Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

До сих пор мы говорили о выразительных средствах языка, которые выросли из сравнения: Все в этом мире имеет свои подобия, все на что-нибудь да похоже. Левое полушарие оценивает и сравнивает – «найди 10 отличий». Правое на основе этого сравнения и этих найденных отличий создает новый образ, новую реальность. Таким образом идет как активный процесс познания мира, так активный процесс творения.

Но есть в человеческом языке и другие средства выразительности, выросшие из сравнения предмета или явления… с ним же самим.

Странно! Какой в этом смысл? Конечно же, что 1=1, и ни как иначе.

Но человечество в незапамятных времен все пытается себя убедить, что 1=10, или 10=1.

Смотрим в окно: ужаа-а-асная погода! Что там за окном такого ужасного: землетрясение, самум, цунами? Нет, просто дождик идет, а нам бы хотелось солнышка.

И не замечаем, что мы только что сами себя обманули, преувеличили нежелательное для нас качество погоды. И это у нас на каждом шагу.

Мы все преувеличиваем: хорошее, плохое, страшное, смешное. Как будто скучно нам видеть, что 1=1. А вероятно, и в самом деле скучно. Правому полушарию это занудное равенство предмета самому себе никакой пищи не дает. А вот стоит преувеличить или преуменьшить качество предмета или явления, левое полушарие начинает в ужасе хлопотать и метаться: караул! неправда! неверные данные! То есть начинает лихорадочно работать над сравнением предмета с самим собой и бессмысленность этой работы рождает эмоцию. Только этого нашему лукавому правому полушарию и надо!

Гипербола – одна из древнейших фигур речи, имеющаяся во всех без исключения человеческих языках. Вот такая тяга у человека ко всему большому. То ли какие-то впечатавшиеся в генный код воспоминания о вечно голодном существовании с множеством опасностей на каждом шагу. И поэтому вечно подсознательно хочется нам всего – и побольше.

И хочется видеть опасность еще более страшной, чем на самом деле. Если победишь – больше чести. Если убежишь – то не так стыдно.

Ну это так, фантазии на тему гиперболы.

Однако в речи нашей, русской, этот стилистический прием зафиксирован на уровне языка, то есть просто застабилизирован, как норма. Имеются в виду суффиксы.

Между прочим, увеличительных суффиксов в нашем языке до странности мало и употребляются они все реже и реже. Суффикс –ищ — (ветрище, волчище), в основном, в книжной речи, как архаизм, в стилизованной народной речи, фольклорной речи. А суффикс «-ин-», как увеличительный суффикс, (махина, домина) стал совсем редким и слился с омонимичным суффиксом «-ин-«, обозначающим единичный предмет из множества (бусы – бусина, трава – травинка)

Почему увеличительные суффиксы исчезли из нашей речи? Надоело нам себя пугать?

Но зато как активно гиперболы используются в литературе и искусстве, то есть там, где мы согласны воспринять условную реальность. Какие удивительные образы создает гипербола?

Посмотрите на картину К.Петрова-Водкина «Большевик». Довольно странно, что эта картина не была в советское время спрятана от обывательских глаз.

Этот разбойничьего вида человечище с безумными глазами возвышается над миром, темный, страшный на фоне радостного неба, и несет он кровавый флаг. И все! И достаточно сказано о том, как увидел художник эту новую послереволюционную реальность.

А вот преуменьшение, или литота, гораздо более ярко зафиксировано в наших суффиксах!

Причем, как мы помним из школьного курса, их два вида: уменьшительно-ласкательные и уменьшительно-уничижительные. Это как раз две функции преуменьшения.

Зачем мы обманываем себя, преуменьшая качества предмета? Чтобы самому почувствовать себя большим. А почувствовав себя большим, мы можем и зло посмеяться над ничтожеством. А можем и наоборот, почувствовать отеческую нежность к чему-то маленькому и беззащитному.

