Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

1.10.1777 (14.10). – Умер писатель, драматург Александр Петрович Сумароков

(14.11.1717–1.10.1777) – поэт и драматург. Родился в Петербурге в дворянской семье. Отец Сумарокова был крупным военным и чиновником при . Сумароков получил домашнее образование, его педагогом был иностранец – учитель наследника престола, будущего . В 1732 г. был отдан в специальное учебное заведение для детей высшего дворянства – Сухопутный шляхетный корпус, устроенный по прусскому образцу, который называли "Рыцарской академией". Там Сумароков вскоре выделился серьезным отношением к научным занятиям и в особенности влечением к литературе.

Первыми произведениями Сумарокова, написанными еще в корпусе, были переложения псалмов, любовные песни и оды; образцами для них служили французские поэты и вирши Тредьяковского. Ко времени окончания корпуса (1740) были напечатаны две пышные и пустые оды, в которых поэт воспевал . Ученики Сухопутного шляхетного корпуса получали поверхностное образование, но блестящая карьера была им обезпечена. Не стал исключением и Сумароков, который был выпущен из корпуса адъютантом вице-канцлера графа М. Головкина, а в 1741 г., после воцарения , стал адъютантом ее фаворита графа А. Разумовского. Служба при нем доставила Сумарокову возможность бывать в высшем обществе столицы и привела к знакомству с известными деятелями того времени.

В этот период Сумароков называл себя поэтом "нежной страсти": сочинял модные любовные и пасторальные песенки (всего около 150), которые имели большой успех, писал также пастушеские идиллии (всего 7) и эклоги (всего 65). В посвящении к собранию своих эклог Сумароков писал: «В эклогах моих возвещается нежность и верность, а не злопристойное сластолюбие, и нет таковых речей, кои бы слуху были противны».

Работа в этих жанрах способствала тому, что у поэта выработался легкий стих, близкий к разговорному языку того времени. Основным размером, который использовал Сумароков, был шестистопный ямб – русская разновидность александрийского стиха.

В одах, написанных в 1740-е гг., Сумароков руководствовался образцами, данными в этом жанре . Это не помешало ему полемизировать с учителем по литературно-теоретическим вопросам. Ломоносов и Сумароков представляли два течения русского классицизма. В отличие от государственника Ломоносова, Сумароков считал главными задачами поэзии не постановку общенациональных проблем, а служение нравственным идеалам. Поэзия, по его мнению, должна быть в первую очередь "приятной". В 1750-е гг. Сумароков даже выступил с пародиями на оды Ломоносова в жанре, который сам называл "вздорными одами".

Во второй половине 1740-х гг. Сумароков ввел в русскую литературу жанр стихотворной трагедии, создав 9 произведений этого жанра: "Хорев" (1747), "Синав и Трувор" (1750), "Димитрий Самозванец" (1771) и др. В трагедиях, написанных в соответствии с канонами классицизма и во многом заимствованных из французских трагедий (план, идеи, характер, даже целые сцены и монологи), проявились и критические взгляды Сумарокова относительно недостатков властителей, которые становятся причиной страданий многих людей. Тем не менее в 1756 г. Сумароков был назначен первым директором Российского театра в Петербурге и оказал несомненное влияние на русское театральное искусство. Сумароков сочинял также оперы и балеты, в которые вводил драматический элемент и намеки на современные события. После ухода в отставку в 1761 г. (многие придворные чины были недовольны его критичностью) поэт полностью посвятил себя литературной деятельности.

В конце царствования Императрицы Елизаветы Сумароков выступил против установившегося стиля правления. Его возмущало то, что дворяне не соответствуют идеальному образу "сыновей отечества", что процветает взяточничество. В 1759 г. он начал издавать журнал "Трудолюбивая пчела", посвященный жене наследника престола, будущей , с которой он связывал надежды на устроение жизни по более нравственным принципам. В журнале содержались нападки на вельмож, из-за чего он через год после основания закрылся закрылся по недостатку средств и нежеланию Императрицы финансировать его.

