Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Глубинная психология

1. Общая характеристика глубинной психологии.

1. Психоанализ З.Фрейда.
2. Аналитическая психология К.Г.Юнга.
3. Индивидуальная психология А.Адлера.
4. Неофрейдизм (К.Хорни, Э.Фромма, Г.Салливана и др.).

Глубинная психология - это группа направлений в современной зарубежной психологии, ориентированных преимущественно на бессознательные механизмы психики.

Общие положения глубинной психологии основываются на теориях З.Фрейда, К.Г.Юнга, А.Адлера , при этом несколько обобщая и расширяя границы каждой из теорий. Бессознательное человека рассматривается шире, чем только лишь вытесненные сексуальные желания или архетипы коллективного бессознательного. В качестве одной из сил такого "бессознательного" может также рассматриваться нравственное. "Где духовное Я погружается в сферу бессознательного как в свою последнюю основу, там можем мы, смотря по обстоятельствам, говорить о знании, любви или об искусстве. Где, наоборот, в сознание врывается психофизическое Оно, там имеем мы дело с неврозом и психозом ", - писал В.Франкл. Духовное начало у человека не есть только результат сублимирования стремлений, оно не является своего рода сопутствующим явлением телесно-психического комплекса, а изначально существует наряду с ним. Душа и тело рассматриваются как два дополняющих друг друга способа проявления живого.

Глубинная психология своим появлением стимулировала развитие новой области медицины, изучающей влияние психологических факторов на возникновение тех или иных заболеваний. Данное направление медицины стали называть психосоматикой. Как лечебный метод психосоматика исходит из того, что нет ни одной болезни организма, которой не сопутствовали бы психические причины.

К глубинной психологии принято относить:

• психоанализ З.Фрейда;
• аналитическая психология К.Г.Юнга;
• индивидуальная психология А.Адлера;
• неофрейдизм К.Хорни, Э.Фромма, Г.Салливана и др.

В глубинной психологии используются методы частично заимствованные из психоанализа, а именно:

• свободные ассоциации,
• проективные методы,
• методы психодрамы и др.

Глубинная психология противопоставляет себя бихевиоризму (поведенческой психологии), который занимается изучением лишь наблюдаемых проявлений человеческой психики.

По мнению глубинных психологов, то, что мы осознаем - лишь малая часть нашей личности, как верхушка айсберга. С помощью глубинной психологии Вы сможете отрыть удивительные резервы собственной личности, лучше понять и узнать себя, решить многие давние проблемы.

2. Психоанализ 3. Фрейда

Психоанализ 3. Фрейда (1856-1939) формировался в условиях и под воздействием политического и социального развития Австрии конца прошлого - начала нынешнего столетия. Такие особенности социально-психологической атмосферы Австрии того времени, как крушение патриархальных принципов в столкновении с буржуазным укладом жизни, соперничество политических сил либералов и консерваторов и поражение либерализма, расцвет национализма и на его почве распространение антисемитских настроений, ощущение которых на себе неоднократно описывает 3. Фрейд («Толкование сновидений», «Автобиография» и др.)

Экономические потрясения (кризисы) порождали пессимизм, потерю веры в разумность бытия и представления об иррациональности жизни, различные формы и разновидности иррационалистического сознания. В конце XIX в. появляется широкий интерес к бессознательному - не только в специальной, научной литературе, но и в художественной, а также в философии. Взгляды 3. Фрейда, его понимание человека, согласно которому под напором инстинктов сексуальности и в силу бессознательности психических процессов признавалось, что «Я» - «не хозяин в собственном доме», объективно отражали кризис буржуазной личности, типичное самоощущение индивида в буржуазном обществе, в том числе той его части, с которой имел дело Фрейд как практикующий врач. Однако сам Фрейд выдавал свою исторически обусловленную теорию человека за единственно научную - естественную концепцию человека.

Психоанализ возник в начале 90-х гг. XIX в. из медицинской практики лечения больных с функциональными нарушениями психики. 3. Фрейд после окончания медицинского факультета Венского университета (1881 г.) работал практикующим врачом в Вене. В 1938 г. вынужден эмигрировать в Англию. Умер в Лондоне в 1939 г.

Занимаясь неврозами, главным образом истерией, 3. Фрейд изучил опыт знаменитых французских неврологов Ж. Шарко и И. Бернгейма. Использование последним гипнотического внушения с терапевтическими целями, факт постгипнотического внушения произвел» большое впечатление на Фрейда и способствовали такому пониманию этиологии неврозов, их лечения, которое составило ядро будущей концепции. Оно было изложено в книге «Исследование истерии» (1895), написанной совместно с известным венским врачом И. Брейером (1842-1925), с которым Фрейд в то время сотрудничал.

В общей форме теория Фрейда в этот период сводилась к пониманию невротических болезней как патологического функционирования «ущемленных аффектов», сильных, но задержанных в бессознательной области переживаний. Если с помощью гипноза пациент получит возможность оживить в памяти эти травмирующие его переживания и вновь эмоционально испытает их, может наступить излечение. Решающим моментом в становлении оригинальной теории 3. Фрейда был отход от гипноза как средства проникновения к ущемленным и забытым болезненным переживаниям: во многих и как раз наиболее тяжелых случаях гипноз оставался бессильным, встречал «сопротивление», которое не мог преодолеть.

