Послушай озере чад изысканный бродит жираф. «Жираф» Н. Гумилев
Николай Гумилёв много раз признавался, что его настоящим увлечением является не литература, а путешествия. Стихотворение "Жираф "он написал в 1907 году после поездки в Африку, после очередного отказа ему любимой. И вот теперь Африка и это знаменитое стихотворение! Как считают некоторые романтические дамы, что в нем он рассказывает удивительную историю о жирафе на берегу далекого озера Чад, тропических пальмах и запахе невиданных трав для тех людей, кто по разным обстоятельствам не может посетить удивительную экзотическую страну. Он переносит читателя в удивительный мир без зла, ненависти и болезней, для того, чтобы он на миг забыл о своих проблемах и насладился ее красотой.
"Жираф"
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далеко, далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
Ты плачешь? Послушай... далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему Африка скоро надоела и Гумилев написал: " Я устал от Каира, от солнца, туземцев, европейцев, декоративных жирафов и злых обезьян" Но кроме Египта Николай Гумилев совершил еще три в Африку: в декабре 1909 - январе 1910 г. - во Французском Сомали (теперь эта страна называется Республика Джибути) и восточной окраине Абиссинии; в сентябре 1910 - марте 1911 г. - собственно в Абиссинии (теперь Эфиопия). Фото из этой экспедиции. Гумилев белый и с бородой.
В апреле - августе 1913 г. санкт-петербургский Музей антропологии и этнографии добился государственных дотаций на дальние экспедиции. Музею были нужны африканские коллекции. Гумилев оказался для руководителей музея фигурой подходящей, хотя профессиональным этнографом он не был, соответствующего образования не получал, в этнографических учреждениях никогда не работал. Да и претендовал он на славу поэта, путешественника и воина, но никак не профессионального ученого. И все же директору музея академику В.В. Радлову он подошел. Дело в том, что профессиональных этнографов-африканистов в нашей стране тогда не было. А Гумилев уже знал страну, был молод, здоров, полон энергии, чтобы преодолевать тяготы пути, природных условий, климата. Он буквально рвался в Африку, и маршрут был утвержден: изучение восточной и южной частей Абиссинии и западной части Сомали. Цель путешествия - делать снимки, собирать этнографические коллекции, записывать песни и легенды, собирать зоологические коллекции. Последнее, очень сложное и опасное, путешествие сделало его знаменитым путешественником. Вот он на фото в Каире.Белый и сидит.
С тех пор прошло уже 105 лет, но и спустя годы его вклад в изучение Африки остаётся одним из самых больших в России. Отвергнутый поэт, помчавшийся в Африку, чтобы доказать возлюбленной и себе, что он достойный и настоящий мужчина, превращался в большого исследователя, антрополога, этнографа, который мог бы изменить историю нескольких стран, если бы не роковые события российской и мировой истории. Вот что писал сам Гумилев об cвоих африканских путешествиях: "Я буду говорить откровенно: в жизни пока у меня три заслуги - мои стихи, мои путешествия и эта война. Я не говорю о стихах, они не очень хорошие, и меня хвалят за них больше, чем я заслуживаю, мне досадно за Африку. А ведь, правда, все то, что я выдумал один и для себя одного, ржанье зебр ночью, переправа через крокодильи реки, ссоры и примиренья с медведеобразными вождями посреди пустыни, величавый святой, никогда не видевший белых в своем африканском Ватикане, - все это гораздо значительнее чем … ” и далее речь пошла об Первой Мировой Войне.
Но вернемся к нашему "Жирафу". Некоторые особо продвинутые литературоведы считают,что «Жираф» — стихотворение не об Африке: и что «искание образов и форм, по своей силе и яркости соответствующих его мироощущению, влечёт Гумилёва к изображению экзотических стран, где в красочных и пёстрых видениях находит зрительное, объективное воплощение его греза ». А грезил он конечно о Анечке Горенко, которая в ту пору еще не стала Анной Ахматовой. В сборнике «Романтические цветы» в который вошли стихи «Жираф”, изданном в Париже, было указано: «Посвящается Анне Андреевне Горенко». На первом листе подаренного Анне Горенко экземпляра этой книги сохранилась надпись Гумилёва: «Моей прелестной царице и невесте как предсвадебный подарок предлагаю эту книгу». И почему литературоведы считают, что « На смену бесстрашному путешественнику приходит робкий влюблённый, с трудом понимающий женскую душу, но с достоинством принимающий своё поражение. ” ? Какое там поражение, он к свадьбе готовился и своего скоро добился.
