Литературное развлечение «Страна Поэзия. "Поэзия – чудесная страна…" Сценарий литературного вечера (ко Всемирному дню поэзии)
Сценарий литературного вечера
«Значит, родственны мы по душе»,
посвящённого презентации поэтического сборника «Родники»
Цель:
Литература :
Дрыжакова Е. В волшебном мире поэзии. Книга для учащихся ст. кл. - М.: Просвещение, 1978. - 203 с.
Угличские поэты (брошюры).
Оборудование:
портреты поэтов
свеча
грамота, жетоны, призы
приглашения
биографии поэтов сборника «Родники».
План мероприятия:
Орг. момент
Вступит. слово ведущего
Слово о гостях
Слово о поэтах сборника
Беседа с гостями вечера (чаепитие) + Викторина «Лучший знаток поэзии»
Подведение итогов мероприятия.
Сценарий:
Ведущая:
***(Поэзии не время быть свечой…)
…Поэзия не факел, а свеча…
(Забыла, чьи слова, но вроде бы Городецкий)
Поэзии не время быть свечой,
Едва мерцающей, совсем не время.
Ну, разве что, когда за упокой…
Оплакивая молодое племя…
Которому б учиться да расти,
Вкушая этот дивный мир на пробу,
А не бросок землицы из горстИ
Родительской, в слезах, на крышку гроба.
Поэзия не огоньком свечи,
Должна быть ныне, зла ветрам покорным,
А путеводным маяком в ночи,
Сжигающим сталеплавильным горном.
Драудэ.А
Ведущая: Добрый вечер, друзья! У каждого из вас, сидящих в этом зале, у каждого человека в нашем огромном мире своё понимание поэзии, индивидуальное, принятое только им одним, и пусть для одного поэзия сравнима со свечой, а для другого - с путеводным маяком - не важно. В нашем же зале горит свеча не случайно, потому как наш вечер посвящён презентации поэтического сборника «Родники», авторы которого учащиеся в(с)ош. Их голос пока ещё слаб, как это трепетное пламя. Но порой хватает и такого, чтобы осветить души близких, друзей, знакомых, да просто незнакомых людей, оказавшихся рядом с вами в определённое отрезок времени. Поэзия - это стремление делиться своим светом с окружающими. Очень точно подметил этот факт поэт-ярославец К.Васильев:
… «Поэзия, бушующая только в душе поэта, ещё не поэзия - так как о ней никто не ведает. Она «сама в себе». То же, что и - ничто. Она - вне действия. Вне жизни. Поэт, таящий про себя свои стихи - лишает свою жизнь смысла. Потребность предавать свои стихи гласности - непременная потребность поэта. Ибо лишь это придаёт смысл его занятиям и - шире - его жизни».
Эти слова станут эпиграфом нашего вечера.
Поэзия давняя, любимая страсть человечества. Нет на земле народа, у которого бы не было поэтов. Поэты бывают в большей или меньшей степени наделены талантом, иногда среди них являются гении, подобные Пушкину. Но мировая поэзия бережно хранит имена и тех, кто вовремя нашёл и сказал людям нужные слова - иногда бодрые и добрые, а иногда горькие и иронические, и сказал так, что ему захотели поверить, ибо поэты - всегда живые свидетели времени. Выбор поэта-собеседника всегда останется за читателем, в отсутствие которого исчезает и сам поэт.
В нашем зале нет людей равнодушных, каждый пришёл сюда по велению своей души и сердца. Кто-то из вас сам пишет стихи, кто-то является их благодарным слушателем. Я хочу представить гостей нашего праздника:
Очкина Л.М., Зяблова Н.А., Чистякова Л.П., Будников А., т.д.
Позвольте представить ещё одного полноправного участника нашего вечера - поэтический сборник «Родники». Его авторы - выпускники и сегодняшние учащиеся нашей школы. Выбор названия также не случаен. Родники - это источники с чистой водой, бьющие свои струи из родной земли; стихи юных поэтов поражают искренностью, добротой, любовью к нашему краю, его природе, миру. Главная черта стихотворений не отточенность мастерства, а чистота и открытость их душ. А откровенный разговор с восторженной юностью никого не сможет оставить равнодушным.
Расторгуева Елена.
Рано повзрослевшая Елена всегда поражала глубиной и богатством внутреннего мира, обострённым чувством настоящего. Её поэзия - это не обычный девичий лирический дневник, а зрелые, осмысленные, прочувствованные вещи. Их основная тема - любовь-страсть, не знающая меры и границ; чувство, окрашенное почти всегда в трагические тона. Как у Тютчева - «любовь как поединок роковой…».
Белкина Ирина.
Весёлая, добрая, отзывчивая … Ирина живёт в атмосфере постоянного праздника и бескорыстно делится своей радостью с окружающими. Эта лёгкость, в какой-то мере, беззаботность присуща и её лирике. Её стихи просты и откровенны. Ирина всегда говорит о самой себе. Но! Когда, например, она восхищается красотой нашей столицы, это восхищение передаётся и нам, читателям. А откровенно говорить о том, что любишь, поистине смелый поступок не только для поэта, но и для любого человека
Топорищева Любовь.
Любовь! Её имя - ответ на все вопросы. Искренность в чувствах, зачастую непростых, неизменна. Не случаен и образ летящей птицы … Любовь, рвущаяся наружу; ведь в плену это чувство умирает. Простота слов! Но лишь лесть и неправда всегда многословны, потому и мертвы их речи.
Мягкова Юлия.
Юлия - удивительная девушка с «лучистыми» глазами толстовской княжны, в которых цветёт русское разнотравье. В них доброта соседствует с нежностью, милосердие с мужеством. Так и её стихи - это отражение её глаз. С одинаковым усердием и вниманием она пишет о русской природе, о любви, жизни. Живое участие и откровенность во всём - её жизненное и творческое кредо.
Тушнова Анна.
Только с первого взгляда Анна скромная и хрупкая, потому как она девушка волевая, с характером. Боец по натуре, она преображается в поэзии. Каждое её стихотворение - эмоциональный диалог с читателем. Чаще это желание погрустить осенью, наблюдая умирающую природу, или прокатиться зимой на быстрой тройке. Но всегда, даже в самых мажорных стихотворениях, чувствуется лёгкая грусть.
Галактионов Артём.
Роман - спокойный и выдержанный, ответственный, но немного застенчивый молодой человек. Он из тех, на кого всегда можно положиться. Так и его стихи открыты и просты.
Гагиева Мария.
Мария, гордая и независимая девушка, не подчиняющаяся ни одному закону и правилу. Она страстна во всём: и в жизни, и в поэзии, и потому ненавидит полутона и получувства, во всём доходя до самой сути. И, несмотря на столь юный возраст, её лирике присуща особая «взрослость», серьёзность мысли и чувства.
Сборник состоит из трёх разделов: «О природе», «О любви», «О жизни». В жизни каждого человека - это самые важные и дорогие темы.
Особую роль при создании сборника сыграла Сироткина Любовь Ивановна, директор нашей школы, мудрая женщина, интересный собеседник. Поэтому начинается сборник со стихотворения-эпиграфа И.Белкиной, посвящённого Любовь Ивановне. В настоящее время Ирина проживает в другом городе.