Фрейд был вынужден искать другие пути к ущемленному аффекту и в конце концов нашел их в толковании сновидений, свободно всплывающих ассоциаций малых и больших психопатологических симптомов (проявлений), чрезмерно повышенной или пониженной чувствительности, двигательных расстройств, оговорок, забываний и т. п. Исследование и интерпретацию этого разнообразного материала Фрейд назвал психоанализом - новой формой терапии и методом исследования. Ядро психоанализа как нового психологического направления, составляет учение о бессознательном.

Научная деятельность Фрейда охватывает несколько десятилетий. За эти годы его концепция бессознательного претерпела существенные изменения. В его учении; можно различать, хотя и несколько условно, три периода. Первый период (1897-1905), когда психоанализ в основном оставался методом лечения неврозов с отдельными попытками общих заключений о характере душевной жизни. Основные произведения этого периода: «Толкование сновидений» (1900), «Психопатология обыденной жизни (1904), «Остроумие и его отношение к бессознательному» (1905), «Три очерка по теории сексуальности» (1905), «Отрывок из одного анализа истерии» (1905 г., первое и законченное изложение психоаналитического метода лечения).

Особенное значение имеет работа «Толкование сновидений» , в которой излагается первый вариант учения о системе душевной жизни как имеющей глубинное строение. В ней выделяются три уровня - сознательное, предсознательное и бессознательное с цензурой между ними.

В этот период психоанализ начинает приобретать популярность, вокруг Фрейда складывается кружок (1902) из представителей разных профессий (врачи, писатели, художники), желающих изучить психоанализ и применить его в своей практике.

Во втором периоде (1906-1918) фрейдизм превращается в общепсихологическое учение о личности и ее развитии . Фрейд формулирует основные принципы своей психологии, описание психических процессов с трех точек зрения - динамической, топической и экономической.

В этот период выходят «Анализ фобии одного пятилетнего мальчика» (1909), «Леонардо да Винчи» (1910) и «Тотем и табу» (1912) - работы, в которых Фрейд распространяет психоанализ на область художественного творчества и проблемы человеческой истории, «Положение о двух принципах психической деятельности» (1911).

Психоанализ возбуждает интерес во многих странах. В 1909 г. Фрейд по приглашению Холла читал лекции в Кларковском университете (Ворчестер) и этим положил начало распространению психоанализа в Америке («О психоанализе, пять лекций», 1909).

Значительным событием в развитии психоанализа в этот период был отход от 3. Фрейда его первых сотрудников А. Адлера (1911) и К. Юнга (1912). Лучшим и наиболее полным изложением психоанализа, как он сложился к началу первой мировой войны, и работой, которая вместе с «Психопатологией обыденной жизни» получила наиболее широкое по сравнению с другими трудами 3. Фрейда распространение, являются его «Лекции по введению в психоанализ» (в 2 т.; в 1932 г. Фрейд присоединил к ним 3-й т.), которые представляют записи лекций, прочитанных врачам в 1916-1917 гг. В 3-м, последнем, периоде концепция 3. Фрейда претерпевает существенные изменения и получает свое философское завершение.

Под влиянием событий первой мировой войны изменяется учение о влечениях («По ту сторону принципа удовольствия», 1920). Структура личности представляется теперь в виде учения о трех инстанциях - «Я», «Оно», «Идеал-Я» («Я и Оно», 1923). В ряде работ 3. Фрейд распространяет свою теорию на понимание культуры и разных сторон общественной жизни: религию - «Будущность одной иллюзии» (1927), антропологию, социальную психологию, проблемы цивилизации- «Психология масс и анализ человеческого «Я» (1921), «Моисей и единобожие» (1939) и др. Психоанализ становится философской системой и смыкается с другими иррационалистическими течениями буржуазной философии.

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Юнга – одно из направлений глубинной психологии и психотерапии, первоначально возникшее в рамках психоаналитического движения, но впоследствии приобретшее статус самостоятельного существования.

Основатель аналитической псисхологии – швейцарский психотерапевт Карл Густав Юнг (1875–1961), разработавший методику ассоциативного эксперимента в руководимой психиатром Э. Блейером (1898–1927) психиатрической клинике Бургхольцли и обнаруживший наличие чувственных комплексов у человека, установивший в 1906 г. переписку с З. Фрейдом и в 1907 году нанесший ему первый свой визит, на протяжении ряда лет разделявший психоаналитические идеи и являвшийся редактором журнала «Ежегодник психоаналитических и психопатологических исследований», а также президентом Международной психоаналитической ассоциации в период с марта 1910 по апрель 1914 гг.

После публикации работы З. Фрейда «Толкование сновидений» (1900) К.Г. Юнг прочел ее, сослался на эту книгу в своей докторской диссертации «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» (1902), заново перечитал ее в 1903 г. и начиная с 1904 г. стал широко использовать психоаналитические идеи при диагностировании ассоциаций и психологии раннего слабоумия (dementia praecox), впоследствии названного Э. Блейлером шизофренией. На протяжении нескольких лет между двумя исследователями и практикующими врачами осуществлялся плодотворный обмен мнениями по развитию психоаналитических идей и концепций, в результате чего на втором Международном психоаналитическом конгрессе, состоявшемся в марте 1910 г. в Нюрнберге, именно З. Фрейд рекомендовал К.Г. Юнга в качестве первого президента Международной психоаналитической ассоциации. Более того, основатель психоанализа рассматривал К.Г. Юнга в качестве своего идейного наследника и возлагал на него большие надежды в плане дальнейшего развития психоаналитического движения.