Гумилев и другие мужчины «дикой девочки» Бояджиева Людмила Григорьевна
Глава 5 «Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад Изысканный бродит жираф». Н.Г.
«Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф». Н.Г.
Через пару дней после выяснения отношений супруги пришли к Вале Срезневской. Хоть и с вином, а лица не то насмешливые, не то траурные. У Николая были больные ввалившиеся глаза, напевная, вполне приятная картавость стала более похожа на заикание - говорил рывками, словно выдавливая из себя слова. Анна - напряженная, как струна, одну от другой прикуривала папиросы.
Сели по краям большого мягкого дивана в уютной, бордовым бархатом затянутой комнатке Вали.
Ты у нас вроде сватья, Валя, рассуди по совести, - начал Николай, с первого их юношеского знакомства (с ее десяти лет) симпатизировавший Вале.
Мы разводимся. Это окончательно. Я отныне не хочу быть связанной с этим человеком, - отрубила Анна. - И ни слова больше. Иначе я уйду.
Николай страшно побледнел. Строптивость Анны била в самые его больные точки: «покоритель амазонок» не смог справиться с обычной киевской чертовкой.
Я всегда говорил, что вы совершенно свободны делать то, что желаете, - выдавил он через силу. - Спасибо за прием.
Встал и ушел, лишь хлопнула в передней дверь.
В тишине было слышно, как капало из крана на кухне. Валя застыла с открытым ртом. Наконец проговорила:
Я ж уговаривать собралась не принимать поспешных решений! А он… А ты… Не успела и слова вставить - все уже кончено!
Он мириться пришел, надеялся, что ты меня уломаешь.
Вот именно! Довольно копья ломать! - Валя вспыхнула. - Послушай, Анька, история с этим Орестом банальная! Подставилась девица, увести видного мужчину надеялась. Пусть растет малец - Николай же его не хотел, но, видно, так уж судьба распорядилась…
Позорище какое! На весь город…
Наоборот! Знаешь, каким твой Гумилев теперь у женского пола суперменом и красавцем считается?! И все шепчутся - гений! Вот что значит обратить на себя внимание. Разглядели!
А я киевская ведьма, соблазнительница - так болтают?
Ну, тут особый разговор… - Вале не хотелось сейчас рассказывать подруге, что о ней ходит слава разлучницы, разбивающей чужие семьи. Чулкова едва не развела, теперь за Недоброво взялась. И о других поминают.
А разговор у меня вот какой. - Анна достала блокнот, вырвала из него листок. - Передай ему, когда встретитесь, он же к тебе еще зайдет на меня жаловаться…
Валя прочла:
Твой белый дом и тихий сад оставлю.
Да будет жизнь пустынна и светла.
Тебя, тебя в моих стихах прославлю,
Как женщина прославить не могла.
И ты подругу помнишь дорогую
В тобою созданном для глаз ее раю,
А я товаром редкостным торгую -
Твою любовь и нежность продаю.
Уф… Так печально… - Валя засомневалась. - Это правда Николаю написано?
Губы Анны тронула улыбка:
А кому же? Я читаю на вечерах его стихи, которые он посвящал мне, - это, во-первых, мне самой лестно, во-вторых, и ему известность не помешает. - Она прищурила глаза от дыма. - Особенно все «Жирафа» просят…
Я тоже его страшно люблю! - согласилась Валя. - Когда грустно, сама себе вслух читаю. - Она с выражением продекламировала:
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав?..
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Анна открыла вино, наполнила бокалы:
Давай, Валя, птица моя, за него! Хороший поэт. Пока я спала, оставил на моей тумбочке листок. Это после вчерашней ссоры. Прямо святой:
Когда, изнемогши от муки,
Я больше ее не люблю,
Какие-то бледные руки
Ложатся на душу мою.
