Алексей михайлович романов мнение историков. Исторические портреты. Алексей михайлович. Царь Алексей любил и понимал красоту. Его эстетическое чувство сказывалось ярче всего в страсти к соколиной охоте… То же чувство красоты заставляло его увлекаться внеш

В исследовании данной темы были использованы различные источники того времени, из которых можно получить вполне интересные представления о состоянии обучения и воспитания с XVI по XVII века. Следует отметить, что собственно педагогических произведений тогда не было, педагогика ещё не выделилась в самостоятельную область знания. В то же время педагогическая мысль присутствовала во всей древнерусской культуре - устном народном творчестве, живописи, певческом искусстве, обрядах, бытовых традициях, обычаях. Воспитательный опыт и педагогические идеи многих поколений вписывались в летописи, жития, поучения и т.д.; в древнерусских книгах встречается немало изречений, советов и рекомендаций о воспитании детей. Народная педагогика включала в себя колыбельные песни, пестушки, потешки, сказки, загадки, пословицы, былины - все это является неотъемлемой частью нашего педагогического наследия.

Первое место среди источников по праву занимает «Домострой». Наиболее знаменит «Домострой» XVI века - «Поучение и наказание всякому православному христианину». В нём содержатся руководства морального характера, которые составляют общее поведение человека в обществе, семье, его взаимоотношения с другими людьми.

Наиболее примечательно также «Благословление от благовещенского попа Сильвестра возлюбленному моему единородному сыну Анфиму», в котором излагаются моральные устои и правила поведения, по которым жил сам автор и которые он завещал выполнять своему сыну.

Во второй половине XVII века Епифаний Славинецкий составил замечательную педагогическую книгу под названием «Гражданство обычаев детских». Это произведение представляло собой свод правил поведения в обществе: среди сверстников, взрослых, дома, в церкви, школе. В нём содержались всякого рода обычаи и правила «благонравия», то есть «благочинного» или приличного поведения ребят. Нормы поведения касались абсолютно всех манер ребёнка и подростка: выражение лица, мимика, позы, причёски, уход за зубами, как детям вести себя за столом во время еды, в церкви, при встречах в людных местах, как им должно готовиться ко сну, ложиться спать и вставать утром… Всему этому в сборнике отводилось место и отдельной главе «Об игрании».

Среди мыслителей того времени стоит отметить Симеона Полоцкого и его труды «Обед душевный» и «Вечеря душевная», которые содержали оригинальные педагогические идеи, так как Симеон был хорошо знаком с постановкой обучения в западноевропейских странах и считал возможным использовать опыт зарубежной школы в России.

Значительным памятником педагогической мысли XVI века является напечатанная в 1574 году кириллицей славянская «Азбука» (букварь) Ивана Фёдорова. Такой букварь содержал не только систему обучения грамоте, но и был пронизан полезными воспитательными идеями.

Также необходимо отметить «Азбуки» Василия Бурцова, Кариона Истомина, которые подтверждают развитие грамотности на Руси.

О развитии школьного образования на Руси в XVI - XVII веках говорит нам такой важный государственный документ, как «Постановление «Стоглава» об обучении и училищах».

Примечательна «Привилегия» Московской академии. В ней выражено осознание роли просвещения в укреплении государственной власти, составлена довольно широкая программа преподавания исключительно незапрещённых церковью наук, формулируются основные требования к учителям, которых составители «Привилегии» представляют главными лицами в воспитании и обучении подрастающего поколения.

В работе использованы также такие источники, как «Уставы школ», в данном случае Луцкого и Львовского братств, которые содержат интересную характеристику школ. В них чётко прописана организация учебного времени школьника.

Кроме того, важными источниками, характеризующими образование и воспитание на Руси в данный период, являются различные афоризмы из сборника «Пчела»; «Стихи воспитательного характера», из которых можно узнать, что наказание в воспитании весьма приветствовалось на Руси. В них также строго осуждались человеческие пороки, предлагались различные способы воздействия на детей. Пословицы, поговорки и стихи доказывают, какая большая работа осуществлялась в обществе с целью воспитания трудолюбивого человека, искоренения пагубного влияния пьянства и т.п.

По материалам «Азбуковников» можно судить об уровне развития отечественной педагогической мысли в XVI и особенно в XVII вв. К примеру, стоит отметить «Азбуковник полный», в котором приводится толкование семи свободных наук.

И наконец, можно отметить ещё один важный источник, который необходим для исследования воспитания на Руси, поскольку буквально вся жизнь человека была пронизана религией, - это Псалтырь. Он причисляется к разряду учительных, так как входящие в него псалмы содержат в себе учения благочестия, хваления и благодарения Богу.

Во всех христианских странах как католических, так и православных, знание Псалтыря служило показателем образованности человека. В Византии и Русском государстве Псалтырь пользовался особым почитанием. В русских школах на протяжении X-XVII веков после изучения азбуки переходили к чтению и изучению Псалтыря. Он являлся одним из важнейших средств нравственного воспитания.

Как отмечал историк В. О. Ключевский, главное место в воспитании детей на Руси уделялось усвоению детьми вовсе не научных знаний, а исключительно житейских правил, которые помогали взрослому человеку праведно жить и трудиться. Основными направлениями в подготовке молодого поколения являлись:

· учения о душе (о спасении души),

· знания о гражданском общежитии,

· правила ведения домашнего хозяйства .

Все это и составляло содержание народного образования в описываемый период.

О характере семейного воспитания на Руси в этот период дают некоторое представление различные книги и сборники наставлений. Из источников известно, что родители прикладывали немало усилий, для того чтобы вырастить из ребёнка настоящего человека, «ибо плод не рождается, как у деревьев, по природе сладкий или горький, но по наставлению рождавших, по навыкам и воле рожденных добронравие или зло укореняется в их сердцах» .

Воспитывать детей полагалось на началах религиозной нравственности, учить их благонравию, правде и любви и «зачялу премудрости - страху Божию, чистоте и смиреномудрию» . Большое значение придавалось воспитанию у своих детей таких нравственных качеств, как доброта, миролюбие, правдолюбие, трудолюбие, честность, кротость, почитание старших и многое другое. Юных людей учили терпимости по отношению к другим, призывали к отзывчивости, умственной премудрости и сердечной мудрости .

Все это необходимо было вкладывать в ребенка с младенчества: «Юность подобна молодому древу, ибо, куда кто хочет, туда может наклонить тонкое дерево; так и век юношеский: к чему его повернешь, легко будет наклонен» .

Детям, в свою очередь, требовалось любить своих родителей, уважать и во всем им повиноваться. «Того, кто бьёт отца и мать, пусть отлучат от церкви и от всех святынь и пусть умрет он лютою смертью от гражданской казни» . Выросшие дети не имели права попрекать старых родителей в том, что дают им все необходимое, и одежду и пищу, «ибо не сможешь их породить и заботится так, как они о тебе…» .

Подготовка детей к взрослой, самостоятельной жизни происходила всегда в семье. Главной обязанностью родителей, о чём говорится во многих источниках того времени, было обеспечить во всем своих детей и воспитать в добром поучении .

Необходимо было учить детей страху Божию , с верою обращаться к святым Божьим церквям, не просыпать заутрени, не прогуливать обедни, не пропускать вечерней и ночной молитвы и чтобы в каждом доме велись всегда службы . Считалось, что это долг перед Богом, который должен нести каждый христианин. А потому, молиться Богу, надо было со страхом и во время молитвы ни с кем не беседовать и не оглядываться по сторонам . Иное считалось невежественным поведением. Следовало также почитать отцов духовных, и повиноваться им, исповедовать грехи свои без стыда и соблюдать их наставления .

Главным воспитательным средством являлось наказание: «наказывай своё дитя в юности - упокоят тебя в старости твоей» - рекомендуется в «Домострое». Поэтому дети воспитывались в строгости и в различных запретах. Так в «Похвале розге» говорится о наказании:

«Розгою дух святый детище бити велит:

Розга убо мало здравия вредит.

Розга разум во главу детем погоняет.

…Розга родителем послушны дети творит,…»

Что насчёт запретов, то здесь стоит отметить, что проблемы, которые волновали родителей в то время, не отличаются от сегодняшних проблем. Так, Симеон Полоцкий, например, указывает на то, чтобы взрослые запрещали детям общаться с плохим сообществом .

При встрече со взрослыми достойными людьми детям предписывалось уступать дорогу, снимать шапку и кланяться. В разговоре не морщить нос, не зевать, не трясти волосами, не покрякивать, не чесать голову, нос не вытирать и самое главное - не перебивать собеседника. Говорить требовалось приятно и тихо, некрикливо, явственно и раздельно . Также учили не болтать лишнего: «Ни быстро упущенной птицы не можешь опять поймать, ни слова, вылетевшего из уст, не можешь вернуть» .

Беседовать детям внушалось с взрослыми честно и кротко, как и с равными любезно и дружески .

Регламентировалось также соблюдать различные гигиенические правила поведения, и этикет: «ногти обрежь, руки помой, еду бери руками, первым есть не начинай, локтем не подпирайся, сиди прямо, ешь и пей нормально, не взахлеб, не вытирай руками рот, не облизывай пальцы…» .

Запретными играми для детей считались игры в кости, карты и купание в воде. К тому же рекомендовалось бережно охранять мальчиков подростков от совместных игр с девочками, «чтобы по дьявольскому наваждению не впали в искушение» .

Как уже отмечалось, молодое поколение старались учить доброте, миролюбию и отзывчивости. Эти черты, прежде всего, необходимо было проявлять при общении с маломощными и бедными, по возможности милостыню подавать, иногда напоить, накормить и согреть. Никого ни в чём не осуждать, любить и молиться за врагов своих . Учили также: «не делай другому, чего сам не любишь, возненавидь хмельное питье, отвергни от себя пьянство: от него рождаются все злые обычаи .

Кстати, пьянство серьёзно осуждалось русской учительной и проповеднической литературой. Пьяница, учили, «сам себе враг и убийца»; пьянство землю опустошает, лишает человека свободы, семьи, красоты, здоровья. «Не буди винопийца!» - обращались к народу книги и проповедники .

В семье также учили скромности в поведении: «Держись со всеми как равный, если в жизни ты и выше» .

Предполагалось, что в первом семилетии родители должны были учить детей произносить хорошие и чистые слова , а во втором семилетии какому-нибудь делу, чтобы они могли приобретать необходимое для жизни .

Раньше, чем ребёнка начинали обучать грамоте, его вводили во взрослый мир, учили жить в нем самостоятельно и с ответственностью, так же, как и взрослые. Детям в любом возрасте находилось дело, посильное им, они помогали взрослым по хозяйству, они включались во взрослую жизнь со всеми её житейскими проблемами, что сегодня, можно сказать, практически отсутствует. На примере своих родителей, они учились и получали свой собственный жизненный опыт, они готовились к взрослой жизни.

Поэтому основой такой подготовки являлось овладение именно трудовыми навыками. Симеон Полоцкий писал: «Кто не хочет трудиться, тому хлеба не подобается: Праздный да не яст…» . Поэтому родителям рекомендовалось обучать детей различным ремеслам: мать учила дочерей рукоделию, отец сына - какому-нибудь ремеслу. И чаще всего это было дело, которым занимался сам отец .

В XVI века получили распространение пословицы и стихи, направленные на воспитание морали. В них осуждались человеческие пороки, предлагались разнообразные способы воздействия на детей и юношество. На основании этих стихов можно сделать вывод о том, как происходило воспитание трудолюбия в человеке. Так, например, в стихе «Слово о ленивых» детям внушалось долго не спать, иначе добра не добьёшься и славы не получишь .

Родители, которые желали благополучного будущего для своих дочерей и себя, должны были следить за тем, чтобы отдать свою дочь замуж беспорочной. При этом необходимо было отдать ее замуж с приданным. Для этого им приходилось откладывать на приданное заранее, как рекомендуется в «Домострое», а не сразу перед свадьбой, чтобы потом не было проблем с подготовкой дочери к взрослой замужней жизни .

Сыновей же учили соблюдать до конца своей жизни законный брак, не знать никого кроме своей жены, как наставлял Сильвестр своего сына: «Жену люби и в законе с ней живи; что сам делаешь, тому и жену учи. Умела бы сама и печь и варить, чтоб знала всякое домашнее рукоделье, хмельного питья бы не любила...», «…Домочадцев своих одевай и корми достаточно…» .

Стоит отметить, что за религиозное воспитание детей отвечали не только родители или учителя, но и церковь. Да и большая часть училищ находилась именно при приходских церквях. В обязанности священников входило обучение главным догматам христианского вероисповедания, воспитание уважения к светским, и особенно к церковным властям. Необходимо было воспитать детей в духе православия, а чтение еретических книг строго наказывалось .

Связь между воспитанием, образованием и церковью была крепкой. Грамота по-прежнему изучалась детьми для возможности читать одобренную церковью литературу, письму и чтению обучали по Псалтырю, Евангелию, Часослову . Характер такой школы - «душеспасительный», - подходил общему церковно-духовному укладу того времени.

