Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Ныне употребляемая только в церковнославянском языке .

Энциклопедичный YouTube

1 / 4

✪ Куда делись «ять» и «ижица»? 10.10.2018

✪ 🎵 П’ять малих машинок, Колеса автобуса крутяться + інші дитячі пісні

✪ Марко Вовчок. Дев"ять братів і десята сестра Галя (Казка)

✪ Пам"ять преподобного Іова Почаївського

Субтитры

Форма буквы

Происхождение глаголической формы «ятя» удовлетворительного объяснения не имеет (основные версии: видоизменённая заглавная альфа (Α) либо какие-то лигатуры), кириллической тоже (обычно указывают на связи с кириллическими же и , а также с крестообразной глаголической формой буквы . В древнейших кириллических надписях (особенно сербского происхождения) встречается симметричное начертание ятя в виде Δ под перевёрнутой Т или под крестиком; в дальнейшем наиболее распространилась стандартная форма Ѣ; порой горизонтальная перечёркивающая черта получала слева очень длинную засечку, а отрезки вправо и вверх от пересечения сокращались и могли вообще исчезать; предельной формой этого изменения было начертание ѣ вроде слитного ГЬ, ставшее в XIX - вв. основным в рукописных и курсивных шрифтах, но иногда встречавшееся и в прямом шрифте, особенно в заголовках, плакатах и т. п. Если же ГЬ-образная буква встречается в средневековом тексте, то это может оказаться как ять, так и ер (Ъ).

Эволюция звукового содержания буквы Ѣ

Вопрос о звучании ятя в праславянском языке дискуссионный. Учёных, до известной степени, ставит в тупик широкий диапазон звуков, в которые перешёл ять в славянских языках, - от ӓ до i. Отец славянского сравнительного языкознания А. Х. Востоков затруднялся определить точное звучание ятя; Ф. И. Буслаев видел в нём простое долгое e, но сторонники этой теории оказались немногочисленны; Ф. Ф. Фортунатов видел в нём дифтонг ie, Педерсен - широкий монофтонг ӓ, тогда как другие учёные - открытый дифтонг типа ia. В ЭСБЕ утверждается, что Ѣ произносился как /æ/. Наконец, существует мнение, что этот звук произносился разнообразно в разных диалектах и даже внутри одного диалекта, например на месте бывшего индоевропейского долгого e и бывших дифтонгов. Отмечают, в частности, что латинское название овоща rapa перешло в праславянский язык и из него в современные славянские языки в форме рѣпа. В ряде древнейших финских заимствований из русского ять также передаётся через ӓ, ӓӓ (что, впрочем, может отражать уже особенности говора новгородских словен). Однако в древнерусском языке, видимо, ять уже в древности стал произноситься закрыто, то есть близко к нашему современному Е, отчего он и совпал со временем либо с Е, либо с І (например, в украинском языке, в новгородских говорах) . В московском говоре , ставшем нормативным, ять выговаривали как . Напоминанием об этом поныне служит, с одной стороны, передача названия столицы Австрии Wien как Вена (Вѣна), с другой - европейское написание слова «совѣтъ» как «soviet» (ять передавался на латинице через ie и после того, как в произношении совпал с Е).

• в русском и белорусском [ ] языке ять по звучанию совпал с «е» (рус. хлеб, хлебный ; белор. хлеб, хлебны ), однако, в отличие от «е», под ударением очень редко переходил в «ё» (примерами таких исключений являются слова звѣ́зды , цвѣлъ и др., см. в иллюстрации);
• в украинском - с «i» (хліб, хлібний );
• в болгарском - c «я» (хляб ) или «е» (хлебен );
• в сербскохорватском - по-разному, в зависимости от диалекта, что отражается и на письме (хлеб - хљеб - хлиб ; первый вариант является основным в Сербии, второй - в Хорватии и Черногории, третий не считается литературным);
• в польском ять переходит в «a» перед t, d, n, s, z, ł, r и в «e» во всех остальных случаях (также происходит смягчение предшествующего согласного): biały: bielić, wiara: wierzyć, źrebię, brzeg, miesiąc, las: leśny, lato: letni, świeca .

Однако на письме ять сохранялся и после этого слияния:

• в Сербии ять («јат») исчез с переходом на «вуковицу » в первой половине XIX века ;
• в Черногории этот новый алфавит был принят в 1863 году ;
• в России ять был упразднён реформами 1917-1918 гг. ;
• в Болгарии ять («е двойно») отменялся дважды: сперва в 1921 году, но после переворота 1923 года старое правописание было возвращено; а потом и окончательно в 1945 году.

В украинской письменности, в XIX - начале XX века, ять встречался только в нескольких ранних вариантах (в системе Максимовича его писали этимологически, то есть почти в тех же местах, где и в русском, но читали как «i»; а в так называемой «ерыжке », кодирующей украинское произношение посредством букв русского алфавита, ять после согласных обозначал смягчающее «е» (синѣ море , сейчас пишут синє море ), а в начале слов и после гласных соответствовал нынешним йотированным «ї» или (реже) «є».

Особое применение имел ять в средневековой боснийской письменности (босанчице): там он обозначал либо звук [й], либо, ставясь перед Н и Л, мягкость этих согласных (в той же функции, как итальянское G в сочетаниях gn и gl ); при этом ять был взаимозаменяемым с близкой по форме буквой дервь (Ћ).

Исчезновение Ѣ из русского произношения и письма

Мнемонические стихи для удобства запоминания ѣ

Замѣшу посѣвъ въ мѣрило,
ѣду грѣхъ исповѣдать.
Мѣдь, желѣзо всѣхъ плѣнило,
Днѣпръ, Днѣстръ посѣщать.

Пріобрѣлъ, расцвѣлъ, загнѣдка,
Вѣсъ, апрѣль, успѣхъ сѣдло,
Зрѣть, прорѣха, вѣха, рѣдко,
Мѣтко вѣстовать сосѣдка
Крѣпокъ, спѣлъ орѣхъ зѣло…

Бѣсы, сѣни, цѣпи, вѣжа,
Лѣвый, нѣкiй, прѣсный, цѣлъ.
Дѣти-свѣтъ! Болѣйте рѣже!
Печенѣгъ плѣнять умѣлъ…

В текстах XVII века ять иногда смешивается с Е в безударном положении, но никогда - под ударением. Безоговорочное сохранение ятя после петровской реформы азбуки 1708 года указывает, что выговор букв Е и Ѣ тогда ещё оставался различимым. Современник и ровесник Петра, Фёдор Поликарпов пишет, что Ѣ «издает глас» «ье и прочая по своему свойству». Далее он отмечает, что буква была введена для обозначения «тончайшего от письмя <буквы> е произношения» и что она обозначает дифтонг ие:«тако е последи положено, а i под ним мало отделено и связано сицевым образом: ie»

Однако в XVIII веке произношение ятя стремительно сближалось с е, и уже В. К. Тредьяковский впервые предложил упразднить эту букву за ненадобностью. Ему возражал М. В. Ломоносов , указывая, что «буквы Е и Ѣ в просторечии едва имеют чувствительную разность, которую в чтении весьма явственно слух разделяет и требует <…> в Е дебелости, в Ѣ тонкости». Д. И. Языков , родившийся через 8 лет после смерти Ломоносова, уже не видел в произношении двух букв никакой разницы. Он писал: «Буква „ѣ“, потеряв настоящий свой выговор, походит на древний камень, не у места лежащий, о который все спотыкаются и не относят его в сторону затем только, что он древний и некогда нужен был для здания» .

