Дальневосточные экспедиции князя Э.Э.Ухтомского и тантрийские мистерии. Несколько подлинных стихов э.у

Князь Эспер Эсперович У́хтомский (14 августа 1861, Ораниенбаум - 26 ноября 1921, Детское Село) - русский дипломат, ориенталист, публицист, поэт, переводчик. Известен «востокофильской» позицией в печати и общественной жизни предреволюционной России. Приближённый Николая II.

Семья

Род князей Ухтомских - ветвь дома Рюриковичей, включающая в число предков по женской линии Юрия Долгорукого и хана Батыя. Отец будущего дипломата, Эспер Алексеевич (1834 или 1832-1885) - морской офицер, участник обороны Севастополя, кругосветного плавания на корвете «Витязь» и похода И. С. Унковского на фрегате «Аскольд» в Нагасаки, капитан 1 ранга (1870), с 1881 помощник морского агента в Австрии и Италии, один из основателей Товарищества Русского Восточного пароходства, осуществлявшего рейсы в Индию и Китай. Мать Дженни Алексеевна (урожденная Грейг, 1835-1870) была внучкой адмирала эпохи Екатерины II, героя Чесменского сражения С. К. Грейга.

Образование

Окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. Занимался изучением славянской филологии и философии у М. И. Владиславлева и В. С. Соловьева, с которым сложились дружеские и творческие связи. Однокурсник Шаховского, С. Волхонского, Забелло. Именно благодаря В. С. Соловьеву в газете «Русь» И. С. Аксакова появилась первая поэтическая работа Э. Э. Ухтомского, посвященная 100-летию В. А. Жуковского (1883).

Во время учёбы заинтересовался буддизмом и составил библиографию работ по истории, религии, культуре и искусству народов Центральной, Южной Азии и Дальнего Востока.

После окончания университета поступил на службу в Министерство иностранных дел, в департамент духовных дел иностранных исповеданий. В период с 1886 по 1890 гг. был несколько раз командирован в Монголию, Китай, Забайкалье для изучения инородцев-буддистов. Описания поездок публиковал в «Русском Вестнике» и других изданиях.

Путешествие цесаревича Николая на Восток

В 1890-1891 годах князь Ухтомский сопровождал цесаревича, будущего Николая II, в его путешествии на Восток на крейсере «Память Азова». После возвращения из путешествия Э. Э. Ухтомский был избран членом Русского географического общества.

Свои путевые впечатления и наблюдения он описал в книге «Путешествие на Восток наследника цесаревича». Первый том под названием «Путешествие на Восток Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича. 1890-1891» вышел в свет в 1893 году; второй и третий тома - в 1895 и 1897 гг. уже под названием «Путешествие Государя Императора Николая II на Восток (в 1890-1891)». Успеху книги способствовали текст Э. Э. Ухтомского, содержавший сведения по истории, этнографии и религии народов Востока, и иллюстрации Н. Н. Каразина. Сразу же после выхода в свет «Путешествие» было издано на английском, немецком и французском языках.

Ряд его рукописей остался неопубликованным. Коллекция буддийских древностей, собранная Э. Э. Ухтомским, считалась до революции 1917 г. наиболее полным собранием предметов буддизма Восточной Сибири. В 1900 году эта коллекция выставлялась на Всемирной выставке в Париже, где получила золотую медаль, и послужила основным материалом для классического исследования Альбертом Грюнведеля по буддийской мифологии. После реквизирования советским правительством она составила важную часть восточной коллекции Эрмитажа и других музеев Санкт-Петербурга.

1890-1910-е гг.

С конца 1890-х до 1905 князь Ухтомский возглавлял Русско-китайский банк и правление Маньчжурской железной дороги.

С 1896 по февраль 1917 года был издателем «Санкт-Петербургских ведомостей». В своей редакторско-публицистической деятельности Э. Э. Ухтомский показал себя приверженцем монархического строя, но вместе с тем дистанцировался от консерватизма «Московских ведомостей» и «Гражданина», горячо защищал начала законности и гуманности, высказывался против административного произвола, отстаивал веротерпимость и местное самоуправление.

Санкт-Петербургские Ведомости под его руководством стали важнейшим печатным органом ориентирующейся на линию Витте российской либеральной бюрократии. Здесь в 1890-е годы и начале XX столетия активно печатались друзья Соловьева Д. Н. Цертелев и С. Н. Трубецкой. В 1903-1904 гг. редактором «Санкт-Петербургских ведомостей» являлся А. А. Столыпин. В газете Ухтомского Соловьев выступил 18 ноября 1896 с программной статьей «Мир Востока и Запада», наиболее четко отражавшей его «либерально-имперские» воззрения тех лет.

После смерти Соловьева в 1900 Ухтомский стал одним из лидеров Соловьевского общества, регулярно обсуждавшего «наболевшие вопросы иноверия и инородчества», в том числе необходимость уравнения прав и прекращения репрессий в адрес духоборов и молокан, евреев и армян.

Советский период

После революции Э. Э. Ухтомский выехал из Петербурга в Царское Село, где жил уединенно на Средней ул., 34, зарабатывая на жизнь переводами. После смерти сына пишет письмо историку С. Ф. Платонову (10.11.1919) с просьбой «представить мне возможность устроиться по архивной части <…> спасти от уничтожения полузаконченные книги».

Согласно удостоверению, выданному в 1920 году, Э. Э. Ухтомский являлся ассистентом-хранителем Дальневосточного отделения Русского музея, научным сотрудником Академии истории материальной культуры, а также сотрудником Пушкинского дома, Музея антропологии и Русского комитета для изучения Азии. С. М. Волконский писал в мемуарах, что в последние годы Э. Э. Ухтомский «занимался исследованиями по русской истории удельного периода», то есть работал по тематике школы Сергея Фёдоровича Платонова.

В международной политике

Э. Э. Ухтомского некоторые обвиняли в способствовании агрессивной политике России, приведшей к победе Японии в Русско-японской войне: якобы это он приблизил к царю А. М. Безобразова и поддерживал вдохновленную им партию войны, интересы которой привели к отказу от раздела сфер влияния Японии и России в Корее и Маньчжурии), что и стало поводом к войне.

В общественной мысли России

Э. Э. Ухтомский примыкал к славянофильской группе, видевшей в опоре на Восток не просто альтернативу доминированию „Запада“, но желанное будущее России. Несмотря на отрицание Ухтомским обвинений в панмонголизме, исследователи называют его „первым евразийцем“ и т. п. Эта обращенность на Восток вызывала отторжение даже у его учителя Соловьева: для Ухтомского, защитника прав бурятского народа важнейшей для России представлялась задача оградить восточный мир от посягательств колониальных держав и стать гарантом и защитником его интересов. Ухтомский, в отличие от Соловьева, негативно оценил участие России в карательной акции восьми держав в 1900 против боксерского восстания в Китае. В „Трех разговорах“ Соловьёв устами одного из персонажей выступил против славянофильства, указывая, что его представители от проповеди „греко-славянской самобытности“ переходят к исповеданию „какого-то китаизма, буддизма, тибетизма и всякой индейско-монгольской азиатчины“, что может быть критикой увлечения Э. Э. Ухтомского восточной культурой и религией.

Использование образа в художественной литературе

Единственное произведение, делающее Э. Э. Ухтомского главным персонажем - роман В. Б. Коробова «Дальневосточные экспедиции князя Э. Э. Ухтомского…». Он занял третье место в категории «Проза» литературного конкурса «Улов» (весна 2000). В центре романа, выполненного в форме историко-религиоведческого и историко-литературоведческого исследования - «Книга Юнглей Мансурова», мистический текст, якобы обнаруженный Э. Э. Ухтомским в Цугольском дацане в 1891, и его коренное воздействие на последующую русскую поэтическую традицию.

Исторический роман Арадана Ангархаева «Учитель Далай-Ламы. О жизни Агвана Доржиева», публикуемый в журнале «Сибирские огни» (2007, № 12) упоминает Э. Э. Ухтомского относительно фигуры Николая II как проводника востокофильских идей, поставщика ко двору бурятских лекарей и др., наряду с Агваном Доржиевым, Витте, Безобразовым и Распутиным.

В историческом романе Геннадия Мельникова «В страну Восточную придя…» (1986-1989) Э. Э. Ухтомский высказывает свою позицию обращения России к Китаю Витте, что Витте выслушивает как трансляцию мнений цесаревича и его окружения и в свою очередь заражается идеей сильного экономического присутствия России в Китае.

В автобиографической стихотворной повести Агвана Доржиева «Занимательные заметки - описание путешествия вокруг света» Ухтомский упоминается как проводник к царю Николаю II -

Прибыл в столичный город Петербург. [Там] установив связь с хитроумным Устомским, получил аудиенцию царя. Спросив совета о том, какие шаги необходимо предприять, чтобы Англия не прибрала к рукам далекую и глухую страну Тибет.

План:

1 Биография
- 1.1 Семья
- 1.2 Образование
- 1.3 Путешествие цесаревича Николая на Восток
- 1.4 1890-1910-е гг.
- 1.5 Советский период
2 Оценки деятельности
- 2.1 В международной политике
- 2.2 В общественной мысли России
3 Использование образа в художественной литературе
4 Семья и дети
5 Примечания
6 Сочинения

Введение

Эспер Эсперович У́хтомский (14 августа 1861, Ораниенбаум - 26 ноября 1921, Детское Село) - русский дипломат, ориенталист, публицист, поэт, переводчик. Известен «востокофильской» позицией в печати и общественной жизни предреволюционной Российской империи. Приближённый Николая II.