В 1911 г. между З. Фрейдом и К.Г. Юнгом обнаружились расхождения в понимании некоторых психоаналитических идей. Публикация последним работы «Либидо, его метаморфозы и символы» (1912), во второй части которой был осуществлен пересмотр фрейдовской концепции либидо и представлений об «инцестуальном комплексе», привела к углублению теоретических расхождений между ними. Последующие концептуальные и субъективные расхождения привели к тому, что в начале 1913 г. между К.Г. Юнгом и З. Фрейдом прекратилась сперва личная, а несколько месяцев спустя и деловая переписка. В дальнейшем К.Г. Юнг начал разработку своего собственного учения о человеке и его психических заболеваниях, совокупность идей и терапевтических приемов которого получила название аналитической психологии, что и нашло свое отражение в его работе «Предисловие к избранным статьям по аналитической психологии» (1916).

В отличие от классического психоанализа в основу аналитической психологии К.Г. Юнга были положены следующие общие теоретические представления: человека следует рассматривать исходя из его здоровья, а не из патологии, что свойственно взглядам З. Фрейда; учение об интровертированных и экстравертированных типах личности покоится на предположении, что в картине мира присутствует внутреннее и внешнее начала, а между ними находится человек, обращенный то к одному, то к другому полюсу в зависимости от темперамента и склонностей; психическая энергия рождается из взаимодействия противоположностей, она не сводится только и исключительно к сексуальной и, следовательно, понятие либидо является более широким по своему содержанию, чем это принято считать в психоанализе; чтобы разорвать заколдованный круг биологических явлений, связанных с сексуальностью, инцестом, необходимо признать наличие духа и заново пережить его; человек естественным образом развивает религиозную функцию и поэтому с давних пор человеческая психика пронизана религиозными чувствами; все религии позитивны и в содержании их учений наличествуют те фигуры, с которыми приходится сталкиваться в сновидениях и фантазиях пациентов; Я человека страдает не только из-за своего отделения от человечества, но и от утраты духовности.

Как заметил К.Г. Юнг в своей работе «Фрейд и Юнг: разница во взглядах» (1929), именно на этих общих положениях основываются все многочисленные расхождения, имеющие место между классическим психоанализом и аналитической психологией. Расхождения, касающиеся как «генетического» (вместо чисто сексуального) понимания либидо и неприятия полиморфно-перверсной характеристики ребенка, взятой из психологии неврозов и спроецированной обратно в психологию младенца, так и разделения бессознательного на индивидуальное и коллективное, различий между Я и Самостью, а также противопоставления конструктивного (синтетического) метода исследования каузально-редуктивному (аналитическому) толкованию психических процессов.

Если З. Фрейд апеллировал к бессознательному психическому, то К.Г. Юнг различал индивидуальное (личное) бессознательное, содержащее чувственные комплексы, и коллективное (сверхличное) бессознательное, представляющее собой глубинную часть психики, не являющуюся индивидуальным приобретением человека, и обязанное своим существованием «исключительно унаследованию», проявляющемуся в форме архетипов, выступающих в качестве «модели и образца инстинктивного поведения».

Если основатель психоанализа выделил в структуре личности Оно, Я и Сверх-Я, то К.Г. Юнг вычленил в психике человека такие составляющие как Тень, Персона, Анима, Анимус, Божественный Ребенок, Дева (Кора), Старый Мудрец (Филемон), Самость и ряд других фигур.

Если в классическом психоанализе определяющую роль в развитии личности играл отцовский комплекс, то в аналитической психологии – комплекс матери, вбирающий в себя образ Великой Матери.

Если З. Фрейд предпринимал каузальное (причинное) толкование сновидений, то, подобно основателю индивидуальной психологии, австрийскому психологу и психотерапевту А. Адлеру (1870–1937), К.Г. Юнг ориентировался на финальный (целеполагающий) способ рассмотрения сновидений, считая, что «все психологическое требует двойного способа рассмотрения, а именно каузального и финального» (в этом отношении аналитическая психология представляла своеобразный синтез некоторых идей классического психоанализа и индивидуальной психологии).

Если З. Фрейд полагал, что сновидение имеет редуцирующую, биологическую компенсаторную функцию, то К.Г. Юнг признавал наряду с этой функцией также проспективную функцию сновидения, способствующую появлению в бессознательном некоего плана, символическое содержание которого яв ляется проектом для решения внутрипсихических конфликтов.

Если основатель психоанализа подчеркивал исключительно важную роль бессознательного в жизнедеятельности человека, то основатель аналитической психологии исходил из того, что «значение бессознательного примерно эквивалентно значению сознания» и одно является дополнением другого, поскольку сознание и бессознательное связаны друг с другом узами взаимного компенсирования.

Если в представлении З. Фрейда в психике нет ничего случайного, и во внутреннем, как и во внешнем мире все обусловлено причинной связью, то в понимании К.Г. Юнга психическое и физическое являются разными аспектами единой реальности, где, помимо каузальной связи, действенным оказывается и акаузальный связующий принцип или синхронистичность, свидетельствующая о параллельности времени и смысла между различными событиями, имеющими место в жизни индивида, других людей и в мире в целом.

