Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Александр Михайлович Горчаков родился 4 июня 1798 года в Гапсале. Его отец, князь Михаил Алексеевич, был генерал-майором, мать, Елена Васильевна Ферзен, - дочерью полковника.

Александр Михайлович принадлежал к старинному дворянскому роду, ведущему свое начало от Рюриковичей.

В семье было пятеро детей - четыре дочери и сын. Характер службы отца требовал частых переездов: Горчаковы жили в Гапсале, Ревеле, Петербурге. Окончив гимназию в Петербурге, Горчаков в 1811 году поступил в Царскосельский лицей, где успешно постигал не только гуманитарные, но также точные и естественные науки. Уже в годы учебы он избрал своей будущей профессией дипломатию. Его кумиром был дипломат И.А. Каподистрия. "Прямой характер его [Каподистрии] не способен к придворным интригам. Желал бы я служить под его начальством", - говорил Александр. Учился он вместе с А.С. Пушкиным. Великий поэт посвятил своему однокласснику стихотворение, в котором предсказал ему блестящее будущее: "Тебе рукой Фортуны своенравной указан путь и счастливый и славный". Горчаков сохранил с Пушкиным дружеские отношения на всю жизнь.

Возвращаясь в 1825 году в Россию и проезжая через Псковскую губернию, он встретился с другом юности, отбывавшим ссылку, хотя этот поступок был чреват для него неприятностями. А ведь молодой дипломат материально полностью зависел от получаемого им жалованья, так как он отказался в пользу сестер от своей доли наследства. В 1817 году Горчаков блестяще окончил Царскосельский лицей и в чине титулярного советника начал дипломатическую карьеру. Его первым учителем и наставником был граф И.А. Каподистрия, статс-секретарь Министерства иностранных дел по восточным и греческим делам. Вместе с Каподистрией и другими дипломатами Горчаков находился в свите царя на конгрессах Священного союза в Троппау, Лайбахе и Вероне. В качестве атташе он выполнял дипломатические поручения царя. Александр I был к нему благосклонен и "всегда отмечал как одного из лучших питомцев лицея". В 1820 году Горчакова направили секретарем посольства в Лондон.

В 1822 году он стал первым секретарем посольства, а в 1824 году ему пожаловали чин надворного советника. Горчаков оставался в Лондоне до 1827 года, затем его перевели на должность первого секретаря в Риме. В следующем году молодой дипломат стал советником посольства в Берлине, а затем в качестве поверенного в делах он вновь оказывается в Италии, на этот раз во Флоренции и Лукке - столице Тосканского государства.

В 1833 году по личному распоряжению Николая I Горчаков был направлен в Вену в качестве советника. Посол Д. Татищев поручал ему ответственные задания. Многие донесения, шедшие в Петербург, составлялись Горчаковым. За дипломатические успехи Горчаков был пожалован в статские советники (1834). В 1838 году Горчаков женился на Марии Александровне Урусовой, вдове И.А. Мусина-Пушкина. Семья Урусовых была богата и влиятельна. Горчаков оставил службу в Вене, возвратился в столицу. Решение Горчакова подать в отставку объясняется тем, что у него не сложились отношения с главой МИДа Нессельроде. Лишь в 1841 году Александр Михайлович получил новое назначение и отправился чрезвычайным посланником и полномочным министром в Вюртемберг, чей король Вильгельм II находился в родственных отношениях с Николаем I. Задача Горчакова сводилась к поддержанию авторитета России как покровительницы германских стран. Революции 1848-1849 годов, охватившие Европу, застали дипломата в Штутгарте. Горчаков не одобрял революционных методов борьбы. Сообщая о митингах и демонстрациях в Вюртемберге, он советовал охранять Россию от взрыва, подобного западноевропейскому. В 1850 году Горчаков получил назначение чрезвычайным посланником и полномочным министром при Германском союзе (столицей был Франкфурт-на-Майне). При этом он сохранил пост в Вюртемберге. Горчаков добивался сохранения Германского союза как организации, сдерживавшей усилия Австрии и Пруссии - двух соперничавших держав - выступать в роли объединителя Германии. В июне 1853 года в Баден-Бадене умерла жена Горчакова, с которой он прожил пятнадцать лет. На его попечении остались двое сыновей и дети от первого брака жены. Вскоре началась Крымская война. В это трудное для России время Горчаков проявил себя дипломатом высочайшего класса.

В июне 1854 года его направили послом в Вену. На стороне Турции тогда выступили Англия и Франция, а Австрия, не объявляя России войны, помогала державам антирусского блока. В Вене Горчаков убедился в коварных замыслах Австрии, направленных против России. Особое беспокойство у него вызывали попытки Австрии привлечь на свою сторону Пруссию. Он сделал все, чтобы Пруссия осталась нейтральной. В декабре 1854 года послы всех воюющих держав и Австрии собрались на конференцию, Россию на ней представлял Горчаков. На многочисленных заседаниях конференции, продолжавшихся до весны 1855 года, он пытался смягчить жесткие требования держав. Российский дипломат вступил в тайные переговоры с графом Морни, доверенным лицом Наполеона III. Узнав об этом, представители Австрии обратились в Петербург к Александру II и добились от него принятия своих условий, так называемых "пяти пунктов". Горчаков же считал, что продолжение переговоров с Францией позволило бы России заключить мир на более выгодных для нее условиях. На Парижском конгрессе, завершившем свою работу 18 (30) марта 1856 года, Россия подписала договор, зафиксировавший ее поражение в Крымской войне. Самым тяжелым условием Парижского мира была статья о нейтрализации Черного моря, по которой России запрещалось иметь там военный флот и строить прибрежные оборонительные сооружения.