В обыденном же сознании реформа (и упразднение ятя, как самый яркий её пункт) прочно соединилась с делами большевиков, так что буква «ѣ » стала чуть ли не символом белой интеллигенции (фактически среди сторонников её упразднения, участвовавших в разработке проекта 1911 г., было немало представителей правых академических кругов, в том числе член Союза русского народа академик А. И. Соболевский). Эмигрантские издания (кроме троцкистских и т. п.) в подавляющем большинстве печатались по-старому вплоть до Второй мировой войны, а небольшая часть их сохраняет дореформенную орфографию и после неё, вплоть до конца ХХ века (особенно в книгах церковных издательств) .

По мнению критиков реформы, упразднение буквы «ять» нанесло определённый ущерб удобочитаемости русского текста:

• ять был одной из немногих букв, графически разбивающих монотонность строки;
• с упразднением ятя стали омонимами многие слова от разных корней с Е и Ѣ: ѣсть («принимать пищу») и есть (ед. ч. 3-е лицо глагола «быть»), лечу (по воздуху) и лѣчу (людей), синѣ́е и си́нее , вѣ́дѣніе и веде́ніе , и т. п.; частично эти совпадения компенсируются расстановкой (при необходимости) ударений и точек над Ё: всѣ «все» - все «всё».

Буква Ѣ сегодня

Русский язык

Болгарский язык

После языковых реформ вместо Ѣ в различных словах стали писаться Я либо Е. Характерной чертой является различие между диалектами: в Западной Болгарии на месте Ѣ всегда произносится Е, в Восточной Болгарии - как Е, так и Я. В современной Болгарии букву ять, так же как в России, иногда используют на различных вывесках под старину, и, так же как в России, зачастую делают это неграмотно.

Правила употребления буквы ѣ в дореформенной русской орфографии

Мнемонические стихи с ѣ

Бѣлый, блѣдный, бѣдный бѣсъ
Убѣжалъ голодный въ лѣсъ.
Лѣшимъ по лѣсу онъ бѣгалъ,
Рѣдькой съ хрѣномъ пообѣдалъ
И за горькій тотъ обѣдъ
Далъ обѣтъ надѣлать бѣдъ.

Вѣдай, братъ, что клѣть и клѣтка,
Рѣшето, рѣшетка, сѣтка,
Вѣжа и желѣзо съ ять, -
Такъ и надобно писать.

Наши вѣки и рѣсницы
Защищаютъ глазъ зѣницы,
Вѣки жмуритъ цѣлый вѣкъ
Ночью каждый человѣкъ…

Вѣтеръ вѣтки поломалъ,
Нѣмецъ вѣники связалъ,
Свѣсилъ вѣрно при промѣнѣ,
За двѣ гривны продалъ въ Вѣнѣ.

Днѣпръ и Днѣстръ, какъ всѣмъ извѣстно,
Двѣ рѣки въ сосѣдствѣ тѣсномъ,
Дѣлитъ области ихъ Бугъ,
Рѣжетъ съ сѣвера на югъ.

Кто тамъ гнѣвно свирѣпѣетъ?
Крѣпко сѣтовать такъ смѣетъ?
Надо мирно споръ рѣшить
И другъ друга убѣдить…

Птичьи гнѣзда грѣхъ зорить,
Грѣхъ напрасно хлѣбъ сорить,
Надъ калѣкой грѣхъ смѣяться,
Надъ увѣчнымъ издѣваться…

Проф. Н. К. Кульманъ. Методика русскаго языка. - 3-е изд. - СПб. : изданіе Я. Башмакова и Ко, 1914. - С. 182.

Буква Ѣ пишется:

• в суффиксе сравнительной и превосходной степени прилагательных и наречий -ѣе (-ѣй ), -ѣйшій : сильнѣе , сильнѣй , сильнѣйшій , сильнѣйше (но не в качестве конечной буквы: глубже , лучше , крѣпче , дешевле , за исключением сокращённых форм болѣ , менѣ , долѣ , тяжелѣ );
• в дательном и предложном падежах единственного числа существительных: о столѣ , (объ) Аннѣ , о морѣ , о счастьѣ (а также о счастіи ), но ни в коем случае в именительном и винительном падежах (иде(ё)мъ (гдѣ?) въ морѣ , но иде(ё)мъ (куда?) въ море );
• в трёх формах личных местоимений: мнѣ , тебѣ , себѣ ;
• в творительном падеже местоимений кѣмъ , чѣмъ (но в предложном о чемъ ), тѣмъ , всѣмъ (но в предложном о всемъ ), а также во всех падежах множественного числа местоимений тѣ и всѣ (написание все означает всё );
• в местоимении множественного числа женского рода онѣ ;
• в числительном двѣ и в производных от него: двѣсти , двѣнадцатый ;
• во всех падежах множественного числа женского рода числительных однѣ и обѣ : однѣхъ , однѣмъ , однѣми , обѣихъ , обѣимъ , обѣими ;
• в приставке нѣ- неопределённого (а не отрицательного) значения: нѣкто , нѣчто , нѣкій , нѣсколько , нѣкогда (в значении «неведомо когда», а отрицательное некогда = «нет времени»), нѣкоторый и проч.;
• в наречиях и предлогах гдѣ , внѣ , здѣсь , нынѣ , послѣ , кромѣ , развѣ , вездѣ , возлѣ , подлѣ , доколѣ , отколѣ , доселѣ , отселѣ , индѣ , зѣло и в производных от них: нынѣшній , кромѣшный , здѣшній , извнѣ и т. п.;
• в сложных предлогах и наречиях, образованных от существительного, падеж которого требовал Ѣ: вмѣстѣ , вродѣ , вдалекѣ , вдвойнѣ и т. п.;
• в глаголах пишется -ѣть (три исключения: переть(ся) , тереть(ся) , мереть и приставочные образования от них): имѣть , хотѣть , смотрѣть , болѣть , краснѣть и т. п.; этот ять сохраняется при спряжении и словообразовании: имѣть - имѣю - имѣлъ - имѣя - имѣвшій - имѣніе ;
  • но в формах прилагательных вроде виденъ или боленъ пишется е , так как в них вместо глагольного суффикса -ѣ- выступает суффикс прилагательных -ен- с беглой е (видна, больна );
  • аналогичным образом не через ять пишутся образования вроде ясновидецъ , сидень (проверяются формами с беглой гласной: ясновидца , сиднем );
  • в существительных бывает как -ѣніе , так и -еніе , причём ять пишется только в случае образования от глагола на -ѣть (потемнѣть - потемнѣніе , но затемнить - затемненіе );
• в примерно сотне отдельных корней, список которых надлежало помнить (перечислены в статье «Ять в дореформенной русской орфографии »), для чего школьниками использовались специфические вирши.

