Хронология написания всех трудов костомарова н и. Литературно-исторические заметки юного техника. Последние годы жизни

Осторожно - история!
К 200-летию Николая Ивановича Костомарова / май, 2017

Если бы Николай Иванович, уроженец Воронежской губернии, членкор Императорской академии, действительный статский советник, узнал, как распорядятся его наследием в ХХ и ХХI веках, он, пожалуй, мог и пересмотреть свои украинофильские взгляды. Если бы Костомаров мог предвидеть, что Харьков, университет которого он окончил, окажется на территории враждебного России государства, вполне вероятно, не организовал бы и тайное Кирилло-Мефодиевское братство - своеобразный штаб по «освобождению Украины». Ещё Костомаров и укрофилия

Николай Костомаров. Художник Николай Ге. 1870 год

Впрочем, это сегодня Костомаров может восприниматься чуть ли не знаменем Майдана. При советской власти его справедливо относили к борцам против крепостничества, талантливым популяризаторам народной культуры. Народничество с малороссийским колоритом было в XIX веке особой формой фронды. Совершенно русские люди, абсолютно не знавшие малороссийской культуры, местного диалекта, бросались учить «украинский язык». Из этой когорты был и Костомаров, и, например, русская дворянка Мария Вилинская, ставшая под псевдонимом Марко Вовчок классиком украинской литературы...
Украинство - форма либерализма ХIХ века, своеобразное диссидентство. То же явление, с поправкой на ветер перемен, мы наблюдали в перестройку. Русскоязычная либеральная интеллигенция УССР бросилась крушить Советский Союз в партнёрстве с бандеровцами, а теперь горюет об упразднённых НИИ, возмущена возрождением нацизма... Виновен ли выдающийся русский историк Николай Костомаров в трагических событиях новейшей истории на украинском направлении? Разумеется, нет. Но причудливая судьба его теорий доказывает, что у историка - особая ответственность. Ответственность перед будущим.

Иллюстрации к "Н. И. Костомаров: биографическая справка"

Он был русским или украинцем?
200 лет назад, 16 мая, родился Николай Иванович Костомаров / Настоящее прошлое / Народ и время

Два начала
Андрей Тесля , историк

Судьба Николая Костомарова, в том числе и посмертная, сложилась одновременно причудливо и закономерно. Начнём с того, что определить, был ли он «русским» или «украинцем», затруднительно, даже если руководствоваться его собственными оценками.

Когда Костомаров являлся создателем и одним из ключевых действующих лиц Кирилло-Мефодиевского общества (1845-1847), первого модерного националистического украинского движения, он определял себя как «русского», «великоросса», а в 1870-е годы, когда его националистическая позиция стала гораздо более компромиссной, умеренной, он уже считал себя «украинцем».

Позднее, в первой половине XX века, историками будет интенсивно обсуждаться вопрос - следует ли включать его в курс русской историографии или же он принадлежит украинской, а если и той и другой, то как разделить его научное и просветительское наследие между двумя национальными историографиями.

Подобная ситуация типична для фигур «пограничья»: они одновременно принадлежат к разным сообществам. И в то же время каждое из сообществ (национальных, культурных и т.п.) вынуждено отбрасывать или «уводить в тень» те черты, которые препятствуют прямолинейной трактовке.

Костомаров был типичным - в смысле отнюдь не «усреднённости», но полноты проявления типа - историком-романтиком: целью исторического труда для него являлось воспроизведение прошлого, он стремился передать «дух» прошлого, понимая при этом под последним не «яркие события» и «великих личностей», но в первую очередь историю «народа». Именно народ выступал для него подлинным героем истории, о нём, о его прошлом должна была рассказывать наука - для того, чтобы явиться инструментом самосознания в настоящем.

Сказанному внешне противоречит перечень основных трудов Костомарова - начиная со сделавшего его знаменитым во всей читающей России «Богдана Хмельницкого» (1858) до создававшейся позднее «Русской истории в жизнеописаниях главнейших её деятелей». Костомаров всегда писал либо о больших личностях, по крайней мере лицах, заметных в истории, либо о масштабных событиях - таких, как «Смутное время» или «Последние годы Речи Посполитой». И тем не менее для него самого в этом не было противоречия - народ проявляется в своих выдающихся людях, он становится виден в великих событиях. И чтобы понять, осознать эти события, надлежит знать и понимать повседневность, обычный, рядовой уклад жизни - отсюда его обширные бытовые описания.

Русская история виделась ему как история противоборства двух последовательно сменявших друг друга начал - федералистского, вечевого и государственного, самодержавного. Первое дольше всего удержалось на юге, среди «южнорусской народности», второе обрело своего носителя в Московском государстве, созданном великорусами. Поздние проявления первого начала Костомаров видел в народных бунтах, в казатчине.

«Мы симпатизируем им, - утверждал Костомаров, - поскольку они являются выражением стремления к свободе, но успех их, доведись им одержать победу, стал бы лишь другим выражением того же начала, против которого они боролись». Начало Москвы, по Костомарову, чудовищно - и в то же время исторически неизбежно, государственные люди Москвы вызывают чувство нравственного негодования, но только такие могли достичь исторического успеха.

Книги Костомарова читались сочувственным взглядом - читатель нередко вычитывал даже больше, чем имел в виду автор, неслучайно его сочинения были столь популярны среди народников. Они видели в них не столько повествование о казацкой вольнице, сколько об истории прошлой русской свободы - на Украине, в Новгороде, в Пскове, а также о способности русских людей самим решать свою судьбу, что они доказали во времена Смуты.

Превратно понятый
Олег Неменский , историк, публицист

Есть по меньшей мере два Костомарова - в России его знают как русского историка, а на Украине как одного из отцов украинской нации. Но настоящего Костомарова сейчас мало кто слышит. Он политически неуместен и здесь, и там, а некоторые его тексты читаются ныне совсем не так, как при его жизни.

Его сочинения часто переиздаются, хотя это тексты человека, который великорусскую жизнь явно не понимал и не любил. Себя он чувствовал представителем малорусской народности, заботе о которой он отдавал много сил.

В 1846 году, основав в Киеве тайное Кирилло-Мефодиевское братство, Костомаров вместе с П. Кулишом написали небольшие сочинения, где впервые говорилось об особом украинском народе. Это дало начало движению украинофильства, которое принято считать своего рода ранней редакцией украинского национализма. Однако вся дальнейшая деятельность и Костомарова, и Кулиша скорее говорит об обратном.

Земли Юго-Западной Руси в начале XIX века заметно ощутили на себе действие имперского центра, который пришёл сюда со своими стандартами, в том числе в сфере культуры и исторической памяти. Важнейшим текстом по истории, ставшим каноном и литературного языка, и модели прошлого, стала издававшаяся всю первую четверть века «История государства Российского» Н. Карамзина. Это была не история народа, а история государственности, сводящаяся к истории правителей. Западная Русь, которая до недавнего времени жила в составе иных государств, просто выпадала из рассмотрения, а в итоге и из общественного внимания. Весь многолетний опыт её истории, культуры - всё это оказывалось как бы незначимым. И вот нашлись люди, пожелавшие защитить своеобразие малорусской жизни.

Костомаров поставил цель - выявить исторические особенности разных частей русского народа, независимо от их участия в государственном строительстве. Он писал: «Найти и уловить эти особенности народной жизни частей русского государства составляло для меня задачу моих занятий историей». Но очень важно подчеркнуть: Костомаров никогда не говорил о нерусскости описываемой им Украины. Наоборот, пытался придать представлениям о русском народе более сложносоставной характер, учитывающий «своеобразные признаки южнорусской народности»: «Оказывается, что русская народность не едина; их две, а кто знает, может быть, их откроется и более, и тем не менее они - русские», - писал он в программном тексте «Две русские народности».

В отличие от более поздних украинских националистов, Костомаров заявлял о необходимости «мыслить на общерусском языке» и подчёркивал своё русское самосознание. Он говорил о «принадлежности» украинцев «к общему русскому миру», об их «древней связи с общерусским миром», с «русским материком». Сейчас за такие взгляды на Украине можно легко попасть в список «врагов нации». В отличие от националистов, Костомаров выступал не за отделение от этого материка, а наоборот, против «московского партикуляризма», как он называл стремление великороссов считать только себя, свою историю и традицию по-настоящему русскими. Он хотел видеть Юго-Западную Русь равноправной частью единой русской общности: «Малорусы же никогда не были покорены и присоединены к России, а издревле составляли одну из стихий, из которых складывалось русское государственное тело».

