Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Гениальный разведчик, полиглот, покоритель сердец и большой авантюрист, он лично уничтожил 11 нацистских генералов, но был убит бойцами УПА.

Лингвистический талант

Мальчик из деревни Зырянка с четырьмя сотнями жителей в совершенстве овладевает немецким языком благодаря высококвалифицированным преподавателям. Позднее Коля Кузнецов нахватается ненормативной лексики при знакомстве с лесником – немцем, бывшим солдатом австрийско-венгерской армии. Самостоятельно изучая эсперанто, он перевел на него любимое «Бородино», а учась в техникуме, перевёл на русский немецкую «Энциклопедию лесной науки», тогда же в совершенстве овладел польским, украинским и коми. Испанцы, служившие в лесах под Ровно в отряде Медведева, вдруг забеспокоились, доложили командиру: «Боец Грачёв понимает, когда мы говорим на родном». А это у Кузнецова открылось понимание незнакомого до того языка. Освоил шесть диалектов немецкого и, встречаясь где-нибудь за столиком с их офицером, моментально определял, откуда тот родом, и переходил на другой диалект.

Довоенные годы

Проучившись год в Тюменском сельскохозяйственном техникуме, Николай бросил учёбу из-за смерти отца и через год продолжил обучение в Талицком лесном техникуме. Позже работал помощником таксатора по устройству лесов местного назначения, где донес на коллег, занимавшихся приписками. Дважды был исключен из комсомола - по обвинению в «белогвардейско-кулацком происхождении» ещё в годы учебы и за донос на коллег, но уже с осуждением к году исправительных работ. С «Уралмашзавода» был уволен за прогулы. Биография Кузнецова не пестрила фактами, представлявшими его как благонадежного гражданина, но неизменная склонность к авантюризму, его любопытство и сверхактивность стали идеальными качествами для работы разведчиком. Молодого сибиряка с классической внешностью «арийца», который прекрасно владел немецким, заметило местное управление НКВД и в 1939 году направило в столицу на учёбу.

Дела сердечные

По словам одного из руководителей советской разведки, Николай Иванович был любовником большинства прим московского балета, притом «некоторых из них он в интересах дела делил с немецкими дипломатами». Еще в Кудымкаре Кузнецов женился на местной медсестре Елене Чугаевой, но, уезжая из Пермского края, расстался с женой через три месяца после заключения брака, так и не оформив развод. Любовь со светской львицей Ксаной в 1940-х не сложилась из-за настороженного отношения к немцам, ведь Николай уже был частью легенды и представился даме сердца как Рудольф Шмидт. Несмотря на обилие связей, этот роман остался самым главным в истории героя – уже в партизанском отряде Кузнецов просил Медведева: «Вот адрес, если погибну, обязательно расскажите обо мне правду Ксане». И Медведев, уже Герой Советского Союза, отыскал после войны в центре Москвы эту самую Ксану, выполнил волю Кузнецова.

Кузнецов и УПА

За последние десять лет в Украине появился целый ряд статей, стремившихся опорочить знаменитого разведчика. Суть предъявляемых ему обвинений одна и та же - боролся он не с немцами, а с украинскими повстанцами-оуновцами, членами УПА и тому подобными. Архивные материалы опровергают эти заявления. Например, уже упомянутое представление к званию Героя Советского Союза с приложенным к нему ходатайством перед Президиумом Верховного Совета СССР, подписанным начальником 4-го Управления НКГБ Павлом Судоплатовым. В обосновании награждения говорится о ликвидации Кузнецовым восьми высокопоставленных немецких военных чиновников, организации нелегальной резидентуры и ни слова о борьбе с какими бы то ни было украинскими самостийниками. Конечно, медведевцам, и в том числе Кузнецову, приходилось вести борьбу с отрядами украинских националистов, но лишь как с союзниками гитлеровского оккупационного режима и его спецслужб. От руки оуновцев и погиб выдающийся разведчик Николай Кузнецов.

Гибель

Немецкие патрули были осведомлены о розыске гаутмана в районах Западной Украины. В марте 1944 года бойцы УПА ворвались в дом села Боратин, служивший прибежищем Кузнецову и его соратникам – Ивану Белову и Яну Каминскому. Белова поразили штыком на входе. Некоторое время под охраной они ждали командира повстанцев, сотника Черногору. Он и опознал в «немце» исполнителя громких терактов против гитлеровских бонз. И тут Кузнецов взорвал гранату в комнате, заполненной бойцами УПА. Каминский предпринял попытку бежать, но его настигла пуля. Тела погрузили на конную повозку соседа Голубовича Спиридона Громьяка, вывезли за село и, раскопав снег, положили останки возле старого ручья, засыпав хворостом.

Посмертная слава

Через неделю после трагического столкновения, немцы, вошедшие в село, нашли останки солдата в форме вермахта и перезахоронили их. Местные жители впоследствии показали место перезахоронения сотрудникам львовского УКГБ М. Рубцов и Дзюба. Струтинский добился перезахоронения предполагаемых останков Кузнецова во Львове на Холме Славы 27 июля 1960 года. Память об одном из героев войны, потрясшей весь мир и принесшей освобождение от коричневой фашистской чумы, грязным потоком заливавшей Европу, останется в вехах истории. Прав был Николай Кузнецов, когда однажды, обсуждая у партизанского костра дела народных мстителей, сказал: «Если после войны мы будем рассказывать о том, что и как делали, этому едва ли поверят. Да я бы и сам, пожалуй, не поверил, если б не был участником этих дел».

Киногерой

Многие считают, что о судьбе Николая Кузнецова рассказывает знаменитая картина «Подвиг разведчика» режиссера Бориса Барнета. На самом деле, идея фильма возникла еще до начала работы героя под именем Рудольфа Шмидта. Сценарий киноленты многократно видоизменяли, некоторые факты действительно были повествованием событий его службы, например, эпизод с похищением Кюна писался с аналогичного похищения Кузнецовым генерала Ильгена. И всё же, большинство сюжетов картины были основаны на собирательном образе героев войны, в фильме нашли отражение факты из биографий других разведчиков. Впоследствии на Свердловской киностудии было поставлено два художественных фильма непосредственно о Николае Кузнецове: "Сильные духом" (в 1967 г.) и "Отряд специального назначения" (в 1987 г.), но такую популярность, как "Подвиг разведчика", они не приобрели.

Кузнецов Николай Иванович (27 июля 1911, д. Зырянка, Екатеринбургский уезд, Пермская губерния, ныне Талицкий район, Свердловская область — 9 марта 1944, около г. Броды, Львовская область) — советский разведчик, партизан.

Николай родился в крестьянской семье. В 1926 году окончил семилетнюю школу, поступил на агрономическое отделение Тюменского сельскохозяйственного техникума. В 1927 продолжил учебу в Талицком лесном техникуме, где стал самостоятельно изучать немецкий язык, обнаружив незаурядные лингвистические способности, овладел эсперанто, польским, коми, украинским языками. С 1930 работал лесоустроителем, руководил кружком политграмоты. В 1932 стал секретным агентом госбезопасности, учился в Уральском индустриальном институте, продолжая совершенствоваться в немецком (одним из преподавателей немецкого у Н. И. Кузнецова была О. М. Весёлкина).

Последние три года я, за коротким исключением, провел за границей, объехал все страны Европы, особенно крепко изучал Германию.

Кузнецов Николай Иванович

Весной 1938 года Кузнецов переехал в Москву и поступил на службу в НКВД, выполнял поручения в странах Европы. В 1942 году направлен в отряд специального назначения «Победители» под командованием полковника Дмитрия Медведева, проявил необычайную отвагу и изобретательность.

Кузнецов под именем немецкого офицера Пауля Зиберта вёл разведывательную деятельность в оккупированном г. Ровно, руководил разведгруппой, постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей передавая сведения в партизанский отряд. Кузнецову удалось узнать о подготовке немецкого наступления на Курской дуге, о подготовке покушения на Сталина, Рузвельта и Черчилля в Тегеране.

По приказу командования ликвидировал главного судью Украины Функа, имперского советника рейхскомиссариата Украины Гелля и его секретаря Винтера, вице-губернатора Галиции Бауэра, похитил командующего карательными войсками на Украине генерала Ильгена, совершал диверсии. Тем не менее, не сумел осуществить своё главное задание — физическое уничтожение рейхскомиссара Украины Эриха Коха.

30 сентября 1943 года Кузнецов совершил повторное покушение на постоянного заместителя Э. Коха и руководителя управления администрации рейхскомиссариата Пауля Даргеля (во время первого покушения 20 сентября он по ошибке вместо П. Даргеля убил заместителя Э. Коха по финансам Ганса Геля). В результате проведённой акции, от брошенной Кузнецовым противотанковой гранаты Даргель получил тяжёлые ранения и потерял обе ноги. После этого на самолете П. Даргель был вывезен в Берлин.

9 марта 1944 года группа Кузнецова была захвачена боевиками УПА, которые приняли советских диверсантов за немецких дезертиров (на них была немецкая униформа). Опасаясь провала, Кузнецов взорвал себя гранатой, а его спутники (Белов и Каминский) были застрелены.

Впрочем, украинские националисты утверждают, что Кузнецов был захвачен ими и утоплен в колодце, а версия самоподрыва Кузнецова на гранате была официально распространена уже советскими властями.

Война за освобождение нашей Родины от фашистской нечисти требует жертв. Неизбежно приходится пролить много своей крови, чтобы наша любимая отчизна цвела и развивалась и чтобы наш народ жил свободно. Для победы над врагом наш народ не жалеет самого дорогого - своей жизни. Жертвы неизбежны. Я и хочу откровенно сказать тебе, что очень мало шансов на то, чтобы я вернулся живым. Почти сто процентов за то, что придётся пойти на самопожертвование. И я совершенно спокойно и сознательно иду на это, так как глубоко сознаю, что отдаю жизнь за святое, правое дело, за настоящее и цветущее будущее нашей Родины.

Дата рождения:
Место рождения:	Деревня Зырянка, Екатеринбургский уезд, Пермская губерния
Дата смерти:
Место смерти:	Бродовский район, Львовская область
Псевдоним:	Рудольф Шмидт, Николай Грачёв, Пауль Зиберт
Прозвище:	Пух, Колонист
	Партизанский отряд «Победители»
Сражения / войны:	Великая Отечественная война

Довоенные годы

Военные годы

После смерти

Николай (Никанор) Иванович Кузнецов (14 (27) июля 1911, д. Зырянка, Екатеринбургский уезд, Пермская губерния, ныне Талицкий район, Свердловская область - 9 марта 1944, около г. Броды, Львовская область) - советский разведчик, партизан. Им были ликвидированы 11 генералов и высокопоставленных чиновников оккупационной администрации фашистской Германии.