1. Биография

1.1. Семья

1.2. Образование

Э. Э. Ухтомский окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. Занимался изучением славянской филологии и философии у М. И. Владиславлева и В. С. Соловьева, с которым сложились дружеские и творческие связи. Однокурсник Шаховского, С. Волхонского, Забелло. Именно благодаря В. С. Соловьеву в газете «Русь» И. С. Аксакова появилась первая поэтическая работа Э. Э. Ухтомского, посвященная 100-летию В. А. Жуковского (1883).

Во время учебы заинтересовался буддизмом и составил библиографию работ по истории, религии, культуре и искусству народов Центральной, Южной Азии и Дальнего Востока.

1.3. Путешествие цесаревича Николая на Восток

Обложка первого тома «Путешествия на Восток»

Ряд его рукописей остался неопубликованным. Коллекция буддийских древностей, собранная Э. Э. Ухтомским, считалась до революции 1917 г. наиболее полным собранием предметов буддизма Восточной Сибири. В 1900 году эта коллекция выставлялась на Всемирной выставке в Париже, где получила золотую медаль, и послужила основным материалом для классического исследования А. Грюнведеля по буддийской мифологии. После реквизирования советским правительством она составила важную часть восточной коллекции Эрмитажа и других музеев Санкт-Петербурга.

1.4. 1890-1910-е гг.

Во время событий на Дальнем Востоке князь Ухтомский, вообще склонный идеализировать азиатский быт и переносить центр русской исторической жизни в Азию, выступил в брошюре: «К событиям в Китае» и других статьях с идеей союза между Россией и Китаем.

«Между Западной Европой и азиатскими народами лежит огромная пропасть, а между русскими и азиатами такой пропасти не существует» .

«для Всероссийской державы нет другого исхода: или стать тем, чем она от века призвана быть (мировой силой, сочетающей Запад с Востоком), или бесславно пойти на пути падения, потому что Европа сама по себе нас, в конце концов, подавит внешним превосходством своим, а не нами пробуждённые азиатские народы будут ещё опаснее, чем западные иноплеменники» .

2. Оценки деятельности

2.1. В международной политике

2.2. В общественной мысли России

Э. Э. Ухтомский примыкал к славянофильской группе, видевшей в опоре на Восток не просто альтернативу доминированию «Запада», но желанное будущее России. Несмотря на отрицание Ухтомским обвинений в панмонголизме, исследователи называют его «первым евразийцем» и т. п. Эта обращенность на Восток вызывала отторжение даже у его учителя Соловьева: для Ухтомского, защитника прав бурятского народа важнейшей для России представлялась задача оградить восточный мир от посягательств колониальных держав и стать гарантом и защитником его интересов. Ухтомский, в отличие от Соловьева, негативно оценил участие России в карательной акции восьми держав в 1900 против боксерского восстания в Китае. В «Трех разговорах» Соловьёв устами одного из персонажей выступил против славянофильства, указывая, что его представители от проповеди «греко-славянской самобытности» переходят к исповеданию «какого-то китаизма, буддизма, тибетизма и всякой индейско-монгольской азиатчины», что может быть критикой увлечения Э. Э. Ухтомского восточной культурой и религией.

3. Использование образа в художественной литературе

Единственное произведение, делающее Э. Э. Ухтомского главным персонажем - роман В. Б. Коробова «Дальневосточные экспедиции князя Э. Э. Ухтомского…» . Он занял третье место в категории «Проза» литературного конкурса «Улов» (весна 2000). В центре романа, выполненного в форме историко-религиоведческого и историко-литературоведческого исследования - «Книга Юнглей Мансурова» , мистический текст, якобы обнаруженный Э. Э. Ухтомским в Цугольском дацане в 1891, и его коренное воздействие на последующую русскую поэтическую традицию.
Исторический роман Арадана Ангархаева «Учитель Далай-Ламы. О жизни Агвана Доржиева» , публикуемый в журнале «Сибирские огни» (2007, № 12) упоминает Э. Э. Ухтомского относительно фигуры Николая II как проводника востокофильских идей, поставщика ко двору бурятских лекарей и др., наряду с Агваном Доржиевым, Витте, Безобразовым и Распутиным.
В историческом романе Геннадия Мельникова «В страну Восточную придя…» (1986-1989) Э. Э. Ухтомский высказывает свою позицию обращения России к Китаю Витте, что Витте выслушивает как трансляцию мнений цесаревича и его окружения и в свою очередь заражается идеей сильного экономического присутствия России в Китае.
В автобиографической стихотворной повести Агвана Доржиева "Занимательные заметки - описание путешествия вокруг света" Ухтомский упоминается как проводник к царю Николаю II -

4. Семья и дети

Э. Э. Ухтомский был женат на Матрене (Марии) Васильевне Васильевой, дочери крестьянина. Его сын Ухтомский, Дий Эсперович (1886-1918) - этнограф-антрополог, путешественник, с 1908 сотрудник Русского музея. Дий Эсперович был женат на Наталье Дмитриевне (1892-1942), дочери философа и поэта князя Дмитрия Николаевича Цертелева (1852-1911). Д. Э. Ухтомский служил в рядах Красного Креста во время Первой мировой войны, умер от туберкулеза. У Д. Э. Ухтомского было трое детей: Дмитрий, Алексей (1913-1954, художник) и Марианна (1917-1924). Дмитрий Диевич Ухтомский (1912-1993) - в годы Второй мировой войны военный разведчик в Иране, крупный фотохудожник и фотожурналист.

5. Примечания

1 2 Межуев, Борис. Вл. С. Соловьев и петербургское общество 1890-х годов. К предыстории «имперского либерализма» на сайте Русский архипелаг
С. С. Ольденбург. Царствование императора Николая II. Ростов н/Д., 1998. С. 102, цит. по В. Е. Голенищева-Кутузова. Русская интеллигенция и Восток - agni3.narod.ru/Vostok.htm
С. С. Ольденбург. Царствование императора Николая II. Ростов н/Д., 1998. С. 103, цит. по В. Е. Голенищева-Кутузова. Русская интеллигенция и Восток - agni3.narod.ru/Vostok.htm
Schimmelpenninck van der Oye D. Toward the Rising Sun. Russian Ideologies of Empire and the Path to War with Japan, Dekalb, Northern Illinois University Press, 2001, p. 329 по Ларюэль, Марлен. «Желтая опасность» в работах русских националистов начала века. Русско-японская война. Взгляд через столетие. - www.polit.ru/research/2004/10/11/laruelle.html#_ftnref5 11 октября 2004, Polit.ru
Полонская Л. Р. Между Сциллой и Харибдой (Проблема Россия - Восток - Запад во второй половине XIX в. К. Леонтьев, Э. Ухтомский, Вл. Соловьев) // Московское востоковедение. Очерки, исследования, разработки. Памяти Н. А. Иванова. М., 1997. С.271 - 285.
Генеалогический вестник № 5, 2001 - www.vgd.ru/VESTNIK/5vest3.htm

скачать
Данный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии . Синхронизация выполнена 11.07.11 08:27:38
Похожие рефераты: Ухтомский А А , Ухтомский ,

Камер-юнкер Высочайшего Двора, востоковед, дипломат, коллекционер, путешественник, этнограф, банкир, издатель и редактор газеты «Санкт-Петербургские ведомости», переводчик, поэт

Широкою стѣной кругомъ встаютъ валы,
На мачтахъ высоко и гордо вѣютъ флаги,
Покровомъ небеса, безоблачно-свѣтлы,
И брызгами огня одѣто лоно влаги.

Ныряютъ волны въ глубь подъ грудью корабля,
Далекій слѣдъ бѣжитъ, сѣдой сверкая пѣной,
Туманной полосой знакомая земля
Уходитъ, какъ любовь съ коварною измѣной.

Куда ни бросишь взоръ, нигдѣ предѣловъ нѣтъ;
Чѣмъ дальше, тѣмъ вольнѣй больное сердце бьется,
Раздолье и тоска въ одинъ лучистый бредъ
Плѣнительной четой таинственно сольется.

Всего, что душу жгло, затмилася тщета,
Стихійный гулъ слышнѣй сердечнаго раздора
И очи плѣнены и замкнуты уста
Неизмѣримостью и властностью простора.

К 150-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ И 90-ЛЕТИЮ КОНЧИНЫ

«Для Всероссийской державы нет другого исхода, - или стать тем, чем она от века призвана быть (мировой силой, сочетающей Запад с Востоком), или бесславно и незаметно пойти по пути падения, потому что Европа сама по себе нас в конце концов подавит внешним превосходством своим, а не нами пробужденные азиатские народы будут еще опаснее, чем западные иноплеменники».
Эти пророческие слова принадлежат князю Э.Э.Ухтомскому.

Его имя сегодня почти забыто, если не считать переиздания в 2010г. (впервые за 100 лет) его главного труда – трехтомного «Путешествия на Восток Его Императорского Высочества Государя наследника Цесаревича». Эпиграфом к которому служили стихотворные строки автора:

Восток во всей красе: недвижный, роковой,-
Из тонкой ткани лиц, одежд и украшений,-
Курится словно дым преджертвенной волной,
Проходит словно ряд сверхчувственных явлений.

Э.Э.Ухтомский был едва ли не главным «востокофилом» своего времени. Его воззрения и близость к императорской семье не могли не оказать влияния на восточную политику России, прервавшуюся с Первой мировой войной и революцией 1917г. Человек многогранных дарований, он оставил обширное наследие, которое ещё ждёт своего исследователя.

КНЯЗЬЯ УХТОМСКИЕ. БИОГРАФИЯ ГЕРОЯ
Древний княжеский род У́хтомских происходит от Рюрика и является младшей ветвью удельных князей Белозерских. Их родоначальником был кн. Иван Иванович Ухтомский, получивший в удел волость, называвшуюся по протекавшей через нее реке Ухтоме.