Чтец: ***
Я в этой школе уже три года,
И мне так нравится она.
У нас директор очень строгий,
Но помогает всем она.
Бывает, покричит немного,
Без трудностей ведь жизни нет.
Бывает, и похвалит тоже,
Пусть счастья будет больше бед.
Спасибо, Вам за пониманье,
Терпенье, честность, доброту!
И никогда не забывайте
Ирину Белкину свою!
2004 г.
Ведущая: Каждый поэт - это целая эпоха, целый мир. Кого-то привлекают картины природы; кто-то передаёт в своих строках бурю страстей, чувств;
кто-то откровенничает с читателем, кто-то философствует; кто-то говорит о дружбе, любви; а кто-то обо всём этом вместе. Безусловно, лирические описания родной угличской природы никого не смогут оставить равнодушными. А рассказ о поздней осени Анны Тушновой ещё и на редкость точен. Она сравнивает холодный дождь с плачущим небом. А, впрочем, слово поэту …
А.Тушнова:
***
Все деревья стали золотыми:
Ведь пришла осенняя пора.
Грустно на душе немного стало,
Кажется, не кончится она.
Утром встанешь, и холодный дождик
Бьёт по крышам, будто бы назло,
Кажется, что это слёзы неба,
Потому что умерло оно.
Солнышко его уже не греет
И уже неярко так блестит.
Небо всё окутано вуалью,
Кажется, что небо, небо спит.
15.10.2004.
Ведущая: Любовь земная… Любовь человеческая… Вечная, бессмертная тема. Каждый из поэтов по-своему неповторимо пытался выразить, передать это чувство. Саади и Омар Хаям, Данте и Петрарка, Байрон и Гёте. А наш великий Пушкин! Другие великие поэты России: Лермонтов, Некрасов, Тютчев, Блок …. Каждый в этой теме новатор, ибо пишет и говорит, о чём болит его сердце, его душа. Наш век наложил свой отпечаток на сферу личных, семейных отношений, огрубил, растоптал интимный мир человека, породил цинично-торгашеский взгляд на святая святых - любовь, женскую красоту, материнство. Тем радостней встреча с произведениями, каждое из которых неповторимо, в каждом из которых - тончайшие прекрасные порывы человеческой души, её любовь и верность. Интересно наблюдать за перипетиями юной души, описывающей опыт первой любви, первых разлук и измен. Стихотворения Е.Расторгуевой не по-детски серьёзны и до боли чувственны.
Расторгуева:
Две свечи.
Две свечи, как две жизни, пылают,
Разжигая в душах огонь,
Две свечи, как два грешника,
молча страдают,
Ты кладёшь мою руку себе на ладонь.
Ты пленил меня пламенем ярким,
Я ответное пламя зажгла,
От любви нашей было так тепло,
Что расплавились свечи, и любовь ушла.
Мы теперь с тобою, словно чужие,
Мы теперь ни друзья, ни враги,
Да и мысли теперь уж иные,
Им не хочется больше любви.
Моё сердце теперь, словно льдинка,
словно вечная глыбина льда,
не роняю теперь я слезинки,
и сильней я сейчас, чем тогда.
2003
Ведущая: Жизнь - сложная штука. Огромное количество народных пословиц доказывает это. «Жизнь прожить - не поле перейти». Рассказать другим о том, что волнует тебя, с чем не может мириться твоё сердце - уже подвиг. Слёзы уважения вызывает стихотворение Ю.Мягковой «Девятое мая».
Мягкова:
***
Давай постоим у святого огня,
Преклоним колени к граниту.
Мы вспомним о павших и о живых,
О судьбах, войною разбитых.
Смотри, подошёл седовласый солдат,
Положил цветы к балюстраде.
Смотри, как на солнце медали горят,
И выправка, как на параде.
Они были точно такие, как мы:
Любили, работали, жили,
Шутили, смеялись, ходили в кино,
Рожали детей и растили.
Но трауром страшное слово «Война»
Вмешалось в их судьбы и жизни.
Они защищали родные дома,
Страну и народ от фашизма.
Смотри, сколько их пред тобою в строю,
Не счесть километры фамилий,
Погибших в неравном смертельном бою,
Чтоб мы с вами счастливы были.
2005.
Ведущая: Зажигаем свечу на нашем именинном пироге. Свеча одна, на презентации второго сборника зажжём их уже две.
Слово гостям.
Ведущая: Где, когда и при каких обстоятельствах научились люди слагать стихи? Ответить на этот вопрос невозможно, ибо учились этому всегда и везде.
Не случайно выбрано и название нашего вечера «Значит, родственны мы по душе!». На всех объединило пламя этой свечи.. . Пусть её огонь освещает вашу душу и спасает от мрака равнодушия и пошлости. А родные люди должны помогать друг другу. Поделитесь искоркой тепла, и она вернётся к вам сторицей. До новых встреч.
Беседа.
Ведущий: Жизнь замечательного русского поэта Николая Михайловича Рубцова оборвалась рано и трагически – в неполные 35 лет. (1, 2 слайд)
Ведущий: Из воспоминаний Станислава Куняева: «С Тверского бульвара в низкое окно врывались людские голоса, лязганье троллейбусных дуг. Шум проносящихся к Никитским воротам машин. В Литинституте шли приемные экзамены, и все абитуриенты по пути в Дом Герцена заглядывали ко мне с надеждой на чудо. Человек по десять в день. Так что настроение у меня было скверное… Заскрипела дверь. В комнату вошел молодой человек с худым, костистым лицом, на котором выделялся большой лоб с залысинами и глубоко запавшие глаза. На нем была грязноватая белая рубашка, выглаженные брюки пузырились на коленях. Обут он был в дешевые сандалии. С первого взгляда видно было, что жизнь помотала его изрядно и что, конечно же, он держит в руках смятый рулончик стихов.
— Здравствуйте, — сказал робко. – Я стихи хочу вам показать. Молодой человек протянул мне странички, где на слепой машинке были напечатаны одно за другим вплотную – опытные авторы так не печатают – его вирши. Я начал читать. (Слайд 3)
Чтец: Взбегу на холм и упаду в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву…
Россия, Русь – куда я ни взгляну!
За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы…
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в твои леса и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы.
Они несут на флагах черный крест.
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окрест,
А лес крестов в окрестностях России.
Кресты, кресты…
Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они – и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье,
И надо мной – бессмертных звезд Руси,
Спокойных звезд безбрежное мерцанье…
(«Виденье на холме»)
Ведущий: — Я оторвал от рукописи лицо, и наши взгляды встретились. Его глубоко запавшие махонькие глазки смотрели на меня пытливо и настороженно.
— Как вас звать?
Николай Михайлович Рубцов. (Слайд 4)
Ведущий: Из воспоминаний Г.Горбовского; «Николай Рубцов – поэт долгожданный. Блок и Есенин были последними, кто очаровал читающий мир поэзией – не придуманной, органической… Время от времени в огромном хоре советской поэзии звучали голоса яркие, неповторимые. И все же хотелось Рубцова. Требовалось. Кислородное голодание без его стихов — надвигалось. Долгожданный поэт… Но… не секрет, что многие даже из общавшихся с Николаем узнали о нем как о большом поэте уже после его смерти…»
Прикоснуться к строкам Рубцова – значит прикоснуться к чему-то светлому и доброму. (Слайд 5)
Чтец: Меж болотных стволов красовался восток огнеликий…
Вот наступит октябрь – и покажутся вдруг журавли!
