Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Бороться и искать, найти и не сдаваться…

Эту строку из стихотворения Альфреда Теннисона «Улисс» ещё недавно знало почти всё население Советского Союза. Она стала девизом главного героя очень популярного многие годы приключенческого романа Вениамина Каверина «Два капитана». Правда, имя величайшего поэта викторианской эпохи* в книге не называлось. И неудивительно. Трудно найти в мире поэзии человека, который с такой ненавистью относился бы к России и русскому народу, как Альфред Теннисон. Сам поэт на семидесятом году жизни признавался:

Я ненавидел Россию с самого своего рождения и буду ненавидеть, пока не умру.

В чём же причины столь предвзятого отношения к нашему народу? Хотя, если говорить честно, нам от ненависти Теннисона не жарко, не холодно, да и дела до него самого никакого нет. Если человек, пускай и гениально одарённый, придурок, то это его личные проблемы.

Теннисон об истоках своей болезненной ненависти рассказывал так.

В конце XVIII века вся Англия с трепетом ожидала исполнения намерений российского императора Павла I послать русскую армию на завоевание английской Индии. Когда императора убили заговорщики, англичане воспрянули духом и ликовали. Отец будущего поэта Джордж Клейтон Теннисон (1778-1831) был знаком с видным дипломатом, Аллейном Фицгербертом, лордом Сент-Хеленсом (1753-1839), которому правительство поручило официально представлять Великобританию на коронации императора Александра I. Теннисон упросил лорда включить его в состав посольства.

В Москве с Теннисоном произошло следующее. Однажды вечером лорд Сент-Хеленс давал званный обед, на котором присутствовали все иностранные послы и многие русские аристократы. Не зная русского языка, Теннисон не запомнил ни одного имени представленных ему вельмож. Во время обеда то и дело звучали намёки на убийство Павла I. После одного такого замечания Теннисон-старший, по словам поэта, «…перегнулся через увешенную наградами грудь русского сановника, сидевшего рядом с ним, и закричал в своей обычной импульсивной манере:

Эй, Хеленс, зачем говорить так осторожно о том, что общеизвестно. Мы все в Англии хорошо знаем, что император Павел был убит в Михайловском замке, и мы точно знаем, кто это сделал. Граф Зубов сбил его с ног, а граф Пален задушил его».

За столом воцарилась мёртвая тишина.

Чуть позже лорд Сент-Хеленс улучил минуту и отозвал Теннисона в сторонку.

Человек, через которого ты перегнулся, обращаясь ко мне, был граф Пален. Напротив тебя за столом сидел Зубов. Ты публично обвинил их в цареубийстве. Если сегодня же не уберёшься, то через сорок восемь часов будешь в камере Петропавловской крепости. Уезжай сегодня ночью на самых быстрых лошадях, каких только сможешь достать!

Как драпал уважаемый Джордж Клейтон Теннисон из России, можно только представить. Если при этом учесть, что никто и не думал его преследовать. Пережитый ужас он так и не смог никогда забыть и передал его своим детям.

Джордж Клейтон Теннисон (1778-1831) был священником. Мать будущего поэта, Элизабет Фич (1781-1865), тоже происходила из семьи потомственных священников.
Альфред Теннисон родился 6 августа 1809 года. Отец его в то время служил приходским священником в Сомерсби (графство Линкольншир). При этом необходимо помнить, что Теннисоны вели свой род от династии английских королей Плантагенетов. Мальчик стал четвёртым ребёнком в многодетной семье.

Джордж Клейтон Теннисон мог бы стать крупным серьёзным писателем, но был вспыльчив, болезненно стеснителен и обидчив. С таким характером заниматься творчеством противопоказано - затравят. Потому Джордж и служил приходским священником, постоянно страдал депрессией и патологической рассеянностью.
Образование мальчик получил преимущественно домашнее. Учителем его стал сам отец. Но четыре года Альфред всё-таки провёл в начальной школе близлежащего городка Лаута.

Ещё ребёнком под влиянием отца Альфред начал сочинять стихи, легко придумывал рифмованные двустишья, разнообразил метрику. Когда ему ещё не было пятнадцати лет, мальчик написал поэму в духе Вальтера Скотта и две пьесы в стихах.
Поэзией увлекалась вся семья Теннисонов. В 1827 году Альфред и его старший брат Чарльз (1808-1879) анонимно издали сборник «Стихи двух братьев». Большая часть стихотворений в нём принадлежала Альфреду.

В том же году тётушка, благоволившая Альфреду, дала средства на его обучение в Тринити-колледже Кембриджского университета. Молодой человек быстро выделился там благодаря своим дарованиям. Он стал членом студенческого Кембриджского литературного общества и близко познакомился со многими талантливыми людьми.

В 1829 году Теннисон получил университетскую Канцлерскую медаль за стихотворение «Тимбукту». В декабре следующего года Теннисон выпустил книжку под названием «Стихотворения», главным образом лирические.

Когда в Испании развернулась гражданская война между клерикалами и либералами*, Теннисон вместе с другом Артуром Генри Хэлламом (1811-1833) провезли через революционную Францию деньги для испанских повстанцев. Однако в Англию Альфред вернулся убеждённым противником революции. Это была, пожалуй, единственная авантюра в жизни поэта. После поездки в Испанию Теннисон вёл сугубо обывательский образ жизни.

* Гражданская война в Испании началась после свержения династии Бурбонов в ходе революции 1830 года во Франции.

В феврале 1831 года умер Джордж Клейтон Теннисон. Альфред был вынужден оставить университет и вернуться домой, чтобы помогать матери.