А вот в литературе и искусстве сложилась странная ситуация с литотой. Именно поэтому термин «литота» мало кому известен. В самом деле, можно ситуацию увидеть как преуменьшение размеров предмета или явления, а может, и как преувеличение миниатюрности.

На этой лукавой игре построен отрывок из поэма Н.А.Некрасова «Крестьянские дети», который мы знаем как «Мужичок с ноготок».

Удивительно использованы уменьшительные суффиксы Булатом Окуджавой в его песне «Отъезд». Поэт, ощущая себя старым, отжившим, выезжает из Зальцбурга вместе с вечно юным… Моцартом.

Гипербола - тип перенесений, когда значение остаётся тем же, каким было, но приобретает грандиозные размеры. Так, у Гоголя число чашек на подносе приравнивается к числу чаек на морском берегу, или у Достоевского: “Вы бы должны были испустить ручьи…что я говорю, реки, озёра, моря, океаны слёз”.

Аристотель: “гиперболы - частный случай метафоры”. (РИТОРИКА) Гиперболизм эпитетов и сравнений привычен в поэзии. Существуют комические гиперболы. Противоположной гиперболе формой является литота – замещение по линии преуменьшения.

X Гипербола и литота . Гипербола состоит в чрезмерном, иногда до неестественности, увеличении предметов или действий, с целью сделать их более выразительными и через это усилить впечатление от них: безбрежное море; на поле битвы горы трупов.
Державин следующими чертами изображает подвиги Суворова:

Вихрь полуночный - летит богатырь!

Тьма от чела его, с посвиста пыль!

Молнии от взоров бегут впереди,

Дубы грядою лежат позади.

Ступит на горы - горы трещат;

Ляжет на воды - бездны кипят;

Граду коснется - град упадает,

Башни рукою за облак кидает.

Литота - столь же чрезмерное уменьшение: это не стоит выеденного яйца ; его от земли не видать (малорослого).

Какие крохотные коровки!

Есть, право, менее булавочной головки!

БИЛЕТ 8.

Силлабо-тоническая система стихосложения. Трёхсложные размеры.

X Силлабо-тоническая система стихосложения

От греч. Syllabe – слог и греч. Tonos – напряжение, ударение.
Заслуга преобразования русского стиха принадлежит В.К.Тредиаковскому и особенно М.В.Ломоносову. Тредиаковский еще в 30-е гг. 18-го в. выступил со стихами, основанными на отличных от силлабической системы принципах стихосложения.
Ритмическими единицами стиха в силлабо-тонической (слогоударной ) системе явились, как и в метрической, стопы. В русском стихе стопой стали называть ударный слог с примыкающими к нему безударными.
Сущность силлабо-тонической системе состоит в том, что в стихотворной строке ударные и безударные слоги чередуются по определенной схеме и образуют так называемые двусложные и трехсложные размеры. В двусложных размерах различают хорей и ямб . Расстановка в строке всех возможных ударений осуществима лишь в том случае, когда строка состоит из коротких одно-, дву- и трехсложных слов.
Но уже Ломоносов признал, что так писать стихи "трудновато", потому что в языке очень много слов длинных, и в полноударной стихотворной строке они не поместятся. Поэтому расстановка ударений строго не соблюдается – они не должны падать на "чужие" места, зато пропускать их можно – от этого ритмическое звучание не страдает, наоборот, стих звучит более разнообразно. В этом случае могут возникать два безударных слога подряд – они образуют группу из безударных слогов, которую называют по аналогии с античным стихом пиррихием . Иногда слова стекаются таким образом, что возникают два подряд ударных слога (спондей ). В русских двусложных размерах особенно часты различные сочетания стоп ямба и хорея с пиррихиями.
В трехсложных размерах в зависимости от местоположения ударного слога различают: дактиль – с ударением на первом слоге стопы, амфибрахий – с ударением на среднем слоге и анапест – на последнем, третьем слоге стопы.
Последовательность таких групп ударных и безударных слогов (стоп) в строке и создает стихотворный размер . Теоретически количество стоп в стихотворной строке может быть любым – от одной и больше, на практике же протяженность строки бывает в двусложных размерах (хорей, ямб) от 2 до 6 стоп, а в трехсложных (дактиль, амфибрахий, анапест) – от 2 до 4.
Итак, основных размеров русского классического стиха пять: хорей, ямб, дактиль, амфибрахий, анапест.