Биография

Довоенные годы

Никанор Кузнецов родился в крестьянской семье, в семье из 6-ти человек. У него были старшие сестры Агафья и Лидия, младший брат Виктор.

В 1926 году окончил семилетнюю школу, поступил на агрономическое отделение Тюменского сельскохозяйственного техникума. Проучившись год и став за это время комсомольцем, из-за смерти отца от туберкулёза вынужден был вернуться в родную деревню. В 1927 продолжил учёбу в Талицком лесном техникуме, где стал самостоятельно изучать немецкий язык, обнаружив незаурядные лингвистические способности, овладел эсперанто, польским, коми, украинским языками. В 1929, по обвинению в «белогвардейско-кулацком происхождении», исключен из комсомола и из техникума.

Весной 1930 года оказался в Кудымкаре и был принят на работу Коми-Пермяцким окружным земельным управлением на должность помощника таксатора по устройству лесов местного значения. Здесь его восстановили в комсомоле. Позже восстановился и в техникум, но диплом защитить не разрешили - ограничились бумажкой о прослушанных курсах.

Работая таксатором, обнаружил, что коллеги занимаются приписками и донёс на них в милицию. Суд приговорил расхитителей к срокам по 4-8 лет тюремного заключения, а Кузнецова - к году исправительных работ с удержанием 15% зарплаты (а также снова отчислен из комсомола).

После лесоустроительной партии Кузнецов некоторое время работал в Коми-Пермяцком «Многопромсоюзе» (Союз многопромысловых кооперативов) в должности конъюнктуриста и секретаря бюро цен, затем, около полугода, в промартели «Красный молот». Участвовал в коллективизации, подвергался нападениям со стороны крестьян. По версии Теодора Гладкова, именно его бесстрашное поведение в моменты опасности (а также свободное владение коми-пермяцким языком) и привлекло внимание оперативников органов госбезопасности. С этого времени Кузнецов также участвует акциях ОГПУ округа по ликвидации в лесах бандитских групп (оперативные псевдонимы «Кулик» и «Ученый»).

В 1931 году официально сменил имя Никанор на имя Николай. Кроме того, работая в Кудымкаре, Кузнецов познакомился с местной девушкой Еленой Чугаевой (из села Кува, работала медсестрой в хирургическом отделении окружной больницы), на которой через некоторое время официально женился. Вместе они жили непродолжительное время, а при отъезде из Кудымкара развод официально так и не был оформлен.

Летом 1932 года Кузнецов берет отпуск, приезжает в Свердловск (куда на постоянное жительство перебралась вся его семья) и успешно сдает приемные экзамены на заочное отделение индустриального института. Учась в Уральском индустриальном институте, продолжал совершенствоваться в немецком (одним из преподавателей немецкого у Кузнецова была Ольга Весёлкина).

С 1934 года работает в Свердловске - статистик в тресте «Свердлес». Затем непродолжительное время чертежником на Верх-Исетском заводе, а с мая 1935 года перешёл на «Уралмашзавод» расцеховщиком конструкторского бюро, где вел оперативную разработку иностранных специалистов (на тот момент имел псевдоним «Колонист»). В феврале 1936 уволен с завода «как прогульщик».

В 1938 арестован Свердловским НКВД, провёл несколько месяцев в тюрьме.

Весной 1938 года находился на территории Коми АССР, был в аппарате наркома НКВД Коми АССР Михаила Ивановича Журавлева, помогал как специалист по лесному делу. Журавлев чуть позже позвонил в Москву начальнику отделения контрразведывательного управления ГУГБ НКВД СССР Леониду Райхману и предложил ему взять Кузнецова в центральный аппарат НКВД как особо одаренного агента (Кузнецов освоил шесть диалектов немецкого).

Анкетные данные Кузнецова (судимость, исключение из комсомола) не располагали к приему его в центральный аппарат. Однако сложная политическая обстановка в мире и необходимость получения оперативной информации об этой обстановке, заставили начальника секретно-политического отдела Павла Васильевича Федотова взять на себя ответственность и принять Кузнецова на работу. Кузнецов получил особый статус в органах госбезопасности: особо засекреченный спецагент с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата.

Кузнецову выдают паспорт советского образца на имя немца Рудольфа Вильгельмовича Шмидта. С 1938 года выполнял спецзадание по внедрению в дипломатическую среду Москвы - активно знакомился с иностранными дипломатами, посещал светские мероприятия, выходил на друзей и любовниц дипломатов. С самими дипломатами заключал сделки по покупке разных ценных товаров. Так, в частности, был завербован советник дипломатической миссии Словакии в СССР Гейза-Ладислав Крно.

Для работы с немецкой агентурой для Кузнецова была «слегендирована» профессия инженера-испытателя московского авиационного завода № 22. При его участии в квартире военно-морского атташе Германии в СССР фрегаттен-капитана Норберта Вильгельма Баумбаха был вскрыт сейф и пересняты секретные документы. Также Кузнецов принимал непосредственное участие в перехватах дипломатической почты, когда дипкурьеры останавливались в гостиницах (в частности, в «Метрополе»), вошёл в окружение военного атташе Германии в СССР Эрнста Кёстринга, что позволило спецслужбам наладить прослушивание квартиры дипломата.

Военные годы

После начала Великой Отечественной войны, 5 июля 1941 года, для организации разведывательно-диверсионной работы за линией фронта, в тылу немецкой армии была сформирована «Особая группа при наркоме внутренних дел СССР», которую возглавил старший майор Павел Анатольевич Судоплатов. В январе 1942 данная группа преобразована в 4-е управление НКВД, а в неё зачислен Николай Кузнецов.

Разведчику «слегендировали» биографию немецкого офицера, обер-лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта. Поначалу его определили в Люфтваффе, но позже «перевели» в пехоту. Зимой 1942 переведен в лагерь для немецких военнопленных в Красногорске, где осваивался о порядках, быте и нравах армии Германии. Затем под фамилией Петров тренируется в прыжках с парашютом. По итогам всех испытаний решено было использовать Кузнецова в тылу врага по линии «Т» (террор).

Летом 1942 года под именем Николай Грачев направлен в отряд специального назначения «Победители» под командованием полковника Дмитрия Медведева, который обосновался вблизи оккупированного города Ровно. В этом городе располагался Рейхскомиссариат Украины.

С октября 1942 Кузнецов под именем немецкого офицера Пауля Зиберта с документами сотрудника тайной немецкой полиции вёл разведывательную деятельность в Ровно, постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей, передавая сведения в партизанский отряд.

С весны 1943 несколько раз пытался осуществить своё главное задание - физическое уничтожение рейхскомиссара Украины Эриха Коха. Первые две попытки, 20 апреля 1943 во время военного парада в честь дня рождения Гитлера, и, летом 1943 во время личной аудиенции у Коха по случаю возможной женитьбы на фольксдойче-девушке, вообще не получились - в первом случае Кох не пришёл на парад, а во втором было слишком много свидетелей и охраны. Не удалась попытка покушения и 5 июня 1943 на имперского министра по делам оккупированных территорий, Альфреда Розенберга - приблизиться к нему было невозможно.

С осени 1943 были организованы несколько покушений на постоянного заместителя Э. Коха и руководителя управления администрации Рейхскомиссариата Пауля Даргеля:

• 20 сентября Кузнецов по ошибке вместо Даргеля убил заместителя Э. Коха по финансам, Ганса Геля и его секретаря Винтера;
• 30 сентября он пытался убить Даргеля противотанковой гранатой. Однако, Даргель получил тяжёлые ранения и потерял обе ноги (сам Кузнецов был ранен осколком гранаты в руку), но выжил. После этого на самолете Даргель был вывезен в Берлин.

После этого, было принято решение организовать похищение (с последующей переброской в Москву), прибывшего летом в Ровно, командира соединения остенгруппен, генерала Макса Ильгена. В задачу последнего входила разработка плана по ликвидации партизанских соединений. Похищение было организовано в ноябре 1943, но в Москву вывезти его не удалось - партизанский отряд отошёл от города на недосягаемое расстояние; Ильген был расстрелян на одном из хуторов близ Ровно.

16 ноября 1943 Кузнецов провёл свою последнюю ликвидацию в Ровно - был убит верховный судья оккупированной Украины обер-фюрер Альфред Функ.

В январе 1944 командир отряда «Победители» Медведев приказывает Кузнецову отправляться вслед за отступающими немецкими войсками с первой остановкой во Львове. Вместе с Кузнецовым выехали разведчики Иван Белов и Ян Каминский, у которого во Львове были многочисленная родня и немало знакомых. Во Львове Кузнецов совершает ряд терактов - в частности, были ликвидированы вице-губернатор Галиции Отто Бауэр и начальник канцелярии губернаторства доктор Генрих Шнайдер.

Кроме того, за время работы на Украине Кузнецову удалось получить некоторые сведения о подготовке немецкого наступления на Курской дуге.

Гибель

Весной 1944 года ориентировки с описанием обер-лейтенанта имели многие немецкие патрули в городах Западной Украины. Кузнецов решает уйти из города, пробиться в партизанский отряд или выйти за линию фронта.

9 марта 1944 года, по приближении к линии фронта, группа Кузнецова натолкнулась на бойцов УПА, переодетых в форму бойцов Советской Армии. Это произошло в селе Борятино Бродовского района. В ходе перестрелки Николай Кузнецов и его спутники были убиты. Версия самоподрыва Кузнецова гранатой позже была официально распространена советской пропагандой.

Возможное захоронение группы Кузнецова было обнаружено 17 сентября 1959 года в урочище Кутыки благодаря поисковой работе его боевого товарища Николая Струтинского. Струтинский добился перезахоронения предполагаемых останков Кузнецова во Львове на Холме Славы 27 июля 1960 года.

Судебно-медицинская идентификация и реконструкция облика Кузнецова по черепу выполнялись сотрудниками Герасимова (Сурнина, Успенский, Институт этнографии АН СССР).

После смерти

В 1990-1991 во львовских СМИ проявился ряд протестов участников украинского военного подполья против увековечивания памяти Кузнецова ввиду того, что на террористические акты Кузнецова в Ровно оккупационная немецкая власть отвечала массовыми репрессиями против местных жителей. За убийство Бауэра было казнено 2000 жителей Ровно, за смерть Геля расстреляли всех узников ровенской тюрьмы.

Памятники Кузнецову во Львове и Ровно были демонтированы в 1992 году. В ноябре 1992, при содействии Струтинского, львовский памятник был вывезен в Талицу.

Вандалы неоднократно пытались осквернить могилу Николая Кузнецова. К 2007 году активисты инициативной группы в Екатеринбурге провели всю подготовительную работу, необходимую для перемещения останков Кузнецова на Урал.