Доказательством того, что Россия в это время была намного умней, эрудированней и искусней, чем ее сегодня представляют, является народный фольклор .

Различные пословицы, поговорки, сказки, скороговорки, песни, народные приметы, предания - всё это воспитывало в человеке трудолюбие, смиренность, любовь к ближним, честность, доброту, бережное отношения к природе. Дети того времени, по сравнению с современной молодёжью, слышали множество рассказов, историй, сказок, былин и небывальщин. Уже исходя из этого, видно, что всей древнерусской культуре была свойственна мудрость и учительность. Как после такого перечня воспитательных возможностей печатного слова и приёмов воздействия на подрастающее поколение можно сказать, что древнерусская культура воспитания детей была культурой невежества?

Произведения русской литературы описываемого периода глубоко нравственны. Именно нравственность являлась краеугольным камнем воспитательного процесса. К слову сказать, многие правила воспитания не устарели и в наше время: «Не пропустите человека, не поприветствовав его», «Больного навестите» («Поучение» Владимира Мономаха») ; «Кто хочет другими управлять, пусть научится владеть собой», «Того считай другом, кто любит тебя, а не тех кто вокруг тебя» («Пчела») ; «Если кто в печали человеку поможет, то как студёной водой его напоит в знойный день» («Моление Даниила Заточника») ; «Меч губит многих, но не столько, сколько злой язык», «Получив добро, помни, а сделав - забудь» (из «Изречений Исихия и Варнавы») и т.д.

В XIV-XVI веках широкое распространение имели рукописные сборники афоризмов философского, этического и педагогического содержания. В этих сборниках описывались многочисленные советы по воспитанию детей. Они и послужили затем одним из источников для составления «Домостроя».

Обучение ребёнка начиналось приблизительно с семи лет, и в целом следует отметить, что дети всех сословий получали ограниченное начальное образование. Тот, кто тянется к знаниям и книге, должен трудиться самостоятельно: «Аще кто хочет много знати, тому подобает мало спати, а мастеру угождати» .

Исходя из этих данных, историк А.И. Соболевский сделал вывод о значительной распространённости грамотности в Русском государстве в противоположность утверждениям некоторых иностранных историков о невежестве русского народа.

Подобное следует сказать и о народном воспитании. Оно было и гуманным, и педагогичным. Как уже излагалось нами ранее, народная педагогика играла большую роль в воспитании подрастающего поколения. Скорее самую главную роль, до тех пор, пока не появилось книгопечатание и в результате этого множество различных педагогических книг, а также пока не стали открываться школы, которые взяли на себя большую часть нагрузки в воспитании.

На основе проанализированных источников можно утверждать, что воспитание детей носило религиозный характер. Нравственные принципы, этика, правила поведения - все это вытекало из христианской морали, что было присуще всему обществу. Сознание каждого человека и общества было сознанием нравственным, уходящим своими корнями в христианскую мораль. Было широко распространено представление о божьем наказании за грехи в этом мире, ниспослания различных болезней и бед. Тот, кто верит в бога, знает к чему ему стремиться и чего избегать.

Отсюда вытекало стремление родителей воспитать своих детей в добром поученье, научить их труду, ремеслу, нравственным правилам и различным правилам поведения.

В воспитании детей на Руси огромное внимание уделялось внутреннему духовному началу личности, из которого вырастало и внешнее поведение.

Сама духовная сторона личности складывалась на основе нравственных принципов, которые вырабатывались в течение столетий народом и передавались от отца к сыну. Понятие этикета, то есть внешней стороны человека, по сути дела не существовало. Под ним просто понимались правила поведения, которые регламентировались всем обществом. Поэтому русское народное воспитание было весьма педагогично.

Процесс передачи знаний, умений и навыков всегда происходил от старшего поколения к младшему. От того, как воспитаны дети, зависит судьба и будущее страны. Но воспитание на разных этапах истории было различным, оно постоянно зависело от такого важного критерия, как время и диктовалось политическими, экономическими и культурными факторами. Оно менялось и совершенствовалось. Но вряд ли можно назвать сегодняшнее воспитание детей самым усовершенствованным.

Исходя из анализа многочисленных источников того времени, можно сказать, что мы ни на сколько не лучше наших предков, во многих аспектах воспитания будущего поколения мы отстаём от них. Нам стоило бы у них поучиться.

В настоящее время проблема воспитания является довольно актуальной, поскольку на протяжении многовековой истории человеческого общества родителей волновали проблемы воспитания, волнуют сегодня и будут волновать всегда. Возможно, поняв прошлое, люди смогут понять настоящее и не повторять ошибок в будущем.

Именно ошибок, потому что современное воспитание детей основано на том, как бы побыстрее вырастить ребёнка, дать ему образование и пустить в свободное плавание. Сегодняшняя цель воспитания - вырастить. В описываемый же период основной целью воспитания являлась подготовка человека к жизни. От семейного воспитания зависела вся будущая жизнь молодого поколения. Ребёнок всегда был окружён опытом взрослых людей. В семейном кругу дети посвящались во все сферы жизни и быта. Примером всегда служили родители, как они себя вели, такими вырастали и дети. Все это ребёнок видел, пытался использовать на практике в своей личной жизни. Так постепенно он вступал в мир взрослой жизни уже подготовленным ко всем тяготам жизни.

Все традиции воспитания передавались из поколения в поколение. И совсем недавно вступивший человек во взрослый мир, вскоре сам начинал воспитывать уже своих детей. Воспитывать так, как его воспитывали родители.

Стоит отметить также главный элемент в воспитании детей - это религия. Ведь большей частью семейное воспитание детей носило религиозный характер. Религия побуждала жить праведно, иначе не миновать казни Божьей. Поэтому каждый родитель стремился воспитать своё чадо в добром поучении. Как написано в «Домострое»: «Если дети воспитаны в страхе Божьем и в добром наставлении и научены всякому разуму, и вежливости, и промыслу, и рукоделию, - такие дети с родителями своими будут помилованы Богом, и добрыми людьми восхвалены» .

Библиографический список

1. Антология педагогической мысли Древней Руси и Русского государства XIV - XVII вв. - М.: Педагогика, 1985. - 363 с.

2. Григорьев В.В. Исторический очерк русской школы. - М.: товарищество типографии А.А. Мамонтова, 1900. - 600 с.

3. Егоров С.Ф. Хрестоматия по истории школы и педагогики в России (до Великой Октябрьской социалистической революции). - М.: Просвещение, 1974. - 527 с.

4. История педагогики и образования. От зарождения воспитания в первобытном обществе до конца XX веков. - М.: Т.Ц. Сфера, 2005. - 512 с.

5. Капранова В.А. История педагогики: учеб. пособие /В.А. Капранова. - М. : Новое знание, 2011. - 240 с.

6. Хрестоматия по истории педагогики: В 3т. Т. 1. Античность. Средневековье. - М.: Т.Ц. Сфера, 2006. - 512 с.

Развитие и становление системы воспитания в любом государстве тесно связано с его историей. Анализ историкоархивных и законодательных документов в области образования, а также публицистических и художественных источников позволяет говорить о семейном и домашнем воспитании как сложном образовательном процессе, обусловленном изменениями общественного, социально-культурного и экономического положения России.

Трактовка понятия «домашнее воспитание» неоднозначна. Ряд исследователей считает понятия «семейное» и «домашнее» воспитание синонимичными. В дореволюционной литературе под домашним воспитанием подразумевалось обучение детей, особенно девочек, домашним делам, рукоделию.

Под домашним воспитанием в данном учебном пособии подразумевается воспитание и обучение ребенка наемным педагогом, т.е. гувернером. Понятие «гувернер» в различных энциклопедических источниках трактуется неоднозначно. Впервые этот термин появился в конце XVII в., когда князь Голицын указывал на необходимость учить своих детей, приглашая для этого учителей-иностранцев. Слова «гувернер», «гувернантка» образовались от французского gouvemanter- «управлять». От них произошло производное существительное - «губернатор». Позже, когда гувернерство стало видом профессиональной деятельности в основном женской, на первый план выдвинулось воспитательное значение (иногда в XVIII в. это понятие подразумевало еще и экономку).

В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. Даля «гувернер», определяется как «надзиратель за детьми, воспитатель».

Кодекс чести и благородства, умения жить в единстве духовного и материального представляет собой поучение древнерусского князя потомкам: «Больного навестите, покойника проводите, ибо все мы смертны. Не пропустите человека, нс поприветствовав его, и доброе слово ему молвите. Что умеете хорошего, то не забывайте, а чего не умеете, тому учитесь. А вот Вам и основа всему: страх Божий имейте превыше всего» 1 .

С приходом на Русь христианства функции воспитателей с добропорядочных соседей (кумовство) были переложены на священнослужителей. Кум при крещении младенца нарекался «крестным» и считался с той поры вторым отцом, почитался и уважался крестником. Перед Богом и людьми он нес ответственность за будущее своего воспитанника, его дела и поступки, а в случае потери родителей - заменял их, принимая крестника к себе в дом как родного сына.

Историк В.О. Ключевский считал, что в древности главное внимание педагогики было обращено на житейские правила, а не научные знания. Он считал, что важный прием древнерусской педагогики - живой пример, наглядный образец. Начальной образовательной школой были дом, семья. Ребенок воспитывался той нравственной атмосферой, которой он дышал, впитывал в себя сведения, взгляды, привычки.

Третий этап (конец XIII-XV вв.; XVI-XVII вв.) заключается в распространении в Русском государстве всеобщего образования.

Со второй половины XIII в. сведения о развитии просвещения на Руси скудны и обрывочны. Известно лишь, что священнослужители и в годы татаро-монгольского нашествия (1237-1480) учили грамоте при церквях и монастырях. С XIII по XV в. просвещение и образование поддерживалось и развивалось в Российском государстве в 180 православных монастырях.

У наставников-священников имели возможность получить образование дети только высших и знатных сословий. Незнатные и небогатые отдавали своих детей в обучение учителям-мирянам - «мастерам» и «мастерицам».

Право заботы о детях, воспитание их в благонравии возлагалось на женщин. Женщина должна была обладать элементарным образованием как хранительница домашнего очага и первая наставница детей в добрых и праведных поступках. В памятнике русской литературы XVI в. «Домострое» женщина рассматривалась как хозяйка и воспитательница детей.

Законы семейного воспитания, изложенные в «Домострое», отличались строгостью. Широко применялись запреты и телесные наказания, направленные на воспитание в детях смирения. В рекомендациях «Как детей учить и страхом спасать» читаем: «Любя же сына своего, учащай ему раны - потом не нахвалишься им. Наказывай сына своего в юности и порадуешься за него в зрелости его, и не жалей младенца бия: если жезлом накажешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, казня его тело, душу его избавляешь от смерти» .

Характеризуя домашний быт русских царей, историк Е.И. Забелин отмечает, что при обучении детей царских фамилий обоего пола существенных различий не было. Царевны, так же как и царевичи, обучались с пятилетнего возраста чтению, а двумя годами позже - письму. «Букварь», «Часослов», «Псалтырь», «Евангелие» и церковное пение преподавались царевнам в том же объеме, что и царевичам. Различие состояло лишь в наставниках: девочек учили учительницы-мастерицы, а мальчиков - дядьки.

Обучение детей царских фамилий предоставлялось лучшим учителям, которые составляли для них учебные пособия и определяли содержание образования.

Обучение и воспитание в Российском государстве носило национальный характер и было привилегией лишь русских учителей-наставников.

Так, полный курс древнерусского образования царя Алексея Михайловича состоял в следующем: с 6 лет его учили по букварю, составленному придворным дьяком; в 7 лет упражняли в чтении по «Псалтыри» и «Часослову», «Деяниям Апостолов»; с 8 лет учили писать и усваивать грамоту, с 9 лет - церковному песнопению. В 10 лет царевич считался обученным всем наукам. Дальнейшее воспитание было возложено на Б.И. Морозова, который выполнял функции наставника и домашнего учителя.

Для развития Российского государства (XIV-XVII вв.) требовалось большое число грамотных и образованных людей. Без специального разрешения запрещалось принимать домашних учителей немецкого, польского и латинского языков. Следует отметить, что в XVI-XVII вв. впервые в истории развития просвещения в России был поставлен заслон иностранному влиянию на характер и содержание образования.

При царском дворе в домах состоятельных бояр отдавали предпочтение домашнему воспитанию. Исходя из старых канонов образования обучался и царевич Петр, будущий император России. В возрасте 4 лет к Петру бьши приставлены домашние воспитатели-дядьки из числа достойных и благонадежных: боярин Радион Стрешнев и дворянин Тихон Стрешнев. Затем наставником царевича был избран под- дьячий из приказа Большого Прихода - Никита Моисеевич Зотов.

Образование и культура в XVII в. носили церковный характер и были не обязательными для состоятельных сословий. Боярские дети иногда не владели навыками чтения и письма. Курс начального обучения ограничивался домашним воспитанием и был приблизительно одинаков для всех сословий: чтение, письмо, церковное пение.

