Александр Васильевич Колчак – один из интереснейших личностей в Российской истории начала двадцатого века. Океанограф, адмирал, путешественник и флотоводец. Общественность России знает кто такой Колчак. Верховный Главнокомандующий Русской армией и Верховный правитель России во время Гражданской войны в России.

Лишь узкому кругу людей известно, что будущий руководитель белого движения в Сибири большую часть своей активной жизни занимался научно-исследовательской деятельностью.

Происхождение рода

Александр Васильевич типичный представитель рода служивого дворянства России. Род его очень обширен. В википедии есть почти полное описание генеалогического древа Колчаков. Сейчас доподлинно известно, что прадед Александра Васильевича служил сотником в Бугском казачьем войске. За отличную службу по охране границы по Днестру получил надел земли на Херсонщине. У Лукьяна Колчака было три сына:

В 1843 году Лукьян Колчак указом Сената был утверждён в потомственное дворянство и внесён в родословную книгу Херсонских дворян.

После кончины отца сыновья разделили имение. Старший сын Лукьяна Иван (дедушка адмирала) был отцом многодетного семейства. Все три его сына избрали для себя карьеру военного, все трое стали морскими артиллеристами. Пётр, младший сын, дослужился до капитана первого ранга. Средний сын Александр, выйдя в отставку генерал-майором, обосновался на Тамбовщине. От него пошли помещики Тамбовской губернии, средняя линия Колчаков.

А Василий Колчак (1837 г. р.), старший из братьев, в 1854 году из одесского лицея ушел добровольцем в армию защищать Крым от англо-французских интервентов. Служил в морской артиллерии. Отличился при обороне Малахова кургана и был награждён Георгиевским крестом. Произведён в прапорщики. Окончив в Санкт-Петербурге Горный институт, стал известным артиллерийским специалистом, опубликовал несколько трудов о выплавке стали. В 1889 году закончил военную службу в чине генерал-майора.

Мама Александра Колчака Ольга Ильинична родилась в 1855 году в семье одесского купца. Её отец был почётным гражданином Одессы, членом Одесской городской думы. Обвенчавшись в начале восьмидесятых годов девятнадцатого века, родители адмирала селятся деревне городом, но рядом с Обуховским заводом. В 1874 году, 4 ноября родился сын Александр.

Классическая гимназия и Морской корпус

С 1885 года по 1888 год Александр учился в классической мужской гимназии № 6 Санкт-Петербурга. Вместе с Александром Колчаком в этой гимназии учился Вячеслав Менжинский, будущий главный чекист СССР.

Учёба в гимназии Александру не давалась. Однажды его за неуспеваемость хотели оставить повторно обучаться во втором классе, но ему удалось повторный экзамен сдать на положительную оценку.

По окончании третьего класса в 1888 году отец переводит его из гимназии в Морское училище. И тут у подростка коренным образом изменилось отношение к учёбе. В 1991 году училище переименовали в Морской кадетский корпус. И юный Колчак становится одним из лучших его воспитанников.

Через два года учёбы шестнадцатилетние кадеты впервые вышли в море на практику. На броненосном фрегате «Князь Пожарский» подняли флаг командующего учебной эскадрой адмирала Ф. А. Геркена. Морская практика и учебное плавание продолжалось три месяца. За это время они заходили во многие порты Балтийского моря.

В 1892 году кадеты 1888 года набора производятся в гардемарины. Александру как лучшему в учёбе присваивают звание младшего унтер-офицера и назначают фельдфебелем-наставником в младшую роту.

В 1994 году после сложного месячного плавания гардемарины начали сдавать выпускные экзамены. Колчак все экзамены сдал на «отлично». 15 сентября 1894 года Приказом Военно-Морского министра гардемарины были произведены в мичманы.

Первые шаги в исследовательской деятельности

Выпускник Морского кадетского корпуса Колчак получил распределение в Кронштадт, в морскую обсерваторию. Но вскоре был назначен вахтенным офицером на крейсер «Рюрик», который из Балтийского моря убывал на Дальний Восток. В это время молодой мичман начал углублённо изучать гидрологию и океанографию . Особенно его интересовали полярные области Тихого океана. Его северные и южные моря. Было огромное желание продолжить исследования, начатые Лазаревым М. П. и Беллинсгаузеном Ф. Ф.

На Дальнем Востоке офицер начал изучение морских течений, но служба на флагмане тихоокеанской эскадры не позволяла всецело заняться научными исследованиями. Александр просит перевести его на канонерку «Кореец», направлявшийся к Командорским островам. Там он планировал начать исследовать полярные моря. Но командование флота сочло необходимым использовать офицера в должности вахтенного учителя по подготовке унтер-офицеров и боцманов на клипере «Крейсер».

Клипер «Крейсер» курсировал между Корейским полуостровом и японским Нагасаки. Всё своё свободное время Колчак проводил за гидрологическими исследованиями местных морей.

В декабре 1898 года клипер из Порт-Артура отправляют в Кронштадт в распоряжение командования Балтийского флота. И в это же время Колчаку присваивают звание лейтенанта. В Кронштадте офицер узнаёт, что для изучения арктических морей готовятся две научные экспедиции. Посыльное судно «Баклан» доставит русских и шведских учёных на остров Шпицберген, а адмирал Макаров С. О. на ледоколе «Ермак» готовится отплыть в глубины Арктики. Александр стремится попасть в одну из этих экспедиций, служебные обстоятельства не позволяют ему этого сделать.

В 1899 году Александр Васильевич систематизирует свои исследования течений Японского и Жёлтого морей и публикует свою первую научную статью. После публикации статьи лейтенант на броненосце «Петропавловск» отправляется во Владивосток. На полпути, когда корабль стоял в одном из греческих портов, пришла телеграмма о временном переводе Колчака с военной службы в распоряжение Императорской Академии наук.

Академия наук готовит полярную экспедицию, основной целью которой был маршрут от Кронштадта до Владивостока по Северному морскому пути. По пути нужно было исследовать области севернее Новосибирских островов, а также попытаться найти Землю Санникова. Начальником экспедиции назначили барона Толль, Эдуарда Васильевича.

Полярная экспедиция 1900-1902 годов

В январе 1900 года Колчака назначили руководителем гидрологических работ и параллельно помогать в работе магнитологу. Зима и весна ушли на обучение на специальных курсах. Некоторое время проходил стажировку у Нансена в Норвегии. И участвовал в наборе и обучении команды.

8 июня 1900 года шхуна «Заря» отправилась в путь вокруг Скандинавского полуострова. 22 сентября остановились в бухте на побережье полуострова Таймыр на зимовку. Лейтенант с головой ушёл в изучение севера. Занимался гидрологическими и гидрохимическими исследованиями. Осуществлял работы по барометрическому нивелированию и земному магнетизму. Делал маршрутную съёмку и топографические работы. Ясными ночами определял долготу и широту объектов, имеющих географическое значение. Потом, всю экспедицию Александр Васильевич подробно описывал острова и берега Северного Ледовитого океана, занимался определением состояния и развития льдов.

В октябре 1900 года первой санной поездки по малоисследованным частям полуострова внёс существенные уточнения астрономического характера некоторых точек и внёс исправления в карты, составленные в 1893 году экспедицией Нансена.

В апреле 1901 года Эдуард Толль и Александр Колчак, делая геологические и топографические съёмки, на санях прошли 500 вёрст. Часто им приходилось, помогая собакам, самим впрягаться в упряжки. Барон называл Колчака лучшим офицером экспедиции. И увековечил его имя, назвав именем Колчака мыс на Таймыре и открытый им остров в Таймырском заливе. А сам Александр Васильевич другой остров и мыс назвал именем своей невесты Софьи. Мыс Софьи носит это название до наших дней.

По окончании зимовки экспедиция на своей яхте прошла 1350 морских миль, по пути преодолев долготу мыса Челюскин. Яхта «Заря» стала четвертым морским судном, которая обогнула самую северную материковую точку Евразии. До неё там были:

• Пароход «Вега».
• Пароход «Лена».
• Судно «Фрама».

