О волга после многих лет. На волге некрасов. В столицах шум, гремят витии

Н.А.Некрасов.
НА ВОЛГЕ
(Детство Валежникова)

. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
Не торопись, мой верный пес!
Зачем на грудь ко мне скакать?
Еще успеем мы стрелять.
Ты удивлен, что я прирос
На Волге: целый час стою
Недвижно, хмурюсь и молчу.
Я вспомнил молодость мою
И весь отдаться ей хочу
Здесь на свободе. Я похож
На нищего: вот бедный дом,
Тут, может, подали бы грош.
Но вот другой - богаче: в нем
Авось побольше подадут.
И нищий мимо; между тем
В богатом доме дворник плут
Не наделил его ничем.
Вот дом еще пышней, но там
Чуть не прогнали по шеям!
И, как нарочно, все село
Прошел - нигде не повезло!
Пуста, хоть выверни суму.
Тогда вернулся он назад
К убогой хижине - и рад.
Что корку бросили ему;
Бедняк ее, как робкий пес,
Подальше от людей унес
И гложет... Рано пренебрег
Я тем, что было под рукой,
И чуть не детскою ногой
Ступил за отческий порог.
Меня старались удержать
Мои друзья, молила мать,
Мне лепетал любимый лес:
Верь, нет милей родных небес!
Нигде не дышится вольней
Родных лугов, родных полей,
И той же песенкою полн
Был говор этих милых волн.
Но я не верил ничему.
Нет,- говорил я жизни той.-
Ничем не купленный покой
Противен сердцу моему...

Быть может, недостало сил
Или мой труд не нужен был,
Но жизнь напрасно я убил,
И то, о чем дерзал мечтать,
Теперь мне стыдно вспоминать!
Все силы сердца моего
Истратив в медленной борьбе,
Не допросившись ничего
От жизни ближним и себе,
Стучусь я робко у дверей
Убогой юности моей:
- О юность бедная моя!
Прости меня, смирился я!
Не помяни мне дерзких грез,
С какими, бросив край родной,
Я издевался над тобой!
Не помяни мне глупых слез,
Какими плакал я не раз,
Твоим покоем тяготясь!
Но благодушно что-нибудь,
На чем бы сердцем отдохнуть
Я мог, пошли мне! Я устал,
В себя я веру потерял,
И только память детских дней
Не тяготит души моей...

Я рос, как многие, в глуши,
У берегов большой реки,
Где лишь кричали кулики,
Шумели глухо камыши,
Рядами стаи белых птиц,
Как изваяния гробниц,
Сидели важно на песке;
Виднелись горы вдалеке,
И синий бесконечный лес
Скрывал ту сторону небес,
Куда, дневной окончив путь,
Уходит солнце отдохнуть.

Я страха смолоду не знал,
Считал я братьями людей
И даже скоро перестал
Бояться леших и чертей.
Однажды няня говорит:
«Не бегай ночью - волк сидит
За нашей ригой, а в саду
Гуляют черти на пруду!»
И в ту же ночь пошел я в сад.
Не то, чтоб я чертям был рад,
А так - хотелось видеть их.
Иду. Ночная тишина
Какой-то зоркостью полна,
Как будто с умыслом притих
Весь божий мир - и наблюдал,
Что дерзкий мальчик затевал!
И как-то не шагалось мне
В всезрящей этой тишине.
Не воротиться ли домой?
А то как черти нападут
И потащат с собою в пруд,
И жить заставят под водой?
Однако я не шел назад.
Играет месяц над прудом,
И отражается на нем
Береговых деревьев ряд.
Я постоял на берегу,
Послушал - черти ни гу-гу!
Я пруд три раза обошел,
Но черт не выплыл, не пришел!
Смотрел я меж ветвей дерев
И меж широких лопухов,
Что поросли вдоль берегов,
В воде: не спрятался ли там?
Узнать бы можно по рогам.
Нет никого! Пошел я прочь,
Нарочно сдерживая шаг.
Сошла мне даром эта ночь,
Но если б друг какой иль враг
Засел в кусту и закричал
Иль даже, спугнутая мной,
Взвилась сова над головой -
Наверно б мертвый я упал!
Так, любопытствуя, давил
Я страхи ложные в себе
И в бесполезной той борьбе
Немало силы погубил.
Зато, добытая с тех пор,
Привычка не искать опор
Меня вела своим путем,
Пока рожденного рабом
Самолюбивая судьба
Не обратила вновь в раба!

О Волга! после многих лет
Я вновь принес тебе привет.
Уж я не тот, но ты светла
И величава, как была.
Кругом все та же даль и ширь,
Все тот же виден монастырь
На острову, среди песков,
И даже трепет прежних дней
Я ощутил в душе моей,
Заслыша звон колоколов.
Все то же, то же... только нет
Убитых сил, прожитых лет...

Уж скоро полдень. Жар такой,
Что на песке горят следы,
Рыбалки дремлют над водой,
Усевшись в плотные ряды;
Куют кузнечики, с лугов
Несется крик перепелов.
Не нарушая тишины
Ленивой медленной волны,
Расшива движется рекой.
Приказчик, парень молодой,
Смеясь, за спутницей своей
Бежит по палубе; она
Мила, дородна и красна.
И слышу я, кричит он ей:
«Постой, проказница, ужо -
Вот догоню!..» Догнал, поймал,-
И поцелуй их прозвучал
Над Волгой вкусно и свежо.
Нас так никто не целовал!
Да в подрумяненных губах
У наших барынь городских
И звуков даже нет таких.

В каких-то розовых мечтах
Я позабылся. Сон и зной
Уже царили надо мной.
Но вдруг я стоны услыхал,
И взор мой на берег упал.
Почти пригнувшись головой
К ногам, обвитым бечевой.
Обутым в лапти, вдоль реки
Ползли гурьбою бурлаки,
И был невыносимо дик
И страшно ясен в тишине
Их мерный похоронный крик,-
И сердце дрогнуло во мне.

О Волга!.. колыбель моя!
Любил ли кто тебя, как я?
Один, по утренним зарям,
Когда еще все в мире спит
И алый блеск едва скользит
По темно-голубым волнам,
Я убегал к родной реке.
Иду на помощь к рыбакам,
Катаюсь с ними в челноке,
Брожу с ружьем по островам.
То, как играющий зверок.
С высокой кручи на песок
Скачусь, то берегом реки
Бегу, бросая камешки,
И песню громкую пою
Про удаль раннюю мою...
Тогда я думать был готов,
Что не уйду я никогда
С песчаных этих берегов.
И не ушел бы никуда -
Когда б, о Волга! над тобой
Не раздавался этот вой!