Злой насмешкой и укором выглядят сейчас слова Костомарова об идеях обособления Украины от России: «Только при глубоком незнании смысла нашей прошедшей истории, при непонимании духа и понятий народных можно дойти до нелепых опасений расторжения связи двух русских народностей при их равноправности». «Мысль об отделении Малой России от империи, - отмечал он, - …в одинаковой степени нелепа, как мысль о самобытности всякого удельного княжения, на которые когда-то разбивалась Русская земля…»

Да, его желание обосновать равноправие и взаимозависимость «двух русских народностей» сыграло с ним злую шутку: описывая их исторические характеры как прямо противоположные (и потому взаимно дополняющие друг друга в общем государстве), он во многом задал тон другим сочинениям, авторы которых пытались описывать противоположность украинцев русским уже как аргумент в пользу размежевания. Но за этим кроется и гораздо большая проблема: трудно отказать местной традиции в праве отстаивать свою особость, но как предотвратить эволюцию этой защиты в открытое противостояние? Этот вопрос актуален и сегодня, однако труды Костомарова, а особенно их дальнейшая судьба, к сожалению, не дают нам ответа.

И всё же заданная им модель разных «русских народностей», которых он со временем нашёл аж шесть, заставляет о многом задумываться. Сейчас, когда на Украине идёт война идентичностей, решается вопрос, кому она достанется - тем, кто видит себя особыми русскими - да, не великорусами, а наследниками местной русской традиции, или тем, для кого всё русское видится злом, подлежащим уничтожению. В этом конфликте Костомаров явно не на стороне последних.

Ранние годы

Николай Костомаров появился на свет до вступления в брак местного помещика Ивана Петровича Костомарова с крепостной и по законам Российской империи стал крепостным своего собственного отца.

Николай Костомаров родился 4 (16) мая года в слободе Юрасовке Острогожского уезда Воронежской губернии (ныне село Юрасовка).

Отставной военный Иван Костомаров уже в возрасте выбрал себе в жены девушку Татьяну Петровну Мельникову и отправил ее в Москву для обучения в частном пансионе - с намерением потом на ней жениться. Обвенчались родители Николая Костомарова в сентябре 1817 года, уже после рождения сына. Отец собирался усыновить Николая, но не успел этого сделать.

Иван Костомаров, поклонник французской литературы XVIII века , идеи которой он пытался прививать и малолетнему сыну, и своей дворне. 14 июля 1828 года он был убит своими дворовыми людьми, похитившими при этом скопленный им капитал. Смерть отца поставила его семью в тяжелое юридическое положение. Рожденный вне брака, Николай Костомаров как крепостной отца в наследство переходил теперь его ближайшим родственникам - Ровневым, которые были не прочь отвести душу, издеваясь над ребёнком. Когда Ровневы предложили Татьяне Петровне за 14 тысяч десятин плодородной земли вдовью долю - 50 тыс. рублей ассигнациями, а также свободу сыну, она согласилась без проволочек.

Оставшись с очень скромным достатком, мать перевела Николая из московского пансиона (где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище фр. Enfant miraculeux - чудесная ребенок) в пансион в Воронеже, ближе к дому. Обучение в нем обходилось дешевле, но уровень преподавания был очень низким, и мальчик едва высиживал скучные уроки, которые практически ничего ему не давали. Пробыв там около двух лет, он был отчислен за «шалости» из этого пансиона и перешел в Воронежскую гимназию. Окончив здесь курс в 1833 году, Николай стал студентом Харьковского университета историко-филологического факультета.

Студенчество

Уже в первые годы учения сказались блестящие способности Костомарова, доставившие ему, от учителей московского пансиона, в котором он при жизни отца недолго учился, прозвище «enfant miraculeux» (фр. «чудо-ребёнок» ). Природная живость характера Костомарова с одной стороны, низкий уровень учителей того времени - с другой не давали ему возможности серьёзно увлечься занятиями. Первые годы пребывания в Харьковском университете, историко-филологический факультет которого не блистал в ту пору профессорскими дарованиями, мало отличались в этом отношении для Костомарова от гимназии. Сам Костомаров много работал, увлекаясь то классической древностью, то новой французской литературой , но работы эти велись без надлежащего руководства и системы, и позднее Костомаров называл свою студенческую жизнь «беспорядочной». Лишь в 1835 году , когда на кафедре всеобщей истории в Харькове появился М. М. Лунин, занятия Костомарова приобрели бо́льшую системность. Лекции Лунина оказали на него сильное влияние, и он с жаром отдался изучению истории . Тем не менее, он так ещё смутно сознавал свое настоящее призвание, что по окончании университета поступил было на военную службу. Неспособность его к последней скоро стала, однако, ясна и начальству его, и ему самому.

Увлекшись изучением сохранившегося в городе Острогожске , где стоял его полк, архива местного уездного суда, Костомаров задумал писать историю слободских казачьих полков . По совету начальства он оставил полк и осенью 1837 года вновь явился в Харьков с намерением пополнить своё историческое образование.

В это время усиленных занятий у Костомарова, отчасти под влиянием Лунина, стал складываться взгляд на историю, в котором были оригинальные черты сравнительно с господствовавшими тогда среди русских историков воззрениями. По позднейшим словам самого Костомарова, он «читал много всякого рода исторических книг, вдумывался в науку и пришёл к такому вопросу: отчего это во всех историях толкуют о выдающихся государственных деятелях, иногда о законах и учреждениях, но как будто пренебрегают жизнью народной массы? Бедный мужик-земледелец-труженик как будто не существует для истории; отчего история не говорит нам ничего о его быте, о его духовной жизни, о его чувствованиях, способе его радостей и печалей»? Мысль об истории народа и его духовной жизни, в противоположность истории государства, стала с этой поры основной идеей в кругу исторических воззрений Костомарова. Видоизменяя понятие о содержании истории, он раздвигал и круг её источников. «Скоро, говорит он, я пришёл к убеждению, что историю нужно изучать не только по мертвым летописям и запискам, а и в живом народе». Он научился украинскому языку, перечитал изданные народные украинские песни и печатную литературу на украинском языке, тогда очень небольшую, предпринимал «этнографические экскурсии из Харькова по соседним сёлам, по шинкам». Весну 1838 года он провёл в Москве, где слушание лекций Шевырёва ещё более укрепило в нём романтическое отношение к народности.

Интересно, что до 16 лет Костомаров не имел понятия об Украине и украинском языке. Что такое Украина и украинсий язык он узнал в Харьковском университете и стал кое-что писать по-украински. «Любовь к малорусскому слову более и более увлекала меня, - писал Костомаров, - мне было досадно, что такой прекрасный язык, остается без всякой литературной обработки и, сверх того, подвергается совершенно незаслуженному презрению». Со второй половины 30-х годов XIX века он начал писать по-украински, под псевдонимом Иеремии Галки , и в -1841 годах выпустил в свет две драмы и несколько сборников стихотворений, оригинальных и переводных.

Быстро продвигались вперед и его занятия по истории. В 1840 году Костомаров выдержал магистерский экзамен.

Панславистские мечтания юных энтузиастов скоро были оборваны. Студент Петров, подслушавший их беседы, донес на них; они были арестованы весной 1847 года , обвинены в государственном преступлении и подвергнуты различным наказаниям.

Расцвет деятельности

Н. И. Костомаров, 1869 год.

Костомаров, сторонник федерализма, всегда верный малороссийской народности своей матери, без всяких оговорок признавал эту народность органическою частью единого русского народа, которого «народная стихия общерусская», по его определению, «в первой половине нашей истории» является «в совокупности шести главных народностей, именно: 1) Южнорусской, 2) Северской, 3) Великорусской, 4) Белорусской, 5) Псковской и 6) Новгородской». При этом Костомаров считал своим долгом и «указать на те начала, которые условливали между ними связь и служили поводом, что все они вместе носили и должны были носить название общей Русской Земли, принадлежали к одному общему составу и сознавали эту связь, несмотря на обстоятельства, склонившие к уничтожению этого сознания. Эти начала: 1) происхождение, быт и языки, 2) единый княжеский род, 3) христианская вера и единая Церковь».

После вызванного студенческими беспорядками () закрытия петербургского университета, несколько профессоров, и в числе их Костомаров, устроили (в городской думе) систематические публичные лекции, известные в тогдашней печати под именем вольного или подвижного университета: Костомаров читал лекции по древней русской истории. Когда профессор Павлов, после публичного чтения о тысячелетии России, был выслан из Санкт-Петербурга , комитет по устройству думских лекций решил, в виде протеста, прекратить их. Костомаров отказался подчиниться этому решению, но на следующей его лекции (8 марта ) поднятый публикой шум принудил его прекратить чтение, а дальнейшие лекции были воспрещены администрацией.