В середине сентября 1901 года на острове Котельный экспедиция остановилась на вторую зимовку. Колчак, при любом удобном случае в группе с товарищами или же один, ходил и ездил на собачьих упряжках исследовать остров. Весной обследовал и соседний остров Бельковский. Он провёл фундаментальное изучение льдов Восточно-Сибирского и Карского. По итогам написал интересный отчёт, к которому приложил 24 фото видов и форм льдообразований.

Барон Толль не нашёл севернее Новосибирских островов легендарную Землю Санникова. И было решено исследовать острова, которые были неподалёку. 29 апреля 1902 года на остров Новая Сибирь отправляется группа под руководством старшего зоолога экспедиции Бялыницкого-Бируля, Алексея Андреевича. А 23 мая сам Толль с тремя товарищами отправился на остров Беннета.

Было уговорено, что яхта «Заря», освободившись от ледового плена, подберёт обе группы. Оставшимся членам экспедиции удалось высвободить судно из ледового плена лишь в начале августа . Восьмого числа они направились к островам на поиски ушедших групп. Две недели пытались пробиться через ледовые поля. Безуспешно. Судно получило значительные повреждения корпуса, и капитан яхты лейтенант Матисен Ф. А., возглавивший экспедицию, принял решение плыть на юг к бухте Тикси. 25 августа «Заря» с большим трудом дошла до устья реки Лены, где встала на вечный прикол. Оттуда Матисен отправил весть о положении дел в Якутск. Лишь история рассудит, почему команда яхты и члены экспедиции не продолжили поиски товарищей.

Матисен, Фёдор Андреевич, 1872 года рождения. Выпускник Морского кадетского корпуса, где учился с Колчаком. Участник нескольких экспедиций за Полярный круг:

Умер в декабре 1921 года в Иркутске от сыпного тифа.

Весь груз, оборудование экспедиции и коллекции перегрузили на пароход «Лена», который пришёл из Якутска. В Якутске Ф. Матисен распорядился отправить несколько оленьих упряжек к Тикси и ждать остальных членов полярной экспедиции. Если до первого февраля они не выйдут к мысу, то по льду отправиться на остров Новую Сибирь на поиски.

В декабре 1902 года участники экспедиции добрались до Петербурга. За эту экспедицию все участники были награждены. Лейтенанту Колчак вручили орден Святого Владимира четвёртой степени.

Экспедиция по спасению группы Толля

В Санкт-Петербурге Ф. А. Матисен и А. В. Колчак стали набирать команду по спасению групп Толля и Бялыницкого-Бирули. Но Академия наук в спасательную экспедицию направила только Колчака с семнадцатью матросами, так как группа Бирули к этому времени самостоятельно выбралась на материк.

В начале апреля 1903 года спасатели начали шлюпочно-санный поход от селения Казачий на реке Яна. На вельботах достигли ледовых полей, и дальше одна группа пошла пешком. А другая на вельботах плыла по медленно открывающейся ото льда воде. Так как лёд становился рыхлым, люди впрягались в упряжки, помогая собакам. Только 23 мая дошли до острова Котельный. 4 августа достигли острова Беннет и нашли бутылку с запиской и планом острова, которую оставил Толль. На восточном берегу была найдена ещё одна, последняя, записка барона от 26 октября 1902 года. Это был краткий отчёт о проделанной на острове работе.

В это время вельботная группа спасателей проводила поиски на других островах Новосибирских группы. Но никаких следов не обнаружили. На острове Новая Сибирь запасы продовольствия были обнаружены в не тронутом виде. Группа пропала без вести.

Спасатели вернулись в Казачий только в начале декабря .

В истории исследований Арктики этот поход будущего белого адмирала получил название «Спасательная экспедиция 1903 года». До 1990 года кто-то предпочитал не упоминать этот период жизни адмирала, акцентируя внимание на историю Гражданской войны и роль Колчака в белом движении.

Заключение

В богатой биографии одного из руководителей белого движения много интересных фактов . Принимал участие в Русско-японской войне, воевал на Балтийском море с Германией, воевал на Чёрном море с Турцией. В одной маленькой статье невозможно полностью описать жизнь человека с такой богатой биографией.

Колчак Александр Васильевич

Одной из самых интересных и неоднозначных фигур в истории России ХХ века является А. В. Колчак. Адмирал, флотоводец, путешественник, океанограф и литератор. До сих пор эта историческая личность вызывает интерес у историков, писателей и режиссёров. Адмирал Колчак, биография которого окутана интересными фактами и событиями, представляет большой интерес для современников. На основе его биографических данных создаются книги, пишутся сценарии для театральных подмостков. Адмирал Колчак Александр Васильевич - герой документального кино и художественных фильмов. Невозможно до конца оценить значение этой личности в истории русского народа.

Первые шаги юного кадета

А. В. Колчак, адмирал Российской империи, появился на белый свет 4 ноября 1874 года в Санкт-Петербурге. Семья Колчаков происходит от древнего дворянского рода. Отец - Василий Иванович Колчак, генерал-майор морской артиллерии, мать - Ольга Ильинична Посохова, донская казачка. Семья будущего адмирала Российской империи была глубоко религиозной. В своих детских воспоминаниях адмирал Колчак Александр Васильевич отмечал: «Я православный, до времени своего поступления в начальную школу я получал семейное воспитание под руководством своих родителей». Проучившись три года (1885-1888) в Петербургской классической мужской гимназии, молодой Александр Колчак поступает в Морское училище. Именно там А. В. Колчак, адмирал Российского флота, впервые познаёт военно-морские науки, которые в дальнейшем станут делом его жизни. Учёба в Морском училище открыла незаурядные способности и талант А.В.Колчака к морскому делу.

Будущий адмирал Колчак, краткая биография которого свидетельствует, что основной его страстью стали путешествия и морские приключения. Именно в 1890 году шестнадцатилетним подростком молодой кадет впервые вышел на морские просторы. Случилось это на борту броненосного фрегата «Князь Пожарский». Учебное плавание длилось около трёх месяцев. За это время младший кадет Александр Колчак получил первые навыки и практические знания по морскому делу. В дальнейшем, за время обучения в Морском кадетском корпусе, А. В. Колчак неоднократно выходил в походы. Его учебными суднами были «Рюрик» и «Крейсер». Благодаря учебным походам, А. В. Колчак стал предметно изучать океанографию и гидрологию, а также навигационные карты подводных течений у берегов Кореи.

Полярные исследования

По окончании Морского училища молодой лейтенант Александр Колчак подаёт рапорт на морскую службу в Тихом океане. Прошение было одобрено, и он был направлен в один из морских гарнизонов Тихоокеанского флота. В 1900 году адмирал Колчак, биография которого тесно связана с научными исследованиями Северного Ледовитого океана, отправляется в первую полярную экспедицию. 10 октября 1900 года, по приглашению известного путешественника барона Эдуарда Толля, научная группа двинулась в путь. Целью экспедиции было установление географических координат загадочного острова Земля Санникова. В феврале 1901 года Колчак сделал большой доклад про Великую северную экспедицию. В 1902 году на деревянной китобойной шхуне «Заря» Колчак и Толль вновь двинулись в северное плавание. Летом того же года четверо полярников во главе с начальником экспедиции Эдуардом Толлем покинули шхуну и отправились на собачьих упряжках исследовать побережье Арктики. Обратно никто не вернулся. Долгие поиски пропавшей экспедиции результатов не принесли. Весь экипаж шхуны «Заря» был вынужден вернуться на большую землю. Спустя некоторое время А. В. Колчак подаёт прошение в Российскую академию наук о повторной экспедиции на Северные острова. Главной целью похода было отыскать членов команды . В результате поисков были обнаружены следы пропавшей группы. Однако живых членов команды уже не было. За участие в спасательной экспедиции А. В. Колчак был отмечен Императорским орденом "Святого Равноапостольного Князя Владимира" 4-й степени. По результатам работы исследовательской полярной группы Александр Васильевич Колчак был избран действительным членом Российского географического общества.

