Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Сегодня на уроке мы поговорим об образе музы в стихах Некрасова; познакомимся с поэзией Некрасова и традицией гражданской поэзии; проанализируем и сопоставим тематически родственные стихотворения Некрасова, Пушкина, Фета.

Рис. 1. Н.А. Некрасов ()

Николай Алексеевич Некрасов (рис. 1) не только осознает тот переворот, который он совершает в истории русской поэзии, особенно по отношению к предшествующей романтической традиции, но и сам образ музы наделяет необычными свойствами, крайне далёкими от традиционных романтических представлений. Наиболее ярким в этом смысле является стихотворение, которое так и называется - «Муза», написанное в 1852 году. Оно начинается с того, что Некрасов воспроизводит тот самый романтический образ Музы - богини поэзии (рис. 2):

Нет, Музы ласково поющей и прекрасной

Не помню над собой я песни сладкогласной!

В небесной красоте, неслышимо, как дух,

Слетая с высоты, младенческий мой слух

Она гармонии волшебной не учила,

В пеленках у меня свирели не забыла,

Среди забав моих и отроческих дум

Мечтой неясною не волновала ум

И не явилась вдруг восторженному взору

Подругой любящей в блаженную ту пору,

Когда томительно волнуют нашу кровь

Неразделимые и Муза и Любовь...

Рис. 2. Скульптура античной Музы ()

Этот через отрицание созданный, с одной стороны, образ греческой богини, а с другой стороны, романтический образ музы оказывается неизвестным поэту. Вот в каком виде предстала муза в его судьбе:

Но рано надо мной отяготели узы

Другой, неласковой и нелюбимой Музы,

Печальной спутницы печальных бедняков,

Рожденных для труда, страданья и оков, -

Той Музы плачущей, скорбящей и болящей,

Всечасно жаждущей, униженно просящей,

Которой золото - единственный кумир...

И понятно, что содержание той поэзии, которую несла в себе такая муза, должно было оказаться совершенно иным.

Все слышалося в нем в смешении безумном:

Расчеты мелочной и грязной суеты

И юношеских лет прекрасные мечты,

Погибшая любовь, подавленные слезы,

Проклятья, жалобы, бессильные угрозы.

В порыве ярости, с неправдою людской

Безумная клялась начать упорный бой.

Предавшись дикому и мрачному веселью,

Играла бешено моею колыбелью,

Кричала: мщение! и буйным языком

На головы врагов звала господень гром!..

Так вечно плачущей и непонятной девы

Лелеяли мой слух суровые напевы,

Покуда наконец обычной чередой

Я с нею не вступил в ожесточенный бой.

Но с детства прочного и кровного союза

Со мною разорвать не торопилась Муза:

Чрез бездны темные Насилия и Зла,

Труда и Голода она меня вела -

Почувствовать свои страданья научила

И свету возвестить о них благословила...

Творческий процесс в стихотворении описан странным и необычным образом. Поэт ведёт с музой ожесточённый бой. Сама муза оказывается неким воплощением трагических судеб людей, вынужденных собственным трудом зарабатывать себе на жизнь, для которых творчество и свободная поэзия оказываются за рамками их существования. И только некрасовская муза дает возможность услышать этот никогда ранее не слышимый голос трагических человеческих судеб. Конечно, к этому кардинально необычному образу музы Некрасов пришёл не сразу. Остановимся на стихотворении «Вчерашний день, часу в шестом…», написанном в 1848 году.

Вчерашний день, часу в шестом,

Зашел я на Сенную;

Там били женщину кнутом,

Крестьянку молодую.

Ни звука из ее груди,

Лишь бич свистал, играя…

И Музе я сказал: «Гляди!

Сестра твоя родная!»

В действительности такую сцену некрасовский герой не мог наблюдать на Сенной площади, поскольку публичные наказания, тем более женщин, на Сенной площади не производились (рис. 3).

Рис. 3. Сенная площадь. Санкт-Петербург. 1830 год ()

Но такой образ создан поэтом не случайно. В данном случае автор сравнивает иссеченную кнутом женщину с иссеченной музой, имея в виду зачёркивания красными чернилами в цензурном кабинете рукописей с возникающей здесь параллелью: с одной стороны страдающий народ, а с другой стороны страдающая поэзия, которая обращена к этому народу. Но поскольку само сопоставление избиваемой крестьянки и музы выглядело совсем необычным, очень острым, то Некрасов пока само сравнение делает очень аккуратно. Он будто указывает своей музе на то, что она оказалась в данном случае сестрой этой страдающей крестьянки.