Выйдя в 1862 году из состава профессоров петербургского университета, Костомаров уже не мог более вернуться на кафедру, так как его политическая благонадежность вновь была заподозрена, главным образом, вследствие усилий московской «охранительной» печати. В 1863 году его приглашал на кафедру Киевский университет, в 1864 году - Харьковский, в 1869 году - опять Киевский, но Костомаров, по указаниям министерства народного просвещения, должен был отклонить все эти приглашения и ограничиться одной литературной деятельностью, которая, с прекращением «Основы», также замкнулась в более тесные рамки. После всех этих тяжелых ударов Костомаров как бы охладел к современности и перестал интересоваться ею, окончательно уйдя в изучение прошлого и в архивные работы. Один за другим появлялись в свет его труды, посвященные крупным вопросам по истории Украины, московского государства и Польши. В 1863 году были напечатаны «Севернорусские народоправства», представлявшие собой обработку одного из читанных Костомаровым в петербургском университете курсов; в 1866 году в «Вестнике Европы» появилось «Смутное время московского государства», затем «Последние годы Речи Посполитой». В начале 1870-х годов Костомаров начал работу «Об историческом значении русского песенного народного творчества». Вызванный ослаблением зрения перерыв архивных занятий в 1872 году дал Костомарову повод к составлению «Русской истории в жизнеописаниях главнейших её деятелей».

Последние годы

Оценка деятельности

Репутация Костомарова, как историка, и при жизни, и после смерти его неоднократно подвергалась сильным нападкам. Его упрекали в поверхностном пользовании источниками и проистекавших отсюда ошибках, в односторонности взглядов, в партийности. В этих упреках заключается доля истины, весьма, впрочем, небольшая. Неизбежные у всякого учёного мелкие промахи и ошибки, быть может, несколько чаще встречаются в сочинениях Костомарова, но это легко объясняется необыкновенным разнообразием его занятий и привычкой полагаться на свою богатую память. В тех немногих случаях, когда партийность действительно проявлялась у Костомарова - а именно в некоторых трудах его по украинской истории, - это было лишь естественной реакцией против ещё более партийных взглядов, высказывавшихся в литературе с другой стороны. Не всегда, далее, сам материал, над которым работал Костомаров, давал ему возможность придерживаться своих взглядов на задачу историка. Историк внутренней жизни народа по своим научным взглядам и симпатиям, он именно в своих работах, посвящённых Украине, должен был явиться изобразителем внешней истории.

Во всяком случае, общее значение Костомарова в развитии русской и украинской историографии можно, без всякого преувеличения, назвать громадным. Им была внесена и настойчиво проводилась во всех его трудах идея народной истории. Сам Костомаров понимал и осуществлял её главным образом в виде изучения духовной жизни народа. Позднейшие исследователи раздвинули содержание этой идеи, но заслуга Костомарова этим не уменьшается. В связи с этой основной мыслью работ Костомарова стояла у него другая - о необходимости изучения племенных особенностей каждой части народа и создания областной истории. Если в современной науке установился несколько иной взгляд на народный характер, отрицающий ту неподвижность, какую приписывал ему Костомаров, то именно работы последнего послужили толчком, в зависимости от которого стало развиваться изучение истории областей.

Внося новые и плодотворные идеи в разработку русской истории, исследуя самостоятельно целый ряд вопросов в её области, Костомаров, благодаря особенностям своего таланта, пробуждал, вместе с тем, живой интерес к историческим знаниям и в массе публики. Глубоко вдумываясь, почти вживаясь в изучаемую им старину, он воспроизводил её в своих работах такими яркими красками, в таких выпуклых образах, что она привлекала читателя и неизгладимыми чертами врезывалась в его ум . В лице Костомарова удачно соединялись историк-мыслитель и художник - и это обеспечило ему не только одно из первых мест в ряду русских историков, но и наибольшую популярность среди читающей публики.

Взгляды Костомарова находят свое применение при анализе современных азиатских и африканских обществ. Так, например, современный востоковед С. З. Гафуров указывал в своей статье, посвящённой Третьей мировой теории ливийского лидера М. Каддафи :

Интересно отметить, что семантика слова «Джамахирия» связана с понятиями, которые Кропоткин считал ранними формами анархизма . Например, он отмечал, что русский историк Костомаров использовал понятие «народоправство», что вполне может быть удачным переводом арабского слова - новообразования «Джамахирия» на русский язык

Память

Улица Костомаровская в Харькове

Именем Костомарова названа улица в Харькове.
Именем Н. И. Костомарова названа аудитория № 558 исторического факультета Харьковского национального университета им. В. Н. Каразина

Автобиография

Костомаров Н. И. Автобиография .

Библиография

Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. - М .: Мысль, 1993; АСТ, Астрель, 2006 г. - 608 с. - 5000 экз. - ISBN 5-17-033565-2 , ISBN 5-271-12746-X ; Эксмо, 2007. - 596 с.; Эксмо-Пресс, 2008. - 1024 с. - ISBN 9785699258734 ; Эксмо, 2009, 2011. - 1024 с. - по 5000 экз. - ISBN 978-5-699-33756-9 ; ; ; ; ; ; .

Костомаров Н. И. Скотской бунт (1917) .
Костомаров Н. И. Холоп (1878) .

Статьи в журналах

Ксения Борисовна Годунова (По поводу картины художника Неврева) // Исторический вестник, 1884. - Т. 15. - № 1. - С. 7-23. (иллюстр.)
Лжедмитрий Первый. По поводу современного его портрета. 1606 г. // Русская старина, 1876. - Т. 15. - № 1. - С. 1-8.
Черты сопротивления власти при Петре Великом // Русская старина, 1875. - Т. 12. - № 2. - С. 381-383.

Примечания

Литература

1. Основные биографические факты и общественно-политические взгляды

2. Основные научные труды

3. Историческая концепция и научная методология

4. Оценка научного наследия

Список литературы

1. Основные биографические факты и общественно-политические взгляды

Жизненный и творческий путь Николая Ивановича Костомарова отнюдь не был усыпан розами. Ему много раз доводилось преодолевать препятствия, способные если не сломить, то надломить человека.

Он родился 4 мая 1817 года от брака помещика со своей крепостной. В 1828 году жизнь Ивана Петровича Костомарова трагически оборвалась, он был убит слугами, решившими его ограбить. На всю жизнь в памяти ребенка осталось окровавленное тело отца. Овдовевшей матери надо было употребить немало усилий, чтобы избавить сына от участи крепостного: племянники покойного норовили превратить мальчика в лакея - беда была в том, что отец не успел его усыновить.

Следующий этап жизни - Харьковский университет, в котором Костомаров провел четыре года, с 1833 по 1836 год. На сером фоне бездарных профессоров университета выделялись незаурядными талантами профессор всеобщей истории Михаил Михайлович Лукин и знаменитый филолог, будущий академик Петербургской академии наук Измаил Иванович Срезневский. Именно они привили студенту любовь к истории, литературе и этнографии.

В 1840 году Костомаров успешно сдал экзамены на степень магистра, а через год представил диссертацию о Брестской церковной унии 1596 года. Она-то и доставила ему очередную неприятность. Ее защита не состоялась: содержание труда, его идеи были враждебно встречены харьковским архиепископом Иннокентием Борисовым, не нашли они поддержки и у известного историка охранительного направления Николая Герасимовича Устрялова. Окончательный вердикт вынес министр просвещения Сергей Семенович Уваров, распорядившийся сжечь все отпечатанные экземпляры диссертации.

Новую диссертацию, на этот раз на менее острую тему - «Об историческом значении русской народной поэзии» - Николай Иванович защитил в 1844 году. В ней Костомаров высказал мысль, которой придерживался потом на протяжении всего творческого пути, - о необходимости изучать жизнь народа.

Костомаров был назначен учителем истории в Ровенскую гимназию. Тянуть, однако, лямку учителя провинциальной гимназии Николаю Ивановичу довелось всего несколько месяцев. Он быстро завоевал репутацию знающего свой предмет преподавателя и блестящего лектора, и это обеспечило ему новое назначение - в Первую Киевскую гимназию. Но и здесь он задержался ненадолго - его ждала кафедра русской истории в Киевском университете.

В Киеве Костомаров познакомился с коллежским секретарем Николаем Ивановичем Гулаком, с автором «Кобзаря» поэтом Тарасом Григорьевичем Шевченко. Общение вылилось в создание тайной политической организации, названной Кирилло-Мефодиевским обществом - по имени создателей славянской письменности. Это произошло в конце 1845 - начале 1846 годов. По доносу членов общества арестовали. Костомарова виновным и с согласия Николая I определило наказание: после годичного заключения в Петропавловской крепости отправить в ссылку в Саратов с запрещением печатать сочинения.

