Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Художник-карикатурист, в прошлом психиатр, Андрей Бильжо на днях отличился громким заявлением в интервью порталу The Insider относительно девушки-партизанки Зои Космодемьянской, казнённой гитлеровцами за линией фронта 29 ноября 1941 года в подмосковной деревне Петрищево: «Сейчас я расскажу страшную, крамольную вещь, которая взорвет интернет и меня, но, слава богу, я сейчас нахожусь далеко. Я читал историю болезни Зои Космодемьянской, которая хранилась в архиве психиатрической больницы им. П.П. Кащенко. В этой клинике не раз лежала до войны Зоя Космодемьянская, она страдала шизофренией. Об этом знали все психиатры, которые работали в больнице, но потом ее историю болезни изъяли, потому что началась перестройка, стала просачиваться информация, и родственники Космодемьянской стали возмущаться, что это оскорбляет ее память». Перед этим он ещё сказал, что «мифотворчество» - это бред, как у больного».

Попробуем разобраться. Умиляет уже начало повествования этого «айболита» про его «нахождение далеко». Чего бояться, если говоришь правду? Более того, он даже пост с публикацией этого интервью через некоторое время удалил со своей страницы в Фейсбуке.

Вот только правда в том, что никто окончательный диагноз шизофрения Зое Космодемьянской не ставил хотя бы потому, что иначе она просто не смогла бы попасть в разведывательно-диверсионную часть 9903. Какой-нибудь карикатурист, в принципе может страдать шизофренией, но никак не боец подразделения, забрасываемого за линию фронта. Это ведь не штрафбат.

История с психиатрическим диагнозом Зои появилась на страницах газеты «Аргументы и факты» в 1991 году: «Перед войной в 1938 - 1939 гг. 14-летняя девочка по имени Зоя Космодемьянская неоднократно находилась на обследовании в Ведущем научно-методическом центре детской психиатрии и лежала в стационаре в детском отделении больницы им. Кащенко. У нее подозревали шизофрению. Сразу после войны в архив нашей больницы пришли два человека и изъяли историю болезни Космодемьянской. Ведущий врач НМЦ А. Мельникова, С. Юрьева, Н. Касмельсон». То есть история болезни Зои была изъята после войны ещё до рождения Бильжо (1953 год), а не в начале перестройки. Да и шизофрению лишь подозревали, но никак не диагностировали. Однако подлинность и этого документа подтверждена не была . Так что же на самом деле читал наш «айболит» и читал ли вообще?

По свидетельству матери Зои, Любови Космодемьянской, у дочери в 1939 году действительно проявилось некое нервное заболевание, вылившееся в большие трудности в общении со сверстниками: девушка постоянно была одна и жаловалась, что ее никто не понимает. Ей не нравилось непостоянство подруг: сегодня девочка поделится своими секретами с одной подругой, а завтра - с другой. То есть, она просто требовала честности от окружающих. На следующий год Зоя перенесла острый менингит, после которого проходила реабилитацию в санатории по нервным болезням в Сокольниках, где одновременно с ней лечился писатель Аркадий Гайдар, и они много разговаривали.

Далее градус абсурда повествования Бильжо только возрастает: «Когда Зою вывели на подиум и собирались повесить, она молчала, хранила партизанскую тайну. В психиатрии это называется «мутизмом»: она просто не могла говорить, так как впала в «кататонический ступор с мутизмом», когда человек с трудом двигается, выглядит застывшим и молчит. Этот синдром был принят за подвиг и молчание Зои Космодемьянской. Хотя, на самом деле, она наверняка была смелой, и для меня как психиатра и человека, который очень сердечно относится к душевнобольным, понимая их страдания, это ничего не меняет. Но историческая правда такова: Зоя Космодемьянская не раз лежала в психиатрической больнице им. П.П. Кащенко и переживала очередной приступ на фоне тяжелого мощного потрясения, связанного с войной. Но это была клиника, а не подвиг давно болевшей шизофренией Зои Космодемьянской».

Ну, я понимаю, чисто по-человечески, что очень сложно представить, как можно держаться под пытками, которыми подвергли юную партизанку. Не сомневаюсь, что наш дорогой «айболит» орал бы так, что его услышал бы сам Верховный в Кремле. И с отмороженными, как у неё, ногами ходил бы точно с трудом. Вот только Зоя не молчала, как пишет Бильжо! На допросе она назвалась Таней. Военный корреспондент «Правды» Пётр Лидов, первым описавший подвиг героини, писал : «Хозяевам дома было приказано выйти в кухню, но все-таки они слышали, как офицер задавал Татьяне вопросы и как та быстро, без запинки отвечала: «нет», «не знаю», «не скажу», «нет», и как потом в воздухе засвистели ремни, и как стегали они по телу». А на утро следующего дня её ещё и спрашивали, где находится Сталин. На что Зоя ответила: «Сталин находится на своём посту!». Разговаривала она и с русскими жителями дома, в котором её держали немцы.

