Внутренняя и внешняя политика первых киевских князей (Олег, Игорь, Ольга, Святослав).

В 862 или 874 г. варяги Рюрик, Синеус и Трувор появились под Новгоро­дом с небольшой дружиной. Есть предположение что «сине хус трувор» в пе­реводе с древнешведского обозначает «с домом и дружиной», и пришли не три брата, а Рюрик с домом и дружиной. Что касается самого Рюрика, то, хоть и не бесспорно, историки считают его реальным историческим лицом (умер он, предположительно, в 879 г., оставив после себя малолетнего сына Игоря).

Даже принимая на веру дальнейшие события, - т.е. «призвание» варя­гов - историки по-разному объясняют их. По одной версии за этой легендой скрывается насильственный захват власти варягами; другое объяснение - приглашение Рюрика имело цель остановить кровопролитную междоусобную борьбу; есть и другое объяснение, - что новгородцы варягов действительно пригласили, но не управлять, а в качестве постоянного наемного войска (как в дальнейшем будут приглашать князя).

После смерти Рюрика в Новгороде остается его малолетний сын Игорь, опекуном которого был поставлен Олег. Относительно личности Олега су­ществует несколько версий. Согласно «Повести Временных Лет» Олег был родственником Рюрика. По другой летописи (Начальному своду) Олег был воеводой Рюрика. В 879 г. Олег, фактически, оказывается правителем Нов­города, однако уже в 882 г. он покинул Новгород.

Выйдя из Новгорода на юг, Олег захватил Любеч, а затем, хитростью убив Аскольда и Дира, взял Киев. Часть историков высказывала предположение, что Аскольд и Дир были славянскими князьями, наследниками династии Кия. Более распространена версия, что это были дружинники Рюрика, которые по­кинули его, и, дойдя до Киева, заставили киевлян платить себе дань. Захватив Киев, Олег сделал его столицей государства, назвав «матерью городов рус­ских». Таким образом, произошло объединение двух основных центров вос­точного славянства и образование единого Древнерусского государства. Со­гласно византийским источникам, Олег носил титул Великого князя русского. При Олеге границы государства расширяются - он подчинил себе племена северян и радимичей, обитавшие в бассейне Десны и Сожа.

В 908 Олег предпринял поход на Византию.

Регулярные русско-византийские связи установились после подписания в 860 г. мирного соглашения, однако на рубеже IX - X вв. произошел раз­рыв. Летом 907 г. Олег с большим войском осаждает Константинополь, ра­зоряет его окрестности. Византия, откупившись от Олега щедрыми дарами, вынуждена была согласиться на выгодный для Руси договор о торговле, подписанный Олегом и императором Львом VI в 911 г.

После похода 911г. сведения об Олеге смутны и противоречивы. По од­ной версии он умер в Киеве, ужаленный змеем и похоронен на горе Щекавице, по

другой - пошел в Новгород, а оттуда в Ладогу, где умер и был по­хоронен, по третьей - «уплыл за море». В любом случае, считают, что княжение Олега закончилось в 912 г.

После Олега править в Киеве начал Игорь. Большинство историков склоняется к версии, что Игорь был сыном Рюрика, однако есть и другое мнение. Часть историков считает, что Игорь и Олег были самостоятельны­ми князьями, выходцами из военной аристократии и, возможно, вообще не связаны родственными отношениями с Рюриком.

Став киевским князем после гибели Олега, Игорь воевал с древлянами, очевидно попытавшимися вернуть себе независимость после смерти Олега. На первом этапе борьба была удачной - Игорь вновь покорил древлян и возложил на них дань «больше Олговы». В 915 г. начинают свой поход на Русь печенеги. Разбив их в пределах русского государства, Игорь, в свою очередь, предпринимает против них поход в 920 г.

В 941 г. Игорь совершил поход на Византию. Русский флот опустошил побережье Босфора, Никомидии и Пафлагонии, но под Константинополем был разбит. Через три года, в 944 г., Игорь собирает огромное войско и сно­ва отправляется на Византию. Когда русские дошли до Дуная, византийский император Роман I Лакапин поспешил предложить им мирный договор. По­сле подписания договора Игорь отправляется в полюдье. В 945 г. убит древлянами при попытке вторичного сбора дани (полюдья).

После гибели Игоря править государством начала его вдова Ольга. Не вполне понятно происхождение самой Ольги. Существует легенда, что Оль­га была дочерью лодочника из Пскова. По другой версии она была родст­венницей Олега, который всячески способствовал ее браку с Игорем.

После смерти мужа Ольга отомстила древлянам, а затем - регламенти­ровала время и место сбора дани,

Дважды княгиня Ольга посещала Константинополь - в 946 и 955 (по другой версии - в 957) гг. Во время второго визита Ольга приняла креще­ние под именем Елены. Ее крестным отцом летопись называет императора Константина Багрянородного. Вернувшись на Русь, Ольга убеждала своего сына Святослава тоже принять христианство, однако он отказался, говоря, что останется верен религии отцов.

Правление княгини Ольги некоторые источники доводят до 957 г., а не­которые - до 969.

Не вполне понятно, когда Святослав становится правителем - в 957 или в 962 г. (по другой версии его следует считать правителем с 945 г.). Князь-воин, Святослав Игоревич основное внимание уделял внешней политике. В 965-967 гг. Святослав предпринимает длительный военный поход, в результате ко­торого была разгромлена Хазария, Нижний Дон снова колонизован славянски­ми поселенцами, а на острове Тмутараканском образовалось русское княжест­во, в состав которого вошли и племена Северного Кавказа - ясы и косоги.

В 968 г. Святослав вмешивается в византийско-болгарскую борьбу и предпринимает первый поход на Балканы. Было занято несколько городов, в том числе Переяславец, но поход был прерван из-за нападения на Киев пече-

негов. Возможно, именно в это свое возвращение в Киев Святослав объявил своим наместником старшего сына Ярополка. Второй сын - Олег - был ос­тавлен в древлянской земле, а младший - Владимир - вместе с дядей (вое­водой Добрыней) поставлен в Новгороде.

В 969 г. Святослав предпринимает второй поход на Балканы - на этот раз против Византии в союзе с болгарами. Первоначально военные действия развивались для Святослава удачно - в 969-970 гг. он разорил Северную Фракию. Однако в 971 г. императору Иоанну I Цимисхию удалось вытес­нить Святослава из Болгарии. И хотя русское войско, осажденное в Доро-столе на Дунае, продолжало мужественно сопротивляться, численное пре­восходство византийцев принудило Святослава заключить мир и оставить Доростол. В 972 г. (или в 973 г.) на обратном пути русское войско попало в засаду печенегов у Днепровских порогов. Святослав погиб.

Владимир I . Завершение объединения восточных славян вокруг Киева. Христианизация Руси.

После смерти Святослава между наследниками началась борьба за власть. Первым пришел к власти Ярополк (в 972 г.). В 977 г. Ярополк поссорил­ся со своим братом - древлянским князем Олегом и начал против него во­енные действия, в ходе которых древлянские земли снова были присоеди­нены к Киеву, а Олег погиб в бою.

Третий брат, Владимир - был сыном Святослава и ключницы княгини Ольги - Малуши. Около 976 г. он сватается к дочери полоцкого князя Рог-неде, но она отказывается выйти замуж за «робичича» (сына рабыни). Тогда Владимир убил отца Рогнеды, князя Рогволда и двух его сыновей, захватил Полоцк, а Рогнеду сделал своей наложницей.

Узнав о захвате Киева Ярополком, Владимир бежал «за море», и через два года вернулся в Новгород с отрядом варягов и вступил в борьбу с Яро­полком. В 980 г. состоялось решающее сражение на Днепре у г. Любеча. Победу одержал Владимир. Вскоре Ярополк был убит, и власть перешла в руки Владимира I Святославича.

В 981 г. Владимир I воевал с Польшей, взял Перемышль, Червен; со­вершил несколько походов на вятичей и радимичей. В 983 г. совершил по­ход на ятвягов, а в 985 - на волжских болгар. При Владимире укрепляются границы государства - были построены несколько городов-крепостей во­круг Киева и на границах с Печенежской степью. На южную границу были переселены часть словен, кривичей, чудь и вятичи.

В 988 г. Владимир 1 принял крещение сам и затем крестил население Киева. Началась христианизация Руси.

Около 988 года Владимир, по мнению некоторых историков, провел адми­нистративную реформу. Вожди племенных княжеств в разных городах госу­дарства были заменены сыновьями Владимира. «Светлые» и «великие» князья были устранены. В результате этой реформы значительно укрепилась система государственной власти на местах. С того времени не только в великокняжеском

домене, но и по всей территории государства, от имени киевского князя собиралась дань, и вершилось правосудие. Наместниками Великого князя на­значались его сыновья и старшие дружинники. Это способствовало укрепле­нию рубежей государства. Однако полностью победить тенденции к сепара­тизму не удалось. В самом конце жизни (ок.1014 г.) Владимир столкнулся с непокорностью сына - Ярослава, который сидел в Новгороде. Возможно, в это время или немного раньше (ок. 1014 г.) Ярослав дал новгородцам грамоту, ос­вобождающую от уплаты дани Киеву (поскольку грамота не обнаружена, воз­можно, это легенда, придуманная впоследствии самими новгородцами). Вла­димир даже собирался организовать поход против непокорного сына и командование им собирался возложить на Бориса и Глеба, но не успел.

Летопись упоминает 12 сыновей Владимира I. После его смерти в 1015 г. между наследниками разворачивается ожесточенная борьба за власть.

Вначале власть в Киеве захватил Святополк. По его приказу были убиты трое его братьев - Борис ростовский, Глеб муромский и Святослав древлянский.

Правление Ярослава Мудрого.

В Новгороде занимал престол Ярослав Владимирович, который тоже решает вступить в борьбу за власть. Святополк опирался на помощь своего тестя, польского князя Болеслава Храброго. В 1018 г. он нанес Ярославу поражение в битве на берегах Буга.

Ярослав в своей борьбе хотел воспользоваться помощью новгородцев и ва­рягов (Ярослав был женат на дочери шведского короля Олафа - Ингигерде).

Приблизительно в 1016 г. создается первый текст Русской Правды. Воз­можно, речь шла только о первых 19 статьях, которые должны были огра­ничить кровную месть и урегулировать отношения новгородцев с варяж­скими дружинниками.

В 1019 г., победив Святополка в сражении при Альте, Ярослав становится Ве­ликим князем Киевским, а Святополк бежит в Польшу, где вскоре умирает. Но в 1024 г. против Ярослава выступил его брат Мстислав Тмутараканский и нанес ему поражение недалеко от Чернигова. В результате Ярослав был вынужден со­гласиться на раздел страны: область к востоку от Днепра переходила к Мстисла­ву, а западнее Днепра остались владения Ярослава. Объединение всей страны под властью Ярослава произошло после смерти в 1035(1036) г. Мстислава.