И чьи-то печальные очи
Зовут меня тихо назад,
Во мраке остынувшей ночи
Нездешней мольбою горят.
И снова, рыдая от муки,
Проклявши свое бытие,
Целую я бледные руки
И тихие очи ее.
Господи, бедный Коленька! Анька, ты и впрямь каменная. Муж такие стихи в постель приносит! Ну, прости его, прости! Сама ведь тоже не святая.
Наивная, он не для меня пишет, а для демонстрации на сборищах своего «Цеха поэтов». У меня впечатление, что он для них и пишет… - Анна снова закурила. - Скажи, ты как думаешь, он меня когда-то любил?
Ох, если мой Срезневский говорит, что любит, - я понимаю, как это. А когда у тебя или у Гумилева такие фантазии появляются, извини, тут без пол-литра не разберешь. Давай выпьем за понимание между полами! - Валя разлила вино.
Знаешь, что я тебе скажу, хотя и не «ведьма из города змиева»… - Анна отпила, помедлила, раскачивая в хрустале гранатовую жидкость. - Замороченный он, и чувства у него замороченные. Ну где еще найдешь такого полоумного гения? Спрашивается, что ему дались эти туземцы и жирафы? Ведь он Поэт! Понимаешь - настоящий, совершенно особенный - штучный.
- «…Или, бунт на борту обнаружив, из-за пояса рвет пистолет так, что сыпется золото с кружев, с розоватых брабантских манжет» - ведь красота какая и порыв! - Валя вскочила, изобразив движение описанного Гумилевым отважного капитана. - Он у тебя - такой ! Все Васко де Гаммы, Куки и Колумбы вместе взятые. Под наркозом морских глубин и приключений! Но еще и призвание - нам, сидням и домоседкам, романтику странствий перелить из сердца в сердце.
Только я здесь совсем ни при чем! Я - понимаешь? Я! Не моя это романтика. И стать его Евой я не могу!
Да… Нашла коса на камень… - Валя погладила узоры на скатерти. - Он, думаю, крупно промахнулся. Вбил себе в голову, что именно ты ему и нужна! Именно тебя он добивался столько лет!
Видишь ли - «невинную грешницу» нашел! - Анна усмехнулась. - Все они хотят шлюху по-монастырски. А кроме того - рабыню льстивую. Чтобы дома сидела с котлетами и детьми да ему дифирамбы пела.
Гумилев от женщины подзаряжаться должен. Он же у тебя совершенно сумасшедший - покой ему даже не снится!
Не женщина ему нужна, а эликсир жизни и одновременно мука, незаживающая рана и колдовское варево. Короче, Африка со всеми ее страстями. - Анна прищурилась и проговорила тихо, словно боясь, что некая темная сила их подслушает: - Смертельными страстями!
Точно! - Валя придвинулась к подруге, прошептала: - Он же всю жизнь проходил смертельно тобой раненный! Сколько раз пытался вытащить отравленное жало, а без него - тоска и серость - плоская жизнь! И снова к тебе рвался. За своей порцией яда. Вот такой травматический романтизм.
Может, кому-то эта история в кайф - ну, финтифлюшке его театральной. А мне своих заморочек хватает. У меня свой романтизм - не травматический. Твой муж психов лечит. Это тоже романтика. Думаю, с его пациентами покруче, чем в дебрях Амазонки. Но от тебя он ждет борща, а не ядовитых укусов.
Так Вяч Вяч только из Пушкина три стиха наизусть знает! Ты хоть сейчас пойми, что такое ГУ-МИ-ЛЕВ!
Пойму, когда помудрею.
А у него счастья не будет больше ни с одной бабой - вот тебе мое пророчество. - Валя осушила рюмку и отвернулась. Чтобы не показывать слез.
Валя оказалась права. Женившись вторично меньше чем через год после развода с Ахматовой, Гумилев отправил юную жену к своей маме, которая к тому времени поселилась с внуком Левушкой в Бежецке, городе вьюжном и вовсе не наполненном светскими развлечениями. Отправил и забыл. И жить ему оставалось недолго…
На вечерах поэзии Ахматова читала его стихи:
…Я молод был, был жаден и уверен,
Но Дух Земли молчал, высокомерен,
И умерли слепящие мечты,
Как умирают птицы и цветы.