Военный конфликт с Японией (1904-1905)

С началом русско-японской войны А. В. Колчак просит перевести его из научной академии в Морское военное ведомство. Получив одобрение, он едет служить в Порт-Артур к адмиралу С. О. Макарову, командующему Тихоокеанским флотом. А. В. Колчак назначается командиром миноносца «Сердитый». Шесть месяцев будущий адмирал доблестно сражался за Порт-Артур. Однако, несмотря на героическое противостояние, крепость пала. Солдаты русской армии капитулировали. В одном из боёв Колчак получает ранение и попадает в японский госпиталь. Благодаря американским военным посредникам, Александр Колчак и другие офицеры Российской армии были возвращены на Родину. За проявленный героизм и мужество Александр Васильевич Колчак был награждён именной золотой саблей и серебряной медалью «В память русско-японской войны».

Продолжение научной деятельности

После шестимесячного отпуска Колчак вновь приступает к научно-исследовательской работе. Основной темой его научных трудов стала обработка материалов полярных экспедиций. Научные труды по океанологии и по истории полярных исследований помогли молодому учёному завоевать почёт и уважение в научной среде. В 1907 году вышел в свет его перевод труда Мартина Кнудсена «Таблицы точек замерзания морской воды». В 1909 году опубликована авторская монография «Лёд Карского и Сибирского морей». Значение трудов А. В. Колчака заключалось в том, что он впервые заложил учение о морских льдах. Русское географическое общество высоко оценило научную деятельность учёного, вручив ему высшую награду «Золотую Константиновскую медаль». А. В. Колчак стал самым молодым из полярных исследователей, которые удостоены этой высокой награды. Все предшественники были иностранцами, и только он стал первым в России обладателем высокого знака отличия.

Возрождение Российского флота

Проигрыш в русско-японской войне очень тяжело переносился русским офицерством. Не стал исключением и А.В. Колчак, адмирал по духу и исследователь по призванию. Продолжая изучать причины поражения русской армии, Колчак разрабатывает план по созданию Морского Генерального штаба. В своём научном докладе он высказывает свои соображения о причинах военного поражения в войне, о том, какой флот нужен России, а также указывает на недостатки в оборонительной способности морских судов. Выступление оратора в Государственной думе не находит должного одобрения, и покидает службу в Морском Генеральном штабе А. В. Колчак (адмирал). Биография и фото того времени подтверждают его переход на преподавательскую работу в Морскую Академию. Несмотря на отсутствие академического образования, руководство академии пригласило его читать лекции на тему совместных действий армии и флота. В апреле 1908 года А. В. Колчаку присвоено воинское звание капитана 2-го ранга. Спустя пять лет, в 1913 году, он был произведён в чин капитана 1-го ранга.

Участие А. В. Колчака в Первой мировой войне

С сентября 1915 года Александр Васильевич Колчак руководит Минной дивизией Балтийского флота. Местом дислокации был порт города Ревель (ныне Таллин). Основной задачей дивизии была разработка минных заграждений и их установка. Кроме того, командующий лично проводил морские рейды по устранению судов противника. Это вызывало восхищение у рядовых матросов, а также у офицерского состава дивизии. Храбрость и находчивость командира получили широкую признательность во флоте, и это дошло до столицы. 10 апреля 1916 года А.В.Колчак был произведён в чин контр-адмирала Российского флота. А в июне 1916 года по указу императора Николая II Колчаку присвоено звание вице-адмирала, и он назначен на должность командующего Черноморским флотом. Таким образом, Александр Васильевич Колчак, адмирал Российского флота, становится самым молодым из флотоводцев. Приход энергичного и грамотного командующего был принят с большим уважением. С первых дней работы Колчак установил жёсткую дисциплину и сменил командное руководство флота. Основная стратегическая задача - очистить море от вражеских военных кораблей. Для выполнения этой задачи предлагалась блокировка портов Болгарии и акватории Босфорского пролива. Началась операция по минированию вражеских береговых линий. Судно адмирала Колчака часто можно было видеть при выполнении боевых и тактических задач. Командующий флотом лично контролировал ситуацию на море. Спецоперация по минированию Босфорского пролива с нанесением стремительного удара по Константинополю получила одобрение у Николая II. Однако дерзкой военной операции не случилось, все планы нарушила Февральская революция.

Революционный мятеж 1917 года

События февральского переворота 1917 года застали Колчака в Батуми. Именно в этом грузинском городе адмирал проводил встречу с Великим князем Николаем Николаевичем, командующим Кавказским фронтом. Повесткой дня было обсуждение графика морских перевозок и строительство морского порта в Трапезунде (Турция). Получив секретную депешу из Генерального штаба о военном перевороте в Петрограде, адмирал срочно возвращается в Севастополь. По возвращении в штаб Черноморского флота адмирал А. В. Колчак отдаёт распоряжение о прекращении телеграфной и почтовой связи Крыма с другими областями Российской империи. Тем самым предотвращает распространение слухов и панических настроений на флоте. Все телеграммы поступали только в штаб Черноморского флота. В отличие от ситуации на Балтийском флоте, положение на Чёрном море было под контролем адмирала. А. В. Колчак долго удерживал черноморскую флотилию от революционного развала. Однако политические события не прошли мимо. В июне 1917 года решением Севастопольского Совета адмирал Колчак был отстранён от руководства Черноморским флотом. Во время разоружения Колчак перед строем своих подчинённых ломает наградную золотую саблю и произносит: «Море меня наградило, морю я и возвращаю награду».

Семейная жизнь русского адмирала

Софья Фёдоровна Колчак (Омирова), жена великого флотоводца, была потомственной дворянкой. Родилась Софья в 1876 г. в Каменец-Подольске. Отец - Фёдор Васильевич Омиров, тайный советник его Императорского Величества, мать - Дарья Фёдоровна Каменская, происходила из рода генерал-майора В.Ф. Каменского. Софья Фёдоровна получила воспитание в Смольном институте благородных девиц. Красивая, волевая женщина, знавшая несколько иностранных языков, она была очень независимой по характеру. Венчание с Александром Васильевичем произошло в Свято-Харлампиевской церкви г. Иркутска 5 марта 1904 года. После венчания молодой супруг покидает свою жену и отправляется в действующую армию на защиту Порт-Артура. С.Ф.Колчак вместе со свёкром отправляется в Петербург. Всю жизнь Софья Фёдоровна хранила верность и преданность своему законному супругу. Письма к нему она неизменно начинала со слов: «Дорогой и любимый мой, Сашенька». И заканчивала: «Любящая тебя Соня». Трогательные письма жены адмирал Колчак берег до последних дней. Постоянные разлуки не давали супругам часто видеться. Военная служба обязывала кисполнению долга. И всё-таки редкие минуты радостных встреч не обходили стороной любящих супругов. Софья Фёдоровна родила троих детей. Первая дочь Татьяна родилась в 1908 году, однако, не прожив и месяца, ребёнок умер. Сын Ростислав родился 9 марта 1910 года (умер в 1965 г.). Третьим ребёнком в семье была Маргарита (1912-1914). При побеге от немцев из Либавы (Лиепая, Латвия) девочка простудилась и вскоре умерла. Жена Колчака некоторое время жила в Гатчине, потом в Либаве. При обстреле города семья Колчака была вынуждена покинуть своё пристанище. Собрав свои вещи, Софья перебирается к мужу в Гельсингфорс, где на тот период находилась штабная резиденция Балтийского флота. Именно в этом городе произошло знакомство Софьи с Анной Тимиревой - последней любовью адмирала. Затем был переезд в Севастополь. Весь период Гражданской войны она ждала своего мужа. В 1919 году Софья Колчак вместе с сыном эмигрирует. Британские союзники помогают им добраться в Констанцу, затем был Бухарест и Париж. Испытывая тяжёлое материальное положение в эмиграции, Софья Колчак смогла дать приличное образование сыну. Ростислав Александрович Колчак окончил Высшую дипломатическую школу и некоторое время работал в алжирской банковской системе. В 1939 году сын Колчака поступает на службу во французскую армию и вскоре попадает в немецкий плен. Софья Колчак переживёт немецкую оккупацию Парижа. Смерть жены адмирала наступит в госпитале Люнжюмо (Франция) в 1956 году. Похоронили С.Ф.Колчак на кладбище русских эмигрантов в Париже. В 1965 году умирает Ростислав Александрович Колчак. Последним пристанищем жены и сына адмирала станет французская усыпальница в Сент-Женевьев-де-Буа.