Если для З. Фрейда центр личности – это Я (сознание), а психоаналитической максимой являлось положение «Там, где было Оно, должно стать Я», то для К.Г. Юнга центральное положение в личности занимает Самость, заключающая в себе сознание и бессознательное, объединяющая благодаря «трансцендентной функции» (совмещения содержимого сознания с содержанием бессознательного) сознательные и бессознательные представления в некое единство или «душевную целостность», что предполагает осуществление индивидуации, то есть процесса, порождающего психологического индивида, того процесса, символом которого может служить мандала (изображение круга в квадрате и квадрата в круге или четвертичность и круг, олицетворяющие собой целостность психики, полноту и совершенство личности).

Общие и частные концептуальные расхождения К.Г. Юнга с рядом выдвинутых З. Фрейдом психоаналитических идей нашли свое отражение в аналитической практике – в использовании соответствующих методов работы с бессознательным пациентов, стратегии и цели аналитической психологии в оказании содействия тем, кто обращался за помощью к аналитику.

Основанная на аналитической психологии психотерапия включает в себя установку на индивидуализацию метода лечения и иррационализацию целевой деятельности. И то и другое связано со специфическими типами пациентов (интроверты и экстраверты, молодые и пожилые, имеющие легкие и тяжелые психические нарушения, с трудом или без труда приспосабливающиеся к реальности) и различными ступенями психотерапевтической проблематики – признание (исповедь, катарсис, соответствующие катартическому методу лечения Й. Брейера), разъяснение (объяснение феноменов сопротивления и переноса, характерное для метода толкования З. Фрейда), воспитание (во многих случаях разъяснение оставляет после себя «хотя и понятливое, но тем не менее неприспособленное дитя» и поэтому требуется социальное воспитание, отражающее устремления индивидуальной психологии А. Адлера) и преобразование (самовоспитание воспитателя, основанное на изменениях не только пациента, но и врача, который до того, как стать практикующим аналитиком, сам должен пройти учебный анализ, чтобы разобраться со своим собственным бессознательным).

Таким образом, аналитическая психология не только включает в себя методы лечения, используемые в классическом психоанализе и индивидуальной психологии, но и представляет собой такое врачевание души, которое ставится на службу самовоспитания и самосовершенствования. Четвертая ступень аналитической психологии (преобразование) расширяет горизонт врачевания и ведет к тому, что существенное значение при психотерапии имеет «не диплом врача, а человеческие качества». Самовоспитание и совершенствование становятся неотъемлемыми составными частями психотерапии, которая ориентируется на внутренние тенденции развития самого человека, способные в процессе обоюдного преобразования вовлеченных в анализ пациента и врача привести к душевной целостности. Тем самым, как полагал К.Г. Юнг, аналитическая психология восполняет глубокий пробел, ранее свидетельствовавший о духовной ущербности западноевропейских культур по сравнению с восточными, и становится не чем иным, как своеобразной «йогой ХХ века».

Аналитическая терапевтическая практика К.Г. Юнга основывалась на следующих подходах, методах и техниках познания бессознательного и врачевании души: конструктивном (синтетическо-герменевтиче-ском) подходе к психическим процессам, при котором анализ является не панацеей, а более или менее тщательным наведением порядка в психике пациента, предполагающим освобождение «от перегородки между сознанием и бессознательным» и прозрение относительно его потенциальных творческих возможностях; диалектическом подходе, заключающемся в сопоставлении взаимных данных, признании факта возможности различного толкования символических содержаний, понимании того, что любое психическое воздействие оказывается на деле взаимодействием двух систем психики; диалектическом методе установления таких взаимоотношений между врачом и пациентом, при которых индивидуальность больного требует к себе уважения не менее, чем индивидуальность аналитика, и терапевт перестает быть активно действующей стороной, а становится просто «соучастником индивидуального процесса развития»; техники «амплификации», расширяющей и углу-58 бляющей образы сновидений путем исторических параллелей из области мифологии, алхимии, религии; методе «активного воображения», являющегося эффективным способом выведения на поверхность содержимого бессознательного и активизации творческой фантазии, благодаря чему становится действенной трансцендентная функция, инициирующая процесс индивидуации, дающая человеку возможности добиться своего освобождения, способствующая обретению им единства, полноты, целостности и приводящая к установлению внутренней гармонии.

Основная задача аналитика заключается, по мнению К.Г. Юнга, не в избавлении пациента от сиюминутных трудностей, а в подготовке его к успешному противостоянию возможным затруднениям в будущем. Эффект, которого добивается аналитик, состоит в возникновении такого душевного состояния, в котором пациент начинает экспериментировать, выражать себя посредством кисти, карандаша или пера, оформлять свои фантазии в материальные образы реальности, осуществлять переход к психической зрелости и творческой независимости от своих комплексов и от врача.