Я знаю, жизнь не удалась…
Сказала ты, задумчивая, строго:
«Я верила, любила слишком много,
А ухожу, не веря, не любя,
И пред лицом Всевидящего Бога,
Быть может, самое себя губя,
Навек я отрекаюсь от тебя».
Твоих волос не смел поцеловать я,
Ни даже сжать холодных тонких рук,
Я сам себе был гадок, как паук,
Меня пугал и ранил каждый звук.
И ты ушла, в простом и темном платье,
Похожая на древнее Распятье…
В залах рыдали курсистки, гимназистки переписывали стихи друг другу в тетрадь. Поклонники Анны обмирали от глубины чувств несчастного влюбленного. Измученный, трепещущий Гумилев!
Из книги Вокзал мечты автора Башмет Юрий"А, это ты, старичок! Ну садись, послушай!" Итак, я приехал из Львова, где был местной звездой-гитаристом, руководил ансамблем, который не успел хорошо "раскрутиться" из-за моего отъезда, хотя имел все данные для этого. А здесь, в Москве, в консерватории, хоть я и поступил
Из книги Валентин Гафт: ...Я постепенно познаю... автора Гройсман Яков Иосифович Из книги …Я постепенно познаю… автора Гафт Валентин ИосифовичЖИРАФ Не олень он и не страус, А какой-то странный сплав, Он абстракция, он хаос, Он ошибка, он жираф. Он такая же ошибка, Как павлин, как осьминог, Как комар, собака, рыбка, Как Гоген и как Ван Гог. У природы в подсознаньи Много есть еще идей, И к нему придет признанье, Как ко
Из книги Солёное детство автора Гезалов Александр СамедовичО чем, парень, плачешь? Часто к нам приезжали шефы - студенты из Владимирского педагогического института. Они приезжали попить медовухи, поиграть с нами в футбол, пьяно поорать песни "О туманах". И уезжали с бумагами детского дома, где их работа оценивалась только на
Из книги Знаменитые писатели Запада. 55 портретов автора Безелянский Юрий НиколаевичИзысканный и тоскующий В этом месяце исполняется 150 лет со дня рождения Поля Верлена. Не все знают знаменитого французского поэта, одного из основоположников символизма. Поэтому познакомим читателей вкратце с жизнью и творчеством поэта-символиста.Верлен родился 30 марта
Из книги Красные фонари автора Гафт Валентин ИосифовичЖираф Не олень он и не страус, А какой-то странный сплав, Он абстракция, он хаос, Он ошибка, он жираф. Он такая же ошибка, Как павлин, как осьминог, Как комар, собака, рыбка, Как Гоген и как Ван Гог. У природы в подсознанье Много есть еще идей, И к нему придет признанье, Как ко
Из книги Вспомнить, нельзя забыть автора Колосова МарианнаБРОДИТ ЛУНА Бродит устало по небу луна. Молча стоит человек у окна. Пристально смотрит сквозь стекла во тьму, Тяжко, должно быть, сегодня ему. Холод стекла для горячего лба. Злое лекарство для сердца - борьба. День для работы. А ночь - у окна. Бродит устало по небу
Из книги Аркадий Кутилов – Наследие автора Коллектив авторовДух Кутилова бродит по Омску Дух Кутилова бродит по Омску: его называют омским Высоцким, трагические судьбы двух поэтов удивительно похожи Творчество Кутилова объединило омскую интеллигенцию в Доме актера. Ромашки в фойе – перед портретом теперь уже признанного поэта,
Из книги Угрешская лира. Выпуск 2 автора Егорова Елена Николаевна«Не искушай меня, послушай…» Не искушай меня, послушай: в ночах, сжигаемых дотла, куда уходят наши души, когда сплетаются тела? Когда мы ни мертвы, ни живы, когда – не выразить пером! - сама гроза змеится в жилах, и сердце сотрясает гром? Куда уходят наши души, телесный
Из книги Память о мечте [Стихи и переводы] автора Пучкова Елена ОлеговнаПослушай-ка, Мадлен Любите же меня, покуда вы прекрасны. Ронсар Послушай-ка, прекрасная Мадлен! Сегодня день весенних перемен - Зима с утра покинула равнины. Ты в рощу приходи, и снова вдаль Нас позовет врачующий печаль Звук рога, вечно новый и старинный. Приди! Мне снова
