Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Художник Юзеф Брандт

Юзеф Брандт (Jуzef Brandt ) - польский художник-баталист. Родился в 1841 году в городке Щебжешине (Szczebrzeszyn) Замостского уезда Люблинской губернии Царства Польского. Был учеником известных живописцев - Ю. Козака и К. Пилоти, учился живописи в Варшаве, Париже и Мюнхене. Стал, в свою очередь, наставником ряда известных в будущем польских художников. Работал и преподавал в Мюнхенской Академии Художеств.

Юзеф Брандт известен, прежде всего, как автор большого количества картин, посвященных польской военной истории и жизни запорожского казачества. Художник не один год провел на Украине, знакомился с источниками по истории казачества, с предметами его обихода, сохранившимся оружием, и потому его картины при изображении исторических личностей, одежды и вооружения той эпохи неизменно отличает высокая степень достоверности.

"Разговор у колодца"

К полюбившимся сюжетам - схваткам польских войск со шведами, казаками и татарами, к эпизодам с конницей, зарисовкам из казачьей походной жизни - он возвращается неоднократно. Для нас особый интерес, безусловно, представляют также картины Брандта, посвящённые сценам из обыденной жизни запорожского казачества - ярмаркам, охоте и просто отдыху казаков. По ним мы можем, например, наглядно судить о костюмах той эпохи (и в этом смысле работы художника служат прекрасной иллюстрацией к работе по истории запорожского костюма в этом номере “Станицы”!).

"Богородица"

Скончался Ю. Брандт в 1915 году в г. Радом. К величайшему сожалению, в России он до сих практически неизвестен - а ведь с картин его так ярко предстает наша общая с поляками история!..

ВК

"Казаки возвращаются"

Опубликовано: Сидорчук О. Н. Максим Юрьевич Брандт: вехи судьбы, черты личности // Образование в истории, история в образовании: материалы Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции «Интеграция исторического и образовательного пространства», посвященной 50-летию со дня рождения Максима Юрьевича Брандта (13–15 апреля 2011 г.) / под ред. В. А. Зверева. – Новосибирск: НГПУ, 2011. – С. 9–14.

«Историку остается только снова и снова возвращаться к проблемам, которые волновали живших тогда людей и которые, казалось бы, не имеют значения для нас. Не лучше ли предать забвению события былого… Ответ прост. Забыть о прошлом – значит лишить себя будущего. Прошлое живет в настоящем…» . Этим суждением мы хотим начать разговор о его авторе – близком и дорогом для нас человеке – студенте, учителе, коллеге, ученом Максиме Юрьевиче Брандте. Память о нем не оставляет равнодушными всех, кто знал Максима. Со всех уголков нашей страны на Всероссийскую научно-практическую конференцию, которую мы посвятили его памяти, прилетели гости. Чтобы его вспомнить, чтобы продолжить то дело, которому Максим отдавал все свои силы.

Интересна родословная Максима Юрьевича. Один из его предков Фёдор Фёдорович (Иоганн Фридрих фон) Брандт (1802–1879) – знаменитый немецкий естествоиспытатель, врач, зоолог и ботаник . Работая в России, он стал академиком, президентом Русского энтомологического общества, основателем и директором Зоологического музея Петербургской Академии наук. Прадедушка Егоров Павел Леонтьевич – полный георгиевский кавалер Русско-японской войны, умер в блокаду, прабабушка была учителем географии и математики, работала гувернанткой в семье Сергея Юльевича Витте. Бабушка по линии отца – Анна Павловна – была на партийной работе в Ленинграде, персональный пенсионер республиканского значения. Дедушка со стороны отца – Борис Вольдемарович – был историком, в Тосненском районе Ленинградской области руководил народным образованием. В 1933 г. он умер от туберкулеза.

Будущая мама Максима была эвакуирована с семьей в годы войны из Воронежа в Новосибирск вместе с заводом «Электросигнал». Ее отец Алексей Петрович Бажилин работал главным диспетчером этого завода, а мама Людмила Михайловна – заместителем начальника отдела труда и заработной платы.

Родители Максима познакомились 9 сентября 1952 г. Место знакомства – Ленинград, Первый Ленинградский государственный педагогический институт иностранных языков (ЛГПИИЯ). Студенческий хор. Репетировали песню «Гимн демократической молодежи мира». Здесь и познакомились.

Мама (в будущем) – Римма Алексеевна Бажилина – только что поступила на первый курс. До этого закончила музыкально-вокальную студию в Новосибирске и получила специальность дирижера-хормейстера. Будущий отец – Юрий Борисович Брандт – после окончания переводческого факультета 1-го ЛГПИИЯ служил в ГДР в штабе армии переводчиком с испанского и немецкого языков.