Награды

• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года за исключительное мужество и храбрость при выполнении заданий командования Николай Иванович Кузнецов был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Также данным указом были награждены Золотой Звездой Героя сотрудники спецподразделений МКГБ СССР, действовавшие в тылу врага. Среди них и командир «Победителей» Дмитрий Николаевич Медведев.
• Награждён двумя орденами Ленина (25 декабря 1943, …).

Память

• О подвигах Н. И. Кузнецова:
• написаны книги:
• «Это было под Ровно» (1948) Д. Н. Медведева (в книге Кузнецов показан как герой-подпольщик, храбрый партизан, но не упоминается его отношение к органам НКВД).
• «Человек, который не знал страха» Бранко Китанович
• сняты художественные кинофильмы:
• «Подвиг разведчика» (представлен собирательный образ разведчика, действующего на территории Украины, фамилия и должность главного героя - майор Федотов)
• «Сильные духом» в 2-х сериях
• многосерийный «Отряд специального назначения»
• сняты документальные кинофильмы:
• «Гений разведки» в 2-х сериях
• поставлен спектакль «Перехожу к действию» (шёл на сцене Свердловского театра драмы)
• Николаю Ивановичу Кузнецову воздвигнуты памятники на Урале и Украине:
• Памятник в Ровно (бронза, гранит, 1961, скульпторы В. П. Винайкин, И. П. Шаповал, архитектор В. Г. Гнездилов) (снесён).
• Памятник во Львове напротив «Львовэнерго» (снесён).
• Памятник в Екатеринбурге открыт в 1985 году. Представляет собой 16-метровый бронзовый обелиск в виде фигуры разведчика, готового ринутся в бой, над которой развевается знамя.

• Памятник в Тюмени возле здания Сельскохозяйственного университета, бывшего Сельхозтехникума. Поставлен в 1967 году.
• Созданы десятки музеев (в 1992 музеи славы Кузнецова в Ровно и во Львове ликвидированы), 17 школ и свыше 100 пионерских дружин носили его имя. Ещё в шестистах школах были оформлены стенды, посвящённые памяти героя.
• Талицкому лесному техникуму, где учился Кузнецов, в 1980 присвоено его имя.
• Именем Кузнецова в 1984 году назван молодой город Ровенской области Украины - Кузнецовск.
• В Москве на доме 20, корпус 1, по улице Старая Басманная, где Кузнецов проживал до 1942 года, установлена мемориальная доска.
• В мае 2005 года мемориальная доска установлена в Екатеринбурге на стене дома, где жил Кузнецов с 1936 по 1937 годы (проспект Ленина 52/1).
• Посмертно удостоен звания почетного жителя Кудымкара (с 1977). Также в Кудымкаре его именем названа школа.
• Посмертно удостоен звания почетного жителя Екатеринбурга (с февраля 1978)
• В честь Кузнецова названа малая планета.

1911 - Сердловская область. Талица . Родился в семье зажиточного крестьянина? который у красных служил добровольцем. Ни коровы, ни лошади не было 1919 - Начал вести запись прочитанных книг. Выучился играть в шахматы и шашки, самостоятельно решает шахматные задачи 1923 - Начал вести характеристику героев прочитанных кних и составлять планы собственных действий. Намеченное обязательно выполнит 1925 - Неплохо играет на гармошке и балалайке. Танцует вальс, польку, кадриль, русскую и лихо отбивает чечётку... Поёт 1926 - Одинаково владел обеими руками, имел прекрасные успехи в математике. Его чертёжные работы шли на выставки. Бал аккуратен и точен, никогда не врал, даже по мелочам 1928 - 14 ноября. Талицкий лесной техникум. Измученный нуждой и голодом попросил специальную комиссию о стипендии 1929 - Талицкий лесной техникум. Комсомольская ячейка вычистила из своих рядов как сына кулака 1932 - 04 июня. Свердловск , улица Ленина, 8. Дом Игнатьева А.В. У квартиранта в комнате произведён обыск, а сам арестован. Допрашивали несколько месяцев 1932 - Коми-Пермятский автономный национальный округ. ОГПУ. Присвоен псевдоим "Кулик" 1932 - 17 ноября. За халатность осуждён на один год исправительных работ по месту службы 1934 - Свердловск . ОГПУ. Присвоен псевдоним "Ученый". Либит одеваться с претензией на иностранца 1935 - Свердловск . . Конструкторский отдел. Инженер-конструктор. С увлечение занимается немецким языком 1937 - ОГПУ. Присвоен псевдоним "Колонист" 1938 - Нарком НКВД в Коми АССР Михаил Иванович Журавлёв направил в Москву к Леониду Федоровичу Райхману , а затем к Виктору Николаевичу Ильину 1938 - НКВД СССР. Зачислен как особо засекреченный спецагент с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата 1941 - Март. Подруга "Руди" из германского посольства в Москве рассказала, что в посольству жгут документы и пакуют ценные вещи 1941 - 22 июня. Великая отечественная война. Запросился на фронт 1941 - Сентябрь. Под видом немецкого солдата направлен в лагерь германских военнопленных для несения службы разведки 1941 - 16 октября. На случай сдачи Москвы включён в списки столичного подполья 1942 - 03 июня. Подаёт очередной рапорт с настойчивой просьбой отправить на фронт 1942 - Калинский фронт. На несколько дней заброшен в тыл 9-й немецкой армии группы "Центр". Получил хорошие отзывы начальства 1942 - Поступил в распоряжение . Готовится к партизанской войне в группе Медведева 1942 - Красногорск. Лагерь для немецких военнопленных № 27\11. "Стажируется" по личиной немецкого лейтенанта 1942 - Август. Получил добротные документы на имя обер-лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта и отправлен за линию фронта 1943 - 07 февраля. Захватил и расшифровал секретную карту, с помощью которой было обнаружено местонахождение ставки Гитлера под Винницей 1943 - Принят рейхскомиссаром Украины Эрихом Кохом . Беседовали минут 30-40. Но убить его не было никакой возможности 1943 - 20 сентября. Ровно . Застрелил министерского советника доктора Ганса Геля и старшего инспектора Ровенского гебитскомиссариата Адольфа Винтера 1943 - 09 ноября. Лемберг . 09 ноября. В результате успешного нападения не стало вице-губернатора Бауэра и д-ра Шнайдера 1943 - 15 ноября. Ровно . На своей квартире взят и ликвидирован генерал Ильген 1943 - 16 ноября. Ровно . Убит главный палач Украины Альфред Функ - старый нацист, обладатель золотого партийного значка 1944 - 31 января. Лемберг . В здании военно-воздушных сил на Валлштрассе, 11а был застрелен подполковник Ганс Петерс 1944 - 02 марта. Львовская область. Бродовский район. Село Боратин. Вместе со своей группой напоролся на подразделение ... 1959 - 17 сентября. Из постановления ст.следователя КГБ СМ УССР по Львовской области капитана Рубцова: ... установить его личность по останкам не представилось возможным 1959 - 24 декабря. Институт этнографии АН СССР. Профессор М. Герасимов : присланный на исследование череп действительно принадлежит Кузнецову Николаю Ивановичу 1960 - 27 июля. Львов . Холм Славы. Торжественное перезахоронение останков легендарного разведчика 1961 - Февраль. Ровно . Открыт памятник 1962 - Сентябрь. Львов . Открыт памятник на площади, образованной улицами Стрийская и Ивана Франка 1975 - Урочище "Кутыки Рябого". На месте первого захоронения установлена титановая стела, изготовленная на 1979 - Львовская область. Бродовский район. Село Боратин. На месте гибели установлен памятник из лабродарита В Черкассы пришло письмо из…ФСБ

