Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

13 декабря 1937 года японские войска вошли в столицу Китая Нанкин. То, что творилось в городе последующие несколько недель, невозможно описать. Японцы уничтожили сотни тысяч жителей города, не делая исключений по полу и возрасту.

Людей закапывали заживо, им рубили головы, топили, расстреливали из пулемётов, сжигали, выбрасывали из окон... Не было таких мучений, которым не подвергались бы жители Нанкина. Тысячи женщин отправились на «станции утешения» японской армии, в сексуальное рабство.

Однако Нанкин стал только генеральной репетицией «Великой восточноазиатской сферы взаимного процветания». Относительный успех японской агрессивной политики в Китае, одну часть которого империя оккупировала, а в другой создала марионеточные «государства», лишь позволил аппетитам архитекторов войны разыграться.

Япония перед Второй мировой войной ничем не напоминала нынешнюю, привычную нам страну высоких технологий, необычной культуры и странных хобби. Япония 1930-х — это империя военного безумия, в которой основным политическим противоречием был конфликт между милитаристами, жаждущими крови и… другими милитаристами, алчущими её же.

С 1931 года, ещё до прихода к власти Гитлера, Японская империя начала неторопливую экспансию в Китай: японцы вмешивались в небольшие вооружённые столкновения, стравливали между собой китайских полевых командиров (в стране продолжалась гражданская война), создали на северных территориях страны марионеточное маньчжурское государство, посадив на его трон Пу И — последнего китайского императора из династии Цин, свергнутой революцией 1912 года.

В 1937 году Япония набрала силу и начала настоящую войну, частью которой стал «Нанкинский инцидент». Огромная часть Китая оказалась в оккупации, а щупальца империи продолжали тянуться к соседям. Сунулись было даже в СССР, но события у озера Хасан предпочли забыть как пограничный инцидент: оказалось, что с 1905 года северный сосед существенно улучшил боевые навыки. Зарились и на Монголию, но она на тот момент была вторым в мире социалистическим государством (там даже троцкистов расстреливали) — так что пришлось на реке Халхин-Гол иметь дело всё с тем же северным соседом.

Да и не было у японского правительства чёткого понимания, нужна ли в ближайшее время война с СССР. Это сегодня мы знаем, насколько богаты полезными ископаемыми Сибирь и Дальний Восток. В те годы регионы только изучались, и война с СССР представлялась рискованным мероприятием без гарантированного результата даже в случае победы.

Значительно лучше дела обстояли на юге. После нападения Гитлера на Францию (с ним ещё в 1936 году заключили «Антикоминтерновский пакт») и падения Парижа, Япония с минимальными потерями оккупировала французский Индокитай.

Военные маньяки во главе империи лихорадочно оглядывались по сторонам: им хотелось всего. На тот момент практически любая страна Азии находилась в статусе колонии одной из европейских держав: Великобритании, Нидерландов или Франции. Пока Гитлер громил метрополии, колонии можно было брать голыми руками — во всяком случае, так казалось японцам.

Кроме того, для военных действий в Китае, равно как и потенциальной войны с СССР (от этой идеи никогда не отказывались, тем более что после 22 июня 1941 года на империю стал наседать Гитлер с требованиями исполнить союзнический долг) нужны были огромные ресурсы, в частности — запасы топлива, с которыми дела у Японии обстояли не очень.

При этом нефть находилась совсем рядом, лишь руку протяни: в британской и голландской Ост-Индиях (современные Малайзия и Индонезия). И к осени 1941 года, убедившись, что Германии не удалось легко и быстро сломить советское сопротивление, Япония решила направить главный удар на юг. В октябре 1941 года премьер-министром страны стал печально известный Хидэки Тодзио, который ранее служил начальником Кэмпэйтай — военной полиции Квантунской армии. Япония взяла курс на большую войну, на передел всего Тихоокеанского региона.

В британских и нидерландских гарнизонах японские стратеги не видели серьёзной преграды, и практика показала правильность их расчётов. Например, забегая вперед, гордость Британской империи — военно-морскую базу Сингапур — японцы заняли всего за неделю, и такого позора Британия не знала никогда: численность гарнизона Сингапура в два раза превышала количество атакующих.

Проблемой казались только США, которые традиционно имели виды на Тихоокеанский регион, желая доминировать в нём: ещё в 1898 году американцы отняли у Испании Гавайи и Филиппины. А в последующие годы они успели оборудовать на этой территории мощные военно-морские базы и точно не остались бы в стороне в случае начала большой войны.

Активностью Японии в этом регионе США были крайне недовольны и не стеснялись это подчёркивать. Тем более у Америки сомнений в том, что воевать рано или поздно придётся, уже не оставалось: после нападения Германии на Советский Союз Рузвельт не стал подтверждать нейтралитет страны, как традиционно делали американские президенты во время войн в Европе.

Ещё в 1940 году США приняли активное участие в создании «окружения ABCD» — такое название получило торговое эмбарго западных держав на поставки Японии стратегического сырья, необходимого для войны. Кроме того, США начали активно поддерживать китайских националистов в их войне с Японией.

5 ноября 1941 года император Хирохито утвердил окончательный план нападения на главную базу ВМФ США в Тихом океане — Пёрл-Харбор на Гавайских островах. Одновременно японское правительство сделало последнюю попытку договориться миром, которая, скорее всего, была отвлекающим манёвром, ведь диспозиция уже была разработана.

Посол Японии в США предложил схему действий, согласно которой Япония выводит свои войска из Индокитая, а Соединённые Штаты прекращают поддержку китайской стороны. 26 ноября американцы ответили нотой Халла, в которой потребовали вывода войск и из Китая.

Тодзио воспринял её как ультиматум, хотя ни с какой точки зрения она таковым не являлась и невыполнение требуемого не предусматривало военных действий. Но Тодзио и японский генштаб очень хотели воевать и, вероятно, решили: если ультиматума нет, то его следует придумать.

2 декабря начальники штабов согласовали начало военных действий по всем направлениям, назначив его на 8 декабря по токийскому времени. Но Пёрл-Харбор располагался в другом полушарии, и там на момент атаки было ещё 7 декабря, воскресенье.

Не зная о военных планах Японии, утром 7 декабря американцы смягчили требования: Рузвельт отправил императору послание, в котором говорилось уже только о выводе войск из Индокитая.

Но японские эскадры уже шли к заданным целям.

О том, как 75 лет назад произошла атака на Пёрл-Харбор , читайте в спецпроекте RT.

Перл-Харбор – в переводе с английского «Жемчужная гавань» — так романтично называется ныне действующая американская военно-морская гавань в штате Гавайи.

Именно нападение на нее 7 декабря 1941 года в 7.55 было причиной вступления во Соединенных Штатов.