Трехсложные размеры

Дактиль - трехсложный размер с ударением в стопе на первом слоге (схема стопы дактиля -ÈÈ), а в стихе в целом - на первом, четвертом, седьмом, десятом, тринадцатом и т.д.

Как хорошо ты, о море ночное,-
Здесь лучезарно, там сизо-темно...
В лунном сиянии, словно живое,
Ходит, и дышит, и блещет оно.

-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -È
-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -
-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -È
-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -

Амфибрахий - трехсложный размер с ударением в стопе на втором слоге (схема стопы амфибрахия È-È), а в стихе в целом - на втором, пятом, восьмом, одиннадцатом и т.д.

В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли

È-È È-È È-È È-
È-È È-È È-È È-

Анапест - трехсложный размер с ударением в стопе на третьем слоге (схема стопы анапеста ÈÈ-), а в стихе в целом - на третьем, шестом, девятом, двенадцатом и т.д.

Прозвучало над ясной рекою,
Прозвенело в померкшем лугу,
Прокатилось над рощей немою,
Засветилось на том берегу.

ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ- È
ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ-
ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ- È
ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ-

БИЛЕТ 9.

Проза и поэзия. Ритмичность художественной речи.

Среди различных видов речи речь художественная занимает особое место. С помощью слов художественной речи писатели воспроизводят те индивидуальные черты своих персонажей и подробности их жизни, которые составляют предметный и внутренний мир произведения. Мало того, что художественная речь может “вбирать” в себя речь любого другого стилистического пласта, но она еще и является образно-экспрессивной. Т.е. речь, например, научная передает человеку лишь знания, а речь художественная призвана, чтобы передать настроение. И если художник будет умело использовать стилистические пласты, говоры, диалекты, то он сможет это сделать. Если реализм писателя глубок, то он будет писать речь для своего героя, чтобы передать его соц. положение, настроение и т.д. Хороший пример - “Горе от ума” Грибоедова. Речь Скалозуба, например, неотесанна и груба, как и он сам. Увлекались словами местных и соц. диалектов писатели 20-х, 30-х гг. Описывая героев-революционеров, они применяли новый для тех времен “советский” язык. Итак, мы выяснили, что художественная речь не всегда соответствует нормам литературного языка. Однако определение границ диалектности, литературности и (что хотелось бы подчеркнуть особо) приличия - вопрос очень спорный. Как раз определением приличия художественного произведения в частности и занимаются цензоры или литературные критики.

Подробнее читайте Поспелова. Страницу сами найдете, мне в лом. J

БИЛЕТ 10.

Олицетворение и образный параллелизм. Их место в системе литературы.

Олицетворение - перенесение человеческих черт на неодушевлённые предметы и явления. Олицетворения, как и метафоры, основаны на отождествлении явлений природы, растительного и животного мира с сознательной жизнью и деятельностью людей по принципу сходства между ними. «Сердце говорит», «река играет», и так далее - примеры олицетворения. К олицетворению часто прибегал Некрасов в своей поэме «Кому на Руси жить хорошо». Он олицетворяет, к примеру, образ эха: «Ему одна заботушка, честных людей поддразнивать, пугать ребят и баб!».

