Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

ПРИРОДА СИБИРИ В ЛЕДНИКОВОЕ ВРЕМЯ И ПУТИ ЗАСЕЛЕНИЯ ЕЕ ЧЕЛОВЕКОМ

Древнейшая история человека протекает на фоне крупных изменений в природе, и вся жизнь наших древнейших предков была так или иначе связана с этими изменениями; она как бы «вписана», в их рамки. Время, когда происходит становление человека на земле, носит название антропогена.

Антропоген делится на три этапа. Первый этап, наиболее древний, эоплейстоценовый (заря плейстоцена), длился от начала антропогена до сильного похолодания, вызвавшего развитие первого покровного оледенения, известного в Сибири под названием максимального, или самаровского. Второй этап, плейстоценовый, охватывает время оледенений и разделяющих их межледниковий. Третий этап, голоценовый, еще продолжающийся в наше время, связан со становлением современной физико-географической обстановки в послеледниковое время. Начальные этапы прошлого сибирских племен, насколько мы можем проследить их по известным в настоящее время археологическим памятникам эпохи палеолита, протекали на фоне грандиозных событий ледниковой эпохи, плейстоцена (см. таблицу). Следует поэтому сказать несколько слов о ледниковом периоде. Ко времени первого покровного оледенения Сибири, как полагают исследователи ледников, гляциологи, около половины нынешней Европы оказалось покрытой сплошным покровом, массивным «щитом». Этот ледяной щит простирался от Британских островов до Урала и занимал площадь около 5 млн м 2 . Толщина его достигала 2 км.

Рядом с европейским ледяным щитом лежал второй, таймырский, мощностью до 800 м, простиравшийся на 4 млн м2. Мертвая ледяная пустыня, расстилавшаяся в то время на сотни и тысячи квадратных километров там, где сейчас находятся богатые и густонаселенные страны Европы, была страшнее самых ужасных жарких пустынь нашего времени - азиатских и африканских.

Так выглядит сейчас Гренландия, о которой один из ее исследователей пишет: «Гренландия - полярная Сахара, в сравнении с которой Сахара африканская совсем стушевывается. В этой морозной пустыне нет ни малейших признаков животной или растительной жизни, ни обломков скал, ни зерна песку. Путешественник, который, подобно мне, неделями здесь странствует, видит, кроме себя и своих спутников, только бесконечный простор снежной равнины, бесконечный купол синего холодного неба и более холодное солнце».

Однако по окраинам великого ледника ключом била своеобразная жизнь приледниковых областей. У самой кромки льда начиналась бес-

крайняя тундра, страна болот и бесконечных озер, блестевших, как звезды в небе, среди мхов и редких перелесков, состоявших из низких чахлых кустов полярной ивы, карликовой березы, а далее на восток - даурской лиственницы. Дальше шли такие же бескрайние степи. И, наконец, на далеком юге в степях и пустынях Средней и Центральной Азии, где ныне высятся груды барханного песка, ледниковым периодам соответствовали плювиальные периоды, времена повышенной влажности и несравненно более мягкого, чем теперь, климата. Здесь повсюду, чаще чем теперь, шли дожди, текли многочисленные речки, а в низинах располагались цепи озер, от которых ныне сохранились только жалкие остатки, соленые водоемы или сухие бессточные впадины.

В лесотундре и тундре приледниковой области находили обильную пищу водоплавающие птицы и табуны копытных зверей. Уже по самой кромке льда бродили группами мускусные быки, вся жизнь которых проходила на ледяном массиве. Уходя от гнуса, в летнее время шли навстречу ледяным обрывам, от которых струился спасительный холод, тысячные стада северных оленей. Настоящий охотничий рай, подлинное эльдорадо для первобытного охотника простиралось далее к югу, от края ледника, где оформился своеобразный, никогда более не повторявшийся «мамонтовый» фаунистический комплекс. На первом месте в этом «удивительно выдержанном», по словам зоологов, комплексе животных, существовавшем от Северного Китая до Испании, от моря Лаптевых до Монголии, находились два гигантских вымерших зверя - мамонт и носорог.

Из современных слонов мамонт был всего ближе к индийскому слону, но имел более неуклюжее тело, массивную голову, крутой горб над передними лопатками и огромные, нередко спирально загнутые верхушками вверх и внутрь бивни, т. е. резцы. Туловище мамонта было сплошь покрыто густой шерстью черно-бурого или рыжевато-бурого цвета, особенно пышной по бокам, внизу туловища, где она имела вид сплошной оторочки из длинных волос. Древние сибирские слоны - мамонты были превосходно приспособлены к условиям арктической природы того времени. Густая шерсть защищала их от мороза. 1 На заливных лугах они находили обильную пищу в виде сочной зеленой травы; по подсчетам В. И. Громова, в день один мамонт поглощал до 100 кг растительной пищи. Зимой, как полагают зоологи, они могли добывать корм из-под снега, разгребая его бивнями подобно гигантской лопате. Современником мамонта и «вечным его спутником» был волосатый или шерстистый носорог. На носу его возвышался в виде чудовищной сабли кривой плоский рог длиной около метра. Второй рог, поменьше, сидел на лбу. Вооруженный этим оружием, волосатый носорог был поистине страшен из-за своего яростного нрава. О том, как выглядел третий член этого ископаемого сообщества зверей, до сих пор идут споры. Его сначала назвали «пещерным львом», но это название недостаточно точно, так как он вовсе не жил в пещерах. Этот зверь не имел, по-видимому, и характерной для тигра полосатой расцветки, так как она зависит от приспособления к жизни в камышах. а он жил в условиях открытых степных пространств. Такая форма мимикрии была бы даже вредна, так как обнаруживала бы близость хищ-

1 В. Е. Г а р у т т. Ископаемые слоны Сибири. «Антропогеновый период в Арктике и Субарктике (Труды Научно-исследовательского института геологии Арктики)», т. 143, М., 1965. - Сибирские мамонты датированы радиоуглеродным анализом: Березовский-31 750 ± 2500 и 44 000 ± 3500 (вторая дата); Таймырский- 11 450 ± 250; Санга-Юряхский - 29 500 ± 3000, 44 000 ±3500; Быковский («мамонт Адамса») - 34 450 ± 2500, 35 800 ± 1200. Отсюда следует, что существование ранних мамонтов в пределах 29-40 тыс. лет падает на каргинское межледниковье и конец зырянского оледенения. Поздний мамонт, Таймырский, жил в конце плейстоцена, в период интерстадиала внутри сартанского оледенения, синхронного аллёреду на западе Европы и ту-крику в Америке.

ника его жертвам. Тем не менее эта огромная вымершая кошка ледниковой эпохи, должно быть, совмещала в своем строении признаки льва и тигра, а вместе с тем и все качества этих хищников, делавшие ее подлинным бичом всего живого: ярость и силу льва, ловкость, хитрость и кровожадность тигра. Это был подлинный царь зверей того времени, владыка исчезнувшего животного мира ледниковой эпохи.

Рядом с мамонтами и носорогами в степях и тундрах мирно паслись не только табуны северных оленей, но и стада диких лошадей и диких

быков. Вместе с ними в причудливом смешении встречались животные глубокой Арктики и центральноазиатских пустынь, горных областей и степных пространств: песец и антилопа-сайга, снежный баран и благородный олень-марал. При этом чем дальше от ледника, тем сильнее сказывались ландшафтные условия, складывавшиеся в зоне сухих степей, полупустынь и пустынь Внутренней Азии. За Байкалом фауна верхнего плейстоцена отличалась, например, изобилием таких животных, как антилопа-сайга, дикие ослы-куланы, или джигетаи. Здесь дольше жил, по-видимому, носорог.

Было бы удивительно, если бы в этой стране, которую природа так щедро наделила животными, не появился издавна и человек. Но как давно и как широко расселились люди в Сибири, пока неизвестно: для этого не хватает еще необходимых фактических данных. Ясно одно: засе-

ление Сибири человеком было длительным и очень сложным процессом, оно должно было происходить из различных областей Азии и Европы, где давно уже проходила эволюция человека и его культуры. Древнейшие предки человека, те древние антропоморфные обезьяны, к которым восходит наша родословная, не могли жить в странах, где росли леса с опадающей на зиму листвой, т. е. в Сибири, Средней и Центральной Азии. Процесс распространения древнейших людей и освоения ими новых районов с суровым климатом тоже потребовал, очевидно, значительного времени, измеряемого если не сотнями, то десятками тысяч лет. Он должен был иметь предпосылкой активное приспособление человека к новым условиям существования.

Но раз начавшись, расселение древних людей на север и на восток Азии уже не могло остановиться и должно было происходить с неудержимой силой. Продвижение первобытных охотников, разумеется, имело в основе прямую жизненную необходимость: сам способ производства толкал их на путь смелых поисков. Оставаясь охотниками и собирателями, они нуждались для своего существования в обширных по масштабу площадях земли, и потому рост населения неизбежно выталкивал его избыток из густонаселенных районов в области с более суровым климатом, но богатые дичью. Этот процесс ускорялся образом жизни и условиями охоты, создавшими особую психологию бродячих охотничьих племен.

На пути расселявшихся палеолитических людей было множество препятствий. Но даже в разгаре ледниковой эпохи существовали пути, по которым могли расселяться древние люди из старых, давно обжитых областей в глубь сибирских пространств.

Первый такой путь пролегал из Средней Азии вдоль горных цепей Памира и Тянь-Шаня. В Средней Азии рано сложились благоприятные условия для жизни древнейших людей. Поэтому именно здесь, в Прикаспийской низменности, у подножия Копет-Дага и Иранского плато, в бассейне Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи, были издавна широко распространены группы неандертальцев, пользовавшихся характерными мустьерско-левал-луазскими приемами расщепления кремня.

Широкая дорога на север Азии была открыта и с юга, из монгольских степей. За ними находилась Восточная и Юго-Восточная Азия - родина питекантропа и синантропа. Из Монголии, Гоби и Монгольского Алтая открывалась дорога на Тибетское нагорье, к снежным вершинам Гималаев, за которыми лежала Северная Индия, страна одной из древнейших культур человека - загадочного соана с его грубыми гальками -чопперами. Не удивительно поэтому, что на памятниках культуры древнейших, верхнепалеолитических, обитателей Сибири, известных нам в настоящее время, лежит от начала и до конца отпечаток связей с востоком и югом Азии. Таковы здесь прежде всего расколотые и оббитые по краю гальки-чопперы, встречающиеся от Читы и Улан-Удэ на востоке до Горноалтайска на западе. Не менее определенно о связи с южными областями Азии, конкретно со Средней Азией, а через нее с Ближним Востоком и Средиземноморьем свидетельствуют и другие элементы позднепалеолитической культуры Сибири, особенно на Алтае и Енисее.

Даже в самых поздних палеолитических поселениях Алтая встречаются, например, нуклеусы леваллуазских форм и соответствующие им длинные пластины, сходные с найденными в Кайрак-Кумах на р. Сыр-Дарье у Ленинабада и в Ходжикентской пещере вблизи Ташкента. Очень рано, во всяком случае к началу четвертичного европейского оледенения, сложились условия, благоприятные для проникновения палеолитического человека в Сибирь и с запада, из областей Западного Приуралья и Русской равнины. Об этом свидетельствуют замечательные открытия палеолитической живописи в Каповой пещере около Уфы,

с одной стороны, находки в Мальте и в Бурети, вблизи Иркутска, на Ангаре - с другой.

Отсюда следует, что заселение Сибири палеолитическими людьми происходило не из одного центра и не в одном направлении, а по крайней мере из трех центров, по трем направлениям: из Центральной и Юго-Восточной Азии, из Восточной Европы и Средней Азии.

Когда именно появились первые люди в Сибири, еще неизвестно. В отличие от соседней Средней Азии, Монголии и Китая на территории Сибири пока еще не обнаружено бесспорных следов пребывания человека нижнего и среднего палеолита, или, говоря языком четвертичной геологии, нижнего и среднего плейстоцена. Сейчас могут быть отмечены лишь четыре местонахождения, которые заслуживают в этом отношении внимания. Первое такое местонахождение - падь Малый Кот в долине р. Куды, где найден зуб трогонтериевого слона, предшественника мамонта, и одно грубое каменное изделие в виде расколотой гальки, обработанной вдоль края сколами, т. е. типичный чоппер. Однако культурного слоя в настоящем смысле этого слова там не было, и кости животных, и чоппер найдены не в первоначальном залегании, а в выбросе из котлована. Второе-Усть-Канская пещера на Алтае. Здесь вместе с остатками винторо-гой антилопы обнаружены остроконечники и дисковидные нуклеусы мустьерского типа. Однако датировать мустьерским временем находки в Усть-Канской пещере преждевременно, так как вещи мустьерских форм «живут» в каменном веке Сибири очень долго, на Енисее - до начала неолита. Винторогая антилопа тоже существовала здесь местами и в верхнем плейстоцене. Интересны по характеру каменных изделий и условиям их залегания два других местонахождения: одно - в г. Горноалтайске, на р. Улалинке, другое - к востоку от Алтая, в долине р. Зеи, у с. Филимошки. В Горноалтайске на крутом яру, подмытом речкой Улалинкой, обнаружен замечательный разрез четвертичных отложений, вверху которого находился слой с верхнепалеолитическими орудиями, а еще глубже залегает толща перемытых моренных галечников. С этим последним слоем

связаны камни, обработанные человеком, но столь необычные, столь архаические по своему облику, что между ними и орудиями верхнего культурного слоя явно простираются десятки тысячелетий. Эти орудия нижнего слоя Улалинского разреза представляют собою овальные плоские гальки желтого кварцита, грубо оббитые вдоль одного края. По форме рабочего края они напоминают собой обычные для палеолита Сибири большие овальные скребла, но отличаются от них своей подчеркнутой примитивностью, выраженной первобытностью техники изготовления и формы. Древний человек использовал в них исходную гальку в готовом, почти непреобразованном виде. Единственное, в чем он проявил себя и свою творческую волю, - оббитое лезвие, выпуклость очертания которого соответствует естественной форме гальки. Но оббивка эта в корне отлична от той, которая характерна для верхнепалеолитических скребел сибирского палеолита. Она имеет своеобразный ступенчатый вид, причем над линией лезвия нависает сверху карниз необработанного камня: обработку гальки явно производила столь же мощная, как и неискусная рука - лапа. При всем бесспорном своеобразии такой формы мы не знаем более нигде таких примитивных галечных скребел. Эти странные вещи по скупости оббивки и общей примитивности формы выглядят как родные братья древнейших орудий - чопперов из Пенджаба и «галечных орудий» Африки. Тем интереснее геологическая обстановка, в которой они обнаружены: под мощной толщей лессовидных отложений, в слое перемытого и переотложенного моренного материала какого-то древнего ледника. Переотложенными во вторичном залегании обнаруживаются, как правило, древнейшие орудия человека и в других странах. Если эта древняя горноалтайская морена может быть датирована эпохой максимального оледенения, то найденные в моренном галечнике изделия улалинского человека следует отнести ко времени, предшествующему мустьерской, а может быть ашельской культуре, т. е. к нижнему палеолиту. Можно предполагать, таким образом, что в Горноалтайске имеются древнейшие, известные в настоящее время на территории Сибири следы человека, которые так или иначе уходят в своем истоке в те счастливые страны земного шара, где наш предок проходил свое подлинное детство, делал первые шаги от зверя к человеку.

Последняя находка таких же, а может быть, еще более примитивных изделий древнего человека зарегистрирована на противоположном конце Сибири, на Дальнем Востоке, в бассейне Амура. Место, где сделаны эти находки, расположено там, где, пожалуй, менее всего можно было ожидать открытия следов деятельности древнейшего человека: в суровой и негостеприимной в настоящее время части зейской долины, неподалеку от знаменитого в этих местах гольца Бекдегеуль, на вершине которого сохранились ледниковые кары и абразионные уступы. Необычны для сибирского палеолита и геологические условия, при которых найдены были

эти изделия. Так же, как и каменные изделия на р. Улалинке, они оказались в слое древнего галечника, возможно, оставшегося от ледниковой морены, перемытой каким-то древним потоком. Галечник залегал непосредственно на коренных породах юрского возраста, а сверху над ним залегала мощная толща рыхлых отложений.

Все это наглядно свидетельствует о глубоком возрасте находок из нижнего галечного горизонта. Они состоят из вещей трех категорий. В первую входят гальки, обработанные с предельной экономией усилий на их оформление. У них имеется всего лишь одна боковая выемка, образованная одним или максимум двумя ударами камня-отбойника. Удары наносились только с одной стороны гальки и без каких-либо попыток подготовить ударную площадку, прямо по гладкой галечной поверхности камня. У галек второй группы налицо следы более усердной и целеустремленной работы, с затратой больших усилий на оформление орудий. На них имеются не одна, а две выемки, между которыми иногда выступает своеобразное массивное острие в виде клюва или носика. Эти вещи, следовательно, приближаются по форме к своего рода грубейшим остроконечникам или рубилам, несравненно более грубым, чем самые грубые двусторонние рубила шелльского типа в Африке, Южной Азии и Европе. Третья группа обработанных камней из Филимошек - столь же своеобразные галечные нуклеусы. Это просто-напросто гальки, от которых вертикальными ударами откалывались один за другим отщепы и осколки. Удары наносились обычно с двух противоположных концов камня до тех пор, пока дальнейшее отщепление отщепов уже становилось затруднительным или вообще невозможным. Такого рода гальки-нуклеусы тоже несравненно грубее и первобытнее самых примитивных нижнепалеолитических нуклеусов, известных в Африке, Азии и Европе.

Но тем интереснее, что загадочные каменные изделия из долины р. Зеи напоминают по своей форме и способу обработки галечные орудия Африки, в которых многие исследователи видят древнейшие орудия человека, предшествующие рубилам и сопровождающим их изделиям нижнего палеолита. Еще ближе к каменным изделиям, найденным на Зее, вещи из района Вены и других мест в Центральной Европе, которые А. Руст и другие исследователи обнаружили в отложениях нижнечетвертичного времени, содержавших также и знаменитую гейдельбергскую челюсть, принадлежавшую существу, стоявшему на уровне питекантропа, если не ниже. Среди них оказались как гальки с одной боковой выемкой, так и орудия с двумя выемками и носиком между ними.

В ряде случаев такие вещи оказались в моренных отложениях северного оледенения, в том числе в основной морене вюрмского ледника. А. Руст объясняет это тем, что они попали в вюрмскую морену в процессе разрушения вюрмским ледником более древних отложений того времени, когда в Европе обитал человек нижнего палеолита, гейдельбержец, живший на 200-300 тыс. лет раньше древнейшего в Восточной Азии человека, синантропа.

К сожалению, в нашем распоряжении еще нет геологических данных, которые позволили бы точнее определить возраст находок из галечника пос. Филимошки, но очень вероятно, что они и на самом деле относятся к столь отдаленному времени, к той изначальной эпохе нашей истории, когда происходило становление человека и общества, когда человек делал свои первые шаги на пути к преодолению зависимости от природы и к отрыву от мира животных.