Нападение на военно-морскую базу Перл-Харбор

Ранним декабрьским воскресным утром 1941 года Перл-Харбор был относительно малолюден – часть солдат была в отпуске, на базе оставался минимальный контингент. Нападения не ожидал никто. Радары обнаружили японские штурмовики, летящие по направлению к базе. Но их ошибочно приняли за свои самолеты, возвращающиеся с маневров. Этим же утром американским эсминцем была обнаружена японская подводная лодка, которая пыталась проникнуть в Гавань.

Японцы рассчитывали на внезапность атаки и их ожидания полностью оправдались. Примерно через час после нападения весь тихоокеанский флот США превратился практически в металлолом.

Эта неожиданная атака вызвала шок, как у правительства США, так и у простых американцев. 8 декабря президент США выступил с обращением к нации, в котором сказал, что дата 7 декабря 1941 года останется позорной страницей в истории Америки. Президент призвал Конгресс объявить войну Японии. Так, одним махом, японцы поменяли позицию большинства американских граждан о роли своей страны в мировых событиях с изоляционистской на военно-патриотическую.

Подготовка Японии к этой атаке началась задолго – примерно за полгода до предстоящих событий. Выбор именно этой базы был неслучаен. Японии было необходимо господство в Тихом океане. Она нуждалась в природных ресурсах, особенно в нефти, для расширения своего влияния в регионе. Американский же флот воспринимался как препятствие для доступа к нефтяным месторождениям в Яве.

Вторжение Японии

В 1931 году японцы успешно вторглись в Маньчжурию, а в 1937 году — в Китай. Антипатия Японии к Америке зрела уже давно. Оккупация США Филиппин во время испано-американской войны и отказ Америки признать власть Японии в оккупированном Китае вызвали у Японии возмущение. Дабы американцы не помешали дальнейшим захватническим планам Японии, императорские войска решили нанести упреждающий удар на поражение.

Перл-Харбор расположен на южном побережье острова Оаху. В то время размеры военно-морской базы составляли примерно 22000 акров. Командование флотом осуществлял адмирал Э. Киммел, который вследствие этих событий был понижен в должности и подал в отставку. А затем, в течение последующих лет, неоднократно давал показания по поводу нападения японцев. В итоге сначала с него сняли все обвинения в произошедшем, но потом решили, что он, как руководитель высшего звена, не проявил должной проницательности и не организовал патрулирование базы.

В оправдание адмирала защитой представлялся и тот факт, что эффективная криптография и успешный криптоанализ были слишком неразвиты. Криптоаналитика была недофинансирована, роль ее была недооценена. Специалистам в этой области был дан приказ сосредоточиться на японском дипломатическом трафике, а не на военно-морских сообщениях. Если бы ракурс внимания сместился в этой области на военную тему, таких ужасающих потерь американцы бы не понесли.

Потери были катастрофичны

На рассвете 33 японских корабля запустили в атаку 360 штурмовиков. Командовал операцией вице-адмирал Тюити Нагумо. Впоследствии он, в отличие от своего американского коллеги, адмирала Киммела, который, оправдываясь,прожил достаточно долго после Перл-Харбора, не пожелал принимать свое поражение в битве при Сайпан в 1944 году и предпочел застрелиться.

Как только японские бомбардировщики увидели остров, они разделились на две группы. Одна, на низкой высоте, полетела непосредственно над островом, а другая, обогнув остров над водой, подлетела к базе с юга. Через два часа после начала операции американская база была полностью разгромлена – затонуло или было повреждено 18 кораблей, уничтожено 170 самолетов, убито 3700 человек. Потери японцев были минимальны.
Успех операции определялся не только высокой секретностью этой операции, но и тщательностью подготовки.

Считалось, что Перл Харбор неуязвим для торпед – вокруг него была слишком мелководная зона глубиной в 45 футов, когда для торпедной атаки требовалось все 75. Но японцы разработали специальные мелководные торпеды для этой операции. Основными мишенями императорских войск были авианосцы и линкоры, которые находились среди 92 морских судов на якоре в гавани. С данными, собранными и сообщенными японскими шпионами на Оаху и Мауи, японское адмиралтейство знало расположение и количество судов каждого типа в гавани. Но среди них не оказалось двух авианосцев, которые в момент нападения были в сотне миль от базы.

Тактическим просчетом японцев было и то, что они оставили целыми судоремонтые верфи. Благодаря им началось активное восстановление тихоокеанского флота США. Но это было позже. В декабре же 1941 года сюрпризы для мирового сообщества и американцев в частности нападением на Перл Харбор не окончились.

В тот же день американские корабли были атакованы в открытом море между Сан-Франциско и Гонолулу. В следующие недели японскими бомбардировщиками подверглись атаке американские базы в Гонконге, на острове Гуам, Мидуэй, Филиппинских островах. Ошеломительный успех проводимых операций заставил японцев поверить в собственную непобедимость. Военные же эксперты отмечали точность, изысканность и продуманность японской операции.

Восстановление флота

Как ни странно, «позорный день» обернулся несомненной пользой для флота США: в течение полугода тихоокеанский флот был не только восстановлен, но и значительно укреплен и модернизирован. Это стоило 2000 часов под водой и более 5000 погружений. Со дна были извлечены вещи, документы, боеприпасы, подняты на сушу человеческие останки. Удалось восстановить все корабли, кроме линкора «Аризона» и корабля-мишени «Юты». Их корпуса до сих пор покоятся в бухте.

Более миллиона американцев ежегодно посещают затопленный корабль «Аризона», над корпусом которого соорудили мемориал. Они возлагают цветы, читают имена погибших моряков и наблюдают как медленно, капля за каплей, сочатся радужные пятна масла, вытекая из недр корабля, разорванного японскими бомбами более 70 лет назад.

7 декабря 1941 года японские самолёты атаковали американскую военную базу в гавани Пёрл-Харбор и США оказались действующим участником Второй Мировой войны, а в конечном итоге её выгодоприобретателем.

Доклад о потерях после атаки на Пёрл-Харбор министра Нокса констатировал то, что видимо и было задумано с самого начала: «Общий баланс сил на Тихом океане в плане авианосцев, крейсеров, эсминцев и подводных лодок не пострадал. Все они в море и ищут соприкосновения с противником», то есть никакого ощутимого урона японская атака не нанесла. Судьба американского флота, базировавшегося в заливе уже была решена, однако в ноябре 1941 года Рузвельт поинтересовался о предстоящих событиях: «как мы должны подвести их на позицию первого удара, чтобы повреждения не были сильно разрушительными для нас?», о чем сделал в своем дневнике запись министр Стимпсон.

