Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Царь Ирод отдал приказ перебить вифлеемских младенцев, и к Царю Ироду отправил Иисуса Понтий Пилат перед тем, как послать Его на распятие, а еще царь Ирод убил апостола Иакова. Только это были три совершенно разных человека. Более того, в Новом Завете упомянуты еще два Ирода, так что общее их число достигает пяти, а всего царей и правителей с этим именем было семь. Только двое из них не играют никакой роли в библейской истории (да и в мировой истории тоже), так что о них можно и вовсе не упоминать.

C этим стоило бы разобраться, но сначала надо понять, откуда вообще взялись эти цари - пожалуй, самая странная династия во всей Библии.

Менее чем за сто лет до Рождества Христова независимым Иудейским царством правила династия Хасмонеев, которая пришла к власти в результате Маккавейского восстания. Среди прочих своих деяний Хасмонеи завоевали в конце II века соседнюю страну Идумею (Эдом), а потом насильственно обратили в иудаизм всех жителей этой страны, которых считали своими близкими родственниками (их предок Исав был братом-близнецом Иакова, предка израильтян). Став единоверцами иудеев, идумеи растворились в их среде, а знатные люди заняли свое место среди знати иудейского царства.

Когда-то главной задачей Маккавеев было отстоять независимость перед могучими эллинистическими государствами, наследниками Александра Македонского, но к середине I в. до н. э. картина совершенно сменилась. Эллинистические государства сами стремительно теряли независимость под натиском союзного Иудее государства - Рима. Еще недавно иудеям казалось, что в лице римлян они нашли идеальных помощников и покровителей: сами живут далеко, ни во что не вмешиваются, зато наводят страх на старинных недругов, эллинскую династию Селевкидов, и на все окрестные народы.

Но у Рима была своя цель - экспансия. Для них иудеские правители Хасмонеи были слишком ненадежны и независимы, Риму требовался не самостоятельный правитель, а верный наместник, который всем был бы обязан римской поддержке и прекрасно бы помнил об этом. Еще очень желательно, чтобы для иудеев он был не совсем своим, чтобы они никогда не смогли собраться вокруг него и противопоставить себя мощи римских легионов. И тогда на глаза римлянам попался молодой человек по имени Ирод, потомок знатного идумейского рода, который уже верно служил им… Юлий Цезарь, а затем и сенат приняли решение поставить его правителем в Иудее.

Римлянам, собственно, было все равно, как именно назовется правитель этой области, и они ничуть не возражали, когда Ирод присвоил себе звание царя. Он, конечно, не имел на то никакого права, не будучи потомком царя Давида и вообще иудеем по рождению, так ведь и Хасмонеи некогда заняли престол не по закону, а по праву победителей. Так пришла к власти династия Иродов, чье имя станет нарицательным во многих языках. Имя основателя династии Ирода, получившего со временем прозвание «Великого», станет именем и для всей династии, своего рода фамилией для его потомков.

Кстати, тут надо заметить, что римляне как завоеватели вели себя совсем иначе, чем ассирийцы и вавилоняне - видимо, потому их империя и простояла намного дольше. Они оставляли за покоренными народами право жить, как им угодно, а сами лишь назначали верховных правителей, собирали подати и строго следили за лояльностью и соблюдением порядка. Мятежи подавлялись с максимальной жестокостью, но послушным обывателям жилось вполне сносно. К тому же римляне обеспечивали защиту от внешних врагов, завоеванные ими земли включались в единое экономическое и культурное пространство империи.

Но все-таки это были иноземные захватчики, и среди иудеев всегда хватало желающих изгнать их со своей земли. Многие связывали эти ожидания с Мессией, и когда после торжественного входа в Иерусалим Иисус не провозгласил себя царем, не объявил римлянам войны, отвернулись от Него. Видимо, отчасти поэтому люди и кричали Пилату «распни Его!» вскоре после того, как приветствовали Иисуса. В 66-м году будет поднято восстание против Рима, которое окончится катастрофой.

До всего этого в эпоху Ирода Великого было еще далеко, но без знания этих фактов мы многого не поймем в его истории. О ней у нас речь пойдет в следующий раз.

Ирод Великий и его сыновья

Этот человек упоминается в Евангелии в связи с одним-единственным эпизодом – истреблением вифлеемских младенцев после Рождества Иисуса, причем рассказывает об этом только Матфей. Он писал прежде всего для евреев, а уж они-то прекрасно помнили, кто такой царь Ирод Великий! Получается, что именно этот царь не остановился перед явным злодейством, перебил множество невинных детей, чтобы избавиться от мнимого конкурента.

Тут встает такой интересный вопрос: о большинстве героев Нового Завета мы не знаем из исторических источников ничего или почти ничего, тогда как о знаменитом царе Ироде историки древности сообщают нам очень много. И среди этих повествований нет даже упоминаний о вифлеемском злодействе! Почему?

Но прежде чем высказать предположение, поговорим о том, чем прославился Ирод. Он был действительно эффективным правителем и умел добиться своего. Он успешно отразил с римской помощью нападения внешних врагов, парфян и арабов, с внутренней оппозицией расправился без колебаний. Женился на внучке первосвященника Гиркана II, чтобы придать легитимности своей династии. Но больше всего он известен своей строительной программой: при нем возводились новые кварталы Иерусалима, надежные крепости, роскошные дворцы, современные театры (театры, впрочем, оскорбляли крайних ревнителей иудейской религии).

Самое главное, что при нем был перестроен Храм. Когда Ирод пришел к власти, на Храмовой горе в Иерусалиме стояло все то же скромное здание, которое возвели переселенцы из Вавилонии сразу после возвращения в Иерусалим. Стыдно было перед римлянами за это маленькое, обветшавшее здание… Ирод в 22 году до н. э. начинает радикальную перестройку всего храмового комплекса, которая длится девять лет - и всё это время богослужения не прекращаются. Стена Плача, которую и сегодня можно увидеть в Иерусалиме, - это всего лишь часть платформы, возведенной Иродом, чтобы расширить пространство для Храма. Можно представить себе, насколько великолепной была сама его постройка! Именно в этот Храм будет приходить затем Иисус… но простоит Храм меньше века и будет разрушен теми самыми римскими легионами, которые привели Ирода к власти.

Величие не всегда сопряжено с нравственностью, и нередко оказывается, что правители, добившиеся грандиозных успехов, проливали реки крови. Так и при Ироде Великом пытки и казни по самым ничтожным поводам сделались нормой жизни. Он истребил всех потомков предыдущей династии, Хасмонеев. Он приговорил в разное время к казни по одним лишь подозрениям собственную любимую жену и двух сыновей. Будучи тяжело больным, за несколько дней до смерти, он велел собрать в цирке всю иудейскую знать и поголовно ее перебить - правда, это его завещание так и не было исполнено. На фоне таких громких злодейств тихое убийство никому не известных младенцев в небольшом городке Вифлееме могло уже просто не волновать историков того времени, ведь в послужном списке Ирода были куда более яркие преступления. А тут всего лишь младенцы… Но христианская Церковь почитает святыми именно этих младенцев, а не великого царя, отстроившего Храм, и даже не его невинно убитых сыновей -урок для грядущих поколений, которые не раз еще будут тосковать по земному величию и сильной руке.

Точную дату начала правления Ирода назвать трудно, т.к. власть над Иудеей он получал постепенно, обычно началом его единоличного правления считают 37 год до н. э. Дата его смерти нам известна точно: это 4 г. до н. э. Но тогда получается, что Ирод умер еще до Рождества Христова? Только если принять за дату этого Рождества 1-й год н. э. (1-й год от Р. Х., как писали раньше). Действительно, «наша эра» берет свой отсчет от Рождества, но его предполагаемая дата вычислена была в раннем Средневековье неточно - ведь ни в Библии, ни в каких-то других древних авторитетных источниках ясных указаний на нее нет, и подсчеты были весьма приблизительными. А теперь уже все привыкли именно к такому летоисчислению, и даже если кого-то смущает, что Рождество состоялось за несколько лет до начала новой эры, никто не собирается менять систему летоисчисления.

Царство Ирода не пережило своего правителя. Перед смертью он с согласия Рима разделил его между своими сыновьями: Иродом Архелаем, Иродом Антипой и Иродом Филиппом. Именно поэтому их называли тетрархами, т.е. «четверовластниками». Строго говоря, частей в государстве теперь было четыре, но Архелай получил в управление сразу две, таково было пожелание римского императора Октавиана Августа. Со временем Август обещал даже сделать Архелая царем. Впрочем, настроения правителей переменчивы: довольно скоро Август отправил Архелая в ссылку, а подвластную ему территорию (включая Иерусалим) включил в состав римской провинции Сирия, теперь ею правили римские наместники.

Антипа, которому досталась Галилея и Заиорданье, и Филипп, область которого лежала к востоку от Галилейского озера, правили своими землями намного дольше, хотя и вступали порой в конфликты друг с другом и с римскими назначенцами. Евангелист Лука даже отмечает, что Ирод Антипа и римский наместник Пилат, прежде враждовавшие друг с другом, помирились во время «суда» над Иисусом.

Но об этих правителях и об их наследниках, упомянутых в книге Деяний, мы поговорим в следующий раз.