Оппозиционность Сумарокова и его постоянная борьба с цензурой не в последнюю очередь была основана на его тяжелом, раздражительном характере. Житейские и литературные конфликты – в частности, конфликт с Ломоносовым – отчасти тоже объясняются этим обстоятельством. И приход Екатерины II к власти разочаровал Сумарокова тем, что кучка ее фаворитов в первую очередь взялась не за служение общему благу, а за удовлетворение личных потребностей. На собственное положение Сумароков, возможно, намекал в трагедии "Димитрий Самозванец": «Язык мой должен я притворству покорить; / Иное чувствовать, иное говорить, / И быти мерзостным лукавцам я подобен. / Вот поступь, если царь неправеден и злобен». В годы царствования Екатерины II Сумароков уделял большое внимание созданию притч, сатир, эпиграмм и памфлетных комедий в прозе ("Тресотиниус", 1750; "Опекун", 1765; "Рогоносец по воображению", 1772; и др).

Однако при всей трудности своего характера, Сумароков руководствовался нравственными принципами, которые считал обязательными для дворянства. Вот отношение Сумарокова к высшему слою общества: «Слово чернь , принадлежит низкому народу, а не слово подлый народ ; ибо подлый народ суть каторжники и прочие презренные твари, а не ремесленники и земледельцы. У нас сие имя всем тем дается, которые не дворяне. Дворянин! Великая важность! Разумный священник и проповедник величества Божия, или кратко богослов, естествослов, астроном, ритор, живописец, скульптор, архитектор и проч. по сему глупому положению [то есть не причисленные к дворянскому сословию. – Ред. ] – члены черни. О несносная дворянская гордость, достойная презрения! Истинная чернь суть невежды, хотя бы они и великие чины имели, богатство Крезово и влекли бы свой род от Зевса и Юноны, которых никогда не бывало».

Императрица Екатерина ценила принципиальность Сумарокова и, несмотря на необходимость подчас делать этой "горячей голове" внушения, не лишала его своего расположения. Все сочинения его печатались на счет Кабинета. Однако она охлаждала его в конфликтах с придворными вельможами: «Таким образом вы сохраните спокойствие души, необходимое для произведений вашего пера, а мне всегда приятнее будет видеть представление страстей в ваших драмах, нежели в ваших письмах».

По своим философским убеждениям Сумароков был рационалистом и сформулировал свои взгляды на устройство человеческой жизни следующим образом: «Что на природе и истине основано, то никогда премениться не может, а что другие основания имеет, то похваляется, похуляется, вводится и выводится по произволению каждого и без всякого рассудка». Его идеалом был просвещенный дворянский патриотизм, противостоящий некультурному провинциализму, столичной франкомании и чиновничьей продажности. В каком-то смысле Сумарокова можно назвать западником, и хотя в то время таков был весь правящий слой, включая Императрицу, самомнение его было чрезвычайно велико: он называл Вольтера единственным, вместе с Метастазием, достойным своим "совместником". И этот вольтеровский эталон также характеризует его как "плоть от плоти" петровской эпохи.

Одновременно с первыми трагедиями Сумароков начал писать литературно-теоретические стихотворные произведения – эпистолы. В 1774 г. издал две из них – "Эпистолу о российском языке" и "О стихотворстве в одной книге. Наставление хотящим быти писателями". Одной из важнейших тем у него была идея о величии русского языка. Язык Сумарокова гораздо ближе к разговорному языку просвещенных дворян, чем язык его современников Ломоносова и Тредиаковского. Этим творчество Сумарокова оказало большое влияние на современную ему и последующую русскую литературу. В частности, считал его главной заслугой то, что «Сумароков требовал уважения к стихотворству» в пору пренебрежительного отношения к литературе.

Не был счастлив конфликтный Сумароков и в семейной жизни. Он был женат три раза. Из четырех сыновей один умер в молодости; трое других утонули, стараясь спасти друг друга. С 1771 г. Сумароков жил то в Москве, то в деревне, изредка наезжая в Петербург, по делам или по вызову Императрицы. Он умер 1 октября 1777 г. в Москве, 59 лет от роду, и похоронен в Донском монастыре.

