Кокорин, николай кириллович. Николай кокорин

Кокорин Николай Кириллович (1889-1917гг.) Награды: Орден Святого Георгия 4 степени; Орден Святой Анны 4 степени; Орден Святого Станислава 3 степени; Полный бант знака ордена Святого Георгия; Георгиевское оружие.

Николай Кириллович Кокорин родился 20 мая 1889 года (по другим данным – в селе Хлебниково Казанского уезда Казанской губернии (ныне Мари-Турекский район республики Марий Эл). Окончил церковно-приходскую школу.

С 23 декабря 1910 года поступил на воинскую службу рядовым в Вислинскую речную минную роту. 5 ноября 1911 года был направлен на учёбу в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота. Вначале его направили на курсы мотористов, но после настойчивых рапортов он был направлен в 5-й Сибирский корпусной авиационный отряд. Там он был направлен в Севастопольскую лётную школу.

2 октября 1914 года, сдав пилотский экзамен, Кокорин получил звание летчика и диплом пилота-авиатора и был назначен в 4-й корпусной авиаотряд. В течение первого полугодия 1915 года Кокорин не раз выполнял рискованные разведывательные полёты над позициями противника.

В июне 1915 года он был направлен в Школу авиации Императорского Московского общества воздухоплавания, где прошёл подготовку на новых быстроходных аппаратах типа "Моран" и "Ньюпор". В августе 1915 года его отряд вошел в первую боевую группу Юго-Западного фронта, и Николай стал лихим летчиком истребителем. 12-го ноября 1916 г., взлетев на самолете системы "Ньюпор", встретил в нашем расположении немецкий самолет и решительно двинулся на него в атаку. Заметив это, с немецкого самолета был открыт пулеметный огонь, но, невзирая на явную опасность быть сбитым, подпоручик Кокорин подошел к самолету противника на весьма короткое расстояние и открыл пулеметный огонь, ранил немецкого летчика и заставил самолет противника опуститься в нашем расположении.

20-го марта 1916 г. летчиком Кокориным совершен полет в населенный пункт Свенцяны для обследования тыла противника. Во время всего полета над расположением противника (более 100 верст) был обстрелян сосредоточенным огнем его артиллерии. Несмотря на то, что самолет Кокорина получил 7 пробоин, летчик выполнил свою задачу, – дал возможность своему наблюдателю подробно обследовать тыл противника. Кроме того, он сам лично, несмотря на особенно сильный огонь над Свенцянами, заметил узкоколейную железную дорогу противника, снизился и, убедившись в этом, определил ее направление.

29 мая 1917 года в совместном полёте со своим постоянным напарником унтер-офицером Михаилом Земблевичем Кокорин вступил в бой c пятью самолётами противника. Кокорин был смертельно ранен в грудь, потерял управление самолётом, тот перешёл в штопор и разбился.

Принадлежность

Российская империя Российская империя

Род войск Годы службы Звание Награды и премии

ГО	4-й ст.	4-й ст.	3-й ст.
ГК 1ст.	ГК 2ст.	ГК 3ст.	ГК 4ст.

Николай Кириллович Кокорин (8 мая - 16 мая ) - русский офицер, Лётчик-ас , герой Первой мировой войны .

Биография

Николай Кириллович Кокорин родился 20 мая 1889 года в деревне Лом Казанского уезда Казанской губернии (ныне - Хлебниковское сельское поселение Мари-Турекского района Республики Марий Эл). Окончил церковно-приходскую школу.

