Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

«Таких теперь не бывает», - вот самое ясное заключение по поводу. Не должно было быть его и в то время, когда он жил, потому что присутствие его там - это нарушение закона всемирного тяготения новых поколений к земле, а не к небу. Но он был, этот человек, богатый юноша из евангельской истории.

Собственно, эти слова просто пересказ сказанного о великом бессребренике насельником Свято-Андреевского скита и его современником монахом Климентом . «И я им не могу не восхищаться теперь так же, как восхищался некогда, во время его жизни, как когда-то, в детские свои годы, восхищался я героями Четий -миней».

Это был человек, вступивший в борьбу собственным богатством, безмерно расточавший его на помощь нуждающимся. Его можно поставить рядом с Филаретом Милостивым, Петром мытарем, продавшим в себя в рабство и другими великими подвижниками, но есть в этом миллионере нечто, что делает его особенным. Иннокентий Михайлович происходил из семьи благотворителей, прославившихся на весь мир.

В 1932 году весь мир внимательно следил за «Сибиряковым», который совершил первое сквозное плавание по Северному морскому пути за одну навигацию. Все крупные газеты печатали ежедневно сводки о ходе экспедиции. Когда «Сибиряков» повстречал пароход «Лену», построенный Сибиряковым, научный руководитель экспедиции проф. В.Ю.Визе сказал начальнику экспедиции О.Ю.Шмидту: «Меня не оставляет странное полумистическое ощущение, что в этом плавании за нами тенью следуют Норденшельд и Сибиряков». Полумистические ощущения иногда оказываются более достоверными, чем научные факты. «С таким же нетерпением и трепетом, как родственники моряков и учёных, находившихся на его борту, читал сообщения о «Сибирякове» неразговорчивый старик, проживавший в одном из отелей французского курорта Ниццы», - пишет автор статьи о Сибирякове В.Балязин. Как уже нетрудно догадаться, это и был сам А.М.Сибиряков, именем которого ещё в 1914 году был назван ледокол, купленный у англичан, и которого нам уже с 1893 года БСЭ рекомендует считать покойником. И старший брат Александра Михайловича. Но Александр Михайлович, похороненный в 1893 году своими коллегами - местными купцами, которые, по рассказам иркутян, «недолюбливали учёного коллегу» и в изданном в Иркутске справочнике писали о нём уже в прошедшем времени, живо интересовался достижениями отечественного ледокола с его именем, потому что, будучи сам «похоронен», не смог похоронить в себе любовь к России. Этот бедный старик, по воспоминаниям председателя шведского географического общества Хессельмана, посетившего его в 1921 году, носил потёртую одежду и питался более, чем скромно. Ещё же точно известно, что никому из интересующихся героическим плаванием «Сибирякова» этот старик не сказал, что он - тот самый Сибиряков, только без кавычек. И поэтому трудно обвинить кого-либо из многочисленных русских жителей Франции, что они не пришли проводить в 1933 году «в путь всея земли» этого бедняка, бывшего когда-то одним из самых богатых людей России, предоставив эту честь трём шведам и одной француженке и, разумеется, русскому батюшке. Впрочем, удивительная скромность этого человека поражала даже тогда, когда он был миллионером.

Александр Михайлович был меценатом, и число его благодеяний составит солидный список: 100 000 рублей на строительство Томского Университета, 50000 рублей на учреждение в Иркутске Высшего Технического училища, 500 000 рублей на дела просвещения, 3500 на строительство иркутского драматического театра. Открытие народных школ, обустройство Томского университета... Но главное внимание ‑ изучению водных путей Сибири.

После перестройки возник интерес к семье Сибиряковых, фамилия которых стала символом благотворительности. Первые работы В. Балязина, Н.В. Вехова были посвящены в основном деятельности старшего брата - Александра Михайловича. Статьи П. Троицкого и книга Т. Шороховой стали первыми попытками познакомить читателей с жизнью и подвигом младшего брата ‑ Иннокентия Михайловича. История знаменитых братьев, ставших символом благотворительности, была услышана высшими людьми нашего государства. Так, 6 августа 2012 года Президент России Путин на заседании Попечительского совета Русского географического общества, ппроходившем на Валааме, сказал:»один из расположенных здесь скитов- Воскресения Христова - возведён на рубеже ХIХ-ХХ веков на средства члена РГО Иннокентия Сибирякова, который вложил в исследовательские, научные проекты значительную часть своего состояния.

У него было семьдесят личных стипендий и стипендиатов. На его деньги существовало первое в России высшее учебное заведение для женщин - это Бестужевские курсы, и открылся первый женский мединститут. И широко известно высказывание Сибирякова: «Мои миллионы - результат труда других лиц, и я чувствую себя неправым, завладев их трудом». Он выдающийся был человек и действительно многое сделал.

Деятельность Сибирякова, других выдающихся благотворителей не только сохранила их имена в веках, но и стала образцом бескорыстного служения людям, своему Отечеству, стала образцом для последующих поколений, примером, на который мы опираемся и сегодня, активно возрождая традиции меценатства. » http://sibiriakov.sobspb.ru/sibnasledie/103sibnas_putin-insib.html

Тому, что фамилия Сибиряковых снова зазвучала в России, способствовали в первую очередь труды Просветительского общества им. схимонаха Иннокентия Сибирякова, развернувшего свою деятельность в первое десятилетие XXI века. Но время идет, и наследие Сибиряковых изучается и осваивается дальше.

Иннокентий Михайлович пожертвовал в один из нижегородских монастырей 150000 рублей. Казалось, деньги стали для него омерзительными и он начинает с ними титаническую борьбу, но капитал его так велик, что он не может одолеть своего противника.. Это поспешность едва не приводит его к катастрофе. Однажды, войдя в Знаменскую церковь, что на углу Невского проспекта и Знаменской улицы, он протянул стоящей на паперти монахине серебряный рубль. Та, привыкшая к милостыне в несколько мелких момент, умилилась и на глазах жертвователя, опустившись на колени, стала молиться перед образом Божией Матери «Знамение». Эта сцена тронула Иннокентия Михайловича, он тут же спросил у монахини, из какой она обители и где живёт в Петербурге. На следующий день Сибиряков явился по указанному адресу и передал сборщице все свои наличные деньги, которых у него оказалось на тот момент около 190 тыс. рублей. Та пришла в ужас от этой суммы и не смогла принять её беспристрастно на нужды монастыря. Тут возникли какие-то подозрения, и она заявила об этом случае в полицию. Дело было предано огласке, началось следствие, и, увы, родственники Иннокентия Михайловича нанесли ему тяжёлую рану, заявив о его невменяемости. Дело перешло в суд. Суд признал миллионера «в здравом уме и твёрдой памяти», и указанная сумма по праву перешла в Угличский женский монастырь. Иннокентий Михайлович передал колоссальную сумму своему духовнику архимандриту Давиду для завершения работ на подворье и на строительство собора апостола Андрея Первозванного на Афоне - 2.400.000 руб! .

Но если Александр Михайлович был только благотворителем, то его младший брат Иннокентий не остановился на этой добродетели. В 1894 году Иннокентий Михайлович - в тридцать три года - решает принять монашество и переселяется жить послушником на Афонское подворье. 1 Октября 1896 года его духовный руководитель архимандрит Давид постригает уже бывшего миллионера Иннокентия Михайловича Сибирякова в иноческий чин - первую ступень к монашеству. «Как хорошо в этой одежде! Нигде не давит! Слава Богу! Как я рад, что в неё оделся» ‑ эти слова Иннокентия Михайловича, сказанные, когда он впервый олекся в подрясник, вошло в историю.

Духовный отец направляет инока Иннокентия (Сибирякова) на Афон в Свято-Андреевский скит для молитвенного служения Церкви и благу Отечества. Но на Афоне он пробыл менее года и 1897 году вернулся к духовному отцу. С той поры и до конца жизни он уже больше не расставался со своим духовным руководителем и вскоре вновь поехал на Афон. Почему же о. Иннокентий едет на Афон и затем быстро возвращается обратно? Добрые дела ненавистны врагу нашего спасения. Если ранее за помощь бедным и обездоленным Иннокентия Михайловича хотели объявить ненормальным и отдать его под опеку, то когда же о. Иннокентий обращается на монашеский путь и едет на Афон, то против него возбуждает дело женщина, которой еще совсем недавно Сибиряков предлагал руку и сердце. К сожалению, тот круг общества, к которому по происхождению принадлежал Иннокентий Михайлович, не всегда соблюдал правила христианской нравственности и Сибиряков имел двоих детей от некоей прусской подданной Марии Михайловны Иотцат. От связи с этой женщиной родились сын, вскоре умерший, и дочь Елена. После обращения к Богу Иннокентий Михайлович, возможно под влиянием отца Давида, предложил ей руку и сердце. Из переписки видно, что он готов был помогать средствами не только М.М. но и ее сестре. И как всегда и везде открыто и нелицемерно предлагал помощь, но брак так и не состоялся и, вероятнее всего, по причине несогласия его бывшей любовницы. 3 июня 1894 года он пишет ей письмо и просит простить его за все то зло, которое он, по его мнению, причинил женщине. Он был готов заботиться о дочери и жене (предлагает купить или снять для нее дом в Петербурге, отправить ее сестру на юг для лечения) и вообще и дальше помогать Марии Михайловне. В конце письма он пишет проникновенные слова истинного христианина: «Плохо, когда живешь без Бога, ходишь, как в темноте, и творишь самые безобразные поступки и даже считаешь их при этом за хорошие. Искренно Вам преданный и желающий Вам здоровья и всего хорошего И. Сибиряков». Настолько сильно было его раскаяние, что в этот же день он пишет еще одно письмо, в котором говорит: «Диавол был в моей душе и заслонял от меня истину. Слава Богу, я очень рад, теперь я могу сообщить Вам, что я с радостью желаю исправить свой грех относительно Вас вполне, именно, позвольте мне просить Вас быть моей законной женой». И приглашает ее тотчас приехать в Петербург и обвенчаться. Но, брачный союз так и не был заклеченен. Когда же Иннокентий Михайлович встает на монашеский путь, это вызывает бурную реакцию у означенной особы: она подает в суд и просит привлечь к ответственности Сибирякова, якобы бежавшего по совету о. Давида на Афон. Читая это письмо, представляешь, насколько люди подобные о. Иннокентию беззащитны от аферисток. «Несколько лет тому назад совратил он меня от трудолюбивой жизни и, клятвенно обещав на мне жениться, прижил со мною сначала сына, который, а потом дочь. Теперь же бросил нас, не обеспечив как следует по его состоянию . Такой бесчестный поступок Сибирякова вынудил меня, в защиту попранных прав наших, обратиться к Санкт-Петербургскому Судебному следователю, который производит по этому делу следствие, остановившееся теперь за побегом Сибирякова в Вашу честную Афонскую Гору. Неужели вы потерпите, в посрамление Святого Афона, пребывание среди себя такого безнравственного человека, который не исполняет своих прямых человеческих обязанностей, а между тем, разными денежными пожертвованиями старается приобрести славу благотворителя . И подумать, что все это Иннокентий Сибиряков делает с благословения также вызываемого Судом по этому делу монаха Давида, который неотступно за ним следует и содействовал вероятно ему советами своими постыдно бежать из России ...» Видно, что устами этой женщины говорит диавол в бессильной злобе на человека, оставившего мир, пожертвовавшего все свое состояние на помощь бедным, на возведение храмов Божиих. Как только Сибиряков отказывается от греховной жизни, становится на путь спасения - это вызывает бессильную злобу диавола и человека, оставившего греховную жизнь, обвиняют в безнравственности. Поэтому звучит и клевета на Сибирякова, что он бросил ее и ребенка и бежал от суда, и что он будто бы только претворяется благотворителем. Неизвестно перед кем и для чего. И даже на человека высокой духовной жизни архимандрита Давида (Мухранова) возводится клевета. Заметим, что именно этот шаг ‑ принятие монашества ‑ оказался настолько страшен для врага нашего спасения. В довершение всего заметим, что Мария Михайловна Иотцат (или Готцат) проживала в Петербурге на улице Теряева, значит пользовалась помощью о. Иннокентия, по крайней мере с 1896 г. Марии Михайловне Иотцат (Iотцат - так, хотя в Адр. книге Яблонского на 1896 г. она фигурирует с фамилией Готцат). Значит, перед тем, как стать монахом Иннокентий Михайлович выполнил свое обещание и купил дом прусской подданой.

Иннокентий Михайлович своим необычным для того времени поступком породил немало легенд. Как и старший брат он сильно выделялся среди людей своих круга, для которого был характерен кутеж, прожигание жизни и разврат. Но если его старшего брата ненавистники похоронили раньше времени, то Иннокентия Михайловича объявили сумасшедшим, ведь не только жертвовать крупные деньги, но постричься в монахи было признаком душевного нездоровья для той части общества. Поступок о. Иннокения породил множество легенд в тогдашнем обществе. Так в «Троицкий Листках излагается такая история.

