Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

До своего 70-летия он не дожил чуть больше 4 месяцев, но многие бывшие члены ЦК КПСС запомнили его как "железного генсека" (по аналогии с "железной леди" М. Тэтчер и "железным канцлером" Отто фон Бисмарком). С середины 60-ых, а если быть точным - с момента отставки Никиты Сергеевича Хрущева, он занял пост шефа Лубянки - здания, где располагалась штаб-квартира КГБ СССР. В прошлом году исполнилось 30 лет со дня его смерти (9.02.1984) и 100 лет (15.06.1914) со дня рождения. После смерти Л.И. Брежнева многие связывали с его именем надежду на то, что страна сохранится и по сей день. При нем начал свою карьеру нынешний глава нашего государства В.В. Путин, однако на посту главного рулевого страны он пробыл всего 15 месяцев. Тем не менее, на протяжении 15 лет он возглавлял кварталы Лубянки. Кем был Юрий Владимирович Андропов и какой след он оставил в истории - об этом прямо сейчас.

НАЧАЛО ПОЛИТИЧЕСКОЙ КАРЬЕРЫ
Мало что известно о детстве и юности Юрия Андропова и его родителях. Он родился 15 июня 1914 года в семье железнодорожного служащего в казачьей станице Нагутская, на территории нынешнего Ставропольского края. Будущий генсек рано потерял родителей. Его отец умер в 1919 году. Мать снова вышла замуж, но ненадолго пережила первого мужа. Мы знаем, что она была учительницей и после ее смерти в 1923 году Юрий жил и воспитывался в семье отчима. Он учился в семилетней школе в небольшом городе Моздоке. Через станицу Нагутскую проходила железная дорога, и из Моздока Юрию было нетрудно приезжать домой. Однако мальчик все реже появлялся в родном доме, где уже не было ни отца, ни матери.

Отец Юрия, Владимир Константинович Андропов - железнодорожный инженер, имел высшее образование, окончил Харьковский институт железнодорожного транспорта. Умер от сыпного тифа в 1919 г. Мать Андропова, учительница музыки Евгения Карловна Флекенштейн, дочь уроженцев Финляндии - торговца часами и ювелирными изделиями Карла Францевича Флекенштейна и Евдокии Михайловны Флекенштейн.

В комсомоле. Андропов - крайний справа
Самостоятельная жизнь Юрия Андропова началась с 14 лет; сначала он работал грузчиком, потом киномехаником и телеграфистом. В 18 лет плавал матросом по Волге и многому научился. Позднее он часто повторял слова и советы своего боцмана: «Жизнь, Юра, это мокрая палуба. И чтобы на ней не поскользнуться, передвигайся не спеша. И обязательно каждый раз выбирай место, куда поставить ногу!»
В 1933 году Юрий Андропов поступил в техникум водного транспорта в Рыбинске – в 1984-м этот небольшой город в Ярославской области был переименован в Андропов, но позднее вернул свое прежнее название. По завершении учебы Юрий начал работать, но не судовым техником, а освобожденным секретарем комсомольской организации Рыбинской судоверфи - в комсомол он вступил еще в Моздоке.

В 1936 году Ю.В. Андропов окончил техникум водного транспорта в г. Рыбинске Ярославской области. Был избран секретарем комсомольской организации техникума. Затем Юрия Владимировича выдвинули на должность комсорга Рыбинской судоверфи им. Володарского. Назначается завотделом горкома комсомола г.Рыбинска, затем завотделом обкома комсомола Ярославской области. Уже в 1937 г. его избрали секретарём Ярославского обкома ВЛКСМ. В 1938 г. избран 1-ым секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ.
Страшный террор 1937–1938 годов расчистил ему быстрый путь наверх. Уже в 1938 году мы видим 24-летнего Андропова, тогда еще кандидата в члены партии, на посту первого секретаря Ярославского обкома комсомола. Он был высоким, красивым и красноречивым комсомольским лидером, умел привлечь внимание молодых ярославцев. Молодая Екатерина Шевелева, будущая писательница, иногда встречавшаяся с Юрием Владимировичем и на Лубянке, посвятила ему в 1939 году одно из своих стихотворений: «…Отбросив русый вихрь со лба, стоит мой век, моя судьба, моя судьба на съезде комсомольском». Андропов также всю жизнь писал стихи, но никогда их не публиковал.
Еще в Рыбинске Андропов женился на своей однокурснице по техникуму Нине Ивановне Енгалычевой. Почти пять лет молодые супруги жили в мире и согласии. У них родились дочь и сын, которых Юрий Андропов назвал в честь родителей - Евгенией и Владимиром.
Брак, однако, распался. Андропов получил назначение в ЦК ЛKCM Карелии и должен был уехать из Ярославля. Нина Ивановна за ним не последовала. Она училась в институте и готовилась к работе следователя.

ПЕРВЫЕ ДЕТИ
Жизнь первого сына Ю. В. Андропова Владимира не сложилась. Он учился в Нахимовском и Суворовском училищах, в ПТУ, часто менял профессии и место жительства, очень редко встречаясь или обмениваясь письмами с отцом. Когда Андропов в 1967 году занял пост Председателя КГБ, его первый сын работал механиком-наладчиком на Тираспольской швейной фабрике в Молдавии. Сын не обращался за помощью к отцу, а Юрий Андропов не считал возможным вмешиваться в жизнь сына и его семьи. Об их отношениях лучше всего свидетельствует письмо, написанное в августе 1967 года. «В Москве, - писал сыну председатель КГБ, - я постеснялся спросить тебя относительно того, готов ли ты к экзаменам для поступления в институт, а ведь это вопрос - не последний. Думаю, что для экзаменов в техникум знаний у тебя хватит. Я узнал, что в Кишиневе есть электротехнический техникум. В него принимают после 8 класса. Справку об окончании 8 класса ты, конечно, легко мог бы получить в Ярославле… Очень сожалею, что не смог помочь тебе, но ты должен понять, что если я так пишу, значит по-иному ничего сделать нельзя».

У первого сына Андропова были срывы, были даже судимости, но с отсрочкой приговора. Он часто болел и умер в 1975 году в Молдавии.

Жизнь дочери Андропова Евгении сложилась более удачно. Она закончила медицинский институт и работала врачом в Ярославле. Только в начале 1970-х годов Юрий Владимирович пригласил уже взрослую дочь погостить у него в Москве. Она жила в подмосковной резиденции Андропова, бывала и в его кабинете на Лубянке, рассказывала о сыновьях Андрее и Петре, внуках генсека. Оба этих молодых человека мечтали поступить в Высшую школу госбезопасности и идти по стопам деда. Андропов, однако, сказал дочери, что он в жизни всего добивался сам и поэтому не будет устраивать судьбу внуков.
В 1939 Андропов вступил в ВКП(б). В 1938-1940 гг. он возглавлял областную комсомольскую организацию в Ярославле, а после был назначен руководителем комсомола в недавно образованной Карело-Финской ССР (1940 г.).

В 1940 г. развёлся с первой женой. Женился на Татьяне Филипповне Лебедевой.

ВОЙНА
В Карелии Юрий Андропов начал работать в 1940 году. Он получил здесь важное поручение - возглавить все комсомольские организации в только что образованной союзной республике - Карело-Финской ССР. Еще раньше и также по комсомольским делам в Петрозаводск приехала Татьяна Филипповна, вторая жена Андропова. В новой семье тоже родилось двое детей - сын Игорь, ставший позднее дипломатом, и дочь Ирина, работавшая в 1960-1980-е годы на поприще журналистики.
С началом Великой Отечественной войны Андропов активно участвовал в организации партизанского движения в Карелии, значительная часть которой, включая Петрозаводск, была оккупирована немецкими и финскими войсками. В некоторых мемуарах можно найти упоминание о том, что именно в годы войны в холодном и болотистом Карельском крае Андропов приобрел ту болезнь почек, которая так осложнила его жизнь.В 1944 г. награждён орденом Красного Знамени.