Награды

Орден Святого Георгия 4 степени - ПАФ от 31.07.1917 г. «за то, что, будучи в чине прапорщика, в воздушном бою 20-го декабря 1916 г., встретив над нашими позициями самолет противника, атаковал его и сбил. Самолет противника упал в нашем расположении».
Орден Святой Анны 4 степени - Приказом по армиям Юго-Западного фронта № 111 от 26.01.1917 г.;
Орден Святого Станислава 3 степени - Приказом по армиям Юго-Западного фронта № 454 от 13.04.1917 г.;
Полный кавалер Георгиевского креста :
- 4-й степени № 192070 - Приказом по 6-му Сибирскому корпусу № 66 от 17.04.1915 г. «за отличие во время воздушной разведки 12 марта 1915 г. в районе Сохачев, Лович, Скерневицы»;
- 3-й степени № 4204 - Приказом по 2-й армии № 805 от 15.11.1915 г. «за самоотверженные разведки в апреле, мае, июне месяце 1915 г., и за то, что смело и отважно производил полеты над позицией противника и в его тылу, произведя разведку, доставлял ценные сведения о противнике, метал бомбы в различного рода цели, каждый раз летая под беспрерывным и ожесточенным огнём противника; два раза возвращался с пробитым осколками снарядов самолетом»;
- 2-й степени № 21452 - Приказом по 2-й армии № 49 от 13.01.1916 г. «за разведки и бомбометания в течение августа, сентября и октября месяца 1915 г., и за то, что… во время своих разведок, находясь в тылу противника и держась в воздухе до 5 часов непрерывно, старший унтер-офицер Кокорин давал возможность наблюдателю детально расследовать наблюдаемый район и отметить скопление и передвижения противника. Кроме того, за свои разведки сбросил с самолета 13 бомб и одна из них 19 сентября 1915 г., по сведениям пленных, попала в походную кухню противника»;
- 1-й степени № 10114 - Приказом по 2-й армии № 463 от 06.06.1916 г. «за боевые разведки тыла противника и бои с немецкими самолетами в течение апреля месяца 1916 г., и за то, что 20-го марта сего года летчиком Кокориным был совершен полет в м. Свенцяны для обследования тыла противника. Во время всего полета над расположением противника (более 100 верст) был обстреливаем сосредоточенным огнём его артиллерии, снарядами которой сделано 7 пробоин в аппарате и сломан лонжерон крыла, но несмотря на это, мужественно выполнил свою задачу, дал возможность своему наблюдателю подробно обследовать тыл противника и кроме того сам лично, несмотря на особенно сильный огонь над Свенцянами, заметил узкоколейную железную дорогу противника, снизился и убедившись в этом точно, определил её направление».
Георгиевское оружие - ПАФ от 31.07.1917 г. «за то, что, будучи в чине прапорщика, 12-го ноября 1916 г., взлетев на самолете системы „Ньюпор“, встретил в нашем расположении немецкий самолет и решительно двинулся на него в атаку. Заметив это, с немецкого самолета был открыт пулеметный огонь, но, невзирая на явную опасность быть сбитым, подпоручик Кокорин подошел к самолету противника на весьма короткое расстояние и только тогда, в свою очередь, открыл пулеметный огонь, ранил немецкого летчика и заставил самолет противника опуститься в нашем расположении».

Победы

25 ноября 1916 года - германский самолёт (экипаж взят в плен)
2 января 1917 года - германский самолёт
14 апреля 1917 года - Альбатрос С.III (экипаж взят в плен)
24 мая 1917 года - Бранденбург С.I
26 мая 1917 года - Бранденбург С.1

Напишите отзыв о статье "Кокорин, Николай Кириллович"

Примечания

Ссылки

Шахтарин, Дмитрий . (рус.) , Марийская правда (5 августа 2014). Проверено 1 апреля 2016.

Отрывок, характеризующий Кокорин, Николай Кириллович

Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.

Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu"il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l"Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l"Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l"Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l"Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.

КОКОРИН Николай Кириллович (8.05.1889 год, поч.Ломовский Хлебниковская волость Уржумский уезд Вятская губ./ныне Мари-Турекский район РМЭ – 16.05.1917 год, м.Подгайцы Австро-Венгрия/ ныне г. Подгайцы Тернопольская область Украина).

Военный деятель, младший офицер Русской Императорской армии, прапорщик, летчик 4-го корпусного авиационного отряда. Участник и герой 1-й Мировой войны. Полный Георгиевский Кавалер. Воздушный ас, один из лучших военных летчиков России.

Выходец из крестьян, родился семье Кирилла Яковлевича и Агриппины Матвеевны Кокориных, в небольшой деревеньке починке Ломовский недалеко от села Хлебниково. 9-го мая 1899 года его крестили священник Рождество-Богородского храма Сергей Федорович УВИЦКИЙ и Николай СОФРОНИЦКИЙ. В роли крестного новорожденного выступил родной брат матери новорожденного, крестьянин села Хлебниково Адриан Матвеевич Игумнов. Николай не был единственным ребенком в семье: были еще сестра Екатерина и брат Георгий (12.04.1895 год рождения).