Арест и ссылка Костомарова обернулись для него личной трагедией на долгие годы. Он был помолвлен с Алиной Леонтьевной Крачельской. Однако назначенная на 30 марта 1847 года свадьба не состоялась из-за ареста жениха. По настоянию матери дочь в 1851 году вышла замуж.

Смерть Николая I вызвала перемены в судьбе ссыльного. 31 мая 1755 года Костомаров обратился к Александру II с прошением. Император Александр II удостоил Николая Ивановича «оком сострадания»: ему было разрешено переселиться в столицу и печатать труды.

Когда ушел в отставку академик Устрялов, Костомаров получил право занять кафедру истории России в Петербургском университете. 20 ноября 1859 года Николай Иванович прочел вступительную лекцию, с восторгом встреченную слушателями, а среди них были не только студенты, но и профессора, чиновники министерства. Казалось бы, начинался очередной взлет карьеры ученого. Однако блистательно и неожиданно начатая - после всего пережитого - она столь же неожиданно оборвалась.

Триумф профессорской популярности Костомарова прервали те же студенты, отвернувшиеся от него в 1862 году. В начале этого года университет из-за студенческих волнений прекратил занятия. Студенты организовали курсы публичных лекций, идентичных университетским. Это был так называемый «свободный университет», в котором читал лекции и Костомаров.

5 марта 1862 года с лекцией «Тысячелетие России» выступил профессор П. В. Павлов. На следующий день Павлова арестовали и предписали ссылку в Кострому. Студенты в знак протеста предложили профессорам прекратить чтение лекций. Костомаров вместе с другими профессорами ходатайствовал перед министром народного просвещения об освобождении Павлова от сурового наказания, но не пожелал отказаться от чтения лекций. Студенты осудили его поступок.

В 1875 году Костомарову суждено было вновь встретиться с Алиной Леонтьевной. К этому времени она овдовела, имела трех дочерей. Жениху (а он так и не женился все эти годы) исполнилось 58. Он выглядел больным, этот полуслепой человек. Однако взаимная привязанность сохранилась, и в мае 1875 года они обвенчались. Последние 10 лет жизни Николай Иванович провел, окруженный трогательной заботой своей супруги. Более того, она сделалась для полуслепого историка незаменимой помощницей - он, почти полностью утративший зрение, диктовал ей свои последние сочинения.

2. Основные научные труды

Костомаров публикует в «Современнике» в 1860 г. «Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях», а в «Русском слове» работу: «Русские инородцы. Литовское племя и отношения его к русской истории», и, наконец, в 1863 г. выходит отдельной книгой одно из фундаментальных исследований Костомарова «Севернорусское народоправство во времена удельно-вечевого уклада Новгород-Псков-Вятка».

Если судить по наиболее полной библиографии работ Костомарова, составленной Ф.Николайчиком и опубликованной в журнале «Киевская старина» (1885), его перу принадлежит 158 оригинальны) произведений, тематика которых посвящена истории России, Украины, Польши, не считая его серии «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей», в шести выпусках которой помещено 31 «жизнеописание» исторических деятелей нашей страны за X-XVI вв. и 19 деятелей за ХVII-ХVIII вв.; большинство очерков написано специально для этого издания. Это только на русском языке. Его перу принадлежат и до десятка художественных произведений на русском языке и более десятка - на украинском. Таким образом, ежегодно Костомаров публиковал, начиная с 1858 г., в среднем по десять работ, не считая документальных публикаций. Это настоящий трудовой подвиг ученого.

Цикл работ Костомарова по истории Украины в общей сложности составляет добрую половину творческого наследия историка. Это дает право назвать Костомарова первым историком Украины, основоположником украинской историографии. До сих пор эта заслуга Костомарова трактуется превратно. В трогательном единении историографы украинской националистической школы и марксистско-ленинской историографии «числят» Костомарова как основоположника украинской националистической историографии. Между тем ни одно из крупных исторических произведений Костомарова не содержит ни грана идеи превосходства украинцев перед другими нациями, ни одной характеристики исключительности этого этноса, ни русофобства, ни полонофобства, ни антисемитизма. Эта легенда об украинском национализме Костомарова - дальний отзвук реакции дворянской русской и польской историографии, а также публицистики на борьбу Костомарова за право украинцев иметь свою историю, развивать спою культуру, сохранять и развивать свои национальные традиции.

3. Историческая концепция и научная методология

У Костомарова отсутствовала стройная система взглядов на исторический процесс. Исторические воззрения Николая Ивановича отличались фрагментарностью, разрозненностью, отсутствием осмысления исторического процесса, взятого в целом. В его трудах мы не обнаружим комплексного взаимодействия всех элементов, оказывавших влияние на ход истории. В отличие от стройной концепции С. М. Соловьева в исторических воззрениях Костомарова можно обнаружить противоречия, пробелы. И если Н. И. Костомаров оставил заметный след в русской исторической науке, то благодаря талантливым исследованиям конкретных событий отечественной истории, а отнюдь не своим теоретическим трудам.

Удельный вес теоретических работ в творчестве Н. И. Костомарова не велик - к ним по сути относятся две небольшие по объему статьи: «Об отношении русской истории к географии и этнографии» и «Мысли о федеративном начале Древней Руси».

Краткий экскурс в прошлое исторической науки позволил Костомарову обозначить этапы ее развития. На начальной ступени она отличалась «анекдотическим характером изложения»: историк обращал внимание на события, «возбуждавшие любопытство», происходившие в политической сфере и частной жизни людей, «стоявших на челе управления».

Следующий этап развития науки характерен стремлением историков установить внутренние связи между событиями, А поскольку силой, объединяющей эти события в одно целое, было государство, то внимание историков, как и прежде, сосредоточивалось на политической истории, удобной для связного изложения. Предметом освещения стали царские дворы, правительственные приемы, войны, дипломатия, законодательство. При этом жизнь народа во всех ее проявлениях (привычки, обычаи, понятия, домашний быт, стремления и т. п.) игнорировалась. По образному выражению Костомарова, историю сводили к описанию верхних ветвей дерева, не касаясь ствола и корней.

На третьем этапе историки обратились к описанию внутреннего быта. «Читатели часто хвалили подобные описания, но следили за ними и ничего из них не выносили». Происходило это оттого, что историки мало обращали внимания на «тонкие различия места», где разворачивались события.

В конечном итоге Николай Иванович выносит суровый приговор своим предшественникам; они занимались не тем, чем надлежало заниматься. «Историки изображали признаки жизни, а не самую жизнь, предметы и вещи людские, а не самих людей». Объектом изучения истории должна стать нравственная организация людей, «совокупность людских понятий и взглядов, побуждения, руководившие людскими деяниями, предрассудки, их связывавшие, стремления, их уносившие, физиономия их обществ. На первом плане у историка должна быть деятельная сила души человеческой, а не то, что содеяно человеком». Последнее составляет предмет другой науки - археологии. «Цель археологии - изучение прошедшего человеческого быта и вещей, цель истории - изучение жизни людей».

Итак, предметом истории, по Костомарову, должны стать не исторические события, их взаимная связь и влияние, а побудительные мотивы человеческих деяний, раскрытие «души человеческой» или «народного духа». В представлении Костомарова, «душа человеческая» и «народный дух» - категории не исторические, а изначально данные каждому народу, остающиеся неизменными на всем протяжении его истории. Отсюда следует генеральный вывод о первостепенной важности для историка данных этнографии. Поскольку историк не располагает источниками для изучения человеческой души в отдаленном прошлом, то ему предоставлена возможность опрокидывать в это прошлое современные наблюдения этнографов. Иными словами, историк обязан изучать современную жизнь, чтобы, оттолкнувшись от известного, двигаться к неизвестному.

Если С. М. Соловьев особенность исторического развития народов выводил из особенностей географической среды, а «природу племени» ставил на второе место, то Н. И. Костомаров, напротив, придавал решающее значение психическому складу или, пользуясь современной терминологией, - менталитету.

Руководствуясь тезисом о доминирующем влиянии психологического склада людей на историю, Костомаров рисует коллективные портреты трех славянских народов: русского, украинского и польского. Существующие в настоящее время между ними отличия сложились в глубокой древности, в доисторические времена, но дают о себе знать и в новое время.

Русский народ, по Костомарову, наделен такими привлекательными качествами, как дисциплинированность, организованность, тяготение к государственному началу, завершившееся созданием сильного монархического государства, Вместе с тем в психическом складе русского народа есть и такие негативные черты, как рабская покорность, любовь к барину, общинная собственность, «где невинный отвечал за виновного, трудолюбивый работал за ленивого». Не украшали русских и отсутствие твердой веры в Бога, приверженность «к крайнему безверию, материализму».