"Сея панику среди гитлеровцев и их агентов. Николай Кузнецов , действуя под именем немецкого обер-лейтенанта Пауля Зиберта, наносит один за другим дерзкие удары. Это он, рискуя своей жизнью, совершил акты возмездия над высокопоставленными сотрудниками оккупационной власти Гелем и Винтером. Среди белого дня в центре города противотанковой гранатой он тяжело ранил президента оккупированной Украины - генерала Пауля Даргеля. Затем пробрался в здание министерства юстиции и расстрелял сенат-президента юстиции Украины генерала Альфреда Функа…", - вспоминает разведчик Николай Струтинский , возивший "обер-лейтенанта" под видом немецкого солдата-шофера. На их счету - еще похищение главного карателя Украины генерал-майора Ильгена, графа Гаана (у последнего разведчики изъяли карту ставки Гитлера) и множество других боевых эпизодов. В этом году исполняется 57 лет со дня гибели Николая Кузнецова . Но вся правда о нем до сих пор не сказана… В свое время губернатор Свердловской области Эдуард обратился к Президенту Украины Леониду Кучме с просьбой вывезти на Урал и перезахоронить там прах легендарного разведчика, Героя Советского Союза Николая Кузнецова . Обращение появилось по инициативе властей Талицы, родины Н. Кузнецова , куда несколько лет назад из Львова уже был перевезен памятник разведчику. Однако намерению вслед за памятником вывезти и прах воспротивились боевые соратники Николая Кузнецова , - братья Георгий (к сожалению, ныне покойный) и Николай Струтинские. Они направили Эдуарду письмо, в котором доказывали: хотя Кузнецов и родился на Урале, свои военные подвиги он совершил на - "он сын России, Украины сын". И потому не нужно снова тревожить его прах. В свое время мы сами способствовали переносу памятника Николаю Кузнецову из Львова в Талицу, - говорит Николай Струтинский . - До его установки и перезахоронения праха разведчика во Львове мы много лет были вынуждены бороться, защищая доброе имя Кузнецова , - кое-кому из партийных деятелей не давала спокойно спать его слава. Большого труда стоило найти место его первого захоронения, а идентификация останков - это вообще детективная история (о которой мы еще расскажем нашим читателям - А. Л.). Необходимо было расследовать все обстоятельства его гибели, а это было очень непросто в тех условиях, когда многие очень влиятельные люди предпочли бы забыть о нем и присвоить его заслуги. Наконец, в декабре 1959 года я был вызван из Львова в Москву к генерал-лейтенанту . Он задал несколько вопросов о нашем расследовании и одобрил наши действия. Только после этого стали возможны перезахоронение праха и установление памятника во Львове . Теперь у Н. Кузнецова появились новые враги. Учитывая возможность осквернения памятника, мы способствовали его переносу в Талицу. Но тревожить прах Николая Кузнецова мы считаем кощунством. Мы уверены, что его могилу во Львове не тронут, о чем и написали . Братья Струтинские также просили украинские власти оказать содействие энтузиастам в Екатеринбурге, возглавляемым заслуженным работником культуры России Ниной Павловной Ерофеевой, в создании музея-квартиры Н. Кузнецова . Ответа от свердловского губернатора пока нет, зато откликнулся начальник управления ФСБ России по Свердловской области генерал-лейтенант Г. Воронов. "Сотрудники Свердловского Управления ФСБ России признательны Вам и за память о Вашем боевом товарище, нашем земляке, Герое Советского Союза Николае Ивановиче Кузнецове , и за Вашу самоотверженную деятельность по ее сохранению, - говорится в письме. - Именно такие люди, как Вы, и другие патриоты-интернационалисты способствуют тому, что нынешнее поколение знает героев нашей общей Родины". Генерал-лейтенант Г. Воронов сообщил братьям Струтинским , что ФСБ поддерживает идею создания музея Н. И. Кузнецова в квартире на пр. Ленина, 52, хотя "… финансирование у нас оставляет желать лучшего". Основой экспозиции музея станут украинские материалы , собранные братьями Струтинскими и их добровольными помощниками (некоторые из них поплатились карьерой и жизнью за свое участие в расследовании). Это 50 томов материалов, собранных за десятилетия упорного и опасного труда, - противодействие "правдоискателям" оказывалось самое жесткое. И все же в биографии Н. Кузнецова еще немало белых пятен. "В архиве нашего Управления мы нашли тоненькое контрольное дело (5-6 листов), где указано, что "Кузнецов Н. И., до ареста работавший в редакции Уралмашевской газеты, освобожден из-под стражи 7 октября 1936 года, - пишет Г. Воронов, - само уголовное депо в 1962 г. было выслано в Ровно . Эти документы - единственное, что найдено в архиве УФСБ. В деле „Колониста“ на Лубянке материалов по свердловскому периоду нет: вероятно, они были уничтожены". Губернатор Свердловской области Э. , директор ФСБ России и Управление ФСБ по Свердловской области поддерживают предложение Всероссийской комиссии партизан, подпольщиков и участников Сопротивления установить бюст Н. Кузнецова на Поклонной горе в Москве: "… Э. Э. готов изыскать необходимые 60 тыс. рублей, областной комитет по архитектуре - найти исполнителя и выступить заказчиком" (ведь Н. Кузнецов - Почетный гражданин Екатеринбурга - АЛ.). Еще более 1 млн. рублей необходимо найти для отселения двух квартир в доме, где жил будущий разведчик и где планируется размещение экспозиции музея. - Мы благодарны Э. и генералу Воронову за их бережное отношение к памяти героя, - говорит Н. Струтинский . В юные годы в России Николай Кузнецов перенес немало незаслуженных гонений: был исключен из комсомола, из Талицкого лесотехникума, который теперь, кстати, носит его имя, заключался под стражу… Семья и родственники его до сих пор не реабилитированы. И установка бюста Н. Кузнецова на Поклонной горе будет означать торжество исторической справедливости. … Как видим, в России не забыли о суперразведчике и многое делают для увековечения его памяти. А вот на все чаще появляются публикации, в которых Николая Кузнецова называют диверсантом и ставят под сомнение его заслуги перед страной. По мнению Н. Струтинского , "эти акции носят спланированный характер и координируются, возможно, зарубежными спецслужбами". В споре о том, кого считать "разведчиком № 1" Второй мировой, точка еще не поставлена. И, похоже, в этом споре не чураются методов "тайной войны" - два года назад квартира Н. Струтинского подверглась нападению неизвестных, которые вели себя не так, как обычно ведут грабители. Тогда ситуацию спас один из сотрудников СБУ, который как раз в этот день зашел навестить Николая Владимировича. Налетчики ретировались. Их личности, разумеется, до сих пор не установлены. - Вся правда о Кузнецове еще не сказана, - считает Н. Струтинский . - Есть силы, активно препятствующие ее обнародованию. Например, до сих пор не удалось показать украинским телезрителям трехсерийный документальный фильм о легендарном разведчике, снятый Ниной Ерофеевой. Даже видеокассету пришлось передавать в Черкассы из Екатеринбурга с соблюдением всех правил конспирации - по почте она не дошла… Но все же Н. Струтинский уверен, что "истина в конечном счете восторжествует".

Две версии гибели Николая Кузнецова

В Киеве вышла брошюра полковника КГБ в отставке Андрея Горбаня "Две версии гибели легендарного советского разведчика, Героя Советского Союза Кузнецова Николая Ивановича", написанная по "архивным материалам бывшего КГБ УССР". Автор указывает, что "перед распадом Советского Союза в советской печати начали появляться статьи", ставящие под сомнение официальную версию гибели Николая Кузнецова 9 марта 1944 года в селе Боратине на Львовщине.

Бывший корреспондент РАТАУ Ким Закалюк в газете "Сильски висти" в 1990 г. (октябрь) опубликовал статью "Хто вбив Кузнецова ?", в которой намекнул, что легендарного разведчика убили не боевики , а свои. К.Закалюк ссылается на неназванного бывшего бойца отряда "Победители", который будто бы сказал ему "якось по пянци", что Кузнецова должны были убить в момент совершения им акта возмездия.

Ровенский журналист П. Яковчук выдвинул (в газете "За вильну Украину ", 1991 г.) две версии. Первая: легенда о гибели Н. Кузнецова создана органами госбезопасности; разведчик под другим именем был переправлен на Запад для дальнейшей работы. Вторая: Кузнецова убили не бандеровцы, а свои - в наказание за неудачное покушение на рейхскомиссара оккупированной Украины Эриха Коха. Однако выбрать какую-либо из этих версий П. Яковчук затрудняется, так как, по его мнению, все архивы по Кузнецову "будут закрыты КГБ до 2025 года".

Появилось (и появляется до сих пор) и много других версий гибели знаменитого разведчика. Причем, первая ложная версия вышла в свет давно с легкой руки… командира отряда "Победители" Д. Н. Медведева . По этой версии, Н. Кузнецов погиб 2 марта 1944 г. от рук боевиков в лесу близ села Белгородка на Ровенщине. Версия основана на телеграмме-молнии в Главное Управление Имперской безопасности "для вручения „СС“ группенфюреру и генерал-лейтенанту полиции Мюллеру - лично" (Н. V. № 9135]. В телеграмме, подписанной начальником полиции безопасности и СД доктором Витиской со ссылкой на информацию "украинского делегата", сообщается, что одно подразделение 2.03.1944 года задержало в лесу, вблизи Белгородки, в районе Вербы (Волынь), "трех советско-русских шпионов", которые, судя по документам, подчинялись "непосредственно Г. Б. НКВД - генералу Ф". удостоверила личность трех арестованных - руководитель группы под кличкой "Пух", поляк Ян Каминский и стрелок Иван Власовец, под кличкой "Белов". При них обнаружен подробный отчет об агентурной деятельности и террористических актах на территории Львовщины. "…Что касается задержанного подразделениями советско-русского агента „Пуха“ и его сообщников, - сообщает д-р Витиска, - речь идет о Пауле Зиберте, который в Ровно похитил среди прочих и генерала Ильгена, в Галицийском округе расстрелял подполковника авиации Петерса, одного старшего ефрейтора авиации, вице-губернатора, начальника управления доктора Бауэра и президиал-шефа доктора мэрии Шнайдера, а также майора полевой жандармерии Кантера, которого мы тщательно искали".

Из телеграммы следует, что задержанные были расстреляны, а готова передать полиции безопасности "все материалы в копиях, фотокопиях или даже оригиналах… если взамен этого полиция безопасности согласится освободить госпожу Лебедь с ребенком и ее родственниками". Обнаружение этой телеграммы дало основание Герою Советского Союза Дмитрию Медведеву в книге "Сильные духом" утверждать, что Николай Кузнецов и его товарищи расстреляны бандеровцами в селе Белгородка. С этой версией спорил соратник Николая Кузнецова Николай Струтинский .

Это он в форме немецкого солдата возил "Пауля Зиберта" по улицам Ровно , столицы оккупированной немцами Украины , участвуя в акциях возмездия. Это он десять лет после войны отдал на поиски места и выяснение обстоятельств гибели Н. Кузнецова . Он и сам мог погибнуть вместе с ним. Но случилось так, что перед отъездом Николая Кузнецова во Львов разведчики… поссорились.

Однажды, в начале 1944 года, мы ехали по Ровно в "Адлере", - рассказывает Николай Владимирович. - Я был за рулем, рядом сидел Николай Кузнецов , сзади - разведчик Ян Каминский. Недалеко от явочной квартиры Вацека Бурима Кузнецов попросил остановиться. Говорит: я сейчас. Ушел, через некоторое время вернулся, чем-то крайне расстроенный. Ян спросил: "Где вы были, Николай Васильевич?" (В отряде Кузнецова знали под именем "Николай Васильевич Грачев" - А. Л.).