Большим потрясением для Тннисона стала внезапная смерть в 1833 году в Вене Артура Хэллама - прилёг на диван, а через час отец увидел, что сын мёртв. Теннисон задумал написать в память о друге книгу «In Memorian» («В память», «В памяти»). Работа заняла целых семнадцать лет!

За эти годы семья Теннисонов переехала из Сомерсби в городок Хай-Бич под Лондоном. Там Альфред ближе познакомился с сестрой жены его брата Чарльза - Эмили Сарой Селвуд (1813-1896). Молодые люди полюбили друг друга, Теннисон сделал официальное предложение. Состоялась помолвка, однако затем родители Эмили усомнились в материальной состоятельности жениха и расторгли её.

Теннисон неоднократно делал попытки утвердиться в обществе как поэт. Он выпустил несколько поэтических сборников, благодаря которым в 1845 году друзья смогли выхлопотать ему государственное пособие. Однако в целом успех этот был незначительным и обеспечить благополучную семейную жизнь не мог.

Но вот наступил 1850 год. В мае вышло «In Memoriam» - собрание отдельных элдегических стихотворений, оплакивавших кончину Артура Хэллама. Успех книги был неожиданным и стремительным. Один из современников сказал о ней: «Это один из самых богатых даров, принесённых дружбой на алтарь смерти».

«In Memoriam» дала поэту достаточно средств, и он благополучно женился на Эмили Саре Селвуд. У четы родились два сына: Халлам (1852-1928) и Лайонел (1854-1886).
Через четыре месяца после этого бракосочетания, королева Виктория пожаловала Альфреду Теннисону звание поэта-лауреата*.

* В Великобритании - звание придворного поэта, утверждённого монархом и традиционно обязанного откликаться памятными стихами на события в жизни королевской семьи и государства. Звание поэта-лауреата присваивается пожизненно.

С этого времени вся жизнь Теннисона была посвящена творчеству. В 1853 году семья поэта переехала на остров Уайт, где и было создано большинство его шедевров.
С особым удовольствием воспел Теннисон победы английского оружия в Крымской войне 1853-1856 годов. Этому была, в частности, посвящена кипящая страстями драма «Мод».

Во время войны поэт лично распространял при королевском дворе следующую якобы правдивую историю о русских варварах. Некая русская семья вынуждена была переезжать из одного селения в другое по заснеженной степи. Неожиданно на несчастных напала стая волков. Чтобы спастись, отец и мать одного за другим побросали волкам на съедение всех своих маленьких деток. «Могут ли так поступить нормальные люди?» - всякий раз вопрошал Теннисон в конце своего рассказа. И сердобольные английские дамы искренне ужасались варварству русских дикарей.

В 1859 году поэт завершил работу над главным своим трудом - циклом эпических поэм о славе и падении короля Артура - под названием «Королевские идиллии». Публикация «Идиллий» ещё более укрепила за Теннисоном славу лучшего поэта Великобритании.

Отныне сам принц Альберт, супруг королевы Виктории, стал лично наведываться к Теннисону в гости, а королева не раз принимала поэта у себя.

В дальнейшем Теннисон публиковал произведения разных жанров - драмы, поэмы, баллады. В целом его творчество прежде всего было связано с исторической и мифологической тематикой.

В 1884 году Теннисону пожаловали титул барона, он занял своё место в палате лордов.

На русский язык стихи Теннисона переводили К.Д. Бальмонт, А.Н. Плещеев, И.А. Бунин, М.Л. Михайлов, С.Я. Маршак и др.

Что толку, если я - Никчёмный царь
Бесплодных этих скал,
Под мирной кровлей
Старея рядом с вянущей женой -
Учу законам этот тёмный люд?
Он ест и спит - и ничему не внемлет!
Покой не для меня; я осушу до капли чашу странствий;
я всегда страдал и радовался полной мерой:
с друзьями - иль один; на берегу - иль там,
где сквозь прорывы туч мерцали
над пеной волн дождливые Гиады.
Бродяга ненасытный, повидал я многое:
чужие города, края, обычаи, вождей премудрых,
и сам меж ними пировал с почётом,
и ведал упоенье в звоне битв
на гулких, ветреных равнинах Трои…
К чему же медлить,
ржаветь и стынуть в ножнах боязливых,
как будто жизнь - дыханье, а не подвиг.
Мне было б мало целой груды жизней,
а предо мною - жалкие остатки
одной; но каждый миг, что вырываю у вечного безмолвья,
принесёт мне новое. Позор и стыд -
беречься, жалеть себя и ждать за годом год,
когда душа изныла от желанья
умчать след за падучею звездой
туда, за грань изведанного мира!»
«А вот и сын мой, добрый Телемах,
Кому оставлю скипетр и остров -
Он, мной любимый, завершить стремится
Работу эту, медленным терпеньем
Смягчить людей суровых, постепенно
К полезному труду их приручая.
Он безупречно исполняет долг
Общественный; могу я положиться
На нежную заботу и почёт,
Которыми богов он окружит
Домашних, когда я уйду отсюда.
Ему - своя работа, мне - моя.
А вот и порт; раздуло судно парус;
Лежат во мраке тёмные моря.
Матросы, трудились вы и мыслили со мной,
Вы с равной радостью приветствовали гром
И солнце яркое, на встречу выставляя
Свободные сердца - и вы и я стары;
У старости остались честь и долг.
Смерть скроет всё; но до конца успеем
Мы подвиг благородный совершить,
Людей, с богами бившихся, достойный.
На скалах понемногу меркнет отблеск; день
Уходит; медлительно ползёт луна; многоголосые
Глубины стонут. В путь, друзья,
Ещё не поздно новый мир искать.
Садитесь и отталкивайтесь смело
От волн бушующих; цель - на закат
И далее, туда, где тонут звёзды
На западе, покуда не умру.
Быть может, нас течения утопят;
Быть может, доплывём до Островов
Счастливых, где вновь встретим Ахиллеса.
Уходит многое, но многое пребудет;
Хоть нет у нас той силы, что играла
В былые дни и небом и землёю,
Собой остались мы; сердца героев
Изношенны годами и судьбой,
Но воля непреклонно нас зовёт
Бороться и искать, найти и не сдаваться».