Как ни интересны отмеченные выше находки, остается фактом, что все остальные надежно датированные остатки человеческой деятельности в Сибири, связанные с ископаемой фауной и определенными геоморфологическими условиями - с отложениями рек и древними речными террасами, являются относительно молодыми, верхнепалеолитическими по возрасту.

Самые ранние верхнепалеолитические поселения Сибири целиком относятся уже к значительно более поздней поре - к верхнему плейстоцену - второй половине ледниковой эпохи, к эпохе четвертого, или вюрмского, оледенения по западноевропейской геологической схеме. В это время весь облик Сибири, ее ландшафты и природа изменились коренным образом. Ледяной рисский барьер давно стаял и воды внутреннего моря схлынули в Мировой океан. По проложенным ими руслам потекли на север Обь, Енисей и Ангара; на их берегах образовались последовательные уступы врезания, речные террасы. С речными террасами сибирских рек и связаны остатки культуры палеолитического человека: остатки его охотничьих лагерей, стоянок или стойбищ. 2 Палеолитические поселения распространены неравномерно: скоплениями или своего рода «гнездами». Наиболее многочисленны стоянки на Ангаре между Иркутском и Балаганском: здесь находятся Мальта, Буреть, Военный госпиталь, Ушканка, Переселенческий пункт, Верхоленская гора, Бадай, Черемушник, Федяево, Красный Яр. Столь же обильны палеолитические поселения на Енисее, где они концентрируются двумя группами в районе Красноярска и на юге, в Минусинской котловине. Самая известная группа енисейских стоянок расположена в Красноярске, на Афонтовой горе. Третья большая область распространения палеолита в Сибири находится на Алтае, в бассейне р. Катуни: Сростки, Фоминская, Бектемировская, Урожайная, Усть-Семинская стоянки, Усть-Канская пещера; четвертая - на Лене, между селами Бирюльским и Мархачаном; пятая - за Байкалом, в бассейне р. Селенги, от низовьев этой реки и до границы с Монгольской Народной Республикой, в том числе на притоках Селенги, Чикое и Уде. 3

МАЛЬТА И БУРЕТЬ

На Ангаре самыми ранними по их геологическому возрасту являются поселения Мальта (у деревни того же названия, на левом берегу р. Белой) и Буреть (на правом берегу р. Ангары, у с. Нижней Бурети), расположенные в ближайшем соседстве друг с другом - их разделяют всего лишь 7-8 км по прямой линии. Поселения эти связаны не только соседством, но и поистине близнечным единством культуры. Общность культуры обитателей этих поселений выражается во всех ее сторонах, начиная с устройства и планировки жилищ и кончая стилем художественных изделий, художественным мировоззрением и идеологией. 4

Так же как верхнепалеолитические охотники всей приледниковой зоны Европы и Азии, древние обитатели Ангары жили своеобразным полуоседлым бытовым укладом, совсем не похожим на обычные представления

2 В. И. Громов. Палеонтологическое и археологическое обоснование стратиграфии континентальных отложений четвертичного периода на территории СССР (млекопитающие, палеолит). «Труды Института геологии», геологическая серия, вып. 64, № 17, 1948, стр. 295-296.

3 Н. А. Береговая. Палеолитические местонахождения СССР. «Материалы и исследования по археологии СССл, № 81, М.-Л., 1960; Г. П. Сосновский. Палеолитические стоянки Северной Азии. «Труды II Международной конференции Ассоциации по изучению четвертичного периода Европы», вып. 5, Л.-М., 1934, стр. 246- 306.

4 М. М. Герасимов. 1) Мальта - палеолитическая стоянка. Иркутск, 1931; 2) Раскопки палеолитической стоянки в селе Мальта. Предварительный отчет о работах 1928-1932 гг. «Палеолит СССР. Материалы по истории дородового общества», М.-Л., 1935; А. П. Окладников. Новые данные о палеолитическом прошлом Прибайкалья (к исследованиям в Бурятии 1936--1939 гг.). «Краткие сообщения Института истории материальной культуры», вып. 5, 1940, стр. 59-62.

о бродячей беспокойной жизни «диких охотников» каменного века. Они строили для зимнего времени целые поселки, состоявшие из ряда прочных, рассчитанных на длительное использование жилищ. В Бурети найдены, например, остатки четырех таких жилищ.

В Мальте и Бурети древние жилища размешались рядом друг с другом вдоль берега реки, в первом случае -вдоль р. Белой, во втором - вдоль Ангары. Одинаковым в принципе было и устройство жилищ. Самая характерная и вместе с тем неожиданная особеность этой палеолитической архитектуры - широкое и постоянное применение в качестве строительного материала костей животных, в первую очередь мамонта и носорога, а также рогов северного оленя. Так устроено было, например, одно из жилищ Бурети, сохранившееся под слоем лессовидного суглинка лучше и полнее всех остальных. Оно имело углубленное в землю и несомненно специально для этого выкопанное, прямоугольное в плане осно-

вание. Наружу вел узкий коридор, выходивший к реке. По краям углубления первоначально были в строгом порядке симметрично расставлены бедренные кости мамонта, вкопанные в землю нижними концами и прочно закрепленные внизу для устойчивости плитами известняка. Это были своего рода «столбы» древнего жилища, или споры для них, та конструктивная основа, на которую опирались его стены и крыша. Таких «столбов» в жилище имелось около двенадцати. В том числе одним из таких «столбов»-упоров служил бивень, а другим - череп мамонта.

Вместе со «столбами» уцелели и остатки каркаса, на который опиралась крыша палеолитического жилища. Внутри дома, на самом его полу, оказалось множество рогов северного оленя, несомненно специально собранных и отсортированных. В ряде случаев рога лежали, перекрещиваясь друг с другом под прямым углом, с определенными промежутками между стержнями и их отростками, образуя как бы сетку. Отсюда следует, что крыша палеолитического жилища в Бурети должна была иметь основу в виде ажурной сетки из рогов оленя, перекрещенных и взаимно сплетенных друг с другом не только обмоткой, но и своими переплетающимися отростками.

Причина, почему жители древней Бурети строили свои дома не только из дерева, но и из костей, почему они использовали кости мамонта для устройства таких частей жилища, для которых в наше время применяется именно дерево, объясняется, видимо, своеобразными климатическими и ландшафтными условиями того времени. Вокруг Бурети простирался,

нужно думать, безлесный район, лежали степи и тундры. По необходимости приходилось для сооружения домов пользоваться тем материалом, который так щедро поставляла охота - основной источник существования палеолитических людей, - костями мамонта и рогами северного оленя.

Примерно так же поступали недавно и арктические племена северо-востока Азии, обитавшие вдоль берегов Берингова пролива и занимавшиеся преимущественно охотой на морского зверя - на китов, моржей и тюленей. Эскимосы и прибрежные оседлые чукчи, жившие на безлесном берегу Чукотки, еще в XIX-XX вв. строили свои зимние жилища таким образом, что, кроме выброшенного морем дерева - плавника, в их конструкции решающее место принадлежало ребрам кита, китовым позвонкам и в особенности большим китовым челюстям или даже черепам. Жилища их так и назывались - «валькар», т. е. буквально «дом из челюстей кита». Да и сами эти дома были удивительно сходны не только по конструкции, но, очевидно, и по форме с жилищами палеолитических обитателей Бурети. Они точно так же имели в своей основе более или менее глубокий котлован, вырытый в земле. Из жилища вел в сторону моря узкий туннелеобразный выход. Крыша эскимосского зимнего жилища слегка выступала над землей в виде расплывчатого куполообразного холма или бугра, над которым в зимнее время проносились тучи снега. 5 Превосходно сохранившиеся в Мальте остатки жилища иного рода, надземного, были исследованы М. М. Герасимовым. Оно было обозначено кольцом из массивных плит известняка, диаметр его был равен 4.5 м. Некоторые из плит ограждения жилища стояли в момент раскопок на ребре, как и 25 тыс. лет тому назад. В полу жилища, почти строго в центре, выкопано было очажное углубление в виде чаши, дно которой было выстлано тонкими плитками известняка. С одной стороны очага лежали обломки расщепленного нефрита, ножевидные пластинки, костяные острия, тонкие стружки бивня мамонта - остатки работы палеолитического скульптора, а выше, над слоем без находок, оказались изображения гагары и лебедя. С другой стороны очага сохранились бусы из бивня мамонта, подвески из кальцита, «пуговицы», орнаментированные резными зигзагами, иглы, шилья, скребки и ножи. Над тонким слоем без находок здесь лежала обычная женская статуэтка. Найдены были в Мальте и своеобразные жилища, одна сторона которых, окаймленная плитками с костями животных, была врыта в толщу отложений террасы, а вторая выходила к реке. 6

В отличие от эскимосских домов жилища Мальты и Бурети отапливались и освещались не жировыми лампами. Внутри жилищ Мальты и Бурети, нередко в самой их середине, горели костры, от которых сохранились остатки очагов, небольшие скопления золы и мелких древесных угольков. Очаг был центром жилища, вокруг него сосредоточена была вся жизнь его обитателей. На кострах очагов готовили пищу. Около них выделывали каменные орудия и оружие из кости и рога, а также удивительные художественные произведения, в том числе не только простые украшения, но и вещи, поражающие мастерством и реалистической правдой образов, созданных художниками ледникового времени.

Среди художественных вещей в Мальте и Бурети имеются уникальные скульптурные изображения одетых в меховую одежду женщин. Эти скульптуры представляют собою ещe один и, пожалуй, наиболее выразительный штрих той необычной картины жизни первобытных арктических охотников на берегах Ангары, о которой рассказывают развалины их жилищ. На скульптурах мы видим древнейшее в мире изображение шитой одежды.

5 А. П. Окладников. Палеолитические жилища в Бурети (по раскопкам 1936-1940 гг.). «Краткие сообщения Института истории материальной культуры» вып. 10, 1941, стр. 16-31.

6 М. М. Герасимов. Палеолитическая стоянка Мальта (раскопки 1956- 957 гг.). «Советская этнография», 1958, № 3.

«Одетые» статуэтки из долины Ангары - единственные в своем роде среди всех других женских изображений верхнепалеолитического времени; в Европе на них имеются только отдельные элементы одежды в виде перевязей, браслетов и поясков. На сибирских же статуэтках видна шитая одежда типа мехового комбинезона, шерстью наружу, плотно облегающая тело с головы до ног. Яснее всего этот костюм показан на статуэтке, найденной в 1936 г. в Бурети. Мех, из которого был сшит костюм, обозначен здесь полукруглыми ямками и насечками, расположенными в определенном ритмическом порядке, правильными рядами сверху вниз по поверхности всей фигурки. Этих ямок нет только на лице, единственной части тела, которая оставалась обнаженной. Мех резко отделен от выпуклого лица статуэтки глубокими узкими желобками, образующими выпуклые края - валики. Этим приемом мастер передал густую пушистую кайму капора. Широкий и плоский сзади, он заостряется и суживается кверху.

Сравнивая костюм на статуэтке из Бурети с одеждами современных народов, нетрудно обнаружить в них близкое сходство. Арктические охотники на морского зверя и северного оленя, а также оленеводы тундры до сих пор носят такую глухую одежду типа комбинезона. Меховой капюшон-непременная принадлежность современного арктического костюма. Две такие же, как в Бурети, «одетые» статуэтки, только схематичнее трактованные, оказались в Мальте. 7 Изображенная на «одетых» статуэтках глухая меховая одежда вместе с углубленными в землю жилищами обусловлена была климатическими особенностями ледниковой эпохи. Без нее жизнь человека в тундре невозможна. Зимой, когда в открытых степях и тундрах, простирающихся от Ледовитого океана до Атлантики, дули пронзительные и холодные ветры, палеолитические люди подобно современным арктическим народам по необходимости должны были закутываться в одежды из меха. Плотно облегая тело, такая одежда вместе с тем не стесняет движений и сохраняет внутри тепло. Она оставляет открытыми только лицо и руки. Все остальное надежно скрыто под пушистым меховым покровом. Если «одетые» женские статуэтки показывают палеолитического человека вне дома, в океане снега, на пронизывающем до костей холодном ветру, лицом к лицу со снежными бурями и метелями, то обнаженные статуэтки показывают его жизнь с другой, домашней, стороны - внутри палеолитического жилища в искусственно созданном мире: за плотной стеной из костей, земли и, вероятно, шкур. Европейских путешественников часто неприятно поражало и шокировало обыкновение чукчей, коряков и эскимосов сидеть внутри своих жилищ без всякой одежды, совершенно голыми, а в лучшем случае с одним только небольшим передником, или «поясом стыдливости». Достаточно, однако, представить внутренность чукотской или эскимосской землянки в зимнее время, чтобы понять целесообразность и необходимость такого обычая. Теснота жилища, лишенного вентиляции, густо заполнена людьми, воздух насыщен испарениями их тел и чадом жировой лампы. Пот непрерывно струится по телу обитателей жилища. Сидеть здесь в одежде из шкур невозможно не только из-за тепла, но еще и потому, что стоит человеку выйти потом из дому, как одетая на нем, про-

7 А. П. Окладников. 1) Палеолитическая статуэтка из Бурети. (Раскопки 1936 г.). «Материалы и исследования по археологии СССл, № 2, 1941; 2) Палеолит и неолит СССР. Л., 1941, стр. 104-109; В. И. Громов. О внешнем виде пещерного льва в связи с некоторыми археологическими находками. «Проблемы истории докапиталистических обществ», № 1-2, 1935, стр. 166-167.

гнуться и согревать тело. В таком виде обычно и изображали своих женщин мастера палеолитического времени: с одним только узким поясом, игравшим скорее роль украшения, чем одежды, или абсолютно голыми, но зато с роскошной, заботливо сохраняемой прической, немногим уступавшей, по-видимому, современным образцам этого рода. Волосы женщин из Мальты и Бурети то падают на плечи сплошной массивной грудой, то уложены параллельными друг другу горизонтальными рядами; в других случаях они лежат зигзагообразными уступами. По богатым материалам Мальты и Бурети можно восстановить не только общие черты хозяйства, техники и быта, но и многое другое, в том числе основные черты духовной культуры и мировоззрения жителей Сибири того времени.

Уже первое палеолитическое поселение, открытое в 1871 г. в Иркутске, у Военного госпиталя, поразило ученых художественными изделиями, неожиданными для ледниковой эпохи и времени грубых, нешлифованных, а только оббитых каменных орудий палеолитического человека. Особенно неожиданны были эти удивительные находки в глубине далекой и суровой Сибири, вдали от всеми признанных центров художественного развития. В снегах Сибири труднее всего было ожидать столь раннего и по тем отдаленным временам высокого развития художественного творчества, в данном случае - скульптуры и орнамента. Тем не менее еще А. С. Уваров, автор первого и классического в XIX в. сводного труда по каменному веку России, определенно отметил выдающееся значение этих находок для истории эстетических представлений и начального искусства человечества. Он писал тогда по поводу иркутских находок: «В пещере Мамонта, как мы видели, найдены были только просверленные звериные зубы, а в иркутской находке, кроме восьми просверленных клыков изюбра, встречаются еще и другие предметы, изготовленные из мамонтовой кости. Тут же не довольствуются одною продолговатою бусиной из гипса или костью от голенастой птицы, а приготовляют особые бусы в виде столбиков, покрытых полосками, шаров с полосками и особые еще украшения, столь же тщательно отделанные. Не только в этих предметах сделаны сверлины, но даже и поверхность их с таким старанием выглажена, что, по замечанию И. Д. Черского, они напоминают токарную работу. Сверх того полоски, украшающие эти предметы, хотя проведены не совсем удачно, однако расположены симметрическими и параллельными группами из одинакового числа полосок. Таким образом, украшения, которые вначале состояли из простых просверленных зубов, быстро развиваются в настоящие узоры в симметрическом порядке и вообще получают правильные, как бы точеные формы. Такое быстрое развитие и в особенности такая трата времени на тщательное изготовление предметов роскоши, излишних при суровом быте человека палеолитической эпохи, в высшей степени любопытна как проявление особой духовной потребности»,.8 Такой духовной потребностью, по его словам, было эстетическое чувство. 9 Ко времени открытия Мальты и Бурети коллекция художественно обработанной кости из поселения у Военного госпиталя уже не существовала: она вместе со всеми остальными находками 1871 г. погибла в огне иркутского пожара 1879 г. Это способствовало тому, что о ней забыли надолго и прочно. Но тем большее впечатление произвели в мире исследователей палеолита и палеолитического искусства новые находки в Мальте, этой удивительной сокровищнице первобытного искусства, занимающей одно из первых мест в мире по богатству и разнообразию образцов художественной резьбы по кости и мелкой скульптуры каменного века. За мальтийскими находками вскоре стали известны находки в Бурети, пронизанные тем же художественным мировоззрением и выполненные в том же духе. 10

8 А. С. Уваров. Археология России. Каменный период, т. I. M., 1881, стр. 243.

9 Там же, стр. 244.

Чтобы в полной мере оценить впечатление, произведенное на ученых вновь открытыми в глубине Сибири художественными сокровищами людей ледникового времени, достаточно сказать, что Мальта и Буреть дали 20 женских статуэток - почти половину «мирового запаса» этих изделий палеолитических скульпторов. Теперь стало ясно, что в Сибири того времени, на берегах Ангары и Байкала, существовал мощный очаг первоначальной художественной культуры. Культура эта находилась на том же уровне, что и одновременные центры палеолитического искусства в Западной Европе. Впечатление от новых находок, а вместе с тем и их сходство с европейскими были настолько сильными, что снова встал вопрос о происхождении палеолитического искусства, а вместе с ним и самого «разумного человека» из глубины Азии.

Искусство палеолитического населения Сибири, судя по его образцам, найденным в Мальте и Бурети, было в основе реалистическим, наполненным отзвуками реальной жизни. Богатство, с которым оно представлено в археологических находках, тоже имеет свои основания в условиях реальной жизни людей того времени. Так же как эскимосы, оседлые чукчи и коряки недавнего прошлого, древние обитатели Мальты и Бурети, жившие в условиях арктической природы, имели, очевидно, достаточно досуга зимой, чтобы тратить его на художественную резьбу. В зимнее время, когда кругом бушевала пурга и лежали горы снега, эта работа могла служить им развлечением и отдыхом. Кроме того, в их распоряжении в изобилии был первоклассный материал для резьбы: бивни мамонтов и кости животных, а также мягкий камень, который сам «просился» в руки мастеров. Видимо, именно поэтому здесь так пышно развилась пластика, так многочисленны антропоморфные изображения - женские статуэтки и изображения животных и птиц.

Женские статуэтки Мальты и Бурети входят в круг широко известных «палеолитических Венер» Западной и Восточной Европы. Они представляют собою самый восточный цикл этих изображений, характеризуемых в целом удивительным общим единством стиля и формы. Повсюду, начиная с Италии и Южной Франции и кончая Ангарой, в этих фигурках из оленьего рога, бивня мамонта и реже камня передан один и тот же устойчивый и постоянный, почти канонический в своей законченности образ обнаженной женщины, изображенной чаще всего в одной и той же позе - стоящей во весь рост со сложенными на груди руками. Обнаженное женское тело почти всегда бывает изображено правдиво и точно, иногда с несколько утрированными деталями, характеризующими зрелую женщину-мать, с пышными, массивными бедрами, большим отвислым животом и подчеркнутым признаком ее пола.