Отличительная особенность этого этапа - монополия духовенства на просвещение. Общественные учреждения, выполнявшие функции обучения и воспитания, отсутствовали. Освоив грамоту под руководством священника или дядьки, в дальнейшем русский человек мог заниматься самообразованием.

Четвертый этап (XVIII в.). Эпоха Петра I открыла перед Россией новые горизонты, взгляды на образование и просвещение резко изменились. В сравнительно короткий срок в России была создана основа национальной системы образования. Реформаторские взгляды Петра I на государственное устройство, создание армии, флота, российской науки требовали организации учебных заведений для подготовки отечественных кадров.

Развивались общественная система образования, представленная государственными учебными заведениями.

В России открывались школы математических и навигационных наук, адмиралтейские, гарнизонные, горнозаводчес- кие, цифирные. В 20-е гг. XVIII в. создавались духовные школы для детей духовенства - архиерейские (первое название духовных семинарий). Они были основным типом школ в первой половине XVIII в.

Петр I обратил внимание на практические знания и подготовку специалистов по разным дисциплинам во всех отраслях науки.

В эпоху Петра I домашнее образование изменило характер, становясь более светским. В обществе стали складываться новые мировоззренческие ориентиры. Обучение этикету, иностранным языкам, западноевропейской моде повлияло на быт и сознание людей. Восхищение и преклонение перед всем «иноземным» привело к выработке особых подходов к воспитанию и обучению юношества.

Дети из купеческого и дворянского сословия стали получать образование за границей или дома под руководством учителей-иностранцев. Домашними учителями становились отставные унтер-офицеры, канцелярские служащие, причетники приходских церквей.

Основу образования составляло обучение детей иностранным языкам, манерам, танцам. Науки стояли на последнем месте и считались не столь обязательными.

В Россию в первой половине XVIII в. на смену отечественным учителям и наставникам хлынула волна учителей-иностранцев. Мода на все западное, иностранное, способствовала притоку людей, «годных для чего угодно, только не для воспитания».

Приехав в Россию с целью решения своих материальных и финансовых проблем, они редко соответствовали нравственным идеалам и слабо разбирались в науках.

Первые учителя-гувернеры были преимущественно немецкого и французского происхождения. Традиция нанимать домашних учителей и гувернанток, сложившаяся в эпоху Петра, обосновалась в России надолго. Учителя-иносгранцы обучали дочерей Петра - Анну и Елизавету. Подражая государю, в аристократических домах родовитого дворянства для обучения детей манерам и иностранным языкам было принято приглашать иноземных учителей и гувернанток.

Иностранцы-гувернеры составили серьезную конкуренцию отечественным домашним наставникам. Дядьки постепенно уступали свои позиции и осуществляли в большей степени роль слуг.

Приглашение гувернеров-иностранцев было показателем достатка и соответствия социальному статусу, признавалось в обществе как привилегированное. Количество домашних учителей и гувернанток свидетельствовало о желании родителей дать детям наилучшее воспитание. Но не все родители могли оценить профессиональную пригодность иноземных педагогов. Помещики и мелкие дворяне, жившие вдали от столицы, обращали внимание лишь на внешнюю сторону образования, не вникая в содержание обучения. Иностранные учителя и гувернантки в большей степени обучали воспитанников внешнему лоску и манерам, чем поддерживали интерес к наукам. Умение вести светскую беседу, наряжаться и нравиться, обучение французскому языку, танцам, игре на музыкальных инструментах - таков приблизительный перечень услуг, предлагаемых иностранцами-гувернерами.

Отсутствие контроля за домашним образованием со стороны государства и приверженность моде на все иностранное оказали отрицательное влияние на содержательную сторону воспитания и образования молодого поколения. Секретарь французского посольства Л а Мессельер отмечал, что большинство французских подданных, занимающихся воспитанием юношества, были «бежавшие и скрывающиеся дезертиры, банкроты и развратники».

Предъявляемые требования к личностным и профессиональным качествам домашних воспитателей-гувернеров были различны и скорее отвечали индивидуальным заказам и эталону воспитанности, признанному в обществе. Историк В.О. Ключевский отмечал, что к первой половине XVIII в. в высшем дворянском обществе сложились два типа светской молодежи: «петиметр» и «кокетка» - великосветский кавалер и великосветская дама, получившие французское воспитание.

Ко второй половине XVIII в. в обществе начинает постепенно складываться неоднозначное отношение к отечественным домашним воспитателям - дядькам. Известный профессор Ф.Г. Дильтей в 1764 г. составил план «Об учреждении разных училищ для распространения наук и исправления нравственности». Первейшим недостатком воспитания юношества он считал недостаточную образованность крепостных дядек, «которые своим примером молодых детей так портят, что, наконец или с трудностью, или никак не могут быть исправлены; оттуда подлые многих нравы, оттуда повреждение сердца и другие им подобные пороки происходят». План Ф.Г. Дильтея заключался в учреждении специальных училищ для дядек в Москве и Санкт-Петербурге.

Но плану профессора Дельтея не суждено было сбыться. Специальных учебных заведений по подготовке воспитателей-гувернеров в конце XVIII - начале XIX вв. так и не появилось, гувернеры выписывались из-за границы, учителя-немцы постепенно уступали первенство учителям-французам.

Гувернеры удовлетворяли потребность частично в домашнем образовании, но не имели специальной профессиональной подготовки. Такое положение дел не могло не волновать передовую общественность, прогрессивных деятелей государства, интеллигенцию. Государыня Елизавета Петровна, проявляя заботу о нравственности и благополучии, Указом 1755 г. запретила обучать и воспитывать русских детей иностранцам, предварительно не выдержавшим экзамен в Академии наук и не представившим свидетельства о личности. Гувернерство как форма домашнего образования приобрело в XVIII в. широкое распространение и сформировалось в России как педагогическое явление.

Пятый этап (XIX - начало XX вв.) связан с «тоской по родным педагогам». Прогрессивные деятели государства, интеллигенция неоднократно призывали передовую общественность страны к сохранению национальных черт воспитания и русской культуры. В.И. Водовозов, Е.Н. Водовозова, Н.А. Добролюбов, НИ. Пирогов, Д.И. Писарев, Л.Н. Толстой, К.Д. Ушинский подчеркивали необходимость изучения родного языка, воспитания патриотических чувств и сохранения менталитета российского гражданина. Все убедительнее звучало утверждение о том, что каждый народ имеет свою особенную национальную систему воспитания, которую вредно заимствовать из другой культуры.

Образование подрастающего поколения в XIX в. осуществлялось в форме домашнего воспитания, обучения в государственных учреждениях и духовных училищах. Характерной особенностью данного этапа было внимание к деятельности учителей-иностранцев и принятие ряда мер со стороны государства в защиту отечественного образования.

В 1812 г. Указом Александра I было запрещено принимать иностранцев на службу без аттестатов. Указ 1831 г. обязывал повысить надзор за частными учебными заведениями и учите- лями-иностранцами. К педагогической деятельности допускались учителя-иностранцы и наставники, имеющие положительные характеристики, а открытие пансионов разрешалось лишь иностранцам, проживающим в России не менее пяти лет.

В 1834 г. Высочайшим указом было запрещено «принимать в дома дворян, чиновников и купцов иностранцев обоего пола, не получивших аттестатов от русских университетов на учительские, наставнические и гувернерские звания и не имеющих требуемых Указом 1831 г. свидетельств о нравственном поведении».

Авторитетный педагогический журнал для родителей, наставников и воспитателей «Детский сад» за 1870 г. не только давал советы гувернерам «как умнее понравиться», но и представлял характеристики гувернанток разных наций. Приоритет отдавался русской гувернантке: «Француженка учит только салонной болтовне, англичанка отличается непреклонностью воли. Швейцарку и немку выделяет из всех прочих глубина мысли и уровень познания. Русская гувернантка - совершенство их всех. Говорит на двух языках (французском и немецком), игрива как француженка, обладает чувством собственного достоинства, гордостью, обходительностью как англичанка. По уровню познания, умению обучать, глубине мысли и поэтическому настроению превосходит немку и швейцарку» .

В XIX в. в России сложилась система педагогических учреждений, которая могла составить серьезную конкуренцию учителям-иностранцам. Открывались женские училища Министерства народного просвещения, в 60-е гг. они были переименованы в гимназии. Открываются частные женские гимназии, в 1870 г. при них были созданы педагогические классы. В этот период были организованы институт Ведомства императрицы Марии, институт для приготовления гувернанток, Высшие женские курсы.

После 1917 г. домашнее образование и деятельность гувернера как вид частной педагогической деятельности были запрещены, а подготовка отечественных воспитателей-гувер- неров и домашних учителей приостановлена.

Шестой этан (30-80-е гг. XX в.). В советский период сохранились элементы наставнической деятельности в форме репетиторства.

Оно носило стихийный характер и было направлено на устранение недостатков государственной системы образования по желанию родителей. Отличительная особенность этого этапа - смещение акцента в деятельности гувернера с воспитательной на образовательную функцию. Отсутствие специальных исследований и педагогической литературы по данной проблеме в советский период затрудняют анализ деятельности гувернера-репетитора.

Седьмой этап (90-е гг. XX в. по настоящее время). Кризис государственной системы дошкольного образования, законодательно закрепленная возможность получения образования в форме семейного с правом на государственную аттестацию сделали проблему гувернерства вновь актуальной.

Смена образовательной парадигмы на личностно-ориентированную не только возобновила интерес к этому виду наставнической деятельности, но и повлекла за собой создание курсов, школ, экспериментальных площадок, направленных на подготовку гувернера.

Вопросы и задания

  • 1. Назовите периоды развития семейного и домашнего воспитания в России, дайте им краткую характеристику.
  • 2. Какие формы внесемейного воспитания в Древней Руси послужили истоками домашнего образования?
  • 3. В чем сущность кумовства и кормильства?
  • 4. В какой исторический период семья начала осуществлять воспитательные функции?
  • Изборник. М., 1969. С. 155.
  • «Домострой». М., 1990. С. 134. (см. с. 18 - текст приводится надревнерусском языке).
  • Лезгилье А. Руководство для гувернеров // Детский сад. 1870. №11 - 12. С. 635-637.

План:

1. Основные этапы становления и развития

домашнего воспитания в России……………………………………… 3-8


2. Основные типы домашних воспитателей и учителей в России……… 9-11


3. Особенности организации домашнего воспитания и обучения

в семьях различных сословий (дворянство, купечество,

мещанство, интеллигенция)…………………………………………….. 12-16


4. Проблема взаимоотношений между домашними наставниками

и их воспитанниками (по материалам художественной

и мемуарной литературы)………………………………………………. 17-21


5. Представить конспект «Домостроя»………………………………….. 21-23


Выводы…………………………………………………………………….. 24-25

Список литературы……………………………………………………….. 26

1. Основные этапы становления и развития

домашнего воспитания в России

Анализ историко-архивных, законодательных документов в области образования на Руси, нормативно-правовых, публицистических и художественных источников позволяет говорить о домашнем воспитании как сложном образовательном процессе, обусловленном изменением общественного, социально-культурного и экономи­ческого положения страны.

Начиная с глубокой древности, народ создавал свою педагогику, готовил детей с помощью разнообразных воспитательных средств к практической деятельности, к жизненной борьбе. В VI-IX вв. у древних славянских пле­мен стали зарождаться элементы наставнической деятельности.

При матриархате в период экзогамии отец ребенка был неизвестен, так как мужчины и женщины жили от­дельно, а дети принадлежали материнскому роду. До 4-5 лет дети обоего пола воспитывались в доме матери, позже мальчики переходили в дом мужчин, где обучались практическим умениям. Воспитание детей поручалось настав­никам, обучавшим детей «житейским премудростям» в «до­мах молодежи». Возраст детей и длительность обучения определялись индивидуальными особенностями детей и степенью их социализации. Обучение навыкам изготовле­ния орудий труда, охоте и другим мужским обязанностям осуществлялось под руководством старейшин.

Позже, в VI в. воспитанием и обучением детей занима­лись ближайшие родственники (как правило, брат сестры - дядька). «Каковы дядьки, таковы и дитятки» - поговорка, четко отражающая суть внедомашнего воспитания на Руси этого периода. При отсутствии дядек воспитателей выби­рали из числа соседей, отдавая предпочтение порядочным и благочестивым, что получило название «кумовство». Таким образом, в VI-VII вв. у восточных славян воспита­ние отроков осуществлялось через внесемейные формы: дядек, кумовство и «дома молодежи».

Внесемейные формы воспитания детей постепенно за­менялись, семья с VIII в. перестала отдавать своих детей на воспитание в другие руки. Обычай посылать детей для воспитания «на сторону» продолжал сохраняться лишь в семьях князей и феодальной знати.