Поженились они 19 апреля 1956 г. Им не нравились студенческие свадьбы, и поэтому они просто «расписались», скрыв это событие от всех друзей. Но подружка Риммы узнала и обиделась. Поэтому решено было отмечать событие в ресторане «Астория» вчетвером: присутствовали Римма, Юрий и две девушки – соседки Риммы по комнате.

В Ленинграде в мае 1957 г. родилась дочь Надя. Сейчас Надежда Юрьевна – кандидат педагогических наук, доцент кафедры перевода и переводоведения Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ).

Август 1957 г. После окончания вуза семья Брандтов с маленькой дочкой отправились в Новосибирск. Юрий Борисович работал переводчиком, главным инженером по научно-технической информации Совнархоза. Римма Алексеевна преподавала иностранные языки – сначала в школе № 56, затем в вечернем радиотехникуме завода «Электросигнал». А 1 февраля 1962 г. стала преподавателем Новосибирского пединститута (теперь НГПУ), в котором работает до сих пор.

Апрель 1961 г. Родился сын Максим. Родился в Новосибирске в том самом месяце, который открыл всему миру космос. Он родился через несколько дней (17 апреля) после полета Ю. Гагарина.

Жила семья тогда в Октябрьском районе на ул. Декабристов, д. 65, на первом этаже. С самого раннего детства брата и сестру Надю связывала трогательная дружба, которую они сохранили и во взрослой жизни. Всегда помогали друг другу, относились с нежностью и заботой. Сейчас дружны между собой и их дети – Аня и Миша.

В 1968 г. Максим пошел в первый класс, в школу № 42 (сейчас – гимназия № 1). В начальных классах первой и любимой учительницей была бывшая балерина из Ленинграда, пережившая блокаду, – Елена Максимовна Павлова. В школе Максима никто не называл полным именем, звали – «Максимчик», «Максик». Он всегда выручал одноклассников. Интересный случай: однокласснику, которому грозила двойка по литературе, на выпускном экзамене написал на «4»; в это же время писал и свое сочинение – на золотую медаль.

В школе с одноклассниками принимал активное участие в работе группы «Поиск», встречался с ветеранами Великой Отечественной войны, вел экскурсии в музее. Дружил с сестрами узников Бухенвальда. В день вручения аттестатов первым возложил цветок к стелам с именами выпускников школы, погибших на войне. Затем это стало для школы традицией. Делал это Максим не пафосно, а по велению сердца. Любимые книги в детстве: «В небе войны» А. И. Покрышкина, «Рыцари моря» (о нахимовцах).

Очень любил своих учителей Софью Яковлевну, Мери Адольфовну, Римму Григорьевну, Петра Ивановича. Уважал и ценил всех своих учителей. Очень заботился о маме. В школе, провожая Римму Алексеевну взглядом, другие родители по-доброму восклицали: «Идет счастливая мать!»

После окончания в 1978 г. школы Максим поступил на исторический факультет Новосибирского государственного педагогического института. Еще до 1 сентября пришел в библиотеку. Сказал: «Я хочу записаться», чем сразил заведующую Калерию Ивановну. Любил работать в библиотеках города, особенно в ГПНТБ. С 1 курса проявил интерес к науке, выступал на научно-практических конференциях, но в то же время любил работу педагога. На 3 курсе работал в пионерском лагере «Тимуровец». Когда заболел ребенок (не из его отряда), вызвался отвезти ребенка в больницу. Узнал адрес родителей и ночью поехал к ним.

Максим всегда с огромной благодарностью вспоминал своих вузовских преподавателей и однокурсников. Особенно запомнились ему лекции И. В. Островского, А. В. Эдакова, Б. Н. Фойницкого, Ц. Л. Рукиной, Ф. С. Кузнецовой. С увлечением занимался в спецкурсе Евгении Иосифовны Матхановой по истории декабризма.

Ездил со своей студенческой группой по сельским школам с лекциями и концертами. Выступал с лекциями в обществе «Знание». Показав отличные успехи в учебе, увлекся медиевистикой. Стал мечтать о продолжении учебы в Москве. В НГПИ тогда существовала необходимость в дипломированном специалисте по истории Средних веков.

