ОСНОВНЫЕ РАДИОЭЛЕКТРОННЫЕ ИЗМЕРЕНИЯ И ИЗМЕРИТЕЛЬНЫЕ ПРИБОРЫ

Радиоэлектронные измерения и радиоизмерительные приборы широко используются в работе физика-экспериментатора и инженера-исследователя любой специальности. Измерение - это нахождение значения физической величины опытным путем с помощью специальных технических средств. В радиоэлектронике объектами измерений являются параметры и характеристики радиоэлектронных цепей и сигналов, а средствами измерений являются радиоизмерительные приборы. Радиоэлектронные измерения имеют следующие особенности.

1. Разнообразие по характеру.

С этой точки зрения радиоэлектронные измерительные приборы подразделяются на четыре группы:

Первая группа - измерительные генераторы. Они служат для имитации сигналов при наладке и настройке радиоэлектронной аппаратуры, измерения некоторых параметров сигналов методами сравнения, питания и калибровки измерительной аппаратуры.

Вторая группа - приборы для измерения параметров и характеристик сигналов. Особенностью этой группы приборов является необходимость подачи на вход прибора измеряемых сигналов. На выходе прибора получается количественная информация о том или ином параметре сигнала. К этой группе относятся такие измерительные приборы, как осциллографы, электронные вольтметры, частотомеры, фазометры, анализаторы спектра и др.

Третья группа - приборы для измерения характеристик и параметров четырехполюсников, а также различных узлов радиоэлектронных схем. Особенностью приборов этой группы является наличие в них генераторов сигналов определенной формы, питающих исследуемый четырехполюсник или узел, и измерительных устройств, позволяющих оценивать прохождение этих колебаний через данный четырехполюсник или узел. Примером приборов третьей группы являются измерительные мосты, Q-метры, измерители частотных характеристик (характериографы) и др.

Четвертая группа - элементы измерительных схем. К ней относятся выполненные отдельно и прокалиброванные аттенюаторы, фазовращатели, измерительные трансформаторы и пр.

2. Широкий диапазон измерительной величины, иногда достигающий 10-12 порядков.

3. Малая мощность измеряемых сигналов.

В процессе измерения определяемая величина сравнивается с известной величиной, принятой за единицу и называемой образцовой мерой. Для этого шкала измерительных приборов калибруется. При измерении снимается отсчет - число, указываемое индикатором прибора. Показание - физическая величина, соответствующая отсчету и получаемая в результате умножения отсчета на переводной множитель.

2.2. Измерительные генераторы .

В измерительном генераторе частота, форма и напряжение имитируемого сигнала устанавливаются равными необходимому значению и могут перестраиваться в широких пределах. По форме выходных сигналов измерительные генераторы подразделяются на генераторы синусоидальных сигналов, генераторы импульсных сигналов и генераторы шумовых сигналов.

Генераторы синусоидальных сигналов в свою очередь разделяются на низкочастотные (звуковые) с частотой 20 Гц ÷ 200 кГц, высокочастотные с частотой 100 кГц ÷ 30 МГц и сверхвысокочастотные.

Звуковые генераторы (ГЗ) вырабатывают сигнал напряжением от десятков микровольт до 30 вольт. Эти генераторы обычно выполнены по многокаскадной схеме (рис. 1), что позволяет устранить влияние нагрузки на стабильность вырабатываемого сигнала и получить на нагрузке достаточную мощность. Задающий генератор обычно представляет собой двухкаскадный RС-автогенератор с цепочкой Вина в обратной связи. Ступенчатое изменение частоты осуществляется переключением емкости С, а плавное - изменением сопротивления R. Широкополосный усилитель представляет собой двухтактный усилитель мощности, связанный с задающим автогенератором через фазоинверсный каскад.

Рис. 1. Структурная схема генератора синусоидальных сигналов

Далее сигнал поступает на выходное устройство, состоящее из аттенюатора и согласующего устройства. Аттенюатор - делитель напряжения с коэффициентом ослабления сигнала, не зависящим от частоты. Выходной аттенюатор изменяет напряжение ступенями, а в пределах каждой ступени (диапазона) плавная регулировка осуществляется в широкополосном усилителе. Измеритель напряжения включен к выходу усилителя, что значительно упрощает его конструкцию, так как в этом случае он работает только в одном диапазоне напряжений сигнала. Напряжение на выходе равно напряжению на измерителе, умноженному на коэффициент деления аттенюатора. Для стабильности коэффициента деления аттенюатора нагрузка на его выходе должна быть постоянной (обычно 600 Ом). При отличии сопротивления нагрузки от этого значения оно согласуется с аттенюатором с помощью согласующего устройства, состоящего из трансформатора и внутренней нагрузки. Внутренняя нагрузка включается, если сопротивление нагрузки с учетом коэффициента трансформации существенно превышает 600 Ом. Трансформаторный выход, кроме того, позволяет легко получить симметричный выход. В последнем случае заземляется середина вторичной обмотки выходного трансформатора. При измерениях часто используется не напряжение сигнала, а его уровень в децибелах, определяемый по формуле:

U=20 lg(U/U 0) (дБ).

За нулевой уровень принимают чаще всего такое напряжение U 0 , которое на сопротивлении 600 Ом создает рассеиваемую мощность 1 мВт. Иногда за нулевой уровень принимают напряжение, равное одному вольту.

Генераторы стандартных сигналов (ГСС, группа Г4) выдают калиброванные по частоте, выходному напряжению и форме синусоидальные сигналы высокой частоты (несущей), которые могут быть промоделированы как от внутреннего, так и от внешнего генератора низкой частоты. Источником высокочастотного напряжения является перестраиваемый автогенератор высокой частоты (рис. 2), который представляет собой LС-генератор синусоидальных колебаний.

Рис. 2. Структурная схема генератора стандартных сигналов

Усилитель-модулятор представляет собой усилитель высокой частоты, который в режиме модуляции выполняет и функции модулятора. Выходное устройство состоит из плавного аттенюатора, затем ступенчатого и иногда выносного делителя, находящегося на конце кабеля. Положение плавного аттенюатора калибруется с помощью шкалы. Измеритель напряжения несущей и глубины модуляции представляет собой электронный вольтметр с детекторами высокочастотного (ВЧ) и низкочастотного (НЧ) сигналов. Выходное сопротивление ГСС в большинстве случаев составляет десятки Ом и согласовано с кабелем.

Генераторы импульсов (ГИ, группа Г5) являются источником импульсных сигналов определенной формы (чаще всего прямоугольной). Схема типичного ГИ приведена на рис. 3. Задающий генератор вырабатывает импульсы, необходимые для запуска блока формирования импульсов, а также для выхода синхроимпульсов от данного прибора. В качестве задающего генератора могут использоваться автогенераторы синусоидальных колебаний с последующим двухсторонним ограничением или релаксационные генераторы. Запуск формирователя основного импульса осуществляется с устанавливаемой задержкой во времени относительно выхода импульса синхронизации. Задержка основного импульса относительно импульса синхронизации широко используется при применении генераторов. Так, при использовании осциллографа синхроимпульсом запускается развертка осциллографа, а основной импульс подается на исследуемую схему и через нее на осциллограф. При этом на экране осциллографа хорошо виден передний фронт импульса.

Рис. 3. Структурная схема генератора импульсов

Принцип действия блока формирования импульсов состоит в следующем. Запускающий импульс, поступая на релаксатор и вызывая его опрокидывание, формирует передний фронт измерительного импульса. Одновременно запускающий импульс, проходя через внутреннюю линию задержки, равную длительности импульса τ, подается на другой вход данного релаксатора, вызывая его опрокидывание в первоначальное состояние и тем самым формируя задний фронт основного импульса длительностью τ. Выходной усилитель представляет собой широкополосный усилитель, обеспечивающий получение на выходе измерительных импульсов нужной амплитуды. Выходное устройство состоит из фазоинверсного каскада для получения на выходе импульсов нужной полярности, эмиттерного повторителя для обеспечения заданной величины внутреннего сопротивления генератора и аттенюатора. Измерители амплитуды работают обычно по методу сравнения с образцовым напряжением.

2.3. Электронно-лучевые осциллографы .

Осциллограф предназначен для визуального наблюдения электрических сигналов и измерения их параметров. Это универсальный прибор, позволяющий измерять напряжение, частоту, разность фаз, временные интервалы и другие параметры сигналов. На рис. 4 приведена структурная схема осциллографа. Основным узлом осциллографа является электронно-лучевая трубка, формирующая узкий электронный луч, попадающий на люминесцирующий экран и описывающий форму исследуемого сигнала, подаваемого на вертикально отклоняющие пластины при условии, что на горизонтально отклоняющие пластины подано линейно изменяющееся напряжение, обеспечивающее движение электронного луча в горизонтальном направлении с постоянной скоростью, т. е. прямо пропорционально времени. Формирование электронного луча осуществляется модулятором (М), работающим по аналогии с управляющей сеткой электронной лампы и регулирующим количество электронов в луче (яркость). Аноды A1 и А2 предназначены для фокусировки электронов на экране трубки. Анод АЗ служит для увеличения скорости электронов в луче, что важно для возбуждения люминофора экрана.

Рис. 4. Структурная схема электронно-лучевого осциллографа

Рассмотрим кратко работу и назначение остальных узлов осциллографа. Исследуемый сигнал по коаксиальному кабелю через входной делитель подается на эмиттерный повторитель, нагрузкой которого является линия задержки (обычно отрезок кабеля). Эмиттерный повторитель имеет высокое входное сопротивление и малую входную емкость, что способствует отсутствию искажения слабых сигналов. Благодаря своему низкому выходному сопротивлению он согласован с волновым сопротивлением линии задержки. Задержка поступления сигнала относительно начала действия развертки дает возможность наблюдать передний фронт сигнала, особенно в режиме внутреннего запуска развертки от самого исследуемого сигнала при достижении им определенного уровня. После усиления сигнал поступает на вертикально отклоняющие пластины трубки, отклоняя луч на экране по вертикали пропорционально напряжению сигнала. Горизонтальное смещение луча, пропорциональное времени, осуществляется пилообразным напряжением, вырабатываемым генератором развертки и подаваемым на горизонтально отклоняющие пластины. Режим запуска генератора развертки может быть ждущим и периодическим. Запуск развертки при ждущем режиме осуществляется либо от внешнего синхронизирующего сигнала с входа Х (внешний запуск), либо от исследуемого сигнала (внутренний запуск). При периодическом режиме генератор развертки запускается периодически либо от сети, либо работает автоматически с собственной, но регулируемой частотой. Некоторые осциллографы имеют усилитель горизонтального отклонения (усилитель Х), который может подключаться к горизонтально отклоняющим пластинам вместо генератора развертки. В этом случае отклонение луча по горизонтали становится пропорциональным напряжению на входе Х. Это позволяет получать на экране зависимости сигнала Y от сигнала X, например, вольт-амперные характеристики устройств. К вспомогательным устройствам относятся калибраторы амплитуды и длительности. У многолучевых осциллографов электронно-лучевая трубка имеет несколько формирователей электронных лучей, общие для всех лучей горизонтально отклоняющие пластины, но отдельные для каждого луча вертикально отклоняющие пластины. При этом имеется несколько входов Y и несколько усилителей вертикального отклонения (по числу лучей). Эти осциллографы позволяют получать одновременно развертку нескольких сигналов. У многоканальных осциллографов трубка обычная, однолучевая, только сигналы на нее подаются поочередно от нескольких входов Y с помощью коммутатора. Запоминающие осциллографы имеют устройство памяти, запоминающее сигнал и затем подающее его на пластины уже после действия сигнала. Это позволяет наблюдать развертку сигналов очень малой длительности (наносекунды) в течение продолжительного времени (минуты).