Характерной чертой рода была его многочисленность. Князья Ухтомские были записаны в дворянские родословные книги более 10 губерний: Московской, Нижегородской, Новгородской, Симбирской, Тверской, Тульской, Ярославской и др. Что имело и оборотную сторону – поместья большинства Ухтомских были мелкими и зачастую не давали доходов, достаточных для поддержания материального благополучия.
Герб кн. Ухтомских включает щит, имеющий голубое поле, на котором изображены «золотой Крест, а под ним серебряная Луна, рогами вверх обращенная, а в нижней части щита две серебряные Рыбы, плавающие крестообразно в Реке».

К 1917г. в России жило не менее 30 князей Ухтомских и примерно по столько же княжон и княгинь, то есть всего около 100 человек, носивших эту фамилию.

Князь Эспер Эсперович Ухтомский родился 14.08.1861г. в Ораниенбауме. Его отец, кн. Эспер Алексеевич (1832-1885) - капитан 1 ранга, участник обороны Севастополя и кругосветного плавания на корвете «Витязь». Мать, Дженни Алексеевна (1835-1870) - дочь адмирала Алексея Самуиловича Грейга (1775-1845), главного командира Черноморского флота, военного губернатора Николаева и Севастополя и внучка легендарного адмирала эпохи Екатерины II, героя Чесменского сражения Самуила Карловича Грейга (1736-1788).

В период учебы на историко-филологическом факультете СПб университета Э.Э.У. всерьез заинтересовался буддизмом. Во время последующей службы в Департаменте духовных дел иностранных исповеданий МИД он неоднократно бывал в Монголии, Китае, Забайкалье. Во время своих командировок собирал предметы восточного искусства. Особенно значительна его коллекция по ламаизму (ок. 3,5 тыс. предметов), хранящаяся ныне в Эрмитаже. Э.Э.У. считался одним из ведущих знатоков буддийской традиции в России своего времени.

Самая полная биография нашего героя приведена .
Не претендуя на какие-либо ее дополнения, рассмотрим подробнее несколько страниц жизни, творчества и наследия Э.Э.У.

ПУТЕШЕСТВИЕ НАСЛЕДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА НА ВОСТОК
Вторая половина XIXв. в России характеризовалась всплеском интереса к Востоку. В 1859г. состоялось присоединение Уссурийского края, в 1860г. - основание Владивостока, в 1873г. - присоединение южной части Сахалина.

Любопытной фигурой этого времени был тибетский врач Петр Александрович (Жамсаран) Бадмаев (1851-1920), крестник Императора Александра III. Он считал возможным присоединение азиатских стран к России через сближение культур. В своих трудах он писал о влиянии на этот регион «белого царя» и православия. Бадмаев, получив светское образование, быстро достиг чина статского советника и генеральского звания.

В 1883г. Бадмаев предоставил Александру III масштабный проект добровольного присоединения к России «монголо-тибето-китайского Востока». Тем, кто относит подобные идеи к области фэнтези, хотелось бы напомнить о вхождении Тувы в 1914г. в состав Енисейской губернии под названием Урянхайского края. В том же году здесь был основан первый российский город с символичным названием Белоцарск (при советах – Кызыл, «красный»).

Идеи Бадмаева имели следствием организацию 300-дневной поездки Цесаревича Николая в страны Азии в 1890-1891гг. План этого грандиозного путешествия задолго до его начала разрабатывался представителями Генерального штаба и Синода.
Событию этому придавалось огромное значение, о чём свидетельствует уникальное трёхтомное издание «Путешествие на Восток Его Императорского Высочества Государя наследника Цесаревича (1890-1891)», отпечатанное в Лейпцигской типографии Брокгауза в 1893-1895гг. Его автором-составителем был Э.Э.У., историограф путешествия. Иллюстрации выполнил художник Н.Н.Каразин.

Путешествие началось 23 октября 1890г. в Гатчине после молебна. Собственно морская часть путешествия началась в Триесте, где Цесаревич поднялся на борт фрегата «Память Азова». За время пути было пройдено 51 тыс. верст. Высочайшая делегация посетила наиболее крупные страны Среднего, Центрального и Дальнего Востока, в том числе Египет, Индию, Цейлон, Камбоджу, остров Яву, Сиам, Китай, Японию (где произошел трагический инцидент в Оцу).

Так выглядит переизданный в 2010г. труд ЭЭУ

Несколько фотографий путешествия. Фрегат «Память Азова»

Цесаревич (справа от Сфинкса) со свитой в Египте.

Мадрасская группа наследника Цесаревича со спутниками по Индии (Цесаревич в центре, Э.Э.У. второй справа в заднем ряду)

Цесаревич в гостях у короля Сиама Чулалонкорна (Цесаревич второй слева в первом ряду, Э.Э.У. в центре заднего ряда)

11 мая 1891г. Цесаревич прибывает во Владивосток. Именно здесь начинается осуществление главной государственной задачи путешествия - основание Великого Сибирского пути - Транссибирской ж/д магистрали. 19 мая в 10 часов утра состоялся молебен по случаю закладки. На торжестве присутствовало около 300 человек. В момент провозглашения "Многая лета" Императорской фамилии был произведен салют. После молитвы Николай Александрович лично изволил положить в тачку землю и свезти её на полотно строящейся железной дороги.

Для современников была очевидна политическая и символическая направленность этого путешествия на Восток: «в ту сторону, куда лежит историческая дорога, по которой продвигается русский народ» (Э.Э.У.). Во время поездки у Цесаревича установились близкие дружественные отношения с Э.Э.У., которые не прекращались и первое время после воцарения. В 1896г. Э.Э.У. получил чин камер-юнкера. С конца 1890-х до 1905г. Э.Э.У. возглавлял Русско-китайский банк и правление Маньчжурской железной дороги
Результатом поездки стала и открывшаяся в 1898г. в Петербурге выставка буддийских древностей, куда также вошли многочисленные подарки, преподнесённые Цесаревичу во время путешествия. Одним из устроителей выставки был Э.Э.У.

Несколько рисунков из книги А.Грюнведеля «Обзор предметов ламайского культа кн.Э.Э.Ухтомского»

В «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИХ ВЕДОМОСТЯХ»
Всплеск интереса к «Санкт-Петербургским ведомостям» - газете, отошедшей в то время во 2-й эшелон печатных изданий, пришелся на конец 1895г. Тогда публика узнала, что газета переходит к новому редактору-издателю, 34-летнему князю Э.Э.У.
С его приходом в «Ведомостях» появились восточные мотивы. Газета заявила о необходимости укрепления связей с Востоком, о глубоком внутреннем родстве между Россией и Азией, и эти утверждения вызвали бурную дискуссию в печати.
Забавный отголосок этого есть в горьковской «Жизни Клима Самгина». Один из персонажей романа, Туробоев, «пишет непонятные статьи в «Петербургских ведомостях» и утверждает, что муза редактора – настоящий нильский крокодил, он живет в цинковом корыте в квартире князя Ухтомского и князь пишет передовые статьи по его наущению».
Крокодил на квартире Э.Э.У. и вправду был. Только жил он не в корыте, а в аквариуме. А вообще обиталище Эспера Эсперовича на Шпалерной ул., 26 было похоже, по словам очевидцев, «на какой-то храм: занавески, идолы, драконы, бронза, яшма, нефрит, лак...».

Газета при Ухтомском сохранила консервативность, но теперь это стал орган просвещенных консерваторов, думающих и о развитии страны. Среди ее авторов были Василий Розанов и Владимир Соловьев.
Несмотря на монархические взгляды Э.Э.У., издание газеты несколько раз приостанавливалось. По мнению чиновников, газета, отстаивая идеи веротерпимости и справедливости, переходила в оппозицию.

После событий 9 января 1905г. Э.Э.У с горечью писал о столпотворении, охватившем «мыслящую Русь» и мешающем «дальше возводить в недосягаемую вышину гордый, великий памятник – Россию, на сооружение которого уже десятки поколений отцов и дедов наших кладут все свои силы, напрягают всю свою жизнь, трудовым потом и кровью скрепив незыблемое основание <…> Внутри ее закипает такая братоубийственная борьба, открылись такие раны, пылает такая злоба, что сердце каждого русского леденеет от ужаса, глаза сохнут от слез, оцепененная мысль ищет выхода из неправды и нестроения» .

С надеждой на сплочение общества и возрождение России Э.Э.У. встретил начало работы Государственной
думы. Однако его ожиданиям не суждено было сбыться. Депутаты оказались «разбойниками, лишь по недоразумению облеченными высоким званием депутатов», а «обесславленная и хиреющая Россия руками ее собственных сыновей-убийц влечется к новым мукам и погибели…» . Лидера кадетов П.Н.Милюкова он характеризовал как «главного вождя заговорщиков, душу революции, пятнистую гиену» .
Э.Э.У. с радостью встретил роспуск Думы второго созыва. На страницах «Ведомостей» неоднократно выходили обличительные статьи о деятельности Государственной думы: «Лучшие люди первого и второго призыва оказались или демонами разрушителями, или пигмеями, которых пославшее их для творчества в Думу население одинаково должно стыдиться» .
Замечательные слова.

Остается вспомнить еще один случай, говорящий многое о характере нашего героя.
В 1911г. умирает поэт Константин Фофанов. Места на Новодевичьем кладбище, где он фактически завещал себя похоронить, стоили безумно дорого. Друг покойного Игорь Северянин направился к издателю «Ведомостей», которого до этого дня лично не знал. Э.Э.У. мгновенно выполнил просьбу выделить деньги и на благодарность Северянина ответил: «Не Вы меня, а я должен благодарить Вас за любовь к поэту, за стремление выполнить его волю».

В августе 1914г. началась Первая мировая война. С ее началом Э.Э.У. отдал свой дом в Петербурге на Шпалерной, 26 под госпиталь. Он переехал в Царское Село, в дом по адресу: Средняя ул., 34, принадлежавший его сыну, кн. Дию Эсперовичу (1886–1918).