Из книги 50 самых знаменитых привидений автора Гильмуллина ЛадаТам, где бродит Ленин Здание, в котором располагается самарский Дом-музей В. И. Ленина, было построено в 1885 году. Принадлежало оно купцу Илье Алексеевичу Рытикову. На первом этаже деревянного особняка располагался «Магазин по продаже на вынос русских и иностранных
Из книги О Сталине без истерик автора Медведев Феликс НиколаевичГлава 3. Дэв Мурарки: «Призрак Сталина бродит по Москве» Сейчас началась самая далеко идущая из всех до сих пор предпринимавшихся попыток возродить и воссоздать славу Сталина среди обыкновенных советских людей. Эта попытка приняла форму романа «Блокада» видного
Из книги Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934) автора Шестаков Дмитрий Петрович Из книги Дом в небе автора Корбетт Сара21. «Радость жизни былой далеко, далеко…» Радость жизни былой далеко, далеко… Я зажгу свой огонь глубоко, глубоко… В полусне, в полумгле там заветный есть сад, Там цветы без зимы, там любовь без утрат. Там в немой тишине, недоступные дню, Я сокровища сердца ревниво храню, И
Из книги Роли, которые принесли несчастья своим создателям. Совпадения, предсказания, мистика?! автора Казаков Алексей ВикторовичГлава 5. Стрижка на озере На обратном пути в долину Джеми споткнулся, упал и сломал ногу, что вынудило нас прервать наше большое путешествие по Южной Америке. Не могло быть и речи о том, чтобы я продолжала его одна. Мы, парочка городских ребятишек, отмечающих праздник
Из книги автора«Послушай, не идёт ли дождь…» Режиссёр: Аркадий Кордон Сценаристы: Аркадий Филатов, Аркадий КордонОператор: Олег МартыновКомпозиторы: Исаак Шварц, Евгений БаскаковХудожник: Валентин ПоляковПродюсер: Федор ПоповПроизводство: Свердловская киностудия / КРУГ
ОБЩАЯ ПОДБОРКА
***
ЖИРАФ
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про юную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
(с) Лев Николаевич Гумилев
Василий Теркин. Наше время.
Черный хлеб, салат, картошка,
Миски с пышущим борщом,
Самогон, грибов немножко…
На столе. А за столом –
Теркин. Старый, но не хилый.
С поседевшей головой.
А напротив – внук. Василий
Теркин, стало быть, второй.
Камуфлях – не гимнастерка,
При погонах, с кобурой
Из Чечни приехал Теркин
На побывку в дом родной.
Дед – с «Казбеком», внук – с «ЭлЭмом»,
Пол бутылки осуша
Разномастные проблемы
Разрешают не спеша.
Хорошо в российских хатах –
А у Теркиных – вдвойне.
Два героя, два солдата
Рассуждают о войне.
Если был бы дед моложе –
С внуком лет хотя б одних –
То и мать родная, может
Перепутала бы их.
Теркин — старший травит байки,
Про бои повел рассказ…-
«Ну-ка, внук, теперь – давай-ка
Расскажи – как там у вас».
Младший Теркин – в деда рослый,
Тоже скорый на язык,
Но – от дедова вопроса
Головою вдруг поник –
«Да у нас – другое дело.
Так – не мир и не война.
Нет бомбежек, артобстрела –
Так, бессмыслица одна».
В окруженье не воюем,
Нет совсем передовой,
Никакого «сабантуя» —
Не сравнить с твоей войной.
В общем, так я разумею –
Вам – на той, большой войне
Было в сорок раз сложнее
Чем теперь у нас, в Чечне.
Но при этом – вот досада!
Как представишь – зло берет
Не добьем никак мы гада
Вот уже который год!»
Старший Теркин папиросу
Закурил. Сказал. «Ну вот.
Ты не думай, что все просто —
Тут, совсем наоборот.
Да, снарядов было мало,
Да – бомбежка, брат, страшна –
Но – нам с тыла помогала
Вся великая страна.