Ироды: Антипа, Агриппа I, Агриппа II

Именно Ирод Антипа упоминается в Евангелиях (кроме истории Рождества) под именем Ирод. Речь идет об одном из сыновей царя Ирода Великого, который правил Галилеей с 4 по 39 г. н. э. С Римом он ладил и даже назвал свою резиденцию на Галилейском озере Тивериадой в честь римского императора Тиберия (нынешняя Тверия в Израиле).

Его «семейная хроника» тоже довольно характерна для правителей того времени. Ирод Антипа взял себе жену своего сводного брата Филиппа – за обличение этого незаконного союза и поплатился головой Иоанн Креститель. Но не принес этот брак счастья и самому Ироду. Когда на римский престол вместо Тиверия взошел сумасбродный император Калигула, Иродиада вынудила Ирода отправиться к императору в поисках новых почестей и званий. Однако собственный племянник Ирода, Агриппа, тут же отправил донос на него, и вместо почестей тому выпала ссылка в далекую Галлию, где он и умер, возможно, насильственной смертью. Иродиада последовала в ссылку вместе с мужем, а титулы и владения Ирода перешли к его племяннику Агриппе, так вовремя пославшему донос.

Но все это произойдет уже после евангельской истории. Пока у Ирода Антипы всё было благополучно, по крайней мере, на внешний взгляд. Он наслаждается жизнью (Евангелие упоминает, как широко он праздновал свой день рождения), он не прочь послушать проповеди Иоанна Крестителя, и если бы не интриги жены, может быть, он и не велел бы его казнить.

А затем правителю Ироду пришлось решать судьбу еще одного Праведника. Римский наместник Пилат отправил к нему арестованного Иисуса, т. к. Тот был родом из Галилеи и формально был подвластен ему как правителю этой области. Как сообщает евангелист Лука, Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему. Первосвященники же и книжники стояли и обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату .

Ему очень хотелось, чтобы Иисус тоже как-нибудь украсил его нескончаемый праздник жизни, и когда не получил желаемого, то, по крайней мере, развлекся насмешкой над Ним и отправил Его с глаз долой. Пилат хотя бы совершил жест омовения рук, якобы отстраняясь от принятия решения о неправедной казни, - правитель Ирод не сделал и этого. Всё казалось ему поводом для веселья и насмешки, и совсем скоро новый римский император и собственный его племянник точно так же посмеются над ним самим.

Еще один правитель, в 37 г. н. э. сменивший своего дядю Антипу после грамотно составленного доноса, упоминается в книге Деяний. Его звали Ирод Агриппа, и именно по его приказу был убит апостол Иаков и брошен в тюрьму апостол Петр в самом начале апостольской проповеди. Книга Деяний описывает и его собственную смерть: его языческие подданные стали почитать его как бога (для язычника это вполне нормальная форма лести, римские императоры так и вовсе считались богами по своей должности), а он принял эти почести - и ангел Божий поразил его мучительной болезнью, от которой он и скончался. Что позволено язычнику, никак не подходит человеку, исповедующему веру в Единого Бога, а Агриппа считал себя именно таковым.

Есть одно значимое совпадение в его судьбе: он считал проповедь апостолов богохульством, но… когда в его собственный адрес прозвучали богохульные славословия, он принял их без зазрения совести. Двойные стандарты не вчера были изобретены, это верно, но верно и другое: иногда человек становится жертвой именно того греха, в котором ложно обвиняет других. Умер он в 44 г. н. э.

Еще один проповедник христианства, апостол Павел, тоже беседовал с царем Агриппой, и об этом тоже рассказывает книга Деяний. Речь идет уже об Ироде Агриппе II, сыне Агриппы I и последнем правителе из династии Иродов. Эта встреча произошла в приморском городе Кесарии, видимо, в 59-м г. н. э. Агриппа только что прибыл туда со своей сестрой Вереникой, с которой он был неразлучен (многие говорили, и, судя по всему, не без оснований, что они живут как супруги) в гости к римскому наместнику Фесту. Тот рассказал ему о странном узнике, которого ему предстояло отправить к римскому императору на суд (Павел сам так пожелал, но это особая история), а пока что можно было развлечься беседой с ним.

Книга Деяний приводит проповедь, которую произнес Павел перед Агриппой по этому поводу и даже лично обратился к нему: «Веришь ли, царь Агриппа, пророкам? Знаю, что веришь» А если так, полагал Павел, то царь должен признать: в Иисусе исполнились самые главные пророчества, данные в Ветхом Завете. Агриппа с усмешкой ответил Павлу, что тот, похоже, и его пытается сделать христианином… Ну как это можно представить себе, чтобы царь присоединился к какой-то малочисленной и к тому же гонимой религиозной группе! В его распоряжении столько философских книг, у него нет недостатка ни в иудейских священниках, ни в греческих ораторах… Зачем, зачем ему еще и новое учение?

Агриппа II, последний в династии Иродов, насколько нам известно, не казнил никого из христиан, но и не препятствовал гнать и убивать их тем, кто того пожелал. А главное, он не обратил особого внимания на речь Павла, показавшуюся ему забавным курьезом. А дальше всё пошло как-то не так… Его подданные вдруг не захотели подчиняться ему и прогнали его вместе с сестрой Вереникой в 66 г., накануне великой войны с римлянами, в которой будут разрушены Иерусалим и храм, построенный Иродом Великим, а еврейский народ утратит всякую возможность распоряжаться на земле Ханаана вплоть до середины XX века, когда будет создано новое государство Израиль. В этой войне Агриппа со своим отрядом участвовал на стороне римлян, после ее окончания он жил в Риме вместе с той же Вереникой и умер около 100 г. н. э.

Почти полтора века правили представители династии Иродов в Иудее, постепенно утрачивая всё, что приобрел такой кровавой ценой ее основатель, и упорно не замечая того главного, что возникло в ней за это время. Оставляется вам дом ваш пуст , -пророчески говорил Иисус о Храме, перестроенном Иродом Великим, но можно отнести те же слова и к государству, которое Ироды стремились всеми силами сохранить, о величии которого они так сильно заботились и которое так быстро разрушилось до основания, в том числе и их усилиями.

С Иродом Великим многие из нас познакомились на страницах бессмертного романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Вернее, не с самим Иродом, а только с его дворцом, в крытую колоннаду которого вышел когда-то пятый прокуратор Понтий Пилат. К этому историческому событию мы еще вернемся в следующих статьях, а пока что познакомимся с хозяином дворца, царем Иродом, одним из величайших правителей дохристианской эпохи.

Впрочем, это не совсем так. Ирод правил Иудеей в первые год-два после рождения Иисуса. Ведь пятый стих Евангелия от Луки начинается со слов «Во дни Ирода, царя Иудейского…» . Лука повествует нам о рождении Иоанна Крестителя, а другой евангелист, святой Матфей, – о том, как Ирод Великий, узнав от волхвов о «родившемся царе иудейском» , «весьма встревожился, и весь Иерусалим с ним» (Евангелие от Матфея 2:3). Та что же послужило причиной тревоги престарелого царя? Почему последовавшая за этим резня в Вифлееме, известная как «избиение младенцев» , не была описана ни в одном из исторических документов той эпохи?

На эти и другие вопросы, до сих пор стоящие перед историками и библеистами, мы и постараемся дать ответ в этой статье. Но это будут лишь гипотезы и предположения, ибо Храмовая Гора, приобретшая свой современный облик при царе Ироде Великом, до сих пор хранит свои страшные тайны…

Интересно, что при жизни Ирода никто «великим» не называл. Скорее всего, что в те времена к нему прилипло одно из прозвищ, похожих на знакомое нам выражение «ирод окаянный», ставшее в русском языке нарицательным. Но самое интересное, что его вообще звали не Иродом. Его имя на местном наречии произносилось как Хордос, и был он сыном крупного политика и царедворца Антипатра. Именно в честь своего отца он и назовет одного из своих сыновей Иродом Антипой. И этот второй Ирод станет еще более известным, чем его отец, потому что войдет в историю как убийца Иоанна Крестителя. Так что русское «ирод окаянный» можно с успехом адресовать как отцу, так сыну.

Но вернемся к тем временам, когда еще со времен великого восстания Иуды Маккавея за маленькой Иудеей пристально следил его заморский сосед – Римская республика.

У Республики были свои планы. Республике не нравилось господство Птолемеев в Египте и Селевкидов в Сирии. А маленькая независимая Иудея виделась ей будущим политическим и военным партнером. До той поры, пока Ркспублика не примет решение «разыграть» в Иудее другую политическую карту. Поэтому в 63 году до н.э. Гней Помпей, в недалеком прошлом консул, а теперь полководец, главнокомандующий всей армией Республики, вторгается в Иудею и устраивает страшную резню в Иерусалиме. Как и положено язычнику, он грабит и оскверняет иерусалимский Храм.

Помпей назначает правителем Иудеи сына Александре Янная, известного в истории как Гиркан-младший. Нет, Гиркан уже не был царем, как его отец. Это был марионеточный правитель, строго соблюдавший правила игры, установленные Республикой. Так Иудея попадает под власть Рима, которая продлится до конца седьмого века нашей эры. И тогда хитрый Антипатр, воспользовавшись ситуацией, выводит в свет своих четырех сыновей. И наш герой Хордос, тогда еще никому не известный, но подающий большие надежды военачальник женится на внучке Гиркана-младшего, красавице Мирьям. В русских переводах она известна под именем Мариамны. И вся дальнейшая история Иерусалима отныне будет неразрывно связана с именем этого человека, Ирода Великого.