Критическое переосмысление К.Г. Юнгом ряда психоаналитических идей и концепций З. Фрейда предопределило становление аналитической психологии. Введенные им новации в практику психотерапии (метод «активного воображения», сокращение частоты аналитических сеансов с пяти до трех-двух и даже одного раза в неделю, перерывы в лечении на два – два с половиной месяца с тем, чтобы пациенту было предоставлено обычное окружение и др.) способствовали дальнейшему развитию ее. И хотя аналитическая психология приобрела статус самостоятельного существования, а ее современные представители стремятся отмежеваться от психоанализа как такового, тем не менее очевидно, что между ними существуют не только различия, но и сходства. Не случайно в докладе «Цели психотерапии», опубликованном в отчете конгресса Немецкого психотерапевтического общества в 1929 г., К.Г. Юнг замечал, что рассматривает свою терапевтическую технику как прямое продолжение развития фрейдовского метода свободных ассоциаций.

Некоторые современные авторы, в частности, итальянские психоаналитики П. Фонда и Э. Йоган, приходят к мнению, согласно которому «дистанция между аналитиками, принадлежащими к кругу Юнга, и теми, кто относится к кругу Фрейда, сократилась, и язык у них похож». Это мнение было высказано ими в работе «Развитие психоанализа в последние десятилетия» (1998).

Что такое глубинная психология и почему глубинная психология «глубинная»?

Конспект лекции, прочитанной летом 1999 года в Институте биологии и психологии человека, Санкт-Петербург.

Термин «глубинная психология» (от нем. Tiefenpsychologie) был предложен Юджином Блейлером в 1913 году для обозначения «новой науки» - психоанализа. Он является «зонтичным» обозначением целого ряда различных психологических теорий, исследующих взаимосвязи между сознанием и бессознательным, и относится к психотерапевтическим системам, разработанным Пьером Жане, Вильямом Джемсом, Зигмундом Фрейдом, Альфредом Адлером и Карлом Юнгом. Хотя представление о бессознательном использовалось еще задолго до появления психоанализа - в частности, месмеристами и гипнотистами (Элленбергер, 2001), - свое первое «глубинное» обоснование, да еще с претензией на научность, оно получило в работах Фрейда. Интерес как создателя психоанализа Зигмунда Фрейда, так и основателя аналитической психологии Карла Юнга был в особенности сконцентрирован вокруг понятия бессознательного. При этом внимание исследователей было перенесено с деятельности по расчленению наблюдаемых вещей к рассмотрению их в глубине - на смену видению пришло «проницание». «Глубина» относится к тому, что находится под поверхностью психических проявлений: поведением, конфликтами, отношениями, сновидениями, социальными, религиозными и политическими событиями, в которых отражается душевная динамика. В это «что» входят некоторые глубокие фантазии или образные системы, недоступные для ряда буквалистских подходов, не признающих, в частности, бессознательное психическое как метафору, а психическое в качестве реальности. Выражение «видеть насквозь» приобрело аналитическую форму. Новая область знания получила и новое основание, менее ориентированное на физические связи и сконцентрированное, прежде всего, на философии и метафизике в своем стремлении к более глубокому постижению сути вещей.

Но это новое основание было совсем не новым, а, напротив, весьма старым, восходившим к трудам Гераклита (VI век до н. э.), в которых связывались вместе понятия глубины и души:

«Границ души (psyche) тебе не отыскать, по какому бы пути ты ни пошел: столь глубока ее мера (logos)» (Фрагменты ранних греческих философов, 1989, с. 231).

В гераклитовском образе «глубока» обозначена специфика души и сфера душевной деятельности: она имеет собственное измерение, не укладывающееся в понятие физического пространства.

Можно считать, что с момента появления психоанализа в европейской истории психическое претворилось в жизнь и душа обрела свое качество и измерение. Изучение души стало означать хождение «вглубь», поскольку всякий раз, когда мы движемся в психологическую глубину, в это движение вовлекается душа. Душевный логос, или психология, подразумевает странствие по душевному лабиринту, двигаясь по которому мы никогда не достигнем достаточной глубины.

С момента своего появления глубинная психология была занята выслушиванием того, что вытеснено на задворки культуры и индивидуального сознания, будь то болезненные симптомы или различные формы политического или культурного сопротивления, включающие массовые беспорядки, - язык неуслышанного состояния, оставшийся без внимания. Тенденцией такого языка, будь он личным, культурным, архетипическим, экологическим или духовным, является, в соответствии с юнговским высказыванием, построение того или иного мифа, облаченного в одежды, соответствующие времени и культуре.

Карл Юнг выстроил свою собственную версию глубинной психологии и адресовал ее тем людям, для которых сложившиеся в их культурах традиционные обряды, ритуалы и символы перестали нести нуминозную энергию, сохранять божественный заряд, аккумулировать «живую воду» душевных переживаний.

После появления основополагающей работы Фрейда «Толкование сновидений» в 1900 году существование бессознательного стало психологическим фактом. В глубинной психологии постулируется общее представление о том, что сознание является лишь вершиной огромного айсберга, именуемого психическим. Выяснение более точной природы бессознательного и составляющих его элементов привело к появлению различных школ и направлений в глубинной психологии - различных уровней «глубин».

Под сознанием лежит огромный слой забытых или подавленных личных воспоминаний, чувств и поступков, которые Юнг назвал личным бессознательным.

У Фрейда бессознательное содержит разнообразные формы забытых или подавленных чувств и поступков, инстинктов и воспоминаний в виде личного бессознательного, обладающего эмоциональными и соматическими свойствами и проявляющегося в комплексной форме (Эдип, Электра, кастрация).