И разбудят меня, позовут журавлиные крики
Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали…
Широко по Руси предназначенный срок увяданья
Возвещают они, как сказание древних страниц.
Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье
И высокий полет этих гордых прославленных птиц.
Широко на Руси машут птицам согласные руки.
И забытость болот, и утраты знобящих полей –
Это выразят все, как сказанье, небесные звуки,
Далеко разгласит улетающий плач журавлей…
Вот летят, вот летят… Отворите скорее ворота!
Выходите скорей, чтоб взглянуть на высоких своих!
Вот замолкли – и вновь сиротеет душа и природа
Оттого, что – молчи! – так никто уж не выразит их…
(«Журавли»)
Ведущий: (Слайд 6) Задумываясь над первоистоками этой красоты, унесемся в Беломорье – край суровый, богатый сказками, преданиями, легендами. Здесь, в селе Емецк Архангельской области, 3 января 1936 года родился Николай Рубцов. Отец работал в сельпо, мать сидела с детьми. В семье было шестеро детей (три девочки и три мальчика). Еще до войны начались страшные утраты. В 1940 году умерла 17-летняя старшая Надя, работавшая счетоводом в сельпо. (Может быть, по-другому сложилась судьба поэта, если бы была жива старшая сестра…). Ушел на фронт отец и всякая связь его с семьей прервалась. А вскоре будущий поэт лишился матери: она тяжело заболела и умерла. (Слайд 7)
Ведущие: Сохранились мемуарные записи, которые сделал Рубцов в последние годы жизни. «Шел первый год войны. Моя мать лежала в больнице. Старшая сестра поднималась задолго до рассвета, целыми днями стояла в очередях за хлебом, а я после бомбежек с большим увлечением искал во дворе осколки, и если находил, то гордился ими и хвастался. Часто я уходил в безлюдную глубину сада возле нашего дома, где полюбился мне один удивительно красивый алый цветок. Я трогал его, поливал и ухаживал за ним, всячески, как только умел. Об этом моем занятии знал только брат, который был на несколько лет старше меня. Однажды он пришел ко мне в сад и сказал: «Пойдем в кино». «Какое кино?» — спросил я. «Золотой ключик», — ответил он. Мы посмотрели кино «Золотой ключик», в котором было так много интересного, и, счастливые, возвращались домой. Возле калитки нашего дома нас остановила соседка и сказала: «А ваша мама умерла». У нее на глазах появились слезы. Брат мой заплакал тоже и сказал мне, чтоб я шел домой. Я ничего не понял тогда, что такое случилось, но сердце мое содрогнулось, и теперь часто вспоминаю я кино «Золотой ключик», тот аленький цветок и соседку, которая сказала: «А ваша мама умерла».
Чтец: Домик моих родителей
Часто лишал я сна.
— Где он опять, не видели?
Мать без того больна. –
В зарослях сада нашего
Прятался я как мог.
Там я тайком выращивал
Аленький свой цветок.
Этот цветочек маленький
Как я любил и прятал!
Нежил его, — вот маменька
Будет подарку рада!
Кстати его, некстати ли,
Вырастить все же смог…
Нес я за гробом матери
Аленький свой цветок.
(«Аленький цветок»)
Ведущий: Колю забрала к себе соседка. Потом у неё пропали карточки на хлеб, и вина упала на семилетнего мальчишку. Он убежал в лес, жил там неделю, а когда возвратился, его отправили в детдом. Николай пешком ушел оттуда в город к сестре. Его снова нашли и на этот раз отправили за сотни километров от больших дорог – в Никольский детдом Тотемского района Вологодской области. (Слайд 8)
Чтец: Мать умерла.
Отец ушел на фронт.
Соседка злая
Не дает проходу.
Я смутно помню
Утро похорон
И за окошком
Скудную природу.
Откуда только –
Как из-под земли! –
Взялись в жилье
И сумерки, и сырость…
Но вот однажды
Все переменилось,
За мной пришли,
Куда-то повезли.
Я смутно помню
Позднюю реку,
Огни на ней,
И скрип, и плеск парома,
И крик: «Скорей!»,
Потом раскаты грома
И дождь… Потом
Детдом на берегу…
(«Детство») (Слайд 9)
Ведущий: Здесь-то и суждено было провести Коле Рубцову целых семь сиротских, горьких и счастливых, лет. Никольское он всегда считал своей родиной. Из воспоминания бывшей пионервожатой Екатерины Ивановны Брагиной: «Вечерами ребята собирались в пионерской комнате, у растопленной печи и мечтали о том времени, когда все станут счастливыми, не будет больше детских домов. Здесь, в пионерской, стоял единственный книжный шкаф – вся библиотека детского дома. Здесь же готовились праздничные концерты.
Помнится, готовили мы сцены о Пушкине-лицеисте к юбилею поэта. Все ломали голову над костюмами, и Коля очень переживал, желая хоть немного походить на юного поэта. И попросил он завить ему волосы, чтобы стать кучерявым…»
Ведущий: Николай Рубцов от природы был мальчиком застенчивым, учился хорошо. Много читал, пытался писать стихи. Начитавшись книг о морских путешествиях, он буквально бредил морем. Закончив семь классов, 14-летний Рубцов отправился в Ригу. Там было море и – верх мечтаний – мореходное училище. Но «мореходка» не приняла юного романтика. Не вышел возрастом!
Можно представить себе горе подростка – рухнула, как карточный домик, первая его радужная мечта.
Чтец: …Как я рвался на море!
Бросил дом безрассудно
И в моряцкой конторе
Все просился на судно.
Умолял, караулил…
Но нетрезвые, с кренцем,
Моряки хохотнули
И назвали младенцем.
(«Фиалки»)
Ведущий: Мечта привела его в Архангельск, где он попал кочегаром на рыболовецкое судно. Манили и большие города. В 1955 году он уже работает в Ленинграде. (Слайд 10)
Ведущий: Но к морю он все-таки добрался! Из Ленинграда на четыре года уходит служить на флот. Здесь начинает писать и печататься во флотских изданиях.
Влекли меня матросские дороги
С их штормовой романтикой.
И вот районный военком, седой и строгий,
Мне коротко сказал: «Пойдешь на флот!»
(«Родное море»)
Ведущий: (Слайд 11) Эскадронный миноносец на долгие четыре года стал для него родным домом. Вместе со строгим воинским уставом и боевой учебой пришли надежность и обеспеченность быта. Сослуживцы запомнили матроса Рубцова веселым и общительным. Он был неразлучен с гармонью, играть на которой научился еще в детдоме. Демобилизовался Рубцов в 1959 году. И сразу стал вопрос: куда поехать? В село Никольское, где жил в детдоме, но что он там будет делать? Начинающий поэт решил ехать в Ленинград. Там – поэты, журналисты, издательства… Он устроился на работу на Кировский завод. Вот как описал Рубцов свой первый разговор с напарником, с пожилым кочегаром.