Газета стала именоваться «Петроградскими ведомостями».
В дни февральской революции «Ведомости» не выходили. 16 марта1917г. газета поместила на первой странице объявление: «В виду поступающих запросов своевременно сообщить, что князь Э.Э.Ухтомский совершенно устранился от редактирования газеты: с марта его подписи нет. «Петроградские Ведомости» ведутся группой сотрудников» .

МИСТИФИКАЦИИ ПОСЛЕ СМЕРТИ
После Октябрьской революции Э.Э.У. не уехал из России. Согласно удостоверению, выданному ему в 1920г., он являлся «ассистентом-хранителем Дальне-Восточного отделения Русского музея, научным сотрудником Академии истории материальной культуры, а также сотрудником Пушкинского дома, Музея антропологии и Русского комитета для изучения Азии».
Князь Ухтомский умер зимой 1921г. в своей квартире в Царском (Детском) Селе на ул.Средней д.34, фактически превращенной в музейное хранилище.

В 2005г. в журнале «Буддизм России» (№38, с.170-178) появилась статья В.Коробова «Дальневосточные экспедиции князя Э.Э.Ухтомского и тантрийские мистерии ni-kha-yung-sle’i man-su-ro-bha».
Согласно ей, в 1891г. во время пребывания наследника в Иркутске Э.Э.У. предпринял путешествие в Цугольский дацан.
В определенной части службы в дацане князь отчетливо услышал русские слова вместо тибетских. Тибетского языка Э.Э.У. не знал, но как читаются буквы – понимал. Поучив возможность ознакомиться с текстом службы, Э.Э.У. решил, что перед ним лежит русское сочинение, записанное тибетскими буквами. Вот фрагмент, поразивший князя (тибетская транслитерация по системе Вэйли и расшифровка Э.Э.У. на русский язык)

Сделав копию книги, которая в тибетской транслитерации звучала как ni-kha-yung-sle’i man-su-ro-bha, он начал публиковать в «Ведомостях» отдельные тексты из книги, которую он в соответствии с прочтением назвал «Книга Юнглей Мансурова».
Например, в воскресном номере от 21 ноября 1896г., был опубликован такой текст:

«Всё лишь дхарма,
драхма-брахма, ангел мой.
Кн.Ю.М.»

Князь не ограничился частичной публикацией книги в газете – несколько ее копий было распространено среди петербургской литературной элиты. Автор утверждает, что с высокой долей вероятности можно говорить, что копии «Книги Юнглей Мансурова» были у А.Блока, К.Чуковского, Н.Гумилева, М.Кузмина и А.Введенского.

В статье приводится множество свидетельств о популярности книги в литературной среде, она упоминается и цитируется в частных переписках и дневниках литературных деятелей того времени.

Сохранилось письмо А.Блока к А.Ремизову, в котором поэт, в частности, пишет: "...много хорошего и нужного есть в этой книге. И совсем что-то новое началось с появлением "Юнглей" у меня. Но Вы не правы насчет "Погони за Незнакомкой". Вы не смотрите на название. Вы послушайте: "Действуя против закона, / Рутенберг повесил Гапона".
По-моему, это о чем-то очень для нас важном. Поговорим еще об этом".
Корней Чуковский упоминает о "Книге" в своих дневниках и даже приводит небольшой текст оттуда: "Вчера у меня было небывалое собрание знаменитых писателей: М.Горький, А.Куприн, Д.С.Мережковский, В.Муйжель, А.Блок, Слезкин, Гумилев и Эйзен. […] Я прочитал замечательные строки:
"Андрей - белый клык./ Саша - черный квадрат./ Сержант Пеппер - Малдеев./ Пермяк Заратуштра - / солёные уши."
Гумилев слушал как каменный, а потом сказал очень значительно, с паузами:
- Я знаю, это из мансуровской книги. У меня тоже она есть. Ее про себя мыслить надо.
С Гумилевым мы обычно спорим, а тут я согласился" . (конец цитаты)

СКАЖИТЕ, ВЫ ВСЁ ЕЩЕ ВОСПРИНИМАЕТЕ ЭТОТ ТЕКСТ ВСЕРЬЕЗ?!
Я, честно говоря, тоже поначалу на это купился. Хотя В.Коробову в иных местах изменяет чувство меры:
«Майн Додыр.

Был-жил убещур -
Щыл бул додыр.
Кн.Ю.М.»

С талантливой мистификацией нашего отечественного Борхеса, Владимира Коробова (р.1957) – писателя, буддолога и педагога, можно ознакомиться .

НЕСКОЛЬКО ПОДЛИННЫХ СТИХОВ Э.Э.У.

Небо янтарное в тающей мгле отдаленья,
Искры всходящего солнца на сонных водах.
Краски вечерней зари при лучах торжества, возрожденья…
Отблеск живой красоты на далеких прибрежных горах.
Лаской зажег
Алый восток
Южную ясную твердь и загадочно-тихое море.

Ширь необъятного моря с волшебной улыбкой привета…
Еле бегущие волны под грудью немой кораблей…
Светлый. глубокий простор над равниной лазури и света.
Тайна великой Любви над блаженством зыбей.
Отзвук какой-то невнятной священной печали
Есть в неземных голосах призывающей дали.

Даль голубая все выше и глубже манит:
Еле шумевшие волны давно отшумели,
Краски румяной зари отошли, отгорели, -
Алое утро исчезло, но день-самодержец царит:
Брызги огня ниспадают с вершины престола,
Рдеют в спокойных волнах выраженья Иного Глагола
Яркой молитвой природы в слиянии с Творцом.

На Шилке

От свежего костра широкий пламень белый
И огоньки:
В темнеющей дали причудливый и смелый
Изгиб реки.

Лесная тишина! глухому Забайкалью
Ты столь к лицу…
Душа омрачена задумчивой печалью,
Дивясь венцу
Несметных мелких искр, крутящихся так ярко,
Вольней мечты –

В лицо нам дышит ночь: и хорошо, и жарко
Средь темноты!
Давно ужне видать знакомых очертаний,
Но свет вблизи:
Как сладко, хоть на миг, в тревожный мир желаний
Не знать стези!

Мы -- родники. Нас недра гор сковали,
Нам душно здесь в безбрежной, скорбной тьме,
Наш тихий плеск, как слабый вопль печали -
Укор немой тюрьме.

Кругом лежит, таясь от жадных взоров,
В слепой красе бесценная руда,
Смутясь, бежит меж дремлющих уборов
Бесцветная вода.

Сокрытый блеск, как чар недобрых ковы,
Для нас всю жизнь не значит ничего.
Завидную к ним близость мы готовы
Отдать для одного.

Мы для того упорно землю роем
И бьемся так в безрадостной ночи,
Чтоб хлынули на свет прозрачным водобоем
Подземные ключи.

Дом в Петербурге на ул.Шпалерной, 26, принадлежавший Э.Э.У. (под этим номером есть два здания, первое - доходный дом Е.А.Полубояриновой)

Частично использованы материалы статей:
Валерий СУВОРОВ. КНЯЗЬ Э.Э.УХТОМСКИЙ О ГОСУДАРСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ РОССИИ В ПЕРИОД РЕВОЛЮЦИИ 1905–1907 гг., Власть, 2011, №1.
В. Е. Голенищева-Кутузова. Русская интеллигенция и Восток,

УДК 1 (091) (470+571) «1861/1921»

Ю. Н. Стрижак Восточничество кн. Э. Э. Ухтомского

В статье рассматриваются основные характеристики протоевразийства, или восточничества, графа Э.Э. Ухтомского и отмечается, что его работы пробудили интерес к Востоку в российском обществе. В них предложен один из вариантов решения вопроса о национальной идентичности и национальных интересов государства.

The article treats Prince E.E. Ukhtomsky’s protoevrazijstvo (vostochnichestvo) basic characteristics; the author argues that Ukhtomsky’s works aroused some interest towards the East in Russian society, since they offer a way of solving the problem of national identity and (state) national interests.

Ключевые слова: Э.Э. Ухтомский, восточничество, протоевразийство, Вл. Соловьев, национальная идентичность.

Key words: E.E. Uhtomsky, vostochnichestvo, protoevrazijstvo, Vl. Soloviev, national identity.

«Убежденный сторонник самодержавия», «последовательный сторонник монархии», приверженец «просвещенного» консерватизма, правопорядка и веротерпимости - таковы характеристики князя

Э.Э. Ухтомского , до недавнего времени (80-х гг. ХХ в.) забытого идеолога «восточничества» , предвосхищавшего в отдельных моментах идеологию евразийства , сравнение Востока и России, в котором «восточничество» выступало «новаторским проектом для российской политической и общественной мысли конца XIX века» . Его работы пробудили интерес к Востоку в российском обществе, в них предлагается один из вариантов решения вопроса о национальной идентичности и национальных интересах государства 1.

1 «Восточничество» и проблема Востока в российской политике и общественной мысли, а также взгляды Ухтомского широко отражены в историографии. Например .

Кн. Э. Ухтомский исходил из представления о глубоком духовном сродстве России и Азии. Между Западной Европой и азиатскими народами лежит глубокая пропасть. Иные говорят: «К чему нам это? Уже и так земли много». Кн. Ухтомский отвечал:

«Для Всероссийской державы нет другого исхода - или стать тем, чем она от века призвана быть (мировой силой, сочетающей Запад с Востоком), или бесславно и незаметно пойти по пути падения... а не нами пробужденные азиатские народы будут еще опаснее, чем западные иноплеменники» [цит. по 2, с. 13-14].

Однако доказательством положения, что «Россия - тот же Восток», являются главным образом аналогии и сравнения. Принципиальный вопрос о возможности культурного воздействия России на Восток, о проникновении туда европейской цивилизации при ее посредстве можно считать лишь неким прекраснодушным предположением .