Перевод Григория Кружкова

СТРАНСТВИЯ МАЛЬДУНА

Я был предводителем рода - он убил моего отца,
Я созвал товарищей верных - и поклялся мстить до конца,
И каждый царём был по виду, и был благороден и смел,
И древностью рода гордился, и песни геройские пел,
И в битве бестрепетно бился, на беды взирая светло,
И каждый скорее бы умер, чем сделал кому-нибудь зло.
Он жил на острове дальнем, и в море мы чуяли след:
Убил он отца моего, перед тем как увидел я свет.

И мы увидали тот остров, и он у прибоя стоял.
Но с вихрем в безбрежное море нас вал разъярённый умчал.

Мы приплыли на Остров Молчанья, где был берег и тих и высок,
Где прибой океана безмолвно упадал на безмолвный песок,
Где беззвучно ключи золотились и с угрюмых скалистых громад,
Как застывший в порыве широком, изливался немой водопад.
И, не тронуты бурей, виднелись кипарисов недвижных черты,
И сосна от скалы устремлялась, уходя за предел высоты,
И высоко на небе, высоко, позабывши о песне своей,
Замечтавшийся жаворонок реял меж лазурных бездонных зыбей.
И собака не смела залаять, и медлительный бык не мычал,
И петух повторительным криком зарожденье зари не встречал,
И мы всё обошли, и ни вздоха от земли не умчалося в твердь,
И всё было, как жизнь, лучезарно, и всё было спокойно, как смерть.
И мы прокляли остров прекрасный, и мы прокляли светлую тишь;
Мы кричали, но нам показалось - то кричала летучая мышь,
Так был тонок наш голос бессильный, так был слаб наш обманчивый зов,
И бойцы, что властительным криком поднимали дружины бойцов,
Заставляя на тысячи копий устремляться, о смерти забыв,
И они, и они онемели, позабыли могучий призыв
И, проникшись взаимной враждою, друг на друга не смели взглянуть.
Мы покинули Остров Молчанья и направили дальше свой путь.

Мы приблизились к Острову Криков, мы вступили на землю, и вмиг
Человеческим голосом птицы над утёсами подняли крик.
Каждый час лишь по разу кричали, и как только раскат замолкал,
Умирали колосья на нивах, как подстреленный бык упадал,
Бездыханными падали люди, на стадах выступала чума,
И в очаг опускалася крыша, и в огне исчезали дома.
И в сердцах у бойцов эти крики отозвались, зажглись, как огни,
И протяжно они закричали, и пустилися в схватку они,
Но я рознял бойцов ослеплённых, устремлявшихся грудью на грудь,
И мы птицам оставили трупы и направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Цветов, их дыханьем дышала волна,
Там всегда благовонное лето, и всегда молодая весна.
Ломонос голубел на утесах, страстоцвет заплетался в венок,
Мириадами венчиков нежных и мерцал и звездился вьюнок.
Вместо снега покровы из лилий покрывали покатости гор,
Вместо глетчеров глыбы из лилий уходили в багряный простор,
Между огненных маков, тюльпанов, миллионов пурпурных цветов,
Между терна и роз, возникавших из кустов без шипов и листов.
И уклон искромётных утёсов, как поток драгоценных камней,
Протянувшись от моря до неба, весь играл переливом огней,
Мы блуждали по мысам шафрана и смотрели, как остров блестит,
Возлежали на ложах из лилий и гласили, что Финн победит.
И засыпаны были мы пылью, золотистою пылью цветов,
И томились мы жгучею жаждой и напрасно искали плодов,
Все цветы и цветы за цветами, все блистают цветы пеленой,
И мы прокляли Остров Цветущий, как мы прокляли Остров Немой,
И мы рвали цветы и топтали, и не в силах мы были вздохнуть,
И оставили голые скалы, и направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Плодов, и плоды золотились, горя,
Бесконечные сочные гроздья отливались огнём янтаря,
Точно солнце, желтелася дыня на рассыпчатом красном песке,
И с отлогого берега смоква поднималась, блестя вдалеке,
И гора, как престол, возносилась и роняла оттенки в залив
От мерцания груш золотистых, от сверкания рдеющих слив,
И лоза вкруг лозы извивалась, вызревающих ягод полна,
Но в плодах ароматных скрывалась ядовитая радость вина.
И вершина утёса, из яблок, величайших из всех на земле,
Разрасталась без листьев зелёных, и тонула в сверкающей мгле,
И краснелась нежней, чем здоровье, и румянилась ярче стыда,
И заря багрянец лучезарный не могла превзойти никогда.
Мы три дня упивались плодами, и безумье нахлынуло сном,
И друзья за мечи ухватились и рубились в безумье слепом,
Но плоды я вкушал осторожно, и, чтоб разум ослепшим вернуть,
Я сказал им о мести забытой, - мы направили дальше свой путь,

Мы приплыли на Остров Огня, он манил нас, блистая в воде,
Он вздымался на целую милю, устремляясь к Полярной звезде.
И едва на ногах мы стояли, созерцая огонь голубой,
Потому что весь остров качался, как объятый предсмертной борьбой,
И безумны мы были от яда золотых ядовитых плодов,
И, боясь, что мы бросимся в пламя, натянули мы сеть парусов,
И уплыли скорее подальше, и сокрылась от взоров земля,
Мы увидели остров подводный, под водою - светлей хрусталя,
И глядели мы вниз и дивились, что за рай там блаженный блистал,
Там стояли старинные башни, там вздымался безмолвный портал
Безмятежных дворцов, как виденья, как поля невозбранного сна.
И для сердца была так призывна голубая, как твердь, глубина,
Что из лучших воителей трое поспешили скорей утонуть, -
Глубь задёрнулась быстрою зыбью, мы направили дальше свой путь.

