Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Афанасий Афанасьевич Фет - один из замечательнейших русских поэтов, талантливый лирик, творчество которого обогатило нашу поэзию в воплощении тем природы, любви и красоты. В его стихотворениях поэтическое мастерство проявляется в передаче интимного эмоционального содержания. В этом смысле его манера близка импрессионизму. Поэта упрекали в беспроблемное, а стихи его приводились как пример «чистого искусства». Действительно, Фет полагал, что искусство не может быть зависимо от общественной жизни, что «художнику дорога только одна сторона предметов - их красота». Только песне нужна красота, Красоте же и песен не надо. Великолепные пейзажные зарисовки поэта, любовная лирика неоспоримо являются шедеврами мировой поэзии. Что касается «чистого искусства», то, действительно, стихи Фета могут служить образцом того, насколько творческая жизнь поэта может отличаться от его реального существования.

Незаконнорожденный сын помещика Шеншина, он всю жизнь добивался права носить эту фамилию, хотя уже приобрел поэтическую известность как Фет. В реальной, будничной жизни он и сам был помещиком, строгим рачительным хозяином; сам входил во все мелочи экономических забот и очень любил этим заниматься. Как не вяжется это с привычным обликом поэта! В стихах ничего этого нет и в помине. Будничная жизнь не находит в них прямого отражения. Хотя как точны картины сельской природы!

Это и «печальная береза у моего окна», и «пушистая верба», что «раскинулась кругом», и Еще овраги полны снега, Еще зарей гремит телега На замороженном пути. А. Фет - один из немногих поэтов, чьи поэтические образы так конкретны и зримы. По нескольким строкам его стиха явственно можно представить себе изображенную поэтом картину, как будто перед глазами во всем своем великолепии встает поздний летний вечер или майская ночь. Поэта особенно интересуют мимолетные впечатления, пограничные моменты состояния природы, такие как вечерняя или утренняя заря. Эти неуловимые мгновения Фет умеет не только поймать, но и задержать, навечно запечатлеть в стихотворной строке: Ветер. Кругом все гудет и колышется, Листья кружатся у ног.

Чу, там вдали неожиданно слышится Тонко взывающий рог. Очень часто впечатление мгновенности, мимолетности усиливается присутствием в пейзажной зарисовке какого-то звука, неясного, но очень ощутимого. У Фета почти нет в стихах тишины, даже ночь переливается шорохами, звуками; кажется, даже молчание о чем-то неуловимо говорит: Что за вечер!

А ручей Так и рвется. Как зарей-го соловей Раздается.

Месяц светом с высоты Обдал нивы. А в овраге блеск воды, Тень да ивы. Даже этот «блеск воды» хочется услышать как «плеск», будто тень ив полощется в ручье. Внимание к звуковой стороне делает стихи Фета удивительно музыкальными. Строки его стихов передают музыку природы и одновременно создают какую-то свою: Шепот, робкое дыханье, Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья Эти зримые и слышимые образы никогда не интересны Фету сами по себе, а лишь постольку, поскольку создают такое же неуловимое, но точно передающееся читателю настроение. Именно настроение, а не чувство, потому что какое, например, чувство в этих строках: Только в мире и есть, что тенистый Дремлющих кленов шатер.

Только в мире и есть, что лучистый Детски задумчивый взор. Только в мире и есть, что душистый Милой головки убор. Только в мире и есть этот чистый Влево бегущий пробор. Для создания настроения, даже его тончайшего оттенка, Фету достаточно нескольких точных деталей: Чем тоске, и не знаю, помочь, Грудь прохлады свежительной ищет, Окна настежь, уснуть мне невмочь, А в саду над ручьем во всю ночь Соловей разливается-свищет. Любая картина будоражит в душе сотни переживаний. Откуда тоска, почему?

Неизвестно, да и неважно. Но она есть, и она знакома любому человеку. Несмотря на легкость, воздушность, стихи Фета очень властно ведут читателя по дороге, которую проложил поэт. Часто читатель и сам не замечает, как оказался в плену этих рифм, и вот он уже думает над тем, что тревожит автора, полон его переживаниями. Месяц зеркальный плывет по лазурной пустыне, Травы степные унизаны влагой вечерней, Речи отрывистей, сердце опять суеверней, Длинные тени вдали потонули в ложбине. Незаметен переход автора к философскому обобщению: В этой ночи, как в желаниях, все беспредельно, Крылья растут у каких-то воздушных стремлений...