В 1855 году будет написано другое стихотворение, в котором образы, найденные в стихотворении «Вчерашний день, часу в шестом…», получат дальнейшее развитие:

Безвестен я. Я вами не стяжал

Ни почестей, ни денег, ни похвал,

Стихи мои - плод жизни несчастливой,

У отдыха похищенных часов,

Сокрытых слез и думы боязливой;

Но вами я не восхвалял глупцов,

Но с подлостью не заключал союза,-

Нет! свой венец терновый приняла

Не дрогнув обесславленная Муза

И под кнутом без звука умерла.

И если в предшествующем стихотворении возникало только сопоставление музы и избиваемой крестьянки, то теперь эта самая муза вдруг оказалась умершей беззвучно под кнутом. И, конечно же, уйти от этого сюжета Некрасов уже не сможет. И в позднем его творчестве мы вновь обнаружим развитие этого мотива, когда-то им удачно найденного.

Вот стихотворение 1876 года:

Музе

О муза! Наша песня спета.

Приди, закрой глаза поэта

На вечный сон небытия,

Сестра народа - и моя!

Необычным тут оказывается сам образ музы.

В 1877 году - в год своей смерти - в стихотворении «О Муза! я у двери гроба!..» Некрасов будто соберёт все предшествующие мотивы и создаст стихотворение, которое завершает собою своеобразный некрасовский цикл.

О Муза! я у двери гроба!

Пускай я много виноват,

Пусть увеличит во сто крат

Мои вины людская злоба -

Не плачь! завиден жребий наш,

Не наругаются над нами:

Меж мной и честными сердцами

Порваться долго ты не дашь

Живому, кровному союзу!

Не русский - взглянет без любви

На эту бледную, в крови,

Кнутом иссеченную Музу...

И вместо прежней античной богини перед нами вновь возникает национальный образ русской музы, измученной, печальной, бледной, в крови, иссеченной кнутом.

В заключение обратимся еще к одному стихотворению Некрасова, где он беседует со своей музой, - стихотворению 1856 года, которое выделено самим автором и завершает его первый поэтический сборник:

Замолкни, Муза мести и печали!

Я сон чужой тревожить не хочу,

Довольно мы с тобою проклинали.

Один я умираю - и молчу.

К чему хандрить, оплакивать потери?

Когда б хоть легче было от того!

Мне самому, как скрип тюремной двери,

Противны стоны сердца моего.

Всему конец. Ненастьем и грозою

Мой темный путь недаром омрача,

Не просветлеет небо надо мною,

Не бросит в душу теплого луча...

Волшебный луч любви и возрожденья!

Я звал тебя - во сне и наяву,

В труде, в борьбе, на рубеже паденья

Я звал тебя, - теперь уж не зову!

Той бездны сам я не хотел бы видеть,

Которую ты можешь осветить...

То сердце не научится любить,

Которое устало ненавидеть.

Здесь формируется еще одна важная некрасовская идея - идея любви-ненависти: потому что, с одной стороны, мы ненавидим отрицательные и тёмные стороны окружающей жизни, а с другой стороны, именно к ним обращена наша любящая муза. Таким образом, можно сказать, что в поэзии Некрасова возникает не только необычный, неординарный образ его музы, но возникает еще некий принципиальный диалог между нею и поэтом, что вместе дает возможность оценить почти революционный переворот, который совершает Некрасов в русской поэзии.

Этот особенный облик музы, который складывался в поэзии Некрасова, имел определённую традицию в истории русской поэзии в том её аспекте, который принято называть гражданской поэзией. Не случайно рядом с фигурой поэта у Некрасова всякий раз будет возникать фигура гражданина. Оно и понятно, потому что его поэт и его муза живут гражданскими, общественными, социальными интересами. И конечно, Некрасов продолжает развивать традицию, связанную с декабристским гражданским романтизмом. В первую очередь можно вспомнить К.Ф. Рылеева (рис. 4).

Рис. 4. К.Ф. Рылеев ()

В поэтическом предисловии к поэме «Войнаровский» есть такие строчки:

Как Аполлонов строгий сын,

Ты не увидишь в них искусства:

Зато найдешь живые чувства, -

Я не Поэт, а Гражданин.