В некоторых случаях использовались более или менее общие правила: так, ять почти никогда не писали в неславянских корнях, при наличии проверочного слова с «ё» (медовый - мёдъ ) и в качестве беглой гласной (ленъ - льна ).

Сравнение с другими славянскими языками

Есть простой способ проверить, где нужно писать ѣ даже без знания правил. Если буква Е русского слова в переводе на украинский меняется на І - значит в дореволюционной орфографии, скорее всего, писался ѣ. Например: бі лий - бѣ лый, калі ка - калѣ ка. Однако Е в закрытом слоге также могло перейти в і: камі нь - каме нь, пі ч - пе чь. В южных памятниках древнерусского языка зафиксированы случаи написания ѣ в этой позиции, так называемый «новый ять»

Гость (10:24:35 05/03/2013):
Каково же написание буквы "фита"?

любитель русской словесности и юрист-криминолог (15:18:34 30/10/2013):
М-да... Если школьников учат таким образом, тогда точно... скатимся "до некуда", т.е., говоря современным языком, "в никуда". В русском языке изначально все знаки несли важную смысловую и речевую нагрузку. Взять хотя бы тот же пример со словом "мир": благодаря гласным уже на бумаге и без пояснений можно различить о каком мире идёт речь: о "мире" частном - покое, "мире" всеобщем - "вселенском", т.е. мире людей, обществе или "мире" культовом - о благовонии, к которому теперь приходится добавлять или "о" или "р", чтобы было "понятно")) Филология без логики, как и любая наука - из-мышление. В русском языке "ИЗ" означает "отживший". Например, "изгой" - это "чужой", т.е. "не наш" (евреи тут вовсе ни при чём))

любитель русской словесности и юрист-криминолог (15:47:53 30/10/2013):
По поводы буквы "фита" - обратите внимание на написание транскрипции в английском языке - там "фита" пишется и "читается" до сих пор и произносится так же)) Когда же и до филологов дойдёт очевидность того, что все языки мира произошли от одного - того, который они сами до сих пор не научились понимать, да ещё и другим вот так ис-толковывают...

??? (20:35:26 01/09/2014):
И всё же, если бы буквы, сейчас исключённые из алфавита, остались в нём, половина сегодняшних отличников ЕГЭ не сдала бы его: так много правил написания не сможет уместиться в голове обычного человека.

Маргоша (19:41:17 03/12/2014):
полностью согласно с любителем русской словесности.ещё пару реформ и мы с вами будем только мыкать и пыкать и извилины наши выпрямятся дабы нас не загружать

ЯнаR (15:30:28 19/03/2015):
"Седайте из ОБРАЗ-ного языка технический и Выъ сможiте управлять этим народом"... Ять-образ показывающий связь земного и небесного, Ижица-Образ божественного движения (Мvра - в храмах например писалась через ижицу), Фета - образ природной, высшей составляющей во всеж мирах, Яви, нави, прави и слави, и не каждое слово его несёт... Такъ что Дѣтки, оставайтесь детками с закрытыми глазами..

Екатерина (11:56:17 16/07/2015):
Хотелось бы обратиться к автору статьи. Ваш посыл - в том, что буквы ять, фита, ер и ижица не нужны. Мне кажется, что это не совсем так. Например, "ять" и "Е" в корнях похоже звучащих слов позволяют различить их смыслы. Если бы дети до сих пор писали эти слова по-разному, у них было бы более тонкое чувство языка и более глубокое его понимание. "Еръ" - не лишняя буква, отнюдь. Он обозначал полугласный звук, о-короткое. В церковном пении это до сих пор широко используется на практике: когда мы при пении в концах слов добавляем этот полугласный, то слушателям легче понять текст. Кроме того, в английском языке до сих пор имеет значение длительность гласных звуков: [i] - , [a] - , [u] - .

Струнников Михаил Евгеньевич (08:08:31 23/10/2015):
Как раз к извращенцам всякого вида и всякой ориентации приходят в башку идеи такого "возродительства". Современной орфографией пользоваться не могут, а им подавай "еры-ять, еры-юс". Шушера!

Денис (11:23:44 21/11/2015):
Многие не знают почему буквы в русском алфавите идут именно в такой последовательности. Тайны русской азбуки... В первой строке: – Я Бога знаю, говорю добро, значит я существую. Во второй строке: – Жизнь обильна на Земле, когда истина вселенская в общине от Бога. В третьей строке: – Для всех мыслящих людей только Он (Бог) изрекает покой. В четвертой строке: – Слово, утвержденное свыше, призывает уверенно держаться устоев мудрости добра для завершения пути, прихода в гармонию для нового начала. В пятой строке: – Защита границ нашей земли и рост обеспечивают Божье покровительство и наше единство. В шестой строке: – Гармоничное развитие и потенциал роста моего рода и меня, как его части, зависит от Всевышнего источника и истории рода. В седьмой строке: – Смысл жизни – в стремлении совершенствовать дух и душу до полного вызревания в совершенную личность в вечности. По вертикали 1 столбик: – Моя жизнь, как мысль, облеченная в звук, стремящаяся к гармонии, мельчайшая частица разума во вселенной. 2 столбик: – Бог создает вокруг людей твердую границу и направляет их к самосовершенствованию. 3 столбик: – Знание Земли и размышление о нем призывают покой на дух нашего рода (народа). 4 столбик: – Говорить истину – наша традиция, наша защита, часть нашей души. (В чем сила брат? – В Правде!) 5 столбик: – Благо Вселенной в том, что Бог Творец уверенно и твердо творит рост всего, для полного вызревания семени. 6 столбик: – Суть бытия человеческого общества в мире, покое, равновесии, гармонии, единстве от Всевышнего Источника к совершенной душе. 7 столбик: – Существующий небесный Источник приносит в наш мир и начало всего и рост всего, и опыт людей во времени. Диагональ сверху вниз и слева направо: – Я много размышляю и основание моего творчества всевышний Источник всегда.

Случайный гость (22:52:33 19/04/2016):
С подобным враждебным отношением ко всему, что было до революции наше общество "далеко зайдёт", как же! Буквы, которыми писали наши предки - это достояние нашего языка! Как вообще можно называть их ненужными и какими-то "не такими"??? Я вообще не могу понять!!! Наш язык был таким сложным, что вызывает только уважение к его носителям!!! Славяне, кстати говоря, очень тонко чувствовали звуки, Кирилл и Мефодий не зря придумали для некоторых, на первый взгляд одинаковых звуков, несколько букв. У старых славян было различие в речи. Самый простой пример для современного человека - половина иностранцев не понимает разницу между "ш" и "щ". Вы посмотрите - какое красивое правописание было с "ять", и десятеричной и др.! А "Ъ" после согласных в конце слов делал наш язык уникальным! P.S. Считаю, только невежественные люди могут подобным образом обращаться со своим языком, с достоянием своего народа и свои предков! Стыдно!

Михаил (08:25:59 16/09/2016):
Изучали бы на русском историю языка и его видоизменения, давали все правила - пусть даже урезано без принуждения к этому запоминанию, тем кому иниересно сами бы углублялись и модно для таких факультативы организовывать. Где такие учителя? От того русский язык кто любит учить?