Давно-давно, в такой же час,
Его услышав в первый раз.
Я был испуган, оглушен.
Я знать хотел, что значит он,-
И долго берегом реки
Бежал. Устали бурлаки.
Котел с расшивы принесли,
Уселись, развели костер
И меж собою повели
Неторопливый разговор.
- Когда-то в Нижний попадем?-
Один сказал: - Когда б попасть
Хоть на Илью...- «Авось придем.
Другой, с болезненным лицом,
Ему ответил. - Эх, напасть!
Когда бы зажило плечо,
Тянул бы лямку, как медведь,
А кабы к утру умереть -
Так лучше было бы еще...»
Он замолчал и навзничь лег.
Я этих слов понять не мог,
Но тот, который их сказал,
Угрюмый, тихий и больной,
С тех пор меня не покидал!
Он и теперь передо мной:
Лохмотья жалкой нищеты,
Изнеможенные черты
И, выражающий укор,
Спокойно-безнадежный взор...
Без шапки, бледный, чуть живой,
Лишь поздно вечером домой
Я воротился. Кто тут был -
У всех ответа я просил
На то, что видел, и во сне
О том, что рассказали мне,
Я бредил. Няню испугал:
«Сиди, родименькой, сиди!
Гулять сегодня не ходи!»
Но я на Волгу убежал.

Бог весть, что сделалось со мной?
Я не узнал реки родной:
С трудом ступает на песок
Моя нога: он так глубок;
Уж не манит на острова
Их ярко-свежая трава,
Прибрежных птиц знакомый крик
Зловещ, пронзителен и дик,
И говор тех же милых волн
Иною музыкою полн!

О, горько, горько я рыдал,
Когда в то утро я стоял
На берегу родной реки,-
И в первый раз ее назвал
Рекою рабства и тоски!..

Что я в ту пору замышлял,
Созвав товарищей детей,
Какие клятвы я давал -
Пускай умрет в душе моей,
Чтоб кто-нибудь не осмеял!

Но если вы - наивный бред,
Обеты юношеских лет,
Зачем же вам забвенья нет?
И вами вызванный упрек
Так сокрушительно жесток?..

Унылый, сумрачный бурлак!
Каким тебя я в детстве знал,
Таким и ныне увидал:
Все ту же песню ты поешь,
Все ту же лямку ты несешь,
В чертах усталого лица
Все та ж покорность без конца.
Прочна суровая среда,
Где поколения людей
Живут и гибнут без следа
И без урока для детей!
Отец твой сорок лет стонал,
Бродя по этим берегам,
И перед смертию не знал,
Что заповедать сыновьям.
И, как ему,- не довелось
Тебе наткнуться на вопрос:
Чем хуже был бы твой удел,
Когда б ты менее терпел?
Как он, безгласно ты умрешь,
Как он, безвестно пропадешь.
Так заметается песком
Твой след на этих берегах,
Где ты шагаешь под ярмом
Не краше узника в цепях,
Твердя постылые слова,
От века те же «раз да два!»
С болезненным припевом «ой!»
И в такт мотая головой...
1860
Н.А.Некрасов. Сочинения в трех томах.
Москва: Государственное изд-во
художественной литературы, 1959.

«Смешно! нас веселит ручей, вдали журчащий,
И этот темный дуб, таинственно-шумящий;
Нас тешит песнею задумчивой своей,
Как праздных юношей, вечерний соловей;
Далекий свод небес, усеянный звездами,
Нам кажется, простерт с любовию над нами;
Любуясь месяцем, оглядывая даль,
Мы чувствуем в душе ту тихую печаль,
Что слаще радости… Откуда чувства эти?
Чем так довольны мы?.. Ведь мы уже не дети!
Ужель поденный труд наклонности к мечтам
Еще в нас не убил?.. И нам ли, беднякам,
На отвлеченные природой наслажденья
Свободы краткие истрачивать мгновенья?»

— Э! полно рассуждать! искать всему причин!
Деревня согнала с души давнишний сплин.
Забыта тяжкая, гнетущая работа,
Докучной бедности бессменная забота —
И сердцу весело… И лучше поскорей
Судьбе воздать хвалу, что в нищете своей,
Лишенные даров довольства и свободы,
Мы живо чувствуем сокровища природы,
Которых сильные и сытые земли
Отнять у бедняков голодных не могли…

Русь

Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и могучая,
Ты и бессильная,
Матушка Русь!
В рабстве спасенное
Сердце свободное -
Золото, золото
Сердце народное!

Сила народная,
Сила могучая -
Совесть спокойная,
Правда живучая!

Сила с неправдою
Не уживается,
Жертва неправдою
Не вызывается,-

Русь не шелохнется,
Русь - как убитая!
А загорелась в ней
Искра сокрытая,-

Встали - небужены,
Вышли - непрошены,
Жита по зернушку
Горы наношены!

Рать подымается -
Неисчислимая!
Сила в ней скажется
Несокрушимая!

Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и забитая,
Ты и всесильная,
Матушка Русь!..

Свобода

Родина мать! по равнинам твоим
Я не езжал еще с чувством таким!

Вижу дитя на руках у родимой,
Сердце волнуется думой любимой:

В добрую пору дитя родилось,
Милостив бог! не узнаешь ты слез!

С детства никем не запуган, свободен,
Выберешь дело, к которому годен;

Хочешь — останешься век мужиком,
Сможешь — под небо взовьешься орлом!

В этих фантазиях много ошибок:
Ум человеческий тонок и гибок,

Знаю, на место сетей крепостных
Люди придумали много иных,

Так!.. но распутать их легче народу.
Муза! с надеждой приветствуй свободу!

Я не люблю иронии твоей

Я не люблю иронии твоей.
Оставь ее отжившим и не жившим,
А нам с тобой, так горячо любившим,
Еще остаток чувства сохранившим,-
Нам рано предаваться ей!
Пока еще застенчиво и нежно
Свидание продлить желаешь ты,
Пока еще кипят во мне мятежно
Ревнивые тревоги и мечты -
Не торопи развязки неизбежной!
И без того она не далека:
Кипим сильней, последней жаждой полны,
Но в сердце тайный холод и тоска...
Так осенью бурливее река,
Но холодней бушующие волны...

В столицах шум, гремят витии

В столицах шум, гремят витии,
Кипит словесная война,
А там, во глубине России,-
Там вековая тишина.
Лишь ветер не дает покою
Вершинам придорожных ив,
И выгибаются дугою,
Целуясь с матерью землею,
Колосья бесконечных нив…

Есть женщины в русских селеньях

Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,-

Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет - словно солнце осветит!
Посмотрит - рублем подарит!»

Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет

Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка.

И голод и холод выносит,
Всегда терпелива, ровна…
Я видывал, как она косит:
Что взмах - то готова копна!

Платок у ней на ухо сбился,
Того гляди косы падут.
Какой-то парнек изловчился
И кверху подбросил их, шут!

Тяжелые русые косы
Упали на смуглую грудь,
Покрыли ей ноженьки босы,
Мешают крестьянке взглянуть.

Она отвела их руками,
На парня сердито глядит.
Лицо величаво, как в раме,
Смущеньем и гневом горит…

По будням не любит безделья.
Зато вам ее не узнать,
Как сгонит улыбка веселья
С лица трудовую печать.

Такого сердечного смеха,
И песни, и пляски такой
За деньги не купишь. «Утеха!»
Твердят мужики меж собой.

В игре ее конный не словит,
В беде - не сробеет,- спасет;
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет!

Красивые, ровные зубы,
Что крупные перлы, у ней,
Но строго румяные губы
Хранят их красу от людей -

Она улыбается редко…
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить;

Не жалок ей нищий убогий -
Вольно ж без работы гулять!
Лежит на ней дельности строгой
И внутренней силы печать.