Образный параллелизм - традиционный вид словесно-предметной изобразительности. Изображение природы в образном параллелизме всегда на первом месте (это первый член), а изображение человеческих действий и отношений - на втором (второй член). Между первым и вторым членами существует прямая связь. Такая разновидность образности называется прямым двучленным параллелизмом. Отношения, возникающие в природе, как бы проясняют действия и отношения людей. Образный параллелизм очень часто встречается в обрядовой и бытовой народной песне. Своеобразное применение образный параллелизм получил и в эпической литературе. Как средство образного познания, как способ усиления эмоциональной выразительности. Таков «психологический» параллелизм в Толстом «Войне и мире». (С чувством безнадёжного разочарования в жизни едет князь Андрей в усадьбу Ростовых и по дороге видит дуб, весь иссохший, обломанный. У Ростовых встречается Андрей с Наташей и оживает. По дороге обратно он видит, что дуб этот тоже ожил...)

X Примеры олицетворений :

А и горе, горе, гореваньице!

А и лыком горе подпоясалось,

Мочалами ноги изопутаны.

Нар. песня

Олицетворение зимы:

Ведь уж осень на двор

Через прясло глядит.

Вслед за нею зима

В теплой шубе идет,

Путь снежком порошит,

Под санями хрустит... Кольцов

Материал и прием в литературе.

Прием – то, с помощью чего творец приходит от материала к форме. Читатель вместе с писателем должен пережить создание космоса из хаоса. Набор приемов художника – отстраненность и затрудненность восприятия.

Материал – все, что взято как готовое – быт, характеры. Материал – это язык, а речь – это прием.

Преображение материала из жизненного в художественный:

1)Тынянов писал о Пушкине и его друзьях, но при научном подходе он ищет реальные факты, чтобы раскрыть их творчество, при художественном - пишет о реальных людях, но частично додумывая некоторые факты.

2)Толстой называл героев именами, похожими на имена прототипов и добавлял собственные представления о них.

3)Полная выдумка – разграничение реальности и фантазии.

Приемы преображения – основа поэтики и теорлита. Прием – код для воплощения замысла произведения, но приобретает значение на фоне целого. Лит.произведения – система приемов, а не их сумма. Изучение приемов помогает в полном понимании личности писателя, его творчества. (Сон для разных писателей: 1)Сон Обломова – то, что важно и дорого;2)Сюжет оказывается сном – «Гробовщик»Пушкин;3)Вещий сон и осуждение писателем теории – сон Раскольникова о лошади). Прием один, но много реализаций. Совокупность приемов – стиль автора.

Персонаж – герой произведения. Сложность в понимании, что провозглашают отдельным персонажем. Ошибочно приписывать все реплики автору – Гринев, а не Пушкин говорит о бессмысленном бунте. Бывают персонажи = автору, это герои-резонеры, они выразители авторских идей. (Сатин в «На дне»). Открытие 19века: персонаж может не быть равен автору – Пушкин о Татьяне. Автор отстраняется от судьбы персонажа.

Рассказчик. Присутствие необязательно. Иногда автор не определяет рассказчика – в «Легком дыхании» нельзя узнать, кто говорит. Иногда несколько рассказчиков. Рассказчик – кривое зеркало между автором и персонажем. Безличное повествование объективно, но все равно создается худ.мир, отличающийся от реального. Виды:

1)Безличный рассказчик. По языку отличается от автора, но формально не выражен – нет биографии.

2)Наделенный чертами характера рассказчик. М.Зощенко – если смотреть на все рассказы в совокупности, то возникает картина «видимого миру смеха сквозь невидимые миру слезы». Рассказчики разные, но похожи. Пролетариат приходит на смену другому классу.

Автор – отражение действительности. Материально не может изменить композицию, он вне ее. Автор не отождествляется с реальным автором. Природа авторов: 1)человек, присутствующий в произведении – отступления в «Мертвых душах»;2)безличная форма – «Легкое дыхание». Автор – творец жизни, он создает образ автора. (Ерофеев «Москва – Петушки». Центр.персонаж – Венечка Ерофеев, впитавший черты реального автора, но он умирает в конце, а сам Ерофеев жив).