2.4. Измерения напряжения и тока.

Измерения тока и напряжения являются основными при исследовании различных устройств и контроле их работы. Однако в радиотехнике преобладающее значение имеет измерение напряжения, а к измерению токов прибегают в довольно редких случаях, стараясь заменить измерением напряжения на известном сопротивлении и затем определяя ток по закону Ома. Измеряемые переменные напряжение и ток оцениваются следующими параметрами (рис. 5): амплитудой, средним, средневыпрямленным и действующим (эффективным) значениями.

Рис. 5. Параметры переменного напряжения

Амплитуда (пиковое значение) U m определяется как наибольшее значение напряжения за период. Для несимметричного относительно нуля напряжения вводят понятия пиковых отклонений вверх U m+ и вниз U m- . Среднее значение переменного напряжения U ср есть его постоянная составляющая:

.

Средневыпрямленное значение U св определяется как постоянная составляющая напряжения после его двухполупериодного выпрямления:

.

Действующее или эффективное значение U эф оценивается по среднеквадратичному значению измеряемого напряжения:

.

Закону изменения напряжения соответствуют определенные количественные соотношения между U m , U св, U эф, оцениваемые коэффициентами амплитуды К а = U m / U эф и формы К ф = U эф / U св. Так, для гармонического напряжения К а =1.41, К ф =1.11.

Прямоугольное колебательное напряжение - меандр - без постоянной составляющей характеризуется как К а =К ф =1. При достаточно большой мощности измеряемого напряжения и тока они могут быть измерены приборами магнитоэлектрической системы в сочетании с дополнительными устройствами. Так, постоянный ток и среднее значение переменного тока (и напряжения) могут быть измерены непосредственно магнитоэлектрическим прибором.

Средневыпрямленное значение измеряют приборами магнитоэлектрической системы в сочетании с диодным выпрямителем мостового типа.

Рис. 6. Термоэлектрический преобразователь

Эффективные значения токов и напряжений измеряют приборами магнитоэлектрической системы с термоэлектрическими преобразователями, представляющими собой сочетание термопары и подогревателя, по которому протекает ток (рис. 6). Подогреватель 1 соединен с рабочим (горячим) спаем термопары. К нерабочим (холодным) спаям подключен магнитоэлектрический прибор. Из-за тепловой инерции подогревателя можно считать, что его температура в установившемся режиме практически не меняется при изменении мгновенной мощности, так что прибор измеряет эффективное значение тока. Термопреобразователь часто помещают в вакуум для уменьшения теплоотдачи и увеличения чувствительности. Частотный диапазон (до 200 МГц) ограничен емкостью прибора относительно земли, собственной индуктивностью и скин-эффектом в подогревателе.

Электронные вольтметры (В2 - постоянного тока, В3 - переменного, В4 - импульсного, В5 - фазочувствительные, В6 - селективные, В7 - универсальные).

С целью повышения чувствительности и расширения диапазона измеряемых значений напряжений разработаны специальные приборы - электронные вольтметры. В соответствии с измеряемым параметром различаются вольтметры амплитудного значения (пиковые), среднего (постоянного напряжения), средневыпрямленного и действующего значений. Электронные вольтметры обладают большим входным сопротивлением, достигающим 10 МОм, имеют широкий частотный диапазон до 1-3 ГГц, способны выдерживать большие нагрузки. Типичные структурные схемы электронных вольтметров приведены на рис. 7. Входное устройство электронных вольтметров состоит из эмиттерного повторителя, чаще всего смонтированного в выносном пробнике для уменьшения влияния проводов на высоких частотах, и аттенюатора, представляющего собой резистивный делитель напряжения.

Рис. 7. Структурные схемы электронных вольтметров:

а) переменного напряжения; б) постоянного напряжения;

в) переменного и постоянного напряжения

Усилители в электронных вольтметрах предназначены для повышения чувствительности при измерении малых напряжений. Для повышения стабильности коэффициента усиления усилителя и уменьшения нелинейных искажений обычно используется многокаскадный усилитель, охваченный отрицательной обратной связью.

Детектор вольтметра предназначен для преобразования измеряемого напряжения в постоянную или пульсирующую форму, измеряемую магнитоэлектрическим прибором. В зависимости от закона преобразования детекторы подразделяются на пиковые (амплитудные), детекторы действующего значения и детекторы средневыпрямленного значения.

Рис. 8. Схема пикового детектора и график напряжений

В пиковом детекторе параметры схемы (рис. 8) подобраны так, что постоянная времени заряда конденсатора τ 3 = R i* С (R i - внутреннее сопротивление диода) намного меньше постоянной цепи разряда τ р = R * С, которая много больше периода колебаний входного напряжения: τ р >>Т. Вследствие этого через несколько периодов колебаний конденсатор зарядится до напряжения U с со средним значением U ср, близким к амплитудному значению U m .

Детектор действующего значения должен иметь квадратичную вольт-амперную характеристику.

Рис. 9. Схема квадратичного детектора с кусочно-гладкой аппроксимацией ВАХ

Квадратичным участком вольт-амперной характеристики обладают почти все активные элементы: лампы, транзисторы, диоды; однако протяженность этого участка небольшая. Для ее увеличения применяют кусочно-гладкую аппроксимацию параболической кривой на К-участках, каждый из которых обеспечивается начальным квадратичным участком данного активного элемента. На рис. 9 показана схема такого детектора. Количество участков аппроксимации соответствует количеству диодных цепочек, в которых на каждый последующий диод подается ступенчато увеличивающееся напряжение обратного смещения (Е см), что вызывает открытие каждого из них при входном U вх >Е см.

Рис. 10. Схема детектора средневыпрямленного значения

Детектор средневыпрямленного значения представляет собой двухполупериодный выпрямитель, собранный обычно по мостовой схеме (рис. 10). Чтобы ток в этом детекторе был пропорционален средневыпрямленному значению измеряемого напряжения, необходимо, чтобы амплитуда входного напряжения, подаваемая на диоды, значительно превышала квадратичный участок вольт-амперной характеристики диода, т. е. чтобы детектирование было линейным, а не квадратичным. Рассмотрим некоторые специальные типы вольтметров.

Избирательный (селективный) электронный вольтметр предназначен для измерения синусоидального напряжения определенной (избранной) частоты в спектре других частот. Принцип действия такого вольтметра основан на выделении напряжения нужной частоты из спектра других частот, усилении и дальнейшем измерении напряжения выделенной частоты.

Цифровые вольтметры.

Применение цифрового отсчета повышает скорость и точность измерения, позволяет автоматизировать процесс измерения. Основным узлом цифровых приборов является аналого-цифровой преобразователь, преобразующий непрерывную измеряемую величину в цифровой код. Рассмотрим структурную схему цифрового вольтметра с времяимпульсным преобразователем (рис. 11).

Рис. 11. Структурная схема цифрового вольтметра

В начале цикла измерения импульс от управляющего устройства сбрасывает на нуль показания электронного счетчика и запускает схему генератора линейно-изменяющегося напряжения, одновременно открывая электронный ключ. С момента открытия электронного ключа на вход электронного счетчика через электронный ключ поступают счетные импульсы с частотой следования f от генератора счетных импульсов. Линейно-изменяющееся напряжение подается на один из входов сравнивающего устройства, на второй вход которого поступает измеряемое напряжение. Сравнивающее устройство в момент равенства измеряемого и линейно-изменяющегося напряжения выдает импульс, закрывающий электронный ключ. Таким образом, измеряемое напряжение будет пропорционально интервалу времени Dt работы электронного ключа, а следовательно, и количеству счетных импульсов, зарегистрированных электронным счетчиком. При большом числе счетных импульсов (большая их частота) точность измерения напряжения будет высокой.

2.5. Измерение частоты.

Измерение частоты является одной из важнейших задач, решаемых в радиоэлектронике, так как, с одной стороны, частота является одной из основных характеристик сигнала, а с другой - техника измерения частоты является наиболее точной по сравнению с техникой измерений любой другой величины, что и послужило предпосылкой для сведения измерений других физических величин к измерению частоты и временных интервалов. Разработаны несколько методов измерения частоты: мостовой, заряда и разряда конденсаторов, резонансный, гетеродинный, электронно-счетный.

R 3 /R 4 =(R 1 +1/(iω 0 C 1))/(1/ R 2 + iω 0 C 2) -1 или R 3 /R 4 = R 1 /R 2 +С 1 / С 2 +i(R 1 ω 0 C 2 -1/(R 2 ω 0 C)).

Приравнивая действительную и мнимую части, получим

R 1 /R 2 + С 2 / С 1 = R 3 /R 4 и R 1 ω 0 C 2 -1/(R 2 ω 0 C 1)=0.

Из второго равенства определяется частота, при которой наступает равновесие моста:

ω 0 =1/(R 1 R 2 С 2 С 1) 1/2 .

Рис. 12. Схема моста Вина для измерения частоты

Условие равновесия моста R 1 R 2 фиксируется по минимуму показания индикаторного прибора (ИП) при изменении значения сопротивлений R 1 R 2 и емкостей С 1 С 2 . Обычно R 1 =R 2 =R, С 1 =С 2 =С, ω 0 =1/(RС), значения R и С градуируют в значениях частоты, причем R 1 и R 2 изменяются одновременно и имеют плавную регулировку, а С 1 и С 2 являются множителями для шкалы частот при одновременном скачкообразном изменении.

Метод заряда и разряда конденсатора основан на измерении среднего тока заряда или разряда конденсатора, который при неизменном напряжении источника сигнала пропорционален его частоте (рис. 13). Усилитель-ограничитель усиливает слабые и ограничивает сильные сигналы до определенной амплитуды U 0 , одинаковой для всех сигналов. Постоянную времени заряда конденсатора С выбирают много меньшей половины периода входного напряжения, так что конденсатор даже на самых высоких частотах успевает разрядиться.

Рис. 13. Схема периодического заряда и разряда конденсатора

Количество электричества перезаряда равно Q =СU 0 . Таким образом, среднее значение тока i=fQ=cfU 0 , проходящего через диод и магнитоэлектрический прибор, пропорционально частоте. Частотомеры данного типа работают в диапазоне от десятков герц до единиц мегагерц. Переход с предела на предел достигается сменой емкости.