А на эшафоте, который Бильжо явно глумливо назвал «подиумом» (ну не мог же он так глупо ошибиться), Зоя Космодемьянская произнесла пламенную речь, призывая жителей деревни сопротивляться захватчикам, и сказав: «Это счастье – умереть за свой народ!». И это подтверждают многочисленные задокументированные показания свидетелей её казни. Потом, один из них рассказывал Петру Лидову: «Её вешали, а она речь говорила. Её вешали, а она всё грозила им…». Где этот «айболит» увидел «кататонию» с «мутизмом»?! О какой «исторической правде» он может говорить?

В далёком 1991 году на страницах «Аргументов и фактов» какой-то писатель Александр Лазаревич Жовтис состряпал статью про те события, заявив, что в ноябре 1941 года немецкие войска в деревне Петрищево не останавливались. Но это «мифоборчество» было с треском опровергнуто ещё живыми на тот момент старожилами, рассказы которых включил в свою книгу «Зоя Космодемьянская. Правда против лжи» журналист и писатель Виктор Кожемяко. Теперь же дело Жовтиса и ему подобных решил продолжить Андрей Бильжо, поддерживающий либеральную оппозицию, для которой нападки на советских героев типичны.

Кроме того, в интервью украинскому порталу LB.ua Бильжо заявил: «Я все время говорил, что для инфантильных народов – таким является народ России, и украинский народ тоже – опасны победы. Представьте себе этот дикий эмоциональный подъем: Олимпиада, а потом Крым, теперь история на Донбассе. Причина здесь – инфантилизм и психоз… У украинцев положительная пассионарность – откуда все эти оранжевые революции, Майдан, нежелание подчиняться, а желание некой свободы – оказалась выше, чем у российского народа. В России мощная пассионарность, но она, к сожалению, с отрицательным знаком. В России – да, подъем, да, имперское сознание, да, русский мир. Но для меня это все звучит довольно страшновато». Видимо, и память о советской героине Зое Космодемьянской режет глаза этому «айболиту»!

Но всё же возникает вопрос: неужели Бильжо на пару с Жовтисом забыл, что сотворили с его народом те, с кем сражалась и от кого геройски приняла смерть Зоя Космодемьянская, а также те, чьи портреты носят сейчас по улицам украинские «пассионарии»? Не подлечить ли этому «айболиту» собственную совесть?

13 сентября был день рождения Зои Космодемьянской (р.1923) Тихо так, молчком прошла эта дата на фоне громких событий - войны, санкций, выборов, роста бивалютной корзины... Будто бы и не было в сознании народа ни Зои Космодемьянской, ни Александра Матросова, ни других героев Отечества, на образах которых росло и воспитывалось несколько поколений нынешних современников. Однако свято местоне для того очищалось, чтобы пустовать. На место героев в сознании народа вскочили совершенно другие персонажи – химеры, сущности низких духовных планов, инфернальные, вроде тех, что бесновались на Майдане, в Одессе, Новороссии. Изменилось и отношение к подвигу. Престижным стало служение не Отечеству, а «золотому тельцу». Смысл жизни сузился до удовлетворения инстинктов: «Обогащайтесь!», «Развлекайтесь!», «Потребляйте!». В кумирах молодёжи ходят медийные персонажи, как правило, низкого пошиба. Нет герою места в российском информационном пространстве. У нас рынок, не правда ли? Базар! Расчёт и выгода. Торговцы и покупатели. Где здесь место для героя?..

И всё же, образы героев, в частности, Великой Отечественной, сегодня необходимо актуализировать. Почему? Потому, что они – сильнейшее оружие в той духовной войне, которая всегда велась и ведётся против России. Оружие это мощное, безотказное, непобедимое. Оружие нетленное, ибо даже боги не в силах сделать бывшее не бывшим.

«Не должно быть у этого народа больше ни Космодемьянских, ни Матросовых!», заявили вчерашние союзнички, едва отгремели залпы победного салюта. Их можно понять: «чтобы победить народ, надо побить его богов, искоренить его самые лучшие и светлые устремления» (см. программу Даллеса). И пятая колонна, сначала тихой сапой, а потом, уже не прячась, поползла выполнять заказ хозяев. Особенно усердствует она в последние 3 десятилетия. На образы героев было накидано столько отбросов и хлама, вылито столько помоев, выплюнуто столько яда, что, кажется, всё, разъела их ржа, источила. Ан, нет! Стоит только откопать да отчистить чудо-оружие, и оно заговорит своим внятным и убедительным языком также грозно, как прежде.

Что является сутью героического подвига? Полное отсутствие корыстной мотивации. Подвиг – это самоотверженность, жертва ради других, поступок высшего духовного плана. Что является сутью Майданов? "Хочу, да побольше, хочу, хочу, хочу!" Цель материального, низшего плана.

