"МОЁ ГРЯДУЩЕЕ В ТУМАНЕ"

"МОЁ ГРЯДУЩЕЕ В ТУМАНЕ", элегич. медитация Л. (1836-37?), одно из первых обращений к теме бесперспективности будущего, развитой в стих. "Гляжу на будущность с боязнью..." и "Дума". В отличие от последних - эта тема раскрывается здесь в сугубо личном плане, причем намеченный в первом стихе лейтмотив "грядущего в тумане" сразу же заглушается мотивами избранничества ("К чему творец меня готовил", "Ты будешь славен меж людей!...") и обманутых надежд юности. И тот и другой уже звучали в поэзии Л., однако в этом стих. мотив избранничества приобретает новый, причем существенный оттенок: "творец" избрал поэта своим пророком ("Добра и зла он дал мне чашу..."). Ощущение высшего предназначения и готовности к пророческой миссии ("И я словам его поверил", "Я будущность свою измерил / Обширностью души своей...") приводит поэта к жертвенному отказу от следования путем общечеловеческих судеб ("С святыней зло во мне боролось, / Я удушил святыни голос, / Из сердца слезы выжал я..."). Только перестав быть человеком "как все", лермонт. герой обретал способность проникнуть в тайны человеческого духа ("Тогда, для поприща готовый, / Я дерзко вник в сердца людей..."). Здесь легко различить истоки темы, получившей полное развитие в стих. "Пророк". Характерно, что тем же путем шел к постижению космич. тайн пророк А. С. Пушкина.

Стих. "Мое грядущее в тумане", очевидно, не удовлетворило Л., и он создал новое стих., в к-ром с первой же строки стремился придать предмету элегич. медитации более обобщенный смысл: "Гляжу на будущность с боязнью...". Эта начальная строка, задающая тон всему стих., полемически заострена против пушкинских "Стансов" ("В надежде славы и добра / Гляжу вперед я без боязни..."), содержавших примирительные ноты по отношению к нек-рым аспектам политики Николая I. Примечательно, что все др. компоненты своего первого стих. Л. сохранил почти в неизменном виде: оба стих. однотипны по строфич. (4 + 6 + 10) и поэтич. композиции (напр., первый и второй стих строятся как антитеза будущего и прошлого), по ритмико-интонац. структуре, близки по эмоционально-смысловому раскрытию темы и содержат пять полностью совпадающих стихов.

В дальнейшем Л. еще более определенно связал мысли о собств. будущем с размышлениями о судьбе поколения, создав на этой основе стих. "Дума", в к-рое вошли нек-рые поэтич. элементы стих. "Мое грядущее в тумане" (напр., сравнение "сердце" - "юный плод, лишенный сока..." превратилось в метафорич. изображение духовного облика "поколения": "Так тощий плод, до времени созрелый...").

Автограф - ЦГАЛИ, ф. 276, оп. 1, № 53 (отд. листок из архива Е. А. Карлгоф-Драшусовой). Впервые - ЛН, т. 19-21, М., 1935, с. 505, Предположительно датируется по связи со стих. "Никто моим словам не внемлет", записанным на том же листке, и по принадлежности листка с автографами С. А. Раевскому - концом 1836-нач. 1837 (но до "Смерти поэта").

Лит.: Пахомов (1), с. 502-10.

Л. М. Аринштейн.

Источники:

1. Лермонтовская энциклопедия. Гл. ред. В. А. Мануйлов.- М.: "Советская энциклопедия", 1981.- 784 стр. с илл. В надзаг.: Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства.

Мое грядущее в тумане,
Былое полно мук и зла…
Зачем не позже иль не ране
Меня природа создала?
К чему творец меня готовил,
Зачем так грозно прекословил
Надеждам юности моей?..
Добра и зла он дал мне чашу,
Сказав: я жизнь твою украшу,
Ты будешь славен меж людей!..
И я словам его поверил,
И, полный волею страстей,
Я будущность свою измерил
Обширностью души своей;
С святыней зло во мне боролось,
Я удушил святыни голос,
Из сердца слезы выжал я;
Как юный плод, лишенный сока,
Оно увяло в бурях рока
Под знойным солнцем бытия.
Тогда, для поприща готовый,
Я дерзко вник в сердца людей
Сквозь непонятные покровы
Приличий светских и страстей. 1

1 «Мое грядущее в тумане». Впервые опубликовано в 1935 г. в «Литературном наследстве» (т. 19–21, с. 505–506).
Автограф находится на одном листке с предыдущим стихотворением. По-видимому, и написаны они в одно время.
Стихотворение не закончено. Основные мотивы его вошли в стихотворение «Гляжу на будущность с боязнью».

у стихотворения МОЕ ГРЯДУЩЕЕ В ТУМАНЕ… аудио записей пока нет...