После поражения в Крымской войне 15 апреля 1856 года Министерство иностранных дел возглавил Горчаков. Александр II, отдавая должное его опыту, таланту, уму, остановил свой выбор именно на нем, несмотря на попытки Нессельроде помешать этому назначению. Историк С.С. Татищев с назначением Горчакова связывал "крутой поворот во внешней политике России". Новое направление внешней политики было обосновано министром в докладе Александру II и изложено в циркуляре от 21 августа 1856 года. В нем подчеркивалось желание российского правительства посвятить "преимущественную заботливость" внутренним делам, распространяя свою деятельность за пределы империи, "лишь когда того безусловно потребуют положительные пользы России". И, наконец, знаменитая фраза: "Говорят, Россия сердится. Нет, Россия не сердится, а сосредоточивается". Сам Горчаков в отчете о работе министерства за 1856 год объяснял это так: "Россия мысленно сосредоточивалась не из чувства задетого самолюбия, а с осознанием силы и своих подлинных интересов. Однако она не отказывалась ни от попечения о своем достоинстве, ни от ранга, принадлежавшего ей среди великих держав Европы". Более того, политика воздержания, которой решено было следовать, вовсе не исключала для российской дипломатии изучения возможностей и подготовки к заключению новых союзов, не принимая, однако, никаких обязательств в отношении кого-либо, пока собственные национальные интересы ей этого не предпишут". Горчаков стремился проводить "национальную" политику, не жертвуя интересами России во имя чуждых ей политических целей, в том числе целей Священного союза. Он первым в своих депешах стал употреблять выражение: "государь и Россия". "До меня, - говорил Горчаков, - для Европы не существовало другого понятия по отношению к нашему Отечеству, как только "император". Нессельроде укорял его за это. "Мы знаем только одного царя, говорил мой предместник: нам дела нет до России". "Князь представляет собой одного из самых выдающихся государственных деятелей, - писал о Горчакове в дневнике в 1856 году сардинский поверенный в делах в Петербурге Филиппо Ольдоини, - это сугубо русский и либеральный министр, разумеется, в той мере, в какой это возможно в его стране... Человек он умный и приятный, но очень вспыльчив..." Борьба за отмену ограничительных статей Парижского трактата стала стратегической целью внешнеполитического курса Горчакова на ближайшие полтора десятилетия. Для решения этой главной задачи нужны были союзники. Александр II склонялся к сближению с Пруссией, но Горчаков признавал недостаточным союз со слабейшей из великих держав для возвращения России ее прежнего положения в Европе. Достижение положительного результата он связывал с тесным сотрудничеством с Францией. Александр II согласился с доводами дипломата. Горчаков предписывал российскому послу в Париже Киселеву передать Наполеону III, что Россия не будет мешать Франции завладеть Ниццей и Савойей. Наполеон III, проводивший дипломатическую подготовку к войне с Австрией, также нуждался в скорейшем подписании русско-французского союза. В результате многочисленных встреч, споров и компромиссов 19 февраля (3 марта) 1859 года в Париже был подписан секретный русско-французский договор о нейтралитете и сотрудничестве. И хотя Россия не получила поддержки Франции при пересмотре статей Парижского мира, этот договор позволил ей выйти из изоляции, в которой она находилась после поражения в войне с Турцией.

В начале 1860-х годов Горчаков занимал видное положение в правительстве и оказывал большое влияние не только на внешнюю политику, но и на внутренние дела страны, выступая за проведение умеренных буржуазных реформ. Российскому министру был присвоен чин вице-канцлера (1862), а затем государственного канцлера (1867). Горчаков был искушен в искусстве дипломатической игры. Остроумный и блестящий оратор, он владел французскими и немецкими языками и, по свидетельству О. Бисмарка, любил блеснуть этим. "Горчаков, - писал французский политический деятель Эмиль Олливье, - обладал умом возвышенным, большим, тонким, и его умение использовать дипломатические уловки не исключало лояльности. Он любил играть с противником, приводить его в замешательство, захватывать врасплох, но никогда не позволял себе обращаться с ним грубо или его обманывать. Ему не приходилось прибегать к репризам и хитростям, так как его замысел был всегда ясен и лишен загадок. С очень немногими из дипломатов общение было так легко и надежно". Олливье относил к главным недостаткам Горчакова следующее: "Всегда готовый к конференциям, конгрессам, где говорят или пишут, он был менее готов к акции быстрой, дерзкой, рискованной, могущей привести к борьбе. Мужественный риск героических предприятий его пугал и, хотя ему доставало достоинства, первым движением было уклониться от них, прикрывшись снисходительностью, а если нужно и робостью". Горчаков обновил состав министерства, отстранив многочисленных иностранцев и заменив их русскими людьми. Большое значение придавал Горчаков историческим традициям своей страны и опыту ее дипломатии. Образцом дипломата он считал Петра I. Обладая несомненным литературным талантом, Горчаков так изящно составлял дипломатические документы, что они нередко напоминали художественные произведения.

В 1861 году началось восстание в Польше, целью которого было восстановление Королевства Польского из российских земель. В июне 1863 года западные державы обратились в Петербург с предложением созвать европейскую конференцию государств, подписавших трактаты 1815 года. Горчаков заявил, что польский вопрос - внутреннее дело России. Он предписал русским послам за границей прекратить все переговоры с европейскими государствами по польским делам. В начале 1864 года польское восстание было подавлено. Наибольшие выгоды при этом извлекла Пруссия: ее активная поддержка действий России сблизила позиции двух стран. Горчаков участвовал также в решении проблемы русских колоний в Северной Америке - Аляски, Алеутских островов и западного побережья до 55-го градуса северной широты.

16 декабря 1866 года с участием царя состоялось совещание, на котором присутствовали инициатор продажи Аляски великий князь Константин Николаевич, А.М. Горчаков, Н.Х. Рейтерн, Н.К. Краббе, посол России в США Э.А. Стакль. Все они безоговорочно высказались за продажу российских владений США. Царское правительство знало о наличии там золотых россыпей, но именно это таило в себе немалую опасность. "Вслед за армией вооруженных лопатами золотоискателей могла прийти армия вооруженных ружьями солдат". Не имея на Дальнем Востоке ни значительной армии, ни сильного флота, учитывая тяжелое финансовое положение страны, сохранить колонию было невозможно. Договор о продаже Аляски за 7 миллионов 200 тысяч долларов (11 миллионов рублей) был подписан 18 марта в Вашингтоне и в апреле ратифицирован Александром II и Сенатом США. В ходе переговоров в 1866-1867 годах стало очевидным, что Россия не может рассчитывать на поддержку Франции. Горчаков пришел к выводу, что "серьезное и тесное согласие с Пруссией есть наилучшая комбинация, если не единственная". В августе 1866 года из Берлина в Петербург приехал генерал Э. Мантейфель, доверенное лицо Вильгельма I. В ходе беседы с ним была достигнута устная договоренность о том, что Пруссия поддержит требования России об отмене наиболее тяжелых статей Парижского трактата. Взамен Горчаков пообещал придерживаться благожелательного нейтралитета во время объединения Германии.

В 1868 году последовало устное соглашение, фактически имевшее силу договора. Горчаков был сторонником осторожных действий. Он считал, например, что на Востоке следует занимать "оборонительную позицию": "морально руководить движением" на Балканах, "предупреждать кровопролитные битвы и всякий религиозный фанатизм". Горчаков предписывал дипломатам "не втягивать Россию в осложнения, которые могут помешать нашей внутренней работе". Однако "оборонительная" тактика Горчакова встречала противодействие у так называемой национальной партии, которую возглавляли военный министр Милютин и посол в Стамбуле Игнатьев. Они призывали к активным действиям на Ближнем Востоке, в Центральной Азии, на Дальнем Востоке. Горчаков согласился с их доводами о допустимости военного наступления в Средней Азии. Именно при Горчакове в основном совершилось присоединение к России Средней Азии.

В июле 1870 года началась Франко-прусская война, в которой Россия заняла нейтральную позицию. Горчаков надеялся на поддержку Бисмарка при пересмотре условий Парижского договора. Французская армия потерпела поражение, которое изменило политическую обстановку в Европе. Горчаков заявил царю, что самое время возбудить вопрос о "справедливом требовании" России. Главный "гарант" Парижского трактата - Франция потерпела военный разгром, Пруссия обещала поддержку; Австро-Венгрия не рискнула бы выступить против России из опасения подвергнуться новому нападению Пруссии. Оставалась Англия, которая всегда избегала единоличных военных действий. Причем Горчаков настаивал на немедленных действиях, утверждая, что решение следует принимать до окончания франко-прусской войны. "Пока длилась война, мы могли с большей уверенностью рассчитывать на добрую волю Пруссии и на сдержанность держав, подписавших трактат 1856 года", - отмечал министр в отчете императору. По предложению военного министра Д.А. Милютина было решено ограничиться заявлением об отмене статей трактата, относящихся к Черному морю, но не касаться территориальных требований.