«Однако сущность бессознательного не охватывается полностью понятием личного бессознательного. Если бы бессознательное было только личным, то тогда существовала бы теоретическая возможность свести все фантазии при душевных болезнях к индивидуальным переживаниям и впечатлениям. Несомненно, большая часть такого материала может быть сведена к истории личной жизни, однако существуют такие фантазии, истоки которых напрасно отыскивать в индивидуальной истории. Что же это за фантазии? Если одним словом, то это - мифологические фантазии . Существуют такие фантазии, которые не соответствуют никаким переживаниям из личной жизни, но лишь мифам» (Jung, CW, vol. 10).

У Юнга это личное бессознательное базируется на еще более глубоком уровне - коллективном бессознательном или объективном психическом - безграничном океане, огромном, гораздо более древнем, чем индивидуальный жизненный цикл, наполненном архетипами: изначальными образами и поступками, которые повторяются снова и снова на протяжении всей истории не только человечества, но и с самого зарождения жизни вообще. Как сказал Юнг: «…Чем глубже вы опускаетесь, тем шире становится основание».

Архетипы обладают не только эмоциональными или психосоматическими качествами, но также и душевными, и духовными свойствами, возникающими повсеместно в видениях, экстатике, медитации, сновидческой деятельности и в синхронистских проявлениях.

Синхрония - юнговский термин, обозначающий значимые совпадения, составляющие обертон глубокого психологического переживания. Объективное психическое в юнговском понимании также образует некий руководящий, организующий центр, или Самость, очень напоминающий «внутреннего бога» или индуистского Пурушу, первочеловека, из которого возникли элементы космоса, мировая душа, «Я» и мир множественных вещей, имеющих тенденцию повторяться (Фридрих Ницше).

Глубинная психология в самом общем виде действует в соответствии со следующими предположениями:

1) Любая психологическая деятельность возникает на основе фантазии или образа («первичный процесс» Фрейда, «образ и есть психическое», по Юнгу).

2) Разум человека является местом взаимодействия динамических необузданных сил, связанных с соматической основой.

3) Психическое представляет собой процесс - иначе говоря, скорее глагол, нежели существительное, - отчасти сознательный, а отчасти бессознательный.

4) Бессознательное, в свою очередь, несет в себе вытесненные переживания и другие содержания личностного уровня, а также трансперсональные (т. е. коллективные, не относящиеся к Я, архетипические) содержания, выносимые в психическое глубинными силами «anima mundi», - мировой души.

5) Психическое несводимо ни к нейрохимическим процессам, ни к более «высшей» духовной реальности; его роль и миссия - быть «третьим», серединным началом между материей и духом, иначе именуемым «душой», началом, требующим для своего выражения собственного языка. Этот принцип психической реальности известен в аналитической психологии как «объективная психика» (Юнг).

Архетипические психологи, которые представляют ответвление от классической юнгианской психологии, рассматривают промежуточное качество объективной психики как «лиминальное» или «образное» («имагинальное»).

Главным препятствием интеграции глубинной психологии и психологии академической является детерминистический уклон, свойственный академическому подходу и материалистическому мышлению вообще. Однако развивающаяся ныне в России архетипическая психология признает свободную и уникальную суть человеческой души и природы и заново формулирует в глубинно-психологическом свете достижения рационалистической и материалистической психологии.

Поскольку психическое составляет свою собственную область переживания и опыта, то его следует изучать теми методами, которые принимают в расчет его автономию. Примерами таких методов являются толкование символов и симптомов, анализ сновидений, глубинно-ориентированные исследования культуры и мифологии.

Психическое спонтанно порождает мифо-религиозные символы и по своей природе одновременно является духовным и инстинктивным проявлениями. Следствием такой мифопорождающей функции является отсутствие выбора между духовной и недуховной личностью. Единственный вопрос: куда мы направляем свою духовность? Живем ли мы этой духовностью сознательно или же инвестируем ее безведома для самих себя в недуховные проекты (перфекционизм, аддикции, жадность, славу и т. д.), которые, в конечном итоге, овладевают нами из-за того, что мы игнорируем эти пугающие и мощные нуминозные силы?

Любые симптомы представляют собой важные послания, адресованные личности, и их следует внимательно рассматривать («прочитывать») - если необходимо, то обращаться к аналитику или психотерапевту, - но не замалчивать. (Юнг писал: «Боги стали болезнями».) Симптом является одним из способов, с помощью которых психическое уведомляет нас о том, что мы не слушаем голоса из его глубин.

После Фрейда и Юнга человеческая психика обнаружила еще большие глубины в работах современных продолжателей юнгианской традиции: архетипической психологии Джеймса Хиллмана, его последователей и сподвижников (П. Кюглер, Л. Зойя, W. Gigeriech, M. Adams, Г. Могенсон, J. Paris и др.), в духовной психологии (Sardello, 1995), экопсихологии (Roszak, 1992).

У всех этих авторов рациональный, целенаправленный человеческий разум, бодрствующее сознание или «дар разума» выступают в качестве только одного игрока на более обширном поле психического. Глубинная психология подходит к рассмотрению человеческого переживания и опыта с точки зрения множественности интерпретаций и выражений.