«Поразительно обращение к Богу бывшего строителя Андреевского скита на Афоне Сибирякова. Сын весьма богатых родителей и рано осиротевший, он, в окружении дурных друзей, встал на путь разврата и пьянства. В чаду распутных увлечений на него напала неизъяснимая смертельная тоска, которая стала настолько невыносимой, что он решил застрелиться. За день до того Сибиряков задумал сделать предсмертное распоряжение об имуществе. В связи с этим ему необходимо было побывать в Государственном банке. Когда ему подали экипаж, он, выходя на парадное крыльцо, заметил вблизи подъезда молодую женщину, бедную, исхудавшую от голода, в рубище. Держа ребенка на руках, она грустно просила оказать ей помощь. Бедность и страдальческое лицо женщины тронули Сибирякова до глубины души. Его сердце наполнилось чувством глубокого сострадания к ней. Отдав ей все наличные деньги, он, садясь в экипаж, подумал: «Разве велика моя помощь бедной? Ей хватит этих денег не больше чем два месяца. Обеспечу я ее и ребенка на всю их жизнь. Пусть помина» мою душу». А потому, отъезжая от крыльца, он издали крикнул ей: «Часа через два или три приди сюда. Я еще тебе помогу» -уехал. Когда он произносил эти слова, его сердце неожиданно наполнилось ощущением столь сильной неземной радости, какой он никогда прежде не испытывал. Такова благодатная сила милосердия! Проезжая мимо Казанского собора, он вспомнил, как часто привозила его сюда мать к иконе Божией Матери и как пламенно она молилась перед ликом Царицы Небесной. У него появилось непреодолимое желание помолиться в соборе. Оставив экипаж, он вошел в храм, подошел Казанской чудотворной иконе Божией Матери и пристально взглянул на нее. Лик Царицы Небесной показался ему живым и таким милостивым, будто милость эта была не земная, а небесная. Склонив колени перед Богоматерью, он в одно мгновение почувствовал всю свою вину перед Богом за свою бесплодно прожитую, порочную жизнь. Не смея просить себе прощения, он, плача, только находил в себе силы повторять: «Матерь Божия, спаси меня!» Долго-долго плакал он, и слез: облегчали его сердце. Наконец он поднялся от иконы и, выходя к Казанского собора, почувствовал себя совершенно обновленным душою В банк для окончания своих дел он не поехал. Отчаянные мысли в не: вовсе исчезли. Напротив, жизнь для него стала теперь настолько дорогой что он почувствовал в ней неоценимое сокровище. Приближаясь подъезду своего дома, он еще издалека увидел ту бедную женщину ребенком, которой обещал помощь, и рад был видеть ее, как Самого Христа. Она явилась причиной его душевного воскресения. Обеспечив ее и ребенка на всю жизнь, он отпустил их с миром, прося молитвенно помнить его до конца. Опасаясь влияния прежних друзей, Сибиряков быстро ликвидировал все свои дела в нашей северной столице и вскоре выехал на Афонскую гору. Здесь остался предварительно на испытательный срок в качестве богомольца, а потом вступил в число братств. Андреевского монастыря. Жизнь свою Сибиряков ознаменовал бесчисленными благодеяниями и закончил ее, соорудив на свои средств величественный собор в Андреевском скиту на Афоне, где и скончался в сане иеросхимонаха. (Троицкие листки с луга духовного. С. 93.)»

Не знаем реальна ли хотел Иннокентий Михайлович покончить жизнь самоубийством, и действительно ли так все было, как повествовала одна из легенд того времени, но очевидно, что он был человеком чистым и сентиментальным и опытная авантюристка легко бы смогла добиться от него всего, что хотела. Вряд ли кто-то сейчас сможет объяснить до конца эту историю с госпожой Иотцат, но не представляется она невинной жертвой, отращённой негодяем от «трудолюбивой» жизни. Скорее всего ей представлялось безумием это пострижение в монахи и в нем она видела серьезную угрозу капиталу Сибирякову, а главное его капиталам, который очевидно играл непоследнюю роль в их взаимоотношениях.

Быть может для главы нашего государства важнее вспоминание о великом меценате. Но, для Православной Церкви человека важнее другое. История любовной связи с Марией Михайловной, покаяние и принятие монашества, делает пример золотопромышленника особенно важным для нас. Без этого завершения жизнь Иннокентия Михайловича была бы каким-то парадоксом мира, поклоняющегося мамоне, происшедшем то ли из-за безумия, то ли из-за филантропии свойственной и для западного мира. Путь же, которым прошел схимонах Иннокентий, ‑ это жизнь православного человека. И жизнь его закончилась в тот момент, когда он совершил все, что должен был совершить. Покаялся, раздал богатство, разорвал греховные узы и принял монашество, и, приняв великую схиму, по афонской традиции, решил навсегда пребывать на Святой Горе. И такой пример покаяния для нас неизмеримо более ценен, планомерная благотворительность преуспевающего человека.

Мы не знаем, как Сибиряков урегулировал это дело, но вскоре он с о. Давидом вновь поехал на Святую Гору, где вскоре скоропостижно скончался 6 ноября 1901 г. Но за это небольшое время он успел на Афоне совершить немало добрых дел. На его средства (как уже писалось выше) завершается великолепный собор Андреевского скита. Мы, к сожалению, пока не знаем всех благодеяний о. Иннокентия на Афоне. На территории Лавры находится скит Каруля ‑ место, где подвизаются самые суровые отшельники. В XIX веке этот скит активно заселяется русскими монахами. Пантелеймонов монастырь, поддерживавший русских пустынников и келлиотов, помогает и русским подвижникам, обосновавшимся на Каруле. Насколько велика была эта помощь можно судить по тому, что в некоторых архивных материалах монастыря Каруля считается своим скитом, как Крумница или Новая Фиваида. По преданию, скит этот был основан еще в древности разбойником, которого отправили в эти места на покаяние. Что это был за скит хорошо иллюстрирует история, описанная одним паломником.

В конце XIX века мимо Карули проплывал пароход, с борта которого один русский монах с удивлением взирал на сооружения, казалось бы прилепившиеся к скале и чудесным образом удерживавшиеся на ней.. Рядом стоял немец, он даже не удивлялся, а просто не верил, что это человеческие жилища. Разве можно жить в такой конурке над пропастью? Видимо, русский монах знал немецкий и вступил с ним в спор, убеждая его, что там живут настоящие монахи. И вдруг спор их был разрешен необычным способом, из оной из каливок наружу высунулась седовласая глава подвижника, украшенная длинной белой бородой. Немец был сражен.

Келлия во имя святителя Иннокентия Иркутского была построена на деньги Сибирякова. Можно представить себе и благолепие карульского храма. Теперь только представить. Мне сербский отшельник, живущий неподалеку, показывал свою фотографию, снятую в этом храме. Увы, мне не удалось побывать в этом храме - он сгорел в начале XXI века.

Келлия во имя святителя Иннокентия Иркутского до пожара

Недолгое время жил в этой келлии архимандрит Софроний (Сахаров). Через некоторое время после него здесь подвизался подвижник - о. Парфений. И о нем мы, увы, можем вспомнить совсем мало. А его жизнь без сомнения могла бы украсить Афонский Патерик. Известно только, что он был княжеского рода и, по собственному его воспоминанию, играл в детстве с будущим греческим королем Георгом II. Многие афонские монахи ощущали, как от него при жизни исходило благоухание... Всего лишь два факта... А что между ними?.. Можно только догадываться: смирение, добровольная нищета и многие подвиги.

«Когда он открыл мне калитку своей кельи, я увидел его перед собой, как символ победы над мирской славой и суетой. Аристократическая, благородная фигура, одетая в порванную рясу» (Архимандрит Херувим. «Из удела Божией Матери»). После о. Парфения в этой келлии подвизался иеромонах Серафим родом с Дальнего Востока, учеником которого и был серб о. Симеон, при котором погибла эта афонская келлия.

Келлия о. Софрония после пожара

Возрождением келлии занялось недавно образованное московское братство во имя Схимонаха Иннокентия (Сибирякова). Удалось частично возобновить келлию и 9 декабря 2014 года на престольный праздник в возрождаемом храме была отслужена Божественная Литургия. На праздник съехалось много гостей и почитателей памяти знаменитого монаха-благотворителя из Москвы, Сибири и Европы.

Так Иннокентий Михайлович Сибиряков, схимонах Иннокентий, обретает почитание не только в среде благотворителей, но и среди афонской монашеской братии. Возможно изучение афонского периода жизни о. Иннокентия только начинается.

Наставления и утешения святой веры христианской, 1911, Монах Климент. «Бессребреник нашего времени» стр 509-519

Забытые страницы русского имяславия. М. 2001 Прошение иноков-изгнанников афонских во всероссийский съезд духовенства и мирян о прекращении церковного на них гонения и о восстановлении их иноческих прав.299-300

По карульскому преданию о. Парфений принадлежал к царскому роду Романовых. В 25 номере «Русского паломника» опубликованы воспоминания схимника Макария о карульских монахах. Об о. Парфении говорится так: «Личность таинственная. Слышно было, что принадлежал к известной княжеской фамилии. Очень редко кого принимал в своем домике с церковкой. Часто служил Св. Литургию, а помогал ему о. схимонах Зосима-карулец, пел и читал на клиросе. Других он не допускал на свое служение. Я все же один раз удостоился быть принятым в его домике, и в беседе с ним за чашкой чая ясно увидел, что он не из простых людей. Не буду останавливаться на нашей беседе. Но он был подвижник и делатель умной молитвы. Его собранность чувств, его отчужденность от мира говорили сами за себя, подавая пример и нам, желающим спасаться. Его дворик с церковкой находился внизу, недалеко от моря, окруженный оградою. Дворик был нам хорошо виден с дорожкой посередине, по которой о. Парфений имел привычку ходить и тянуть четку. Почил тихо и мирно, и незаметно. Какова была его жизнь, такова и кончина

Иеросхимонах Серафим родился около 1903 года и юношей вместе со своими родителями бежал в Китай. Там он получил высшее инженерное образование. Затем он уехал в Сербию, где поступил в Мильковский монастырь. Когда во время Второй Мировой войны на монастырь напали титовские партизаны, то он вместе с о. Антонием (Медведевым), впоследствии архиепископом Сан-Францисским, и о. Стефаном (Карульским) бежал из монастыря через окно. По воспоминаниям о. Стефана вдогонку им свистели пули. Затем прибыл на Афон, где поселился в келье св. Саввы на Капсале, а затем уже переселился на Карулю. За два месяца до смерти о. Серафим обратился к доктору и осенью 1981 во время пребывания в женском Свято-Троицком монастыре в Ламии около г. Волос скончался. После оставил несколько дневников, в которых записывал мысли о спасении. Составлено по публикации в «Православной Руси» № 16 за 2005 год.

Есть люди, о которых писать легко: они подобны солнечному лучу, пронзающему пространство и рассеивающему тьму. И невозможно увидеть в них какой-то изъян или кривизну. Таков был и этот человек, о котором можно смело сказать, что он - исключение из правил. «Таких теперь не бывает,»- вот самое ясное заключение по его поводу. Не должно было быть его и в то время, когда он жил, потому что присутствие его там - это нарушение закона всемирного тяготения новых поколений к земле, а не к небу. Собственно, эти слова просто пересказ написанного о великом бессребреннике насельником Свято-Андреевского скита и его современником монахом Климентом. «И я им не могу не восхищаться теперь так же, как восхищался некогда, во время его жизни, как когда-то, в детские свои годы, восхищался я героями Четий–миней».

Происхождение этого «богатыря духа», как назвал его единственный биограф, у многих вызвало бы зависть: у тех, кто ищет богатства, а не бегает его. О начальном периоде жизни Иннокентия Михайловича уже довольно хорошо известно по последним публикациям. Как, впрочем, и о петербуржском. Но иноческая жизнь о. Иннокентия была долгое время скрыта от нашего взгляда.

Иннокентий Михайлович Сибиряков родился в городе Иркутске в семье крупного золотопромышленника и капиталиста. Вся его жизнь, казалось бы, должна была определиться этим фактом. Юность в неге и роскоши не испортила его , он с детства привык своим чутким сердцем переживать и горе, и нужду других, и твердой рукой поддерживать обездоленных и отчаявшихся. Мы можем твёрдо сказать, что богатство в этом случае нашло достойного владельца. Учась в Петербургском университете, он более чем в других преуспел в науке милосердия, помогая бедным студентам окончить курс и получить достойное место. И, кто знает, скольких Раскольниковых удержала его рука и скольким она напомнила о вечных ценностях .

Довольно скоро благотворительная деятельность Иннокентия Михайловича становится из ряда вон выходящей. Помочь бедному товарищу окончить университет и стать на ноги – это нельзя назвать чем-то удивительным. Но, когда ежедневно сибирскому меценату приходится принимать до 400 бедняков, то иного названия, чем самопожертвование, этому роду деятельности просто не найти. Немало потрудился Иннокентий Михайлович и на ниве общественной благотворительности. Надо отметить, что Сибиряковым принадлежит особое место в истории России. Купеческий род Сибиряковых был известен в Иркутске с начала XVIII века.

Отец Иннокентия, Михаил Александрович, был купцом I первой гильдии, совладельцем золотых приисков, винокуренных заводов, Бодайбинской железной дороги, пароходства. Старший брат Александр наследовал капитал в 5 млн. рублей. Кроме того, он приобрёл стекольный завод, писчебумажную фабрику, создал новые предприятия: буксирное пароходство на Ангаре и Амурское общество пароходства и торговли. Александр Михайлович был меценатом, и число его благодеяний составит солидный список: 100 000 рублей на строительство Томского Университета, 50.000 рублей на учреждение в Иркутске Высшего Технического училища, 500.000 рублей на дела просвещения, 3500 - на строительство иркутского драматического театра. Открытие народных школ, обустройство Томского университета…

Но главное внимание - изучению водных путей Сибири. За двадцать лет (1870-1890 годы) Сибиряков снарядил ряд экспедиций по исследованию устьев рек Печоры, Енисея, Оби, Амура, побережья Карского и Охотского морей. Самую известную экспедицию, которую финансировал Сибиряков совместно с предпринимателем О. Диксоном и королём Швеции Оскаром II, возглавлял известный полярный исследователь Норденшельд. Экспедиция должна была пройти Северо-Восточным путём. Но путь этот удалось пройти только за две навигации. «Вега» не дошла всего около 100 миль до Берингова пролива. Сибирякову пришлось отправить к месту вынужденной зимовки экспедиции спасательную команду. За это он был награждён шведским орденом «Полярная звезда». Александр Михайлович написал несколько книг о будущем Сибири. Следует сказать, что он получил прекрасное образование, окончив Цюрихский политехнический институт. Только по поводу путей сообщения Сибири Александр Михайлович написал 30 статей.

Сам Сибиряков дважды предпринимал экспедиции, целью которых было пройти водным путём от Норвегии до Енисея. Но обеим экспедициям не удалось выполнить поставленную задачу.

Таков был старший брат будущего афонского монаха, вошедший в историю освоения севера. И младший брат старался подражать ему, помогал Томскому университету, Восточно-Сибирскому отделению Российского географического общества. Высшие женские курсы получили от него в дар около 200000 руб. Иннокентий Михайлович способствовал изданию произведений многих русских классических и современных ему авторов. На его средства изданы «Сибирская библиография», «Русская историческая библиография» и др., открыта в 1887 году публичная библиотека в Ачинске, снаряжена экспедиция в Якутию.