Сельские дети взрослеют рано. Вот и Николай, окончил Хлебниковскую церковно-приходскую школу, до призыва в армию перепробовал несколько профессий – научился кузнечному делу, помогал отцу делать кирпичи. Увлекался техническими науками, что в большей степени и повлияло на его дальнейший выбор жизненного пути. Семнадцатилетним пареньком он уехал на Дальний Восток на заработки. Здесь в конце декабря 1910 года его призвали в армию. Так, несколько позже, сельский житель, видевший летательные аппараты только на картинках, оказался в авиационной школе. Сначала 10.12.1910 года он вступил в службу рядовым солдатом в Вислинскую речную минную роту. Через год, 23.10.1911 года, КОКОРИН был направлен на учебу в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота.

Российское командование в это время всерьез занялось подготовкой летных кадров, но число офицеров, поступавших в авиационные училища, было недостаточным, поэтому в ряде случаев стали набирать желающих из числа нижних чинов. Одним из них и стал наш земляк. 5 ноября 1911 года он был направлен на учебу в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота. Вначале его отправили на курсы мотористов, но после настойчивых рапортов он в качестве пилота-стажера был причислен к только что сформированному 5-му Сибирскому корпусному авиаотряду, а позднее откомандирован в Севастопольскую авиашколу. Экзамен он держал на самолете «Ньюпор» и назначен во 2-ю авиационную роту. 29.09.1912 года переведен во 2-й авиационный отряд. Здесь, 20.07.1913 года, стал младшим унтер-офицером. С 8.02.1914 года Николай КОКОРИН - в 5-м Сибирском корпусном авиационном отряде. 11.02.1914 года ему было присвоено звание старшего унтер-офицера.

Вскоре после начала Первой Мировой войны, 20.09.1914 года, Николай сдал экзамен на звание летчика и получил диплом пилота-авиатора. 16.11.1914 года переведен в 15-й авиационный отряд, с прикомандированием ко 2-й авиационной роте. С декабря 1914 года - летчик-солдат 4-го корпусного авиационного отряда сражавшегося на Северо-Западном фронте. В течение первого полугодия 1915 года КОКОРИН не раз выполнял рискованные разведывательные полеты над позициями противника.

28.06.1915 года он был направлен в Школу авиации военного времени Императорского Московского общества воздухоплавания, где прошел подготовку на новых быстроходных аппаратах типа «Моран» и «Ньюпор». После учебы, 22.08.1915 года, возвратился в 4-й корпусной авиационный отряд. В августе 1915 года его отряд вошел в первую боевую группу Юго-Западного фронта, и Николай стал лихим летчиком истребителем.

Об отваге и упорстве летчика свидетельствует документ, приложенный к послужному списку КОКОРИНА:

«14 Апреля 1916 года летчик - наблюдатель 4-го корпусного авиаотряда Подпоручик Белокуров с летчиком Унтер - офицером Кокориным, производя на аппарате «Моран – Парасоль» разведку глубокого тыла противника и будучи вооруженными только револьверами, при встрече с неприятельским «Альбатросом», направляющимся в нашу сторону, вступили с ним в бой, вынудили его повернуть в свое расположение и, несмотря на рану в лицо, полученную Подпоручиком Белокуровым, продолжали полет до тех пор, пока не выполнили задание до конца. За проявленную выдающуюся беззаветную удаль и бесповоротную решимость, несмотря ни на какие препятствия, выполнили поставленную задачу, от лица службы благодарю подпоручика Белокурова и унтер-офицера Кокорина. Приказываю представить их к награде…».

(Николай Кокорин - первый слева)

В Августе 1916 года авиационный отряд, в котором служил КОКОРИН, был отправлен на Юго-Западный фронт в район города Луцка. Некоторое время пилоты летали на французских двухместных самолетах SPAD A.2, затем освоили «Ньюпоры». 12 Ноября 1916 года КОКОРИН был награжден Георгиевским оружием за сбитие неприятельского самолета. Вскоре последовал ряд новых побед.

Командир отряда штабс-капитан Казаков так отзывался о нем: «Отличный, неустрашимый летчик-истребитель, летает на всех системах самолетов, прекрасный офицер. Дело свое любит и знает». 14 Ноября Николай, атакуя сверху немецкий аэроплан, заставил его приземлиться. 20 Декабря точной очередью из пулемета летчик поразил экипаж еще одного немецкого самолета, вылетевшего на перехват русской авиагруппы. За этот бой он получил уже офицерский орден Святого Георгия IV степени. Спустя 2 дня, пилотируя истребитель «Моран», вновь сбил «Альбатрос». Приказом по армиям Западного фронта № 275 от 25.08.1916 года за боевые отличия (производство утверждено ВП от 28.09.1916 годаа) КОКОРИНУ присвоено звание прапорщика.