Палеолитические женские статуэтки из Мальты и Бурети подразделяются на две большие группы. В первую из них входят статуэтки удлиненных пропорций, с узким и длинным туловищем, «худощавые», «астенической конституции», во вторую - статуэтки массивных пропорций, с коротким туловищем, с намеренно утрированной поясницей и бедрами, «пикнической конституции». Особенно интересны в ряде «пикнических» статуэток утрированная передача форм седалищной части, а также характерный изгиб женского тела в пояснице. При взгляде на такие статуэтки сбоку кажется, что женщины как бы находятся в полусидячей позе. У некоторых из них, кроме того, седалищная часть поднята необычно высоко, почти в два раз выше, чем этого требуют нормальные пропорции человеческого тела.

10. А. Абрамова. Палеолитическое искусство Сибири. Иркутск, 1960.

Возможно, что две группы статуэток - «толстых» и «тонких» - соответствуют не двум конституционным типам женских фигур, а двум возрастным группам, т. е. передают типы женщин зрелого и молодого возраста. Такое расчленение женских статуэток по возрастам или конституции находится в соответствии с основной реалистической тенденцией палеолитического искусства. Оно выражает стремление древних мастеров к наиболее точной передаче характерных черт изображаемой натуры. Та же основная направленность палеолитического искусства Сибири в сторону возможно более живой и точной реалистической передачи форм человеческого тела нашла особенно сильное выражение в манере изображения той части тела, где всего сильнее сказывается индивидуальность и психика человека, - лица. В то время как в Европе преобладают безликие статуэтки, в Мальте и Бурети лица всех фигурок моделированы объемно, пластически. Особенной жизненностью передачи лица выделяется уже упоминавшаяся «одетая» статуэтка из Бурети, найденная в 1936 г. Ее продолговатая и овальная голова сужена кверху. Лоб маленький и выпуклый, щеки и скулы очерчены вполне определенно, они выступают вперед. Подбородок округлый, нежно моделированный. Рот не обозначен, но он «угадывается», и отсутствие его не бросается в глаза. Несколько расплывшийся, мягко очерченный нос резко отграничен уступом снизу. Глаза узкие и раскосые, переданы в виде миндалевидных углублений. Впечатление от них такое, что они сразу же вызывают в памяти черты лица определенной расы - монгольской.

В иной манере, значительно грубее и проще, в резких отчетливых контурах, передано лицо на одной из статуэток, найденных в Мальте. Но и в нем видны те же расовые черты. Лицо это плоское и широкое, с широким и плоским носом. По типу своему оно напоминает монголоидные, широкие и скуластые лица на бурятских и тунгусских резных деревянных скульптурах, исполненных в XIX в.

С такой же заботливостью и тщательностью мастера эпохи палеолита, изготовлявшие статуэтки, передают женские головные уборы и прическу, а также одежду.

На полу жилищ в Мальте и Бурети, в том числе непосредственно около очагов, вместе с женскими статуэтками лежали вырезанные из бивня мамонта фигурки летящих водоплавающих птиц - уток или гагар. Фигуры эти поражают стереотипным единообразием формы, своего рода устоявшейся, канонически неизменной манерой, в которой они выполнены. Это совершенно одинаковые, стандартные изображения: у всех короткое и массивное туловище, четко моделированная маленькая головка на длинной, напряженно вытянутой вперед шее, крылышки всегда маленькие и округлые. Весь облик фигурок показывает, что птицы изображены в движении, в стремительном полете.

В коллекции вещей из Мальты есть еще три фигурки птиц, не похожих на все остальные. Первые две фигурки изображают водоплавающих птиц - утку и гуся. Утка показана как бы плывущей по воде. Гусь стоит на одной ноге, слегка вытянув вперед голову и склонив ее вниз. Третья фигурка птицы изображает скорее всего снежную куропатку, обитательницу тундры и лесотундры. У нее широкое уплощенное туловище, большая типично куриная голова с острым клювом. Крылья и оперение обозначены условно - характерно мальтийским приемом - рядами полулунных ямок.

На двух бляхах из бивня мамонта, найденных в Мальте и служивших, очевидно, амулетами-оберегами (одна из них обнаружена в погребении на скелете младенца), имеются выгравированные изображения змей. На одной из таких блях змеиные фигуры показаны особенно отчетливо, хотя и не без утрировок: у них волнообразно извивающиеся тела и большие преувеличенно раздутые стилизованные головы, похожие на головы кобр в угрожающем положении. Но ясно, что это не кобры, а всего-навсего своеобразный прием стилизации, подчеркивающий самое характерное в этом отвратительном и опасном животном, его ядовитую голову. Замечательной особенностью этой композиции является то, что здесь виден процесс перехода от реальной фигуры змеи к «чистому» орнаменту - спирали. Если на одной стороне бляхи тела змей переданы в виде волнистых линий, то на другой змеи не имеют головок и скручиваются в спирали-клубки. Подлинным украшением мальтийской коллекции служит тонко выгравированное на пластинке из бивня мамонта изображение этого зверя. В рисунке несколько упрощенно, но все же правдоподобно передан своеобразный облик ископаемого мохнатого слона. Древний художник изобразил здесь все самое существенное и характерное для мамонта: грузное туловище, основная масса которого приходится на переднюю часть, крупную шишковидную голову, отделенную седловидной впадиной от крутого горба над передними лопатками, и падающую в задней части, как бы обрубленную линию спины.

Следующую большую область художественного творчества древних мальтийцев и их современников в Бурети составляют украшения и орнамент. Украшения вообще занимали важное место в жизни палеолитических людей, им уделялось много внимания и времени. На головах палеолитических людей, кроме пышной прически и шапок, были головные обручи, похожие на царские диадемы античного мира. Такая диадема найдена на лбу младенца, погребенного под полом одного из мальтийских жилищ.

На шее того же младенца висело когда-то богатое ожерелье из узорчатых бус, вырезанных из бивня мамонта. Ожерелье заканчивалось как Драгоценным кулоном фигуркой в виде искусно стилизованной летящей птички. На тех же поселениях в долине Ангары встречены и более простые украшения: диски с отверстиями, бусы - пронизки из кости, украшения из зубов животных. Из зубов животных самыми популярными были клыки марала, явно привлекавшие людей каменного века своим блестящим белым цветом, и клыки хищников, которые, нужно думать, связаны были с определенными магическими представлениями.

В числе материалов, которые человек употреблял для изготовления украшений и на добычу которых он тратил немало усилий, были и разные цветные камни. В Мальте и Бурети из белого кальцита, до сих пор сохранившего свой блеск и прозрачность, делались бусы-пуговицы в виде брусков с желобком посередине для привязывания. Для той же цели шел в дело благородный змеевик. В Бурети уцелела настоящая мастерская,

где подвергался обработке этот приятный по цвету и вязкий камень-самоцвет. В мастерской найден даже миниатюрный диск с отверстием посередине из еще более редкого и ценного камня - зеленого саянского нефрита. Это первый, древнейший в мире образец ценного минерала, использованный человеком как украшение.

По тонкости работы и богатству орнаментации выше всего стоят палеолитические браслеты. Это подлинные шедевры костерезного искусства, тем более удивительные, что выполнены они были простыми каменными орудиями без токарного станка, без металлических сверл и резцов. Такие браслеты найдены и в Сибири, в Мальте.

Орнаментика палеолитических обитателей Сибири, как и в Европе, -имела в основном прямолинейно-геометрический характер. Это преимущественно прямые короткие полоски-насечки, ямки, иногда полулунные углубления. При помощи таких простых средств превращались в настоящие проиэведения высокого искусства самые обыденные вещи вроде игл, шильев или головных булавок. Они оформлялись нередко с тонким художественным вкусом и изяществом. Так, у некоторых из них головка оформлена скульптурно, в виде шляпки, у других стержень имеет вид спирали.

Одежда, нужно думать, не только дополнялась бусами и браслетами, но несомненно и сама по себе в значительной мере представляла произведение искусства. Костюм людей эпохи палеолита, по-видимому так же, как у современных арктических племен, украшался аппликацией из кусочков разного меха; с него, вероятно, свисали меховые жгуты - хвосты и причудливая бахрома.

Особой, хотя и целиком исчезнувшей областью орнаментики была татуировка, которой древний человек покрывал обнаженное тело. О том, что татуировка действительно существовала, можно догадываться по узорам на некоторых палеолитических статуэтках, которые вызывают в памяти татуировку различных народов недавнего прошлого.

В произведениях искусства палеолитического человека отражается, таким образом, сложный и большой мир эстетических понятий, а вместе с тем и множество идей, составлявших его мировоззрение, идей, которые мы можем представить лишь отчасти, с большей или меньшей долей правдоподобия. Основным средством для этого служат, разумеется, сравнительные этнографические данные, аналогии их жизни отсталых племен нашего времени, в первую очередь тех, которые живут в сходных естественно-географических условиях, например арктических оленеводов и охотников на северного оленя или сибирского зверя: эскимосов, сидячих чукчей и коряков, алеутов.

Реконструкция мировоззрения народов глубокой древности по материалам этнографии не может быть абсолютно точной, так как современное человечество не застало в живых ни одного народа, находящегося на уровне развития палеолитического человека. Но все же такая реконструкция - это единственная возможность представить себе особенности быта и культуры людей первобытного общества.

В религиозных верованиях арктических народов вплоть до XIX в. пережиточно сохранилось многое такое, что помогает понять мировоззрение палеолитического человека.

В эскимосских поселениях часто встречались женские фигурки, вырезанные из дерева и кости, поражающие своим сходством с палеолитическими. На о. Пунук обнаружена была, например, статуэтка из бивня моржа, которая так же, как и палеолитические фигурки, реалистически передает облик обнаженной пожилой женщины с пышными формами тела. Массивные груди ее тяжело падают вниз. Руки покоятся на животе в том же положении, в каком они изображались в палеолите. Если бы

эту статуэтку нашли в каком-либо знаменитом поселении палеолитического времени, никто бы не удивился: настолько прочно входит она по всем своим признакам в круг женских статуэток верхнего палеолита. Кроме того, образ жизни, а также искусство эскимосов настолько близки к укладу быта палеолитических обитателей Европы и Северной Азии, что еще сто лет тому назад возникла теория о происхождении эскимосов и их культуры от мадленских племен Франции. Тем интереснее знать, какое значение имеют подобные статуэтки для эскимосов, какие с ними связаны идеи и в чем их смысл.

По исследованиям этнографов известно, что человеческие фигурки эскимосов нередко изображали конкретных людей, находящихся в длительном отсутствии. Им приписывали свойства и способности этих людей, а также магическую силу привлекать животных к охотнику. Эскимосские женщины при длительной отлучке мужа изготовляли изображающую его фигурку, которую они затем кормили, одевали и раздевали, укладывали спать и всячески заботились о ней, как о живом существе. Скульптурное изображение, кукла, как бы замещало самого человека.

Антропоморфные изображения изготовлялись и в случае смерти человека. Чтобы вселить в них душу умершего, в таких фигурках делались углубления, куда вкладывались его волосы, являвшиеся, по представлениям эскимосов, вместилищем души. Часто изображениями умерших были и куклы, которыми играли эскимосские девочки. Куклы эти назывались именами тех умерших, души которых хотели особенно почитать или удержать близ себя. Кукла являлась как бы вместилищем души и представителем покойного среди живых сородичей. Куклы были не только игрушками, они имели и значение амулетов, переходивших от матери к дочери как залог ее плодородия. Заключенная в кукле душа покойного сородича, по понятиям эскимосов, переходила в тело женщины и возрождалась затем к новой жизни. Она считалась, таким образом, одновременно и душой умершего родственника, и душой будущего ребенка.

Характерно, что подобно палеолитическим статуэткам эскимосские куклы в подавляющем большинстве изображали лиц женского пола, однако заключенная в кукле душа не обязательно должна была вернуться в мир живых в виде женщины. По представлениям эскимосов, женщина могла иногда возродиться мужчиной, а мужчина - женщиной.

Эскимосские представления, связанные с «куклами», изображающими женщин, отличаются большой архаичностью. Здесь нет еще ни настоящих идолов, ни даже подлинного культа и почитания мертвых. Можно уверенно предположить поэтому, что палеолитические женские фигурки имели в глазах людей того времени тот же смысл и значение, что и женские скульптурки у эскимосов, - они также были изображениями умерших женщин, служившими магическим средством, фетишем для продолжения рода.

О том, что в основе идей, вызывавших к жизни палеолитические изображения женщин, были представления о женщине-прародительнице, связанные с культом плодородия и материнского начала, можно судить и по общему облику этих фигурок. В большинстве своем они передают один и тот же тип много рожавшей женщины-матери с полными зрелыми формами, с вздутым большим животом и тяжело свисающими на него грудями. Идея чадородия, материнства выражена здесь с такой силой, что образ женщины, созданный палеолитическим художником, можно в полной мере назвать «сосудом плодородия». Эта идея, этот образ с предельной лаконичностью передается и в так называемых «медальонах», т. е. кусках мергеля, на которых вырезан примитивный, но совершенно ясный знак женского начала, органа плодородия. Такие «медальоны» встречены как в Костенках I, так и в некоторых палеолитических поселениях Франции. В них нет никакой болезненной эротики, никакой «делювиальной порнографии», в них рельефно выступает прямое выражение древнейшего культа плодородия, забота о продолжении рода, о росте и процветании первобытной общины.

Вместе с тем исконный культ женщины-матери находился в неразрывной связи с охотничьим культом. Эти культы взаимно переплетались и проникали друг в друга. Как показывают наблюдения этнографов, первобытные охотники верили в своего рода магическое «разделение труда» между мужчинами, убивающими зверей, и женщинами, которые своим колдовством «привлекают» животных под удары копий охотников.

О том, в чем заключалась основа волшебной силы, которая, по мнению первобытных охотников, влекла зверей навстречу гибели, рассказывают легенды и мифы, сохранившиеся у охотничьих племен в XIX в. Согласно этим мифам, звери и люди могли вступать в сексуальное общение друг с другом, и именно поэтому женщины и привлекали к себе животных-самцов, а мужчины могли привлечь самок. На этой же основе вырабатывались и более сложные представления о женщине-звере, владычице и матери зверей. Вступая в связь с ней, охотник получал в награду охотничье счастье - удачу и возможность убить зверя.

На этой же основе складываются тотемические мифы о браке женщины и зверя, в результате которого рождается герой-полубог, а вместе с ним и предок рода. Из этих мифов в свою очередь развивается мировой фольклорный сюжет о невинно гонимых божественных героях-беглецах. Рождающийся сначала полубог-животное становится затем антропоморфным страдающим божеством.

Было бы однако неправильно ограничивать представления палеолитических людей о женщине и женском начале только этими идеями. У тех же эскимосов существовал древний культ стихий природы и божеств, олицетворявших наиболее важные, с их точки зрения, силы природы в образы могущественных духов женского пола - «владычиц». Морская стихия, с которой главным образом было связано благосостояние эскимосов, живших охотой на моржей и тюленей, была олицетворена в образе безобразной старой женщины-моржихи - Седны, хозяйки моря и всех его обитателей. От воли Седны зависела жизнь и смерть всякого эскимосского племени. Землей столь же полновластно распоряжалась Пинга, хозяйка оленей и всех четвероногих обитателей суши. В воздухе властвовали Халла и Ассияк - властительницы ветра, грома и молнии. 11

По аналогии с этим можно думать, что весь окружавший первобытного человека внешний мир и его материальные блага, все источники его существования также находились во власти созданных его же собственной фантазией мифических женских существ.

Что касается изображений животных эпохи палеолита, то несомненно, что они так или иначе связаны в своем происхождении с магическими действиями первобытных охотников. Убить зверя и съесть его - было основной заботой и мечтой палеолитического человека, почти всегда голодного, так как редкие моменты изобилия пищи чередовались у него с долгими днями, неделями, а иногда и месяцами голодной жизни.

Магические обряды, однако, вовсе не ограничивались только одной целью околдовать, привлечь зверя и убить его. Как бы ни был еще беспомощен и наивен палеолитический человек, он, как и мы, думал не только о сегодняшнем, но и о завтрашнем дне, стремился заглянуть вперед, в будущее.

11 В. Г. Тан-Богораз. Социальный строй американских эскимосов. «Труды Института антропологии и этнографии АН СССл, т. 4, М.-Л., 1936, стр. 249.

Своеобразным выражением этой заботы являются вещественные следы культа плодородия. На скалах у дер. Шишкине в верховьях р. Лены уцелели выполненные красной охрой рисунки животных с признаками глубокой древности. Это явно самые ранние из более чем тысячи рисунков на Шишкинских скалах. На одной из них видна фигура дикого быка - бизона, на двух других - фигуры диких лошадей. Одна из лошадиных фигур поражает своими огромными размерами - длина ее достигает почти

2 м. Этот гигантский рисунок изображает жеребца, возбужденного страстью. Под брюхом весьма наглядно изображен знак женского начала и при этом рядом с детородным органом жеребца. Отсюда ясно, что уже в верхнем палеолите возник культ плодородия, в первую очередь животных, отразившийся и в памятниках древнейшего искусства. 12

В 1932 г. в Мальте было обнаружено также четырнадцать небольших углублений - лунок, перекрытых культурным слоем поселения. В них встречались кости песца, находившиеся в анатомически правильном положении, иногда - целыми скелетами. Таких целых скелетов оказалось четыре, причем у них отсутствовали лапки. Очевидно, мальтийский человек снимал с песцов шкурки, а затем хоронил их тушки в специально вырытых

12 А. П. Окладников, В. Д. Запорожская. Ленские писаницы. Наскальные рисунки у дер. Шишкине. М.-Л., 1959, стр. 86-90.

ямках иногда вместе с костями других животных, кремневыми пластинками и орудиями. Этот обряд древних мальтийцев напоминает о широко распространенном у охотничьих племен Сибири обычае хоронить кости добытых животных, чтобы они затем «воскресли» и снова стали добычей охотников. Такие представления сложились, видимо, уже в палеолитическое время. 13

Для полноты картины следует иметь в виду, что с изображениями зверей могли быть связаны не только магические воззрения и обряды, но и богатый цикл тотемических легенд, в основе которых находятся идеи о родстве человеческих общин с животными, о животных-предках и родоначальниках. Такие мифы о животных-предках, дружественных взаимоотношениях между зверями и людьми, так называемый «звериный эпос», переносят на мир животных отношения, складывавшиеся в родовой общине, и являются их фантастическим отражением.