Мы прибыли на Остров Щедрот, небеса были низки над ним,
И с рассветом лучистые длани облака раздвигали, как дым,
И для каждого падала пища, чтоб он мог не работать весь день,
До того, как на западе встанет золотая вечерняя тень.
Ещё не был наш дух беспокойный так пленительно-ласков и тих,
И мы пели о Финне могучем и о древности предков своих.
Мы сидели, покоясь и нежась, у истоков певучих ключей,
И мы пели звучнее, чем барды, о судьбе легендарных царей.
Но потом утомились мы негой, и вздыхали, и стали роптать,
И мы прокляли Остров Блаженный, где могли без помехи мечтать,
И мы прокляли Остров Зелёный, потому что он наш был везде,
Потому что врага не могли мы - не могли отыскать мы нигде.
И мы в шутку швыряли каменья, мы как будто играли в шары,
Мы играть захотели в сраженье, захотели опасной игры,
Потому что кипучие страсти нам томили мятежную грудь,
И, насытившись дикой резнёю, мы направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Колдуний, и певучий услышали зов -
«О, придите, придите, придите!» - прозвучало над зыбью валов,
И огнистые тени дрожали, от небес упадая к земле,
И нагая, как небо, колдунья восставала на каждой скале,
И толпы их белели на взморье, словно чайки над пеной валов,
И толпы их резвились, плясали на обломках погибших судов,
И толпы их бросалися в волны освежить белоснежную грудь,
Но я знал, в чём опасность, и дальше поскорей мы направили путь.

И в недоброе время достигли мы до Острова Башен Двойных,
Из камней полированных башня и пред ней из цветов вырезных
Возносилися обе высоко, но дрожали пещеры внизу,
Ударялися башни, звенели и гремели, как небо в грозу,
И гудели призывным набатом, точно яростный возглас громов,
И раскаты проникли до сердца разгоревшихся гневом бойцов.
И за башню камней разноцветных, и за башню цветов вырезных
Меж бойцами резня разразилась, - и на Острове Башен Двойных
Вплоть до вечера буря господня лишь смолкала затем, чтоб сверкнуть,
И, оставивши много убитых, мы направили дальше свой путь.

Мы приплыли на Остров Святого, что когда-то с Брэнданом уплыл,
Он на острове жил неотлучно и уж старцем-святителем был.
Еле слышен был голос святого, словно голос далеких миров,
И к ногам борода упадала белизною нагорных снегов.
Он сказал мне: «Ты злое задумал. О Мальдун, ты живёшь как во сне,
Ты забыл, что сказал нам всевышний, - он сказал нам. - Отмщение - мне.
Умерщвлён был твой прадед, отмщён был, и за кровь пролита была кровь,
И убийство сменялось убийством, и убийство свершалося вновь.
О, доколе всё это продлится? Нет конца помышлениям злым.
Возвращайся же к острову Финна, пусть Былое пребудет Былым».
И края бороды белоснежной мы лобзали, вздохнув от борьбы,
Мы молились, услыша, как старец воссылал пред всевышним мольбы,
И смирил нас преклонный святитель, и главу опустил он на грудь,
Мы печально корабль снарядили и направили дальше свой путь.

И мы вновь увидали тот остров, и убийца на взморье стоял,
Но мы мимо проплыли безмолвно, хоть на остров нас вал увлекал.
О, устал я, устал от скитаний, от волнений, борьбы и грехов,
И приблизился к острову Финна только с горстью угрюмых бойцов.

Перевод Константина Бальмонта

ГОДИВА

Я в Ковентри ждал поезда, толкаясь
В толпе народа по мосту, смотрел
На три высоких башни - и в поэму
Облёк одну из древних местных былей.

Не мы одни - плод новых дней, последний
Посев Времён, в своём нетерпеливом
Стремленье вдаль злословящий Былое, -
Не мы одни, с чьих праздных уст не сходит
Добро и Зло, сказать имеем право,
Что мы народу преданы: Годива,
Супруга графа Ковентри, что правил
Назад тому почти тысячелетье,
Любила свой народ и претерпела
Не меньше нас. Когда налогом тяжким
Граф обложил свой город и пред замком
С детьми столпились матери, и громко
Звучали вопли: «Подать нам грозит
Голодной смертью!» - в графские покои,
Где граф, с своей аршинной бородой
И полсаженной гривою, по залу
Шагал среди собак, вошла Годива
И, рассказав о воплях, повторила
Мольбу народа: «Подати грозят
Голодной смертью!» Граф от изумленья
Раскрыл глаза. «Но вы за эту сволочь
Мизинца не уколете!» - сказал он.
«Я умереть согласна!» - возразила
Ему Годива. Граф захохотал,
Петром и Павлом громко побожился,
Потом по бриллиантовой сережке
Годиву щелкнул: «Россказни!» - «Но чем же
Мне доказать?» - ответила Годива.
И жесткое, как длань Исава, сердце
Не дрогнуло. «Ступайте, - молвил граф, -
По городу нагая - и налоги
Я отменю», - насмешливо кивнул ей
И зашагал среди собак из залы.