2 января 1917 года, управляя аппаратом «Моран-монокок», Николай КОКОРИН сумел неожиданно подобраться и атаковать австрийский самолет-разведчик, поразив его пулеметными очередями. Вражеская машина перевернулась в воздухе и рухнула на землю.

В Марте 1917 года Николай КОКОРИН получил новейший французский истребитель «Спад». На этой машине он продолжил счет своих побед. 2 Апреля на новом «Моране-монококе» КОКОРИН вылетел на очередное задание командования. Вот как он докладывает о произошедшем бое в своем рапорте: «В районе Козова на высоте 3500 метров встретил 2 самолета противника. Один из них... сделал поворот и пошел встречно мне на закат. Я, находясь выше, пошел с большим снижением на него. Он сделал поворот на 90 градусов, снижаясь. Стал обстреливать меня с борта. Но я все время нападал на него сверху, чем заставил его спуститься под моим обстрелом до самой земли. Самолет спустился в 2-х верстах западнее деревни Увсе. При посадке скапотировал. Я спустился рядом с ним. При осмотре оказалось следующее: в аппарате противника много пулевых пробоин и ранен 3-мя пулями летчик».

Пилот и наблюдатель попали в плен, а трофейный германский «Альбатрос С.III» позднее был отремонтирован.

С 7 апреля Николай КОКОРИН был отпущен в отпуск и к месту службы прибыл только через месяц. 11 мая, буквально на следующий день после возвращения, отважный авиатор атаковал двухместный вражеский самолет над деревней Шибалин. Схватка была короткой, но яростной. Из нек наш земляк вышел победителем. Летчик и наблюдатель были убиты в воздухе очередью русского аса. Асами в Первой Мировой войны называли пилотов, одержавших в воздушных боях пять и более побед.

Свой последний бой Николай КОКОРИН провел 16 мая 1917 года. К тому времени тактика боевых действий истребительной авиации уже значительно изменилась. Так, немецкие самолеты нередко вступали в схватки в составе целых эскадрилий, имея четко отработанные приемы взаимодействия в воздушном бою. При этом немецкое командование для борьбы с русским летчиком вызвало с французского фронта своего аса. В тот день КОКОРИН вылетел вместе со своим постоянным напарником унтер-офицером Михаилом Земблевичем и вскоре был атакован сразу 5-ю машинами (из состава подразделения FFA 242), которые внезапно обрушилась на его самолет. В критическую минуту боя Зембелевич оставил КОКОРИНА одного. Тот во время боя получил смертельное сквозное ранение в грудь, после чего самолет «Ньюпор» пилотируемый КОКОРИНым потерял управление, перешел в штопор и упал возле городка Подгайцы, принадлежавшего тогда Австро-Венгрии (ныне Тернопольская область Украины).

К тому времени на счету Н. КОКОРИНА было 5 официально сбитых самолетов противника (но говорят о 8-ми самолетах). В специальной телеграмме командующего авиацией русской армии В.М.Ткачева по поводу этого события говорилось: «С грустью узнал о незаменимой потере для всей русской авиации – героической гибели в честном неравном бою прапорщика Кокорина – грозы немцев». «Сдержанный, скромный и лишенный какой-либо бравады, он был одним из тех скромных героев, на которых держалась Русская Императорская Армия, и которые скорее были готовы умереть, нежели хоть в малейшей степени изменить тому, что они считали своим долгом», – таково мнение современников о нашем земляке – одном из первых летчиков России Николае Кирилловиче КОКОРИНЕ. Командир русских летчиков Александр Казаков назвал смерть своего подчиненного героической и обратился к соратникам с призывом: «Погибший летчик прапорщик Кокорин оставил свою крестьянскую семью в крайне тяжелом материальном положении. При жизни прапорщик Кокорин помогал своим родителям, давая возможность сестре учиться на курсах. Беру на себя смелость предложить офицерам отрядов... оказать денежную помощь семье погибшего героя». Его призыв не остался без отклика. Русские офицеры не бросали в беде ни своих товарищей, ни их близких.

Посмертно 22.07.1917 года ему было присвоено звание подпоручика. Офицерский чин дал ему право быть захороненным на своей родине - гроб с телом героя доставили в село Хлебниково и погребли на церковном кладбище. В годы Советской власти могила пребывала в забвении, но затем земляки привели ее в порядок и установили новый памятник. Богатый материал об асе Первой мировой войны собран в краеведческом музее села Хлебниково. Сестра Николая КОКОРИНА поздние годы жизни провела в селе Лазарево Уржумского района Кировской области.