Отдельной темой в искусстве палеолита являются образы птиц и зверей, которые вряд ли можно отнести к циклу представлений, вытекающих из древней охотничьей магии. И те и другие неразрывно связаны в современном шаманстве всех без исключения сибирских народов с представлениями о двух мирах вселенной - о небе и преисподней. Они являются могучими сверхъестественными существами, то благодетельными, то враждебными человеку, духами - помощниками и посредниками в сношениях человека с другими мирами. Так было, нужно думать, и в далеком палеолитическом прошлом, когда складывались истоки тех верований, из которых выросло затем сибирское шаманство и шаманистическая идеология - шаманские мифы и культ.

В Мальте оказалось и единственное пока в Сибири палеолитическое захоронение ребенка. Судя по описанию условий, в которых оно было обнаружено, над захоронением залегал ненарушенный культурный слой, представлявший собой заполнение древнего жилища. Вместе с каменными изделиями над могилой мальтийского младенца лежали остатки конструкции крыши жилища - рога северного оленя. Могильная яма, овальная в плане, была обставлена в головной части плитами известняка. Еще одна, самая крупная, плита камня лежала плашмя над скелетом. В целом это сооружение напоминало каменный ящик или стол-дольмен. Труп ребенка лежал под прикрытием плиты на спине, с вытянутыми вдоль тела руками и ногами, слегка согнутыми в коленях. Тело младенца было осыпано красной охрой, следы которой заметны на костях, а череп покоился на прослойке из толченого жженого кровавика - красной охры. Головой костяк был ориентирован на северо-восток, так же как и многие из позднейших неолитических костяков в долине Ангары. Около черепа лежали куски диадемы-обруча, вырезанного из бивня мамонта. На шее - великолепное, даже по современным понятиям, ожерелье, на пояснице - бляха с орнаментом в виде резных зигзагов - «змей». На груди - птичка в позе полета. На правой руке у плеча был одет браслет из бивня мамонта. Поблизости был положен ориньякского типа нож с боковыми выемками. У ног младенца лежал большой превосходно изготовленный наконечник копья, а вместе с ним мелкие каменные изделия: проколка, пластинка и острие.

Мальтийское погребение, так же как и одновременные ему верхнепалеолитические захоронения Запада, рисует картину уже вполне определенных, сложившихся анимистических представлений и культа мертвых. В это время, несомненно, возникло уже представление о коренном различии между жизнью и смертью, между земным существованием и загробной жизнью. Мертвые должны были вести в потустороннем, загробном, мире

13 М. М. Герасимов. Раскопки палеолитической стоянки в селе Мальта. Предварительный отчет о работах 1928-1932 гг., стр. 93-100.

такую же жизнь, как и на земле: охотиться на диких животных, строить дома, делать орудия из камня и кости. Чтобы придать им жизненную силу, уходящую из тела, как это часто наблюдали охотники, вместе с кровью, сородичи умерших посыпали их тела краской - кровавиком, заменявшей в мире мертвых кровь живых людей. Замечательно, что младенец получил для путешествия в загробный мир оружие и другие вещи, употреблявшиеся взрослыми людьми. Очевидно, существовала вера в то, что он должен был вырасти в стране предков и стать там взрослым человеком.

Интересно также, что ребенок, захороненный в Мальте, отличался резко выраженной патологической особенностью - у него, кроме обычного, был еще второй ряд зубов. Как известно, уроды у отсталых народов пользуются особым почитанием. Их появление на свет связывается с деятельностью духов, и в них самих видят носителей таинственной «нездешней» силы. Может быть, именно поэтому мальтийский необыкновенный младенец был погребен так роскошно и вдобавок в самом жилище, духом-покровителем которого он должен был стать после смерти.

Искусство древнейших обитателей Сибири, как мы видели, своими образами и сюжетами неразрывно было связано с первобытной магией и верованиями палеолитического человека. Но было бы грубейшей ошибкой выводить существо и специфику этого искусства из магии или первобытной религии, отождествлять их полностью и целиком.

В то время как религиозная фантазия была пустоцветом на вечном и могучем древе познания, художественная фантазия была творческой силой, питавшейся соками реального мира, живой ветвью этого древа познания добра и зла. В этом основное внутреннее противоречие первобытного искусства, источник его силы, а вместе с тем и слабости, обусловленной историческими условиями того отдаленного времени, когда человек проходил лишь первые этапы своего развития вне мира животных и в царстве новых, не биологических, а социальных законов.

Разумеется, в оценке истинного значения древнейшего искусства в истории мышления и культуры человечества решающее слово принадлежит не отрицательному, а положительному началу, не магическим целям и религиозным идеям, а эстетическому содержанию и чисто художественным достижениям наших далеких предков.

Искусство палеолитических обитателей Мальты и Бурети занимает видное место в истории мирового искусства: ими, этими людьми ледниковой эпохи, на берегах Ангары созданы были бесспорные и крупные художественные ценности мирового значения. Созданная ими художественная школа по праву занимает место среди передовых очагов начального искусства человечества.

Последнее, о чем здесь следует сказать, - это о возрасте и месте среди Других палеолитических культур Евразии, а также о происхождении той удивительной культуры древнекаменного века, следы которой уцелели в Бурети и Мальте на берегах Ангары.

По данным В. И. Громова, детально изучившего геологические условия залегания остатков основного культурного слоя Мальты, они залегают на 15-18-метровой террасе р. Белой в основании маломощного делювиального шлейфа 50-метровой террасы и связаны, по-видимому, с погребенной почвой, разделяющей эти делювиальные образования на два горизонта. Человек появился здесь, по его мнению, в момент, когда завершалось формирование аллювия на цоколе 15-метровой террасы и начинал на возвышенных участках формироваться почвенный покров. В фауне Мальты на первом месте находятся остатки северного оленя, затем песца, носорога. Есть также кости снежного барана, бизона, росомахи, мамонта, пещерного льва, волка, лошади. Из птиц имеются гусь и чайка. Геоморфологические.

наблюдения показывают, что человек жил тогда на берегу Ангары, так как древнее устье р. Белой помещалось западнее и Ангара протекала вдоль склона 50-метровой террасы почти с запада на восток. По геологическим условиям Мальта, как полагает В. И. Громов, несколько древнее старшей из стоянок Афонтовой группы на Енисее - Афонтовой II. Погребенная почва, отмеченная им в Мальте, сопоставляется некоторыми геологами с каргинским межледниковьем, а последнее, по новейшим данным на основе радиокарбонового анализа кусков дерева из каргинских отложений вблизи Игарки, датируется временем не позже, чем 24 500 лет тому назад. Отсюда делают вывод, что каргинское время в Сибири соответствует паудорфскому межстадиалу в Европе, а последующее сартанское оледенение совпадает с вюрмом.

Если так, то можно сделать вывод, что Мальта совпадает по времени с позднеориньякскими и перигордьенскими памятниками в Западной Европе.

В связи с этим требуют пересмотра и археологические материалы Мальтийского палеолитического поселения. П. П. Ефименко в свое время обратил внимание на «выражение западный» облик каменного инвентаря Мальты и в особенности на совпадения в нем с каменными изделиями из Мезинской палеолитической стоянки, отнесенной им к раннемадленскому времени. Таковы в первую очередь острия-проколки, известные в двух вариантах - с одним клювовидным изогнутым острием и с двумя остриями на одном и том же конце пластинчатого отщепа. За мадленский возраст Мальтийского комплекса свидетельствовало, казалось, высокоразвитое искусство и наличие таких костяных предметов, как «жезл начальника», найденный в Бурети. Вместе с тем с самого начала в инвентаре Мальты отмечались определенные ориньякские, по западноевропейским масштабам, признаки и формы. Сюда относятся высокие нуклевидные скребки, иногда довольно крупные, а также пластины с боковыми выемками, одна из таких пластин, особенно тщательно обработанная, крупная по размеру, найдена была в захоронении мальтийского младенца. Очень архаичны нуклеусы Мальты - часто дисковидные и приближающиеся к ним. Есть в числе многочисленных пластинчатых острий из Мальты и такие, которые ближайшим образом напоминают острия типа шательперрон: у них один край почти прямой, необработанный ретушью, в то время как противоположный край дугообразно изогнут, выпуклый и оформлен мелкой сплошной ретушью.

К ориньяку и перигордьену, по современным представлениям, относится, как известно, и большинство верхнепалеолитических женских статуэток классического типа.

Следовательно, есть ряд оснований, позволяющих сближать Мальту скорее всего с ориньякскими памятниками Запада. Этот факт оставляет в силе и подкрепляет давно уже высказанную мысль о том, что культура древних обитателей Мальты, а следовательно и Бурети, генетически связана с палеолитом Европы. Эта связь обнаруживается не только в каменном инвентаре, но и во всех других областях жизни и культуры. Верхнепалеолитические жители Европы вплоть до Франции и Чехословакии вели тот же охотничий образ жизни, строили такие же, как в Мальте и Бурети, дома, в конструкции которых необычное, с нашей точки зрения, место занимали кости ископаемых животных-гигантов. У них существовало столь же богатое искусство резьбы по кости и также первостепенное место в этом искусстве принадлежало скульптурным изображениям женщины и зверя. Такое сходство можно было бы объяснить закономерным влиянием одинаковой природной среды конца ледниковой эпохи и выросшего в этих условиях одинакового образа жизни и хозяйства. Не случайно так много общего было у эскимосов-XVII-XIX вв. с палеолити-

ческими племенами Европы и Сибири не только в строительной технике и характере их полуподземных жилищ, но и в развитой резьбе по кости и, очевидно, даже в верованиях. Женские статуэтки эскимосов представляют, например, почти точную копию «палеолитических Венер». Но вряд ли можно объяснить конвергенцией сходство сибирских и европейских каменных изделий как в формах, так и в технике изготовления. При всем его частном своеобразии богатое искусство верхнего палеолита Сибири тоже является прямым ответвлением своеобразной художественной культуры палеолитических охотников Европы не только по сюжетам, но и по его мелким специфическим деталям. Такова прежде всего характерная трактовка и поза женских изображений. Что же касается некоторых существенных отличий, то их отрицать нельзя. Но они не столь уж важны. Нужно только вспомнить, что искусство мезинской палеолитической «школы» совсем другое, чем в Костенках I, а на Ангаре резчики Мальты и Бурети мыслили противоположно художникам поселения у Военного госпиталя. Все это отличия этнографического, как сказали бы мы теперь, порядка, тогда как общее сходство перекрывает все эти частные особенности.

Вполне допустимо, следовательно, предположение, что древнейшие обитатели Сибири проникли к берегам Байкала из Восточной Европы в разгар ледникового времени около 24-25 тыс. лет тому назад, принеся сюда и свою культуру арктических охотников верхнего палеолита.

Вместе с тем в культуре палеолитических племен на берегах Ангары естественным образом обнаруживается и много своеобразного, неевропейского. Первым таким азиатским элементом являются крупные, массивные и тяжелые орудия, изготовленные из целых речных галек, расколотых пополам или попросту затесанных с одного края рядом сильных поперечных ударов. Сохраняя всегда, как у ручных рубил шелльского типа, галечную корку на конце, противоположном лезвию, эти вещи напоминают сечку, почему их и называют часто чопперами, т. е. сечками. Такие орудия на очень ранних этапах истории палеолитического человека появляются на юге Азии, в том числе у синантропа. Они долго держатся в Азии и в последующее время. Настоящий расцвет их наблюдается в верхнем палеолите Монголии, в бассейне Орхона и Толы.

Отсюда следует, что верхнепалеолитические охотники Запада шли к Байкалу не сквозь абсолютно пустое пространство. Они несомненно встретили на востоке другие племена, с иной культурой, и взаимно ассимилировали друг друга. Только так можно объяснить подобное смешение культур. Мальта и Буреть - эти два замечательных близнечных памятника сибирского палеолита, на материалах которых раскрывается такая выразительная и полнокровная, единственная в своем роде картина жизни древнейших обитателей Сибири, - остаются пока изолированными. Нигде более в Сибири не найдено еще третьего такого поселения. Ход дальнейших событий в Сибири остается поэтому еще очень слабо выясненным и полным загадок, но тем интереснее те немногочисленные памятники, которые так или иначе могут занять место в общей хронологической лестнице палеолита Северной Азии вслед за Мальтой и Буретью.

В ледниковую эру климат Сибири был холодным и сухим. Недостаток влажности препятствовал накоплению мощных снежных и ледяных толщ. Поэтому ледники здесь не имели таких огромных размеров, как в Европе. По окраинам ледника на сотни километров простирались обширные тундростепи, переходящие южнее в лесостепь. В межледниковое время климат значительно теплел и увлажнялся. Таяли ледники, тундра перемещалась на север. Господствующее положение в растительном покрове занимали темнохвойные и широколиственные леса. На бескрайних сибирских просторах паслись многочисленные стада травоядных животных: мамонтов, шерстистых носорогов, северных оленей, бизонов, диких лошадей. В таких природных условиях начиналось освоение первобытным человеком Сибири. Но природа - не просто фон, на котором развертывалась древнейшая история сибирских племен, а необходимая материальная основа их существования, из которой человек черпал все необходимые жизненные ресурсы - пищу, одежду, жилища, тепло, свет.

Было бы удивительно, если бы в этой стране, которую природа так щедро наделила животными, не появился издавна и человек.

Заселение Сибири человеком было длительным и очень сложным процессом, оно должно было происходить из различных областей Азии и Европы, где давно уже проходила эволюция человека и его культуры.

Один путь пролегал из Средней Азии вдоль горных цепей Памира и Тянь-Шаня. В Средней Азии рано сложились благоприятные условия для жизни древнейших людей - именно здесь, в Прикаспийской низменности, у подножия Копет-Дага и Иранского плато, в бассейне Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи, были издавна широко распространены группы неандертальцев.

Второй путь пролегал с юга, из монгольских степей. За ними находилась Восточная и Юго-Восточная Азия - родина питекантропа и синантропа. Из Монголии, Гоби и Монгольского Алтая открывалась дорога на Тибетское нагорье, к снежным вершинам Гималаев, за которыми лежала Северная Индия. Не удивительно поэтому, что на памятниках культуры древнейших, верхнепалеолитических, обитателей Сибири, известных нам в настоящее время, прослеживается связь с востоком и югом Азии. Не менее определенно о связи с южными областями Азии, конкретно со Средней Азией, а через нее с Ближним Востоком и Средиземноморьем свидетельствуют и другие элементы позднепалеолитической культуры Сибири, особенно на Алтае и Енисее.

К началу четвертичного европейского оледенения, сложились условия, благоприятные для проникновения палеолитического человека в Сибирь и с запада, из областей Западного Приуралья и Русской равнины.

Отсюда следует, что заселение Сибири палеолитическими людьми происходило не из одного центра и не в одном направлении, а по крайней мере из трех центров, по трем направлениям: из Центральной и Юго-Восточной Азии, из Восточной Европы и Средней Азии.

Время первоначального заселения южных районов Сибири, по последним данным, определяется ранним палеолитом (160-130 тыс. лет до н.э.).

Это был неандертальский человек - Homo neandertalensis. Основой его хозяйства являлась охота, ставшая надежным и главным источником существования. Охотились преимущественно на мамонтов, носорогов, лошадей, оленей. Относительное несовершенство охотничьего вооружения во многом компенсировалось как коллективными формами охоты, так и обилием фауны. Наряду с охотой широко распространено было собирательство. Растительная пища занимала немалое место в рационе древних людей. Ведение коллективного охотничье-собирательского хозяйства, совместное проживание в пещерных убежищах требовали от палеоантропов достаточно развитой социальной организации, существования естественного разделения труда по полу и возрасту, определенных норм распределения продуктов питания, упорядоченного полового общения.

Интереснейшими позднепалеолитическими памятниками Сибири являются стоянки Мальта и Буреть в Приангарье. Это связанные единством культуры долговременные поселения с прочными жилищами-полуземлянками, сооруженными при помощи костей крупных животных, дерева и каменных плит. Отличительной чертой мальтинско-буретской культуры является высокоразвитое палеолитическое искусство: вырезанные из бивня мамонта и кости женские статуэтки с подчеркнутыми признаками пола (часть из них изображена одетыми в меховую одежду типа комбинезона), фигурки летящих и плывущих птиц, различные орнаментированные украшения.

Не менее интересные следы древнего человека обнаружены на Алтае в Усть-Канской пещере и на стоянке в Горно-Алтайске - древнейшей из известных в настоящее время на территории Сибири.

Новая историческая эпоха - неолит (новокаменный век) начался в Сибири 7-6 тыс. лет назад. На большей части территории Сибири широко распространились леса, богатые зверем и птицей. Полноводные реки изобиловали рыбой. Климат был значительно теплее и мягче современного. Сибирская природа в эпоху новокаменного века благоприятствовала жизнедеятельности первобытных охотников и рыболовов. Именно в это время человек осваивает самые отдаленные уголки Северной Азии.

Эпоха неолита ознаменована прогрессом охоты и рыболовства. Повсеместное распространение получило эффективное охотничье оружие - лук и стрелы. Продуктивное сетевое рыболовство во многих районах становилось ведущей отраслью хозяйства, позволившей перейти к относительно оседлому образу жизни. Население самых отдаленных сибирских регионов осваивает новые приемы обработки камня: шлифовку, сверление, пиление.

Одним из основных орудий становится шлифованный каменный топор для освоения лесных территорий, появляется глиняная посуда. Именно эти хозяйственные и технологические достижения составляют историческое содержание сибирского неолита.

Хронологические рамки неолитической эпохи различны для отдельных регионов Сибири. Начавшись 7-6 тыс. лет назад, неолит в III-II тысячелетиях до н. э. почти везде сменяется эпохой раннего металла, но на Чукотке и Камчатке продолжается вплоть до I тысячелетия до н. э.

За три тысячелетия неолитической эпохи человек полностью освоил всю территорию Северной Азии. Неолитические поселения обнаружены даже на Арктическом побережье. Многообразие природных условий от Урала до Чукотки во многом предопределило сложение различных культурно-хозяйственных комплексов, соответствовавших конкретным ландшафтно-климатическим условиям таких регионов, как Западная, Восточная и Северо-Восточная Сибирь, Дальний Восток. В рамках этих своеобразных историко-этнографических областей археологи выделяют несколько культур: восточноуральскую - в лесном Зауралье и прилегающих районах Западной Сибири, среднеиртышскую - в среднем течении Иртыша, верхнеобскую - в лесостепном Приобье.

Наличие в Западной Сибири долговременных поселений с полуземлянками свидетельствует об оседлости неолитического населения. Большое количество орудий охоты и обработки добычи говорит о значительной ее роли в местной экономике. Основным объектом охоты был лось, и это нашло свое отражение в изобразительном искусстве. Образ лося воплощен и в мелкой пластике Зауралья, и в каменных гравюрах Томской писаницы. По всей видимости, в основе этих изображений лежала первобытная охотничья магия.

Во второй половине III тысячелетия до н. э. в южных районах Сибири появляются первые металлические изделия, ознаменовавшие конец каменного века. Первым металлом, из которого люди научились делать орудия труда, была медь. Период распространения орудий из меди и ее сплавов (различных видов бронзы) получил в археологической периодизации название эпохи раннего металла.