Рис. 14. Резонансный волномер:

а) структурная схема; б) колебательная система с контуром; в) коаксиальный резонатор

Резонансный волномер основан на получении явления резонанса на измеряемой частоте в перестраиваемой колебательной системе. Этот метод применяется на высоких и сверхвысоких частотах, начиная от 50 кГц. На частотах до сотни мегагерц применяются резонансные контуры с сосредоточенными параметрами, а на более высоких частотах - резонаторы или отрезки коаксиального кабеля. Состояние резонанса определяется магнитоэлектрическим прибором по максимуму напряжения. Значение измеряемой частоты считывается со шкалы конденсатора. В коаксиальном резонаторе длина волны определяется по механическому перемещению поршня. Условие резонанса - l=(kλ)/2, где k - целое число. Добротность коаксиального резонатора - 10 3 -10 4 .

Гетеродинный частотометр основан на сравнении измеряемой частоты с известной частотой перестраиваемого калиброванного генератора (гетеродина).

Рис. 15. Структурная схема гетеродинного частотометра

При измерении на смеситель поступает напряжение измеряемой частоты с входного устройства и напряжение от гетеродина переменной частоты. Меняя частоту гетеродина, добиваются появления на выходе нулевых биений, регистрируемых индикатором (телефоны или стрелочный индикатор). Получение на выходе нулевых биений свидетельствует о равенстве измеряемой частоты с частотой гетеродина, которая определяется по шкале. Для градуировки шкалы гетеродина служит кварцевый генератор, напряжение с выхода которого подается на смеситель. Частота гетеродина устанавливается равной частоте кварцевого генератора (или его гармоники) подстройкой с помощью построечных конденсаторов.

Электронно-счетный частотометр.

Обычно схема прибора (рис. 16) строится таким образом, чтобы можно было измерять непосредственно как частоту, так и период колебаний.

Рис. 16. Структурная схема цифрового частотометра

При измерении частоты f x напряжение неизвестной частоты подается на вход 1. Входное устройство представляет собой делитель напряжения и широкополосный усилитель для усиления напряжения до величины, достаточной для работы формирующего устройства. Формирующее устройство преобразует синусоидальное напряжение в прямоугольные импульсы с крутыми фронтами, постоянной амплитуды, с частотой, равной частоте сигнала. Эти импульсы через электронный ключ подаются на электронный счетчик. С другой стороны, на электронный ключ через управляющее устройство поступают импульсы калиброванных интервалов времени длительностью Δt, которые формируются декадными делителями частоты из высокостабильных по частоте колебаний, вырабатываемых кварцевым генератором. Эти импульсы открывают электронный ключ на время Δt, в течение которого на электронный счетчик подаются счетные импульсы измеряемой частоты; последние подсчитываются и на устройстве цифрового отсчета выдаются в виде отсчета f x =n/Δt. При измерении периода колебаний напряжение неизвестной частоты подается на вход 2 и далее на формирующее устройство, вырабатывающее интервалы времени Δt=Т x , в течение которых управляющее устройство открывает электронный ключ. Счетными импульсами в данном случае являются калиброванные во времени прямоугольные импульсы, полученные в формирующем устройстве после предварительного умножения частоты высокостабильного кварцевого генератора. Количество этих импульсов, поступающих за время Δt на электронный счетчик, и будет пропорционально периоду неизвестной частоты Т x =n/f. Точность измерения периода тем выше, чем больше период, т. е. ниже частота сигнала, в то время как точность измеряемой частоты по входу 1 тем выше, чем выше частота сигнала.

2.6. Измерение разности фаз .

Измерение разности фаз между двумя гармоническими напряжениями одной частоты широко применяется в радиоэлектронике при исследовании различных четырехполюсников. Рассмотрим некоторые методы измерения разности фаз. Осциллографические методы наглядно представлены на рис. 17.

Рис. 17. Осциллографические методы измерения разности фаз:

а) развертка обоих сигналов на двухлучевом (двухканальном) осциллографе Δφ=2π Δt/T;

б) использование фигур Лиссажу при одинаковом усилении по X и Y (одноканальный осциллограф с усилителем по X), sinφ=h/H, tg(φ/2)=b/a,

где a и b – большая и малая полуоси эллипса

Метод сравнения (компенсации) состоит в сравнении измеряемого фазового сдвига на выходе исследуемого четырехполюсника с фазовым сдвигом калиброванного фазовращателя, питаемых от одного источника гармонических колебаний (pис.18).

Рис. 18. Структурная схема измерителя фазового сдвига по методу компенсаций

Напряжение, прошедшее исследуемый четырехполюсник, и такое же напряжение, прошедшее калиброванный фазовращатель и регулятор амплитуды, подаются на компенсационный узел, представляющий собой обычный дифференциальный трансформатор. При равенстве входных напряжений по фазе и амплитуде напряжение на выходе компенсационного узла равно нулю, о чем свидетельствуют нулевые показания индикатора напряжения. Сдвиг фазы определяется по шкале фазовращателя, затухание сигнала в четырехполюснике определяется по шкале регулятора амплитуды.

Цифровой метод (метод дискретного счета) основан на измерении количества счетных импульсов калиброванной частоты за время Δt=T Δφ/2π, пропорциональное фазовому сдвигу.

Рис. 19. Структурная схема цифрового фазометра

Формирователи преобразуют гармонические колебания, между которыми нужно измерить сдвиг фаз, в остроконечные однополярные импульсы, передний фронт которых соответствует моментам перехода гармонических колебаний через нуль. Управляющее устройство открывает электронный ключ на время сдвига Δt между импульсами с различных входов, и счетчик подсчитывает количество прошедших за это время импульсов.

Отметим, что при измерении разности фаз на высоких и сверхвысоких частотах предварительно производится понижение частоты с помощью гетеродинного преобразователя, имеющего два одинаковых смесителя и один общий гетеродин (рис. 20). Затем в области низких частот производится измерение разности фаз одним из рассмотренных выше способов.

Рис. 20. Схема преобразования частоты

Сдвиг фазы напряжений на выходе смесителя такой же, как и входных напряжений:

U 1 = U 1 sin[(ω-ω r)t+φ 1 -φ r ]; U 2 = U 2 sin[(ω-ω r)t+φ 2 -φ r ].

2.7. Спектроанализаторы .

Спектроанализаторы предназначены для визуального наблюдения спектра сигнала. Наиболее часто применяют спектроанализаторы последовательного анализа с двумя структурными схемами: схемой с перестраиваемым фильтром и супергетеродинной схемой.

В спектроанализаторе с перестраиваемым фильтром спектр исследуемого сигнала просматривают путем автоматической перестройки фильтра, выделения составляющих спектра, детектирования, усиления и наблюдения на кране ЭЛТ (рис. 21).

Рис. 21. Спектроанализатор с перестраиваемым фильтром

Перестройка фильтра осуществляется изменяющимся напряжением развертки, вследствие чего изображение спектра на экране получается неподвижным. Недостатком схемы является ее узкодиапазонность.

Супергетеродинная схема (рис. 22) обеспечивает электрическую перестройку в широком диапазоне частот. Принцип действия ее сводится к линейному последовательному переносу спектра исследуемого сигнала в область промежуточной частоты и перемещению его относительно средней частоты настройки фильтра. При этом фильтр неизменно настроен на промежуточную частоту, а последовательное перемещение спектра сигнала получается благодаря изменению частоты гетеродина, представляющего собой генератор качающейся частоты (ГКЧ), управляемый напряжением генератора развертки. За период качания ГКЧ на экране ЭЛТ наблюдается спектр исследуемого сигнала в виде светящихся линий, каждая из которых пропорциональна средней мощности для данной гармоники спектра исследуемого сигнала.

Рис. 22. Схема спектроанализатора супергетеродинного типа

2.8. Измерители амплитудно-частотных характеристик (характериографы).

Применение характериографов позволяет заменить довольно длительный и трудоемкий процесс снятия по точкам амплитудно-частотных характеристик с помощью измерительного генератора и вольтметра непосредственным наблюдением амплитудно-частотной характеристики (АЧХ) на экране электронно-лучевой трубки. Особенно очевидно преимущество характериографов при использовании их для настройки четырехполюсников, так как влияние изменения тех или иных параметров в процессе настройки сразу же видно на экране характериографа по изменению формы амплитудно-частотной характеристики.

Рис. 23. Схема измерителя амплитудно-частотных характеристик

Качание частоты автогенератора обычно осуществляется с помощью варикапа или магнитного модулятора. Так как прибором перекрывается широкий диапазон частот, то некоторые узлы в измерителе выполнены по принципу преобразования частоты - на смеситель подается два сигнала: один от диапазонного генератора, другой - от частотно-модулированного генератора (ГКЧ). На выходе смесителя фильтры низких частот выделяют разностную частоту с таким же качанием, как и в ГКЧ. С переключателя частотно-модулированный сигнал поступает на широкополосный усилитель с системой автоматической регулировки усиления (АРУ), где усиливается до напряжения 1 В, и далее через аттенюатор подается на исследуемый четырехполюсник. С выхода четырехполюсника сигнал поступает на детекторную головку, а после детектирования - на усилитель вертикального отклонения ЭЛТ. Так как развертка трубки по горизонтали осуществляется синхронно с модуляцией (качанием) частоты автогенератора, то на экране воспроизводится АЧХ исследуемого четырехполюсника.

Для калибровки частоты в схеме могут формироваться частотные метки, которые образуются в блоке меток в результате нулевых биений между ГКЧ и гармониками калиброванных частот: 0,1; 0,5; 1; 5 МГц.

2.9. Измерение параметров элементов радиотехнических цепей (R, L, С, tgδ=1/Q)

Метод вольтметра-амперметра не требует специальных приборов (рис. 24).

Рис. 24. Схема измерения комплексного сопротивления методом вольтметра-амперметра

При питании схемы от источника переменного тока с частотой f можно определить модуль полного сопротивления:

,

где R U - внутреннее сопротивление вольтметра. Активную часть сопротивления определяют измерением на постоянном напряжении. После этого можно рассчитать реактивную часть сопротивления. Обычно используют электронный вольтметр и термоэлектрический амперметр. При включении в качестве конденсатора или катушки индуктивности, зная частоту f питающего генератора, можно определить L и C: 1) X c =1/(ωC)=U/I и C=I/wU, 2) X L =ωL=U/I и L=U/wI.

Мостовые методы применяются в диапазоне низких радиочастот и позволяют достичь наибольшей точности измерения полных сопротивлений. Индикатор равновесного состояния должен иметь большое сопротивление, чтобы исключить влияние его на работу моста. Таким индикатором может быть электронный осциллограф или вольтметр. Равновесие моста наступает при условии

Z 1 Z 3 e i(φ1+φ3) = Z 2 Z 4 e i(φ2+φ4) ,

отсюда Z 1 Z 3 = Z 2 Z 4 ; φ1+φ3= φ2+φ4. Если принять за измеряемое сопротивление , а за образцовое - , то в мосте переменного тока для достижения равновесия должны быть две регулировки: модуля образцового сопротивления Z 2 и его аргумента φ 2 . Следует учитывать, что эти параметры при регулировке взаимосвязаны. Отсюда следует, что балансировку моста необходимо вести методом последовательного приближения, одновременно регулируя активную и реактивную составляющие.