В начале 80-ых годов в Петербурге развил бурную лекционную деятельность Петр Францевич Лесгафт. Он читал лекции по анатомии, гигиене, физиологии, и сотни слушателей стремились на эти лекции. На лекциях присутствовал бледный молчаливый чернобородый человек. 24 августа 1883 года он подошёл к Петру Францевичу и предложил ему 200000 рублей золотом на строительство ставшего затем знаменитым института. Это был Иннокентий Михайлович. Перед тем, как покинуть мир, Иннокентий Михайлович отдал 420 тыс. рублей для выдачи пособий приисковым рабочим в случае увечий и других несчастий.

Как ни странно, поездка по Европе не приближает его к западному образу жизни, но заставляет ещё увереннее двигаться по намеченному пути. «Какой поразительный контраст! Сотни богатых людей едут за границу для удовольствия; привозят домой массу багажа; нахватавшись модных мыслей, начинают сеять у себя, на родине, смуты, безбожие, анархизм, или стараются умножить и без того многие капиталы, эксплуатируя чужой труд; - Сибиряков, путешествуя по свету, учится христианской философии, открывает суету жизни, видит страдания честных, любящих Бога людей, решается идти навстречу тем, кто обездолен судьбой и, как в этом деле, так и в общении с Богом, в молитве, думает найти утешение скорбящему духу», - пишет его жизнеописатель. После поездки Сибиряков всю свою благотворительную деятельность сосредоточивает на Церкви. Теперь его часто видят в петербургских храмах.

«Как человек пуст в своей жизни, как ничтожны все его потребности, обусловленные одной наживой : как жадно всё человечество в своём стремлении к богатству?! Но что оно нам приносит… Одно грустное разочарование. Вот я – миллионер, моё «счастье» должно быть вполне закончено. Но счастлив ли я? Нет. Всё моё богатство в сравнении с тем, чего жаждет душа моя, есть ничто, пыль, прах…», - так говорил Иннокентий Михайлович после своего возвращения из Европы.

Иннокентий Михайлович не был создан для семейного счастья : ещё в юности, его так поразила измена невесты старшего брата Александра, что он отверг для себя возможность счастливого супружества. И он с каждым шагом всё увереннее приближается к афонской цели. Видимо, именно в этот период жизни он попадает на Петербургское подворье Свято-Андреевского скита.

В те годы настоятелем подворья являлся архимандрит Давид - личность необычная и весьма примечательная. Ему предстоит сыграть огромную роль в жизни Сибирякова. Мы не знаем всех подробностей этого знакомства, но именно о. Давид окончательно утверждает о. Иннокентия в намерении стать афонским монахом. Причём делает это косвенным путём, не словами, а примером. О. Давид не сразу решается стать духовником миллионера, и, тем более, не было у него стремления подтолкнуть Сибирякова к этому выбору. Наоборот, о. Давид пытается показать Иннокентию Михайловичу все сложности монашеской жизни, для чего они предпринимают совместную поездку на Афон. В ходе этой поездки произошло знаменательное событие.

В Андреевском скиту 25 лет строился собор, но строительство двигалось чрезвычайно медленно за неимением средств. В таком же состоянии находилось строительство больничного корпуса с храмом святителя Иннокентия Иркутского. Не лишена интереса история, связанная с этим храмом. В 1868 году Андреевский скит посетил епископ Александр Полтавский. Братия, пользуясь таким случаем, попросила его заложить церковь во имя Казанской иконы Божией Матери.

Это было совсем неудивительно, так как именно в день празднования этой иконы был открыт в 1849 году Андреевский скит. Но каково же было удивление игумена и братии, когда умудрённый большим жизненным опытом епископ, которого современники называют «славным защитником Соловецкого монастыря во время крымской кампании», вдруг отказался закладывать на этом месте храм в честь иконы Божией Матери, и положил основание храма в честь иркутского святителя. Когда же старцы стали ему возражать, то владыка сказал, что Бог пришлёт из Сибири благодетеля, соимённого этому святителю, что и сбылось, правда, намного позже. Легко догадаться, что больничный корпус с этой церковью и был вскоре воздвигнут соименным святителю благодетелем.

Но этому предшествуют весьма неприятные события в жизни сибирского мецената. Иннокентий Михайлович горячо принимает призыв Господа Иисуса Христа, отвергнутый евангельским юношей (Мф. 19, 21), и начинает с излишней поспешностью избавляться от своего богатого имения. Конечно, нам известны далеко не все благодеяния Сибирякова. Известно, например, что в один из нижегородских монастырей он пожертвовал 150.000 рублей. Казалось, деньги стали для него омерзительными и он начинает с ними титаническую борьбу, но капитал его так велик, что он не может одолеть своего противника. Это поспешность едва не приводит его к катастрофе.

Однажды, войдя в Знаменскую церковь, что на углу Невского проспекта и Знаменской улицы, он протянул стоящей на паперти монахине серебряный рубль. Та, привыкшая к милостыне в несколько мелких момент, умилилась и на глазах жертвователя, опустившись на колени, стала молится перед образом Божией Матери «Знамение». Эта сцена тронула Иннокентия Михайловича, он тут же спросил у монахини, из какой она обители и где живёт в Петербурге. На следующий день Сибиряков явился по указанному адресу и передал сборщице все свои наличные деньги, которых у него оказалось на тот момент около 190 тыс. рублей.

Та пришла в ужас от этой суммы и не смогла принять её беспристрастно на нужды монастыря. Возникли какие-то подозрения, и она заявила об этом случае в полицию. Дело было предано огласке, началось следствие, и, увы, родственники Иннокентия Михайловича нанесли ему тяжёлую рану, заявив о его невменяемости. Дело перешло в суд. Суд признал миллионера «в здравом уме и твёрдой памяти», и указанная сумма по праву перешла в Угличский женский монастырь.

После этого Иннокентий Михайлович выбрал единственно правильный путь для своей благотворительности: он передал колоссальную сумму своему духовнику Давиду для завершения работ на подворье и на строительство собора апостола Андрея Первозванного на Афоне – 2.400.000 руб! Вместе с тем, после такой неприятной реакции некоторых его родственников Иннокентий Михайлович твёрдо осознаёт, что монашество единственно приемлемый для него путь, и в 1894 году он поступает на Андреевское подворье в Петербурге.

Родные начинают ему противодействовать с новой силой. Пытаются отвлечь его от иноческой или хотя бы удержать его в одном из российских монастырей. Но все их попытки были тщетны, и 1-го октября 1896 года, в возрасте 35 лет, Сибиряков принимает постриг в рясофор и в тот же день отправляется на Афон.Скинув мирской костюм, примеряя монашеский подрясник, он произнёс знаменательные слова: «Как хорошо в этой одежде! Нигде не давит! Слава Богу! Как я рад, что в неё оделся!» . Особенно привлекает о. Иннокентия безмолвная жизнь иноков. Он ищет уединения. Возможно, на него повлиял пример известного подвижника Андреевского скита молчальника Андрея, подвизавшегося неподалёку от скита.

Иннокентий берёт благословение у игумена скита и строит недалеко от скита маленькую келью с храмом в честь великомученицы Варвары и преподобного Михаила Клопского, небесных покровителей его родителей. Там он поселяется вместе со своим духовным отцом, архимандритом Давидом, с которым он теперь связан неразрывно. Поэтому ему на краткое время приходится вернуться в Петербург, так как о. Давид снова назначается настоятелем подворья. Трудно было покидать афонское уединение, но скоро его духовный наставник вновь возвращается на Афон и с ним о. Иннокентий. На этот раз уже навсегда. Там он вскоре принимает постриг в мантию с именем Иоанн, а затем и в великую схиму опять с именем Иннокентий.

На сорок первом году жизни о. Иннокентий, недолго поболев, переселился в обители вечные . Это произошло 6 ноября 1901 года. Удивительный короткий и прямой путь пришлось пройти русскому миллионеру. Братия монастыря отмечала, что на Афоне о. Иннокентий проводил строго постническую и аскетическую жизнь. Нельзя не удивляться, как человек, с детства приученный к изысканным блюдам, питался грубой монастырской пищей наравне со всеми монахами, в большинстве своём выходцами из крестьянской среды.

Человек, окружённый с детства шумным светским обществом, едва ли когда-либо знавший одиночество, проводит затворническую жизнь в келье, отдавая всё своё время молитвам и чтению душеполезных книг. Это была не игра в монашество, а самое настоящее монашество в его высшем выражении. Это было не подражание древним, а древний патерик, прочитанный в наше время. Никогда и нигде не позволил себе выделиться среди остальной братии строитель одного из самых больших соборов в православном мире, вмещавшего 5.000 человек.

В 1900 году совершается освящение собора, слышится множество благодарственных речей. Только не слышим мы ни одной похвалы в адрес главного ктитора-схимонаха Иннокентия. Этот человек умер для мира, и похвала чужда для его слуха. Даже о кончине его сообщали скупые телеграфные строки. И только в десятилетие кончины его воспел афонский инок, которому довелось знать этого человека.

Важно заметить, что афонская монашеская жизнь того времени знала иные примеры. Они характерны для греческих штатных (идиоритмических) монастырей. В них каждый вкладчик получал соответственную его вкладу честь. Это создавало неравенство в монашеской среде. Богатые вкладчики имели по несколько комнат, и даже своего рода прислугу из числа бедных монахов. Вся жизнь Иннокентия Михайловича была отвержением подобного неравенства. Но по его смерти братия воздала своему благотворителю достойную честь, похоронив его рядом с основателем скита иеросхимонахом Виссарионом. В сообщении о кончине бывшего миллионера в журнале Пантелеймонова монастыря «Душеполезный собеседник» прекрасно сказано словами Священного Писания: «О нём кратко и ясно можно так сказать: «…скончався вмале, исполни лета долга» (Прем. 4,13).

Иннокентий Сибиряков. 1860-1901. Завершает жизнь монахом. А прежде, в миру - он миллионер, из семьи золотопромышленников.

Есть одна трудность, в непонимании, в неприятии самого монашества, даже в среде людей, считающих себя "верующими". Монахов не считают за "нормальных" людей. Семья? Вопрос семьи? Потомства?... Хотя, что говорить, можно найти пример богатого, не оставившего после себя детей... а порой и дети, и юные, но не семейные ещё люди переходят в мир иной. Но нельзя же никому отказать в возможности достижения счастья!.. Цель жизни, очевидно, не в потомстве...

Вот что сам миллионер говорил о своём богатстве: «Я обладаю богатством. Как это случилось, думал я, что в моих руках скопились такие средства, которыми могли бы прокормиться тысячи людей? Не есть ли это средства, случайно попавшие ко мне, достояние других людей, искусственно перешедшее в мои руки? И я нашел, что это действительно так, что мои миллионы - это результат труда других лиц, и чувствую себя не правым, завладев их трудами».

Иннокентий родился в семье иркутского купца и золотопромышленника Михаила Александровича Сибирякова в 1860 году.

Иннокентий Михайлович Сибиряков стремился получить образование и приложил к этому много усилий. В 1880-м году он поступил на естественно-математическое отделение Санкт-Петербургского Императорского университета, затем переводился на юридический факультет. По состоянию здоровья несколько раз прерывал учебу, уезжал на лечение. Пытаясь получить частные уроки, Иннокентий Михайлович столкнулся с тем, что профессора, к которым студент обратился за помощью, стали назначать ему немыслимые даже по столичным меркам гонорары, зная, что имеют дело с капиталистом. Этот факт, как сообщают современники и знакомцы Иннокентия Сибирякова, оттолкнул его как от университета, так и от науки.

Отец Иннокентия Сибирякова - Михаил Александрович считается первооткрывателем золотых месторождений в бассейне реки Бодайбо, входящих в Ленский золотоносный район, и основателем города Бодайбо, важного центра золотодобычи России и в наши дни.

Выкупил здание гимназии в Санкт-Петербурге. Оно было отремонтировано и перестроено. Домовладельцем этого здания Иннокентий Михайлович оставался почти двадцать лет, давая возможность существовать учебному заведению в этих стенах. Это здание сохранилось до наших дней по адресу Лиговский проспект, дом 1.

Свой петербургский дом и 200 тысяч рублей наличными Иннокентий Сибиряков перед уходом в монастырь подарит любимому учителю университетской поры известному ученому-физиологу П.Ф. Лесгафту. Петр Францевич на вырученные за дом средства построит в Петербурге здание Биологической лаборатории, где разместится учебное заведение по подготовке специалистов по физической культуре. Биологическая лаборатория стала основой современной Академии физической культуры имени П.Ф. Лесгафта.

Есть и других высшие учебные заведения Санкт-Петербурга, существование и возникновение которых связано с пожертвованиями Иннокентия Михайловича:

Высшие женские Бестужевские курсы (в настоящее время их здания, построенные и приобретенные при помощи и И.М. Сибирякова, находятся в составе Санкт-Петербургского государственного университета)

Первый женский медицинский институт, ныне Медицинский университет им. П.И. Павлова, на строительство которого Иннокентий Сибиряков пожертвовал 50 тыс. рублей.

Он стал благотворить уже с гимназической скамьи, помогая своим сверстникам получить образование. И, что примечательно, получив в наследство после смерти отца около 900 тысяч рублей, постоянно и помногу благотворя, Иннокентий Сибиряков при уходе из мира имел состояние в десять миллионов рублей! Вот уж воистину, не оскудевает рука дающего!*

Около 30 тыс. руб. было истрачено Иннокентием Михайловичем на устройство библиотек и музеев в городах Сибири (Минусинск, Томск, Барнаул, Ишим, Ачинск, Красноярск и др.). Некоторые исследователи пишут о том, что все города Сибири обязаны созданием публичных библиотек именно Иннокентию Сибирякову.

В 1896 году, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, после двухлетнего искуса Иннокентий Михайлович Сибиряков принял постриг в первый ангельский чин на подворье Свято-Андреевского скита в Петербурге и в тот же день уехал на Афон.

Схимонах Иннокентий 6 ноября 1901 года после соборования и причастия скончался кончиной праведника.

«Забывать» его имя стали задолго до революции: например, об освящении Андреевского собора тогда же были изданы брошюры и даже книги, но о Сибирякове в них не упоминалось. В Греции его знают и любят больше, чем в России, а на Афоне почитают как святого.