При жизни Сумарокова не было издано полного собрания его сочинений, хотя выходило много стихотворных сборников, составленных по жанровому признаку. После смерти поэта масон Новиков дважды издавал "Полное собрание всех сочинений Сумарокова" (1781, 1787).

Использованы материалы:
http://slovari.yandex.ru/dict/krugosvet
http://www.rulex.ru/01180648.htm

Басни и притчи встречаются в русской поэзии и до Сумарокова. Их пробовали писать и Кантемир, и Тредиаковский, и Ломоносов. И все-таки популярным сделал этот жанр Сумароков. По его стопам пойдут другие баснописцы, например, поэт И.И. Хемницер. А спустя полвека жанр найдет блестяще завершенную форму в творчестве И.А. Крылова. "Болван", "Осел во львиной шкуре", "Пир у льва", "Блоха", "Шалунья", "Война орлов" и многие другие басни написал Сумароков. Как принято в этом жанре, глупцы, невежи, высокомерные начальники, взяточники, плуты, мошенники чаще всего изображаются под видом животных или насекомых. В самые разные уголки современного ему общества заглядывает при этом поэт.

Басня, подобно эпиграмме, - древний жанр. Она ведет свое происхождение, как повествует легенда, от древнегреческого баснописца Эзопа, жившего в VI-V веках до нашей эры. В его творчестве берут начало многие басенные сюжеты. В басне всегда присутствует иносказание, то есть изображение человеческих нравов и отношений в виде поведения зверей или насекомых. Эту иносказательную манеру принято называть "эзоповым языком". Вот одна из знаменитых басен Сумарокова "Жуки и пчелы" (1752):

Прибаску Сложу И сказку Скажу Невежи Жуки Вползли в науки И стали патоку Пчел делать обучать. Пчелам не век молчать, Что их дурачат; Великий шум во улье начат. Спустился к ним с Парнаса Аполлон И Жуков он Всех выгнал вон, Сказал: "Друзья мои, в навоз отсель подите; Они работают, а вы их труд ядите, Да вы же скаредством и патоку вредите".

Строго соблюдены здесь правила построения басни, то есть ее композиционные нормы. В начале произведения автор обращается к читателю. Затем следует экспозиционная часть, дающая первоначальную картину происходящего ("Невежи жуки вползли в науки"). Действие развивается: мы наблюдаем живую сценку, выхваченную из реальной жизни и спроецированную на отношения в обществе. Невежественные люди ("жуки"), облеченные властью, поучают знающих и умелых труже- ников "пчел" тому, в чем сами ни грамма не смыслят. Ну, не смешно ли: жуки обучают пчел делать медовую патоку! А вот и кульминация (высшая точка) действия: пчелам надоело подчиняться глупости и молчать и они подняли "великий шум". Развязка событий в басне всегда справедлива и мудра. Так и здесь. В поучительном итоге - одновременно это и остроумный вывод - явственно звучит насмешливый голос автора:

…в навоз отсель подите; Они работают, а вы их труд ядите.

Читая басню, поставим ударение в слове "жуки" на первом слоге. Иначе нарушится стиховой ритм произведения, а с ним и естественность звучания. И будем помнить, что орфоэпические нормы, то есть нормы ударения русских слов, от века к веку меняются. Кроме того, у поэта всегда остается авторское право по-своему изменить ударение в слове, чтобы стих звучал выразительнее и не выбивался из общего ритмического движения.

Басни Сумарокова были взяты на вооружение русской сатирической журналистикой 1760-1770-х годов. Замечательный сатирик Н.И. Новиков сделает строчку из "Жуков и пчел" эпиграфом к своему журналу "Трутень" (1769). На титульном листе первого его номера стояло: "Они работают, а вы их труд ядите". Кстати, Сумароков не вкладывал в эту строку острого социального смысла. Он имел в виду дела литературные. Поэты-теоретики "вползли в науку", заняли высокое положение и теперь поучают талантливых молодых авторов, как писать стихи. А сами пером не очень-то владеют.