В 1030 г., после успешного похода на прибалтийскую чудь, Ярослав ос­новал неподалеку от Чудского озера город Юрьев (Тарту), утвердив русские позиции в Прибалтике.

В 1036 г., воспользовавшись отсутствием в Киеве уехавшего в Новгород Ярослава, на город напали печенеги. Однако вернувшийся Ярослав разгро­мил их. Впоследствии на месте этого сражения был поставлен храм Святой Софии Киевской.

В 1043 г. был предпринят поход на Константинополь для защиты торго­вых интересов русских купцов, но закончился он неудачей: русский флот был разбит бурей и сожжен «греческим огнем» (выбрасывавшаяся из труб горючая смесь). Во

время этого похода многие русские попали в плен к гре­кам, часть из них вместе с воеводой Вышатой впоследствии были ослепле­ны и отпущены на Русь. Вскоре конфликт был улажен, и в 1047 г. русский отряд уже помогал Константину IX Мономаху подавить мятеж феодалов.

Но не только из военных действий складывалась внешняя политика Яро­слава Мудрого. Одна дочь Ярослава - Анна - выдана замуж за французско­го короля Генриха I, другая - Елизавета - за норвежского короля Гаральда, третья - Анастасия - за венгерского короля. Внучка Ярослава Мудрого - Евпраксия (Адельгейда) была женой германского императора Генриха IV. Сыновья Ярослава - Всеволод был женат на дочери византийского импера­тора Мономаха, Изяслав - на польской принцессе. Среди невесток Ярослава были также дочери саксонского маркграфа и графа Штаденского.

Время правления Ярослава Мудрого считается расцветом Киевской Ру­си. В его правление даже впервые удалось назначить киевским митрополи­том русского священнослужителя, писателя Иллариона (1054).

Борьба между сыновьями и потомками Ярослава Мудрого.

Тенденции к раздробленности.

Любечский съезд князей.

После смерти Ярослава Мудрого (1054) в стране начинается одна из са­мых длительных и кровопролитных междоусобных войн.

Ярослав Мудрый, умирая, разделил страну между 6 наследниками (5 сыновей и 1 племянник) и установил порядок передачи власти не старшему сыну, а старшему в роде. Изяслав получил Киев, Великий Новгород, Туров-ское княжество. Погиб в 1078 г. Святослав (1073-1076) получил Чернигов, Земли вятичей, Рязань, Муром и Тмутаракань. Всеволод (1078-1093) полу­чил Переяславль-Киевский, Ростово-Суздальскую землю, Белоозеро, По­волжье. Игорь и Вячеслав получили Владимир на Волыни и Смоленск.

Очевидно, предполагалось, что наследники будут править страной со­обща (ни у одного из братьев не было какого-то одного княжества, земли были расположены чересполосно).

Братья совместно боролись против Ростислава Владимировича, захва­тившего Тмутаракань; Всеслава Полоцкого, который в 1065 г. пытался за­хватить Псков, а затем Новгород.

В 1068 г. на Русь вторгаются половцы, хан Шарукан дошел до Переяславля. В Киеве вспыхнуло восстание против Изяслава, из тюрьмы был освобожден полоц­кий князь Всеслав Брячеславич и избран великим князем «цесарем». Половцев удалось остановить, Шарукан погиб, но борьба за власть не прекращается.

В 1073 г. Святослав изгнал из Киева Изяслава, положив начало изгна­нию братьев. Поводом к этому стал слух, что Изяслав заключил союз про­тив братьев, решив стать самовластным правителем.

В борьбу за Киевский стол вступают и внуки Ярослава Мудрого. В 1078 г. в битве на Нежатиной ниве погиб Изяслав и великим князем стал Всеволод, а после его смерти - в 1093 г. на престол вступил Свято-полк Изяславич Туровский. Однако усобицы князей продолжались.

В это время на Русь вновь нападают половцы. В 1093 г. русские войска потерпели поражение на р. Стугне и при селе Желань. В 1095 г. Владимир Мономах нанес половцам поражение (были убиты ханы Итларь и Китан), и перенес военные действия в половецкие степи. В 1096 г. у Зарубинского брода на Днепре Мономах разгромил войско Тугоркана.

Борьба Ярославичей за власть ослабляла обороноспособность государ­ства. Стремясь урегулировать между собой отношения, в 1097 г. по инициа­тиве Мономаха князья собрались на съезд в Любече.

По мнению некоторых историков, этот съезд князей фактически закре­пил юридически разделение Руси на отдельные княжества. Некоторые ис­торики, напротив, полагают, что Любечский съезд должен был упорядочить наследование столов и сдержать княжеские междоусобицы. Не успели кня­зья разъехаться со съезда, как его постановления были нарушены (в 1097 г. князья Давид и Святополк заманили и ослепили Василька Теребовльского, а затем вступили в войну друг с другом).

Попытки князей урегулировать отношения во время других съездов также не увенчались успехом. Некоторого успеха достигли князья в 1100 г. - на Витичевском съезде был заключен мир между князьями Святополком, Изя-славом, Владимиром Мономахом, Олегом и Давыдом Святославичами. Одна из причин склонности князей к компромиссу - новая половецкая угроза.

На Долбском съезде в 1103 г. князья приняли решение об организации по­хода против половцев. Походы коалиции князей во главе со Святополком Изя-славичем и Владимиром Мономахом против половцев продолжались до 1120 г. Борьба длилась с переменным успехом. В 1103 г. в урочище Сутень русские войска нанесли половцам большое поражение. В 1107 г. одержана победа над половецкими ханами Боняком и Шаруканом на р. Сула. В 1111г. половцы бы­ли разгромлены на р. Дегей и р. Сальница. Был захвачен г. Шарукань, половцы были отброшены за Дон и Волгу, в степи Северного Кавказа и Южного Урала.

Княжеские усобицы. Владимир Мономах.

Распад Киевской Руси.

17 апреля 1113 г. в Киеве вспыхнуло городское восстание, и боярство, в обход княжеского старшинства, выбрало великим князем Владимира Все­володовича Мономаха (1113-1125 гг.).

Владимир Мономах - сын киевского князя Всеволода Ярославича и до­чери византийского императора Константина IX Мономаха. Княжил в Росто­ве (1066-1070), Смоленске (1070-1072, 1077-1078), Владимире-Волынском (1072-1076), Чернигове (1076-1077, 1078-1094), Переяславле (1094-1113).

После утверждения на киевском престоле, Владимир Мономах проводит ряд преобразований в пользу городских низов. В «Русскую Правду», после съезда «княжьих мужей» в Берестове, включается «Устав» («о резе» и заку­пах), ограничивающий ростовщические проценты и разрешающий отпус­кать закупов на заработки для возврата долга.

В 1116 г. Владимир вступает в борьбу с князем Глебом Всеславичем В 1119 г. Глеб был лишен минского княжения и отправлен в заточение Стремясь укрепить свою власть и прекратить княжеские усобицы, Мономах ставит своих сыновей наместниками: в Новгород - Мстислава, в Переяславль - Святопол-ка (а после его смерти - Ярополка), в Смоленск - Вячеслава, в Суздаль - Юрия, во Владимир-Волынский - Андрея.

Незадолго до своей смерти Мономах переводит Мстислава из Новгорода в Белгород, чтобы передать ему киевский стол.

В 1116-1120 гг. Мономах вместе с сыном Ярополком совершает поход против половцев.

Подобно Ярославу Мудрому, Владимир Мономах стремился укреплять внешнеполитические связи государства через династические браки Сам он был женат на дочери английского короля Гаральда - Гите, дочь Марию выдал замуж за греческого царевича Леона Диогеновича, а внучку - за ви­зантийского императора Иоанна Комнина. Мстислав был женат на дочери шведского короля Христине. Юрий был женат сначала на дочери половец­кого хана Аепы, а после ее смерти - на дочери Иоанна Комнина.

После его смерти единство государства сохранялось еще при его сыне Мстиславе Великом (1125-1132 гг.), но после смерти Мстислава Русь распа­лась на полтора десятка княжеств-государств. Некоторые историки склонны считать началом феодальной раздробленности именно смерть Мстислава.

Михеев Василий Александрович

Ярослав Мудрый - борьба за власть.

Фальсификации в русских летописях

и подлинная хроника событий.

Вместо вступления.

Часть 1. Кто платит, тот и заказывает музыку. Как и почему фальсифицировали русские летописи.

Краткое заключение по итогам первой части книги.

Часть 2. Подлинная хроника событий на Руси в 1013-1018 гг. Летопись из XXI века.

Вместо вступления

Когда-то, достаточно давно, я узнал о существовании "Саги об Эймунде" ("Прядь об Эймунде"), узнал о том, что оказывается не Святополк Окаянный убил князя Бориса (и вкупе с ним и его братьев Глеба Муромского и Святослава Древлянского), а как раз сам Ярослав Мудрый (пусть и не лично, но через своих подручных). Реального убийцу (Ярослава) церковные летописцы представили благородным мстителем за убиенных братьев, а персонаж (Святополк), непричастный ни к одному из предъявляемых преступлений, был объявлен исчадием ада. Вот такая метаморфоза...

Психологически узнать такое для меня было шоком! Все что писали в учебниках по истории Древней Руси, да и до сих пор является официальной исторической версией развития событий на Руси в XI веке оказалось ложью, сознательной и беззастенчивой. Оказалось, что как бы существуют две разных истории - одна для широкой публики, официальная и пропагандистская, поддерживаемая православной церковью, и вторая - для узкого круга, для серьезной науки, для внутреннего потребления в обществе историков. Историки как бы говорят: - "Конечно, все мы понимаем, что официальная версия не совсем правда, а точнее совсем не правда, а все было с точностью наоборот, но... это политическая конъюнктура, веками создаваемые мифы... Пусть Ярослав Мудрый и не самый неприкасаемый в списке мифических героев Руси по сравнению с Александром Невским и Дмитрием Донским, но все они политически преподносятся государством как национальные символы и "памятники". А разрушать памятники у нас никто не позволит..."