Но Помпей пал жертвой заговора, во главе которого стоял его бывший друг и соратник Гай Юлий Цезарь. А потом и самого Цезаря предали и убили его сподвижники. Так в 36 году до н.э., при поддержке будущего императора Октавиана Августа и его соперника Марка Антония, Хордос-Ирод становится полновластным правителем Иудеи.

Его путь к власти, несмотря на поддержку римских патронов, был ознаменован местными междоусобицами. Штурм Иерусалима, кровь и грабежи, потом – гибель любимого брата Фацаэля и свержение Антигона, который был последним правителем из , затем казнь сорока виднейших граждан столицы – вот далеко не полный перечень бедствий и злодеяний, приведших к власти величайшего деспота и строителя Иудеи.

Следы строительства времен Ирода можно увидеть сегодня во многих местах Израиля, в том числе и в Иерусалиме. Первое, с чего начал Ирод – это реконструкция всей системы водоснабжения столицы.

В отрогах Хевронского нагорья к югу от Иерусалима был заложен гигантский по тем временам водовод длиной около 70 километров. Из него вода поступала к южной городской стене и собиралась в большой водосборный бассейн, расположенный в Гееномском овраге. Сегодня на этом месте, известном как «Султановы пруды», находится городской парк и открытая концертная площадка.

Далее, по системе акведуков, вода поднималась вверх и поступала по второй водосборник – Мигдалон («бассейн Хизкиягу»). Остатки этого бассейна можно увидеть со смотровой площадки . Он снабжал водой построенный в западной части города роскошный царский дворец. Сегодня в бассейне уже нет никакой воды, но еще в конце 19 века вода в нем была. Свидетельством тому – этюд известного русского художника Н.А.Ярошенко. Почему бассейн носил имя иудейского царя, жившего в 8 веке до нашей эры – этого мы не знаем.

Еще несколько бассейнов было построено Иродом во время реконструкции иерусалимского Храма и Храмовой горы. Самый крупный бассейн, известный как «Биркат Исраэль», располагался в северной части города, и в настоящее время скрыт под плитами мостовой и постройками в Арабском квартале. Но неподалеку раскопаны остатки бассейна, известного как «Овечьи пруды», или Вифезда (Бейт Хесда). Построенный рядом с овечьим рынком еще во времена правления Хасмонеев, он первоначально служил для мытья скота, приводимого в город на продажу и для . Впоследствии было обнаружено, что воды ручья, наполнявшего этот бассейн, обладают якобы целебными свойствами, и в римско-византийский период здесь были построены лечебные купальни.

В нескольких сотнях метров от Вифезды находятся остатки еще одного бассейна «Струтион». Во времена хасмонеев он снабжал водой крепость Бира, ту самую, где стражники по ошибке зарезали Антигона, брата жестокого царя Аристобула. Ирод приказал разрушить старую постройку, вместо которой неподалеку расположил крепость Антонию, в которой разместил гарнизон. Ирод всегда боялся покушений, а кроме того, присутствие в Иерусалиме крупного воинского подразделения внушало страх жителям города, и способствовало покою и порядку на Храмовой горе. В целях безопасности крепости он приказал вырыть глубокий ров в северной ее части, который пересек хасмонейский канал, подававший воду на Храмовую гору. Чтобы не дать воде заполнить ров и снабдить водой крепость Антонию, Ирод строит перед ним небольшой бассейн, который так и назвали «Струтион» по имени бывшей хасмонейской «Стратоновой башни».

Часть бассейна Срутион находится под постройками монастыря «Сестер Сиона». Арочные своды над бассейном были построены во 2 веке н.э. римским императором Адрианом, поскольку над этим местом проложили улицу. Кирпичную кладку построили уже после возведения монастыря, чтобы закрыть проход на его территории через подземелье бассейна. Вторая половина бассейна находится в конце тунеля Храмовой стены («Туннеля Хасмонеев»).

Помимо больших водосборных бассейнов в различных местах города найдены цистерны для хранения воды в богатых домах и общественных постройках. Эти цистерны имели, как правило, куполообразную или же прямоугольную форму с отверстием в потолке, через которое в цистерну на веревках опускали емкость и наполняли ее водой. Если цистерну строили достаточно глубокой, то вдоль ее стен вырубались ступени, по котором можно было спуститься за водой или же очистить цистерну от накопившейся грязи.

В наши дни, в связи со сложившейся ситуацией на территории Храмовой горы, невозможно проведение никаких археологические раскопок и исследований. Однако ученые с помощью дистанционного зондирования обнаружили там 37 водных цистерн, построенных во время реконструкционных работ, проводимых по приказу Ирода Великого. Самая большая из них емкостью 12 тысяч кубических метров наполнялась водой из акведука, который доставлял воду с Хевронского нагорья.

Остатки водной цистерны, найденные при раскопках в Еврейском квартале Старого города (вид сверху).

Кроме водопровода в городе действовала система стока и канализации. Во время раскопок в «городе Давида» под иродианской улицей были обнаружены подземные дренажные сооружения, ведущие от южной стены Храмовой горы к Геенномскому оврагу. Существует предположение, что сточные воды использовались для удобрения и орошения полей и плантаций. Во время разгрома Иерусалима римлянами в 70 году н.э. здесь прятались жители и защитники города, которых римские солдаты находили, выволакивали наружу и убивали. Многие из них, как пишет Иосиф Флавий в книге «Иудейская война», не желая сдаваться врагу, кончали жизнь самоубийством. Не так давно в одном из таких подземелий были найдены кожаный пояс и меч римского легионера. Среди находок обнаружены монеты, отчеканенные повстанцами, с надписью «Свобода Сиона», масляные лампы и черепки керамической посуды.

Древние подземные сооружения, найденные в «городе Давида», служили для стока канализационных вод во времена Второго Храма. Сейчас этот туннель открыт для посетителей и по нему можно пройти от самого нижнего участка археологического парка «города Давида» – Силоамского бассейна до Мусорных ворот Старого города.

Силоамский бассейн (Шилоах), во времена царствования Ирода Великого был расширен, и к нему добавлен еще один водный резервуар, остатки ступеней которого можно увидеть в парке «города Давида». Историки полагают, что этот бассейн предназначался для ритуальных омовений паломников, поднимающихся в иерусалимский Храм. Из него же священники брали воду для возлияний на храмовый жертвенник в праздник Суккот, моля Всевышнего, чтобы Он послал дождь на Землю Израиля.

Бассейн Шилоах («Силоамская купель») на макете иродианского Иерусалима в Музее Израиля. Автор проекта, профессор Михаэль Ави-Йона, работавший над созданием макета в 60-е годы, не мог знать, как выглядели ступени бассейна, найденного археологами лишь в 2004 году. Поэтому его реконструкция, сдаланная по описаниям, отличается от реального вида водоема.

Трудно даже представить, как изменился облик Иерусалима при Ироде. В городе появились новые дома и кварталы, были построены театр и ипподром, роскошные дома городской знати разместились в Верхнем городе, в то время как в Нижнем городе находились кварталы городской бедноты и проживавших в там язычников.

В северо-западной части города Ирод строит великолепный дворец, в северной части которого стояли три сторожевых башни, «Фацаэль», «Гиппикус» и «Мирьям», названные так в честь брата царя, его друга и любимой жены, казненной по его приказу.

Одной из отличительных особенностей построек Ирода является своеобразная обработка и отшлифовка каменных блоков, используемых для наружных стен. Сегодня археологи, да и не только они, безошибочно идентифицируют каменные блоки иродианских построек, а если эти блоки еще и очень плотно подогнаны друг к другу, то можно говорить об остатке оригинальных (не разрушенных и не перестроенных) стен времен Ирода. Интересно, что каменные блоки в иродианских постройках достигали поистине гигантских размеров, до 10-13 метров в длину, 4-5 метровой толщины и весом до 500 тонн! Как же удавалось рабочим в каменоломнях добывать и обрабатывать подобные глыбы?

Ученые наблюдали за способами добычи и обработки камней в наши дни в примитивных кустарных каменоломнях, и пришли к выводу, что технология иродианских каменотесов сводилась к следующему. со всех сторон, обтесывая ее металлическими орудиями. Оставалось отделить глыбу от подошвы и обтесать ее нижнюю грань. И здесь на помощь им приходила сама природа.

Дело в том, что в Иерусалиме и его окрестностях залегают осадочные породы, известняки и доломиты. Породы эти образуют слои, мощность которых, как правило, не превышает полутора метров. И в месте стыка таких слоев порода наиболее хрупкая и податливая. Если пропилить в блоке вертикальную щель толщиной 10-15 см, вбить в нее деревянные клинья, а потом залить их водой, то дерево, набухая, увеличивается в объеме и отрывает блок от подошвы. Вместо деревянных иногда использовали железные клинья, которые вгоняли молотом в щель. Чтобы не повредить поверхности блоков, их защищали металлическими пластинами.

Вторая задача, с которой успешно справлялись инженеры и архитекторы царя – это транспортировка гигантских блоков к месту строительства. Блоки укладывали на повозки, запряженные четверкой волов, или же волокли по выложенной круглыми бревнами дороге. Наиболее тяжелые и массивные камни устанавливали в качестве оси между двумя гигантскими деревянными колесами, и катили эту огромную колесницу к месту строительства. Там камни подымали на стену с помощью деревянных лебедок.