О появлении в семье воспитательной функции следует говорить, начиная с VIII - IX вв ., когда дети стали жить с родителями. Став многодетной, семья перестала нуждать­ся в воспитателях со стороны - дядьках и кумовьях. Стар­шие дети в семье заботились о младших, беря на себя все хлопоты по уходу и воспитанию. Повзрослев, дети рано привлекались к посильному труду по дому, отвечали за хозяйство и быт. Основными приемами народной педагогики были потешки, сказки, былины, приговоры, колыбельные песни .

В Х-ХШ вв. в период становления Древнерусского фео­дального государства у правящего класса увеличивается потребность в грамотности. Во взглядах на религию как на источник просвещения Древней Руси нет единства. Ут­верждение Е. Голубинского , что период «действительного просвещения» на Руси, исчезнувший с первыми поколения­ми учившимся у греков людей, нельзя считать бесспорным. Исследования С.Д. Бабишина и Б.А. Рыбакова говорят о достаточно высоком общем культурном уровне, о самобытном, национальном характере воспитания в дохристианской Руси, о том, что ни педагогическая мысль, ни система образования в Древней Руси не были копией византийской.

С приходом на Русь христианства функции воспитателей с добропорядочных соседей (кумовство) были переложены на священнослужителей. Необходимо отметить, что обучение при княжеском дворе отличалось основательностью и глубиной, а потому считалось предпочтительным и для детей княжеских родов других государств. В феодальной Руси сложилась система обучения, типичная для стран Западной Европы, получившая название «семи свободных искусств». Аналогично явлению кумовства дети княжеского рода передавались на воспитание в другую семью. Такая форма воспитания детей получила название «кормильство» (В.К. Гарданов, О.Е. Кошелева ) .

Законы семейного воспитания, изложенные в «Домо­строе» в этот период, отличались строгостью. Давая оценку «Домост­рою», В. Колесов указывает на необходимость «...понять эпоху, в которую создан памятник литературы». Нраво­учительный характер текста «Домостроя» типичен для тра­диционного средневекового жанра, близкого по стилю и к народной речи, и к священным текстам .

Суровые (с позиций сегодняшних дней) меры воспита­ния являлись одной из характеристик средневековой педа­гогики. С.Д. Бабишин отмечает, что «…вся средневековая педагогика построена была на телесных наказаниях. До конца XII века жизнь несовершеннолетнего не признава­лась равнозначной жизни взрослого; своего ребенка мож­но было и убить, особенно если он посягнул на жизнь и достоинство родителей; внебрачные дети вообще не находили никакой социальной защиты».

Давая характеристику домашнего быта русских царей , историк Е.И. Забелин отмечает, что при обучении детей царских фамилий существенных различий в просвещении обоих полов не было. Царевны так же, как и царевичи, обучались с пятилетнего возраста чтению, а двумя годами позже - письму. Часослов, Псалтирь, Евангелие (основные церковные книги для обучения детей грамоте), Азбука и церковное пение преподавались царевнам в том же объеме, что и царевичам. Различие состояло лишь в наставниках: девочек учили учительницы-мастерицы, а мальчиков - дядьки. Обучение детей царских фамилий предоставля­лось лучшим учителям, которые составляли для них учеб­ные пособия и определяли содержание образования.

Обучение и воспитание на Руси в допетровский период носило глубоко национальный характер и являлось при­вилегией лишь российских учителей-наставников. Образование и культура в XVII веке носили церковный характер и не являлись обязательными для состоятельных сословий. Боярские дети порой не обладали навыками чтения и письма.

Расширение межгосударственных связей требовало гра­мотных и просвещенных людей. Образованность становит­ся едва ли не первым условием продвижения по службе. В это время становится модным приглашать в качестве домашних учителей поляков. Князь Д.М. Голицын, приближенный к царскому двору, неодно­кратно советовал боярам учить своих детей, приглашая для обучения польских гувернеров. Следуя традициям, боярин В. Матвеев обучал сына русской грамматике, ла­тинскому и греческому; а управляющий Посольским приказом Ордин-Нащокин приглашал домашних учителей-поляков для обучения сына.

Отличительной особенностью этого периода является монополия духовенства на просвещение и формирование прообраза отечественного домашнего педагога - «дядьки». Образование в России XVI-XVII вв. несмотря на откры­тый Ф.М. Ртищевым Андреевский монастырь, все еще не являлось заботой государства, государственные образова­тельные учреждения, которые взяли бы на себя функции обучения и воспитания, отсутствовали.

В эпоху Петра I домашнее образование получило новое направление. В обществе стали складываться новые миро­воззренческие ориентиры. Обучение этикету, иностран­ным языкам, приобщение к западноевропейской моде по­влияло на быт и сознание людей. Восхищение и преклоне­ние перед всем «иноземным» не могло не сказаться на из­менении подходов к воспитанию и обучению юношества.

Домашние учителя во времена Петра I были представ­лены двумя категориями: к первой относились русские подданные - отставные унтерофицеры, канцелярские служа­щие, причетники приходских церквей; другую категорию домашних учителей составляли иностранцы.

Восемнадцатый век можно по праву считать эпохой гувернерства. Слова «гувернер, гувернантка», образовались от французского «gouvernanter» - управлять - появляются в русском языке в первой половине XVIII века.

Обязанность знатных людей бывать на приемах и ас­самблеях, внедрение европейских правил поведения в об­ществе вынуждали их уделять внимание воспитанию и обу­чению молодежи. Но и у небогатых людей было стремление «воспитать детей по-европейски». Однако под образо­ванием дворянство и купечество понимало обучение детей иностранным языкам, манерам, танцам; знание наук счи­талось не столь обязательными. Вместе с тем, отсутствие контроля за домашним образованием со стороны государства, несомненно, оказывало отрицательное влияние на содержательную сторону воспитания и образования под­растающего поколения, решение вопросов просвещения. Известный знаток эпохи XVIII в, М.И. Пыляев писал: «Учи­лища, заведенные при Петре, скорее портили, чем воспи­тывали молодое поколение, домашнее же образование в высших классах ограничивалось только внешним наведе­нием лоска» .

Государыня Елизавета Петровна (1741-1761) Указом, изданным в 1755 году, запретила обучать и воспитывать русских детей иностранцам, предварительно не выдержавшим экзамен в Академии наук и не представившим свидетельства о личности. Несмотря на указ, иностранцы-гувернеры надолго обос­новались в России. Граф И.И. Шувалов как курьез расска­зывал, что выписанные им из Франции лакеи вскоре по­ступили в качестве учителей-гувернеров в частные дома .

Как пишет М.А. Дмитриев : «Вспомним еще, что домашнее воспитание вверялось тогда иностранцам; что французский язык (наделавший нам много вреда, потому что вносил нам и французские идеи) был тогда первым условием воспитания; вспомним это, и, мы непременно должны будем согласиться, что предпочтительное познание языка отечественного и его литературы было тогда вполне разумно и вполне полезно» .

Таким образом, гувернерство как форма домашнего образования приобрело в XVIII в. широко распространенный характер и сформировалось в России как типичное для данного исто­рического периода.

Образование подрастающего поколения в XIX в . осу­ществлялось в форме домашнего воспитания, обучения в государственных учреждениях и духовных училищах. Ха­рактерной особенностью этого периода является внимание к деятельности учителей-иностранцев, и принятие ряда мер со стороны государства в защиту отечественного образова­ния.

После 1917 года домашнее образование и гувернерство как вид частной педагогической деятельности были запре­щены, а подготовка отечественных кадров воспитателей-гувернеров и домашних учителей приостановлена. Вместе с тем, в советский период сохраняются элементы настав­нической деятельности в форме репетиторства, которое носило стихийный характер и было направлено на ком­пенсацию недостатков государственной системы образо­вания, а также существовало в качестве дополнительного обучения по желанию родителей. Отличительной особенностью этого этапа является перемещение акцента в деятельность гувернера с воспитательной на образовательную функцию .

Кризис государственной системы дошкольного образования начала 90-х, законодательно закрепленная возможность получения образования в форме семейного с правом на государственную аттестацию сделали проблему гувернерства вновь актуальной.

Смена образовательной модели с учебно-дисциплинар­ной на личностно-ориентированную в контексте гумани­зации системы образования не только возобновила интерес к этому виду наставнической деятельности, но и повлекла за собой создание курсов, школ, экспериментальных пло­щадок, направленных на подготовку домашних учителей и воспитателей .

Таким образом, этапы развития домашнего воспитания в России, отвечая потребностям становления государства, отличались целями, формами и содержанием.

2. Основные типы домашних воспитателей и учителей в России


В древней Руси традиционное церковное воспитание в целом не предусматривало присутствия гувернеров, а уж тем более иностранных, в домашнем воспитании детей. Это и неудивительно, так как педагогическое сословие как таковое отсутствовало вообще. Священники в школе и приставленные к детям «дядьки» и «няньки» в семье ставили перед собой лишь «душеспасительную» задачу, отодвигая воспитание и образование на второй план. Домашние воспитатели того времени не имели какого-либо специального образования. Занятие воспитанием детей для этих людей не составляло их основную профессию, обычно они совмещали ее с какой-нибудь другой - духовной, земледельческой и т.д. Тем более они имели тесную связь с духовенством.

В эпоху Екатерины широкое распространение в дворянских семьях получило домашнее воспитание с помощью учителей, гувернеров и гувернанток, приглашавшихся для обучения несовершеннолетних детей .

На сме­ну отечественным учителям и наставникам в Россию в пер­вой половине XVIII в. хлынул поток учителей-иностран­цев. Мода на все западное, иностранное способствовала притоку людей, «годных для чего угодно, только не для воспитания». Первыми учителями-гувернерами были пре­имущественно немцы и французы. Традиция нанимать домашних учителей и гувернанток, сложившаяся в эпоху Петра, закрепилась в России надолго. Учителя-иностранцы обучали и дочерей Петра, Анну и Елизавету.

Подражая государю, родовитые дворяне для обучения детей манерам и иностранным языкам приглашали ино­земных учителей и гувернанток. Известно, что княжна Долгорукова (Наталья Борисовна Шереметьева) обучалась изысканным манерам и языкам у немки Штауден, а у прин­цессы Анны Леопольдовны гувернанткой была вдова прус­ского генерала мадам Адеракс. Гувернантки-иностранки и иноземные учителя-воспитатели детей царских фамилий яв­лялись, безусловно, образцами образованности, к которым следовало стремиться .

Приехав в Россию с целью решения своих материальных проблем, гувернеры-иностранцы, в отличие от домашних учителей царской семьи, редко соответствовали нравственным идеалам и сла­бо разбирались в науках. Но мода на все западное, загра­ничное распространилась и на домашнее воспитание. При­глашение гувернеров-иностранцев стало показателем достатка и соответствия высокому социальному статусу. Ко­личество домашних учителей и гувернанток свидетельст­вовало о желании родителей дать детям наилучшее воспи­тание. Домашнее образование под руководством гуверне­ров-иностранцев признавалось в обществе привилегиро­ванным, а следовательно ему отдавалось предпочтение.

Так, в произведении А.С. Пушкина «Дубровский» гувер­нер-француз Дефорж признается в истинных причинах сво­его визита в Россию: «…Меня он выписал из Москвы через одного из своих приятелей, коего повар, мой соотечествен­ник, меня рекомендовал. Надобно вам знать, что я готовил­ся было не в учителя, а в кондитеры, но мне сказали, что в вашей земле звание учительское не в пример выгоднее…» .

Анализируя нравы дво­рянского общества, В.О. Ключевский указывал, что к пер­вой половине XVIII в. иностранные учителя и гувернантки в большей степени обучали воспитанников внешнему лоску и манерам, чем поддерживали интерес к наукам. Обучение умению вести светскую беседу, наряжаться и нравиться, французскому языку, танцам, игре на музыкальных инструментах – вот приблизительный перечень услуг, предлагаемых иностран­цами-гувернерами.

Критерии выбора воспитателя-гувернера отсутствова­ли. Родители подчас и сами затруднялись четко опреде­лить, какой возраст, внешние данные и индивидуальные личностные качества должны быть у воспитателя-гувер­нера. Авторитетный педагогический журнал для родите­лей, наставников и воспитателей «Детский сад» за 1870 г. не только дает советы гувернерам, «как умнее понравить­ся», но и представляет для семей характеристики гувер­нанток разных национальностей. Приоритет отдается, по праву, русской гувернантке: «Француженка учит только салонной болтовне, англичанка отличается непреклонно­стью воли, швейцарку и немку выделяет из всех прочих глубина мысли и уровень познания. Русская гувернантка – совершенство из всех. Говорит на двух языках (на французском и немецком), игрива, как француженка, обладает чувством собственного достоинства, гордостью, обходи­тельностью, как англичанка. По уровню познания, уме­нию обучать, глубине мысли и поэтическому настроению превосходит немку и швейцарку» .

Большая советская энциклопе­дия понятие «гувернер» рассматривает как синонимиче­ский ряд смежных понятий «гувернеры – домашние воспи­татели, наставники детей в дворянских и буржуазных семьях». В «Педагогической энциклопедии» звание «домашний наставник, учитель» относится только к лицам с высшим образованием или не имевшим его, но выдержавшим специальные испытания. Акцент в деятельности гувернера перенесен на воспитательную функцию в условиях семьи: «гувернеры – домашние воспитатели… обучавшие детей светским манерам и правилам приличия», умению гово­рить на иностранных языках» .