Украинскому народу, полагал Костомаров, напротив, присущи душевность, любовь к свободе, тяга к природе, «развитое чувство в соприсутствия Божия». В результате русский народ создал свою государственность, в то время как украинский этого сделать не смог и должен был довольствоваться вхождением в состав других государств - сначала Польши, а затем России.

Психическими свойствами поляков Костомаров объяснял судьбу Речи Посполитой, ее исчезновение с географической карты. Однако то, что психический склад людей не может затмить необходимости изучения прежде всего общественных отношений, вытекает хотя бы из того, что у историков сложились об этом психическом складе народа совершенно несхожие представления. И это понятно: влияние субъективного восприятия предмета здесь особенно сильно. Соловьев, например, подчеркивал иные свойства характера русского и украинца, чем Костомаров. Южнорусская дружина, по Соловьеву, отличалась стремительностью нападения, но была лишена стойкости. Напротив, население Северной Руси не могло похвастаться стремительностью натиска, порывистыми движениями, но ему была присуща стойкость, медлительность, обдуманность и осторожность в защите приобретенного. Южноруссы, по выражению летописи, приведенной Соловьевым, «расплодили Русскую землю», установили ее границы, на долю же северян выпала защита приобретенного, создание единства русских земель.

Следующий предмет изучения истории - исследование федеративного строя русских земель. «Русское государство, - писал Костомаров в «Автобиографии», - складывалось из частей, которые прежде жили собственной независимой жизнью и долго после того жизнь частей высказывалась отличными стремлениями в общем государственном строе. Найти и уловить эти особенности народной жизни Русского государства составляло для меня задачу моих занятий историей».

Костомаров насчитал шесть народностей, существовавших на Руси в удельно-вечевой период; южнорусская, северская, великорусская, белорусская, псковская и новгородская. Различия между ними вызывали центробежные силы, стремление обособиться, но центробежным силам противостояли силы центростремительные, поддерживавшие единство Русской земли. Таких сил было три: «1) происхождение, быт и язык; 2) единый княжеский род; 3) христианская вера и единая церковь». В итоге взаимодействия этих сил на Руси сложился федеративный строй, оплотом которого стали южнорусские земли. Однако федеративное начало оказалось бессильным противостоять формировавшейся под эгидой монголо-татар государственности великороссов и, в конечном счете, пало.

О федеративном начале Костомаров вспомнил в «Бунте Стеньки Разина». Это движение Костомаров рассматривал как запоздалое выступление сил, выражавших федеративное начало: свободу личности, волю живого народа против единообразия, при котором наблюдался «перевес повинности над личной свободой». «В борьбе этих двух укладов русского быта - удельно-вечевого и единодержавного - вся подноготная нашего старого дееписания». Федеративное начало в XVI - XVII столетиях обрело новый облик, оно нашло выражение в казачестве, судорожно сопротивлявшемся новому порядку. В нем воскресали «старые полуугасшие стихии вечевой вольницы», боровшейся против единодержавия. Но у этой вольницы отсутствовали созидательные начала, она бесчинствовала, наводила ужас и в конечном счете была бесплодной.

Исторические взгляды Н. И. Костомарова формировались в годы, когда в отечественной историографии набирала силу так называемая государственная школа. У Соловьева и «государственников» творцом истории являлось государство, к изучению которого и должно быть приковано внимание историков. В противовес этой концепции - стройной и охватившей главные стороны жизни человеческого общества - Костомаров отсек от исторической науки главное ее содержание: изучение результатов деятельности человека. Он предоставил истории лишь ограниченное право исследовать человеческую душу и такое аморфное понятие, как народ. Не случайно поэтому у Костомарова не оказалось сторонников, и его призывы изучать душу и федеративное начало не обрели последователей. Так случилось, вероятно, еще и потому, что исполнение призывов Костомарова требовало от историков таких же писательских талантов, какими Бог наградил его самого. В результате государственная школа процветала вплоть до революции, в то время как со смертью Костомарова в 1885 отправились в небытие и его призывы.

Популярность Н. И. Костомарову создали не его экскурсы в теорию исторической науки, а его конкретные исследования. После смерти Карамзина и до зенита славы В. О. Ключевского Николай Иванович был в России вторым историком, покорившим своими сочинениями сердца читателей. Его сочинения переиздавались множество раз. Ему с удовольствием предоставляли свои страницы журналы, печатавшие сочинения с продолжением в нескольких номерах. Монографии Николая Ивановича выходили отдельными изданиями и переиздавались. Наконец, тремя изданиями было опубликовано собрание сочинений Н. И. Костомарова под общим названием «Исторические монографии и исследования».

Что привлекало к его трудам? Прежде всего его стремление раскрыть побудительные мотивы человеческих деяний, исследовать не процессы, а живые черты человеческой натуры. Обладая даром художника слова, он создавал не иконописные образы, а живых людей с их достоинствами и недостатками. Живо воспроизводя изучаемую эпоху, историк сопереживал описываемым событиям, пытался наглядно представлять, как они развивались.

Работая над монографией «Смутное время Московского государства в начале XVII столетия», Костомаров отправился в Кострому и Ярославль, где происходили важнейшие события тех времен. Работа над «Бунтом Стеньки Разина» позвала его в дорогу по Саратовской губернии, чтобы повторить путь разинских ватаг. Он навещал Новгород и Псков, тщательно изучал их топографию перед тем, как сесть за стол и описывать последние дни независимого существования этих феодальных республик.

На страницах трудов Н. И. Костомарова немало заимствованных из источников диалогов и монологов, к месту приводимых цитат из источников, красочных описаний событий. Все это оживляет текст и повышает интерес к нему читателей.

Немаловажное значение в работе Костомарова имел выбор тем. Объектом своего изучения Николай Иванович, как правило, избирал не повседневную жизнь общества, нередко серую и однообразную, а переломные эпохи, насыщенные драматизмом.

Критики Костомарова заметили, что он не всегда точен в воспроизведении фактов, излишне доверчив к фольклору, способен молву выдать за достоверный факт. В этих упреках есть немалая доля истины. Перед автором исторического сочинения, использующим беллетризацию описываемых событий, всегда вставал и встает вопрос: как преодолеть противоречие между художественностью формы и точным изложением фактов и событий. Н. И. Костомаров не отказался от своего права на домысел. Своим критикам он отвечал: «Если бы какой-нибудь факт никогда не совершался, да существовала бы вера да убежденность в том, что он происходил, - он для меня был также важным историческим фактом».

4. Оценка научного наследия

Огромное творческое наследие Н.И. Костомарова далеко не равноценно, как неоднозначны и его взгляды. Поэтому читатель, «открывающий» для себя Костомарова, должен быть ориентирован во всех сложностях мировоззрения этой незаурядной личности.

Все его труды пронизывает идея о народе как субъекте истории и главном объекте интереса исторической науки. В самом начале своего творческого пути Костомаров убедился в том, что в исторической литературе «бедный мужик, земледелец-труженик, как будто не существует для истории» и поставил себе задачу возвратить «мужику» принадлежащее ему место в историческом бытии отечества.

Костомаров увидел в естественном историческом развитии Руси формирование строя «народоправства», которое было насильственно прервано внешней силой - татаро-монгольским нашествием и игом, что и привело к «единодержавию». Конечно, то федеративное начало в Древней Руси и тот строй «народоправства», которые идеализировал Костомаров, выглядят в современной историографии не столь идеальными, но то обстоятельство, что Костомаров показал альтернативность двух форм развития государственного устройства Руси, было и остается крупной его заслугой.

Слабость этой концепционной схемы состояла в том, что Костомаров, во-первых, из внутренних причин, благодаря которым утвердилось самодержавие на Руси, выдвигал только фактор особенностей характера русских и украинцев. Вообще этнографизм Костомарова, как отражение его принципиальной идеи «народной истории», всегда подводил его, когда историк пытался объяснять те или иные крупные исторические события чисто этнографическими причинами.

Костомаров был родоначальником научной историографии Украины. В собрание своих работ «Исторические монографии и исследования» он включил 11 монографий по истории Украины, в том числе и монографию «Богдан Хмельницкий», которая составляет три тома этого собрания. В этих сочинениях исследована драматическая история Украины с древнейших времен и до XVIII в. Костомаров ввел в научный оборот огромное количество новых источников по истории украинских земель и украинского народа, он был одним из первых источниковедов и археографов богатейшего корпуса памятников, начиная от летописей и делопроизводственной документации, кончая народными «думами».