Анна (19:34:15 14/11/2016):
Господа! Язык - живая система, находящаяся постоянно в движении. Вполне естественно, что происходят реформы. Это обогащает языки, делает их легче для восприятия. Наш язык и без того сложен, а Вы, Михаил, не понимая специфики преподавания русского языка в школе, пытаетесь навязать свое априори неверное мнение (с точки зрения лингвистики): ни в коем случае нельзя "урезаННО" давать ничего (тем более историю языка, историческую грамматику, старославянский и т.п.)! Иначе это только отпугнет детей! Да, какие-то иллюстрации допустимы (в качестве небольших минутных примеров), но никак не повествование о системе формирования тех или иных принципов грамматики (объяснить хотя бы один из них не хватит времени урока!). Но ведь у нас все знают, как учить и лечить. Вот за что должно быть стыдно! И еще к вопросу об уникальности языка и людской невежественности. Главным образом, Случайный гость, невежественность носителей языка проявляется в их небрежном отношении к нему (что здесь в комментариях массово и наблюдается), а никак не в рациональном реформировании и упрощении сложной системы. Без естественных изменений язык начнет "хиреть" и постепенно "умирать", поскольку станет неудобным инструментом для общения. Многие, изучавшие английский, французский, согласятся, что орфографическая система этих языков нуждается в преобразованиях, иначе выходит, что пишем "Манчестер", а читаем "Ливерпуль". Стыдно за "специалистов широкого профиля", которые во всех областях найдут, куда вставить свои пять копеек.

Анастасия Юрьевна (13:26:46 12/02/2017):
Язык - трудная наука. Буквы убранные из алфавита нужны, так бы детки прочувствовали язык своего народа. Сейчас половина слов практически не имеет значения, а буквы Ижица, ерь должны вернуться в алфавит. Да и вообще я считаю, надо начать снова писать Кириллицей как было раньше.

Струнников Михаил Евгеньевич (09:10:21 17/03/2017):
Для полного счастья недостаёт написать эти учебники допетровской кириллицей.

Сварог (21:50:11 20/03/2017):
Случайный Гость! Без обид. Хотелось Вас поправить. Кирил и Мефодий ничего не придумали. Они обрезали Буковицу из 49 буков и оставили нам 44, а потом 43. Так что давайте не будем их хвалить!

Струнников Михаил Евгеньевич (08:42:18 10/04/2017):
Они, видать, испугались, что "язычник" Сварог (не Зевсыч ли по батюшке?) на сорока девяти буквах грыжу заработает. Ему бы с тридцатью тремя управиться. С той же целью Райты да Блерио одно крыло обрезали у самолёта, который "свароги" сварганили: а то он, бедный, заблудится в крыльях-то, как в трёх соснах... Можно дальше продолжить, да зачем? Сварог Перуныч накажет.

Дмитрий (11:34:27 17/02/2019):
давайте вернем конечно, всю технику переделаем - компьютеры и т.п. Мы от всего мира отстаем в развитии (не мозгом) технологически. Статью прочитал, интересно раньше было конечно... на этом считаю, что кому нужно пусть выражают мысли, как угодно! Дела вкуса! и изучают разные аллфавиты.

Дмитрий (11:41:10 17/02/2019):
В сторону поэтов, рифмоплетов и пр. Эти буквы как дополтельные бонусы... проще передавать мысль.. настоящему таланту никакие преграды не помешают и эти бонусы не нужны. Из "трех" букв напишет.

Елена Первушина

В алфавите, который изучают школьники в первом классе, 33 буквы. А в древней кириллице - азбуке, составленной в середине IX века Кириллом и Мефодием, их было гораздо больше - целых 46. Братья-монахи, уроженцы греческого города Солуни (ныне Салоники), взяли за основу своей азбуки греческие буквы и приспособили их к звукам славянских языков, один из которых стал русским.

Создатели славянской азбуки Кирилл и Мефодий. Роспись на стене Троянского монастыря в Болгарии, 1848 год. Фото: Wikimedia Commons/PD.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Старославянская азбука.

Святые Кирилл и Мефодий. Миниатюра из Радзивилловской летописи XV века.

Азбука кириллицы: новгородская берестяная грамота № 591 и её прорисовка (1026-1050 годы).

Кирилл и Мефодий с учениками. Фреска в монастыре «Святой Наум» на территории нынешней Македонии. Фото: Peter Milošenić/Wikimedia Commons/CC BY-SA 4.0.

Куда же пропали 13 букв? Их украло время. По мере того как славяне, в том числе и русские, осваивали свой язык и свою письменность, многие буквы отпадали за ненадобностью. Одна за другой из алфавита исчезли S (зело), I (и десятичное), Ђ (чье), OY (оук), Ѡ (омега), Ҁ (коппа), Ѣ (ять), Ѧ (малый юс), Ѫ (большой юс), Ѯ (кси), Ѱ (пси), Ѳ (фита) и Ѵ (ижица). Далеко не все буквы уходили мирно, «без боя». С трудом отстоял своё место в алфавите твёрдый знак, но теперь у него «новая работа».

«Теперь не в моде твёрдый...»

Если бы мы каким-то чудом оказались на улице XIX века, то наверняка заметили бы, что на вывесках слова написаны совсем не так, как в наши дни. Например: «Складъ мануфактурныхъ товаровъ», «Чай, сахаръ, кофе», «Торговый домъ братьевъ Альшвангъ», «Ресторанъ ”Посадъ”».

Зачем столько твёрдых знаков? - удивились бы мы. Такой же вопрос задают школьники, читая стихотворение Самуила Яковлевича Маршака «Быль-небылица». В нём старик, встретившийся ребятам в парке, рассказывает, как торговали купцы в старой Москве и, в частности, о купце Багрове, который «гонял до Астрахани по Волге пароходы...»:

На белых вёдрах вдоль бортов,
На каждой их семёрке,
Была фамилия «Багров» -
По букве на ведёрке.
- Тут что-то, дедушка, не так:
Нет буквы для седьмого!
- А вы забыли твёрдый знак! -
Сказал старик сурово. -
Два знака в вашем букваре.
Теперь не в моде твёрдый,
А был в ходу он при царе,
И у Багрова на ведре
Он красовался гордо.

У твёрдого знака было даже имя собственное - «ер». В Толковом словаре живого великорусского языка Владимира Ивановича Даля читаем: «ЕР м. (ъ), тридцатая буква в церковной азбуке, двадцать седьмая в русской; некогда полугласная, ныне твёрдый знак, тупая или безгласная буква». (Мягкий знак в то время назывался «ерь», а буква «ы» - «еры».)

Зачем же были нужны твёрдые знаки, которые сейчас кажутся лишними? По правилам, пришедшим ещё из старославянского языка, «ъ» следовало писать:

● на конце слов мужского рода после согласных (то есть всегда, кроме тех случаев, когда слово заканчивалось гласной, мягким знаком или буквой «й»);

● в некоторых словах-исключениях (обезъяна);

● в качестве разделительного знака между согласным и гласным на границе приставки и корня.