Несомненными бестселлерами последних лет стали книги Умберто Эко «Имя Розы» и Дэна Брауна «Код да Винчи», давшие новую жизнь изучению символов. Читатель увидел, что жизнь вовсе не пуста и не сводится к механическому «труду на благо Родины», но что она насыщена смыслом, имеет множество разных целей и обладает «архетипическим резонансом», в ней слышен архетипический отзвук, отголосок.

Существует «место значимого переживания», где встречаются полюса личностного и трансличностного психического; это место определяется как душа . Хиллман полагает это место в качестве имагинативного углубления и преобразования событий в переживания. Одной из целей нынешней глубинной психологии является вопрос о возвращении души обратно в психологию.

Душа рассматривается как субъективность, которая разлита повсюду; все имеет свое собственное «внутри» - идея, идущая от Шопенгауэра и Тейяра де Шардена.

Глубинная психология отвергает как философски архаическое абсолютное картезианское расщепление между самостью и другостью и вместо этого вводит меняющееся интерактивное поле субъективной и объективной деятельностей. Например, проекция рассматривается как имагинальная пляска в пространстве между «посылателем» и «получателем».

Прикладной аспект интерактивности заключается в том, что «объективное» исследование ограничено в своем приложении к психическому и даже вводит в заблуждение тем фактом, что мы сами изменяем все то, что исследуем.

Эмпирическое исследование обнаруживает только те грани и аспекты психического, которые так или иначе поддаются количественному измерению. Глубинная психология деконструирует этот «как бы» эмпиризм, представляя психическое, изучающее себя, как некий «зеркальный кабинет» или «зал с зеркалами». В нем сознание, чувствительное к своей собственной относительности, участвует в постоянном и нескончаемом отражении текущих реальностей.

Традиционная глубинно-психологическая мысль тащит на себе всю сексистскую дезинформацию, культурные пристрастия и предвзятости XIX века. Сегодняшняя глубинная психология критикует уравнивание между собой биологического и культурного пола, освобождается от теоретических понятий и представлений, которые поддерживают старые стереотипы относительно женщин и мужчин (например, мать считается первичным источником психопатологии, женщина отождествляется с пассивным Инь, а мужчина - с активным Янь и т. д.), и исследует психическое в его личностном, биологическом, культурном и архетипическом контекстах.

В своем крайнем выражении, все люди, все умы и все человеческие жизни так или иначе встроены в определенное мифопроизводство. Мифология - это вовсе не набор и даже не система или комплекс отживших объяснений естественных событий, происходивших когда-то в мире; это, прежде всего, само богатство и мудрость человечества, выразившиеся в изумительном, удивительном, чудесном и символическом рассказывании всевозможных историй.

Личные симптомы, индивидуальные конфликты, зацикленность на чем-либо несут в себе мифическую или трансличностную сердцевину, которая, будучи проинтерпретированной, способна заново познакомить клиента со смыслом его борьбы (например, боль, сопровождающая уход из дома, может быть преобразована в нестареющее и вечное приключение странника, отправляющегося на поиски неведомого). Каждый знает по себе, как грусть от расставания на вокзальной платформе постепенно преобразуется в любопытство к соседям по купе. Опасность в стремлении только к трансличностному оборачивается инфляцией Эго (духовный «обходной путь» и коврижки Новой эпохи); опасность в редуктивном фокусировании (редуктивной концентрации) на личностном приводит к нарциссическому обесцениванию духовных переживаний. (Юнг, 2006а).

Глубинная психология возникла как движение, очищающее мир от мусора прежних заблуждений. Оно противостоит гибели восприятия как такового или отождествлению с психической онемелостью или неподвижностью. Оно обращает внимание на то, что колониально-иерархическое Эго вытесняет, игнорирует, заставляет замолчать и подавить в себе после соприкосновения: внутренние и внешние голоса и образы и движения из запредельного потока сознания. В этом психотерапевтическое предназначение глубинной психологии, и с этой точки зрения перспективное исцеление является формой деколонизации.

Потому что есть психическая доля во всем, что нас окружает. Мы здоровы и целостны только в той степени, в которой заботимся о нашем окружении и способны взять на себя ответственность за мир, в котором живем.

Глубинные психологи считают, что эго-сознание, наше дневное Я, не является хозяином в психологическом доме. Еще в начале прошлого века это было доказано Карлом Юнгом в исследованиях ассоциаций, приведших к появлению теории комплексов, в которых испытуемый, наряду с обычными реакциями на слово-стимул, мог внезапно дать слишком длинный ответ. Такая реакция, наряду с массой других отклонений в ответах, была связана со специфическими эмоциями, воспоминаниями, вытесненными переживаниями, которые теперь мы именуем комплексами. В дальнейшем метафорический характер и внутренняя драма комплексов позволили нынешним архетипическим психологам утвердить свой подход к психическому, базирующийся на представлении о «поэтической основе разума» (Хиллман, 2006, с. 31).

Тезис «поэтическая основа разума» был впервые выдвинут Хиллманом в его лекциях, проходивших в Йельском университете в 1972 году. В них среди прочего утверждалось, что архетипическая психология «начинается не с физиологии мозга, структуры языка, организации общества или анализа поведения, а с процессов воображения». Взаимосвязь между психологией и художественным воображением обусловлена природой ума. Таким образом, полагает Хиллман, наиболее плодотворный подход в исследовании разума опирается на разнообразные ответные реакции воображения, где образы получают наибольшую свободу, равно как и возможность их рассмотрения.