Новиков уловил смысловую многозначность строки, да и всего произведения в целом, и перевел разговор в плоскость остросоциальную. Помещики, подобно трутням, бездельничают, но при этом распоряжаются и трудом, и жизнями своих подневольных тружеников-крестьян. Это был смелый выпад против крепостничества, главного зла русской жизни той поры. Новикову же принадлежит и высокая оценка всей деятельности Сумарокова: "Различных родов стихотворными и прозаическими сочинениями приобрел он себе великую и бессмертную славу не только от Россиан, но и от чужестранных Академий и славнейших европейских писателей".

В чем главная заслуга Сумарокова-поэта? Вернемся к тому, с чего эту главу начали. Самый яркий след в истории русской поэзии оставили его элегии. Именно в них заговорил поэт взволнованно и искренне, избегая классицистической условности и нарочитой красивости в изображении чувства. Он стремился к "простоте и ясности слога" в передаче настроений и переживаний человека. Едва ли это вполне ему удалось! И тем не менее, ориентация на национальный строй русской речи в соединении со смелостью творческой манеры привели к успеху. В русской элегической лирике, благодаря Сумарокову, начала проступать психологическая правда в изображении поведения людей и их характеров. Верно заметил поэт: "Кудряво в горести никто не говорит".

Сумароков писал песни, элегии, идиллии, эклоги, притчи (басни), сатиры, эпистолы, сонеты, стансы, эпиграммы, мадригалы, оды торжественные, оды философические, «оды разные», – не говоря о трагедиях, комедиях, операх, статьях и речах в прозе и др. Он использовал все широчайшие возможности русского стиха, писал всеми размерами, античными строфами, создавал сложнейшие ритмические сочетания, писал вольно-тоническим стихом без размеров. Полтораста лет развития русского стиха после Сумарокова прибавили лишь немного новых ритмических форм к запасу тех, которые он разрабатывал. Из всех жанровых форм классицизма XVIII века Сумароков не использовал лишь несколько, в первую очередь различные виды эпоса, поэмы; правда, он начал писать эпическую поэму «Дмитриада» о Дмитрии Донском, но до нас дошла только первая страница ее; вероятно, больше Сумароков и не написал.

Басни. В самых общих чертах все поэтическое наследие Сумарокова может быть разделено на две большие группы: на лирику в собственном смысле слова и на сатирическую поэзию, включая и притчи (басни). Пожалуй, именно притчи занимают центральное место в этом втором отделе. Сумароков писал басни в течение почти всей своей творческой жизни. Первые басни его были опубликованы в 1755 году. В 1762 г. вышли две книги: «Притчи Александра Сумарокова». В 1769 г. – третья; после его смерти были опубликованы еще две книги басен и еще несколько басен, не вошедших в эти две книги. Всего Сумароков написал 374 притчи. Современники не находили слов для прославления их. Многочисленные ученики Сумарокова – В. Майков, Херасков, Ржевский, Богданович и другие – усердно подражали ему в басенном творчестве.

В самом деле, басни Сумарокова принадлежат к лучшим завоеваниям русской поэзии XVIII столетия. Именно Сумароков открыл жанр басни для русской литературы. Он многое позаимствовал у Лафонтена (немало басен он перевел из него – впрочем, вольно). Однако было бы совершенно неправильно считать Сумарокова подражателем Лафонтена. Басни Сумарокова и по содержанию, и по стилю характерно отличаются от произведений великого французского баснописца.