Такой ответ сразил Годиву. Мысли,
Как вихри, закружились в ней и долго
Вели борьбу, пока не победило
Их Состраданье. В Ковентри герольда
Тогда она отправила, чтоб город
Узнал при трубных звуках о позоре,
Назначенном Годиве: только этой
Ценою облегчить могла Годива
Его удел. Годиву любят, - пусть же
До полдня ни единая нога
Не ступит на порог и ни единый
Не взглянет глаз на улицу: пусть все
Затворят двери, спустят в окнах ставни
И в час её проезда будут дома.

Потом она поспешно поднялась
Наверх, в свои покои, расстегнула
Орлов на пряжке пояса - подарок
Сурового супруга - и на миг
Замедлилась, бледна, как летний месяц,
Полузакрытый облачком... Но тотчас
Тряхнула головой и, уронивши
Почти до пят волну волос тяжёлых,
Одежду быстро сбросила, прокралась
Вниз по дубовым лестницам - и вышла,
Скользя, как луч, среди колонн, к воротам,
Где уж стоял её любимый конь,
Весь в пурпуре, с червонными гербами.

На нём она пустилась в путь - как Ева
Как гений целомудрия. И замер,
Едва дыша от страха, даже воздух
В тех улицах, где ехала она.
Разинув пасть, лукаво вслед за нею
Косился желоб. Тявканье дворняжки
Её кидало в краску. Звук подков
Пугал, как грохот грома. Каждый ставень
Был полон дыр. Причудливой толпою
Шпили домов глазели. Но Годива,
Крепясь, всё дальше ехала, пока
В готические арки укреплений
Не засняли цветом белоснежным
Кусты густой цветущей бузины.

Тогда назад поехала Годива -
Как гений целомудрия. Был некто,
Чья низость в этот день дала начало
Пословице: он сделал в ставне щёлку
И уж хотел, весь трепеща, прильнуть к ней,
Как у него глаза оделись мраком
И вытекли, - да торжествует вечно
Добро над злом. Годива же достигла
В неведении замка - и лишь только
Вошла в свои покои, как ударил
И загудел со всех несметных башен
Стозвучный полдень. В мантии, в короне
Она супруга встретила, сняла
С народа тяжесть податей - и стала
С тех пор бессмертной в памяти народа.

Перевод Ивана Бунина

Альфред Теннисон (англ. Alfred Tennyson; 6 августа 1809 - 6 октября 1892) - английский поэт, наиболее яркий выразитель сентиментально-консервативного мировоззрения викторианской эпохи, любимый поэт королевы Виктории, которая дала ему почётное звание поэта-лауреата и титул барона, сделавший его в 1884 году пэром Англии (1-й барон Теннисон или лорд Теннисон).

Родился 6 августа 1809 в семье Джорджа Клэйтона Теннисона, приходского священника в Сомерсби (графство Линкольншир), был четвертым ребенком в многодетной семье. Отец Теннисона обладал незаурядным литературным талантом, но отличался вспыльчивым нравом, что несомненно наложило отпечаток на характер поэта, всю жизнь болезненно стеснительного и обидчивого.
Очень рано проявив необычайные способности, Теннисон провел четыре года в начальной школе близлежащего городка Лаута, но основу его образования составили домашние занятия с отцом. Еще не достигнув пятнадцати лет, Теннисон написал поэму в духе В.Скотта и две пьесы в стихах, он легко сочинял рифмованные двустишия, разнообразил метрику.
Летом 1830 с другом А.Хэлламом Теннисон через Францию провез деньги для испанских повстанцев, однако вернулся в Англию убежденным противником революции. Смерть отца в феврале 1831 вынудила его оставить университет и вернуться домой помогать матери. В конце 1837 семья переехала из Сомерсби в городок Хай-Бич под Лондоном; в начале следующего года состоялась помолвка поэта с Эмили Селвуд, сестрой жены его брата Чарлза. Через два года семья Селвуд, разуверившись в материальной состоятельности Теннисона, расторгла помолвку. В 1842 угроза пиратских изданий побудила поэта издать две книги стихов; в первую вошли переработанные версии его ранних стихотворений, во вторую – новые стихи. Это издание было благожелательно встречено критикой, но расходилось медленно. В 1845 друзья Теннисона выхлопотали ему государственное пособие. Воодушевленный таким поворотом событий, Теннисон в 1850 выпустил в свет In Memoriam (лат. – в память, памяти). Успех In Memoriam был полным и стремительным. В считанные дни он женился на Эмили Селвуд, а еще через четыре месяца королева Виктория пожаловала ему звание поэта-лауреата.
В этот же период Теннисон обратился к поэтической драматургии, следующие десять лет определявшей его творческий поиск, хотя в 1880 поэт и выпустил благожелательно встреченный сборник стихов Баллады и другие стихотворения. Первая его пьеса, Королева Мария, явно не предназначенная для сцены, в изуродованном виде была все же поставлена театром «Лицеум». Неудача постановки, продержавшейся на сцене всего пять недель, не обескуражила Теннисона: он решил в дальнейшем больше считаться с законами сцены. Карьера Теннисона-драматурга окончилась провалом в 1882 его пьесы Обещание весны, в которой поэт пытался совместить апологию сельской жизни с нападками на позитивизм, набиравший силу в Англии. Эта неудача не повлияла на активность Теннисона-поэта. В 1884 писателю был пожалован титул барона, и он занял свое место в палате лордов.
В 1886 умер его младший сын, Лайонел, а зимой 1888–1889 сам поэт перенес тяжелейший приступ подагры, едва не сведший его в могилу. Тем не менее в 1889 он издал сборник Деметра и другие стихотворения. Помещенные в нем стихи, среди которых и знаменитое Уходя с берега, почти не несут следов старческой усталости.
Умер Теннисон 6 октября 1892.