Уже в наше время японский политолог и внук Сигэнори Того, министра иностранных дел в начале 40-х Кадзухико Того, с недоумением отмечает: «… есть непонятные вещи. Например, незадолго до нападения Японии из Перл-Харбора были выведены все три американских авианосца». Действительно по приказу командования флота США Киммель отправил 2 авианосца, 6 крейсеров и 14 эсминцев к островам Мидуэй и Уэйк, то есть из-под удара была выведена наиболее дорогостоящая техника, что окончательно и станет понятно из доклада комиссии.

Чтобы понять, как это случилось необходимо восстановить ход предшествующих событий. Первая попытка 1939 года изменить закон о нейтралитете США, что позволило бы штатам вступить в войну, натолкнулась на противодействие сенатора Ванденберга и так называемого «Национального комитета», в состав которого входили Генри Гувер, Генри Форд и губернатор Лафолетт. «Послевоенные документы и рассекреченные документы Конгресса, а также смерть самого Рузвельта» — по мнению У. Энгдаля: «показывают без всяких сомнений, что президент и его министр обороны Генри Стимсон намеренно подстрекали Японию к войне». В книге Роберта Стиннета «День лжи: правда о федеральном резервном фонде и Перл Харбор» говориться, что администрация Рузвельта спровоцировала атаку японцев, потому что дальнейшие её действия иначе как провокацией и назвать нельзя.

23 июня 1941 года на стол Рузвельта легла записка помощника президента Гарольда Икеса, указывающая, что «введение эмбарго на экспорт нефти в Японию может быть эффективным способом начала конфликта». Уже на следующий месяц заместитель госсекретаря Дин Ачесон запретил японцам импортировать нефть и нефтепродукты из США. Японский флот по утверждению адмирала Нагано «сжигал в час 400 тонн нефти», получить которую японцы могли, лишь захватив нефтяные ресурсы Индонезии (Голландской Ост-Индии), Филиппин и Малайзии. 20 ноября 1941 года японский посол Номура обратился с предложением мирного урегулирования конфликта, включавшим пункт: «Правительство Соединенных Штатов будет снабжать Японию необходимым количеством нефти».

Кроме того, что США прервали пароходное сообщение с Японией и закрыли Панамский канал для японских судов, 26 июля Рузвельт подписал указ об аресте японских банковских активов на существенную по тем временам сумму 130 миллионов долларов и переходе всех финансовых и торговых операций с Японией под контроль правительства. США игнорировали все последовавшие просьбы политиков страны восходящего солнца о встрече глав обоих стран для урегулирования отношений.

26 ноября 1941 года японскому после в США адмиралу Номуре было вручено письменное требование вывести японские вооруженные силы из Китая, Индонезии и Северной Кореи, расторгнуть тройственный пакт с Германией и Италией, такой ультимативный ответ на предложения Номуры однозначно трактовалось Японией как нежелание США урегулировать разногласия мирным путём.

7 мая 1940 года Тихоокеанский флот получил официальное предписание оставаться в Пёрл-Харборе неопределенное время, возглавлявший его адмирал Дж. Ричардсон в октябре попытался убедить Рузвельта отозвать флот с Гавайских островов, так как там он не оказывает сдерживающего влияния на Японию. «…Я должен заявить вам, что высшие офицеры флота не доверяют гражданскому руководству нашей страны» — подытожил беседу адмирал, на что в свою очередь Рузвельт заметил: «Джо, ты так ничего не понял». В январе 1941 года Дж. Ричардсона был уволен, а его пост занял Хасбенд Киммель (Husband Kimmel), от которого не только последовательно скрывали документы, способные навести на мысль, что целью атаки будет Пёрл-Харбор, но и наоборот демонстрировали те, что создавали ложное впечатление готовящейся атаки на Филиппины.

В книге Уильяма Эндгаля говориться о документах, которые «доказывают, что Рузвельт был полностью осведомлен о планах бомбардировки Перл-Харбора за несколько дней до её начала, вплоть до деталей перемещения японского флота в Тихом океане и точном времени начала операции». Тоже признавал и Черчилль: Рузвельт «полностью был осведомлен о непосредственных целях вражеской операции. В действительности Рузвельт проинструктировал директора Международного Красного Креста приготовиться к многочисленному числу пострадавших в Перл-Харбор, потому что он не имел намерения предотвращать потенциальную атаку или защищаться от неё».

Как минимум точно известно, что 26 ноября, на следующий день после записи военного министра о неизбежной атаке на Перл-Харбор английский премьер-министр сообщил Рузвельту, указав точную дату. Киммелю. Раньше, когда он попытался подготовиться к столкновению с японскими войсками, Белый дом направил уведомление, что тот «усложняет ситуацию», а в конце ноября ему и вовсе указали прекратить проведение разведки против возможного авиаудара. За неделю до трагических событий было решено оставить сектор в направлении 12 часов вне патрулирования, зенитная артиллерия не была приведена в готовность, в соответствии с антисаботажным предупреждением №1 техника, а корабли согнаны в плотные группы, что делало их легкой добычей для атаки с воздуха. Последовавшая событию комиссия армии США резюмировала ситуацию так: «всё было сделано для того, чтобы максимально благоприятствовать атаке с воздуха, и японцы не преминули этим воспользоваться».

Предотвратить нападение на американский флот пытался также полковник О. Садтлер, в силу своей должности знакомый с содержанием японской переписки и нашедший в ней кодированные слова, предупреждающие о готовящемся нападении. Он написал предупреждение всем гарнизонам, включая Пёрл-Харбор от имени начальника штаба генерала Дж. Маршалла, однако его практически высмеяли, несмотря на то, командование из секретной переписки знало о наступательной операции, разработанной в Токио под кодовым названием «Магия» и вполне могло знать, что 7 января 1941 года военно-морской министр Косиро Оикава изучал девятистраничное обоснование налёта на Пёрл-Харбор. 24 сентября 1941 года из поступающих шифровок стало известно, что военно-морская разведка Японии запрашивает квадраты точного расположения кораблей США именно в Пёрл-Харборе.

Относительно расшифрованных японских кодов примечательно, что глава официальной на тот момент разведывательной структуры Управления Специальных Операций Уильям Донован, разместивший свой кабинет в комнате №3603 Рокфеллер-центра был исключён из числа получателей расшифрованных материалов начальником штаба армии генералом Джоржем Маршаллом. Также примечательно, что машину для расшифровки кода получили отдельные штабы подразделений, но группе Перл-Харбор машина для дешифровки не досталась, то есть: в Рокфеллер центре и на самой базе знать о готовящейся провокации не полагалось. Возможно, что Рузвельт «не выглядел удивлённым» в день известия об атаке на Перл-Харбор, как позднее об этом вспоминал Уильям Донован, потому что сам всеми силами её приближал, ибо его беспокоило, по словам главы Управления Специальных Операций только, что публика не поддерживала декларацию о войне.