Государственный канцлер князь А.М. Горчаков, портрет работы Н.Т. Богацкого. 1876 г.

19 (31) октября 1870 года Горчаков через русских послов за границей передал правительствам всех государств, подписавших Парижский трактат 1856 года, "Циркулярную депешу". Россия заявляла, что Парижский договор 1856 года неоднократно нарушался державами, подписавшими его. Россия не может считать себя более связанной той частью обязательств трактата 1856 года, которая ограничивала ее права в Черном море. В циркуляре отмечалось также, что Россия не намерена "возбуждать восточный вопрос"; она готова выполнять главные начала договора 1856 года и вступить в соглашение с другими государствами для подтверждения его постановлений или составления нового договора. Циркуляр Горчакова произвел в Европе эффект "разорвавшейся бомбы". Особенно враждебно встретили его правительства Англии и Австро-Венгрии. Но им пришлось ограничиться словесными протестами. Порта в конце концов осталась нейтральной. Что касается Пруссии, то Бисмарк был "раздражен" выступлением России, но ему оставалось лишь заявить, что поддерживает требование России об отмене "самых неудачных" статей трактата. С целью примирения сторон немецкий канцлер предложил созвать в Петербурге совещание уполномоченных держав, подписавших договор 1856 года. Это предложение было принято всеми державами, включая Россию. Но по просьбе Англии совещание решено было провести в Лондоне. Работа конференции завершилась подписанием 1 (13) марта 1871 года Лондонского протокола, главным итогом которого для России стала отмена статьи о нейтрализации Черного моря. Страна получила право держать военный флот на Черном море и строить военные укрепления на его побережье. Горчаков переживал подлинный триумф. Он считал эту победу главным достижением всей своей дипломатической деятельности. Александр II пожаловал ему титул "светлости".

В мае 1873 года во время визита Александра II в Австрию, первом после окончания Крымской войны, была подписана русско-австрийская политическая конвенция. Горчаков считал, что конвенция при всей аморфности ее содержания "позволила забыть неприятное прошлое... Призраки панславизма, пангерманизма, полонизма... были сведены до минимальных размеров". В октябре 1873 года во время визита Вильгельма I в Австрию был подписан Акт о присоединении Германии к русско-австрийской конвенции. Так сложилось объединение, получившее в истории название Союза трех императоров. Для России смысл Союза трех императоров сводился прежде всего к политической договоренности по балканской проблеме. Но именно балканский кризис 1870-х годов нанес тяжелый удар по Союзу трех императоров. Горчаков пытался склонить партнеров поддержать свой план автономии для Боснии и Герцеговины. Однако призывы европейских держав решить конфликт мирным путем отвергнуты султаном. В конце 1876 года Горчаков признал необходимость военных действий. "Наши традиции не позволяют нам, - писал он в годовом отчете Александру II, - быть индифферентными. Есть чувства национальные, внутренние, против которых трудно идти". В январе 1877 года Горчаков заключил с Австро-Венгрией Будапештскую конвенцию, которая обеспечивала России нейтралитет Австро-Венгрии в случае русско-турецкой войны. Александр II под давлением общественного мнения 12 апреля 1877 года начал войну с Турцией. Война велась под флагом освобождения балканских народов от власти Турции. При успешном ее завершении Россия рассчитывала утвердить свое влияние на Балканах. После Адрианопольского перемирия, заключенного 19 (31) января 1878 года между Россией и Турцией, Петербург требовал от своих дипломатов скорейшего подписания договора с Турцией. Горчаков рекомендовал Игнатьеву придать "акту форму прелиминарного мира", учитывая интересы Австро-Венгрии, добиваться согласия с Германией, чтобы помешать англо-германо-австрийскому единству". При всем этом канцлер был решителен в балканском, прежде всего, болгарском вопросе. "Особенно твердо стойте на своем во всем, что касается Болгарии", - замечал Горчаков.

Подписанный 19 февраля (3 марта) 1878 года в Сан-Стефано мир с Турцией, приуроченный к дню рождения Александра II, признавал независимость Сербии, Румынии, Черногории, широкой автономии Болгарии с включением в ее состав Македонии; России возвращалась Южная Бессарабия, отторгнутая от нее по условиям Парижского трактата. Против новых планов России, нашедших выражение в Сан-Стефанском договоре, решительно выступила не только Англия, но и Австро-Венгрия. Горчаков надеялся на Германию, но на Берлинском конгрессе Бисмарк занял позицию нейтралитета. На этом форуме Горчаков объяснял тяжелое положение своей страны тем, что против нее была "злая воля почти всей Европы". После Берлинского конгресса он писал царю, что "было бы иллюзией рассчитывать в дальнейшем на союз трех императоров", и делал вывод, что "придется вернуться к известной фразе 1856 года: России предстоит сосредоточиться". Он признался Александру II: "Берлинский трактат есть самая черная страница в моей служебной карьере". После Берлинского конгресса Горчаков еще три года возглавлял Министерство иностранных дел. Он прилагал все усилия для стабилизации внутреннего положения страны и сохранения "равновесия сил" в Европе. Особое внимание министра было обращено на Балканы, на содействие, как это понимало русское правительство, в становлении там государственности. Горчаков все чаще болел, и постепенно руководство министерством переходило к другим людям.

В 1880 году он уехал за границу на лечение, сохранив пост министра. Без его участия в Берлине велись русско-германские переговоры, приведшие к заключению в 1881 году русско-германско-австрийского союза. Отойдя от активной политической жизни, Горчаков встречался с друзьями, много читал и диктовал воспоминания. Умер Горчаков в Баден-Бадене 27 февраля 1883 года; его похоронили в Петербурге, в фамильном склепе на кладбище Троице-Сергиевой Приморской пустыни.

Князю А.М.Горчакову

Да, вы сдержали ваше слово:

Не двинув пушки, ни рубля,

В свои права вступает снова

Родная русская земля.

И нам завещанное море

Опять свободною волной,

О кратком позабыв позоре,

Лобзает берег свой родной.

Счастлив в наш век, кому победа

Далась не кровью, а умом,

Счастлив, кто точку Архимеда

Умел сыскать в себе самом, –

Кто, полный бодрого терпенья,

Расчет с отвагой совмещал –

То сдерживал свои стремленья,

То своевременно дерзал.

Но кончено ль противоборство?

И как могучий ваш рычаг

Осилит в умниках упорство

И бессознательность в глупцах?

Ф.И. Тютчев

Циркулярная депеша

Министра иностранных дел России А.М. Горчакова к представителям России при дворах держав, подписавших Парижский трактат 1856 года

Неоднократные нарушения, которым в последние годы подверглись договоры, почитаемые основанием европейского равновесия, поставили императорский кабинет в необходимость вникнуть в их значение по отношению к политическому положению России.

В числе этих договоров, к России наиболее непосредственно относится трактат 18-го/30-го марта 1856 года.

В отдельной конвенции между обеими прибрежными державами Черного моря, составляющей приложение к трактату, заключается обязательство России ограничить свои морские силы до самых малых размеров.