Разве это беспроблемные стихи? Хотя начинались они как простое описание пейзажа. Часто Фет как бы маскирует глубину мысли соседством с мимолетной зарисовкой, подчеркивая и то, и другое: На стоге сена ночью южной Лицом ко тверди я лежал, И хор светил, живой и дружный, Кругом раскинувшись, дрожал... И с замираньем и смятеньем Я взором мерил глубину, В которой с каждым я мгновеньем Все невозвратнее тону. Простые метафоры Фета тем не менее очень оригинальны. Его стихи легко запоминать. Кажется, ты и сам так же сказал бы, если бы успел, но Фет это сделал раньше.

За внешней простотой стоит особого рода глубина, которая позволяет стихи, знакомые с детства, перечитывать каждый раз с новым интересом. Прекрасны стихотворения Фета о любви.

Поэт создал, несомненно, любовную лирику нового типа. В этом он был прямым предшественником таких поэтов, как Александр Блок. В отличие от остальных поэтов Фет изображает любовь только как светлое и прекрасное чувство. Его стихи о любви лишены оттенка трагичности. Любовь у него связана с жизнерадостным восприятием мира.. Она раскрывает человеку смысл жизни. Любовь - не поединок роковой, а единение двух сердец.

Фет передает и первое проявление любви, и зрелую осознанность чувства: Свет ночной, ночные тени, Тени без конца, Ряд волшебных изменений милого лица, В дымных тучках пурпур розы, Отблеск янтаря, И лобзания, и слезы, И заря, заря! «Тепло любви», - сказал однажды поэт; эти слова выражают его понимание человеческих отношений. Слияние красоты чувства и красоты природы - существенная особенность поэзии Фета: Не я, мой друг, а божий мир богат, В пылинке он лелеет жизнь и множит, И что один твой выражает взгляд, Того поэт пересказать не может. Лирика Фета богата и содержательна, в ней много оригинальных сравнений и сопоставлений, много новых определений и эпитетов: «живые сны», «трав неясный запах». Своеобразны его метафоры и олицетворения: «изры-далась осенняя ночь ледяными слезами»; «и в сердце, пленная птица, томится бескрылая песня». Многие русские композиторы положили на музыку стихи Фета: Варламов, Чайковский, Римский-Корсаков, Аренский.

Поэт относился к своему творчеству рыцарски, видя в нем праздник жизни и праздник духа: Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук Хватает на лету и закрепляет вдруг И темный бред души, И трав неясный запах... Вот уже второе столетие читатели восхищаются лирическими стихотворениями Фета, изящными и отшлифованными, передающими мимолетные душевные движения, оттенки красок и света в природе. Они, безусловно, принадлежат к лучшим образцам русской лирики.

«Чистое искусство» - целый ряд эстетических концепций в разных странах, утверждающих самоценность, самоцельность художественного творчества, независимость искусства от политики. (Оформилось во Франции в 30-е гг.ХIХ в. В России, в 50-60-е гг сложилось 2 направления в поэзии: гражданская (Н.А. Некрасов) и «чистое искусство» (А.А. Фет, А.Н. Майков, Я.П. Полонский, Л.А. Мей и др.). Теоретики «чистого искусства» - Фет, А.К. Толстой, А.В. Дружинин – утверждали, что гражданское искусство – ненастоящее искусство, что поэта должны привлекать вечные темы (Бог, красота, любовь), искусство не должно быть подчинено временным, преходящим целям. Оно само себе – цель.

Фет сознательно отстаивал концепцию «чистого искусства». «Красота – вот объект поэзии». «Красота, по Фету, - это природа, любовь и песня» (Благой). Для «чистого искусства» характерен уход от социальных тем, погружение в идеальный мир вечной красоты, наслаждение природой, стремление к гармонии, пластичность и яркость в изображении природы, портретные зарисовки, передающие сложное романтически настроенное психологическое состояние лирического героя, интимно-личностная направленность лирики.

Традиционно поэзию Фета считают романтической.

Фет стремится показать многообразные связи человекака и природы, он показывает целые циклы природы: «Весна», «Лето», «Осень», «Снега», «Море», «Вечера и ночи». Сливаясь вместе, они образуют символический пейзаж. Природа одушевлена, так как одушевляют ее чувства поэта. Фет стремится слиться с природой, увидеть ее прекрасную душу.

Особенностью эстетического идеала у Фета является возвышение эстетического идеала. Красота, в представлении лирического героя его стихов – это идеальная сущность мира, и ее приметы он находит в природе, искусстве, женском облике.

Для поэзии «чистого искусства» характерна импрессионистическая манера изображения действительности.

Именно в импрессионизме заключается представление о красоте как о реально существующем элементе мира. Импрессионизм характеризуется передачей первого чистого впечатления от вещей в отрывочных, мгновенно зафиксированных штрихах. Отсюда и поэтизация мгновения в лирике Фета.