Зачем я решил написать эту книгу (статью по первоначальному замыслу)? Отнюдь не для проведения "ликбеза" среди тех, кто не знает или мало знает историю Древней Руси. Также я не собираюсь спорить или доказывать что-то "псевдопатриотам" (я сам себя считаю ярко выраженным патриотом, но ненавижу ложь, и считаю, что любовь к Родине не нуждается во лжи!) и религиозным догматикам, отстаивающими традиционное "видение" истории церковью. Причина в другом. Мне всегда был интересен этот отрезок нашей истории (приход к власти Ярослава), тем более в свете наличия западных источников, противоречащих по ряду пунктов русским летописям. Почему врут летописи, и как все было на самом деле? Этот вопрос меня интересовал. За прошедшие годы прочитал много разных книг и статей, и других материалов (ну, и первоисточники в первую очередь, естественно), встретил много интересного, с какими-то мыслями разных авторов был согласен, с какими-то нет, но... всегда не хватало качественного всеобъемлющего анализа (допускаю, что пропустил какую-то статью, где все это присутствует). Почти всегда присутствовал обычный пиетет перед нашими летописями - находят одну какую-то ошибку или неправду в летописи и этим удовольствуются. Как бы "выдавливают ложь по капле", поэтому вся "невыдавленная" ложь при всех реконструкциях все равно проступает и при анализе видно несоответствие и схем развития событий, и выводов, и гипотез, которые выдвигаются. В то же время, у меня всегда было ощущение, что глубокий критический анализ всех исторических материалов по этому вопросу может позволить вычислить с высокой степенью достоверности, что является в летописях правдой, а что нет, и даст возможность восстановить реальную хронику событий. Подчеркиваю слово "вычислить", потому что это считаю ключевым принципом! Ни в коем случае не следует выдвигать вначале гипотезу, а потом ее проверять или даже сразу доказывать - гипотеза сама должна выкристаллизовываться, вытекать из хода последовательных аналитических выводов! Испытывая такое убеждение и не имея терпения больше ждать, когда все-таки удовлетворяющий меня труд по эпохе Ярослава Мудрого появится, я в конце концов и решил: - "А почему бы мне самому не попробовать этим заняться?" Вот так и родилась мысль написать эту книгу.

Часть 1. Кто платит, тот и заказывает музыку.

Как и почему фальсифицировали русские летописи.

Какими источниками мы располагаем?

Во-первых, это отечественные: древнерусские летописи ("Повесть временных лет", списки не буду приводить, это не библиографический обзор) и в меньшей степени к ним можно причислить церковные "Чтение о Борисе и Глебе" и "Сказание о Борисе и Глебе".

Во-вторых, западные источники: "Прядь об Эймунде" и "Хроника Титмара Мерзебургского".

Вначале четко определим временные рамки той информации, которая дается в саге и в хронике. В "Саге об Эймунде" сообщается о смерти князя Владимира и о том, что после этого события Эймунд с отрядом поступил на службу к Ярославу (апрель 1016 г.). В апреле1018 года Эймунд ушел на службу от Ярослава к полоцкому князю Брячиславу. То есть по интересующему нас вопросу сага может рассказать только о событиях от 1015 г. до апреля 1018 года. Хроника Титмара Мерзебургского расширяет эти рамки - там рассказывается и о важных событиях на Руси, произошедших как еще при жизни Владимира (1013-1015), так и о том, что было после ухода Эймунда от Ярослава в 1018 г. Изложение событий в хронике заканчивается, насколько можно определить по ее содержанию, событиями ноября 1018 года, а уже в декабре того же года Титмар Мерзебургский умер. Пожалуй, и я в своем анализе событий истории Руси ограничусь названным периодом времени (1013-1018).

II. ВЛАДИМИР ВЕЛИКИЙ, ЯРОСЛАВ I И ТОРЖЕСТВО ХРИСТИАНСТВА

(окончание)

Святополк. - Убиение Бориса и Глеба. - Ярослав в Киеве. - Вмешательство Болеслава Храброго. - Торжество Ярослава. - Мстислав Чермный. - Единодержавие Ярослава. - Последний морской поход на Византию. - Тесные связи с Норманнами. - Устроение церковное.

Князья Борис и Глеб и их убийство Святополком

Услыхав о кончине Владимира, Святополк Туровский прискакал немедленно в Киев и сел на великокняжеском столе как старший в роде. Он начал щедро оделять подарками знатнейших граждан, чтобы привлечь Киевлян на свою сторону. Но они обнаруживали колебание. Им хорошо была известна нелюбовь Владимира к Святополку; может быть, покойный князь и не прочил его на Киевский стол. Притом киевская рать находилась тогда в походе с Борисом, и граждане не знали еще, признают ли Борис и войско – Святополка великим князем. Последний послал к брату гонцов с вестию о смерти отца и с лестными предложениями, т.е. с обещаниями увеличить его удел. Но опасения с этой стороны оказались напрасными. Борис не встретил Печенегов и, возвращаясь назад, стал лагерем недалеко от города Переяславля на речке Альте, впадающей в Трубеж. Этот добродушный, благочестивый князь был опечален смертию родителя и не питал никаких честолюбивых замыслов. Некоторые дружинники изъявили желание посадить его на Киевский стол; но Борис отвечал, что не поднимет руки на брата старейшего, которого считает себе "в отца место". Тогда войско, по-видимому, недовольное его уступчивостию, разошлось по домам, и он остался на берегу Альты с немногими отроками.

Захватив в свои руки великое княжение, Святополк спешил не только обеспечить его за собою, но и по возможности завладеть уделами других братьев, т.е. восстановить единодержавие. Средства, которые он избрал для этого, были согласны с его вероломным, свирепым характером. Таким образом, почти с самых первых страниц нашей истории мы видим на Руси постоянно возобновлявшуюся борьбу двух начал: единодержавного и удельного, борьбу, которая происходила тогда и у других Славянских народов. Кроме примера самого Владимира Великого, Святополк имел пред глазами еще подобные же примеры: в Чехии, где Болеслав Рыжий пытался истребить своих братьев, и в Польше, где тесть Святополка, Болеслав Храбрый, действительно успел частию изгнать, частию ослепить братьев и таким образом сделаться единовластителем. Очень может быть, в своих замыслах Святополк был ободряем собственным тестем, который надеялся теперь не только захватить часть русских земель, но и угодить Римской церкви введением католичества в России при помощи своего зятя.

Не полагаясь на киевскую дружину, Святополк отправился в ближний Вышгород, и склонил вышегородских бояр помочь ему в его намерениях. Здесь нашлось несколько злодеев, которые взяли на себя избавить его от Бориса; то были Путша, Талец, Елович и Ляшко, частию не русского (может быть, ляшского) происхождения; если судить по их именам. С отрядом вооруженных людей они отправились на Альту, ночью напали на шатер Бориса и убили его вместе с несколькими его отроками. Любопытно, что в числе его убийц упоминаются два варяга, подобно тем двум варягам, которые убили Ярополка. Эти продажные люди играли немаловажную роль в русских междоусобиях того времени и нередко служили орудием разного рода злодейств. Не смея показать тело Бориса Киевлянам, Святополк велел отвезти его в Вышегородский замок и похоронить там подле церкви св. Василия. Почти в одно время с Борисом погиб и младший его брат Глеб, которого Владимир по его молодости держал при себе в Киеве. При первых признаках опасности юный князь сел с несколькими отроками в ладью и поспешил из Киева в свой Муромский удел. Но Святополк послал за ним погоню по Днепру. Она настигла Глеба около Смоленска; отроки молодого князя оробели, и собственный его повар, родом торчин, по приказанию Горясера, начальника погони, зарезал Глеба. Тело его было заключено между двумя колодами (т.е. выдолбленными обрубками) и зарыто в лесу на берегу Днепра. Точно так же Святополку удалось погубить еще одного брата, Святослава Древлянского. Последний думал спастись бегством к Угорскому королю; погоня настигла его где-то около Карпатских гор и умертвила. Но с ним окончилось злодейское истребление братьев. Отпор дальнейшим предприятиям Святополка должен был последовать с севера от сильного Новгородского князя. По словам летописи, известие об избиении братьев и замыслах Святополка он получил из Киева от своей сестры Предиславы.

Борьба Ярослава со Святополком

Средства, собранные для борьбы с отцом, Ярослав употребил на борьбу с Святополком. Он и его супруга Ингигерда слишком потакали наемным Варягам. Последние своею жадностию, высокомерием и разного рода насилиями, особенно в отношении женского пола, возбуждали против себя ненависть и иногда кровавое возмездие со стороны Новгородцев. Князь в таких случаях принимал сторону наемников и казнил многих граждан. Однако Новгородцы не отказали ему в помощи деньгами и войском, лишь бы не подчиниться Киевскому князю, не платить ему тяжких даней и не принимать к себе его посадников. Около этого времени к Ярославу прибыли с небольшою дружиною два норвежских витязя, Эймунд и Рагнар; они вступили в его службу на известный срок, выговорив себе, кроме обильного снабжения съестными припасами, еще известное количество серебра на каждого воина; по недостатку серебра эта наемная плата могла быть выдана им дорогими мехами, бобровыми и собольими. По словам хвастливой исландской саги, Эймунд с своими товарищами будто бы играл первую роль в успешной борьбе Ярослава с Святополком.

Встреча северного ополчения с южным произошла на берегах Днепра под Любичем. Святополк, кроме собственной рати, привел с собою наемные полчища Печенегов. Долго два ополчения стояли на противоположных берегах реки, не решаясь перейти ее. Иногда, по обычаю того времени, они осыпали друг друга насмешками и бранью. Например, южные ратники кричали Новгородцам: "Эй вы, плотники! Что пришли с своим хромцем? (Ярослав был хром). Вот мы заставим вас рубить нам хоромы!" Наступили морозы, Днепр стал покрываться льдом, начинался недостаток в съестных припасах. Изворотливый Ярослав между тем приобрел себе приятелей в лагере Святополка, от которых получал вести.

Однажды ночью он переправился через Днепр, и напал на противника в то время, когда тот не ожидал. Северные ратники имели головы, перевязанные убрусами, чтобы отличать своих от неприятелей. Сеча была упорная. Печенеги, стоявшие где-то за озером, не могли приспеть вовремя. К утру Святополк был совершенно разбит и обратился в бегство. Ярослав вступил в Киев и занял великокняжеский стол; после чего щедро наградил Новгородцев и отпустил их домой (1017 г.). Но это было только начало борьбы. Святополк нашел убежище и помощь у своего тестя Болеслава Храброго. Болеслав был рад случаю вмешаться в дела Руси и воспользоваться ее смутами; но он находился тогда в войне с германским императором Генрихом II. Император также хотел воспользоваться обстоятельствами и предложил Ярославу напасть на их общего врага, короля Польского. Ярослав действительно начал войну с Поляками, но почему-то вел ее вяло и нерешительно. Недовольный им Генрих II заключил мир с Болеславом. Тогда последний поспешил напасть на Русского князя, ведя за собою, кроме польской рати, еще дружины Немцев, Угров и Печенегов. Ярослав встретил его на берегах Буга. По словам летописи, воевода Ярослава Будый, глумясь над противником, кричал Болеславу: "Вот мы проткнем трескою (копьем) чрево твое толстое". Польский король был очень тучен, так что едва мог сидеть на коне. Именно эта брань будто бы побудила его стремительно переплыть реку и напасть на Ярослава. Последний был разбит и ушел опять на север, в свой Новгород. Киев после непродолжительной осады сдался Болеславу, который восстановил зятя на великокняжеском престоле. Здесь Польский король захватил часть Ярославова семейства и его сестер, из которых одну, именно Предиславу, сделал своей наложницей, из мести: он когда-то просил ее руки, но получил отказ по различию вероисповедания.