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в России XVIII-XIX вв. существовали как отечественные, так и иностранные воспитатели-гувернеры, причем предпочтение вторым отдавалось в силу их доступности, нежели первых (в силу их большей образованности).

В конце XVIII в. в обществе назревает протест против гувернера-иностранца. Возникающая потребность в отечественных кадрах домашних педагогов привела к созданию в рамках государственной системы образования специальных учреждений для их качественной подготовки.

3. Особенности организации домашнего воспитания и обучения в семьях различных сословий (дворянство, купечество, мещанство, интеллигенция)

Трудовые традиции и особенности воспитания детей в купеческих семьях веками и передавались от поколения к поколению. Воспитание детей в купеческих семьях целиком зависело от того, какой жизненный опыт и установки имели родители.

Так, например, несмотря на городские условия жизни, сибирские купцы во многом сохранили крестьянский, народный уклад жизни, так как сами купцы были выходцами в основном из крестьян, и их потребности были по своей сути народными, типично национальными. Видимо, вывод Л.М. Горюшкина , сделанный им по отношению к трудовым традициям сибирского крестьянства, подходит и к сибирскому купечеству: «Традиции проникали в область семьи и быта, а механизм их передачи был тесно связан с методами воспитания и этикой».

Своеобразным и эффективным было обучение купеческих детей основам торговой профессии. Делалось это как внутри купеческой семьи, под руководством родителей, так и через отдачу мальчиков в люди.

Воспитание мальчиков и девочек различалось. Мальчиков готовили для продолжения семейного дела, с 14 лет они, как правило, работали приказчиками у своего отца или у знакомого предпринимателя. Девочек стремились вырастить хорошими хозяйками и матерями, в основном они получали домашнее образование, которое включало в себя общение с матерью и отцом, другими близкими родственниками .

В большинстве дворянских семей уделялось большое внимание образованию. По воспоминанию В. Н. Давыдова, «дети тогда, по-видимому, не менее любимые родителями, чем теперь, не составляли, безусловно, преобладающего элемента жизни семьи... само дело воспитания в значительной степени предоставляли наставникам и наставни­цам, следя лишь за его общим ходом, а непосредственно вмешиваясь в детскую жизнь лишь в сравнительно экст­ренных случаях».

То же читаем и в воспоминаниях петербургского аристократа графа В. А. Соллогуба: «Жизнь наша шла отдельно от жизни родителей. Нас водили здороваться, прощаться, благодарить за обед, причем мы целовали руки родителей, держались почтительно и ни­когда не смели говорить «ты» ни отцу, ни матери».

Родители, воспитывая дома детей, в возрасте 7-8 лет с рук няни передавали девочек на попечение францужен­ки-гувернантки, мальчиков - гувернерам французского или немецкого происхождения. Очень часто ими бывали люди, не только не подготовленные к роли педагога, но и просто малообразованные. Претендентами на места учи­телей бывали люди неопределенных профессий, актеры, иногда даже парикмахеры или лакеи. Не обладая даже знанием предмета, они, конечно, мало могли дать воспитанникам 15, с.62].

Кроме гувернера или учителя-иностранца к мальчи­кам, получавшим образование дома, нередко нанимали русского учителя - по большей части преподавателя гимназии, который должен был проходить с ними гимназический курс. Усваивалась учебная программа гимна­зии, конечно, по-разному, в зависимости от знаний и умения учителя и прилежания учеников, но в целом «домашний вариант» среднего образования был слабее и хуже гимназического. В отдельных случаях пробелы до­машнего образования компенсировались наличием бога­тых библиотек, которыми легально или нелегально пользо­вались дети. Так, например, А. И. Герцен вспоминает как одно из самых интересных и полезных занятий в детские годы свое «страстное и бессистемное» чтение книг из библиотеки отца .

Познавательный аспект в домашнем воспитании де­вушек был выражен еще слабее. Главной целью была подготовка их к светской жизни, поэтому в обучении многое делалось «напоказ». «Обязательным считалось для благовоспитанной девицы знание французского, ан­глийского и немецкого языков, умение играть на форте­пьяно, кое-какие рукоделия, прохождение краткого кур­са закона Божьего, истории, географии и арифметики, а также кое-что по части истории литературы, главным образом, французской».

В богатых столичных домах, как мальчиков, так и девочек специально приглашаемые учителя учили танцам. Большое внимание обращалось на умение «вести себя», хорошие манеры были обязательны, нарушение этикета, внешнего уважения к старшим и более знатным людям не допускались и строго наказывались. Особенно строги были правила поведения для девушек. В этом плане вся жизнь делилась на то, что «прилично», и на то, что «неприлично».

Вот как отзывается о домашнем воспитании и обучении А.С. Пушкин: «В России домашнее воспитание есть самое недостаточ­ное, самое безнравственное. Ребенок окружен одними холопами, видит гнусные примеры, своевольничает или рабствует, не получает никаких понятий о справедливо­сти, о взаимных отношениях людей, об истинной чести. Воспитание его ограничивается знанием двух-трех язы­ков и начальным основанием всех наук, преподаваемых каким-либо нанятым учителем» .

Так же негативно оценивал домашнее образование (на примере мещанской семьи (люди, из которых в Российской империи в 1775-1917 податное сословие из бывших посадских людей - ремесленники, мелкие торговцы и домовладельцы; объединялись по месту жительства в общины с некоторыми правами самоуправления; до 1863 по закону могли подвергаться телесным наказаниям; в переносном смысле - люди с мелкими интересами, ограниченным кругозором) видный педагог, ученый и общественный деятель В. Ф. Одо­евский , который назвал его как «часто нелепым и всегда односторонним», следы которого «остаются большей ча­стью неизгладимыми» .

Ограниченность домашнего обучения консервировала невежественность, которая еще была присуща широким слоям дворянства, особенно провинциальных помещиков. Достаточно вспомнить героев «Мертвых душ» Гоголя, от прижимистых Собакевича и Коробочки до скандалиста Ноздрева, чтобы представить картину умственного и ду­ховного убожества провинциального общества.

Из поколе­ния Поколение кругозор таких семей ограничивался летами усадьбы или сомнительной свежести провинциаль­ными новостями. И в итоге, по выражению Гоголя, ни одно желание их не перелетало через плетень сада». Не­развитость умственных интересов порождала и усиливала нравственные пороки этой социальной группы - ничем не ограниченное самодурство, жестокость и разврат .

Как видим, процесс домашнего обучения молодых дворян был в достаточной степени произволен - мог быть плохим или, наоборот, хорошим, все зависело от просвещенности, взглядов и заинтересованности родите­лей в судьбе детей.

Таким образом, общие принципы домашнего дворян­ского воспитания давали хорошие результаты только в тех семьях, где им руководствовались люди, обладавшие высокой культурой и человеческой незаурядностью (например семья Бестужевых).

Воспитание в интеллигентной семье (по материалам деятельности Н.Г. Чернышевского, Н.А. Добролюбова ) происходило под девизом свободного человека.

Признавая, что существуют индивидуальные различия организмов, а, следовательно, и психики людей, что люди отличаются друг от друга не только внешними признаками, но и некоторыми психическими свойствами, Чернышевский пояснял, что врожденные задатки человека проявляются и развиваются в зависимости от обстоятельств жизни и от воспитания. Добролюбов, обращаясь к представителям официальной педагогики, утверждавшим, что дети склонны только к порокам и что они от природы «неразумны», а потому должны, безусловно, повиноваться разуму взрослых, писал: «Придайте разумность обезьяне с вашей системой (т. е. Сделайте посредством такой педагогики обезьяну разумной) и тогда целый мир с благоговением преклонится перед этой системой и будет по ней воспитывать детей своих. Но вы этого не можете сделать и потому должны смиренно признавать права разумности в самой природе ребенка и не пренебрегать ею, а благоразумно пользоваться теми выгодами, какие она вам предоставляет» .

В замечательном трактате «О значении авторитета в воспитании» (1857) Добролюбов пропагандировал необходимость учитывать в воспитании законы развития ребенка, установленные естественными науками. Он говорил, что официальная педагогика упускает из виду одно весьма важное обстоятельство – действительную жизнь и природу детей и вообще воспитываемых. Он настаивал на том, чтобы воспитатели, зная особенности детской природы и опираясь на них, разумно руководили развитием детей, обеспечивая им свободу, необходимую для проявления тех качеств, которые должны быть у передового человека. Чернышевский и Добролюбов были великими гуманистами, поборниками подлинно передовой морали. Они выдвинули идеал нового человека, исходя из которого определяли цели и задачи воспитания. Новый человек, по их мнению, должен быть истинным патриотом своей родины, близким к народу, принимать самое деятельное участие в борьбе за осуществление его разумных интересов и потребностей. Этот человек представляется Чернышевскому и Добролюбову высокоидейным и всесторонне развитым в физическом и духовном отношении .

Таким образом, организация домашнего воспитания и обучения в различных сословиях зависела, прежде всего, от отношения родителей воспитанников к процессу образования, от уровня их собственной культуры, но также и возможностей для воспитания и обучения (материальное положение, статус, жилищно-бытовые условия и т.д.).


4. Проблема взаимоотношений между домашними наставниками и их воспитанниками (по материалам художественной и мемуарной литературы)


Историк Б. Глинский , исследовавший проблему воспи­тания детей в царской семье, в частности, в исторических очерках об эпохе Екатерины II (1762-1769) отмечал, что иностранцы-гувернеры составили серьезную конкурен­цию отечественным домашним наставникам. Дядьки, пре­жде выступавшие в роли воспитателей, постепенно отстаивают свои позиции иностранцам-гувернерам и выполняют главным образом обязанности слуг.

Л.Н. Толстой, рисуя быт дворянской семьи в повести «Детство», писал: «…во­шел дядька Николай - маленький чистенький человечек, всегда серьезный, аккуратный, почтительный и большой приятель Карла Иваныча. Он нес наши платья и обувь: Володе сапоги, а мне покуда еще несносные башмаки с бантиками. При нем мне было бы совестно плакать; при­том утреннее солнышко весело светило в окна, а Володя, передразнивая Марью Ивановну (гувернантку сестры), так весело и звучно смеялся…» .

В работе профессора Ф.Г. Дильтея (1764) «Об учрежде­нии разных училищ для распространения наук и исправ­ления нравственности» указывалось на то, что первейшим недостатком воспитания юношества являлось поручение их воспитания крепостным дядькам, «которые своим при­мером молодых детей так портят, что, наконец, или с труд­ностью, или никак не могут быть исправлены; оттуда под­лые многих нравы, оттуда повреждение сердца и другие им подобные пороки происходят» .

Одним из важных качеств настоящего человека по Чернышевскому и Добролюбову , является наличие у него определенных, стойких убеждений и способности отстаивать их, несмотря на встречающиеся трудности. Конечно, маленькие дети не могут вследствие недостатка у них жизненного опыта и неразвитости их мышления сознательно избегать зла и делать добро; большую роль в их поведении играет авторитет воспитателей. Но этот авторитет должен быть использован разумно.

Разумность воспитания должна быть «ведома не только учителю, но представляться ясной и воспитаннику». Воспитатель должен заботиться о развитии в детях собственного сознания. Чернышевский и Добролюбов разоблачали антинаучную и реакционную сущность авторитарной крепостнической педагогики. В то же время они критиковали выдвинутую Л. Н. Толстым теорию «свободного воспитания» и отстаивали необходимость предъявления детям разумных и справедливых требований.

Надо, чтобы справедливость требований воспитателей все более осознавалась самими воспитанниками. Важнейшими условиями и средствами поддержания сознательной дисциплины среди воспитанников революционеры-демократы считали заботливое и ровное отношение учителя к учащимся, своевременное ознакомление последних со своими обязанностями, пример воспитателя и использование положительных примеров из окружающего, настойчивость и постоянство в педагогических требованиях учителя .

Из произведений А.С.Пушкина мы получаем представление о том, где учились и воспитывались дворянские дети. В записке «О народном воспитании», составленной в 1826 году, Пушкин писал: «В России домашнее воспитание есть самое недостаточное, самое безнравственное; ребенок окружен одними холопьями, видит одни гнусные примеры, своевольничает или рабствует, не получает никаких понятий о справедливости, о взаимных отношениях людей, об истинной чести. Воспитание его ограничивается изучением двух или трех иностранных языков и начальной основой всех наук, преподаваемых каким- нибудь учителем».