Жанр басен был известен русской литературе и до Сумарокова. Прозаический перевод Эзопа издавался еще при Петре I. В 1752 г. Тредиаковский напечатал «Несколько Эзоповых басенок», переведенных равностопными хореями и ямбами. В «Риторике» Ломоносова в 1748 г. были помещены три басни (на заимствованные сюжеты). Но все эти стихотворения были лишены того строя живого сатирического рассказа, как и того размера, вольного разностопного ямба, которые стали неотъемлемой особенностью русской басни, начиная от Сумарокова. Сам Сумароков некоторые из ранних своих басен также написал еще равностопным шестистопным ямбом (александрийским стихом), в манере суховатого повествования, продолжавшей прежнюю традицию. Можно думать, что чтение лафонтеновых басен натолкнуло Сумарокова на создание новой манеры басенного стиха и изложения. Потом Сумароков познакомился с баснями Геллерта и других, французских и немецких баснописцев, мотивы которых он использовал в своих притчах наравне с мотивами Эзопа и Федра. Однако многие из басен Сумарокова не имеют никаких иностранных сюжетных мотивов; некоторые построены на русском анекдотическом фольклоре; сюжет одной, например, заимствован из анекдота, рассказанного в проповеди Феофаном Прокоповичем («Кисельник»)*.

* Вопрос об источниках басен Сумарокова исследован в обстоятельной работе К. Заусцинского «Басни Сумарокова» (Варшавские университетские известия 1884 г., № 3–5.) Источник басни «Кисельник» указан М.И. Сухомлиновым в «Заметке о Сумарокове» (Известия Академии наук, 1855, вып. 4.)

Притчи Сумарокова, как и другие его сатирические произведения, часто злободневны, направлены на осмеяние конкретных неустройств русской общественной жизни его времени. Тематический охват их очень велик, как и количество сатирических образов, созданных в них Сумароковым. Далеко не все басни Сумарокова иносказательны, т.е. далеко не во всех из них действующими лицами являются животные или предметы. Недаром сам Сумароков называл свои басни притчами. Очень часто притча Сумарокова – это маленький очерк или фельетон в стихах, остроумная и злая сатирическая сценка-шутка, иногда совсем маленькая по объему: при этом действуют в таких притчах люди, типические сатирические маски, обобщающие пороки определенных социальных групп времени Сумарокова. Все русское общество проходит перед нами в беглых зарисовках сумароковских притчей. Его львы – это цари, как впоследствии у Крылова, или же великие люди; при этом о царях Сумароков умеет говорить достаточно свободно. Он дает озлобленные враждебные характеристики русских бюрократов, вельмож, подьячих, взяточников, зазнавшихся и грабящих население страны. Неустройство аппарата монархии вызывает у него целый ряд ядовитых выпадов. Затем Сумароков нападает на откупщиков, разбогатевших торгашей. Нередко он говорит в притчах о крестьянах, которые выглядят у него довольно безобидными, но совершенно дикими существами, нуждающимися в присмотре, в руководстве, в суровом управлении ими. Наконец, важнейшая тема басен Сумарокова – российское дворянство. Он не находит достаточно энергичных слов, чтобы заклеймить некультурных помещиков, жестоко обращающихся со своими крепостными и выжимающих из них последние соки,

Вообще Сумароков в своих притчах достаточно смело излагает свои взгляды: он прямолинеен в своих нападках на своих социальных врагов, он изъясняется независимо, свободно, даже резко. Но он не ограничивается в них социальной сатирой остро политического характера; он дает множество зарисовок быта, схватывая типические смешные детали, возмущаясь отталкивающими чертами бескультурья нравов дворянства, «подьяческой» среды, российского купечества. Перед читателем проходит ряд живых сценок, в которых уродливости быта осмеяны быстрыми, острыми чертами. То это жена, изводящая мужа упрямой сварливостью и спорами против очевидности («Спорщица»), то трусливый муж, дрожащий перед свирепой женой («Боярин и боярыня»), то это дикий обычай кулачного боя, возмущающий Сумарокова («Кулашный бой»), то ханжество и скупость купеческой вдовы («Безногий солдат»), то спесь «скота», который гордится пышной шубой («Соболья шуба») и т.д.