В стихотворении «Поэт и гражданин», которое открывает некрасовский сборник стихов 1856 года, прозвучит другой мотив, но явно обрабатывающий вышеупомянутую рылеевскую строчку: «Поэтом можешь ты не быть, // Но гражданином быть обязан».

Конечно, вспоминается и А.С. Пушкин (рис. 5).

Рис. 5. А.С. Пушкин ()

Но в творчестве Пушкина образ поэта, образ музы столь разнообразен, что в первую очередь хочется вспомнить пророка с его словом, которое должно жечь сердца людей. И, безусловно, Некрасов помнит и гражданские инвективы М.Ю. Лермонтова (рис. 6).

Рис. 6. М.Ю. Лермонтов ()

О, как мне хочется смутить веселость их

И дерзко бросить им в глаза железный стих,

Облитый горечью и злостью!..

Отношение пушкинской традиции и некрасовской поэзии сложны. Например, стихотворение Некрасова «Муза» во многом полемически переосмысливает один из образов, который возникает в поэзии Пушкина.

Наперсница волшебной старины,

Друг вымыслов, игривых и печальных,

Тебя я знал во дни моей весны,

Во дни утех и снов первоначальных.

Я ждал тебя; в вечерней тишине

Являлась ты веселою старушкой

И надо мной сидела в шушуне,

В больших очках и с резвою гремушкой.

Ты, детскую качая колыбель,

Мой юный слух напевами пленила

И меж пелен оставила свирель,

Которую сама заворожила.

Младенчество прошло, как легкий сон.

Ты отрока беспечного любила,

Средь важных муз тебя лишь помнил он,

И ты его тихонько посетила;

Но тот ли был твой образ, твой убор?

Как мило ты, как быстро изменилась!

Каким огнем улыбка оживилась!

Каким огнем блеснул приветный взор!

Покров, клубясь волною непослушной,

Чуть осенял твой стан полувоздушный;

Вся в локонах, обвитая венком,

Прелестницы глава благоухала;

Грудь белая под желтым жемчугом

Румянилась и тихо трепетала...

В этом стихотворении, написанном Пушкиным в 1822 году, муза предстает, с одной стороны, в виде весёлой старушки, по всей видимости, предполагалась бабушка Пушкина - Мария Алексеевна Ганнибал (рис. 7).

Рис. 7. М.А. Ганнибал ()

А с другой стороны, когда он взрослеет и превращается в юношу, она является некой красавицей, которая напоминает изображение античной музы, античной богини поэзии. Тогда становится понятен тот удивительный контраст, который возникает в некрасовском стихотворении, столь кардинально перерабатывающем пушкинский текст.

В 1860-70-е годы необычный образ некрасовской музы, связанный с мотивом страданий, с изображением загубленных человеческих судеб, имел необычайный успех, но отнюдь не у всех. Были поэты, которые придерживались не просто другой, а диаметрально противоположной идеи, связанной с тем, что искусство не должно обращаться к сиюминутным проблемам, к мелочам жизни, а должно уводить человека в мир прекрасного, в мир красоты. В конце концов эта идея оформилась в особую школу «искусства для искусства», самым главным выразителем которой стал А.А. Фет (рис. 8).

В творчестве Фета облик музы носит вполне классические античные черты. Хотя у него есть и стихи, которые полемически направлены против некрасовской традиции. Это стихотворение «Муза» 1887 года, в котором Фет спорит не столько с самим Некрасовым, поскольку тот к этому времени уже умер, сколько с самой традицией гражданской поэзии. В качестве эпиграфа он выбирает фрагмент из стихотворения Пушкина «Поэт и толпа»: «Мы рождены для вдохновенья, // Для звуков сладких и молитв». И тогда есть резон напомнить, что, говоря о поэзии Пушкина, мы обратили внимание, что у него есть стихи, которые воспринимались как стихи, разворачивающие идею гражданского служения поэзии, например стихотворение «Пророк», и стихи, в которых утверждалась идея самодостаточности и самоценности искусства. И в данном случае это цитата из стихотворения «Поэт и толпа». А вот стихотворение Фета «Муза»:

Мы рождены для вдохновенья

Для звуков сладких и молитв.

А.С. Пушкин

Ты хочешь проклинать, рыдая и стеня,

Бичей подыскивать к закону.