Новаторство лирики Фета состоит в том, что он умел с помощью имен передать процесс. Называя ту или иную вещь, поэт вызывает в читателе не прямое представление о ней, а те ассоциации, которые могут быть с нею связаны.

Поэзия «чистого искусства» - поэзия, внушающая определенное настроение. По степени воздействия на человека поэзия уподобляется музыке.

Фет дорожил чувствами мгновенными, ускользающими. В его стихотворениях наблюдается: соединение звуковых, обонятельных, тактильных ощущений.

Основные мотивы: любви, памяти, мимолетности счастья, вселенской гармонии.

Жанры: лирическая миниатюра, пейзажная зарисовка, психологический пейзаж, исповедь.

А.К.Толстой. Творчество поэта.

Алексей Константинович Толстой (24 августа 1817, Санкт-Петербург - 28 сентября 1875)- русский писатель, поэт, драматург, член-корреспондент Петербургской Академии наук (1873).

Создатель баллад, сатирических стихотворений, исторического романа «Князь Серебряный» (1863), драматической трилогии «Смерть Иоанна Грозного» (1866), «Царь Фёдор Иоаннович» (1868) и «Царь Борис» (1870). Автор проникновенной лирики, с ярко выраженным музыкальным началом, психологических новелл в стихах («Средь шумного бала, случайно…», «То было раннею весной»).

В 1898 году постановкой драмы А. К. Толстого «Царь Фёдор Иоаннович» открылся Московский Художественный театр.

Поэмы

Грешница (1858)

Иоанн Дамаскин (1859)

Алхимик (1867)

Портрет (1874)

Дракон (1875)

Памятник в имении Красный Рог

Драматургия

Фантазия (1850; первая постановка в Александринском театре в 1851 году)

Дон Жуан (1862)

Смерть Иоанна Грозного (1866; первая постановка в Александринском театре в 1867 году). Трагедия экранизирована в 1991 году.

Царь Фёдор Иоаннович (1868; первая постановка в 1898 году в театре Литературно-художественного общества)

Царь Борис (1870; первая постановка в 1881 году в Московском театре Бренко)

Проза

Князь Серебряный (1862)

Упырь (1841)

Семья вурдалака (1839)

Встреча через триста лет (1839)

Волчий приёмыш (1843)

Публицистика

Проект постановки на сцену трагедии «Смерть Иоанна Грозного» (1866)

Проект постановки на сцену трагедии «Царь Фёдор Иоаннович» (1868)

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Красота разлита по всему мирозданию…», - говорил поэт. Природа становится у Фета средством выражения лирического чувства восторга, наслаждения.

Создание прекрасных стихов о любви объясняется не только божеским даром и особым талантом поэта. В случае с Фетом оно имеет и реальную автобиографическую подоплеку. Вдохновением для Фета являлась любовь его молодости - дочь сербского помещика Мария Лазич. Любовь их была столь высока и неугасаема, сколь и трагична. Лазич знала, что Фет никогда не женится на ней, тем не менее ее последними словами перед смертью было восклицание: «Виноват не он, а я!» Обстоятельства ее смерти так и не выяснены, как и обстоятельства рождения Фета, но есть основания полагать, что это было самоубийство. Сознание косвенной вины и тяжести утраты тяготило Фета на протяжении всей его жизни, и результатом этого явилось двоемирие, чем-то сродни двоемирию и Жуковского. Современники отмечали холодность, расчетливость и даже некоторую жестокость Фета в повседневной жизни. Но какой контраст это составляет с другим миром Фета - миром его лирических переживаний, воплощенных в его стихотворениях. Всю жизнь Жуковский верил в соединение с Машей Протасовой в другом мире, он жил этими воспоминаниями. Фет также погружен в свой собственный мир, ведь только в нем возможно единение с любимой. Фет ощущает себя и любимую (свое «второе я») нераздельно слитыми в другом бытии, реально продолжающемся в мире поэзии: «И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить, но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить». («Alter ego».) Поэт постоянно ощущает духовную близость со своей любимой. Об этом стихотворения «Ты отстрадала, я еще страдаю...», «В тиши и мраке таинственной ночи...». Он дает любимой торжественное обещание: «Я пронесу твой свет через жизнь земную: он мой - и с ним двойное бытие» («Томительно-призывно и напрасно...»).

Поэт прямо говорит о «двойном бытии», о том, что его земную жизнь поможет ему перенести лишь «бессмертие» его любимой, что она жива в его душе. Действительно, для поэта образ любимой женщины на протяжении всей жизни являлся не только прекрасным и давно ушедшим идеалом другого мира, но и нравственным судьей его земной жизни. В поэме «Сон», посвященной также Марии Лазич, это ощущается особенно четко. Поэма имеет автобиографическую основу, в поручике Лосеве легко распознается сам Фет, а средневековый дом, где он остановился, также имеет свой прототип в Дерпте. Комическое описание «клуба чертей» сменяется неким морализаторским аспектом: поручик колеблется в своем выборе, и ему вспоминается совсем иной образ - образ его давно умершей любимой. К ней он обращается за советом: «О, что б сказала ты, кого назвать при этих грешных помыслах не смею».