В ней ясно и крепко сознанье,
Что все их спасенье в труде,
И труд ей несет воздаянье:
Семейство не бьется в нужде,

Всегда у них теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.

Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди,

Рядком шестилетнего сына
Нарядная матка ведет…
И по сердцу эта картина
Всем любящим русский народ!

Плач детей

Равнодушно слушая проклятья
В битве с жизнью гибнущих людей,
Из-за них вы слышите ли, братья,
Тихий плач и жалобы детей?

«В золотую пору малолетства
Всё живое счастливо живет,
Не трудясь, с ликующего детства
Дань забав и радости берет.
Только нам гулять не довелося
По полям, по нивам золотым:
Целый день на фабриках колеса
Мы вертим - вертим - вертим!

Колесо чугунное вертится,
И гудит, и ветром обдает,
Голова пылает и кружится,
Сердце бьется, всё кругом идет:
Красный нос безжалостной старухи,
Что за нами смотрит сквозь очки,
По стенам гуляющие мухи,
Стены, окна, двери, потолки,-
Всё и все! Впадая в исступленье,
Начинаем громко мы кричать:
— Погоди, ужасное круженье!
Дай нам память слабую собрать!-
Бесполезно плакать и молиться,
Колесо не слышит, не щадит:
Хоть умри — проклятое вертится,
Хоть умри — гудит — гудит — гудит!

Где уж нам, измученным в неволе,
Ликовать, резвиться и скакать!
Если б нас теперь пустили в поле,
Мы в траву попадали бы — спать.
Нам домой скорей бы воротиться,-
Но зачем идем мы и туда?..
Сладко нам и дома не забыться:
Встретит нас забота и нужда!
Там, припав усталой головою
К груди бледной матери своей,
Зарыдав над ней и над собою,
Разорвем на части сердце ей…»

На Волге (Не торопись, мой верный пес!..)

(Детство Валежникова)

. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . .
Не торопись, мой верный пес!
Зачем на грудь ко мне скакать?
Еще успеем мы стрелять.
Ты удивлен, что я прирос
На Волге: целый час стою
Недвижно, хмурюсь и молчу.
Я вспомнил молодость мою
И весь отдаться ей хочу
Здесь на свободе. Я похож
На нищего: вот бедный дом,
Тут, может, подали бы грош.
Но вот другой - богаче: в нем
Авось побольше подадут.
И нищий мимо, между тем
В богатом доме дворник плут
Не наделил его ничем.
Вот дом еще пышней, но там
Чуть не прогнали по шеям!
И, как нарочно, все село
Прошел - нигде не повезло!
Пуста, хоть выверни суму.
Тогда вернулся он назад
К убогой хижине - и рад.
Что корку бросили ему,
Бедняк ее, как робкий пес,
Подальше от людей унес
И гложет... Рано пренебрег
Я тем, что было под рукой,
И чуть не детскою ногой
Ступил за отческий порог.
Меня старались удержать
Мои друзья, молила мать,
Мне лепетал любимый лес:
Верь, нет милей родных небес!
Нигде не дышится вольней
Родных лугов, родных полей,
И той же песенкою полн
Был говор этих милых волн.
Но я не верил ничему.
Нет,- говорил я жизни той.-
Ничем не купленный покой
Противен сердцу моему...

Я рос, как многие, в глуши,
У берегов большой реки,
Где лишь кричали кулики,
Шумели глухо камыши,
Рядами стаи белых птиц,
Как изваяния гробниц,
Сидели важно на песке,
Виднелись горы вдалеке,
И синий бесконечный лес
Скрывал ту сторону небес,
Куда, дневной окончив путь,
Уходит солнце отдохнуть.

Уж скоро полдень. Жар такой,
Что на песке горят следы,
Рыбалки дремлют над водой,
Усевшись в плотные ряды,
Куют кузнечики, с лугов
Несется крик перепелов.
Не нарушая тишины
Ленивой медленной волны,
Расшива движется рекой.
Приказчик, парень молодой,
Смеясь, за спутницей своей
Бежит по палубе, она
Мила, дородна и красна.
И слышу я, кричит он ей:
«Постой, проказница, ужо -
Вот догоню!..» Догнал, поймал,-
И поцелуй их прозвучал
Над Волгой вкусно и свежо.
Нас так никто не целовал!
Да в подрумяненных губах
У наших барынь городских
И звуков даже нет таких.

Бог весть, что сделалось со мной?
Я не узнал реки родной:
С трудом ступает на песок
Моя нога: он так глубок,
Уж не манит на острова
Их ярко-свежая трава,
Прибрежных птиц знакомый крик
Зловещ, пронзителен и дик,
И говор тех же милых волн
Иною музыкою полн!

Отрывки из путевых записок графа Гаранского

Я путешествовал недурно: русский край
Оригинальности имеет отпечаток;
Не то чтоб в деревнях трактиры были - рай,
Не то чтоб в городах писцы не брали взяток -
Природа нравится громадностью своей.
Такой громадности не встретите нигде вы:
Пространства широко раскинутых степей
Лугами здесь зовут; начнутся ли посевы -
Не ждите им конца! подобно островам,
Зеленые леса и серые селенья
Пестрят равнину их, и любо видеть вам
Картину сельского обычного движенья…

Пьяница

Жизнь в трезвом положении
Куда нехороша!
В томительном борении
Сама с собой душа,
А ум в тоске мучительной…
И хочется тогда
То славы соблазнительной,
То страсти, то труда.
Все та же хата бедная —
Становится бедней,
И мать — старуха бледная —
Еще бледней, бледней.
Запуганный, задавленный,
С поникшей головой,
Идешь как обесславленный,
Гнушаясь сам собой;
Сгораешь злобой тайною…
На скудный твой наряд
С насмешкой неслучайною
Все, кажется, глядят.
Все, что во сне мерещится,
Как будто бы назло,
В глаза вот так и мечется
Роскошно и светло!
Все — повод к искушению,
Все дразнит и язвит
И руку к преступлению
Нетвердую манит…
Ах! если б часть ничтожную!
Старушку полечить,
Сестрам бы не роскошную
Обновку подарить!
Стряхнуть ярмо тяжелого,
Гнетущего труда, —
Быть может, буйну голову
Сносил бы я тогда!
Покинув путь губительный,
Нашел бы путь иной
И в труд иной — свежительный —
Поник бы всей душой.
Но мгла отвсюду черная
Навстречу бедняку…
Одна открыта торная
Дорога к кабаку.

Свадьба

В сумерки в церковь вхожу. Малолюдно,
Светят лампады печально и скудно,
Темны просторного храма углы;
Длинные окна, то полные мглы,
То озаренные беглым мерцаньем,
Тихо колеблются с робким бряцаньем.
В куполе темень такая висит,
Что поглядеть туда — дрожь пробежит!
С каменных плит и со стен полутемных
Сыростью веет: на петлях огромных
Словно заплакана тяжкая дверь…
Нет богомольцев, не служба теперь —
Свадьба. Венчаются люди простые.
Вот у налоя стоят молодые:
Парень-ремесленник фертом глядит,
Красен с лица и с затылка подбрит —
Видно: разгульного сорта детина!
Рядом невеста: такая кручина
В бледном лице, что глядеть тяжело…
Бедная женщина! Что вас свело?