Откуда взялись эти правила? Они очень древние. В древнерусском языке твёрдый и мягкий знаки означали гласные звуки. Как они произносились, точно не известно, но филологи полагают, что было что-то вроде невнятного «о» («ъ») и ещё более невнятного «е» («ь»). При этом существовало правило, что слог может заканчиваться только на гласную. Например, слово «свиток» в древности писалось как «съвитъкъ». Попробуйте его произнести! А поскольку звук «о» делает согласные, стоящие перед ним, твёрдыми, люди стали лениться произносить «ъ». Они захотели сохранить его на письме, чтобы сразу было понятно, что имеется в виду. Например: «Здесь мелъ» или «Здесь мель», «Вот молъ» или «Вот моль». Но потом против этого «пережитка старины» стали выступать многие русские писатели. Им казалось, что в указании на твёрдость согласных звуков нет никакой нужды. Ведь каждому понятно: если не указано, что звук на конце слова мягкий, нужно произносить его твёрдо.

Лев Васильевич Успенский в своей книге «Слово о словах» приводит гневное высказывание Ломоносова в адрес твёрдого знака: «Немой место занял, подобно, как пятое колесо!» Далее автор производит интересные подсчёты. В романе Толстого «Война и мир» в дореволюционном издании насчитывалось 2080 страниц, на каждую из них приходилось в среднем 54-55 твёрдых знаков, то есть во всём тексте - 115 тысяч ненужных букв. Этими знаками можно было бы заполнить более 70 страниц текста. Успенский называет их тысячами «никчёмных бездельников, которые ровно ничему не помогают. И даже мешают…». «Но ведь книги не выпускаются в свет поодиночке, как рукописи, - пишет далее Успенский. - То издание, которое я читаю, вышло из типографии в количестве трёх тысяч штук. И в каждом его экземпляре имелось - хочешь или не хочешь! - по 70 страниц, занятых одними никому не нужными, ровно ничего не означающими твёрдыми знаками. Двести десять тысяч драгоценных книжных страниц, занятых бессмысленной чепухой! Это ли не ужас?»

Желание избавиться от ненужных знаков особенно усилилось в конце XIX - начале XX века. В 1904 году при Отделении рус-ского языка и словесности Академии наук была создана Орфографическая комиссия, перед которой стояла задача упростить русскую письменность, прежде всего для того, чтобы школьникам было легче изучать русский язык. В комиссию вошли самые известные учёные-языковеды тогдашней России. Возглавил её выдающийся русский языковед Филипп Фёдорович Фортунатов. Комиссия попыталась вовсе отказаться от буквы «ъ» и использовать только «ь», при этом отменить написание мягкого знака на конце слов после шипящих, то есть писать «мыш», «ноч», «идёш» и т. д. Этот проект широко обсуждался, но так и не был принят.

И вот 10 октября 1918 года декретом Совнаркома «О введении новой орфографии» твёрдый знак был упразднён. Причём поначалу с ним разделались настолько радикально, что вовсе выкинули из русского алфавита и заменили апострофом. На старых фотографиях можно увидеть вывески, на которых написано: «Осторожно! Крутой под’ём!» или «Об’ект охраняется собаками!» Употребление апострофа в середине слова многим казалось диким. Писатель Иван Алексеевич Бунин даже называл его «чудовищем». Вскоре от апострофа отказались и вернулись к твёрдому знаку.

Исчезновение твёрдого знака из окончания слов вызывало опасение у лингвистов. Они считали, что будет сложнее различать границы слов и в результате тексты станут нечитаемыми. Этого не произошло, твёрдый и мягкий знаки нашли своё место в русском языке.

Теперь для твёрдого знака осталась только одна работа. Он ставится перед «е», «ё», «ю» и «я» в следующих случаях:

● в приставках, оканчивающихся на твёрдый согласный: подъезд, объём, сверхъестественный, волеизъявление;

● в сложных словах, первый корень которых также оканчивается на твёрдый согласный (это слова, начинающиеся на «двух-», «трёх-», «четырёх-»): двухъярусный, четырёхъярдовый;

● в некоторых словах иноязычного происхождения, где встречается то же сочетание - твёрдый согласный и гласные «е», «ё», «ю», «я»: адъютант, инъекция, объект, субъект, панъевропейский.

В перечисленных примерах без твёрдого знака никак нельзя обойтись, потому что гласные «е», «ё», «ю» и «я» обладают свойством смягчать согласный звук, который стоит перед ними, и, если мы хотим, чтобы этот звук оставался твёрдым, нужно отметить это специальным знаком.

Особое правило работает в тех случаях, когда приставки, оканчивающиеся на согласный, оказываются рядом с корнем или с другой приставкой, которые начинаются с буквы «и». Эта буква делает предыдущий согласный звук мягким. Раньше, чтобы подчеркнуть, что приставка заканчивается твёрдой согласной, здесь ставился твёрдый знак.

А что же происходит теперь? Буква «и» стала превращаться в «ы». Таких слов не очень много. Например, «предыдущий» (сравните с причастием «идущий»), «розыск» («искать»), «подытожить» («итог»), «безыскусный» («искусный»), «безыдейный» («идейный»), «безынициативный» («инициативный»), «безынтересный» или «небезынтересный» («интересный»), «сымпровизировать» («импровизировать»), «предыстория» («история»).

Из этого правила есть два исключения: «и» пишется в словах с приставками «меж-» и «сверх-» (межирригационный, сверхизысканный) и в словах с иноязычными приставками и частицами «пан-», «суб-», «транс-», «контр-» и так далее (панисламизм, субинспектор, Трансиордания, контригра).

В январе 2018 года отмечали 100-летний юбилей реформы русского языка. Ровно век назад нарком Луначарский утвердил декрет о внедрении обновленной орфографии, и буква «еръ» или «ъ» лишилась своего привилегированного статуса. А ведь до этого букву по праву можно было назвать самой популярной в русском алфавите - её приписывали во всех словах, которые оканчивались согласной.

«Шубы сбросили не одни бояре...»

Буква давно утратила свое значение при написании в конце слов и лишь только занимала место на бумаге. Когда-то «ъ» имел несколько функций. Он употреблялся в качестве разделителя слов, по подобию пробела. В далеком прошлом в русском языке не было закрытых слогов на конце слов, а это было против правил и «еръ» писали для того, чтобы их не нарушать.

В церковнославянском языке звонкие согласные, на которые оканчивались многие слова, «еръ» не делал более глухими. В конце существительных «ъ», указывал на принадлежность их к мужскому роду. Со временем эти функции были утрачены, а правописание сохранилось.

Интересный факт: букву «еръ» называли "лодырь" и "бездельник".

Всего в русском алфавите проведено две реформы, направленные на его изменение. Первая поменяла правописание по указу Петра I. Она ставила перед собой задачи упрощения азбуки русского языка. Именно тогда буквы стали прописными и строчными, некоторые из них изменили свое начертание, появилась гражданская азбука.

В результате того нововведения исчезли пять букв. Все это было сделано для того, чтобы более широкие массы людей могли овладеть навыком чтения и письма. Ломоносов по этому поводу писал, что тогда шубы сбросили не одни бояре, имея ввиду старославянское письмо.

Ять, ижица, фита и еръ

Следующая реформа прошла в 1918 году. Именно благодаря ей написание и произношение некоторых слов изменилось, а также были убраны из обихода: ять, ижица, фита и еръ или, как сейчас бы мы написали, ер. В результате преобразования родился алфавит, заменив азбуку. Первая Конституция СССР 1924 года вышла не с твердыми знаками в тексте, а с апострофами. Книги до начала тридцатых годов также выходили без «ъ».