Кузнецов отвечает: "Да так…". А Ян говорит: "Я знаю - У Вацека Бурима". Тут Кузнецов ко мне: "Зачем ты ему сказал?" Явка - это же секретная информация. Но я ничего Яну не говорил. А Кузнецов вспылил, наговорил мне много оскорбительного для меня. Нервы у нас тогда были на пределе, я не стерпел, вышел из машины, как хлопнул дверцей - стекло разбилось, осколки из него так и посыпались. Развернулся и пошел. Иду по улице, у меня два пистолета - в кобуре и в кармане. Сам думаю: глупо, надо было сдержаться, ведь знаю, что все на нервах. Иногда у самого при виде немецких офицеров было желание перестрелять всех, а потом самому застрелиться. Вот такое было состояние. Иду. Слышу - кто-то догоняет. Я не оборачиваюсь. А Кузнецов догнал, тронул за плечо: "Коля, Колечка, извини, нервы". Я молча повернулся - и к машине. Сели, поехали. Но я сказал тогда ему - больше вместе не работаем. И когда Николай Кузнецов уходил на Львов , я с ним не пошел. Об этом сначала никто не знал. Мало кто и сейчас знает, почему вообще Кузнецова направили во Львов . А таким образом Дмитрий Медведев спас его от гибели. Ведь Николай Кузнецов был уже приговорен на Лубянке. У него было задание убить Эрика Коха. И он сумел попасть к нему в Ровно на прием, вместе с разведчицей Валей Довгер. Более того, Кох "узнал" Зиберта, решил, что видел его подростком в лесах под Кенигсбергом на охоте. По легенде, "Зиберт" родился и вырос там в семье лесничего. А, "узнав", доверился - раскрыл план наступления немцев на Курской дуге. Часть "Пауля Зиберта", опять же, по легенде, находилась под Курском. И Кох сказал: "Возвращайтесь скорее в свою часть, скоро там будет очень горячо". Николай Кузнецов прекрасно понимал ценность этой информации. И принял решение - не стрелять в Коха, выйти живым самому и передать полученные данные в Центр. Он не мог не отдавать себе отчет, что за невыполнение задания по ликвидации Коха его, скорее всего, расстреляют. И все же принял такое решение. Центр получил первое сообщение о готовящейся операции на Курской дуге. Но Кузнецова на Лубянке не простили; Кобулов поручил Медведеву "решить вопрос с Кузнецовым ". Что это означало, вы можете понять. Но Медведев нашел выход, отправив Кузнецова во Львов . Выполнив задание в Луцке и во Львове , Кузнецов был бы реабилитирован. Но случилось так, что по вине некоторых лиц, о которых я скажу позже, во Львове группа Кузнецова осталась без связи и без явок. Представьте себе эту ситуацию. И все же он совершил ряд актов возмездия и стал уходить к линии фронта. Но и здесь его оставили без "маяков". В Баратине должен был быть такой "маяк", поэтому-то Кузнецов , Каминский и Белов оказались там. И там их нашли боевики . Они не расстреляли Кузнецова - он сам себя подорвал гранатой. Но в его гибели есть вина определенных людей, которые поэтому препятствовали расследованию. А тогда… Немцы ведь искали Кузнецова очень активно. Начальник IV управления СД в Берлине Мюллер лично давал распоряжение взять Николая Кузнецова живым. Генерал Прюцман, курировавший войска СС на Западной , связался с и получил ложную информацию, что Кузнецов захвачен живым и передает материалы (отчет "Пуха") немцам, если те освободят жену и дочь Николая Лебедя - немцы их держали заложниками, чтобы не повернула против них. И генерал Прюцман дал в Берлин эту ложную информацию - что Кузнецов захвачен живым и расстрелян. А потом немецкие архивы попали в НКВД . Я тогда еще не имел к ним доступа. А Медведев , я думаю, просто поторопился. После войны он ездил по городам, выступал перед людьми, рассказывал об отряде "Победители". И не мог ответить на вопрос - а что же случилось с Николаем Кузнецовым ? Это его злило. Он тогда взялся за архивы, увидел документ - и написал в своей книге, что Кузнецов погиб так, как об этом ложно сообщили ОУНовцы немцам. Так возникла эта версия. И вокруг нее, да и вообще вокруг имени Кузнецова , до сих пор идет борьба. Ставят в вину Кузнецову , что он имел при себе отчет о своей агентурной деятельности и терактах. Мол, разве настоящий разведчик так поступил бы? Но он именно действовал как профессионал: если погибнет, отчет попадет к немцам, а затем - на Лубянку. Помните - связи во Львове у него не было. Кузнецов оценивал обстановку на территории Галиции, где действовали группы немецких карателей, отдельные группы польской Армии Крайовой и курени, и сотни - : понимал, что остаться живым шансов практически не оставалось. Поэтому он подготовил отчет о своей деятельности на оккупированной территории, который подписал одним из своих псевдонимов - "Пух". Этот псевдоним был известен только на Лубянке. Николай Кузнецов просчитал, что к кому бы ни попал его отчет, он окажется в СД, а оттуда просочится информация о его гибели. И только таким образом в центральном аппарате НКВД СССР станут известны дата и место его смерти. В конечном счете так и случилось, что лишь подтверждает высочайший профессионализм разведчика. …

Вскоре ведущему свое расследование Николаю Струтинскому стала известна информация о том, что в начале марта 1944 г. в селе Боратин (что под городом Броды) в доме участника отряда "Черногоры" Степана Голубовича были захвачены двое неизвестных в немецкой форме, один из которых подорвался на взорванной им гранате и погиб. Тогда Н. Струтинский , в то время - сотрудник управления КГБ по Львовской области - обратился в июне 1958 года к начальнику УКГБ с просьбой оказать помощь в установлении времени и места гибели Н. Кузнецова и его товарищей.

По распоряжению начальника управления КГБ по Львовской области была создана оперативно-следственная группа, получившая соответствующую задачу. Группой был проделан огромный объем работы, в ходе которой были, кстати, разоблачены несколько бывших членов (один из них даже успел вступить в КПСС). Были собраны установочные данные на боевых товарищей Н. Кузнецова .

Он пошел к линии фронта с Яном Станиславовичем Каминским, 1917 года рождения, уроженцем села Житин Ровенского района Ровенской области. По национальности Ян Каминский был поляк, до войны и в период оккупации работал в Ровно пекарем в пекарне механического завода. Был разведчиком отряда "Победители", участвовал в операции (под руководством Н. Кузнецова) похищения генерала фон Ильгена. Второй попутчик в последней дороге Н. Кузнецова - Иван Васильевич Белов, 1917 г.р., уроженец Мастырского района Саратовской области, русский. До 1941 года служил в Красной Армии, в сентябре 41-го попал в плен под Киевом, затем работал шофером в Ровно , в рейхскомиссариате Украины .

С. Голубович был допрошен в качестве свидетеля. Вот что он показал: "… в конце февраля или в начале марта 1944 года в доме находились, кроме меня и жены, моя мать - Голубович Мокрина Адамовна (умерла в 1950 году), сын Дмитрий, 14 лет, и дочь 5-ти лет (впоследствии умерла). В доме свет не горел. Ночью этого же числа, примерно около 12 часов ночи, когда я и жена еще не спали, залаяла собака. Жена, поднявшись с койки, вышла во двор. Возвратившись в дом, сообщила, что из леса к дому идут люди. После этого она стала наблюдать в окно, а затем сообщила мне, что к двери подходят немцы. Неизвестные, подойдя к дому, стали стучать. Вначале в дверь, потом - в окно. Жена спросила, что делать.

Я дал согласие открыть им двери . Когда неизвестные в немецкой форме вошли в дом, жена зажгла свет. Мать поднялась и села в углу около печки, а неизвестные, подойдя ко мне, спросили, нет ли в селе большевиков или участников ? Спрашивал один из них на немецком языке. Я ответил, что ни тех, ни других нет. Затем они попросили закрыть окна. После этого они попросили поесть. Жена дала им хлеб и сало и, кажется, молоко. Я тогда обратил внимание на то, как это два немца могли пойти ночью через лес, если они боялись его пройти днем… Перед тем, как покушать, один из неизвестных на немецком языке и на пальцах объяснил мне, что они три ночи не спали и три дня не кушали. Что их было пять. Три человека уехали автомашиной на Золочев, а они двое остались. … Оба были одеты в форму военнослужащих немецкой армии - короткие куртки, на головах пилотки со значком „СС“, т.е, черепа и костей. Обуви не помню. Один из них был выше среднего роста, в возрасте 30-35 лет, лицо белое, волос русый, можно сказать, несколько рыжеватый, бороду бреет, имел узенькие усы. Его внешность была типична для немца. Других примет не помню. Разговор со мной вел в большинстве он. Второй был ниже его, несколько худощавого сложения, лицо черноватое, волос черный, усы и бороду бреет. … Сев за стол и сняв пилотки, неизвестные стали кушать, автоматы держали при себе. Примерно через полчаса (причем собака все время лаяла), как пришли ко мне неизвестные, в комнату вошел вооруженный участник с винтовкой и отличительным знаком на шапке „Трезуб“, кличка которого, как мне стало известно позднее, была „Махно“. „Махно“, не приветствуя меня, сразу подошел к столу и подал неизвестным руку, не говоря с ними ни слова. Они также молчали. Затем подошел ко мне, сел на койку и спросил меня, что за люди. Я ответил, что не знаю, и через каких-то минут пять в квартиру начали заходить другие участники , которых вошло человек восемь, а может быть, и больше. Кто-то из участников дал команду выйти из дома гражданским, т.е, нам, хозяевам, но второй крикнул: не нужно, и из хаты никого не выпустили. Затем опять кто-то из участников по-немецки дал команду неизвестным „Руки вверх!“. Неизвестный высокого роста поднялся из-за стола и, держа автомат в левой руке, правой махал перед лицом и, как я помню, говорил им, чтобы не стреляли. Оружие участников было направлено на неизвестных, один из которых продолжал сидеть за столом. „Руки вверх!“ давалась команда раза три, но неизвестные руки так и не подняли. Высокий немец продолжал разговор: как я понял, спрашивал, не украинская ли это полиция. Кто-то из них ответил, что они - , а немцы ответили, что это не по закону. Еще перед этим кто-то позвал участника по кличке „Махно“ сходить за "Черногорой", при этом спрашивали, здесь ли "Скиба", кто-то ответил, что здесь. … я увидел, что участники опустили оружие, кто-то из них подошел к немцам и предложил все-таки отдать автоматы, и тогда немец высокого роста отдал его, а вслед за ним отдал и второй. На столе начали крошить табак, участники и неизвестные стали закуривать. Прошло уже минут тридцать, как неизвестные встретились с участниками . Причем неизвестный высокого роста первый попросил закурить. … Неизвестный высокого роста, свернув самокрутку, стал прикуривать от лампы и затушил ее, но в углу около печки слабо горела вторая лампа. Я попросил жену подать лампу на стол. В это время заметил, что неизвестный высокого роста заметно стал нервничать, что было замечено участниками , которые стали интересоваться у него, в чем дело… Неизвестный, как я понял, искал зажигалку. Но тут же я увидел, что все участники бросились от неизвестного в сторону выходных дверей, но так как они открывались внутрь комнаты, то они не открыли ее в спешке, и тут же я услышал сильный взрыв гранаты и даже увидел сноп пламени от нее. Второй неизвестный перед взрывом гранаты лег на пол под койку. После взрыва я взял малолетнюю дочь и стал около печки, жена выскочила из хаты вместе с участниками , которые сломали дверь, сняв ее с петлей. Неизвестный низкого роста что-то спросил у второго, лежавшего раненым на полу. Он ему ответил, что "не знаю", после чего неизвестный низкого роста, выбив оконную раму, выпрыгнул из окна дома с портфелем Взрывом гранаты были ранены моя жена легко в ногу и мать - легко в голову. Ранены четыре участника , в том числе "Скиба" и "Черногора", о чем мне стало известно из разговоров, кажется, через неделю после этого. В отношении неизвестного низкого роста, бежавшего через окно, то я слышал минут пять сильную стрельбу из винтовок в той стороне, куда он бежал. Какова его судьба, мне не известно. После этого я убежал с ребенком к своему соседу, а утром, когда вернулся домой, то увидел неизвестного мертвым во дворе около ограды, лежавшего лицом вниз в одном белье".

Как было установлено допросами других свидетелей, Кузнецову при взрыве собственной гранаты оторвало кисть правой руки и были "нанесены тяжкие ранения в область лобовой части головы, груди и живота, отчего он вскоре и скончался" (А.Горбань, "Две версии гибели Н. И. Кузнецова). Итак, место, время (9 марта 1944 г.) и обстоятельства гибели Н. Кузнецова были установлены. Оставалось найти его могилу и идентифицировать останки.