Вижу я, стан твой немного полнее,
Чем бы… Я понял! Стыдливо краснея
И нагибаясь, свой длинный платок
Ты на него потянула… Увлек,
Видно, гуляка подарком да лаской,
Песней, гитарой, да честною маской?
Ты ему сердце свое отдала…
Сколько ночей ты потом не спала!
Сколько ты плакала!.. Он не оставил,
Волей ли, нет ли, он дело поправил —
Бог не без милости — ты спасена…
Что же ты так безнадежно грустна?

Ждет тебя много попреков жестоких,
Дней трудовых, вечеров одиноких:
Будешь ребенка больного качать,
Буйного мужа домой поджидать,
Плакать, работать — да думать уныло,
Что тебе жизнь молодая сулила,
Чем подарила, что даст впереди…
Бедная! лучше вперед не гляди!

Я за то глубоко презираю себя

Я за то глубоко презираю себя,
Что живу — день за днем бесполезно губя;

Что я, силы своей не пытав ни на чем,
Осудил сам себя беспощадным судом,

И, лениво твердя: я ничтожен, я слаб!
Добровольно всю жизнь пресмыкался как раб;

Что, доживши кой-как до тридцатой весны,
Не скопил я себе хоть богатой казны,

Чтоб глупцы у моих пресмыкалися ног,
Да и умник подчас позавидовать мог!

Я за то глубоко презираю себя,
Что потратил свой век, никого не любя,

Что любить я хочу… что люблю я весь мир,
А брожу дикарем — бесприютен и сир,

И что злоба во мне и сильна, и дика,
А хватаюсь за нож — замирает рука!

Во второй половине 50-х годов Некрасов становится богатым человеком. Его состояние сложилось из нескольких источников. Росла подписка на «Современник». Большой доход приносили отдельные издания некрасовских произведений. 2-е издание «Стихотворений», выпущенное в 1861 г., принесло автору около 150 тысяч рублей чистой прибыли97 (всего при жизни Некрасова «Стихотворения» выдержали 12 изданий98 ). Третьей статьей дохода в бюджете поэта являлись его крупные карточные выигрыши.

Богатство изменило образ жизни поэта. Во второй половине 50-х годов «…произошло почти сказочное превращение в наружной обстановке и жизни Некрасова. (…) у подъезда его квартиры по вечерам стояли блестящие экипажи очень важных особ; его ужинами восхищались богачи-гастрономы; сам Некрасов бросал тысячи на свои прихоти, выписывал из Англии ружья и охотничьих собак (…)»99 . В 1854 году Некрасов стал членом петербургского Английского клуба, являющегося средоточием столичной знати100 .

Некрасов уделял картам большое внимание с первых лет жизни в Петербурге. К концу 50-х годов масштаб его игры вырос неизмеримо. В числе карточных партнёров поэта оказался целый ряд виднейших сановников, в том числе А. В. Адлерберг* , А. А. Абаза** и др.

Вспоминая перед смертью о своих самых крупных карточных проигрышах, Некрасов указал: «Самый большой мой проигрыш в один раз был 83 тысячи»102 . Максимальный выигрыш поэта был гораздо больше. «Одно время я был в выигрыше до 600 тысяч»103 – вспоминал он. Сами суммы говорят об уровне партнеров, с которыми встречался Некрасов за карточным столом.

Говоря о причинах карточных успехов Некрасова, А. М. Скабичевский отмечал: «…в самый разгар карточных турниров никогда не покидал его рассудок, который взвешивал с хладнокровием математического расчета все шансы выигрышей и проигрышей. Обыкновенно у нас считается аксиомой, что страсти омрачают рассудок; карточную же игру полагают такой гибельной страстью, которая более, чем какая-либо другая, отнимает у человека и волю, и разум. Некрасов служит вопиющим опровержением этой аксиомы. Та могучая сила воли, которой одарен был Некрасов от природы и которую он еще более развил борьбой с внешними обстоятельствами жизни, ни на минуту не покидала его (…). При таком непреклонном самообладании Некрасов никогда не позволял себе в игре то, что называется зарываться»104 .

С конца 50-х годов особый размах приобрела и другая страсть Некрасова – к охоте. Поэт обзаводится целым арсеналом ружей – английских, бельгийских, французских, покупает в Петербурге и выписывает из-за границы дорогих охотничьих собак. С конца 50-х годов охоты Некрасова, проходившие обычно в Новгородской губернии, приобретают почти что царский размах. Среди его товарищей, с которыми он ездил на охоту, было немало высокопоставленных лиц, в их числе: упоминавшийся выше А. А. Абаза (будущий министр финансов) (X, 458), адмирал Н. К. Краббе (в 1862-1876 гг. морской министр)105 , егермейстер Двора С. Д. Шереметьев (зять М. Н. Муравьёва, в то время министра государственных имуществ)106 и др. По-видимому, в начале 60-х годов в жизнь Некрасова входит и охота на медведей, которой он также занимался в Новгородской губернии.

Дом на Литейном проспекте, в котором жил Некрасов

В августе 1857 года Некрасов переехал на квартиру И. И. Панаева в доме на Литейном проспекте*, который с 1858 г. принадлежал А. А. Краевскому107 .

В этой квартире поэт прожил последние двадцать лет своей жизни. Отсюда он уезжал на Волгу, в Грешнево и Карабиху, и сюда возвращался обратно. В 1857-1877 гг. в квартире размещались редакции некрасовских журналов «Современник» и «Отечественные записки». Как отмечал С. А. Рейсер, здесь «почти четверть века находился штаб русской революционно-демократической мысли»108 .

Квартира Некрасова несла на себе яркий отпечаток личности своего хозяина. А. М. Скабичевский вспоминал: «Кто вошел бы к нему в квартиру, не зная, кто в ней живет, ни за что не догадался бы, что это квартира литератора, и к тому же певца народного горя. Скорее можно было подумать, что здесь обитает какой-то спортсмен, который весь ушел в охотничий промысел; во всех комнатах стояли огромные шкапы, в которых вместо книг красовались штуцера и винтовки; на шкапах вы видели чучела птиц и зверей. В приемной же комнате на видном месте между окнами стояла на задних лапах, опираясь о дубину, громадная медведица с двумя медвежатами, и хозяин с гордостью указывал на нее, как на трофей одного из самых рискованных охотничьих подвигов»109 .

«К середине пятидесятых годов, – пишет К. И. Чуковский, – к тридцатипятилетнему возрасту, он (Некрасов – Н. З.) стал влиятельной персоной в Петербурге, – член аристократического Английского клуба, издатель демократического, лучшего в России, журнала, любимый радикальной молодежью поэт, друг высоких сановных особ. У него повара, егеря и лакеи, он устраивает себе “грандиозные охотничьи предприятия”, он ведет крупную игру, выигрывает и проигрывает тысячи»110 .