Нужно сказать, что архитекторы Ирода обладали немалой смекалкой и прекрасным знанием законов механики. Сам царь также участвовал в решении наиболее сложных инженерных задач.

Между царским дворцом и Храмовой горой простирались кварталы Верхнего города, где жили высшие слои общества. В ходе раскопок в Старом городе был обнаружен участок древнего Иерусалима с остатками построек, среди которых выделяется здание, в котором, по предположению ученых, мог жить Коэн а-Гадоль – храмовый. Неизменным атрибутом любого богатого дома считался микве – бассейн для ритуальных омовений. Большое количество микв различного размера можно увидеть и в остатках иродианского квартала Верхнего города. Интересно, что маленькие миквы устанавливались и в детских покоях богатых домов, полы которых были украшены мозаиками.

Остатки ритуального бассейна-микве

Фрагмент детской комнаты с мозаичным полом и микве

Главным делом своей жизни Ирод считал перестройку всего , включая и само здание Храма. Построенный во времена Ездры и Неемии, Второй иерусалимский Храм был частично реконструирован во времена правления Хасмонеев, но к моменту прихода к власти Ирода Великого уже обветшал и не соответствовал замыслам и амбициям великого строителя. А амбиций у царя хватило бы на несколько столетий вперед. Он словно вызывал на соревнование самого Творца, и строил все наперекор Его воле. Так появился на пустынном морском берегу город-порт Кейсария, в неприступных горах на побережье Мертвого моря – цветущий город-крепость Масада, на искусственно насыпанном высоком холме к югу от Иерусалима – дворец Иродион. В Иерусалиме же Ирод решил превзойти самого царя Соломона и превратить Храмовую гору в архитектурный шедевр, равного которому не было ни в Риме, ни в других городах империи.

В 20 году до н.э. Ирод приступил к осуществлению своего замысла. Ему предстояло решить две главные задачи: превратить древний холм Мориа, называемый также Храмовой горой, в ровную площадку и перестроить здание Храма. Первая задача можно было решить чисто инженерными приемами, в то время как вторая требовала особого подхода. Мы уже говорили о том, что в самом Храме имелись помещения, доступ к которым имели только священники-коэны, а в Святая Святых мог входить только первосвященник, да и то раз в году. Зная все это, Ирод приказал обучить строительному мастерству тысячу коэнов. Их задачей было выстроить новые помещения на месте, где когда-то размещался Ковчег Завета. Эти работы проводились с особой предосторожностью и с соблюдением всех мер ритуальной чистоты. К тому же, служба в Храме не должна была прерываться даже на день!

Решением второй задачи явилось строительство опорной стены вокруг Храмовой горы. Для этой цели Ирод приказал выровнять прилегающую к Храму территорию и вымостить ее каменными плитами. Гора Мориа была срыта, и на ее месте образовалась площадь размером в 145 тысяч квадратных метров. Ее можно увидеть и сегодня со смотровой площадки на Масличной горе. Площадь Храмовой горы возвышалась над окружающей территорией на несколько десятков метров, по сути своей, это была искусственная насыпь, окруженная массивными опорными стенами.

Реконструкция «арки Робинсона» .Из экспозиции Музея истории Иерусалима.

Под плитами, покрывавшими площадь, Ирод приказал соорудить подземные помещения, которые использовались как водохранилища и служебные пространства.

Для сооружения опорных стен применялись самые массивные каменные блоки, которые укладывались не строго вертикально, а под некоторым углом. Считается, что это было сделано с целью усилить стены, выдерживавшие давление огромной внутренней насыпи, и, кроме того, люди, проходившие под ними с внешней стороны, должны были чувствовать себя в безопасности, не опасаясь, что в один прекрасный день вся эта конструкция может обрушиться на их головы. Это хорошо заметно в сохранившейся иродианской кладке в юго-восточном углу современной стены Старого города.

Римляне, разрушившие иерусалимский Храм в 70 году н.э., так и не смогли пробить эти стены в ряде мест. Этому способствовала и мощная насыпь, давившая на стену изнутри, которая препятствовала их разрушению. Сохранившуюся часть стен можно увидеть сегодня как снаружи, так и под землей.

На одном из участков западной стены Храма видны следы выступов каменной кладки. Они были обнаружены и описаны британским теологом Эдуардом Робинсоном в 1838 году. С тех пор этот участок храмового комплекса известен всему миру как «арка Робинсона». Но причем тут арка?

Дальнейшие археологические исследования показали, что найденные Робинсоном выступы кладки в действительности являются следами большого арочного моста, выстроенного у южного угла западной стены. Ученые полагают, что этот мост был построен для увеличения пропускной способности основных храмовых ворот в дни праздников. В это время в Иерусалим приходили сотни тысяч паломников со всей Земли Израиля.

До недавнего времени предполагалось, что арочный мост был разрушен во время осады Храмовой горы римскими легионерами. Однако видный израильский историк и археолог Меир Бен-Дов считает, что его разрушили группы иудейских фанатиков, под предводительством Шимоном Бар-Гиорой, засевших на Храмовой горе. Эти повстанцы еще до осады города римлянами вели внутренние войны с другой группой, возглавляемой Иохананом из Гуш-Халава (Иоанном Гисхальским), закрепившейся в Верхнем городе. Чтобы укрепить свои позиции, воины Шимона Бар-Гиоры и разрушили эти переходы. Так пришел конец этим удивительным постройкам, опередившим на много столетий все подобные им сооружения в мире.

На остатках южной стены храмового комплекса обнаружены замурованные ворота, так называемые «ворота Хульды», по имени древней пророчицы, по преданию жившей во времена Первого Храма. К воротам вели ступени, по которым паломники поднимались на Храмовую гору, предварительно совершив омовение в микве и переодевшись в праздничные одежды. Чтобы избежать давки и тесноты, паломники входили в восточные (тройные) ворота, а выходили в западные (двойные). Ступени эти имели различную ширину, 40 и 90 сантиметров. Еврейские мудрецы объясняли это тем, что люди, поднимавшиеся по ступеням к Храму, не должны думать о земных делах, поэтому ритм подъема, который постоянно то ускорялся, то замедлялся, должен был напоминать им о Боге.

При Ироде храмовая служба проходила с особой торжественностью. Иосиф Флавий писал, что на торжественное освящение вновь отстроенного Храма Ирод приказал привести триста волов! А какимипышными были и торжества в дни великих иудейских праздников! Количество паломников в эти дни достигало сотен тысяч человек. Они шли семьями, кто пешком, кто на повозках, запряженных ослами. У ворот Иерусалима они покупали жертвенных животных: коров, овец, коз. Те, кто победнее, покупали у входа в Храм голубей – самую дешевую жертву, доступную даже беднякам. Прираскопках древних поселкав Иудеи найдены колумбарии – специальные помещения для разведения голубей, Потом их продавали в торговых галереях и на рынках, расположенных к югу от храмового комплекса. Тут же сидели и менялы, которые обменивали римские монеты с изображением цезаря на иудейские. По традиции, заповеданной еще Моисеем, никакие изображения в Храме не допускались.

Замурованные «ворота Хульды» и ступени, ведущие на Храмовую гору в археологическом заповеднике «парк Давидсона» (Офель)

Во время многочисленных, непрекращающихся праздничных жертвоприношений внутренний двор Храма представлял собой жуткое зрелище. Он был весь забрызган кровью жертвенных животных, завален внутренностями, над которыми роились тысячи мух. Необходимо было периодически проводить уборку территории. Для этих целей на западной стене имелись ворота, называемые Водяными, рядом с которыми проходил акведук. Воду впускали через специальный водовод в храмовые дворы, и смывали все остатки жертвоприношений через Ворота Милосердия в Кедронский овраг. Часть иродианских камней можно увидеть и сегодня в кладке Ворот Милосердия, или, как их еще называют сегодня, «Золотых ворот». Во времена мусульманского правления ворота эти были замурованы, а перед ними расположилось мусульманское кладбище. Предание повествует, что мусульмане сделали это специально, чтобы преградить путь Машиаху, который должен пройти через эти ворота на Храмовую гору.

На противоположном Храму склоне Кедронского оврага расположено огромное еврейское кладбище. Внимательный взгляд сразу же может заметить, что среди древних полуразрушенных могил выделяются современные захоронения. Кладбище это действующее, и сегодня на нем хоронят либо за большие заслуги перед государством и народом Израиля, либо за большие деньги. Согласно древнему преданию, в один из дней, с первыми лучами солнца с вершины Масличной горы должен спуститься Машиах (мессия). Вот тогда-то и произойдет воскрешение из мертвых и Страшный суд над душами умерших. И первыми восстанут из могил, те, кто похоронен на склонах Масличной горы, вблизи могил благочестивого царя Иосафата, правившего Иудеей в 9 веке до н.э. и пророка Захарии, жившего в период Первого Храма. Поэтому и овраг под склонами горы называют «долиной Иосафата», имя которого переводится с иврита как «Господь-судья».