Часть польской рати была размещена по русским городам. Пребывание ее вскоре сделалось большою тягостью для жителей. Сам Святополк, очевидно, был недоволен тестем, который распоряжался на Руси как завоеватель. По городам начались кровавые столкновения жителей с Поляками и избиение последних. Тогда Болеслав покинул Киев и ушел, обремененный огромною добычею и множеством пленных, в числе которых были и сестры Ярослава. Он удержал за собою некоторые пограничные области, например Червенские города.

Между тем Ярослав не терял времени в Новгороде и собирал новые силы. Летопись говорит, что после своего поражения он хотел даже бежать за море к Варягам; но Новгородцы с своим посадником Коснятиным, сыном Добрыни, не пустили его, изрубив приготовленные им ладьи. Они изъявили готовность снова биться за Ярослава и жертвовать имуществом для найма воинов, лишь бы не покориться Святополку. Начали собирать деньги: простые граждане были обложены взносом на войско по 4 куны, старосты – по 10 гривен, а бояре – по 18 гривен. Призвали из-за моря новые дружины Варягов. Но успеху Ярослава более всего помог упомянутый раздор Святополка с Болеславом. Когда северное ополчение снова пошло на Киев, Святополк, не любимый Киевлянами, искал помощи у Печенегов и нанял многочисленные их толпы. Он встретил Ярослава на берегу Альты, уже знаменитой убиением Бориса. Летопись говорит, что сеча была злая и возобновлялась три раза и что кровь обильно текла по удольям. Дрались целый день, и только к вечеру Ярослав одолел. Святополк Окаянный бежал на запад, к Чехам; но умер где-то на дороге. По всем признакам это был злодей далеко недюжинный .

Ярослав и Брячислав Полоцкий

Только после смерти Святополка Ярослав прочно утвердился на Киевском столе; и, как выражается летопись, "утер пота с своей дружиной". Но междоусобия в семье Владимира еще не кончились. Обширные владения Ярослава возбуждали зависть в остальных его родственниках. В Полоцке княжил в то время племянник его Брячислав Изяславич. Он объявил притязания на часть новгородских областей; получив отказ, напал на Новгород, взял его и разграбил (1021 г.). Весть о приближении Ярослава с войском побудила Брячислава удалиться из Новгорода; но он захватил с собою большое количество пленников и заложников. В Псковской области на реке Судом Ярослав нагнал Полоцкого князя, поразил его и освободил новгородских пленников. После того они заключили мир, по которому Ярослав увеличил Полоцкое княжение городом Витебском с его волостью.

Ярослав Мудрый и Мстислав Тмутараканский

Едва окончилась война с Полоцким князем, как выступил другой соперник, борьба с которым оказалась гораздо труднее. То был младший брат Ярослава, Мстислав Чермный, князь Тмутараканский, успевший прославить себя богатырскими подвигами в борьбе с Таврическими и Кавказскими Черкесами, известными в летописях под именами Козар и Касогов. Между прочим, летописец наш сохранил предание о его войне с соседним касожским князем Редедею. По обычаю того времени общее сражение заменялось иногда единоборством. Подобное единоборство сильный Редедя предложил Мстиславу. Они схватились. Мстислав одолел, бросил противника на землю и заколол его ножом. По условию он взял семейство Редеди и все его имение, а Касогов обложил данью. По возвращении в Тмутаракань князь построил церковь Богородицы, исполняя обет, который дал в трудную минуту своего поединка. Этот-то воинственный князь объявил притязания на раздел русских земель поровну, и пошел на Киев во главе своей болгаро-русской дружины и черкесской конницы. Встретив мужественное сопротивление со стороны Киевлян, Мстислав обратился на Чернигов, взял его и сделал своим стольным городом. Ярослава в то время не было в Киеве. Он находился на севере и усмирял мятеж в Суздальской земле. Там случился сильный голод, и волхвы возмутили народ, который еще был предан своей старой языческой религии. Суеверные люди бросились избивать старух, которые, по словам волхвов, причиняли голод своим колдовством. Ярославу удалось схватить многих волхвов и частою казнить их, частию заточить. А между тем из Камской Болгарии купцы навезли много жита; тогда голод прекратился, и мятеж утих. Это было в 1024 году.

В Новгороде великий князь собрал рать против Мстислава и призвал из-за моря наемных Варягов. Они пришли под начальством знатного витязя Якуна (т.е. Гакона), который обратил на себя внимание Русских своею красивою наружностию и златотканою лудою, или верхнею одеждою. Мстислав встретил северную рать недалеко от Чернигова у местечка Листвена и напал на нее в темную бурную ночь, когда свирепствовала сильная гроза с дождем. В челе северной рати стояла варяжская дружина; Мстислав выставил против нее Черниговское, или Северское, ополчение. Об это мужественное ополчение разбилась неукротимая храбрость Норманнов. Тмутараканский князь остался победителем; Ярослав и Якун спаслись бегством; причем последний потерял свою золотую луду. Осматривая поутру поле битвы, Мстислав выразил особую радость тому, что наибольшее число павших пришлось на долю Северян и Варягов; а его собственная тмутараканская дружина осталась цела. Ярослав снова удалился в свой верный Новгород. Победитель послал сказать ему, что признает его старшинство и не намерен добиваться Киева. Однако Ярослав не доверял брату и воротился в Киев только во главе вновь собранного на севере сильного ополчения. Тогда между братьями состоялся договор, по которому они разделили между собою Русскую землю, назначив границею реку Днепр: области, лежавшие на восточной стороне Днепра, были уступлены Мстиславу (1025 г.).

С того времени братья жили дружно между собою и общими силами воевали внешних врагов. Между прочим, они вместе ходили на Ляхов. В тот год, когда братья помирились, скончался Болеслав Храбрый, вскоре после своего торжественного коронования королевским венцом. Преемник его Мечислав II не был способен удержать завоевания отца и внушить уважение соседям. Со всех сторон поднялись на него соседние народы, которые хотели воротить ту или другую отнятую у них землю, а именно; Чехи, Угры, Немцы и Русь. Ярослав в свою очередь воспользовался обстоятельствами; вместе с братом он повоевал пограничную Польскую землю и воротил Руси Червенские города. Братья привели из польского похода большое число пленников; часть их, доставшуюся на долю Ярослава, он поселил по реке Роси в городках, построенных для защиты от степных варваров. Взаимное согласие братьев продолжалось до самой смерти Мстислава Чермного, который однажды на охоте сильно заболел и вскоре умер (1036 г.). Летописец говорит, что Мстислав отличался тучностью; румяным лицом и большими глазами, был очень храбр и ласков к своей дружине, для которой не щадил ни имения, ни пития, ни брашна. Он не оставил после себя наследников, и все его земли достались Ярославу. В том же году последний засадил в поруб, т.е. в темницу, брата своего Судислава Псковского, неизвестно по какой причине, вероятно, за его притязания на раздел земель. Таким образом, великий князь Киевский еще раз соединил в своих руках все русские области, за исключением Полоцкого удела, и стал властителем единодержавным. Это единовластие дало Русской земле тишину внутри и силу против внешних врагов.

Разгром печенегов Ярославом

В самый год Мстиславовой смерти, когда великий князь отлучился в Новгород, Печенеги воспользовались его отсутствием и в большом числе подступили к Киеву. Получив о том известие, Ярослав поспешил на помощь стольному городу с Варягами и Новгородцами. Он дал решительную битву варварам под самыми стенами Киева. В центре его войска стояли Варяги, на правом крыле – Киевляне, на левом – Новгородцы. После упорной сечи Печенеги потерпели полное поражение; во время бегства много их перетонуло в Сетомли и в других ближних речках. Со времени этой великой битвы летопись уже не упоминает более о печенежских набегах на Киевскую область.

Внешняя политика Ярослава Мудрого

При Ярославе Русь увеличилась приобретением новых земель и данников, особенно на севере в стране Финских племен. Между прочим, Ярослав еще при жизни Мстислава ходил на Чудь, обитавшую на западной стороне Чудского озера, и, чтобы утвердить здесь свое господство, построил город, который назвал Юрьевом в честь своего ангела, ибо христианское его имя было Юрий, или Георгий (1031). А спустя лет 10 или 11 он посылает в ту же сторону своего сына Владимира Новгородского для завоевания соседнего с Чудью финского народца Ям, жившего около Финского залива. Поход хотя и был победоносен, но дружина Владимира воротилась почти без коней вследствие постигшего их сильного падежа. О русских походах на северо-восток к Уральскому хребту свидетельствует известие о каком-то Ульбе, который в 1032 году ходил из Новгорода за так называемые Железные ворота, без сомнения, на лодках по рекам; но в этом походе потерял большую часть своей дружины.

На западных пределах Руси Ярослав должен был укрощать своих беспокойных соседей, Литву и Ятвягов. По крайней мере, летопись упоминает о его предприятиях в ту сторону, вызванных, вероятно, набегами этих племен. Кроме того, он совершил несколько судовых походов в Мазовию. В Польше по смерти Мечислава II (1034) наступили жестокие смуты: вельможи изгнали его сына Казимира и начали самовольствовать. Чехи спешили воспользоваться этою анархией, чтобы увеличить свои пределы на счет Поляков. Наконец Казимир с помощью Немцев воротил свой престол; он прекратил анархию, но не мог усмирить некоего Моислава, который захватил Мазовию и хотел быть ее независимым властителем. Казимиру в этом случае помог родственный союз с Ярославом. Последний выдал за польского короля свою сестру Марию (1043), которая потом перешла в католичество и известна у Поляков под именем Доброгневы. Казимир вместо вена, то есть брачного подарка, возвратил Киевскому князю 800 русских пленников, которые были взяты в прежних войнах. А Ярослав помог ему усмирить Мазовию, куда он ходил два или три раза; при последнем походе Моислав был убит (1047). Союз с Польшею был еще скреплен женитьбою Ярославова сына Изяслава на сестре Казимира .

Поход русского флота на Византию в 1043 году

Ярославово княжение, между прочим, ознаменовалось последним большим походом русского флота на Византию.

После Владимира Русь некоторое время еще оставалась верною союзницею Византии, и вспомогательные русские дружины не раз встречаются в ее войнах. Дружественные связи поддерживались взаимными торговыми выгодами: русские гости проживали в Константинополе, греческие приходили в Киев. Со времен крещения Руси к военным и торговым сношениям прибавились и деятельные сношения церковные. Эти дружеские связи нарушены были в 1043 году. В Константинополе из-за чего-то произошел спор с некоторыми русскими торговцами; от спора дело дошло до драки, и один из почетнейших русских гостей был убит. Отсюда возникло неудовольствие между обоими правительствами. На византийском престоле в то время сидел Константин Мономах, третий супруг императрицы Зои. Известно, что Зоя и ее незамужняя сестра Феодора, дочери Константина VIII и племянницы Василия II Болгаробойцы, были последним отпрыском знаменитой Македонской династии. Константин Мономах, государь беспечный и преданный своим удовольствиям, по-видимому, не спешил дать Руси необходимое удовлетворение за обиду. Ярослав снарядил большой ладейный флот и послал его под начальством своего старше-то сына Владимира Новгородского с воеводою Вышатой. В этой судовой рати находились и наемные Варяги. Византийские историки преувеличивают ее число до 100 000. По известию нашей летописи, Русь хотела высадиться на Дунае, вероятно, с намерением поднять Болгар против Греков; но Варяги увлекли Владимира далее. Флот подошел к Боспору и готовился напасть на самый Царьград. Между тем император велел заключить под стражу всех русских купцов и воинов, находившихся в Константинополе и других городах. Он не один раз отправлял к Владимиру послов с мирными предложениями; но тот предъявлял слишком высокие требования (византийцы говорят, будто он потребовал по три фунта золота на каждого воина). Этими перговорами Греки, конечно, желали выиграть время, чтобы приготовиться к отпору. Действительно, они успели собрать и снарядить флот, который под начальством самого императора загородил вход в Боспор; а на берегах его расположились конные отряды. Последовали битвы на море.