Поэт, остановись! не призывай меня,

Зови из бездны Тизифону.

Пленительные сны лелея наяву,

Своей божественною властью

Я к наслаждению высокому зову

И к человеческому счастью.

Когда, бесчинствами обиженный опять,

В груди заслышишь зов к рыданью, -

Я ради мук твоих не стану изменять

Свободы вечному призванью.

Страдать! Страдают все, страдает темный зверь

Без упованья, без сознанья;

Но перед ним туда навек закрыта дверь,

Где радость теплится страданья.

Ожесточенному и черствому душой

Пусть эта радость незнакома.

Зачем же лиру бьешь ребяческой рукой,

Что не труба она погрома?

К чему противиться природе и судьбе? -

На землю сносят эти звуки

Не бурю страстную, не вызовы к борьбе,

А исцеление от муки.

Мы не будем решать, кто из поэтов прав, а кто нет. Заметим только, что в 1850-70-е годы именно поэзия Некрасова сохранила интерес читательской публики собственно к поэзии, и в этом одна из значительных её исторических заслуг.

Список литературы

1. Сахаров В.И., Зинин С.А. Русский язык и литература. Литература (базовый и углубленный уровни) 10. - М.: Русское слово.
2. Архангельский А.Н. и др. Русский язык и литература. Литература (углубленный уровень) 10. - М.: Дрофа.
3. Ланин Б.А., Устинова Л.Ю., Шамчикова В.М. / под ред. Ланина Б.А. Русский язык и литература. Литература (базовый и углубленный уровни) 10. - М.: ВЕНТАНА-ГРАФ.

1. Интернет портал «Megashpora.ru» ()
2. Интернет портал «Текстология» ()
3. Интернет портал «Фестиваль педагогических идей» ()

Домашнее задание

1. Ознакомьтесь с поэзией Некрасова 1850-70-х годов.
2. Расскажите об образе музы в поэзии Некрасова.
3. Подготовьте сравнительную характеристику образа музы в произведениях Некрасова, Пушкина и Фета.

В стихотворении «Блажен незлобивый поэт...» Некрасов создал один из манифестов реалистического и сатирического искусства, впервые на языке поэзии определил пафос гоголевской школы и нанес сильный удар защитникам «чистой эстетики».

Очевидно, что эти жгучие стихи, навеянные образом Гоголя-сатирика, приблизили Некрасова к намерению создать новую поэтическую декларацию и выразить в ней сущность собственного творчества. Вот почему он тогда же в стихотворении «Муза» (1852) постарался определить особые, неповторимые черты своей музы.

Она не пела ему сладкогласных песен, не учила «волшебной гармонии». Если пушкинская муза, качая колыбель поэта, «меж пелен оставила свирель», то некрасовская — «в пеленках у меня свирели не забыла». Характерно это превращение поэтических и торжественных «пелен» в обыкновенные «пеленки». Некрасов явно отталкивался от светлой и романтической музы молодого Пушкина; вот какой образ рисовался ему взамен:

В убогой хижине, пред дымною лучиной,

Согбенная трудом, убитая кручиной,

Она певала мне — и полон был тоской

И вечной жалобой напев ее простой.

В ее «скорбном стоне» слышатся «проклятья, жалобы, бессильные угрозы», этой музе уже не до пленительных напевов:

Предавшись дикому и мрачному веселью,

Играла бешено моею колыбелью,

Кричала: «мщение!» — и буйным языком

На головы врагов звала господень гром!

С этих пор образ музы навсегда остался в поэзии Некрасова и превратился в один из постоянных ее мотивов. Некоторые современники не без иронии отметили, что такие понятия, как «муза», «лира», присущие романтической эстетике, вовсе не идут к земной и современной поэзии Некрасова. Однако у него было свое отношение к этим понятиям.

С «музой» он обращался по-земному просто, иногда шутливо («Муза моя поджала хвост...» — из письма), иногда добродушно («Что же скажешь ты, Муза моя?»), порой с легкой укоризной («Муза! ты отступаешь от плана!»), порой патетически («Муза! С надеждой приветствуй свободу!»). Собираясь писать о театре, он без церемоний приглашает ее с собой:

Муза! нынче спектакль бенефисный,

Нам в театре пора побывать.

Много позднее, в конце жизни, он просит: «Угомонись, моя муза задорная», — и именно ей признается в своей «необъятно-безмерной» любви к народу.