Территория эта за стенами города служила местом для погребения еще со времен правления царей из дома Давидова. Археологи обнаружили в этих местах очень древнюю могилу, которую мусульмане считают могилой «дочери фараона» – первой жены царя Соломона. Ученые опровергают это предание и датируют захоронение 8 веком до н.э. Так или иначе, но это одно из самых древних захоронений, найденных на территории «долины Иосафата».

Под фундаментами домов арабского поселения Силуам, расположенного на западном склоне Кедронского оврага, находятся многочисленные древние пещерные захоронения. Местные жители используют эти пещеры как погреба. Вокруг древних могил – кучи мусора, что вызывает гнев и боль в душах евреев, видящих в этом прямое надругательство над древними могилами.

К северу от Силуама на западном склоне Кедрона видны несколько древних некрополей, которые ученые датируют периодом Второго Храма. Самая крайняя с юга – по преданию, могила Захарии, жившего во времена царя Иехоаша. И это не так уж важно, что царь Иехоаш правил в конце 9 века до н.э., а мавзолей построен, как мы уже писали, в явно греческом стиле. Начиная с 15 века, богатые евреи, жившие в Европе, просили в своих завещаниях быть похороненными рядом с могилой Захарии.

Следующее захоронение, датированное 2 веком до н.э., принадлежит семье Хезира – потомственным храмовым священникам, впервые упоминаемым в Книге Неемии (10:21) и Книге Хроник (24:15). Идентифицировать захоронение археологам удалось в 1854 по сохранившейся надписи на иврите, где упоминаются имена шести братьев Хезир, похороненных в этом семейном склепе.

В нескольких десятков метров севернее высится склеп с конусообразной крышей, высеченный из цельной каменной глыбы. Это так называемая «могила Авессалома», мятежного сына царя Давида, погибшего от рук воинов, которых Давид послал подавить мятеж. Понятно, никакой Авессалом там похоронен не был, поскольку он жил и умер в 10 веке до н.э., а мавзолей, по свидетельству историков, построен на тысячу лет позже. Поводом же для народного предания послужил отрывок из Книги Царств.

Религиозные евреи, проходя мимо этого мавзолея, не преминут бросить в него камень в знак презрения к сыну, поднявшему руку на отца.

С задней стороны могилы Авессалома найдено еще одно захоронение периода Второго Храма, так называемая «могила Иосафата», которую народная традиция связывает с долиной, о которой пророк Иоиль говорит как о месте Страшного Суда.

Сохранившиеся памятники-мавзолеи периода Второго Храма – это семейные захоронения очень богатых и знатных граждан Иерусалима. Менее состоятельные горожане хоронили своих родственников в погребальных пещерах, которые вырубались в мягких породах в окрестностях города. Типичными во времена Ирода Великого были погребальные пещеры, состоящие из нескольких отсеков.

В центральной части пещеры находилась каменная плита, на которую укладывали тело умершего, обернув его погребальными лентами, обильно пропитанными бальзамом и благовониями для устранения неприятного запаха. Над телом читались поминальные молитвы, после чего покойника укладывали на полку в одном из небольших отсеков погребальной пещеры. Там тело лежало примерно в течение года и в жарком сухом климате успевало мумифицироваться. Через год родственники покойного заходили в гробницу, доставали тело умершего и укладывали кости в каменный ящик-оссуарий. Ящик замуровывали в небольшом отверстии, прорубленном внутри пещеры, а полка, на которой лежал покойник, освобождалась для нового захоронения. Этот способ просуществовал в Иудее вплоть до разрушения римлянами Храма и Иерусалима. В наши дни археологами найдено большое количество каменных гробов-оссуариев, украшенных богатой резьбой или же простых, гладких. Часто на них можно видеть высеченные имена покойников или же предостережение не вскрывать гроб, чтобы не беспокоить души умерших.

Вот в таком роскошном процветавшем Иерусалиме, во дворце, известном нам по великолепным описаниям Михаила Булгакова, и застало престарелого царя известие о пришедших в город волхвах. И что, по-вашему, должен был подумать этот больной, уже страдавший тяжелой формой паранойи человек, собственноручно отправивший на тот свет массы народа, в том числе и своих ближайших родственников, сыновей и любимую жену Мирьям?

«Какой еще такой царь иудейский родился в Вифлееме? Здесь иудейский царь – это я, Ирод Великий, и наследовать мне будет один из моих сыновей! А самозванца я прикажу истребить, даже если для этого потребуется уничтожить сотни невинных младенцев!».

Богословы считают, что подобные акции были весьма свойственны «великому» правителю, и несть им числа, а потому и не вошло в исторические документы такое «незначительное» для правления Ирода событие, как «избиение младенцев» в Вифлееме и его окрестностях.

Первой исторической фигурой, с которой, по существу, начинается Евангелие от Матфея, является царь Ирод.

Ирод I Великий - личность в высшей степени неординарная и противоречивая.

По римским «имперским» понятиям того времени Ирод представляется периферийной, второстепенной фигурой; несомненно, нужной, даже незаменимой – и долгое время образцом того, какими должны быть зависимые правители такого рода. Однако для нас, черпающих значительную часть преданий не только у Рима или Афин, но и у Израиля, Ирод никак не может считаться периферийной фигурой: он правил самим Иерусалимом, центром того самого другого мира. Однако он и его деятельность представляют первостепенный интерес в равной мере для евреев и христиан. На протяжении своего правления он расширил владения Иудейского царства, оставив после себя уникальные образцы искусства и шедевры архитектуры. Именно во время его царствования закладывались предпосылки христианства, это был исторический период, непосредственно предшествующий рождению Иисуса Христа. Однако до сих пор за ним прочно сохраняется репутация беспощадного тирана, которую он приобрёл благодаря резне и массовому убийству младенцев в Вифлееме.

Христос родился еще при жизни Ирода. Согласно Библии, Ирод узнал о его рождении от восточных мудрецов, сообщивших о рождении в Вифлееме Царя Иудейского. «Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов» (Мф. 2:16). Избиение младенцев – это все, что большинство людей когда-либо слышали об Ироде Великом. Этой теме посвящено большое количество европейских произведений искусства. Кстати, многие еще путают Ирода Великого с его сыном Иродом Антипой, который казнил Иоанна Крестителя и с внуком царем Иродом Агриппой I, который казнил апостола Иакова Зеведеева и заточил в темницу св. Петра.

Ирод является основателем идумейской династии Иродиадов, которая более 135 лет правила Иудеей. Имена известных нам Иродов - Ирод I Великий, Ирод Архелай, Ирод Антипа, Ирод Филипп, Ирод Агриппа I, Ирод царь Халкиды и Ирод Агриппа II. Все они принадлежат к генеалогическому древу иудейского монарха Ирода Великого. Царь Иудеи (40 - 4 гг. до н. э.).

Основные биографические сведения об Ироде Великом мы имеем благодаря Иосифу Флавию - еврейско-римскому историку, который, в свою очередь, черпал информацию у Николая Дамасского - советника и личного придворного историка Ирода.

Середина I века до н.э. при всех беспорядках и волнениях, один из самых плодотворных периодов в истории человеческой цивилизации. В Риме, несмотря на политические и военные потрясения, это был золотой век писателей: сам Цезарь, Цицерон, Лукреций, Катулл и Вергилий, бывший на несколько лет моложе Ирода.

Ирод I Великий (ок. 73 до н. э. - 4 до н. э.) - был родом из Идумеи (историческая область на юге Палестины, которая на севере граничила с Иудеей; идумеи питали особую ненависть к евреям, считая, что из-за них они лишились прекрасных земель Ханаана; в 63 г. до н. э. Идумея вместе с Иудеей была покорена Римом). Его отец Антипатр был римским прокуратором (премьер-министром) Иудеи, которой в то время формально управлял Гиркан II.

Политическую карьеру Ирод начал в 48 году до н. э. Когда Ироду было всего 25 лет, отец назначил его тетрархом (губернатором) Галилеи (историческая область на севере Израиля, на границе с Ливаном). Несмотря на молодость, Ирод проявил на этой должности доблесть и рассудительность, сумел быстро очистить страну от разорявших ее разбойников и приобрести расположение местных жителей. Став тетрархом, Ирод женится на идумеянке по имени Дорис, от которой у него появляется сын Антипатр.

В этот же период, приблизительно в 47–46 годах до Р. Х., между Иродом и Синедрионом возникает конфликт, который был спровоцирован казнью без суда заговорщиков, поднявших восстание против его отца. Молодому наместнику поставили в вину несанкционированные казни и вызвали в суд. Прежде чем предстать перед синедрионом, Ирод заранее принял меры предосторожности и едва почувствовал, что дело идет к его осуждению, бежал в римскую Сирию. Секст Цезарь, бывший наместником в этой провинции, отдал ему в управление Келесирию. Собрав там войска, Ирод двинулся на Иерусалим и нагнал на Гиркана II такого страха, что тот снял с него все обвинения и вновь отдал под управление Галилею.

В глазах римских властей Ирод становится благонадёжным; вскоре он получает назначение стратега (наместника и командующего войсками) Палестины и Юго-Западной Сирии.

Наполовину араб Ирод (его мать была аравийкой), хотя и обращённый в иудаизм, провоцировал недовольство многих кругов еврейского населения. В 44 г. до н.э, после убийства Юлия Цезаря, в Риме началась очередная гражданская война. Противники Ирода воспрянули духом, так как ожидали его неминуемого падения. Но тот приехал к Марку Антонию с большим количеством подарков и сумел не только оправдаться, но и стать другом могущественного триумвира. В 43 году до н.э. после смерти Антипатра-отца, Антоний назначил Ирода и его старшего брата Фазаила тетрархами и поручил им заведовать всеми делами иудеев. Но формально на троне пока оставался Гиркан II.