В статье использованы материалы с сайта irkipedia.ru и protown.ru

Накопленный археологический, этнографический, фольклорный материалы и письменные источники позволяют связать происхождение термина «Сибирь » с самоназванием одной из этнических групп, населявшей с конца I тыс. до н. э. часть территории лесостепного Прииртышья. Такой этнической группой, носившей название «сибирь», были предки древних угров, вступившие в длительное взаимодействие с другими этническими общностями Западной Сибири и Казахстана (и в том числе с тюркоязычными).

Сибирь: общие сведения

Слово «Сибирь », первоначально обозначавшее только этноним, затем закрепилось и за укрепленным поселением сипыров на берегу Иртыша. В первой половине XIII в. монгольским военачальникам был известен «лесной народ шибир». Со второй половины XIII в. и в XIV веке Сибирь уже широко встречается как название определенной территории к северу от владений золотоордынских правителей. В XV в. в русских летописях известна «Сибирская земля» и довольно четко характеризуется ее местоположение - район по нижнему течению Тобола и среднему течению Иртыша, где, очевидно, жили потомки древних сипыров, в значительной степени ассимилированные тюркскими элементами, и поэтому отличавшиеся от остальных групп угров нижнего Иртыша и Приобья. С возникновением в конце XV в. государственности тобольских татар и тюркизированных угров-сипыров «Сибирью» стало называться государство - Сибирское ханство. Наряду с Сибирским ханством на территории к востоку от Урала в XVI в. были известны Тюменское ханство, Югра и Мангазея.

После завоевания русскими Казанского и Астраханского ханств на Волге пришло время продвижения в Сибирь, которое началось с похода Ермака Тимофеевича в 1582 году. Приход русских опережал по времени освоение европейцами континентальных частей Нового Света. В XVII-XVIII веках русские первопроходцы и поселенцы прошли на Восток по Сибири до Тихого океана. Сначала была заселена Средняя Сибирь, покрытая лесами (тайгой), а затем, с постройкой крепостей и подчинением кочевых племён - степная Южная Сибирь.

В Российской империи Сибирь была аграрной провинцией и местом ссылки и каторги. На рубеже XIX-XX веков была построена Транссибирская магистраль, которая дала значительный импульс хозяйственному развитию Сибири и позволила переселить сюда более 3 миллионов человек. В советское время произошёл упадок аграрного производства и рост роли Сибири как источника полезных ископаемых и гидроэнергии .

Каменный век

В плейстоцене Северной Азии отмечено развитие пяти оледенений:

шайтанского (500-400 тыс. лет от наших дней),

самаровского (280-200 тыс. лет),

тазовского 160-130 тыс. лет),

зырянского (100-55 тыс. лет),

сартанского (5-10 тыс. лет).

Первое оледенение (нижнеплейстоценовое) сопоставляется по классической альпийской шкале с миндельским оледенением Западной Европы, два последующих (среднеплейстоценовых) - с рисским и два последних (верхнеплейстоценовых) - с вюрмом. Между оледенениями выделяются теплые межледниковые этапы: тобольский (300 тыс. лет), ширтинский (200-160 тыс. лет), казанцевский (130-100 тыс. лет) и каргинский (55-25 тыс. лет).

В ледниковую эпоху климат Сибири был холодным и сухим. Недостаток влажности препятствовал накоплению мощных снежных и ледяных толщ. Поэтому ледники здесь не имели таких огромных размеров, как в Европе. По окраинам ледника на сотни километров простирались обширные тундростепи, переходящие южнее в лесостепь. В межледниковое время климат значительно теплел и увлажнялся. Таяли ледники, тундра перемещалась на север. Господствующее положение в растительном покрове занимали темнохвойные и широколиственные леса. На бескрайних сибирских просторах паслись многочисленные стада травоядных животных: мамонтов, шерстистых носорогов, северных оленей, бизонов, диких лошадей. В таких природных условиях начиналось освоение первобытным человеком Сибири. Но природа - не просто фон, на котором развертывалась древнейшая история сибирских племен, а необходимая материальная основа их существования, из которой человек черпал все необходимые жизненные ресурсы - пищу, одежду, жилища, тепло, свет.

Время первоначального заселения южных районов Сибири, по последним данным, определяется второй половиной среднего плейстоцена (тазовское и казанцевское время). В археологическом отношении ему соответствует конец ашеля - начало мустье в рамках раннего (нижнего) палеолита.

Носителем позднеашельских и мустьерских традиций был неандертальский человек - Homo neandertalensis. Основой его хозяйства являлась охота, ставшая надежным и главным источником существования. Относительное несовершенство охотничьего вооружения во многом компенсировалось как обилием плейстоценовой фауны, так и коллективными формами охоты. Охотились преимущественно на мамонтов, носорогов, лошадей, оленей. Наряду с охотой широко распространено было собирательство. Растительная пища занимала немалое место в рационе древних людей.

Ведение коллективного охотничье-собирательского хозяйства, совместное проживание в пещерных убежищах требовали от палеоантропов достаточно развитой социальной организации, существования естественного разделения труда по полу и возрасту, определенных норм распределения продуктов питания, упорядоченного полового общения. Все это заставляет думать, что в мустье, как и в позднем ашеле, люди жили социально, сплоченными коллективами-общинами, в которых постепенно, к концу раннего палеолита, складывались родовые отношения. Между сорока и тридцатью тысячами лет назад начался новый этап в развитии каменного века - поздний (верхний) палеолит. С его начало связано появление человека современного физического типа - неоантропа.

Технические открытия и усовершенствования, ускоряя общие темпы развития человеческого общества, вместе с тем отчетливее проявили местные различия в развитии первобытной культуры. По особенностям каменного инвентаря (форме изделий, техническим, приемам их оформления) археологи устанавливают территориально-хронологические группировки позднепалеолитических памятников, выделяя их в особые археологические культуры.

Наиболее яркими позднепалеолитическими памятниками Сибири являются стоянки Мальта и Буреть в Приангарье . Это связанные единством культуры долговременные поселения с прочными жилищами-полуземлянками, сооруженными при помощи костей крупных животных, дерева и каменных плит. Для каменной индустрии характерны, призматические нуклеусы; острия, проколки, резаки, резчики и ножи, изготовленные из пластинок, а также скребки и долотовидные орудия из отщепов. Отличительной чертой мальтинско-буретской культуры является высокоразвитое палеолитическое искусство: вырезанные из бивня мамонта и кости женские статуэтки с подчеркнутыми признаками пола (часть из них изображена одетыми в меховую одежду типа комбинезона), фигурки летящих и плывущих птиц, различные орнаментированные украшения.

Мезолит (средний каменный век) - новый прогрессивный этап истории человечества. Начало мезолита в целом совпадает с началом современной геологической эпохи - голоцена. Около 10 тыс. лет назад с окончательным отступлением ледника происходят кардинальные изменения климата, ландшафта и животного мира.

Новая историческая эпоха - неолит (новокаменный век), начавшаяся в Сибири 7-6 тыс. лет назад, совпадает с так называемым климатическим оптимумом голоцена. На большей части территории Сибири широко распространились леса, богатые зверем и птицей. Полноводные реки изобиловали рыбой. Климат был значительно теплее и мягче современного. Сибирская природа в эпоху новокаменного века благоприятствовала жизнедеятельности первобытных охотников и рыболовов. И не случайно именно в это время человек осваивает самые отдаленные уголки Северной Азии.

Эпоху неолита принято называть временем неолитической революции. В неолите лишь население Дальнего Востока наряду с охотой и рыболовством начинает заниматься земледелием. На остальной части Сибири экономика на всем протяжении неолитической эпохи оставалась присваивающей. Сказывались удаленность от первичных очагов производящего хозяйства и менее благоприятные природные условия. Однако отсутствие «революционных» изменений в экономике не исключало прогресса охоты и рыболовства, технологии изготовления орудий труда. Повсеместное распространение получило эффективное охотничье оружие - лук и стрелы. Продуктивное сетевое рыболовство во многих районах становилось ведущей отраслью хозяйства, позволившей перейти к относительно оседлому образу жизни. Население самых отдаленных сибирских регионов осваивает новые приемы обработки камня: шлифовку, сверление, пиление.

Одним из основных орудий становится шлифованный каменный топор для освоения лесных территорий, появляется глиняная посуда. Именно эти хозяйственные и технологические достижения составляют историческое содержание сибирского неолита.

Хронологические рамки неолитической эпохи различны для отдельных регионов Сибири. Начавшись 7-6 тыс. лет назад, неолит в III-II тысячелетиях до н. э. почти везде сменяется эпохой раннего металла, но на Чукотке и Камчатке продолжается вплоть до I тысячелетия до н. э.

За три тысячелетия неолитической эпохи человек полностью освоил всю территорию Северной Азии. Неолитические поселения обнаружены даже на Арктическом побережье. Многообразие природных условий от Урала до Чукотки в значительной степени предопределило сложение различных культурно-хозяйственных комплексов, соответствовавших конкретным ландшафтно-климатическим условиям таких регионов, как Западная, Восточная и Северо-Восточная Сибирь, Дальний Восток. В рамках этих своеобразных историко-этнографических областей новокаменного века формируются многочисленные археологические культуры, отмеченные единством территории, хозяйства, основных типов орудий и керамики.

В пределах Западной Сибири археологи выделяют несколько археологических культур: восточноуральскую - в лесном Зауралье и прилегающих районах Западной Сибири, среднеиртышскую - в среднем течении Иртыша, верхнеобскую - в лесостепном Приобье.

Наличие в Западной Сибири долговременных поселений с полуземлянками свидетельствует об оседлости неолитического населения. Большое количество орудий охоты и обработки добычи говорит о значительной ее роли в местной экономике. Основным объектом охоты был лось, и это нашло свое отражение в изобразительном искусстве. Образ лося воплощен и в мелкой пластике Зауралья, и в каменных гравюрах Томской писаницы. По всей видимости, в основе этих изображений лежала первобытная охотничья магия.

Естественно-географическая граница, отделяющая Западную Сибирь от Восточной, почти во все времена была культурно-этническим рубежом. В эпоху неолита к востоку от Енисея складывается огромный, протянувшийся до Тихого океана массив археологических культур, близких по хозяйственному укладу и, возможно, родственных по происхождению. Наиболее полно исследованы неолитические памятники Прибайкалья. Региональная периодизация прибайкальского неолита, разработанная А.П. Окладниковым, стала опорной для всей Восточной Сибири.

В ранненеолитической исаковской культуре (IV тысячелетие до н. э.) еще ощущаются палеолитические традиции, но шлифованные тесла, двусторонне обработанные наконечники стрел и глиняная посуда придают исаковским комплексам вполне неолитический облик. В эпоху развитого неолита исаковская культура сменяется серовской. Сменившие серовцев носители китойской культуры (вторая половина III тысячелетия до н. э.) унаследовали от своих предшественников приемы изготовления и крашения керамики, но несколько переориентировали свое хозяйство, что отразилось и в производственном инвентаре. Постоянные поиски дичи заставляли прибайкальцев вести полукочевой образ жизни. У них не было долговременных поселений и жилищ типа западносибирских полуземлянок. На оставленных ими стоянках археологам удается отыскать лишь многочисленные кострища и следы легких переносных жилищ типа чума. Близкие к прибайкальцам по культуре и образу жизни племена обитали в Якутии.

Крайние северо-восточные районы Сибири в эпоху неолита долго оставались областью распространения пережиточных мезолитических традиций. Лишь во II-I тысячелетиях до н. э. северо-восточные неолитические культуры (тарьинская на Камчатке и северочукотская на Чукотке) приобретают вполне развитой вид. Появляются первые глиняные сосуды, шлифованные топоры и разнообразные, тонко обработанные сплошной ретушью каменные ножи, и скребки, наконечники стрел и копий.

Сложившиеся в Сибири хозяйственные комплексы, своеобразие которых в значительной степени определялось различиями природной среды, в свою очередь предопределили особенности социальной организации древних обществ. Палеосоциологический анализ поселений, жилищ и могильников позволяет установить численность и характер производственных коллективов неолитической эпохи. У полуоседлых охотников тундры и восточносибирской тайги это были экономически самостоятельные семьи и объединения нескольких семей численностью до 21-25 человек. У рыболовов и земледельцев Дальнего Востока существовали крупные (до 50 и более человек), объединённые совместным добыванием пищи, коллективы. Именно в таких крупных трудовых коллективах сложилась четкая родовая организация. Связанные общим происхождением и экзогамными обычаями, семейно-хозяйственные и родовые коллективы объединялись в племена - высшую социально-территориальную организацию неолита.

Этнокультурные ареалы Сибири

В неолитическую эпоху в Сибири сложились не только культурно-хозяйственные, но и этнокультурные общности. Это были области расселения древних племен, говоривших на языках одной семьи. Археологические и лингвистические источники позволяют выделить на территории Сибири три основных этнокультурных ареала, в основном совпадающих с культурно-хозяйственными областями.

Археологические культуры Западной Сибири входят в урало-сибирскую этнокультурную общность. Для нее характерны преимущественно остродонные сосуды, сделанные способом ленточного налепа и украшенные по всей внешней -поверхности линейно-накольчатым и гребенчатым орнаментом. В языковом отношении эту общность можно связать с восточной или праугро-самодийской ветвью уральской семьи.

Байкальско-ленский этнокультурный ареал включал археологические культуры Прибайкалья, Якутии и крайнего северо-востока. Всему ареалу присущи бедно орнаментированные круглодонные сосуды с отпечатками сетки-плетенки или ложнотекстильными оттисками. Керамика изготовлялась с помощью твердой формы и сетки, а позднее способом выколачивания. Байкальско-Ленская общность связывается с отдаленными предками палеоазиатских народностей.

Третий этнокультурный ареал охватывает территорию Дальнего Востока и включает памятники с плоскодонной керамикой. Неолитические культуры дальневосточного ареала пока с трудом поддаются этнической интерпретации. Своеобразное орнаментальное искусство амурского неолита, такие определяющие его элементы, как амурская плетенка, спираль и меандр, сохранились в этнографическом искусстве современного тунгусо-маньчжурского населения Амура. Это позволяет предполагать их генетическую связь с носителями неолитических культур Дальнего Востока.

Во второй половине III тысячелетия до н. э. в южных районах Сибири появляются первые металлические изделия, ознаменовавшие конец каменного века. Первым металлом, из которого люди научились делать орудия труда, была медь. Период распространения орудий из меди и ее сплавов (различных видов бронзы) получил в археологической периодизации название эпохи раннего металла. В развитии древнейшей металлургии и металлообработки исследователи выделяют несколько этапов. Они легли в основу внутренней периодизации эпохи.

Первый период называется энеолитом (медно-каменным веком). Термин «энеолит» указывает на переходный характер эпохи и обозначает первоначальный, предшествующий появлению бронзы период распространения металлических изделий, существующий с развитой и полностью сохранившей свое значение каменной индустрией. Как показали спектральный и металлографический анализы, металлические вещи энеолитического времени изготовлены из металлургически чистой меди способом ковки или выплавки в открытых литейных формах. Абсолютная дата эпохи энеолита в Сибири - вторая половина III тысячелетия до н. э.

Бронзовый век в Сибири

Второй период эпохи раннего металла, традиционно называемый бронзовым веком, связан с освоением искусственных сплавов на медистой основе, то есть бронз.

От меди бронза отличается одним важным качеством - твердостью. Благодаря этому, бронзовые орудия получили более широкое распространение, чем медные. Главное техническое достижение древних металлургов на этом этапе - отливка почти всех изделий в закрытых двусторонних формах.

В различных районах исследователи выделяют несколько этапов и в самом бронзовом веке. Наиболее распространена трехчленная периодизация с выделением этапов ранней, развитой и поздней бронзы. В целом бронзовый век Сибири датируется II-началом I тысячелетия до н. э.

Эпоха раннего металла в Сибири имеет несколько особенностей. Металлургия меди и бронзы могла появиться лишь в тех местах, где имеются залежи медных руд. В Сибири крупные и доступные первобытным горнякам месторождения приурочены к горным областям Урала, Рудного Алтая, Саян и Забайкалья. На огромной территории Западной, Восточной и Северо-Восточной Сибири, Дальнего Востока запасов медной руды практически нет. Поэтому эпоха раннего металла не стала универсальной стадией в культурно-историческом развитии всего сибирского населения. Энеолитические памятники известны только в районах, непосредственно примыкающих к горно-металлургическим областям. Памятники эпохи бронзы распространены гораздо шире, но и в это время культура многих племен Северо-Восточной Азии и Дальнего Востока находилась на неолитическом уровне. Вторая особенность раннеметаллической эпохи в Сибири - ее непродолжительность. Здесь она укладывается в полтора тысячелетия, в то время как в древнейших горно-металлургических областях Старого Света орудия из меди и бронзы господствовали на протяжении тpex тысяч лет. Связано это с тем, что древний металл проникает в Сибирь сравнительно поздно, на заключительных этапах развития евразийской медно-бронзовой металлургий

Рост производительности труда, обусловленный внедрением металлических орудий, при наличии благоприятных экологических условий неизбежно должен был привести к коренной перестройке экономических систем, сложившихся в Сибири в неолите. Начиная с энеолитической эпохи население сибирских степей и лесостепей постепенно переходит к скотоводческо-земледельческому хозяйству. Эпохе раннего металла суждено было разделить Сибирь на два мира: степной-лесостепной, населенный скотоводами и земледельцами, и таежный, где обитали охотники и рыболовы. Некоторые исследователи проводят между ареалами присваивающей и производящей экономики столь резкую грань, что предлагают относить к эпохе энеолита только культуры, связанные с земледелием и скотоводством, а синхронные и близкие им по материальной культуре общества охотников и рыболовов считать неолитическими. Древнейшие сибирские металлоносные культуры (афанасьевская, шапкульская и липчинская) опровергают эту точку зрения и доказывают, что однотипные изделия из меди распространяются и у скотоводов Южной Сибири, и у охотников и рыболовов лесного Зауралья. Очевидно, что энеолит не связан с одною и той же экономической системой, а находит своеобразное преломление в различных экологических зонах.

Сибирские энеолитические культуры локализовались в районах, прилегающих к горно-металлургическим областям. На Алтаеи в минусинских степях во второй половине III тысячелетия до н. э. появились племена афанасьевцев. По всей видимости, они мигрировали сюда с более западных территорий и принесли в Сибирь зачатки металлургии, земледелия и скотоводства. Все ведущие типы орудий афанасьевцы делали из камня. Meдь использовалась для украшений, игл, шильев, небольших ножей. Афанасьевские мастера еще не знали литья, медные предметы обрабатывались ковкой. Керамика афанасьевской культуры разнообразна по размерам и форме. Преобладали высокие остродонные сосуды с ёлочным орнаментом. Узор наносился затупленной палочкой или гребенчатым штампом. Хозяйство афанасьевцев было комплексным. Наряду с традиционными для неолитической Сибири сетевым рыболовством и охотой, получили развитие скотоводство и в меньшей степени земледелие. Находки костей домашних животных в могилах и культурном слое поселений свидетельствуют, что афанасьевцы разводили коров, лошадей, овец. Комплексное хозяйство позволило им жить оседло, в постоянных жилищах.