Чтец: …Бросил лом, платком утерся.
На меня глаза скосил:
— А тельняшка, что для форсу? –
Иронически спросил.
Я смеюсь: — По мне для носки
Лучше вещи нету, факт!
— Флотский, значит?- Значит, флотский.
Что ж, неплохо, коли так!
Кочегаром, думать надо,
Ладным будешь, — произнес,
И лопату, как награду,
Мне вручил: — Бери, матрос!
(«В кочегарке»)
Ведущий: С этой «наградой» Николай Рубцов был неразлучен года полтора. Не теряя времени, записался в литобъединение при заводе. Осенью 1961 года его стихи вошли в сборник «Первая плавка», составленный из стихотворений рабочих Кировского завода. Узнав, что у молодого поэта лишь семилетнее образование, руководители литобъединения настойчиво советовали ему попробовать поступить в Литературный институт. Но сначала надо было закончить десятилетку, и он стал учиться в вечерней школе. (Слайд 12)
Ведущий: И вот Николай Рубцов приезжает в Москву. Утверждение поэтических представлений поэта и его взглядов на жизнь происходит уже в Москве, в пору учебы в Литинституте им. М.Горького. В Литинститут Рубцов пришел уже с немалым багажом жизненных впечатлений и, главное, со своим творческим голосом.
Ведущий: Из воспоминаний Сергея Викулова: «На творческий конкурс Литинститута Н.Рубцов представил самодельную книжку «Волны и скалы». В неё вошло 38 стихотворений. Но те, кто стал учить Рубцова, вероятно, не сразу поняли, что перед ними – не просто талант, а почти сформировавшийся поэт… К своим двадцати шести годам прошедший, как говорят, огонь и воду, познавший не только (а вернее не столько) верхние, просторные и светлые этажи жизни, но и ее глухие подвалы и даже ее дно, он ждал от Литинститута не школярских разговоров о ямбах и хореях, а откровений о жизни, о душе человеческой… Ждал – и не дождался…»
Ведущий: Роберт Винонен вспоминает, как на студенческой вечеринке читали стихи по кругу… «Настал черед поэта-первокурсника, паренька из Вологды… Н. Рубцов прочитал «В горнице моей светло…». Произошла некоторая заминка: больно уж просто, даже наивно. Так и было сказано: мол. Парень ты хороший, но поэзия – дело серьезное. Мы в космосе, а ты «матушка принесет воды». (Слайд 13)
Чтец: В горнице моей светло:
Это от ночной звезды.
Матушка возьмет ведро,
Молча принесет воды…
Красные цветы мои
В садике завяли все.
Лодка на речной мели
Скоро догниет совсем.
Дремлет на стене моей
Ивы кружевная тень,
Завтра у меня под ней
Будет хлопотливый день!
Буду поливать цветы,
Думать о своей судьбе,
Буду до ночной звезды
Лодку мастерить себе…
(«В горнице»)
Ведущий: Николай Рубцов стал студентом. В «гениях» не ходил, его ценили не только в институте, но и на Высших литературных курсах. Его стихи-песни еще до публикации доходили до всех уголков России – через душу людей, через их память. Существует более 130 песен на стихи Николая Рубцова.
(Звучит песня «Букет») (Слайд 14)
Ведущий: Руководитель творческого семинара Николай Сидоренко, аттестуя Рубцова за второй курс, говорил «Если вы спросите меня: на кого больше надежд, я отвечу: на Рубцова. Он – художник по организации его натуры, поэт по призванию».
Ведущий: Рубцов много ездил по стране.
<…> Как будто
Ветер гнал меня по ней,
По всей земле – по селам и столицам!
Я сильным был,
Но ветер был сильней, —
Нигде не мог остановиться. <…> (Слайд 16)
Ведущий: В самые трудные минуты жизни поэт всегда возвращался в Тотьму, в село Никольское. Здесь он вырос и здесь впоследствии написаны его лучшие стихи. Однажды он сказал…
Я уплыву на пароходе,
Потом поеду на подводе,
Потом еще на чем-то вроде,
Потом верхом, потом пешком
Пойду по волоку с мешком –
И буду жить в своем народе!
Ведущий: Это шутливое предсказание Рубцова сбылось. В 1963 году Рубцов перевелся на заочное отделение и надолго исчез из Москвы. Он уехал в свою «Николу».
Из воспоминаний Сергея Викулова: «Он почти ничего не рассказывал о себе… Мы знали только, что где-то в деревне у него есть жена Гета, есть дочка… Забрать семью к себе он не мог… Некуда было…»
Ведущий: Поэт Александр Романов писал: «Николай Рубцов! Стихи его настигают душу внезапно. Они не томятся в книгах, не ждут, когда на них задержится читающий взгляд, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как ветер, как зелень и синева, возникли однажды из неба и земли и стали этой вечной синевой и зеленью…»
Здесь не только эмоции, здесь точно выражены свойства подлинной лирики, которая звучит, а не «читается».
Чтец : Ветер под окошком
Тихий, как мечтанье,
А за огородами
В сумраках полей
Крики перепелок,
Ранних звезд мерцание,
Ржание стреноженных
Молодых коней.
К табуну
С уздечкою
Выбегу из мрака я,
Самого горячего
Выберу коня,
И по травам скошенным
Удилами звякая,
Конь в село соседнее
Понесет меня.
Пусть ромашки встречные
От копыт сторонятся,
Вздрогнувшие ивы
Брызгают росой, —
Для меня, как музыкой,
Снова мир наполнится
Радостью свидания
С девушкой простой!
Все люблю без памяти
В деревенском стане я,
Будоражат сердце мне
В сумерках полей
Крики перепелок,
Дальних звезд мерцание,
Ржание стреноженных
Молодых коней…
«Деревенские ночи»
Ведущий: В 1964 году Рубцова исключили из института «за злоупотребление спиртными напитками и глумление над святынями». Пил он не больших других и глумиться над святынями не думал. Просто собрал с этажей портреты русских классиков, поставил у себя в комнате и беседовал с ними… Поначалу исключение из института казалось Рубцову несущественной ошибкой, которую легко будет исправить осенью, когда вернуться из отпусков все преподаватели. Но в институте Рубцова не восстановили. (Слайд 17)
Ведущий: Несмотря на все свои буйства, он был застенчивым и каким-то очень гордым. Это только в стихах он мог закричать, словно от боли:
Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!
А в жизни – нет. В жизни Рубцов никогда не позволял себе жаловаться. Даже если приходилось просить взаймы денег, он делал это мучительно трудно.
Ведущий: За свою жизнь поэт поменял много профессий: он был слесарем-сборщиком, кочегаром, избачом, литконсультантом. За публикации своих стихов в районных газетах, а если повезет, в областных он получал гроши. «Были бы у меня средства, я никогда не печатал бы свои стихи…»
Ведущий: При жизни Николай Рубцов издал только четыре тоненьких книжечки, общим тиражом сорок три тысячи. После его смерти вышло более двадцати изданий, тираж давно перевалил за пять миллионов.