Мелкие русские суда старались держаться ближе к берегу; тут с помощью огнеметательных снарядов Грекам удалось сжечь часть нашего флота и привести в замешательство остальную. Многие русские ладьи сильным волнением были брошены на береговые скалы и потерпели крушение. Владимир едва не погиб; его спас один из воевод, Иван Творимирич, взяв на свой корабль. Часть русской рати, спасшаяся на берег после крушения своих судов, собралась там в числе шести тысяч человек. Они решили пробиваться в отечество сухим путем. Вышата не захотел оставить их без воеводы. "Жив ли буду, так с ними, а если и погибну, так с дружиною", – сказал он; сошел на берег, и сам повел их к Дунаю. Император с торжеством воротился в столицу, отрядив 24 корабля для преследования отступавшего Владимира. Эти корабли были окружены русскими ладьями и почти все погибли; причем Русские взяли многих пленников и, таким образом, имели хотя небольшой успех в своем походе. Но рать, предводимая Вышатой, большею частию истреблена превосходными силами Греков; оставшиеся в живых отведены пленниками в Константинополь, где император велел многих из них ослепить. Спустя три года мир был возобновлен и пленные обоюдно возвращены. Мир этот скреплен браком одного из сыновей Ярослава, его любимца Всеволода, с греческой царевной, но неизвестно, с дочерью или с другой какой родственницей Константина Мономаха.

Ярослав Мудрый и варяги

Время Ярослава было также эпохою самых деятельных и дружеских связей с Норманнами Скандинавии, известными у нас под именем Варягов. Брак с шведскою принцессою и помощь, оказанная варяжскими дружинами при завоевании Киевского княжения, еще более возвысили их значение при дворе и в войске великого князя Русского. Мы видим, что почти во всех важнейших битвах варяжская дружина занимает чело русской рати. Мы видим знатных людей, даже королей и принцев скандинавских, которые находят приют у Русского князя, нередко вступают в его службу, становятся его советниками и помощниками в делах внутреннего управления и внешней защиты. Варяжские наемники и торговцы, без сомнения, пользовались на Руси особым покровительством великой княгини Ингигерды (в православии Ирины), которая имела большое влияние на своего супруга. Еще будучи новгородскою княгинею, она, как известно, доставила своему родственнику Рагенвальду город Ладогу, в качестве удельного княжества. Впоследствии муж ее сестры норвежский король Олав Святой, лишенный своего престола датским королем Канутом Великим, нашел убежище и почет при Киевском дворе с своим малолетним сыном Магнусом. Конечно, не без помощи Киевского князя он снарядил дружину, чтобы воротить себе утраченный престол и высадился на берега Норвегии, но погиб в битве при Стиклестаде (1030 г.). Сын Олава Магнус, прозванный Добрым, оставался на попечении Ярослава и воспитывался вместе с его детьми. Спустя несколько лет, когда смуты в Норвегии и угнетения, испытанные от Датчан, заставили многих норвежских вельмож сожалеть об изгнании собственного королевского дома, Магнус с русскою помощью воротился в отечество и занял наследственный престол.

Младший брат Олава Святого, Гаральд Смелый (Гардрада) после битвы при Стиклестаде, где он был ранен, также нашел убежище при Киевском дворе и некоторое время служил в варяжской дружине великого князя. Гаральд полюбил старшую дочь Ярослава и Ингигерды, Елизавету, и просил ее руки. Предложение изгнанного принца, не имевшего ни земли, ни богатства, на первое время встретило отказ, но, по-видимому, не безусловный. Гаральд после того отправился в Царьград и сделался там начальником такой же варяжской дружины. Именно около этого времени византийские историки впервые упоминают о наемном отряде Варангов на византийской службе. Он возник, вероятно, по примеру тех отрядов, которые служили Русским князьям, и отчасти из тех Варягов, которые покидали Русь, чтобы искать еще более выгодной службы в богатой Греческой империи. Наемные Варанги, по своей храбрости и верности принятым на себя условиям, сделались впоследствии любимым войском у византийских императоров и, между прочим, занимали самое видное место в их гвардии. Сага о Гаральде Смелом рассказывает баснословные примеры его отваги и остроумия, а также его романтические приключения во время византийской службы. По ее словам, он воевал, одерживал победы и брал для Греков неприятельские города в Азии, Африке и Сицилии; ходил в Иерусалим; но не забывал о своей привязанности к русской княжне и, будучи сам поэтом, в честь ее сложил песню. В этой песне он говорит об отчаянных битвах, об опасностях, которые преодолел, и сетует на пренебрежение, оказанное ему русскою девою. Между тем награды и добыча, награбленная во время походов, сделали его богатым человеком. Он мог теперь бросить жизнь изгнанника, искателя приключений и воротиться в отечество, где царствовал его племянник Магнус. Гаральд опять приехал в Киев, получил наконец руку Елизаветы и отправился в Норвегию, где, спустя несколько лет, наследовал своему племяннику, погибшему в битве с врагами (1047 г.). Впоследствии и сам Гаральд Смелый, как известно, также пал во время своей отчаянной высадки на берега Англии (1066 г.).

Мы видели, что Владимир под конец жизни перестал возвышать Варягов; но Ярослав, кажется, до конца оставался их другом, отчасти под влиянием Ингигерды, а отчасти потому, что Варяги, как и всякие наемники, в руках великого князя были надежным орудием для поддержки его самовластия. Незаметно также, чтобы Ярослав после услуг, оказанных Новгородцами в борьбе его с Святополком, освободил их от варяжского гарнизона. По крайней мере, летопись говорит, что Новгород до самой смерти Ярослава ежегодно платил Варягам количество гривен, установленное еще Олегом. Новгородским наместником при Ярославе был его старший сын Владимир, который, судя по известию некоторых северных летописей, был так же, как и отец его, женат на какой-то норманнской принцессе. Ладога и Новгород продолжали служить главными пристанищами для Варягов, приходивших на Русь в качестве гостей или ищущих службы, а также и для варяжских принцев, отправлявшихся к Киевскому двору. Был другой путь из Скандинавии в Россию, по Западной Двине. Несомненно, что торговцы и наемники варяжские посещали Полоцк; но последний тогда начал выделяться из общего состава Руси под владением своих местных князей.

Здесь, в этих родственных, дружеских связях Игорева дома с Варягами, в том положении, которое эти иноземцы заняли на Руси при Владимире Великом и особенно при сыне его Ярославе, в происхождении последующих киевских князей, по матери, от Скандинавского королевского дома, в частых призывах варяжских дружин и в громкой славе, которою пользовались тогда норманнские викинги, – здесь и надобно искать зародыш той басни, которая впоследствии так распространилась и укрепилась. Известно, что эта басня весь Русский княжеский род начала вести от варяжских принцев, которые будто бы были когда-то призваны в Новгородскую землю для водворения в ней порядка.

Кроме родственных связей с государями Византии, Польши и Скандинавии, Ярослав вступал в такие же связи и с другими европейскими владетелями. Так, вторая его дочь Анна была выдана за Генриха I, короля Французского, а третья, Анастасия, за короля венгерского Андрея I. Были также и родственные связи с владетелями Германии: немецкие летописцы говорят о браке двух германских принцесс с князьями русскими (может быть, с Вячеславом и Игорем, младшими сыновьями Ярослава). Все это указывает на дружеские сношения Киевского двора почти со всеми важнейшими дворами Северной и Средней Европы. Есть даже известие о родственном союзе русского княжеского дома с королями Англии и пребывании в России двух английских принцев, искавших убежища при дворе Ярослава. Очевидно, Русь того времени занимала не последнее место в международных отношениях Европы и жила общею европейскою жизнию .

Памятник Ярославу Мудрому у Золотых ворот в Киеве

Внутренняя политика Ярослава Мудрого

Великое значение Ярослава I в Русской истории, впрочем, основано не столько на его удачных войнах и внешних связях, сколько на его трудах по внутреннему устроению Русской земли. В этом отношении первое место принадлежит его деятельности на пользу христианской церкви.

Владимир Великий вместе с христианством утвердил в России и порядок греческой иерархии. Русская церковь составила особую митрополию, зависимую от патриарха Константинопольского. Зависимость эта выражалась в особенности поставлением высшего духовного сановника, т.е. Киевского митрополита, а вначале и других иерархов или епископов. Мы не имеем точных несомненных сведений о первых киевских митрополитах. Позднейшие летописные своды называют первым русским митрополитом Михаила, прибывшего с Владимиром из Корсуня. Преемником его они именуют Леонтия; за Леонтием следовал Иоанн, управлявший церковью во второй половине княжения Владимира и в первой Ярослава; Иоанну был преемником Феопемт. Эти митрополиты, поставленные константинопольским патриархом, назначались из духовенства Греческой империи; но весьма вероятно, что они были происхождения Болгарского или по крайней мере имели сведения в Славянском языке; без чего деятельность их на Руси была бы очень затруднительна. Известно, что вместе с христианством Русь получила богослужение и Священное Писание на языке Славяноболгарском. Вместе с митрополитами первые наши епископы и многие священники были также по всей вероятности, из Болгар. Они приносили с собою богослужебные книги и другие болгарославянские переводы.

Духовенство, как прибывавшее из Византийской империи, так и прежде существовавшее в Киевской крещеной Руси, могло удовлетворить только первой необходимости. Но с распространением христианства и построением храмов в русских областях сильно возрастала и потребность в своих собственных служителях церкви, в наставниках веры, близких к народу, вполне ему понятных и способных бороться с язычеством, которое было сильно даже в населении, считавшемся христианским; не говорим о дальних областях, косневших еще в грубом идолопоклонстве. Уже Владимир приказывал брать детей и отдавать их в княжескв отца местоое учение, вероятно, для того, чтобы приготовить из них священнослужителей. Летописец прибавляет любопытную черту: матери этих детей плакали по ним как по мертвецам, потому что еще не утвердились в вере. Ярослав продолжал дело своего отца и поручал церковнослужителям обучать грамоте детей; а в Новгороде, по известию летописи (позднейших сводов), он устроил училище, состоявшее из 300 мальчиков, сыновей священников и старост.