Во второй половине III тысячелетия до н. э. медные изделия (шилья, ножи) появляются в лесном Зауралье и прилегающих районах Западной Сибири в инвентаре липчинской и шапкульской культур.

В первой половине II тысячелетия до н. э. на юге Западной и Восточной Сибири складываются культуры зрелого бронзового века: кротовская и самусьская в Верхнем Приобье, окуневская - в минусинских степях, глазковская - в таежном Прибайкалье.

Самой крупной археологической находкой в Сибири из наиболее древних считается 5-метровой длины погребальная ладья, обнаруженная в могильнике Бузан-3 (Ингальская долина, юг Тюменской области), артефакты которого относятся к медному веку. Могильник датируется 3 190 годом до н. э. плюс-минус 60 лет. Таким образом, он является ровесником Стоунхенджа (3020-2910 до н. э.), первых городов Месопотамии]] (3500-3000 до н. э.) и значительно старше широко известных пирамиды Хеопса (2560-2540 до н. э.) и памятников Аркаима (2200-1600 до н. э.).

По течению реки Чарыш следы древнего обитания человека найдены в нескольких пещерах. В курганах Катуни, Чарыша, в верховьях Алея, реки Иртыш были найдены разнообразные украшения и утварь, что говорит о сравнительно высокой культуре обитателей древней Сибири. На многих кубках, бронзовых и серебряных кружках видны довольно сложные рисунки, представляющие собой изображения разных животных и птиц. В этих же курганах находятся приложения к конской сбруе, часто изготовленные из массивного золота. Этими же племенами оставлены многочисленные плиты и «бабы», иногда покрытые надписями.

Особенного внимания заслуживают орудия из нефрита, найденные в Барнауле. В курганах находили и приложения к конскому убранству, зачастую из массивного золота. Из-за большого количества бронзовых, золотых и серебряных вещей и многочисленных следов на Алтае древних рудокопных и плавильных работ можно судить, что здесь очень рано началась и велась добыча и обработка драгоценных и других металлов. Указания Геродота на пути, которыми доставлялось золото, не оставляют сомнения, что речь шла о добыче золота в пределах нынешнего Алтая.

Древние жители Алтая плавили руду в больших глиняных горшках, обломки которых встречаются около рудников вместе с каменными и медными орудиями. Так, в Золототушенском руднике были найдены два предмета, сделанные из чистой меди. В Зменигорском руднике были найдены те же предметы, вместе с каменными молотками, также был найден остов задавленного обвалом рудокопа с инструментом и кожаным мешком наполненным охристыми рудами. При этом в древних алтайских рудниках отсутствуют железные орудия труда. Хотя, согласно китайским летописным сказаниям, добыча железа здесь производилось в VII веке до н. э.

В середине II тысячелетия до н. э. культурный облик сибирских степей и лесостепей резко меняется. На всей громадной территории от Приуралья до Енисея распространяется андроновская культура. Андроновские племена составили целую эпоху в сибирской истории. Это было время утверждения развитой производящей экономики на юге и далекого проникновения бронзовой металлургии Среди археологических объектов в Сибири широко представлены находки андроновской культуры (2300 до н. э. - 1000 до н. э.) и сменивших её черкаскульской (1500 до н. э. - 1200 до н. э.) и саргатской культур (500 до н. э. - 500 н. э.), которые относятся к древним уграм .

В сибирских степях сложился единый для всех андроновцев хозяйственно-культурный тип пастухов-скотоводов и земледельцев, Андроновцы жили оседло в долговременных полуземлянках. Их поселки располагались в долинах рек, богатых, пастбищами и плодородными землями, пригодными для земледелия. В стаде преобладали крупный рогатый скот, овцы, лошади. Андроновцы стали первыми в азиатских степях наездниками. Скот большую часть года содержался на пастбищах под наблюдением пастухов, а зимой - в специальных загонах. Злаки возделывались на легких для обработки пойменных землях. Почва обрабатывалась вручную каменными и бронзовыми мотыгами. Охота и рыболовство большого значения в хозяйственной жизни не имели.

Андроновцы были племенами металлургов. Они обладали медными и, оловянными рудниками и поставляли металл далеко на запад. Их литейщики обеспечивали широкое производство орудий труда (серпов, топоров, кельтов) и оружия (кинжалов, втульчатых наконечников, копий с листовидным пером), в том числе и за пределы андроновского ареала. Освоив степь и лесостепь, андроновцы в поисках новых полей и пастбищ по долинам рек проникали в таежную зону, где смешивались с аборигенным населением. В результате на юге западносибирской тайги сложились андроноидные культуры (черкаскульская, сузгунская, еловская), сочетавшие местные и пришлые традиции. Под влиянием андроновской культуры у носителей этих культур сложились собственные бронзолитейные центры, сыгравшие большую роль в распространении металла в таежной зоне.

В конце II тысячелетия до н. э. андроновская культура в Южной Сибири сменяется карасукской. Карасукские племена оказали большое влияние на сибирские культуры заключительного этапа бронзового века. Оно прослеживается на обширной территории от Верхнего Приобья до Якутии. Степная экономика в эпоху поздней бронзы претерпела некоторые изменения. В составе карасукского стада увеличилась доля мелкого рогатого скота, что сделало стадо более подвижным и позволило перейти к с сезонными перекочевкам. Таким образом, накануне эпохи железа в южносибирских степях создавались предпосылки для перехода к кочевому скотоводству.

В эпоху поздней бронзы металл распространился почти по всей территории Северной Азии. Под влиянием карасукской культуры сложился собственный металлургический центр в усть-мильской культуре Якутии (конец II-1 тысячелетия до н. э.). В первой половине 1 тысячелетия до н. э. единичные бронзовые изделия появляются в усть-бельской культуре Чукотки. Но несколько привозных бронзовых предметов не изменили ее неолитического характера. По существу население Чукотки и Камчатки продолжало жить в каменном веке.

Экономическая дифференциация севера и юга предопределила особенности социальной истории населения тайги и степи. В условиях промысловой (охотничье-рыболовческой) экономики и очень низкой плотности населения основным производственным коллективом в таежной зоне продолжала оставаться отдельная семья или группа семей. Род, лишенный хозяйственной функции, становился неустойчивым. По всей видимости, аморфность родо-племенной организации, засвидетельствованная этнографией у некоторых таежных народностей Западной и Восточной Сибири, была характерна для этой территории и в эпоху раннего металла. Более развитые общественные отношения могли сложиться у оседлых рыболовов с их специализированной продуктивной экономикой, большей плотностью населения и прочной оседлостью. Погребальный обряд могильников бронзового века, фиксирует зависимое положение женщин и выделяет наиболее удачливых охотников и служителей культа (шаманов?).

Социальное развитие в степях шло значительно быстрее. Родовые кладбища и наличие племенных территорий (выделяются в андроновской культуре) свидетельствуют о традициях развитого родового строя. Однако в его недрах уже выделялась парная семья, о чем говорит широкое распространение парных погребений.

Во второй половине II тысячелетия до н. э. в степях появляются богатые погребения и мощные, возвышающиеся над остальными, насыпи отдельных курганов - красноречивые свидетельства появления имущественного и социального неравенства в обществах скотоводов и земледельцев Южной Сибири.

Железный век в Сибири

Железный век внес большие перемены в жизнь народов древней Сибири и Дальнего Востока.

Сибирские племена познакомились с железом в I тыс. до н. э. Эпоха раннего железа Сибири охватывает значительный хронологический отрезок: VII в. до н. э. - IV в. н. э.

Историко-археологические особенности развития степных районов Евразии позволяют выделить два длительных периода в эпохе раннего железа: скифский или скифо-сакский и гуннский или гунно-сарматский). На основе развитого кочевого скотоводства здесь сложились общества с военно-демократическим укладом и оформились первые племенные союзы.

«Скифское» время в истории народов Евразийских степей относится к VIII-III вв. до н. э. и характеризуется переходом от пастушеско-земледельческих форм хозяйства к кочевому скотоводству.

В IV-III вв. до н. э. варварская периферия привлекала пристальное внимание правительства Поднебесной империи: в это время образовался воинственный союз хунну, и борьба с этим врагом требовала поиска союзников. Китайская дипломатия энергично собирает сведения о западных и северных землях. В поле их зрения попадают усуни, юэчжи и динлины. По сведениям письменных источников, они создали свое время сильные политические союзы, долгое время успешно противодействовавшие хуннам.

Юэчжи обитали в горах и долинах Алтая и Саян. С юэчжами в современной скифологии связывают пазырыкскую и уюкскую культуры Алтая и Тувы. Вопрос о языковой принадлежности юэчжей неясен. Чаще всего их относят к восточным ираноязычным массагетам. По другому мнению, юэчжи были многоязычны, и, в частности, некоторые этнонимы восходят к тюркским языкам. Раскопки Пазырыкских курганов засвидетельствовали смешанный монголоидно-европеоидный тип юэчжей.

К северо-востоку от юэчжей в енисейских степях была распространена тагарская культура динлинов. Динлины, по свидетельству китайцев, были родственны хуннам, но всегда враждебны им. В отличие от соседей юэчжей, динлины-тагарцы вели оседлый образ жизни.

Племена тагарской культуры достигли высокого развития в производстве металла и металлообработке. Большая часть древних медных рудников Южной Сибири принадлежала тагарцам. Они значительно улучшили состав различных бронзовых сплавов. Знаменитая тагарская золотистая бронза в виде слитков, а чаще изделий служила предметом экспорта в другие районы, особенно в тайгу и лесостепи Западной и Средней Сибири.

«Скифское время» в евразийских степях сменяется «гунно-сарматским» в III в. до н. э.-IV в. н. э. Сарматы на западе, хунны - на востоке стали господствовать в Великой степи. Для этого периода характерны полная победа железа над бронзой и камнем в материальной культуре, дальнейшее развитие кочевничества и небывалый размах миграционных процессов.

В первые века н. э. на огромной варварской периферии рабовладельческого мира почти одновременно в обществах германцев, славян, хуннов, сарматов начался переход к классовому обществу. У этих народов образуются могущественные военно-политические союзы, они становятся подвижными и агрессивными. Одряхлевшие рабовладельческие цивилизации, зашедшие в экономический тупик, раздираемые внутренними противоречиями, неспособны были дать отпор варварам. Мир был накануне «великого переселения народов», толчок которому был дан на востоке. Сибирь сыграла значительную роль в жизни евразийского степного средневековья.

Югра (XI-XVI века)

В русских исторических памятниках имя Сибири не встречается до 1407 г., когда летописец, говоря об убийстве хана Тохтамыша, указывает, что оно произошло в Сибирской земле близ Тюмени. Однако, сношения русских со страной, которая впоследствии получила имя Сибири, восходят к глубокой древности. Новгородцы в 1032 г. добрались до «железных ворот» Уральских гор - по толкованию Соловьёва) и здесь были разбиты юграми. С этого времени в летописях довольно часто упоминается о новгородских походах в Югру.

С середины XIII века Югра уже была колонизирована как новгородская волость; впрочем, эта зависимость была непрочна, так как возмущения югров были нередки. Как свидетельствует новгородская «карамзинская летопись», в 1364 году новгородцы совершили большой поход на реку Обь: «приеха с Югры новгородцы дети боярские и люди молодые воеваша по Оби реки до моря». Когда Новгород пал, сношения с восточными странами не заглохли. С одной стороны, новгородские жители, разосланные по восточным городам, продолжали политику отцов. С другой стороны, задачи старого Новгорода унаследовала Москва.

В 1472 г. после похода московских воевод Федора Пестрый и Гаврилы Нелидова была колонизирована Пермская земля. 9 мая 1483 г. по повелению Ивана III был начат большой поход воевод Федора Курбского-Черного и Ивана Салтык-Травина в Западную Сибирь на вогульского князя Асыку. Разбив вогулов у Пелыма, московское войско двигалось по Тавде, затем по Туре и по Иртышу до впадения его в реку Обь. Здесь был пленен югорский князь Молдан. После этого похода Иван III стал именоваться великим князем Югорским, князем Кондинским и Обдорским. В 1499 состоялся еще один поход московского войска за Урал.

Сибирское ханство (XIII-XVI века)

В начале XIII века народы южной Сибири были подчинены старшим сыном Чингис-хана по имени Джучи. С распадом Монгольской империи, юго-западная Сибирь вошла в состав Улус Джучи или Золотой Орды . Предположительно в XIII веке на юге Западной Сибири было основано Тюменское ханство татар и кереитов. Оно находилось в вассальной зависимости от Золотой Орды . Около 1500 г. правитель Тюменского ханства объединил большую часть Западной Сибири создав Сибирское ханство со столицей в городе Кашлык, также известном как Сибирь и Искер. Сибирское ханство граничило с Пермской землей, Казанским ханством, Ногайской Ордой, Казахским ханством и с прииртышскими телеутами. На севере оно достигало низовьев Оби, а на востоке соседствовало с «Пегой Ордой ».

Завоевание Сибири Ермаком (конец XVI века)

В 1555 году сибирский хан Едигер признал вассальную зависимость от Царства Русского и пообещал платить Москве дань - ясак (правда, в обещанном объёме дань ни разу уплачена не была). В 1563 году власть в Сибирском ханстве захватил шибанид Кучум, который был внуком Ибака. Он казнил хана Едигера и его брата Бек-Булата.

Новый сибирский хан прилагал немалые усилия для укрепления роли ислама в Сибири. Хан Кучум перестал платить дань Москве, однако в 1571 г. прислал полный ясак в 1000 соболей. В 1572 г., после того как крымский хан Девлет I Герай разорил Москву, сибирский хан Кучум полностью порвал даннические отношения с Москвой. В 1573 г. Кучум отправил своего племянника Махмут Кули с дружиной с разведывательными целями за пределы ханства. Махмут Кули дошел до Перми, потревожив владения уральских купцов Строгановых. В 1579 г. Строгановы пригласили дружину казаков (больше 500 человек), под начальством атаманов Ермака Тимофеевича, Ивана Кольцо, Якова Михайлова, Никиты Пана и Матвея Мещеряка для защиты от регулярных нападений со стороны Кучума.

1 сентября 1581 дружина казаков, под главным начальством Ермака, выступила в поход за Каменный Пояс (Урал), положив начало колонизации Сибири русским государством. Инициатива этого похода, по летописям Есиповской и Ремизовской, принадлежала самому Ермаку, участие Строгановых ограничилось вынужденным снабжением казаков припасами и оружием.

В 1582 году, 26 октября Ермак овладел Кашлыком и начал присоединение Сибирского ханства к России. Потерпев поражение от казаков, Кучум откочевал на юг и продолжал оказывать сопротивление русским завоевателям до 1598 года. 20 апреля 1598 г. он был разбит тарским воеводой Андреем Воейковым на берегу р. Обь и бежал в Ногайскую Орду, где был убит. Ермак был убит в 1584 году. Последним ханом был Али, сын Кучума.

На рубеже XVI и XVII веков на территории Сибирского ханства поселенцами из России были основаны города Тюмень, Тобольск, Берёзов, Сургут, Тара, Обдорск (Салехард). В 1601 г. на реке Таз, впадающей в Обскую губу, был основан город Мангазея. Тем самым открылся морской путь в Западную Сибирь (Мангазейский Морской Ход).

С основанием острога Нарым была покорена Пегая Орда на востоке от Сибирского ханства.

XVII век

В царствование Михаила Фёдоровича, первого царя из династии Романовых, сибирские казаки и поселенцы осваивают Восточную Сибирь. В течение первых 18 лет XVII века совершается переход русских на реку Енисей. Основываются города Томск (1604 г.), Красноярск (1628 г.) и др.

В 1623 году землепроходец Пянда проникает на реку Лену, где позднее (1630-е) основываются Якутск и другие городки. В 1637-1640 годах был открыт путь от Якутска к Охотскому морю вверх по Алдану, Мае и Юдоме. При движении по Енисею и Ледовитому океану промышленники проникли в устья рек Яны, Индигирки, Колымы и Анадыря. Закрепление Ленского (Якутского) края за русскими было закреплено постройкой Олекминского острога (1635 г.), Нижне-Колымска (1644 г.) и Охотска (1648 г.). В 1661 году был основан Иркутский острог, в 1665 году Селенгинский острог, в 1666 году Удинский острог.

В 1649-1650 годах казачий атаман Ерофей Хабаров достиг Амура. К середине XVII века русские поселения появляются в Приамурье, на побережье Охотского моря, на Чукотке.

В 1645 году казак Василий Поярков открывает северное побережье Сахалина.

В 1648 году Семен Дежнёв проходит из устья реки Колыма в устье реки Анадырь и открывает пролив между Азией и Америкой.

В 1686 году в Нерчинске проведена первая плавка серебра из Аргунских или Нерчинских серебряных руд. Впоследствии здесь возникает Нерчинский горный округ.

В 1689 году заключается Нерчинский договор, начинается приграничная торговля с Китаем.

XVIII век

В 1703 году Бурятия входит в состав Московского государства.

29 декабря 1708 года в ходе Областной реформы Петра I создана Сибирская губерния с центром в Тобольске. Первым губернатором стал князь М. П. Гагарин.

В 1721 году в Санкт-Петербурге в присутствии Петра I был повешен первый губернатор Сибири князь Матвей Гагарин. В назидание другим его тело на семь месяцев оставили висеть на площади перед Биржей. Официальные судебные документы свидетельствуют, что причиной государева гнева стало казнокрадство и родственный протекционизм. Другую версию изложил шведский географ Филипп Страленберг, 13 лет проживший в Тобольске, а вслед за ним и российский историк Петр Словцов в книге «Историческое обозрение Сибири» (1838): якобы «Гагарин злоумышлял отделиться от России, потому что верно им водворены в Тобольске вызванные оружейники и началось делание пороха». В том, что еще в 1719 году князь Матвей тайно объявил о грядущем отделении Сибири от России, после многодневных пыток якобы сознались и некоторые из приближенных губернатора.

В XVIII веке происходит русское заселение степной части Южной Сибири, которое до того сдерживалось енисейскими кыргызами и другими кочевыми народами.

В 1730 году началось строительство .

К 1747 году вырастает ряд укреплений, известный как Иртышская линия. В 1754 году отстраивается ещё новая линия укреплений - Ишимская. В 30-х годах XVIII века возникает Оренбургская линия, упирающаяся одним концом в Каспийское море, а другим в Уральский хребет. Таким образом, появляются опорные пункты между Оренбургом и Омском. Окончательное упрочение русских в Южной Сибири происходит уже в XIX веке с присоединением Средней Азии.

15 декабря 1763 года окончательно упразднён Сибирский приказ, ясак начинает поступать в распоряжение Кабинета Его Императорского Величества.

В 1766 году из бурят были сформированны четыре полка для содержания караулов по Селенгинской границе: 1-й ашебагатский, 2-й цонгольский, 3-й атаганский и 4-й сартольский.