Шифрованную переписку японского флота спецслужбы США читали со второй половины 20-х годов, тайно перефотографировав шифровальные книги с так называемым «красным кодом». В 1924 году к команде дешифровщиков присоединился будущий глава отдела занимавшегося в штабе радиоперехватом и дешифровкой, капитан Лоуренс Саффорд (Laurance F. Safford), чья позиция во время слушаний по событиям, связанным с Перл-Харбором заставит многих усомниться в официальной версии. С 1932 года Саффорд, используя оборудование IBM, разрабатывал те самые машины для дешифровки, в 1937 году для радиоперехвата по гигантской дуге от Филиппин до Аляски были развёрнуты специальные радиостанции. Усилия более 700 сотрудников под руководством Л. Саффорда и У. Фридмана в августе 1940 года увенчались расшифровкой сложнейшего «розового» или «пурпурного кода», которым шифровалась правительственная дипломатическая переписка Японии.

В курсе успеха дешифровщиков в руководстве США кроме высшего командования были президент Ф. Рузвельт, госсекретарь К. Хэлл, военный министр Г. Стимсон и секретарь военно-морского флота США Ф. Нокс, которые не были ознакомлены только с четырьмя из 227 документов составлявших секретную переписку между Токио и японским посольством в США. Соответственно, вполне вероятно, что им было известно содержание заседания имперского правительства, состоявшееся 6 сентября 1941 года в присутствии императора, на котором говорилось, что если «не будет существенной надежды на достижение соглашения с нашими требованиями посредством вышеупомянутых дипломатических переговоров, мы немедленно примем решение о введении готовности для войны против Соединенных Штатов».

В период между 28 ноября и 6 декабря было перехвачено семь шифровок, подтверждающих, что Япония намерена атаковать Перл-Харбр. Окончательно о неизбежности войны с Японией стало известно за день до атаки на Перл-Харбор, за шесть часов до атаки стало известно её точное время — 7.30, о чем командование армией США решило сообщить на Гавайи не телефонным звонком, а обычной телеграммой, дошедшей до адресата, когда флот уже был потоплен. И уже непосредственно перед атакой два солдата, дежуривших на радаре, заметили японские самолеты, но на звонок в штаб никто не ответил, а через полчаса жена Киммеля стоя в ночной рубашке во дворе своей виллы уже докладывала мужу: «Похоже, они накрыли линкор «Оклахома»!».

Всего во время атаки погибло 2403 (по данным Н. Яковлева 2897) служащих базы, было уничтожено 188 самолётов, старое судно-мишень «Юта», минный заградитель «Оглала», эсминцы «Кэссин», «Дауне» и «Шоу» и линкор «Аризона», горящий образ которого стал символом разгрома Перл-Харбора. Гибель «Аризоны» принесла наибольшее количество жертв — 47 офицеров и 1056 нижних чинов, однако добавила ряд вопросов. Согласно исследования Нимица «Аризона» была уничтожена пикирующим бомбардировщиком «Val»-234, но он бы не смог поднять 800-кг бомбу, которой якобы был разрушен линкор, торпедных попаданий «Аризона» также не получила. Более того обследование водолазами судна показало, что линкор, считавшийся непреступной крепостью пошел ко дну в результате серии взрывов, произошедших внутри судна. Морской министр Фрэнк Нокс тогда заключил, что бомба угодила в дымовую трубу линкора.

Рузвельт сам назначил состав первой комиссии верховного судьи О. Робертса, которая должна была выяснить обстоятельства трагедии. Её отчёт публиковался множество раз, но ни разу до 1946 года широкой общественности не были представлены 1887 страниц протоколов опросов и более 3000 страниц документов, так как их содержание очевидно противоречило выводам, тем не менее президент поблагодарил О. Робертса «за тщательное и всестороннее расследование», свалившее всю вину на начальника гарнизона Уолтера Шорта и Хасбенда Киммеля, 1 марта отправленного в отставку с обещанием позже предать суду военного трибунала. После судьбоносной трагедии оба работали в сфере военного производства. В 1943 году Киммель запросил материалы военно-морского министерства, но ему под предлогом обеспечения безопасности отказали.

В 1944 году кандидат в президенты Томас Дьюи (Thomas Dewey) был намерен обнародовать историю с японскими шифрами из которой явно следовало, что Рузвельт знал о готовящейся операции, однако председатель Объединенного комитета начальников штабов (Chairman of the Joint Chiefs of Staff) генерал Дж. Маршалл убедил его не раскрывать карты перед японцами во время военных действий. На следующий год сенат рассмотрел законопроект Э. Томаса, предусматривавший 10 лет тюрьмы за разглашение шифрованных материалов, но республиканцы его отклонили, и новой комиссии было представлено более 700 дешифрованных японских документов. Хотя члены комиссии со стороны республиканцев проявляли особое рвение в расследовании, но им было запрещено самостоятельно изучать архивы правительственных ведомств, а документы из личного архива покойного к тому времени президента секретарь Грэс Талли выдавала по собственному усмотрению. Были и другие странности

«Протоколы показаний полны противоречий. Сказанное осенью 1945 года неизменно противоречило показаниям, данным перед предшествовавшими следственными комиссиями. В 1945 году документы либо скрывались, либо исчезли, а память участников событий была «освежена», или они начисто забыли происходившее. Поэтому в ряде случаев на настойчивые вопросы следовал стереотипный ответ: «Не помню». Даже сенаторы, стремившиеся нажить политический капитал на расследовании, устали и перестали углубляться в дело». Н. Яковлев «Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года — Быль и небыль»

Японская телеграмма от 4 декабря 1941 года, предупреждавшая о начале войны была расшифрована и разослана руководящим деятелям США, но уже в 1944 году комиссия военного министерства констатировала: «Оригинал телеграммы исчез из архива военно-морских сил… Копии находились и в других местах, но теперь они все исчезли... В течение минувшего года были уничтожены журналы радиостанции, в которых было зарегистрировано получение телеграммы. Свидетель армии показал, что эту телеграмму командование армии никогда не получало». Свидетели один за другим стали путаться в своих воспоминаниях. Заведовавший переводом и рассылкой дешифрованных материалов А. Краммер, который слыл абсолютным педантом, везде вставлял любимое словечко «точно!». После обеда у адмирала Старка, он стал неожиданно давать сбивчивые показания. Добились этого не только обедом у вышестоящего командования, но и помещением его в психиатрическое отделение флотского госпиталя Бетесда, откуда, уже согласно относительно современным исследованиям, выпустили в обмен на изменение показаний и под угрозой пожизненного содержания. Глава военно-морской разведки вице-адмирал Теодор Уилкинсон предъявил комиссии 11 радиоперехватов, которых, как показывали Маршалл и другие, не существовало, однако в феврале 1946 года, во время работы последней комиссии, управляемый им автомобиль скатился с парома, что привело к гибели свидетеля.