За что сражались и умирали Космодемьянская и Матросов? За Родину, народ (вспомните знаменитое Зоино: «Это счастье – умереть за свой народ!»). Мотивация высокого духовного плана. За что наёмники, как местного, так и зарубежного разлива убивают жителей Новороссии? За деньги. Мотивация материального, низкого плана. Но кто же захочет признать низкие цели? Их маскируют под высокие. Мой друг-одноклассник, волею судеб заброшенный на долгое время в Черновицкую область, рассказывает, что там, и в семьях, и на государственном уровне, приучают целенаправленно, начиная с детского сада: «Главное – твоя хата. Усе в хату, усе до себе. А Держава для тебе – последнее (остатнее)». Так что лозунг: «Украина понад усе!» (калька с немецкого: «Германия прежде всего!») - это прямая противоположность нашему недавнему: «Раньше думай о Родине, а потом о себе!»

«У практики развенчания нашей национальной гордости есть заказ, - писал Алексей Маресьев незадолго до смерти. Заказчикам выгодно, чтобы у нас не осталось героев, чтобы не с кого было брать пример. Нанесён сильнейший удар по духовности: нам нечем и некем гордиться!.. Я очень боюсь, что на смену нашему поколению придёт поколение, которое будет равняться не на отцов и дедов, не на своих предков, а на наших недругов, духовно чуждых людей…» На Украине оно уже пришло. Оно частично пришло и в России, пока в не критическом количестве. И нам никак нельзя допустить его наращивания.

Слабо́ тьме против света, слабо низкому против высокого. Ещё древние китайцы говорили: «С тьмой не надо бороться, просто включите свет». Пришло время включать свет наших маяков, возвращать в обиход образы наших национальных героев, ибо «только тот народ, который чтит своих героев, может считаться великим» (К. Рокоссовский). Пришло время становиться великим народом - возвращаться к своим истокам, начинать жить по заветам наших мудрых предков. Пришло время светить подлинным, геройским звёздам, которых у нас несть числа. Светить так ясно и чисто, чтобы каждое новое поколение понимало, что народилось оно не в диком поле, а на священной, политой потом и кровью земле своих предков, дедов и отцов. Как понимали это мои дорогие земляки крымчане, полгода назад показавшие всей матушке России, как сильно можно, и нужно любить свою Родину.

Продолжение рассказа Игоря Свинаренко про Аркадия Гайдара - он, без сомнения, был важным человеком для Егора Тимуровича Гайдара, хотя они и не встречались. Дед автора текста тоже служил в ЧОН ВЧК в те же 20-е годы, что и Аркадий, он тоже, как известный писатель, прорвался на фронт несмотря на бронь, но - уцелел на войне, дожил до развала СССР и успел кое-что порассказать внуку, и тому теперь легче понять чекистов. Читайте также , и .

Как-то решаются его проблемы с уголовкой, со всеми этими хакасскими стенаниями и жалобами. Да, недовольных и пострадавших много. Но что ж теперь, в конце концов, всю гражданскую войну заново переигрывать? Отменять ее итоги? Разгонять комиссаров? Созывать Учредительное собрание? Успокойтесь. Ну убивали, что ж теперь. Больше не будем. По крайней, мере без особой надобности не будем. Гайдар хочет как-то устроиться в армии, в конце концов он командир полка, он профи! Он отдал лучшие силы военной службе! А на гражданке он кто? Что он умеет на гражданке? Он ведь больше ничего не умеет кроме как… кроме как чего? Жечь станицы и мочить из пулемета безоружных штатских? Вон Соловьева, и того не смог поймать… (Версию, что Гайдара убрали, потому что он честный, а некие высокопоставленные чекисты хотели договориться с атаманом и за несколько тонн золота выпустить повстанца из страны мы тут не рассматриваем - потому что она очень смешная. Как будто списана из сегодняшних газет. Вы решите, что я ее придумал. А на самом деле она сочинена еще в те времена, когда у чекистов были холодные руки, чистое сердце, и они еще не успели стать миллионерами).

В итоге Гайдара решительно выпихивают на гражданку. Он, наверно, и сам понимает, что ему не место в органах - контузия, частые залегания в психушку, реальный алкоголизм… В общем, он переквалифицируется. Работает в газетах, пишет репортажи и очерки про рыбаков каких-нибудь или лесосплавщиков… И, конечно, свои детские книги. Дети любят его! Почему-то. А начальство — так не очень.

Вот красивая цитата: «Советское руководство не спешит одарить Гайдара близостью, благами и ласками, какими оно одаривает приближенных писателей, правильно и много цитирующих товарища Сталина и других руководителей. Может быть, потому, что Аркадий Гайдар умудрился вообще ни разу не упомянуть Сталина в своих произведениях? (Надо признать, факт для советского писателя по тем временам вопиющий)» .

Вспомним тут про писателя Бажова, который, как мы уже знаем, не держал дома портрета Сталина.

