Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Один из самых влиятельных людей Советского Союза – Феликс Эдмундович Дзержинский. Человек, чей образ, воплощённый в статуэтках и памятниках, стал символом патриотизма и преданности своему делу.

«…Чтобы достигнуть поставленной цели, такие, как я, должны отказаться
от всех личных благ, от жизни для себя ради жизни для дела…»

Дзержинский Ф.Э. «Дневник заключённого.Письма.»

«Чекист должен иметь горячее сердце, холодную голову и чистые руки»

Дзержинский Ф.Э.

Подробнее о Дзержинском

– одна из ключевых фигур революции 1917 года, политический деятель, основатель и руководитель Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Человек, который стал примером жёсткости и непоколебимости характера, верности Родине и огромной самоотверженности своему делу.

В истории Феликс Эдмундович известен как первый чекист, человек, основавший ЧК. Но помимо укрепления государственной безопасности, он решал и множество других вопросов молодого Советского Союза. Например, боролся с безграмотностью, руководил народным хозяйством, был наркомом путей и сообщений.

Вопреки стереотипу и ложному мнению о жестокости и репрессиях, проведённых под командованием Дзержинского, Феликс Эдмундович отличался своей справедливостью, и не один приговор не был приведён в исполнение бездоказательно. Нередки случаи, когда после допроса выяснялось, что подсудимый невиновен, и его увозили обратно домой.

Феликс Эдмундович Дзержинский – человек суровых времён, требующих решительных мер и крепости характера. Именно благодаря последователям его идеологии – трудолюбию и верности своему Отечеству — Россию уважают и боятся, и каждый житель нашей страны может быть уверен в своей безопасности.

Почему Дзержинского прозвали Железный Феликс?

По одной из версий, во время работы в кабинете на Дзержинского было совершено покушение: в окно закинули гранату. Феликс не растерялся и спрятался в большом железном сейфе. Взрыв разрушил всё, что было в комнате: мебель, окна, двери, только сейф остался целым и невредимым, а вместе с ним и Дзержинский. Так и повелось в народе звать его Железный Феликс.

По другой версии, своё прозвище первый чекист получил за твёрдый характер и решительные поступки.

Чугунный Феликс

Существует сотни вариаций настольных статуэток образа Феликса Эдмундовича из бронзы, гипса и фарфора. Чугунная же разновидность настольных скульптур первого чекиста – это вещь редкая и сегодня её выпуском занимается лишь одно предприятие в России – , а чугунные статуэтки прочих производителей были изготовлены более 50 лет назад и уже считаются антиквариатом.

Отлитое в чугуне, изделие можно приобрести в двух вариантах: на низкой и на высокой подставке. Скульпторам удалось отразить в статуэтке волевой взгляд и грозное выражение лица Товарища Дзержинского. Он словно пытается уличить недоброжелателя, наблюдая за окружающими.

Феликс Эдмундович Дзержинский – сильный человек с железным характером, пример для представителей силовых структур прошлого и современности. Бюст Дзержинского станет дополнением интерьера рабочего кабинета офицера или гражданского человека, свидетельствуя о его патриотизме и преданности делу.

Чугунный бюст Феликса Эдмундовича Дзержинского можно заказать на

Ранним утром у здания ВСНХ, взвизгнув шинами по мостовой, остановился автомобиль. Из него стремительно вышел человек в длиннополой серой шинели. Человек, которого здесь любили, уважали и уже не очень боялись – Председатель ВСНХ Феликс Дзержинский.

Это для всей остальной страны Дзержинский оставался «цепным псом диктатуры пролетариата», страшным главой ВЧК – ОГПУ. Врагов у него хватало, поэтому звание главного палача Революции приклеилось к нему надолго. И в чём – то оно было справедливо. Дзержинский просто не умел делать что-то вполсилы. И поэтому борьбе с врагами революции он отдавал все свои силы. Но сейчас партия потребовала от него новой службы – и Феликс Эдмундович пришёл поднимать советскую экономику. И теперь персонал Высшего Совета Народного Хозяйства СССР души в своём начальнике не чаял. И всё потому, что взгляды Феликса Эдмундовича радикально изменились. Сейчас он стоял не на стороне классовой борьбы, а целиком и полностью на стороне специалистов, всецело им доверяя. Поэтому и беспартийные спецы, и бывшие меньшевики могли спокойно трудиться.