Большую поддержку талантливому студенту оказал Александр Витальевич Эдаков: он лично обегал все кабинеты в Московском государственном педагогическом институте (ныне – МПГУ), чтобы перевести сюда Максима. Екатерина Ивановна Соловьёва (в то время – проректор по научной работе), когда у нее спросили, кого думает послать в Москву, ответила: только Максима Брандта. Поддержал этот выбор и декан исторического факультета В. И. Соболев. Хотя, конечно, на факультете с грустью отпускали студента, перешедшего на 4 курс, в столицу.

После перевода в МПГУ, чтобы ликвидировать разницу в учебных планах, Максим за лето сдал восемь экзаменов – по истории, юриспруденции и другим учебным дисциплинам. В Москве руководителем его научных исследований – курсовой работы о Томасе Море, дипломного проекта по английскому абсолютизму – стала Кириллова Александра Андреевна. Оппонентом его дипломной работы был Н. И. Павленко. Максим с благодарностью вспоминал ректора МПГУ Петрова.

Однокурсники Максима по МПГУ вспоминают его тонкий юмор, надежность, порядочность, увлеченность наукой. Интересный случай: однокурсницы подарили ему шляпу, написав шутливое стихотворение: «И свой отточенный до блеска интеллект // Достойно прикрывай вот этой шляпой».

После окончания поступил в аспирантуру. Руководителем была Александра Андреевна. После ее внезапной смерти руководителем стал Александр Николаевич Чистозвонов. В аспирантуре получал стипендию им. К. Маркса. Особо тепло вспоминал заботу зав. аспирантурой Нины Петровны Радимовой. Параллельно с научными изысканиями по теме диссертации занимался старофранцузским, староанглийским, английским, немецким, французским языками.

Сразу же после окончания вуза преподавал историю в московской школе № 25, работал в МПГУ на кафедре методики преподавания истории у П. В. Горы и на кафедре истории под руководством А. А. Данилова. Был заместителем декана социологического факультета МПГУ. В 1990 г. защитил кандидатскую диссертацию «Шотландия в системе европейских международных отношений (вторая половина XVI в.)». Первым оппонентом его диссертации была Н. И. Басовская, зав. кафедрой всеобщей истории Историко-архивного института РГГУ.

В 1993 г. вышла монография М. Ю. Брандта «Шотландия в европейской системе государств (вторая половина XVI в.)». Автор работал в РГГУ – читал курс истории Средних веков. Преподавал в сильной студенческой группе, в которой учился и нынешний директор Института филологии и истории РГГУ, зав. кафедрой истории Древнего мира д-р ист. наук, профессор П. П. Шкаренков.

В зале заседания Всероссийской конференции в НГПУ, посвященной 50-летию со дня рождения М. Ю. Брандта (2011 г.)

В начале 1990-х гг. Максим Юрьевич проходил стажировку в Институте человека во Франции. Затем последовали другие научные поездки – в Бостон, Лондон, Билефельд.

С 1993 г. выходили его научные публикации по истории Средневековья, методике преподавания истории, истории европейской педагогики от Античности до Нового времени. Издавались также научно-методические работы для вузовских преподавателей и студентов: программно-методические материалы, пособия для абитуриентов, методические рекомендации. К 2005 г. у него было около 200 опубликованных трудов. Параллельно Максим работал на общеобразовательную школу: писал программы и методических пособия по истории для учителей, учебники для школьников. Сотрудничал с издательством «Дрофа». В разные годы был выпускающим, главным редактором этого издательства.

Возьмем на себя ответственность и выделим два огромнейших дела, которые особо ценил и любил Максим.

Первое – это работа в журналах «Обществознание в школе», «Преподавание истории и обществознания в школе», «История и обществознание для школьников». Будучи заместителем главного редактора, совместно с А. Ю. Лазебниковой и коллегами придумывал интересные рубрики, оформление журнала, проблематику изданий. Встречался с интереснейшими людьми, брал у них интервью, активно писал сам. Приезжая в Новосибирск, всегда рассказывал о творческой атмосфере своих журналов. Любил повторять: «Работают высокопрофессиональные люди! Как интересно, увлеченно!»

И второе – написание школьных учебников. «История Средних веков» – сначала в двух частях, затем в одном издании. В 2008 г. этот учебник выдержал уже 8-е издание. Учебник в соавторстве с А. А. Даниловым и Л. Г. Косулиной «История России ХХ века». «Россия и мир» – учебное пособие, написанное авторским коллективом, в 90-е гг. стало одним из первых новых, проблемных, интересных. Как же оно выручало учителей при подготовке к урокам! Не разочаровало педагогов и издание 2004 г.