Примечания.
* "Дающий нищему не обеднеет; а кто закрывает глаза свои от него, на том много проклятий". (Прит.28:27), "Каждый [уделяй] по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог". (2Кор.9:7)

Использованы материалы:
http://www.pravmir.ru/innokentij-sibiryakov-zhizn-i/
http://www.pravmir.ru/pomogite-ya-strashno-bogat/

Схимонах Иннокентий (Сибиряков)

Историческая справка

Иннокентий Михайлович Сибиряков родился 30 октября (по ст.стилю) 1860 года в Иркутске (35) в благочестивой купеческой семье пятым ребенком у Михаила Александровича (+1874) и Варвары Константиновны (+1870), в девичестве Трапезниковой. Родители дали новорожденному имя первого епископа Иркутского святителя Иннокентия. К этому времени прошло 60 лет с момента канонизации великого иерарха и миссионера Иннокентия, митрополита Иркутского. Особая, духовная, таинственная связь от рождения существовала между Иннокентием Сибиряковым и Святителем Иннокентием. О том, что о. Иннокентий носил в сердце образ Святого подвижника, свидетельствует количество построенных им, в течение жизни, храмов и пределов во имя Иннокентия Иркутского. (было построено 5 храмов и 1 предел, а так же создано Братство Святителя Иннокентия Иркутского.

Род Сибиряковых - один из самых древних, богатых и влиятельных в Сибири, основанный выходцем из крестьян Устюжского уезда Архангелогородской губернии Афанасием Сибиряковым.

Большая купеческая семья Сибиряковых появилась в Иркутске в начале XVIII века. . (27, c. 46). Бог благословил труды Михаила Александровича, отца Иннокентия Сибирякова, предприимчивого купца, промышленника и щедрого благотворителя. Он открыл крупные и богатые месторождения золота на реке Бодайбо. Золотые прииски стали впоследствии главным источником и всего будущего богатства семьи, в которой, однако, знали: «Богатство аще течет, не прилагайте сердца» (Пс. 61,11).

Так средства, полученные от предпринимательства, щедро раздавались нуждающимся, увековечивались в построенных храмах, и на этих примерах любви к ближнему вырос и воспитывался Иннокентий Сибиряков.

Родители Иннокентия Сибирякова ушли из жизни, когда ему было всего лишь 10 (14) лет. Его братья и сестры, Александр, Ольга, Константин, Антонина и Анна, были его единственной семьей. Отец завещал ему и другим своим чадам большое золотопромышленное хозяйство. При вступлении в юношеский возраст Иннокентий Михайлович Сибиряков получил огромное состояние (74, с. 202).

В Иркутске он учился в реальной прогимназии, преобразованной на последнем году его обучения в Техническое, а через несколько лет - в Промышленное училище (90, с. 92). В середине 70-х годов И.М.Сибиряков переехал в Санкт-Петербург, где поступил в частную гимназию Ф.Ф.Бычкова. Иннокентий учился в гимназии с интересом. Сохранились сведения, что в годы учебы он проявлял склонность к занятиям музыкой, любил читать художественную литературу. В аттестате зрелости И.М. Сибирякова будет отмечено, что он «любознательность обнаруживал в занятиях историей и русской словесностью» (103).

Именно в стенах частной гимназии, уже на школьной скамье, и было положено Иннокентием Сибиряковым начало многолетней благотворительной деятельности. В 1875 году из-за трудного материального положения гимназия должна была закрыться, но Иннокентий выкупает здание и становится его владельцем. Тем самым, продолжив деятельность образовательного учреждения на многие годы. Здание сразу было перестроено и его площадь значительно расширилась.(СПб., Лиговский проспект, д.1)

Так полученное наследство с первых же дней было употреблено Иннокентием Михайловичем на благое дело.

В последствии И.М.Сибиряков избежал обычных обольщений богатством, памятуя, что оно даровано Богом, принадлежит Ему и только Он дает силу приобретать его (Второз. 8, 18). Поэтому свое золотопромышленное дело, основанное отцом, Сибиряков расценивал не иначе, как Божие благословение помогать ближнему.

Из представленных в деле документов явствует, что И.М. Сибиряков, после окончания в Санкт-Петербурге частной гимназии Ф.Ф. Бычкова, поступил 31 августа 1880 года на естественнонаучное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. В Центральном Государственном Историческом Архиве Санкт-Петербурга хранится «Дело Императорского Санкт-Петербургского университета студента Иннокентия Михайловича Сибирякова», начатое 13 августа 1880 году и законченное 5 ноября 1885 года (102).

Надо сказать, что Иннокентий Михайлович с детства болел чахоткой, (закрытой формой туберкулеза). От чахотки умерла его мама в возрасте 40 лет, а так же горячо любимая сестра. Периодически заболевание обострялось у Иннокентия Сибирякова, тем более, что Петербургский климат не способствовал здоровому существованию и акклиматизация проходила очень тяжело. Через полгода он написал прошение о необходимости прервать учебу в связи с болезнью, потребовавшей лечения в южных областях. Осенью 1881 года он снова приступил к учебе на том же отделении, но опять по причине болезни в начале 1882 года был вынужден учебный процесс прервать. Надо отдать должное целеустремленности и настойчивости молодого человека в достижении своей цели. Несмотря на тяжелое заболевание, он не свернул с намеченного пути. Эта черта характера - целеустремленность, будет и впоследствии всей его жизни удивлять его современников и его духовного отца - Давида (Мухранова).

В октябре 1884 года И.М. Сибиряков вновь поступает в Санкт-Петербургский университет на юридический факультет и учится 1884/1885 учебный год. С 3 июня по 20 августа 1885 года он берет увольнительный билет на отпуск в Самарскую губернию и на Кавказ, где у среднего брата К.М. Сибирякова имелись богатые поместья.

31 октября 1885 года Иннокентий Михайлович Сибиряков был вынужден, по состоянию здоровья, принять решение о переходе в разряд вольнослушателей, и написал прошение на имя ректора Императорского Санкт-Петербургского университета с указанием курсов, которые он бы хотел прослушать (102). Таким образом, Сибиряков проучился 9 месяцев на естественнонаучном отделении физико-математического факультета и окончил первый курс юридического факультета Санкт-Петербургского университета, а затем перешел в разряд вольнослушателей. Такое решение он принял, уже имея известность человека, для которого общественные интересы были, как свои собственные, и не жалеющего средств на поддержку научных, образовательных и просветительских проектов. Ученый и публицист Н.М. Ядринцев прочил И.М. Сибирякову блестящее будущее на поприще общественной и благотворительной деятельности, характеризуя его как прекрасного и искреннего юношу.

Чуткость Иннокентия Сибирякова к человеческой нужде была известна окружающим. «Еще, будучи студентом, - пишет Б.П. Никонов, - ...Иннокентий Михайлович проявлял сердечную отзывчивость к своим товарищам и много помогал им» (40, c. 960б-960в). Известно, что у него было около 70 стипендиатов, которым помогал встать прочно на ноги и после учебы. Он щедро жертвовал огромные суммы денег на организацию школ, научных, культурных и образовательных проектов по всей России. (В силу того, что список объектов благотворения огромен, смотрите приложение к житийному материалу №1).

В университете он не только проходит школу христианского милосердия, но начинает, с одной стороны, испытывать всю тяжесть золотого креста, а с другой - получать первые уроки смирения. По свидетельству современницы Иннокентия Михайловича С. Познер, посещавшей лекции П.Ф.Лесгафта, еще одной из причин ухода И.М. Сибирякова из университета было следующее: «Чувствуя себя плохо подготовленным, (вследствие слабого здоровья) И.М. Сибиряков хотел поработать серьезно и обратился к некоторым профессорам университета с просьбой приватно помочь ему. Но гонорар, назначенный профессорами, достигал колоссальных размеров, что... сразу оттолкнуло Сибирякова; выполнить их требования ему было не трудно, но корысть, разгоревшаяся в представителях науки, которая была так противна его... душе, оттолкнула его и от профессоров и от науки» (63, c. 257). «Все встречи, все сношения с людьми и даже с наукой были для него отравлены деньгами; деньги везде, всегда и во всем; деньги положили грань между ним и всеми людьми от товарищей по университету до профессоров включительно» (63, c. 257).

И.М.Сибиряков стал продолжать свое образование, посещая надомные кружки по интересующим его предметам - по физиологии и педагогике у П.Ф.Лесгафта, по истории - у В.И.Семевского. В 1893 году он жертвует П.Ф. Лесгафту 200 тыс. рублей и свой дом в Санкт-Петербурге стоимостью 150 тысяч для устройства учебного заведения, известного под названием «Биологическая лаборатория», естественнонаучного музея и печатного органа (32, c. 10-11).

Иннокентий Михайлович немало заботился не только о быте, но и о досуге рабочих, добывавших России золото. Известно, что его хлопотами и на его пожертвования была основана и содержалась библиотека на Успенском золотом прииске. Немалое значение придавал он и духовной жизни рабочих. На Благовещенском прииске действовала благолепно украшенная православная церковь. Храмы строились, как правило, на всех крупных приисках, которые и свои названия получали по престольным праздникам расположенных на их территории церквей.

Иннокентий Михайлович Сибиряков тратил свои средства не только на образовательные, культурные и научные проекты, но выделял значительную сумму на устройство и благоукрашение храмов. Так благодаря ему в Иркутске были возведена церковь в честь преподобного Михаила Клопского в богадельне имени его отца - М.А. Сибирякова, а также построен храма Казанской иконы Божией Матери, который сооружался в течение нескольких лет попечением его старшего брата Александра.

Отметим, что все осуществленные Сибиряковым проекты и труды были праведными, так как капитал его вложенный в благотворительность не пропал в революционные и последующие годы, как у многих «капиталистов», а воплотившись в храмах, университетах, музеях и т.д был сохранен Господом Богом до наших дней.

В конце 80-х годов XIX в., Иннокентий Михайлович предпринял образовательное путешествие по Европе (93, c. 1038).откуда он вернулся полный грусти и разочарования от хладности сердец и безверия тех, с кем ему пришлось столкнуться

Эта поездка открыла перед ним всю суету и бездуховность западного цивилизованного мира, основной целью которого являлась ненасытная нажива денег, ради которых и осуществлялся прогресс всеми достижениями и премудростями современной науки. (94, c. 91). Он всерьез задумался о смысле человеческой жизни. «Отсутствие счастия в жизни, - говорил он близким людям, - гнетет мое сознание безотчетным чувством скорби, горести и отчаяния. Так чувствую я себя теперь, по возвращении в Россию. Здесь, как и везде на свете, я вижу только одни страдания людей, одни муки человеческие, одну суету мирскую. Как будто вся наша жизнь только в одном этом и состоит, как будто Господь Бог всех нас создал для одних страданий на свете и нет для человека никакой отрады, кроме печального конца - смерти... И я думаю, что все эти пытки, все мучения, все страдания суть лишь вещи благоприобретенные человеком, но не наследие Божие для нас на земле. Ведь Царствие Божие внутри нас, а мы всем этим пренебрегли и впали в отчаяние, в тоску, в ад жизни. Да, слаб, ничтожен и малодушен человек в выборе своего земного блага, личного счастья» (12, c. 167) Иннокентий еще раз убедился в том, что человеческое счастье и спокойствие не зависят от денег, а напрямую связаны с именем Христа Спасителя, с нашими поступками искренним покаянием.

В 1890 году Сибиряков поселился на квартире, на Гороховой улице, его часто стали видеть в столичных храмах, паломником в окрестных монастырях (12, c. 167). Он по-прежнему жертвовал на строительство и благоустройство церквей и монашеских обителей. По свидетельству его современников он «стал жить в миру, как в пустыне».

Об этой перемене в Иннокентии Михайловиче Сибирякове писал монах Климент: «Какой поразительный контраст! Сотни богатых людей едут за границу для удовольствия, привозят домой массу багажа, нахватавшись модных мыслей, начинают сеять у себя на родине смуты, безбожие, анархизм, или стараются умножить и без того многие капиталы, эксплуатируя чужой труд. Сибиряков, путешествуя по свету, учится христианской философии, открывает суету жизни, видит страдания честных, любящих Бога людей, решается идти навстречу тем, кто обездолен судьбой и, как в этом деле, так и в общении с Богом, в молитве, думает найти утешение своему скорбящему духу» (21, c . 513).

Желание окончательно изменить свою жизнь окрепло при знакомстве в1890году, с настоятелем Свято-Афонского Скита св. Андреем архимандритом Давидом (Мухрановым), служившим на Санкт-Петербургском подворье. И с этого момента начинается его борьба за истинные духовные ценности. Вся его предыдущая жизнь была подготовкой к монастырю, и он воспринимал возможность стать насельником обители «воинов Христовых», как Божий дар, Божию милость, а не как проявление своей самоотверженности. Под руководством о. Давида, в течение 8 лет, Иннокентий Сибиряков осваивал азы духовного делания, побывал на Святой Горе Афон в Русском Свято-Андреевском ските. Будущее становилось для него все отчетливее и яснее. Перемены в духовной жизни Иннокентия Сибирякова почти совпали по времени с прибытием в Санкт-Петербург с Афона чудотворной иконы Божией Матери «В скорбех и печалех Утешение» - главной святыни Русского Свято-Андреевского общежительного скита. Образ Богородицы «В скорбех и печалех Утешение» прославился своими чудотворениями еще в 60-х годах XIX в., когда афонские монахи привозили икону в Россию и совершали с нею миссионерское путешествие по городам (105, c. 1109). После этого чудотворная икона была возвращена на Афон. Но в связи с открытием Санкт-Петербургского подворья Старо-Афонского Свято-Андреевского скита, братия принимает решение доставить чудотворный образ Божией Матери в столицу Российской империи, оставив в Свято-Андреевском скиту список с иконы. Именно этот, прибывший в Россию, чудотворный образ Богородицы имел решающее значение в главном выборе жизни Иннокентия Михайловича Сибирякова. Архимандрит Давид, всячески оттягивал исполнение желания Иннокентия Сибирякова постричься в монахи, боясь немощи его в силу «нежного» воспитания человека никогда и ни в чем не нуждавшегося. Но однажды, он молился перед чудотворным образом и получил откровение о будущем монашестве Иннокентия и сообщил об этом ему. (В настоящее время икона хранится в ризнице Николо-Богоявленского собора в Санкт-Петербурге). Старец Давид становится его духовным отцом и преподает ему высочайшую философию христианства - умное делание.