Необыкновенная живость басен Сумарокова, пестрота их содержания, то именно, что они переполнены бьющими через край современными интересами, – все это делало их по-особенному интересными для современных читателей и в то же время это делает их для потомства ярким документом времени во всей его сложности и пестроте, в кричащих противоречиях старозаветной дикости и новой европейской цивилизации. При этом Сумароков, желчный и озлобленный сатирик, в то же время обладал в высшей степени дарованием комическим: он умел смешить, и самый жанр басни-притчи он истолковывал как жанр комический; однако смех в его понимании и творческой интерпретации – вовсе не безобидный смех «развлекательного» типа, а острое оружие борьбы с социально-враждебными ему явлениями.

Злободневность, агитационность, сатирическая острота басен Сумарокова предполагают определенное отношение его как баснописца к проблеме конкретной реальной действительности. Конечно, было бы опрометчиво говорить, хотя бы ограничительно, о реализме сумароковских притчей. Но все же обилие заключенных в них черточек подлинной жизни позволяет поставить вопрос об элементах наблюдения социальной реальности, отразившейся в них.

Тенденция к разоблачению действительности приводила Сумарокова к той резкости стиля, к той грубости нападок и самих картин, изображенных в его баснях, к той прямолинейности поэтической брани, которые характерно отличают его сатирическую манеру от западного и, в частности, французского классицизма, благородно-сдержанного, олимпийски спокойного и чуждого «низкой» прозе жизни и в образах, и в языке.

С другой стороны, признание порочности изображаемой действительности уже вследствие ее реальности ставило существенную преграду реалистическим возможностям Сумарокова – баснописца и сатирика вообще. Сумароков не хочет и не может подняться над эмпирическим наблюдением отдельных штрихов; он презирает реальность и готов покинуть ее при первой же возможности.

СУМАРОКОВ, АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ (1717–1777), русский поэт, драматург. Родился 14 (25) ноября 1717 в Петербурге в дворянской семье. Отец Сумарокова был крупным военным и чиновником при Петре I и Екатерине II. Сумароков получил хорошее домашнее образование, его педагогом был учитель наследника престола, будущего императора Павла II. В 1732 был отдан в специальное учебное заведение для детей высшего дворянства – Сухопутный шляхетный корпус, который называли «Рыцарской академией». Ко времени окончания корпуса (1740) были напечатаны две Оды Сумарокова, в которых поэт воспевал императрицу Анну Иоанновну. Ученики Сухопутного шляхетного корпуса получали поверхностное образование, но блестящая карьера была им обеспечена. Не стал исключением и Сумароков, который был выпущен из корпуса адъютантом вице-канцлера графа М.Головкина, а в 1741, после воцарения императрицы Елизаветы Петровны, стал адъютантом ее фаворита графа А.Разумовского.

В этот период Сумароков называл себя поэтом «нежной страсти»: сочинял модные любовные и пасторальные песенки («Негде, в маленьком леску» и др., всего около 150), которые имели большой успех, писал также пастушеские идиллии (всего 7) и эклоги (всего 65). Характеризуя эклоги Сумарокова, В.Г.Белинский писал, что автор «не думал быть соблазнительным или неприличным, а, напротив, он хлопотал о нравственности». Критик основывался на посвящении, написанном Сумароковым к собранию эклог, в котором автор писал: «В эклогах моих возвещается нежность и верность, а не злопристойное сластолюбие, и нет таковых речей, кои бы слуху были противны».

Работа в жанре эклоги способствала тому, что у поэта выработался легкий, музыкальный стих, близкий к разговорному языку того времени. Основным размером, который использовал Сумароков в своих эклогах, элегиях, сатирах, эпистолах и трагедиях, был шестистопный ямб – русская разновидность александрийского стиха.

В одах, написанных в 1740-е годы, Сумароков руководствовался образцами, данными в этом жанре М.В.Ломоносовым. Это не помешало ему полемизировать с учителем по литературно-теоретическим вопросам. Ломоносов и Сумароков представляли два течения русского классицизма. В отличие от Ломоносова, Сумароков считал главными задачами поэзии не постановку общенациональных проблем, а служение идеалам дворянства. Поэзия, по его мнению, должна быть в первую очередь не величественной, а «приятной». В 1750-е годы Сумароков выступил с пародиями на оды Ломоносова в жанре, который сам называл «вздорными одами». Эти комические оды были в известной степени и автопародиями.