На Руси повторилось почти то же, что мы видим в Дунайской Болгарии. Там христианство окончательно было введено князем Богорисом; а сын его Симеон произвел уже эпоху процветания Болгарской словесности. Так и у нас Ярослав, сын князя, утвердившего на Руси христианство, отличался особою приверженностью к делу книжному. Он собирал писцов для списывания болгарских рукописей; причем иногда поручал переводить прямо с греческого или исправлять болгарские переводы. Из слов летописи можно заключить, будто он даже сам списал некоторые священные книги и принес их в дар созданному им храму св. Софии. При Ярославе и с его поощрения начали распространяться на Руси и монашеские общины; а одним из главных занятий монастырских в Средние века, как известно, было списывание книг.

Строительство святой Софии Киевской

Ярослав не щадил издержек на внешнее благолепие церкви, которое так сильно действует на воображение иного, мало развитого общества, еще не окрепшего в вере. Самые великолепные постройки, совершенные им, конечно, принадлежали стольному Киеву и произведены с помощью греческих мастеров. Во-первых, он обвел город новыми каменными стенами. Одни из ворот в этих стенах названы были Золотыми, в подражание таким же воротам Цареградским; а над ними построена церковь в честь Благовещения. Новые стены были обширнее прежних; между прочим, они обнимали часть поля, на котором происходила выше упомянутая последняя битва с Печенегами, окончившаяся их совершенным поражением. В память этой битвы и на ее месте Ярослав в следующем 1037 году заложил знаменитый соборный храм св. Софии. Храм с тем же именем существовал в Киеве уже при Владимире Великом, но только на другом месте; по крайней мере о нем упоминает немецкий летописец Дитмар, по поводу вступления в Киев Болеслава Храброго. Во время междоусобных войн Святополка с Ярославом этот храм сгорел; вместо него Ярослав построил новый, и в более великолепном виде. Он был украшен фресковою живописью и роскошными мозаиками или, как тогда называлось, мусиею. Кроме того, Ярослав построил в Киеве монастырь св. Ирины (вероятно, в честь своей супруги). Вообще древнейшие и главные храмы Киева строились большею частию в подражание цареградским и носили их имена, каковы св. София, св. Ирина, а также храмы в честь Богородицы, столь распространенные в Византии (начиная с знаменитого Влахернского). По образцу Киева и в других главных городах Руси встречаем соборные храмы преимущественно или Софийские, или Богородичные (Рождественские и Успенские). Так почти в одно время с Киевской Софией создана была и славная София Новгородская. По свидетельству летописей, сначала эта Софийская церковь была деревянная о тринадцати верхах, построенная первым епископом Новгорода Иоакимом на берегу Волхова; но она сгорела. Тогда сын Ярослава Владимир, удельный князь Новгородский вместе с епископом Лукою Жидятою в 1045 году заложил новый Софийский собор, уже каменный и несколько на другом месте, хотя тоже на берегу Волхова. Этот храм построен и украшен фресковою живописью также с помощью греческих художников. Строитель его Владимир Ярославич, спустя несколько лет, скончался и был в нем погребен.

Святая София Киевская. Предполагаемый вид в XI веке.
Фото из издания "Православные храмы"

Таким образом, построение христианских храмов повело за собой пересаждение в Россию изящных искусств из Византии. При Ярославе, по известию летописей, приехали к нам из Греции церковные певцы, которые научили Русских осьмогласному, или так наз. демественному пению.

Признавая русскую иерархию в зависимости от цареградского патриарха, Ярослав в то же время допускал эту зависимость только до известной степени. Он ревниво оберегал княжескую власть в самых делах церковных и оставлял за собою решение иерархических вопросов. Так, в конце его княжения нужно было поставить нового митрополита, а между тем великий князь находился в разладе с византийским правительством. Тогда он созвал собор из русских епископов и велел им поставить на митрополию священника из села Берестова, Илариона, отличавшегося книжною ученостью и бывшего одним из первых наших духовных писателей. Этот Иларион является, таким образом, первым киевским митрополитом русского происхождения. Соборным поставлением его, однако, не была нарушена связь Русской церкви с Греческой, и, по возобновлении дружественных сношений, возобновились почтительные, сыновние отношения киевского митрополита к цареградскому патриарху. Первые христианские князья наши, т.е. Владимир и Ярослав, воздвигая храмы и полагая начало духовному сословию, вместе с тем старались обеспечить материальными средствами существование и дальнейшее развитие этого сословия. По примеру византийских императоров, они дарили известную часть из княжих доходов на содержание храмов и их причта, наделяя их землями и разными угодьями. Кроме того, они определили в пользу духовенства часть доходов с судопроизводства, подчинив епископам разбирательство некоторых тяжебных дел и проступков. Ярослав пользуется в истории, славою нашего первого законодателя; ему приписывали древнейший свод русских узаконений, известный под именем Русской Правды .

Ожесточение Святополка против братьев и его предыдущие отношения к отцу придают некоторую вероятность нашей летописи, что он не был родной сын Владимира. Последний, говорит она, после смерти Ярополка взял за себя его жену гречанку, уже беременную от прежнего мужа. Что касается до Глеба, то мы не следуем летописному рассказу, будто Глеб во время кончины Владимира находился в Муроме и будто Святополк послал звать его к себе от имени больного родителя, скрывая его смерть. Мы находим гораздо более вероятнее и естественнее приведенное нами известие, взятое из Сказания о Борисе и Глебе по древнейшей, или Нестеровой, редакции; тогда как в позднейших его редакциях, обильно изукрашенных риторикой, рассказ о Глебе согласен с летописью (см. Сказания о свв. Борисе и Глебе, изданное Срезневским, СПб. 1860, и Чтение о житии и чудесех Бориса и Глеба, изданное Бодянским в Чт. Об. И. и Д. 1859. № 1). Это обстоятельство в свою очередь указывает на более позднюю редакцию самого летописного свода, неправильно приписанного тому же Нестору. Что тело Глеба было заключено между двумя колодами, см. также Васильева: "Канонизация русских святых" в Чт. Об. И. и Д. 1893. III. Там говорится о двух колодах: верхней и нижней.

Эймундова сага в Antiquites Russes. Т. II. (Она была переведена на русский язык Сеньковским и напечатана в "Библиотеке для чтения" 1834 г. Т. II.) Эта сага приписывает Эймунду убиение Святополка, которого она называет Бурислейфом. Затем она рассказывает о войне Ярослава с Вартиславом (т.е. Брячиславом) Полоцким; причем баснословит, будто Эймунд, перешедший на службу Полоцкого князя, устроил между братьями мирный договор, по которому они разделили между собою Гардарикию (т.е. Русь): Ярослав остался новгородским князем, Вартислав получил Киев, а Полоцкое княжество отдано было Эймунду. Последний, умирая, передал это княжество товарищу своему Рагнару. На баснословный характер саги указывает и то обстоятельство, что она, повествуя о борьбе Ярислейфа с Бурислейфом, совсем не упоминает об участии в ней польского короля.

Перед началом этих событий в летописи Русской помещен рассказ о столкновении новгородцев с Варягами Ярослава; причем первые избили многих наемников на дворе какого-то Парамона. Тогда князь удалился за город в свое село Ракому, зазвал сюда зачинщиков этого избиения и велел их умертвить. Но в ту же ночь из Киева от сестры его Предиславы пришли вести о смерти Владимира и злодействах Святополка. На другой день Ярослав созывает вече и кается в своем жестоком поступке с новгородцами; а последние примиряются с ним и вооружаются на Святополка. Весь этот рассказ отзывается искусственным, драматическим построением. Столкновения между гражданами и буйными Варягами происходили, конечно, нередко. А смерть Владимира и деяния Святополка были не такие тайные события, весть о которых могла достигнуть до Новгорода только с помощью. Предиславы и не иначе как в критическую минуту вероломного умерщвления новгородских граждан.

О битвах Ярослава с Святополком под Любечем и на реке Альте повествует только Русская летопись; она же говорит и о сражении на Буге. Сообщенные ею перебранки с неприятелем были в духе времени, и подтверждаются, хотя несколько в другом виде, известиями древнейших польских летописцев, каковы Мартин Галл и Кадлубек, писавшие в XII веке (См. Monumenta Poloniae Белевского. Т. I и II).

О войне Ярослава с Болеславом Храбрым, кроме Русской летописи, мы имеем известия иноземные. Первое место между ними принадлежит немецкому летописцу Дитмару (Dithmari Chronicon. Гл. III и отчасти VII). Его известия наиболее достоверны как современника этих событий. Относительно хронологии он согласен с нашею летописью. Впрочем, он не всегда делает точные сообщения по отношению к отдаленной от него Руси. Так, говоря о взятии Болеславом Киева (который он называет Китава), Дитмар прибавляет, будто в этом великом городе уже тогда находилось 400 церквей – число невероятное, – и будто население его составилось из каких-то беглых рабов, и преимущественно из быстрых Данов, или Данаев. (Последний вариант более вероятен.) Затем следуют известия польских летописцев, Мартина Галла, Богуфала, Кадлубка и Длугоша. Но эти известия отличаются большим хвастовством и риторикой. Например, они повествуют, что Болеслав, въезжая в Киев, мечом своим надрубил его Золотые ворота в знак своей победы; Золотые ворота еще не были тогда и построены. Особенным многословием и баснословием отличается в этом случае Длугош, хотя он много пользовался и русскими летописями. Так, по его словам, Болеслав будто бы поставил на Днепре, при впадении Сулы, какие-то железные столпы, чтобы отличить пределы своего королевства. Король польский у него произносит к войску длинные речи в духе классических писателей; он одерживает над Ярославом четыре великие победы, почти все на той же реке Буге, и пр. Хронология данных событий у него также неверна. Последующие польские историки (Кромер, Сарницкий и др.) по большей части повторяют те же рассказы. Еще Карамзин указывал на их противоречия и недостоверность (См. примеч. 15 – 18 ко II тому его Истории).