Творческое наследие Костомарова-историка распадается на три группы работ: первая - чисто исследовательские монографии; вторая - научно-популярные книги, вошедшие в серию «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей»; третья - историческая публицистика. Если первая группа работ представляет собой важный вклад в русскую историографию, то вторая выделяется, прежде всего, повествовательным мастерством их автора, его редким умением сочетать элементы исследования с определенной компилятивностью.

Как справедливо отмечает Б.Г.Литвак, восхищаясь повествовательным мастерством Костомарова, читателю не следует забывать о необходимости критического отношения к его наследию, как, впрочем, и к наследию других классиков исторической науки.

Список литературы

1. Замлинский В.А. Жизнь и творчество Н.И.Костомарова // Вопросы истории.-1991.-№1.-С.234 – 242.

2. Историки России. Биографии. / Сост. А.А.Чернобаев. – М.: РОССПЭН, 2001.

3. Костомаров Н.И. Собрание сочинений. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.

4. Павленко Н. Тернистый путь к славе // Наука и жизнь.- 1994. - №4. – С. 86 – 94.

5. Портреты историков: время и судьбы / Под ред. Г.Н.Севостьянова. – С.: Иерусалим, 2000.

6. Федоров В.А. Историк, этнограф, писатель (к 180-летию со дня рождения Н.И.Костомарова) // Вестник МГУ. История. – 1997. - №6. – С. 3 – 21.

7. Черепнин Л.В. Отечественные историки. – М.: Наука, 1984.

Контрольная работа по истории

Года в слободе Юрасовке Острогожского уезда Воронежской губернии (ныне село Юрасовка).

Оставшись с очень скромным достатком, мать перевела Николая из московского пансиона (где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище фр. Enfant miraculeux - чудо-ребенок) в пансион в Воронеже, ближе к дому. Обучение в нем обходилось дешевле, но уровень преподавания был очень низким, и мальчик едва высиживал скучные уроки, которые практически ничего ему не давали. Пробыв там около двух лет, он был отчислен за «шалости» из этого пансиона и перешел в Воронежскую гимназию . Окончив здесь курс в 1833 году, Николай стал студентом Харьковского университета историко-филологического факультета.

Студенчество,

Уже в первые годы учения сказались блестящие способности Костомарова, доставившие ему от учителей московского пансиона, в котором он при жизни отца недолго учился, прозвище «enfant miraculeux» (фр. «чудо-ребёнок » ). Природная живость характера Костомарова с одной стороны, низкий уровень учителей того времени - с другой не давали ему возможности серьёзно увлечься занятиями. Первые годы пребывания в Харьковском университете, историко-филологический факультет которого не блистал в ту пору профессорскими дарованиями, мало отличались в этом отношении для Костомарова от гимназии. Сам Костомаров много работал, увлекаясь то классической древностью, то новой французской литературой , но работы эти велись без надлежащего руководства и системы, и позднее Костомаров называл свою студенческую жизнь «беспорядочной». Лишь в 1835 году , когда на кафедре всеобщей истории в Харькове появился М. М. Лунин, занятия Костомарова приобрели бо́льшую системность. Лекции Лунина оказали на него сильное влияние, и он с жаром отдался изучению истории . Тем не менее, он так ещё смутно сознавал свое настоящее призвание, что по окончании университета поступил было на военную службу. Неспособность его к последней скоро стала, однако, ясна и начальству его, и ему самому.

Увлёкшись изучением сохранившегося в городе Острогожске , где стоял его полк, архива местного уездного суда, Костомаров задумал писать историю слободских казачьих полков . По совету начальства он оставил полк и осенью 1837 года вновь явился в Харьков с намерением пополнить своё историческое образование.

В это время усиленных занятий у Костомарова, отчасти под влиянием Лунина, стал складываться взгляд на историю, в котором были оригинальные черты сравнительно с господствовавшими тогда среди русских историков воззрениями. По позднейшим словам самого учёного, он «читал много всякого рода исторических книг, вдумывался в науку и пришёл к такому вопросу: отчего это во всех историях толкуют о выдающихся государственных деятелях, иногда о законах и учреждениях, но как будто пренебрегают жизнью народной массы? Бедный мужик-земледелец-труженик как будто не существует для истории; отчего история не говорит нам ничего о его быте, о его духовной жизни, о его чувствованиях, способе его радостей и печалей »? Мысль об истории народа и его духовной жизни, в противоположность истории государства, стала с этой поры основной идеей в кругу исторических воззрений Костомарова. Видоизменяя понятие о содержании истории, он раздвигал и круг её источников. «Скоро , - пишет он, - я пришёл к убеждению, что историю нужно изучать не только по мертвым летописям и запискам, а и в живом народе ». Он научился украинскому языку , перечитал изданные народные украинские песни и печатную литературу на украинском языке, тогда очень небольшую, предпринимал «этнографические экскурсии из Харькова по соседним сёлам, по шинкам». Весну 1838 года он провёл в Москве, где слушание лекций С. П. Шевырёва ещё более укрепило в нём романтическое отношение к народности.

Интересно, что до 16 лет Костомаров не имел понятия об Украине и украинском языке. Что такое Украина и украинский язык, он узнал в Харьковском университете и стал кое-что писать по-украински . «Любовь к малорусскому слову более и более увлекала меня , - вспоминал Костомаров, - мне было досадно, что такой прекрасный язык, остается без всякой литературной обработки и, сверх того, подвергается совершенно незаслуженному презрению ». Со второй половины 1830-х годов он начал писать по-украински, под псевдонимом Иеремия Галка , и в -1841 годах выпустил в свет две драмы и несколько сборников стихотворений, оригинальных и переводных.

Быстро продвигались вперед и его занятия по истории. В 1840 году Костомаров выдержал магистерский экзамен.

Народничество, Почтовая марка Украины , посвящённая Н. И. Костомарову, (Михель 74)

Немедленно по окончании своей второй диссертации Костомаров предпринял новую работу по истории Богдана Хмельницкого и, желая побывать в местностях, где происходили описываемые им события, стал учителем гимназии сперва в Ровно , затем () в Первой киевской гимназии . В1846 году совет Киевского университета избрал Костомарова преподавателем русской истории, и с осени этого года он начал свои лекции, вызвавшие сразу глубокий интерес слушателей.

В Киеве, как и в Харькове, около него составился кружок лиц, преданных идее народности и намеревавшихся проводить эту идею в жизнь. В кружок этот входили П. А. Кулиш , Аф. Маркевич, Н. И. Гулак, В. М. Белозерский , Т. Г. Шевченко . Интересы киевского кружка не ограничивались, однако, пределами украинской национальности. Члены его, увлеченные романтическим пониманием народности, мечтали об общеславянской взаимности, соединяя с последней пожелания внутреннего прогресса в собственном отечестве.

Взаимность славянских народов - в нашем воображении не ограничивалась уже сферой науки и поэзии, но стала представляться в образах, в которых, как нам казалось, она должна была воплотиться для будущей истории. Помимо нашей воли стал нам представляться федеративный строй, как самое счастливое течение общественной жизни славянских наций… Во всех частях федерации предполагались одинаковые основные законы и права, равенство веса, мер и монеты, отсутствие таможен и свобода торговли, всеобщее уничтожение крепостного права и рабства в каком бы то ни было виде, единая центральная власть, заведующая сношениями вне союза, войском и флотом, но полная автономия каждой части по отношению к внутренним учреждениям, внутреннему управлению, судопроизводству и народному образованию.

С целью распространения этих идей дружеский кружок преобразовался в общество, получившее название Кирилло-мефодиевского братства .

Расцвет деятельности, Николай Ге . Портрет историка Н. И. Костомарова () Н. И. Костомаров, 1869 год.

Костомаров, сторонник федерализма, всегда верный малороссийской народности своей матери, без всяких оговорок признавал эту народность органическою частью единого русского народа, которого «народная стихия общерусская», по его определению, «в первой половине нашей истории» является «в совокупности шести главных народностей, именно: 1) Южнорусской, 2) Северской, 3) Великорусской, 4) Белорусской, 5) Псковской и 6) Новгородской». При этом Костомаров считал своим долгом и «указать на те начала, которые условливали между ними связь и служили поводом, что все они вместе носили и должны были носить название общей Русской Земли, принадлежали к одному общему составу и сознавали эту связь, несмотря на обстоятельства, склонившие к уничтожению этого сознания. Эти начала: 1) происхождение, быт и языки, 2) единый княжеский род, 3) христианская вера и единая Церковь».