"Моё грядущее в тумане" «МОЁ ГРЯДУЩЕЕ В ТУМАНЕ» , элегич. медитация Л. (1836-37?), одно из первых обращений к теме бесперспективности будущего, развитой в стих. «Гляжу на будущность с боязнью...» и «Дума». В отличие от последних - эта тема раскрывается здесь в сугубо личном плане, причем намеченный в первом стихе лейтмотив «грядущего в тумане» сразу же заглушается мотивами избранничества («К чему творец меня готовил», «Ты будешь славен меж людей!...») и обманутых надежд юности. И тот и другой уже звучали в поэзии Л., однако в этом стих. мотив избранничества приобретает новый, причем существенный оттенок: «творец» избрал поэта своим пророком («Добра и зла он дал мне чашу...»). Ощущение высшего предназначения и готовности к пророческой миссии («И я словам его поверил», «Я будущность свою измерил / Обширностью души своей...») приводит поэта к жертвенному отказу от следования путем общечеловеческих судеб («С святыней зло во мне боролось, / Я удушил святыни голос, / Из сердца слезы выжал я...»). Только перестав быть человеком «как все», лермонт. герой обретал способность проникнуть в тайны человеческого духа («Тогда, для поприща готовый, / Я дерзко вник в сердца людей...»). Здесь легко различить истоки темы, получившей полное развитие в стих. «Пророк». Характерно, что тем же путем шел к постижению космич. тайн пророк А. С. Пушкина. Стих. «Мое грядущее в тумане», очевидно, не удовлетворило Л., и он создал новое стих., в к-ром с первой же строки стремился придать предмету элегич. медитации более обобщенный смысл: «Гляжу на будущность с боязнью...». Эта начальная строка, задающая тон всему стих., полемически заострена против пушкинских «Стансов» («В надежде славы и добра / Гляжу вперед я без боязни...»), содержавших примирительные ноты по отношению к нек-рым аспектам политики Николая I. Примечательно, что все др. компоненты своего первого стих. Л. сохранил почти в неизменном виде: оба стих. однотипны по строфич. (4 + 6 + 10) и поэтич. композиции (напр., первый и второй стих строятся как антитеза будущего и прошлого), по ритмико-интонац. структуре, близки по эмоционально-смысловому раскрытию темы и содержат пять полностью совпадающих стихов. В дальнейшем Л. еще более определенно связал мысли о собств. будущем с размышлениями о судьбе поколения, создав на этой основе стих. «Дума», в к-рое вошли нек-рые поэтич. элементы стих. «Мое грядущее в тумане» (напр., сравнение «сердце» - «юный плод, лишенный сока...» превратилось в метафорич. изображение духовного облика «поколения»: «Так тощий плод, до времени созрелый...»). Автограф - ЦГАЛИ, ф. 276, оп. 1, № 53 (отд. листок из архива Е. А. Карлгоф-Драшусовой). Впервые - ЛН, т. 19-21, М., 1935, с. 505, Предположительно датируется по связи со стих. «Никто моим словам не внемлет», записанным на том же листке, и по принадлежности листка с автографами С. А. Раевскому - концом 1836- нач. 1837 (но до «Смерти поэта»).

Лит.: Пахомов (1), с. 502-10.

Л. М. Аринштейн Лермонтовская энциклопедия / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Науч.-ред. совет изд-ва "Сов. Энцикл."; Гл. ред. Мануйлов В. А., Редкол.: Андроников И. Л., Базанов В. Г., Бушмин А. С., Вацуро В. Э., Жданов В. В., Храпченко М. Б. - М.: Сов. Энцикл. , 1981

Смотреть что такое ""Моё грядущее в тумане"" в других словарях:

- «ГЛЯЖУ НА БУДУЩНОСТЬ С БОЯЗНЬЮ», стих., в к ром Л., обращаясь к уже устоявшимся в его поэтике образам и оборотам, размышляет над загадкой своего жизненного пути, над ускользающим смыслом собственной участи (см. Цель жизни в ст. Этический идеал).… … Лермонтовская энциклопедия

ИЗДАНИЯ Лермонтова. Прижизненные издания. Единственным прижизненным сборником были «Стихотворения М. Лермонтова» (СПБ, 1840; тираж 1000 экз.); он включал 26 стих. и две поэмы «Мцыри», «Песня про... купца Калашникова» из 30 поэм и ок. 400 стих.,… … Лермонтовская энциклопедия

МОТИВЫ поэзии Лермонтова. Мотив устойчивый смысловой элемент лит. текста, повторяющийся в пределах ряда фольклорных (где мотив означает минимальную единицу сюжетосложения) и лит. худож. произв. Мотив м. б. рассмотрен в контексте всего творчества… … Лермонтовская энциклопедия

- «НИКТО МОИМ СЛОВАМ НЕ ВНЕМЛЕТ...Я ОДИН», стих. Л. (предположительно 1835 36). Выражая постоянные для лермонт. лирики размышления о бесплодности, бесцельности прожитой жизни, стих. выделяется особой сосредоточенно спокойной тональностью и… … Лермонтовская энциклопедия