Вряд ли найдется поэт, у которого обращение к музе носило бы столь постоянный характер, как у Некрасова. Конечно, в этом была известная дань литературной традиции, но прежде всего — это еще один признак народности некрасовского творчества: поэт искал новых возможностей общения с аудиторией, муза становилась для него посредницей в разговоре с читателем, и он сам подтвердил это в последнем своем стихотворном обращении к музе:

Меж мной и честными сердцами

Порваться долго ты не дашь

Живому, кровному союзу!

Образ музы то сливался в поэтическом сознании Некрасова с образом родины, то заключал в себе самоопределение («муза мести и печали»), то представал в виде «породистой русской крестьянки», то в нем угадывались черты любимой женщины, иногда матери, чаще же она являлась в терновом венце или в качестве «печальной спутницы печальных бедняков...».

Самое многообразие этих трансформаций указывает на то, что поэт дорожил возможностью в наиболее прямой форме открывать свою душу, обнажать движущие начала своего творчества или просто говорить о нем вслух, с небывалой до тех пор откровенностью.

Необычные черты некрасовской музы были замечены современниками. Так, А. В. Дружинин дал довольно выразительную характеристику демократичности этой музы, хотя и не обошелся без колких намеков («небрежный убор», «грубость манер»), вполне отвечавших его отрицательному отношению к народным основам некрасовской поэзии.

В статье о «Стихотворениях» Некрасова (1856), оставшейся неопубликованной, Дружинин писал, что его муза «сама отдается читателю с первой минуты, без притворства и ужимок, простая и откровенная, гордая и печальная, светлая и сухая в одно время — искренняя до жесткости, прямодушная до наивности.

Она не румянится, готовясь выйти к публике, даже не приводит в порядок своего небрежного убора, и очень часто, смешивая благородные чувства с грубостью манер, нравится самою своей неизысканностью».

Размышления о месте и роли поэзии в обществе и — в связи с этим — о собственной музе нашли продолжение во многих стихах Некрасова середины 50-х гг. Среди них — «Чуть-чуть не говоря...», «Праздник жизни...», «Безвестен я...», «Русскому писателю».

Это разные по характеру стихи, но почти все они развивают мотивы предыдущих лет. Так, осуждение «незлобивого поэта», который хочет угодить «толпе» (в стихах на смерть Гоголя), теперь стало более конкретным, оно прямо обращено к «русскому писателю» и звучит как предупреждение:

Не тщися быть толпе угодней,

Ты хочешь, поблажая ей...

В черновом варианте начала стихотворения об этом было сказано еще определенней:

Не тщися быть толпе угодней,

То льстя, то поблажая ей...

Ту же мысль в другом стихотворении («Праздник жизни...», 1855) Некрасов уже непосредственно соотнес с собой, со своей позицией, утверждая, что он «...поэтом, баловнем свободы, Другом лени — не был никогда».

И тут же, назвав свой стих «суровым» и «неуклюжим», заявив — конечно, из полемических соображений, а не только из скромности — что в нем нет «творящего искусства», он отводит себе роль обличителя толпы, сатирика, проповедующего и ненависть, и любовь; он говорит о своем «стихе»:

Но кипит в тебе живая кровь,

Торжествует мстительное чувство,

Догорая, теплится любовь, —

Та любовь, что добрых прославляет,

Что клеймит злодея и глупца

И венком терновым наделяет

Беззащитного певца...

Здесь угадывается развитие прежней мысли о поэте, вступившем на «тернистый путь», поэте, которому «нет пощады у судьбы» («Блажен незлобивый поэт...»). Сходная тема лежит и в основе стихотворения «Безвестен я...» (1855), также обращенного к своим стихам; поэт здесь снова оплакивает погибающую музу, принявшую «венец терновый». Перед нами, таким образом, вполне устойчивый образ.

Можно сделать вывод, что поэтические декларации начала 50-х гг., порой отвлеченные и не лишенные романтического оттенка, к середине десятилетия приобрели исповедальный характер, превратились в волнующие признания, пронизанные стремлением сказать читателю горячее слово о своих стихах, вооружить его автооценкой — в предвидении враждебных суждений и кривотолков.