Сумароков пробовал свои силы во всех жанрах классицизма, писал сафические, горацианские, анакреонтические и другие оды, стансы, сонеты и т.д. Кроме того, он открыл для русской литературы жанр стихотворной трагедии. Сумароков начал писать трагедии во второй половине 1740-х годов, создав 9 произведений этого жанра: Хорев (1747), Синав и Трувор (1750), Димитрий Самозванец (1771) и др. В трагедиях, написанных в соответствии с канонами классицизма, в полной мере проявились политические взгляды Сумарокова. Так, трагический финал Хорева проистекал из того, что главный герой, «идеальный монарх», потворствовал собственным страстям – подозрительности и недоверчивости. «Тиран на престоле» становится причиной страданий многих людей – такова главная мысль трагедии Димитрий Самозванец .

Созданию драматических произведений не в последнюю очередь способствовало то, что в 1756 Сумароков был назначен первым директором Российского театра в Петербурге. Театр существовал во многом благодаря его энергии. После вынужденного ухода в отставку в 1761 (высокопоставленные придворные чины были недовольны Сумароковым) поэт полностью посвятил себя литературной деятельности.

В конце царствования императрицы Елизаветы Сумароков выступил против установившегося образа правления. Его возмущало то, что дворяне не соответствуют идеальному образу «сыновей отечества», что процветает взяточничество. В 1759 он начал издавать журнал «Трудолюбивая пчела», посвященный жене наследника престола, будущей императрице Екатерине II, с которой он связывал надежды на устроение жизни по истинно нравственным принципам. В журнале содержались нападки на вельмож и подъячих, из-за чего он был закрыт через год после основания.

Оппозиционность Сумарокова не в последнюю очередь была основана на его тяжелом, раздражительном характере. Житейские и литературные конфликты – в частности, конфликт с Ломоносовым – отчасти тоже объясняются этим обстоятельством. Приход Екатерины II к власти разочаровал Сумарокова тем, что кучка ее фаворитов в первую очередь взялась не за служение общему благу, а за удовлетворение личных потребностей. Собственное положение Сумароков охарактеризовал в трагедии Димитрий Самозванец : «Язык мой должен я притворству покорить; / Иное чувствовать, иное говорить, / И быти мерзостным лукавцам я подобен. / Вот поступь, если царь неправеден и злобен».

В годы царствования Екатерины II Сумароков уделял большое внимание созданию притч, сатир, эпиграмм и памфлетных комедий в прозе (Тресотиниус , 1750, Опекун , 1765, Рогоносец по воображению , 1772 и др).

По своим философским убеждениям Сумароков был рационалистом, сформулировал свои взгляды на устройство человеческой жизни следующим образом: «Что на природе и истине основано, то никогда премениться не может, а что другие основания имеет, то похваляется, похуляется, вводится и выводится по произволению каждого и без всякого рассудка». Его идеалом был просвещенный дворянский патриотизм, противостоящий некультурному провинциализму, столичной галломании и чиновничьей продажности.

Одновременно с первыми трагедиями Сумароков начал писать литературно-теоретические стихотворные произведения – эпистолы. В 1774 издал две из них – Эпистолу о российском языке и О стихотворстве в одной книге Наставление хотящим быти писателями . Одной из важнейших идей эпистол Сумарокова была идея о величии русского языка. В Эпистоле о российском языке он писал: «Прекрасный наш язык способен ко всему». Язык Сумарокова гораздо ближе к разговорному языку просвещенных дворян, чем язык его современников Ломоносова и Тредиаковского.

Творчество Сумарокова оказало большое влияние на современную ему русскую литературу. Просветитель Н.Новиков брал эпиграфы к своим антиекатерининским сатирическим журналам из притч Сумарокова: «Они работают, а вы их труд ядите», «Опасно наставленье строго, / Где зверства и безумства много» и др. Радищев называл Сумарокова «великим мужем». Пушкин считал его главной заслугой то, что «Сумароков требовал уважения к стихотворству» в пору пренебрежительного отношения к литературе.