Характерной фигурой домашнего воспитания был француз-гувернер. В наброске «Русский Пелам» Пушкин дал картину такого образования: «Отец, конечно, меня любил, но вовсе обо мне не беспокоился, и оставил меня на попечение французов, которых беспрестанно принимали и отпускали. Первый мой гувернер оказался пьяницей; второй, человек неглупый и не без сведений, имел такой бешеный нрав, что однажды чуть не убил меня за то, что пролил я чернила на его жилет; третий, проживший у нас целый год, был сумасшедший, и в доме только тогда догадались о том, когда пришел жаловаться Анне Петровне на меня за то, что мы подговорили клопов со всего дому не давать ему покою, и что сверх того чертенок повадился вить гнезда в его колпаке». Русский язык, словесность и историю, а также танцы, верховую езду и фехтование преподавали специальные учителя, которых приглашали «по билетам» - учитель сменил гувернера. Претендентами на учительские места в России были, главным образом, мелкие жулики и авантюристы, актеры, парикмахеры, беглые солдаты и просто люди неопределенных занятий. После революции за границами Франции оказались тысячи аристократов-эмигрантов, так и возник новый тип учителя - француза. Альтернативой домашнему воспитанию, дорогому и малоудовлетворительному были частные пансионы и государственные училища. Частные пансионы, как и уроки домашних учителей, не имели ни общей программы, ни каких-либо единых требований .

В произведении А.И. Герцена «Былое и думы», уделяется огромное внимание вопросам домашнего воспитания и образования. Описывая собствен­ное воспитание и близких к нему людей, Герцен остро и метко характеризует отношение к воспитанию офранцуженных русских помещиков (семья Яковлевых), онемеченных руководителей рус­ского просвещения (Уваров) и немцев - профессоров русских университетов (Гейм и др.).

Герцен особенно выделяет из всех своих настав­ников русского учителя - И. Е. Протопопова, на­званного в повести Пациферским. Вывод Герцена, что способы учения, применяемые Пацифер­ским, способствовали развитию мыслей и сознания ученика, есть заслуженная похвала тогдашней русской методике обучения в её положительных образцах. «Отрицательное преподавание» Пациферского способствовало росту критической самостоятель­ной мысли дворянского подростка. В беседах со своим учителем о риторике, географии и особенно русской литературе ученик приобщался к общественным идеалам своего времени. Это де­лало его способным как опровергать эстетические взгляды его учителя Маршаля - любителя ложноклассической литературы, так и заметить у раздражительного и сурового Бушо его молча­ливую преданность французской революции.

Герцен пишет, что нынешние учителя – это учителя, ходящие по билетам, опаздывающие по непредви­денным причинам и уходящие слишком рано по обстоятельствам, не зависящим от их воли, строят немцу куры, и он при всей безграмотности начинает считать себя учёным. Гувернантки употребляют немца на покупки, на всевозможиые комиссии, но позволяют ухаживать за собой только в случае физических недостатков и при совершенном отсутствии других поклонников.

Вот как отзывает Герцен об одном «гувернере», брауншвейг-вольфенбюттельском сол­дате (вероятно, беглом) Фёдоре Карловиче, отличавшийся каллигра­фией и непомерным тупоумием: «Я не имел к нему никакого уважения и отравлял все минуты его жизни, особенно с тех пор, как я убедился, что, несмотря на все мои усилия, он не может понять двух вещей: десятичных дробей и тройного правила…».

О старике Бушо вообще отзывался очень негативно: «… он не любил меня и считал пустым шалуном за то, что я дурно приготовлял уроки; он часто говаривал: «Из вас ни­чего не выйдет», но когда заметил мою симпатию к его идеям regicides), он сменил гнев на милость, прощал ошибки и рассказывал эпизоды 93 года и как он уехал из Франции, когда «развратные и плуты» взяли верх. Он с тою же важностью, не улыбаясь, оканчивал урок, но уже снисходительно говорил: - Я право думал, что из вас ничего не выйдет, но ваши благородные чувства спасут вас…» .

Таким образом, Герцен ярко показал отрицательное влияние, оказываемое на воспитание русской молодёжи, учите­лей, гувернёров и профессоров из иностранцев.

5. Представить конспект «Домостроя»


Домострой» - русский литературный памятник XVI в. Представляет собой тщательно разработанный свод правил общественного, религиозного и в особенности семейно-бытового поведения. Предполагают, что «Домострой» возник в XV в. в среде богатого новгородского боярства и купечества. Автор его пользовался литературными источниками в виде сборников «слов» и поучений («Измарагд», «Златоуст», «Златая цепь» и др.). «Домострой» служил правящему классу нравственным кодексом. В середине XVI в. переработан приближённым молодого царя Ивана IV Васильевича протопопом Сильвестром , который заключил изложение «Домостроя» посланием к своему сыну Анфиму. Содержит ценные сведения о социальном укладе в Русском государстве, даёт подробное описание повседневной жизни родовитого боярства и купечества со множеством бытовых подробностей. Написан в большей своей части живым языком, местами украшен пословицами и поговорками.

1. Наказание от отца к сыну

2. Како християном веровати во Святую Троицу и пречистую Богородицу и Кресту Христову и святым Небесным силам и всем святым и честным и святым мощем и поклонятись им.

3. Како таинам Божиим причащатися и веровати воскресению мертвых, и Страшнаго Суда чаяти и касатися всякои святыни.

4. Како любити Бога от всея душа, тако же брата своего и страх Божии имети и память смертную.

5. Како святительскии чин почитати, тако же и священническии чин и мнишескии.

6. Како посещати в монастырех и в болницах и в темницах и всякаго скорбна.

7. Како царя и князя чтити и повиноватися во всем и всякому властелю покарятися и правдою служити им во всем, к большим и к меншим, и скорбным и маломощным ко всякому человеку какову быти, и себе о сем внимати.

8. Како дом свои украсити святыми образы дом чист имети.

9. Како к церквам Божиим и в монастыри с приношением приходити.

10. Како священников и иноков в дом свои призывати молитися.

11. Како кормити приходящих в дому з благодарением.

12. Како мужу з женою и з домочатцы в дому своем молитися.

13. Како в церкви мужу и жене молитися чистота хранити и всякого зла не творити.

14. Како чтити детем отцов своих духовных и повиноватися им.

15. Како детеи своих воспитати во всяком наказании и страсе божии.

16. Како чад воспитати с наделком замужь выдати.

17. Како дети учити и страхом спасати.

18. Како детем отца и мати любити и беречи и повиноватися им и покоити их во всем.

19. Како всякому человеку рукодельничати и всякое дело делати благословяся.

20. Похвала женам.

21. Наказ мужу и жене и людем и детем како лепо быти им.

22. Каковы люди дерьжать и как о них промышлять во всяком учении, и в божественых заповедеи, и в домовном строении.

23. Како врачеватися християном о болезни и от всяких скорбеи.

24. О неправедном житии.

25. О праведном житии аще кто по бозе живет и по заповедем господним и по отеческому преданию и по християньскому закону, аще ли властелин судит праведно и нелицемерно всем равно богату и убогу, и ближнему и далнему доволни будут уроки праведными, и творити.

26. Како жити человеку сметя свои живот.

27. Аще кто не разсудя себя живет 28. <#28> Аще кто слуг держит без строя.

29. Поучати мужу своя жена, как Богу угодити и мужу своему уноровити, и како дом свои добре строити, и вся домашняя порядня, и рукоделье всякое знать и слуг учить и самои делать.

30. Добрые жены рукоделные плоды, и береженье всему и что скроит и остатки и обрески беречи.

31. Как всякое платье кроити и остатки и обрески беречи.

32. Всякая порядня домашняя держати.

33. По вся государыни дни дазирати у слуг всего и домашнеи порядни и рукоделья и о самои еи и о всяком бережении и строении.

34. По вся дни жене с мужем о всем спрашиватися и советовати о всем и как в люди ходити и к себе призывати и з гостьями что беседавати.

35. Слуг наказывати как в люди посылать с чим.

36. Женам наказ о пьяньстве и о пьяном питии, и слугам тако же и о потаи не держати ничево нигде и слуг лжи и клеветы не слушати без исправы как их наказывати грозою и жену тако же, и как в гостех быти и дома себя устроивати во всем.

37. Как платья всякое жене носити и устроити.

38. Как избная парядня устроити хорошо и чисто.

39. Аще муж сам не учит, ино суд от Бога приимет аще сам творит и жену и домочатцов учит, милость от Бога приимет.

40. Самому государю или кому прикажет годовои запас, и всякои товар купити.

41. Себе на обиход купити всякои товар заморскои, и из далных земель.

42. О том же коли что купить у кого сел нет и всякои домашнеи обиход, и лете и зиме, и как запасати в год и дома животина водити всякая, и ества и питие держати всегды.

43. А толко мужь припасет в год всякого запасу и постного, и тому, устрои.

44. О запаснои прибыли вперед.

45. Огород и сад как водить.

46. Как человеку запасное питие держать про себя и про гость, и как устроити то при людех.

47. Тому же пивовареннои наказ как пиво варить и кака мед сытити и вино курити.

48. У поваров и у хлебников и везде всякои порядни ключнику дозират.

49. Мужу з женою советовати, как ключнику приказати о столовом обиходе о поварне и о хлебне.

50. Ключнику приказ как пир лучится.

51. Наказ от государя ключнику как ества постная и мясная варить и кормить семья, в мясоед и в пост.

52. В житницах и в закромех о береженьи.

53. В сушиле тако же смотрити.

54. В погребе и на леднике всего беречи.

55. А в клетех и в подклетех, и в онбарех, устроити всякая порядня ключнику по государеву наказу.

56. В сенницах сено и в конюшнях лошади, и на дворе и дровянои запас устроити и всякая животина.

57. В поварнях и в хлебнях, и в деловых избах устроити деланое.

58. На погребех и на ледникех, и в житницах, и в сушилех и в онбарех и в конюшнях часто государю смотрити.

59. С слугами государю сметяся во всем по тому их жаловати.

60. О торговых и о лавочных людех, по тому же счет с ними часто держати.

61. Как двор строити или лавка или деревня или анъба.

62. Как дворовое тягло плотит с лавки позем или з деревни подать и должником долг всякои платить.

63. Указ ключнику как держать на погребе всякои запас просолнои и в бочках и в кадех и в мерникех и во тчанех и в ведерцах мясо рыба копуста огурцы сливы лимоны икра рыжики грузьди .

Строго говоря, в обычном смысле Домострой - не литературное произведение, а руководство воспитательных и общественных действий.

Домострой не доказывает фактами. Домострой неполон без окружающих его памятников низовой народной культуры.

Выводы

Рассматривая генезис домашнего воспитания, можно провести следующую линию:

Начиная с глубокой древности (VI-IX вв), когда воспитанием занимались ближайшие родственники детей (дядьки, кумовья);

В Х-ХШ вв. (возникновение христианства на Руси) функции воспитателей с добропорядочных соседей (кумовство) были переложены на священнослужителей;

Обучение и воспитание на Руси в допетровский период носило глубоко национальный характер и являлось при­вилегией лишь российских учителей-наставников; отличительной особенностью этого периода является монополия духовенства на просвещение и формирование прообраза отечественного домашнего педагога - «дядьки»;

В XVIII веке домашние учителя были представ­лены двумя категориями: русские подданные - отставные унтерофицеры, канцелярские служа­щие, причетники приходских церквей и иностранцы;

После 1917 года домашнее образование и гувернерство как вид частной педагогической деятельности были запре­щены, а подготовка отечественных кадров воспитателей-гувернеров и домашних учителей приостановлена;

В настоящее время законодательно закреплена возможность получения образования в форме семейного с правом на государственную аттестацию сделали проблему гувернерства вновь актуальной.

Организация домашнего воспитания и обучения в различных сословиях зависела, прежде всего, от отношения родителей воспитанников к процессу образования, от уровня их собственной культуры, но также и возможностей для воспитания и обучения (материальное положение, статус, жилищно-бытовые условия и т.д.):

В купечестве, воспитание детей целиком зависело от того, какой жизненный опыт и установки имели родители;

В дворянстве родители во всем полагались на домашних учителей, что часто приводило к безграмотности детей (проблема иностранных гувернеров), главной целью была подготовка их к светской жизни, поэтому в обучении многое делалось «напоказ»;

Ограниченность домашнего обучения консервировала невежественность, которая еще была присуща широким слоям дворянства, особенно провинциальных помещиков - кругозор таких семей ограничивался летами усадьбы или сомнительной свежести провинциаль­ными новостями;

Воспитание в среде интеллигенции было основано на гуманном отношении к ребенку и участии родителей или опытных учителей в их воспитании и обучении.

Анализируя этапы домашнего воспитания в России можно выделить следующие типы домашних воспитателей и учителей: родственники (в древний период), церковные наставники (в период христианства) и гувернеров (как отечественных, так и иностранных). Причем возникает проблема с иностранными педагогами (в силу их необразованности), в конце XVIII века в обществе возникла потребность в отечественных кадрах домашних педагогов.

Взаимоотношения между домашними наставниками и воспитанниками были тоже неоднозначны: если в древней Руси старших почитали и во всем слушали, то в XVIII веке авторитет педагога упал в силу низкой подготовленности кадров и хамским отношением к своей деятельности.