Также «крепким орешком» оказался создатель дешифровальных машин Лоуренс Саффорд, не зря заслуживший у подчинённых прозвище «безумный гений». В феврале 1944 года он явился к Киммелю, заявив, что обладает доказательствами того, что адмирал «жертва самого грязного заговора в истории флота», что видимо вдохновило адмирала заявить главкому ВМС Э. Кингу 15 ноября 1945 года: «Непосредственно после Пёрл-Харбора я считал, что … должен взять на себя вину за Пёрл-Харбор... Теперь я отказываюсь принять хоть какую-нибудь ответственность за катастрофу в Пёрл-Харборе». К этому моменту прошло уже как минимум девятое расследование, так и не внёсшее ясности в причины, ввязавшие США в мировую войну. Последнее в 1946 году возглавил юрист с показательной фамилией Морган.

Саффорд упорно настаивал, что 4 декабря получив телефонограмму с кодовым словом, означавшим войну, немедленно доложил об этом контр-адмиралу Ноксу. Саффорд был единственным, кто обратился к следственной комиссии флота с указанием на оказываемое давление. Главный советник Ричардсон часами донимал Саффорда, прибегая к юридическим уловкам и доводя его показания до абсурда: «Итак, вы утверждаете, что существовал обширный заговор от Белого дома, через военное и военно-морское министерства, через подразделение Крамера уничтожить эти копии?». На что Саффорд лишь парировал, что главный советник не первый, кто пытается заставить его изменить показания. Ведя переписку с исследователями, он ещё три десятилетия интриговал общественность и больше всех свою жену, от греха подальше спускавшую с лестницы журналистов и сжигавшей все, обнаруженные в доме бумаги, с упоминанием Перл-Харбора, в результате чего Саффорд стал шифровать от неё свои записи.

Даже современные исследователи отмечают, что расследовать природу инцидента, втянувшего Соединённые Штаты в войну крайне затруднительно, так как секретные депеши были изъяты из материалов слушаний Конгресса США, а позже стали доступны лишь в специальных архивах. Один из исследователей, Роберт Стиннетт (Robert Stinnett) считает, что за умышленной провокацией атаки на Пёрл-Харбор стояли президент Рузвельт, государственный секретарь Хэлл, военный министр Стимсон и еще девять человек из военного руководства, которых сам Стимсон перечисляет в своём дневнике. Пользуясь Законом о свободе информации (Freedom of Information Act) Стиннет длительное время собирал уцелевшие от цензуры документы и пришёл к выводу, что основным организатором провокации являлся всё-таки Рузвельт, получивший в октябре 1940 года служебную записку от офицера военно-морской разведки А. Макколама (А. McCollum), содержащую инструкцию из восьми действий, включавших эмбарго, которые гарантированно приводили к войне. Однако по известным причинам официальная версия остаётся другой.

Оаху, Гавайские острова

Противники

Командующие силами сторон

Силы сторон

Атака Пёрл-Харбора - внезапное комбинированное нападение японской палубной авиации авианосного соединения вице-адмирала Тюити Нагумо и японских сверхмалых подводных лодок, доставленных к месту атаки подводными лодками Японского императорского флота , на американские военно-морскую и воздушные базы, расположенные в окрестностях Пёрл-Харбора на острове Оаху (Гавайские острова), произошедшее воскресным утром 7 декабря 1941 года.

Предпосылки войны

В 1932 году в США были проведены широкомасштабные учения , в ходе которых отрабатывалась защита Гавайских островов от нападения с моря и воздуха. Вопреки ожиданиям «обороняющихся», адмирал Ярмут оставил позади крейсера и линкоры и двинулся к Гавайям только с двумя быстроходными авианосцами – USS Saratoga и USS Lexington . Находясь в 40 милях от цели, он поднял 152 самолёта, которые «уничтожили» всю авиацию на базе и завоевали полное господство в воздухе. Однако главный посредник заключил, что «нанесение мощного удара с воздуха по Оаху перед лицом сильной авиации, защищающей остров, весьма сомнительно. Авианосцы будут поражены, а нападающие самолёты понесут большие потери». Американское командование не переубедили и результаты подобных учений в 1937 и 1938 годах, когда палубная авиация условно уничтожила верфи, аэродромы и корабли.

Дело в том, что в 30-е годы главным оружием на море (и даже на политической арене) считался линкор. Страна, располагавшая этим классом кораблей, заставляла считаться с собой даже такие крупные державы, как США и Великобритания. И в США, и даже в Японии, уступавшей потенциальному противнику в линкорах, господствовала идея, что судьба войны решится в генеральном сражении, где этому классу отводится главная роль. Авианосцы уже появились в составе флотов этих стран, однако обе стороны отводили им хотя и важную, но второстепенную роль. Их задачей было свести на нет преимущество линейного флота противника.

11 ноября 1940 года самолёты с английского авианосца HMS Illustrious нанесли , находившемуся в гавани Таранто. Результатом стало уничтожение одного и выведение двух линкоров из строя.

Точно неизвестно, когда японцам пришла идея нанести удар по Пёрл-Харбору. Так, в 1927-1928 годах тогда ещё капитан 2-ого ранга, только что окончивший колледж морского штаба, Кусака Рьюносуке, в будущем начальник штаба 1-ого авианосного флота, начал прорабатывать атаку по базе на Гавайских островах. Вскоре он должен был вести курс по авиации у группы из 10 важных лиц, среди которых был Нагано Осами , для чего и написал документ, в котором утверждал, что основой стратегии войны с США до сих пор было генеральное сражение со всем американским флотом. Но в случае, если враг откажется выйти в открытое море, Японии нужно перехватить инициативу, поэтому необходим удар по Пёрл-Харбору, а осуществить его можно только силами авиации. Этот документ был напечатан тиражом в 30 экземпляров и после исключения прямых ссылок на Америку его разослали командному составу . Вполне может быть, что Ямамото увидел этот документ, и в его голове идея обрела более чёткие формы, результаты американских учений убедили его, а атака Таранто убедила даже заклятых противников

И хотя Ямамото был против войны в целом, и заключения Тройственного пакта в частности, он понимал, что судьба Японии зависит от того, как она вступит в войну, и как будет её вести. Поэтому как командующий, он максимально подготовил флот, в особенности авианосный, к боевым действиям, а когда война стала неизбежной, претворил в жизнь план атаки Тихоокеанского флота США в гавани Пёрл-Харбор.

Но стоит понимать, что ни один Ямамото «приложил руку» к этому плану. Когда война с США стала почти очевидной, он обратился к контр-адмиралу Каидзиро Ониси, начальнику штаба 11-ого воздушного флота. Однако в его распоряжении находились самолёты наземного базирования, в основном, истребители «Зеро» и средние бомбардировщики-торпедоносцы G3M и G4M, чьей дальности не хватало для действия даже с Маршалловых островов. Ониси посоветовал обратиться к своему заместителю – Минору Гэнде .