В должности руководителя подпольного движения в Карело-Финской ССР. Период ВОВ
3 сентября 1944 г. утвержден 2-ым секретарем Петрозаводского горкома ВКП(б), 10 января 1947 г. - вторым секретарем ЦК коммунистической партии Карелии. Окончил высшую партийную школу при ЦК КПСС, а в 1946-1951 гг. заочно учился на историко-филологическом факультете Карело-Финского государственного университета.

ЖИЗНЬ ПАРТИЙНАЯ
В 1947 году 33-летний Андропов был избран на пост второго секретаря ЦК КП(б) Карело-Финской ССР. Председателем Президиума Верховного Совета республики был в то время Отто Вильгельмович Куусинен, в прошлом один из основателей Коммунистической партии Финляндии и секретарь Исполкома Коминтерна. Общение с Отто Куусиненом явилось чрезвычайно важным для Андропова, оказав на него большое влияние.

Тяжелые испытания ждали карельскую партийную организацию в 1950 году. Организованное Лаврентием Берией и Георгием Маленковым «ленинградское дело» сопровождалось не только массовыми репрессиями в Ленинграде, волны террора прошли и по всем районам Северо-Запада. В начале января 1950 года в Петрозаводск прибыла комиссия из ЦК ВКП(б), возглавляемая Г. В. Кузнецовым. В Карелию прибыла также группа московских чекистов. Первым секретарем ЦК КП(б) Карелии был с 1938 года Геннадий Николаевич Куприянов, в Петрозаводск он был направлен из Ленинграда по рекомендации А. А. Жданова. В годы Отечественной войны Куприянов был прямым начальником Андропова по партизанскому штабу, а также членом Военного совета Карельского фронта. В конце войны бригадному комиссару Куприянову было присвоено звание генерал-майора. Андропов относился к Куприянову с большим уважением, у них не было конфликтов. Все изменилось за несколько дней.

Почти все репрессии по «ленинградскому делу» проводились по общему сценарию. Вначале выдвигались обвинения в разного рода хозяйственных нарушениях, мелких злоупотреблениях или даже личной нескромности. Обвиненного снимали с работы и исключали из партии. Вокруг него возникала зона отчуждения. Только через 2–3 месяца следовал арест с предъявлением политических обвинений. По такой схеме шли дела и в Карелии. Найти разного рода недостатки в хозяйственной деятельности здесь было нетрудно: республике не удавалось в 1947–1949 годах выполнить план по заготовкам древесины. Комиссия выдвинула против Куприянова обвинения в хозяйственных злоупотреблениях и в корысти. Обвинения в адрес второго секретаря ЦК КП(б) Карелии были не столь серьезны, и Андропов должен был председательствовать на пленуме ЦК КП(б) Карело-Финской ССР, состоявшемся 24–25 января 1950 года по «делу Куприянова». У Андропова имелся не слишком большой выбор. Он мог выступить с защитой Куприянова и очень скоро разделить его судьбу. Или промолчать, найти отговорки, сослаться на незнание дела. Наказание и в этом случае было бы неизбежным.

Андропов выбрал третий путь. Он выступил с унизительной самокритикой и поддержал все обвинения в адрес Куприянова. Недавний генерал был снят с поста первого секретаря и выведен из бюро ЦК КП(б) Карелии. Через два месяца он был арестован и вскоре приговорен по статье 58 УК к 25 годам лишения свободы.

Занимать в тоталитарной системе высокий пост и не предавать время от времени своих друзей, соратников или просто ни в чем не повинных людей было невозможно. Здесь каждый сам делал свой выбор, и каждый сам искал оправдания своим прегрешениям.

Куприянов не погиб в лагерях. Он вышел на свободу в 1956 году, был полностью реабилитирован и работал до конца жизни директором дворцов-музеев и парков города Пушкина Ленинградской области. Ему помог Никита Хрущев.

Вскоре Ю. Андропов был переведен в Москву и стал работать инспектором ЦК. Уже через год он возглавил здесь один из подотделов. Как можно судить по статье Андропова в «Правде», он контролировал регион Северо-Запада. Андропов писал в газете о проблемах лесопильного и целлюлозно-бумажного производства. Но он недолго работал в аппарате ЦК. Сейчас уже трудно прояснить все обстоятельства и причины, по которым Андропов был переведен в 1953 году на работу в Министерство иностранных дел.

ПОСОЛ В ВЕНГРИИ
В Министерстве иностранных дел Ю. В. Андропов возглавил 4-й европейский отдел, в компетенцию которого входили отношения с Польшей и Чехословакией. Однако, уже через несколько месяцев его направили в посольство СССР в Венгрии на скромную должность советника- посланника. В отсутствие посла такой советник замещает его в качестве временного поверенного. По одной из версий, удаление Андропова из Москвы было связано с небольшим конфликтом между ним и всесильным тогда Георгием Маленковым. Однако осенью 1954 года влияние Маленкова резко ослабло, а влияние Молотова ненадолго усилилось. Между тем энергичная работа Андропова в посольстве была замечена.

Еще в июне 1953 года Матиас Ракоши, оставаясь лидером партии, уступил пост премьер-министра Имре Надю, который считался либеральным и склонным к умеренным реформам политическим деятелем. Заместителем Имре Надя стал 30-летний член Политбюро ВПТ Андраш Хегедюш. Он отвечал, в частности, за все вопросы, связанные с сельским хозяйством, и оказался тем венгерским политиком, с которым чаще других общался Юрий Андропов.
Чтобы знать положение дел в сельском хозяйстве, Хегедюш часто посещал кооперативы и хозяйства всех провинций Венгрии. Андропов просил обычно брать его с собой в эти поездки. Проблемы венгерской деревни занимали немалое место в сообщениях посольства СССР, которые регулярно направлялись из Будапешта в Москву. Андропов хотел получать наиболее важные сведения из первых рук, подкрепляя их личными впечатлениями. По свидетельству Хегедюша, Андропов внимательно изучал процессы в венгерской деревне. Он не был надменен и не старался поучать венгров, как это было свойственно другим влиятельным визитерам из СССР.

В 1955 году внутренняя борьба в руководстве ВПТ вновь обострилась. В Москве, однако, события в Венгрии не вызвали большой тревоги, отчасти потому, что премьером страны стал Андраш Хегедюш, о котором в донесениях Андропова содержались всегда только положительные отзывы.
…Андропов, наблюдавший за демонстрацией из окон посольства и из посольской машины, был потрясен. Ничего подобного он никогда не видел. Попытки полиции вмешаться в ход бурного шествия привели к столкновению населения и сил правопорядка. Характер демонстрации стал меняться, звучали все более радикальные требования. К вечеру тысячи молодых людей устремились к площади Героев, чтобы сбросить с пьедестала огромную бронзовую статую Сталина. Обмотав шею статуи стальными тросами, прикрепленными к лебедкам, грузовикам и автокранам, сотни людей не смогли, однако, свалить бронзового Сталина.