Все для фронта, для Победы –
Этим жил любой из нас…
Было, было, было это…
А сейчас… а что сейчас?
Тыл ваш, Вася, не надежен –
Посмотреть – так тыла нет –
В спину бьют такие рожи
Из эфира и газет
Не упомню я такого
Чтобы в СовИнформ хоть раз
На войне давали слово
Воевавшим против нас.
Чтоб – хоть раз – в любой газете
Будь то «Правда» иль «Заря»
Говорили черти эти
Мол, воюем мы зазря.
Чтобы «эти» — вместо «наши»
Говорили про солдат.
Ты подумай – это ж страшно,
Видеть, что теперь творят!
Ни какой там не «Бен Ладен»
Бородатый Бармалей –
Враг – он здесь же, вот он, рядом,
Он – за спинами людей.
Если б нам с фашистской сворой
Хоть бы кто бы предложил
Начинать переговоры –
Сам того бы уложил!
Может, СМЕРш на суд был скорым –
Но – когда вокруг бардак
С трусом, гадом, паникером –
Поступают только так!
Чтобы Молотов и Сталин
От «союзничков» в войне
Хоть бы раз спускать бы стали
Оплеухи. Ну уж нет!
Помни, Вася – нету, нету –
Нет союзников сейчас!
Мы одни с тобой в ответе
За Россию – спрос лишь с нас!
Стало трудно – шире плечи,
Был мой лозунг прежних дней.
И твоя война – не легче
Потому что враг – подлей!
Не легка солдата доля –
Но важна. Уж ты мне верь…
Так давай, помянем, что ли
Павших. Прежде и теперь.»
Вот на этом мы, пожалуй,
И оставим двух солдат –
На побывку – время мало,
Пусть они поговорят…
А потом дорога – в горы
Теркин – внук пойдет по ней
Воевать с проклятой сворой
Убивающей детей.
Как и дед в года былые –
Как и прадеды в веках –
Бьется Теркин за Россию –
Бьет на совесть, не на страх.
И опять сказать мы вправе –
Как тогда – страна во мгле.
«Смертный бой идет кровавый,
Смертный бой – не ради славы
Ради жизни на земле».
Есть поэты среди лириков Серебряного века, чье влияние на потомков и современников было особенно значительным. К ним принадлежит, конечно, Гумилев Николай Степанович. В этой статье мы проанализируем его стихотворение "Жираф".
План анализа
Анализируя стихотворение, следует выделить следующие моменты.
К какому направлению в литературе принадлежал его автор.
Жанр данного стихотворения.
Идея, тема.
Композиция.
Лирический герой.
Литературные приемы, которые использует автор повтор, символ и др.), а также поэтическая лексика (неологизмы, архаизмы, антонимы, синонимы) и поэтическая фонетика (диссонанс, аллитерация).
Основываясь на этом плане, мы проведем анализ стихотворения "Жираф" Гумилева. Однако применять его можно и к другим поэтическим произведениям.
Автор произведения
Начнем "Жираф" с представления автора. Этот поэт известен был как один из руководителей и создателей школы акмеизма. Сам он относился к собственным стихам весьма критически, работал скрупулезно над их содержанием и формой. Гумилев - один из самых взыскательных и строгих учителей, прививавших молодым поэтам вкус к отточенности высказывания.
К какому направлению принадлежал Гумилев?
Гумилев, как мы уже упоминали, принадлежал к такому направлении, как акмеизм. Это придуманный Николаем Степановичем стиль, который подразумевал отражение действительности емкими и легкими словами.
Лирический герой
Намеренно лирический герой закрывает глаза на будничность жизни, окружающей его. Он ей противопоставляет полный приключений, яркий мир свободного странника. Привлекают его красивые названия, экзотические места. Целеустремленность и воля - духовный стержень всей поэзии Николая Степановича.
Современников захватил облик лирического героя Гумилева, сочетавший в себе мужество, отвагу, способность предсказывать будущее, а также страсть к путешествиям и детское любопытство к окружающему миру.