Альфред Теннисон - английский поэт, наиболее отчетливо выразивший воззрения и надежды викторианской эпохи. Родился 6 августа 1809 в семье Джорджа Клэйтона Теннисона, приходского священника в Сомерсби (графство Линкольншир), был четвертым ребенком в многодетной семье. Отец Теннисона обладал незаурядным литературным талантом, но отличался вспыльчивым нравом, что несомненно наложило отпечаток на характер поэта, всю жизнь болезненно стеснительного и обидчивого.
Очень рано проявив необычайные способности, Теннисон провел четыре года в начальной школе близлежащего городка Лаута, но основу его образования составили домашние занятия с отцом. Еще не достигнув пятнадцати лет, Теннисон написал поэму в духе В.Скотта и две пьесы в стихах (одна из них, Черт и дама – The Devil and the Lady – увидела свет лишь в 1930), он легко сочинял рифмованные двустишия, разнообразил метрику. В 1827 вместе с братьями выпустил сборник Стихи двух братьев (Poems by Two Brothers), бóльшая часть стихотворений в нем принадлежала Алфреду. В том же году неожиданная щедрость тетки позволила Теннисону поступить в Тринити-колледж Кембриджского университета, где, несмотря на природную застенчивость и необщительный характер, он вскоре выделился благодаря своим дарованиям. Став членом студенческого Кембриджского литературного общества, он близко сошелся со многими талантливыми людьми. В 1829 получил университетскую Канцлерскую медаль за стихотворение Тимбукту (Timbuctoo), написанное на довольно неблагодарном материале. В декабре следующего года Теннисон выпустил книжку под названием Стихотворения, главным образом лирические (Poems Chiefly Lyrical, 1829), которая, впрочем, осталась почти незамеченной.
Летом 1830 с другом А.Хэлламом Теннисон через Францию провез деньги для испанских повстанцев, однако вернулся в Англию убежденным противником революции. Смерть отца в феврале 1831 вынудила его оставить университет и вернуться домой помогать матери. В декабре 1832 Теннисон выпустил сборник Стихотворения (Poems), включавший ранние редакции таких прославленных его произведений, как Пожиратели лотоса (The Lotos Eaters) и Владычица Шалотт (The Lady of Shalott), принятый тем не менее довольно холодно. В конце 1837 семья переехала из Сомерсби в городок Хай-Бич под Лондоном; в начале следующего года состоялась помолвка поэта с Эмили Селвуд, сестрой жены его брата Чарлза. Через два года семья Селвуд, разуверившись в материальной состоятельности Теннисона, расторгла помолвку. В 1842 угроза пиратских изданий побудила поэта издать две книги стихов; в первую вошли переработанные версии его ранних стихотворений, во вторую – новые стихи, в т.ч. знаменитая Смерть Артура (Morte d"Arthur). Это издание было благожелательно встречено критикой, но расходилось медленно. В 1845 друзья Теннисона выхлопотали ему государственное пособие. Воодушевленный таким поворотом событий, Теннисон в 1847 выпустил в свет свою первую зрелую поэму Принцесса (The Princess) – фантазию на тему женского равноправия; в мае 1850 вышла In Memoriam (лат. – в память, памяти). В поэме, оплакивающей кончину в 1833 Хэллама, запечатлелись также плоды многолетних раздумий поэта над великими вопросами любви, жизни и смерти. Успех In Memoriam был полным и стремительным. В считанные дни он женился на Эмили Селвуд, а еще через четыре месяца королева Виктория пожаловала ему звание поэта-лауреата.
В 1853 Теннисон переехал на остров Уайт, где сочинил кипящую страстями драму Мод (Maud, 1855). Он вновь обратился к сюжетам Артуровских легенд. Холодный прием, оказанный его стихотворению Смерть Артура, заставил поэта в 1842 отказаться от большой эпической формы. Теперь он начал цикл более или менее самостоятельных Идиллий, вместе составлявших эпическое полотно. Первые четыре поэмы под общим названием Королевские идиллии (Idylls of the King, 1859) завоевали популярность. Последние сомнения Теннисона развеял успех сборника Энох Арден и другие стихотворения (Enoch Arden and Other Poems, 1864), и в 1869 вышел Святой Грааль и другие стихотворения (The Holy Grail and Other Poems) – три новых стихотворения Артуровского цикла и переработанный текст Смерти Артура. Цикл Королевских идиллий завершили стихотворения Гарет и Линетт (Gareth and Lynette, 1872) и Балин и Балан (Balin and Balan, опубл. 1885).
В этот же период Теннисон обратился к поэтической драматургии, следующие десять лет определявшей его творческий поиск, хотя в 1880 поэт и выпустил благожелательно встреченный сборник стихов Баллады и другие стихотворения (Ballads and Other Poems). Первая его пьеса, Королева Мария (Queen Mary, 1875), явно не предназначенная для сцены, в изуродованном виде была все же поставлена театром «Лицеум». Неудача постановки, продержавшейся на сцене всего пять недель, не обескуражила Теннисона: он решил в дальнейшем больше считаться с законами сцены. Следующая его пьеса, Гарольд (Harold, 1876), действие которой отнесено ко времени завоевания Англии норманнами, не была поставлена при жизни поэта, хотя в бóльшей степени, чем Королева Мария, подходила для сцены. Некоторым его пьесам повезло больше. Так, в 1879 его пьеса Сокол (The Falcon) выдержала 67 представлений, долго шла пьеса Чаша (The Cup, 1881). Комедия Лесные жители (The Foresters), написанная на материале легенд о Робин Гуде, пользовалась успехом в Америке и Австралии, хотя в Англии не ставилась; драма Бекет (Becket, 1884), завершившая историческую трилогию Теннисона, была любимой постановкой позднего Г.Ирвинга (1838–1905). Карьера Теннисона-драматурга окончилась провалом в 1882 его пьесы Обещание весны (Promise of May), в которой поэт пытался совместить апологию сельской жизни с нападками на позитивизм, набиравший силу в Англии. Эта неудача не повлияла на активность Теннисона-поэта. В 1884 писателю был пожалован титул барона, и он занял свое место в палате лордов. В 1885 он выпустил сборник Тиресий и другие стихотворения (Tiresias and Other Poems), через год – книгу стихов Локсли-Холл шестьдесят лет спустя (Locksley Hall Sixty Years After, 1886). В 1886 умер его младший сын, Лайонел, а зимой 1888–1889 сам поэт перенес тяжелейший приступ подагры, едва не сведший его в могилу. Тем не менее в 1889 он издал сборник Деметра и другие стихотворения (Demeter and Other Poems). Помещенные в нем стихи, среди которых и знаменитое Уходя с берега (Crossing the Bar), почти не несут следов старческой усталости. Умер Теннисон 6 октября1892.
Теннисон всю жизнь оставался верен избранной поэтической форме, из опубликованного им только некоторые диалоги в пьесах написаны прозой. Между его первым юношеским сборником и последней книгой стихов, Смерть Эноны и другие стихотворения (The Death of Oenone and Other Poems, 1892), корректуру которой он успел просмотреть, прошло шестьдесят пять лет. Все это время он издавал поэтические сборники в среднем каждые три года. Неудивительно, что его литературное наследие много разнообразнее, чем у большинства других поэтов. После 1833 (особенно после 1842) Теннисон, постепенно уходя от малых лирических жанров, расширял свой поэтический кругозор и обращался к нравственным и философским проблемам.