Сегодня у Дзержинского был очень трудный день: предстояло серьёзное выступление, он нервничал, да и здоровье в последнее время сильно пошатнулось, болело сердце, часто сдавали нервы. Совершенно не к месту Феликс Эдмундович вспомнил предостережения врача из санатория ЦК, где его несколько лет назад уговорили подлечиться. Старый мудрый еврей, профессор медицины прямо и чётко сказал главному чекисту страны, что его организм крайне изношен и при таких нагрузках медицина гарантирует Дзержинскому не более пяти лет жизни. Отказавшись тогда от медицинского вмешательства в свою жизнь Феликс Эдмундович слов этих не забыл, и стремился успеть сделать как можно больше. И вот сегодня он вспомнил об этом предостережении. И тут же от него отмахнулся – прошло уже более трёх лет, а он всё ещё жив. Скорее всего, профессор ошибался – подумал глава ВСНХ входя в здание своего ведомства.

Первым делом Дзержинский зашел в свой кабинет и отдал несколько распоряжений по административным вопросам. Затем вызвал Штерна, способного финансиста и хозяйственника из бывших меньшевиков, которого ценил настолько, что лично настоял на переводе Штерна из наркомфина в ВСНХ, поссорившись из-за этого с наркомом
финансов Сокольниковым. Феликс даже улыбнулся, вспомнив, как горячо выступал нарком на одном партийном совещании, доказывая, что Дзержинский сманивает у него ведущих спецов и совершенно не даёт работать. Всё дело в том, что Феликс был твёрдо убеждён в одном: в его учреждении должны работать лучшие специалисты, независимо от их отношения к коммунистическим идеалам и партии.

Затем Феликс Эдмундович вспомнил, что ему необходимо заглянуть ещё и к редактору «Торгово-промышленной газеты», чтобы поблагодарить его за замечательную статью о проблемах с металлом. Анкета, опубликованная в газете, показала, что частные кузнецы и извозчики страдают от
нехватки металла для подковки лошадей. Государственные организации отказывают им в металле. Поэтому подковка лошади сейчас стоила необычайно дорого, и не каждый извозчик мог себе позволить подковать лошадь на все четыре ноги. Из-за этого лошади уродовали копыта на булыжных мостовых городов. И из крошечного и незначительного, этот вопрос становился жизненно важным в масштабе всей страны, где основную часть транспорта составлял именно гужевой. По мнению Дзержинского эта анкета приоткрыла ему целый пласт жизни, о котором он ранее не задумывался. Вот о подмётках для своих сапог человек думает, а о подмётках для лошадей нет. Такова суровая правда жизни сегодня. Поэтому статья
была очень своевременной, и ещё вчера Дзержинский дал распоряжение Главмету разобраться в этом вопросе и организовать снабжение кузнецов металлом.

В дверь постучали и после отклика в кабинет вошёл Штерн: «Вызывали, товарищ Дзержинский?».
– Проходите, присаживайтесь. Вы мне нужны. Понимаю, что это не совсем по вашей части, но я думаю, что Вы справитесь. В настоящий момент возникла серьёзная необходимость в пересмотре отношения советской власти к специалистам не из большевиков. Нельзя, чтобы экономист, плановик, инженер, работали из-за страха за свою жизнь и жизнь своих близких.
Штерн в своей обычной полосатой рубашке сел напротив Дзержинского, раскрыл блокнот и приготовился слушать. Первое время Феликс не понимал, почему товарищ Штерн так бедно одевается. Потом оказалось, что почти всё своё немалое жалованье он отправляет родственникам на Украину. И это несмотря на то, что сам он серьёзно болен: у него была грудная жаба. После этого Дзержинский проникся искренней симпатией к своему сотруднику не только как к специалисту, но и как к человеку.
Дзержинский заметно волновался, широко и быстро заходил по кабинету, с трудом подбирая нужные слова для выражения своих мыслей, настолько данный вопрос был для него мучителен.
– Однако Феликс Эдмундович, у нас ведь всё решают партийные органы, а люди, не являющиеся членами партии большевиков на местах, на промышленных и торговых предприятиях страны, практически бесправны – заметил Штерн.
– Вот именно, вот именно! Мы с вами должны постараться защитить специалиста. Надо покончить с остатками комчванства. Без знаний, без учёбы нашей собственной, без уважения к людям, которые знают, без поддержки технического персонала, без поддержки науки, мы не сможем выполнить поставленные перед нами задачи и, в первую очередь, задачу повышения производительности труда. А эта задача требует серьёзного, взвешенного подхода к проблеме. Профсоюзы, партийные ячейки и руководство предприятий перекладывают работу по расчёту норм выработки на плечи беспартийных специалистов. И в принципе поступают правильно. Чтобы решить проблему её решение надо доверить настоящим профессионалам. Вспомните товарищ Штерн опыт гражданской. Непрофессиональная Красная армия терпела поражения, кольцо фронтов неумолимо сжималось вокруг центра страны. Но приход в руководство вооружёнными силами бывших офицеров царского Генерального штаба спас положение. Хотя и тогда происходили определённые перекосы в политике партии в отношении военспецов.