Хиллман в своих разработках архетипической психологии решил избавиться от догматизма юнговской Самости. Он заявил, что наши психологические глубины населены архетипами, но все они обладают полной автономией и, в конечном счете, никакого организующего центра не приемлют. Другими словами, душевные глубины полицентричны, и если Самость и существует, то лучшим проявлением почтения к ней будет воздержание от намерения диктовать ей те или иные правила поведения. По Хиллману, архетип и Бог в классическом (античном или политеистическом) смысле оказываются одним и тем же. Кроме того, рассуждая о психическом, он использует слово «душа», которое насыщает смежными понятиями. Он пишет:

«…эти термины составляют повседневный практический язык аналитика, образуют контекст для его корневой метафоры [души] и являются ее выражениями. Другие слова, издавна ассоциирующиеся со словом „душа“, еще более углубляют его значение: разум, дух, сердце, жизнь, теплота, человечность, личность, индивидуальность, преднамеренность, сущность, сокровенное, цель, эмоция, качество, добродетель, нравственность, грех, мудрость, смерть, Бог. О душе говорят, что она „встревожена“, „стара», „бесплотна“, „бессмертна“, «утрачена“, „невинна“, „вдохновлена“. О глазах - что они „душевны“, ибо они „зеркало души“; но человек может быть „бездушным“, если не способен проявлять сострадание. Даже самые древние языки имеют разработанные понятия о принципах, которые этнологи переводят словом „душа“. От древних египтян до современных эскимосов, „душа“ - это высоко дифференцированная идея, относящаяся к реальности, имеющая огромное воздействие на человека. Душа воображается как внутренний человек и как внутренняя сестра или супруга, место или голос Бога внутри; как космическая сила, в которой все человечество и даже все живые создания участвуют как сотворенные Богом и, таким образом, божественные; как сознание, как множественность и как единство в противоположности; как гармония, жидкость, огонь, динамическая энергия и т. д. Любой может „искать свою душу“, и душа каждого может подвергнуться „испытанию“. Существуют притчи, описывающие одержимость души (бесами или дьяволом) и продажу души дьяволу, искушения души, проклятие и воскрешение души, развитие души посредством духовных практик, путешествия души. Были предприняты попытки определить местонахождение души в отдельных органах тела или его областях, проследить ее развитие из спермы или яйца, разделить ее на животные, растительные и неорганические компоненты, в то время как поиск души всегда ведет в „глубины“». (Хиллман, 2004a, с. 105–106).

Напротив, Роберт Сарделло стремится освободить «душу» от ограничений хиллмановской мысли. Он, в частности, отрицает идею архетипической души, коренящейся в эллинистической культуре.

Согласно Сарделло (во многом воскрешающего идеи Владимира Соловьева о смысле любви и Богочеловечестве), имагинальная способность нашего бытия может быть оценена наилучшим образом, когда душа служит не столько прошлым богам или Самости, а когда она взыскует сотворчества с миром более глубокого культурного будущего, основанного, насколько это возможно, на Любви. Он указывает, что «для людей, которые жили в прошлые времена, забота о душе была естественной и инстинктивной, сохраняемой через ритуалы церемонии, мистериальные центры, устную традицию передачи историй, мифов, через искусство и технологию» (Sardello, 1995, p. 7).

Наконец, к глубинным психологам можно причислить и Теодора Росзака, автора книги «Голос Земли», предложившего нам вернуть «глубину», обнаруженную в коллективном психическом, обратно природе и космосу. Росзак утверждает, что здоровье всей окружающей среды нашей планеты и психологическое здоровье человечества находятся в тесной связи друг с другом, что одно не может быть целостным и сохранным без другого. Он свидетельствует о том, что человечество близко к коллективному безумию (если не окончательно свихнулось) в своем отношении к природе и - шире - к биосфере. Росзак утверждает, что мы обладаем огромной мощью, способной причинить непоправимый вред всему, что самой своей жизнью призваны сохранять, и мы этот вред неустанно наносим и планете, и самим себе. Это свидетельствует о том, что культура «обезумела в сумасшедшем порыве, с которым она эксплуатирует природные богатства, и уничтожает все живое на пути этой эксплуатации, и, в конечном счете, убивает самое себя» (Roszak, 1992, р. 70).

Опираясь на идеи Юнга, Хиллмана и Сарделло о встроенности человеческой психологии в природу, Росзак в своих утверждениях замыкает полный цикл возвращения души из своего странствия уже в форме мировой души или Анима Мунди. Юнговскую идею коллективного бессознательного он рассматривает, как наиболее полезную для формирования новой дисциплины - экопсихологии (там же, р. 102). Сегодня мы называем экопсихологическую теорию Гейей. Сама Земля представляет собой живое бытие, и она приобретает сознание по мере того, как это сознание обретаем мы.

«Коллективное бессознательное, на своем глубочайшем уровне скрывает экологический разум всех биологических и геологических видов и форм, источник, из которого, в конечном итоге, разворачивается вся наша культура» (там же, р. 301).

ГЛУБИННАЯ СТРУКТУРА И ДАЛЕЕ Как уже неоднократно говорилось, люди, которые приходят к психотерапевту, и желая, чтобы им помогли изменить, – приходят к нему обычно, потому что они чувствуют, что у них отсутствует достаточно богатый выбор, что «они не способны вести себя