В общем, Гайдар ездил по стране, работал, писал прозу, женился - время от времени; в 37 лет у него была уже четвертая жена, неплохой результат. Приемная дочь Аркадия, Женя, дочка его последней жены Маши, после оставила воспоминания о жизни с отчимом в их коммуналке у Курского вокзала — примерно в таком духе:

«Он много ездил по стране и прекрасно знал, что происходит. “Что делать? Что делать?!” — переживал он. И пил. Вся пишущая братия была пьющей, дома мы называли это партийным алкоголизмом. А отцу нельзя было пить категорически! Из-за давнишней контузии. Он обычно заранее чувствовал, что скоро начнется приступ, и сам ездил в Сокольники, в психиатрическую больницу… В Сокольниках вместе с ним лечилась Зоя Космодемьянская» .

О Господи! С Зоей в одной психушке! Герой и героиня… Какие бывают все же странные скрещения.

Про Зою позже. Пока отметим, что проблемы со здоровьем были. И дикие боли. Камов яростно утверждает, что Аркадий не был алкоголиком, не страдал зависимостью! А просто для обезболивания приходилось человеку пить, и поллитры в день было мало. Я сам человек пьющий и могу сказать, что это ужасно — 0,5 в день. Это за гранью. Даже если ты выпиваешь столько из самых благородных или там медицинских соображений. Да, впору сдаться в дурку, от греха подальше… Ну, пить - это не преступление! Мне больно такое читать про любимого писателя, да.

Итак, Зоя, с ней они познакомились в январе 1941-го. Самая мягкая версия насчет Зои - что она восстанавливалась после лечения своего менингита. Жесткие мы тут не будем приводить, незачем.

И вот однажды Гайдар там, на территории медучреждения, налепил снеговиков. Которые были не просто мирные снежные бабы, как могло показаться простому читателю - но составляли гарнизон снежной крепости. Шесть баб - это были бойцы, а седьмая - маркитантка по имени Сигарет. И вот Гайдар брал эту крепость штурмом. Крепость была белая не только потому, что снежная — она была политически белая.

Заметим, что это были не снеговики, как я не разобравшись написал - а именно бабы. И эта игра называлась «война с амазонками». С чего бы это вдруг? Как задумаешься, так неуютно делается. Напомним, что все это происходит в психушке. Куда он попадает не от хорошей ведь жизни. Приходят мысли о бабах и детишках, которых мочили чекисты, подавляя тамбовское восстание. Или - «люди убитые в детстве». Или три девицы из Арзамаса, которых, по мнению Солоухина, грохнул юный Голиков. Амазонки, маркитантка - это все наводит на мысли о том, что взятые города, или крепости, после взятия отдавались «на поток и разграбление». Трофеи в виде товара и самих пленниц. То ли так война боком вылезала из поврежденной психики, то ли это была такая терапия — в форме игры решать вопросы лечения.

И вот когда Гайдар брал этих снежных баб, как раз и подошла Зоя Космодемьянская. Она его, конечно, узнала, и потому разговор завязался легко. Потом в печати были какие-то намеки на педофилию, вот уж глупость — ей уже было почти 18. Какая уж из нее Лолита. Она была, все ж помнят снимки, хороша собой. Высокая, прямая, стройная. Почему нет? Даже жалко, если (бы) у них ничего не было. «И может быть на мой закат печальный блеснет любовь улыбкою прощальной», — это Пушкин, который прожил куда меньше, чем Гайдар. Да тут сюжет больше хемигнуэевский или ремарковский, с той только разницей, что погибли, увы, оба персонажа, причем в расцвете лет.

Конечно, много говорено, что Гайдар любил детей, но совершеннолетняя взрослая девушка — уж никак не дитя, он полком командовал в ее годы, в конце концов! Чем брать штурмом снежных баб, не лучше ли обратить внимание на вполне живую и симпатичную, нервную девицу. Может, Гайдар даже прочел в ее глазах, будучи инженером человеческих душ и спецом в теме, что она скоро погибнет, чего уж там. Повторяю, было б жаль и глупо, если б ничего не случилось между ними. Мне не хочется в это верить, это было бы несправедливо, бесчеловечно, наконец. Да и вообще не рассказывайте мне, что эта их в жизни встреча была случайной. Я хочу сделать этот мир чуть лучше хоть задним числом, по крайней мере в своем воображении, мысленно. Все-таки эта love story как-то поднимает настроение.

К тому же, вот еще что странно или забавно, уж не знаю: он служил в ЧОНе, а она пошла по практически тому же ведомству, ее ж забросили в тыл в конце концов, а это НКВД. (Который потом и представлял ее к наградам, посмертно). И оба погибли при исполнении. Лирическая щемящая история. Ромео и Джульетта в сравнении с ними — скучные инфантильные хипстеры.

Он принялся ухаживать за девушкой, — а как еще назвать то, что он классически угостил ее мороженым. Взятым с прилавка у маркитантки Сигарет. Гайдар особо разъяснил, что мирных жителей он не обижает, но, однако ж, эскимо это реквизировал бесплатно. (Это если оставаться на уровне игры, — а в жизни, конечно, прежде, чем это мороженое ввести в игру, он его купил).