Различие между художественным, научным и обыденным мышлением.

Худож.произведения использует образы, наука - понятия

Наука от многозначности старается дистанцироваться.

Научное мышление создаёт единственное верный образ (Евклидова геометрия);

Искусство многомысленно, своим посредством оно стремится показать человеку огромный поток мыслей, наука же их раздрабливает. Искусство сближает разнородные явления, т.к. является синтетическим взглядом на реальность, передаваемую звуками, словами, действиями и т.п. Это преображение мира по законам, устанавливаемым каждым его видом.

Образы науки лишены эмоциональной выразительности

Обыденное: базируется на повседневной чувственно-предметной деятельности человека, поэтому максимально доступно. Предмет – единичное познание.

Научное: логическое мышление, эмпирический и теоретический уровни познания. Предмет – общие закономерности.

Художественное: поиск единичного(обыденного), в котором отражается общее(научное).

Гипербола и литота, их функции в литературе. Понятие о гротеске.

Гипербола (греч. hyperbole - преувеличение) - вид тропа, сводящийся к преувеличению свойств, особенностей предметов, явлений с целью усиления выразительности и образности художественной речи.

Как литературный прием гипербола подчеркивает субъективность создаваемого образа, его нарочитую условность. Это стимулирует воображение, заставляет обратить внимание на выделяемые особенности явлений, высвечивает черты характера литературных героев. Гоголь пишет, что на сыновьях Тараса Бульбы были "шаровары шириною в Черное море, с тысячью складок и со сборами... " ("Тарас Бульба".) Гипербола по определению есть превышение нормы (предполагается, что читатель знает норму и в состоянии оценить эстетическую меру отхода от нее).

К гиперболе относится оборот речи, именуемый pluralis majestatis (лат. - множественное возвеличение), т.е. употребление множественного числа применительно к самому себе. Этот оборот - клише многих официальных речей, документов, как в манифесте императора всероссийского, начинавшегося словами: "Божией Милостью Мы, Николай II..."

Литота (греч. litotes - малость, умеренность) - нарочитое преуменьшение или смягчение свойств, признаков, значений каких-либо предметов, явлений с целью усиления эмоционального воздействия, в частности выражения авторской оценки.

Основное, что сближает литоту и гиперболу, - "чрезмерность» . С помощью литоты художник в состоянии передать лирическое настроение, безраздельное упоение одним чувством.

Для изображения динамики предмета писатели нередко сочетают контрастные тропы - гиперболу и литоту, которые, дополняя друг друга, усиливают общее впечатление. Такое сочетание характерно для стиля "Мертвых душ".

Существует ошибочное представление, что крайняя форма гиперболы - это гротеск, фантастическое преувеличение. На самом деле мотив преувеличения - признак гротеска, но не главный. Гротеск - вид римского древнего орнамента, если посмотреть истоки слова. На орнаменте изображалась причудливая игра с человеческими и животными формами без разграничения. Гротеск - это не дальнейшее развитие гиперболы, а особая форма предметной выразительности, меняющая облик вещей без ограничения и весьма причудливо. Гипербола - телескоп, увеличивающий картинку, а гротеск - кривое зеркало (бывает смешной и трагический). Пример: «История одного города» Щедрина (Бородавкин посылает оловянных солдатиков на слободу).

Литература как искусство слова. Место литературы в ряду других искусств. Г.-Э. Лессинг о специфике литературы как искусства.

Согласно Библии, слово выведено за пределы земного, оно имеет свою особую силу, хотя мы обычно обращаем внимание только на словарное значение. Слово существует в нескольких видах: звучание и значение (внутренняя и внешняя форма слова). Внутренняя форма - это то, что не звучит буквально, а что мы воспринимаем как закономерность. Внешняя - содержание, объектизируемое посредством слова.