Пессимистическая окраска этих характерных для Некрасова исповедей, выраженные в них горькие мысли и чувства в большой мере связаны с мрачным настроением, с не покидавшими поэта в те годы мыслями о смерти; в прямой форме они отразились в «Последних элегиях» (1855), в стихотворении «Я сегодня так грустно настроен...» (1855), в «Несжатой полосе» (1854), с ее щемящими нотами неверия в свои силы («...не по силам работу затеял»).

История русской литературы: в 4 томах / Под редакцией Н.И. Пруцкова и других - Л., 1980-1983 гг.

Лекция, реферат. Своеобразие решения темы поэта и поэзии - образ музы в лирике Н. А. Некрасова - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности.

Темы и образы некрасовской «Музы мести и печали»

Лирика Некрасова - новый этап в развитии русской поэзии. В ней раскрываются мысли, чувства, настроения, взгляды человека новой социальной эпохи - представителя демократических разночинных кругов, пережившего тяжелые противоречия периода распада крепостничества и зарождения буржуазных капиталистических отношений.

Лирические стихи Некрасова знаменовали собой прежде всего новый подход к действительности, утверждали в поэзии принцип гражданственности, дотоле лишь намечавшейся. По правдивости и глубине раскрытия внутреннего мира человека, по полноте и многообразию охвата жизни лирика Некрасова не только подытоживала достижения русской поэзии XIX века, но и во многом определяла ее дальнейшее развитие.

Осмысливая свое творчество, дискутируя с апологетами “чистого искусства”, Некрасов неоднократно выступал с поэтическими декларациями, в которых подчеркивал демократический и революционный характер своей поэзии. В 1848 году он пишет стихотворение, тема которого стала лейтмотивом всего его творчества. В этом стихотворении образ Музы вырастает в трагический символ порабощенного и измученного народа.

Вчерашний день, часу в шестом,

Зашел я на Сенную;

Там били женщину кнутом, Крестьянку молодую.

Ни звука из ее груди,

Лишь бич свистал, играя...

И Музе я сказал: “Гляди!

Сестра твоя родная!”

Поэзии Некрасова чужды условность, отвлеченность. Образ Музы запечатлен не в традиционной символике античной мифологии, а в образе страдающей крестьянской женщины, подвергаемой жестокой и позорной казни. Это Муза бедняков, Муза народа, гордая и прекрасная в своих страданиях, призывающая к отмщению.

Взгляды Некрасова на роль поэта и назначение поэзии в обществе нашли свое отражение в другом, более позднем стихотворении “Поэт и гражданин”, ставшем поэтическим манифестом нового, демократического направления в литературе. В этом программном произведении утверждается социально значимая направленность поэзии, ее активное участие в жизни определяет саму роль поэта - гражданина, общественного деятеля:

Иди в огонь за честь отчизны,

За убежденье, за любовь...

Иди и гибни безупречно.

Умрешь недаром: дело прочно,

Когда под ним струится кровь...

Некрасов говорит не только о том, что поэзия всегда связана с жизнью, требует от поэта гражданского подвига, но и бичует пассивность, уклонение от решения общественных проблем, прикрываемое рассуждениями об ином назначении поэзии:

Поэтом можешь ты не быть,

Но гражданином быть обязан.

Некрасов не отрывает поэта от служения искусству, но требует подчинять это служение высоким и гуманным задачам. Эту программу и осуществлял Некрасов в своем творчестве.

В своей лирике Некрасов раскрыл новое восприятие мира. Он преодолел прекраснодушный абстрактный гуманизм, свойственный многим поэтам, его современникам.

То сердце не научится любить,

Которое устало ненавидеть, -

писал Некрасов.

Любовь поэта к народу порождала неумолимую ненависть к его угнетателям. Любовь и ненависть были той силой, которая определяла внутренний пафос его творчества. Поэту чуждо пассивное созерцание жизни, он не уходит от нее, а, наоборот, энергично и страстно борется за ее переустройство, разоблачает тех, кто мешает счастью народа.

Лирическим пафосом и сатирическим бичеванием проникнуто одно из наиболее известных его стихотворений - “Размышления у парадного подъезда”, резко разоблачающее самодержавно-крепостнический режим. ,

Владельцу роскошных палат, считавшему “жизнью завидною волокитство, обжорство, игру”, поэт противопоставляет жизнь крепостных крестьян; фальшивой парадной стороне бюрократически-дворянского общества с его внешним благополучием противопоставляется нищая крестьянская Россия, народ. С большой изобразительной силой поэт показывает наглядно примеры нищеты, забитости, обездоленности мужицкой России:

Некрасивы на взгляд!