Генерал-лейтенант в отставке Евгений Иванович Малашенко, который возглавлял в 1956 году оперативную группу штаба Особого корпуса в Будапеште, позднее вспоминал: «В эти дни к нам, в здание министерства обороны, приехал посол Ю. Андропов. Петр Николаевич Лащенко (командир Особого корпуса) пригласил его позавтракать с нами. Как раз накануне Имре Надь и его помощники назвали повстанцев "борцами за свободу". Получалось, что мы боремся против свободы. Юрий Владимирович сказал, что он говорил А. И. Микояну и М. А. Суслову о том, что в Венгрии происходит контрреволюционный мятеж и возглавляет его Имре Надь. Вооруженное выступление в Венгрии, считал он, имеет антисоциальный характер, в нем участвует незначительная часть трудящихся, в основном бывшие хортисты, контрреволюционеры, деклассированные и подрывные элементы, переброшенные с Запада. Мне показалось, что Ю. В. Андропов продолжал односторонне оценивать события, выхватывая из всей массы факторов имеющие лишь антисоциалистическую направленность. Затем перешли к самому главному. Что делать в связи с требованием о выводе наших войск из Будапешта? П. Н. Лащенко полагал, что в сложившейся обстановке наши войска надо выводить из города, так как они, по существу, бездействуют.

Ю. В. Андропов не согласился: "Что, оставим народную власть, коммунистов и патриотов на растерзание?" Лащенко сказал, что пусть они сами защищают себя и свою власть. Мы не должны за них воевать. Кто желает, пусть уходит с нами. "Советские войска уйдут, - сказал Андропов, - а завтра здесь будут США и их союзники. Надо разгромить в Будапеште вооруженные отряды мятежников, и все здесь успокоится". Такого же мнения придерживались Микоян и Суслов.

ОПЕРАЦИЯ «ВИХРЬ»
Прибыв немедленно в Венгрию, маршал Конев расположил свою ставку в городе Сольнок, недалеко от Будапешта. На венгерские аэродромы вокруг Будапешта и по всей стране высаживались подразделения советских воздушно-десантных войск, немедленно захватывавших эти аэродромы. Будапешт оказался отрезан от провинции, граница Венгрии с Австрией была взята под контроль.

1 ноября Надь вызвал посла СССР Андропова на заседание узкого состава правительства и потребовал объяснений. Андропов пытался объяснить появление новых войск в Венгрии и захват венгерских аэродромов необходимостью спокойно эвакуировать из страны советские части в условиях восстания. Разумеется, это не могло звучать убедительно, Имре Надь не только вручил Андропову ноту протеста. С согласия членов правительства и руководства партий, входящих в новую коалицию, Имре Надь объявил о выходе Венгрии из Варшавского Договора и принятии Венгрией статуса нейтрального государства

С 4 по 7 ноября 1956 года советское посольство, охраняемое советскими танками и подразделением десантников, превратилось в важный центр власти в Будапеште, в разных частях которого шли ожесточенные бои.

Эти события, а также собственное в них участие, наложили неизгладимый отпечаток на Андропова. В разговорах с близкими ему людьми он вспоминал, например, как еще в конце октября 1956 года посольская машина попала под обстрел на окраине Будапешта и вместе с военным атташе и водителем он пешком два часа шел по ночному городу в свое посольство. Андропов видел не на фотографиях повешенных на деревьях и телеграфных столбах коммунистов и работников органов безопасности Венгрии. Известный советский дипломат Олег Трояновский позднее свидетельствовал: «Мне всегда казалось, что на Андропова произвели очень большое впечатление события 56-го года в Венгрии, очевидцем которых он тогда оказался. Он постоянно возвращался к ним в своих рассказах. Он часто говорил: "Вы не представляете себе, что это такое - стотысячные толпы, никем не контролируемые, выходят на улицы". И эта боязнь повторения подобного уже в СССР накладывала отпечаток на его понимание политики. Осознавая необходимость реформ, он боялся допустить реформы "снизу"».

Обстреляли как-то при выезде и машину Андропова. Нервное потрясение стало причиной серьезной, на всю жизнь, болезни его жены. Все это, вместе взятое, содействовало, как мне кажется, становлению определенного психологического комплекса. Те, кто знал Андропова, называли позже этот комплекс "венгерским", имея в виду крайне настороженное отношение к нарастанию внутренних трудностей в социалистических странах и готовность чересчур быстро принимать самые радикальные меры, чтобы справиться с кризисом.
В ДОЛЖНОСТИ СЕКРЕТАРЯ ПАРТИИ
Весной 1957 года Юрий Андропов вернулся в Москву. Его деятельность в Венгрии оценивалась положительно не только Дмитрием Шепиловым, который осенью 1956 года занимал пост министра иностранных дел СССР, а с февраля 1957 года снова стал секретарем ЦК КПСС. Работой Андропова был доволен и Н. С. Хрущев.
Имя Андропова мало что говорило тогда даже партийным чиновникам и работникам партийной печати. Но после XXII съезда КПСС роль Андропова возросла – его избрали членом ЦК, а сам Андропов и его отдел принимали активное участие и в подготовке основных документов этого съезда. В начале 1962 года Андропов стал также секретарем ЦК. Предлагая Пленуму ЦК его кандидатуру, Хрущев заметил: «Что касается Андропова, то он, по существу, давно выполняет функции секретаря ЦК. Так что, видимо, нужно лишь оформить это положение».

Важным нововведением стало приглашение в аппарат отдела значительного числа молодых интеллектуалов: философов, китаистов, экономистов, юристов, политологов. Именно в отделе, руководимом Андроповым, начинали свою партийно-аппаратную карьеру в качестве советников и консультантов такие известные позднее ученые, публицисты и дипломаты, как Г. Арбатов, А. Бовин, Г. Шахназаров, Ф. Бурлацкий, Л. Делюсин, Ф. Петренко, О. Богомолов, Г. Герасимов и другие.

«Первая моя встреча с Юрием Владимировичем Андроповым, - писал в своих воспоминаниях публицист Федор Бурлацкий, - состоялась в начале 1960 года. Был он тогда одним из заведующих в одном из многих отделов ЦК. И я почти ничего не слышал о нем до того, как стал редактировать его статью в журнале "Коммунист". Он пожелал встретиться со мною непосредственно… Он уже тогда носил очки, но это не мешало разглядеть его большие голубые глаза, которые проницательно и твердо смотрели на собеседника. Огромный лоб, большой внушительный нос, толстые губы, его раздвоенный подбородок, наконец, руки, которые он любил держать на столе, поигрывая переплетенными пальцами, - словом, вся его большая и массивная фигура с первого взгляда внушала доверие и симпатию. Он как-то сразу расположил меня к себе еще до того, как произнес первые слова.

Вы работаете, как мне говорили, в международном отделе журнала? - раздался благозвучный голос.
- Да, я заместитель редактора отдела.
- Ну и как вы отнеслись бы к тому, чтобы поработать здесь у нас, вместе с нами? - неожиданно спросил он.
- Я не думал об этом, - сказал я… - Не уверен, что буду полезен в отделе. Я люблю писать…
- Ну, чего другого, а возможности писать у вас будет сверх головы. Мы, собственно, заинтересовались вами, поскольку нам не хватает людей, которые могли бы хорошо писать и теоретически мыслить…

Позже я очень быстро убедился, что, какой бы ты ни принес текст, Ю.В. все равно будет переписывать его с начала и до конца собственной рукой, пропуская каждое слово через себя. Все, что ему требовалось, - это добротный первичный материал, содержащий набор всех необходимых компонентов, как смысловых, так и словесных. После этого Андропов вызывал несколько человек к себе в кабинет, сажал нас за удлиненный стол, снимал пиджак, садился сам на председательское место и брал стило в руки. Он читал документ вслух, пробуя на зуб каждое слово, приглашая каждого из нас участвовать в редактировании, а точнее, в переписывании текста. Делалось это коллективно и довольно хаотично, как на аукционе. Каждый мог предложить свое слово, новую фразу или мысль. Ю. В. принимал или отвергал предложенное… Он любил интеллектуальную политическую работу. Ему просто нравилось участвовать самолично в писании речей и руководить процессом созревания политической мысли и слова. Кроме того, это были очень веселые застолья, хотя подавали там только традиционный чай с сушками или бутербродами. "Аристократы духа" (так называл нас Ю. В.) к концу вечерних бдений часто отвлекались на посторонние сюжеты: перебрасывались шутками, стихотворными эпиграммами, рисовали карикатуры. Ю. В. разрешал все это, но только до определенного предела. Когда это мешало ему, он обычно восклицал: "Работай сюда!" и показывал на текст, переписываемый его большими, округлыми и отчетливыми буквами».