Они катались на коньках, гуляли по лесу, говорили про книги и за жизнь, — обычный роман, обычный курортный роман как минимум. Андрей Бильжо мне, кстати, рассказывал, что у них в Кащенко были романы между психбольными. Он как-то принялся корить одну пациентку, что та нарушает режим на почве интима, а та ответила: «Доктор, я и так несчастна и безнадежна, а вы хотите у бедной женщины отнять последнее (последнее! Может, как у Зои?) утешение?» И Андрей устыдился и отстал от нее.

Очевидцы оставили свидетельства о наших, не побоюсь этого слова, влюбленных: «С каждым днем он все больше и больше привязывался к этой девочке… Все чаще и чаще Гайдар и Зоя уходили вдвоем в далекие прогулки по парку, и тогда в санатории ласково говорили: "Наши комсомольцы пошли гулять"».

Ну, какая еще версия, кроме романа?

Их не зря тянуло друг к другу. У них было немало общего. Взять хоть социальное происхождение: Гайдар был далеко не из крестьян, а у Зои отец был поп (советская пропаганда до 1991 года выдавала его за учителя и «избача»), а мать - учительница. Они были люди одного круга, а это важно. Да и родилась она под Тамбовом, вскоре после того, как Гайдар там подавлял антоновское восстание. Ну, разве мог он не думать о том, что легко мог шлепнуть попа, попадись тот под горячую руку, да в боевой обстановке, при подозрительных обстоятельствах? Зоиного то есть отца. Конечно, это не могло его не цеплять, не травить душу.

В антоновский мятеж Зоин отец уцелел, но, в общем, ходил по краю, попа легче представить себе агентом повстанцев, чем сторонником чекистов, так ведь? «В 1929 году семья бежала в Сибирь, спасаясь от доноса. Затем переехала в Москву, благодаря хлопотам сестры Л. Космодемьянской, служившей в Наркомпросе», — сообщают биографы комсомольской героини. Несмотря на эти вот доносы со стороны добрых людей, добрый же у нас народ, и на метания по стране чтоб спастись от чекистов, которые немало попов перестреляли — старик умер тихо и мирно, по болезни, после операции на кишечнике. Мало кому такое выпадало в те «лихие» 30-е.

Еще про их сходство. Зоя, оказывается, собиралась поступать в Литературный институт. Небось, сколько было про это говорено с ее кумиром и небожителем, с советским классиком! Она была даже, как известно, комсоргом в школе, и это, боюсь, не случайно, надо ж было хорошую характеристику, чтоб попасть в такой непростой институт. И вот побыла она один срок комсомольским начальником, а дальше ее не переизбрали. Советские биографы про это говорили туманно, а чего ж проще: она ведь поповна! Гнать ее и не пущать! (Священником был не только отец Зои, но и дед, это известно точно, — а может, и прадед. Фамилия же не случайная, в честь святых братьев Космы и Дамиана - таки точно в роду были еще батюшки).

Это ее, конечно, потрясло, и уложило в Кащенко, в детское отделение, куда она потом не раз попадала, вот злая судьба! Жизнь пошла наперекосяк, планы рухнули, и что оставалось, как не попытаться смыть «вину» кровью, в конце концов, записавшись в смертники по линии, черт с ним, НКВД.

Потом, летом, они встретились в городе. Вроде бы случайно. Такова официальная версия, которой позвольте мне не верить. Якобы она на него натолкнулась, когда он шел в Генштаб, договариваться насчет отправки на фронт, а она тоже собиралась, как известно, на войну. Не может быть, чтоб они не сговорились о прощальной встрече. Которая, не хочется думать, ограничилась короткой невинной прогулкой по центру Москвы (тупая официальная версия). Да даже если б и не роман, а просто доброе знакомство, отчего ж не встретиться платонически и не поесть мороженого? Перед смертью? В одном городе люди жили, отчего не созвониться, не повидаться? Так что, по мне, это «ах случайно» — очень лживо. Так не бывает. И выдает защитников платонической версии с головой. Они, понятно, старались, а то безыдейно б вышло: два героя встретились в психушке и занялись любовью, при том, что он женатый, а она поповна. Нормально? Какой пример молодежи?

Они расстались — и уехали в разные стороны, умирать своими героическими смертями. Оба были тонкие нервные люди, они глубоко все чувствовали, все несовершенство этого мира, включая Совок, — не зря, не зря они встретились в психушке…

Гайдар в сентябре уехал на фронт под Киев. А Зоя — 31 октября 1941 года - попросилась в диверсионную школу.

Собеседование с добровольцами проводил секретарь МГК комсомола Шелепин (который позже стал председателем КГБ). Зою взяли. Ну и что, что поповна? Ее ж не в идеологический вуз — литинститут — отправляли, а на верную смерть. А куда ж еще, ребенка, в фашистский тыл, осенью страшного 41-го? Сам тов. Шелепин остался в тылу. Впрочем, справедливости ради надо отметить, что «железный Шурик», так его звали партийцы, обморозил ноги еще на финской, и воевать ему было не с руки. Мог только посылать детей к фашистам на мученическую смерть. (Хотел я сказать добрые слова — и не получилось, как всегда).