Дзержинский снова сел в кресло, устало прикрыл глаза и негромко продолжил – Хорошо запомнился один эпизод. Зимой 19-го наша третья армии под давлением войск Колчака оставила Пермь. Я вместе со Сталиным по заданию ЦК отправился в Вятку, чтобы на месте разобраться в причинах случившегося. У товарища Сталина, к сожалению, ответ был готов ещё в Москве – в неудачах виновато военное руководство армии и Восточного фронта в целом. На месте всё оказалось не так однозначно. В большинстве случаев командарм выполнял директивы и прямые распоряжения наркома Троцкого, тогдашнего главы РВС. Против кадровых военных воевал командарм Лашевич, старый испытанный большевик, но без должного боевого опыта. Отсюда и результат. Так что, товарищ Штерн, даже управление требует профессиональной подготовки. И без разницы, чем вы управляете – армией, заводом, конторой. На западе это уже стали понимать, почитайте хотя бы Тейлора.

Дзержинский снова вскочил, ему не терпелось высказать мысли вслух и в движении это у него получалось лучше.
– Вот и сегодня многое в советской экономике зависит от положения специалистов на предприятии. А специалист сегодня лишён всяческих прав и, в силу этого, неспособен решить поставленные перед ним задачи. И это касается не только производительности труда. Возьмём, к примеру, расходование материальных и финансовых ресурсов нашими предприятиями. Спрашиваю недавно одного директора фабрики: почему у вас отходы хлопка гниют во дворе, ведь их можно полностью утилизировать? А директору эта идея даже в голову не приходила. Привыкли, понимаете, ждать предложений от вышестоящего руководства. Да и с кадровой точки зрения всё ясно: директор фабрики – член партии с 1903 года, но до революции был на этой фабрике подсобным рабочим, нет никакого образования. Так что ему самостоятельно этот вопрос не осилить, а своего главного инженера, бывшего члена партии меньшевиков, имеющего техническое образование, учившегося и у нас, и в Англии, он слушать просто не будет! Или вот недавно на одном московском заводе я увидел такую картину. Полгода назад дирекция заказала новое оборудование для завода. Однако профиль этого оборудования совсем не подходил заводу и теперь оно ржавеет во дворе, под открытым небом. Кто принимал решение о закупке этого ненужного оборудования? Кто растратил государственные деньги? Директор завода ссылается на прежнее руководство, мол, они, разгильдяи, виноваты. А я считаю, что виновата вся наша система. Слабо мы ещё контролируем хозяйственный механизм.
– Да, Феликс Эдмундович, таких примеров в редакции нашей ведомственной газеты можно выявить множество. Но ведь технический персонал, инженеры и специалисты не могут пока повлиять на ситуацию. Руководство предприятий не прислушивается к мнению беспартийных специалистов.
– Именно поэтому товарищ Штерн и необходимо создать на предприятиях новые бытовые и более дружественные отношения со спецами. Необходимо дать им какую-то конституцию на заводе и в управлении фабрикой. Вот я, являясь главой ВСНХ, каждый день подписываю множество приказов и распоряжений. Можно подумать, какой же Дзержинский умный! Однако ведь разработкой приказа занимаются ведущие специалисты: вы, Александр Борисович, товарищи Сокольников, Кафенгауз, Гинзбург и другие. Но об этом никто не знает. Я заслоняю их, а это неправильно. Страна должна знать своих героев. Поэтому будет правильно, если в каждом приказе после моей подписи будет и подпись лица, готовившего данный приказ, пусть даже и беспартийного. Ваша задача Александр Борисович в том, чтобы разработать некую инструкцию, положение о работе специалистов на предприятиях. Новых специалистов мы ещё только готовим, на предприятиях не обладают необходимым практическим опытом управления производством. Поэтому Александр Борисович привлеките к этой работе того, кого сами посчитаете нужным, я даю Вам полную свободу действий.
– Мы поработаем Феликс Эдмундович.
– Вот и хорошо, идите. Да, кстати, как Ваше здоровье? Не пора ли отправить Вас за границу, Вы давно не лечились, да и выглядите плохо.
– Спасибо товарищ Дзержинский, но право не стоит беспокоиться. Я себя вполне неплохо чувствую, просто в последнее время работы очень много, вот и устаю