«Я был приглашен консультантом в отдел Ю. В. Андропова в мае 1964 года, - писал в своих воспоминаниях Георгий Арбатов. - Могу сказать, что собранная им группа консультантов была одним из самых выдающихся "оазисов" творческой мысли того времени… Очень существенным было то, что такую группу собрал вокруг себя секретарь ЦК КПСС. Он действительно испытывал в ней потребность, постоянно и много работал с консультантами. И работал, не только давая поручения. В сложных ситуациях (а их было много), да и вообще на завершающем этапе работы все "задействованные" в ней собирались у Андропова в кабинете, снимали пиджаки, он брал ручку - и начиналось коллективное творчество, часто очень интересное для участников и, как правило, плодотворное для дела. По ходу работы разгорались дискуссии, они нередко перебрасывались на другие, посторонние, но также всегда важные темы. Словом, если говорить академическим языком, работа превращалась в увлекательный теоретический и политический семинар. Очень интересный для нас, консультантов, и, я уверен, для Андропова, иначе он от такого метода работы просто отказался бы. И не только интересный, но и полезный… Он все это в полной мере получал, тем более что с самого начала установил (и время от времени повторял) правило: «В этой комнате разговор начистоту, абсолютно открытый, никто своих мнений не скрывает. Другое дело - когда выходишь за дверь, тогда уж веди себя по общепризнанным правилам»…

Интересны воспоминания Александра Бовина, который начал работать в отделе Андропова с 1963 года. «Тогда еще продолжалась инерция XX съезда, - писал Бовин, - и Юрий Владимирович собирал вокруг себя сведущих людей.
Во время первой беседы с Андроповым произошел один любопытный эпизод. Тогда наши отношения с китайцами только начинали портиться. И полемика шла в завуалированной форме. Например, в "Коммунисте" появилась серия редакционных статей с рассуждениями, является ли вторая половина XX века эпохой революций и бурь или эпохой мирного сосуществования, возможен мирный переход к социализму или невозможен.

Андропов спрашивает:
- Вы читали статьи?
- Конечно.
- Как вы их находите?

А поскольку я никак их не "находил", то стал говорить об отсутствии логики, слабой аргументации и рыхлой композиции этих публикаций. Мой товарищ, сидевший рядом, наступил мне на ногу. И я умолк. Оказывается, я устроил разнос переложенным для журнала речам Суслова, Пономарева и самого Андропова. Тем не менее, на работу в ЦК меня взяли, и проработал я там девять лет…»

«Вот как состоялось наше знакомство, - писал Георгий Шахназаров. - Когда меня пригласили в большой светлый кабинет с окнами на Старую площадь, Юрий Владимирович вышел из-за стола, поздоровался и предложил сесть лицом к лицу в кресла. Его большие голубые глаза светились дружелюбием. В крупной, чуть полноватой фигуре ощущалась своеобразная "медвежья" элегантность… Он расспросил меня о работе журнала "Проблемы мира и социализма", поинтересовался семейными обстоятельствами, проявил заботу об устройстве быта и одобрительно отозвался о последней моей статье. Затем переменил тему, заговорил о том, что происходит у нас в искусстве, проявив неплохое знание предмета.

Знаешь, - сказал Андропов (у него, как и у М. С. Горбачева, была манера почти сразу же переходить со всеми на ты), - я стараюсь просматривать "Октябрь", "Знамя", другие журналы, но все же главную пищу для ума нахожу в "Новом мире", он мне близок.

Поскольку наши вкусы совпали, мы с энтузиазмом продолжали развивать эту тему, обсуждая последние журнальные публикации… Мы живо беседовали, пока нас не прервал грозный телефонный звонок. Я говорю грозный, потому что он исходил из большого белого аппарата с гербом, который соединял секретаря ЦК непосредственно с "небесной канцелярией", то есть с Н. С. Хрущевым. И я стал свидетелем поразительного перевоплощения, какое, скажу честно, почти не доводилось наблюдать на сцене. Буквально на моих глазах этот живой, яркий, интересный человек преобразился в солдата, готового выполнять любой приказ командира. В голосе появились нотки покорности и послушания. Впрочем, подобные метаморфозы мне пришлось наблюдать позднее много раз. В Андропове непостижимым образом уживались два разных человека - русский интеллигент в нормальном значении этого понятия и чиновник, видящий жизненное предназначение в служении партии. Я подчеркиваю: не делу коммунизма, не отвлеченным понятиям о благе народа, страны, государства, а именно партии как организации самодостаточной, не требующей для своего оправдания каких-то иных, более возвышенных целей».

Андропов использовал иногда свой авторитет и возможности секретаря ЦК КПСС для того, чтобы помочь решению некоторых не слишком крупных, конечно, проблем культуры и идеологии. Так, например, через своих консультантов он познакомился с работой популярного, но считавшегося едва ли не крамольным театра на Таганке. В одном из интервью главного режиссера театра спросили, правда ли, что Андропов в прошлом покровительствовал Любимову и его театру. Юрий Любимов ответил: «Нет, просто когда мне закрыли первый спектакль "Павшие и живые", то друзья устроили мне встречу с ним. Он был секретарем ЦК. Я с ним имел долгую беседу. Он начал ее с того, что сказал: "Благодарю вас как отец". Я не понял, говорю: "За что, собственно?" - "А вы не приняли моих детей в театр". Оказывается, они очень хотели быть артистами, пришли ко мне. Мама с папой были в ужасе. Ребята были совсем молодые, действительно дети, и я сказал им, что все хотят в театр, но сперва надо кончить институт, а сейчас не надо… Они вернулись в слезах - жестокий дядя отказал, нам долго читал мораль… И за это он меня зауважал.

Можно привести немало других примеров, когда Андропов проявлял независимость суждений и здравый смысл, хотя обычно он не пытался вступать в открытый спор с Хрущевым или с Сусловым. Так, например, Андропов ценил лучшие из картин советских авангардистов и поддерживал их хотя бы тем, что приобретал немало «абстракционистских» полотен. Это же делали и многие из сотрудников его отдела. Андропов знал, насколько популярен этот стиль живописи в Польше или на Кубе. Явно не разделял Андропов и поощрение Хрущевым нелепой монополии Т. Д. Лысенко в биологической и сельскохозяйственной науках. Конечно, Андропов не был экспертом в генетике. Но ему приходилось вести дела с Чехословакией, где основатель классической генетики Г. Мендель считался гордостью страны и нации. При Сталине чехам все же пришлось убрать в 1948 году памятник Менделю и закрыть музей. Но в 1960-е годы власти Чехословакии под давлением общественного мнения стали требовать возвращения памятника великому ученому на прежнее место и открытия музея Менделя.

С Л.И. Брежневым
ОПАЛА
Андропов не входил в круг ближайших соратников Хрущева, но у него не имелось серьезных причин для недовольства Хрущевым, какие были, например, у Михаила Суслова, над которым Хрущев позволял себе открыто издеваться на некоторых не особенно узких совещаниях. Видимо, поэтому никто не посвящал Андропова в планы смещения Хрущева, и события октября 1964 года оказались для него неожиданностью. Он не сумел дать им адекватную оценку и предсказать будущее.