Последняя любовь русского адмирала

Анна Васильевна Тимирева - дочь выдающегося русского дирижёра и музыканта В. И. Сафонова. Анна родилась в Кисловодске в 1893 году. Адмирал Колчак и Анна Тимирева встретились в 1915 году в Гельсингфорсе. Её первый муж - капитан 1-го ранга Сергей Николаевич Тимирев. История любви с адмиралом Колчаком до сих пор вызывает восхищение и уважение к этой русской женщине. Любовь и преданность заставили её пойти на добровольный арест вслед за своим возлюбленным. Бесконечные аресты и ссылки не смогли уничтожить нежные чувства, она любила своего адмирала до конца жизни. Пережив расстрел адмирала Колчака в 1920 году, Анна Тимирева ещё долгие годы находилась в изгнании. Лишь в 1960 году она была реабилитирована, проживала в столице. Умерла Анна Васильевна 31 января 1975 года.

Зарубежные поездки

По возвращении в Петроград в 1917 году адмирал Колчак (фото его представлены в нашей статье) получает официальное приглашение от американской дипломатической миссии. Зарубежные партнёры, зная его большой опыт в минном деле, просят Временное правительство направить А. В. Колчака в качестве военного эксперта по борьбе с подводными лодками. А.Ф. Керенский даёт своё согласие на его выезд. Вскоре адмирал Колчак отправляется в Англию, а затем в Америку. Там он проводил военные консультации, а также принимал активное участие в учебно-тренировочных манёврах военно-морского флота США. Тем не менее Колчак считал, что его зарубежный вояж не удался, и было принято решение о возвращении в Россию. Будучи в Сан-Франциско адмирал получает правительственную телеграмму о предложении баллотироваться в состав Учредительного Собрания. Грянула Октябрьская революция и нарушила все планы Колчака. Весть о революционном восстании застаёт его в японском порту Йокогама. Временная остановка продлилась до осени 1918 года.

События Гражданской войны в судьбе А. В. Колчака

После долгих заграничных скитаний А. В. Колчак 20 сентября 1918 года возвращается на русскую землю во Владивосток. В этом городе Колчак изучал положение военных дел и революционные настроения жителей восточных окраин страны. В это время к нему не раз обращается русская общественность с предложением возглавить борьбу с большевиками. 13 октября 1918 года Колчак прибывает в Омск для установления общего командования добровольческими армиями на востоке страны. Спустя некоторое время в городе происходит военный захват власти. А. В. Колчак - адмирал, Верховный правитель России. Именно эту должность русское офицерство доверило Александру Васильевичу.Армия Колчака насчитывала более 150 тыс. человек.

Приход к власти адмирала Колчака воодушевил весь восточный регион страны, надеявшийся на установление жёсткой диктатуры и порядка. Была установлена крепкая управленческая вертикаль и правильная организация государства. Главной целью нового военного образования было соединение с армией А. И. Деникина и поход на Москву. В период правления Колчака был издан ряд распоряжений, указов и назначений. А. В. Колчак одним из первых в России начал расследование гибели царской семьи. Была восстановлена наградная система царской России. В распоряжении армии Колчака находился огромный золотой запас страны, который был вывезен из Москвы в Казань с целью дальнейшего перемещения в Англию и Канаду. На эти деньги адмирал Колчак (фото которого можно увидеть выше) обеспечивал вооружением и обмундированием свою армию.

Боевой путь и арест адмирала

За всё время существования восточного фронта Колчак и его боевые товарищи осуществили несколько удачных боевых атак (Пермская, Казанская и Симбирская операция). Однако численное превосходство Красной Армии не дало осуществить грандиозный захват западных рубежей России. Немаловажным фактором стало и предательство союзников. 15 января 1920 года Колчака арестовывают и отправляют в Иркутскую тюрьму. Через несколько дней Чрезвычайная комиссия начала процедуру следственных мероприятий по допросу адмирала. А. В. Колчак, адмирал (протоколы допроса свидетельствуют об этом), во время проведения следственных мероприятий держался очень достойно.

Следователи ЧК отмечали, что на все вопросы адмирал отвечал охотно и чётко, при этом не выдав ни одной фамилии своих сослуживцев. Арест Колчака длился до 6 февраля, до тех пор когда остатки его армии вплотную подошли к Иркутску. 7 февраля 1920 года на берегу реки Ушаковки адмирал был расстрелян и сброшен в прорубь. Так закончил свой путь великий сын своей Отчизны. По событиям боевых действий на востоке России с осени 1918 по конец 1919 года была написана книга «Восточный фронт адмирала Колчака», автор - С. В. Волков.

Правда и вымысел

По сегодняшний день судьба этого человека до конца не изучена. А. В. Колчак - адмирал, неизвестные факты из жизни и смерти которого до сих пор вызывают интерес у историков и людей, неравнодушных к этой личности. Одно можно сказать вполне определённо: жизнь адмирала - это яркий пример мужества, героизма и высокой ответственности перед своей Родиной.

Из письма Колчака сыну Ростиславу: «Дорогой милый мой Славушок … Я хотел, чтоб и ты пошел бы, когда вырастешь, по тому пути служения Родине, которым я шел всю свою жизнь. Читай военную историю и дела великих людей и учись по ним, как надо поступать – это единственный путь, чтобы стать полезным слугой Родины. Нет ничего выше Родины и служения Ей»

И лёд, и флот, и эшафот. Кем для России был, есть и будет адмирал Колчак?

Имя адмирала Колчака сегодня вновь в центре политического и культурного внимания. Почему спустя почти столетие о нём заговорили снова?С одной стороны, особую актуальность приобретают его арктические исследования в связи с тем, что на международной арене сейчас ведётся активная борьба за передел территорий Северного Ледовитого океана. С другой — 9 октября российского зрителя ждёт масштабная премьера фильма « Адмиралъ » (картина выходит рекордным количеством копий — 1250), посвящённого жизни, карьере, любви и гибели Колчака.О том, насколько велика роль Колчака в российской истории, и о том, насколько его судьба может быть сегодня интересна широкому зрителю, « АиФ » попросил рассказать редактора и одного из авторов книги « Адмиралъ . Энциклопедия фильма» доктора исторических наук Юлию КАНТОР.

Арктика Колчака

— На мой взгляд, в российской истории начала ХХ века трудно найти фигуру более яркую и неоднозначную, чем Колчак. Если историческая и политическая миссия Колчака по-прежнему может трактоваться по-разному и нуждается во всестороннем свободном от идеологии изучении, то его роль как учёного, исследователя Арктики вряд ли способна вызывать противоречивые оценки. Но, увы, до сего времени она по-прежнему недооценена и малоизвестна.

Роль Колчака как выдающегося военачальника и флотоводца времён Первой мировой войны также заслуживает внимания. Он много сделал, во-первых, для создания Российского военного флота как такового. Во-вторых, Колчак внёс большой вклад в защиту берегов Балтийского моря. А изобретённые им знаменитые «минные сети», расставленные от неприятеля в Первую мировую, пригодились и во времена Великой Отечественной.

Путь на Голгофу

Немалые споры фигура Колчака вызывала и вызывает в первую очередь в связи с его деятельностью как политика. Да, адмирал абсолютно не был политиком. Однако он принял на себя должность Верховного правителя с диктаторскими полномочиями. У него не было политической программы как таковой, Колчак совершенно не умел быть дипломатом, был внушаемым и доверчивым человеком, а это губительно и в более простые исторические периоды. Кроме того, адмирал был человеком долга и чести — для политика «неудобные» качества. Но наивно предполагать в нём демократа — в его устремлениях видна отчётливая авторитарность. При этом адмирал был очень ранимым, рефлексирующим и неуверенным в себе.