В конце шестидесятых годов жизнь поэта вроде бы наладилась. До 1968 года у Рубцова не было своего угла. Он писал: «Нет ничего… есть только любовь к одной избе…» Наконец он получил место в общежитии, в комнате, где жили еще двое мужчин.
Ведущий: В московских журналах готовились к публикации подборки его стихов, появились какие-то деньги, признание. В 1970 году выходит последнее прижизненное издание – книга стихов – «Сосен шум». Рубцов «входил» в литературный круг.
Чтец:
Ты мне тоску не пророчь!
Тихая зимняя ночь.
Светятся, тихие, светятся, чудные,
Слышится шум полыньи…
Были пути мои трудные, трудные.
Где ж вы, печали мои?
Скромная девушка мне улыбается,
Сам я улыбчив и рад!
Трудное, трудное – все забывается,
Светлые звезды горят!
Кто мне сказал, что во тьме заметеленной
Глохнет покинутый луг?
Кто мне сказал, что надежды потеряны?
Кто это выдумал, друг?
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь.
Ведущий : Сколько раз писали и говорили о родной деревне, о деревенской школе, о школьных годах! Но нужен был Рубцов, чтобы воспеть это единственное и незабываемое.
Чтец: Тихая моя родина,
Ивы, леса, соловьи.
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
Где здесь погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.
Тихо ответили жители:
«Это на том берегу».
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол священной обители
Яркой травою порос.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил…
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать –
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
Ведущий: Да, всеми силами души любил Рубцов свою тихую родину, нашу общую Родину. Но как человек и поэт он многое не мог принять «на земле, не для всех родной». С его жизненным опытом, мировоззрением и пророческим даром ему было жить порой невыносимо тяжело, почти невозможно…
…Я в ту ночь позабыл
Все хорошие вести,
Все призывы и звоны
Из Кремлевских ворот.
Я в ту ночь полюбил
Все тюремные песни,
Все запретные мысли,
Весь гонимый народ.
Ведущий: В 1967 году вышла книга «Звезда полей». С годами «Звезда полей» превратилась в большую и добрую неодинокую звезду, прославившую поэта.
(Звучит песня «Звезда полей»)
Ведущий: Рубцов всегда жил трудно и больно. Даже не жил, а, скорее, продирался сквозь равнодушие жизни и порою пытался докричаться до собеседника, но его не слышали, не хотели слышать, и тогда он снимался с тормозов.
Ведущий: Многие чувствовали, что Рубцов приближается к трагедии. Накануне 1971 года поэт получил от близкого человека такую открытку: «Поздравляю с Новым годом! Желаю… Береги голову, пока не поздно!..» Это было одно из предупреждений, добрый совет. Но Рубцов уже не слышал, он летел к своему концу.
Если умру – по мне
Не зажигай огня!
Весть передай родине
И посети меня.
Где я зарыт, спроси
Жителей дальних мест,
Каждому на Руси
Памятник – добрый крест!
Поэт всегда много писал о смерти, но так, как в последние месяцы, – никогда. Он как бы предсказал свою смерть.
Ведущий: Я умру в крещенские морозы.
Я умру, когда трещат березы.
А весною ужас будет полным:
На погост речные хлынут волны!
Из моей затопленной могилы
Гроб всплывет, забытый и унылый,
Разобьется с треском, и в потемки
Уплывут ужасные обломки.
Сам не знаю, что это такое…
Я не верю вечности покоя.
Ведущий: Так и вышло. Та крещенская ночь, глухая и дикая… она настала! Он погиб 19 января 1971 года. Его убила женщина. Это трагическая любовь двух поэтов – Николая Рубцова и Людмилы Дербиной, наверное, будет еще долго будоражить умы…
Ведущий: В 1973 году на могиле Рубцова поставили надгробье — мраморную плиту с барельефом поэта. Внизу по мрамору бежит строчка из его стихов: «Россия, Русь! Храни себя, храни!» — которая звучит, словно последнее завещание Рубцова этой несчастной и бесконечно любимой стране, что не бережет ни своих гениев, ни саму себя…
Отложу свою скудную пищу
И отправлюсь на вечный покой.
Пусть меня еще любят и ищут
Над моей одинокой рекой.
Взрослые собираются вместе.
Звучит музыка из айфона («Крылатые качели»). Потом она звучит из старого проигрывателя.
Словосочетания – ассоциации с детством.
Реплика про секретик.
Дама сдавала в багаж
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку
И маленькую собачонку.
Выдали даме на станции
Четыре зелёных квитанции
О том, что получен багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка
И маленькая собачонка.
Вещи везут на перрон,
Кидают в открытый вагон.
Готово. Уложен багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка
И маленькая собачонка.
Но только раздался звонок,
Удрал из вагона щенок.
Хватились на станции Дно –
Потеряно место одно.
В испуге считают багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка…
– Товарищи! Где собачонка?
Вдруг видят: стоит у колёс
Огромный взъерошенный пёс.
Поймали его – и в багаж,
Туда, где лежал саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка,
Где прежде была собачонка.
Приехали в город Житомир.
Носильщик пятнадцатый номер
Везёт на тележке багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку.
А сзади ведут собачонку.
Собака-то как зарычит,
А барыня как закричит:
– Разбойники! Воры! Уроды!
Собака – не той породы!
Швырнула она чемодан,
Ногой отпихнула диван,
Картину,
Корзину,
Картонку…
– Отдайте мою собачонку!
– Позвольте, мамаша! На станции,
Согласно багажной квитанции,
От вас получили багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку
И маленькую собачонку.
Однако
За время пути
Собака
Могла подрасти!
Отрывок из Лагерлёф
Уронили мишку на пол,
Оторвали мишке лапу.
Всё равно его не брошу –
Потому что он хороший.
Наша Таня громко плачет:
Уронила в речку мячик.
– Тише, Танечка, не плачь:
Не утонет в речке мяч.
Отец рассмеялся, и на этом окончился завтрак; они вновь двинулись в лесные тени собирать дикий виноград и крошечные ягоды земляники. Все трое наклонялись к самой земле, руки быстро и ловко делали свое дело, ведра все тяжелели, а Дуглас прислушивался и думал: вот, вот оно, опять близко, прямо у меня за спиной. Не оглядывайся! Работай, собирай ягоды, кидай в ведро. Оглянешься - спугнешь. Нет уж, на этот раз не упущу! Но как бы его заманить поближе, чтобы поглядеть на него, глянуть прямо в глаза? Как?
А у меня в спичечном коробке есть снежинка, - сказал Том и улыбнулся, глядя на свою руку, - она была вся красная от ягод, как в перчатке.
Замолчи! - чуть не завопил Дуглас, но нет, кричать нельзя: всполошится эхо и все спугнет…
Постой-ка… Том болтает, а оно подходит все ближе! Значит, оно не боится Тома, Том только притягивает его, Том тоже немножко оно…
Дело было еще в феврале, валил снег, а я подставил коробок, - Том хихикнул, - поймал одну снежинку побольше и - раз! - захлопнул, скорей побежал домой и сунул в холодильник!