В 1965 году он в какой-то мере оказался в изоляции и даже в опале. Брежнев с ним не встречался, почти не консультировался с ним и М. Суслов. В общественной и культурной жизни в стране в 1965–1966 годах практически открыто разворачивалась борьба между поднимавшими голову сталинистами и противниками сталинизма. Юрий Андропов сочувствовал последним и сторонникам умеренной демократизации советского общества. Но это сочувствие не переходило в активную поддержку. Андропов отказался занимать позицию, которую занял в 1965 году член ЦК КПСС и главный редактор «Правды» А. М. Румянцев. Руководимая им редакция добилась в 1965-м и в начале 1966 года публикации ряда больших статей, содержащих протест против восхвалений Сталина и восстановления методов сталинизма, особенно в отношениях партии и интеллигенции. На работу в редакцию «Правды» перешли и некоторые из консультантов международных отделов ЦК, например Юрий Карякин и Федор Бурлацкий. Для газеты, которая являлась органом ЦК КПСС, эта борьба не могла в то время кончиться успехом. Уже весной 1966 года «группа Румянцева» распалась. Румянцев подал в отставку и ушел на работу в президиум Академии наук СССР.

Юрий Андропов не поддержал Румянцева. Он держался крайне осторожно, не примыкая ни к одной из группировок, возникших в это время и вокруг Брежнева, и вокруг Косыгина, и вокруг Шелепина, и вокруг Суслова.

На XXIII съезде КПСС состав ЦК значительно изменился. Но Андропов был вновь избран членом ЦК, а затем и его секретарем. Он продолжал возглавлять свой прежний отдел. Однако характер работы в отделе и прежняя атмосфера «интеллектуальной вольницы» изменились, это оказался очень трудный период и для самого Андропова. Он видел, что в стране происходит консервативный поворот. Но он не мог открыто восстать против него. Андропов являлся профессиональным политиком и кадровым партийным работником. Для такого человека не существовало в то время никаких возможностей выступать самостоятельно в идеологии или политике. Пример Дмитрия Шепилова, которому Андропов направлял в 1956 году свои шифрограммы и который трудился теперь в архивном управлении Совета Министров СССР, был хорошо ему известен. Поэтому он решил остаться, вероятно, в надежде на то, что в стране со временем возобладают иные политические течения и он получит шанс использовать их…
Андропов часто выглядел подавленным, мрачным, раздраженным. Его ближайшее окружение начало постепенно распадаться. Одним из первых ушел из аппарата ЦК Ф. Бурлацкий. «…Это было, - вспоминает Федор Михайлович, - в конце декабря 1964 года. В девять часов вечера я все еще сидел в своем просторном кабинете, просматривая последние сообщения ТАСС и деловые бумаги. Попалась на глаза подготовленная мной для Политбюро записка "О планировании внешней политики СССР". Перечитывая текст, я с горечью думал о том, как гибнут или превращаются в свою противоположность самые разумные идеи, о повороте, который начался после падения Хрущева. Вдруг зазвонил телефон.

Вы не могли бы зайти ко мне? - раздался в трубке какой-то растерянный и хрипловатый голос Андропова.

Я зашел к нему, сел в кресло напротив и поразился необычно печальному и удрученному выражению его лица. Посидели несколько минут молча: он - опустив глаза, а я - всматриваясь в его лицо и пытаясь понять, что происходит. И тут - по какому-то совершенно необъяснимому импульсивному движению души - я неожиданно сказал:

Юрий Владимирович, мне хотелось бы поговорить с вами об этом все последнее время. (Он удивленно вскинул на меня глаза.) Я чувствую все большую неуместность продолжения своей работы в отделе. Вы знаете, что я никогда не стремился, да, вероятно, и не мог стать работником аппарата. Я люблю писать. Но главное, пожалуй, не это. Сейчас происходит крутой поворот во внутренней и внешней политике. Вначале казалось, что мы пойдем дальше по пути реформ, по пути Двадцатого съезда. Теперь видно, что эта линия отвергнута. Наступает какая-то новая пора. А новая политика требует новых людей. Я хотел просить вас отпустить меня. Я давно мечтал работать в газете политическим обозревателем, и сейчас, считаю, для этого самый подходящий момент, кроме того, вероятно, и вам это в чем-то развяжет руки, поскольку на меня многие косятся, считая фанатичным антисталинистом.
Все это я выложил залпом. И тут увидел лицо Андропова. У меня нет слов, чтобы передать его выражение. Он смотрел на меня каким-то змеиным взглядом несколько долгих минут и молчал. Я до сих пор мучаюсь загадкой - что означал этот взгляд? В тот момент мне казалось, что в нем выражалось недовольство моим неожиданным заявлением. Ничего подобного, конечно, Ю. В. от меня не ожидал… Через некоторую паузу с хрипотцой в голосе Ю. В. медленно сказал:

А кого вы предлагаете вместо себя?

Он не назвал меня Федором, как это делал обычно, а задал вопрос в безличной, равнодушной, даже во враждебной манере.

Я думаю, что для этой роли равно годятся Шахназаров и Арбатов - по вашему выбору. Каждый из них вполне в состоянии руководить группой. Они работают уже больше двух лет и хорошо овладели делом.
- Наверное, Арбатов все-таки больше подходит, - сказал Андропов… - Что касается вашего перехода политическим обозревателем в "Правду", то помогать вам я не буду, хлопочите сами.

После этого разговора… я вышел из кабинета в странном состоянии пережитого потрясения. Как будто я добился своего: давно мечтал о работе политического обозревателя… Но я не ожидал такого разговора с Андроповым. Почти пять лет непрерывной безотказной службы, большой человеческой близости - и такой финал.
ЛУБЯНСКИЙ ФЮРЕР
Вряд ли Андропов когда-либо предполагал, что он будет вынужден возглавить столь специфическое учреждение, как КГБ. Еще труднее было предположить, что именно Андропов окажется наиболее эффективным руководителем этой организации после Ф. Дзержинского и проработает на Лубянке ровно 15 лет.



Но в середине мая 1967 года на одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС было принято решение о смещении Владимира Семичастного с поста Председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР. Официально объявлялось, что Семичастный «переходит на новую работу». И действительно, вскоре его назначили одним из заместителей председателя Совета Министров Украинской ССР Владимира Щербицкого, у которого и без того уже имелось несколько заместителей, в том числе двое первых. Неофициально по партийным организациям была распространена информация о смещении Семичастного в связи с побегом на Запад дочери Сталина Светланы Аллилуевой, а также с серией крупных провалов советской разведки в Западной Европе и «за раздувание мелких дел».

Бывший член Политбюро и первый секретарь ЦК КП Украины Петр Шелест писал в своих воспоминаниях: «Я приехал в Москву на заседание Политбюро. На повестке дня много сложных и важных вопросов… В кратком промежутке Брежнев вынул из нагрудного кармана какую-то бумажку, посмотрел и сказал: "Позовите Семичастного". В зал заседания вошел В. Семичастный, чувствовалось, что он не знал, по какому вопросу его пригласили на заседание Политбюро, смотрел на нас с каким-то недоумением, даже казался растерянным… Брежнев объявляет: "Теперь нам надо обсудить вопрос о Семичастном". "А что обсуждать?" - подал реплику Семичастный. Последовал ответ Брежнева: "Есть предложение освободить вас от должности Председателя КГБ в связи с переходом на другую работу". Семичастный подал голос: "За что? Со мной на эту тему никто не разговаривал, мне даже причина такого перемещения неизвестна"… Последовал грубый окрик Брежнева: "Много недостатков в работе КГБ, плохо поставлена разведка и агентурная работа… А случай с Аллилуевой? Как это она могла уехать в Индию, а оттуда улететь в США?"… По всей реакции было видно, что многие члены Политбюро и секретари ЦК были не в курсе этого вопроса. Я был просто поражен, что с Семичастным перед решением этого вопроса никто не переговорил, ему не дали опомниться». Тем не менее решение было принято единогласно.