И че-то я подумал: ну чего ее туда понесло, в диверсантки? Хочешь поучаствовать — иди, к примеру, в госпиталь, в Москве, это вполне почетно и полезно. Или зенитчицей. На оборонный завод. Куда угодно! Или если в армию — так радисткой, санитаркой, секретаршей там. Но нет! Сразу — раз, и по полной. Как мне задним числом жалко ее, отважную маленькую поповну. Сколько она натерпелась. Ей было шесть лет, дитя несмышленое, когда на отца донесли, и они успели сбежать. От верной смерти, мгновенной или в лагере, или в ссылке. Про донос и про спасение известно точно, даже советские источники этого не скрывали. Кто стукнул? Поди знай. А предупредил, скорей всего, кто-то из прихожан. Спас батюшку. И семью его, с двумя малыми детьми. Семья сбежала как известно в Сибирь, там такие просторы, прячься сколько хошь! Казалось бы. Но и там как-то не сложилось. И вот они поехали прятаться в Москву. Отец слег и помер, все ж на нервах. Небось, опять чекисты стали подбираться к классово чуждым, которые скрывали, что они не того происхождения, да не скрыли. Спрятаться думали?! И Зоя, могло так получиться, пошла спасать семью. И в этом была логика: вот, она идет в самый ад, приносит себя в жертву, чтоб спасти других. И таки спасла! Ее младший брат Саша был взят в офицеры! Поднялся на социальном лифте прежде, чем пасть в бою. Ну а что, его сестра - герой, страна уже знала про нее, вскоре после того, как немцев отогнали от Москвы, про подвиг Зои (не уточняя, в чем он заключался, ну а что, выполняла, не рассуждая, приказы, какие ей давали) писали газеты, печатали эту фотку, где она мертвая с обрывком петли на шее.

После трехдневного обучения, быстро надо, война же — Зоя была зачислена в отряд, который назывался «партизанская часть 9903 штаба Западного фронта». И перед ноябрьскими ее в составе группы забросили под Волоколамск. Чем они там занимались первые две недели, неизвестно - скорей всего, просто устраивались, обживались, готовились умирать. А 17 ноября вышел известный приказ Сталина № 428, в котором в частности говорилось:

«…лишить германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом». Для этого следовало «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог».

Зою — в составе отряда диверсантов — отправили на дело. Во исполнение Приказа товарища Сталина им поручили за неделю сжечь 10 деревень. Каждый боец, и Зоя тоже, получил сухой паек на 5 дней и бутылку водки, то есть по 100 наркомовских в сутки, и, что самое важное, пять бутылок с коктейлем Молотова и наган. Их было 20 человек. Они тронулись, но по пути попали под немецкий обстрел и были почти все перебиты. Выжила группа Зои из трех человек и, может, еще кто-то.

И вот эта группа в ночь с 26 на 27 ноября зашла в теперь уже — или еще — известную деревню Петрищево, в Рузском районе — и подожгла там три дома. Дальше диверсанты рассеялись, один вернулся на базу, а второй, есть версия, был пойман немцами и сдал нашу комсомолку. Которая вернулась в Петрищево с намерением и дальше жечь.

Тут надо понять, что если даже в тех трех сожженных домах и стояли на постое немцы, законные жильцы никуда же не делись, обычно они оставались в сарае иди в подвале и как-то прислуживали постояльцам, получая за это какую-никакую плату хоть харчами, мы много таких историй слышали от стариков, кто остался жить. А уж какая была их судьба, когда они стали погорельцами — история умалчивает. Может, были расстреляны или, в лучшем случае, пошли Христа ради.

Клеветники Совка отмечали:

«Геббельс удачно использовал этот приказ в идеологической войне против СССР. На стенах домов в оккупированных городах появились миллионы плакатов, на которых Сталин с факелом в руке поджигал крестьянские избы».

Смеяться тут или как? Комиссарам было неприятно видеть этот плакат, но сделать они ничего не могли, немецкая пропаганда им не подчинялась.

В сети я наткнулся на комментарий некоего сталиниста, кстати, по поводу: «Жесток ли приказ об уничтожении мест возможной зимовки оккупантов? Вне всякого сомнения, как в той или иной мере жесток практически любой приказ военного времени. Но мы должны отдавать себе отчет, что середина ноября 1941 года — самый критический период войны. Речь шла о физическом выживании целого народа, обреченного нацистами на уничтожение. И кто знает, как бы повернулся ход войны, получи немцы возможность зимовки в теплых домах».

Ну, что тут скажешь - изящно, до такой степени, что просто слов нет! Голосуйте, значит, за чекиста, или, на худой конец, за коммуниста.

Не могу удержаться от цитирования вот еще какой красоты:

«В случае непосредственной угрозы взятия Москвы немцами, сразу же после отбытия товарища Сталина на восток, НКВД планировал взрыв Химкинской плотины. В результате столица превратилась бы в огромное озеро. Москвичей можно было не жалеть: Сталин знал, что в городе, после бегства большинства евреев и номенклатуры, остались те, кто в целом спокойно, а то и с надеждой ждет немцев».