Это становится совершенно очевидно, когда читаешь его личную переписку. А вместе с тем понимаешь, каких усилий ему стоило, как он сам говорил, «принять крест этой власти». Колчак прекрасно осознавал, на какую Голгофу восходит, и предчувствовал, чем для него всё может закончиться.

Сегодня выходит достаточное количество фильмов об исторических персонажах, обращаться к которым в советское время кинематографистам было запрещено. Но интерес к Колчаку особый. И кино и литература вспомнят о нём ещё не раз. Он сложная, многогранная личность, в его жизни интересно разбираться. А потом, что немаловажно для художественных произведений, через биографию Колчака проходит поразительно красивая, незамутнённая история любви — к Анне Тимирёвой . Это потрясающий по глубине и трагизму роман, разворачивающийся на фоне драматических исторических событий и имеющий документальную основу. А любовь — тема на все времена.

http://amnesia.pavelbers.com

Победи Колчак, белые группировки не смогли бы создать сильной единой власти. За их политическую недееспособность Россия расплатилась бы с западными державами большими территориями

Адмирал Колчак до 1917 года был в России невероятно популярен благодаря своим полярным экспедициям и деятельности на флоте до и во время Первой мировой войны. Именно благодаря такой популярности (соответствовала ли она реальным заслугам или нет — отдельный вопрос) Колчаку и выпало сыграть значительную роль в Белом движении.

Февральскую революцию Колчак встретил вице-адмиралом на посту командующего Черноморским флотом. Одним из первых он присягнул Временному правительству. «Раз император отрекся, то этим самым он освобождает от всех обязательств, которые существовали по отношению к нему... я... служил не той или иной форме правительства, а служу родине» , — заявит он позже на допросе Чрезвычайной следственной комиссии в Иркутске.

В отличие от Балтийского флота, первые дни революции в Севастополе прошли без массовых расправ матросов над офицерами. Иногда это представляют как блестящую заслугу Колчака, сумевшего сохранить порядок. На деле, однако, даже он сам называл другие причины спокойствия. Зимой на Балтике льды, а Черноморский флот выходил на боевые задания круглогодично, месяцами в портах не стоял. И потому береговой агитации был подвергнут меньше.

Главком Колчак быстро начал приноравливаться к революционным новшествам — матросским комитетам. Утверждал, что комитеты «вносили известное спокойствие и порядок». Бывал на собраниях. Назначал время выборов. Согласовывал кандидатуры.

Режиссеры сладкого фильма «Адмиралъ» обделили вниманием страницы стенограммы допроса Колчака, описывавшие данный период, изобразив лишь бесконечное презрение командующего к взбунтовавшейся «матросской черни».

«Революция внесет энтузиазм... в народные массы и даст возможность закончить победоносно эту войну...», «Монархия не в состоянии довести эту войну до конца...» — рассказывал Колчак позже иркутским следователям о своих тогдашних умонастроениях. Так же думали многие, например, Деникин. Генералы и адмиралы надеялись на революционную власть, но быстро разочаровались в проявившем полное бессилие Временном правительстве Керенского. Социалистическую же революцию, что понятно, они не приняли.

Однако в своем непринятии Октября и перемирия с немцами Колчак пошел дальше других — в посольство Великобритании. Он попросился на службу в английскую армию. Столь оригинальный для русского офицера поступок на допросе он объяснил опасениями, как бы над Антантой не одержал верх германский кайзер, который «затем продиктует нам свою волю»: «Единственное, чем я могу принести пользу, это драться с немцами и их союзниками, когда угодно и в качестве кого угодно».

И, добавим мы, где угодно, даже на Дальнем Востоке. Колчак отправился воевать туда против большевиков под английским командованием и этого он никогда не скрывал.

В июле 1918 года британскому военному министерству пришлось даже просить его быть посдержаннее: шеф военной разведки Джордж Мэнсфилд Смит-Камминг приказывал своему агенту в Маньчжурии капитану Л. Стевени немедленно «разъяснить адмиралу, что было бы весьма желательно, чтобы он хранил молчание о его связях с нами» .

В это время власть большевиков за Волгой была в мае-июне 1918 года почти повсеместно свергнута при помощи едущего во Владивосток чехословацкого корпуса, эшелонами растянувшегося по всему Транссибу. А при помощи «настоящего русского флотоводца» Колчака Великобритания могла бы эффективнее отстаивать в России свои интересы.

После свержения советской власти на Дальнем Востоке разыгрались политические страсти. Среди претендентов на власть выделялись левый самарский Комуч — социалисты, члены разогнанного Учредительного собрания, — и правое омское Временное Сибирское правительство (не путать с Временным правительством Керенского). По-настоящему вцепиться друг другу в горло им мешало лишь наличие у власти в Москве большевиков: находясь в союзе, пусть и шатком, белые были еще способны удерживать линию фронта. Антанта не желала снабжать мелкие армии и перебивавшиеся при них правительства, из-за своей слабости не способные контролировать даже уже занятую территорию. И вот в сентябре 1918 года в Уфе был создан объединенный центр власти белых, названный Директорией, в который вошла большая часть бывших членов Комуча и Временного Сибирского правительства.

Под напором Красной Армии Директории вскоре пришлось в спешном порядке эвакуироваться из Уфы в Омск. А надо сказать, что правая верхушка Омска ненавидела левых антибольшевиков из Комуча почти так же, как и большевиков. В «демократические свободы», якобы исповедовавшиеся Комучем, омские правые не верили. Мечтали же они о диктатуре. Комучевцы из Директории осознавали, что в Омске против них готовится мятеж. Слабо надеяться они могли лишь на помощь чехословацких штыков и на популярность в населении своих лозунгов.

И вот в такой ситуации в готовый взорваться Омск приезжает вице-адмирал Колчак. Он популярен в России. Ему верит Великобритания. Именно он выглядит компромиссной фигурой для англичан и французов, а также находившихся под влиянием англичан чехов.

Левые из Комуча, надеясь, что Лондон поддержит их как «более прогрессивные силы», стали вместе с правыми приглашать Колчака на пост военно-морского министра Директории. Тот согласился.

А две недели спустя, 18 ноября 1918 года, в Омске случился бонапартистский переворот. Директорию отстранили от власти. Ее министры передали все полномочия новому диктатору — Колчаку. В тот день он стал «Верховным правителем» России. И именно тогда, кстати, был повышен в звании до полного адмирала.

Англия полностью поддержала колчаковский переворот. Видя неспособность левых создать сильную власть, англичане предпочли «более прогрессивным силам» умеренно-правых представителей омской элиты.

Противники Колчака справа — атаман Семенов и др. — вынуждены были смириться с личностью нового диктатора.
Не стоит при этом, однако, думать, что Колчак был демократом, как его зачастую пытаются сегодня представить.

«Демократический» язык переговоров правительства Колчака с Западом был очевидной условностью. Обе стороны хорошо понимали всю иллюзорность слов о грядущем созыве нового Учредительного собрания, которое-де рассмотрит вопросы суверенитета национальных окраин и демократизации новой России. Сам адмирал отнюдь не стеснялся именования «диктатор». С первых же дней он обещал, что преодолеет «постреволюционный развал» в Сибири и на Урале и победит большевиков, сосредоточив в своих руках всю гражданскую и военную власть в стране.

На деле, однако, сосредоточить в своих руках в то время власть было непросто.

К 1918 году в России было уже около двух десятков антибольшевистских правительств. Одни из них выступали «за независимость». Другие — за право собрать именно вокруг себя «единую и неделимую Россию». Всё это как нельзя кстати способствовало развалу России и контролю над ней союзников.

Внутри большевистской партии было гораздо меньше политических разногласий. При этом контролируемая большевиками территория РСФСР занимала центр страны почти со всеми промышленными и военными предприятиями и широкой транспортной сетью.

В такой ситуации разъединенные очаги белых почти ничем не могли помочь друг другу. Транспорт и телеграф работали через заграницу. Так, курьеры от Колчака к Деникину ехали на пароходах через два океана и на нескольких поездах месяцами. О перебросках же живой силы и техники, оперативно осуществлявшейся большевиками, не могло быть и речи.