Недорогие печатные машинки выпускались тогда без этого знака, а потому машинописные тексты еще долго пестрили апострофами. Отменили «ъ» при написании не только в конце, но и в середине некоторых слов, таких как «двухъаршинный», то есть раньше она ставилась не только перед йотированной гласной, как сейчас: адъютант, фельдъегерь, объявление, оставив за собой разделительную функцию твердого знака.

Интересный факт: «Русские эмигранты использовали старое написание до 1950 года.»

То, что эта буква употребляется при написании слишком часто, было замечено задолго до нововведений. На то, чтобы напечатать ее на бумаге тратилось восемь процентов времени, в денежном выражении она обходилась российской казне в четыреста тысяч рублей в год, то есть была самой дорогостоящей и при этом не читалась.

Чтобы лучше понять масштаб, можно привести такой пример: в старом издании «Война и мир», в котором насчитывалось 2080 страниц, было напечатано 115000 этих непроизносимых при разговоре знаков. Если их собрать воедино, то получилась бы брошюра на 70 страниц! А теперь умножьте это на весь тираж, который составлял 10 000 экземпляров. Получается, что работники типографии из ста дней, потраченных на выпуск этой книги, три с половиной дня трудились впустую. И это речь идет об одной книге. А если представить, сколько бумаги тратилось впустую.

Буква-транжира

Из-за этого ее в Царской России не использовали на телеграфе, и даже некоторые книги были напечатаны без «еръ». Идея модификации принадлежала не Советской власти. В 1904 году ведущие лингвисты были собраны Императорской академией для пересмотра правил правописания. Орфографическая комиссия предложила убрать еръ, i, ять, фиту и ижицу. Что-то помешало внедрить в жизнь этот проект, представленный на утверждение в 1912 году.

В мае 1917 года Керенский распорядился о введении этих изменений, но возможности воплотить их в жизнь у Временного правительства не нашлось. Большевистская власть в 1918 году декретом привела прогрессивные преобразования в исполнение и изъяла лишние буквы из типографских наборов. В Белой гвардии не признали эту реформу и писали с ижицами и еръ.

Интересный факт: Сейчас «ъ» употребляется крайне редко, примерно в 0,02 % (редкие буквы «э», «ц», «щ» по 0,2 %, «ф» - 0,1 %).

После того, как литеры «ъ» были изъяты из типографий, нечем стало печатать разделительный твердый знак. Тогда его стали заменять на апостроф: «объединение - об’единение». Многими это написание расценивалось как компонент нововведений, но это было не так. Новая орфография позволила эффективней бороться с неграмотностью в стране, она стала проще и понятней.

Апостроф применялся и намного ранее. В церковнославянской письменности его называли «ерок». Он ставился вместо «ъ» после многобуквенных предлогов или приставок. После однобуквенных писались полноценные «еръ». В лихие 90-е новоявленные бизнесмены стали открывать фирмы и компании, в названия которых «вписывали» еръ для придания веса и солидности. Даже некоторые литературные и интернет издания не устояли перед соблазном вернуться к истокам русской грамматики и приписать себе лишний твердый знак, примером тому «Коммерсантъ».

Но есть же и еще одна буква с трудной судьбой.

Последняя четверть XIX века в России проходила под знаком народного просвещения. Число школ стремительно увеличивалось, и это приносило плоды. По данным переписи 1897 года, среди жителей России в возрасте 10-19 лет было 51% грамотных, в то время как среди 50-59-летних — 20,1%. Разница более чем в два раза!
При этом массовое обучение крестьян грамоте показало удивительную вещь. Через несколько лет после окончания школы даже самые успешные выпускники начинали писать не так, как их учили. На неспособность или же нежелание крестьян писать как положено жаловались практически все педагоги, но при этом никому не приходило в голову поискать в малограмотных крестьянских текстах какую-то систему.

Но такая система, вне всякого сомнения, существовала.

Когда лингвист Василий Богородицкий попытался выяснить, почему бывшие отличники пишут настолько чудовищно, он пришел к выводу, что причиной многих ошибок является отнюдь не невежество. Крестьяне совершенно сознательно пытались минимизировать употребление букв «ять» и «i десятеричное».

«Один грамотник,— вспоминал Богородицкий, вовсе не писал буквы “ѣ”, а между тем произносил ее, читая печатные книги. Чтобы убедиться, знаком ли он с рукописным начертанием этой буквы, я написал ее и спросил, знает ли он эту букву; оказалось, что знает. Тогда я полюбопытствовал узнать, почему он не пишет этого знака. Наш грамотник отвечал, что он пишет попросту, без этой буквы, и многие так пишут, в печатных же книгах буква эта употребляется. Также он говорил и про букву “i”, которая тоже не встречалась в его написаниях».

Крестьяне не только писали по-другому, но и их начальное обучение могло сильно отличаться от того, к которому мы привыкли. Дело в том, что параллельно со школьным обучением вплоть до начала XX века сохранялся и архаичный способ обучения грамоте по церковнославянскому букварю, Часослову и Псалтыри. Выучившиеся таким образом люди могли, например, читать и петь в церкви, но вот читать Пушкина или Толстого им было сложно.

Этим людям была адресована особая развлекательная литература, которую обычно называют лубочной. Язык лубка сильно отличался от языка классической литературы. С одной стороны, в лубке было множество черт, характерных для церковных книг, с другой — здесь почти не использовались буквы «ять» и «i десятеричное». Крестьяне считали такую орфографию правильной, и создатели лубков старались соответствовать вкусам и представлениям своих читателей. Даже в лубках, воспроизводящих газетные заметки (крестьяне любили читать о придворной жизни), газетный текст переводился в лубочную орфографию.

Крестьяне писали так, как писали авторы лубочных листов. Побороть это ни у кого не получалось, и такая странная орфография сохранялась еще очень долго. Именно так пишет свои письма наша современница Агафья Лыкова, отшельница из семьи старообрядцев-беспоповцев, освоившая грамоту по церковным книгам.

«Ять» на страже старого порядка

Учителям было жаль тех усилий, которые они тратили на обучение крестьян грамотному письму. Горько было видеть, как через несколько лет после выхода из школы бывшие ученики забывали про букву «ять» и прочие школьные премудрости. Казалось, что проще всего было бы упростить саму орфографию. Ведь если правила будут простыми и естественными, то крестьяне сами не заметят, как начнут им следовать. Конечно же, надежда на то, что упрощение орфографии сделает всех грамотными, была утопичной, но она была близка всем, кто мечтал разрушить социальные и сословные барьеры.

В течение трех предреволюционных десятилетий появились многие десятки книг и статей, авторы которых предлагали различные реформаторские проекты. Символом излишества системы русской орфографии стала все та же многострадальная буква «ѣ».

«Не лучше ли же,— вопрошала группа калужских учителей,— вместо бессодержательных упражнений на употребление буквы “ять” заняться с учениками хотя бы стилистическими упражнениями и дать им навык, действительно полезный и необходимый, ясно излагать свои мысли, так как жалобы на то, что кончившие курс народной школы не могут толково написать письма, к сожалению, вполне справедливы».