Кроме того, что он был великолепным лётчиком-истребителем, чьё подразделение получило широкую известность как «фокусники Гэнды», Гэнда был великолепным тактиком и большим специалистом по применению авианосцев в бою. Он всесторонне изучил возможности нападения на флот в гавани и пришёл к выводу, что для уничтожения Тихоокеанского флота США в его главной базе необходимо задействовать все 6 тяжёлых авианосцев, отобрать лучших авиаторов и обеспечить полную секретность для обеспечения внезапности, от которой во многом зависел успех операции.

Детальной проработкой плана занялся один из ведущих офицеров штаба Объединённого флота – Куросима Камето. Он был, пожалуй, самым эксцентричным штабистом: как только на него находило вдохновение, он запирался в своей каюте, задраивал иллюминаторы и усаживался совершенно голым за стол , жёг ладан и непрерывно курил. Именно Куросима Камето разработал план на тактическом уровне, учтя малейшие нюансы.

Затем план был представлен в морской генеральный штаб, где встретил сильную оппозицию. Это объясняется тем, что морской генеральный штаб предполагал использовать авианосцы на юге, т.к. немногие верили в то, что базовая авиация сможет столь же эффективно поддерживать операции по захвату южных районов. К тому же, многие сомневались в успехе предлагаемой атаки, ведь многое здесь зависело от факторов, повлиять на которые японцы не могли: от внезапности, от того, сколько кораблей будет в базе и т.п. Тут стоит обратиться к личности самого главнокомандующего – Ямамото был известен тем, что любил азартные игры, и готов был принять этот риск, надеясь выиграть. Поэтому он был непоколебим, и пригрозил отставкой, При такой постановке вопроса начальнику морского генерального штаба Нагано пришлось согласиться с планом Ямамото. Но поскольку и адмирал Нагумо сомневался в успехе, то Ямамото сказал, что готов лично повести авианосное соединение в бой, если Нагумо не решится на эту операцию .

Что же вынудило Японию вступить в войну с такой мощной индустриальной страной, как Соединённые Штаты Америки? В 1937 году началась японо-китайская война. Военные действия перемещались на юг, пока в сентябре 1940 года японские войска не утвердились в северной части Индокитая. Тогда же Япония заключила военный союз с Германией и Италией, что сильно повлияло на её отношения с США. А когда в июле 1941 года Япония вторглась в южную часть Индокитая, США, Великобритания и Голландия нанесли сокрушительный экономический удар – эмбарго на экспорт нефти в Японию. Не составляет труда понять, насколько важным была нефть для Японии: топливные запасы флота составляли 6 450 000 тонн, при самом экономном использовании их хватило бы на 3-4 года , после чего страна вынуждена была бы выполнить любое требование вышеупомянутых держав. Поэтому было решено – захватить богатые нефтью районы Юго-Восточной Азии. Но встал вопрос: как к этому отнесутся Соединённые Штаты? Приходилось учитывать и тот факт, что в начале 1941 года Тихоокеанский флот был переведён в Пёрл-Харбор. Адмиралы обсуждали 2 варианта развития событий – сначала начать захват районов Юго-Восточной Азии, а затем, когда американский флот выйдет в море, уничтожить его в генеральном сражении; либо превентивно уничтожить потенциальную угрозу, а затем уже сосредоточить все силы на оккупации. Был выбран второй вариант.

Силы сторон

США

Группа огневой поддержки (контр-адмирал Д. Микава): третья бригада линкоров: линейные корабли IJN Hiei и IJN Kirishima ; восьмая бригада крейсеров: тяжелые крейсера IJN Tone и IJN Chikuma .

Патрульный отряд (капитан 1 ранга К. Имаидзуми):

Подводные лодки I-19 , I-21 , I-23 .

Вспомогательные корабли при Ударном соединении:

8 танкеров и транспортов. Отряд нейтрализации атолла Мидуэй (капитан 1 ранга К. Кониси):

Эскадренные миноносцы IJN Akebono и IJN Ushio .

Нападение

Ударное соединение последовательно группами вышло из военно-морской базы Курэ и прошло Внутренним Японским морем в промежутке между 10 и 18 ноября 1941 года. 22 ноября оперативное соединение собралось в бухте Хитокаппу (Курильские острова). На корабли погрузили брезентовые чехлы, предохраняющие орудия в штормовую погоду, авианосцы приняли тысячи бочек с горючим, а людям было выдано тёплое обмундирование. 26 ноября в - 06:00 корабли вышли из залива и разными маршрутами направились к точке сбора, где они должны были получить последние указания, зависящие от того, следовало начинать войну или нет. 1 декабря было решено начать войну, о чём на следующий день было сообщено адмиралу Нагумо: Ямамото с флагманского корабля, стоящего во Внутреннем море, передал шифрованный приказ: «Взойдите на гору Нийтака», это значило, что атаку назначили на 7 декабря (по местному времени).

Также в районе Пёрл-Харбора действовали 30 подводных лодок различных типов, из которых 16 были субмаринами с большим радиусом действия. 11 из них несли по одному гидросамолёту, а 5 – «карликовые» подводные лодки.

В 00:50 7 декабря, находясь лишь в нескольких часах хода от точки подъёма самолётов, соединение приняло сообщение о том, что американских авианосцев в гавани нет. В сообщении, однако, говорилось, что линейные корабли находятся в Пёрл-Харборе, в связи с чем вице-адмирал Нагумо и его штаб решили действовать согласно плану.

В 06:00 авианосцы, будучи всего в 230 милях к северу от Гавайских островов, начали поднимать самолёты. Взлёт каждого самолёта был точно синхронизирован с продольной качкой авианосцев, которая достигала 15°.

Первая волна включала в себя: 40 палубных бомбардировщиков-торпедоносцев Nakajima B5N2 (тип «97»), вооружённых торпедами, которые специально для атаки в мелководной гавани были оснащены деревянными стабилизаторами; 49 самолётов этого типа несли 800-кг бронебойную бомбу, специально разработанную путём глубокой модернизации снаряда линкора; 51 пикирующий бомбардировщик Aichi D3A1 (тип «99»), нёсший 250-кг бомбу; 43 истребителя Mitsubishi A6M2 (тип «0»).