Таким образом, анализ историко-архивных, законодательных документов в области образования в России, нормативно-правовых, публицистических и художественных источников позволяет говорить о домашнем воспитании как сложном образовательном процессе, обусловленном изменением общественного, социально-культурного и экономи­ческого положения страны.

Список литературы:


1. Антология педагогической древней Руси и русского государства XIV-XVI вв./Сост. С.Д. Бабишин., Б.Н. Митюров – М.: Наука, 1985. – 416 с.

2. Белова А.В. Домашнее воспитание дворянок в первой половине XIX века // Педагогика. – 2001. - №10. – С.68-74.

3. Венгеров С.А. Добролюбов Н.А. // Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. – 1911-1918гг. – 516 с.

4. Ганичева А. Каким быть домашнему воспитателю-гувернеру? // Дошкольное воспитание. – 1995. - №9. – С.83-86.

5. Герцен А.И. Былое и думы // Собр.соч. – М.: Просвещение, 1869. – 516 с.

6. Гилязова Э.В. Развитие педагогической мысли России о семейном воспитании: вторая половина XVIII века //Социально-экономические и технические системы. – 2006. - №18. – С.2-9.

7. Дмитриев М.А. Мелочи из запаса моей памяти. – М.: Московский рабочий, 1985. – С.41-132.

8. Домострой / Сост., вступ. ст., пер. и коммент. В. В. Колесова; подгот. текстов В. В. Рождествен­ской. В. В. Колесова и М. В. Пименовой. – М.: совр. Россия, 1990. – 304 с.

9. Кирпичников А.И. А.С. Пушкин // Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. – 1890-1907гг. – 516 с.

10. Лезгилье Л. Руководство для гувернеров // Детский сад. - 1870. -№ 11-12. –С. 636-637.

11. Сергеева С.В. Домашнее образование в России в 1 половине XIX века // Педагогика. – 2003. №7. – С.88-93.

12. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. - М., 1987.- Т.1. – 315 с.

13. Федоров К. Жизнь великих людей. Чернышевский. – СПб., 1905. – 368

14. Яковкина Н.И. Очерки русской культуры 1 половины 19 века. – Л.: 1989. – 576 с.

Рождение и воспитание. Характер

Царя Алексея Михайловича историк Ключевский называл славной русской душой и готов был видеть в нем лучшего человека древней Руси.

Алексей Михайлович вступил на престол в 1645 году, 16-летним юношей. Он получил обычное старомосковское образование, то есть мог бойко прочесть в церкви часы и не без успеха петь с дьячком на клиросе по крюковым нотам. При этом он до мельчайших подробностей изучил чин церковного богослужения и мог поспорить с любым монахом в тонкой искушенности по части молитв и поста.

Царевич прежнего времени, вероятно, на этом бы и остановился. Но Алексей воспитывался в иное время, когда русские люди смутно испытывали потребность в чем-то новом, а значит, иноземном. Ребенком Алексей уже держал в руках затейливые заморские игрушки: коня немецкой работы, немецкие же гравюры, и даже детские латы, сделанные для него мастером немчином Петром Шальтом. Кроме того, в 11−12 лет Алексей уже был владельцем маленькой библиотеки, заключавшей в себе дюжину томов. Со временем чтение стало его ежедневной потребностью. Про зрелого Алексея Михайловича говорили, что он «навычен многим философским наукам». Царь также любил писать, пытался изложить историю своих военных походов, пробовал себя в стихотворстве и составил устав соколиной охоты, замечательный по образному языку и стремлению к бескорыстному любованию красотой.

Вот это привлекательное сочетание верности старорусской традиции с наклонностью к полезным и приятным новшествам составляло корень характера Алексея Михайловича. Царь был образцом набожности: в Великий и Успенский пост по вторникам, четвергам и субботам ел один раз в день, и кушанье его состояло из капусты, груздей и ягод — все без масла. По понедельникам, средам и пятницам во все посты он не ел и не пил ничего. В церкви стоял иногда часов по пяти и по шести кряду, клал по тысячи земных поклонов, а в иные дни и по полторы тысячи. В то же время, увлекаемый новыми веяниями, он частенько отступал от старозаветного порядка жизни. Ездил Алексей Михайлович в немецкой карете, брал с собой жену на охоту, устраивал первые в России театральные представления, заботился о развитии флота и дал детям в учители книжного монаха Симеона Полоцкого, который учил их не только часослову и Псалтыри, но также латинскому и польскому языкам. Что ж удивляться, что именно в семье Алексея Михайловича вырос будущий прорубатель окна в Европу.

И наконец, не забудем то необыкновенное смирение, с которым Алексей Михайлович воспринимал свой царский чин. В одном его письме читаем поразительные слова. Самодержец всея Руси жалуется, что истощил долготерпение Господа, ибо по многим своим грехам не годится во псы, не то что в цари. «Лучше быть маленькой звездочкой там, у небесного престола, нежели солнцем здесь, на земле», — пишет он в другом месте. Тут, кстати, вспомним, что Алексей Михайлович был современником другого государя, Людовика XIV, который в своем непомерном тщеславии присвоил себе титул «короля-Солнца» и не видел ничего дурного или хотя бы смешного в том, чтобы напевать хвалебные гимны, сложенные в его честь придворными подхалимами.

Тишайший

Царь Алексей Михайлович остался в истории с прозвищем «Тишайший». А вот что оно означает?

Обыкновенно считается, что Алексея Михайловича прозвали так за его мягкую доброту. Действительно, царь был добродушный человек. Однако он вовсе не был «тишайшим» в этом смысле слова — ни по своей натуре, ни по делам. Рассмотрим вначале его характер.

Казалось бы, ответ лежит на поверхности. Обыкновенно считается, что второго Романова прозвали так за его мягкую доброту. Действительно, царь был добродушный человек. Однако он вовсе не был «тишайшим» в этом смысле слова — ни по своей натуре, ни по делам. Рассмотрим вначале его характер.

Если второй Романов и обнаруживал некую «тихость», то лишь в первые годы своего правления, когда был юн. Но его природная вспыльчивость очень быстро дала себя знать. Царь легко терял самообладание и давал волю языку и рукам. Так, однажды, поссорившись с патриархом Никоном, он прилюдно обругал его мужиком и сукиным сыном. Вообще Алексей Михайлович умел браниться весьма изобретательно и изощренно, не то что нынешние сквернословы со своим убогим лексиконом средней школы. Вот, например, какое письмо царь отправил казначею Саввино-Сторожевского монастыря отцу Никите, который, выпивши, подрался с размещенными на постой стрельцами: «От царя и великого князя Алексея Михайловича всея Руси врагу Божию и богоненавистцу и христопродАвцу и разорителю чудотворцева дома и единомысленнику сатанину, врагу проклятому, ненадобному шпыню и злому пронырливому злодею казначею Миките».

Таков был царь на язык. Скажем теперь насчет рук. Раз в думе обсуждался вопрос о войне с Польшей, и царев тесть боярин Милославский, никогда не бывавший в походах, неожиданно заявил, что если государь назначит его воеводой, то он приведет ему пленником самого короля польского. Это наглое хвастовство так возмутило царя, что он дал старику пощечину, надрал ему бороду и пинками вытолкал из палаты. И это тишайший царь? Вряд ли.

Протопоп Аввакум обличает: «...И царя тово враг божий омрачил, да к тому величает, льстя, на переносе: «благочестивейшаго, тишайшаго, самодержавнейшаго государя нашего, такова-сякова, великаго, — больше всех святых от века! — да помянет Господь Бог во царствии своем, всегда, и ныне, и присно, и во веки веков».
Но царь-то оказался другим, не тишайшим вовсе: «А царь-ет, петь, в те поры чается и мнится бутто и впрямь таков, святее его нет! А где пуще гордости той!» и т.д.

Что касается дел, то в царствование Алексея Михайловича меньше всего было тишины и покоя. Царь требовал от своих подручных служить без устали. Вспоминая «работы свои непрестанные», боярин Артамон Матвеев замечал, что «прежде сего никогда не бывало». А по отзыву протопопа Аввакума, царь «накудесил много в жизни сей, яко козел скоча по холмам и ветер гоняя». Да и когда было Алексею Михайловичу отдыхать, если в его правление бунт следовал за бунтом, война за войной. Сами современники называли XVII век — «бунташным веком».

Но как раз это последнее обстоятельство и дает ключ к правильному пониманию прозвища «Тишайший». Его истоки лежат в старинной формуле «тишина и покой», которая символизировала благоустроенное и благоденствующее государство. Моление о «мире и тишине», о «покое и тишине, и благоденствии» со времён Бориса Годунова в «чашу государеву» (особый словесно-музыкальный жанр). Самозванцы и мятежники по тогдашней терминологии — «развратники тишины».

Алексей Михайлович именно «утишил» Россию, раздираемую бунтами и расколами. В одном документе того времени так и сказано, что по смерти Михаила Федоровича Мономахову шапку надел «благородный сын его, благочестивейший, тишайший, самодержавнейший великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович. Тогда под его высокодержавною рукой во всем царстве благочестие крепко соблюдашеся, и все православное христианство безмятежно тишиной светилось».

Вот какой смысл вкладывали наши предки в эпитет «тишайший» — это был официальный государев титул, имевший отношение к сану, а не к характеру царя. Он имеется и в надписании траурного «гласа последнего ко Господу Богу святопочившего о Господе благочестивейшего, тишайшего, пресветлейшего Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича».

И таким «тишайшим» государем, кстати, официально был не один Алексей Михайлович, но и его сыновья, преемники на троне: вначале Федор Алексеевич, затем братья Иван и Петр, а потом в течение 30 лет один Петр, которого уж никак заподозришь в «тихом» поведении и излишней мягкости.

Соляной бунт

В первые годы царствования Алексея Михайловича большое влияние на него имел его бывший воспитатель боярин Борис Иванович Морозов. Чтобы еще больше укрепить свое положение при дворе, Морозов сосватал 18-летнему царю младшую сестру своей жены — Марию Милославскую. Отец Марии, Илья Милославский, воспользовался своим неожиданным возвышением лишь для того, чтобы быстро набить карман. За взятки он раздавал купцам различные торговые монополии. Но особенно тяжело отразилось на благосостоянии народа резкое повышение налога на соль, так как соленая рыба была главной пищей тогдашнего простонародья. Доходы от этих махинаций Милославский делил со своими помощниками и клевретами — думским дьяком Назаром Чистым и двумя приказными дьяками — Петром Траханиотовым и Леонтием Плещеевым. Народ возненавидел эту компанию самой задушевной ненавистью.

29 июня 1649 года накопившееся недовольство вылилось в открытое возмущение. В этот день царь сопровождал патриарха в церковной процессии. Когда Алексей Михайлович вернулся в Кремль, то увидел себя окруженным большой толпой, прорвавшейся сюда раньше царя. Среди московской черни, купцов, ремесленников в толпе были и служилые люди. Пока одна часть мятежников удерживала царя, другая бросилась громить дворец Морозова. Погромщики не брали себе дорогие вещи, а ломали их на куски, топтали ногами или бросали в окна с криком: «Вот наша кровь!» Хотели разрушить и сам дворец, но Алексей Михайлович велел объявить, что здание принадлежит ему. Тогда толпа, умертвив трех слуг ненавистного временщика, рассеялась по Москве в поисках Морозова, Милославского и их честной компании.

Назар Чистый не ускользнул от народного гнева. Его поймали, избили, бросили на кучу навоза, где наконец и прикончили. Остальным удалось скрыться в надежных убежищах. Но на следующий день москвичи вновь появились перед царским дворцом, требуя их выдачи. Между тем обстановка накалялась, и город уже горел, подожженный мятежниками с четырех концов.

Алексей Михайлович должен был вступить в унизительные переговоры с бунтовщиками. Он просил не трогать Морозова, обещая сослать его подальше, и сумел-таки отстоять своего любимца. Но Плещеев и Траханиотов были выданы на расправу толпе, которая тут же буквально разорвала дьяков на куски. Это ужасное зрелище так подействовало на 20-летнего царя, что он со слезами на глазах стал умолять бунтовщиков о пощаде, клятвенно обязуясь уничтожить монополии, улучшить финансовое управление и дать стране справедливое правительство. Мало-помалу волнение народа улеглось и бунт прекратился.

Но то было лишь начало. «Бунташный век» неумолимо всходил в свой кровавый зенит.

Раскол

В царствование Алексея Михайловича русский дух дал первую глубокую трещину, которая получила название церковного раскола. Так что за клин расколол русский народ на две части — православных и старообрядцев?

За 600 с лишком лет существования на Руси христианства в русской Церкви возникли и утвердились некоторые местные обычаи и обряды, отличные от принятых в Церкви греческой, от которой Русь в свое время приняла новую веру. Таковы были двуперстное крестное знамение, начертание и произношение имени Иисус с одним «и» — Исус, пение двойной, а не тройной «аллилуйи» во время богослужения и тому подобное. Кроме того, при многократном переписывании от руки богослужебных книг в них накопилась масса описок и разногласий, а типографский станок только размножил эти недоразумения и придал им цену печатного слова. Как видите, церковные разногласия с греками не касались глубинных вопросов веры и церковных догматов, а носили чисто обрядовый характер. Но люди того времени придавали обряду огромное значение - в его соблюдении видели залог душевного спасения.