Череп разведчика хотел похитить КГБ

Итак, Николай Струтинский установил обстоятельства и место гибели Николая Кузнецова . Теперь надо было обнаружить место захоронения, эксгумировать и идентифицировать останки разведчика. Все это приходилось делать, преодолевая тайное и явное сопротивление. "Следует подчеркнуть, что благодаря неимоверным усилиям, честности, объективности и слаженности чекистов, в процессе этой работы нам удалось выйти на место первого захоронения Н. Кузнецова , эксгумировать останки и 27 июля 1960 г. завершить эту сложнейшую многолетнюю операцию перезахоронением на воинском кладбище „Холм Славы“ во Львове , - напишет много лет спустя Николай Владимирович (цитирую по рукописи - АЛ.). - Народ торжествовал и благодарил нас за этот, по существу, гражданский подвиг.

Но выявились и довольно влиятельные противники, у которых амбициозная зависть превратилась в крайнюю ненависть к нам и, в частности, ко мне, к моим братьям и соратникам по подполью и отряду, которые активно помогали нам в этом расследовании <...> Как выяснилось позднее, эту группу возглавил бывший комиссар нашего отряда „Победители“ полковник Сергей . Он предпринял действенные меры, пытаясь добиться изгнания меня из органов КГБ . Так, еще играя в дружбу со мной, этот лицемер 31 марта 1960 года пишет на меня тайный донос на восьми листах в адрес тогдашнего секретаря Ровенского обкома партии Козакова, вымогая от него изгнать меня из органов КГБ . Но, как видим, ему не удалось достичь своей подлой цели. Несмотря на это, используя свой былой авторитет, путем наглейшего шантажа и провокаций подстрекал все новых людей, толкая их на провокационные выступления против нас…".

Позже эта деятельность выльется в провокационную "сенсацию" обнаружения "других" останков легендарного разведчика - но об этом позже. Пока вернемся к событиям послевоенных лет и к поискам, которые вела группа Н. Струтинского . Спрашиваю у Николая Владимировича, как им удалось обнаружить место первого захоронения Н. Кузнецова . - Кузнецов погиб в хате Голубовича. Соседи его были в банде. У одного из них два сына были в банде, оба погибли, - вспоминает Н. Струтинский . - Жену одного из сыновей с дочкой в Сибирь отправили, там она была.

И тут у нас на Западной Украине не принимали таких людей, назад не принимали категорически. Я решил воспользоваться этими обстоятельствами, чтобы выйти на могилу Кузнецова . Подключены были и агентура, и осведомители, и архивные материалы, и оперативные отделы Подкаменского районного и Бродовского горрайотделов КГБ . Любого сотрудника я имел право привлечь к работе. И я решил, что надо выйти на этого соседа Голубовича. Он скрывался, но я вышел с ним на контакт.

Больших усилий стоило Николаю Струтинскому установить доверительные отношения с этим человеком. Наконец тот поверил, что его не обманут: если укажет место захоронения разведчика, Н. Струтинский добьется возвращения на родину его невестки и внучки. Так и случилось - всеми правдами и неправдами Н. Струтинский добился их возвращения. Могила Кузнецова была найдена.

Это все же не так просто было, - говорит Николай Струтинский . - Долго он меня прощупывал: не обману ли, долго водил вокруг да около. Иногда приходилось и прижать его, и технику специальную использовать. Некоторые разговоры свидетелей мы записали, что потом помогло. Голубович ведь тоже знал, где могила, но боялся сказать. Знал, что его уничтожат; он не был связан с бандой. А этот - был связан, два сына его погибли, и бандиты не решились бы его убить. Но он тоже боялся. Он тени своей боялся… Но место показал в конце концов.

В присутствии понятых, представителей властей, прокуратуры и КГБ , могила была вскрыта и останки извлечены. Но как доказать, что это останки Кузнецова ? Ведь группа сторонников версии Медведева провела свои раскопки в Вербском районе, не имея никаких подтверждающих данных.

Это было преступление, - говорит Н. Струтинский . - Они подговорили людей, которые якобы опознали Н. Кузнецова в гробу, на похоронах. Ну, скажите, пожалуйста: на территории, где Кузнецов не был никогда в жизни, кто мог его опознать? Мог опознать близкий человек, который бы узнал его, но там не было таких людей. Там вообще не знали о Кузнецове ! А они свои имена, фамилии указали. Мол, хоронили в гробу, со священником. Кто бы стал Кузнецова со священником хоронить? Полная бессмыслица. Но они и на это шли -раскапывали чьи-то могилы, не имея точных данных. Шли на все, чтобы сорвать наше расследование…

Вам мешали все время?
- Все время. Отдельные работники центрального аппарата КГБ СССР пытались помешать. И наши местные секретари обкомов, Львовского и Ровенского, принимали все меры, чтобы это депо запутать, чтобы я не вышел на место гибели Кузнецова . А когда я уже вышел, тогда принимались все меры, чтобы я не довел его до конца. И мне прямо говорили руководители, что если даже ты найдешь останки Кузнецова , то ты не докажешь, что это его останки. - И как же удалось это доказать? - Я доложил начальнику Львовского облуправления КГБ полковнику Ивану Федоровичу Валуйко, который курировал работу нашей группы, подписывал все бумаги. Я ему говорю: "Останки найдены, давайте будем перезахоронение делать". В конце сентября 1956 г. уже был составлен подробный акт. Его составили и подписали судмедэксперт г. Львова В. М. Зеленгуров и старший следователь УКГБ капитан Рубцов - они оба непосредственно участвовали в раскопках. У нас сомнений уже не было, что найдены останки Кузнецова . Затем и второй акт был составлен.

Но Валуйко мне говорит: "Понимаешь, Коля, так паспорта у него нет, как же мы можем хоронить? Знаешь, потом придут новые люди, начнут все переворачивать…" То есть надо было так доказать, чтобы уже ни у кого никаких сомнений не возникало. Помню, меня это тогда сильно возмутило - ведь я точно знал, то это Кузнецов ! Но я сдержал себя. И задумался над этим - какие еще доказательства найти. Я начал советоваться с чекистами из других областей и республик. Мне санкционировали свободные телефонные разговоры даже с Киевом и Москвой. И мне подсказали некоторые товарищи - чекисты. И даже сестра Кузнецова , Лидия Ивановна, рекомендовала, что было бы хорошо обратиться к Михаилу Михайловичу Герасимову, ученому с мировым именем, заведующему лабораторией пластической реконструкции Института этнографии АН СССР. Если он подключится и даст положительное заключение, то других доказательств не понадобится. Я начинаю искать Герасимова и его работу "Восстановление лица по черепу". Мне скоро эту книгу доставили, я прочел Вижу - это то, что надо. Доложил об этом Ивану Федоровичу Валуйко, и 26 декабря 1959 г.. Львовским УКГБ была назначена специальная экспертная комиссия, а проведение экспертизы было поручено М. Герасимову. Сделали специальную коробочку, положили туда череп Кузнецова . Планировалось доставить его поездом в Москву. Я на свои деньги купил Володе Зеленгурову, судмедэксперту Львова , билет на самолет. Проводил его. Он в Москве вышел на Герасимова, позвонил: "Герасимов взял череп в работу". Мы ему передали 17 фотографий Кузнецова , я их достал. В КГБ СССР, в архиве, копался я в этих делах и фотографии забрал. Если бы не забрал, то этими фотографиями спекулировали бы до сих пор. Я их забрал, размножил, разослал по музеям - везде они есть. А так их, я уверен, растащили бы некоторые особи… И вот звонок: "Герасимов говорит, что 98% за то, что фотографии и череп принадлежат одному и тому же лицу. Это для меня было… ну, как победа в Великой Отечественной войне, но в миниатюре. Такое ощущение… Мы поехали в Москву, забрали череп и заключение. Я попросил Герасимова, чтобы он мне это заключение дал в двух экземплярах. И не зря, как потом оказалось. Одно заключение у меня похитили из квартиры во Львове , и часть документов с грифом "секретно". Кто это сделал? До сих пор неизвестно. Но, думаю, те же люди, что хотели похитить и череп Кузнецова .

Похитить череп? Как?
- Когда я вернулся из Москвы, череп хранился у меня, в коробке под письменным столом. Стол этот - вот он - до сих пор у меня. И вот однажды мне позвонил человек и сказал: "Будь осторожен, у тебя хранится череп Кузнецова , смотри - его собираются похитить и подменить".
- Вы знаете имя человека, который вас предупредил?
- Нет, тогда не знал и теперь не знаю. Но я благодарен этому человеку. Если бы череп подменили, я бы ничего уже никому не доказал. Кто - он не сказал. Но мне было достаточно. И я предпринял все меры, череп передал следователю Рубцову, наказал хранить его в сейфе и никому не передавать ключи. И череп хранился после этого звонка в сейфе в управлении КГБ . Там же подшили в дело первый экземпляр заключения М. Герасимова, которое он подписал 24 декабря 1959 года, и подпись свою заверил круглой печатью Академии наук СССР.
- И что было дальше?
- Дальше была детективная история, связанная, кстати, с журналистикой. Я работал над очерком о Кузнецове . Отправил его в Свердловск, в газету "Уральский рабочий" - думал, там-то сразу возьмут. Но редакция молчала. Я продолжал работу над очерком, значительно расширил его. Начальник управления требовал, чтобы я отчитался перед Москвой о всем ходе расследования. А я решил, что должен сначала напечатать очерк, чтобы общественность все знала. Тогда моим противникам труднее было бы вести свои тайные игры. Но как это сделать, когда за мной такой контроль, и я, как сотрудник КГБ , не имел права что-то печатать без санкции, понимаете? А от меня требуют - давай отчет.