В то время как японская авиация приближалась к островам, около входа в гавань была потоплена одна из пяти японских мини-субмарин. В 03:42 командир одного из минных тральщиков ВМС США заметил перископ подводной лодки приблизительно в двух милях от входа в гавань. Об этом он сообщил на эсминец USS Aaron Ward , который безуспешно её разыскивал до тех пор, пока эта или другая мини-субмарина не была обнаружена с борта летающей лодки «Каталина». Подводная лодка пыталась пробраться в гавань, следуя за ремонтным судном «Антарес». В 06:45 USS Aaron Ward потопил её артиллерийским огнём и глубинными бомбами. В 06:54 с борта эсминца командующему 14 военно-морским районом передали: «Мы атаковали, обстреляли и сбросили глубинные бомбы на подводную лодку, крейсировавшую в пределах наших территориальных вод». Из-за задержки при расшифровке дежурному офицеру это сообщение попало только в 07:12. Он передал его адмиралу Блоку, который приказал эсминцу USS Monaghan выйти на помощь USS Aaron Ward .

В 07:02 с помощью радарной станции приближающиеся самолёты были обнаружены, о чём рядовые Джозеф Локард и Джордж Эллиотт доложили в информационный центр. Дежурный Джозеф МакДоналд передал информацию 1-ому лейтенанту К. Тайлеру. Он, в свою очередь, успокоил рядовых, сказав, что к ним идёт подкрепление. Об этом говорила и радиостанция, передававшая музыку, которую обычно пилоты использовали в качестве пеленга. Бомбардировщики B-17 действительно должны были вот-вот прибыть, однако радар заметил именно японцев. По иронии судьбы, многочисленные сигналы о нападении оказались если не проигнорированы, то оставлены без должного внимания.

Футида в своих мемуарах довольно неточен, описывая сигнал к началу атаки. Он действительно подал его в 07:49, но ещё в 07:40 он выпустил одну чёрную сигнальную ракету, которая означала, что атака идёт согласно плану (т.е. нападение внезапное). Однако капитан-лейтенант Итая, ведущий истребители, не заметил сигнала, поэтому Футида выпустил вторую ракету, тоже чёрную. Её заметил и командир пикировщиков, который понял это как потерю внезапности, а в этом случае пикировщики должны идти в атаку сразу. Но дым от попаданий бомб мог помешать торпедированию, поэтому торпедоносцы вынуждены были также поторопиться.

Несмотря на взрывы и начавшийся хаос, ровно в 08:00 на линкоре USS Nevada военные музыканты под руководством дирижёра Одена Макмиллана начали исполнять гимн США. Они немного сбились лишь единожды, когда рядом с кораблём упала бомба.

Главной целью японцев, несомненно, были американские авианосцы. Но во время нападения их не было в гавани. Поэтому лётчики сосредоточили усилия на линейных кораблях, поскольку они были также значимой целью.

Главной ударной силой были 40 торпедоносцев. Т.к. авианосцев не было, 16 самолётов остались без главной цели и действовали по своему усмотрению, что также внесло некоторый беспорядок в действия японцев. Первыми подверглись торпедной атаке лёгкий крейсер USS Raleigh (CL-7) и корабль-мишень USS Utah (старый линкор, однако некоторые лётчики принимали его за авианосец). Следующим пострадал собрат USS Raleigh , лёгкий крейсер «Детройт» (CL-8).

В это время командор Винсент Мёрфи беседовал по телефону с адмиралом Киммелем о рапорте эсминца USS Aaron Ward . Вошедший к командору связной сообщил о нападении на Пёрл-Харбор («это не учения»), после чего тот сообщил адмиралу об этом. Киммель передал известие командующему Морским флотом, Атлантическим флотом и Азиатским флотом, а также всем силам в открытом море Сообщение было отправлено в 08:00 и гласило: «Воздушный налёт на Пёрл-Харбор, это не учения».

Контр-адмирал У. Ферлонг, находившийся на борту минного заградителя USS Oglala (CM-4), увидев самолёты над гаванью, сразу сообразил, что происходит, и приказал подать сигнал, который взвился на мачте заградителя в 07:55 и содержал следующее: «Всем кораблям покинуть залив». Почти в это же время одна из торпед прошла под днищем USS Oglala и взорвалась в борту лёгкого крейсера USS Helena (CL-50). Казалось бы, заградителю повезло, но, по иронии судьбы, от взрыва обшивку правого борта минзага буквально снесло, отчего он затонул.

USS Oklahoma была пришвартована к линкору USS Maryland и приняла на себя мощный удар. Линкор поразили 9 торпед, отчего он перевернулся.

Почти одновременно атаке подвергся линкор USS West Virginia , пришвартованный к USS Tennessee . Несмотря на то, что он также как и USS Oklahoma получил 9 торпедных попаданий, а дополнительно ещё 2 бомбовых, благодаря стараниям 1-ого лейтенанта Клода В. Рикетса и его первого помощника энсина Биллингслейя, которые выполнили контрзатопление, линкор не перевернулся, что дало возможность восстановить его.

В 08:06 первое торпедное попадание получил линкор USS California . Всего линкор получил 3 торпедных и одно бомбовое попадание.

Линкор USS Nevada был единственным линкором, который дал ход. Поэтому японцы сосредоточили огонь на нём, надеясь затопить его на фарватере и перекрыть гавань на многие месяцы. В итоге корабль получил одно торпедное и 5 бомбовых попаданий. Надежда американцев вывести линкор в открытое море не оправдалась, и его посадили на мель.

Госпитальное судно USS Vestal , пришвартованное к USS Arizona , сообщило о попадании торпеды в линкор. После нападения корабль был обследован, и следов торпедных попаданий не было обнаружено, однако ветеран Дональд Стрэттон, служивший на USS Arizona , и после войны продолжает утверждать, что попадание было.

Этот линкор в 08:11 подвергся атаке бомбардировщиков, и одна из бомб вызвала подрыв носовых погребов главного калибра, который и уничтожил корабль.

Атаке бомбардировщиков и истребителей подверглись: аэродром на острове Форд, базы ВВС США Хикем и Уилер, база гидросамолётов.

Японские истребители атаковали B-17, которые были не в силах дать отпор. Затем они атаковали «Донтлессы» (американские палубные пикирующие бомбардировщики) с авианосца USS Enterprise . Несколько американских самолётов были сбиты после атаки своими зенитками.

Второй эшелон состоял из 167 самолётов: 54 B5N2 , несших 250-кг и 6-60-кг бомб; 78 D3A1 с 250-кг бомбой; 35 истребителей A6M2 . Нетрудно заметить, что во второй волне не было торпедоносцев, т.к. ставка делалась на первую волну, а истребительное прикрытие было также уменьшено.

Однако именно в это время американские пилоты смогли оказать сколь-нибудь достойное сопротивление. Большинство самолетов были уничтожены, но нескольким пилотам удалось подняться в воздух и даже сбить часть самолётов противника. Между 8 ч. 15 мин. и 10 ч. с неатакованного аэродрома Халейва было совершено два вылета, в которых участвовало по 4 самолета Р-40 и по одному Р-36. Ими было сбито 7 японских самолетов ценой потери одного самолета. С аэродрома Беллоуз до 9 ч. 50 мин. не смог подняться ни один самолет, а с аэродрома Хикэм первый самолет поднялся только в 11 ч. 27 мин.