Проводив Штерна до дверей кабинета и попрощавшись с ним за руку Дзержинский вернулся к письменному столу. Неожиданно Феликс Эдмундович тяжело закашлялся и схватился за грудь. Когда дышать стало легче он налил себе из графина на столе стакан воды и жадно выпил.
Тяжело опустившись в кресло Дзержинский мрачно подумал о том, как не вовремя он расклеился – впереди было еще столько серьезной и интересной работы! Вот и сегодня нужно еще обязательно выступить на Пленуме. Нужно же наконец остро поставить вопрос о товарище Пятакове и его работе в аппарате ВСНХ. Конечно это был опытный и проверенный сотрудник, однако в последнее время их взгляды на хозяйственную политику стали резко расходиться. А Феликс Эдмундович предпочитал работать с единомышленниками – так и для дела лучше и ему комфортнее. И именно эту кадровую проблему – удаление Пятакова из аппарата ВСНХ нужно было решить сегодня на Пленуме партии.

Председатель ВСНХ поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Предупредив секретаря, что сегодня он уже не вернется, Дзержинский прошел к кабинету редактора «Торгово-промышленной газеты». Ответственного редактора, товарища Савельева, как всегда не оказалось на месте. Однако в редакции находилась ее главная ударная сила – Николай Валентинов, заместитель редактора и автор многих актуальных и интересных материалов. Он, как и многие из сотрудников аппарата ВСНХ в прежние времена примыкал к меньшевикам и на службу пошел только тогда, когда посчитал, что политика Совнаркома и ЦК ВКП (б) претерпела значительные изменения. Однако служил Советской власти Валентинов честно и был прекрасным публицистом. Хотя и ему были не чужды некоторые вполне обычные человеческие слабости и старорежимные привычки. Так, к примеру, Николай Владиславович даже в это непростое время сохранил любовь к такому головному убору как котелок. Дзержинский высоко ценил этого сотрудника и считал, что благодаря отбору кадров его ведомство является лучшим в стране.

Горячо поблагодарив Валентинова за статью о металле, Дзержинский вспомнил и еще об одной успешной идее редакции. Дело в том, что последнее время Дзержинский много говорил и писал о введении режима экономии в советской промышленности и торговли, он как всегда буквально горел этой идеей, жил ей 24 часа в сутки. И газета стала для него настоящим рупором, броско выделив его приказ на передовой странице газеты. Кроме всего этого Дзержинский ценил в Валентинове то особое искусство, с которым тот редактировал речи главы Высшего Совета Народного Хозяйства. По роду своей деятельности Феликсу приходилось много выступать на совещаниях и заседаниях. Перед большой аудиторией он начинал волноваться, речь становилась быстрой, сбивчивой, очень мешал проявляющийся сильный польский акцент. Поэтому его речи с трудом поддавались стенографии и изложению в прессе. А вот у Валентинова все это получалось. Однажды Дзержинский решил выяснить как ему избавиться от недостатков речи.
- В чем недостатки моей речи Николай Владиславович?

Есть люди, которые говорят примерно так, как пишут. К примеру у Пятакова все стоит на своих местах и фиксировать его речи легко. Совсем иначе обстояло дело с речами Председателя Совнаркома. У Владимира Ильича стенографистки никогда не могли точно передать всю сложную палитру его речей. А у Вас Феликс Эдмундович совсем иные проблемы. Говоря, Вы, вероятно, мысленно произносите все фразы речи. Однако на языке их нет. Так происходит у многих, просто у Вас гораздо чаще. Поэтому Вам товарищ Дзержинский лучше сначала написать речь, а затем выучить готовый текст своего выступления.
После этого разговора феликс стал часто присылать Валентинову черновики рукописей своих статей.

Так происходит у многих, просто у Вас гораздо чаще. Поэтому Вам товарищ, Дзержинский лучше сначала написать речь, а затем
выучить готовый текст выступления.

После этого разговора Феликс стал часто присылать Валентинову черновики рукописей своих статей, Вот и сейчас он передал Николаю Владиславовичу большую статью о работе Высшего Совета.