К середине XVII века эти накопившиеся неисправности и разногласия стали уж очень сильно резать глаза образованным русским людям. Возникло естественное стремление переписать церковные книги согласно древним образцам. При патриархе Никоне с православного Востока и из разных углов России в Москву навезли горы старинных рукописных книг — греческих и церковнославянских. Исправленные по ним новые издания разослали по русским церквам с приказанием отобрать и истребить старопечатные и старописьменные книги. Вот тут-то и началась смута и брожение в умах. Многие православные, заглянув в присланные книги, ужаснулись, не найдя в них ни двуперстного знамения, ни Иисуса, ни двойной аллилуйи, ни других привычных и освященных временем верований, обычаев и начертаний. В новых книгах усмотрели попытку церковных властей ввести какую-то новую веру. А ведь русские люди свято верили, что древние святые отцы спасались именно тем обычаем, который был принят на Руси, и что православным следует умирать «за единую букву аз» в церковном тексте.

Часть русского духовенства прокляло новые книги, как еретические, и продолжало совершать служение и молиться по старым книгам. На московском церковном соборе 1666-1667 годов непокорные были преданы анафеме за противление церковной власти и отлучены от Церкви. А отлученные, в свою очередь, перестали признавать церковную иерархию законной церковной властью. С тех пор и длится это церковное разделение русского народа, которое принесло немало бед России.

Заметим еще, что нервом церковного раскола была вовсе не слепая привязанность к старым обрядам. В отступлении церковного начальства от древнего правоверия раскольники увидели страшное знамение приближения конца времен. Раскол был своего рода социально-апокалиптической утопией, исступленным ожиданием пришествия Антихриста. Это экстатическое настроение породило своеобразный душевный тип «расколоучителей» первого поколения — скорее одержимых фанатиков, чем добрых пастырей.

Начнем с мучеников. Первое место среди них следует, конечно, отвести протопопу Аввакуму. Это был крупный самородок, умный от природы, хотя и необразованный человек. «Аще я и не смыслен гораздо, неученый человек, — говорил он сам о себе, — не учен диалектике и риторике и философии, но разум Христов в себе имам — невежда словом, а не разумом».

Подобная самоуверенность была вызвана не одним только непомерным самомнением, которого у Аввакума действительно было хоть отбавляй. Он и в самом деле свято верил в ниспосланный ему дар непосредственного общения с Богом. Его неприятие церковной реформы было искренним и глубоким. «Задумалися, сошедшися меж собою, — рассказывает он о своих впечатлениях от нововведений патриарха Никона, — видим яко зима хочет быти: сердце озябло и ноги задрожали».

По складу своего характера Аввакум был рьяный фанатик и доведись ему победить, он с наслаждением мучил бы и истязал своих противников. Но история обрекла его на поражение, которое он встретил мужественно и твердо, с полным присутствием духа. В одной из своих челобитных царю Аввакум спокойно говорит: «Ведаю, яко скорбно тебе, государь, от докуки нашей… Не сладко и нам, когда ребра наши ломают, кнутьем мучат и томят на морозе гладом. А все церкви ради Божией страждем». Он умер, верный себе, мученической смертью. Его сожгли в срубе вместе с тремя его товарищами, уже после смерти царя Алексея.

Высокий пример духовной стойкости явили также сестры — боярыня Федосья Морозова и княгиня Евдокия Урусова. Их арестовали за неоднократные оскорбления высших церковных властей и самого царя. Раздетых до пояса, сестер вздернули на дыбу, пытали огнем, потом на несколько часов бросили на снег. Однако они не отреклись от своих убеждений и были навечно заточены в монастырь.

Впрочем, не все раскольники выбирали пассивное сопротивление. Старцы Соловецкого монастыря, например, фактически отделились от церкви и государства, просидев 11 лет за крепкими стенами далекой обители. Алексей Михайлович долго пытался образумить мятежных старцев увещеваниями, слал им письма в примирительном духе. Но когда ему донесли, что монахи держали между собой «черный собор» (то есть самозваный, незаконный), на котором предали государя анафеме, Алексей Михайлович скрепя сердце приказал взять монастырь штурмом.

Наконец, были среди раскольников и откровенные изуверы, толкавшие людей на самосожжения — печально знаменитые раскольничьи «гари». Несмотря на все усилия правительства, остановить это огненное поветрие оказалось невозможно - оно затихло постепенно само собой, подобно прочим видам повального умопомешательства.

Разинский бунт

Народное движение, потрясшее основы Московского государство, началось как чисто казачье «добывание зипунов», то есть было самым обыкновенным, хотя и крупным разбоем. Вожаком его был Стенька Разин, составивший себе шайку из так называемой «голытьбы» — малоимущих казаков, всегда готовых погулять на чужой счет. С этими бесшабашными людьми Стенька разбойничал сперва на Волге, а затем на берегах Каспия. Вдоволь пограбив персидское побережье, казаки с богатой добычей возвратились в 1669 году на Дон, где слава и значение удачливого атамана выросли невероятно. Теперь Стеньку величали не иначе, как Степан Тимофеевич, и тысячи беглых воров и лентяев почитали за счастье попасть к нему на службу.

Перезимовав на Дону, Разин летом 1670 года вновь двинулся на Волгу, но уже не с разбоем, а с бунтом. Провозглашая повсюду, что он идет войной на московских бояр, атаман почти без боя взял Астрахань и двигаясь вверх по Волге, дошел до Симбирска. Вот здесь казацкий набег и перерос в «русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Крестьяне, взбаламученные призывами Разина бить бояр, грабили и убивали своих помещиков, соединялись в отряды и примыкали к казакам. Вслед за ними поднялись инородцы Поволжья — мордва, чуваши, черемисы, башкиры, которые бунтовали и резались, сами не зная за что. Воинство Стеньки, пьяное от вина и крови, дышало самой черной местью и завистью. Законы, общество, религия, — короче все, что так или иначе стесняет личные инстинкты и побуждения, возбуждало в этих людях самую лютую ненависть. Всей этой сволочи Стенька обещал во всем полную волю. «Иду на бояр, приказных и всякую власть, а меж вами учиню равенство», — провозглашал он в своих «прелестных письмах». На деле же он забрал всех в жесточайшую кабалу, в полное рабство. Достаточно сказать, что перед этим поборником равенства все должны были падать ниц.

Силы Разина достигли огромных размеров. Казалось, перед ним и впрямь открывается дорога на Москву. Как вдруг его полчища постигла полная неудача под Симбирском. Стенька потерпел поражение от князя Барятинского, у которого часть войска была обучена европейскому строю. Тогда, бросив крестьянские шайки на произвол судьбы, Разин бежал с казаками на Дон, но был схвачен там «домовитыми», или иначе, «старыми» казаками, сохранившими верность царю, и отправлен туда, куда так настойчиво стремился попасть — в Москву. На плахе он сказал своему брату Фролу, который трясся от страха: «Не будь бабой! Мы славно погуляли, теперь можно и пострадать!» В этих словах сказался весь Стенька, пришедший совсем не для того, чтобы дать народу волю, а чтобы всласть погулять на народной беде.

Нововведения

Мощный гений Петра Великого наложил такой неизгладимый отпечаток на все дела, к которым он прикасался, что на первый взгляд кажется, что именно ему Россия обязана всеми важнейшими нововведениями. Между тем почти на всех направлениях своей деятельности Петр всего лишь шел по стопам своих предшественников, завершая начертанную ими программу.

Начнем с того, что в 1672 году состоялось первое в России театральное представление. В загородном Коломенском дворце Алексея Михайловича была разыграна французская стихотворная пьеса на библейский сюжет «Эсфирь и Артаксеркс», переведенная на русский язык церковным писателем Симеоном Полоцким, близким другом царя. Актеры для невиданного заморского действа были набраны из труппы пастора Грегори, жившего в Немецкой слободе.

Еще раньше в Москве была отпечатана первая русская газета, получившая название «Куранты», по примеру многих газет, издававшихся в Германии, Голландии и Польше. Московские «Куранты» печатались в Посольском приказе в количестве 20 номеров в год и сообщали читателям о событиях в чужеземных государствах.

В области военного дела Алексей Михайлович провел важную реформу, значительно увеличив число полков иноземного строя. Он охотно принимал на службу иностранных офицеров и специалистов. Таким путем Россия приобрела многих из будущих полководцев и сподвижников Петра I, как, например, генералов Патрика Гордона, Франца Лефорта и Якова Брюса.

Наконец, никто иной, как Алексей Михайлович позаботился о том, чтобы завести в России военный флот. Причем и он отнюдь не был в этом деле первопроходцем. Еще в 1635 году, при его отце Михаиле Федоровиче, один голштинский мастер с помощью русских плотников, построил в Нижнем Новгороде военное судно «Фридрих», которое добралось по Волге до Каспийского моря, но, правда, тут же и затонуло у берегов Дагестана. Этот неудачный опыт, однако, не обескуражил Алексея Михайловича. Поскольку голштинцы оказались не на высоте своего дела, новых корабельных мастеров выписали из Голландии — признанной морской державы своего времени.

В 1667 году в селе Дединове на Оке, по соседству с Коломной, была заложена верфь, в распоряжение которой были отданы леса в Вяземском и Коломенском уездах, а также тульские литейные заводы. И уже в сентябре 1668 года на воду сошла первая русская эскадра, состоявшая из одного 22-пушечного корабля «Орел», яхты, двух шлюпок и одного челнока. Прибывший из Амстердама с 14 человеками экипажа капитан Давид Бутлер принял начальство над новой эскадрой.

Перед Бутлером была поставлена задача уничтожить пиратство у берегов Каспийского моря. Осенняя непогода задержала отплытие эскадры на юг. Только в следующем 1669 году переправленный на Волгу «Орел» наконец бросил якорь на Астраханском рейде. К несчастью, вскоре Астрахань была захвачена разинскими ворами, и красавец «Орел», подожженный по приказу Стеньки, сгорел дотла вместе со всей эскадрой. В следующий раз русская эскадра славного шкипера Питера прорвалась к южным морям только спустя 28 лет, но зато теперь уже — навсегда.

Внешняя политика и итоги царствования

В царствование Алексея Михайловича Россия, хотя и сотрясаемая бесконечными бунтами и внутренними неурядицами, тем не менее достигла больших успехов во внешней политике. Можно сказать, что тишайший царь вернул Московскому государству звание великой державы, утерянное со времен Великой Смуты.

Исторически самым важным внешнеполитическим вопросом того времени был вопрос о Малороссии, как в то время называли Украину. В 1648 году казачий сотник Богдан Хмельницкий поднял Запорожье против Речи Посполитой. Его дружно поддержало украинское крестьянство, восставшее против своих господ — польских панов. Образовалась грозная сила, с которой Хмельницкий в каких-нибудь полгода изгнал поляков из всей страны. Но поляки быстро оправились от неожиданности и перешли в контрнаступление, нанося казакам одно поражение за другим. Хмельницкому, поначалу мечтавшему о независимой Украине, не оставалось ничего другого, как ударить челом московскому государю с просьбой принять Украину под его высокую руку. В 1654 году присланные на Украину московские послы приняли от казаков присягу на верность московскому царю. В последовавшей затем затяжной русско-польской войне русским войскам удалось вернуть еще и Смоленск. С этих пор Москва перехватила у Польши наступательную роль и стала последовательно добиваться возвращения западнорусских областей.

В конце 60-х - начале 70-х годов XVII века состоялось первое серьезное столкновение России с Турцией. Огромное войско турецкого султана при участии крымской орды и изменившего украинского гетмана Дорошевича попыталось овладеть присоединенными к Москве украинскими землями, но было остановлено храброй обороной пограничных крепостей.

На востоке русская колонизация, перевалившая за Урал еще в конце XVII веке, ушла далеко в глубь Сибири. Русские первопроходцы, а за ними государевы стрельцы и воеводы, вышли к Амуру, проникли за полярный круг и достигли берегов Берингова пролива. Впервые была установлена русско-китайская граница и налажены дипломатические отношения с великим восточным соседом.

Вообще приезды различных иноземных послов стали тогда привычным явлением в Москве. Да и сами московские послы зачастили ко всевозможным европейским дворам, добравшись до Парижа, Лондона, столиц итальянских государств и даже до далекого Мадрида. Никогда прежде русская дипломатия не выходила на такое широкое поприще.

К концу царствования Алексея Михайловича Русское государство добилось впечатляющих успехов. Оно отбилось ото всех внешних врагов, заключило мирные договоры с Польшей, Турцией, Швецией и приросло не менее чем семьюдесятью тысячами квадратных километров украинской и сибирской землицы. У страны, развивавшейся такими темпами, впереди было грандиозное будущее.

Алексей Михайлович умер от сердечного приступа в январе 1676 года, всего 47 лет от роду.