В 41 г. до н.э., захваченный своим романом с египетской царицей Клеопатрой, Антоний бросил все дела и уехал к ней в Египет. Враги Ирода и Гиркана поспешили воспользоваться этим.

Племянник Геркана II Антигон, заручившись военной поддержкой парфян, в 40г. до н.э. захватил Иерусалим, посадил в тюрьму своего дядю Гиркана и взял в плен брата Ирода Фазаила, который вскоре покончил жизнь самоубийством. Самому Ироду удалось бежать в Египет, откуда после встречи с Клеопатрой он отплыл на корабле в Рим. Там он, заручившись поддержкой Марка Антония, был представлен римскому сенату и "избран" новым царем Иудеи.

В 37г. до н. э. Ирод с римскими легионами взял Иерусалим. После взятия города Ирод обезглавил царя Антигона - последнего монарха из Хасмонейской династии и расправился с его сторонниками (45 членов Синедриона).

Еще во время осады Иерусалима (которая длилась 5 месяцев), чтобы повысить свои шансы на престол, Ирод изгнал свою жену Дорис с 3-летним сыном Антипатром и женился на Мариамне, внучке первосвященника Гиркана II, стремясь тем самым придать своей династии кровное родство с домом Давидовым. Мариамна родила Ироду пятерых детей.

По словам Иосифа Флавия, Мариамна «красотою своею и уменьем с достоинством держать себя она превосходила всех своих современниц». Ирод очень сильно любил свою жену, но она относилась к нему с неприязнью, так как Ирод, борясь с Хасмонеями, уничтожил всю её семью и «она нисколько не стеснялась высказывать ему это прямо». При этом влияние Мариамны на Ирода было огромным. Так, в 35 году до н.э. Ирод по просьбе своей жены назначает 17-летнего брата Мириамны Аристовула первосвященником Иерусалимского Храма. Впоследствии Ирод пожалел об этом: он пригласил своего родственника в Иерихонский дворец и во время купания в бассейне Аристовул «невзначай» тонет. Большое недовольство Мариамна вызывала у родственников царя. Мать и сестра Ирода убедили его, что супруга желает отравить его и он предал её суду. После вынесения приговора Ирод вначале не стал приводить его в исполнение и заточил Мариамну в одном из дворцов, но затем под давлением своей сестры Саломеи, пугавшей его народными волнениями, приказал убить Мариамну. Мариамна была казнена в 29 году до н. э. Ей было всего 25 лет.

К 31 году до н.э. власть в Римском государстве была поделена между Октавианом Августом, владыкой Запада, находившимся в Риме, и Марком Антонием, правителем Востока, с резиденцией в Александрии.

После поражения Марка Антония в гражданской войне против Октавиана Ирод, до этого хранивший верность Марку Антонию, занял сторону победителя, которым теперь стал кесарь Август. В благодарность Октавиан Август утвердил в 30 году до н.э. Ирода на престоле Иудеи.

После смерти любимой жены Ирод погрузился в депрессию. Иосиф Флавий сообщает, что Ирод приказал забальзамировать тело Мариамны и оставить её во дворце, а сам при этом в исступлении бродил по своим покоям и звал её по имени. По всей видимости, у Ирода начал развиваться психоз - он даже начал слышать голоса.

Именно в этот период мать казнённой Мариамны - Александра, заручившись силовой поддержкой единомышленников, принимает решение захватить престол. Она провозглашает себя царицей, объявив, что из за психической болезни Ирод больше не может управлять страной. Но действия Александры только мобилизировали до этого ослабленного Ирода - Александра и все заговорщики были казнены даже без судебного разбирательства.

Оценивая личность этого государя, и современники и потомки часто испытывали двойственное чувство.

Без всякого сомнения, Ирод был очень даровитым и деятельным правителем. Иудея при нем превратилась в богатую и цветущую страну. Огромные богатства позволили царю перестроить многие старые города и основать новые.

Прежде всего на месте Стратоновой башни он построил себе новую великолепную резиденцию Кесарию, украшенную роскошными дворцами из белого камня. Здесь же была устроена обширная и удобная гавань с многочисленными якорными стоянками. В Себасте (так стала называться заброшенная и разоренная Самария) Ирод поселил 6 тысяч своих ветеранов, отстроив для них большой и красивый город. Много прекрасных зданий было сооружено в Иерусалиме. Свою поистине царскую щедрость он простирал и на заграничные города. Трудно даже перечислить благодеяния, которыми он осыпал Сирию и Элладу, равно как и другие местности, куда ему приходилось заезжать во время своих путешествий. Родосцам он на собственные средства построил пифийский храм; жителям Никомедии он помог соорудить большинство их общественных зданий; центральную улицу Антиохии он украсил двумя рядами портиков, а всю занимаемую городом площадь велел вымостить шлифованными плитами; он дал значительные средства элейцам на устройство и проведение Олимпийских игр и возродил эти древние состязания, которые из-за отсутствия денег совершенно утратили прежнее значение. Помимо этого он помогал многим городам и частным лицам, так что справедливо прослыл одним из самых щедрых государей своего времени.

Но, наверное, самым грандиозным строительным проектом Ирода Великого была реконструкция Иерусалимского Храма. Строительство началось в 22 году до н. э. и продолжалось 9 лет.

Масштабность Храма Ирода Великого поражала не только современников. Она до сих пор производит впечатление на тех, кто пытается представить, каким был этот Храм. Для сооружения храмового комплекса первоначально была построена массивная платформа из земли и камня площадью 144 000 квадратных метров, а это приблизительно 12 футбольных полей! Высота этого возвышения составляла 32 метра. Площадь Храма вдвое превышала Форум императора Траяна в Риме!

Многих поэтому изумляли противоречия в характере Ирода и то, как отвага, глубокий ум и подлинное величие духа уживались в нем с безжалостностью, несправедливостью и злобным коварством. Однако, по свидетельству Иосифа Флавия, в этих противоречиях не было ничего удивительного: и его великодушная щедрость, и его деспотическая жестокость имели одну причину - безмерное честолюбие. Ради желания снискать себе славу и бессмертие Ирод был готов на все. Несмотря на свой эллинский лоск, он оставался настоящим восточным деспотом. Ярче всего это проявлялось в его отношениях с приближенными и домашними. Те, кто умел ему угодить, могли на себе ощутить, сколь безмерна его щедрость. Но тех, кто не льстил ему, или не признавал себя его рабом, или возбуждал подозрения в измене, Ирод совершенно не терпел и бывал с ними жесток без всякой меры.

Последние годы правления Ирода отмечены особой подозрительностью, мстительностью и жестокостью. Ирод отовсюду ожидал обмана и заговора. Но если раньше опасность исходила только от консервативных элементов, то теперь он начал подозревать в заговорах свое ближайшее окружение, включая родственников. Так, когда Ироду исполнилось 65 лет,ему показалось, что два его сына от Мариамны Александр и Аристовул готовят переворот. Тогда он приказал казнить их (повешены в Самарии в 7г до н.э.). Всего за пять дней до смерти Ирод приказал казнить своего старшего сына (от первой жены Дорис) Антипатра (4 г. до Р.Х.). Наиболее известным и, вероятно, наиболее масштабным эпизодом, иллюстрирующим жестокость Ирода, является избиение младенцев в Вифлееме (Мф 2:16-18).

Вскоре Ирод был сражен одним из самых тяжких приступов болезни. Его мучил нестерпимый голод, который никакая еда не могла унять. Желудок и другие внутренние органы были изъязвлены и изъедены. Ему было трудно дышать, и дыхание несчастного стало столь зловонно, что никто не отваживался приблизиться к нему. Находясь в таком горестном и ужасном положении, он принужден был страдать от невыносимых болей. После безуспешных попыток вылечиться, он примирился со своей смертью, жалея, что после смерти заслужит осуждение своих подданных. Ирод выплатил жалование своим преданным воинам. Царство он разделил между своими сыновьями: Иродом Архелаем (Идумея, Иудея и Самария), Иродом Антипой (Галилея и Перея) и Иродом Филиппом (Итурея, Трахонитида с прилежащими областями).

Архелай устроил своему отцу пышные похороны: тело умершего было положено на золотое ложе и покрыто порфирой. В процессии участвовал почетный караул из гальских, германских и фракийских воинов. Согласно воле почившего его тело было предано земле между Иерусалимом и Вифлеемом, на краю Иудейской пустыни в Иродионе (искусственно насыпанный холм), где его могила была обнаружена археологами в 2007 году. Траур по Ироду продолжался семь дней.

Сообщение о смерти деспотичного царя Иудеи застало святое Семейство в Египте. Богомладенцу Господу нашему Иисусу Христу исполнилось тогда четыре года.

В заключении, отметим, что это был царь равновеликий как в своих делах, так и в прегрешениях: один из наиболее образованных и деятельных монархов своего времени, расширивший границы своего государства и давший ему экономическое процветание и мир на многие десятилетия.