Я говорю: "Повременим, надо еще кое-какие детали доработать". И Владимир Григорьевич Шевченко, тогда начальник Львовского УКГБ, согласился подождать. А я все оттягиваю. По ночам сидел, писал. Наконец документальный очерк был готов. Я его дал отпечатать машинистке, Нине Кирилловне, она в управлении печатала самые секретные материалы. Отпечатала. Тут снова вызывает меня Шевченко, спрашивает: готов отчет? Я говорю, что надо мне в Москву съездить, еще кое-что уточнить. Про очерк молчу, конечно. Назвал я его - "Весь Родине, до конца". Беру экземпляр и еду в Москву. Володя Зеленгуров со мной поехал. На станции Малоярославец, примерно в ста километрах от Москвы, я решил выйти. Открываю дверь - стоит плотный высокий мужчина, рядом другой, поменьше. Первый спрашивает: "Вы Николай Владимирович Струтинский ?" Говорю: "Да, он самый". И они начинают со мной разговор. Заходим в купе, они показывают документы - заведующий редакцией "Вечерней Москвы" - это не шутка была тогда! - и его сотрудник. Говорят: "Николай Владимирович, мы знаем, что у вас есть один экзо выехали из Москвы, ночью, нашли вас в поезде, неужели вы нам откажете?" А я думаю: откуда они знают про очерк? Ведь я никому не говорил, кроме жены. Как же так? Я им говорю: "Хорошо, если вы мне укажете человека, который рассказал вам про очерк - отдам его вам". Тут они признались, что позвонили моей жене и уговорили ее, сказали, что напечатают все без малейших исправлений. Жена им и сказала, что я поездом поехал в Москву. Я успокоился, а то думал, что это КГБ хочет очерк перехватить. Отдал им текст. Они говорят: "Буквально завтра он будет напечатан". Я им поверил и не ошибся

- А почему все же журналисты перехватили вас в Малоярославце? Знали, что в Москве вас встретят люди с Лубянки, и тогда взять текст не удастся?
- Возможно, что они думали так. В Москве меня ожидали в Центральном аппарате КГБ , но на вокзале не встречали. Очерк был в редакции, а я переживал - не будут ли журналисты советоваться с КГБ ? Если будут, то очерк у них заберут, и все будет кончено. Мы с Зеленгуровым ожидали выхода номера "Вечерней Москвы". Я очень волновался. Володя, видно, решил меня отвлечь, достал билеты на "Лебединое озеро". Пошли, но на сцену я почти не смотрел, все думал - как мой материал пройдет? А может, он уже на Лубянке? Утром пошли к киоску. Очередь, все берут "Вечерку". Покупаем - есть, напечатан очерк! Мы купили по 10 экземпляров. И уже только после этого я позвонил на Лубянку. Мне говорят: "Николай Владимирович, где вы, мы же для вас номер в гостинице держим". Я дурачком прикинулся - мол, не москвич, Москвы не знаю, думал, перед Новым годом номеров гостиничных нет. А сами с Володей Зеленгуровым на ВДНХ в гостинице переночевали, но велели, чтобы нам никаких звонков, и нашего номера телефона никому не давать. На Лубянке, кажется, поняли: что-то не то, но что? Иду я туда, а Володя остался на улице ждать. На Лубянке мне говорят: "Вас ожидает начальник IV управления (контрразведка - А. Л.) генерал ". Вхожу. Кто я? Лейтенант с периферии, для него я - как пылинка на этом полу. Я доложился. Вижу, на столе газета "Вечерняя Москва". Тут я подумал, что могу с Лубянки уже и не выйти. Я же все правила нарушил, без согласования очерк опубликовал. Могут тут же сорвать погоны и под суд отдать. Генерал взглянул на меня мрачно так и говорит: "Кто вам дал право печатать материал?" Я отвечаю: "Львовский обком партии". А во Львове я рассказывал об очерке зав. отделом обкома Федору Ткаченко и спросил - мол, "Львовская правда" дала бы его? Он вызвал тогда редактора и говорит: "Напечатай". Вот так я перехитрил всех. Первую подачу, кстати, во "Львовской правде" и напечатали, но продолжения не было. Кузнецов Львов Струтинскому исполняется 81 год. Редакция Правды поздравляет ветерана разведки с днем рождения и желает ему здоровья, счастья и оптимизма!

Кузнецов не был террористом

В прошлом году на имя директора Львовского историко-мемориального заповедника "Лычаковское кладбище ", на территории которого находится могила легендарного разведчика Николая Кузнецова , поступило письмо из Госкомитета Украины по делам ветеранов с просьбой о содействии в перезахоронении праха разведчика на его родине - Урале. По сообщению агентства Интерфакс- , "...ветеранские организации Екатеринбурга намерены в мае похоронить своего земляка в его родном городе" (в Талице - А. Л.). Тогда из этого ничего не вышло, но сама идея до сих пор не оставлена. Против этих планов решительно выступает семья Струтинских, члены которой сражались бок о бок с Н. Кузнецова Кузнецова . Он жизнь отдал за свободу и само существование украинского народа, а его теперь пытаются объявить врагом Украины . Но вот лишь несколько фактов, которым я сам был свидетель. Когда мы ликвидировали сенац-президента Украины генерала Альфреда Функе, его должны были хоронить в селе Тютьковичи, на окраине Ровно . Там была небольшая речка с деревянным мостом. Учитывая высокий сан Функе, за гробом должен был идти весь генералитет. И катафалк должен был проехать по мосту. Мы решили взорвать мост со всеми генералами. Все подготовили - мины, бикфордовы шнуры.

Но в последний момент Кузнецов отменил операцию. Я его спросил: "Почему?". А он говорит: "Видишь ли, за это немцы уничтожат все село". Я возражал против отмены операции, и не я один. Но Кузнецов настоял на своем. И в селе Тютьковичи ни один житель не погиб. Другой факт. После захвата графа Гаана и раскрытия тайны " " - гитлеровской ставки - мы возвращались к своему отряду. На реке Случи вешние воды затопили мост, едва мы перебрались. И тут нас встречают бульбаши - отряд атамана , Они сначала выдали себя за партизанский батальон Сабурова, но мы их вовремя раскусили. Завязался бой. Отступать нам некуда, на переправе всех бы положили. Только вперед! Захватили в плен 13 человек. По военному времени им - расстрел. Но Кузнецов посмотрел, как они одеты - лапти, одежда бедная. Он их выстроил в шеренгу, а мне говорит: "Коля, расстреливать их не будем. Это простые обманутые люди, крестьяне". Я до последнего момента не верил, что он их отпустит. А он выступил перед бульбашами, сказал: "Мы воюем с немцами, а не с украинцами. И отпускаем вас с условием, что оружия в руки больше не возьмете". Они поклялись и были отпущены. Такое на войне - редкость. Еще возле райцентра Клевань мы отбили поляка у двух вооруженных бандитов. Те его уже расстреливать вели, избитого и ограбленного. Кузнецов оружие у них отобрал, прочел мораль и - отпустил. Так террорист он или нет? Да съездите в эти места, людей спросите. Кузнецов родился на Урале в зажиточной семье, которую раскулачили, самого Кузнецова преследовали, исключили из комсомола, из техникума - об этом мало кто знает. Он рвался сражаться, два рапорта писал, просил забросить в тыл врага. На первый рапорт был отказ. Второй удовлетворили. Забросили Кузнецова на территорию оккупированной Украины с пистолетом и гранатой - все! И у фашистов земля загорелась под ногами. Он герой, каких мало в истории разведки. Сколько же можно терзать его имя, его прах, его кости? Он отдал жизнь за Украину и должен покоиться здесь. Я все сделал для этого... Семья Струтинских намерена обратиться к ветеранам Украины , к правительству и президенту с требованием защитить память о легендарном разведчике и не допустить, чтобы снова был потревожен его прах. - Он сын России, Украины сын, - говорит Николай Струтинский . - И Украинское государство должно признать его своим героем. Он воевал не за славу, он защищал не власть, он сражался с фашистской чумой и погиб за народ. И пора, наконец, воздать ему должное.

P.S. На днях было обнародовано распоряжение президента Украины Леонида Кучмы, которым Николаю Струтинскому назначена пожизненная пенсия в размере 150 гривен. Всего таких пенсий на всю страну - сто. По существующему положению, выплата этой пенсии может быть прекращена в связи со смертью, либо в связи с выездом на постоянное проживание за пределы Украины генерал-майора Ильгена, графа Гаана (у последнего разведчики изъяли карту, позволившую рассекретить полевую ставку Гитлера "Вервольф "), акты возмездия над высокопоставленными сотрудниками оккупационной власти Гелем и Винтером, покушение на президента оккупированной Украины генерала Пауля Даргеля, ликвидация сенат-президента юстиции Украины генерала Альфреда Функа, и множество других боевых операций. После войны Николай Струтинский много лет потратил на защиту доброго имени Николая Кузнецова сначала от партийной номенклатуры (которой не нужны были "лишние" герои), затем от националистов, объявивших Кузнецова "обычным диверсантом" и "террористом".

Николай Струтинский родился 1 апреля 1920 года в г. Тучин Ровенской области. В самом начале войны семья Струтинских организовала партизанский отряд, который успешно действовал на оккупированной территории и в 1942 году влился в знаменитый отряд специального назначения 4-го управления НКГБ СССР "Победители", которым командовал полковник Дмитрий Медведев Струтинского представляли к званию Героя Советского Союза, но соответсвующий Указ так и не был подписан. Теперь сама история все расставит по своим местам. В этой борьбе Николай Струтинский победил. Однако вскоре ему пришлось отстаивать имя соратника и друга от новых переписчиков истории. Последние годы Николай Струтинский жил в Черкассах, в двухкомнатной квартире обычной блочной пятиэтажки. Здесь он писал книги (Николай Струтинский - лауреат литературной премии им. Н.Кузнецова , член Национального союза журналистов и Союза журналистов России), вел большую просветительскую и военно-патриотическую работу. Не всем в новой независимой эта деятельность пришлась по вкусу: на жизнь Николая Струтинского было совершено покушение, разведчика спасла лишь счастливая случайность. Дело, конечно, остается не расследованным. Не раз трудовые коллективы обращались к городским властям с предложением присвоить Н.Струтинскому звание почетного гражданина города. Власти соглашались, но их обещания так и остались пустым звуком. В мае этого года Приднепровский райсовет Черкасс рекомендовал кандидатуру Н.Струтинского на присвоение звания "Герой Украины ". Сам Николай Владимирович к почестям и наградам относился равнодушно. Его больше беспокоили попытки определенных сил переписать истории, объявив освободителей "оккупантами", а партизан - "террористами". Незадолго до своей смерти он передал мне рукопись своей последней книги, пожаловавшись, что в независимой Шпиёны

В достаточно длинной галерее героев советской эпохи одно из самых видных мест занимает личность воистину легендарного советского разведчика Николая Ивановича Кузнецова. Об этом человеке, бесстрашно уничтожавшем нацистских руководителей среди бела дня, уже написано много содержательных книг, статей и очерков, снято несколько художественных кинофильмов. На сегодняшний день уже практически не осталось сколько-нибудь значительных белых пятен в его биографии секретного агента. Правда, до сих пор покрыты туманом и вызывают порой весьма жаркие споры реальные обстоятельства гибели того, кто действовал в немецком тылу под видом офицера вермахта Пауля Зиберта

Не расстрелян, а подорвался

Посещая места, где Николай Кузнецов воевал, погиб и был похоронен, мы удивлялись тому, какой причудливой была судьба разведчика при жизни и что стало с историей его подвигов после смерти.