По мнению Н. М. Карамзина, «обретя семейный очаг, историк становится звеном в длинной цепи человеческого рода, имеющей свое начало и продолжение, и тем самым он получает право беседовать с потомками». Несмотря на напряженный ритм работы, Максим Юрьевич всегда находил время на свою семью.

С будущей супругой Маро Генриховной Франгулян он познакомился еще в студенчестве. Она закончила с отличием МПГУ по специальности «Математика» и работала в международном отделе МПГУ. В 1988 г. родилась дочь Анечка. Сейчас Анна закончила Финансовую академию при Правительстве РФ, факультет международных экономических отношений. Защитила диплом «Банковская система Германии». Стажировалась за рубежом. Является автором нескольких статей в журналах. Аней написана интересная книга «Четыре стены и одна жизнь» о студенческой жизни в Германии. В год 50-летия Максима она окончила экономический факультет университета в Кёльне.

Максим Юрьевич умел дружить, причем не только со сверстниками, но и с молодыми учеными, студентами. Любил и прекрасно знал Ленинград, обошел пешком многие места Карельского перешейка. Любил музыку Шостаковича, Моцарта, Чайковского, Баха. Любимый его певец – В. Атлантов. Слушал Высоцкого, Визбора, Джо Дассена, Азнавура. Любил пироги, мясо, рыбу, особенно то, что готовила бабушка.

Друзья, коллеги, преподаватели часто вспоминают Максима Юрьевича. Новые поколения преподавателей и студентов открывают его для себя. Какой он? Талантливый историк и методист. Интеллектуал. Никогда не был завистником. Радовался успехам и победам других. Испытывал огромную радость, когда встречал интересного человека. Умел находить интересных авторов. Очень любил детей. Уважал и трепетно относился к фронтовикам. С огромным чувством юмора. Порядочный. Деликатный. Профессионал в своем деле. Трогательно относящийся к семье. Скрупулезно работающий с текстом. Блестящий преподаватель. Добрейший человек.

Наши воспоминания – это новые встречи с Максимом Юрьевичем Брандтом, наполняющие нас интересом к истории и методике ее преподавания, светлой добротой и любовью к близким.

, Радом) - польский художник-реалист .

Жизнь и творчество

Ю. Брандт сперва учился на инженера в Париже , однако с 1862 года решил посвятить себя живописи. Обучался рисованию в Мюнхене у Франца Адама и у Карла Теодора фон Пилоти . В 1867 году Брандт открыл собственное художественное ателье.

Писал полотна преимущественно на историческую тематику, изображая батальные сцены из истории Польши XVII века ; создавал также жанровые работы на темы из жизни соотечественников. Исторические картины Ю. Брандта оказали значительное влияние на развитие польского изобразительного искусства и литературы, вдохновив Генрика Сенкевича на написание его исторической трилогии (Огнём и мечом (1884), Потоп (1886), Пан Володыёвский (1888)). Последние годы жизни художник провёл в селе Ороньско близ Радома.

Педагог. Организовал частную художественную школу. Воспитал ряд талантливых художников, на творчество которых оказал влияние, в их числе - Богдан Клечинский и Ян Богумил Розен .

Скончался 12 июня 1915 года и был похоронен на Католическом кладбище в Радоме.

Избранные полотна

• Привал чумаков у корчмы (1865)
• Нападение польской кавалерии на турок в XVII столетии (1867)
• Эпизод из Тридцатилетней войны
• Табор - возвращение из-под Вены (1869)
• Переход польских кавалеристов через морской залив в Ютландию в 1658 году (1870)
• Чарнецкий под Колдынгой (1870)
• Военный лагерь XVII столетия
• Базарный день в польском городке (1872)
• Битва с турками под Веной 12 сентября 1683 года
• Переход польского отряда через Карпаты
• Украинские казаки
• Казак и дивчина (1875)
• Барские конфедераты (1875)
• Казаки в дозоре (1876)
• Просёлочный шлях на Украине
• Схватка с татарами (1878)
• Отбитие ясыря (1878)
• Ловля коня на аркан (1880)
• Ловля коня на аркан (2-й вариант, 1881)
• Перед бурей (1882)
• Бунчужный (1885)
• Фантазия (Стрельба из лука) (1885)
• Ярмарка в Подолии (1885)
• Лесничий (1886)
• Выезд Яна Собесского и Марысеньки из Вилянува (1887)
• Молитва в степи (1890)
• Казацкая свадьба (1893)
• Богородица (1909)

Напишите отзыв о статье "Брандт, Юзеф"

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий Брандт, Юзеф

Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…

В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.