Литературовед Благой в своих исследованиях указывает на соответствие этих строк словам Вергилия к Данте о том, что «как язычник, он не может сопровождать его в рай, и в спутники ему дается Беатриче». Образ Марии Лазич (а это, несомненно, она) для Фета является нравственным идеалом, вся жизнь поэта - это стремление к идеалу и надежда на воссоединение.

Но любовная лирика Фета наполнена не только чувством надежды и упования. Она также глубоко трагична. Чувство любви очень противоречиво, это не только радость, но и муки, страдания. В стихах часто встречаются такие сочетания, как радость - страдание, «блаженство страданий», «сладость тайных мук». Стихотворение «На заре ты ее не буди» все наполнено таким двояким смыслом. На первый взгляд перед нами безмятежная картина утреннего сна девушки. Но уже второе четверостишие сообщает какое-то напряжение и разрушает эту безмятежность: «И подушка ее горяча, и горяч утомительный сон». Появление «странных» эпитетов, таких, как «утомительный сон», указывает уже не на безмятежность, а на какое-то болезненное состояние, близкое к бреду. Далее объясняется причина этого состояния, стихотворение доходит до кульминации: «Все бледней становилась она, сердце билось больней и больней». Напряжение нарастает, и вдруг последнее четверостишие совершенно меняет картину, оставляя читателя в недоумении: «Не буди ж ты ее, не буди, на заре она сладко так спит». Эти строки представляют контраст с серединой стихотворения и возвращают нас к гармонии первых строк, но уже на новом витке. Призыв «не буди ж ты ее» звучит уже почти истерично, как крик души. Такой же порыв страсти чувствуется и в стихотворении «Сияла ночь, луной был полон сад...», посвященном Татьяне Берс. Напряжение подчеркивается рефреном: «Тебя любить, обнять и плакать над тобой». В этом стихотворении тихая картина ночного сада сменяется и контрастирует с бурей в душе поэта: «Рояль был весь раскрыт и струны в нем дрожали, как и сердца у нас за песнею твоей».

«Томительная и скучная» жизнь противопоставлена «сердца жгучей муке», цель жизни сосредоточена в едином порыве души, пусть даже в нем она сгорает дотла. Для Фета любовь - костер, как и поэзия - пламя, в котором сгорает душа. «Ужель ничто тебе в то время не шепнуло: там человек сгорел!» - восклицает Фет в стихотворении «Когда читала ты мучительные строки...». Мне кажется, что так же Фет мог сказать о муке любовных переживаний. Но один раз «сгорев», то есть пережив настоящую любовь, Фет тем не менее не опустошен, и всю свою жизнь он сохранил в памяти свежесть этих чувств и образ любимой.

Как-то Фета спросили, как может он в его годы так по-юношески писать о любви? Он ответил: по памяти. Благой говорит, что «Фет отличается исключительно прочной поэтической памятью», и приводит в пример стихотворение «На качелях», толчком для написания которого явилось воспоминание 40-летней давности (стихотворение написано в 1890 году). «Сорок лет тому назад я качался на качелях с девушкой, стоя на доске, а платье ее трещало от ветра», - пишет Фет в письме к Полонскому. Такая «звуковая деталь» (Благой), как платье, которое «трещало от ветра», наиболее памятна для поэта-музыканта. Вся поэзия Фета построена на звуках, переливах и звуковых образах. Тургенев говорил о Фете, что ждет от него стихотворение, последние строки которого надо будет передавать лишь безмолвным шевелением губ. Ярким примером может служить стихотворение «Шепот, робкое дыханье...», которое построено на одних существительных и прилагательных, без единого глагола. Запятые и восклицательный знак тоже передают великолепие и напряжение момента с реалистической конкретностью. Это стихотворение создает точечный образ, который при близком рассмотрении дает хаос, «ряд волшебных», неуловимых для человеческого глаза «изменений», а в отдалении - точную картину. Фет, как импрессионист, основывает свою поэзию, а в частности описание любовных переживаний и воспоминаний, на непосредственной фиксации своих субъективных наблюдений и впечатлений. Сгущение, но не смешение красочных мазков, как на картинах Монэ, придает описанию любовных переживаний кульминационность и предельную четкость образу любимой. Какая же она?