НАГРАДЫ:

Георгиевские кресты:

4-й степени № 192070 - Приказом по 6-му Сибирскому корпусу № 66 от 17.04.1915 года «за отличие во время воздушной разведки 12 марта 1915 года в районе Сохачев, Лович, Скерневицы»;

3-й степени №4204 - Приказом по 2-й армии № 805 от 15.11.1915 года «за самоотверженные разведки в апреле, мае, июне месяце 1915 года, и за то, что смело и отважно производил полеты над позицией противника и в его тылу, произведя разведку, доставлял ценные сведения о противнике, метал бомбы в различного рода цели, каждый раз летая под беспрерывным и ожесточенным огнем противника; два раза возвращался с пробитым осколками снарядов самолетом»;

2-й степени №21452 - Приказом по 2-й армии № 49 от 13.01.1916 года «за разведки и бомбометания в течение августа, сентября и октября месяца 1915 года, и за то, что... во время своих разведок, находясь в тылу противника и держась в воздухе до 5 часов непрерывно, старший унтер-офицер Кокорин давал возможность наблюдателю детально расследовать наблюдаемый район и отметить скопление и передвижения противника. Кроме того, за свои разведки сбросил с самолета 13 бомб и одна из них 19 сентября 1915 года, по сведениям пленных, попала в походную кухню противника»;

1-й степени № 10114 - Приказом по 2-й армии №463 от 06.06.1916 года «за боевые разведки тыла противника и бои с немецкими самолетами в течение апреля месяца 1916 года, и за то, что 20-го марта сего года летчиком Кокориным был совершен полет в м.Свенцяны для обследования тыла противника. Во время всего полета над расположением противника (более 100 верст) был обстреливаем сосредоточенным огнем его артиллерии, снарядами которой сделано 7 пробоин в аппарате и сломан лонжерон крыла, но несмотря на это, мужественно выполнил свою задачу, дал возможность своему наблюдателю подробно обследовать тыл противника и кроме того сам лично, несмотря на особенно сильный огонь над Свенцянами, заметил узкоколейную железную дорогу противника, снизился и убедившись в этом точно, определил ее направление».

ОРДЕНА:

Орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» - Приказом по армиям Юго-Западного фронта № 111 от 26.01.1917 года;

Орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом - Приказом по армиям Юго-Западного фронта № 454 от 13.04.1917 года;

Орден Святого Георгия 4-й степени - ПАФ от 31.07.1917 года «за то, что, будучи в чине прапорщика, в воздушном бою 20-го декабря 1916 года, встретив над нашими позициями самолет противника, атаковал его и сбил. Самолет противника упал в нашем расположении».

Георгиевское оружие - ПАФ от 31.07.1917 г. «за то, что, будучи в чине прапорщика, 12-го ноября 1916 года, взлетев на самолете системы «Ньюпор», встретил в нашем расположении немецкий самолет и решительно двинулся на него в атаку. Заметив это, с немецкого самолета был открыт пулеметный огонь, но, невзирая на явную опасность быть сбитым, подпоручик Кокорин подошел к самолету противника на весьма короткое расстояние и только тогда, в свою очередь, открыл пулеметный огонь, ранил немецкого летчика и заставил самолет противника опуститься в нашем расположении».

О нем:

М.Л.Дольников, М.Л.Дольникова. "Икары российского неба".- Ногинск: - 2005. 251 с.; Р.А. Бушков. "Турекская сторона". - Казань: ЦОП АБАК, 2000. - 185 с.; Джесси Расселл «Кокорин, Николай Кириллович». - VSD. 2013. - 202 с.; В.Сорокина. Славный сын земли Мари-Турекской // «Отчина» №2. Йошкар-Ола, 2010. С. 10; Д.Митюрин, Ю. Медведько «Летающие тузы. Российские асы Первой Мировой войны». Издательство: ГИЦ «Новое культурное пространство», Санкт - Петербург, 2006. 432 с.

Николай Кириллович Кокорин (8 мая 1889 - 16 мая 1917) - русский офицер, Лётчик-ас, герой Первой мировой войны.