Слово может быть абстрактным, невещественным. Соединение абстрактности и конкретности слова - важное явление в литературе, т.к. оно выделяет её из других видов искусства.

Место в ряду других искусств. Синкретическое искусство – танец. Античное – скульптура. Эпоха Возрождения – живопись. Реализм – литература.

Цивилизация – материальная культура. Наука, искусство и религия – духовная культура.

Синкретического (передающего все) искусства не существует. Существует искусство пространственное, временное.

Живопись - ограничена, один момент, но отражает более пространственно-определенные категории. Это твердая форма с собственным начертанием. Литература же - развитие линии событий, жизни человека. Театр так же ограничен временем действия.

Все виды искусства имеют свои области, которые несовместимы. В каждом виде искусства свои достоинства и недостатки.

Сравнение

Сравнением называется сопоставление одного предмета с другим с целью художественного описания первого [Лед неокрепший на речке студеной словно как тающий сахар лежит].

Сравнение представляет собой простейшую форму образной речи. Почти всякое образное выражение можно свести к сравнению. В отличие от других тропов сравнение всегда двучленно: в нем называются оба сопоставляемых предмета (явления, качества, действия).

Обычно сравнения выступают в форме сравнительного оборота, присоединяемого с помощью союзов как, точно, словно, будто и т.д.

Часто сравнения имеют форму существительных в творительном падеже (Морозной пылью серебрится его бобровый воротник... - П.). Такие сравнения выполняют синтаксическую функцию обстоятельства образа действия. Есть сравнения, которые вводятся словами похож, подобен, напоминает, выступающими в роли сказуемого.

Известны и неопределенные сравнения; в них дается высшая оценка описываемого, не получающая, однако, конкретного образного выражения (Не расскажешь, не опишешь, что за жизнь, когда в бою за чужим огнем услышишь артиллерию свою. - Твард.). К неопределенным сравнениям относится и фольклорный устойчивый оборот ни в сказке сказать, ни пером описать.

Иногда для сравнения используются сразу два образа, связанных разделительным союзом: автор как бы предоставляет право читателю выбрать наиболее точное сравнение (Хандра ждала его на страже, и бегала за ним она, как тень иль верная жена. - П.).

Сравнения, которые указывают на несколько общих признаков в сопоставляемых предметах, называются развернутыми. В развернутое сравнение включаются два параллельных образа, в которых автор находит много общего. Художественный образ, используемый для развернутого сравнения, придает описанию особую выразительность. .

Гипербола и литота

Гиперболой (от гр. gyperbolз - преувеличение, излишек) называется образное выражение, состоящее в преувеличении размеров, силы, красоты, значения описываемого (Мою любовь, широкую, как море, вместить не могут жизни берега. - А.К. Т.).

Литотой (от гр. litуtзs - простота) называется образное выражение, преуменьшающее размеры, силу, значение описываемого (- Ваш шпиц, прелестный шпиц, не более наперстка. - Гр.). Литоту называют еще обратной гиперболой.

Гипербола и литота имеют общую основу - отклонение от объективной количественной оценки предмета, явления, качества, - поэтому могут в речи совмещаться.

Гипербола и литота могут выражаться языковыми единицами различных уровней (словом, словосочетанием, предложением, сложным синтаксическим целым), поэтому отнесение их к лексическим образным средствам отчасти условно.

Однако чаще гипербола и литота принимают форму различных тропов, причем им всегда сопутствует ирония, так как и автор и читатель понимают, что эти образные средства неточно отражают действительность.

Гипербола может «наслаиваться», налагаться на другие тропы - эпитеты, сравнения, метафоры, придающие образу черты грандиозности. В соответствии с этим выделяются гиперболические эпитеты, гиперболические сравнения, гиперболические метафоры. Литота чаще всего принимает форму сравнения, эпитета.

Как и другие тропы, гипербола и литота бывают общеязыковыми и индивидуально-авторскими.