С другой стороны, трактат установил основное начало нейтрализации Черного моря.

Державы, подписавшие трактат, полагали, что это начало должно было устранить всякую возможность столкновений как между прибрежными государствами, так равно и между последними и морскими державами. Оно долженствовало умножить число стран, пользующихся, по единогласному уговору Европы, благодеяниями нейтрализации, и, таким образом, ограждать и Россию от всякой опасности нападения.

Пятнадцатилетний опыт доказал, что это начало, от которого зависит безопасность границы российской империи с этой стороны, во всем ее протяжении, имеет лишь теоретическое значение.

В самом деле: в то время, как Россия разоружалась в Черном море и даже, посредством декларации, включенной в протоколы конференции, прямодушно воспрещала самой себе принятие действительных мер морской обороны в прилежащих морях и портах, Турция сохраняла право содержать в Архипелаге и в проливах морские силы в неограниченном размере; Франция и Англия могли попрежнему сосредоточивать свои эскадры в Средиземном море.

Сверх того, по выражению трактата, вход в Черное море формально и навсегда воспрещен военному флагу, как прибрежных, так и всех других держав; но в силу так называемой конвенции о проливах, проход через эти проливы воспрещен военным флагам лишь во время мира. Из этого противоречия проистекает то, что берега российской империи открыты для всякого нападения, даже со стороны держав менее могущественных, если только они располагают морскими силами, против которых Россия могла бы выставить лишь несколько судов слабых размеров.

Впрочем, трактат 18-го/30-го марта 1856 года не избежал нарушений, которым подверглась большая часть европейских договоров; ввиду этих нарушений трудно было бы утверждать, что опирающееся на уважение к трактатам (этим основам права международного и отношений между государствами) писанное право сохранило ту же нравственную силу, которую оно могло иметь в прежние времена.

Все видели, как княжества Молдавия и Валахия, судьба которых, под ручательством великих держав, была определена трактатами и последующими протоколами, прошли через целый ряд переворотов, которые, будучи противны духу и букве договоров, привели их сперва к соединению, а потом к призванию иностранного принца. Эти события произошли с ведома Порты и были допущены великими державами, которые, по крайней мере, не сочли нужным заставить уважать свои приговоры.

Только один представитель России возвысил голос, чтобы указать кабинетам, что подобной терпимостью они становятся в противоречие с положительными постановлениями трактата.

Разумеется, что если бы уступки, дарованные одной из христианских народностей Востока, были последствием всеобщего соглашения между кабинетами и Портой, основанного на начале, которое могло бы быть применено ко всему христианскому населению Турции, то императорский кабинет отнесся бы к ним с полным сочувствием. Но эти уступки были лишь исключением.

Императорский кабинет не мог не быть поражен тем, что, таким образом, трактат 18-го/30-го марта 1856 года, лишь несколько лет по заключении, мог быть безнаказанно нарушен в одной из своих существенных частей перед лицом великих держав, собранных на Парижской конференции и представлявших, в своей совокупности, сонм высшей власти, на который опирался мир Востока.

Это нарушение не было единственным.

Неоднократно и под разными предлогами проход через проливы был открываем для иностранных военных судов, и в Черное море были впускаемы целые эскадры, присутствие которых было посягательством против присвоенного этим водам полного нейтралитета.

При постепенном, таким образом, ослаблении предоставленных трактатом ручательств, в особенности же залога действительной нейтрализации Черного моря - изобретение броненосных судов, неизвестных и неимевшихся в виду при заключении трактата 1856 года, увеличивало для России опасности в случае войны, значительно усиливая уже весьма явное неравенство относительно морских сил.

В таком положении дел, государь император должен был поставить себе вопрос: какие права и какие обязанности проистекают для России из этих перемен в общем политическом положении и из этих отступлений от обязательств, которые Россия не переставала строго соблюдать, хотя они и проникнуты духом недоверия к ней?

По зрелом рассмотрении этого вопроса, е.и.в. соизволил придти к следующим заключениям, которые поручается вам довести до сведения правительства, при котором вы уполномочены.

По отношению к праву, наш августейший государь не может допустить, чтоб трактаты, нарушенные во многих существенных и общих статьях своих, оставались обязательными по тем статьям, которые касаются прямых интересов его империи.

По отношению же к применению, е.и.в. не может допустить, чтобы безопасность России была поставлена в зависимость от теории, не устоявшей перед опытом времени, и чтобы эта безопасность могла подвергаться нарушению, вследствие уважения к обязательствам, которые не были соблюдены во всей их целости.

Государь император, в доверии к чувству справедливости держав, подписавших трактат 1856 года, и к их сознанию собственного достоинства, повелевает вам объявить: что е.и.в. не может долее считать себя связанным обязательствами трактата 18-го/30-го марта 1856 года, насколько они ограничивают его верховные права в Черном море;

что е.и.в. считает своим правом и своей обязанностью заявить е.в. султану о прекращении силы отдельной и дополнительной к помянутому трактату конвенции, определяющей количество и размеры военных судов, которые обе прибрежные державы предоставили себе содержать в Черном море;

что государь император прямодушно уведомляет о том державы, подписавшие и гарантировавшие общий трактат, существенную часть которого составляет эта отдельная конвенция;

что е.и.в. возвращает, в этом отношении, е.в. султану права его во всей полноте, точно так же, как восстановляет свои собственные.

При исполнении этого поручения, вы употребите старание точно определить, что наш августейший монарх имеет единственно в виду безопасность и достоинство своей империи. - В мысли е.и. величества вовсе не входит возбуждение восточного вопроса. В этом деле, как и во всех других, он только желает сохранения и упрочения мира. Он не перестает, попрежнему, вполне признавать главные начала трактата 1856 года, определившие положение Турции в ряду государств Европы. Он готов вступить в соглашение с державами, подписавшими этот договор: или же для подтверждения его общих постановлений, или для их возобновления, или для замены их каким-либо другим справедливым уговором, который был бы признан способным обеспечить спокойствие Востока и европейское равновесие.

Е.и. величество убежден в том, что это спокойствие и это равновесие приобретут еще новое ручательство, когда будут опираться на основаниях более справедливых и прочных, чем при том положении, которого не может принять за естественное условие своего существования ни одна великая держава.

ГОРЧАКОВ

Выверено по изданию: Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. М., Гос.изд-во полит.литературы, 1952.

Из исторического словаря:

«ЦИРКУЛЯРНАЯ НОТА» - дипломатический документ, разосланный министром иностранных дел А. М. Горчаковым 19 (31) октября 1870 г. русским дипломатическим представителям в Англии, Франции, Австро-Венгрии, Италии и Турции.

Нота извещала державы, подписавшие Парижский мирный трактат 1856 г., что Россия отказывается от обязательства выполнять его условие относительно нейтрализации Черного моря под тем предлогом, что др. страны неоднократно нарушали этот договор.

Великобритания и Австро-Венгрия осудили одностороннее решение русского правительства. Пруссия в благодарность за нейтралитет во Франко-прусской войне 1870-1871 гг. поддержала Россию, а разгромленная Франция не имела возможности протестовать.

Лондонская конференция 1871 г. подтвердила согласие великих держав с односторонним решением русского правительства (см. Лондонская конвенция 1 (13) марта 1871 г.).?