Выйдя в 1862 году из состава профессоров петербургского университета, Костомаров уже не мог более вернуться на кафедру, так как его политическая благонадежность вновь была заподозрена, главным образом, вследствие усилий московской «охранительной» печати. В 1863 году его приглашал на кафедру Киевский университет, в 1864 году - Харьковский, в1869 году - опять Киевский, но Костомаров, по указаниям министерства народного просвещения, должен был отклонить все эти приглашения и ограничиться одной литературной деятельностью, которая, с прекращением «Основы», также замкнулась в более тесные рамки. После всех этих тяжелых ударов Костомаров как бы охладел к современности и перестал интересоваться ею, окончательно уйдя в изучение прошлого и в архивные работы. Один за другим появлялись в свет его труды, посвященные крупным вопросам по истории Украины, Русского государства и Польши. В 1863 году были напечатаны «Севернорусские народоправства», представлявшие собой обработку одного из читанных Костомаровым в петербургском университете курсов; в 1866 году в «Вестнике Европы» появилось «Смутное время московского государства», затем «Последние годы Речи Посполитой». В начале1870-х годов Костомаров начал работу «Об историческом значении русского песенного народного творчества». Вызванный ослаблением зрения перерыв архивных занятий в 1872 году дал Костомарову повод к составлению «Русской истории в жизнеописаниях главнейших её деятелей».

Последние годы, Н. И. Костомаров в гробу. Портрет работы И. Репина Оценка деятельности,

Интересно отметить, что семантика слова «Джамахирия» связана с понятиями, которые Кропоткин Улица Костомаровская в Харькове

Именем Костомарова названа улица в Харькове.
Именем Н. И. Костомарова названа аудитория № 558 исторического факультета Харьковского национального университета им. В. Н. Каразина

(1885-04-19 ) (67 лет)

Никола́й Ива́нович Костома́ров (4 мая , Юрасовка , Воронежская губерния - 7 апреля , Санкт-Петербург) - российский историк , публицист, поэт и общественный деятель, член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской академии наук , действительный статский советник . Автор многотомного издания «Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей», исследователь социально-политической и экономической истории России . Один из руководителей Кирилло-Мефодиевского общества .

Энциклопедичный YouTube

1 / 5

✪ АЛЕКСАНДР ПЫЖИКОВ || РОССИЯ. НАСТОЯЩАЯ ИСТОРИЯ || ЧАСТЬ 2: РАСКОЛ

✪ 2000115_Glava_1_Аудиокнига. Соловьев Сергей Михайлович. История России с древнейших времен. Том 1

✪ Соловьев Сергей Михайлович "История России с древнейших времен. Том 06" (АУДИОКНИГИ ОНЛАЙН) Слушать

✪ Карамзин Николай Михайлович "История государства Российского. Том 11" (АУДИОКНИГИ ОНЛАЙН) Слушать

✪ Богдан Хмельницкий и Иван Мазепа

Субтитры

Биография

Ранние годы

Николай Костомаров родился 4 (16) мая года в слободе Юрасовке Острогожского уезда Воронежской губернии (ныне - в Ольховатском районе Воронежской области). Так как он был рождён до вступления в брак местного помещика Ивана Петровича Костомарова с крепостной Татьяной Петровной Мельниковой , то по законам Российской империи считался крепостным своего собственного отца.

Отставной военный Иван Петрович Костомаров (1769-14.07.1828) уже в возрасте выбрал себе в жены девушку Татьяну Петровну Мельникову (1800-1.02.1875) и отправил её в Москву для обучения в частном пансионе - с намерением потом на ней жениться. Обвенчались родители Николая Костомарова в сентябре 1817 года, уже после рождения сына. Отец собирался усыновить Николая, но не успел этого сделать .

Иван Костомаров был поклонником французской литературы XVIII века , идеи которой он пытался прививать и малолетнему сыну, и своей дворне , но с крепостными обращался весьма сурово . 14 июля 1828 года он был убит своими дворовыми людьми, похитившими при этом скопленный им капитал . Ивана Костомарова, возвращавшегося в Юрасовку с экипажем, ночью убил его собственный кучер с сообщниками, попытавшись представить убийство как несчастный случай . Преступление, совершённое с целью обогащения, было раскрыто по горячим следам.

Однако, по другой версии, преступление не было раскрыто сразу. Земская полиция, расследовавшая дело, никакого следствия о пропаже денег не производили, а убийство признала несчастным случаем. Лишь спустя пять лет, у церкви на могиле Ивана Костомарова, кучер, совершивший это убийство, принародно покаялся в преступлении. Как пишет сам Николай Костомаров:

Звали кучера Савелий Иванов, было ему уже за 60 лет. Носил человек в себе грех годы. Не выдержал. Попросил священника ударить в колокола и прилюдно у могильного креста признался, рассказал о случившемся всю правду. Злодеев судили, и на допросах кучер говорил: «Сам барин виноват, что нас искусил; бывало начнет всем рассказывать, что Бога нет, что на том свете ничего не будет, что только дураки боятся загробного наказания - мы и забрали себе в голову, что коли на том свете ничего не будет, то значит, всё можно делать»

О причинах, побудивших крестьян к убийству, единого мнения в воспоминаниях современников и исследовательской литературе нет. Сам Н. И. Костомаров считает убедительной версию о жажде наживы и отсутствии страха наказания в загробном мире у крестьян. Его мнение подтверждал старожил Юрасовки Захар Иванович Ерёмин, который с рассказов деда помнил, что «на Костомара зла не держали. Недобрыми были управляющие, от них всё зло. А убил его, пана, кучер, крепкий мужик. Убил из-за богатства, позарился на чужое». Убийство с грабежом - случай не первый, к сожалению, и не последний в роду человеческом. В литературе о Костомарове есть и иное объяснение случившемуся. Историк Н. Беляев единственной причиной убийства называет несправедливую жестокость барина. Крестьяне мстили ему за то, что он издевался над ними, «сажал на цепь, прикованную к колоде». Видимо, в каждом утверждении есть доля истины . Протоиерей Андрей Ткачёв считает, что Иван Костомаров сам виноват в своём убийстве, поскольку сам же и убеждал своих крестьян в отсутствии Бога и совести:

Полиция искала убийц и найти не смогла. А спустя некоторое время убийцы сами явились с повинной. Это были крепостные покойника: кучер и ещё кто-то. На вопрос: «Почему повинились?» - сказали: «Совесть замучила. Барин, мол, и так и сяк убеждал, что муки вечной нет, и совести нет, и Бога нет. Делай, говорил, что хочешь. Ну, мы и убили. А Бог, оказывается, есть. И совесть есть - она нас мучит. И ад есть - мы в нём живём. И чтоб от вечного ада уйти, решили повиниться» .

Смерть Ивана Костомарова поставила его семью в тяжёлое юридическое положение. Рождённый «до венца» , Николай как крепостной переходил теперь в наследство ближайшим родственникам отца - Ровневым .

Оставшись с очень скромным достатком, мать перевела Николая из московского пансиона (где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище фр. Enfant miraculeux - чудо-ребёнок) в пансион в Воронеже, ближе к дому. Обучение в нём обходилось дешевле, но уровень преподавания был очень низким, и мальчик едва высиживал скучные уроки, которые практически ничего ему не давали. Пробыв там около двух лет, он был отчислен за «шалости» из этого пансиона и перешёл в Воронежскую гимназию (1831) . Окончив здесь курс в 1833 году, Николай стал студентом Харьковского университета историко-филологического факультета .

Студенчество

Уже в первые годы учения сказались блестящие способности Костомарова, доставившие ему от учителей московского пансиона, в котором он при жизни отца недолго учился, прозвище «enfant miraculeux» (с фр. - «чудо-ребёнок ») . Природная живость характера Костомарова, с одной стороны, и низкий уровень учителей того времени - с другой, не давали ему возможности серьёзно увлечься занятиями. Первые годы пребывания в Харьковском университете , историко-филологический факультет которого не блистал в ту пору профессорскими дарованиями, мало отличались в этом отношении для Костомарова от гимназии. Сам Костомаров много работал, увлекаясь то классической древностью, то новой французской литературой , но работы эти велись без надлежащего руководства и системы, и позднее Костомаров называл свою студенческую жизнь «беспорядочной». Лишь в 1835 году, когда на кафедре всеобщей истории в Харькове появился М. М. Лунин , занятия Костомарова приобрели бо́льшую системность. Лекции Лунина оказали на него сильное влияние, и он с жаром отдался изучению истории .

Тем не менее, он так ещё смутно сознавал своё настоящее призвание, что по окончании университета поступил было на военную службу . Неспособность его к последней скоро стала, однако, ясна и начальству его, и ему самому .