Выйдя из здания ВСНХ, Дзержинский сел в служебный автомобиль и поехал на Пленум партии. Он старался сосредоточиться на предстоящем выступлении, однако мысли скакали. В последнее время Дзержинский пришёл к выводу, что партия большевиков из руководящего органа страны превращается в огромный бюрократический аппарат, возглавляемый Генеральным Секретарём - Иосифом Сталиным, Поэтому в стране всё чаще отходят от принципов новой экономической
политики партии. Но Феликс Эдмундович искренне верил, что если вовремя исправить политику партийного руководства, то построение социализма не за горами. Партии Дзержинский был предан до конца и верил в нерушимость её основных идеалов. Однако к ортодоксальным большевикам его отнести было сложно – Дзержинский умел менять свою жизненную позицию под воздействием фактов, ведь и в партию большевиков Дзержинский вступил тогда, когда окончательно понял – ненавистный ему русский царизм можно победить только революционным путём, через нелегальную борьбу. И вот теперь для победы социалистической революции во всём мире требовалось построить материальную базу социализма в СССР. Поэтому все свои жизненные силы Феликс Дзержинский принёс на этот новый алтарь борьбы с мировым капиталом.

…Председатель ВЦИК Михаил Иванович Калинин на Пленуме немного задремал и поэтому начало речи Дзержинского не слышал. Однако сейчас Калинин окончательно проснулся. Голос Феликса раздавался по всей зале. Он сильно волновался и поэтому говорил громко, отчаянно жестикулируя.

Нельзя, товарищи недооценивать положение в деревне. Вот товарищ
Пятаков говорил о том, что деревня богатеет, что нэп значительно
упрочил её положение, что она обгоняет рост городской
индустрии. Это неверно в корне, дорогие товарищи! Вот Пятаков
говорит об огромных накопленных частным капиталом миллионах.
Но это не так. Чистая прибыль частного сектора составит не 400
пятаковских мифических миллионов, а всего 65 - 70. А это сущие
пустяки, по сравнению с доходами государственного сектора. Вот
ведь несчастье! Товарищи большевики боятся укрепления советской
деревни! Но ведь нельзя добиться индустриализации страны, если
относиться со страхом к росту благосостояния деревни. Кроме
этого сегодня Пятаков и его единомышленники предлагают все
свободные средства бросить на индустриализацию. Это хорошо, это
очень хорошо, товарищи! Но вот какими средствами, вот в чём
главный вопрос сегодня. Пятаков предлагает сильно повысить
оптовые цены промышленности. Это антисоветская, антирабочая
программа! Это ликвидация всей нашей революционной борьбы за
рост благосостояния рабочего, за рост производительности труда!
Вы, товарищ Пятаков самый крупный дезорганизатор советской
промышленности! Советская торговля и так никуда не годится, рост
цен её попросту уничтожит. Товарищ Каменев в наркомате
внутренней торговли не делает ничего для улучшения ситуации!

Товарищ Дзержинский, я только четыре месяца руковожу
внутренней торговлей и еще не разобрался в ситуации - попытался
защищаться Лев Каменев.

Вы, товарищ Каменев, если будете управлять комиссариатом не
четыре месяца, а сорок четыре года - всё равно на это не будете
годны. Вы не работаете, а только туда-сюда вертитесь. Вы не
работаете, а занимаетесь политиканством. Я могу вам это сказать, вы знаете, в чём моё отличие от вас, в чём моя сила. Я не щажу себя, никогда не щажу, Я солдат революции и привык всего себя отдавать решению поставленной партией задачи. Поэтому вы все здесь товарищи меня любите и мне верите! Я никогда не кр душой. Если я вижу непорядки, то я со всей силой обрушиваюсь
на них. И сейчас я с ужасом думаю о том, что советская система управления превратилась в постоянную возню со всевозможными согласованиями и неслыханным бюрократизмом!

Закончив речь, Дзержинский еле стоял, схватившись за грудь. Кто-то из товарищей помог ему выйти из зала. Была вызвана карета скорой медицинской помощи. Однако было уже поздно.

Через три часа паралич сердца прервал жизнь Железного Феликса. Советская власть потеряла одного из самых верных защитников. Почти все его идеи были забыты, а страна начала строить социализм по модели Сталина.

И что называется «информация к размышлению». 28 ноября 2017 года в Краснодаре прошло заседание городской думы. Депутаты единогласно проголосовали за присвоение школе №32 имени Феликса Дзержинского. Дума Краснодара утвердила ходатайство руководства и родительского комитета школы, УФСБ РФ по краю и краевого Совета ветеранов органов госбезопасности. В нем говорилось об «увековечении памяти выдающегося государственного деятеля».