Новым Председателем КГБ Брежнев предложил назначить Ю. В. Андропова, который, как и многие секретари ЦК КПСС, присутствовал на заседании Политбюро. Никто не возражал. По свидетельству П. Шелеста, «было заметно, что для Андропова это предложение не было неожиданным. Но он все же сказал: "Может быть, не надо это делать? Я в таких вопросах совершенно не разбираюсь, и мне будет очень трудно освоить эту сложную работу".

Истинные причины этого важного перемещения были далеки и от официальных, и от неофициальных объяснений. В 1965–1967 годах Брежнев не являлся единоличным лидером партии и государства, а многие считали его лишь временной и промежуточной фигурой. Очень велико было влияние Председателя Совета Министров Алексея Косыгина, который претендовал на главную роль в решении не только хозяйственно-экономических проблем, но и многих вопросов внешней политики. Не желал быть только формальным лидером государства и энергичный Николай Подгорный - Председатель Президиума Верховного Совета СССР. Были ситуации, когда именно эти три человека собирались вместе в Кремле и принимали решения по ряду не просто важных, но и неотложных проблем. Значительно возросла после октябрьского Пленума роль М. Суслова, который претендовал на роль «главного идеолога» партии. Однако наиболее открыто на лидерство претендовал Александр Шелепин. Этот 49-летний честолюбивый политик, возглавлявший КГБ в 1958–1961 годах, являлся не только членом Политбюро и Секретариата ЦК КПСС, но и одним из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР. Шелепин возглавлял также созданную при Хрущеве специальную организацию партийно-государственного контроля с большими формальными правами и собственным штатом контролеров. Семичастный был другом Шелепина, но в середине мая 1967 года Шелепин заболел, и его с диагнозом «аппендицит» положили для срочной операции в Кремлевскую больницу. В это время Брежнев, поддержанный Сусловым, Косыгиным и Подгорным, и решил провести через Политбюро смещение Семичастного. Вернувшись из больницы, Шелепин обнаружил, что он лишился не только больного аппендикса.

И вот, вечером 19 мая 1967 года, сразу же после окончания заседания Политбюро, комиссия ЦК КПСС в составе М. Суслова, А. Кириленко и И. Капитонова прибыла на Лубянку и, созвав коллегию КГБ, объявила решение Политбюро, представив членам коллегии КГБ их нового начальника Ю. В. Андропова.
Назначение Андропова Председателем КГБ вполне устраивало Суслова, который видел в нем соперника при решении идеологических проблем. Не возражал и Косыгин, у которого с Андроповым далеко не всегда имелось полное понимание при решении вопросов экономического сотрудничества со странами социалистического лагеря, в первую очередь с Китаем. Очень доволен был и Брежнев, у которого сложились трудные отношения не только с Шелепиным, но и с Семичастным. Андропов не принадлежал к числу друзей Брежнева, но был в 1967 году далек и от других лидеров.
Еще в 1966 году после судебного процесса над писателями Андреем Синявским и Юлием Даниэлем, вызвавшего множество протестов и коллективных писем в ЦК КПСС, в Москве ходили слухи о том, что Семичастный якобы просил санкции на арест нескольких сотен или даже тысяч человек. Об Андропове же многие говорили как об умном, интеллигентном и трезво мыслящем человеке.
В августе 1968 г. он оказал влияние на принятие решения о вводе войск стран Варшавского договора в Чехословакию. В конце 1979 г. Андропов поддержал предложение о вторжении советских войск в Афганистан, а в 1980 г. он настаивал на проведении военной акции в Польше.

С рабочими Онежского тракторного завода
В 1974 Андропов стал Героем Социалистического Труда, а в 1976 ему присвоено звание «генерал армии».
В 1979 г.после мюнхенских событий Юрий Владимирович выступил с инициативой создания подразделения по борьбе с терроризмом, которое впоследствии стало называться «Альфа».

На похоронах Л.И. Брежнева. Ноябрь 1982 г. Андропов - крайний слева, как преемник
В мае 1982 г. Андропов вновь был избран секретарём ЦК (с 24 мая по 12 ноября 1982 г.) и оставил руководство КГБ. Уже тогда многие восприняли это как назначение преемника Брежневу.
В ноябре 1982 г. Юрий Владимирович Андропов был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС.
За 15 лет его руководства органы госбезопасности значительно расширили свой контроль над всеми сферами жизни государства и общества. При Юрии Андропове проводились судебные процессы над правозащитниками, использовались различные методы подавления инакомыслия, и часто практиковались различные формы внесудебного преследования (принудительное лечение в психиатрических больницах). Инакомыслящие высылались и лишались гражданства (писатель А. И. Солженицын, академик А. Д. Сахаров).
Юрий Андропов был сторонником самых решительных мер по отношению к тем странам социалистического лагеря, которые стремились проводить независимую политику.
При нем проводились тайные операции по передаче крупных валютных сумм иностранным коммунистическим партиям и общественным объединениям, которые поддерживали СССР.

В первые месяцы своего правления Андропов провозгласил курс, направленный на социально-экономические преобразования. Но все изменения свелись к административным мерам, укреплению трудовой дисциплины, разоблачению коррупции в близком окружении правящей верхушки. Во время его правления в некоторых городах СССР силовые органы стали применять очень жесткие меры (устраивались облавы с цеью выявления прогульщиков среди рабочих и школьников). В начале 1983 года были повышены цены на многие товары, но была снижена цена на водку, в простонародии названную "андроповкой"

Андроповка
При Андропове начался массовый выпуск лицензионных грампластинок популярных западных исполнителей жанров (рок, диско, синти-поп), ранее запрещенных, с целью прекращения спекуляции грампластинками и магнитными записями.
Политическая и экономическая система при Андропове оставалась незыблемой. Во внешней политике усилилась конфронтация с Западом.
Вместе с тем Юрий Андропов стремился к укреплению своей личной власти. С июня 1983 г. он совмещает должность генерального секретаря партии с постом главы государства - председателя президиума Верховного Совета СССР. Но на высшем посту он оставался чуть больше 1 года.
Письмо Саманты Смит
Самым известным письмом стало послание американской школьницы Саманты Смит. Десятилетняя девочка поинтересовалась у руководителя СССР, собирается ли он начинать войну с ее страной.
Письмо Саманты было опубликовано в газете "Правда". Вскоре американской девочке пришел ответ от Юрия Андропова.



Из бесед с иностранными лидерами

Андропов - человек года
В 1983 году Юрий Андропов совместно с президентом США Рональдом Рейганом был признан человеком года по версии журнала Time. Издание посчитало политиков наименее договороспособными.

Всего на обложке американского журнала советский деятель появлялся трижды.
Time называл людьми года трех советских лидеров. Помимо Андропова, редакция выбирала Иосифа Сталина (дважды), Никиту Хрущева, Михаила Горбачева (дважды). В 2007 году человеком года по версии Time стал президент России Владимир Путин.