Загорелые лица и руки,

Армячишко худой на плечах,

По котомке на спинах согнутых,

Крест на шее и кровь на ногах,

В самодельные лапти обутых...

Крестьяне в стихотворении еще забиты и покорны:

И пошли они, солнцем палимы,

Повторяя: “Суди его Бог!”,

Разводя безнадежно руками,

И покуда я видеть их мог,

С непокрытыми шли головами...

Именно эту покорность, неспособность к борьбе и стремится оттенить Некрасов, тем самым желая пробудить в народе сознание необходимости борьбы. Стихотворение завершается авторским раздумьем о судьбах России. В скорбных словах поэта слышится не только горячее сочувствие к ограбленному крестьянину, но и обвинение власть имущим. Поэт призывает народ подняться на борьбу с поработителями:

“Ты проснешься ль, исполненный сил?”

Безжалостные правдивые картины человеческого горя и страданий обездоленных людей, создаваемые поэтом, приобретают типический характер в цикле стихов “На улице”.

Простая будничная сценка, будничная “физиология” столицы, казалось бы, случайно увиденный эпизод раскрывают социальные противоречия столицы, трагизм повседневности.

Голодного бедняка, укравшего у торговца калач, ведет в участок городовой. Старуха мать в слезах провожает своего Ванюшу, которого забрали в рекруты, - все это эскизные зарисовки уличных впечатлений, но они типичны для будней города, в каждом из этих эскизов кроется жизненная драма.

Судьба мужика была тяжела, но еще более тяжелой была судьба крестьянской женщины, описание которой занимает значительное место в лирике Некрасова. В стихотворении “Еду ли ночью по улице темной...” поэт рисует типическую картину нужды, страданий, горя, выпавшего на долю простой русской женщины. Это рассказ о безрадостной любви бедняков, о зловещей нищете, калечащей самые светлые, чистые чувства человека.

Рисуя страшные картины страданий и бедствий народа и видя единственный путь переустройства жизни в революции, Некрасов создает образы людей, способных встать во главе восставших масс. Изображению революционеров-демократов посвящен целый цикл. В стихотворении “Памяти Добролюбова”, одном из лучших в этом цикле, Некрасов рисует портрет человека новой социальной формации, передает черты рево люционера. В облике Добролюбова он прежде всего выделяет подчинение личной жизни высоким общественным целям, интересам народа, готовность к самопожертвованию:

Суров ты был, ты в молодые годы

Умел рассудку страсти подчинять.

Учил ты жить для славы, для свободы,

Но более учил ты умирать.

Духовную чистоту, веру в высокий идеал, революционный патриотизм Добролюбова Некрасов раскрывает в следующих строках:

Сознательно мирские наслажденья

Ты отвергал, ты чистоту хранил...

Как женщину, ты родину любил...

Горение революционера, высокий пафос моральной чистоты и величие подвига служения народу сочетаются в образе Добролюбова с разумом, прозорливостью и могучей мыслью революционного деятеля:

Какой светильник разума угас!

Какое сердце биться перестало!

Дабы передать духовное величие Добролюбова, поэт обращается к возвышенно-одическому стилю. Это стихотворение - поэтический памятник новому человеку, революционеру, облик которого Некрасов увидел в Добролюбове.

Таким образом, мы видим, что Некрасов широко раздвинул границы лирики. Прежде всего необычайно раздвинул круг тем: не только личные переживания поэта стали достоянием его поэзии, но и все многообразие окружающего мира.

Это лирика жизни, лирика действия. Ей чужды пассивность, созерцательность, недоговоренность. Центральное место в ней - народ в своем стремлении к счастью, красоте, справедливости. Это стремление у Некрасова приобретает конкретный, социальный характер.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.coolsoch.ru/

Тема: "Муза в творчестве Н. А. Некрасова"

Цели:

1. показать своеобразие и социальную обусловленность музы Некрасова, сравнивая ее с образом музы в творчестве других поэтов;
2. развивать умения анализировать поэтические произведения;
3. сравнивать, доказывать, полно и грамотно излагать свои мысли;
4. воспитывать чувства гражданственности и патриотизма .