Биография

С 23 декабря 1910 года вступил в воинскую службу рядовым в Вислинскую речную минную роту. 5 ноября 1911 года был направлен на учёбу в в Офицерскую школу авиации Отдела воздушного флота. Вначале его направили на курсы мотористов, но после настойчивых рапортов он был направлен в 5-й Сибирский корпусной авиационный отряд. Там он был направлен в Севастопольскую лётную школу. 2 октября 1914 года сдав пилотский экзамен, Кокорин получил звание летчика и диплом пилота-авиатора и был назначен в 4-й корпусной авиаотряд. В течение первого полугодия 1915 года Кокорин не раз выполнял рискованные разведывательные полёты над позициями противнника. За ряд таких полётов он был удостоен награждением знаком отличия военного ордена 4-й степени (георгиевским крестом).

В июне 1915 года он был направлен в Школу авиации Императорского Московского общества воздухоплавания, где прошёл подготовку на новых быстроходных аппаратах типа «Моран» и «Ньюпор». С августа 1915 года вновь на фронте. В августе следующего года его отряд вошел в первую боевую группу Юго-Западного фронта и Николай стал лихим летчиком истребителем.

29 мая 1917 года в совместном полёте со своим постоянным напарником унтер-офицером Михаилом Земблевичем Кокорин вступил в бой c пятью самолётами противника. В критическую минуту боя Зембелевич оставил его одного. В бою Кокорин был смертельно ранен в грудь, потерял управление самолётом, тот перешёл в штопор и разбился.

Гроб и винт от самолета на котором он разбился был доставлен в село Хлебниково Казанского уезда Казанской губернии, тело погребли на церковном кладбище где был установлен памятник и тот самый винт. В годы советской власти церковь была полуразрушена и все могилы и памятники сровняли с землей. Винт, как рассказывали, висел на стене в администрации Хлебникова, дальнейшая его судьба неизвестна.

Награды

Орден Святого Георгия 4 степени - ПАФ от 31.07.1917 г. «за то, что, будучи в чине прапорщика, в воздушном бою 20-го декабря 1916 г., встретив над нашими позициями самолет противника, атаковал его и сбил. Самолет противника упал в нашем расположении».
Орден Святой Анны 4 степени - Приказом по армиям Юго-Западного фронта № 111 от 26.01.1917 г.;
Орден Святого Станислава 3 степени - Приказом по армиям Юго-Западного фронта № 454 от 13.04.1917 г.;
Полный кавалер Георгиевского креста:
- 4-й степени № 192070 - Приказом по 6-му Сибирскому корпусу № 66 от 17.04.1915 г. «за отличие во время воздушной разведки 12 марта 1915 г. в районе Сохачев, Лович, Скерневицы»;
- 3-й степени № 4204 - Приказом по 2-й армии № 805 от 15.11.1915 г. «за самоотверженные разведки в апреле, мае, июне месяце 1915 г., и за то, что смело и отважно производил полеты над позицией противника и в его тылу, произведя разведку, доставлял ценные сведения о противнике, метал бомбы в различного рода цели, каждый раз летая под беспрерывным и ожесточенным огнём противника; два раза возвращался с пробитым осколками снарядов самолетом»;
- 2-й степени № 21452 - Приказом по 2-й армии № 49 от 13.01.1916 г. «за разведки и бомбометания в течение августа, сентября и октября месяца 1915 г., и за то, что… во время своих разведок, находясь в тылу противника и держась в воздухе до 5 часов непрерывно, старший унтер-офицер Кокорин давал возможность наблюдателю детально расследовать наблюдаемый район и отметить скопление и передвижения противника. Кроме того, за свои разведки сбросил с самолета 13 бомб и одна из них 19 сентября 1915 г., по сведениям пленных, попала в походную кухню противника»;
- 1-й степени № 10114 - Приказом по 2-й армии № 463 от 06.06.1916 г. «за боевые разведки тыла противника и бои с немецкими самолетами в течение апреля месяца 1916 г., и за то, что 20-го марта сего года летчиком Кокориным был совершен полет в м. Свенцяны для обследования тыла противника. Во время всего полета над расположением противника (более 100 верст) был обстреливаем сосредоточенным огнём его артиллерии, снарядами которой сделано 7 пробоин в аппарате и сломан лонжерон крыла, но несмотря на это, мужественно выполнил свою задачу, дал возможность своему наблюдателю подробно обследовать тыл противника и кроме того сам лично, несмотря на особенно сильный огонь над Свенцянами, заметил узкоколейную железную дорогу противника, снизился и убедившись в этом точно, определил её направление».
Георгиевское оружие - ПАФ от 31.07.1917 г. «за то, что, будучи в чине прапорщика, 12-го ноября 1916 г., взлетев на самолете системы „Ньюпор“, встретил в нашем расположении немецкий самолет и решительно двинулся на него в атаку. Заметив это, с немецкого самолета был открыт пулеметный огонь, но, невзирая на явную опасность быть сбитым, подпоручик Кокорин подошел к самолету противника на весьма короткое расстояние и только тогда, в свою очередь, открыл пулеметный огонь, ранил немецкого летчика и заставил самолет противника опуститься в нашем расположении».