«Я знаю твою страсть к волосам», - говорит Григорьев Фету о его рассказе «Кактус». Эта страсть не раз проявляется в фетовских стихах: «люблю на локон твой засматриваться длинный», «кудрей руно златое», «тяжким узлом набежавшие косы», «прядь пушистая волос» и «косы лентой с обеих сторон». Хотя эти описания и носят несколько общий характер, тем не менее создается довольно четкий образ прекрасной девушки. Чуть по-другому Фет описывает ее глаза. То это «лучистый взор», то «недвижные очи, безумные очи» (аналогично стихотворению Тютчева «Я очи знал, о эти очи»). «Твой взор открытой и бесстрашней», - пишет Фет, и в этом же стихотворении он говорит о «тонких линиях идеала». Любимая для Фета - нравственный судия и идеал. Она имеет большую власть над поэтом на протяжении всей его жизни, хотя уже в 1850 году, вскоре после смерти Лазич, Фет пишет: «Идеальный мир мой разрушен давно». Влияние любимой женщины на поэта чувствуется и в стихотворении «Долго снились мне вопли рыданий твоих». Поэт называет себя «несчастным палачом», он остро чувствует свою вину за гибель любимой, и наказанием за это явились «две капельки слез» и «холодная дрожь», которые он в «бессонные ночи навек перенес». Это стихотворение окрашено в тютчевские тона и вбирает в себя и тютчевский драматизм.

Биографии этих двух поэтов во многом сходны - оба они пережили смерть любимой женщины, и безмерная тоска по утерянному давала пищу для создания прекрасных любовных стихотворений. В случае с Фетом этот факт кажется наиболее странным - как можно сначала губить девушку, а затем всю жизнь писать о ней возвышенные стихи? Мне кажется, что потеря произвела на Фета столь глубокое впечатление, что поэт пережил некий катарсис, и результатом этого страдания явился гений Фета - он был допущен в высокую сферу поэзии, все его описание любимых переживаний и ощущение трагизма любви так сильно действует на читателя потому, что Фет сам пережил их, а его творческий гений облек эти переживания в стихотворную форму. Только могущество поэзии смогло передать их, следуя тютчевскому изречению: мысль изреченная есть ложь, Фет сам неоднократно говорит о могуществе поэзии: «Как богат я в безумных стихах».

Любовная лирика Фета дает возможность глубже проникнуть в его общефилософские, а соответственно, и эстетические взгляды, как говорит Благой, «в решение им коренного вопроса об отношении искусства и действительности». Любовь, так же как и поэзия, по Фету, относится к другому, потустороннему миру, который дорог и близок Фету. В своих стихах о любви Фет выступал «не как воинствующий проповедник чистого искусства в противовес шестидесятникам, а создавал свой собственный и самоценный мир» (Благой). И мир этот наполнен истинными переживаниями, духовными стремлениями поэта и глубоким чувством надежды, отраженными в любовной лирике поэта.

Афанасий Афанасьевич Фет (1820 - 1892) – поэт, переводчик. Первые стихи начал писать в юности. Впервые публикуется в сборнике «Лирический пантеон» в 1840 г.

Особенности поэзии:

-воспевает красоту и неповторимость каждого мгновения человеческой жизни, единство природы и человека, личности и мироздания

-функции пейзажа универсальны: это и просто зарисовки, и целостная картина мироздания, и крошечная деталь привычного мира

-мир полон шорохов, звуков, которые человек с менее утонченной душой не слышит

-трудно определить адресата стихов, в центре внимания сам лирический герой

Образы героя и героини у Фета начисто лишены будничности, приземленности, социально-бытовой определенности, они наполнены любовью, мелодичностью, особым тактом. Вся поэзия А. А. Фета наполнена мелодией, особым ритмом, тактом, его стих льется, как песня, которую хочется петь снова и снова. Относясь к поэтам “чистого” искусства, Фет большую часть своих произведений посвятил любви, природе и искусству. Тесное переплетение этих мотивов дает нам возможность почувствовать всю красоту, духовность, лиричность чувств влюбленного человека, человека, безумно любящего свою страну, природу, окружающий его мир. («Сияла ночь», «Учись у них»).

О «поэтической дерзости» Фета говорил Л.Толстой, которого приводила в восторг стихи Фета. Нельзя не почувствовать в его восклицании душевного волнения, вызванного поэтическим талантом Фета и знакомого каждому, кто хоть однажды соприкоснулся с фетовской музой. Источник лирической дерзости Фета, чистоты, искренности, свежести и неувядающей молодости его поэзии - в неугасающем и ярком пламени, которым наделила его всемогущая природа.

Импрессионизм означает впе­чатление, то есть изображение не предмета как та­кового, а того впечатления, которое этот предмет производит. Стремление Фета показать явление во всем мно­гообразии его переменчивых форм сближает поэта с импрессионизмом. Его интересует не столько предмет, сколько впечатление, произведенное предметом. При всей правдивости и конк­ретности описания природы прежде всего служат средством выражения лирического чувства.