Царь, построивший больше, чем все его предшественники со времен Давида и Соломона; успешный политик, умело лавировавший в смутные времена ухода одного римского императора и прихода другого, оставаясь при этом царем иудейским.

Не остановившийся перед казнью большинства членов Синедриона, чтобы преодолеть сопротивление жреческого сословия, жестоко и безжалостно расправившийся со всеми реальными и возможными противниками, среди которых были его жены и сыновья, родственники и местная знать; жертва своей собственной маниакальной подозрительности, имя которого на века стало символом жестокости.

Ἡρῴδης ; лат. Herodus , Хе́родус ; в русском языке - Ирод от традиционной среднегреческой передачи) (ок. 74-73 гг. до н. э. - 4 до н. э. ; по другим данным, 1 до н. э. ) - идумеянин , сын Антипатра , римского прокуратора Иудеи . Царь Иудеи (40 - 4 гг. до н. э.), основатель идумейской династии Иродиадов . Его описывали, как «сумасшедшего, убившего свою семью и множество раввинов » , «злого гения Иудейской нации» , «готового на любое преступление в угоду своим неограниченным амбициям» , и «величайшего строителя в еврейской истории» .

Происхождение и ранние годы

Дед Ирода Антипатр покорился Хасмонейскому Иудейскому государству, принял иудаизм и сохранил за собой власть над Идумеей. Отец Ирода Антипатр Идумеянин активно поддерживал римскую экспансию (кульминацией которой было взятие Иерусалима Помпеем в 63 году до н. э.), надеясь ослабить евреев. В 47 году до н. э. Ирод получил римское гражданство.

Воцарение

Политическую карьеру Ирод начал в 48 году до н. э. как 25-летний губернатор (тетрарх) Галилеи (ИД кн.14, гл. 9:2), где прославился разгромом повстанцев Иезекии (отца Иуды Галилеянина). Разгром и казнь «галилейских разбойников» вызвала одобрение у римских наместников Сирии и осуждение у консервативных иудеев.

Воцарившись, Ирод расправился с 45-ю активными сторонниками Антигона и позаботился, чтобы низверженного и плененного последнего иудейского царя Хасмонейской династии казнили в Антиохии .

«Чёрным годом» для Ирода стал 31 год до н. э. , когда после Сражения при Акциуме Марк Антоний потерпел поражение, в Иудею вторглись южные племена, а в самом Иерусалиме произошло крупное землетрясение , унесшее 30 тыс. жизней (ИД кн.15, гл. 5:1-2). Однако Ирод с честью вышел из затруднительной ситуации: он наладил контакт с новым римским цезарем Октавианом Августом , изгнал арабов и развернул широкомасштабное строительство по всей стране.

Царь-строитель

Важнейшим делом Ирода Великого была реконструкция Второго Храма (Храма Зоровавеля), который несмотря на это не стал называться Храмом Ирода , а сохранил своё название и по-прежнему считался Вторым Храмом, а не Третьим. Строительство началось в 22 году до н. э. и продолжалось 9 лет. На время работ службы в Храме не прекращались. В 2009 году археологи обнаружили каменоломни, где добывался материал для строительства Храма .

В пригороде Иерусалима Ирод построил амфитеатр , раскопанный израильскими учёными . На арене этого амфитеатра раз [в год?] в честь цезаря проводились международные гладиаторские бои, состязания борцов и гимнастов , скачки (ИД кн.15, гл.8:1). Тем самым Ирод выступил проводником эллинизации в Иудее, что вызывало возмущение консервативных элементов еврейского общества, которые даже покушались на жизнь царя. Помимо амфитеатра в самом Иерусалиме Ирод возвёл дворец и цитадель Антонию. В честь своего умершего брата Фазаэля Ирод построил мавзолей с башней, по высоте не уступавшей Фаросскому маяку (ИД кн.16, гл.5:2).

Ирод также построил средиземноморский порт Цезарея с театром на месте Стратоновой Башни. Полной реконструкции подверглась Самария , переименованная на греческий манер в Себастию, где Ирод построил жильё для своих солдат. Перестроены Газа и Массада , основан Иродион и Есевон (на территории современной Иордании).

Масштабы строительства царя Ирода выходили за пределы территории Иудеи. В качестве благодарности за гостеприимство он построил пифийский храм на острове Родос . В Антиохии за собственный счёт вымостил площадь города (ИД кн.16, гл.5:3).

Борьба с голодом

Примерно в 25 году до н. э. Иудейское царство постиг неурожай и последующий за ним голод. Ситуация усугублялась тем, что казна была истощена широкомасштабным строительством минувших лет. Тогда Ирод собрал в своем дворце всё золото и обменял его в Египте на хлеб (ИД кн.15, гл.9:2). Оперативная и эффективная борьба с голодом снискала Ироду народную любовь и обезоружила его врагов.

Конец царствования

Последние годы правления Ирода отмечены особой подозрительностью, мстительностью и жестокостью. Если раньше опасность исходила только от консервативных элементов, то теперь он начал подозревать в заговорах своё ближайшее окружение, включая родственников. Так, по доносу он приказал казнить своих собственных сыновей Александра и Аристобула (повешены в Самарии), а также Антипатра.

Смерть

Ирод дожил до преклонного возраста, процарствовав в Иерусалиме 34 года (ИД кн.17, гл.8:1) и прожив 70 лет. Однако перед смертью он жестоко страдал от болей в животе. После безуспешных попыток вылечиться, он примирился со своей смертью, жалея, что после смерти заслужит осуждение своих подданных. Ирод выплатил жалование своим преданным воинам. В изменённом перед смертью завещании Ирод назначил своего старшего сына Архелая наследником престола, а его брата Антипу - тетрархом. Однако Октавиан Август, на утверждение которому Архелай повез завещание в Рим, предоставил ему лишь половину царства (Идумею, Иудею, Самарию, Кесарию, Иоппию и Иерусалим) с титулом этнарха и обещанием возвести в царский сан, как скоро он покажет себя этого достойным. Вторую половину он разделил на две тетрархии, которые предоставил двум другим сыновьям Ирода: Филиппу (Батанея , Трахонея и Авран) и Антипе (Перея и Галилея) .

Это бедствие постигло Иерусалим в консульство Марка Агриппы и Каниния Галла, в третий месяц сто восемьдесят пятой олимпиады, и опять-таки в день поста, как бы для повторения постигшего иудеев несчастья при Помпее: двадцать семь лет тому назад, в этот же самый день, город был взят последним.

Иосиф утверждает, что Ирод умер, «процарствовав тридцать четыре года после умерщвления Антигона [после завоевания Иерусалима] и тридцать семь лет после провозглашения своего царем со стороны римлян» . Это может указывать на то, что дата его смерти - 2 год до н. э. или начало 1 года до н. э.

Затем он умер, спустя пять дней после казни Антипатра, процарствовав тридцать четыре года после умерщвления Антигона и тридцать семь лет после провозглашения своего царём со стороны римлян.

Историки также обращают внимание на то, что для описанных событий недостаточно 29 дней между частичным затмением 4 года до н. э. и последующей Пасхой, потребовалось бы как минимум 10 недель. Но 10 января 1 года до н. э., за 12,5 недель до Пасхи, произошло полное лунное затмение , которое наблюдалось в Иудее .

История избиения младенцев

Титул «Великий»

Присвоен историками Ироду после его смерти. Был ими объяснен ловкостью Ирода-политика, грандиозными свершениями Ирода-строителя, а также роскошью двора Ирода-правителя. Этот титул главным образом отличает Ирода от его наследников, носивших то же имя, но не содержит нравственной оценки этого правителя - порочного, коварного и жестокого.

См. также

Напишите отзыв о статье "Ирод I Великий"

Примечания

1. (англ.)
2. . - Imprimis. - Hillsdale college. - (англ.)
3. Spino Ken (Rabbi). History Crash Course #31: Herod the Great (online) // . - Targum Press, 2010. - ISBN 978-1-5687-1532-2 .
4. Tierney, John. , Catholic Encyclopedia (1910): "Herod, surnamed the Great, called by Heinrich Graetz «the evil genius of the Judean nation» .
5. at Jewish Encyclopedia : «above all, he was prepared to commit any crime in order to gratify his unbounded ambition»
8. Иосиф Флавий. Иудейская война. - Минск: Современный литератор, 1999. - С. 177, 197.
10. Christian-Georges Schwentzel, «Hérode le Grand», Pygmalion, Paris, 2011
11. M. SARTRE - D’Alexandre à Zénobie. Histoire du Levant antique Paris 2001 Éd. Arthème Fayard pp. 540,542.
12. J.P. MEIER - Un certain juif Jésus Les données de l’histoire I Paris 2004 Éd. Cerf p. 425 note 18.
14. Иудейские древности , книга 14, 487, 488
15. Иудейские древности , книга 17, 190, 191
18. Maier, Paul L. (1998). Herod and the Infants of Bethlehem . Chronos, Kairos, Christos II. Mercer University Press. p. 170.
19. Мень, Александр . Сын человеческий , гл. I
21. Hagner, Donald A. (1993). Matthew 1-13, Word Biblical Commentary , Vol. 33a. Thomas Nelson. p. 35.
22. статья «Ирод (Великий)», Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

Литература

• Иосиф Флавий . .
• Лопухин А. П. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

• Бломберг C. Ирод Великий. Чужой всем. - Ростов-на-Дону: Феникс, Герцлия, Isradon, 2012. - 128 с. - (След в истории). - 3000 экз. - ISBN 978-5-222-19225-2 , 978-5-94467-081-6.
• Вихнович В. Л. Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины). - СПб. : Академия Исследования культуры, 2010. - 424 с. - 1000 экз. - ISBN 978-5-903931-66-8 .
• Грант М. Ирод Великий. Двуликий правитель Иудеи. - М .: Центрполиграф, 2003. - 304 с. - (Nomen est Omen). - 7000 экз. - ISBN 5-227-01934-7 .
• Люкимсон П. Царь Ирод. - М .: Молодая гвардия, 2015. - 272 с. - (Жизнь замечательных людей). - 3000 экз. - ISBN 978-5-235-03806-6 .