Смерть генсека-ГБиста
Андропов умер через 15 месяцев после прихода к власти, не успев ничего совершить. Уже в феврале 1983 г. произошло резкое ухудшение здоровья. Развитие почечной недостаточности привело к полному отказу почек вследствие многолетней подагры. Отныне он не мог жить без аппарата "искусственная почка". Андропов умер 9 февраля 1984 г. Преемником стал 73-летний Константин Устинович Черненко.

Церемония прощания с Ю.В. Андроповым
Многие правозащитники склонны однозначно негативно оценивать фигуру советского лидера Юрия Андропова за уничтожение им диссидентов.
Однако известно, что этот же человек оказывал активную поддержку театрам Любимова и Ефремова, поддержал публикацию в "Новом мире" сенсационной повести Солженицына "Один день Ивана Денисовича". Именно Андропов находил возможность помогать или смягчать удар власти партаппарата в отношении таких деятелей, как Евгений Евтушенко, Михаил Бахтин, Владимир Высоцкий и многих других.

Современники Андропова свидетельствуют, что он был интеллектуальным, творческим, не лишённым самоиронии человеком. В отличие от Брежнева был равнодушен к лести и роскоши, не терпел взяточничества и казнокрадства. В Петрозаводске, под псевдонимом Юрий Владимиров, он издал свой поэтический сборник. Хорошо знавшие Юрия Андропова называли его "романтиком с Лубянки".

Марка с изображением Ю.В. Андропова
Похоронен Андропов на Красной площади в Москве у Кремлёвской стены. На траурную церемонию прощания с Юрием Андроповым прилетели Маргарет Тэтчер и Буш-старший. Именем Ю.В. Андропова названы улицы, проспекты и теплоход.

Использованы материалы сайтов: http://www.istpravda.ru и http://kremlion.ru

В разделе на вопрос Какой город назывался раньше Андропов? ПОДРОБНЕЕ ФОТО? заданный автором Виктория лучший ответ это Рыбинск
15 марта 1984 года - город Рыбинск был переименован в город Андропов
Виктория
Просветленный
(41965)
Ха-ха серйозно? ну хоть вставил а Вы не собираетесь?

Ответ от 22 ответа [гуру]

Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: Какой город назывался раньше Андропов? ПОДРОБНЕЕ ФОТО?

Ответ от Елена Добрынина [гуру]
Рыбинск!

Ответ от Анастасия Атаманчук [гуру]
Андропов - название города Рыбинск в 1984-1989.
Ры́бинск - город в Ярославской области России, административный центр Рыбинского муниципального района, городской округ.
Население - 208,958 тыс. человек (на 1 декабря 2008 г.) . Национальный состав традиционный для центра России, с преобладанием русского населения.
Прежние названия до 1504 - Усть-Шексна
до 1777 - Рыбная слобода
до 1946 - Рыбинск
до 1957 - Щербаков
до 1984 - Рыбинск
до 1989 - Андропов

Ответ от Ђатьяна [гуру]
18 ноября 1982 года появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о переименовании города Набережные Челны в город Брежнев
19 июня 2007 года
20 лет со дня возвращения (1987) городу Ижевску его исторического имени после переименования в 1984 году в город Устинов.
АНДРО́ПОВ, название г. Рыбинск Ярославской обл. в 1984-89.

Ответ от Travka 461 [гуру]
Рыбинск - город в России, административный центр Рыбинского района Ярославской области.
Город расположен у слияния Волги и Шексны.
Поселение на этом месте известно с 1071 года. Сначала оно называлось Усть-Шексна, в 1504 году было переименовано в Рыбную Слободу, в 1777 году посёлок получил статус города и получил название Рыбинск, в 1946 переименован в Щербаков (в честь Александра Щербакова) , в 1957 году снова переименован в Рыбинск, в 1984 году переименован в Андропов (в честь Юрия Андропова) , в 1989 год снова переименован в Рыбинск.
Александр Сергеевич Щербаков с 1938 года и до кончины в 1945 году возглавлял Московскую организацию ВКП (б) , а с 1941 года был одновременно и секретарем ЦК партии. Его организаторские способности особенно проявились в годы войны, когда он являлся заместителем наркома обороны СССР. После скоропостижной (в возрасте 44 лет) смерти имя этого государственного деятеля было присвоено Рыбинску. И это было сделано не случайно, так как Щербаков учился в этом городе. И сегодня на доме № 11 по ул. Крестовой (что рядом с театром драмы) размещена памятная доска с таким текстом: "Бывшее высшее начальное училище, где учился А. С. Щербаков, 1913-1917 гг. "
К сожалению, этот текст без дополнительной информации большинству ныне живущих рыбинцев мало о чем говорит, ведь многие просто не знают, кто такой А. С. Щербаков.
Жизнь Ю. А. Андропова тоже была связана с Рыбинском. Здесь он окончил Рыбинский техникум водного транспорта (ныне речное училище) , работал затем освобожденным секретарем комсомольской организации этого техникума, потом комсоргом ЦК ВЛКСМ судоверфи им. Володарского.

Руководил страной с 12 ноября 1982 по 9 февраля 1984 г. Занимаемые должности: Генеральный секретарь Центрального комитета Коммунистической Партии Советского Союза
Юрий Владимирович Андропов родился 15 июня 1914 года на станции Нагутская Ставропольской губернии в семье железнодорожника. Детство будущего генерального секретаря выдалось тяжелым. Родители его рано умерли: отец - когда ему было всего пять лет, мать - учительница музыки - в 1927 году. С 1923 года Юрий воспитывался в семье отчима.

Учился Юрий Андропов в семилетней школе города Моздока. Работать начал с 16 лет, сначала грузчиком, потом телеграфистом. С 18 лет работал на различных судах матросом в Волжском пароходстве. В 1932 году Ю. Андропов поступил в техникум водного транспорт в г. Рыбинске Ярославской области, по окончании которого (1936 год) стал освобожденным секретарем комсомольской организации этого учебного заведения. Затем его выдвинули на должность комсорга Рыбинской судоверфи им. Володарского. Уже в 1937 году он избирается секретарем, а в 1938 году первым секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ. Вскоре (1939 г.) Ю.В. Андропов вступил в ряды ВКП(б).

В 1940 году Юрий Владимирович был избран первым секретарем ЦК Ленинского коммунистического союза молодежи Карело-Финской ССР.

С началом Великой Отечественной войны Ю.В. Андропов участвовал в организации партизанского движения и Карелии, одновременно продолжая возглавлять комсомольскую организацию на не оккупированной части республики.

После освобождении Карелии oт немцев, в 1944 г., Ю.В. Андропов перешел на партийную работу: с этого времени он стал занимать пост второго секретаря Петрозаводского горкома партии. В этот период он обучался в Петрозаводском государственном университете, позже - в Высшей партийной школе при ЦК КПСС. С 1947 года Ю.В. Андропов - второй секретарь ЦК КП Карелии.

В 1951 году Юрия Владимировича переводят в аппарат ЦК КПСС и назначают инспектором, а затем заведующим подотделом. Вскоре, в 1953 году, он перешел на работу в Министерство иностранных дел. Сначала возглавил 4-й европейский отдел, ведавший отношениями с Польшей и Чехословакией, и с 1954 по 1957 год являлся чрезвычайным и полномочным послом СССР в Венгерской Народной Республике.

В 1957 г. Андропов Ю.В. был назначен заведующим отделом по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран ЦК КПСС. Он пригласил в отдел в качестве консультантов ученых, публицистов. В 1961 г, на XXII съезде КПСС Юрий Владимирович был избран членом ЦК, продолжая оставаться и заведующим отделом; в 1962 году стал секретарем ЦК КПСС. После смещения Н.С. Хрущева (1964 год) Андропов сохранил за собой свои прежние посты, снова став членом, а затем секретарем ЦК.