В правление Петра I начинается научное исследование Сибири, организуется Великая Северная экспедиция. В начале XVIII века в Сибири появляются первые крупные промышленные предприятия - Алтайские горные заводы Акинфия Демидова, на основе которых был создан Алтайский горный округ. В Сибири основываются винокуренные и солеваренные заводы. В XVIII веке в Сибири на 32 заводах вместе с обслуживавшими их рудниками было занято около 7 тысяч работников. Особенностью сибирской промышленности было использование труда ссыльных и каторжан.

В архитектуре складывается стиль Сибирского барокко .

XIX век

Административное деление

В результате административной реформы М. М. Сперанского в 1822 году Азиатская Россия разделялась на два генерал-губернаторства: Западно-Сибирское с центром в Тобольске и Восточно-Сибирское с центром в . К Западной Сибири были отнесены Тобольская, Томская губернии и Омская область, к Восточной Сибири - Иркутская губерния, вновь образованная Енисейская губерния, Якутская область, Охотское и Камчатское приморские управления и Троицкосавское пограничное управление. Губернии делились на округа, а последние - на волости и инородческие управы.

22 июля 1822 года царем было утверждено 10 законов, составивших особое «Сибирское учреждение»: «Учреждение для управления сибирских губерний», «Устав об управлении инородцами», «Устав об управлении киргиз-кайсаков», «Устав о ссыльных», «Устав об этапах», «Устав о сухопутных сообщениях», «Устав о городовых казаках», «Положение О земских повинностях», «Положение о хлебных запасах», «Положение о долговых обязательствах между крестьянами и между инородцами».

В 1833 г. Сибирские губернии были объединены под надзор в Сибирский жандармский округ, поскольку в эти годы увеличился приток ссыльных (декабристы , участники польского движения 1831 года).

Промышленность

Из 86 горных пород и минералов, добывавшихся к моменту крестьянской реформы в России, не менее 12 добывались только в Сибири. Сибир­ская горнодобывающая промышленность была сконцентрирована в юж­ных, более обжитых и удобных для жизни районах.

В XIX веке в Сибири активно развивается золотопромышленность, по объему производства одно время превышавшая все остальные отрасли промышленности вместе взятые (См. Золотая лихорадка в Сибири , Ленские золотые прииски). Сибирь в середине века стала давать 70 % - 78 % от всей добычи золота в стране. Золотопромышленность по стоимос­ти продукции и численности рабочих стала крупнейшей отраслью горного дела в Сибири.

В то же время возникают новые бумажные, кожевенные, мыловаренные, стекольные, мукомольные производства.

Транспорт

В Сибири для судоходства использовалось не менее 24 рек. Из них лишь по восьми движение осуществлялось вверх и вниз по течению, на остальных шестнадцати велся лишь сплав товаров и леса по течению. Речное судоходство ограничивалось природными условиями: лед на реках дер­жался от 5 до 8 месяцев, тогда как в Европейской России 2-7 месяцев. Довольно частые на си­бирских реках мели, пороги, шивера, необходимость «переволаки­ваться» значительно ограничивали размеры судов.

В 1844 году первый рейс между Тюменью и Томском совершил пароход «Основа». В 1860 году по рекам Западной Сибири плавали уже 10 пароходов, в 1880 году - 37, в 1894 году - 105 пароходов и 200 барж. Первый пароход на Енисее появился в 1863 году. В 1896 году на всех реках Сибири насчитывалось 172 парохода.

В 1805 году было закончено строительство Кругобайкальской дороги, что обеспечило бесперебойное сообщение с Забайкальем.

В 1890 - 1900-ых годах была построена Сибирская железная дорога (иначе - «Транссибирская магистраль»), связывающая Сибирь и Дальний Восток с Европейской Россией. Железная дорога значительно изменила экономические условия. Отпала потребность в крупных посредниках, не нужно было создавать крупные годовые запасы товаров в торговых городах, например, Томске, Иркутске, Верхнеудинске. Товар доставлялся непрерывно в течение всего года по железной дороге мелкими партиями, торговля стала более мелкой, стала требовать меньше оборотного капитала и менее продолжительных сроков кредита.

Сельское хозяйство

В середине XIX века в Западной Сибири было 702 тысяч лошадей, 1113 тысяч голов крупного рогатого скота, 1452 тысяч овец; во всей Сибири имелось 266 тысяч оленей. На сто человек приходилось в Сибири 56, а в Европейской России - всего 26 лошадей, коров было соответственно 63 и 36, овец в Восточной Сибири 140, а в Европейской России - 61.

В середине XIX века урожай­ность в Сибири была несколько выше, чем в европейской части страны, после отмены крепостного права урожайность в Европейской России росла быстрее, чем в Сибири.

В начале XVIII века в Европейской России возделывалось 55 видов куль­тур, а в Сибири всего 14. В середине XIX века, число культур возросло в Европейской части до 113, а в Сибири до 29. В Сибири и на Дальнем Востоке перед Первой мировой войной было учтено 7,6 млн десятин пашни, что составило 0,7 % всей территории.

Финансы

До 1740-х годов существовал запрет на вексельные переводы из России в Сибирь и обратно. Правительство опасалось, что воеводы и губернаторы, прикрываясь купеческими вексельными операциями, смогут выводить из Сибири свои деньги. В Сибирь деньги перевозились в наличном виде.

С 5 декабря 1763 года по 7 июня 1781 года исключительно для обращения в Сибири чеканится медная Сибирская монета .

С 1769 года появились в обращении ассигнации (бумажные деньги). После разрешения вексельного перевода платежей из России в Сибирь начал распространяться безналичный расчет, начинается становление банковской системы. Открываются государственные для кредитно-вексельных операций в 1772 году в Тобольске, а в 1779 в Иркутске.

В 1800 году правила торговли с Китаем разрешали только бартерные операции. Запрещены покупка и продажа товаров за деньги, а также кредитные операции.

В 1830-е - 1860-е годы в Сибири появляются городские общественные банки.

Образование, наука, культура

В 1878 году основан Томский университет. До широкого распространения университетской и вузовской науки, роль научных центров в Сибири исполняли краеведческие музеи. Иркутский областной краеведческий музей был основан в декабре 1782 года.

В 1851 году в Иркутске был создан Сибирский отдел Русского географического общества (СОРГО). Через 27 лет он был разделен на два отдела Восточно-Сибирский и Западно-Сибирский (ВСОРГО и ЗСОРГО).

Переселение в Сибирь

После крестьянской реформы 1861 года увеличился поток крестьян-переселенцев в Сибирь.

XX век

В начале XX века Восточная Сибирь становится тылом для Русско-японской войны. Продолжается быстрое экономическое развитие Сибири, связанное со строительством Трансcибирской магистрали. Городское население Сибири с 1840 года до 1913 года выросло в 6,2 раза.

Во время гражданской войны летом 1918 года в Сибири свергается Советская власть и Омск становится центром антибольшевистского правительства . 6 апреля 1920 года создаётся буферная Дальневосточная республика. После поражения белых войск в Сибири снова устанавливается советская власть (См. Восточный театр военных действий Гражданской войны в России ).

В 1925 году вместо существовавших раньше губерний был образован Сибирский край с центром в Новосибирске, в 1930 разделённый на Западно-Сибирский край и Восточно-Сибирский край, впоследствии также разделённые на области.

В конце 1920-х годов начинается индустриализация Сибири. В 1920-1930-х годах развивается угольная промышленность в Кузнецком угольном бассейне. Строительство и новые заводы требуют рабочих рук. В 1928-1937 годах в Новосибирскую облась прибыло 2706,1 тысяч человек, в Иркутскую - 777,1 тысяч, в Читинскую - 440,1 тысяч человек. К 1939 году доля городского населения Сибири выросла до 31,3 %.

Ещё до революции 1917 была построена железная дорога от Ново-Николаевска до Семипалатинска, а в 1926-1931 годах от Семипалатинска была построена Туркестано-Сибирская магистраль, соединившая Сибирь со Средней Азией.

Во время сталинских репрессий Сибирь становится местом массовой «кулацкой ссылки» и местом размещения лагерей ГУЛАГ.

Во время Великой Отечественной войны население крупных городов Сибири резко растёт за счёт эвакуации промышленности и людей из Европейской части СССР. В 1941-1942 годах в Сибирь прибыло около 1 миллиона человек.

В 1957 году по инициативе академиков М.А. Лаврентьева, С.Л. Соболева и С.А. Христиановича было образовано Сибирское отделение Академии наук СССР .

В 1950-1970-ых годах на реках Сибири строится ряд крупных ГЭС (Новосибирская ГЭС на Оби, Енисейский каскад ГЭС, Ангарский каскад ГЭС ). 8 июля 1974 года было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О строительстве Байкало-Амурской железнодорожной магистрали».

Древнейшие поселения людей в долинах Среднего Енисея, Абакана и Чулыма

По новейшим данным, ранние предки человека поселились на просторах Южной Сибири свыше 300 тыс. лет назад (стоянка на р. Улалинке в г. Горно-Алтайск). Обширные материалы (в том числе остатки скелетов) недавно найдены при раскопках пещерных жилищ неандертальцев, или палеоантропов. Такие пещеры обнаружены в Горном Алтае (Усть-Канская) и в его предгорьях (пещера им. Окладникова и Денисова пещера). Стойбища неандертальцев открыты и в Хакасско-Минусинской котловине, в бассейнах рек Енисея (грот Двуглазка) и Чулыма (грот Проскурякова).

Неандерталец занимает в эволюции человечества промежуточное положение между обезьяночеловеком и человеком современного типа. Он имел большой объем мозга, подвижную руку и устойчивую походку в выпрямленном положении. Неандерталец изготовлял разнообразные каменные и костяные орудия, с помощью которых охотился на животных и птиц. Свои жилища он устраивал в пещерах и гротах и обогревал их огнем, из шкур убитых животных сшивал одежду. Судя по остаткам скелетов, неандертальцы имели средний рост, но очень сильное телосложение. Они были чрезвычайно подвижны и жили небольшими группами - праобщинами. У неандертальцев существовало мышление, имелась примитивная речь и, вероятно, сформировались религиозные представления они хоронили своих умерших по определенному обряду.

В гроте Двуглазка найдены каменные орудия, сделанные преимущественно из базальта: остроконечники, скребла, отщепы и зубчатые орудия.

Рис. 1. Каменные орудия неандертальца, найденные в гроте Двуглазка. Свыше 40 тыс. лет назад

Это полный набор основных орудий неандертальцев, с помощью которых они охотились на разнообразных животных, разделывали и обрабатывали туши и шкуры. Эти же орудия употреблялись и для бытовых нужд. Найдены и обломки обработанных костяных орудий. Остатки костей животных, сохранившиеся в гроте, дают возможность узнать, на каких животных охотились жившие здесь люди. Это преимущественно носороги, лошади и ослы. Встречаются также кости зубра, архара, зайца, антилопы и пещерной гиены. Найденные вместе остатки в основном теплолюбивых животных позволяют сделать вывод о том, что 40-100 тыс. лет назад климат в Хакасии был теплый и засушливый, в ландшафте преобладали степные и безлесные горные образования. Расселение неандертальцев, пришедших в Южную Сибирь с юга, пришлось на межледниковый период, когда произошло значительное потепление климата.

Появление в Хакасско-Минусинской котловине первых родовых общин Homo sapiens («человека разумного») относится, по данным ученых, к заключительному этапу ледникового периода, который называется сартанским оледенением. Южная граница сплошной ледяной пустыни проходила севернее устья Подкаменной Тунгуски. Южная Сибирь была свободна от льда. Следовательно, она входила в огромную область расселения неандертальцев, т. е. являлась частью той прародины, на которой сформировался человек современного физического типа. Как полагают большинство ученых, сложение «человека разумного» является закономерным результатом развития неандертальцев.

Наиболее древним поселением «человека разумного» является верхнепалеолитическая стоянка Малая Сыя на берегу р. Белый Июс. Время обитания этой «деревни» каменного века, состоящей из округлых земляных жилищ с куполообразными крышами, определено благодаря радиоуглеродному анализу древесного угля, оставшегося в очагах - 34 тыс. лет назад. В каждом жилище площадью до 50 кв. м обитало несколько малых семейств. Судя по найденным костям животных, жители поселения занимались главным образом облавной охотой на северных оленей, горных баранов, козерогов, сайгаков, бизонов, а также на мелкого пушного зверя. На месте поселка древних сибиряков найдены кости мамонта и шерстистого носорога. В жилищах обнаружены каменные, костяные и роговые орудия труда и оружие для охоты (наконечники копий и дротиков).

Жители поселения в Малой Сые первыми стали добывать в горах руды (гематит, магнетит и малахит), но использовали их только для изготовления красок - растертую в порошок руду смешивали с растопленным жиром. Среди других предметов на стоянке обнаружены музыкальный инструмент свирель и гальки, на которых вырезаны различные изображения. Все это хорошо характеризует высокую культуру сибиряков в эпоху древнего каменного века. Физический тип палеолитических обитателей Среднего Енисея был палеомонголоидным.

По среднему течению Енисея и в долине Абакана археологами открыто свыше 100 более поздних поселений людей, живших в ледниковый период около 10-20 тыс. лет назад. Это были стойбища небольших матриархальных родовых общин. Район, где ныне расположен современный Красноярск, находился в то время в зоне тундры. В Чулымско-Енисейской котловине простиралась зона сухих холодных степей, в Хакасско-Минусинских степях полупустыня.

Енисей, не успевший тогда врезать свою долину, был много шире, чем в настоящее время. Это был могучий и стремительный поток. Его берега привлекали большие стада различных животных и стаи птиц. По холодным просторам бродили мамонты, шерстистые носороги, стада северных оленей, овцебыков, водились во множестве песцы и северные грызуны - лемминги. Южнее в степях жили лошади, сайгаки, бизоны и олени.

Чем выше по Енисею, тем теплолюбивее становились флора и фауна. На участке от села Новоселово до устья Тубы обнаружено около 30 стоянок охотников на северного оленя. Возраст стоянок (по радиоуглеродному методу) - 12-16 тыс. лет. Люди жили в легких наземных жилищах типа чумов. Их ямные очаги были обставлены плитняком, долго сохранявшим тепло. Остатки стойбищ верхнепалеолитического человека обнаружены в долинах рек Тубы, Абакана и на берегах Енисея в Саянских горах. Таким образом, в ту пору Хакасско-Минусинская котловина была заселена родовыми общинами довольно густо.

В связи с постепенным потеплением климата и полным исчезновением мамонтов и носорогов верхнепалеолитический человек стал охотиться на северного оленя зимой, на быков и диких лошадей летом. Большим подспорьем в питании было собирательство съедобных клубней, ягод и стеблей растений. Поздние степные стоянки заселялись сезонно. У бродячих охотников, передвигавшихся за стадами крупных травоядных животных, появилось первое домашнее животное - собака.

Становление «человека разумного» связано со скачком в развитии производительной деятельности. Установление подлинно человеческих правил поведения обеспечило наилучшее использование трудовых навыков для создания дифференцированных и разнообразных орудий труда из камня, рога и кости (рис. 2).

Рис. 2. Каменные и костяные орудия человека современного типа, жившего на Енисее и Абакане в эпоху верхнего палеолита. Около 16-12 тыс. лет назад

Это прежде всего характерные для сибирского верхнего палеолита орудия, сделанные из расколотых пополам речных галек: широкие скребла и «топоры», остроконечники, нуклеусы-скребки, ложи, дрели, резцы, проколки, тесловидные и долотообразные инструменты. Появились копьеметалки, дротики с роговыми наконечниками, костяные копья с двумя лезвиями из острых каменных вкладышей, вделанных в нарезные пазы, роговые гарпуны.

Были выработаны особые приемы охоты на крупного зверя. Люди узнали, что если животное ранить копьем в лопатку, то при беге у раненого зверя усиливалось кровотечение и он быстро погибал. На стоянке у дер. Кокоревой обнаружена лопатка зубра, в которой застрял костяной наконечник метательного дротика.

Сплоченность родового коллектива позволяла людям организовывать массовые облавные охоты на крупных животных заготавливать пищу на долгий зимний период, охранять стойбища от хищников и обороняться от врагов. Родовая община имела общую собственность и совместное потребление. Люди научились шить теплую одежду и обувь, у них появились относительно благоустроенные жилища. Все чаще встречаются памятники высокого искусства. На одной из стоянок близ пос. Майны, при выходе Енисея из Саянских гор, обнаружена древнейшая из известных на территории бывшего СССР уникальная статуэтка человека из обожженной глины (рис. 3).

Рис. 3. Древнейшая скульптура человека из обожженной глины. Изготовлена около 16 тыс. лет назад. Майнская стоянка

Это первая находка древнейшей керамики в Северной Азии. Она создана около 16 тыс. лет назад.

Мезолитический (IX - VI тысячелетия до н. э.) и неолитический (V - IV тысячелетия до н. э.) периоды

С окончанием сартанского оледенения в Сибири началось Общее потепление климата. Тундра отступила к Ледовитому Океану, тайга продвигалась на север, на юге распространялись лесостепи и степи с их особой флорой и фауной. Постепенно складывались современные ландшафты.

Менялись быт и культура людей каменного века, техника обработки камня, изобретались новые по форме и назначению орудия, по древние грубые орудия из крупных речных галек сохранялись. Очевидно, что южно-сибирская мезолитическая культура зарождалась в недрах культуры людей верхнего палеолита и па ее основе. Енисейские охотники еще в эпоху палеолита приручили волка и обзавелись первым домашним животным - собакой. В период мезолита были изобретены лук и стрелы.

Важными достоинствами лука и стрел, получивших широкое распространение в мезолите, являлись:

1) превосходство скорости полета стрелы над скоростью полета копья в три раза;

2) увеличение дистанции полета в три-четыре раза по сравнению с дальностью полета копья, а отсюда и внезапность удара;

3) появление прицельного качества, до того неизвестного ни у одного вида метательного оружия;

4) большая скорострельность лука, т. е. возможность частой прицельной стрельбы.

Наконец, создание лука привело к изобретению лучкового сверла (просуществовавшего от неолита до феодализма) и лучкового способа добычи огня сверлением.

Кроме регулярной охоты, люди в эпоху мезолита занимались рыболовством. В хакасских степях на берегах озер появились стоянки охотников и рыболовов. Они уже пользовались костяными гарпунами, крючками и сетями, сплетенными из растительных волокон. Зародилось ткачество. Люди научились шлифовать камень. Это позволило создавать совершенные каменные топоры и тесла, долота и ножи. Орудия со шлифованными лезвиями были гораздо производительнее прежних. Люди научились делать из дерева долбленые челны, плоты, ловушки и охотничьи снасти из обработанного дерева. Стали лепить и обжигать посуду из глины и варить в ней пищу. Последнее произошло уже в неолитический период.

Полагают, что климат Южной Сибири в период неолита был значительно теплее современного. Широко разрослись леса, боры и рощи. В степях было изобилие кустарниковой растительности и луговых трав. Это способствовало увеличению количества лесных животных и появлению на реках и озерах множества водоплавающей дичи. Основными объектами охоты стали лесные животные: лось, благородный олень и косуля. Это подтверждают материалы неолитической стоянки на р. Малая Сыя в Кузнецком Алатау. В степной части долин Среднего Енисея, Абакана и Чулыма неолитические стоянки почти отсутствуют. Возможно, это связано с исчезновением стадных травоядных животных (северных оленей, бизонов, диких лошадей и т. п.).