Рис. 25. Схема моста переменного тока

Резонансным методом можно измерять индуктивности, емкости, сопротивления потерь в них, а также активную и реактивную составляющие комплексного сопротивления любого двухполюсника. Так как почти во всех случаях при определении названных параметров приходится измерять добротность эквивалентного контура, то такие приборы получили название измерителей добротности или куметров.

Рис. 26. Принципиальная схема куметра

В измерительный последовательный колебательный контур, состоящий из образцовой (L 0 R 0) или измеряемой (L x R x) катушки индуктивности и образцового прокалиброванного конденсатора переменной емкости С 0 , вводится определенное калиброванное напряжение U 1 от генератора, имеющего широкий диапазон частот. Сопротивление R 1 весьма малой величины ставится для уменьшения сопротивления источника, чтобы не ухудшать параметры контура. При подключении измеряемой катушки индуктивности L x R x куметр позволяет непосредственно измерить добротность контура L x R x С 0: Q=U c /U 1 . Вследствие этого вольтметр, измеряющий U c , обычно прокалиброван в значении добротности. Учитывая, что образцовый конденсатор и сопротивление R 1 имеют очень малые потери, найденная добротность контура будет равна добротности катушки. При резонансе в контуре, отмечаемом по максимуму, показания вольт-метра U c , можно записать как

Q=U c /U 1 =ω 0 L x /R x =1/(ω 0 C 0 R x).

Отсюда, зная С 0 , Q и регистрируя резонансную частоту ω 0 , можно определить L x и R x . При измерении неизвестной емкости С х в контур включается образцовая индуктивность L о R o и далее по резонансной частоте и значению добротности определяется емкость С х =1/(ω 0 QR 0).

С помощью куметра можно также измерять активную и реактивную части комплексного сопротивления любого двухполюсника. При его индуктивном характере двухполюсник подключается вместо L x R x , при емкостном характере - вместо С х.

Гетеродинный метод основан на зависимости частоты колебаний автогенератора от индуктивности и емкости его колебательного контура и сравнении частоты данного генератора с частотой перестраиваемого с помощью образцового конденсатора С 0 генератора по нулевым биениям, что позволяет получить высокую точность.

Рис. 27. Схема гетеродинного метода измерения емкости и индуктивности

До подключения измеряемой индуктивности или емкости оба генератора с помощью образцового конденсатора С 0 настраиваются на одну частоту, что фиксируется по нулевым биениям. При подключении С х частота генератора 2 изменяется и тогда конденсатор С 0 подстраивается, чтобы частоты совпали. При одинаковых индуктивностях в контурах измеряемая емкость будет равна изменению емкости образцового конденсатора. Погрешность 0.2-0.5%.

Метод дискретного счета (цифровой) основан на подсчете калиброванных по частоте импульсов в течение определенного интервала времени. В зависимости от того, как формируется этот интервал, применяют две разновидности схем: 1) схема, в которой используется апериодический разряд конденсатора на резистор с использованием временного интервала, равного постоянной времени разряда; 2) схема, в которой используется процесс затухания колебаний в колебательном контуре. В первой схеме, в зависимости от того, что выбрано эталонным (R 0 или С 0), можно измерять С х и R x . Перед началом измерений конденсатор С x заряжается до напряжения Е (переключатель в положении 1). Затем переключатель переводится в положение 2 и начинается разряд конденсатора С x на резистор R 0 по экспоненциальному закону U c =E e - t / τ . В момент переброса переключателя в положение 2 на цифровой измеритель временных интервалов поступает импульс, открывающий счет времени. С делителя R 1 R 2 на второй вход сравнивающего устройства подается напряжение E . 2 /(R 1 +R 2) = E/2.72. Момент, когда напряжение на конденсаторе в процессе его разряда достигнет значения Е/2,72, наступает при t = τ = С x R 0 . В это время сравнивающее устройство выдает второй импульс, прекращающий счет времени. Погрешность измерения ±0,1 %.

По второй схеме строятся цифровые куметры (рис. 29).

Рис. 28. Схема измерения С x R х по постоянной времени τ = С x R х

Принцип действия основан на следующем: отношение двух амплитуд затухающего колебания, разделенных временным интервалом, равным одному периоду, равно Δ = U 1 /U 2 =e δT , где δ=R x /(2L x) – декремент затухания, Т - период колебаний. Отсюда Т=lnΔ/ δ, так что добротность контура равна

Q=(2π L x)/(TR x)= (2L x /R x)(π δ/ lnΔ)=π/ lnΔ.

Отсюда lnΔ≈π/Q и D≈exp(π/Q). Отношение амплитуд затухающих колебаний первой и n-й равно Δ n =U 1 /U n =e n / Q . При n=Q имеем D n = e π =23,14, откуда U n = Q =0.0432.

Рис. 29. Структурная схема цифрового куметра

От генератора импульсов с большой скважностью заряжается конденсатор контура С 0 до амплитуды U 1 , после чего начинается затухающий колебательный процесс в контуре, образованном С 0 , L х и R x . Одновременно пороговое устройство 1 открывает временной селектор и счетчик импульсов считает количество периодов импульсных колебаний, сформированных в формирующем устройстве из затухающих колебаний в контуре. Когда амплитуда затухающих колебаний достигнет значения 0,0432 U 1 , при котором n=Q, пороговое устройство 2 закрывает селектор и счет импульсов прекращается. Показания счетчика через некоторое время, определяемое линией задержки, сбрасываются. Погрешность измерения 0,1-0,2% и зависит только от точности срабатывания пороговых устройств.

Г. А. Золотова ГРАММАТИКА КАК НАУКА О ЧЕЛОВЕКЕ (Русский язык в научном освещении. - № 1. - М., 2001. - С. 107-113) Всякая наука стремится осмыслить не только свой объект, но и свое место, свою роль в системе человеческих знаний. Древние включали грамматику в понятие искусства - ars, artis, наряду с такими «умственными занятиями» как риторика, астрономия и др. Вергилий же полагал, что «грамматика есть дражайшее паче иных свободных наук знание» (О изобретателях вещей, кн.1, гл.7) [цит. по Виноградов 1958: 48]. Подобная оценка звучит и в нашем азбуковнике конца XVI века: грамматика - «основание и подошва всем свободным хитростям» (т. е. наукам и искусствам) [там же: 12]. Основы российской грамматической науки заложены М. В. Ломоносовым «с явной ориентацией на глубокую смысловую содержательность речи как основу ее общественной ценности» [Виноградов 1958: 29]. Усилиями многих поколений накапливались грамматические наблюдения. В середине XX века, философские, логические увлечения, успехи естественных наук, стремление к «объективной точности знания» побуждали часть лингвистов к поискам «чистой формы», к построению схем и математических выкладок, пренебрегавших смыслом. Но изучать в языке форму без содержания - все равно, что представить море без воды. Остроумно оценивала ситуацию Н. Д. Арутюнова: «знаковая теория предложения, связав его с миром, пустила по миру, - оторвала от хозяина - человека». Сейчас хозяин-человек разными путями, в разных концепциях возвращается в науку о языке. Это важнейшая и нелегкая задача - вернуть человека в лингвистику на подобающее ему место. Условия нашего зарегламентированного образования способствовали закреплению устоявшейся, так называемой традиционной грамматики, которую десятилетиями повторяли в учебниках и программах. Неудовлетворенность этими одинаковыми, на глазах стареющими грамматическими близнецами-братьями искала выхода. Формировались смежные и дочерние области знания: семантика, прагматика, теория речевых актов, когнитология и другие, стремящиеся к самоутверждению, к суверенному, автономному существованию. Разрабатывались новые подходы к языку, возрождались полузабытые старые. Каждая область плодила полезные и бесполезные термины. Но другим материалом, кроме языкового, эти науки не располагают, существовать они могут только на почве языка. А язык материально един. Рассматривая его с одной, пусть и необходимой точки зрения, мы недооцениваем другие, разрушаем единство языкового феномена. Создается однобокое, обедненное представление о предмете. Приходит пора собирать эти знания, интегрировать, расширив привычные границы грамматики. Критерием необходимости этого процесса и объединяющим началом становится фигура человека, говорящего лица. Человек создал язык для общения с себе подобными. Говорящий, мыслящий, чувствующий человек - главное действующее лицо в мире и в языке. Его осмысление мира, его отношение к другим людям выражается в избираемых им языковых и речевых средствах. Суждения об антропоцентрической направленности лингвистики становятся к концу XX века чуть ли не общим местом. Что же конкретно меняет эта ориентация в нашем понимании грамматических явлений? Лингвистика все увереннее приближается к признанию текста основным своим объектом. Ведь язык существует ради коммуникации, и осуществляется коммуникация в текстах - разной формы, разного объема и назначения, письменных и устных, спонтанных и подготовленных. Грамматическая наука - часть филологии, это не свод парадигм, правил и запретов, а ключ к строю языка, к строю текстов, к строю человеческой мысли. Все категории и элементы языка как части целого предназначены служить тексту. Каждой языковой единице, помимо формы и значения, присуще имманентное свойство - функция, тот способ, которым она служит построению коммуниката. Характеристика каждой единицы определяется взаимообусловленностью ее Формы, значения и функции . Этот комплексный критерий, более объективно отвечающий сущности языковых явлений, позволяет переориентировать грамматику от классификационных задач к объяснительным. Вместо ответа на вопрос под какую классификационную рубрику это подводится?, и исследователю, и обучаемому предстоит искать ответы на более содержательные вопросы: Что выражено? (о значении), Как, чем выражено? (о форме), зачем, для чего? (о функции). На этой основе можно двигаться к следующему вопросу: Почему? (о выборе, о смысловых, ситуативных, стилистических предпочтениях говорящего). Не в разделении, не в
противопоставлении «уровней» языка цель грамматического анализа, а в наблюдении, осознании результата совместных усилий семантики, морфологии, синтаксиса. Немаловажно то, что это взаимодействие, тройственный критерий подводит более прочный фундамент и под наши классификации, в которых остается масса нерешенных, дискуссионных вопросов. Обратимся к материалу одного из основополагающих разделов курса синтаксиса «Типы простого предложения».

Мы требуем и от школьников, и от абитуриентов, и от студентов свободного владения терминами «односоставные - двусоставные», «личные - безличные» и т. д. при разборе предложений. Судьбу человека иногда решаем. А ведь сами - если честно и вдумчиво - на каждом пятом-десятом предложении можем споткнуться.