История создания произведения "Жираф" (Гумилев)
Анализ по плану продолжим, рассказав немного об истории создания стихотворения и сборнике, в который оно включено. "Романтические цветы" - сборник стихотворений, вышедший в 1908 году. Лирический герой в данном цикле примеряет различные маски. Он - то проигравший все игрок, который поставил в страшном порыве свой крест на карту; то мыслитель-отшельник, который обладает высшим знанием; то странник. За этими обличьями мы видим одного человека, мужественного и упрямого, мечтательного и отважного, который не боится испытаний и тревог, даже если они угрожают герою смертью. В сборник под названием "Романтические цветы" не случайно вошло стихотворение "Жираф", написанное в 1907 году. Это одно из наиболее ярких творений Гумилева, ставшее надолго его в литературе.
Сам автор много путешествовал по Турции, Африке, Востоку. Впечатления эти отразились в его стихах, для которых характерны дикие экзотические ритмы. Звучит в его произведениях и музыка заморских стран, и русские песни, и трубы войны, и слезы, и смех любви. Одним из наиболее прекрасных стихотворений, посвященных Африке, является у такого поэта, как Гумилев, "Жираф". Краткий анализ произведения не позволяет говорить подробно об остальном его творчестве, которое также весьма любопытно.
Жанр стихотворения
Как и многие другие стихотворения данного автора, этот стих написан в жанре философской лирики. кратко изложенный в этой статье, позволяет говорить о том, что перед нами поэт предстает "мастером сказки", в своем произведении сочетая описание быстро меняющихся, ослепительно ярких картин прекрасной далекой страны с музыкальностью и мелодичностью повествования.
Тема и идея
Лирический герой стихотворения "Жираф" для того, чтобы развеять печаль своей спутницы, решает ей рассказать грустную и таинственную сказку про страсть молодого вождя к черной деве, про "стройные пальмы", "тропический сад", про все экзотическое, прекрасное. Начинается она особенно: "Далеко, далеко на озере Чад..." бродит изысканный жираф.
Выражение "далеко-далеко" пишется обычно через дефис. С помощью него определяется что-то совершенно недостижимое. Однако Гумилев не без некоторой доли иронии наше внимание акцентирует на том, что этот континент не так уж и далек. Он сравнивает два пространства, в масштабе сознания человека являющиеся далекими. Однако они совсем близки в масштабе земли. Про то, что находится "здесь", автор не говорит ничего. Это и не нужно, так как здесь только "тяжелый туман", который мы привыкли вдыхать ежеминутно. Жизнь в мире, где мы живем, течет в серых тонах. Именно такой ее изображает Николай Гумилев ("Жираф"). Анализируя произведение, можно сказать, что лишь слезы и грусть остались "здесь". Кажется, как будто на земле невозможен рай. Однако лирического героя эта обыденность не устраивает. Его влекут необычность, красочность, экзотические ритмы.
Лирический герой, обращаясь к таинственной женщине, судить о которой мы можем только с позиции автора, диалог ведет и с нами, то есть теми, кто слушает эту сказку. Он предлагает взглянуть иначе на мир, понять, что земля видит "много чудесного". Каждый из нас способен при желании увидеть это, следует лишь очиститься от вдыхаемого нами "тяжелого тумана" и понять, что мир прекрасен и огромен. Автор стремится это доказать. Совершенно иной представляется жизнь на озере Чад. Здесь, как будто драгоценный алмаз, переливается и блестит мир, воздух чистый и свежий.
Художественные образы
Вот уже мы переносимся вместе с героиней стихотворения в загадочную Африку для того, чтобы попасть в "тропический сад", дотронуться до стволов прекрасных "стройных пальм", вдохнуть воздух далекой земли, напоенный благоуханием растений и цветов и увидеть удивительное животное, которому дана "грациозная стройность и нега".
Романтически условен облик этого африканского животного. Много в стихотворении "придуманного" изящества. Можно отметить здесь строчку о том, что он "прячется в мраморный грот" на закате. Однако поэтическая форма оправдывает это, поскольку предполагает уже изначально наличие таинственного и чудесного.