Но эта «влиятельная персона» писала революционные стихи. Противоречие между обличительно-революционным характером поэзии Некрасова и буржуазно-барским образом его жизни поражало и современников. «Личность Некрасова, – писал А. М. Скабичевский, – является (…) камнем преткновения для всех, имеющих обыкновение судить шаблонными представлениями. Помилуйте, поэт музы гнева и печали, певец народного горя, глашатай мук и стонов всех обездоленных, – и вдруг большую часть жизни был окружен полным комфортом и почти роскошью, сладко ел и пил, играл в карты (…). Все эти качества, составляющие существенные элементы характера Некрасова, конечно, не имеют ничего общего с тем шаблонным представлением певца народного горя, к которому мы привыкли. Певец горя народного, конечно, должен быть, во-первых, Козьмою бессребреником, во-вторых, обладать кротким и нежным сердцем, не пить, не курить, сидеть на чердаке и бряцать на лире впроголодь или же ходить по деревенским хатам и, прислушиваясь к стонам народного горя, заливаться слезами. И вдруг этот самый певец народного горя является перед вами во образе не то игрока, не то браконьера. Это может хоть кого сбить с толку»111 .

Противоречие между революционной проповедью и барским образом жизни являлось постоянной причиной душевных терзаний поэта. «Революционер, выросший в Некрасове (…), жестоко осуждал в нём буржуазные черты его натуры, а выросший (…) буржуа со всеми его порочными наклоностями крепко сопротивлялся, не желал уступать (…). Не надо думать, что этот конфликт был поверхностен; напротив, он был чрезвычайно мучителен для Некрасова. Собственный образ жизни казался ему преступным, позорным, но разорвать его золоченые цепи, им самим созданные, он не мог»112 .

Разумеется, барский образ жизни и размах карточной игры не могли не подрывать престиж Некрасова в кругах радикальной молодежи. Многие молодые люди, будучи ярыми поклонниками некрасовских стихов, к самому поэту относились неприязненно. Их нравственному чувству и юношескому максимализму претил Некрасов – член Английского клуба и карточный партнёр вельмож.

Вторая половина 50-х годов: в родных местах

После 1845 года Некрасов ненадолго заезжал в Грешнево летом 1853 и 1858 гг. по дороге в переданную ему в 1853 году отцом усадьбу Алешунино во Владимирской губернии. В 1859 году Некрасов вновь посетил Грешнево: он приехал сюда в конце июня и в начале августа уже вернулся в Петербург.

В 1860 году поэт приехал в Грешнево во второй половине июля и пробыл здесь до начала сентября. Этим летом в Грешневе он написал стихотворение «На Волге», в котором упомянул Николо-Бабаевский монастырь, находящийся на правом берегу Волги немного ниже Грешнева. Вот эти известные строки:

О Волга! после многих лет

Я вновь принес тебе привет.

Уж я не тот, но ты светла

И величава, как была.

Кругом всё та же даль и ширь,

Всё тот же виден монастырь

На острову среди песков,

И даже трепет прежних дней

Я ощутил в душе моей,

Заслыша звон колоколов… (II, 86).

Каждый, кто бывал в Николо-Бабаевском монастыре, знает, что он стоит на берегу Волги, а не на острове. Откуда же взялся в стихотворении остров? До подъёма уровня Волги в середине 50-х гг. XX века посередине реки напротив монастыря тянулся узкий и длинный остров, именуемый Бабаевским, отчего с левого берега обитель могла казаться стоящей на этом острове. Возможно и другое объяснение. Весной и в начале лета, во время разлива Волги и Солоницы, окрестности обители заливало половодье. В это время монастырь со своими стенами, храмами и высокой колокольней действительно превращался в остров, окруженный со всех сторон водой. В издании, современном написанию некрасовского стихотворения, о монастыре сказано: «Местоположение его весьма красивое; он стоит на правом, возвышенном берегу реки Волги, при самом впадении в нее р. Солоницы. Особенно красивый вид придает монастырю находящаяся на южной стороне его роща, состоящая из дубовых, березовых, ореховых и осиновых дерев. Лучший вид на монастырь с юго-западной стороны, от р. Волги; с левого берега ее виден монастырь с дальнего расстояния, особенно в весенний разлив Волги, когда вода почти доходит до самых стен монастырской ограды, все здания его представляются как будто стоящими в воде или на острове»113 .

По приезде из Петербурга, Некрасов сразу начинал охотиться в окрестностях Грешнева. Вначале его сопровождал крестьянин Ефим орловский (из соседней деревни Орлово), а с 1853 г. – сын последнего Кузьма, Кузьма Ефимович Солнышков* , на долгие годы ставший постоянным спутником Некрасова в его охотничьих поездках (именно благодаря ему Некрасов познакомился в Костроме с Г. Я. Захаровым).

«Кузьма-охотник, коломенский он был, здоровенный такой»115 , – вспоминал о нём сын Г. Я. Захарова, И. Г. Захаров. Кузьма был опытным и бывалым охотником, по воспоминаниям А. А. Буткевич, он еще в детстве на охоте отстрелил себе палец.

По мере того как Некрасов богател, его охота в окрестностях Грешнева приобретала всё больший размах. А. А. Буткевич вспоминала: «По мере того как средства его росли и он делался самостоятельным, он придал охоте своей характер по своему вкусу и своим планам. Охота была для него не одною забавой, но и средством знакомиться с народом. Каждое лето периодически повторялась. Поработав несколько дней, брат начинал собираться. Это значило: подавали к крыльцу простую телегу, которую брали для еды, людей, ружья и собак. Затем вечером или рано утром на другой день брат отправлялся сам в легком экипаже с любимой собакой, редко с товарищем – товарища в охоте брать не любил. Он пропадал по несколько дней, иногда неделю и более. По рассказам, происходило вот что: в разных пунктах охоты у него были уже знакомцы – мужики-охотники; он до каждого доезжал и охотился в его местности. Поезд, сперва из двух троек, доходил до пяти, брались почтовые лошади, ибо брат набирал своих провожатых и уже не отпускал их до известного пункта»116 . Заметим, что в советское время об этих тройках не любили упоминать: действительно, поэт-демократ, а на охоту ездит на нескольких тройках, вот барство-то дикое.

Постепенно у Некрасова сложилась особая манера общения с крестьянами на охоте. Внук его камердинера Н. А. Бутылина в 1928 году со слов своего деда свидетельствовал: «А когда, говорит дюдя Никанор (Н. А. Бутылин – Н. З.), соберемся на охоту, Некрасов во все карманы жилета и пиджака накладет денег: где полтинник, где рубль, где три рубля, где пять рублей, и дорогой, кто попадётся плохо одетый, (…) остановит встречного, дорогу спросит, которую отлично сам знает, а то спросит, не проезжал ли здесь такой-то охотник, и с последующим ответом дает на чаёк»117 .

«За все услуги, – вспоминал Кузьма Солнышков, – Николай Алексеевич щедро платил крестьянам. – Баба воды в ковшике принесла, – полтинник, молока или яиц спросил, – рубль»118118 . «На охоте, – продолжал он, – Николай Алексеевич часто устраивал привалы и всегда около дороги, и всех проезжих и прохожих останавливал, кормил, поил вином и долго и подробно расспрашивал о жизни их, о господах, о податях, и если встречал бедняков, то давал денег. Проезжая деревней, иногда останавливался на отдых или собак кормить, сам уходил к кому-нибудь в избу, просил приготовить чай, усаживал всех за стол и сам с ними разговаривал, расспрашивал, как живут, шутил, играл с детьми, и если через несколько лет случайно попадал в тот же дом, то со всеми здоровался, как со старыми знакомыми – называл всех по имени»119 .