Политической задачей Колчака было обеспечение баланса между социалистами, кадетами и монархистами. Часть левых оказалась вне закона, но с остальными жизненно необходимо было договориться, не допустив их переориентации на большевиков. Однако уступи Колчак левым — и он быстро потерял бы жизненно необходимую поддержку правых, и без того недовольных «левизной» курса власти.

Правые и левые тянули правителя каждые в свою сторону, компромисса между ними достичь не удавалось. И вскоре Колчак начал метаться между ними. Всё чаще взрывы его эмоций чередовалась с подавленностью, апатией. Этого не могли не замечать окружающие. «Лучше, если бы он был самым жестоким диктатором, чем тем мечущимся в поисках за общим благом мечтателем... Жалко смотреть на несчастного адмирала, помыкаемого разными советчиками и докладчиками», — писал правонастроенный генерал А. П. Будберг, один из руководителей колчаковского военного министерства. Ему вторил последовательный политический противник Колчака, эсер-учредиловец Е. Е. Колосов: «Он был положительно тем же Керенским... (таким же истеричным и безвольным существом...), только, обладая всеми его недостатками, он не имел ни одного из его достоинств». Вместо сближения левых и правых групп между ними ширилась пропасть.

22 декабря 1918 года в Омске вспыхнуло антиколчаковское восстание. Монархические военные круги, подавив его, заодно расправились и с 9 из сидевших в тюрьме бывших комучевцев. Комучевцы ожидали в тюрьме решения суда за их противодействие власти адмирала.

О кровавом подавлении восстания вспоминал уцелевший в омских застенках член ЦК партии эсеров «учредиловец» Д. Ф. Раков: «...Не меньше 1500 человек. Целые возы трупов провозили по городу, как возят зимой бараньи и свиные туши... город замер от ужаса. Боялись выходить на улицу, встречаться друг с другом».

А эсер Колосов так комментировал эту расправу: «Можно было, воспользовавшись смутой, получить для подавления мятежа всю фактическую власть в свои руки и, подавив мятеж, направить острие того же оружия... против «выскочки» Колчака... Справиться с Колчаком оказалось не так легко, как наприм., с Директорией. За эти дни дом его усиленно охранялся... английскими солдатами, выкатившими прямо на улицу все свои пулеметы».

Колчак удержался на английских штыках. И, обеспечив с помощью английской же охраны выезд из Сибири остальных «учредиловцев», чудом избежавших расстрела, был вынужден замять дело.

Простым исполнителям дали скрыться. Их руководители наказаны не были. Адмирал не имел достаточно сил для разрыва с правыми радикалами. Тот же Колосов писал: «Иванов-Ринов, усиленно соперничавший с Колчаком, сознательно бросил ему в лицо трупы «учредильщиков»... в расчете, что он не посмеет отказаться от солидарности с ними, и всё это свяжет его круговой кровавой порукой с порочнейшими из реакционных кругов».

Все реформы Колчака провалились.

Земельный вопрос правитель так и не решил. Изданный им закон был реакционным для левых (восстановление частной собственности) и недостаточным для правых (отсутствие восстановления помещичьего землевладения). В деревне зажиточные крестьяне лишались части земель за неприемлемую для них денежную компенсацию. А сибирская беднота, переселенная Столыпиным на непригодные для хозяйствования земли и захватившая в революцию у зажиточных крестьян пригодные, тем более была недовольна. Беднякам предлагалось либо вернуть захваченное, либо дорого платить государству за земельное пользование.

Да и белая армия, освобождая территории от большевиков, нередко самовольно, не считаясь с законом, отбирала землю у крестьян и возвращала прежним хозяевам. Беднота, видя возвращение бар, бралась за оружие.

Белый террор в Сибири при Колчаке, путем которого у населения изымались продукты для фронта и проводились мобилизации, — был страшен. Пройдет всего несколько месяцев правления Колчака, и в штабах карты Сибири окрасятся очагами крестьянских восстаний.

На борьбу с крестьянами придется бросать огромные силы. И уже невозможно будет понять, в каких случаях невероятная жестокость карателей имела место с благословения Колчака, а в каких — вопреки его прямым инструкциям. Впрочем, разницы большой и не было: правитель, сам назвавшийся диктатором, отвечает за всё, что делает его власть.

Колосов вспоминал, как мятежные деревни топили в проруби:

«Сбросили туда крестьянку, заподозренную в большевизме, с ребенком на руках. Так с ребенком и сбросили под лед. Это называлось выводить измену «с корнем»...»

Приводить схожие свидетельства можно бесконечно. Восстания топили в крови, но те разгорались вновь и вновь с еще большей силой. Цифры восставших переваливали далеко за сотни тысяч. Крестьянские восстания станут приговором режиму, решившему покорить народ силой.

Что касается рабочих, то такого бесправия, как при Колчаке, они не испытывали ни при Николае II, ни при Керенском. Рабочих заставили трудиться за мизерную плату. 8-часовой день и больничные кассы были забыты. Местные власти, поддерживавшие фабрикантов, закрывали профсоюзы под предлогом борьбы с большевизмом. Министр труда Колчака в письмах правительству бил тревогу, но в правительстве бездействовали. Рабочие непромышленной Сибири были малочисленны и сопротивлялись слабее крестьян. Но и они были недовольны и включались в подпольную борьбу.

Что касается финансовой реформы Колчака, то, как точно выразился эсер Колосов, из его неудачных реформ надо отдать «пальму первенства финансовым мероприятиям Михайлова и фон Гойера, убившим сибирскую денежную единицу... (обесценилась в 25 раз — М.М.) и обогатившим... спекулянтов», связанных с самими реформаторами.

Министра финансов И. А. Михайлова критиковало и правое крыло в лице генерала Будберга: «Он ничего не понимает в финансах, он показал это на идиотской реформе изъятия из обращения керенок...», «Реформа... в таких размерах, перед которыми останавливались Вышнеградский, Витте и Коковцев, была проведена в несколько дней».

Продукты дорожали. Хозтовары — мыло, спички, керосин и др. — стали дефицитом. Обогащались спекулянты. Процветало воровство.

Пропускная способность Транссиба сама по себе не позволяла доставлять из далекого Владивостока достаточно грузов для снабжения Сибири и Урала. Тяжелую ситуацию на перегруженной железной дороге усугубляли диверсии партизан, а также постоянные «недопонимания» между белыми и чехами, охранявшими магистраль. Довершала хаос коррупция. Так, премьер-министр Колчака П. В. Вологодский вспоминал о министре путей сообщения Л. А. Устругове, дававшем взятки на станциях, чтобы его поезд пропустили вперед.

Из-за хаоса на путях сообщения фронт снабжался с перебоями. Патронные, пороховые, суконные заводы и склады Поволжья и Урала были отрезаны от белой армии.

А иностранцы завозили во Владивосток оружие разных производителей. Патроны от одних не всегда подходили к другим. Возникала путаница при поставках на фронт, местами трагически отражавшаяся на боеспособности.

Покупаемая Колчаком за русское золото одежда для фронта была часто низкого качества и порой расползалась через три недели носки. Но и эту одежду доставляли долго. Колчаковец Г. К. Гинс пишет: «Обмундирование... каталось по рельсам, так как непрерывное отступление не давало возможности развернуться».

Но даже и дошедшее до войск снабжение плохо распределялось. Инспектировавший войска генерал М. К. Дитерихс писал: «Бездействие власти... преступное бюрократическое отношение к своим обязанностям» . К примеру, из полученных интендантами Сибирской армии 45 тысяч комплектов одежды на фронт ушло 12 тысяч, остальные, как установила инспекция, пылились на складах.

До недоедающих на передовой солдат со складов не доходило продовольствие.

Воровство тыловиков, желание нажиться на войне наблюдалось повсеместно. Так, французский генерал Жаннен писал: «Нокс (английский генерал — М.М.) сообщает мне грустные факты о русских. 200.000 комплектов обмундирования, которыми он их снабдил, были проданы за бесценок и частью попали к красным».