При жизни Сумарокова не было издано полное собрание его сочинений, хотя выходило много стихотворных сборников, составленных по жанровому признаку. После смерти поэта Новиков дважды издавал Полное собрание всех сочинений Сумарокова (1781, 1787).

Василий Кириллович Тредиаковский, басни которого написаны простым и понятным языком, творил в XVIII веке. Проведя сравнение с произведениями других баснописцев этой эпохи, можно выделить некоторые общие черты, позволяющие характеризовать каждого из поэтов.

Басня привлекала многих писателей

Говоря о таком жанре как басня, сразу вспоминаются известные авторы, подарившие миру много интереснейших произведений. Писатели такие непохожие люди, но всех их объединила страсть к иносказательному жанру. У каждого из них были аналогичные произведения этого направления. Но что одинакового было в их творчестве, а в чём разница?

Тредиаковский и его стиль

Басни писал не для развлечения: его постоянные эксперименты с русским языком, стихосложением не прошли для него даром. Он изобрел вариант написания ритмических гладких стихов, показал, какова роль ударений в стихе. По его книге учился писать М.В. Ломоносов, который пошёл дальше своего учителя, писавшего простым русским словом.

Писать Василий Кирилловичумел, но во многом подражал французу Лафонтену. Произведения, принадлежащие его перу, очень тяжело читались из-за конструкций, редко употребляемых в русском языке. А такой жанр требовал простоты и внятности. Это необходимо для того, чтобы читатель смог без труда уловить мораль, ради которой и создавались произведения, написанные самым низким стилем.

Тредиаковский, басни которого опирались на традицию использовал главным образом высокий стиль и такие как: глас, песнь .

Сумароков и его басни

Сумароков - известнейшая фамилия в литературных кругов XVIII века. Басни его приобрели невероятную популярность. Количество произведений этого жанра, написанных его рукой, достигает четырёхсот. Его произведения написаны живым языком, персонажи узнаваемы, высмеиваемые пороки очевидны.

Сравнение басен Тредиаковского, Сумарокова, Крылова происходит при изучении этой темы по литературе в пятом классе. В баснях Василия Кирилловича встречается много слов старославянского происхождения, инверсий. Он ставил главное слово в самом конце стихотворной строки. Например, «Унесть сыра часть случилось». А.П.Сумароков пополняет уже полностью освоенный им жанр басни элементами родной русской речи. Иван Андреевич Крылов пишет свои басни в разговорном стиле и с образной народно-поэтической интонацией. Множество слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами - яркое тому подтверждение.

Схожесть в творчестве баснописцев

Объединяет баснописцев раскрытие так называемых «вечных» тем. Насколько мастерски льстец может найти подход к любому сердцу. Какую она (лесть) имеет неограниченную власть над внимающим лживым словам.

• Сумароков - "Ворона и лиса";
• Тредиаковский - "Ворон и лисица";
• Крылов - "Ворона и лисица".

Только небольшая разница в виде выбранной птицы делает строки чуть непохожими друг на друга, хотя основная мысль одинакова. Басни всех троих баснописцев написаны на сюжеты Лафонтена и Эзопа.

Различие басен

Чем различаются басни Тредиаковского, Сумарокова, Крылова? Каждый автор даёт только ему характерную трактовку происходящего в басне события. В баснях находят выражение авторский и жизненный опыт, идеалы народа, существовавшие в период творчества того или иного баснописца. Крылов любил создавать басни, в которых нередко отождествлял себя с главным героем. Он смотрел на мир глазами Лисицы или Кота Васьки. Герои, описанные в произведениях, тоже различаются: Эзоп пишет о вороне и мясе, а Крылов ведёт речь о Вороне и сыре. В. К. Тредиаковский, басни которого тоже описывают происходящее как бы в мире животных, в данном случае использует в качестве главного героя Ворона, а у Сумарокова и Крылова уже намного позже появилась эта птица. У Сумарокова нет чётко выписанной морали, у Крылова - есть.