Ссылки

• - статья из Электронной еврейской энциклопедии

Родословная царей Израиля и Иудеи Додинастический период Объединённая монархия Израиль (Северное царство) Иудея (Южное царство) (Дом Давида) Династия Хасмонеев Династия Ирода

Иисус Христос Евангелия Персонажи Двенадцать апостолов Деяния Пётр · Павел Римляне и Иродиады Послания Откровение

Отрывок, характеризующий Ирод I Великий

То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l"egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m"attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C"est un homme qui a ete plus qu"un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu"il a pour moi d"autres sentiments que ceux d"un pere, mais ce n"est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu"a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
– Mais ecoutez moi, au nom de Dieu. [Но выслушайте меня, ради бога.]
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c"est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu"a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.

Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j"ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J"ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C"est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j"ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d"epouser l"autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c"est que j"aime l"un et l"autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s"appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m"aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j"ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu"il m"a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.

Страница 6 из 41

За пять дней до смерти царь Ирод сделал бешенную попытку покончить с собой. Лёжа в постели, он начал быстро, будто в исступлении, пилить ножом себя по горлу, а когда старый слуга стал отнимать у него нож, то попытался себя им истыкать. При этом Ирод бился в истерике и кричал, что даже в смерти своей он не волен.

Отняли нож, так хоть дайте мне яду. У вас много яду. Вы все накопили много яду для меня. Почему вы такие жадные? Я вас спрашиваю: почему? Почему? – стонал Ирод.

Тело его распухло и болело как изнутри, так и снаружи. Язвы гноились, кровоточили и смердели. Язык тоже опух, поэтому ему стало трудно говорить, а окружающим трудно понимать его. Пищу он более не принимал, но воду иногда пил небольшими порциями. Врачи постоянно дежурили рядом с ним, часто меняя повязки и смазывая раны лечебными мазями. Когда боли у Ирода усиливались, то врачи давали ему глотать странный порошок, после которого боли становились намного слабее и царь спокойно засыпал.

Вчера утром он вспомнил о сыне Антипатре, который сидел в подземелье дворца уже год и велел привести его, но не для прощания, а для последнего допроса.

Скажи мне, Антипатр – сын мой, в последний раз, но лучше соври. Неужели ты связался с зилотами и им покровительствовал? Неужели ты, наслушавшись этих краснобаев Иуду и Матфея, которых я сжёг живьём, говорил всем, что после моей смерти сорвёшь с великих ворот Иерусалимского храма золотого римского орла, установленного мной – твоим отцом?

Да! Это правда! Именно так я и говорил.

Ты говорил, что когда станешь царём, то изгонишь римлян?

Этого хотят все, кроме тебя, мой отец.

Кто все?

А ты тут при чём? Я твой отец идумлянин. Мать твоя самаритянка. Твой дед был царём Идумеи. Иудеи победили его и могли уничтожить весь идумейский народ, если бы не он. Он принял иудаизм и вошёл в состав еврейского государства, но на правах побеждённого. Ты, ведь, знал об этом?

Может ты передумал и раскаиваешься? Я прощу тебя.

Нет. Я не передумал.

Получается, что ты хочешь войны, смерти и разрушений всего того, что построил я. Какие силы ты хотел противопоставить Риму? У Рима двадцать семь легионов. В каждом легионе от восьми до десяти тысяч солдат, каждый из которых хорошо обучен. Римляне не пускают в бой солдата, который прослужил менее пяти лет. А ты кого пустишь в бой? Крестьян, сапожников, мастеровых? Подумай? Подумай ещё о том, сколько стоит вооружение и содержание одного воина? У Александра Македонского было сто тридцать тысяч воинов, и для каждого он нашёл немалые средства. Его армия имела самое лучшее оружие в мире по тем временам, а это очень дорого стоит. Вот поэтому его и называют Великим, а не потому, что ты думал. Согласен ты со мной? Скажи последнее слово.

Нет. Я не согласен.

Твоих учителей мы допрашивали с пристрастием. Это тех, которых я сжёг заживо. Мы понимали, что они глупы или… . Я давно знаю, что если где-то дураки творят глупости, то за их спинами надо искать очень умных людей. Твои учителя – Иуда и Матфей оказались пособниками шпионов. Мы выудили из них целую шпионскую сеть, которая вела к парфянам и персам. Откажись от этих людей, и я тебе всё прощу. Я воевал с парфянами и знаю, кто это такие. Я воевал и с другими врагами и знаю, кто они и чего хотят. Для нас самой спокойной и надёжной властью является власть Рима. Это наша опора и наше спокойное будущее. Это наш союзник, наш мир и процветание. Откажись от своих мыслей и не слушай больше предателей.

Это не предатели. Твои люди пытками добились этих лживых признаний.

Если бы я был простым человеком, то ничего бы тебе не сделал, но я царь. Помимо тебя у меня есть и другие дети и я хочу, чтобы они жили. Прощай!

Разговор их был коротким. Потом Антипатра увели обратно в подземелье, а через час Ирод приказал повесить его, что было сразу исполнено. Это был его третий сын, которого он приказал казнить. В то время, когда его сына убивали в подземелье дворца, Ирод уже диктовал изменения в своё завещание:

Сыну моему Ироду Архелаю оставляю Идумею и Самарею. Сыну моему Ироду Антипе оставляю Галилею, Перию. Сыну моему Ироду Филиппу оставляю Итурею, Трахонитскую область и Аверан. Иудею с Иерусалимом пусть честно поделят сами.

Не без удовольствия Ирод произнёс последние слова. Делёж Иудеи с Иерусалимом вызовет между недружными братьями вражду и на это он рассчитывал.

К вечеру того же дня во дворец приехала родная сестра Ирода Соломия. Царь попросил оставить их наедине и взял с сестры клятву, что она поможет Архелаю в исполнении его тайного завещания.

За три дня до смерти царь Ирод перестал приходить в себя. В бреду, он называл чьи-то имена, но никто из присутствующих уже не мог разобрать его слов. Некоторые из близкого окружения Ирода потом рассказывали, что перед смертью он звал свою любимую супругу Мариамну (Мариамну I), которую давно задушили по его приказу.

Смерть царя Ирода, которую уже давно ждали, была праздником, как он сам и предвидел. Вести об этом вскоре дошли до Рима, где послы Ирода теперь могли свободно пожаловаться императору Августу:

Оставшиеся в живых при нём были несчастнее даже замученных. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

Потом они рассказали Августу о многочисленных зверствах Ирода и конечно не забыли сообщить о недавнем избиении младенцев в Вифлееме:

Они всех убили, кому от двух лет и младше. Говорят, что среди убитых был и незаконнорожденный сын самого Ирода.

Август выслушал послов с неподдельным интересом, а потом произнёс:

Лучше быть Иродовой свиньёй, чем его сыном.

Действительно, свинину иудей Ирод не ел и Август это знал.

Но кровь этих младенцев всего лишь маленькая струйка в огромном потоке крови, что пролил он за всю свою жизнь.

А как другие его дети? Я слышал, что за измену он казнил двух своих сыновей? – спросил император.

Уже не двух, а трёх. Перед смертью он повесил Антипатра.

А остальные, что за люди? – рассматривая представление Ирода на своих сыновей, поинтересовался Август.

Они и сами настрадались от него. Архелай моложе всех. Его Ирод тоже хотел казнить, но передумал. Антипа – человек весёлый, любит всякие увеселения и развлечения. Они с Филиппом от отца старались держаться подальше. Филипп замкнут по натуре, молчалив и непонятен, но мы его редко видели.

Хорошо! Я подумаю. Пока на царствие, согласно завещанию покойного царя, я их никого утверждать не стану, а в наследство пусть вступают. Приемником Ирода назначаю Архелая, но не царём, а этнархом, то - есть правителем народа. Утверждаю ему Идумею, Самарею и…, и Иудею с Иерусалимом. Антипе и Филиппу быть тетрархами над областями, прописанными им Иродом. Я кончил. – сказал Август завершая разговор.

Иудейские послы с поклонами удалились. В душе они были очень рады такому решению императора. Идумляне более не являются царями над Израилем. Теперь все они, потомки Ирода Идумлянина стали простыми четверовластниками (губернаторами).

В это же время ещё не утверждённый императором Августом и не вступивший в наследство царевич Ирод Архелай получал множественные поздравления. Он видел радость своих слуг, и каждый день с утра до вечера наблюдал всеобщий праздник, вызванный смертью его отца. Тоже самое наблюдали и двое других его братьев. В стране творилось безвластие. Старый царь умер, а новых царей ещё не было.