Ход урока:

I. Вступительное слово учителя о взаимообусловленности эпохи и творчества поэта. Учитель предлагает десятиклассникам вспомнить характерные особенности времени, в которое Н.А. Некрасов вошел в литературу:

Эпоха, в которую началась литературная деятельность Некрасова, практически целиком определила характер его творчества. Свободное личностное самовыражение – смысл и цель искусства – уходило на второй план, на первом оказывались проблемы социальные. Среди проблем, которыми была "богата" в то время Россия, острейшей проблемой, давным-давно назревшей, воспринималась необходимость освобождения народа от крепостной зависимости. Здесь переплелись и нравственный, и социальный, и экономический аспекты; с каждым годом узел затягивался все туже, груз нерешенных проблем становился все тяжелее – и тормозил развитие исстрадавшейся страны. Правительство никак не решалось на проведение демократических реформ, и "новые люди" видели смысл своей жизни в том, чтобы этих реформ добиться.

Искусство в данной ситуации становится не целью, а средством. Оно мобилизовано на службу обществу. От творчества поэта требуется социальная польза, доступность, простота.

Гуманная цель борьбы за обездоленных позволяет "новым людям", демократам ощутить свое историческое предназначение. Их молодость пришлась на то время, когда жизнь была скована реестром и догмой. Поэтому смерть Николая I уже сама по себе стала для них освобождением, предала уверенности в том, что перемены не за горами. Они были бесконечно рады уже самой возможности сделать что-нибудь для своего народа: необходимость трудиться на благо нации они ощущали как счастье. Их призвали , и они после мук и рефлексии бессмысленного существования 40-х годов почувствовали свою востребованность .

Главным и единственным становится для них служение , которое забирает человека целиком, не оставляя времени на частную, обычную человеческую жизнь.

Такой идеал избрал Некрасов. Он был человеком одержимым и страстным. Всю жизнь отдал служению гуманистической идее, взял на себя роль народного защитника – и это стало его «пожизненным амплуа».

Некрасов, как в свое время и Пушкин, явился новатором в области поэтического содержания и формы. Он расширил границы поэзии, посчитав, что ее объектом может стать любой предмет, любое чувство или ощущение

Рассказывая, учитель обращает внимание учащихся на схему его лекции, изображенную на доске. Ученики заносят ее в свои тетради. По этой схеме им легко будет восстановить в памяти все сказанное учителем:

(Свободное личностное самовыражение – цель и смысл искусства – на втором плане.

На первом – проблемы социальные).

Следовательно: искусство не цель, а

Материал для справки:

Муза Каллиопа. Обращение к ней в античности – ритуал. В период классицизма, который во всем подражал античным образцам, происходит то же самое. У романтиков Муза эфирна, она является существом другого мира, «чистым гением», «прекрасной девой». В середине 19-го века обращение к Музе теряет свою популярность. Только во второй половине 19-го века Музе принадлежит особое место. Особенно хорошо это видно в творчестве Н. А. Некрасова.

III. В чем же новаторство Некрасова в изображении Музы?

Отвечаем на этот вопрос постепенно, составляя таблицу сравнения с учениками:

IV. Стихи, которые можно проанализировать на уроке, учитывая образ Музы Некрасова:

- "О Муза, я у двери гроба...";

- "Вчерашний день...";

- "Муза";

- «Умру я скоро...",

- "Ликует враг, молчит в недоуменье вчерашний друг...";

- "Праздник жизни – молодости годы...".

V. Учитель подводит итоги урока.

VI. Домашнее задание.

Анализ одного из стихотворений по выбору учителя, а также стихотворение "Вчерашний день...» – наизусть.

ЭПОХА

характер творчества Н.А. Некрасова

искусство – средство

средство чего?

Демократических реформ

Освоения народа

Борьбы за обездоленных

Некрасов и демократы ощущали свое историческое предназначение

мотив служения , поэтому:

1-ая половина 19-го века.

Главный герой – «страдающий эгоист», «лишний человек».

2-ая половина 19-го века.

Главный герой – человек поступка. Его жизнь зависит не от исторических обстоятельств, а от самого себя, поэтому основной мотив их творчества – мотив ответственности.

новаторство формы и содержания

1. Любой предмет, любое чувство может быть предметом искусства.

2. Можно поставить знак равенства между благополучными и униженными.

3. Искусство может быть подчинено общественной необходимости. (Стихотворение Н. А. Некрасова, посвященное Муравьеву – вешателю.)