По складу своего характера, Иннокентий Сибиряков был человеком-практиком, поэтому он и Евангелие воспринимал не как сумму отвлеченных идей, а как руководство к деятельному христианству. Очевидец, наблюдавший быт Иннокентия Михайловича рассказывает о великодушии благотворителя следующее: «Кто только из столичных бедняков не был у него в доме на Гороховой улице, кто не пользовался его щедрым подаянием, денежной помощью, превосходящей всякие ожидания! Дом его обратился в место, куда шли алчущие и жаждущие. Не было человека, которого он выпустил бы без щедрого подаяния. Были люди, которые на моих глазах получали от Сибирякова сотни рублей единовременной помощи... Сколько, например, студентов, благодаря Сибирякову, окончило в Петербурге свое высшее образование! Сколько бедных девушек, выходивших замуж, получили здесь приданое! Сколько людей, благодаря поддержке Сибирякова, взялось за честный труд!» (12, c. 167). Благотворитель кипами получал письма с просьбой о материальной помощи. Очень многие из этих просьб удовлетворялись без проверки. «У Иннокентия Михайловича был период, - пишет еще один его современник, - когда он рассуждал так: «Если просят, значит нужно: если можно дать, то есть, если имеются средства, то и нужно дать, не производя розыска» (13, c. 1). Он не интересовался, отчего несчастен просящий помощи ближний, почему он оказался в нужде, что довело его до бедственного состояния. Не пускался в исследования побудительных причин, если с просьбой приходили к нему люди, живущие в достатке. Он спешил на помощь, и «монетка» не запотевала в его руке. С детства наученный семейным примером, Иннокентий Михайлович крепко усвоил христианскую науку: истинная благотворительность должна обнимать всех и каждого.

Бывали дни, когда Иннокентий Михайлович Сибиряков принимал до четырехсот человек, и никто «не отходил от него тощ». У него почти не оставалось личного времени, и тогда он решил организовать особое бюро для оказания денежной помощи, через которое раздал нуждающимся миллионы рублей (13, c. 1). Мягкое и доброе сердце Иннокентия Михайловича сочувствовало и сострадало всякой нужде и беде, с которой он соприкасался. «Жизнь наша красна бывает лишь тогда, - говорил он, - когда все нам улыбается вокруг... Но если вы чувствуете подле себя нищету, будучи сами богаты, то вам как-то становится не по себе» (12, c. 167).

И.М. Сибиряков научился не только давать всем просящим, но и давать охотно. Усердие христианина выражалось в нем и богатством сердечного расположения. Как христианин, Иннокентий Сибиряков уже понимал, что дела милосердия оцениваются Богом не по видимой значительности, не по количеству даяний, а по тому расположению сердца, с каким они делаются, по чистоте побуждений, по достоинству жертвуемых средств.

В эти период Иннокентий Сибиряков познакомился с Всероссийским пастырем - отцом Иоанном Кронштадтским (+20 декабря 1908), которому пожертвовал безвозмездно огромную сумму денег и покрыл тем самым многие нужды отца Иоанна. По его примеру Иннокентий Сибиряков учреждает «Дом трудолюбия» в Барнауле. И вместе они становятся учредителями «Православного Братства Святителя Иннокентия, первого епископа Иркутского, Чудотворца, при церкви Санкт-Петербургского Первого Реального Училища» и его почетными членами, а также попечителями Линтульской женской обители. Год 1894. В возрасте 34 лет Иннокентий становится послушником, отрекается от всего мирского, но не прекращает дела благотворительности, сочетая их с иноческими трудами.

Он начинает подготовку частично к передаче, частично к продаже своих паев в золотодобывающих компаниях и пароходствах брату Константину и сестре Анне (79, c. 1). Иннокентий Михайлович еще продолжает вести многие проекты, но уже становится заметным, что он сворачивает свою публичную деятельность. Удивляет, насколько благородно подводит черту под старой жизнью щедрый благотворитель, оставляя в кассах общественных организаций немалые капиталы (42, c . 22), делая последние крупные вклады в различные светские учреждения, с которыми сотрудничал в течение десяти лет.

Монах Климент пишет: «Усиленная благотворительность и усердная молитва дали Иннокентию Михайловичу спокойствие духа, но он еще часто вспоминал евангельского богача, которому сказал Господь Иисус Христос: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною (Мф. 19, 21). Этот призыв он относил всецело к себе и не мог успокоиться до тех пор, пока не будет нести свой крест за Христом, как один от неимущих. Наконец, бесповоротно он решил последовать евангельскому призыву и начал с такой поспешностию расточать имение чрез... иеромонаха Давида, как будто старался сбросить с себя тяжелую ношу, как можно скорее.»

Но как ни щедро расточал Сибиряков свои именья, их оставалось еще много В те годы его ежегодная прибыль от золотопромышленного производства достигала 220 тыс. рублей - 30 приисков приносили 186 пудов золота. И все эти деньги шли на благотворительные нужды. Как говорили в его время « в Бога богател». Отец Давид способствовал его благоразумной раздаче и к деньгам отнюдь не был пристрастен.

Пока окружающие с недоумением обсуждали поступки Иннокентия Михайловича, он жил по Евангелию, а потому укреплялся духом и восходил «от силы в силу» (Пс. 83, 8), созревая для наивысшего служения - всецелого предания себя воле Божией. И на этом пути было попущено ему суровое испытание. Когда Иннокентий Сибиряков уже перестал скрывать свою любовь к монашескому житию, стал часто разговаривать с монахами и монахинями о духовной жизни и сам уже открыто высказывал желание стать монахом, некоторые близкие люди при поддержке Санкт-Петербургского градоначальника обвинили его в безумстве с желанием не допустить к монашеству и взять капиталы под опеку. Христианская благотворительность Иннокентия Михайловича Сибирякова была объявлена «безрассудной расточительностью» и вменялась ему в вину. «Просвещенное» общество, оставленное без щедрых попечений благотворителя, не могло ему этого простить.

Итак, в столице вокруг имени Иннокентия Сибирякова начинает складываться определенное общественное мнение. Столичным толстосумам поведение Иннокентия Михайловича не давало покоя по той причине, что через щедрые благотворения И.М. Сибирякова обнаруживалась их враждебность к настоящей, идущей от сердца, жертве ради Христа. Недаром историк М.К. Соколовский, знакомившийся с делом Сибирякова «по Канцелярии Санкт-Петербургского Градоначальства», вынужден был начать его описание с такого отступления: «Миллионы... Золотой кумир был от века царем общества. Все и вся приносилось в жертву золотому тельцу. Около золота плелась интрига, слагались сплетни, змея зависти готова была высунуть свое жало, порою в реторте шипел яд и даже точилось лезвие кинжала. Золотой дождь мог все купить, заставляя молчать стыд и совесть, забывать доброе имя, честь, семью, родину...» (47, c. 16).

М.К.Соколовский сохранил для потомков подробное описание судебного освидетельствования Иннокентия Михайловича Сибирякова, на котором он был полностью оправдан. Так как обвинение Иннокентия Сибирякова в безумии занимает одно из ключевых мест в его биографии, приведем имеющиеся в архивах сведения.

«Своеобразное дело касательно миллионов имеется в делах Сыскной Полиции, - пишет М.К. Соколовский, - дело, вызванное миллионами известного золотопромышленника Иннокентия Михайловича Сибирякова. Щедрою рукою, полными пригоршнями сыпал он золото на помощь просителям, на культурные цели, и тем родил сомнение в нормальности своих умственных способностей. Находился он еще в полном расцвете сил - ему было 33 года, - окружен он был миллионами, можно сказать, купался в них и... познал всю тщету денег. Отказывая лично себе, он поселился в маленькой квартирке и стал раздавать крупными кушами деньги направо и налево. Конечно, это было своеобразно. Общество не удивлялось бы, если бы он преподносил жемчуг и бриллианты сомнительным певичкам, если бы он строил себе дворцы во вкусе альгамбры, накупал картин, гобелены, севр и сакс или в пьяном виде разбивал зеркала, чтобы вызвать хриплый хохот арфянок, - все это было бы обычно. Но Сибиряков отошел от этого и, побуждаемый душевными склонностями, проводил в жизнь правило - «просящему дай»!» (47, c. 16-17).

В библиотеке Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне хранится дневник иеросхимонаха Владимира, современника И.М. Сибирякова. Есть в этом дневнике любопытная запись о том, что слух о деле миллионера Сибирякова дошел до царя, и Александр III пожелал встретиться с Иннокентием Михайловичем. Во время этой встречи И.М. Сибиряков «умно поговорил» с царем, и тот повелел его отпустить и больше не трогать (17).

Поводом для второго обвинения Иннокентия Михайловича Сибирякова в «невменяемости» послужил такой случай. «Входя однажды в Знаменскую церковь в Петербурге, он положил на книжку стоявшей на паперти монахини серебряный рубль, - сообщает Б. Никонов. - Монахиня, должно быть, привыкла получать только самые мелкие подаяния; она так была поражена этим рублем, что тут же, на глазах Сибирякова, упала на колени пред образом и стала громко благодарить Бога за такой щедрый дар. Сибиряков был растроган и спросил у монахини ее адрес, и из какой она обители. И на следующий же день он явился по ее адресу в одно из столичных подворий и передал монахини все свои свободные деньги, а именно 147 тысяч рублей.

Монахиня пришла в ужас от такой огромной суммы. Она заподозрила тут что-то неладное и по уходе своего необыкновенного посетителя заявила о нем полиции... Возникло упомянутое нами судебное дело... Суд, однако признал его (Сибирякова) действовавшим в состоянии полного разумения и утвердил за бедной угличской женской обителью пожертвованную ей громадную сумму» (40, c. 960в).

Итак, после пожертвования 147 тыс. рублей в пользу Угличского Богоявленского монастыря, в 1894 г. имущество И.М. Сибирякова было опечатано, и ему пришлось проходить через унизительную процедуру освидетельствований, результаты которых предавались широкой огласке. Иннокентий Михайлович оказался, чуть ли не под домашним арестом, а у родственников требовали давать за него расписки. В это тяжелое для благотворителя время, когда еще шел сбор компрометирующих Иннокентия Сибирякова материалов, посетил Иннокентия Михайловича Сибирякова незнакомый ему до той поры иеромонах Алексий (Осколков), задумавший строить монастырь на Дальнем Востоке России в Приморском крае. Вот как описывает почтенный старец свою первую встречу с Иннокентием Михайловичем: «Приехал, вхожу на двор, показывают входную дверь каменного в 5 этажей дома; подымаюсь по темной лестнице в третий этаж - звоню! Отворяется дверь, спрашиваю - здесь ли живет И.М. Сибиряков? Здесь! Пожалуйте. Вхожу - тесная передняя, передо мной маленький, аккуратный человек! Спрашиваю. Дома Иннокентий Михайлович? Дома - пожалуйте-с - и отворяет, оказывается кабинет, посредине большой письменный стол; в правой стене, при окне - дверь, на ручке замка которой вижу висит сургучная печать, шнурок от которой сургучною же печатью прилеплен к другой половине двери. Не видя никого в кабинете, опять спрашиваю: где же сам-то Ин. Михайлович? Тогда уж он говорит - это я! И просит сесть на стул при столе, а сам сел против меня» (1, c. 29). Иннокентий Михайлович признался ревнителю иноческого подвига: «Люблю монашество и сам желаю быть монахом». Увидев в посетителе сочувствующего ему брата по вере, Сибиряков откровенно рассказал отцу Алексию о своем бедственном положении. «Начав повествование о посещении его докторами, экспертами и полицией, - вспоминает иеромонах Алексий, - и как стараются его смутить, расстроить, вызвать на неприятный спор, доказать во всем его неправость, ошибочность, ума не здравость, со слезами говорил: «Что сделал я им? Разве это не моя собственность? Ведь я не разбойникам раздаю и ко славе Божией жертвую!» (1, c. 29).

Отец Алексий взял на себя хлопоты по оказанию помощи Иннокентию Михайловичу, объяснив ему главный духовный смысл происходящего с ним. Он сыграл важную роль в жизни схимонаха Иннокентия и вселил в него надежду: «Очень рад, что милость Бога доставила мне утешение познакомиться с вами, ибо в вас я вижу Богом любимого - желающего, но не умеющего любить Его, - раба смиренного и кроткого.... Веруйте, что получите полную свободу. Бог да благословит вас» (1, c. 30).

За время пребывания о. Алексия в Александро-Невской Лавре, где будущий основатель приморской обители останавливался, у него скопилось три письма Иннокентия Сибирякова. «Прочитал письмо и возблагодарил Бога, - сообщает скупые, но важные сведения о. Алексий, - письмо написано красивым, твердым почерком, на хорошей бумаге, аккуратно сложенное, вложено в конверт не смятый, с адресом - тоже спокойно-методически твердым, красиво-написанным. Где же, думаю, с ума сошедший... И случилось в короткое время, что собралось у меня три его письма, одинаково чисто, отличным твердым почерком написанных, с содержанием не праздной болтовни, а с сообщениями делового человека. Эти письма, свидетельствуя о здравости, спокойствии его ума, как бы побуждали меня явиться деятельным энергичным ходатаем его, Сибирякова, об избавлении его от преследований Валя (градоначальника). В уповании на Бога я решил имеющиеся у меня три письма представить владыке - митрополиту Палладию и просить его энергичного содействия ко избавлению Сибирякова от преследований Валя. Митрополит, рассмотрев письма и найдя, что писавший вполне умно здоровый - направил меня прямо к Обер-Прокурору. Обер Прокурор, прочитав их с некою радостию, сказал - вполне здоровый, оставьте эти письма мне. Дней через восемь, увидев меня в Синоде, - еще издали говорит: а! о. Алексий, здравствуйте, поздравляю вас - ваш питомец свободен! И, отойдя со мною к окну, - говорит: вечером, мы: Министр Юстиции, Министр Внутренних дел и я рассуждали о деле Сибирякова и решили вполне освободить его, и запретили Градоначальнику вмешиваться в его дела. Поздравляю Вас и поезжайте обрадовать его и поздравить» (1, 32).