Э. Ухтомский, привлеченный обаянием Востока, по всей видимости, своим отцом Эспером Алексеевичем (1834/1832-1885)1, собрал для того времени огромную библиографию по культуре и религии Востока. Вскоре после окончания университета по протекции своего университетского знакомого гр. А.Ф. Гейдена (1859-1919) Ухтомский поступает в Департамент духовных дел иностранных исповеданий. На службе князь начал выполнять поручения, связанные в основном с организацией дипломатических встреч представителей восточных держав с высокопоставленными российскими чиновниками и самим императором. В период с 1886 по 1890 г. он неоднократно бывал в Монголии, Китае, Забайкалье. Как специалист он был приглашен в путешествие на Восток наследником цесаревичем (1890-1891). Со своей свитой цесаревич проехал Египет, Индию, Китай, Японию, некоторые страны Юго-Восточной Азии и вернулся через Владивосток, Забайкалье и Сибирь. Все время его сопровождал Э. Ухтомский. Взгляды князя на Восток были изложены в трехтомном «Путешествии на Восток наследника цесаревича Николая Александровича», а также во многих статьях публицистического характера и отдельных брошюрах. В основе его «восточничества» лежало сочетание достаточно мифологизированных представлений и интуитивных импульсов с реальным расчетом и практическими интересами России на Востоке.

1 Морской офицер, участник обороны Севастополя кругосветного плавания на корвете «Витязь» похода И.С. Унковского на фрегате «Аскольд» в Нагасаки, капитан

1 ранга (1870), с 1881 г. помощник морского агента в Австрии и Италии, один из основателей Товарищества Русского Восточного пароходства, осуществлявшего рейсы в Индию и Китай.

сийского народа, культуры и государственности, проявлявшиеся в определенной степени у разных мыслителей. В результате на смену спорам западников и славянофилов о предназначении России и ее историческом пути в конце XIX в. пришли новые взгляды. В отличие от тех, кто ассоциировал Россию с Западом или настаивал на необходимости возрождения славянского наследия, «восточничество» акцентировало внимание на азиатских корнях России и провозглашало расширение России на Восток. Вполне возможно, что на формирование такой жизненной позиции оказало влияние близкое знакомство с историческим примером быстрого завоевания буддизмом сторонников в Азии исключительно мирным путем за счет авторитета самой религии. Есть составленная вместе с

О.О. Розенбергом записка Ухтомского в министерство иностранных дел, в которой анализируется положение дел с буддизмом в России и предлагаются пути улучшения работы в этом направлении. В дальнейшем Ухтомский даже представил царю «План популяризации в Русском обществе исторических начал востоковедения», «ибо был в азиатских таможенных музеях и горячо желал бы указать на нашу косность в этой области» (ЦГИА ф. 1072, оп. 2, № 6, л.7).

При этом в отличие от предшествовавших и современных ему взглядов на Азию Ухтомский отходит от европоцентризма в оценке восточных культур и традиций и последовательно идентифицирует Россию с Востоком даже в большей степени, чем это делают евразийцы. Хотя он так и не смог в полной мере отказаться от европоцетризма в отношении Востока, считая, что пробуждать его должна Россия, превосходящая Азию именно за счет восприятия европейских элементов культуры и мышления. Однако Ухтомский неоднократно заявляет о равноценности и даже превосходстве некоторых восточных культур, так же как об историческом единстве развития России и Азии, что сближает его с классическим евразийством.

Отличительной особенностью отношения «восточничества» к азиатским государствам и колониальной политике выступают уважение и толерантность к Востоку, проповедь исключительно мирных способов установления влияния над него. Идеология «восточничества», активно пропагандируемая князем как в печати, так и через личное влияние на царя, сыграла свою роль в формировании взглядов самодержца и его окружения и устремлении России на Дальний Восток. Взгляды Ухтомского оказали свое влияние на «поворот» к Востоку в российской общественной мысли, выразившийся в отказе от европоцентризма, логическим завершением которого стало появление евразийства .

Определенный вес концепциям кн. Ухтомского придала рецензия Вл. Соловьева на «Путешествия». Заметим, что это не было ни скоропалительным решением, ни данью уважения к своему поклоннику Ухтомскому. В 1888 г. выходит труд выдающегося русского китаеведа С.М. Георгиевского «Принципы жизни Китая», в 1890 г. Вл. Соловьев

выступает со статьей «Китай и Европа», в которой он при общей положительной оценке культуры Китая акцентировал внимание на специфике китайской и японской культур. Статья Соловьева тенденциозна, ибо отстаивает христианскую истину как абсолютную, а китайскую культуру как глубоко чуждую «христианской» традиции . И в рецензии на работу Ухтомского Вл. Соловьев осторожно пишет о ее достоинствах, не преминув высказать свою позицию по некоторым взглядам автора. По его мнению, читается с живым интересом описание природы и людей на Востоке (особенно в Индии).

«Хотя тон книги вообще слишком восторженный, и язык у автора-поэта местами чересчур цветистый, однако нельзя упрекнуть кн. Ухтомского в отсутствии трезвой наблюдательности, несмотря на свое стремление всячески сближать Россию и Индию» .

Хотя он же вопрошает:

«По возвращению в Европу большинству из нас, без сомнения, будет предлагаться довольно странный и праздный вопрос - любят ли и ждут ли русских за Гималаями, как будто на это может существовать какой-нибудь подходящий ответ» .

Народы азиатского Юга и Востока, по справедливому мнению автора, «никого, кроме себя, в принципе не признают и отнюдь не жаждут иноплеменного вмешательства в их судьбу». Вл. Соловьев отмечает, что население «легко свыкается с событиями исторического порядка» .

В начале «Путешествия», пишет Вл. Соловьев, кн. Ухтомский «нередко прерывал свою прозу звучными стихами. Жаль, что их стало меньше в последующих частях» . Им на смену в 3-й части приходят «вопросы высшей политики», хотя «форма беглых заметок не позволили ему развить как следует свои мысли». По мнению рецензента, «они представляются недостаточно обоснованными и не совсем согласованными между собою». Для народов Дальнего Востока он то «желает... вполне самостоятельного развития, с устранением влияния не только западноевропейского, но и русского, то указывает на всю Азию, как на такую же естественную и неизбежную добычу российской державы, какою некогда были царства Казанское и Астраханское». Хотя «такие громады, как Индия или Китай», нельзя причислить к вымирающим народцам, но требования для них «самобытного развития без вмешательства Европы все-таки основано на недоразумении», - пишет Вл. Соловьев. Какие бы ни были национальные отличия исторического прогресса, есть условия, одинаково обязательные для каждого народа. По его мнению, «без науки, без понятия о правде общественной, о достоинстве и правах личности и т. д. невозможно никакое национальное развитие». Все эти условия и формы выработаны исторической активностью части человечества, которая и создала всемирную культуру, ошибочно называемую европей-

ской, или западной. Тогда как «она не есть социально-европейская, ибо в создании ее участвовали азиаты (финикийцы, евреи), африканцы (древние египтяне); она не есть исключительно западная, ибо к ней примкнула великая восточная страна - Россия» .

По словам Вл. Соловьева, «нынешние народы Востока чуждаются этих необходимых условий всякого прогресса», ибо, по утверждению Ухтомского, они не признают ничего, кроме себя самих. В особенности это должно сказать о Китае, который слишком «самодоволен и самоуверен», чтобы добровольно подчиниться высшим началам культуры. В предстоящей рано или поздно борьбе Россия как авангард всемирнохристианской цивилизации на Востоке не имеет ни возможности, ни надобности действовать изолированно или враждебно относительно прочего христианского мира. Даже помимо высших принципов «практическая необходимость заставит нас выступить против Китая в тесном союзе с европейскими державами», особенно с Францией и Англией, владения которых прилегают к Поднебесной. Что касается Индии, то нам нет ни малейшего повода вытеснять оттуда уже утвердившихся там англичан, с которыми и туземцы более или менее «свыклись к собственной своей пользе». «Диатрибы нашего автора против английского владычества в Индии в высшей степени неубедительны. Подобные вопросы решаются не риторикой, а статистикой». Англичане строят в Индии школы, больницы, дороги, «пробуждение общественного сознания выражается в возникновении новой туземной литературы, как периодической, так и книжной» - все это доказывается цифрами, с которыми нужно считаться. Большинство индийского населения находится в бедности - не в такой ужасной, однако, как народные массы в «самостоятельном» Китае, и нет доказательств, что до англичан при туземных и при мусульманских владыках положение народа было лучше. Вывод Вл. Соловьева: прежние тамошние правительства грабили народ в 10 раз больше и ничего для него не делали (а англичане что-то делают, хотя и грабят) .

Несмотря на указанные недостатки в отдельных местах «Путешествия», оно содержит в целом много интересного и поучительного. Соловьев надеется, что в томах, в которых автору придется говорить о Китае и Сибири, странах, где он был уже не в первый раз, материал будет еще интереснее.

пления Хомякова «О старом и новом». Поэтому «евразийство могло бы считать себя не младше младших славянофилов, а старше старших» . Евразийское предчувствие можно обнаружить еще у старших славянофилов - Страхова и Данилевского. Однако евразийцы отказались от идеи славянского единства и обнаружили подчеркнутый крен к Азии.