В это время усиленных занятий у Костомарова, отчасти под влиянием Лунина, стал складываться взгляд на историю, в котором были оригинальные черты сравнительно с господствовавшими тогда среди русских историков воззрениями. По позднейшим словам самого учёного, он «читал много всякого рода исторических книг, вдумывался в науку и пришёл к такому вопросу: отчего это во всех историях толкуют о выдающихся государственных деятелях, иногда о законах и учреждениях, но как будто пренебрегают жизнью народной массы? Бедный мужик-земледелец-труженик как будто не существует для истории; отчего история не говорит нам ничего о его быте, о его духовной жизни, о его чувствованиях, способе его радостей и печалей »? Мысль об истории народа и его духовной жизни, в противоположность истории государства, стала с этой поры основной идеей в кругу исторических воззрений Костомарова. Видоизменяя понятие о содержании истории, он раздвигал и круг её источников. Как писал он «Скоро я пришёл к убеждению, что историю нужно изучать не только по мертвым летописям и запискам, а и в живом народе ». Он научился украинскому языку , перечитал изданные народные украинские песни и печатную литературу на украинском языке, тогда очень небольшую, предпринимал «этнографические экскурсии из Харькова по соседним сёлам, по шинкам». Весну 1838 года он провёл в Москве, где слушание лекций С. П. Шевырёва ещё более укрепило в нём романтическое отношение к народности .

Со второй половины 1830-х годов он начал писать по-украински, под псевдонимом Иеремия Галка , и в 1839-1841 годах выпустил в свет две драмы и несколько сборников стихотворений, оригинальных и переводных .

Быстро продвигались вперёд и его занятия по истории. В 1840 году Костомаров выдержал магистерский экзамен .

В 1842 году он напечатал диссертацию «О значении унии в западной России ». Назначенный уже диспут не состоялся вследствие сообщения архиепископа Харьковского Иннокентия о возмутительном содержании книги. Хотя речь шла лишь о нескольких неудачных выражениях, петербургский профессор Н. Г. Устрялов , по поручению Министерства народного просвещения разбиравший труд Костомарова, дал о нём такой отзыв, что книгу велено было сжечь .

Костомарову дозволено было написать другую магистерскую диссертацию, и в конце 1843 года он представил на факультет работу под названием «Об историческом значении русской народной поэзии », которую и защитил в начале следующего года . В этом труде нашли яркое выражение этнографические стремления исследователя, принявшие более определённый вид благодаря сближению его с кружком молодых украинцев (Корсун , Кореницкий , Бецкий и др.), подобно ему мечтавших о возрождении украинской литературы .

Панславизм

Немедленно по окончании своей второй диссертации Костомаров предпринял новую работу по истории Богдана Хмельницкого и, желая побывать в местностях, где происходили описываемые им события, стал учителем гимназии сперва в Ровно (1844 ), затем (1845) в Киеве . В 1846 году совет Киевского университета избрал Костомарова преподавателем русской истории, и с осени этого года он начал свои лекции, вызвавшие сразу глубокий интерес слушателей .

В Киеве, как и в Харькове, около него составился кружок лиц, преданных идее славянского единства, создания идеальной федерации славянских народов на основе сословного равенства, свободы печати и вероисповедания . В кружок этот входили П. А. Кулиш , Аф. В. Маркевич, Н. И. Гулак , В. М. Белозерский , Т. Г. Шевченко , А. А. Навроцкий .

Взаимность славянских народов - в нашем воображении не ограничивалась уже сферой науки и поэзии, но стала представляться в образах, в которых, как нам казалось, она должна была воплотиться для будущей истории. Помимо нашей воли стал нам представляться федеративный строй, как самое счастливое течение общественной жизни славянских наций… Во всех частях федерации предполагались одинаковые основные законы и права, равенство веса, мер и монеты, отсутствие таможен и свобода торговли, всеобщее уничтожение крепостного права и рабства в каком бы то ни было виде, единая центральная власть, заведующая сношениями вне союза, войском и флотом, но полная автономия каждой части по отношению к внутренним учреждениям, внутреннему управлению, судопроизводству и народному образованию .

Расцвет деятельности

Вступая на кафедру, я задался мыслью в своих лекциях выдвинуть на первый план народную жизнь во всех её частных проявлениях… Русское государство складывалось из частей, которые прежде жили собственной независимой жизнью, и долго после того жизнь частей высказывалась отличными стремлениями в общем государственном строе. Найти и уловить эти особенности народной жизни частей русского государства составляло для меня задачу моих занятий историей .

Под влиянием этой идеи у Костомарова сложился особый взгляд на историю образования Русского государства, резко противоречивший тем воззрениям, какие высказывались славянофильской школой и С. М. Соловьёвым . Одинаково далёкий от мистического преклонения перед народом и от одностороннего увлечения идеей государственности, Костомаров старался не только вскрыть условия, приведшие к образованию русского государственного строя, но и определить ближе сам характер этого строя, его отношение к предшествовавшей ему жизни и его влияние на народные массы. Рассматриваемая с этой точки зрения, история Русского государства рисовалась в более мрачных красках, чем в изображениях её другими историками, тем более, что усвоенное Костомаровым критическое отношение к её источникам очень скоро привело его к мысли о необходимости признать недостоверными отдельные блестящие её эпизоды, считавшиеся до тех пор прочно установленными. Некоторые свои выводы Костомаров излагал и в печати, и они навлекали на него сильные нападки; но в университете его лекции пользовались неслыханным успехом, привлекая массу как студентов, так и посторонних слушателей .

В эту же пору Костомаров был избран членом археографической комиссии и предпринял издание актов по истории Малороссии XVII века . Подготавливая эти документы к изданию, он начал писать по ним ряд монографий, которые должны были в результате составить историю Малороссии со времени Хмельницкого ; эту работу он продолжал до конца жизни. Кроме того, Костомаров принимал участие в некоторых журналах («Русское слово », «Современник »), печатая в них отрывки своих лекций и исторические статьи. В эту эпоху своей жизни Костомаров стоял довольно близко к прогрессивным кружкам петербургского университета и журналистики, но полному слиянию его с ними мешало их увлечение экономическими вопросами, тогда как он сохранял романтическое отношение к народности и украинофильские идеи . Наиболее близким для него журналом явился учреждённый собравшимися в Петербурге некоторыми из бывших членов Кирилло-мефодиевского общества «Основа » , где он поместил ряд статей, посвящённых по преимуществу выяснению существования «двух русских народностей» и полемике с отрицавшими такое значение польскими («Правда полякам о Руси») и великорусскими писателями. Как писал сам Николай Иванович:

Оказывается, что русская народность не едина; их две, а кто знает, может быть их откроется и более, и тем не менее оне - русския… Очень может быть, что я во многом ошибся, представляя такия понятия о различии двух русских народностей, составившияся из наблюдений над историей и настоящей их жизнию. Дело других будет обличить меня и исправить. Но разумея таким образом это различие, я думаю, что задачею вашей Основы будет: выразить в литературе то влияние, какое должны иметь на общее наше образование своеобразные признаки южнорусской народности. Это влияние должно не разрушать, а дополнять и умерять то коренное начало великорусское, которое ведет к сплочению, к слитию, к строгой государственной и общинной форме, поглощающей личность, и стремление к практической деятельности, впадающей в материальность, лишенную поэзии. Южнорусский элемент должен давать нашей общей жизни растворяющее, оживляющее, одухотворяющее начало. Южнорусское племя, в прошедшей истории, доказало неспособность свою к государственной жизни. Оно справедливо должно было уступить именно великорусскому, примкнуть к нему, когда задачею общей русской истории было составление государства. Но государственная жизнь сформировалась, развилась и окрепла. Теперь естественно, если народность с другим противоположным основанием и характером вступит в сферу самобытнаго развития и окажет воздействие на великорусскую.

Костомаров, сторонник федерализма, всегда верный малороссийской народности своей матери, без всяких оговорок признавал эту народность органическою частью единого русского народа, которого «народная стихия общерусская», по его определению, «в первой половине нашей истории» является «в совокупности шести главных народностей, именно: 1) Южнорусской, 2) Северской, 3) Великорусской, 4) Белорусской, 5) Псковской и 6) Новгородской». При этом Костомаров считал своим долгом и «указать на те начала, которые условливали между ними связь и служили поводом, что все они вместе носили и должны были носить название общей Русской Земли, принадлежали к одному общему составу и сознавали эту связь, несмотря на обстоятельства, склонившие к уничтожению этого сознания. Эти начала: 1) происхождение, быт и языки, 2) единый княжеский род, 3) христианская вера и единая Церковь».

После вызванного студенческими беспорядками (1861) закрытия Петербургского университета, несколько профессоров, и в числе их Костомаров, устроили (в городской думе) систематические публичные лекции, известные в тогдашней печати под именем вольного или подвижного университета: Костомаров читал лекции по древней русской истории. Когда профессор Павлов, после публичного чтения о тысячелетии России, был выслан из

Помощь по Теле2, тарифы, вопросы