Близко, совсем близко. Том трещал без умолку, а Дуглас не сводил с него глаз. Может, отскочить, удрать - ведь из-за леса накатывается какая-то грозная волна. Вот сейчас обрушится и раздавит… <…>
Точно огромный зрачок исполинского глаза, который тоже только что раскрылся и глядит в изумлении, на него в упор смотрел весь мир.
И он понял: вот что нежданно пришло к нему, и теперь останется с ним, и уже никогда его не покинет.
Я ЖИВОЙ, - подумал он.
Том окликнул этого романтического бродягу:
– Здравствуй, Гекльберри!
– Здравствуй и ты, коли не шутишь.
– Что это у тебя?
– Дохлая кошка.
– Дай-ка поглядеть, Гек. Вот здорово окоченела! Где ты ее взял?
– Купил у одного мальчишки.
– А что дал?
– Синий билетик и бычий пузырь; а пузырь я достал на бойне.
– Откуда у тебя синий билетик?
– Купил у Бена Роджерса за палку для обруча.
– Слушай, Гек, а на что годится дохлая кошка?
– На что годится? Сводить бородавки.
– Ну вот еще! Я знаю средство получше.
– Знаешь ты, как же! Говори, какое?
– А гнилая вода.
– Гнилая вода! Ни черта не стоит твоя гнилая вода.
– Не стоит, по-твоему? А ты пробовал?
– Нет, я не пробовал. А вот Боб Таннер пробовал.
– Кто это тебе сказал?
– Как кто? Он сказал Джефу Тэтчеру, а Джеф сказал Джонни Бэккеру, а
Джонни сказал Джиму Холлису, а Джим сказал Бену Роджерсу, а Бен сказал
одному негру, а негр сказал мне. Вот как было дело!
– Так что же из этого? Все они врут. То есть все, кроме негра. Его я
не знаю, только я в жизни не видывал такого негра, чтобы не врал. Чушь!
Ты лучше расскажи, как Боб Таннер это делал.
– Известно как: взял да и засунул руки в гнилой пень, где набралась
дождевая вода.
– Днем?
– А то когда же еще.
– И ЛИЦОМ К ПНЮ?
– Ну да. То есть я так думаю.
– Он говорил что-нибудь?
– Нет, кажется, ничего не говорил. Не знаю.
– Ага! Ну какой же дурак сводит так бородавки! Ничего не выйдет. Надо
пойти совсем одному в самую чащу леса, где есть гнилой пень, и ровно в
полночь стать к нему спиной, засунуть руку в воду и сказать:
Ячмень, ячмень, рассыпься, индейская еда,
Сведи мне бородавки, гнилая вода… – йотом быстро отойти на одиннад-
цать шагов с закрытыми глазами, повернуться три раза на месте, а после
того идти домой и ни с кем не разговаривать: если с кем-нибудь загово-
ришь, то ничего не подействует.
– Да, вот это похоже на дело. Только Боб Таннер сводил не так.
– Ну еще бы, конечно, не так: то-то у него и бородавок уйма, как ни у
кого другого во всем городе; а если б он знал, как обращаться с гнилой
водой, то ни одной не было бы. Я и сам свел, пропасть бородавок таким
способом, Гек. Я ведь много вожусь с лягушками, оттого у меня всегда бо-
родавки. А то еще я свожу их гороховым стручком.
– Верно, стручком тоже хорошо. Я тоже так делал.
– Да ну? А как же ты сводил стручком?
– Берешь стручок, лущишь зерна, потом режешь бородавку, чтоб показа-
лась кровь, капаешь кровью на половину стручка, роешь ямку и зарываешь
стручок на перекрестке в новолуние, ровно в полночь, а другую половинку
надо сжечь.
Понимаешь, та половинка, на которой кровь, будет все время
притягивать другую, а кровь тянет к себе бородавку, оттого она исходит
очень скоро.
– Да, Гек, что верно, то верно; только когда зарываешь, надо еще го-
ворить: “Стручок в яму, бородавка прочь с руки, возвращаться не моги!” –
так будет крепче. Джо Гарпер тоже так делает, а он, знаешь, где только
не был! Даже до самого Кунвилля доезжал. Ну, а как же это их сводят дох-
лой кошкой?
– Как? Очень просто: берешь кошку и идешь на кладбище в полночь, пос-
ле того как там похоронили какого-нибудь большого грешника; ровно в пол-
ночь явится черт, а может, два или три; ты их, конечно, не увидишь, ус-
лышишь только, – будто ветер шумит, а может, услышишь, как они разгова-
ривают; вот когда они потащат грешника, тогда и надо бросить кошку им
вслед и сказать: “Черт за мертвецом, кошка за чертом, бородавка за кош-
кой, я не я, и бородавка не моя!” Ни одной бородавки не останется!
– Похоже на дело. Ты сам когда-нибудь пробовал, Гек?
– Нет, а слыхал от старухи Гопкинс.
– Ну, тогда это так и есть. Все говорят, что она ведьма.
– Говорят! Я наверно знаю, что она ведьма. Она околдовала отца. Он
мне сам сказал. Идет он как-то и видит, что она на него напускает порчу,
тогда он схватил камень, да как пустит в нее, – и попал бы, если б она
не увернулась. И что же ты думаешь, в ту же ночь он забрался пьяный на
крышу сарая, и свалился оттуда, и сломал себе руку.
– Страсть какая! А почем же он узнал, что она на него порчу напуска-
ет?
– Господи, отец это мигом узнает. Он говорит: когда ведьма глядит на
тебя в упор – значит, околдовывает. Особенно если что-нибудь бормочет.
Потому что если ведьмы бормочут, так это они читают “Отче наш” задом на-
перед.
– Слушай, Гек, ты когда думаешь пробовать кошку?
– Нынче ночью. По-моему, черти должны нынче прийти за старым хрычом
Вильямсом.
– А ведь его похоронили в субботу. Разве они не забрали его в субботу
ночью?
– Чепуху ты говоришь! Да разве колдовство может подействовать до по-
луночи? А там уж и воскресенье. Не думаю, чтобы чертям можно было везде
шляться по воскресеньям.
– Я как-то не подумал. Это верно. А меня возьмешь?
– Возьму, если не боишься.
– Боюсь! Еще чего! Ты мне мяукнешь?
– Да, и ты мне тоже мяукни, если можно будет. А то прошлый раз я тебе
мяукал-мяукал, пока старик Гэйс не начал швырять в меня камнями, да еще
говорит: “Черт бы драл эту кошку!” А я ему запустил кирпичом в окно, –
только ты не говори никому.
– Ладно, не скажу. Тогда мне нельзя было мяукать, за мной тетя следи-
ла, а сегодня я мяукну. Послушай, а это что у тебя?
– Ничего особенного, клещ.
– Где ты его взял?
– Там, в лесу.
– Что ты за него просишь?
– Не знаю. Не хочется продавать.
– Не хочешь – не надо. Да и клещ какой-то уже очень маленький.
– Конечно, чужого клеща охаять ничего не стоит. А я своим клещом до-
волен. По мне, и этот хорош.
– Клещей везде сколько хочешь. Я сам хоть тысячу наберу, если взду-
маю.