В мае 1967 года Ю.В. Андропов назначается председателем Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР. В июне того же года Андропов был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС.

Как Председатель КГБ Ю. Андропов активно занимался вопросами внешней разведки, контрразведки, использования космических спутников. С апреля 1973 года Ю.В. Андропов - член Политбюро ЦК КПСС.

На пленуме ЦК КПСС (12 ноября 1982 года) Юрий Владимирович Андропов избирается Генеральным секретарем ЦК КПСС (Ю.В. Андропов сменил на этом посту Л.И. Брежнева). С июня 1983 года он занимает одновременно и пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Став Генеральным секретарем, Андропов занялся сокращением своего аппарата, борьбой с хищениями и взяточничеством среди чиновников высшего ранга. Новый Генеральный секретарь заявил о необходимости развития экономики, поставив под сомнение слова Л.И. Брежнева и утверждение, содержащееся в отчетном докладе ЦК КПСС на XXIV съезде КПСС (1971 г.) о построении в СССР развитого социалистического общества и переходе к созданию материально-технической базы коммунизма. За время краткосрочного пребывания у власти Ю. Андроповым были предприняты попытки ужесточить дисциплину на производстве, что наделе часто сводилось к публичному осуждению за незначительные нарушения.

К перечисленным этапам жизни Ю.В. Андропова следует добавить, что он избирался депутатом Верховного Совета СССР 3, 6-10-го созывов.

Андропов Ю.В. был награжден золотой медалью "Серп и Молот", четырьмя орденами Ленина, орденами Октябрьской Революции, Красного Знамени, тремя орденами Трудового Красного Знамени, медалями.

В целях увековечивания памяти Ю.В. Андропова ЦК КПСС, Президиумом Верховного Совета СССР и Советом Министров СССР было принято решение установить его бюст на станции Нагутская Ставропольского края (он был открыт в 1985 году), переименовать город Рыбинск Ярославской области в Андропов (город носил имя Андропова с 1984 по 1989 год), Курсавский район Ставропольского края - в Андроповский (район был переименован в 1984 году и по сей день называется Андроповским). В постановлении говорилось и о присвоении имени Ю.В. Андропова производственному объединению "Россельмаш", Новолипецкому металлургическому комбинату, Ленинградскому высшему военно-политическому училищу противовоздушной обороны, одному из высших учебных заведений, гвардейской танковой Кантемировской ордена Ленина Краснознаменной дивизии, пограничному отряду Краснознаменного Северо-Западного пограничного округа, средней школе № 108 Министерства путей сообщения города Моздока, Дворцу пионеров города Петрозаводска, проспекту или площади в городе Москве (в данный момент один из проспектов столицы носит имя Андропова) и одной из улиц в городах Ярославле, Петрозаводске и Ступино (Московской области), кораблю Военно-Морского Флота. В постановлении предлагалось также учредить 12 стипендий имени Андропова для студентов Петрозаводского государственного университета имени О.В. Куусинена, Ярославского политехнического института и еще одного из высших учебных заведений, поместить мемориальные доски на зданиях судостроительного завода имени Володарского в Ярославской области и Комитета государственной безопасности, на доме № 26 по Кутузовскому проспекту в городе Москве, где проживал Ю.В. Андропов, установить бюст на могиле Ю.В. Андропова на Красной площади у Кремлевской стены.

Советский партийный и государственный деятель. Председатель КГБ СССР (1967-1982), Генеральный секретарь ЦК КПСС (1982-1984), Председатель Президиума Верховного Совета СССР (1983-1984).

Юрий Владимирович Андропов родился 2 (15) июня 1914 года на станции Нагутская Ставропольской губернии (ныне село ) в семье станционного телеграфиста Владимира Константиновича Андропова (ум. 1919).

В 1923-1931 годах Ю. В. Андропов учился в Моздокской семилетней железнодорожной фабрично-заводской школе. С августа по декабрь 1930 года он работал рабочим на телеграфе, а с декабря 1930 по апрель 1932 года был учеником и помощником киномеханика Клуба железнодорожников. В 1930 году вступил в ВЛКСМ.

С 1931 года Ю. В. Андропов работал матросом речного флота на Волжском пароходстве. В 1932-1936 годах он учился в Рыбинском речном техникуме, по окончании которого работал на Рыбинской судоверфи им. В. Володарского.

В 1936 году Ю. В. Андропов стал освобожденным секретарем комсомольской организации Рыбинского речного техникума, затем был выдвинут на должность комсорга Рыбинской судоверфи им. В. Володарского. Стал завотделом горкома комсомола , завотделом обкома комсомола . В 1938-1940 годах возглавлял областную комсомольскую организацию в . В 1939 году вступил в ВКП (б).

В июне 1940 года Ю. В. Андропов был направлен на работу в Карело-Финскую ССР, был избран первым секретарем комсомольской организации республики.

С началом Великой Отечественной войны 1941-1945 годов Ю. В. Андропов участвовал в организации партизанского движения в , одновременно продолжал возглавлять комсомольскую организацию на не оккупированной части республики. После освобождения в 1944 году перешел на партийную работу. В сентябре 1944 года Ю. В. Андропов был утвержден вторым секретарем Петрозаводского горкома ВКП (б), 10 января 1947 года - вторым секретарем ЦК Коммунистической партии Карело-Финской ССР.

В 1946-1951 годах Ю. В. Андропов заочно учился на историко-филологическом факультете Карело-Финского государственного университета, окончил высшую партийную школу при ЦК КПСС.

В 1953 году Ю. В. Андропов перешел на работу в Министерство иностранных дел СССР. Возглавлял 4-й европейский отдел, ведавший отношениями с Польшей и Чехословакией. В 1954-1957 годах был чрезвычайным и полномочным послом СССР в Венгерской Народной Республике.

В 1957 году Ю. В. Андропов был назначен заведующим отделом по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран ЦК КПСС. В 1961 году он вошел в состав ЦК КПСС. С ноября 1962 до июля 1967 года являлся секретарем ЦК КПСС, с 1967 года был кандидатом в члены Политбюро ЦК партии.

В мае 1967 года Ю. В. Андропов стал председателем Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР (занимал эту должность до 1982 года). В июне того же года был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. В годы пребывания на посту руководителя КГБ активно боролся с инакомыслием и диссидентским движением.

В 1982 году Ю. В. Андропов сменил умершего на посту секретаря ЦК КПСС по идеологии. После смерти на пленуме ЦК КПСС, состоявшемся 12 ноября 1982 года, Ю. В. Андропов был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС. В июне 1983 года он также занял пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Не стремясь к радикальному реформированию советской системы, Ю. В. Андропов попытался решить существовавшие проблемы путем административно-бюрократической перестройки. По его инициативе были предприняты жесткие меры по укреплению трудовой дисциплины. Попытки борьбы с хищениями, взяточничеством, коррупцией были положительно восприняты массовым сознанием.

В области внешней политики Ю. В. Андропов стремился к разумным компромиссам с внешнеполитическими противниками СССР, но в условиях открытого недоверия СССР и США друг к другу такой компромисс не состоялся. В период его пребывания у власти разразился кризис в связи с размещением в Европе ракет средней дальности СССР и США. Апогеем напряженности стал инцидент с южнокорейским самолетом «Боинг-747», сбитым в воздушном пространстве СССР в сентябре 1983 года. Имевший все признаки заранее спланированной провокации, он стал основой для скоординированной кампании по дискредитации СССР за рубежом.

После перенесенной осенью 1983 года операции состояние здоровья Ю. В. Андропова резко ухудшилось. 9 февраля 1984 года он скончался и был похоронен у Кремлевской стены за Мавзолеем