Существует старый анекдот про то, что Николай I однажды решил исключить букву «ять» из русского алфавита, однако знающие люди объяснили царю, что эта буква весьма полезна, поскольку позволяет отличить грамотного человека от неграмотного.

И действительно, в России умение писать букву «ять» там, где надо, играло роль социального барьера, не позволявшего «кухаркиным детям» поступить в университет. Так что школьники имели серьезную мотивацию для того, чтобы зубрить слова, в которых следовало писать «ять».

Для этого существовали специальные стишки-запоминалки, например, вот такой:

«Бѣдныйбѣло-сѣрыйбѣсъ // Убѣжалбѣднягавълѣсъ. // Бѣлкой по лѣсуонъбѣгалъ, // Рѣдькой с хрѣномъпообѣдалъ. // И за горький сѣйобѣдъ // Далъобѣтъ не делать бѣдъ».

Общественное мнение

В предреволюционной России общественное мнение имело огромное значение. Люди объединялись по интересам, писали статьи в толстые журналы, спорили, создавали и ниспровергали авторитеты. И конечно же, рассуждали о том, как обустроить Россию, исправить дороги и просветить народ.

Педагогическое общество при Новороссийском университете провело анкетирование среди учителей начальных школ и заявило, что учителя «единогласно сочувствуют упрощению современного русского правописания». Члены общества утверждали, что школьники терпеть не могут диктантов, что обучение слишком сложному правописанию отнимает массу времени, которое можно было бы потратить с большей пользой, что школа должна в первую очередь учить мыслить и выражать свои мысли. Те же идеи звучали и на прошедшем в 1914 году Всероссийском съезде по народному образованию. Да и где их только не высказывали!

Сетования по поводу чрезмерной сложности русской орфографии не могли не привести к появлению практиков, предлагавших свои проекты орфографической реформы. В 1889 году появилась брошюра профессора Л. Ф. Воеводского «Опыт упрощения русского правописания», в которой предлагались новые орфографические правила. Здесь не было места буквам «ять», «фита» и твердому знаку на конце слова, зато вводилась буква «h», которая передавала особый вариант звука «г» (как в украинском языке) в словах «Бог», «Господь» и «когда».

Другой проект реформы предложил учитель А. Г. Герасимов, издавший брошюру с безумным названием «Подарок неизгнанного неба. “Рожок-сам-гудок”, или Новые песни, новые речи, новая грамота». Герасимов предлагал ввести особую букву для обозначения мягкого «ж» — «ж» с хвостиком, как у «щ», вместо «ё» использовать букву «?», «так как начертание “ё” по своей отрывчатости при письме и пестроте при чтении не вошло в общее употребление», исключить буквы «i десятеричное», «ять» и «фита», местоимение «что» записывать как «што» и т. д.

Самым радикальным из подобных проектов был орфографический проект руководителя курсов счетоводов Ф. В. Езерского, придумавшего всеобщий алфавит. В своей азбуке он объединял кириллические и латинские буквы. Таким образом он хотел создать универсальный алфавит, доступный не только русским крестьянам, но и всему человечеству. Его орфографические опыты были опубликованы в виде отдельной брошюры, куда вошла также небольшая хрестоматия, содержащая ряд классических стихотворений, набранных реформированной азбукой. Выглядело это вот так:

«Буrа·̇ мгlou·̇nебо кrоеt, //Vixrisnejni·̇ekruta // То, как zve·̇r·̇onazavoet, // То zaпlачеt, как dita·̇, // То по кrоvlе обvetшаloiˇ//Vdruг soloмоiˇzaшuмit, // То, как пutnikzaпozdaliiˇ, // К namv окошко zastuчit».

Понятно, что подобные орфографические эксперименты являются курьезами, а не чем-то серьезным. Но они свидетельствуют о том, что общество ждало реформы орфографии.

Академическая наука

В 1904 году к работе над проектом реформы подключилось академическое сообщество. Это произошло благодаря главному начальнику военно-учебных заведений великому князю Константину Романову, который обратился в Академию наук с запросом, в какой степени классическое пособие по орфографии Якова Грота — на него было ориентировано все школьное преподавание — авторитетно для ученых. (В скобках можно заметить, что Константин Романов возглавлял также и Академию наук, так что в административном плане он обращался сам к себе). На этот запрос академия ответила, что предложенные Гротом правила не являются абсолютом и что возможны и другие системы русской орфографии.

На пафосном заседании, которое прошло под председательством великого князя, было решено готовить официальный проект реформы правописания. К 1912 году был подготовлен проект реформы, который и был положен в основу всех последующих реформ. Но подготовкой проекта все и ограничилось, а сами перемены были отложены на неопределенный срок.

Пока ученые и чиновники размышляли о светлом будущем русской орфографии и трагической судьбе буквы «ять», в общественном мнении будущая реформа стала знаком демократии и прогресса. Если вы прогрессист, то просто обязаны ратовать за кремацию трупов, женское равноправие, парламентаризм и реформированную орфографию. А если вы охранитель, то прекрасно понимаете, что все эти сомнительные нововведения изобрели враги России.

Парламентаризм и орфография

После Февральской революции о реформе заговорили уже на государственном уровне. Весной 1917 года была образована специальная комиссия, которая должна была составить проект долгожданной реформы. Подготовленный этой комиссией документ лишь незначительно отличался от того проекта, который был составлен в 1912 году по инициативе великого князя Константина Романова.

Предусматривалось исключение из алфавита букв «ять», «фита», «i десятеричное», а буква «ер» («ъ») сохранялась только в качестве разделительного знака. То есть теперь следовало писать «хлеб», а не «хлѣбъ», «Ферапонт», а не «Ѳерапонтъ», «развитие», а не «развитiе».

Вместо окончания «-аго» у прилагательных следовало писать «-ого», то есть вместо «великаго» предлагалось писать «великого». Кроме того, унифицировались написания некоторых именных окончаний, в результате чего вместо «однехъ, однемъ, однеми» следовало писать «одних, одним, одними», а местоимение родительного падежа «ея» менялось на «её».

Временное правительство исходило из того, что орфографическая реформа — процесс небыстрый и никакое принуждение здесь не нужно. В конце весны — начале лета 1917 года Министерство народного просвещения объявило, что школьников теперь будут учить по новым правилам. При этом дореформенную орфографию никто не собирался запрещать.

Предполагалось, что две орфографические системы будут мирно сосуществовать. Те, кто привык к старым правилам, могли и не переходить на новые. Обязательной реформа была лишь для первоклассников, старшеклассники же могли писать так, как их научили раньше. При этом первоклассникам рассказывали о существовании «ятя» и «фиты», чтобы у них не возникало проблем при чтении книг, изданных до реформы.

Однако на практике все выглядело не столь идиллически. Массовая школа — институт инерционный, и добровольно она не меняется. Педагоги не привыкли слушаться столь мягких указов. К тому же у них не было учебных пособий: к сентябрю так и не были напечатаны буквари и учебники, соответствующие новым правилам. Так что кроме энтузиастов, которых всегда меньшинство, учителя были пассивны и учебный год начался по-старому.