Вот хрестоматийный пример: Вы выходите на крыльцо. Вам холодно немножко… Вам дремлется… Над вами, кругом вас - туман… (по Тургеневу). Вы выходите… - двусоставное предложение? Но Вы здесь обобщенно-личное, а обобщенно-личные предложения - по схеме разновидность односоставных. Вам холодно, Вам дремлется - безличные, но сообщают о предикативном признаке лица, притом опять обобщенно-личного субъекта. Так личные они или безличные? Односоставные или двусоставные? Безличные или обобщенно-личные?

Над вами - туман - односоставное с обстоятельством места? Туман - подлежащее или сказуемое? А может быть, Над вами - подлежащее, называющее место, пространство, а туман - его предикативный признак?

Но Над вами - опять обобщенное лицо… и т. д. Затруднительность положения и вопрошающего, и отвечающего в подобных случаях подтверждает, что в привычной схеме отсутствует четкий критерий деления. Не устарела ли сама схема? Сослужив прогрессивную службу своему времени, она не может десятилетиями оставаться незыблемой. Традиция в грамматике - это интерес и уважение к знаниям, оставленным нам предшествующими поколениями. Но традиционность в смысле застылость, неподвижность, боязнь поиска не свойственна науке по сути ее. Не помогает привычная схема выйти из противоречий и в вопросе о способах выражения подлежащего.

Александр Блок мечтал в свое время «…Все сущее увековечить, Безличное - вочеловечить »… А лингвисты, наоборот, личное - расчеловечивают. Оправданно ли употреблять термин «безличное» по отношению к предложениям Вам дремлется, Не спится, няня, Мне грустно потому, что весело тебе? Ведь в них говорится о состоянии лица, о признаке, который вне лица, вне носителя его не может существовать; и лицо это, личный субъект, названо определенными падежными формами имени, а если не названо, ясно из контекста и по значению, и по форме, и по месту (законной препозиции) в предложении. Современной грамматике известно и то, какие текстовые, коммуникативные условия допускают неназванность субъекта, неполную реализацию этой двусоставной модели (Не спится, няня; Грустно, Нина ) и в каких условиях это невозможно (легко, например, таким способом превратить в абсурд строку из Лермонтова …Грустно, потому что весело …). Проблема признания свойственного некоторым моделям русских предложений подлежащего в косвенных падежах обсуждалась еще полтора века назад, но учебники продолжают оберегать грамматику от реальных фактов и здравого смысла. Остаются пограничные конфликты и между рубриками «односоставных».

Один специалист скажет: Цыплят по осени считают - Неопределенно-личное предложение, потому что предикат в 3-ем лице множественного числа. Другой скажет - обобщенно-личное, потому что пословица. Но дело опять не просто в том, чтобы подвести под рубрику.

В этом делении можно увидеть большее: позицию говорящего по отношению к тому, о чем идет речь. Представляя субъект как неопределенно-личный, говорящий имеет в виду «кто-то другие, но не я», исключенность себя из возможных субъектов действия, Эксклюзивность : Кто-то стучит; Звонят; В трактир, говорят, привезли свежей семги (Гоголь). Представляя субъект как обобщенно - личный, говорящий имеет в виду «я и другие»: Вы выходите на крыльцо; Идешь и думаешь…; Весь ты перезябнешь, руки не согнешь (И. Суриков). «Другие и я»: Цыплят по осени считают, - включенность себя в число возможных субъектов, Инклюзивность . Оппозиция инклюзивности/эксклюзивности может быть сильным экспрессивным средством, когда служит способом выражения категории человеческого сознания «свой/чужой». Ср. Ну, удерешь с парохода, не ступишь и шагу - схватят, приведут к английскому коменданту и сейчас же повесят… В стихотворении М. Волошина «Террор» (1921г.

) из семи четверостиший шесть состоят из одних неопределенно-личных предложений, сурово перечисляющих действия Не Названных (в «Коммуникативной грамматике», с. 462 - опечатка) палачей. (А. Н. Толстой).

Именно потому, что неназванность субъекта значима, а по природе действие не может быть бессубъектным, в «Коммуникативной грамматике» мы рассматриваем неопределенно-личные и обобщенно-личные предложения как модификации, с дополнительным смыслом, лично-глагольных, двусоставных. И в «безличных», тоже двусоставных, субъект (подлежащее!) выражен дательным не для того, чтобы его исключили из класса за морфологическую непохожесть, но для того, чтобы передать дополнительное значение Инволюнтивности , независимости состояния от воли его носителя. Двойная бухгалтерия, игра в qui pro quo («семантический субъект» У детей кашель прикидывается «грамматическим объектом», чтобы мы все-таки его перехитрили и распознали его субъектную роль) уместна в маскараде или в авантюрном романе, но не в языке, где все системно выражает смысл, если не жертвовать смыслом синтаксической системы, поддаваясь давлению морфологических критериев.

Благодаря системе, на ее фоне мы получаем удовольствие от действительной игры слов, поэтических образов, метафор, остроумных неожиданностей. Изучение языка только с проникновением в его человечески значимые социальные, культурные, экспрессивные смыслы может сделать его привлекательным объектом и вместе с тем орудием развития интеллекта и вкуса. Что бы ни говорили учебники, любой текст организует человек. Говорящее лицо явно или неявно, а для лингвиста - всегда явно, присутствует в нем, осмысляя мир со своей точки зрения. Есть разные формы и возможности обозначения этого присутствия. Вот иду я вдоль большой дороги В тихом свете гаснущего дня… ().

Эти строки реализуют дейктический критерий я - здесь - сейчас: говорящий, он же лирический герой, в хронотопе происходящего. На берегу пустынных волн / Стоял Он, дум великих полн / И вдаль глядел. Пред ним широко / Река неслася, бедный челн / По ней стремился одиноко… (Пушкин). Автор представляет нам своего героя в хронотопе происходившего, стоящим даже как бы спиной к нам, и дальше (маркер Пред ним ) мы видим то, что видит он, его глазами.

Ср. Пошел старик к синему морю, / Видит - на море черная буря (Пушкин).

Но почему в повествовании о прошлых событиях появляется настоящее время? Это переключение на точку зрения персонажа, это настоящее время старика (Ср. [Успенский 1970]). И временем, если вдуматься, говорящий распоряжается в тексте совсем не так, как написано в учебниках. Какое отношение к моменту речи говорящего имеет тот же пример со стариком? Да и что это за момент, где он? А что объясняет этикетка «настоящее историческое»?

Почему Вот идет старик к синему морю … более историческое, чем Пошел старик к синему морю? То же настоящее различно в примерах из Пушкина: (1) Стою над снегами у края вершины и (2) И с каждой осенью я расцветаю вновь . В (1), как и в тютчевском Вот бреду я …, говорящий сейчас в хронотопе и воспринимает окружающее Сенсорно ; во (2) он как бы поднялся во времени и в пространстве над несколькими, многими осенями и суммирует, осмысляет прошедшее. Здесь другой способ восприятия - Ментальный . А повествование в «Пиковой даме» о несчастной судьбе бедной воспитанницы Лизаветы Ивановны автор подкрепляет словами «Горек чужой хлеб и тяжелы ступени чужого крыльца». Это тоже настоящее время, но автор уже как бы вышел за рамки своего текста в контекст мировой литературы, универсально значимых обобщений. Вот что интересно наблюдать - свободный полет человеческой мысли (и речи соответственно) в пространстве и времени, а не прикрепленность к «моменту речи». А затем - выявить, какие закономерности этот полет, движение, перемещения организуют в текстовую структуру, в композицию целого произведения.

Когда мы читаем в лингвистических трудах, что грамматическое время объективно, однонаправленно и необратимо, трудно этому поверить. Происходит механический перенос свойств физического времени на время грамматическое. Дело в том, что их-то и надо разграничить.

Время физическое, природное однолинейно и необратимо, ход его независим от человека. Но соотнесенность с этим временем факультативна для текста. Текст, художественный ли, устно-бытовой ли, организуется событийным временем, которое автор, говорящий по своей воле выстраивает, намеренно или произвольно, в том порядке, в котором он перемещает свой «наблюдательный пункт» по отношению к событиям, действительным или воображаемым. Все соседствующие предикаты связного текста (в том числе и так называемые “полупредикативные” конструкты - причастные, деепричастные обороты, инфинитивы, девербативы и др.

) вступают в таксисные отношения - одновременности, параллельности, предшествования, следования. Р. Якобсон в свое время недооценил грамматическую роль говорящего лица, противопоставив время как «шифтерную» категорию, связанную с актом речи, «нешифтерным» категориям таксиса и вида [Якобсон 1972]. Оппозицию несовершенного и совершенного вида тоже не объяснить без учета точки зрения говорящего, либо «сопровождающего взглядом» длящийся процесс (Шел, шел; сидит, молчит ), либо фиксирующего изменения в продолжающемся процессе, «пересекая» его наблюдением (Малыш подрос, брат растолстел, похолодало, ветер усилился ). Увидеть творческую силу говорящего, автора, субъективное управление текстовым временем, подвижность точки отсчета, наблюдательного пункта - все это предусловия анализа принципов построения текста. Еще в 30-е годы В. В. Виноградовым была сформулирована задача выявить поддающиеся систематизации типизированные речевые единицы и изучать законы их комбинирования, соединения в текстах разного типа и назначения. В работах Виноградова заложены основы науки о структуре текста. Как возможное решение этой задачи разработана его последователями концепция пяти коммуникативных регистров речи, конкретные реализации которых и оказываются конститутивными единицами, композитивами текста.

Практически любые тексты обнаруживают регистровое строение, с разными, естественно, количественными и качественными предпочтениями. Выявлены три оси времени, типы композиций, общие ступени рассмотрения текстовой структуры, даны многие примеры анализа текстов. «Коммуникативная грамматика» не противопоставляет язык речи, текст системе. «Грамматика» наблюдает язык в речевой динамике, стремясь извлечь максимум лингвистической информации из фактов человеческой речи и на этой основе найти явлениям их место в системе.

Фигура говорящего/наблюдателя с ее меняющейся пространственно-временной позицией, способами познания и коммуникативными намерениями, с богатством оценок и реакций, освещает внутренний мир текста и одушевляет грамматику. Поиски очеловеченного представления языковой системы, раздвигая границы грамматической компетенции, подводят более аргументированную лингвистическую базу под филологические исследования и поднимают грамматику на уровень современных гуманитарных задач, способствуя «раскрытию того духовного мира, который скрывается за словом» (Л. В. Щерба).

Литература Виноградов 1930 - В. В. Виноградов. О художественной прозе. М.;Л., 1930. Виноградов 1936 - В. В. Виноградов. Стиль «Пиковой дамы»

Временник Пушкинской комиссии, 2. М.; Л., 1936. Виноградов 1958 - В. В. Виноградов. Из истории изучения русского синтаксиса. М., 1958. Золотова, Онипенко, Сидорова 1988 - Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко., М. Ю. Сидорова. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1970. Степанов 1981 - Ю. С. Степанов. В поисках прагматики (проблема субъекта). ИАН СЛЯ. 1981. Т 40. No 4. Успенский 1970 - Б. А. Успенский. Поэтика композиции. М., 1970. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. М., 1992. Щерба 1974 - Л. В. Щерба. Новая грамматика

Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. Якобсон 1972 - Р. О. Якобсон. Шифтеры, глагольные категории и русский

Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972.