Среди многочисленных трагических и героических эпизодов, были и курьёзные. Это история про эсминец USS Dale . Эрнест Шнабель рассказывал после войны, что молодой боцман по имени Фуллер во время передышки между первой и второй волнами занимался расчисткой палубы от деревянных предметов. Он наткнулся на ящик с мороженым и решил выкинуть его за борт. Однако его остановили, ящик вскрыли и мороженое распределили между всем экипажем. Если бы в тот день кто-то мог беспристрастно наблюдать события, он бы увидел, как эсминец идёт в канал, а экипаж сидит на боевых постах и ест мороженое!

Итог

Япония была вынуждена атаковать США, т.к. переговоры, несмотря на старания японских дипломатов, ни к чему не привели, а позволить себе тянуть время она не могла, т.к. ресурсы были весьма и весьма ограничены.

Нападение планировали лучшие специалисты японского флота, были подготовлены высококлассные авиаторы.

Япония ждала того, что американский флот будет уничтожен, а американская нация падёт духом. Если первая задача была хоть и не до конца, но выполнена, то вторая была провалена. Всю войну американцы прошли под лозунгом: «Помни Пёрл-Харбор!», а линкор USS Arizona стал для них символом «Дня позора».

Но и сказать, что весь американский, да даже Тихоокеанский флот США пошёл ко дну, неверно. Отсутствие авианосцев в гавани помогло Америке выиграть битву за Мидуэй , которая считается коренным переломом в войне на тихом океане. После него Япония потеряла возможность вести крупные наступательные действия.

Нагумо проявил осторожность и не нанёс удара по инфраструктуре базы, а ведь даже американцы не отрицают, что это сыграло бы не меньшую, а возможно и большую роль, чем уничтожение флота. Он оставил целыми нефтехранилища, доки.

Успех можно было развить. Но авианосцы решили использовать для завоевания в Юго-Восточной Азии, где они должны были подавлять аэродромы и бороться с авиацией противника, на порядок уступающей японской. Лишь рейд Дулиттла побудил их перейти к активным действиям, которые, в конечном счёте, привели Японию к поражению.

Примечания

1. Grand Joint Exercise No. 4
2. Так, когда в состав бразильского флота вошли дредноуты Minas Geraes и São Paulo , американские дипломаты сразу вспомнили об «американском единстве».
3. Примерно так протекали войны в век паруса, что говорит о «новизне» данной идеи.

Есть несколько труднообъяснимых фактов.

Загадки Второй мировой

К непонятным поступкам политиков относится совершенно необъяснимый и нетипичный для Гитлера гуманизм, проявленный по отношению к окруженным в Дюнкерке английским войскам, которым он позволил беспрепятственно эвакуироваться. Нападение на СССР также многим историкам кажется нелогичным, ведь оно состоялось в тот момент, когда германские силы были распылены на огромных пространствах от Северной Африки до Югославии, а корабли вели боевые операции даже возле Южной Америки. Половину Франции Гитлер так и не оккупировал, хотя мог бы: сопротивления ему особо и оказывать было некому. Лазурный Берег, Ницца, Марсель, вина-коньяки, француженки, опять же, - все это под рукой. Тепло, комфортно, дороги хорошие. А бесноватому вдруг непременно понадобилось Вапнярку с Васильевкой завоевывать.

Непонятно зачем и почему

Японское нападение на Перл Харбор также кажется абсолютно нелогичной и даже бредовой затеей. В Европе ситуация критическая, Гитлер увяз в морозных степях Подмосковья. Ему бы помощь хоть какую от союзников получить. Тяжело Гитлеру. А Сталин знает, Япония не нападет, у нас с ними договор. С немцами он тоже, правда, был… Но Иосиф Виссарионович не боится. В японцах он отчего-то уверен, и смело уводит сибирские дивизии под Москву, практически оголяя Дальний Восток. Может быть, у самураев сил маловато, и Рихард Зорге предупредил об этом? Может быть. Существует даже версия, что именно этот советский разведчик подбил японское руководство напасть на Перл Харбор. История пока не располагает документальными подтверждениями такой гипотезы, но если исходить из древнеримского принципа «Кому выгодно?», то она кажется правдоподобной.

Японский подарок Сталину и Черчиллю

И вот слабосильные японцы нападают, но не на СССР, а на базу американского флота Перл Харбор. То есть на США, до 7 декабря 1941 года страну нейтральную, хотя и поддерживающую Англию и СССР в их борьбе против Германии. Лучшего подарка Сталину и Черчиллю придумать было бы крайне затруднительно. Теперь Америка просто вынуждена вступить во Вторую мировую войну, причем, что называется, «по полной программе». И спрашивается, на что японский генштаб рассчитывал? Даже если бы удалось уничтожить весь американский тихоокеанский флот, то и тогда надеяться на то, что США не отреагируют на такой удар, не приходилось. А промышленные мощности и экономический потенциал у этой страны были уже тогда ого-го. Раздразнив этого гиганта, руководство Японии совершило страшную ошибку. Адмирал Ямамото, командовавший императорским флотом, был против этого нападения, но как самурай был вынужден выполнить приказ.

Успехи Ямомото

Военный успех в большей части объясняется полной неожиданностью японского нападения на Перл Харбор для американцев. Они его действительно не ждали. Результат оказался впечатляющим: потоплено четыре линейных корабля, из которых два впоследствии удалось восстановить, еще десять относительно небольших судов были безвозвратно потеряны. Причинен значительный ущерб американской авиации: три с половиной сотни самолетов ВВС были сожжены, в основном на аэродромах. Более 3 600 американцев погибли, в большинстве своем военные моряки. При взрыве линкора «Аризона» ушли на дно 1 177 членов его команды, в память о них в 1962 году в бухте Перл Харбор сооружен мемориал.

Поражение победителей

Однако говорить о том, что военной мощи США японская авианесущая группа нанесла смертельный удар, нельзя. Огромные топливные хранилища уцелели. Главная ударная сила - четыре авианосца - в момент нападения из базы Перл Харбор ушла. Атака, как и одержанная победа, были совершенно бессмысленными, более того, вредными и отягощающими положение императорской Японии. Общественное мнение в США, до 7 декабря бывшее скорее пацифистским (дескать, пусть европейцы воюют, а нам это ни к чему), сразу стало воинственным. Зазвучали призывы «проучить этих косоглазых джапов». Когда-то Макиавелли сказал, что удар должен быть или смертельным, или его вовсе не следует наносить. Он в этих делах понимал…