Немецкий философ Вальтер Шубарт (1938) замечает, что Гердер писал о культурной отсталости Европы еще до появления Гёте, и он назвал Россию страной будущего для человечества еще до того, как Державин создал оду «Бог». Но самое удивительное, по мнению Шубарта, в том, что свои большие надежды на Россию Гердер связывал не с юностью русского народа и нерастраченностью его сил, а с неповторимостью его души. Он видел в русских «будущих носителей высшей человечности». Славянский восток имеет «пьянящее чувство избытка» духовной культуры. Другими словами, по Гердеру, задача России в том, чтобы вернуть душу человеку. Именно Россия обладает теми силами, которые «Европа утратила или разрушила в себе» . Шубарт ссылается на Достоевского, который писал в «Дневнике писателя» за 1881 г., что «русский не только европеец, но и азиат. Мало того: в Азии, может быть, еще больше наших надежд, чем в Европе. Мало того: в грядущих судьбах наших, может быть, Азия-то и есть наш главный исход!» .

Э. Ухтомский квалифицирован Шубартом как русский публицист и поэт, изучавший жизнь буддистов в поездках по Сибири. Ухтомский обосновал мысль, что Россия не должна была входить в антикитайский блок. Россия имеет больше интересов и симпатий с азиатами, нежели с колонизаторами Запада. Вальтер Шубарт работы Э. Ухтомского называет «симптомами становления» евразийства и говорит о наметках паназиатского движения . Мессианский дух веет и в политических судьбах России. «У русских дух и дело, идея и политика стремятся соединиться в одно целое», - пишет Шубарт .

Этот мессианский дух проявился в комплексе международных противоречий на Дальнем Востоке, обозначившимся еще в середине 80-х годов XIX в., в 90-х годах противоречия вылились в борьбу великих держав за господство в Китае и Корее. Царизм также активизировал свою внешнюю политику в этом регионе. Начатое в 1892 г. строительство Великого Сибирского железнодорожного пути, вводившего Россию, по определению Б.А. Романова, «в сферу международного экономического и политического соперничества в Тихом океане», получило значение «прямой угрозы резко изменить соотношение сил на Дальнем Востоке в ее пользу». Японо-китайская война - попытка Японии «поспеть на место первой» - окончательно включила Дальний Восток «в круг вопросов мировой политики европейских держав» . Россия не желала раздела Китая и с 1895 г., со времени Симоносекского мира, берет курс на дружбу с Китаем. Сторонники китайской дружбы, как и князь Ухтомский, предлагали выжидать и поддерживать Китай в пассив-

ном сопротивлении. Через несколько лет, когда Сибирская дорога будет готова, такая политика принесет свои плоды.

Подобная точка зрения была и у министра финансов С.Ю. Витте. В начале 1893 г. он через издателя «Санкт-Петербургских ведомостей»

Э.Э. Ухтомского познакомился с доктором тибетской медицины и дельцом П.А. Бадмаевым, который предложил авантюристический проект -продлить Сибирскую железную дорогу от Байкала не только к Владивостоку, но и на юг, в глубь Китая, а затем, используя личные связи и деятельность возглавленного им частного общества, создать в провинции Ганьсу предпосылки для организации восстания тибетского, монгольского и китайского населения против маньчжурской династии. Предполагалось, что после свержения власти маньчжур эти народы будут просить «белого царя» принять их в свое подданство .

Заметим, что ранее протоевразийцы, «восточники», как и евразийцы, говорили о формировании имперского пространства России, придерживаясь идеи «Континента-океана», предполагающей «естественность» имперского расширения национальной цельности на определенной ступени ее развития ради удовлетворения своих возросших потребностей. «Россия врастала в Азию, раздвигая свои пределы. Это был органический рост, увеличение русской территории, а не завоевание далеких чужих земель». Россия завладела «Каймой Азии» и должна была найти свое решение для основного вопроса в Азии - китайского вопроса . При этом империя понималась не только как форма политического контроля над огромной территорией, не только как экономическая сила, которая может разворачиваться только на больших пространствах, но и культурное миссионерство. При этом Ухтомским была высказана и идея «братства народов Евразии».

Следует отметить и определенный социальный универсализм в русской историософии, который имел различные идейно-концептуальные формы: утопический социализм, панславизм, всеединство, свободная теократия, космизм, монголизм, евразийство, христианский социализм -и проявлялся в принципах социокультурного синтеза, интегративных политических проектах (геософия культуры) по созданию федерации славян с Индией и Китаем и т. д. Э. Ухтомский и был представителем этого универсализма в форме протоевразийства. Заметим, что Ухтомский намного раньше Н.А. Бердяева наделял русскую цивилизацию мессианским значением, понимая ее как носительницу универсалистской христианской идеи. Эту идею он и пытался реализовать.

чтобы закрепить русско-китайское сближение и, в частности, разрешить вопрос о строительстве железной дороги через Манчжурию. Во время визита Ли-Хуанчжана начались переговоры, завершившиеся подписанием 22 мая 1896 г. русско-китайского союзного договора. Он предусматривал оказание взаимной военной помощи в случае агрессии Японии, предоставлял России право постройки железной дороги через Маньчжурию на Владивосток. Лично встречавший по поручению Витте Ли Хуан-чжана в Суэцком канале Ухтомский ограничился оценкой договора как «нелепого слуха». Это отражало нежелание правящих кругов России афишировать договор. В своих «Воспоминаниях» Витте также говорил о секретном характере этого соглашения . Особо не афищирова-лась и деятельность Русско-Китайского банка, членом правления которого состоял Ухтомский и при желании мог бы донести сведения до читателей Санкт-Петербургских ведомостей. Русское общество сравнительно слабо откликнулось на китайские события, не сочувствуя ни Вл. Соловьеву, ни кн. Ухтомскому. «От прогрессирующей беспечности и некультурности нашего живущего миражами интеллигентного слоя мы теряем политическое чутье в восточных делах», - писал кн. Ухтомский в статье «К событиям в Китае» .

Сооружение Китайско-Восточной железной дороги в 1900 г. вело к фактической оккупации Маньчжурии. Япония дипломатическим путем (и США, и Англия были ею убеждены) требует эвакуации военных с К.В.Ж.Д. к 08.10.1903 г. Дипломатического разрешения проблема не получила, и 27 января (8 февраля) 1904 г. вспыхнула война - Япония начала под Порт-Артуром военные действия. После войны с Японией князь умерил пропаганду «восточнических» идей и культурно-исторической близости России и Востока.

Список литературы

1. Витте С.Ю. Воспоминания: в 3 т. Т.2. - М., 1960.

2. Головачев П.М. Россия на Дальнем Востоке. - СПб., 1904.

3. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30 т. Т. 27. - Л.: Наука, 1984.

4. Игнатьев А.В. С.Ю. Витте - дипломат. - М., 1989.

5. Межуев Б.В. Моделирование понятия «национальный интерес» (На примере дальневосточной политики России конца XIX - начала XX века) // Полис. - 1999. - № 1. - С. 26-39.

6. Межуев Б.В. Владимир Сергеевич Соловьев и петербургское общество 1890-х гг. // Соловьевский сб.: материалы междунар. конф. «Владимир Соловьев и его философское наследие». Москва. 28-30 авг. 2000. - М., 2001. С. 409-418.

7. Ольденбург С.С. Царствование Императора Николая II. - Белград,

8. Полонская Л.Р. Между Сциллой и Харибдой (Проблема Россия-Восток-Запад во второй половине XIX в.: К. Леонтьев, Э. Ухтомский, Вл. Соловьев) // Московское востоковедение. - М., 1997. - С. 271-285.

9. Репников А. Консервативные концепции переустройства России. - М.,

10. Романов Б.А. Россия в Маньчжурии (1892-1906). Очерки по истории внешней политики самодержавия в эпоху империализма. - Л., 1928.

11. Схиммельпеннинк ван дер Ойе Д. Навстречу Восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией. - М., 2009.

12. Саркисянц М. Россия и мессианизм. К «русской идее» Н. А. Бердяева / пер. с нем. - СПб., 2005.

13. Суворов Валерий Владимирович. Князь Э.Э.Ухтомский: жизнь, деятельность, идейное наследие: автореф. ... канд. ист. наук. - Саратов, 2011.

14. Соловьев Вл. Собр. соч.: в 10 т. Т. 6. - СПб., 1913.

15. Соловьев Вл. Рецензия на кн. Путешествие на Восток Е.И.В. Государя наследника цесаревича, 1890-1891 / авт.-изд. кн. Э.Э. Ухтомский (ч. 1-3) // Вестн. Европы. - Т. 5. - Кн. 9. 1894.

16. Уланов М.С. Евразийство, православие и буддизм // Вестн. Томского гос. ун-та. - 2008. - № 313.

17. Ухтомский Э.Э. Кого жалеть (поэма). - СПб., 1885.

18. Ухтомский Э.Э. Из прошлого: сб. стихов. - СПб., 1902, 1913.

19. Хоружий С.С. Русь - новая Александрия: страницы из предыстории евразийской идеи // Начала. - М.: изд-во МАИ, 1992 - № 4.

20. Чернов К.Н. Россия - Восток во взглядах Н.М. Пржевальского и

Э.Э. Ухтомского // Мир Евразии. - 2010. - № 1.

21. Шубарт Вальтер. Европа и душа Востока // Русская идея. Альманах. - М., 1997. - Вып. 3.

22. Schimmelpenninck van der Oye D. The Asianist Vision of Prince Ukhtomskii // Казань, Москва, Петербург: Российская империя взглядом из разных углов. - М., 1997.

Восточничество кн. Э.Э. Ухтомского

Ю. Н. Стрижак

"Убежденный сторонник самодержавия", "последовательный сторонник монархии", приверженец "просвещенного" консерватизма, правопорядка и веротерпимости - таковы характеристики князя Э.Э. Ухтомского , до недавнего времени (80-х гг. ХХ в.) забытого идеолога "восточничества" , предвосхищавшего в отдельных моментах идеологию евразийства , сравнение Востока и России, в котором "восточничество" выступало "новаторским проектом для российской политической и общественной мысли конца XIX века" . Его работы пробудили интерес к Востоку в российском обществе, в них предлагается один из вариантов решения вопроса о национальной идентичности и национальных интересах государства .