Фет считал, что назначение поэта - "воплотить невоплощенное". Он понимал, что поэт видит то, что обычному человеку недоступно, видит так, как обычный человек без подсказки не может. Там, где первый видит траву, поэт созерцает бриллианты. Только поэт способен овеществить словами весну, осень, ветер, закат, надежду, веру, любовь.

Творчество А.А. Фета составляет разительный контраст с его биографией. В поэзии Афанасий Фет предстаёт поборником «чистого искусства»: достойным поэтического пера он считал только прекрасное, далёкое от повседневности; только такие темы, как красота природы, возвышенная любовь, высокое назначение творчества, по мнению поэта, должны быть предметом искусства. «Я никогда не мог понять, чтобы искусство интересовалось чем-либо кроме красоты» , - признавался Афанасий Афанасьевич. Наиболее полно эта позиция представлена в стихотворении «Муза», эпиграфом к которому автор взял строки А.С. Пушкина -«Не для житейского волненья, не для корысти, не для битв,Мы рождены для вдохновенья,Для звуков сладких и молитв»:Пленительные сны лелея наяву,Своей Божественною властьюЯ к наслаждению высокому зовуИ к человеческому счастью.» Стихотворению «Муза» вторят строки другого произведения Фета:…Неизбежно,Страстно, нежноУповать,Без усилийС плеском крылийЗалетать -В мир стремлений,ПреклоненийИ молитв;Радость чуя,Не хочу я,Ваших битв.(31 декабря 1889 г.) Душа человека, особенно поэта, умеет почувствовать красоту, несмотря на тяготы и страдания, которые выпадают на его долю в повседневной жизни:…Пусть по воле рокаИстерзана, обижена глубоко,Душа порою в сон погружена;Но лишь краса душевная коснетсяУсталых глаз - бессмертная проснетсяИ звучно затрепещет, как струна. Как видим, красота, по мнению Фета, обладает преображающей силой. Красота, заключённая в искусстве, способна преображать мир, выражать невыразимое:Шепнуть о том, пред чем язык немеет,Усилить бой бестрепетных сердец -Вот чем певец лишь избранный владеет,Вот в чем его и признак и венец!(«Одним толчком согнать ладью живую…», 1887) Несмотря на горестное признание «Как беден наш язык!..» , поэт уверен в способности людей к взаимопониманию. Средством общения души с душой для Фета является не только слово, но и музыка. Отнюдь не случайно Фет подчёркивал, что поэзия и музыка «не только родственны, но нераздельны» . Из звуков, по мнению поэта, складывается музыка бесконечности («Сияла ночь», «Мелодии», «Шопен» и т.д.).Ещё одна мысль - о возможности гармонического слияния человека с природой - представлена в пейзажной лирике Фета:Ночь и я, мы оба дышим,Цветом липы воздух пьян,И, безмолвные, мы слышим,Что, струей своей колышим,Навевает нам фонтан. Символом духовного соединения с природой в поэзии Фета становится образ цветущего сердца:Целый день спят ночные цветы,Но лишь солнце за рощу зайдет,Раскрываются тихо листы,И я слышу, как сердце цветет. Природа не безразлична к жизни человека, она способна его понять, т.к. ей доступны те же переживания, что и лирическому герою: «овеяны яркими снами» , дремлют розы, «молятся» звезды, «изрыдалась» ледяными слезами осенняя ночь.В стихах о природе выражена вера в её беспредельные возможности («Одинокий дуб», «Пойду навстречу им знакомою тропою», «Учись у них - у дуба, у берёзы» и др.).Фетовский пейзаж символичен: времена года соотносятся с периодами человеческой жизни (осень - старость, весна - молодость).Фет стремился к изображению переходных состояний природы, его пейзаж динамичен и детализирован:Еще весны душистой негаК нам не успела низойти,Еще овраги полны снега,Еще зарей гремит телегаНа замороженном пути.Едва лишь в полдень солнце греет,Краснеет липа в высоте,Сквозя, березник чуть желтеет,И соловей ещё не смеетЗапеть в смородинном кусте.Но возрожденья весть живаяУж есть в пролётных журавлях,И, их глазами провожая,Стоит красавица степнаяС румянцем сизым на щеках.(1854) В стихотворениях Фета о природе мы находим целую гамму настроений: восторг и упоение красотой, счастье от ощущения полноты бытия и благодарность родному краю, осознание зыбкости, мимолётности красоты («Я пришёл к тебе с приветом…», «Это утро, радость эта», «Майская ночь» и др.). Центральные образы его пейзажной лирики - весна, ночь:Весна и ночь покрыли дол,Душа бежит во мрак бессонный,И внятно слышен ей глаголСтихийной жизни, отрешенной.