Орлов А.С., Георгиева Н.Г., Георгиев В.А. Исторический словарь. 2-е изд. М., 2012, с. 550.

Будучи министром иностранных дел, он сумел удержать Российскую империю в стороне от острых европейских конфликтов.

Александр Михайлович Горчаков является одним из лучших дипломатов в истории России. Будучи министром иностранных дел, он сумел удержать Российскую империю в стороне от острых европейских конфликтов и вернуть своему государству прежнее положение великой мировой державы.
Рюрикович

Александр Горчаков родился в старинной дворянской семье, происходившей из ярославских князей-рюриковичей. Получив хорошее домашнее образование, он блистательно сдал экзамен и был принят в Царскосельский лицей. Это был первый набор учебного учреждения, в который попали в будущем виднейшие люди своего времени. Одним из друзей Горчакова по лицею был Пушкин, написавший о товарище «питомец мод, большого света друг, обычаев блестящих наблюдатель». За своё чрезмерное усердие и честолюбие Саша Горчаков в лицее получил прозвище «франт».

Либеральная лицейская атмосфера воспитала в будущем дипломате ценные качества, сказавшиеся в будущем на его внутри и внешнеполитических убеждениях. Ещё в лицее он ратовал за введение и распространение гражданских прав и свобод и ограничение крепостного права. Уже в лицее Горчаков знал, чего он хочет и уверенно метил в дипломатическую службу. Он был прекрасно образован, отличался великолепным знанием нескольких языков, остроумием и широтой кругозора. Кроме того, юный Горчаков был чрезвычайно честолюбив. Про себя молодого он вспоминал с иронией и утверждал, что был настолько честолюбив, что носил яд в кармане, если его обойдут местом.

По счастью, употребить яд Александру не пришлось, он решительно начал свою карьеру. Уже в возрасте двадцати одного года он состоял при графе Нессельроде на конгрессах в Тропау, Любляне и Вероне. Карьера Горчакова развивалась стремительно. Про яд в кармане к тому времени он уже вряд ли вспоминал.

После Крымской войны

Основные достижения Горчакова в дипломатической службе связаны с его работой по улаживанию международной политики после Крымской войны, поражение России в которой поставило страну в невыгодное и даже зависимое положение.
Международная ситуация в Европе после войны изменилась. Распался Священный союз, в котором Россия занимала ведущую роль и страна оказалась в дипломатической изоляции. По условиям Парижского мира, Российская империя практически утратила Черное море, потеряла возможность размещать там флот. Согласно статье «о нейтрализации Чёрного моря», южные границы России оставались обнаженными.

Горчакову необходимо было срочно менять ситуацию и предпринимать решительные шаги по изменению места России. Он понимал, что главной задачей его деятельности после Крымской войны должно стать изменение условий Парижского мира, особенно в вопросе нейтрализации Чёрного моря. Российская империя по-прежнему находилась под угрозой. Горчакову было необходимо искать нового союзника. Таким союзником стала набирающая влияние в Европе Пруссия.
Горчаков решает сделать «ход конём» и пишет циркуляр, в котором в одностороннем порядке разрывает договор Парижского мира. Своё решение он основывает на том, что остальные станы не соблюдают условий прежних договоренностей. Пруссия поддержала Российскую империю, она уже имела достаточный вес, чтобы влиять на международную ситуацию. Франция и Англия были этим, конечно, недовольны, но в ходе Лондонской конференции 1871 года был отменён «нейтралитет Чёрного моря». Было подтверждено суверенное право России на строительство и содержание здесь военного флота. Россия вновь поднималась с колен.

Великодержавный нейтралитет

Политика нейтралитета стала кредо внешнеполитического курса Горчакова. Он сам не раз повторял: «Нет таких расходящихся интересов, которые нельзя было бы примирить, ревностно и упорно работая над этим делом в духе справедливости и умеренности».
Ему удавалось локализовать разгоравшиеся войны, не давая им разрастаться до континентального масштаба, когда вспыхивали кризисы - польский, датский, австрийский, итальянский, критский…

Он умел удерживать Россию в стороне от острых конфликтов, оберегая ее от военного вовлечения в европейские проблемы, на протяжении более двадцати лет.
Тем временем, Европу сотрясали бесконечные конфликты: Австро-франко-сардинская война (1859), война Австрии и Пруссии против Дании (1865), Австро-прусская война (1866), Австро-итальянская война (1866), Франко-прусская война (1870–1871).

Разрешение польского кризиса

Ключевым звеном в европейской политике 60-х годов XIX века стал Польский кризис, разразившийся в результате усиления национально-освободительных движений. События в Польше послужили предлогом для вмешательства Франции и Англии в польские дела: правительства этих стран демонстративно требовали от России пойти навстречу требованиям восставших. В английской и французской прессе развернулась шумная антирусская кампания. Тем временем, ослабленная после Крымской войны Россия не могла позволить себе потерять еще и Польшу, отказ от нее мог повлечь распад Российской империи.

Кульминация дипломатического сражения настала 5 июня 1863 года, когда Горчакову были переданы английская, французская и австрийская депеши. России предлагалось объявить амнистию мятежникам, восстановить конституцию 1815 года и передать власть самостоятельной польской администрации. Будущий статус Польши должна была обсуждать европейская конференция.
1 июля Горчаков отправил ответные депеши: Россия отказала трем державам в правомерности их сторонних внушений и энергично протестовала против вмешательства в собственные внутренние дела. Право рассмотрения польского вопроса признавалось только за участниками разделов Польши - Россией, Пруссией и Австрией. Благодаря усилиям Горчакова очередная антирусская коалиция не сложилась.

Он сумел сыграть на англо-французских противоречиях вокруг венской конвенции 1815 года, и на боязни Австрии влезть в новую войну. Польша и Франция остались в одиночестве. Преодоление польского кризиса средствами классической, а также публичной дипломатии принято считать вершиной политической карьеры Горчакова.

Обретение нового союзника

На фоне предательства Австрии и недружественного нейтралитета Пруссии во времена Крымской войны, а также международной изоляции по итогам конфликта, у Российской империи возникла острая необходимость в поиске нового союзника. Им оказалась США, один из главных врагов Англии, которая в то время была охвачена Гражданской войной между Севером и Югом.
В 1863 году Александр II санкционировал весьма рискованную акцию – скрытый переход двух эскадр российского флота к Атлантическому и Тихоокеанскому побережьям США, продемонстрировав, тем самым, поддержку Севера. Для неокрепшей американской государственности, определенность позиции России оказалась весьма кстати. По замыслу организаторов похода, экспедиция была призвана показать всему миру уверенность России в себе, несмотря на угрозы, звучавшие в ее адрес в связи с польскими событиями. Это был самый настоящий вызов.

Тем не менее, этот смелый шаг, на тот момент, подарил России нового перспективного союзника, которому, впоследствии, по инициативе Горчакова будет продана Аляска. Сегодня, этот политический ход кажется неоправданным, но во второй половине XIX века он позволил завершить реформаторские преобразования Александра и восстановить экономику страны.

Александр Михайлович Горчаков (1798-1883) был тем человеком, который непосредственно влиял на международные отношения Российской империи в XIX веке. При его участии менялись границы, росли, враждовали и "мирились" государства. Кроме того, он был другом Пушкина и товарищем Бисмарка. В день рождения (15 июня) выдающегося дипломата вспоминаем вехи его жизни.