Раскол в «Современнике»

Примерно до конца 50-х годов круг авторов «Современника», объединяемый общими антикрепостническими устремлениями, сохранял своё единство. Однако в конце 50-х годов, когда стало ясно, что процесс подготовки освобождения помещичьих крестьян принял необратимый характер, в «Современнике» произошёл раскол. Линия раскола прошла между теми, кто хотел мирной реформы, и теми, кто стремился к кровавой революции и социалистической утопии.

Напряжение в «Современнике» стало нарастать с появлением в нём Н. Г. Чернышевского (1828 – 1889 гг.) и Н. А. Добролюбова (1836 – 1861 гг.). Первый стал печататься в «Современнике» с 1853 года, а второй – с 1856 г. Как известно, оба эти волжанина (Чернышевский – уроженец Саратова, Добролюбов – Нижнего Новгорода) были сыновьями священников. Оба они очень рано стали убежденными воинствующими атеистами, врагами самодержавного строя и фанатичными сторонниками революции. Во время Крымской войны Чернышевский и Добролюбов стояли за поражение России, надеясь, что оно приведет к народному восстанию.

С 1857 году Чернышевский и Добролюбов определяли курс и дух «Современника», насаждая в нем атмосферу своеобразной революционной секты. Как известно, Ф. М. Достоевский ввёл по отношению к революционерам выражение «бесы». Чернышевский и Добролюбов, безусловно, относятся к числу главных «бесов» русской революции. Пользуясь неизменной подержкой Некрасова, Чернышевский и Добролюбов, по сути, захватили «Современник» в свои руки. Неизбежным следствием этого стал уход из него старых авторов, людей умеренных взглядов. Первым в 1856 году журнал покинул А. В. Дружинин. Вслед за ним в конце 50-х годов ушли почти все, кто обеспечил успех «Современника» в предыдущий период – литераторы, как стали писать позже, «либерально-дворянской ориентации», в их числе были: И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, И. А. Гончаров, А. К. Толстой, А. А. Фет, А. Н. Майков, Д. В. Григорович, В. П. Боткин, П. В. Анненков и др.

Широко известна групповая фотография, на которой фотограф 15 февраля 1856 года запечатлел ведущих авторов «Современника». На ней шесть писателей: И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, А. В. Дружинин, А. Н. Островский, Л. Н. Толстой и Д. В. Григорович. С этого же года фигуры на данной фотографии одна за другой стали, как бы, исчезать, и к 1861 г. на ней «остался» только А. Н. Островский.

Из крупных писателей из «Современника» не ушел только А. Н. Островский. Нельзя не спросить: почему? Драматург, несомненно, испытывал определённую идейную близость к руководителям «Современника». К тому же, Островского нельзя отнести к кругу старых авторов. Как писалось выше, он пришел в журнал в 1856 году, одновременно с Добролюбовым. Вероятно, известную роль сыграли и материальные соображения. Имея большую семью, Островский постоянно нуждался в деньгах, а Некрасов неплохо платил.

На рубеже 50 и 60-х годов избавившийся от либерального «балласта» «Современник» стал легальным центром создаваемой Чернышевским и Добролюбовым подпольной организации: «…к 1859 году внутри редакции “Современника” создается то ядро, которое во главе с Н. Г. Чернышевским и Н. А. Добролюбовым легло в основу создающейся революционной организации»120 .

В 1859-1861 гг. в России сложилась революционная ситуация, когда страна реально балансировала на грани непоправимого. В связи с этим встает вопрос: как Некрасов относился к подпольной деятельности Чернышевского и Добролюбова, знал ли о ней и принимал ли участие? В. В. Жданов писал: «Близко и каждодневно общаясь с Чернышевским и Добролюбовым, с Михайловым, которого он высоко ценил, Некрасов не мог не замечать создавшейся вокруг журнала атмосферы конспиративных разговоров, тревожных ожиданий, напряженной деятельности. По сути дела, он сам был участником этой деятельности»121 . А. Ф. Тарасов считал, что «Некрасов не принимал прямого участия в нелегальной деятельности. Вероятно, его берегли, как берегли в своё время Пушкина декабристы. Но, общаясь постоянно с Чернышевским, поэт не мог не знать хотя бы о некоторых его нелегальных действиях»122 . Ф. Я. Прийма отмечал: «…мы вправе (…) утверждать, что с Чернышевским и Добролюбовым у Некрасова были не просто тесные дружеские, но и конспиративно-политические связи»123 .

И вот час пробил. 19 февраля 1861 года Александр II подписал Манифест и другие документы, отменявшие в России крепостное право. 5 марта 1861 года во всех храмах Петербурга был зачитан исторический Манифест, извещавший жителей России об отмене крепостного права.

Всё своё творчество Николай Алексеевич Некрасов направил на то, чтобы донести до современников и потомков правду о жизни простых россиян, которые находились в рабской зависимости, в нищете, в лишениях, в гонениях. Он отошёл от привычных рамок и не старался приукрашивать действительность.

Правдиво описывая жизнь низших сословий, он прекрасно понимал, что оценить его труды смогут только люди грамотные, ведь крестьяне не умели читать. Некрасов сознательно плыл против течения, сознавая сложность в круговоротах цензуры, непонимания критиков и общества в целом.

Нужно сказать, что донести свои мысли ему удалось. Мастер пера смог проникнуть в сознание прогрессивно настроенных современников. Его произведения с каждым годом пользовались всё большей популярностью. Именно таким и является стихотворение «На Волге», написанное Николаем Алексеевичем в довольно зрелом возрасте. В нём он, как обычно, поднимает проблемы народа, пытаясь донести их до общественности.

Анализ стихотворения «На Волге»

Данное произведение написано в 1860 году. Манера, к которой обратился автор, не редкость в его творчестве. Здесь переплетены детские воспоминания:

О Волга!.. колыбель моя!
Любил ли кто тебя, как я?
Один, по утренним зарям,
Когда еще все в мире спит
И алый блеск едва скользит
По темно-голубым волнам,
Я убегал к родной реке.
Иду на помощь к рыбакам,
Катаюсь с ними в челноке,
Брожу с ружьем по островам.
То, как играющий зверок.
С высокой кручи на песок
Скачусь, то берегом реки
Бегу, бросая камешки,
И песню громкую пою
Про удаль раннюю мою…
Тогда я думать был готов,
Что не уйду я никогда
С песчаных этих берегов.

Здесь же восхищение природным пейзажем уже взрослого автора:

О Волга! после многих лет
Я вновь принес тебе привет.
Уж я не тот, но ты светла
И величава, как была.
Кругом все та же даль и ширь..