Победы

25 ноября 1916 года - германский самолёт (экипаж взят в плен)
2 января 1917 года - германский самолёт
14 апреля 1917 года - Альбатрос С.III (экипаж взят в плен)
24 мая 1917 года - Бранденбург С.I
26 мая 1917 года - Бранденбург С.1

Г.П. Асинкритов

Кокорин Николай Сергеевич – краевед, ветеран Великой Отечественной войны, учитель…

Родился 2 июня 1923 года в д. Ледины Старорядского с/с (сегодня Котлованский с/о) в крестьянской семье

. В Коловане закончил семилетку.

После начала войны работал счетоводом в колхозе “Ледины”.

С 23 июня по 20 августа 1941 года “подорожные” из его рук получили сорок шесть мобилизованных.

– Завидовал я всем, кто Родину защищать уходил. А тут сижу как-то вечером дома у окна и вижу: подъезжает на белом коне женщина из сельсовета и подает мне повестку в райвоенкомат. Радость и гордость оттого, что и моя очередь настала, затмила все другое чувства, и я еле утра дождался… Утром запряг лошадь – и в Удомлю. Прибыло нас с района семь человек. Все одного возраста. Дали нам бумагу и приказали: “Пишите заявления в училище”.

Поезд привез семерых удомельцев на ж/д станцию Давлеканово в Башкирии, где находилось училище аэрофоторазведки вывезенное из Гомеля. Там готовили специалистов по аэросъемке и расшифровке. Из семерых экзамены сдали трое. В том числе Николай Кокорин. Учились 10 месяцев. Об условиях учебы и службы говорить не приходится – война. Выпуск состоялся в мае 1942 года. Скоро фронт. Николай даже телеграмму домой отправил: “Мама, еду на фронт”. Оказывается поспешил . Разочарование было велико. Не на запад , а на восток в Хабаровск лежал его дальнейший путь , в штаб авиации Дальневосточного округа . Служил фотограмметристом-дешифровщиком в 139 разведывательной эскадрилье на военном аэродроме в пос. Лазарево Еврейского АО .

– Обычная работа. Летал на разведывательных самолетах над Амуром вдоль советско-маньчжурской (японской) границы. Постоянно включены шесть фотоаппаратов, а потом дешифровка снимков... Сидишь, пока не сделаешь все...

Но мечта о фронте не оставляла сержанта Кокорина. Наконец, добился своего.

– Стою однажды в мае 1943 года в карауле . Вдруг звонок . Один из наших сослуживцев сообщает, что они уже в маршевой роте. Я бегу в штаб и к капитану Терентьеву, а он объясняет, что рота уже укомплектована. Я ему: “Разрешите мне вместо сержанта Школьникова , он семейный”. Убедил!.. Ехали на западный фронт через Москву, Вязьму. Вязьма поразила – бескрайняя груда битого кирпича. Вокзал – в вагоне, жители – в землянках. Пожилые женщины торгуют картофельными лепешками. Наконец эшелон прибыл на станцию Волоста-Пятница в Калужской области. В лесу – городок из шалашей – район расположения запасного полка, последний рубеж перед передовой. На следующий день получили паек на три дня и пешим маршем пошли к фронту. Шли две ночи. На второе утро вышли на опушку леса и стали ждать “вербовщиков” с передовой. Николай Сергеевич попал служил в 973-ий артполк топографом.

– Ночью пришли на позиции полка. Волнующая встреча с фронтовиками. Я счастлив, что приобщился к фронтовой семье. Землянка, масхалаты на офицерах, тяжелые взрывы в глубине леса – все было очень романтично.

Через неделю дивизия, в которой служил Кокорин, перешла в наступление. С боями был взят город Спас-Демьянск. За лето дивизия также освободила города Рославль, Шумячи, Чаусы, Кричев, Горки, Лиозно. Осенью 1943 года вышли к реке Западная Двина. Под новый год реку форсировали и заняли на западном берегу плацдарм, для наступления летом на Витебск.