О походе 1032 года не упоминают старшие летописные своды, т.е. Лаврентьевский и Ипатский; о нем говорят позднейшие, именно: Софийский, Воскресенский и Никоновский. Но, очевидно, он заимствован из древнейшего источника. Относительно местности, называвшейся Железными воротами, высказаны были разные мнения. Татищев разумел здесь Уральский хребет и страну Югров; его мнение принял Миллер. Карамзин подразумевал землю Мордовскую и Черемисскую (к т. II прим. 64). Шегрен указал на Зырянский край, именно село Водчу в Усть-Сысольском уезде на р. Сысоле: близ этого села есть холм или городище, называемое в народном предании Железными воротами (Sjogrens Gesam. Shriften. I. 531). Его мнение приняли Соловьев, а также и Барсов ("География Начальной летописи". 55). Наконец, г. К. Попов в своем очерке Зырян (Известие Общ. Любителей Естествознания. Москва. Т. VIII. Выпуск 2., стр. 39) также указывает на Зырянский край и Усть-Сысольский уезд, но только далее к востоку около самого Уральского хребта. Он приводит выписку из заметок г. Арсеньева (Вологод. губ. Вед. 1866. № 47), а именно: река Шутора – приток Печоры, берущий начало в Уральском хребте, в одном месте так стеснена каменистыми крутыми берегами, что место это у туземцев называется Ульдор Кырта, т.е. Железные Ворота. Очевидно, подобное название не принадлежало исключительно какой-либо местности и встречалось не один раз. (Напомним, что та же Русская летопись называет Железными воротами и Кавказский Дербент.) Мы считаем вероятным, что поход новгородцев был предпринят именно в Зырянский или Югорский край; но не думаем, чтобы летописец под Железными воротами разумел какую-либо незначительную местность на pp. Сысоле или Шуторе, известной только у окрестных туземцев, и едва ли Татищев не был ближе других к истине, указывая вообще на Уральские горы.

О браке русской княжны с Казимиром, кроме Русской летописи, говорят Мартин Галл, Богуфал, Летописец Саксонский (Annalista Saxo) и Дkугош. Если Мария, по словам Длугоша, была дочерью Анны, супруги Владимира Великого, которая умерла в 1011 году, то во время бракосочетания с Казимиром она не могла иметь менее 32 лет. Летописец Саксонский называет ее не сестрою, а дочерью великого князя Киевского. О женитьбе Изяслава Ярославича на сестре Казимира упоминают наши позднейшие летописные своды, т.е. Софийский, Воскресенский и Никоновский.

Главными источниками для объяснения войны 1043 года служат Русская летопись, Пселл, Кедрен и Зонара. Кроме того, краткое упоминание о ней встречается у Глики и Ефремия. Замечательно, что об участии Варягов в этой войне и об их совете идти на самый Царьград сообщают не старейшие своды летописей, а позднейшие. Известие их подтверждает Скилица-Кедрен, который говорит, что в числе русских войск были союзники, обитающие на северных островах океана. (Ясно, что в прежних походах Руси под Царьград 860 и 941 гг. варяжские дружины не участвовали; иначе византийская историография не умолчала бы о том.) В данном случае мы отдаем предпочтение Скилице-Кедрену перед Пселлом, хотя последний был очевидцем события; по словам его, русские начали войну будто бы без всякой причины, из одной ненависти к греческой игемонии. Известие Русской летописи об этом походе совершенно независимо от греческих источников. О нем летописец мог слышать от стариков, участвовавших в самом походе; а вероятнее всего, он передал событие со слов известного боярина Яна Вышатича, который был сыном воеводы Вышаты; чем отчасти и объясняется такое видное место, отведенное последнему в летописном рассказе.

О связях с скандинавскими и другими европейскими династиями см. саги об Олаве Св., Магнусе Добром и Гаральде Смелом в Antiquites Russes. Acta Santrorum. Rerum Galiicarum et Francicarum scriptires. Lambert Aschaffenburg. Turoc Chronic. Hung. Снорро Стурлезон. Адам Бременский и пр. О родственных союзах и сношениях Ярослава с европейскими государями самое обстоятельное рассуждение с указанием на источники остается доселе то, которое принадлежит Карамзину. См. к т. II примечание 40 – 48 и 59. Французский король Генрих I присылал в Киев посольство с епископом Рожером Шалонским во главе, чтобы просить руки Анны Ярославны. См. также у Шлюмберже в Истории Зои и Феодоры. Стр. 560.

В позднейших летописных сводах, Софийском, Воскресенском и Никоновском, заложение Киевской Софии и Золотых ворот отнесено к 1017 году, тогда как в старейших сводах, т.е. Лаврентьевском и Ипатском, оно упомянуто под 1037 годом. Отсюда возникли разные мнения и споры между учеными о времени основания Св. Софии. (Все эти мнения сопоставлены в "Описании Киева" Закревским, стр. 760 и далее.) Мы принимаем год старейших сводов, который более согласен с обстоятельствами: до 1037 года место Софии было еще за чертою старого Киева, в поле. Свидетельство Дитмара, умершего в 1018 году, ясно указывает, что до построения этого храма Ярославом в Киеве уже существовал храм того же имени; Дитмар прибавляет, что он вместе с своим монастырем подвергся пожару в 1017 году.

Относительно построения старой и новой Софии в Новгороде источники также представляют некоторые разноречия. Так, в Ипатьевской и Лаврентьевской просто говорится о заложении каменного собора в 1045 г. князем Владимиром. То же сказано и в Новгородской первой летописи с прибавкою известия о пожаре старой церкви: "В лето 6553 (1045) сгоре св. София в субботу по заутрени в час 3-й, месяца марта в 15-е. Того же лета заложена бысть св. София Новгороде Владимиром князем". В Новгородской Второй стоит тот же год и прибавлено, что сгоревшая деревянная церковь была о 13 верхах, построена владыкою Иакимом и стояла 4 года; а положение ее определено так: "Конец Епископской улицы над рекою Волховом, где ныне (т.е. во время летописца) Сотко поставил церковь Бориса и Глеба". В Новгородской Третьей летописи кончина владыки Иакима отнесена к 1030 году; следовательно, если он был строитель деревянной Софии, то последняя стояла не 4 года, а гораздо долее. В той же летописи прибавлено, что новую каменную церковь, заложенную в 1945 г., строили 7 лет, а расписывали ее иконные писцы, приведенные из Царьграда. Там же находится и сказание об образе Спаса с благословенною рукою. В Воскресенской, Софийской и Никоновской летописях закладка каменной Софии отнесена также к 1045 году, но освящение ее – к 1050; а между этими годами именно под 1049 стоит известие, конечно, ошибочное, о пожаре старой, деревянной церкви.

Озвучте свое мнение!

Ярослав Мудрый – князь, сделавший Киевскую Русь великой державой

Ярослав (в крещении – Георгий) Мудрый (родился около 980 г. – умер 20 февраля 1054 г. в Вышгороде) – великий князь Киевский (c 1019 г.), во время правления которого Русь достигла наивысшего расцвета. Он был сыном Владимира Великого и полоцкой княжны Рогнеды. Прозвище Мудрый закрепилось за Ярославом в официальной российской историографии лишь во второй половине ХІХ в., при жизни его так не называли. Период правления Ярослава считается кульминацией величия Киева, который именно тогда стал одним из крупнейших городов Европы и в летописях был назван «Матерью городов русских». Князь Ярослав правил самой большой страной Европы целых 35 лет и никогда ни до, ни после него древнерусская держава не имела такого могущества. За это время князь проявил себя как выдающийся:

Этапы правления Ярослава Мудрого.

Правление в Новгороде и борьба за Киев. Ярославу пришлось побороться за киевский престол. Сначала отец посадил его править в Ростове, а затем – в Новгороде. В 1014 году Ярослав отказался платить дань Киеву, чем вызвал гнев отца. Это, кстати, было первым проявлением сепаратизма среди Рюриковичей. Только скоропостижная смерть помешала Владимиру Святославовичу начать поход на Новгород.

Сразу после кончины Владимира киевский престол захватил туровский князь Святополк I Окаянный , сводный брат Ярослава, который приказал убить своих братьев: ростовского князя Бориса, муромского – Глеба и древлянского – Святослава. Ярослав Владимирович был вовремя предупреждён об опасности сестрой Предславой.

Пользуясь поддержкой новгородцев, в декабре 1015 года он одержал победу над Святополком в битве под Любечем и захватил Киев. В этой битве он зарекомендовал себя как превосходный тактик, сумел напасть внезапно и поставив киевлян практически в безвыходное положение, прижав к реке. Но Святополк не смирился: в 1018 году вместе со своим тестем, польским королем Болеславом Храбрым, он нанес поражение Ярославу в сражении при Буге и отбил Киев.

Ярослав Мудрый бежал в Новгород, откуда намеревался переправиться в Скандинавию и скрыться там навсегда. Но новгородцы порубили княжеские ладьи и заставили Ярослава продолжить борьбу. Они же собрали денег для найма новой дружины в Скандинавии. В 1019 году в битве на Альте была одержана окончательная победа над Святополком. К тому времени окаянный уже лишился поддержки польского тестя, с которым неосмотрительно рассорился, однако призвал к себе на защиту печенегов, что, впрочем, ему не помогло. Ярослав Владимирович воссел в стольном граде, но междоусобицы на Руси на этом не закончились.

В 1021 году Ярослав разбил другого претендента на киевский престол – своего брата Брячислава Изяславовича Полоцкого. В 1024 году у него появился новый, значительно более грозный соперник – Мстислав Тмутараканский, который захватил Чернигов. В сражении под Лиственном Ярослав потерпел поражение, но, несмотря на это, братья сумели договориться, разделив отцовское наследие между собой. Двоевластие на Руси сохранялось вплоть до смерти Мстислава в 1035 году, только после этого Ярослав стал полновластным правителем Древней Руси.

Главные заслуги Ярослава Мудрого как киевского князя.

Завещание Ярослава Мудрого.

Скончался Ярослав 20 февраля 1054 года. Перед смертью он завещал киевский престол новгородскому князю Изяславу, а остальным сыновьям оставил в удел другие княжества, наказав всем жить в мире.

1. Ярослав не был завоевателем, война не привлекала его. Причиной тому была, вероятно, его хромота. По одной из версий, Ярослав получил травму во время борьбы с братьями: обследование останков показало, что у него была перерублена нога. Однако это не мешало ему быть отличным наездником и часто водить в бой своих воинов. Викинги, которые составляли значительную часть дружины князя Ярослава, кстати, считали его природным скандинавом, называли конунгом Ярицлейвом и очень уважали.

2. Из всех сыновей Владимира Великого лишь Мстислав (около 983-1036 гг.) более всего был похож на своего воинственного деда, знаменитого Святослава Игоревича. Он правил в далеком Тмутараканском княжестве, постоянно воюя с соседними племенами ясов и косогов (современные черкесы и осетины). Войско очень любило Мстислава за его характер, храбрость и простоту. Все тяготы военного похода, равно как и радости побед, Мстислав поровну делил со своими дружинниками. Существует легенда, как перед одной из войн Мстислав, во избежание кровопролития, вышел драться один на один против главаря косогов – великана Редеди. Поединок происходил на глазах у враждующих армий и Мстислав победил. Косоги без боя подчинились грозному князю-воину.

В 1024 году пересеклись пути двух братьев – Мстислава Тмутараканского и Ярослава Мудрого. Последний привел из Новгорода варягов и хотел с их помощью окончательно утвердиться в Киеве. Мстислав стоял во главе большого войска, состоявшего из черниговцев, северян и косогов. Две дружины сошлись ночью у Лиственной под проливным дождем и вспышками молний. Войско Мстислава полностью победило наемников с севера, а сам Ярослав бежал в Новгород. Однако Мстислав послал к нему гонца с призывом: "Садись в своем Киеве. Ты старший брат, а мне пусть будет та сторона". Только в 1025 году Ярослав во главе большого войска пришел из Новгорода в Киев и заключил с братом мир. Мстиславу отошли земли по левый берег Днепра, а Ярославу – Правобережье. Так они вдвоем и правили Русью, и, как пишет летописец: "... была великая тишина на Земле". В 1035 году князь Мстислав погиб во время охоты, и Ярослав стал единовластным правителем великой державы.