Если домашнее задание на тему: » Золотова – Грамматика как наука о человеке оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.

 

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

План

Введение

1. Грамматика как наука о человеке

2. Теория коммуникативной грамматики

3. Коммуникативная грамматика и языковое общение

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Всякая наука стремится осмыслить не только свой объект, но и свое место, свою роль в системе человеческих знаний.

Древние включали грамматику в понятие искусства - ars, artis, наряду с такими «умственными занятиями» как риторика, астрономия и др.

Вергилий же полагал, что «грамматика есть дражайшее паче иных свободных наук знание» (Об изобретателях вещей, кн.1, гл.7).

Подобная оценка звучит и в нашем азбуковнике конца XVI века: грамматика - «основание и подошва всем свободным хитростям» (т.е. наукам и искусствам).

Основы российской грамматической науки заложены М.В. Ломоносовым «с явной ориентацией на глубокую смысловую содержательность речи как основу ее общественной ценности».

Усилиями многих поколений накапливались грамматические наблюдения. В середине XX века, философские, логические увлечения, успехи естественных наук, стремление к «объективной точности знания» побуждали часть лингвистов к поискам «чистой формы», к построению схем и математических выкладок, пренебрегавших смыслом.

Но изучать в языке форму без содержания - все равно, что представить море без воды. Остроумно оценивала ситуацию Н.Д. Арутюнова: «знаковая теория предложения, связав его с миром, пустила по миру, - оторвала от хозяина - человека».

Сейчас хозяин-человек разными путями, в разных концепциях возвращается в науку о языке. Это важнейшая и нелегкая задача - вернуть человека в лингвистику на подобающее ему место.

В данной работе я попробую дать характеристику коммуникативной грамматики, ее теории и значимости для лингвистики.

1. Грамматика как наука о человеке

Условия нашего зарегламентированного образования способствовали закреплению устоявшейся, так называемой традиционной грамматики, которую десятилетиями повторяли в учебниках и программах. Неудовлетворенность этими одинаковыми, на глазах стареющими грамматическими близнецами-братьями искала выхода.

Формировались смежные и дочерние области знания: семантика, прагматика, теория речевых актов, когнитология и другие, стремящиеся к самоутверждению, к суверенному, автономному существованию. Разрабатывались новые подходы к языку, возрождались полузабытые старые. Каждая область плодила полезные и бесполезные термины. Но другим материалом, кроме языкового, эти науки не располагают, существовать они могут только на почве языка. А язык материально един. Рассматривая его с одной, пусть и необходимой точки зрения, мы недооцениваем другие, разрушаем единство языкового феномена. Создается однобокое, обедненное представление о предмете.

Приходит пора собирать эти знания, интегрировать, расширив привычные границы грамматики. Критерием необходимости этого процесса и объединяющим началом становится фигура человека, говорящего лица.

Человек создал язык для общения с себе подобными. Говорящий, мыслящий, чувствующий человек - главное действующее лицо в мире и в языке. Его осмысление мира, его отношение к другим людям выражается в избираемых им языковых и речевых средствах.

Суждения об антропоцентрической направленности лингвистики становятся к концу XX века чуть ли не общим местом. Что же конкретно меняет эта ориентация в нашем понимании грамматических явлений?

Лингвистика все увереннее приближается к признанию текста основным своим объектом. Ведь язык существует ради коммуникации, и осуществляется коммуникация в текстах - разной формы, разного объема и назначения, письменных и устных, спонтанных и подготовленных.

Немаловажно то, что это взаимодействие, тройственный критерий подводит более прочный фундамент и под наши классификации, в которых остается масса нерешенных, дискуссионных вопросов.

В «Коммуникативной грамматике» мы рассматриваем неопределенно-личные и обобщенно-личные предложения как модификации, с дополнительным смыслом, лично-глагольных, двусоставных. И в «безличных», тоже двусоставных, субъект (подлежащее!) выражен дательным не для того, чтобы его исключили из класса за морфологическую непохожесть, но для того, чтобы передать дополнительное значение инволюнтивности, независимости состояния от воли его носителя.

Что бы ни говорили учебники, любой текст организует человек. Говорящее лицо явно или неявно, а для лингвиста - всегда явно, присутствует в нем, осмысляя мир со своей точки зрения.

Когда мы читаем в лингвистических трудах, что грамматическое время объективно, однонаправленно и необратимо, трудно этому поверить. Происходит механический перенос свойств физического времени на время грамматическое. Дело в том, что их-то и надо разграничить.

Время физическое, природное однолинейно и необратимо, ход его независим от человека. Но соотнесенность с этим временем факультативна для текста.

Текст, художественный ли, устно-бытовой ли, организуется событийным временем, которое автор, говорящий по своей воле выстраивает, намеренно или произвольно, в том порядке, в котором он перемещает свой «наблюдательный пункт» по отношению к событиям, действительным или воображаемым. Все соседствующие предикаты связного текста (в том числе и так называемые “полупредикативные” конструкты - причастные, деепричастные обороты, инфинитивы, девербативы и др.) вступают в таксисные отношения - одновременности, параллельности, предшествования, следования.

Р. Якобсон в свое время недооценил грамматическую роль говорящего лица, противопоставив время как «шифтерную» категорию, связанную с актом речи, «нешифтерным» категориям таксиса и вида.

Оппозицию несовершенного и совершенного вида тоже не объяснить без учета точки зрения говорящего, либо «сопровождающего взглядом» длящийся процесс (шел, шел; сидит, молчит), либо фиксирующего изменения в продолжающемся процессе, «пересекая» его наблюдением (малыш подрос, брат растолстел, похолодало, ветер усилился).

Еще в 30-е годы В.В. Виноградовым была сформулирована задача выявить поддающиеся систематизации типизированные речевые единицы и изучать законы их комбинирования, соединения в текстах разного типа и назначения. В работах Виноградова заложены основы науки о структуре текста.

Как возможное решение этой задачи разработана его последователями концепция пяти коммуникативных регистров речи, конкретные реализации которых и оказываются конститутивными единицами, композитивами текста. Практически любые тексты обнаруживают регистровое строение, с разными, естественно, количественными и качественными предпочтениями. Выявлены три оси времени, типы композиций, общие ступени рассмотрения текстовой структуры, даны многие примеры анализа текстов. «Коммуникативная грамматика» не противопоставляет язык речи, текст системе. «Грамматика» наблюдает язык в речевой динамике, стремясь извлечь максимум лингвистической информации из фактов человеческой речи и на этой основе найти явлениям их место в системе.

Фигура говорящего/наблюдателя с ее меняющейся пространственно-временной позицией, способами познания и коммуникативными намерениями, с богатством оценок и реакций, освещает внутренний мир текста и одушевляет грамматику. Поиски очеловеченного представления языковой системы, раздвигая границы грамматической компетенции, подводят более аргументированную лингвистическую базу под филологические исследования и поднимают грамматику на уровень современных гуманитарных задач, способствуя «раскрытию того духовного мира, который скрывается за словом» (Л. В. Щерба).

2. Теория коммуникативной грамматики

На современном этапе развития грамматики системное описание моделей русского предложения не может не учитывать, во-первых, трехмерной целостности (единства формы, значения и функции) предложения, во-вторых, парадигматических возможностей модели предложения и, в третьих, степени ее (модели) текстовой обусловленности.

Осознание трехмерной целостности как основания идентификации конкретной языковой единицы привело к пересмотру приоритетов и к отказу от приоритета формы над значением, а значит, и к пересмотру приоритета классификационно-описательного принципа представления русского предложения - представления в виде списка структурных схем, лишенных не только функции, но и семантики.

В синтетическом, флективном языке, каким является русский, особое значение имеют отношения между синтаксисом и морфологией. И если в описательной грамматике исследователей интересуют отношения между компонентом предложения и словоформой, то в грамматике объяснительной устанавливаются отношения между типовым значением предложения и категориальным значением частей речи, участвующих в организации того или иного типа предложений. Это отношение оказывается основным критерием классификации моделей в концепции «Коммуникативной грамматики русского языка» (Золотова и др. 1998).

В отличие от списка структурных схем, предложенного формальной описательной грамматикой, классификация предложений в коммуникативной грамматике опирается на идею поля. Полевое представление системы предполагает разграничение основных, базовых, центральных структур и структур периферийных. Критерием деления становится признак изосемичности / неизосемичности: изосемичность - прямое, наиболее простое отношение между морфологической формой и категориально-синтаксическим значением, между категориально-морфологическим и категориально-синтаксическим значением; неизосемичность - несовпадение категориально-морфологического и категориально-синтаксического значений. Речь идет о том, что наиболее простым отношением между морфологической формой и типовым синтаксическим значением является такое отношение, при котором семантика предиката предложения совпадает с семантикой части речи, оформляющей предикат (действие - глагол, качество - прилагательное и т.д.), а семантика субъектного компонента представлена соответствующей субъектной синтаксемой личного или предметного существительного (субъект действия - личное существительное в именит. падеже, субъект состояния - дат. падеж, субъект количественного признака - род. падеж и т.д.).

Коммуникативная грамматика в основу своей объяснительной теории кладет идею триединой сущности языковой единицы, и тем самым соединяет системное и текстовое исследование языковой единицы.

Для соединения в одном исследовании структуры, семантики и функции оказываются необходимыми такие лингвистические «инструменты», которые бы обнаружили связь между словом, предложением и текстом - во-первых, и грамматической системой и текстом - во-вторых.

Такими грамматическими инструментами стали:

1) модель субъектной перспективы высказывания

2) понятие коммуникативного регистра речи

3) таксис как техника межпредикативных отношений в тексте

Если конкретное высказывание исследовать с использованием каждого из трех инструментов, то станет очевидным, что отношение высказывания к действительности интерпретируется системой коммуникативных регистров, отношение высказывания к сфере человека мыслящего и говорящего представлено субъектной перспективой, а отношение высказывания к другому высказыванию объясняется теорией таксиса.

Коммуникативный регистр речи - модель речевой деятельности, обусловленная точкой зрения говорящего и его коммуникативными интенциями, располагающая определенным репертуаром языковых средств и реализованная в конкретном фрагменте текста. Коммуникативный регистр в условиях текста является средством обнаружения синтаксической композиции, в рамках же языковой системы образует область функциональных возможностей языковой единицы.

Модель субъектной перспективы - ось, соединяющая пять субъектных сфер, взаимодействие которых организует высказывание и объясняет его функционирование в тексте. Идея субъектной перспективы позволяет интерпретировать грамматические объекты в связи с точкой зрения говорящего, то есть обеспечивает антропоцентрический взгляд как на текст, так и на грамматическую систему.

Таксис - техника линейного взаимодействия предикативных единиц, основанная на механизме совпадения / несовпадения по трем параметрам - модальности, времени и лицу.