Здесь и кульминационная часть. То, что больше всего тревожит рассказчика. Некрасов подобрал самые точные слова, чтобы описать несчастного бурлака:

Лохмотья жалкой нищеты,
Изнеможенные черты
И, выражающий укор,
Спокойно-безнадежный взор…
Без шапки, бледный, чуть живой...

В последней части стихотворения поэт капнул глубоко. Он буквально показал печальную приемлемость поколений, когда безысходность положения вызывает чувства большие, чем просто сочувствие:

Каким тебя я в детстве знал,
Таким и ныне увидал:
Все ту же песню ты поешь,
Все ту же лямку ты несешь,
В чертах усталого лица
Все та ж покорность без конца.
Прочна суровая среда,
Где поколения людей
Живут и гибнут без следа
И без урока для детей!
Отец твой сорок лет стонал,
Бродя по этим берегам,
И перед смертию не знал,
Что заповедать сыновьям.

Такое понимание темы вовсе не случайно. Родовое имение Некрасова, где он провёл детство, как раз находилось на берегу данной реки. Тогда он восхищался могуществом пароходов. Однако в детстве ребёнок не задумывался, что все великолепие получено рабским трудом. Один раз на реке Волга он увидел чудовищную картину. Бурлаки тащили баржу. Эта мрачная картина произвела на мальчика сильное впечатление, настолько сильное, что спустя десятилетия, нашло отражение в данном произведении.

Волга для писателя всегда была чем-то большим, нежели простая река. С ней связана жизнь поэта. В отчем доме именно наблюдение за водами Волги давали писателю чувство свободы. Автор отмечает, что в детстве он считал всех своими братьями и никогда не делал различия между богатыми и бедными, низшими и высшими слоями населения. Свое детство он провел, играя с обычными крестьянскими ребятами своего возраста, также много учился у местных рыбаков. Автор отмечает, что именно встреча с бурлаками на Волге перевернула его сознание и заставила по-другому посмотреть на мир. Он понял, что некоторые люди в прямом смысле этого слово рождаются рабами и в будущем им ничего не сулит хорошего кроме страданий и несчастий.

Сама поэма состоит из четырех частей, первые две здесь посвящены детским воспоминаниям. После автор рассказывает, что спустя некоторое время, ему опять посчастливилось увидеть эту могущественную реку и он снова восхищается красотой. Но воспоминания несут всю горечь и несчастье, которое он увидел когда-то. Затем автор делает заключение - прошло десятилетие и ничего толком не поменялось, все те же бурлаки тащат баржу, тем самым зарабатывая себе на существование адским трудом.

«Все ту же песню ты поешь, всю ту же лямку ты несешь»

Так поэт описал свою новую встречу с этими рабами. Его весьма расстроили бредущие в упряжке люди, которые еле переставляют ноги от изнеможения. Кажется, что это продолжается вечно. Тогда Некрасов рассуждает, что никогда бы не уехал из этих чудесных мест, не присутствовал бы здесь этот вой несчастья.

Вместе со всем этим поэт рассказывает, что в детстве и юности он мечтал изменить этот мир, однако, теперь он не представляет это возможным. Прошло столько лет и ему стыдно. Однако писатель отмечает, что благодаря этому ему удалось выработать чувство сострадания ко всему народу. Теперь у него есть цель. Он готов рассказывать о судьбе раба, так чтобы каждый проникся проблематикой и состраданием.

Стих ведется от первого лица. Главный герой рассказывает о самом себе. Он вспоминает о своём детстве и отрочестве и очень красочно описывает любимые места. Поначалу читателю может показаться, что это стихотворение о природе.

Автор замечает, что река сохранила всю свою красоту, как и у него в юности. Все так же кругом ширь и даль, река светла и великолепна, так же виден, как и раньше монастырь. Поэтому герой понимает, что у него все так же трепещет душа при виде красоты природы. Раздается звон колоколов и на душе становится приятно и светло. Вся эта красота и трепет души остались с героем навсегда.

Но вот писатель переходит к воспоминаниям и размышлениям другого характера. И становится ясно, что он, несколько десятилетий назад, на этом берегу, и сейчас – совершенно два разных человека. Однако одно осталось неизменным, что герой до сих пор сохранил всю тяжесть в душе при виде этих бурлаков. Их страдания отзываются в его душе глубокой скорбью.

Рассказчик растерял все свои приятные воспоминания и любование пейзажем. Как и много лет назад люди шли обвитые в веревках, неся непосильную ношу. Согнутые оборванцы в ветхой плохонькой одежонке вынуждены склоняться до самой земли. И не было сил спокойно принимать это уныние и страдание.

Волга!.. колыбель моя! Любил ли кто тебя, как я!

Затем он вновь вспоминает детство как бегал по расе посмотреть на речку. Тогда казалось, что мир добр и светел, все было спокойно, только лучи солнца падали на волны. Затем мальчишка шел к рыбакам и катался с ними на челноке или бегал вдоль берега и представлял себя зверьком прыгая по песку и изображая различные карикатуры, бросал камешки в воду. Воспоминания юности сильно нахлынули на героя, показав, что он в душе все тот же юноша, однако, с другими взглядами.

Однако его приятное времяпрепровождение было потревожено диким воем. Тогда герой испугался и решил выяснить, что же происходит. Оказывается, это бурлаки, которые принесли котел и начали разводить костёр. Здесь автор передаёт разговор между бурлаками, из которого понятно, что многие из них очень больны. Но люди не ропщут, а только печалятся, что, например, из-за больного плеча один мужик не может лучше выполнять свою работу. А работа эта была очень сложной.

В то время баржи тащили посредством толстых веревок, они представляли собой лямки. Их крепили на плечи людей и те по берегу тянули эту баржу с грузом. И когда человек с болезненным видом сказал, что лучше бы он умер, его слова нашли отклик в душе рассказчика:

Я этих слов понять не мог, Но тот, который их сказал, Угрюмый, тихий и больной, С тех пор меня не покидал!

Ужас бедственного положения человека, который, всеми силами пытается тянуть эту большую баржу: в любую погоду, по любой некачественной дороге из камней, по песку, по воде – чтобы в конце пути, получить за этот неблагодарный и непростой труд, копейки за которые можно едва свести концы с концами, навсегда оставшись в душе поэта.

В памяти героя постоянно встает образ, человека усталого и унылого, в лохмотьях, полностью изнеможен от непосильного труда, лежащего на песке. В его глазах была боль, обида и безнадежность, это надолго запало в душу автору. Никогда не мог забыть он этой встречи, печального укоризненного взгляда. Стихотворение «На Волге» тому подтверждение.

Прекрасная, любимая Волга оказалась «рекой рабства и тоски». Для себя Некрасов нашёл единственно правильный выход - говорить. Говорить громко и смело, по сути, став народным заступником.

Сергейчик Вадим, Бударина Арина, Лех Аделина

Для проведения мероприятия необходим проектор, жетоны для определения победителей викторины «О Волга!.. колыбель моя!»

Ведущие демонстрируют слайдовую презентацию о происхождении названия реки Волга, ее протяженности, истоках, географическом положении. После презентации проводится викторина «О Волга!.. колыбель моя!»

Скачать:

Предварительный просмотр:

Игра-викторина

«О Волга!.. колыбель моя!»