В эпоху неолита жизнь людей изменилась, их культура значительно обогатилась многими новыми и важными достижениями в способах ведения хозяйства, новыми отраслями домашнего производства. В разных местах Хакасско-Минусинской котловины найдены отдельные предметы неолитического периода, например шлифованные топоры и тесла. Бесспорно, неолитическими являются каменные скульптуры рыб, обнаруженные на р. Сисим и близ деревень Лепешкиной и Кореловой (рис. 4).

Рис. 4. Каменная скульптура-приманка в виде янусовидного изображения рыбы. Использовалась для подледного лова рыбы. Около 7 тыс. лет назад

Вероятно, к неолиту относятся стоянка Богуртак на р. Тубе и нижний слой поселения у села Батени, в котором оказались каменные орудия, кости диких животных и гладкая посуда со штрихами от протирания пучком травы. Поселения с неолитической керамикой открыты на правом берегу Енисея близ дер. Унюк и на левом - близ деревень

Б. Копёны и Абакано-Перевоз, а также в горах Оглахтах - в 50 км ниже г. Абакана. Унюкское долговременное поселение расположено на пойменной террасе, слои его залегают на глубине около 1,5 м. Здесь обнаружено значительное количество обломков лепных неолитических сосудов, по форме приближающихся к яйцевидным.

Их поверхность сплошь покрыта орнаментом из ямочных вдавлений, елочных узоров (нанесенных зубчатым штампом), резных линий и т. п. Найдены кремневые ножи, скребки, молоты, наконечники копий и стрел, вкладыши, песчаниковые плитки-образивы и нефритовая кирка. Среди каменных орудий выделяются топоры и тесла из зеленого саянского нефрита (рис. 5).

Рис. 5. Топор из зеленого нефрита эпохи неолита, найденный на Верхней Тёе. Изготовлен свыше 6 тыс. лет назад

От наземных жилищ сохранились утоптанные полы и очаги, обложенных галькой.

Кратковременные стоянки неолитических охотников, обнаруженные на вершинах сопок Оглахтинских гор, в безводной местности в 9 км от берега Енисея, носят другой характер. Под дерном на скальном выходе залегали обломки выпуклодонных сосудов, кости животных, наконечники стрел, ножи, скребки, нуклеусы и сколы. Большинство предметов, сделанных из кремня, отличается небольшими размерами. Призматические ядрища нуклеусы, сколы и отщепы свидетельствуют об изготовлении каменных предметов на месте. Сырьем служили принесенные издалека гальки и желваки кремнистых и кварцитовых пород. Здесь же обнаружены фаланги домашней лошади и лопатка овцы. На Оглахтинских сопках находились временные стойбища людей, приходивших сюда для охоты на косуль, лисиц, зайцев, а также для отстрела орлов и ястребов, оперенье которых укреплялось на древках стрел.

Известны два неолитических погребения у дер. Байкаловой и в селе Батени на Енисее. В Черемушном логу близ Байкаловой, на правом берегу Енисея, найдена могила мужчины лет тридцати палеомонголоидного типа. В яме возле скелета находилось много предметов. Из костей оленя изготовлены шило, две иголки, нож для снятия шкур с животных, украшенная нарезками ручка вкладышевого ножа с длинным пазом. Здесь же лежали два шлифованных топора из сланца и темно-зеленого нефрита, два сланцевых тесла и долото, пест, брусок из песчаника, бусина из раковины и клюв журавля.

Погребение в селе Батени обнаружено случайно, и потому положение скелета было нарушено и осталось невыясненным. По черепу не удалось определить пол и точную принадлежность человека. Антропологи предполагают, что это был человек либо со смешанными европеоидными и монголоидными признаками, либо близкий к представителям южной меланезийской расы. При погребении сохранились кинжаловидные орудия из костей лося, роговой фигурный стерженек, три костяные пластинки со следами обработки и отщеп из валуна. Кроме того, здесь же оказались принадлежности игры: четыре астрагала косули и восемь астрагалов баранов. Находки поделок из костей оленя, лося, а также астрагалов косули свидетельствуют о том, что охота в раннем неолите была еще основной отраслью хозяйства, так как эти предметы изготовлялись из костей диких животных.

В поздненеолитических памятниках наряду с костями диких животных находят кости домашних животных (лошади и овцы в Оглахтинской стоянке и астрагалы баранов в Батеневском погребении).

Скотоводство было привнесено в Южную Сибирь пришлыми группами людей. Они явились с юго-запада, скорее всего из Прикаспия, через Южный Урал. Это произошло еще в неолите, в конце IV тысячелетия до и. э., когда в окружающей лесной зоне жили племена охотников и рыболовов. Так, уже в конце каменного века начался в Хакасии переход от древней формы присваивающего хозяйства (охота, рыболовство и собирательство) к более продуктивному производящему хозяйству. Вероятно, к тому времени уже созрела потребность южносибирских степных племен к созданию производящей экономики.

Если древнее неолитическое население Южной Сибири получило домашнюю лошадь, крупный и мелкий рогатый скот извне, то все же развитие форм скотоводства в условиях сурового сибирского климата и ландшафта шло по линии накопления собственного опыта, и этот процесс не может быть объяснен только заимствованием скота со стороны. Данных о проникновении в Хакасско-Минусинскую котловину земледелия в период позднего неолита еще нет. Вероятно, здесь в это время складывается охотническо-скотоводческий вид производящего хозяйства с дополнительными промыслами в виде рыболовства и собирательства. Так началось первое крупное общественное разделение труда - выделение скотоводческих племен Южной Сибири из массы охотников и рыболовов лесостепной и таежной Сибири.

По данным антропологов, в позднем неолите на Среднем Енисее по соседству с древним монголоидным населением впервые появляются люди европеоидного типа, пришедшие с юга пли запада. В образовавшейся контактной зоне, где взаимодействовали разноэтничные группы людей, можно предполагать большую сложность идеологии и верований.

В позднем неолите в бассейне Среднего Енисея возникла яркая тазминская культура (начало III тысячелетия до н.э.) - культура древнейших каменных изваяний Азии, менгиров и личин. Своим названием она обязана улусу Тазмину на р. Бюре, где впервые раскопаны святилища с изваяниями. К ней относятся не только изваяния и менгиры, имеющие форму звериных фаллосов, но и древнейшие святилища, а также нарисованные охрой на скалах личины духов, фигуры лосей и быков. Святилища, скульптурные и живописные изображения божеств и духов связаны с культом производящей природы, с космогоническими представлениями о вертикальной вселенной и трех ее мирах (верхнем, среднем и нижнем) и с культом божеств земной и водной стихии.

На отдельных стелах и на скалах изображены древнейшие четырехколесные повозки, иногда - влекомые быками. Все они снизаны с культом солнца и громовника. На других изваяниях выбиты рисунки солнечных кораблей. Эти сакральные изображения напоминают реальные прообразы, возникшие в Месопотамии в IV - начале III тысячелетия до н. э. Тазминская культуры представляет собой уникальное явление в истории древних племен Сибири и Центральной Азии начала III тысячелетия до н.э. В Северной Азии сложился своеобразный очаг производящего хозяйства. На его основе сформировались яркие культуры южно-сибирского бронзового века.



Каменный век – древнейший и наиболее длительный археологический период, в течение которого основные орудия труда и оружие изготавливались из камня. Его продолжительность составляет около 2,6 млн. лет – от начала антропогенеза до появления металлов. Гранью, отделяющей человека о его обезьяньих предков, является начало осознанного изготовления орудий труда.

Каменный век делится на древний (палеолит), средний (мезолит) и новый каменный век (неолит).

Палеолит принято делить на следующие этапы: ранний (нижний) палеолит (от 2,6 млн. лет до 100 тыс. лет назад), средний палеолит (от 100-80 до 40-35 тыс. лет назад), верхний (поздний) палеолит (40 – 12 тыс. лет назад). Каждый последующий период является по сравнению с предыдущим более прогрессивным с точки зрения технологии изготовления каменных орудий, их разнообразия.

В специальной литературе часто встречается геологическая периодизация, особенно когда речь идет о палеолите и антропогенезе. Приведем ее. В геологическом развитии планеты Земля выделяют пять больших эр: архейская, протерозойская, палеозойская, мезозойская, кайнозойская. Последняя эра - кайнозойская делится на следующие эпохи:

Палеоценовая эпоха: 65 – 55 млн. лет назад;

Эоценовая эпоха: 55 – 38 млн. лет назад;

Олигоценовая эпоха: 38 – 25 млн. лет назад;

Миоценовая эпоха: 25 – 5 млн. лет назад. Охлаждение климата. Появление человекообразных обезьян.

Плиоценовая эпоха: 5 – 2 млн. лет назад; Продолжение похолодания. Появление ранних гоминид в Африке.

Плейстоценовая эпоха: 2 млн. лет – 10 тыс. лет назад. Наползание ледников. Оледенение с чередованием ледников и межледниковых периодов (потеплений). Антропогенез. В конце – появление человека современного вида.

Голоценовая эпоха: от 12 - 10 тыс. лет до нашего времени. Климат потеплел, ледники отступили. Расогенез.

Геологический период в истории Земли от возникновения человека до современности называется антропогеном. Он охватывает плейстоцен и голоцен. Антропогенные изменения (т.е. связанные с человеком) проходили по мере увеличения численности населения планеты, расселения людей, усложнения их хозяйственных занятий. В настоящее время антропогенное влияние на природу приобрело угрожающий характер: загрязнение почв, водоемов, воздуха, уничтожение естественной растительности, животного мира.

Большинство ученых, занимающихся проблемой антропогенеза, убеждены, что родиной человечества является Африка. Единый центр происхождения человека, в котором последовательно протекали наиболее значимые этапы его эволюции, находится в районе Восточно-Африканского рифта, тянущегося в меридиональном направлении от впадины Мертвого моря через Красное море и далее через Эфиопию, Кению и Танзанию. Здесь обнаружены наиболее древние ископаемые, свидетельствующие об отделении первых представителей семейства гоминидов от того, что мы называем человекообразными обезьянами, произошедшем около 5-6 млн. лет назад. Здесь же была найдена большая часть и скелетных остатков древних гоминидов, и стоянок древнего человека.

Ранний (нижний) палеолит – это время существования австралопитеков и архантропов – древнейших людей, к которым относятся такие виды, как homo habilis (человек умелый), homo erectus (человек прямоходящий) и homo ergaster (человек трудящийся, более близкий к современному человеку, хотя и с архаичными анатомическими чертами).

Наиболее древние к настоящему времени следы пребывания человека открыты в 1992 – 1994 гг. бассейне реки Када Гона (Эфиопия): 16 местонахождений, давших более 3000 каменных орудий и костные останки самого человека вместе с расколотыми костями диких животных. Весь ископаемый комплекс, располагающийся под базальтовыми туфами, свидетельствует о существовании здесь примерно 2,6 млн. лет назад первобытного Homo, занимавшегося охотой и, безусловно, способного к орудийной деятельности. Эту мысль подтверждают и находки более поздних (начиная от 2,3 млн. лет) стоянок с каменными изделиями - кварцевыми отщепами, чопперами, скреблами и т. п. в долине р. Омо и в окрестностях оз. Туркана (Кения). Индустрия Омо характеризуется доминированием мелких фрагментов и типов каменных изделий, не имеющих аналогов в олдувайской культуре. Таким образом, уже на заре человеческой цивилизации проявляются первые культурные различия и можно говорить о существовании двух археологических культур.

Раскопки в ущелье Олдувай (Восточная Африка, Танзания), проведённые Л. и М. Лики в 1960 - 1970-е гг. дали каменные орудия, датированные ок. 2,4 мил. лет назад. Это грубо обработанные изделия, среди которых трудно выделить устойчивые группы.

На рубеже двух миллионов лет назад человек из Африки - популяции Homo erectus (человек прямоходящий) или Homo ergaster (человек трудящийся), вышли за пределы африканской родины. Это была не миграция в прямом смысле этого слова, а длительный и постепенный процесс расселения. В этой миграционной волне на восток можно выделить два основных направления - южное и северное, которые были разделены горными массивами Гималаев и Тибета.

Заселение Центральной и Северной Азии (в т.ч. и Сибири) связано с северным путём. Движение архантропов по нему маркировано множеством стоянок, в том числе и с антропологическими находками.

Уникальные и пока, к сожалению, не до конца исследованные пещерные комплексы обнаружены в Азербайджане, на Карабахской низменности.

В Грузии, в Дманиси (в 60 км от Тбилиси), в течение последних 10 лет были добыты удивительные палеоантропологические находки - черепные крышки и челюсти древнего человека (вместе с галечными орудиями, возраст которых 1,6-1,7 млн лет.

Древнейшая среднеазиатская стоянка обнаружена в Таджикистане профессором В. А. Рановым. Это стоянка Кульдара, где в палеопочве - мощных лессовых отложениях, достигающих 100 метров толщины, найдены галечные орудия возрастом ок. 900 тыс. лет.

В облике каменной индустрии между восточными и западными частями ареала архантропов есть различия. Для восточной части (Средняя Азия, Казахстан, Алтай, Якутия, Китай и Дальний Восток) характерны массивные рубящие орудия с широким рабочим краем – чопперы и чоппинги.

Известно два типа памятников нижнего палеолита: открытые стоянки, связанные с местами охоты и добычи камня и пещерные стоянки. В Сибири древнейшими являются стоянки Карама и Улалинка на Алтае.

Стоянка Карама находится на Алтае, в долине реки Ануй, Поблизости изучаются ещё 6 пещер и более 10 стоянок открытого типа. Минимальная оценка возраста Карамы - 550-700 тысяч лет. Она является древнейшей из известных на настоящее время в России палеолитических стоянок и одной из древнейших в Евразии.

Здесь в двух пунктах стоянки на отметках от 30 до 60 м над современным урезом реки в красноцветных отложениях склонового и аллювиального генезиса выявлено несколько уровней залегания палеолитических артефактов, которые, судя по облику, принадлежат раннепалеолитическим индустриям галечного типа. Каменная индустрия Карамы олдувайского типа. Среди продуктов первичного расщепления имеются нуклевидно обколотые гальки с гладкими ударными площадками и негативами параллельных снятий, а также укороченные нефасетированные сколы. К главным компонентам типологически выраженного инвентаря относятся скребла, выполненные в продольных и поперечных вариантах; зубчатые и зубчато-выемчатые орудия, оформленные на укороченных сколах; а также рубящие изделия типа чопперов с выпуклым уплощенным лезвием и массивной затесанной пяткой. Характерной чертой большинства галечных орудий Карамы является сочетание достаточно архаичных морфологических признаков и относительно развитых технических приемов вторичной обработки. Эти орудия труда очень примитивны, но для своего времени они были достаточно эффективны.

Стоянка Улалинка находится около г. Горно-Алтайск. Она двухслойная, верхний слой содержит находки верхнего палеолита, а нижний связан с ранним палеолитом. Индустрия представлена гальками желто-белого кварцита с аморфными плоскостями раскалывания. Найден нуклеус со скошенной ударной площадкой и следами снятий на одной из сторон. Присутствуют чоппинги и скрёбла, изготовленные из галек с односторонне и двусторонне обработанными лезвиями. Слой с этими находками датирован палеомагнитным и термолюминесцентным методами в диапазоне от 300 - 400 тыс. до 1,5 млн. лет. Если достоверность нижней границы этого диапазона вызывает сомнения, то верхний рубеж выгладит вполне обоснованно.

В Африке на рубеже ок. 1,2 млн. лет назад сформировалась так называемая ашельская культура (название получила по первому месту находок подобных орудий во Франции), характеризующаяся более совершенной технической традицией изготовления орудий труда. Несмотря на большое число технологических приемов обработки камня и отсутствие стандартного набора орудий, в ашельских каменных индустриях можно выделить общие типологические черты. Согласно этой технической традиции у камня уже не просто отбивали край, но серией направленных ударов его обрабатывали с разных сторон, придавая определенную форму и заостряли по периметру. Подобные, очень результативные орудия делались не только из цельной гальки, но и из кремневых отщепов, снятых с каменных ядрищ - нуклеусов.

Ашельская техника обработки камня продолжает развитие олдувайской техники. Об этом свидетельствует сосуществование орудий олдувая и ашеля. во многих памятниках. Сами рубила развиваются из олдувайских проторубил и чоппингов. Собственно, ранние рубила - это те же чоппинги, только с более четкими краями и более правильной и одинаковой формы. Рубила - довольно массивные орудия длиной до 10-20 см и весом до 0,5 - 1 кг. Их приостренное клиновидное острие и утолщенная "пятка" (противоположный конец) говорят о том, что это были рубящие орудия. Их вряд ли закрепляли в рукоятке и, скорее всего, при рубке держали за пятку в руке. Это было универсальное орудие. Такие орудия типа чопперов и рубил использовали тасманийцы в XIX в. Они изготовляли их, ударяя желваком по скале или бросая на другой камень. При этом тасманиец отскакивал, чтобы не пораниться отлетающими острыми осколками-отщепами. Сами отщепы также использовались как режущие орудия. С помощью таких орудий тасманийцы наносили зарубки на дереве, чтобы взбираться на него, и делали множество других операций, используя его как универсальное орудие.

Рубила продолжают существовать и в эпоху мустье, но приобретают при этом более миниатюрную форму.

450-350 тыс. лет назад с Ближнего Востока стала распространяться новая, связанная уже с позднеашельской культурой, вторая по счету миграционная волна.

Типичными орудиями ашельской культуры были ручные рубила или бифасы - универсальные двусторонние инструменты с острыми краями, широко распространенные в Африке. В Казахстане (Мугоджары), на выходе древних пород и древнего материала, куда в течение тысячелетий приходил первобытный человек делать орудия, на одном квадратном метре раскопа они обнаруживались десятками.

Схожая каменная индустрия была открыта и в нижних слоях Денисовой пещеры в долине р. Ануй на Алтае. Уникальность горноалтайских находок заключается в многометровой толще хорошо структурированных отложений, которые позволили получить достаточно полное представление о развитии этого индустриального комплекса в течение огромного периода времени.

К концу ашельского периода относятся находки на высоких террасах правого берега р. Ангара в районе Братского водохранилища. Обнаружены дисковидные двусторонние, одноплощадочные и двуплощадочные нуклеусы, отщепы, пластины с выраженными площадками и ударными бугорками.

Ранний палеолит Дальнего Востока представлен стоянками Усть-Ту, Филимошки и Кумары.

Филимошки и Кумары расположены на р. Амур. Орудия, найденные здесь, представлены чопперами, чоппингами, изготовленными из массивных галек, орудиями с «носиком», аморфными нуклеусами без подготовленных ударных площадок. Характер края, с которого наносились сколы, свидетельствует, что такие нуклеусы могли использоваться как скобели.