Встреча о. Алексия с Константином Победоносцевым происходила уже после 13 июня 1894 г., когда И.М. Сибирякова свидетельствовало губернское правление и большинством голосов признало его здоровым. «Такое решение не удовлетворило градоначальника, - сообщает М.К.Соколовский, - и он 30 июня вошел с представлением к министру внутренних дел, где указывал, что «расточительность Сибирякова при отсутствии всякой осторожности может повести к передаче больших сумм в руки лиц, преследующих политические цели, несогласные с интересами правительства» и просил о новом освидетельствовании Сибирякова, которое произошло 30 января 1895 года» (47, c. 17).

«Большинством голосов и тут Сибиряков признан был здоровым», - пишет М.К. Соколовский (47, c. 17). «Особое мнение» высказал на этом заседании «член присутствия, сенатор Лихачев». «Логическая стройность, изящество изложения, гуманная мягкость - вот качества этого мнения», - констатирует исследователь (47, c. 17). «Тонко, последовательно и без суеты разбирает Лихачев доводы, которые могли бы поселить мнение о якобы «беспредельной расточительности» Сибирякова, - сообщает М.К. Соколовский. - «Раз у него 220 тыс. ежегодного дохода и 10 милл. состояния, - говорил Лихачев в своем защитном слове, - то к его расходам нельзя применять обыкновенную мерку. Для его необычных доходов - и расходы необычные. Он пожертвовал крупный капитал в фонд сибирских рабочих, так как именно их труду обязан своим огромным состоянием; он пожертвовал монахине 147 тыс. на церкви, так как считал эту сумму потерянной и ему возвращенной случайно и сверх ожидания; он подарил художнику 28 тыс., так как тот желал устроить фотогалерею, и не имел никаких денег. Все выдачи Сибирякова, - замечает Лихачев, - относительно говоря, более или менее соразмерны с потребностями и нуждами лиц, кому были назначены». Не упускает Лихачев отметить, что Сибиряков не выдал ни одного обязательства, не подписал ни одного векселя. Свое мнение заканчивает Лихачев общим очерком жизни Сибирякова: «Выросши в богатой купеческой семье, где редко встречал отказ в исполнении своих желаний, он рано начал самостоятельную, вполне свободную, независимую жизнь обеспеченного человека. Окончив образование, Сибиряков, свободный от обязательного, ради средств к жизни, труда, увлекается химией и занимается ею со страстью. Потом он бросает химию и принимается с таким же жаром изучать анатомию. Но скоро он бросает и занятия анатомией, перестает читать что-либо, кроме Евангелия, зачитывается и увлекается им, с увлечением и страстью старается проводить в жизнь христианские чувства любви и помощи ближнему. Может быть, и полоса религиозности минует. Но он - здоров...» (47, c. 18).

«Итак, - подводит итог М.К. Соколовский, - Сибиряков дважды был признан здоровым. Однако и тут не успокоился градоначальник и запрашивал министра внутренних дел: выдавать ли Сибирякову капиталы, на которые наложено запрещение, указывая, что «есть основание предполагать, что часть раздаваемых Сибиряковым денег может быть направлена на противоправительственные предприятия».

Однако голосу градоначальника и его неуловимому намеку на неблагонадежность Сибирякова не внял министр, предписавший тотчас сдать все капиталы Сибирякова ему по принадлежности» - подытоживает М.К. Соколовский (47, c. 18). Великая вера проверяется и великим испытанием - этот духовный закон осуществился в жизни Иннокентия Сибирякова в полной мере. Бесчестие, которое устроил мир сердобольным деяниям Иннокентия Сибирякова, оказалось во благо и окончательно укрепило в нем решимость уйти в монастырь.

Сибиряков горячо принимает призыв Христа: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19, 21).

Родные и близкие Иннокентия Михайловича пытались отговорить его от ухода в монастырь. Скрываясь от непонимания, он разорвал общение со многими людьми. Прежде облагодетельствованные им люди оскорбляли его, обвиняли в скупости, особенно узнав, что, помогая людям, Сибиряков не делал различия в их социальном положении. Как оказалось, никому не известный служащий, простолюдин или крестьянин, приехавший в город на заработки, могли получить от Сибирякова те же деньги, что и известный профессор.

В это время Иннокентий Михайлович по-прежнему не оставляет своей благотворительной деятельности, но теперь особое внимание уделяет духовному просвещению Сибири - он высылает книги в библиотеки по списку, рекомендованному Св. Синодом. На устройство детского приюта для девочек при Литейно-Таврическом кружке «Общества пособия бедным женщинам» Иннокентий Михайлович жертвует свой дом в Райволо (ныне Рощино) и капитал в 50 тысяч рублей.

При этом, по свидетельству современников, сам Сибиряков жил скромно, избегая роскоши и комфорта, даже отказывая себе во многом. Богатство не отягощало душу Иннокентия Михайловича гордостью. Его отношение к собственности было словно списанным со святоотеческих книг. Все, знавшие И.М. Сибирякова, отмечали его поразительную скромность, желание сидеть «на последних местах» (Лк. 14, 10), естественное побуждение вести себя так, словно другие лучше него. За эти христианские качества души некоторые нередко характеризовали Иннокентия Михайловича как человека робкого и застенчивого, нередко вкладывая в такую оценку отрицательный смысл.

В 1896 году Иннокентий Сибиряков пожертвовал 10 тысяч рублей Спасо-Преображенскому Валаамскому монастырю для строительства Воскресенского скита на месте, где стояла часовня в честь св. апостола Андрея Первозванного. Построенная двухэтажная церковь Воскресения Христова и все строения скита сохранились до наших дней, а ныне после реставрации храм полностью восстановлен и сверкает былым величием и роскошью внутреннего убранства.

Известно, что и Коневецкому монастырю была пожертвована такая же сумма. Остаток своего капитала в 2,4 миллиона рублей Иннокентий Михайлович передал своему духовнику архимандриту Давиду с тем, чтобы оставшиеся средства были израсходованы на помощь бедным русским обителям, в том числе и на устроение Петербургского подворья Русского Андреевского скита на Афоне, и на постройку самого Андреевского собора в Андреевском скиту.

С этого времени «закончилась жизнь и началось житие». Иннокентий Сибиряков стал безвыходно жить на св. Андреевском петербургском подворье, мечтая о том, что вот скоро духовник пострижет его в новоначалие ангельского образа. Отец Давид достаточно уже испытал усердие Иннокентия к подвижнической жизни, и уступая его просьбам, действительно постриг его в рясофор 1 октября 1896 года. 35 лет от рода было тогда Иннокентию Сибирякову. Как было умилительно смотреть на него, когда скинув мирской костюм, примеряя, надел он на себя монашеский подрясник и сказал: «Как хорошо в этой одежде! Нигде не давит! Слава Богу! - Как я рад, что в нее оделся!» (21, с. 517). И далее монах Климент сообщает, что «приняв постриг он немедленно уехал на Св.Гору и поселился в Андреевском ските» (21, с. 517).

Иноку Иннокентию пришлось дважды приезжать вслед за своим духовным отцом в Санкт-Петербург, пока, наконец, они не обосновались на Святой Афонской Горе (21, c. 518). Там, недалеко от стен Свято-Андреевского скита, был устроен небольшой, но уютный, в два этажа скит с церковью во имя великомученицы Варвары, преподобного Михаила Клопского и преподобного Давида Солунского - небесных покровителей родителей Иннокентия Сибирякова и архимандрита Давида. В этом месте и поселился брат Иннокентий со своим духовным отцом - для жизни в строгом монашеском подвиге (34, c. 412). «Как полный энергии и сил, - сообщает о возвращении Иннокентия (Сибирякова) из Петербурга на Святую Гору монах Климент, - он спешил не на покой, но для иноческих подвигов, кои усугубил...» (21, c. 518).

28 ноября 1898 г. архимандрит Давид постриг инока Иннокентия в мантию с новым именем Иоанн в честь Пророка и Предтечи Иоанна - Крестителя Господня. По свидетельству о. Серафима, «с принятием ангельского образа инок Иоанн душевно оплакивал, что много времени потратил на суету и изучение мудрости века сего» (87, c. 149). А менее чем через год, следуя Афонской традиции и учитывая тяжелое заболевание инока, 14 августа 1899 г., монах Иоанн (Сибиряков) принял постриг в великий ангельский чин - святую схиму - с именем Иннокентий в честь святителя Иннокентия Иркутского (87, c. 148-149).

Сведения о монашеском подвиге схимонаха Иннокентия убедительно раскрывают истинный образ избранника Божия, раз и навсегда умершего для мира ради Христа. Паломник, побывавший в Свято-Андреевском скиту в 1900 году и озадаченный вопросом, есть ли на современном ему Афоне выдающиеся подвижники, пишет: «Здесь же, в одной из келий, принадлежащих Андреевскому скиту, живет отец Иннокентий (бывший миллионер, крупный сибирский золотопромышленник И.М. Сибиряков), ведущий замечательно подвижнический образ жизни. В этой келии пять дней в неделю не полагается, есть никакой горячей пищи, а масло и вино употребляются только по субботам и воскресеньям» (11, c. 159-160). Приоткрывает тайну духовного подвига о. Иннокентия (Сибирякова) и монах Климент. «Приняв великий постриг, - пишет он, - отец Иннокентий проводил строго постническую и глубоко безмолвную аскетическую жизнь. Нельзя не удивляться, как он, с детства привыкший к изысканным блюдам, питался грубой монастырской пищей без вреда для желудка и, проводивший время также с детства в веселом светском обществе, теперь оставался все время в келии один, беседуя лишь с Богом в молитвенных подвигах и наслаждаясь чтением душеполезных книг» (21, c. 518] По слову монаха Климента, святогорским аскетам молодой схимник явил «образец совершенной нестяжательности и подвижнической жизни» (21, c. 518). «В братии доселе вспоминаются, - напишет отец Климент через десять лет после смерти схимонаха Иннокентия, - и, вероятно, долго будут вспоминаться его братская любовь и неподдельное смирение, кои проявлялись у него во всех его поступках» (21, c. 518).

Еще одно свидетельство об отце Иннокентии составлено паломником иеромонахом Серафимом со слов настоятеля скита архимандрита Иосифа и братии в 1908 г. - уже через семь лет после смерти схимника: «Дни своей иноческой жизни он проводил, пользуясь малым отдыхом, в строгом посте и горячей слезной молитве. Он в полной мере выполнил в иночестве заповедь нестяжания и послушания беспрекословного и вполне с дерзновением мог сказать с апостолом: «Се, мы оставихом вся и в след Тебе идохом»... С принятием святой схимы отец Иннокентий усугубил свои подвиги; он непрестанно был в богомыслии, творя... Иисусову молитву, а память смертная не оставляла его, но всегда с ним пребывала, и он нередко проливал потоки благодатных слез умиления в своей пламенной молитве» . К этому, видимо, следует прибавить, что на Афоне самое тяжелое келейное правило существует для схимонахов, которые ежедневно должны положить 1200 поясных и 100 земных поклонов, и это не считая церковных служб.

Неоднократно предлагали о. Иннокентию принять сан священства, но смиренный инок не согласился, считая себя недостойным такого великого и ответственного сана (87, c. 149). Стоит ли удивляться, что именно на схимонахе Иннокентии (Сибирякове) исполнилось одно из афонских пророчеств? Еще в 1868 г. Афон посетил преосвященный Александр, епископ Полтавский, известный защитник Соловецкого монастыря во время Крымской войны. Паломничая по Святой Горе Афон, он побывал и в Свято-Андреевском скиту. Старцы скита попросили Владыку заложить за оградой монастыря храм в честь Казанской иконы Божией Матери. Но епископ Александр посоветовал братии выстроить такую церковь в другом месте, а на этом заложить храм во имя святого Иннокентия, первого епископа Иркутского. На возражения старцев он сказал, что «Бог пришлет сюда из Сибири благодетеля, соименного сему Святителю, и что этот благодетель выстроит на сей закладке церковь и больницу» (21, c. 516).

К моменту появления Иннокентия Сибирякова на Афоне, в Свято-Андреевском скиту были, строившийся в течение двадцати пяти лет, да так и оставшийся едва поднятым над уровнем земли, собор во имя Андрея Первозванного и заложенный больничный корпус с церковью во имя святителя Иннокентия Иркутского. Попечением Иннокентия Михайловича Святая Гора получила дивной мощи и красоты Андреевский собор, самый крупный на Афоне, в Греции и на Балканах, рассчитанный на 5 тысяч молящихся (57, c. 32). Строительство этого храма обошлось Свято-Андреевскому скиту почти в 2 млн. рублей в исчислении того времени (11, c. 146). Через три месяца после кончины о. Иннокентия, когда торжественно праздновалось десятилетие настоятельства архимандрита Иосифа, в поздравительной речи, обращенной к настоятелю, иеромонах Владимир сказал: «Пред началом постройки собора, вы не раз говаривали: «Только надо с помощью Божиею начать дело, а Матерь Божия поможет нам». И действительно, Пречистая Помощница беспомощных помогла вам, послав человека (блаженной памяти схимонаха Иннокентия Сибирякова), который дал нам необходимые на это богоугодное дело средства» (16, c. 16).

На торжество освящения Андреевского собора прибыло на Афон много приглашенных, однако при этом имя ктитора нигде не прозвучало. Все земные деяния были преданы им забвению по слову псалмопевца: «Не мне, Господи, не мне, но имени Твоему».

«В братии доселе вспоминается его братская любовь и неподдельное смирение, которые проявлялись во всех его поступках», - пишет в своих воспоминаниях о Сибирякове монах Климент (21, 516-517).

С помощью Иннокентия Сибирякова в Андреевском скиту был воздвигнут не только собор Андрея Первозванного, но и больничный корпус с церковью во имя свт. Иннокентия Иркутского и Благовещения Пресвятой Богородицы, а общей сложности -12 построек.