Почему нет? Если жгли свои города, то отчего не затопить свой город? Сторонники этой версии уточняли, что после этот сталинский план стали приписывать фюреру. Вспоминается Хатынь и многое другое, не к ночи будь сказано… В каком же страшном мире жили наши голубки Аркадий и Зоя, если тихим раем им казался дурдом!

И вот Зоя пошла, выполняя сталинский приказ, пошла поджигать сарай крестьянина Свиридова. (Была формулировка, что она пыталась поджечь «немецкую конюшню с соседними постройками», то есть с тем же сараем, или — с жилым домом. Колхозная конюшня названа немецкой, — действительно, там вполне могли содержаться немецкие лошади). Приказ есть приказ, куда деваться, чего уж тут жалеть чужой сарай, когда такая война! Сталин же приказал «сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск», и никакого исключения для Свиридова не было оговорено. Хозяин сарая, однако же, поймал поджигательницу и сдал властям, на тот момент это была немецкая администрация. «Свиридов за это был награжден бутылкой водки», — уж не той ли, что изъяли у бедной Зои? Всю ночью немцы ее мучили, а утром вывели к виселице, и привесили на грудь табличку: «Поджигатель домов». Сохранилось такое свидетельство: «Когда Космодемьянскую подвели к виселице, одна из местных жительниц ударила ее по ногам палкой, крикнув: «Кому ты навредила? Мой дом сожгла, а немцам ничего не сделала…»

Известно имя этой крестьянки, ее потом поймали чекисты и судили, не помню, что с ней стало, как минимум, в лагеря отправилась. Ну а что, пришли люди от НКВД жечь твой дом — молчи и радуйся. Лес рубят — щепки летят. Или горят. Наслаждайся величием момента и причастностью к большой истории.

Зоя и Аркадий погибли с разрывом в несколько дней, грубо говоря, как Ромео и Джульетта, и эта история еще ждет внимания нашего отечественного Шекспира.

Примечательно, что тема огня, пожара — не только в переносном смысле, не только про любовь или войну, но и буквально поджога — потом еще поднималась. В 1945-м под Кенигсбергом немцы подожгли самоходку Александра Космодемьянского, младшего брата Зои. Саша в тот раз не пострадал — как и немцы в Петрищеве — но вскоре в бою был смертельно ранен.

Еще одна рифма. А после, уже в наше время, 1 сентября 2010 года, подожгли школу, где училась Зоя. Одна девушка, которая в этой школе училась, написала: «Говорят, что причины пожара не установлены, и возможно всему виной короткое замыкание, а я не верю! Ведь так «круто» поджечь школу именно 1-го сентября!». И вот еще странно, про огонь, про пожары: перед отправкой на фронт Зоя успела подежурить на московских крышах, там надо было тушить немецкие зажигательные бомбы.

И пронзительное. Своей дочке Жене Гайдар оставил, уходя на фронт, Евангелие — которое брал еще, уходя на свою первую войну, и которое, говорят, знал наизусть. Вот это да! Кто бы мог подумать… Хотя — что ж тут странного. Тогда все были в теме. Закон Божий детям преподавали. В конце концов, вон «Школа» — это книжка про блудного сына, нет? Гайдар как православный писатель, почему нет.

Продолжение следует

Подробности подвига Зои Космодемьянской нам хорошо известны благодаря прессе, книгам и фильмам. А вот что было до этих событий? Какой Зоя была до войны - в детстве и юности?

Внучка священника

Зоя родилась 13 сентября 1923 года в селе Осино-Гай Кирсановского уезда Тамбовской губернии. Родители ее, Анатолий Петрович и Любовь Тимофеевна Космодемьянские, были учителями. Отец Зои происходил из семьи священнослужителей, и ранее фамилия их писалась как «Козьмодемьянские». Зоин дед, Петр Иоаннович Козьмодемьянский, был священником Знаменской церкви в селе Осино-Гай. В августе 1918 года его зверски убили большевики.

В 1930 году семья Космодемьянских переехала в Москву. Похоже, что тут похлопотала сестра Любови Тимофеевны, служившая в Наркомпросе. Поселились на самой окраине столицы, неподалеку от железнодорожной станции Подмосковная (ныне район Коптево).

В 1933 году Анатолий Петрович скончался. Любовь Тимофеевна осталась с двумя детьми - Зоей и ее младшим братом Шурой.

«Странная» Зоя Зоя росла обычной девочкой: хорошо училась, увлекалась литературой и историей. В 1939 году девушку избрали комсомольским группоргом класса. Зоя предложила своим одноклассникам взять общественную нагрузку - после уроков заниматься с неграмотными. Комсомольцы приняли ее предложение, но затем начали уклоняться от обязанностей. На собраниях Зоя принялась их прорабатывать, и когда подошли перевыборы, ее больше не переизбрали.