В результате генерал армии союзников Нокс, по воспоминаниям Будберга, был прозван омскими газетчиками «интендантом Красной Армии» . Было сочинено и опубликовано издевательское «благодарственное письмо» Ноксу от имени Троцкого за хорошее снабжение.

Колчак не сумел добиться и грамотного ведения агитации. Сибирские газеты стали орудием информационных войн среди белых.

Внутри белого лагеря росли раздоры. Генералы, политики — все выясняли между собой отношения. Боролись за влияние на освобождаемых территориях, за снабжение, за должности. Подставляли друг друга, доносили, оговаривали. Министр МВД В. Н. Пепеляев писал: «Нас уверяли, что Западная армия... прекратила отход. Сегодня мы видим, что она... весьма подалась назад... Из желания кончить (генерала — М.М.) Гайду здесь искажают смысл происходящего. Этому должен быть поставлен предел».

Мемуары белых ясно свидетельствуют о том, что в Сибири грамотных полководцев не хватало. Имевшиеся же, в условиях плохого снабжения и слабого взаимодействия между войсками, к маю 1919 года начали терпеть последовательные поражения.

Показательна судьба Сводного Ударного Сибирского корпуса, совершенно не готового к бою, но брошенного белыми прикрывать стык между Западной и Сибирской армиями. 27 мая белые выдвинулись без связи, полевых кухонь, обоза и частично безоружными. Командиры рот и батальонов были назначены лишь в момент выдвижения корпуса к позициям. Комдивов вообще назначили 30 мая, в ходе разгрома. В результате за два дня боев корпус лишился половины своих бойцов, либо убитых, либо добровольно сдавшихся в плен.

К осени белые потеряли Урал. Омск был сдан ими практически без боя. Колчак назначил своей новой столицей Иркутск.

Сдача Омска усугубила политический кризис внутри правительства Колчака. Левые требовали от адмирала демократизации, сближения с эсерами и примирения с Антантой. Правые же радели за ужесточение режима и сближение с Японией, неприемлемое для Антанты.

Колчак склонялся в сторону правых. Советский историк Г. З. Иоффе, цитируя телеграммы адмирала своему премьеру в ноябре 1919 года, доказывает сдвиг Колчака от Лондона к Токио. Колчак пишет, что «вместо сближения с чехами я бы поставил вопрос о сближении с Японией, которая одна в состоянии помочь нам реальной силой по охране железной дороги».

Эсер Колосов злорадно писал по этому поводу: «История международной политики Колчака — история постепенно углублявшегося разрыва с чехами и нараставшей связи с японцами. Но он шел по этому пути... неуверенными шагами типичного истерика, и, будучи уже на краю гибели, принял решительный... курс на Японию, оказалось, что уже поздно. Этот шаг погубил его и привел к аресту фактически теми же чехами».

Белая армия шла из Омска пешим маршем и была еще далеко. Красная Армия наступала быстро, и зарубежные союзники опасались серьезного столкновения с большевиками. А потому англичане, и так разочарованные в Колчаке, решили не подавлять восстания. Японцы также колчаковцам не помогли.

Посланный же Колчаком в Иркутск атаман Семенов, с которым срочно пришлось мириться, в одиночку подавить восстание не сумел.

В конце концов чехи сдали Колчака и находившийся при нем золотой запас России иркутским властям в обмен на беспрепятственный проезд до Владивостока.

Часть членов колчаковского правительства бежала к японцам. Характерно, что многие из них — Гинс, финансовый «гений» Михайлов и др. — вскоре пополнят ряды фашистов.

В Иркутске на допросах, устроенных правительством, Колчак дал развернутые показания, стенограммы которых опубликованы.

А 7 февраля 1920 года к Иркутску близко подошли белые, отступавшие от красноармейцев. Возникла угроза захвата города и освобождения адмирала. Колчака было решено расстрелять.

Все перестроечные и постперестроечные попытки реабилитировать Колчака оказались безуспешными. Он был признан военным преступником, не противостоявшим террору собственной власти по отношению к мирным жителям.

Очевидно, что, победи Колчак, белые группировки, даже в критические моменты на фронтах выяснявшие между собой отношения и радовавшиеся поражению друг друга, не смогли бы создать сильной единой власти. За их политическую недееспособность Россия расплатилась бы с западными державами большими территориями.

К счастью, большевики оказались сильнее Колчака на фронте, талантливее и гибче его в государственном строительстве. Именно большевики отстояли интересы России на Дальнем Востоке, где при Колчаке уже хозяйничали японцы. «Союзников» выпроводили из Владивостока в октябре 1922 года. А два месяца спустя был создан Советский Союз.

по материалам М.Максимов

P.S. Вот такой вот,был этот "полярный исследователь" и "океанограф", в первую очередь он был палачом русского народа у которого, руки по локоть в крови,и военным работавшим на английскую корону, вот кем он не был, да к патриотом своей страны, это точно, но нам в последнее время пытаются представить все наоборот.

Именем Колчака в советских школах пугали учеников: страшный человек, душитель свободы, враг народа. Но что мы знаем о нем?

Александр Васильевич Колчак родился в семье морского офицера-артиллериста, окончил Морской кадетский корпус.

В 1900 году в возрасте 27 лет он получил приглашение участвовать в опасной экспедиции барона Толля, снаряженной Академией наук в Ледовитый океан для исследования полярных морей.

А в 1903 году Колчак уже сам возглавил экспедицию на землю Беннетта, организованную для поиска пропавшей партии барона Толля. Экспедиция была смертельно опасной. Передвигались местами на шлюпках, местами на собаках. Когда кончилось продовольствие, держались только охотой.

Наконец, были найдены дневники Толля - косвенное свидетельство его гибели. Но Колчак продолжил путь среди льдов и торосов. Он не отступал до тех пор, пока не убедился: другие версии исключены.

За эту экспедицию Академия наук наградила его большой золотой Константиновской медалью, которую в России имели только три путешественника. Итогом его экспедиции стал научный труд «Лед Карского и Сибирского морей», а самого героя стали называть Колчак-Полярный.

Во время русско-японской войны 1904-1905 годов Колчак командовал миноносцем и батареей в Порт-Артуре. Был контужен, попал в плен.

Уважая его за отчаянную храбрость, ему, одному из немногих, японцы оставили в плену оружие, а потом, не дожидаясь конца войны, отпустили на свободу.

В Первую мировую войну Колчак командовал минным отрядом кораблей Балтийского флота. Успешные действия отряда не дали немцам прорваться к Риге и Петрограду.

В 1917 году Колчак в звании вице-адмирала был назначен командующим Черноморским флотом, и именно ему Россия обязана спасением флота на Черном море.

В Черном море застала Колчака Февральская революция. Далекий от политики, адмирал считал своим долгом верно служить родине, невзирая на беспорядки.

В июне 1917-го к нему во флагманскую каюту ворвались судовые комитетчики с постановлением об аресте и требованием сдачи личного оружия. Адмирал, глядя прямо в глаза боцману, протянувшему руку к его кортику, твердо сказал: «Не ты мне его давал, не ты и отберешь». И кортик, со свистом рассекая воздух, полетел в открытый иллюминатор…

«Он предъявлял к себе высокие требования и других не унижал снисходительностью к человеческим слабостям. Он не разменивался сам, и с ним нельзя было размениваться по мелочам - это ли не уважение к человеку?».

Так писала о Колчаке Анна Васильевна Тимирева - женщина, разделившая с ним страшную судьбу, но ни разу не пожалевшая об этом.

Анна Тимирева (в девичестве Сафонова) была дочерью директора Московской консерватории, выдающегося русского пианиста, педагога и дирижера Василия Ильича Сафонова, воспитавшего многих известных пианистов (его любимым учеником был композитор Александр Скрябин).

До 18 лет эта романтичная девушка жила в мире музыки и книг. Потом вышла замуж за 43-летнего адмирала Тимирева, героя Порт-Артура, родила сына.