– Так чего же не наберешь? Отлично знаешь, что не найдешь ни одного.
Это самый ранний клещ. Первого в этом году вижу.
– Слушай, Гек, я тебе отдам за него свой зуб.
– Ну-ка, покажи.
Том вытащил и осторожно развернул бумажку с зубом. Гекльберри с за-
вистью стал его разглядывать. Искушение было слишком велико. Наконец он
сказал:
– А он настоящий?
Том приподнял губу и показал пустое место.
– Ну ладно, – сказал Гекльберри, – по рукам!
Вот и я, моя душа,
помаленьку затихаю,
потихоньку умолкаю,
светлой грустью осенен
в точности, как этот клен.
И почти как эта лужа,
только, к сожаленью, хуже,
отражаю я листву,
нас с тобою, синеву,
старика, который тащит
жердь из заповедной чащи,
не страшася лесника,
кучевые облака,
солнце Визбора лесное,
и, конечно, под сосною
разложившийся пикник,
блеск стекла в руках у них,
завтрак на траве туристов,
неопрятных гитаристов,
дребезжание струны,
выделение слюны
от шашлычного дымочка,
запоздалые цветочки,
твой вопрос и мой ответ:
“Можно, пап?” – “Конечно, нет!”,
куст (особенно рябину),
свежевырытую глину
на кладбище и т.п.,
и т.д…
А вот теперь
успокойся. На погосте
пращуров усопших кости
под крестом иль под звездой
вечный обрели покой.
Здесь твоя прабабка Шура
и соседка тетя Нюра
с фотокарточек глядят…
Нет, конечно, не едят
эту землянику, Саша!
Здесь же предки с мамой ваши
спят в земле сырой. Потом
ты узнаешь обо всем.
Ты узнаешь, что вначале
было Слово, но распяли
Немота и Глухота
Агнца Божьего Христа
(агнец – то же, что барашек),
ты узнаешь скоро, Саша,
как Он нас с тобою спас…
– Кто, барашек? – Ладно, Саш.
Это сложно. Просто надо
верить в то, что за оградой,
под кладбищенской травой
мы не кончимся с тобой.
Новый год
С Новым годом! С Новым годом!
Ёлка пахнет спиртом, йодом –
Я в компрессе, я в кровати,
Я, как ёлка, в белой вате.
Тихо крутится пластинка,
Вот тебе и праздник: свинка.
Свинка в самый Новый год –
Не везёт!
Грустно смотрятся с подушки
Новогодние игрушки.
Робко делает попытки
Мандарин сорваться с нитки.
Птица крылышком картонным
Машет в сумраке зелёном.
И горит совсем ничей
Свет свечей.
Но зато за дверью самой
Ходят-бродят папа с мамой,
И звенят бокалы тонко,
И спешит ко мне сестрёнка…
Всё спокойно. Всё знакомо.
Возле. Близко. Рядом. Дома.
И в кроватке кот со мной.
Всё в порядке:
Я – больной!
Из детства
Я - маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поёт мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег…»
Я слушаю песню и пла́чу,
Рыданье в подушке душу́,
И слёзы постыдные прячу,
И дальше, и дальше прошу.
Осеннею мухой квартира
Дремо́тно жужжит за стеной.
И плачу над бренностью мира
Я - маленький, глупый, больной.
Контрольные. Мрак за окном фиолетов,
Не хуже чернил. И на два варианта
Поделенный класс. И не знаешь ответов.
Ни мужества нету еще, ни таланта.
Ни взрослой усмешки, ни опыта жизни.
Учебник достать пристыдят и отнимут.
Бывал ли кто либо в огромной отчизне,
Как маленький школьник, так грозно покинут!
Быть может, те годы сказались в особой
Тоске и ознобе? Не думаю, впрочем.
Ах, детства во все времена крутолобый
Вид вылеплен строгостью и заморочен.
И я просыпаюсь во тьме полуночной
От смертной тоски и слепящего света
Тех ламп на шнурах, белизны их молочной,
И сердце сжимает оставленность эта.
И все неприятности взрослые наши:
Проверки и промахи, трепет невольный,
Любовная дрожь и свидание даже
Всё это не стоит той детской контрольной.
Мы просто забыли. Но маленький школьник
За нас расплатился, покуда не вырос,
И в пальцах дрожал у него треугольник.
Сегодня бы, взрослый, он это не вынес.
СЧИТАЛКА
Тазик с дыркой для гвоздя,
фотография вождя,
старый дворик, новый дом,
утром – солнце за окном,
звон резиновых мячей,
запах елочных свечей,
Левитана грозный бас,
«А у нас в квартире газ!»,
россыпь кашки по лугам,
«Ба-ка-ле-я» по слогам,
шум, гудки, курантов бой,
линза с пробкой и водой,
промокашка, пресс-папье,
Пушкин, «Сказка о попе»,
Михалков, Жидков, Маршак,
школа, парта, красный флаг,
«Рио-рита», патефон…
Детство, детство, – выйди вон!
Детство
Реплика про секретик (он найден, и находится внутри, а не вне).
Все вместе поют «Крылатые качели».
(чтение стихов о дружбе поэтов XIX-XX вв.)
Действующие лица:
Книголюб
Реквизит
+ два текста, написанные на отдельных листах (на одном — стихи, на другом — проза),
+ книги, в которых есть стихи или песни о дружбе,
+ листочки с рифмами: «знаю» — «читаю», «книжка» — «слишком».
С помощью поэзии на заданную тематику у детей будет формироваться представление о дружбе.
В цилиндре и фраке в комнату входит папа. Он играет роль Книголюба.
Книголюб:
Добрый вечер, мои дорогие! На улице так холодно, зябко и сыро. Я увидел свет в вашем окне и решил заглянуть на огонек.
Мама:
А кто ты?
Книголюб:
Я — книголюб! Я очень люблю читать книги. А вы?
Дети:
Мы тоже.
Книголюб:
А какие ваши любимые книги?
Дети отвечают.
Книголюб:
Очень хорошо! В моем огромном чемодане много интересных книг. Я обязательно познакомлю вас с ними. Только сначала я хочу узнать, правда ли вы любите читать. Слушайте внимательно, я прочту вам два отрывка похожего содержания, а вы скажите, чем они отличаются друг От друга. Хорошо?
Первый отрывок:
Пришла весна, капель звенит, Бегут ручьи, сосулька тает, На родину скворец летит — А солнце землю согревает.
Второй отрывок:
Пришла весна, стало тепло. Растаял снег, побежали ручьи, закапали сосульки. Прилетели из дальних стран скворцы — вернулись на родину.
Ну что? В этих отрывках говорится об одном и том же. Чем же они отличаются?
Дети:
Первый отрывок — это стихи! А второй — проза, в ней нет рифмы!
Книголюб:
Молодцы! Стихи — это поэзия. {Достает из своего чемодана несколько томиков стихов?) Эти книги со стихотворениями. Мы будем читать стихи. Но не просто стихи! А стихи о дружбе!
Мама:
А мы можем спеть тебе песню о дружбе.
Книголюб: Что ж, песня — это тоже стихи, положенные на музыку. Пойте! А я с удовольствием послушаю!