После этого девушка изменилась. Ее одноклассник В. И. Белокунь впоследствии вспоминал: «Эта история… очень подействовала на Зою. Она стала как-то постепенно уходить в себя. Стала менее общительной, больше полюбила уединение. В 7-м классе за ней еще чаще стали замечать, как нам казалось, странности… (…) Слишком загадочными были для нас ее молчание, всегда задумчивые глаза, а порою некоторая рассеянность. И непонятная Зоя становилась еще непонятней. В середине года мы узнали от ее брата Шуры, что Зоя больна. Это произвело сильное впечатление на ребят. Решили, что в этом виноваты мы».

Миф о шизофрении

После перестройки стало модным развенчивать советских героев. Были сделаны и попытки опорочить имя мученически погибшей от руки фашистов Зои Космодемьянской, которая долгие годы считалась символом мужества советского народа. Так, писали, что многие поступки Зои объясняются тем, что она была психически нездорова.

Имеется в виду поджог трех домов, в которых остановились немцы, в подмосковной деревне Петрищево. Мол, девушка была пироманкой, у нее была страсть к поджигательству… Однако имелся подписанный лично Сталиным приказ о сожжении десяти населенных пунктов под Москвой, занятых фашистами. В их числе было и Петрищево. Зоя являлась вовсе не «самостийной» партизанкой, а бойцом разведывательно-диверсионной группы, и выполняла задание, данное ей командиром. При этом ее предупредили о возможности попадания в плен, пыток и смерти.

Вряд ли ее приняли бы в разведгруппу, если бы что-то было не так с психикой. В большинстве случаев добровольцы и призывники должны были представить медицинские справки о состоянии здоровья.

Да, после гибели именем Зои Космодемьянской воспользовались в пропагандистских целях. Но это не значит, что она не заслужила своей славы. Она была простой советской школьницей, которая предпочла пойти на муки и смерть ради победы над врагом.

В лесу инженеры и рабочие построили два красивых дома. Лес они огородили забором, и лес стал называться парком.

В домах разместился большой санаторий, в котором люди лечились и отдыха-ля. Они ходили на лыжах, катались на коньках, играли в снежки и читали хорошие книги.

Так было и в январе 1941 года, в дни, когда здесь встретились Аркадий Гайдар и Зоя Космодемьянская.

В парке, рядом с ледяной дорожкой, Гайдар поставил семь снежных баб - большую, поменьше, ещё поменьше и, наконец, совсем маленькую. Две бабы держали ружья «на плечо», две - «на караул», две стояли навытяжку - «руки по швам», - без оружия. А самая маленькая, седьмая баба сидела а просторной слепленной газ снега палатке за прилавком и торговала всякой мелочью: сосновыми шишками и вороньими перьями. Седьмая баба называлась: маркитантка Сигарет.

А все вместе снежные бабы были гарнизоном большой белой крепости. Гайдар эту крепость осаждал, бомбардировал снежками и брал штурмом. Это была очень хорошая игра, и называлась она «война с амазонками». Даже красивый доктор Аннушка прибегала сюда и с азартом швыряла снежками в злых белых баб.

Однажды мы с Гайдаром ремонтировали пострадавший от последнего обстрела и штурма гарнизон крепости. Послышался скрип снега под чьими-то лёгкими, осторожными шагами. Шаги затихли невдалеке, словно повисли в воздухе.

Гайдар обернулся. Девушка - девочка - в коричневой отороченной мехом шубке стояла под большой, старой берёзой. Светило солнце. Неслышно падали хлопья снега с деревьев.

Вы ко мне? - опросил Гайдар.

Нет, - сказала девушка, - Я не к вам, я сама по себе.

Так не бывает, - сказал Гайдар. - Это только старый кот ходил сам по себе в джунглях, и ничего из этого хорошего не вышло. Хотите мороженого?

Откуда у вас мороженое? - спросила девушка, недоверчиво оглядывая пустой парк.

Мы вчера заняли эту белую крепость, - серьёзно ответил Гайдар. - Пушки и ружья больше не стреляют. Старая маркитантка по-прежнему торгует сводами запасами. Мы не обижаем мирных жителей.

Он снял рукавицу, залез рукой в снежную палатку и, пошарив там немного, вытащил из потайного уголка два фунтика мороженого «Эскимо».

Вам сливочного или шоколадного? - спросил Гайдар.

Девушка засмеялась.

Я вас знаю, - сказала она, - Вы писатель Аркадий Гайдар. Я знаю все ваши книги.

Я тоже вас знаю, - сказал Гайдар. -

Вы учитесь в девятом, нет, в десятом классе. И я тоже знаю все ваши книги: алгебру Киселева, физику Соколова и тригонометрию Рыбкина. Вас зовут Наташей, или Зоей, или Марусей. Гром далёких сражений не даёт вам спать по ночам, и это понятно, потому что сражения эти не далёкие, а совсем близкие.

Всё это правда, - сказала девушка. - Я учусь в десятом классе, и меня зовут Зоей. Про гром - тоже правда.

Очень тревожно жить на свете, - сказал Гайдар. - Слышите? - он поднял руку и замер, к чему-то прислушиваясь.