До встречи с Колчаком жизнь ее была размеренной и благополучной, да и у него была надежная семья, в которой тоже рос сын…

«Это Адмирал-Полярный, тот самый», - шепнул Анне Васильевне муж, раскланявшись с проходившим мимо моряком. Так началось их знакомство.

А на следующий день они случайно встретились у друзей и внезапно почувствовали: это - судьба. А от судьбы не уйти.

Я так давно искала тебя.

Разве это было так трудно?

На это ушла вся моя жизнь.

Но у тебя впереди еще так много!

Ты права: у нас.

С этого дня они жили ожиданием встречи. А расставшись, писали друг другу. Сохранились письма, короткие записки на обрывках бумаги:

«Когда я подходил к Гельсингфорсу и знал, что увижу Вас, он казался мне лучшим городом в мире»;

«Я всегда думаю о Вас»;

«Я больше, чем люблю Вас»…

Тем временем обстановка в стране накалялась. Офицерам стало опасно появляться на городских улицах. Матросы могли сорвать погоны, а то и просто поставить к стенке. Подчиненные отказывались выполнять приказы.

После отставки с поста командующего и прощания с Черным морем Адмирал-Полярный метался по белу свету: обучал американцев и японцев минному делу, побывал в Англии, Франции, Китае, Индии, Сингапуре. Но от приглашения остаться за границей отказывался.

В это тревожное время разлука с Колчаком была особенно тяжела для Анны. Она жила только ожиданием писем, а когда они приходили, запиралась, читала и плакала…

«Вы, милая, обожаемая Анна Васильевна, так далеки от меня, что иногда представляетесь каким-то сном. В такую тревожную ночь в совершенно чужом и совершенно ненужном городе я сижу перед Вашим портретом и пишу Вам эти строки. Даже звезды, на которые я смотрю, думая о Вас, - Южный Крест, Скорпион, Центавр, Арго - все чужое. Я буду, пока существую, думать о моей звезде - о Вас, Анна Васильевна».

Когда муж Анны Васильевны был откомандирован новой властью на Дальний Восток для ликвидации имущества Тихоокеанского флота, она отправила сына к матери, в Кисловодск, и поехала вместе с мужем.

Она всей душой стремилась во Владивосток, зная, что Колчак в Харбине - там сосредоточивались войска белых. Едва прибыв во Владивосток, она отправила ему через английское посольство письмо, дождалась ответа и, пообещав мужу вернуться, помчалась в Харбин…

Мы не виделись, по-моему, целую вечность, Анна.

Мне кажется, больше.

Неужели через день — два опять на целую вечность?

Теперь каждый день - вечность, милый.

А вы не уезжайте.

Не шутите так, Александр Васильевич.

А я и не шучу, Анна. Останьтесь со мной, я буду вашим рабом, буду чистить ваши ботинки…

Тимирева написала мужу, что не вернется. Она жгла мосты, не оглядываясь на прошлое. Единственно, о чем болело сердце, - о сыне Володе.

А тем временем в Сибири разгоралось пламя гражданской войны. Столицей Сибири был объявлен Омск, где находились Директория и Совет министров.

Директория, состоявшая по большей части из эсеров, не могла справиться со все возраставшей анархией, с хаосом. 18 ноября 1918 года военные совершили переворот, передав всю полноту власти адмиралу Колчаку.

Позже его назовут диктатором, но справедливо ли это? К власти он не рвался, да и характером обладал не деспотичным.

Колчак был вспыльчив, но отходчив, прямолинеен, но добр и простодушен, как большинство сильных людей. Внешне суров, но доверчив, порой даже наивен. И не отступал от принципов. Это мешало ему в политической борьбе.

Если бы Колчак объявил, что обещает крестьянам землю, как это делали большевики, его армию удалось бы спасти. Но он считал, что не вправе распоряжаться землей, что этот вопрос может решать только Учредительное собрание, избранное народом.

Если бы Колчак пообещал свободу Финляндии - такое условие выдвигал ему барон Маннергейм, он получил бы военную помощь. Но адмирал отказался, считая, что и этот вопрос может решить только Учредительное собрание.

Он был демократом, свято чтил законность, а во времена борьбы за власть и анархии такая позиция обречена на провал.

После разгрома белой армии в Сибири Колчаку предложили бежать за границу под видом солдата, но он отказался и был арестован.

Анну постигла та же участь. Они сидели в одной тюрьме и иногда виделись на прогулке. На допросах Колчак никогда не называл Анну женой, надеясь отвести опасность от любимой женщины, спасти ее. Только перед расстрелом он попросил о свидании с ней, но получил отказ.

Утром 7 февраля 1920 года Колчака вывели на расстрел. Он отверг предложение завязать глаза и сам командовал своим расстрелом. Тело Колчака бросили в прорубь.

А для Анны с этих пор началась непрерывная череда арестов, тюрем, лагерей, ссылок: Бутырка, Караганда, Забайкалье, Енисейск… В промежутках между арестами она работала библиотекарем, чертежницей, маляром, воспитательницей в детском саду.

В 1938 году узнала об аресте сына, молодого художника Владимира Тимирева. А еще через десять лет на Карагандинском лагпункте услышала страшный рассказ о гибели Владимира. Уголовники забили его насмерть в лагерной бане. Тело сбросили в общую яму за зоной.

Как жить после этого? Но был у Анны Тимиревой какой-то внутренний стержень, который не позволял ей сломаться. Эта женщина удивляла всех - от аристократов до уголовников.

Представитель французской военной миссии в Сибири еще при жизни Колчака писал о ней:

«Редко в жизни мне приходилось встречать такое сочетание красоты, обаяния и достоинства. В ней сказывается выработанная поколениями аристократическая порода, даже если, как поговаривают, она из простого казачества.

Я убежден, что аристократизм - понятие не социальное, а в первую очередь духовное. Сколько на своем пути встречал я титулованных кретинов с замашками провинциальных кабатчиков и сколько кабатчиков с душой прирожденных грандов!..

Я убежденный холостяк, но, если бы когда-нибудь меня привлекла семейная жизнь, я хотел бы встретить женщину, подобную этой.

Как мне стало известно, она близка с Адмиралом еще со времени своего замужества, но даже теперь, когда сама жизнь освободила ее от прежних обязательств и свела их вместе, связь их никому не бросается в глаза, с таким тактом и деликатностью они оберегают эту связь от посторонних взглядов.

Увидеть их вдвоем большая редкость. Она старается держаться в стороне от его дел. Чаще ее можно встретить в швейных мастерских, где шьют обмундирование для армии, или в американском госпитале, выполняющей самые непрезентабельные работы по уходу за ранеными.

Но даже в этих обстоятельствах свойственная ей изящная царственность не покидает ее…».

Эту изящную царственность Анна Васильевна сохранила до старости, несмотря на то, что 37 лет провела в заключении.

Писатель Г.В.Егоров, посетивший ее в начале 70-х годов в московской коммуналке на Плющихе, был немало удивлен, увидев перед собой элегантную, бодрую восьмидесятилетнюю женщину, весьма острую на язык.

«Полжизни она провела в советских лагерях, в том числе и среди уголовников. И тем не менее за 37 лет к ней не пристало ни одного лагерного слова - речь ее интеллигентна, во всех манерах чувствуется блестящее дворянское воспитание.

Единственно, что омрачало общее впечатление, - она курила дешевые сигареты. Курила беспрестанно, через очень длинный, примитивного изготовления мундштук. И одета была бедно. Очень бедно. Но рассуждала самобытно. И очень смело.

Казалось, просидев тридцать семь лет, можно потерять не только смелость, потерять личность. А она сохранила себя. Она была в курсе культурной жизни страны, если уж не страны, то во всяком случае столицы - это точно. Голова у нее была светлая…».

Действительно, на закате жизни, в 82 года, она была так же молода душой, как в тридцать. По-прежнему любила тех, кого потеряла, хранила в себе их любовь и писала стихи об этом.

Полвека не могу принять,

Ничем нельзя помочь,

И все уходишь ты опять

В ту роковую ночь…

Но если я еще жива

Наперекор судьбе,

То только как любовь твоя

И память о тебе.