Одна из загадок - место и обстоятельства гибели Кузнецова. Сразу после войны существовала версия, согласно которой группа разведчиков вместе с Кузнецовым были захвачены живыми, а потом расстреляны боевиками Украинской повстанческой армии (УПА) в лесу близ деревни Белгородки Ровенской области. Только через 14 лет после войны стало известно, что группа погибла в селе Боратин Львовской области.

Версию о расстреле Кузнецова боевиками УПА распространил после войны командир партизанского отряда "Победители", Герой Советского Союза Дмитрий Медведев, который основывался на обнаруженной после войны в немецких архивах телеграмме, направленной начальником полиции безопасности по Галицкому округу Витиской лично группенфюреру СС Мюллеру. Но телеграмма была основана на ложной информации, которую дали немцам боевики УПА.

Отряды УПА, действовавшие в прифронтовой полосе, тесно сотрудничали с немецкими оккупационными войсками, но для обеспечения большей лояльности "бандеровцев" оккупационная администрация держала в заложниках родственников полевых командиров и руководителей УПА. В марте 1944 года такими заложниками были близкие родственники одного из руководителей УПА - Лебедя.

После гибели Кузнецова и группы разведчиков бойцы УПА затеяли игру с немецкой администрацией, предложив им обменять якобы живого разведчика Кузнецова-Зиберта на родственников Лебедя. Пока немцы думали, бойцы УПА его якобы расстреляли, а взамен него предложили подлинные документы и, самое главное, - отчет Кузнецова о проведенных им в немецком тылу на Западной Украине диверсиях. На том и сговорились.

Боевики УПА, видимо, опасались указать подлинное место гибели разведчика и его группы, поскольку при немецкой проверке сразу стало бы ясно, что это был не захват в плен разведчика, которого искали по всей Западной Украине, а самоподрыв Кузнецова.

Тут важно даже не столько место, сколько обстоятельства гибели разведчика. Он не был расстрелян, потому что не сдался боевикам УПА, а подорвал себя гранатой.

А расследовал уже после войны обстоятельства смерти Кузнецова его друг и коллега полковник НКВД-КГБ Николай Струтинский.

Пять минут гнева и вся жизнь

С Николаем Струтинским (1 апреля 1920 г. - 11 июля 2003 г.) одному из нас довелось встречаться и брать у него несколько интервью при его жизни в 2001 году в Черкассах, где он тогда жил.

Струтинский после войны долго выяснял обстоятельства гибели Кузнецова, а позже, уже во времена украинской независимости, делал всё, чтобы сберечь памятники Кузнецову и память о нем.

Думаем, привязанность Струтинского именно к этому, последнему отрезку жизни Кузнецова не случайна. Николай Струтинский одно время был членом группы Кузнецова и участвовал вместе с ним в проведении некоторых операций. Незадолго до гибели разведчика и его группы Кузнецов и Струтинский поссорились.
Вот что сам Струтинский рассказывал по этому поводу.

"Однажды, в начале 1944 года, мы ехали по Ровно, - рассказывает Николай Владимирович. - Я был за рулем, рядом сидел Николай Кузнецов, сзади - разведчик Ян Каминский. Недалеко от явочной квартиры Вацека Бурима Кузнецов попросил остановиться. Говорит: "Я сейчас". Ушел, через некоторое время вернулся, чем-то крайне расстроенный. Ян спросил: "Где вы были, Николай Васильевич?" (В отряде Кузнецова знали под именем "Николай Васильевич Грачев" - ред.). Кузнецов отвечает: "Да так…" А Ян говорит: "Я знаю: у Вацека Бурима". Тут Кузнецов ко мне: "Зачем ты ему сказал?" Явка - это же секретная информация. Но я ничего Яну не говорил. А Кузнецов вспылил, наговорил мне много оскорбительного. Нервы у нас тогда были на пределе, я не стерпел, вышел из машины, хлопнул дверцей - стекло разбилось, осколки из него так и посыпались. Развернулся и пошел. Иду по улице, у меня два пистолета - в кобуре и в кармане. Сам думаю: глупо, надо было сдержаться, ведь знаю, что все на нервах. Иногда у самого при виде немецких офицеров было желание перестрелять всех, а потом самому застрелиться. Вот такое было состояние. Иду. Слышу - кто-то догоняет. Я не оборачиваюсь. А Кузнецов догнал, тронул за плечо: "Коля, Колечка, извини, нервы".
Я молча повернулся - и к машине. Сели, поехали. Но я сказал тогда ему: больше вместе не работаем. И когда Николай Кузнецов уходил на Львов, я с ним не пошел".

Эта ссора, возможно, спасла Струтинского от гибели (ведь вся группа Кузнецова несколько недель спустя погибла. Но она, похоже, оставила глубокий след в душе Николая Струтинского.

Протокольная правда о смерти разведчика Кузнецова

Сразу после войны Струтинский работал во Львовском областном управлении КГБ. И это позволило ему восстановить картину гибели разведчика Кузнецова.

Кузнецов пошел к линии фронта с Яном Каминским и Иваном Беловым. Однако, по словам свидетеля Степана Голубовича, в Боратин пришли только двое.

"… в конце февраля или в начале марта 1944 года в доме находились, кроме меня и жены, моя мать - Голубович Мокрина Адамовна (умерла в 1950 году), сын Дмитрий, 14 лет, и дочь 5 лет (впоследствии умерла). В доме свет не горел.

Ночью этого же числа, примерно около 12 часов ночи, когда я и жена еще не спали, залаяла собака. Жена, поднявшись с койки, вышла во двор. Возвратившись в дом, сообщила, что из леса к дому идут люди.

После этого она стала наблюдать в окно, а затем сообщила мне, что к двери подходят немцы. Неизвестные, подойдя к дому, стали стучать. Вначале в дверь, потом - в окно. Жена спросила, что делать. Я дал согласие открыть им двери.

Когда неизвестные в немецкой форме вошли в дом, жена зажгла свет. Мать поднялась и села в углу около печки, а неизвестные, подойдя ко мне, спросили, нет ли в селе большевиков или участников УПА? Спрашивал один из них на немецком языке. Я ответил, что ни тех, ни других нет. Затем они попросили закрыть окна.

После этого они попросили поесть. Жена дала им хлеб и сало и, кажется, молоко. Я тогда обратил внимание на то, как это два немца могли пойти ночью через лес, если они боялись его пройти днем…

Один из них был выше среднего роста, в возрасте 30-35 лет, лицо белое, волос русый, можно сказать, несколько рыжеватый, бороду бреет, имел узенькие усы.

Его внешность была типична для немца. Других примет не помню. Разговор со мной вел в большинстве он.

Второй был ниже его, несколько худощавого сложения, лицо черноватое, волос черный, усы и бороду бреет.

… Сев за стол и сняв пилотки, неизвестные стали кушать, автоматы держали при себе. Примерно через полчаса (причем собака все время лаяла), как пришли ко мне неизвестные, в комнату вошел вооруженный участник УПА с винтовкой и отличительным знаком на шапке "Трезуб", кличка которого, как мне стало известно позднее, была Махно.
Махно, не приветствуя меня, сразу подошел к столу и подал неизвестным руку, не говоря с ними ни слова. Они также молчали. Затем подошел ко мне, сел на койку и спросил меня, что за люди. Я ответил, что не знаю, и через каких-то минут пять в квартиру начали заходить другие участники УПА, которых вошло человек восемь, а может быть, и больше.

Кто-то из участников УПА дал команду выйти из дома гражданским, т.е нам, хозяевам, но второй крикнул: не нужно, - и из хаты никого не выпустили. Затем опять кто-то из участников УПА по-немецки дал команду неизвестным "Руки вверх!".

Неизвестный высокого роста поднялся из-за стола и, держа автомат в левой руке, правой махал перед лицом и, как я помню, говорил им, чтобы не стреляли.

Оружие участников УПА было направлено на неизвестных, один из которых продолжал сидеть за столом. "Руки вверх!" давалась команда раза три, но неизвестные руки так и не подняли.

Высокий немец продолжал разговор: как я понял, спрашивал, не украинская ли это полиция. Кто-то из них ответил, что они - УПА, а немцы ответили, что это не по закону…

… Я увидел, что участники УПА опустили оружие, кто-то из них подошел к немцам и предложил все-таки отдать автоматы, и тогда немец высокого роста отдал его, а вслед за ним отдал и второй. На столе начали крошить табак, участники УПА и неизвестные стали закуривать. Прошло уже минут тридцать, как неизвестные встретились с участниками УПА. Причем неизвестный высокого роста первый попросил закурить.

… Неизвестный высокого роста, свернув самокрутку, стал прикуривать от лампы и затушил ее, но в углу около печки слабо горела вторая лампа. Я попросил жену подать лампу на стол.

В это время я заметил, что неизвестный высокого роста заметно стал нервничать, что было замечено участниками УПА, которые стали интересоваться у него, в чем дело… Неизвестный, как я понял, искал зажигалку.

Но тут же я увидел, что все участники УПА бросились от неизвестного в сторону выходных дверей, но так как они открывались внутрь комнаты, то они не открыли ее в спешке, и тут же я услышал сильный взрыв гранаты и даже увидел сноп пламени от нее. Второй неизвестный перед взрывом гранаты лег на пол под койку.
После взрыва я взял малолетнюю дочь и стал около печки, жена выскочила из хаты вместе с участниками УПА, которые сломали дверь, сняв ее с петель.

Неизвестный низкого роста что-то спросил у второго, лежавшего раненым на полу. Он ему ответил, что "не знаю", после чего неизвестный низкого роста, выбив оконную раму, выпрыгнул из окна дома с портфелем.

Взрывом гранаты были ранены моя жена легко в ногу и мать - легко в голову.

В отношении неизвестного низкого роста, бежавшего через окно, то я слышал минут пять сильную стрельбу из винтовок в той стороне, куда он бежал. Какова его судьба, мне не известно.

После этого я убежал с ребенком к своему соседу, а утром, когда вернулся домой, то увидел неизвестного мертвым во дворе около ограды, лежавшим лицом вниз в одном белье".

Как было установлено при допросах других свидетелей, Кузнецову при взрыве собственной гранаты оторвало кисть правой руки и были "нанесены тяжкие ранения в область лобовой части головы, груди и живота, отчего он вскоре и скончался".

Так, место, время (9 марта 1944 г.) и обстоятельства гибели Николая Кузнецова были установлены.

Позже, организовав эксгумацию тела разведчика, Струтинский доказал, что в Боратине в ту ночь погиб именно Кузнецов.

Но доказать это оказалось сложным по другим обстоятельствам. Струтинскому, рисковавшему во время поиска места гибели разведчика, пришлось снова рисковать, доказывая, что останки, найденные им недалеко от этого места, действительно принадлежат Кузнецову.