Кн. Э. Ухтомский исходил из представления о глубоком духовном сродстве России и Азии. Между Западной Европой и азиатскими народами лежит глубокая пропасть. Иные говорят: "К чему нам это? Уже и так земли много". Кн. Ухтомский отвечал:

"Для Всероссийской державы нет другого исхода - или стать тем, чем она от века призвана быть (мировой силой, сочетающей Запад с Востоком), или бесславно и незаметно пойти по пути падения, а не нами пробужденные азиатские народы будут еще опаснее, чем западные иноплеменники" [цит. по 2, с. 13-14].

Однако доказательством положения, что "Россия - тот же Восток", являются главным образом аналогии и сравнения. Принципиальный вопрос о возможности культурного воздействия России на Восток, о проникновении туда европейской цивилизации при ее посредстве можно считать лишь неким прекраснодушным предположением .

Э. Ухтомский, привлеченный обаянием Востока, по всей видимости, своим отцом Эспером Алексеевичем (1834/1832-1885), собрал для того времени огромную библиографию по культуре и религии Востока. Вскоре после окончания университета по протекции своего университетского знакомого гр. А.Ф. Гейдена (1859-1919) Ухтомский поступает в Департамент духовных дел иностранных исповеданий. На службе князь начал выполнять поручения, связанные в основном с организацией дипломатических встреч представителей восточных держав с высокопоставленными российскими чиновниками и самим императором. В период с 1886 по 1890 г. он неоднократно бывал в Монголии, Китае, Забайкалье. Как специалист он был приглашен в путешествие на Восток наследником цесаревичем (1890-1891). Со своей свитой цесаревич проехал Египет, Индию, Китай, Японию, некоторые страны Юго-Восточной Азии и вернулся через Владивосток, Забайкалье и Сибирь. Все время его сопровождал Э. Ухтомский. Взгляды князя на Восток были изложены в трехтомном "Путешествии на Восток наследника цесаревича Николая Александровича", а также во многих статьях публицистического характера и отдельных брошюрах. В основе его "восточничества" лежало сочетание достаточно мифологизированных представлений и интуитивных импульсов с реальным расчетом и практическими интересами России на Востоке.

Взгляды Ухтомского находятся на пересечении двух традиций в общественной мысли - отстаивании идей самобытности Российского пути развития, идущего от славянофилов, и идеи восточной природы российского народа, культуры и государственности, проявлявшиеся в определенной степени у разных мыслителей. В результате на смену спорам западников и славянофилов о предназначении России и ее историческом пути в конце XIX в. пришли новые взгляды. В отличие от тех, кто ассоциировал Россию с Западом или настаивал на необходимости возрождения славянского наследия, "восточничество" акцентировало внимание на азиатских корнях России и провозглашало расширение России на Восток. Вполне возможно, что на формирование такой жизненной позиции оказало влияние близкое знакомство с историческим примером быстрого завоевания буддизмом сторонников в Азии исключительно мирным путем за счет авторитета самой религии. Есть составленная вместе с О.О. Розенбергом записка Ухтомского в министерство иностранных дел, в которой анализируется положение дел с буддизмом в России и предлагаются пути улучшения работы в этом направлении. В дальнейшем Ухтомский даже представил царю "План популяризации в Русском обществе исторических начал востоковедения", "ибо был в азиатских таможенных музеях и горячо желал бы указать на нашу косность в этой области" (ЦГИА ф. 1072, оп. 2, № 6, л.7).

Отличительной особенностью отношения "восточничества" к азиатским государствам и колониальной политике выступают уважение и толерантность к Востоку, проповедь исключительно мирных способов установления влияния над него. Идеология "восточничества", активно пропагандируемая князем как в печати, так и через личное влияние на царя, сыграла свою роль в формировании взглядов самодержца и его окружения и устремлении России на Дальний Восток. Взгляды Ухтомского оказали свое влияние на "поворот" к Востоку в российской общественной мысли, выразившийся в отказе от европоцентризма, логическим завершением которого стало появление евразийства .

Определенный вес концепциям кн. Ухтомского придала рецензия Вл. Соловьева на "Путешествия". Заметим, что это не было ни скоропалительным решением, ни данью уважения к своему поклоннику Ухтомскому. В 1888 г. выходит труд выдающегося русского китаеведа

С.М. Георгиевского "Принципы жизни Китая", в 1890 г. Вл. Соловьев выступает со статьей "Китай и Европа", в которой он при общей положительной оценке культуры Китая акцентировал внимание на специфике китайской и японской культур. Статья Соловьева тенденциозна, ибо отстаивает христианскую истину как абсолютную, а китайскую культуру как глубоко чуждую "христианской" традиции . И в рецензии на работу Ухтомского Вл. Соловьев осторожно пишет о ее достоинствах, не преминув высказать свою позицию по некоторым взглядам автора. По его мнению, читается с живым интересом описание природы и людей на Востоке (особенно в Индии).

"Хотя тон книги вообще слишком восторженный, и язык у автора-поэта местами чересчур цветистый, однако нельзя упрекнуть кн. Ухтомского в отсутствии трезвой наблюдательности, несмотря на свое стремление всячески сближать Россию и Индию" .

Хотя он же вопрошает:

"По возвращению в Европу большинству из нас, без сомнения, будет предлагаться довольно странный и праздный вопрос - любят ли и ждут ли русских за Гималаями, как будто на это может существовать какой- нибудь подходящий ответ" .

Народы азиатского Юга и Востока, по справедливому мнению автора, "никого, кроме себя, в принципе не признают и отнюдь не жаждут иноплеменного вмешательства в их судьбу". Вл. Соловьев отмечает, что население "легко свыкается с событиями исторического порядка" .

В начале "Путешествия", пишет Вл. Соловьев, кн. Ухтомский "нередко прерывал свою прозу звучными стихами. Жаль, что их стало меньше в последующих частях" . Им на смену в 3-й части приходят "вопросы высшей политики", хотя "форма беглых заметок не позволили ему развить как следует свои мысли". По мнению рецензента, "они представляются недостаточно обоснованными и не совсем согласованными между собою". Для народов Дальнего Востока он то "желает... вполне самостоятельного развития, с устранением влияния не только западноевропейского, но и русского, то указывает на всю Азию, как на такую же естественную и неизбежную добычу российской державы, какою некогда были царства Казанское и Астраханское". Хотя "такие громады, как Индия или Китай", нельзя причислить к вымирающим народцам, но требования для них "самобытного развития без вмешательства Европы все-таки основано на недоразумении", - пишет Вл. Соловьев. Какие бы ни были национальные отличия исторического прогресса, есть условия, одинаково обязательные для каждого народа. По его мнению, "без науки, без понятия о правде общественной, о достоинстве и правах личности и т. д. невозможно никакое национальное развитие". Все эти условия и формы выработаны исторической активностью части человечества, которая и создала всемирную культуру, ошибочно называемую европейской, или западной. Тогда как "она не есть социально-европейская, ибо в создании ее участвовали азиаты (финикийцы, евреи), африканцы (древние египтяне); она не есть исключительно западная, ибо к ней примкнула великая восточная страна - Россия" .

По словам Вл. Соловьева, "нынешние народы Востока чуждаются этих необходимых условий всякого прогресса", ибо, по утверждению Ухтомского, они не признают ничего, кроме себя самих. В особенности это должно сказать о Китае, который слишком "самодоволен и самоуверен", чтобы добровольно подчиниться высшим началам культуры. В предстоящей рано или поздно борьбе Россия как авангард всемирнохристианской цивилизации на Востоке не имеет ни возможности, ни надобности действовать изолированно или враждебно относительно прочего христианского мира. Даже помимо высших принципов "практическая необходимость заставит нас выступить против Китая в тесном союзе с европейскими державами", особенно с Францией и Англией, владения которых прилегают к Поднебесной. Что касается Индии, то нам нет ни малейшего повода вытеснять оттуда уже утвердившихся там англичан, с которыми и туземцы более или менее "свыклись к собственной своей пользе". "Диатрибы нашего автора против английского владычества в Индии в высшей степени неубедительны. Подобные вопросы решаются не риторикой, а статистикой". Англичане строят в Индии школы, больницы, дороги, "пробуждение общественного сознания выражается в возникновении новой туземной литературы, как периодической, так и книжной" - все это доказывается цифрами, с которыми нужно считаться. Большинство индийского населения находится в бедности - не в такой ужасной, однако, как народные массы в "самостоятельном" Китае, и нет доказательств, что до англичан при туземных и при мусульманских владыках положение народа было лучше. Вывод Вл. Соловьева: прежние тамошние правительства грабили народ в 10 раз больше и ничего для него не делали (а англичане что-то делают, хотя и грабят) . ухтомский восточничество российский исторический

Несмотря на указанные недостатки в отдельных местах "Путешествия", оно содержит в целом много интересного и поучительного. Соловьев надеется, что в томах, в которых автору придется говорить о Китае и Сибири, странах, где он был уже не в первый раз, материал будет еще интереснее.

Разговор о России как авангарде цивилизации на Востоке не нов. Данилевский писал о том, что славяне, подобно арийцам, своим старшим, по пути развития, братьям, могут и должны образовать свою самобытную цивилизацию. О том, что "России надо овосточиться", сказал в 1836 г. уже любомудр Вл. Титов. И это было еще до знаменитого выступления Хомякова "О старом и новом". Поэтому "евразийство могло бы считать себя не младше младших славянофилов, а старше старших" . Евразийское предчувствие можно обнаружить еще у старших славянофилов - Страхова и Данилевского. Однако евразийцы отказались от идеи славянского единства и обнаружили подчеркнутый крен к Азии.