Каждая из трех идей может быть понята как возведение до уровня текста определенных глагольных категорий - (1) категорий времени и модальности, (2) категории лица, (3) категорий вида и времени.

3. Коммуника тивная грамматика и языковое общение

Идея коммуникативного описания грамматики восходит, по-видимому, к Л.В. Щербе, разделявшему активную и пассивную грамматику. Новый импульс названной дисциплине дала коммуникативная грамматика Дж. Лича и Я. Свартвика (1983). Методологически эта концепция восходит к неофертианству, в рамках которого язык рассматривается как составная часть коммуникативной ситуации, а значение понимается как неоднородный многоуровневый феномен с результирующей на уровне “контекста ситуации”, который представляет собою многоаспектное - интра- и экстралингвистическое образование зачастую панхронического характера.

Авторы выделяют четыре стратума в организации значения - концептуальный, логико-коммуникативный, прагматический и дискурсный. Из них первые два считаются собственно семантическими, так что семантика выходит за пределы референциального аспекта. Рассматриваемый подход к организации значения текста является текстоцентрическим, поскольку, в отличие от коммуникаторо-центрического, прагматические компоненты в нем надстраиваются над собственно семантическими (см. о терминах: Сусов 1980).

Авторы почти не дают теоретического обоснования своих построений, поэтому грамматические категории зачастую устанавливаются интроспективно и соответствуют их традиционной классификации. Так, в одну группу “понятия” (первый стратум), которая имеет дело с единицами в основном денотативного уровня, включаются конкретные и абстрактные существительные, однако не устанавливается соответствие между последними и прилагательными, хотя и те, и другие являются морфологическими вариантами одной онтологической категории - признака в широком смысле. Кроме того, устанавливая структурные единицы (слово, словосочетание, придаточное предложение), соответствующие этой группе, авторы не оговаривают того, что эти единицы, как правило, употребляются для выражения различных по сути элементов действительности. Так, слово может выражать как предмет, так и признак (единичный и множественный однородный), а придаточное предложение целый “отрезок действительности” с его партиципантами.

Уровень логической коммуникации определяется как стратум, в котором устанавливаются категории, отвечающие за отражение собственно денотативной ситуации, преломляющейся в пропозициональную структуру, с определением аналитической истинности предложения, его первичного коммуникативного типа (утверждение, вопрос или отрицание) и рассмотрения его в терминах “возможный миров”. В качестве конструктивных единиц этого уровня используются единицы предыдущего - концепты.

Прагматический уровень оперирует высказываниями. Здесь используется прагматическое преломление единиц второго уровня с собственно коммуникативными целями (ср. иронию, переосмысление и т.п.) при активном использовании различных типов речевых актов.

На уровне дискурса происходит организация мысли для оптимальной передачи информации. Здесь определяется актуальное членение предложения в тексте, причем понимание компонентов аткуального членения представлено более детализировано, чем в работах крупнейшего представителя неофертианства М.Хэллидея. Так, термин Данное у Хэллидея включает Топик и Данное Дж. Лича и Я. Свартвика, а Новое М. Хэллидея - Новое, Фокус и Ядро (Weight) Дж. Лича и Я. Свартвика.

Оценивая подход Дж. Лича и Я. Свартвика, можно считать, что коммуникативность в нем во многом монологического порядка. Более поздние подходы отнюдь не повторяют парадигму “родоначальников”. Это говорит о необходимости экспликации самого термина “коммуникативный подход” применительно к разным направлениям в исследовании языкового взаимодействия.

4. Парам етры описания языкового общения

Изучение коммуникативных подходов к языковому и к несобственно-языковому общению ориентировано на повышение адаптивных способностей общающихся к конкретным ситуациям и обстоятельствам. Обретение знаний о коммуникации дает человеку инструментарий для продуктивного принятия решений. Коммуникативный подход можно рассматривать в широком и узком плане в зависимости от того, в какую систему он помещается.

Иерархию коммуникативных ситуаций на основе признака “количество участников речевого общения” можно представить в виде цепочки Массовая коммуникации - коммуникации в организациях - коммуникации в малых группах - коммуникации в диадах - Рефлексия. Последний компонент, имея самостоятельное место в иерархии, может одновременно содержаться в вышестоящих составляющих, и степень его присутствия зависит от типов языковой личности и типа дискурса. Эта зависимость конкретизирует понимание коммуникации как системы (ср. ее свойства: холизм, саморегуляция, иерархия, развитие - Bertalanffy 1968).

По признаку “наличие наблюдаемой реакции участников общения” можно разделить коммуникацию (монолог) и интеракцию (диалог -- как симультанный, так и отсроченный).

На основе параметра “результативность общения” можно выделить коммуникативно-инормирующий и коммуникативно-инормативный и коммуникативно-приемлемый типы общения.

На основе признака “количество тактов в общении” можно разделять сообщение (один неполный такт - монолог с одной репликой, например, распоряжение), коммуникацию (один полный такт, например вопрос - ответ), интеракцию (речевое взаимодействие из серии вопросов и ответов),

По признаку “смена ролей в общении” можно разделять коммункацию (продуцент и реципиент не меняют своих ролей (ср. монолог), интеракцию (происходит смена ролей в вопросно-ответных единствах) и трансакцию (то же в случае многоканального общения).

По признаку “количество обсуждаемых проблем” можно выделять однотопиковую (одна проблема) и многотопиковую коммуникацию.

По признаку “количество точек зрения на проблему” можно разделять коммуникацию (одна точка зрения), интеракцию (противостоящие точки зрения) и трансакцию (множественность точек зрения).

По признаку “способ обоснования точки зрения” можно выделять коммуникацию (задействование изначально своей аргументации), интеракцию (критика аргументации оппонента, аргументация “от противного”) и трансакцию (продолжение и развитие мысли оппонента и выдача собственной аргументации).

Названные признаки можно использовать как для разграничения коммуникации и смежных понятий, так и для создания системы описания аргументативного типа дискурса (в силу иного набора признаков она будет отличаться, например, от системы, предложенной в Eemeren, Grootendorst 1984).

5. Факторы, влияющие на языковое общение

Каковы же основные постулаты, которые лежат в основе интерактивного подхода, противопоставляемого коммуникативному, например, в теории аргументации как прикладной лингвистической дисциплине? Анализируя эту проблему, представители голландской школы прагмадиалектики сводят эти постулаты к следующим.

1. Собеседники являются обычными носителями языка в обычных обстоятельствах. Коммуниканты могут нормально говорить и слышать владеют языком общения, осознают, что делают. Обстоятельства ситуации таковы, что нет существенных помех в общении.

2. Собеседники общаются добровольно и серьезно. Говорящий берет на себя обязанность защищать свое мнение по доброй воле. Слушающий не обязан принимать аргументацию, которую его разум отвергает.

3. Говорящий должен говорить то, что имеет в виду и должен отвечать за свои слова. Это означает, что говорящий должен использовать слова в их общепринятом смысле (а не то, что он обязательно должен быть честен и искренен). За то, что он сказал, он должен нести ответственность, т.е. он не имеет права говорить, что хотя он это сказал, на это не надо обращать внимания (хотя это и не означает, что он говорит то, что думает).

4. Слушающий понимает то, что сказал говорящий, и на этой основе оценивает высказывание. Слушающий расценивает высказывания говорящего как оптимально закодированные и применяет к ним оптимальную интерпретацию. Поэтому он понимает информацию настолько, насколько это позволяют ему формулировки говорящего. В реальных условиях аргументативного общения возможны искажения в понимании, и для аргументирующих субъектов очень важно от этих искажений избавиться, т.к. иначе нарушится релевантность общения. Это нарушение происходит вследствие того, что слушающий оценивает высказывание говорящего так, как он его понял, а понимает он его в этом случае неверно.

5. Собеседники могут дать (добавить) любую точку зрения и любую информацию, которую пожелают и которую посчитают релевантной для защиты своей позиции или атаки взгляда противника. Не существует тем, по которым у людей не было бы расхождений во взглядах. Человек, у которого нет мнения по определенному предмету, всегда может принять какое-либо из уже существующих. Оценка мнения другими возможна только в том случае, если это мнение эксплицировано. Оптимально его следует сформулировать как можно отчетливее и полнее. То же относится и к информации, которую кто-либо считает важной для защиты или атаки мнения - она также должна быть эксплицирована как можно отчетливее. Безусловно, коммуниканты могут добровольно наложить на себя определенные ограничения и могут добровольно прийти к соглашению о том, что некоторые точки зрения и определенная информация являются "неуместными". Например, они могут согласиться между собой не возвращаться к уже обсужденным мнениям или не касаться информации, которая носит "чисто технический" характер, или "слишком личный". Но в любом случае, такие соглашения должны делаться добровольно, так, чтобы ни один коммуникант не чувствовал, что ему не дают возможности обмениваться информацией.

6. Собеседник, который защищает или атакует некоторую позицию, не должен знать заранее, что его партнер по коммуникации уже придерживается той же точки зрения, что и он. Человек, выдвигающий доводы за или против определенного мнения, в принципе должен полагать, что его адресат уже имеет или что у него появится иная позиция по поводу этого мнения. Тем самым аргументация есть попытка говорящего разрешить различие во взглядах в свою пользу путем убеждения соперника в правильности своей точки зрения. Защита или опровержение мнения как попытка убедить имеет смысл только в том случае, когда точка зрения говорящего не разделяется (или не в полной мере разделяется) соперником по коммуникации. Если нет различия во мнениях, то не в чем и убеждать, т.е. нет и аргументации. Поэтому-то, даже если говорящий не знает, какова позиция слушающего по данному конкретному вопросу, он должен начинать с предположения о наличии различия во взглядах на данный вопрос. А для того, чтобы убедиться в этом, необходимо, чтобы собеседники эксплицировали свои позиции.

7. Любой собеседник имеет право подвергнуть сомнению любое утверждение, сделанное любым другим собеседником, чтобы защитить или опровергнуть его точку зрения. Собеседники, при необходимости аргументации (Постулат 6), могут выдвинуть любой довод, который посчитают релевантным для защиты/атаки мнения (Постулат 5). Если один из собеседников приводит высказывание в защиту/опровержение мнения, то (если он впоследствии не откажется от него) принимает на себя обязательства, т.е. "подписывается" под ним (Постулат 3). В оценке аргументации друг друга собеседники полагаются на приведенные ранее в беседе высказывания (Постулат 4). Постулат 7 продолжает эту мысль: он указывает, что собеседники могут проверить любое утверждение, которое сделано в беседе и от которого собеседник не отказался, для того, чтобы защитить/опровергнуть мнение. Проверить такое утверждение собеседники могут, атаковав его. Любой собеседник может критиковать любое высказывание, которое является частью аргументации, а его оппонент не имеет права помешать ему делать это. Более того, он обязан ответить на критику, потому что эта критика подрывает эффективность и убедительность его аргументации.