Цель: воспитание у детей интереса и любови к природе родного края, стимулировать чтение книг по экологии, способствовать развитию сообразительности, находчивости.

Для проведения мероприятия необходим проектор, жетоны для определения победителей викторины «О Волга!.. колыбель моя!»

Слайд 1 (видео)

О Волга!.. колыбель моя!

Любил ли кто тебя, как я?

Один, по утренним зарям,

Когда еще все в мире спит

И алый блеск едва скользит

По темно-голубым волнам,

Я убегал к родной реке.

Иду на помощь к рыбакам,

Катаюсь с ними в челноке,

Брожу с ружьем по островам.

То, как играющий зверок,

С высокой кручи на песок

Скачусь, то берегом реки

Бегу, бросая камешки,

И песню громкую пою

Про удаль раннюю мою...

Тогда я думать был готов,

Что не уйду я никогда

С песчаных этих берегов.

И не ушел бы никуда -

Когда б, о Волга! над тобой

Не раздавался этот звон!

(Некрасов)

Слайд 2 Волга! С малых лет слышим мы это необыкновенно звучное, емкое слово. Произносим имя реки буднично, привычно. Ведь протянулась она привольно в неустанном течении своем на все 3530 километров - от махонького родничка на Валдае до соленого, горячего Каспия. Семь тысяч больших и малых рек впадают в нее по пути. Поистине – великая! Самая большая в Европе. Волга и Россия - можно ли представать одну без другой? «Волга - матушка», «красавица», «труженица» - так издавна зовут ее в песнях и сказаниях. Много сложено о нашей красавице песен и стихов, легенд и рассказов. Самых разных - и старых, и новых. Любовь к этой реке в крови у русских, татар, чувашей, марийцев и других народов, живущих на ее щедрых берегах.

Слайд 3 В письменных древнеримских источниках II-IV веков Волга географически идентифицирована как река Ра - щедрая, в арабских источниках IX века именуется Ателью - рекой рек, великой рекой.

Русское название Волга (ст.-слав. Вльга) произошло от праславянского *Vьlga, ср. во́лглый - волога - влага.

Слайд 4 Волга берёт начало на Валдайской возвышенности (на высоте 229 м), впадает в Каспийское море. Устье лежит на 28 м ниже уровня моря. Общее падение - 256 м. Площадь её водосборного бассейна - 1 361 000 км². Волга - крупнейшая в мире река внутреннего стока, то есть не впадающая в мировой океан.

Слайд 5 Речная система бассейна Волги включает 151 тыс. водотоков общей протяжённостью 574 тыс. км. Волга принимает около 200 притоков. Левые притоки многочисленнее и многоводнее правых. После Камышина значительных притоков нет.

Слайд 6 Бассейн Волги занимает около 1/3 Европейской территории России и простирается от Валдайской и Среднерусской возвышенностей на западе до Урала на востоке.

Слайд 7 Исток Волги - ключ у деревни Волговерховье в Тверской области. В верхнем течении, в пределах Валдайской возвышенности Волга проходит через небольшие озёра - Малое и Большое Верхиты, затем уже через систему крупных озёр, известных как Верхневолжские озёра: Стерж, Вселуг, Пено и Волго, объединённые в так называемое Верхневолжское водохранилище.

Слайд 7 Основная, питающая часть водосборной площади Волги, от истока до городов Нижнего Новгорода и Казани, расположена в лесной зоне, средняя часть бассейна до городов Самары и Саратова - в лесостепной зоне, нижняя часть - в степной зоне до Волгограда, а южнее - в полупустынной зоне.

Слайд 8 Волгу принято делить на 3 части: верхняя Волга - от истока до устья Оки, средняя Волга - от впадения Оки до устья Камы и нижняя Волга - от впадения Камы до устья.

Слайд 9 В «Путеводителе» 1896 года сказано: «Здесь - источник несокрушимого экономического богатства Руси, главные запасы рыбы, хлеба, шерсти, сала. Чугун и сталь, малахиты и мрамор, гранит и самоцветы. Леса и электричество, каменный уголь и нефть - все в бассейне Волги!». Сегодня вдоль берегов великой реки раскинулось 500 городов.

Слайд 10 Волга впадает в Каспийское море. Дельта Волги огромна. Если смотреть по карте, она похожа на корневую систему громадного дерева. Сначала от ствола отделяются два мощных корня: сама Волга и Бузан. Потом они ветвятся на многочисленные рукава, протоки, ерики. А между ними настоящее водное кружево.

Слайд 11 Основное питание Волги составляют талые вешние воды. Дожди, выпадающие главным образом летом, и грунтовые воды, за счет которых река живет зимой, играют в ее питании меньшую роль. В соответствии с этим в годовом уровне реки выделяются: высокое и продолжительное весенние половодье, довольно устойчивая летняя межень и низкая зимняя межень. Продолжительность половодья составляет в среднем 72 дня. Максимум подъема воды приходится обычно на первую половину мая, через полмесяца после весеннего ледохода.

Слайд 11 Пока есть Волга, есть и Россия. Волга в глазах всего мира давно уже стала символом России.

На Волге живу, не в столице,

Но, право, гордиться могу,

Что вот довелось поселиться

На этом святом берегу.

Одни над планетою звезды,

Но каждый волжанин поймет:

Над Волгой - особенный воздух,

На Волге - особый народ!

Вопросы викторины

«О Волга!.. колыбель моя!»

1.Какова длина реки Волга? (3530)

2.Какова площадь бассейна реки Волга? (1 361 000 км²)

3.К какому бассейну относится река Волга?

Бассейну атлантического океана

Бассейну Тихого океана

Бассейну Индийского океана

Бассейну Северного Ледовитого океана

Бассейну внутреннего стока

4.Куда впадает река Волга? (Каспийское море)

5.Как называется возвышенность, на которой находится исток реки Волга? (Валдайской возвышенности)

6.На какой высоте над уровнем океана находится исток реки Волга? (229м)

7.На какой высоте над уровнем океана находится устье реки Волга? (28м)

8.Сколько водотоков включает река Волга? (151 тыс.)

9.Сколько притоков принимает река Волга? (200)

10.Какие притоки многочисленнее и многоводнее левые или правые? (левые)

11.У какой деревни, в какой области находится исток Волги? (Волговерховье)

14. Подчеркните фамилии и имена художников, на картинах которых есть изображение Волги:

Е.И. Репин

А.П. Боголюбов

И.М. Белоногов

А.Е. Архипов

Г.П. Сабанеев

Е.М. Кустодиев

В.И. Суриков

В.И. Овчинников

Н.Н. Гапахов

С.Л. Кожин

18. Изменяется ли длина Волги со временем? Если «да», то аргументируйте свой ответ.

19.Сколько метров составляет падение Волги? (256 м)

21. Какова средняя скорость течения воды в Волге? (от 2-х до 6 км в час)

22. Сколько дней Волга остается свободной ото льда? (115 дней)

24. Под каким названием выступает река Волга по античным источникам 2-4 вв.? Что означает данное название ?(Ра – щедрая, Атель- великая)

Степан Разин бросает персидскую царевну в Волгу

Бурлаки на Волге

Помощь по Теле2, тарифы, вопросы