В день освящения храма Благовещения 26 сентября 1901 года отец Иннокентий тяжело заболел, скоротечной чахоткой. Последние дни он провел, лежа в келии во вновь построенной больнице. Его страдания продолжались полтора месяца. За три дня до смерти больного посетил настоятель Андреевского скита архимандрит Иосиф. Страждущий с глубоким смирением сказал: «Батюшка, простите меня, не могу я Вас встретить, как следует; ничего не могу сказать, кроме своих грехов». После этого отец Иннокентий исповедовался, над ним было совершено таинство соборования.

6 ноября 1901 года после литургии в Андреевском соборе схимонах Иннокентий причастился Святых Христовых Таин. «А в 3 часа пополудни тихо кончил земное свое житие блаженной кончиной праведника. Так угас великий и чудный последователь Христов», - пишет иеромонах Серафим с Афона. Отцу Иннокентию было всего 41 год от роду.

8 ноября тело схимонаха Иннокентия было предано земле. Через три года по афонскому обычаю честные останки были обретены братией скита. Они были темно-желтого воскового цвета, что является на Афоне признаком святости подвижника. Главу схимонаха Иннокентия по обычаю поместили в костницу скита на почетное место вместе с главами святых подвижников старцев основателей скита - Варсонофия и Виссариона, первого игумена скита. По уважению братии к отцу Иннокентию и по просьбе его сестры тело схимонаха Иннокентия оставили в земле рядом с Андреевским собором с западной стороны рядом с могилой первого игумена скита. Ныне честная глава схимонаха Иннокентия (Сибирякова) покоится в алтаре Андреевского собора для особого молитвенного поминовения, на ней рядом с его именем и датой смерти начертано ктиторъ Р.А.О.С.

Председатель Правления Региональной Общественной Организации «Русское Афонское Общество» И.Б.Дивинский письменно сообщает, что архимандрит Ефрем, начальник Андреевского скита удостоверяет, что схимонах Иннокентий (Сибиряков), в установленный монастырем день, почитается братией скита как ктитор Афонского Андреевского скита. В переводе с греческого слово «ктитор» означает - строитель, создатель.

Исследователь жизни Русского Афона писатель Павел Троицкий в одной из своих публикаций «...И будешь иметь сокровище на небесех» дополняет: «Благотворительность схимонаха Иннокентия на Афоне не ограничивалась только Андреевским скитом. Известно, что одна из лучших келий, в которой позже подвизался известный отшельник Парфений, построена на его деньги». Не только Андреевский собор, но и все адреса благотворения Иннокентия Сибирякова Господь сохранил на земле, а некоторые и приумножил. Но главная - это человеческая память и любовь. Она рождается от соприкосновения «с богатырями христианского духа», как называл его монах Климент, оставивший о нем свои воспоминания в очерке, посвященном десятилетию со дня кончины схимонаха Иннокентия (21, 509-519).

Сегодня сбылись слова, сказанные монахом Климентом об Иннокентии Сибирякове, что не исчезнет из памяти людей его любвеобильное сердце, что его широкая благотворительность послужит примером для жизни на благо обездоленных и во имя просвещения России. И наследует он навеки благодарность потомков и добрую память из рода в род! Вся его яркая жизнь была запечатлена одним порывом - к личному совершенству и к личной нестяжательности во имя блага своих ближних. Он был типичным и прекраснейшим образцом совестливого русского человека, не смогшего безмятежно радоваться и веселиться на пиру жизни, когда рядом с ним бедствовали сотни тысяч людей. И совестливость понудила сделать то, что не решился сделать евангельский богатый юноша, пришедший к Христу: раздать свое имущество и отдаться исканию правды в Боге.Сегодня и богатым, и бедным есть чему поучиться у схимонаха Иннокентия. Его горячее сердце Господь поставил высоко на свещницу, чтобы разогнать мглу и черствость наших сердец, пробудить в них любовь и милосердие.

На родине Сибиряков был, надолго вычеркнут из памяти народной, но сегодня мы заново открываем его для себя. Имя схимонаха Иннокентия (Сибирякова) вновь возвращается на страницы отечественной истории, его жизнь вдохновляет наших современников на дела милосердия. Почитатели схимонаха Иннокентия создали в Петербурге Православное просветительское общество имени схимонаха Иннокентия Сибирякова,тем самым, привлекая внимание широкой общественности к жизни и делам этого замечательного человека. В Интернете размещен сайт «Благотворитель Иннокентий Сибиряков», где имеется вся историческая и архивная информация, собранная исследователями-энтузиастами.

К 145-летию со дня смерти Иннокентия Сибирякова в стенах Санкт-Петербургского университета, где он некогда учился, был проведен Конгресс благотворительности, посвященный его памяти, собравший из разных городов России, в том числе из Иркутска, почитателей его имени. Участником этого Конгресса был также русский канадец, клирик Русской Зарубежной Церкви, настоятель Троицкого собора в Торонто протоиерей Владимир Мальченко, один из первых почитателей памяти Иннокентия Михайловича Сибирякова.

В 2008 году снят документальный фильм, посвященный схимонаху Иннокентию, а также созданы и прозвучавшие в эфире радио и телепередачи.

Очевидно, что жизненный подвиг миллионера-золотопромышленника И.М.Сибирякова, ставшего афонским схимонахом, феномен его духовного преображения, имеет неоценимое значение для сегодняшней Русской Православной Церкви, для всей России, стремящейся к восстановлению утраченных традиций. Иннокентий Михайлович Сибиряков навсегда останется в истории нашего Отечества примером, достойным подражания, связующей нитью от поколения к поколению как замечательный русский человек, имеющий особый дар благотворения , которым он служил и людям, и Богу всю свою недолгую жизнь.

Иннокентий Михайлович Сибиряков воистину благотворитель по призванию своей души, и весь его удивительный жизненный опыт необходим нам сегодня, так как он ведет каждого, кто следует этим путем, к великому чуду духовного преображения - от человека, владеющего тленным богатством мира, к человеку, обретшему нетленные богатства Царства Небесного. Этот евангельский урок, осуществленной в одной человеческой жизни, мы призваны постичь и сами, с тем, чтобы передать потомкам как бесценное наследие, как живое достояние России.

Список используемой литературы.

1. Алексий, схиигумен. Воспоминания старца-основателя и первого строителя Свято-Троицкого Никольского Уссурийского монастыря, что на крайнем востоке Сибири в Приморской области. Пг., 1915.

2. А.М. Сибиряков. Некролог // Бюллетень Арктического института. 1934. № 1.

3. Анисимов А., священник. Из путевых записок поклонника святым местам священного Востока... // Душеполезное чтение, 1897. Июнь.

4. Анисимов А., священник. Из путевых записок поклонника святым местам священного Востока... // Душеполезное чтение, 1897. Июль.

5. Анисимов А., священник . Из путевых записок поклонника святым местам священного Востока... // Душеполезное чтение, 1899. Март.

6. Бердников Л. Из истории городских библиотек Енисейской губернии, Интернет-публикация. http: // region . krasn . ru / culture / library / history . 9 сентября 2004 .

7. Брандт А.Ф. На Афоне. Из путевых заметок // Вестник Европы. 1892. № 13.БСЭ. 2-е изд. Т. 38. М., 1955.

8. Венгеров С . История русской литературы // Россия. Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. СПб., 1898.

9.Вздорнов Г., Тарасов О. Святая Гора и русские древности // Наше наследие. 2000. № 52.

10. Воскресенский скит на Валааме... СПб., 1911.

11. В стране священных воспоминаний. Описание путешествия в Св. Землю, совершенного летом 1900 года преосвященным Арсением, епископом Волоколамским, Ректором Московской Духовной Академии, в сопровождении некоторых профессоров и студентов. Издано под редакцией епископа Арсения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. Собственная типография. 1902. 18.Герцен А.И. Собр. соч.: В 30 т. М., 1954-1964.

12. Глебов С. Благодетели (из воспоминаний) // Русский паломник. 1908. №11.

13. Головачев А. Иннокентий Михайлович Сибиряков // Сибирская жизнь. № 115. 1903. Иллюстрированное приложение.

14. Головачев А. Ядринцевские четверги // Литературное наследство Сибири. Новосибирск, 1980.

15. Головачев Д. Н.М. Ядринцев и переселенцы 1891 г. // Литературное наследие Сибири. Новосибирск, 1980.

16. Десятилетие настоятельства в Русском на Афоне Св. Андреевском Общежительном Ските о. Архимандрита Иосифа. Одесса, 1902.

17. Дневник иеросхимонаха Владимира, насельника Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне. Выписки из дневника включены в письмо, присланное в адрес Благотворительного фонда имени Иннокентия Сибирякова, за подписью игумена Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря священноархимандрита Иеремии от 9 (22) февраля 2005 г. Исх. без №. В журнале регистрации входящей корреспонденции Фонда письмо зарегистрировано под № 24 от о 9. 03. 2005 г.

18. Зайцев Б. Афон/// Избранное. М., 1998.

19. Знаменский Ф., протоиерей . Русский Свято-Андреевский скит на Афоне // Прибавление к «Церковным ведомостям». 1899. № 43.

20. Игумен N . Сокровенный Афон. М., 2003.

21.Климент, монах. Бессребреник нашего времени // Наставления и утешения св. веры христианской. 1911. Кн. 11.

22. Ковалева А.С. Издательская деятельность ВСОРГО // Вторые Романовские чтения. Материалы научной конференции 8 - 9 октября 1998 г. Иркутск, 2000.

23. Кон Ф.Я. Исторический очерк Минусинского музея за 25 лет (1877-1902). Казань, 1902.

24. Кончина и погребение настоятеля Русского Свято-Андреевского Скита на Афоне Архимандрита Иосифа // Наставление и утешение св. веры христианской. 1908. № 9.

25. Красноярский краевой архив. Ф. 595. Оп.1. Д. 2417. Л. 1-5.

26. Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири. Т. 1. Кн. 1. Новосибирск, 1994 .

27. Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири. Т. 4. Кн. 1. Новосибирск,1997 .

28. Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири. Т. 4. Кн. 2. Новосибирск,1997 .

29. Краткий исторический очерк Русского на Афоне Свято-Андреевского общежительного скита. Изд-е 4-е. Одесса, 1901.

30. Краткий очерк деятельности Общества попечения о начальном образовании в Барнауле за 6 лет его существования (1884-1890 гг.). Барнаул, 1891.

31. Лемке М. Николай Михайлович Ядринцев. Биографический очерк. СПб., 1904.

32. Лесгафт П. (Заметка без заголовка) // Известия Санкт-Петербургской Биологической лаборатории. СПб., 1896. Т.1. Вып. 1.

33. Лесгафт П. Иннокентий Михайлович Сибиряков. Некролог // Известия Санкт-Петербургской Биологической лаборатории. СПб., 1901. Т. 5. Вып. 3.

34. Летопись Русского Св. Андреевского скита на Афоне. С.-Петербург. Издание Афонского Св.-Андреевского скита. 1911. (Printed in Canada . 1983. Издательство преп. Сергия Радонежского.).

35. Метрическая книга Воскресенской (Тихвинской) церкви г. Иркутска за 1860г.Ф.50,оп.3,д.827,л.65 об.,66.

36. Музей Академии физической культуры им. П.Ф. Лесгафта. Письма И.М. Сибирякова П.Ф. Лесгафту (Париж. 5/ 17 декабря 18 92. № 453; Монако, 19/ 31 декабря 18 92. № 454).

37. На Афоне (страничка из записной книжки богомольца) // Наставление и утешение св. веры христианской. 1895. № 7.

38. Некролог // Душеполезный собеседник. 1902. Вып. 5.

39. Некролог. И.М. Сибиряков // Вестник книгопродавцев. 1901. № 46.

40. Никонов Б. Миллионер-бессребренник // Нива. 1911. № 51.

41. Общество для доставления средств Высшим Женским курсам. Отчет за 1884 -1885г. СПб., 1886.

42. Общество для доставления средств Высшим Женским курсам. Отчет за 1894 - 1895 г. СПб., 1896.

43. Общество для доставления средств Высшим женским курсам. Отчет за 1892 - 1893 г. СПб., 1894.

44. Общество для пособия бедным женщинам в Санкт-Петербурге. Отчет Общества о состоящих в ведении его учреждений. 1897. СПб., 1898.

45. Общество попечения о начальном образовании в Томске за 1884. Отчет. Год третий. Томск, 1885.

46. Общество попечения о бедных и больных детях. Сведения исправлены на июнь 1887 года. Составил Н.А. Вейтцель. СПб., 1887.

47. Около миллионов / Из материалов Петербургской Сыскной Полиции // Прошлое и настоящее / Общество ревнителей истории. Сборник под ред. Председателя Общества М.К. Соколовского. Вып. I . Л., 1924.

48. Освящение соборного храма во имя святого апостола Андрея Первозванного в русском на Афоне Свято-Андреевском общежительном ските. Одесса, 1900.

49. Острогорский В. Памяти Н.М. Ядринцева // Литературное наследие Сибири. Новосибирск, 1980.

50. От Св.-Андреевского Общежительного на Афоне Скита извещение // Наставления и утешения св. веры христианской. 1898. Кн. 1.

51. От Св.-Андреевского Общежительного на Афоне Скита извещение // Наставления и утешения св. веры христианской. 1907. Кн. 3.

52. Отчет Литейно-Таврического кружка Общества пособия бедным женщинам, состоящего под Высочайшим Покровительством Ее Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны за 1904 г. СПб., 1905.

53. Отчет Общества содействия учащимся в Санкт-Петербурге сибирякам за 1884-1885 год. СПб., 1885.

54. Отчет о деятельности Православного Братства Святителя Иннокентия, Первого Епископа Иркутского Чудотворца, при церкви С.-Петербургского Первого Реального Училища. (1896- 1897 г.). СПб., 1998.

55. Очерк десятилетней деятельности Общества попечения о начальном образовании в г. Барнауле. Барнаул, 1894.

56. Очерк постройки Иркутского городского театра. 1890 - 1897. Иркутск, 1897.

57. Павловский А.А. Всеобщий иллюстрированный путеводитель по монастырям и святым местам Российской Империи и Афону. Н.Новгород, 1907.

58. Памяти И.М. Сибирякова // Общество для доставления средств Высшим женским курсам. Отчет за 1901- 1902 г. СПб., 1903.

59. Памяти Юрия Федоровича Самарина // Православное обозрение. 1876. Т. 1.