Титулы, награды и премии
1st Baron Tennyson, Lord Tennyson
Интересные факты
Слова "Бороться и искать, найти и не сдаваться" (в оригинале: To strive, to seek, to find, and not to yield) -- это заключительная строка из стихотворения Альфреда Теннисона "Улисс". Они высечены на могиле полярного исследователя Роберта Скотта, погибшего в 1912 году во время обратного пути с Южного полюса. Впоследствии она стала девизом героев романа Вениамина Каверина "Два капитана".
Теннисон написал стихотворение по случаю перезахоронения останков американского писателя Эдгара Аллана По в 1875 году, которое было зачитано на церемонии

Альфред Теннисон (Alfred Tennyson 1809 – 1892) поэт-лауреат на протяжении большей части царствования королевы Виктории, остался одним из наиболее популярных Британских поэтов. Он наиболее часто цитируемый автор в Оксфордском словаре цитат, таких как:

«Tis better to have loved and lost / Than never to have loved at all»
- лучше испытать любовь и потерять ее/ Чем не любить вообще;
«Theirs not to reason why, / Theirs but to do and die»
- Им не спрашивать зачем, а выполнять и умирать.

Альфред Теннисон - английский автор, часто рассматривавшийся как лучший представитель Викторианского века поэзии. Теннисон стал преемником Уильяма Уордсворта (Wordsworth) как придворного поэта; он носил титул поэта-лауреата, пожалованный ему Королевой Викторией, 42 года. Его сочинения были меланхоличны, и отражали моральные и интеллектуальные ценности его времени, что сделало их особенно уязвимыми для последовавшей позднее критики.

Альфред Лорд Теннисон родился в Сомерсби, Линькольншир. Его отец, Георг Клейтон Теннисон, священник и ректор, страдал от депрессии и прославился своей рассеянностью. Альфред начал сочинять стихи в раннем возрасте в стиле Лорда Байрона. После 4х лет мучений в школе, его стали обучать дома. Затем Теннисон учился в Тринити Колледже в Кембридже, где он присоединился к литературному клубу «Апостолы» и встретил Артура Галлама, ставшего его близким другом. В студенческом обществе дискутировались социальные, религиозные, научные и литературные вопросы. Воодушевленный «Апостолами», Теннисон публикует «POEMS, CHIEFLY LYRICAL» в 1830, которые включали популярную «Mariana». Он путешествует с Хэлломом по континенту. В 1830, Галлам был помолвлен с сестрой Теннисона Эмили. После смерти своего отца в 1831, Теннисон возвращается в Сомерсби без диплома.
Его следующая книга, POEMS (1833), получила неблагоприятные отзывы, после этого Теннисон перестал публиковаться в течение около 10 лет. В том же году в Вене неожиданно умирает Галлам. Это был тяжелый удар по Теннисону. Он начал писать «In Memoriam» в память о потерянном друге – работа заняла 17 лет. Исправленный том Поэм, был включен в ‘The Lady of Shalott’ и ‘The Lotus-eaters’. ‘Morte d’Arthur’ и ‘Ulysses’ появились в 1842 в двухтомнике POEMS, и сформировали его писательскую репутацию. В ‘Ulysses’ Теннисон рисует образ Грека после его походов, в ожидании конца дней:
«Как глупо ждать конца/ Ржаветь без пользы, не сияя в деле!»