И неземное бытиёСвой разговор ведет с душоюИ веет прямо на нееСвоею вечною струею...(«Весна и ночь покрыли дол…», 1856) С пейзажной лирикой А.А. Фета неразрывно связана тема любви . Любовная лирика Фета отличается эмоциональным богатством, в ней соседствуют радость и трагические ноты, чувство окрылённости и ощущение безысходности.Центром мира для лирического героя является возлюбленная. («Шёпот, робкое дыханье», «На заре ты её не буди», «Ещё люблю, ещё томлюсь…» и др.).Прототипом лирической героини Фета была дочь сербского помещика Мария Лазич. Память о трагически ушедшей возлюбленной Фет хранил всю жизнь. Она присутствует в его любовной лирике как прекрасный романтический образ-воспоминание, светлый «ангел кротости и грусти» .Лирическая героиня спасает поэта от житейской суеты («Как гений ты, нежданный, стройный, / С небес слетела мне светла, / Смирила ум мой беспокойный…» ). Возлюбленная пробуждает в лирическом герое прежние чувства, над которыми не властно время:Нет, я не изменил. До старости глубокойЯ тот же преданный, я раб твоей любви… Соединяют лирического героя с возлюбленной воспоминания, грёзы, музыка (известно, что Мария была талантливой пианисткой, её исключительную музыкальную одарённость отмечал Ференц Лист ):Какие-то носятся звукиИ льнут к моему изголовью.Полны они томной разлуки,Дрожат небывалой любовью.Образ возлюбленной лирический герой хранит в своём сердце, как святыню:В благословенный день, когда стремлюсь душоюВ блаженный мир любви, добра и красоты,Воспоминание выносит предо мноюНерукотворные черты.Пред тенью милою коленопреклоненный,В слезах молитвенных я сердцем оживу;И вновь затрепещу, тобою просветленный, -Но все тебя не назову.И тайной сладостной душа моя мятется;Когда ж окончится земное бытие,Мне ангел кротости и грусти отзоветсяНа имя нежное твое.(1857) Важной особенностью поэзии Фета является её импрессионизм , проявляющийся в умении «ловить неуловимое, давать образ и название тому, что до него было не чем иным, как смутным мимолетным ощущением души человеческой, ощущением без образа и названия…» (А.В. Дружинин ).Ещё одно качество лирики Фета - суггестивность («суггестивность - от лат. suggestio - внушение, намек - в поэзии активное воздействие на воображение, эмоции, подсознание читателя посредством отдаленных тематических, образных, ритмичных, звуковых ассоциаций» (БЭС)). В качестве примера можно рассмотреть стихотворение «Певице», в котором звуки переданы через визуальные образы на основе ассоциативных связей:Уноси мое сердце в звенящую даль,Где как месяц за рощей печаль;В этих звуках на жаркие слезы твоикротко светит улыбка любви.О дитя! как легко средь незримых зыбейДоверяться мне песне твоей:Выше, выше плыву серебристым путем,Будто шаткая тень за крылом.Вдалеке замирает твой голос, горя,Словно за морем ночью заря, -И откуда-то вдруг, я понять не могу,Грянет звонкий прилив жемчугу.Уноси ж мое сердце в звенящую даль,Где кротка, как улыбка, печаль,И все выше помчусь серебристым путемЯ, как шаткая тень за крылом.(«Певице», 1857) Те образы, которые служат Фету для изображения «прекрасного» и «возвышенного», зачастую получают определение «крылатый»: «крылатый сон», «крылатый час», «крылатая песня», «крылатый слова звук» и т. п. Эпитеты в стихах Фета не столько описывают какой-либо объект, сколько передают состояние души лирического героя, его впечатления. Поэтому фетовская скрипка может быть «тающей» - таким эпитетом подчёркивается нежность звучания этого инструмента. «Характерные эпитеты Фета, такие как «мертвые грезы», «серебряные сны», «благовонные речи», «вдовевшая лазурь», «травы в рыдании» и т.п., не могут быть поняты в прямом смысле: они теряют свое основное значение и приобретают широкое и зыбкое переносное значение, связанное с основным по эмоциональной ассоциации» (Б.Я. Бухштаб ).Многие поэтические образы Фета символичны. Например, образ осыпавшейся розы символизирует ушедшую любовь:Давно в любви отрады мало;Без отзыва вздохи.Без радости слезы;Что было сладко - горько стало,Осыпались розы, рассеялись грезы.