"Питомец мод..."

Александр Горчаков родился в старинной дворянской семье, происходившей из ярославских князей-рюриковичей. Получив хорошее домашнее образование, он блистательно сдал экзамен и был принят в Царскосельский лицей. Это был первый набор учебного учреждения, в который попали в будущем виднейшие люди своего времени. Одним из друзей Горчакова по лицею был Пушкин, написавший о товарище «питомец мод, большого света друг, обычаев блестящих наблюдатель». За своё чрезмерное усердие и честолюбие Саша Горчаков в лицее получил прозвище «франт». Либеральная лицейская атмосфера воспитала в будущем дипломате ценные качества, сказавшиеся в будущем на его внутри и внешнеполитических убеждениях. Ещё в лицее он ратовал за введение и распространение гражданских прав и свобод и ограничение крепостного права.

Яд в кармане

Уже в лицее Горчаков знал, чего он хочет и уверенно метил в дипломатическую службу. Он был прекрасно образован, отличался великолепным знанием нескольких языков, остроумием и широтой кругозора. Кроме того, юный Горчаков был чрезвычайно честолюбив. Про себя молодого он вспоминал с иронией и утверждал, что был настолько честолюбив, что носил яд в кармане, если его обойдут местом. По счастью, употребить яд Александру не пришлось, он решительно начал свою карьеру. Уже в возрасте двадцати одного года он состоял при графе Нессельроде на конгрессах в Тропау, Любляне и Вероне. Карьера Горчакова развивалась стремительно. Про яд в кармане к тому времени он уже вряд ли вспоминал.

Карьера vs любовь

В 1838 году Горчаков ненадолго оставляет дипломатическую службу. Это был поступок с одной стороны вынужденный, с другой - добровольный и осмысленный. В карьерные планы Горчакова вмешалась любовь. Будучи посланником в Вене, Горчаков полюбил племянницу своего начальника Дмитрия Татищева. Тогдашний властелин австрийской политики, знаменитый князь Меттерних не любил Горчакова и всячески старался рассорить Татищева с его будущим зятем. Впрочем, и сам Татищев не хотел отдавать свою дочь за Горчакова, не обладавшего в то время приличным состоянием. Дипломату было предложено либо отказаться от поста, либо отказаться от планов женитьбы. Горчаков, несмотря на свое завидное честолюбие, ушёл в отставку и женился на Марии Урусовой (по прошлому браку – Пушкиной). Позже, благодаря связям жены, Горчаков возобновил картеру, но сам эпизод был показателен: как ревностно ни относился князь к своей службе, любовь он ставил на первое место.

Границы обнажены

Основные достижения Горчакова в дипломатической службе связаны с его работой по улаживанию международной политики после Крымской войны, поражение России в которой поставило страну в невыгодное и даже зависимое положение. Международная ситуация в Европе после войны изменилась. Распался Священный союз, в котором Россия занимала ведущую роль и страна оказалась в дипломатической изоляции. По условиям Парижского мира, Российская империя практически утратила Черное море, потеряла возможность размещать там флот. Согласно статье «о нейтрализации Чёрного моря», южные границы России оставались обнаженными.

Сближение с Францией

Горчакову необходимо было срочно менять ситуацию и предпринимать решительные шаги по изменению международной ситуации. Александр Михайлович решается пойти на сближение с Францией. Это было вызвано общими интересами двух стран на Балканах, а также конфронтацией с Англией. Россия и Франция оказали поддержку Сербии и Черногории в войне с Турцией, а также участвовали в объединении Малахии и Молдавии, в результате которого образовалась Румыния, находившаяся под фиктивным протекторатом Турции.

С Францией "всё". Бисмарк

Сближение с Францией не привело Россию к главной цели, которую ставил Горчаков. Он понимал, что главной задачей его деятельности после Крымской войны должно стать изменение условий Парижского мира, особенно в вопросе нейтрализации Чёрного моря. Российская империя по-прежнему находилась под угрозой. Горчакову было необходимо искать нового союзника. Таким союзником стала набирающая влияние в Европе Пруссия. Горчаков решает сделать «ход конём» и пишет циркуляр, в котором в одностороннем порядке разрывает договор Парижского мира. Своё решение он основывает на том, что остальные станы не соблюдают условий прежних договоренностей. Пруссия поддержала Российскую империю, она уже имела достаточный вес, чтобы влиять на международную ситуацию. Франция и Англия были этим, конечно, недовольны, но в ходе Лондонской конференции 1871 года был отменён «нейтралитет Чёрного моря».

Последний из лицеистов

Позднее отношения России и Прусии были разлажены. Бисмарк, набрав политический и военный вес, больше не нуждался в сильной Российской империи, и между странами назревала дипломатическая конфронтация. Последним аккордом карьеры Горчакова стал Берлинский конгресс, на котором решалась судьба балканских народов и определялись границы европейских государств. С тех пор он уже почти не принимал участия в делах, хотя и сохранял почётный титул государственного канцлера. Министром он перестал быть даже номинально с марта 1882, когда на его место был назначен Н. К. Гирс. Скончался Александр Михайлович Горчаков в Баден-Бадене, последним из лицеистов своего набора.Погребён в фамильном склепе на кладбище Сергиевой Приморской пустыни (могила сохранилась до наших дней).

Александр Горчаков родился 15 июня 1798 года в эстонском городе Гапсале в семье генерал-майора князя Михаила Горчакова и баронессы Елены Доротеи Ферзен.

«Горчаков был выходцем пусть не из очень богатого, но аристократического рода, и это во многом определило его дальнейшую жизнь», — рассказал в интервью RT кандидат исторических наук, доцент МГУ им. М.В. Ломоносова Олег Айрапетов.

Образование молодой князь получил в Царскосельском лицее, где учился .

Однако историки отмечают, что, вопреки некоторым рассказам, Горчаков не был близким другом Пушкина.

Согласно отзывам современников, весьма способный в самых разных областях знаний Горчаков тем не менее завидовал литературному дарованию Пушкина и при любом удобном случае старался в присутствии поэта сделать акцент на своём знатном происхождении.

«Тем не менее, когда Пушкин был отправлен в ссылку, Горчаков не побоялся навестить его в 1825 году. Для молодого чиновника это достойный поступок. Хотя их отношения тогда всё равно были прохладными», — заметил Айрапетов.

• А.С. Пушкин. Портрет Александра Михайловича Горчакова (1798-1883), будущего министра иностранных дел Российской империи и канцлера

Несмотря на это поэт посвятил своему лицейскому товарищу несколько известных стихотворений, назвав его «счастливцем с первых дней» и «питомцем мод, большого света другом». Интересно, что из всего «пушкинского» выпуска самую долгую жизнь прожил именно Горчаков. Так вышло, что ему были адресованы и эти строки великого поэта:

«Кому ж из нас под старость день Лицея
Торжествовать придётся одному?
Несчастный друг! средь новых поколений
Докучный гость и лишний, и чужой,
Он вспомнит нас и дни соединений,
Закрыв глаза дрожащею рукой...»