- «ОН БЫЛ РОЖДЕН ДЛЯ СЧАСТЬЯ, ДЛЯ НАДЕЖД», стих. Л. (1832), одно из наиболее значит. произв. ранней лирики поэта, отразивших глубокие раздумья о себе и людях своего поколения. Стих. интересно соединением двух «сквозных» мотивов лирики Л., на первый … Лермонтовская энциклопедия

РУКОПИСИ Лермонтова, автографы произведений, писем, заметок, надписей и документов, авторизованные копии, а также др. рукописные материалы, в основе к рых подлинный текст Л., неоценимый источник знаний о худож. мире писателя, документально… … Лермонтовская энциклопедия

Это стихотворение написано М.Ю.Лермонтовым в начале 1838 года и интонационно и своим настроем вырастает из написанного чуть ранее великолепного, как впрочем всё у этого гениального человека, произведения «Моё грядущее в тумане…». Невозможно удержаться, чтобы не процитировать оба стихотворения:

Добра и зла он дал мне чашу,

Сказав: «Я жизнь твою украшу,

Ты будешь славен меж людей!..»

И он, поэт, не сомневается в своей избранности и праве на славу, кто как не он сам знает на что он способен:

И я словам его поверил,

И, полный волею страстей,

Я будущность свою измерил

Обширностью души своей.

Но какая горечь сквозит в последующих словах Лермонтова, поистине обнажающих тончайшую его натуру, вынужденную идти на жертвы:

С святыней зло во мне боролось -

Из сердца слезы выжал я.

Как юный плод, лишенный сока,

Оно увяло в бурях рока

Под знойным солнцем бытия.

И теперь, с тяжелейшей ношей, мягко опущенной на его далеко не могучие плечи Создателем, с глазами не знающими слёз и сердцем не ведающим трепета поэт стоит, словно на утёсе под которым бушует море страстей человеческих:

Тогда, для поприща готовый,

Я дерзко вник в сердца людей

Сквозь непонятные покровы

Приличий светских и страстей.

Это произведение создано в 1836-37 г. Скорее всего ещё до бурных событий, связанных с появлением Михаила Лермонтова со стихотворением «Смерть поэта(Погиб поэт-невольник чести…) «, произведшего фурор, скандал и сравнимое с эффектом разорвавшейся бомбы! Но мотив вселенского одиночества, фатализма и горечи, настоенной на едва уловимой иронии — был присущ Лермонтову в полной мере (тем более, что его поэтический, если можно так выразиться стаж составлял к этим годам почти десять лет).

И вот прошёл почти год с бурных событий февраля 1837 года: арест, перевод из гвардейского гусарского полка в Петербурге в драгунский, находившийся в Грузии, знакомство с разными людьми, возвращение хлопотами бабушки обратно в столицу. Лермонтов пишет «Гляжу на будущность с боязнью…» и сравнивая его с проанализированным выше стихотворением «Моё грядущее в тумане…» испытываешь лёгкое изумление произошедшими за столь короткий срок метаморфозами. Язык Лермонтова стал ещё более безупречен, строфы достойны восхищения:

Гляжу на будущность с боязнью,

Гляжу на прошлое с тоской

И, как преступник перед казнью,

Ищу кругом души родной;

Но помимо поэтического совершенства отчётлива и осязаема глубина и умудрённость Лермонтова-поэта (что кажется невероятным, учитывая возраст Михаила Юрьевича -23 года!!!). В такие минуты с горечью понимаешь справедливость слов Толстого: » Вот кого жаль, что так рано умер! Что бы сделать он мог! «. Однако, как говорится, история не терпит сослагательного наклонения. Созданного Лермонтовым за 15(!) лет творчества иным не достичь и за 50…

Возвращаясь к произведению «Гляжу на будущность с боязнью…» не покидает ощущение усталого фатализма поэта. Да он «боится» будущего, но не собирается сворачивать со своей стези:

Земле я отдал дань земную

Любви, надежд, добра и зла;

Начать готов я жизнь другую,

Молчу и жду: пора пришла.

Увлекаемый своей судьбой поэт не питает никаких иллюзий, мир для него лишён очарования и пасторальности, но нет в душе его и ожесточения:

Я в мире не оставлю брата,

И тьмой и холодом объята

Душа усталая моя;

Как ранний плод, лишенный сока,

Она увяла в бурях рока

Под знойным солнцем бытия.

Он ранний плод… «Слишком раннюю утрату и усталость испытать мне в жизни довелось…» — какая невероятная, почти хрустальная перекличка спустя без малого сто лет…

Если вам понравился материал, нажмите, пожалуйста, кнопку "Мне нравится" или "G+1". Нам важно знать ваше мнение!