(1891) Фет активно использует цветовую символику: в отличие от человеческой жизни, природа, небесный мир окрашены яркими, радостными тонами: « Темно-синее небо / И в мелких и в крупных звездах», «Между ветвей небесный свод синеет », «Летний вечер тих и ясен ; / Посмотри, как дремлют ивы; / Запад неба бледно-красен , / И реки блестят извивы», «Клубятся тучи, млея в блеске алом», « Пурпурной полосой огня / Прозрачный озарен закат», «За мглой ветвей синеют неба своды» и др.Для Фета-художника свойственно стремление к ритмической индивидуализации поэтических произведений, что проявляется в разнообразии строфических форм:Ты прав. Одним воздушным очертаньемЯ так мила.Весь бархат мой с его живым миганьем- Лишь два крыла.(«Бабочка», 1884) Фет применяет приём стяжения трёхсложных размеров:Свеча нагорела. Портреты в тени.Сидишь прилежно и скромно ты.Старушке зевнулось. По окнам огниПрошли в те дальние комнаты.Никак комара не прогонишь ты прочь, -Поет и к свету всё просится.Взглянуть ты не смеешь на лунную ночь,Куда душа переносится.Подкрался, быть может, и смотрит в окно?Увидит мать - догадается;Нет, верно, у старого клена давноСтоит в тени, дожидается.(1862) Строфа, написанная трёхсложным размером, может завершаться одностопным и даже односложным стихом:Лесом мы шли по тропинке единственнойВ поздний и сумрачный час.Я посмотрел: запад с дрожью таинственнойГас.Что-то хотелось сказать на прощание, -Сердца не понял никто;Что же сказать про его обмирание?Что?Думы ли реют тревожно-несвязные,Плачет ли сердце в груди, -Скоро повысыплют звезды алмазные,Жди!(1858) Лирика Фета отличается оригинальностью рифмовки строк: он может рифмовать только нечётные строки («Но красой сияют вящей / Их роскошные одежды…/ Что б такой убор блестящий / Настоящему поэту!» ) или чередовать нерифмованные пары строк с рифмованными:Что ты, голубчик, задумчив сидишь ,Слышишь - не слышишь, глядишь - не глядишь ?Утро давно, а в глазах у тебя,Я посмотрю, и не день и не ночь.- Точно случилось жемчужную нить Подле меня тебе врозь уронить .Чудную песню я слышал во сне,Несколько слов до яву мне прожгло.Эти слова-то ищу я оп ять Все, как звучали они, подобр ать .Верно, ах, верно сказала б ты мне,В чем этот голос меня укорял.(1875) А.А. Фет - мастер звукописи:И с перел и вом серебр и стым,С лучом, просящ и мся во тьму,Лет и т твой голос к звездам ч и стым И втор и т сердцу моему.(«Ревель», 1855) Движение нежного женского голоса передаётся здесь с помощью аллитерации и ассонанса .Гармоническое звучание лирики Фета достигается и за счёт соответствия ритму стихотворения его синтаксиса:Как лилея глядится в нагорный ручей,Ты стояла над первою песней моей,И была ли при этом победа, и чья,У ручья ль от цветка, у цветка ль от ручья?Ты душою младенческой всё поняла,Что? мне высказать тайная сила дала,И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить,Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить…(«Alter ego» 1878) Также для лирики Фета свойственны повторы как отдельных слов, так и целых четверостиший, что придаёт произведениям песенное, романсовое звучание . Не случайно почти все стихи Афанасия Фета были положены на музыку («На заре ты её не буди», «Тебя любить, обнять и плакать над тобою», «Я говорил при расставанье» и др.).Все эти приёмы придают удивительную музыкальность лирике Фета. Великий русский композитор П.И. Чайковский отмечал: «Скорее можно сказать, что Фет в лучшие свои минуты выходит из пределов, указанных поэзии, и смело делает шаг в нашу область. Поэтому часто Фет напоминает мне Бетховена… Подобно Бетховену, ему дана власть затрагивать такие струны нашей души, которые недоступны художникам, хотя бы и сильным, но ограниченным пределами слова. Это не просто поэт, скорее поэт-музыкант, как бы избегающий даже таких тем, которые легко поддаются выражению словом» . Точность этой характеристики своего творчества Фет невольно подтверждает в одном из писем: «Меня из определенной области слов тянуло в неопределенную область музыки, в которую я уходил, насколько хватало сил моих. Поэтому в истинных художественных произведениях я под содержанием разумею не нравоучение, наставление или вывод, а производимое ими впечатление» .Революционно настроенные поэты, подчеркивая свои расхождения с Фетом во взглядах на цели и роль искусства, всегда признавали его поэтический гений: «Человек, понимающий поэзию... ни в одном русском авторе после Пушкина не почерпнёт столько поэтического наслаждения» , - писал Некрасов Фету в 1856 г.