В данном стихотворении Николай Гумилев остановил не случайно свой выбор на жирафе. Присущая ему экзотика вписывается очень органично в текст повествования о загадочной далекой земле. С длинной шеей, стоящее твердо на ногах, с "волшебным узором", украшающим шкуру, это животное стало героем множества стихов и песен. Можно, пожалуй, провести параллель между ним и человеком, который так же грациозно строен, статен и спокоен. Однако жирафу "нега" и миролюбие даны от природы. А по собственной воле возвеличивает себя над другими живыми существами.
Литературные приемы, которые использует Гумилев
Проведя анализ стиха Гумилева "Жираф", мы заметили, что автор использует прием необычного сравнения, что является одним из самых примечательных средств создания образа жирафа. Волшебный узор его шкуры сравнивается с блеском луны, а сам он "подобен цветным парусам корабля". Бег животного уподобляется радостному птичьему полету: он такой же плавный.
Другими средствами, к которым Гумилев прибегает в данном стихотворении, являются эпитеты: "грациозная стройность", "изысканный жираф", "цветные паруса", "волшебный узор", "тяжелый туман", "радостный полет", "немыслимые травы", "таинственные страны", а также метонимия ("бродит жираф"), повтор ("далеко, далеко"), олицетворение ("осмелится только луна", "много чудесного видит земля").
Сродни грациозности и спокойствию жирафа мелодия произведения, как показывает анализ стихотворения "Жираф" Гумилева. Неестественно протяжны звуки. Они мелодичны, придают оттенок волшебства повествованию, дополняют также сказочное описание. Гумилев в ритмическом плане использует в стихотворении пятистопный ямб. С помощью мужской рифмы объединяются строки (то есть ударение падает на последний слог). Звучит эффектно заключительный стих последней и первой строф, сокращенный до трех стоп. Возможно, именно поэтому они запоминаются и надолго остаются в памяти. Мы заметили также еще один важный момент, проведя анализ. Гумилева "Жираф" - стихотворение, в котором пятистопный амфибрахий, его баюкающий ритм в сочетании с использованием звонких согласных позволяет автору красочно и органично описать мир сказки. Настолько мелодично это стихотворение, что сегодня оно стало песней: на него написана музыка.
Автор использует для создания образа таинственной и печальной незнакомки аллитерацию, ассонанс (взгляд - Чад), анафору ("особенно грустен", "особенно тонки"). Мы встречаемся с ассонансом и далее (вождя - дождя, дана - луна, стран - туман и т.д.).
Нельзя не включить в анализ стихотворения "Жираф" Гумилева и следующий момент. Автор, рисуя картины волшебной страны перед читателем, нигде при этом не использует в повествовании конкретного описания цвета образов и предметов. Гумилев, прибегая к поэтическим средствам, своего цветового видения не навязывает. Он дает возможность воображению представить живо мир, о котором говорится в стихотворении, его оттенки и цвета. В этом вы можете убедиться, проведя самостоятельно анализ.
Гумилева "Жираф" - произведение, читая которое, мы действительно представляем и сидящую грустно у окна изящную девушку, и шкуру жирафа с волшебным узором, и цвет глади воды, по которому раскинулись золотистым веером лунные блики, и паруса корабля, плывущего на закате, алые, как у Грина.
Композиция
Завершает наш анализ стихотворения "Жираф" Гумилева композиция произведения. Это прекрасная сказка. Для нее, как и для многих других, характерна кольцевая композиция. Заканчивается действие там же, где оно и начиналось. Этот прием в данном случае демонстрирует желание Гумилева рассказать читателям о "рае на Земле" для того, чтобы заставить посмотреть их по-новому на мир. Создается впечатление по мере прочтения, что еще не окончена сказка о таинственной и прекрасной Африке. Кажется, что лирический герой настолько увлечен богатой палитрой цвета, экзотическими звуками и запахами, что без устали готов рассказывать о них, рисовать яркие, пышные картины. И нам невольно передается этот неугасимый энтузиазм. Мы с нетерпением, как в сказках Шахерезады, ожидаем продолжения и находим его с благодарностью, обращаясь к творчеству Гумилева, в других его произведениях.
Итак, мы рассказали о произведении, которое создал Николай Гумилев ("Жираф"). Анализ стихотворения был проведен с опорой на план, данный в начале статьи. Это лишь краткая характеристика, отмечающая основные особенности данного произведения.