К общеязыковым относятся гиперболы:

· ожидать целую вечность,

· задушить в объятиях,

· море слез,

· любить до безумия и т.п.;

· осиная талия,

· от горшка два вершка,

· море по колено,

· капля в море,

Эти тропы включаются в эмоционально-экспрессивные средства фразеологии. .

ГИПЕРБОЛА (от греч. hyperbole- преувеличение) - чрезмерное преувеличение тех или иных свойств изображаемого предмета или явления. Средствами Г. автор усиливает нужное впечатление или подчеркивает, что он прославляет, а что высмеивает. Г. встречается уже в древнем эпосе у разных народов, в частности в русских былинах. В русской литре к Г. охотно прибегали Н. В. Гоголь, С.-Щедрин и особенно В. Маяковский («Я», «Наполеон», «150 000 000»). В поэтической речи Г. часто переплетается с другими худ. средствами (метафоры, олицетворения, сравнения и др.).

ЛИТОТА (от греч. litotes - простота, малость, умеренность) - троп, противоположный гиперболе (см.). Л. - это образное выражение, оборот, в к-ром содержится художественное преуменьшение величины, силы, значения изображаемого предмета пли явления. Л. есть в народных сказках: «мальчик с пальчик», «избушка на курьих ножках», «мужичок с ноготок».

К Л. часто обращался Н. Гоголь: «Такой маленький рот, что больше двух кусочков никак не может пропустить» (II. Гоголь).:

Оксюморон – сочетание несочетаемого (живой труп) иногда имена (Лев Мышкин). Аполлон Григорьев – тяготение к оксюморону, так как сам противоречив, мечется из стороны в сторону. Оксюморон – следствие, причина в мировосприятии.

Метонимия – пренос значения по смежности (выпить чашку чая). Активно проявляется в лит-ре первой трети 19 века. МЕТОНИМИЯ (от греч. metonomadzo- переименовывать) - вид тропа, в котором сближаются слова по смежности обозначаемых ими более или менее реальных понятий или связей. В М. явление или предмет обозначается с помощью других слов и понятий. При этом сохраняются сближающие эти явления признаки или связи; так, когда В. Маяковский говорит о «стальном ораторе, дремлющем в кобуре», то читатель легко угадывает в этом образе метонимическое изображение револьвера. В этом отличие М. от метафоры. Представление о понятии в М. дается с помощью косвенных признаков или вторичных значений, но именно это и усиливает поэтическую выразительность речи:

Ты вел мечи на пир обильный;

Все пало с шумом пред тобой;

Европа гибла; сон могильный

Носился над ее главой... (А. Пушкин) Здесь М. «мечи» - воины.

Наиболее распространена М. в к-рой название профессии заменено названием орудия деятельности:

Когда же берег ада

Навек меня возьмет

Когда навек уснет

Перо, моя отрада... (А. Пушкин) Здесь М. «уснет перо».

Синекдоха – перенос с множественного на единственное число.СИНЕКДОХА (от греч. synekdoche), - один из тропов, вид метонимии, состоящий в перенесении значения с одного предмета на другой по признаку количественного между ними отношения. С. - выразительное средство типизации.

Наиболее употребительные виды С.:

1) Часть явления называется в значении целого:

А в двери -

тулупы... (В. Маяковский)

2) Целое в значении части - Василий Теркин в кулачном поединке с фашистом говорит:

Ах, ты вон как! Драться каской?

Ну не подлый ли народ!

3) Единственное число в значении общего и даже всеобщего:

Там стонет человек от рабства и цепей... (М. Лермонтов)

И гордый внук славян, и финн... (А. Пушкин)

4) Замена числа множеством:

Мильоны вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы. (А. Блок)

5) Замена родового понятия видовым:

Бьем грошом. Очень хорошо! (В. Маяковский)

6) Замена видового понятия родовым:

«Ну что ж, Садись, светило!» (В. Маяковский) Е. Аксенова