«Твёрдая спина»

В 1819 году Горчаков поступил на службу в звании камер-юнкера. Как и говорили его воспитатели, ему было суждено реализовать себя именно в качестве дипломата. В начале 1820-х годов он был чиновником при главе российского внешнеполитического ведомства графе Карле Нессельроде. Впоследствии Горчаков занимал должность секретаря посольств в Лондоне и Риме, а также служил на различных дипломатических постах в Берлине, Флоренции и Вене.

«Горчакова отличала особенная черта, не свойственная, к сожалению, многим другим чиновникам как в его эпоху, так и в другие времена. Он был человеком с твёрдой спиной, не склонным прогибаться перед кем бы то ни было», — заметил Айрапетов в беседе с RT.

Молодой дипломат не заискивал перед Нессельроде, а когда во время визита в Вену граф Александр Бенкендорф, шеф жандармов и один из самых близких к Николаю I государственных деятелей, потребовал у Горчакова подать ему обед, тот демонстративно позвонил в колокольчик и заметил, что по таким вопросам принято обращаться к слугам. Однако подобная «строптивость» доставила перспективному дипломату множество неприятностей.

В 1838 году Горчаков сделал предложение племяннице своего начальника Дмитрия Татищева Марии, вдове Ивана Мусина-Пушкина и одной из первых красавиц России. Однако Татищев, искавший для своей родственницы более выгодную партию, был настроен против Горчакова австрийским министром иностранных дел князем Меттернихом, не любившим молодого дипломата за его неуступчивость и подчёркнутую «русскость». Поэтому, чтобы жениться, Горчаков демонстративно подал прошение об отставке. И Нессельроде его без вопросов принял.

• М.М. Даффингер. Мария Александровна Мусина-Пушкина (фрагмент миниатюры)

После свадьбы Горчаков решил вернуться на службу, но это оказалось непросто. Его так и не утвердили на должности посланника в Османской империи, несмотря на помощь сестры Софии Радзивилл и тестя Александра Урусова — президента Московской дворцовой конторы.

«Из-за своего характера Горчаков более чем на десятилетие оказался заперт на сравнительно незначительных должностях посланника в княжествах Германского союза», — рассказал Айрапетов.

Карьерный взлёт

В 1854 году, во время Крымской войны, Горчаков исполнял обязанности посланника России в Вене. Спустя год его официально утвердили на этом посту.

«Это было весьма ответственное место, и Горчаков проявил себя на нём достойно», — отметил Айрапетов.

Австрия, несмотря на помощь, которую ей оказала Россия в ходе революции 1848 года, поддержала действия Англии и Франции в Крымской войне. И Горчаков приложил все усилия для того, чтобы Вена не сделала новых антироссийских шагов. После смерти Николая I российские дипломаты даже добились перехода Австрии к политике нейтралитета.

«На Парижский конгресс, по результатам которого были приняты кабальные для России условия о демилитаризации Чёрного моря и отторжении земель в Бессарабии, Горчаков не поехал. Эту страницу должны были перевернуть дипломаты уходящей эпохи Николая I. Горчакову, с которым связывали будущее российской внешней политики, там делать было нечего», — подчеркнул эксперт.

• Фрагмент панорамы «Оборона Севастополя»

После окончания Крымской войны граф Нессельроде ушёл в отставку, и его преемником на посту министра иностранных дел стал Горчаков, прекрасно зарекомендовавший себя в Вене.

«Хотя Горчакова в историографии часто противопоставляют Нессельроде, это не совсем верно. Они оба были, как и положено дипломатам, «людьми нюансов». Программные задачи, которые Горчаков поставил перед МИД, во многом дублировали то, что планировал делать Нессельроде. Ему тогда нужно было не ухудшить отношения с Австрией, улучшить с Пруссией и наладить с Францией», — рассказал Айрапетов.

Также по теме

Двести лет назад родился российский военный инженер Эдуард Тотлебен. В ходе Крымской войны он руководил оборонительными работами в...

Горчакову необходимо было любой ценой изменить условия политической комбинации, сложившейся . К этому периоду его деятельности относится знаменитое высказывание о том, что российская дипломатия планирует вернуть контроль над Чёрным морем и Бессарабией без денег и не пролив ни капли русской крови, а также слова: «Россия не сердится, Россия сосредотачивается».

Правда, историки признают, что на первых порах Горчаков допустил ошибку, посчитав, что французский император Наполеон III поддержит Россию. Однако тот давал лишь туманные обещания, решая в первую очередь собственные внешнеполитические проблемы. В ходе Польского восстания 1863 года Франция вместе с Великобританией и Австрией в очередной раз заняла жёсткую антироссийскую позицию. Единственной европейской державой, выступившей на стороне Санкт-Петербурга, стала Пруссия.

После Австро-прусско-итальянской войны, приведшей к усилению Пруссии, её отношения с Францией резко ухудшились. Для французов единая Германия представляла опасность, и новая война была практически неизбежна. Россия в этом противостоянии сделала ставку на Пруссию, хотя отечественные дипломаты не исключали, что Париж с Веной одержат верх, а потом выступят против русских. Однако проигравшей оказалась Франция.

«Александр II и Горчаков решили, что и победившей Германии, и разбитой Франции нет больше никакого дела до демилитаризации Чёрного моря, а Англия сама не решится на активные действия. И Россия объявила, что больше не будет выполнять требования Парижского конгресса», — рассказал RT кандидат исторических наук, профессор кафедры истории России МПГУ Леонид Ляшенко.

Горчаков своё обещание сдержал. Россия действительно отменила действие решений Парижского конгресса бескровно и без затрат. По словам Олега Айрапетова, это был «пик карьеры министра Горчакова».

Дипломату за его достижения был пожалован титул светлости, а также высочайший гражданский чин Российской империи — канцлера.

В 1872 году Горчаков закрепил свой успех в российско-германских отношениях, став одним из инициаторов союза России, Германии и Австрии.

Историки отмечают, что некоторый нарциссизм и склонность к самолюбованию, которые были свойственны Александру Горчакову, с возрастом лишь прогрессировали, что порой сильно раздражало окружающих.

«В отечественной историографии Горчакова склонны идеализировать. Но это был не идеал, а живой человек со своими достоинствами и недостатками. Конечно, очень яркий», — отметил Айрапетов.

«Самый чёрный день»

По словам эксперта, Горчаков был весьма осторожным человеком.

«После Крымской войны он сильно опасался создания нового антироссийского военного союза и поэтому удерживал царя от активной политики на Балканах и в Средней Азии», — рассказал Айрапетов.

И всё же в 1877 году российские власти под влиянием военных объявили Турции войну, оказавшуюся для Санкт-Петербурга весьма удачной. А в 1878 году был заключён выгодный для России . Однако европейцев его условия не устроили, и они инициировали проведение Берлинского конгресса.

«В те дни пожилой Горчаков чувствовал себя очень плохо, он даже не мог стоять на ногах, его носили в кресле. Общаясь с представителем Британии, он по ошибке сразу показал ему карты, где были отмечены максимальные уступки, на которые был готов Санкт-Петербург. И британский дипломат тут же рассказал об этом всем участникам конгресса. В итоге переговоры завершились по самому худшему для России и её сторонников сценарию. Горчаков потом сказал Александру II, что это самый чёрный день в его жизни. Александр II на это ответил, что и в его тоже», — рассказал в беседе с RT Ляшенко.