«Советы и предложения министерства относительно осуществления реформы,— сетовал один из педагогов,— лишенные характера категорического приказания, к чему так привык среднешкольный педагог за многие годы, приняты были лишь к сведению, а не к исполнению правоверными защитниками гротографии, а также и теми, кто органически боится всяких новшеств в своем ближайшем деле».

Когда реформа приобрела статус государственного мероприятия, против нее стали выдвигаться обвинения политического характера. В публицистике тех лет можно прочитать, что изъятие из алфавита букв — это шаг, спровоцированный военными противниками страны, и что министр народного просвещения Александр Мануйлов просто пошел на поводу у врагов России, которые таким образом разрушают национальную идентичность русского народа.

«В истории нашей грамотности,— писал преподаватель Тульской семинарии Николай Троицкий,— от немецкого зачатия, появилась особая секта, по родителю — “мануиловщина”, а по догмату — “безъятники”… Они упорно вдавливают этот свой догмат в мысль учащихся всех русских школ, как будто и головы учащихся те же, что вывески на магазинах наших сограждан-иноплеменников… Надолго ли такое угнетение русской азбуки и речи? Кто знает, может быть, и оно исчезнет так же скоро, как был неожиданно быстро изъят министерский портфель из рук “товарища” Мануилова».

Как и многие другие реформы, начатые Временным правительством, реформа орфографии буксовала, и на ее успешное завершение оставалось все меньше надежд.

Может показаться странным, что большевики взялись за русскую орфографию всего лишь через пару месяцев после прихода к власти. Вроде бы были у них дела и поважнее. В конце 1917 года ни у кого не было уверенности в том, что народные комиссары продержатся долго. Все разваливалось, все трещало по швам. А тут какая-то буква «ять»! Однако большевистские вожди считали иначе.

В одной из статей А. В. Луначарский рассказал, как и почему было принято решение об упрощении орфографии. Во время одной из бесед с Луначарским Ленин говорил о том, что большевикам необходимо провести серию эффектных и заметных реформ. Пришедшей к власти партии было необходимо продемонстрировать, что она не только борется за власть, но и проводит долгожданные преобразования.

«Если мы сейчас не введем необходимые реформы,— говорил Ленин Луначарскому,— это будет очень плохо, ибо в этом, как и в введении, например, метрической системы и григорианского календаря, мы должны сейчас же признать отмену разных остатков старины».

Луначарский утверждал, что вообще-то Ленин хотел, чтобы в будущем русская письменность перешла на латиницу, но не решался сделать это немедленно. А вот проект Временного правительства, за которым стояла многолетняя академическая работа, вполне можно было выдать за свой собственный. Как говорил Ленин

«Против академической орфографии, предлагаемой комиссией авторитетных ученых, никто не посмеет сказать ни слова, как никто не посмеет возражать против введения календаря».

Темпы проведения реформы были поистине большевистскими. Декрет Народного комиссариата просвещения, запрещающий печатать что-либо по старой орфографии, был опубликован 30 декабря, а вступал в силу 1 января. То есть в течение последнего дня года предстояло во всех типографиях страны изменить наборы шрифтов (вместо изъятых «ѣ» и «i» нужно было изготовить дополнительные литеры «е» и «и», которых теперь перестало хватать), переучить типографских наборщиков, корректоров и т. д. Нетрудно догадаться, что никто не спешил выполнять этот бессмысленный указ.

До осени 1918-го ничего не менялось, а затем начались репрессии. В октябре появилось постановление ВСНХ (Высшего совета народного хозяйства) «Об изъятии из обращения общих букв русского алфавита в связи с введением новой орфографии». Этот документ требовал изъятия из наборных касс всех типографий исключенных из употребления букв и запрещал при изготовлении комплектов типографских шрифтов включать туда литеры «ять» и «фиту». Сохранение опальных букв грозило владельцам типографий серьезными репрессиями. И народ стал переучиваться.

«Революция,— вспоминал об этом постановлении Луначарский,— шутить не любит и обладает всегда необходимой железной рукой, которая способна заставить колеблющихся подчиниться решениям, принятым центром. Такой железной рукой оказался Володарский: именно он издал в тогдашнем Петербурге декрет по издательствам печати, именно он собрал большинство отвечающих за типографию людей и с очень спокойным лицом и своим решительным голосом заявил им: “Появление каких бы то ни было текстов, напечатанных по старой орфографии, будет считаться уступкой контрреволюции, и отсюда будут делаться соответствующие выводы”. Володарского знали. Он был как раз из тех представителей революции, которые шутить не любят, и поэтому, к моему и многих других изумлению, с этого дня — в Петербурге, по крайней мере,— не выходило ни одного издания по старой орфографии».

Репрессии, которые постановление ВСНХ обещало всем, кто рискнет издавать книги по старой орфографии, и были тем новым, что большевики сделали для русского письма. Государственная машина и карательные органы реализовали проект Временного правительства и выдали его за собственный. Буквы из типографских касс исчезли (иногда изымали и твердые знаки, потому в некоторых изданиях первых послереволюционных лет вместо разделительного твердого знака используется апостроф). Даже идейным консерваторам пришлось смириться.

В церковном календаре на 1919 год, который печатался как раз в конце 1918-го, имеется вот такое уведомление: «Православный календарь набран по новой орфографии. Так потребовал Отдел по делам печати; только под этим условием им разрешено печатание календаря».

Любовь к старой орфографии очень долго воспринималась как демонстрация нелояльности. Показательной в этом отношении была судьба академика Д. С. Лихачева, который был отправлен на Соловки за то, что в дружеском объединении «Космическая академия наук» сделал шуточный доклад о преимуществах старой орфографии.

Шаг вправо, шаг влево — расстрел

В 1920 году началась кампания по ликвидации неграмотности, в результате которой, по данным переписи 1939 года, уровень грамотности в СССР приблизился к 90%. Новое поколение грамотеев училось уже по советским азбукам, конечно же, по новой орфографии. Причем новой была не только орфография, но и отношение к ней.

Если старое русское правописание допускало значительную вариативность, то в советское время отношение к правилам стало куда более жестким.

Сложилась совершенно парадоксальная ситуация: демократизация русской орфографии привела к тому, что ее правила стали абсолютной догмой.

Вышедшие в 1956 году официальные правила русской орфографии и пунктуации были утверждены не только Академией наук СССР, но еще и двумя министерствами.

Они приобрели, таким образом, силу нормативного документа, закона.

Такого высокого статуса орфографические правила в России не имели никогда. Вот и получилось, что борцы с обязательными правилами и проповедники простоты запустили реформу, превратившую в конечном счете орфографические правила в нормативный документ.

Дольше всего продержалось старое правописание в изданиях русского зарубежья. Эмиграция видела свою миссию в сохранении русской культуры, уничтожаемой варварами-большевиками. Потому переход на «советские» правила правописания казался невозможным. Однако в последней четверти XX века новая орфография пришла и в эмигрантские издания. Это было связано с появлением новых эмигрантов, прошедших советскую школу. Сейчас по старой орфографии выходит лишь крохотная часть изданий русского зарубежья.

АЛЕКСАНДРА ПЛЕТНЕВА, АЛЕКСАНДР КРАВЕЦКИЙ