Дети с мамой поют песню «Настоящий друг» из м/ф «Тимка и Димка».
Дружба крепкая не сломается,
Не расклеится от дождей и вьюг.
Друг в беде не бросит,
Лишнего не спросит —
Вот что значит настоящий,
Верный друг!
Мы поссоримся — и помиримся,
«Не разлить водой!» — шутят все вокруг.
В полдень или в полночь
Друг придет на помощь —
Вот что значит настоящий,
Верный друг.
Друг всегда меня сможет выручить,
Если что-нибудь приключится вдруг.
Нужным быть кому-то
В трудную минуту —
Вот что значит настоящий,
Верный друг.
Книголюб: Замечательная песня! А у вас есть друзья?
Дети рассказывают о своих друзьях.
Книголюб:
Это хорошо! Друзья очень нужны! Друзья помогут в беде, разделят с тобой радость! Без друзей скучно и неинтересно! Итак, я предлагаю начать вечер поэзии. Стихи, которые сегодня прозвучат, будут посвящены нашим друзьям и дружбе! А что такое дружба?
Дети отвечают.
Книголюб: У вас правильное представление о дружбе, а теперь мы с вами почитаем, какой видят дружбу поэты. В каждой книге, которую я вам дам, есть стихотворения или тексты песен о дружбе или друзьях. Слова «друг» и «дружба» встречаются и в названиях. Мама: Мы должны будем их прочесть? Книголюб: Да,но сначала найдите эти слова в текстах стихов, а потом прочитайте сами стихотворения! Только давайте договоримся: тот, кто читает стихотворение, выходит в центр комнаты. Я даже буду давать чтецу свой цилиндр. Тогда чтение будет получаться более выразительным. Итак, стихи о дружбе.
Песенка друзей
Мы едем, едем, едем
В далекие края,
Хорошие соседи,
Счастливые друзья.
Нам весело живется,
Мы песенку поем,
И в песенке поется
О том, как мы живем.
Красота! Красота!
Мы везем с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!
Когда живется дружно,
Что может лучше быть!
И ссориться не нужно,
И можно всех любить.
Ты в дальнюю дорогу
Бери с собой друзей —
Они тебе помогут,
И с ними веселей.
Красота! Красота!
Мы везем с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!
Мы ехали, мы пели,
И с песенкой смешной
Все вместе, как сумели,
Приехали домой.
Нам солнышко светило,
Нас ветер обвевал;
В пути не скучно было,
И каждый напевал:
— Красота! Красота!
Мы везем с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!
Давайте дружить
Давайте, люди,
Дружить друг с другом,
Как птица — с небом,
Как травы — с лугом,
Как ветер — с морем,
Поля — с дождями,
Как дружит солнце
Со всеми нами!..
Давайте, люди,
К тому стремиться,
Чтоб нас любили
И зверь, и птица
И доверяли
Повсюду нам,
Как самым верным
Своим друзьям!
Давайте, люди,
Беречь планету —
Во всей Вселенной
Похожей нету.
Во всей Вселенной
На всех одна,
Что будет делать
Без нас она?
Дружат дети всей земли
Шире круг, шире круг,
Музыка зовет
Всех друзей, всех подруг
В шумный хоровод!
Дружат птицы в вышине,
Дружат рыбы в глубине,
Дружит с небом океан,
Дружат дети разных стран.
Дружат солнце и весна,
Дружат звезды и луна,
Дружат в море корабли,
Дружат дети всей Земли.
Книголюб: Сколько хороших строк о друзьях мы прочитали! А теперь я предлагаю вам самим превратиться в поэтов.
Игра «Сочини стихотворение»
Книголюб раздает всем участникам одинаковые листочки с рифмами: «знаю»—«читаю», «книжка» — «слишком».
В течение 5 минут игроки должны придумать стихотворение, используя заданные слова.
Книголюб:
Молодцы! Хорошие стихи получились! Вы меня очень порадовали.
21 марта 2019 года отмечается Всемирный день поэзии. Праздник, который был установлен в 2000 году ЮНЕСКО, за несколько лет успел стать популярным. Предлагаем возможный вариант проведения праздника, посвященного Дню поэзии в детском саду или начальной школе.
Сценарий праздника Всемирный день поэзии для детей
Ведущие начинают праздник:
– Дорогие друзья! Сегодня мы отмечаем День поэзии. С раннего детства мы слышим поэтическую речь.
– Что есть поэзия?
Она – волшебных звуков сочетанья,
Души волнуемой мечтанья,
Терзанья гордого ума.
В стихе – напев, знакомый с детства,
Он так давно нам всем известен.
А сердце, вняв ему, трепещет,
И голос вновь и вновь дрожит.
А строки льются чередой,
Манят, уводят за собой…
Затем, следуя сценарию детского праздника, посвященного Международному дню поэзии, ведущие расскажут о поэзии Пушкина.
– Со стихами великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина мы знакомимся в детстве. Каждый находит в его поэзии что-то свое, близкое и понятное только ему. Сегодня мы поговорим о сказках Пушкина.
Дети читают стихи:
У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом;
Идет направо – песнь заводит,
Налево – сказку говорит…
За дверью слышится мяуканье. В зале появляется Кот.
Кот
:
– Здравствуйте, мои друзья!
Кот ученый – это я.
Со стихами я дружу,
В гости к детям прихожу!
Ведущий
:
– Милости просим!
Кот
:
– Дорогие ребята, я хочу пригласить вас в чудесный мир сказок Пушкина.
Закрываем глазки и повторяем заклинанье:
«Сказки Пушкина мы знаем,
Любим очень и читаем.
В сказку мы попасть хотим.
Раз, два, три, карабарим!»
Звучит «Полет шмеля» и в зал влетают Комар, Муха и Шмель, которые танцуют под музыку.
Кот
:
– Из какой сказки эти герои?
Дети
:
– Сказка о царе Салтане.
Кот
достает яблоко, зеркальце и обращается к ребятам:
– Мой вопрос совсем простой: Как названье сказки той?
Дети
:
– Сказка о мертвой царевне и семи богатырях.
Ведущий
:
– У меня в руках – конверт с иллюстрациями к сказкам А.С. Пушкина. Сцены из каких произведений здесь изображены?
Ребята дают ответы, называя знакомые им произведения поэта. Можно заранее выучить с детьми несколько коротких отрывков этих произведений, которые они прочтут вслух.
Кот
:
– Ребята, вы молодцы, хорошо знаете сказки Пушкина, много стихов прочли наизусть. Все хорошо отвечали на вопросы и выполняли задания. Спасибо!
В завершение праздника для детей, приуроченного ко Всемирному дню поэзии ведущие обращаются к детям:
– Дорогие ребята! Любите и берегите наш родной язык, любите поэзию, говорите правильно и красиво, не засоряйте речь грубыми и бессмысленными словами.
Язык наш прекрасный –
Богатый и звучный.
То мощный и страстный,
То нежно певучий.
В нем есть и усмешка,
И меткость, и ласка.
Написаны им
И рассказы, и сказки –
Страницы волшебных,
Волнующих книг!
Любите, храните
Родной наш язык!