• Берлинский конгресс 13 июля 1878 года

После Берлинского конгресса Горчаков фактически отошёл от дел, много времени проводил на лечении за границей. В марте 1882 года он официально ушёл с поста министра, а 9 апреля того же года скончался в Баден-Бадене. Похоронен Горчаков был в Санкт-Петербурге. После его смерти чин канцлера больше никому не присваивали.

По словам Ляшенко, Горчаков стал одним из первых в истории Российской империи государственных деятелей, который мыслил категориями национальных интересов.

«Однако он совершил ошибку многих других наших выдающих соотечественников — не сумел вовремя уйти», — заключил эксперт.

Князь, светлейший князь (1871 год), российский государственный деятель и дипломат, канцлер иностранных дел (1867 год), почётный член Петербургской Академии Наук (1856 год).

Из рода Горчаковых. Окончил Царскосельский лицей (1817 год; учился вместе с А. С. Пушкиным, впоследствии поддерживал с ним дружеские отношения). С 1817 года на ди-пло-ма-тической службе (наставником Горчакова в МИДе был И. Каподистрия). В качестве атташе находился в свите императора Александра I на Троппауском (1820 год), Лайбахском (1821 год) и Веронском (1822 год) конгрессах Священного союза. 1-й секретарь посольства в Лондоне (1822-1827 годы) и миссии в Риме (1827-1828 годы). Поверенный в делах во Флоренции и Лукке (1828/29-1832 годы). Советник посольства в Вене (1833-1838 годы). Выступил против ориентации России на союз с Австрией, разошёлся по этому вопросу с министром иностранных дел К. В. Нессельроде; подал в отставку. С 1839 года вновь на дипломатической службе. Чрезвычайный посланник и полномочный ми-нистр в Вюртемберге (1841-1854 годы) и по совместительству при Германском союзе 1815-1866 (1850-1854 годы).

Посланник по особым поручениям (1854-1855 годы) и чрезвычайный посланник и полномочный министр в Вене (1855-1856 годы). Добился нейтралитета Австрии в . Учитывая антироссийскую позицию Австрии, настаивал на принятии всех предварительных условий мира (смотри в статье Венские конференции 1854-1855 годов), предъявленных ему в июле 1854 года от имени союзных держав министром иностранных дел Австрии К. Ф. Буолем.

Министр иностранных дел России . Поражение России в Крымской войне побудило Горчакова пересмотреть цели и методы российской внешней политики. Они были обоснованы им в докладе императору Александру II, а затем изложены в направленном главам российских дипломатических представительств в циркуляре от 21.08(02.09).1856 года. В нём Горчаков выразил намерение российского правительства временно отказаться от активного вмешательства в международные отношения для того, чтобы «посвятить свои заботы благополучию подданных» (широко стали известны фразы из циркуляра: «Говорят, что Россия сердится. Россия не сердится. Россия сосредотачивается»). Горчаков также подчеркнул необходимость проводить впредь прагматичную внешнюю политику. Наиболее важным направлением российской внешней политики Горчаков считал борьбу за отмену условий Парижского мира 1856 года, предусматривавших так называемую нейтрализацию Чёрного моря - запрещение России и Осман-ской империи иметь военно-морской флот и укрепления на побережье. Для этого инициировал процесс сближения России и Франции [в 19.02(03.03).1859 году между двумя странами был заключён секретный договор о нейтралитете России в случае франко-австрийской войны и о взаимных консультациях при изменении действовавших международных договоров], однако он был прерван после того, как французский император Наполеон III стал настаивать на международном обсуждении вопроса о статусе Польши во время .

Заключение между Россией и Пруссией Альвенслебена конвенции 1863 года, предполагавшей сотрудничество двух стран при подавлении восстания, а также рост международного влияния Пруссии в 1860-е годы побудили Горчакова стремиться к сближению с Берлином. Горчаков занял позицию доброжелательного нейтралитета в отношении Пруссии во время . Воспользовавшись ослаблением Франции в ходе франко-прусской войны 1870-1871 и заинтересованностью Пруссии в нейтралитете России, Горчаков заявил о том, что Россия не считает себя связанной постановлениями, ограничивавшими её суверенные права на Чёрном море [циркуляр Горчакова от 19(31).10.1870 года представителям России при дворах держав, подписавших Парижский мир 1856 года]. На Лондонской конференции 1871 года (смотри в статье Лондонские конвенции о проливах 1840, 1841, 1871 годов) требования Горчакова были признаны европейскими дер-жа-ва-ми и Османской империей. Горчаков способствовал созданию «Союза трёх императоров» (1873 год). В то же время считал, что для поддержания баланса сил в Европе Франция должна вновь занять «своё законное место в Европе».

Стремясь избежать осложнения отношений России и Великобритании, Горчаков выступал против наступательных действий в Средней Азии, в этом вопросе разошёлся с военным министром Д. А. Милютиным. Под руководством Горчакова заключён ряд соглашений с Китаем (Аргунский договор 1858 года, Тяньцзиньский трактат 1858 года, ), которые закрепили за Россией Приамурье и Уссурийский край. Подписал компромиссный Петербургский договор 1875 года с Японией, согласно которому к России в обмен на Курильские острова присоединён остров Сахалин (с 1855 года находился в совместном владении обеих стран). Во время Гражданской войны в США 1861-1865 годов по инициативе Горчакова Россия заняла доброжелательную позицию по отношению к правительству президента А. Линкольна. Горчаков обеспечил заключение Вашингтонского договора 1867 года, в соответствии с которым территория Русской Америки продана США.

Поддерживал стремление балканских народов к независимости от Османской империи, вместе с тем во время Балканского кризиса 1870-х годов выступал против вооруженного вмешательства России в конфликт (изменил свою позицию в конце 1876 года), стремился разрешить кризис дипломатическими мерами. Заключил ряд соглашений с Австро-Венгрией, в соответствии с которыми Россия признала её территориальные притязания в западной части Балкан в обмен на нейтралитет Австро-Венгрии в случае русско-турецкой войны. После подписания Сан-Стефанского мира 1878 года Горчаков, опасаясь формирования широкой антироссийской коалиции, согласился вынести на международный конгресс обсуждение условий заключённого мира. На Берлинском конгрессе 1878 года был вынужден подписать компромиссный Берлинский трактат 1878 года.

В 1879 году Горчаков в связи с болезнью фактически отошёл от руководства МИДом.

Во время своей дипломатической службы Горчаков приобрёл доверие прусских королей Фридриха Вильгельма IV и Вильгельма I Гогенцоллерна, а также многих мелких итальянских и германских владетелей; находился в дружеских отношениях с крупными государственными деятелями: во Франции - с А. Тьером, в Великобритании - с У. Ю. Гладстоном, в Пруссии (Германии) - с О. фон Бисмарком. Арсенал дипломатических средств Горчакова был востребован отечественными дипломатами в конце XIX-XX веков.

Награждён орденами Святого Александра Невского (1855 год), Святого Владимира 1-й степени (1857 год), Святого Андрея Первозванного (1858 год) и др., а также орденом Почётного легиона 1-й степени (1857 год).