После женитьбы на Эмили Селлвуд, котурую он уже встречал в 1836, пара осела в Фарингфорде, дом в Фрешвотер на острове Райт в 1853. Оттуда семья переехала в 1869 в Олдворт, грфство Суррей. Жизнь Теннисона вошла в спокойное русло. В Лондоне он был вхож в литературный и артистический салон миссис Prinsep в Малом Холланд Хаусе. В этот поздний период он создал некоторые из своих лучших поэм.

Среди лучших Теннисоновских поэтических достижений – его элегия оплакивающая смерть друга Артура Галлама, «In Memoriam» (1850). Личная скорбь позволила поэту раскрыть собственное понимание веры, вечности и значения утраты:

“O life as futile, then, as frail!
O for thy voice to soothe and bless!
What hope of answer, or redress?
Behind the veil, behind the veil.”

«О, жизнь, хрупка ты как тростник!
В словах твоих покой, благословенье!
Что за надежда отклика, прощенья?
В столь скорбный миг, в столь скорбный миг.»

Среди других пассажей элегии – символическое плаванье завершающееся образом Галлама как вдохновителя творчества поэта. Некоторые критики усмотрели в этом произведении идеи, противостоящие Дарвиновской теории естественного отбора.
«Лишь тот любил, кто вправду верил в Бога / Любящем всем в конце один закон / Хоть у природы на зубах и `когтях кровь / Но вопиет она из всех ущелий против», - писал поэт. Он родился в том же году что и Дарвин, но его виденье естественной истории, тем не менее, базировалось на теории катастроф, а не на эволюции. Его патриотическая поэма «Атака легкой бригады» ‘Charge of the Light Brigade’, опубликованная в MAUD (1855), одна из известнейших Теннисоновских работ, несмотря на то, что критики от Георга Эллиота до Глэдстоуна нашли ее непонятной и нездоровой. Позже эта поэма вдохновила Майкла Куртица на создание фильма с Эррол Флинн в главной роли. Исторически это сражение времен Крымской войны вскрыло некомпетентность организации английской армии. Однако, глупые ошибки командования, описанные в поэме, исправлялись мужеством и подвигами простых солдат.
В 1870ые Теннисон написал несколько пьес, среди которых КОРОЛЕВА МЭРИ (1875) и ГАРОЛЬД (1876). В 1884 он был возведен в звание Барона. Теннисон умер в Олдворте, 6 октября 1892, и был придан земле в «уголке поэтов» “poets’ corner” в Вестминстерском Аббатстве. Вскоре он стал излюбленной мишенью для многих английских и американских поэтов, видевших в нем образец казенного патриотизма и сентиментализма. Более поздние критики опять стали рукоплескать Теннисону. Т.С. Элиот называл его «великом мастером поэтической метрики и меланхолии», обладателем тончайшего музыкального слуха среди английских поэтов, начиная с Мильтона.

Альфред Теннисон (англ. Alfred Tennyson, 6 августа 1809—6 октября 1892) — знаменитый английский поэт, имел почётное звание поэта-лауреата. Королева Виктория присвоила ему за его поэтическое творчество титул барона, что сделало Теннисона пэром Англии (1-й барон Теннисон, 1st Baron Tennyson или лорд Теннисон, Lord Tennyson).

Родился и провёл детство в Линкольншире; в его поэзии отразились впечатления живописной природы его родины. Отец Теннисона был священником, ведшим свой род от Плантагенетов. Теннисон получил прекрасное воспитание.

Деревьев жизнь пройдёт, леса поникнут, Туман прольётся тихою слезою, И пашня примет пахаря в объятья, И лебедь через много лет умрёт.

Теннисон Альфред

Вместе со своим старшим братом Чарльзом, имевшим также склонность к поэтическому творчеству, Теннисон издал в 1827 г. сборник стихов «Poems of Two Brothers» (анонимно).

В 1828 г. Теннисон вместе с братом вступил в университет в Кембридже (Trinity College), но покинул его без учёной степени. Университетский период ознаменовался дружбой с Галамом (сыном историка), ранняя и трагическая смерть которого вдохновила впоследствии Теннисона на одно из его самых замечательных произведений, «In Memoriam». В университете он получил золотую медаль за поэму «Тимбукту», написанную на заданный Академией сюжет. Критика («Atheneum» и др.) отметила это раннее произведение молодого поэта.

В 1830 г. вышел второй сборник Теннисона — «Poems, Chiefly Lyrical» (всего 53). В нём собрано много стихотворений, ставших впоследствии очень популярными, и есть намеки на раздвоенность души, на борьбу чувства и ума, воплощённую потом более совершенно в «The Two Voices».

Несмотря на несомненную талантливость, сказавшуюся в сборнике, критикой, за немногими исключениями, он был встречен неприязненно (в особенности известным «обличителем» Китса Вильсоном, в «Blackwood Magazine»).

В 1832 г. вышел его третий сборник, в котором помещены некоторые из его лучших произведений: «The Lady of Shalott», «Enone», «The Lotos-Eaters», «A Dream of Fair Women», «The Palace of Art» и др.

Этот сборник значительно выше предыдущего; стих гораздо проще и музыкальнее, чувства и настроения более разнообразные и глубокие. И всё-таки в этих стихах, как и во многих позднейших, есть некоторая односторонность, составляющая особенность поэзии Теннисона, преимущественно останавливающегося на чистых чувствах.