60. Переписка священника Павла Александровича Флоренского и Михаила Александровича Новоселова, Томск, 1998.

61. Письмо И.М. Сибирякова к В.И. Межову от 11 апреля н. с. 1893 г. из Ниццы. Институт русской литературы РАН. Рукописный отдел. Ф. 219. № 40 (архив Межова В.И.).

62. Подвиг в миру. Размышления подвижников благочестия и советы святых отцов о благоустроении жизни христианской по спасительным заповедям Божиим. СПб.; М., 2002.

63. Познер С. Из воспоминаний о Петре Францевиче Лесгафте // Памяти Петра Францевича Лесгафта. СПб., 1912.

64. Полищук Ф.М. Библиотеки в уездных городах и селах Иркутской губернии (вторая половина XIX - начало XX вв.) // Вторые Романовские чтения. Материалы научной конференции 8- 9 октября 1998 г. Иркутск, 2000.

65. Положение о капитале имени потомственного почетного гражданина Михаила Александровича Сибирякова для выдачи пособий приисковым рабочим Якутской области. СПб., 1895.

66. Попов И. И. Забытые иркутские страницы. Записки редактора. Иркутск, 1989.

67. Потанин Г. Памяти Василия Ивановича Семевского // Голос минувшего. 1917. № 1.

68. Потанин Г.Н. Очерк путешествия в Сы-чуань и на восточную окраину Тибета в 1892- 1893 г. СПб., 1899.

69. Потанин Г.Н. Сибирские города // Сибирь, ее современное состояние и нужды. СПб., 1908.

70. Прибрежно-Витимская компания // Список главнейших русских золотопромышленных компаний и фирм. Составитель М. Бисарнов. СПб., 1896.

71. Происхождение и основание общежительного скита во имя св. Апостола Андрея Первозванного...Одесса, 1885.

72. Прошение иноков-изгнанников афонских во Всероссийский съезд духовенства и мирян о прекращении церковного на них гонения и о восстановлении их иноческих прав от 23 мая 19 17 года // Забытые страницы русского имяславия. Сборник документов и публикаций по афонским событиям 1910-1913 гг. и движению имяславия в 1910-1918 гг. М., 2001.

73. «Путь-дорога»: Науч.-лит. Сб. в пользу О-ва для вспомоществования нуждающимся переселенцам. СПб., 1893.

74. Рабинович Г.Х. Малоизученные источники по истории буржуазии в России // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Томск, 1972. Вып. 7-8.

75. Рабочие на сибирских золотых промыслах. Историческое исследование В.И. Семевского. Т. I - II . Изд-е И.М. Сибирякова. СПб., тип. М. Стасюлевича. 1898.

76. Ради благоденствия России. От Волжско-Камского банка до акционерного общества «Промышленно-строительный банк». 1870-1995. СПб., 1996.

77. РГАЛИ. Ф. 202 Златовратский. Оп. 1. Ед. хр. 192. Письма И.М. Сибирякова к Н.Н. Златовратскому.

78. РГАЛИ. Ф. 552 Чертков. Оп.1. Ед хр. 2530. Письма И.М. Сибирякова к В.Г. Черткову от 26 марта 18 86 г. и 27 марта 18 86 г.

79. РГИА. Ф. 857. Оп. 1. Д. 762. Письмо Сибиряковой Анны Михайловны Зарудному Александру Сергеевичу от 2 июля 19 11 г.

80. РГИА. Ф. 796. Оп. 173. Д. 3. Л. 1.

81. РГИА. Ф. 796. Канцелярия Синода. Оп. 442. 1896. Ед. хр. 1649. Отчет о состоянии Финляндской епархии. Л. 8 (оборот.).

82. РГИА. Ф. 796. Оп. 177. Ед. хр. 2288. Об укреплении за Линтульскою женскою общиною недвижимого имения, жертвуемого Иннокентием Сибиряковым. Начато 30 ноября 18 96 г. Кончено 10 марта 18 97 г. На 9 л.

83. РО ИРЛИ. Ф. 313. Оп. 3. Д. 289.

84. Романов Н.С. Летопись города Иркутска за 1881-1901 гг. Иркутск, 1993.

85. Румянцев Н.В. С Горы Афон // Церковный вестник. 1900. № 27.

86. С Афона (от собственного корреспондента) // Монастырь. 1908. № 7.

87. Серафим, иеромонах . Путевые впечатления. Поездка в Иерусалим и на Афон в 1908 году. СПб., 1910.

88. Сибирский портрет XVIII - начала XX века в собраниях Иркутска, Красноярска, Кяхты, Новосибирска, Томска, Тюмени, Читы. Издательство АРС СПб., 1994.

89. Сибиряков И.М. // Исторический вестник. 1901. Т. 86.

90. Соловьева Б.А. Иннокентий Михайлович Сибиряков // Природа. 2001. № 10.

91. Соловьева Б.А. Род Сибиряковых и книга // Книжное дело в России в XIX - начале XX века. Сборник научных трудов. Вып. 12. СПб., 2004.

92. Страшун И.Д. Основные этапы развития института за полвека // 50 лет Первого Ленинградского медицинского института им. Академика И.П. Павлова. Л., 1947.

94. Схимонах Иннокентий // Приходское чтение. 1910. № 4.

95. Талалай М.Г. Постройка М.А. Щурупова на Афоне // Петербургские чтения-96. СПб., 1996.

96. Талалай М. Русский Афон. Путеводитель в исторических очерках. М., 2003.

97. Троицкие листки с луга духовного. Рассказы о явлениях силы Божией, собранные в обители преподобного Сергия. Издание Сретенского монастыря. М., 1996.

98. Троицкий П. Свято-Андреевский скит и русские кельи на Афоне. М., 2002.

99. Устав Общества для вспомоществования нуждающимся переселенцам // Отчет Общества для вспомоществования нуждающимся переселенцам с 20 января 18 91 по 4 апреля 18 93. Вып. 1.СПб., 1893.

100. Хомяков А.С . Полн. собр. соч.: В 8 т. М., 1900.

101.Христианство. Энциклопедический словарь..т.1 ,М.1993.

102. ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Т. 5. Д. 21433.

103. ЦГИА СПб. Ф. 171. Оп. 1. Д. 5.

104. Церковь во имя Святителя и Чудотворца Николая при С.-Петербургской седьмой гимназии. Торжество освящения этого храма 4 декабря 18 97 года. СПб., 1898.

105. Чудотворная икона Божией Матери, именуемая «В скорбех и печалех Утешение» // Наставления и утешения св. веры христианской. 1898. № 12.

106. Шабунин А.В. Лесгафт в Петербурге. Лениздат.,1968. .

107. Яковлев Н.А. Михаил Щурупов. СПб., 2001.

Недавно возвращалась из Питера, и девушка в купе никак не могла поднять свой объёмистый рюкзак на третью полку. «Помогите, пожалуйста», – обратилась моя подруга к соседу.

«Три евро! – бодро отозвался он. – Это раньше у нас всё было бесплатным, а сейчас развивающийся капитализм».

Видимо, господин хорошо разбирался в капиталистических отношениях. А мне вспомнилась история иных отношений в мире капитала. И связана она с именем золотопромышленника, выпускника Петербургского университета Иннокентия Сибирякова (1860-1901 гг.).

О нём я узнала совсем недавно, чудом познакомившись с президентом Благотворительного фонда Иннокентия Сибирякова Светланой Юрьевной Никоновой, – в байдарочном походе по Ладоге.

До сих пор.

Итак, слушайте.

Отец Сибирякова был купцом первой гильдии, совладельцем винокуренных заводов, железной дороги, пароходства.

Род Сибиряковых процветал и был известен в России с 18 века.

Что же делает младший представитель столь богатого и уважаемого рода?

Он начинает помогать другим(!), будучи ещё гимназистом(!).

Гимназия, в которой обучался Иннокентий Сибиряков, оказалась на грани разорения. И 14 летний юноша выкупает её, чтобы закончить обучение и дать возможность сделать это другим, чтобы дать возможность преподавателям не потерять работу и не остаться без средств на улице. И после окончания Сибиряковым курса и поступления в университет гимназия продолжала работать.

Удивительный пример... Да, сейчас молодые люди, желающие получить хорошее образование, тоже вкладывают в него деньги.

НО! Они вкладывают средства себя, в своё будущее, а Сибиряков делал это для других.

И чем старше он становится, тем серьёзней вникает в нужды народа и государства:

Немало студентов на его средства получают образование в России и в Европе;

Города Сибири открывают свои первые музеи, школы, библиотеки не только на деньги Иннокентия Михайловича, но часто и по его предложению;

Благодаря его пожертвованиям работают Высшие женские (Бестужевские) курсы;

50 тыс. рублей Сибиряков отдаёт на создание Первого женского медицинского института в России (!) В настоящее время этот вуз преобразован в Санкт-Петербургский государственный университет им. И.П. Павлова;

Санкт Петербургская Биологическая лаборатория – теперь Государственная академия физической культуры им. П.Ф. Лесгафта – своим возникновением также обязана ему: любимому учителю Петру Францевичу Лесгафту он выделяет огромный капитал на устройство научно-образовательного центра, естественно исторического музея при нём и издания собственного печатного органа.

Кроме того, Сибиряков был пожизненным почётным членом Общества попечения о бедных и больных детях. Подарил свою дачу Обществу бедных женщин для устройства в ней детского приюта. Жертвовал на строительство церквей при гимназиях и реальных училищах, на библиотеки для церковно-приходских школ и бедных провинциальных училищ.

Иные современные капиталисты назовут его сумасшедшим: как? куда?! такие средства!

Надо сказать, они не исключение. Одной монахине, просившей подаяния на нужды монастыря, его сострадательное сердце отдало все наличные деньги. Их на тот момент было 190 тысяч рублей.

Сумма оказалась настолько велика, что смутила просительницу, и та заявила о случившемся в полицию.

Дело было предано огласке, началось следствие, речь шла о невменяемости подсудимого. Однако суд признал миллионера «в здравом уме и твёрдой памяти», и указанная сумма перешла по назначению – в Угличский женский монастырь.

В поисках историй о современных владельцах «заводов, газет, пароходов» мне довелось попасть на сайт «Богатые Люди.ru». Поразило уже само название: получается, человеком с большой буквы можно стать, приумножая богатство? Больше денег – значительнее человек. Посмотрев фотографии этих Людей, не увидела я в их глазах ни подлинной радости, ни подлинного умиротворения (должно же оно быть? от осознания достижения цели?). Усталость была. Веселье было. Торжество сквозило в иных...

Путешествуя по этому и подобным ему сайтам, я переполнялась сочувствия и сострадания к современным миллионерам и миллиардерам (у нас, оказывается, в России их около пятисот... состояние измеряется миллиардами долларов, естественно). Бедные, бедные наши Богатые Люди! Они действительно много работают, а затем вкладывают деньги в московские пентхаузы и лондонские квартиры, яхты и самолёты, футбольные команды и горнолыжные курорты – и всё без толку.

Бесцельно. Кто-то выпил три бокала шампанского за 50 тысяч долларов.

Кто-то пригласил на День рожденья Стинга (за тысячу). Кто-то коллекционирует яйца Фаберже... В 2007/2008 гг. в Москве проводилась даже конференция индустрии роскоши(!). И всё – без цели, без надежды, без любви... без смысла. Бессмысленная жизнь?

А золотопромышленник Иннокентий Михайлович Сибиряков в 1894 г., в возрасте 35 лет, принимает решение стать монахом и переходит жить на подворье Старо-Афонского Свято Андреевского скита в Санкт-Петербурге .

Свой капитал он передаёт родственникам, а все наличные средства вручает духовному отцу для раздачи бедным монастырям России и на богоугодные дела.

Надо заметить, и до принятия монашества, и тем более после Иннокентий Сибиряков часто творил милостыню тайно, потому учёт всех его пожертвований невозможен.

– И в чём смысл его жизни? – могли бы задать вопрос Богатые Люди. – Какая разница, на что ты тратишь деньги?

После смерти братия обрела главу схимонаха Иннокентия (Сибирякова), имеющую характерный медово-янтарный цвет. По афонским преданиям, такое состояние останков почившего указывает на святость его жизни.

Глава хранится в костнице Свято-Андреевского скита на Афоне , а её частица – в храме прп. Серафима Саровского под Петербургом, в пос. Песочное .

Если понимать, что смерть – это дверь в иное бытиё, куда ты можешь взять с собой только богатства своей души, то «магнат, меценат, монах» Иннокентий Сибиряков унёс с собой всё дарованное ему в земной жизни золото, обратив его в золотые прииски души . «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф.5: 3 12).

В 2003 г. в Петербурге был создан Благотворительный фонд во имя Иннокентия Сибирякова. Фонд оказывал регулярную материальную помощь нуждающимся семьям священнослужителей; семьям, оказавшимся в кризисной ситуации; больным детским церебральным параличом.

Одним из основных направлений деятельности фонда сейчас является сбор материалов о жизни, благотворительной деятельности и духовном подвиге схимонаха Иннокентия (Сибирякова). Ведётся работа, направленная на его канонизацию .

Да, удивительные люди открывают нам историю России... Когда есть пример такой великой нестяжательности и любви к ближнему, поневоле задумаешься о суете и быстротечности собственной жизни: на что её тратишь? к чему стремишься?

Выполняю просьбу Светланы Юрьевны и прошу всех, кого тронула история благотворителя, схимонаха Иннокентия (Сибирякова), помолиться об упокоении его души. И если он обрёл благодать у Бога , то и нас его молитвами Господь пмилует. ...а, может быть, и вразумит. На приходе ведётся строительство богадельни , и как нужны средства для такого благого дела!

Богатые Люди (и небогатые, но отзывчивые и щедрые душою), ау-у!

Кстати, это не конец истории. Господин, требовавший три евро за услугу, посмотрев, как девушка мучается с багажом, и поворчав по поводу всех жадных «жён» с большими рюкзаками, пошёл помогать бесплатно. Спаси его, Господи! Всё таки держится Россия молитвами праведников!..

Ирина Прохорова

По материалам газеты «Пантелеимоновский Благовест», приходского вестника храма во имя святого великомученика и целителя Пантелеимона в Жуковском , № 9 (136) сентябрь 2010 г.