3. Породниться с великим киевским князем считали за честь не только европейские монархи, но и византийский императорский двор. Ярослав активно вмешивался в международные конфликты, защищая интересы собственного государства.

Жена Ярослава – Ингегерда (в крещении Ирина), дочь короля Швеции Олафа Шьотконунга. В приданое принцесса принесла "земли Ингигерды" (Ингерманландию) с городом Ладога. Их дети разъехались по всей Европе. Изяслав женился на дочери польского короля Казимира І Гертруде. Всеволод – на византийской царевне Анне, от брака с которой родился Владимир Мономах. Вячеслав и Игорь поженились с немецкими принцессами Одой Штаденской, и Кунигундой Орламиндской. Старшая дочь Елизавета стала женой норвежского короля Харальда Смелого, а после его гибели – женой короля Дании Свена Эстидсена. Мужем Анастасии был король Венгрии Андрей. Младшая дочь Анна вышла замуж за короля Франции Генриха I. Король Польши Казимир I, которого Ярослав Мудрый поддержал в борьбе за трон, женился на его сестре Марии (Добронеге). Существует мнение, что у Ярослава Мудрого была еще одна дочь – Агата, которая стала женой Эдуарда Изгнанника, наследника английского престола, который сбежал на Русь от гнева короля Кнута Великого.

4. Анна (Агнесса) Ярославна – самая известная дочь великого киевского князя, вошла в историю как Анна Русская, королева Франции. Будучи младшей в семье, она в 1049 году обвенчалась в Реймсе с французским королем Генрихом І Валуа, который искал поддержки Ярослава в борьбе против германского императора. После смерти мужа в 1060 году Анна стала регентшей при малолетнем сыне Филиппе I. Это редкий случай, когда Францией правила женщина. Интересно, что некоторые грамоты королева Анна подписывала кириллицей.

В 1062 году Анна соединила свою судьбу с наследником Карла Великого графом Валуа де Крепи. Этот союз не был безупречным: мало того, что граф при жизни Генриха І был его политическим противником, он к тому же уже был женат. Анна осталась с графом, несмотря на то, что церковь объявила их брак незаконным. Только после смерти второго мужа королева снова появилась при дворе. Этот факт, однако, стал причиной того, что Анна не была похоронена в королевской усыпальнице. Ее могила находится в основанном ею аббатстве в местечке Санлис. Там на портале церкви св. Винсента есть скульптурное изображение Анны Ярославны во всем блеске ее красоты. Памятью об Анне стало и привезенное из Киева Реймское Евангелие, написанное кириллицей, на котором до 1825 года присягали все французские короли.

5. Как сообщает автор "Повести временных лет", Ярослав Мудрый "... собрал писцов много, и переводили они с греческого на словенский язык и письмо. И написали они много книг, и славу этим получили... Ярослав имел любовь к книгам и много переписал их, и собрал в церкви святой Софии". Писали в то время на пергаменте, который производили из шкур телят или овец. Для создания одной книги требовалось целое стадо. Сафьяновые обложки украшали золотом, алмазами, изумрудами и жемчугом.

Следы легендарной библиотеки исчезли после захвата Киева монголо-татарами. Возможно, она была ограблена, или спрятана во время осады, продолжавшейся десять недель. В подземных коридорах Софийского собора, расположенных на глубине шести метров, нашли надпись: "Аще кто найдет сей ход, тот найдет большой клад Ярослава". Однако ни одной книги там не было, а надпись оказался подделкой. Можно только гадать где находится библиотека. После смерти Ярослава Иларион, лишенный митрополичьего сана, мог забрать немало церковных книг с собой в Печерский монастырь. Не менее вероятно, что библиотека спрятана в Зверинецких пещерах неподалеку от Выдубецкого монастыря, который был одним из центров летописания (и до сих пор исследованы не все подземные галереи). После смерти Ярослава книги могли попасть и в Межигорский монастырь под Киевом, расположенного неподалеку от княжеской резиденции.

Историческая память о Ярославе Мудром.

Памятники Ярославу Мудрому установлены в Киеве, Харькове, Белой Церкви и Ярославле.

Образ князя запечатлен на украинской денежной купюре номиналом две гривны и российской купюре номиналом в тысячу рублей.

В Украине существует государственная награда – Орден Ярослава Мудрого.

Национальная юридическая академия в г. Харькове носит имя Ярослава Мудрого.

Новгородский государственный университет назван в честь Ярослава Мудрого.

В 2008 году князь Ярослав Мудрый занял первое место в телепроекте «Великие украинцы».

Образ киевского князя неоднократно воссоздавался в музыке, литературе и кино.

Ярослав Мудрый в социальных сетях.

В Youtube по запросу "Ярослав Мудрый" – 2020 результатов поиска.

Как часто пользователи Яндекса из Украины ищут информацию об Ярославе Мудром?

Для анализа популярности запроса "Ярослав Мудрый" используется сервис поисковой системы Яндекс wordstat.yandex, исходя из которого можно сделать вывод: по состоянию на 11 июня 2016 г., количество запросов за месяц составило 68 183, что видно на скрине:

За период с конца 2014 г. наибольшее количество запросов "Ярослав Мудрый" зарегистрировано в феврале 2015 г. – 126 875 запросов за месяц.

Первым из значительных событий, относящихся к внутренней политике, можно обозначить восстание Ярослава Мудрого против отца, князя Владимира Крестителя, в 1014 году . Молодой Ярослав, правящий на тот момент в Новгороде, отказался выплачивать ежегодный налог в две тысячи гривен.

Предположительно, причиной конфликта могло стать намерение Владимира передать престол одному из младших сыновей, ростовскому князю Борису, которому он передал командование княжеской дружиной, что фактически означало признание Бориса наследником.

Для предстоящего противостояния Ярослав, по сообщению летописи, нанял варягов во главе с Эймундом. Владимир велел «требить путь и мостить мосты» для похода, но заболел. Кроме того, в июне 1015 года вторглись печенеги и собранная против Ярослава армия, которую возглавлял Борис, была вынуждена отправиться на отражение набега степняков, которые, услышав о приближении Бориса, повернули обратно.

Схема — путь Ярослава Мудрого к киевскому престолу

Варяги, нанятые Ярославом, скучающие без дела в Новгороде, начали устраивать беспорядки. Из новгородской первой летописи:

« … начали варяги насилие творить на мужатых жёнах»

В результате новгородцы, восстали и за одну ночь перебили множество варягов. Ярослав, находившийся в своей загородной резиденции в Ракоме, узнал о случившемся и призвал к себе представителей новгородской знати, обещав им прощение, а когда они прибыли к нему - жестоко расправился с ними. Произошло это в июле-августе 1015 года .

Уже после этого Ярослав получил от сестры Предславы письмо, в котором она сообщала о смерти отца и о случившихся после этого событиях. Это известие заставило князя Ярослава заключить мир с новгородцами. Он также пообещал заплатить виру за каждого убитого. И в дальнейших событиях новгородцы неизменно поддерживали своего князя.

Междоусобица детей князя Владимира
1015-1019

После смерти князя Владимира 15 июля 1015 года , Святополк был освобожден из темницы своими последователями и объявил себя новым киевским князем.

Согласно официальной истории, Святополк отправил к братьям наемных убийц — ночью 30 июля князь Борис был убит вместе со слугой, попытавшимся защитить хозяина, позже, под Смоленском, убийцы настигли князя Глеба, а попытавшийся бежать в Карпаты древлянский князь Святослав вместе со своими семью сыновьями погиб в сражении против большого отряда посланного за ними в погоню.

Схема — вторая усобица на Руси

Во время дальнейшего противостояния Ярослава и Святополка чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону.

В 1016 году Ярослав во главе 3-тысячного новгородского войска и наёмных варяжских отрядов разбил под Любечем войска Святополка.

В 1017 году печенеги и союзники Святополка предприняли поход на Киев. В ходе сражения печенегам даже удалось проникнуть внутрь города, но потом они были выбиты. Осаждённые предприняли вылазку и в ходе преследования захватили стяг Святополка.

Святополк Владимирович «Окаянный»
(Худ. В.Шереметьев. 1867)

В 1018 году Святополк, женатый на дочери польского короля Болеслава Храброго, заручился поддержкой тестя и вновь собрал войска для сражения с Ярославом — в результате битвы на Западном Буге войско киевского князя было разбито. Ярослав бежал в Новгород.

14 августа 1018 года Болеслав и Святополк вступили в Киев. Болеслав получил в награду за помощь Червенские города (важный торговый узел на пути из Польши в Киев) киевскую казну и множество пленных.

А Ярослав приготовился бежать «за море». Но новгородцы изрубили его ладьи и убедили князя продолжить борьбу со Святополком. Они собрали деньги, заключили новый договор с варягами конунга Эймунда и сами вооружились.

Болеслав Храбрый и Святополк у Золотых ворот Киева

Весной 1019 года Святополк сразился с Ярославом в решающей битве на реке Альте. Летопись не сохранила точного места и подробностей битвы. Известно только, что битва протекала весь день и носила крайне ожесточённый характер. Святополк бежал через Берестье и Польшу в Чехию. В пути, страдая от болезни, умер.

Ярослав Мудрый вновь занял Киев, но положение его было шатким и князю предстояло еще не раз доказать собственное право на владение столицей Киевской Руси.

1021 — конфликт с Брячиславом

В 1021 году племянник Ярослава, полоцкий князь Брячислав Изяславич, совершил внезапное нападение на Новгород.

По официальной истории, Ярослав настиг племянника на реке Судоме, одержал над ним победу и отнял награбленную добычу, а в следующем году вынудил Брячислава заключить мир, передав ему в управление два города — Усвят и Витебск.

Несмотря на этот мир, военные действия между дядей и племянником не прекращались: последний «вся дни живота своего», как сказано в летописи, продолжал воевать с Ярославом.

Брячислав Изяславич, князь полоцкий
(худ. А. Крывенка)

1023-26 — конфликт с Мстиславом

В 1023 году , когда Ярослав усмирял мятеж в Суздале, его брат тмутараканский князь Мстислав подошёл к Киеву, но осаждать столицу не стал и занял Чернигов. Погасив мятеж в Суздале, Ярослав вернулся в Новгород, нанял варягов и двинулся против Мстислава.

В 1024 году в битве при Листвене Мстислав разбил войска брата, вынудив Ярослава бежать в Новгород. Сам же Мстислав не стал претендовать на киевский престол, но сделал Чернигов своей столицей и отправил к Ярославу послов с предложением мира