В январе 1944 года Кокорин был направлен в военное училище им. Верховного Совета в Москву. В августе 1946 года закончил его и пять лет командовал взводом. В 1951 году был уволен из армии в запас .

Вернулся на родину и стал работать

мастером леса в Удомельском леспромхозе на Котлованском лесоучастке. В сентябре 1953 года предложили работать военруком в Котлованской школе. Вел также уроки физвоспитания, черчения и рисования. Позже окончил исторический факультет Калининского пединститута и с 1969 года стал преподавать и историю. Получилось прекрасное сочетание – военрук-историк.

– Больше всего меня волновал вопрос о воспитании у учащихся любви к Родине. Начал развивать школьный туризм. Начиная с 1956 года регулярно, в течение 25 лет водил молодежь по родному краю, с целью его изучения.

Около 40 выпускников школы стали офицерами армии и флота. Делу воспитания и образования молодежи отдал более 50 лет жизни. Окончательно на отдых вышел только в 75 лет.

Еще во время войны, получая письма от отца из дома, где сообщалось о гибели родных, друзей, знакомых, стал Николай Сергеевич чувствовать что-то похожее на вину перед погибшими: их нет, а я живу.

– Я не лучше их , и права на жизнь имею не больше, чем они...

А потом, после войны, вернувшись домой, когда жил среди осиротевших да овдовевших, чувство это росло, не давало покоя. Время шло, уходили в небытие родители погибших и разъезжались по городам и весям их братья и сестры. Исчезали деревни, а избы, из которых уходили мужики на фронт, превращались в прах. И к чувству вины добавилось чувство долга.

Сначала Николай Сергеевич создал в школе своими руками краеведческий музей. Первым экспонатом музея стала “Книга памяти”, в которую занесли 1200 земляков, погибших в Великой Отечественной войне 1941-1945 г. 15 лет ушло на создание музея, в котором около 2 тыс . экспонатов. Более 20 лет существует в школе музей . За эти годы Николаем Сергеевичем проведено сотни экскурсий.

В год 45-летия Победы Николай Сергеевич решил, что сам построит памятник погибшим землякам. От начала до конца. Работа началась. К помощи других прибегал лишь в случае невозможности выполнить какую-либо часть проекта в одиночку.

– Честно скажу: уверенность была, поскольку и опыт уже был. К тому времени я памятников-надгробий штук двадцать изготовил.

Пять лет Николай Сергеевич Кокорин работал над мемориалом, не оставляя обычных уроков в школе. Изо дня в день.

– Соловьевых, из наших Ледин, четверо. Братья. Вместе с ними рос. Алексей, Павел, Федор, Владимир. Словно сейчас вижу: Алексей свою Аннушку из-под венца ведет. Красивые! Она маленькая, тоненькая, он ее, как вазу хрустальную, бережно-бережно держит... А Павел - гармонист, красавец, друг мой лучший... Был… Дошел до Тормасово-Комарно. А там братья Сурновы - пятеро их было, и все пятеро погибли. Разве после этого заснешь? А всего насчитали мы погибших одну тысячу двести двадцать четыре человека - на 300 больше, чем числилось в райвоенкомате.

Пока работал, все деревни пересчитал, всех погибших окликнул. Кого – не по одному разу. Молчат, молчат они... 9 мая 1997 года мемориал в с. Котлован был торжественно открыт.

В конце 1990-х начале 2000-х годов Николаем Сергеевичем было опубликовано много материалов по истории с. Котлован в краеведческом альманахе “Удомельская старина”, газете “Тверская жизнь”, в журнале “Русская провинция”.

2 июня с.г. краеведу Николаю Сергеевичу Кокорину исполнилось 80 лет. Воспоминания краеведа обширны и разнообразны. Один из разделов – ремесла. Несомненная ценность этих коротких рассказов о котлованских ремесленниках-кустарях в том, что Николай Сергеевич писал их не по книгам, а брал из своей памяти. Он еще застал этот период деревенской жизни сам, он слышал о них от старших по возрасту односельчан... Рассказы стариков слышали и многие другие, но сохранил в памяти и передал следующим поколениям только Николай Сергеевич.

В конце материала - небольшая миниатюра “Домой!”. Это еще один пласт воспоминаний краеведа. В трех общих тетрадях собраны небольшие (как называет сам краевед “пустяковинки”) зарисовки о природе и ее обитателях.