8. Коммуниканты должны быть готовы защитить все свои оправдывающие или опровергающие утверждения в ответ на критику оппонента. Если коммуникатор отказывается защищать свои доводы, то аргументация, как стремление к достижению истины, по некоторому вопросу теряет смысл. Если бездоказательным оказывается довод, то не доказанным является и весь аргумент. В случае такого отказа право на критику, обозначенное в Постулате 7, оказывается пустым. Отказ защищать свои утверждения противостоит самой идее аргументации. Если человек вступил в аргументативные отношения с собеседниками по своей воле и они не нарушали никаких правил, то его поведение может быть названо неразумным и иррациональным. Постулат 8 предполагает, что для разрешения спорного вопроса не должно оставаться атакованных утверждений, на которые не дано ответа. По этому постулату собеседники не обязаны считать высказывания приемлемыми просто так, без доказательства.

Данные постулаты, по мысли авторов, призваны описывать общие условия осуществления аргументации безотносительно к какому-либо конкретному типу дискурса. Однако на деле они характеризуют дискурс преимущественно симультанного устного типа. Если же рассматривать аргумент

Коммуникативный подход в широком смысле применяется в не-собственно лингвистических парадигмах в качестве вспомогательного (по отношению к языковому) метода. Теории невербальной коммуникации имеют непосредственное отношение к языковому общению, ибо невербальное общение дополняет, а зачастую является и основной частью коммуникативного взаимодействия. В принципе, если считать сам материальный план языка в действии его вербальным аспектом, то инвентарную и конструктивную его составляющие можно рассматривать в качестве невербального аспекта. Такая абсолютизация может проводиться в экспликативных целях для демонстрации взаимозависимости компонентов языкового общения, особенно если мы рассматриваем аспекты монологической коммуникации. В устном диалоге связь невербальной коммуникации с вербальной значительно более очевидна. Наиболее репрезентативны в рамках невербально-коммуникативной парадигмы теории кинесики, проксемики и паралингвистики.

Кинесика утверждает наличие прямых аналогий между иерархической структурой языковых и кинесических единиц; последние могут объединяться в сложные последовательности, действующие, как утверждает Р.Бердуистел, как предложения или даже абзацы. Функциональные движения тела (kines) этно- и социокультурно обусловлены. Кины объединяются в кинемы, единицы невербальной коммуникации.

Невербальная деятельность в функциональной кинесике рассматривается с точки зрения происхождения, кодировки и употребления. По происхождению выделяются врожденное, жизнеобеспечивающее и вариативное поведение. Кодирование может быть произвольным, иконическим и непроизвольным (intrinsic - ср. плач как одновременно эмоция и информация об эмоции). По употреблению разделяются акты коммуникативные (предназначенные для передачи значения), интерактивны (вызывающие ответную реакцию) и информативные (не-интенциональные, но передающие значение). Невербальное поведение реализуется пятью семиотическими способами: эмоциями, иллюстраторами, адаптерами, регуляторами и аффекторами. Эмблемы (emblems) непосредственно соотносятся с вербальными сигналами и могут быть произвольными и иконическими (например, поднятый в протесте кулак и знак победы V, соответственно). Иллюстраторы также близки к языковым знакам, потому что интенционально иллюстрируют вербальное сообщение; к ним относятся акцентуаторы (batons), идеографы, дейкторы, пиктографы и др. Адаптеры служат для ослабления физического напряжения при общении и могут быть обращены на себя (например, почесывание в затылке), партнера (похлопывание по плечу) и на предмет (сжимание в руке носового платка); они бывают иконическими и непроизвольными. Регуляторы употребляются интенционально для оптимизации общения - ср. использование зрительного контакта для смены ролей в диалоге. Аффекторы (например, смена выражений лица) отражают чувства и эмоции, они редко коммуникативны, часто интерактивны и всегда информативны.

Проксемика изучает фактор микропространства в общении. Выделяются фиксированное, полуфиксированное и неформальное расстояния. Первые два вида относятся к предметам, третий - к людям. Расстояние до собеседника считается наиболее релевантным фактором в общении. Оно зависит от факторов пола (posture and sex factors), отрицательного или положительного восприятия общения (sociofugal-sociopetal axis), возможности касания собеседника (kinesthetic factors), разновидности прикосновений (touching behavior), возможностей глядеть в глаза собеседнику (visual code), ощущений физического тепла от собеседника (thermal code), запаха от собеседника (olfactory code), громкости речи.

В параязыковой теории исследуется использование собственно материального (в нашей трактовке - экстра-языкового, см.: Васильев 1991: 17) плана - голосовых сигналов в общении. Выделяются четыре типа параязыковых сигналов. Голосовые качества включают тон, качество артикуляции и ритм. К голосовым характеризаторам относятся шумы: смех, плач, зевание, плевки и т.п. Голосовые квалификаторы описывают способ произнесения речевых единиц (мягко/резко, отрывисто/протяжно и т.п.). Голосовые разделители характеризуют ритмические факторы (паузы, заминки, “мычание” и т.п.).

Описанные парадигмы, будучи, несомненно, коммуникативными, вполне могут применяться в лингвистических описаниях, расширяя тем самым объект последних. Важно что коммуникативная лингвистика, если ставить ее в одном ряду с прагмалингвистикой, должна трактоваться в широком плане и включать аспекты психологических, социоэтнокультурных, аргументативных и иных теорий, ибо общение многоаспектно и контекстуально.

Заключение

В данной работе была рассмотрена была рассмотрена характеристика коммуникативной грамматики, ее теории и значимость для изучения языка.

Под коммуникативной грамматикой подразумеваются грамматические явления, составляющие активный грамматический минимум, владения которым обеспечивает успешное участие в устно-речевом общении.

Из данной работы следует, что лингвистика все увереннее приближается к признанию текста основным своим объектом. Ведь язык существует ради коммуникации, и осуществляется коммуникация в текстах - разной формы, разного объема и назначения, письменных и устных, спонтанных и подготовленных.

Грамматическая наука - часть филологии, это не свод парадигм, правил и запретов, а ключ к строю языка, к строю текстов, к строю человеческой мысли.

Все категории и элементы языка как части целого предназначены служить тексту. Каждой языковой единице, помимо формы и значения, присуще имманентное свойство - функция, тот способ, которым она служит построению коммуниката. Характеристика каждой единицы определяется взаимообусловленностью ее формы, значения и функции.

Этот комплексный критерий, более объективно отвечающий сущности языковых явлений, позволяет переориентировать грамматику от классификационных задач к объяснительным. Вместо ответа на вопрос под какую классификационную рубрику это подводится?, и исследователю, и обучаемому предстоит искать ответы на более содержательные вопросы: что выражено? (о значении), как, чем выражено? (о форме), зачем, для чего? (о функции). На этой основе можно двигаться к следующему вопросу: почему? (о выборе, о смысловых, ситуативных, стилистических предпочтениях говорящего).

Не в разделении, не в противопоставлении «уровней» языка цель грамматического анализа, а в наблюдении, осознании результата совместных усилий семантики, морфологии, синтаксиса.

Изучение языка только с проникновением в его человечески значимые социальные, культурные, экспрессивные смыслы может сделать его привлекательным объектом и вместе с тем орудием развития интеллекта и вкуса.

Список использованной литературы

1. Золотова, Онипенко, Сидорова 1988 - Г.А. Золотова, Н.К. Онипенко., М. Ю. Сидорова. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1970.

2. Степанов 1981 - Ю. С. Степанов. В поисках прагматики (проблема субъекта). ИАН СЛЯ. 1981. Т 40. No 4.

3. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. М., 1992.

4. Щерба 1974 - Л. В. Щерба. Новая грамматика // Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

5. Богданов В.В. Коммуникативная грамматика и ее статус // Актуальные проблемы коммуникативной грамматики: Тезисы докладов Всероссийской научной конференции. Тула, 2000. С. 10 -12.

6. Васильев Л.Г., Ощепкова Н.А. Прагматика аргумента: Коммуникативный подход // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 3. Тверь, 1999. С. 43 - 51.

7. Макаров М.Л. Концептуализация коммуникации в моделях языкового общения // Актуальные проблемы коммуникативной грамматики: Тезисы докладов Всероссийской научной конференции. Тула, 2000. С. 63 -66.

8. Якобсон 1972 - Р.О. Якобсон. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972.

9. Панов М.В. Энциклопедический словарь юного филолога (языкознание). - М.: Педагогика, 1984

10. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. - М.: ООО «Издательство Астрель», ООО «Издательство АСТ», 2001

Подобные документы

Особенности языковой ситуации в позднесредневековой Европе. Дедуктивный и индуктивный пути развития языкознания в XVII в. Содержание "Грамматики Пор-Рояля". Возникновение логико-менталистического и философско-психологического течений развития лингвистики.

курсовая работа , добавлен 13.10.2010


Исследование истории возникновения и содержания грамматики "Пор-Рояля" как первого фундаментального грамматического сочинения, относимого к универсальным грамматикам. Изучение основных положений и оценка значения "Российской грамматики" М.В. Ломоносова.

презентация , добавлен 29.04.2012


Место грамматики конструкций в научной лингвистике. Грамматика конструкций: истоки и теоретическое обоснование. Грамматика Ч. Филлмора и А. Голдберга. Сопоставительный анализ предлогов в конструкциях вынужденного движения в русском и английском языках.

дипломная работа , добавлен 30.10.2008


Текст как объект лингвистики. Становление лингвистики текста как самостоятельной научной дисциплины. Объект и предмет лингвистики текста. Характеристика и реализация газетно-публицистического стиля. Использование артикля в газетно-публицистическом стиле.

реферат , добавлен 09.03.2011


Основные этапы эпохи возрождения. Эпоха возрождения применительно к проблеме языка. Становление окситанских грамматик. Французские грамматики. Грамматика немецкого языка. Истоки славянской лингвистики. Генеалогическая классификация языков.

курсовая работа , добавлен 25.04.2006


Переход лингвистики на антропологическую парадигму. Лингвокультурология как наука о взаимосвязи и взаимодействии культуры и языка в его функционировании. Стыковка лингвистики и культурологии через текст, понятие сверхтекста и его разновидностей.

реферат , добавлен 04.09.2009


Изучение грамматики английского языка путем выполнения специальных заданий. Пути пополнения личного словарного запаса. Особенности использования специальной литературой для изучения грамматики английского языка. Написание топика на тему "Family".

контрольная работа , добавлен 05.10.2012


Активная и пассивная грамматика: философский и психологический подходы. Построение активной грамматики по принципу "от содержания к форме", пассивной - "от формы к содержанию". Языковое "предложение", его роль в разработке активной и пассивной грамматики.

реферат , добавлен 06.02.2011


История английского языка. Классификация грамматики английского языка, его морфология и стилистика. Язык как индикатор этнического менталитета. Авторские методы изучения английской грамматики. Формы личных местоимений. Времена английского глагола.

курсовая работа , добавлен 10.09.2010


Основы грамматики английского языка. Показатели третьего лица единственного числа глагола в Present Indefinite. Видовременные формы глаголов. Определение модального глагола или его эквивалента. Характеристика Participle I и Participle II, их функции.