Немецкий философ Вальтер Шубарт (1938) замечает, что Гердер писал о культурной отсталости Европы еще до появления Гёте, и он назвал Россию страной будущего для человечества еще до того, как Державин создал оду "Бог". Но самое удивительное, по мнению Шубарта, в том, что свои большие надежды на Россию Гердер связывал не с юностью русского народа и нерастраченностью его сил, а с неповторимостью его души. Он видел в русских "будущих носителей высшей человечности". Славянский восток имеет "пьянящее чувство избытка" духовной культуры. Другими словами, по Гердеру, задача России в том, чтобы вернуть душу человеку. Именно Россия обладает теми силами, которые "Европа утратила или разрушила в себе" . Шубарт ссылается на Достоевского, который писал в "Дневнике писателя" за 1881 г., что "русский не только европеец, но и азиат. Мало того: в Азии, может быть, еще больше наших надежд, чем в Европе. Мало того: в грядущих судьбах наших, может быть, Азия-то и есть наш главный исход!" .

Э. Ухтомский квалифицирован Шубартом как русский публицист и поэт, изучавший жизнь буддистов в поездках по Сибири. Ухтомский обосновал мысль, что Россия не должна была входить в антикитайский блок. Россия имеет больше интересов и симпатий с азиатами, нежели с колонизаторами Запада. Вальтер Шубарт работы Э. Ухтомского называет "симптомами становления" евразийства и говорит о наметках паназиатского движения . Мессианский дух веет и в политических судьбах России. "У русских дух и дело, идея и политика стремятся соединиться в одно целое", - пишет Шубарт .

Этот мессианский дух проявился в комплексе международных противоречий на Дальнем Востоке, обозначившимся еще в середине 80-х годов XIX в., в 90-х годах противоречия вылились в борьбу великих держав за господство в Китае и Корее. Царизм также активизировал свою внешнюю политику в этом регионе. Начатое в 1892 г. строительство Великого Сибирского железнодорожного пути, вводившего Россию, по определению Б.А. Романова, "в сферу международного экономического и политического соперничества в Тихом океане", получило значение "прямой угрозы резко изменить соотношение сил на Дальнем Востоке в ее пользу". Японо-китайская война - попытка Японии "поспеть на место первой" - окончательно включила Дальний Восток "в круг вопросов мировой политики европейских держав" . Россия не желала раздела Китая и с 1895 г., со времени Симоносекского мира, берет курс на дружбу с Китаем. Сторонники китайской дружбы, как и князь Ухтомский, предлагали выжидать и поддерживать Китай в пассивном сопротивлении. Через несколько лет, когда Сибирская дорога будет готова, такая политика принесет свои плоды.

Подобная точка зрения была и у министра финансов С.Ю. Витте. В начале 1893 г. он через издателя "Санкт-Петербургских ведомостей" Э.Э. Ухтомского познакомился с доктором тибетской медицины и дельцом П.А. Бадмаевым, который предложил авантюристический проект - продлить Сибирскую железную дорогу от Байкала не только к Владивостоку, но и на юг, в глубь Китая, а затем, используя личные связи и деятельность возглавленного им частного общества, создать в провинции Ганьсу предпосылки для организации восстания тибетского, монгольского и китайского населения против маньчжурской династии. Предполагалось, что после свержения власти маньчжур эти народы будут просить "белого царя" принять их в свое подданство .

Заметим, что ранее протоевразийцы, "восточники", как и евразийцы, говорили о формировании имперского пространства России, придерживаясь идеи "Континента-океана", предполагающей "естественность" имперского расширения национальной цельности на определенной ступени ее развития ради удовлетворения своих возросших потребностей. "Россия врастала в Азию, раздвигая свои пределы. Это был органический рост, увеличение русской территории, а не завоевание далеких чужих земель". Россия завладела "Каймой Азии" и должна была найти свое решение для основного вопроса в Азии - китайского вопроса . При этом империя понималась не только как форма политического контроля над огромной территорией, не только как экономическая сила, которая может разворачиваться только на больших пространствах, но и культурное миссионерство. При этом Ухтомским была высказана и идея "братства народов Евразии".

Следует отметить и определенный социальный универсализм в русской историософии, который имел различные идейно-концептуальные формы: утопический социализм, панславизм, всеединство, свободная теократия, космизм, монголизм, евразийство, христианский социализм - и проявлялся в принципах социокультурного синтеза, интегративных политических проектах (геософия культуры) по созданию федерации славян с Индией и Китаем и т. д. Э. Ухтомский и был представителем этого универсализма в форме протоевразийства. Заметим, что Ухтомский намного раньше Н.А. Бердяева наделял русскую цивилизацию мессианским значением, понимая ее как носительницу универсалистской христианской идеи. Эту идею он и пытался реализовать.

Ставший приближенным к Николаю II после его путешествия по Востоку, Ухтомский оказался втянутым в дальнейшем и в политическую, и дипломатическую, и экономическую политику царизма на Дальнем Востоке. Он как личный представитель царя встречал первого канцлера правительства богдыхана Ли Хунчжана, прибывшего на коронацию 14 мая 1896 г. в Москву. Витте решил воспользоваться его пребыванием, чтобы закрепить русско-китайское сближение и, в частности, разрешить вопрос о строительстве железной дороги через Манчжурию. Во время визита Ли-Хуанчжана начались переговоры, завершившиеся подписанием 22 мая 1896 г. русско-китайского союзного договора. Он предусматривал оказание взаимной военной помощи в случае агрессии Японии, предоставлял России право постройки железной дороги через Маньчжурию на Владивосток. Лично встречавший по поручению Витте Ли Хуанчжана в Суэцком канале Ухтомский ограничился оценкой договора как "нелепого слуха". Это отражало нежелание правящих кругов России афишировать договор. В своих "Воспоминаниях" Витте также говорил о секретном характере этого соглашения . Особо не афищирова- лась и деятельность Русско-Китайского банка, членом правления которого состоял Ухтомский и при желании мог бы донести сведения до читателей Санкт-Петербургских ведомостей. Русское общество сравнительно слабо откликнулось на китайские события, не сочувствуя ни Вл. Соловьеву, ни кн. Ухтомскому. "От прогрессирующей беспечности и некультурности нашего живущего миражами интеллигентного слоя мы теряем политическое чутье в восточных делах", - писал кн. Ухтомский в статье "К событиям в Китае" .

Сооружение Китайско-Восточной железной дороги в 1900 г. вело к фактической оккупации Маньчжурии. Япония дипломатическим путем (и США, и Англия были ею убеждены) требует эвакуации военных с К.В.Ж.Д. к 08.10.1903 г. Дипломатического разрешения проблема не получила, и 27 января (8 февраля) 1904 г. вспыхнула война - Япония начала под Порт-Артуром военные действия. После войны с Японией князь умерил пропаганду "восточнических" идей и культурно-исторической близости России и Востока.

Список литературы

1. Витте С.Ю. Воспоминания: в 3 т. Т.2. - М., 1960.
2. Головачев П.М. Россия на Дальнем Востоке. - СПб., 1904.
3. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30 т. Т. 27. - Л.: Наука, 1984.
4. Игнатьев А.В. С.Ю. Витте - дипломат. - М., 1989.
5. Межуев Б.В. Моделирование понятия "национальный интерес" (На примере дальневосточной политики России конца XIX - начала XX века) // Полис. - 1999. - № 1. - С. 26-39.
6. Межуев Б.В. Владимир Сергеевич Соловьев и петербургское общество 1890-х гг. // Соловьевский сб.: материалы междунар. конф. "Владимир Соловьев и его философское наследие". Москва. 28-30 авг. 2000. - М., 2001. С. 409-418.
7. Ольденбург С.С. Царствование Императора Николая II. - Белград,
8. Полонская Л.Р. Между Сциллой и Харибдой (Проблема Россия-Восток- Запад во второй половине XIX в.: К. Леонтьев, Э. Ухтомский, Вл. Соловьев) // Московское востоковедение. - М., 1997. - С. 271-285.
9. Репников А. Консервативные концепции переустройства России. - М., 2007.
10. Романов Б.А. Россия в Маньчжурии (1892-1906). Очерки по истории внешней политики самодержавия в эпоху империализма. - Л., 1928.
11. Схиммельпеннинк ван дер Ойе Д. Навстречу Восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией. - М., 2009.
12. Саркисянц М. Россия и мессианизм. К "русской идее" Н. А. Бердяева / пер. с нем. - СПб., 2005.
13. Суворов Валерий Владимирович. Князь Э.Э.Ухтомский: жизнь, деятельность, идейное наследие: автореф. ... канд. ист. наук. - Саратов, 2011.
14. Соловьев Вл. Собр. соч.: в 10 т. Т. 6. - СПб., 1913.
15. Соловьев Вл. Рецензия на кн. Путешествие на Восток Е.И.В. Государя наследника цесаревича, 1890-1891 / авт.-изд. кн. Э.Э. Ухтомский (ч. 1-3) // Вестн. Европы. - Т. 5. - Кн. 9. 1894.
16. Уланов М.С. Евразийство, православие и буддизм // Вестн. Томского гос. ун-та. - 2008. - № 313.
17. Ухтомский Э.Э. Кого жалеть (поэма). - СПб., 1885.
18. Ухтомский Э.Э. Из прошлого: сб. стихов. - СПб., 1902, 1913.
19. Хоружий С.С. Русь - новая Александрия: страницы из предыстории евразийской идеи // Начала. - М.: изд-во МАИ, 1992 - № 4.
20. Чернов К.Н. Россия - Восток во взглядах Н.М. Пржевальского и Э.Э. Ухтомского // Мир Евразии. - 2010. - № 1.
21. Шубарт Вальтер. Европа и душа Востока // Русская идея. Альманах. М., 1997. - Вып. 3.

Помощь по Теле2, тарифы, вопросы