Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Инженер-генерал граф Тотлебен Эдуард Иванович (1818-1884), герой Севастопольской обороны 1854-1855 гг., участник русско-турецкой войны 1877-1878 гг., родился 8 мая 1818 года в Митаве (современный латвийский город Елгава), в семье немецкого дворянина, вынужденного заняться мелкой торговлей и ставшего купцом 3-й гильдии. Вскоре после рождения сына семья Тотлебенов переехала в Ригу, где Эдуард увлекся изучением крепостных укреплений, не ограничиваясь теорией, строил модели редутов по всем правилам инженерного искусства. Заметив наклонности сына, отец в 1832 г. отвез его в Петербург, где юноша поступил в Главное инженерное училище. Окончив это учебное заведение, Э.И. Тотлебен с 1840 г. служил поручиком в учебном саперном батальоне близ Петербурга. Там его способности заметил известный военный инженер генерал-адъютант К. Шильдер, который стал поручать ему различные сложные задания. Одним из них стала разработка трубной контрминной системы для борьбы с подземными минными галереями противника. За свои опасные, но необходимые опыты молодой инженер был удостоен первых наград - ордена Святого Станислава 3-й степени (1842 г.), ордена Святой Анны 3-й степени (1847 г.). Вскоре Эдуард Иванович получил возможность проверить свои знания и умения в боевой обстановке - в 1847-1849 годах он участвовал в Кавказской войне, где отличился при осаде хорошо укрепленных аулов Салты, Гергебиль и Ахты. За выказанное отличие его наградили орденом Святого Владимира 2-й степени. После возвращения в Петербург капитан Тотлебен некоторое время служил адъютантом у генерала Шильдера, а в 1851 году по его рекомендации был назначен начальником инженеров Гвардейского и Гренадерского корпусов.

В начале Крымской войны Эдуард Иванович находился в Дунайской армии, где он стал самым деятельным помощником Шильдера в организации надежной переправы войск генерала М.Д. Горчакова через Дунай. Во время осады крепости Силистрия после ранения Шильдера Тотлебен возглавил начатые осадные работы, 7 июня сумел взорвать весь фронт перед укреплениями этого города. Однако под нажимом Австрии, русским войскам пришлось снять осаду и отойти за Дунай.

В августе 1854 года Тотлебена перевели в Крымскую армию. Первоначально командовавший ею А.С Меншиков принял его холодно, разрешил остаться на время, но затем по достоинству оценил нового сотрудника, о чем и сообщил в Петербург: "Это весьма деятельный офицер, с военным взглядом, который ставит его выше обычных кирпичных дел мастеров". После высадки английских и французских экспедиционных сил под Евпаторией и поражения русских войск в сражении на реке Альме именно Тотлебену было поручено подготовить к обороне не имеющий серьезных фортификационных сооружений Севастополь. С поставленной задачей Тотлебен справился на отлично, хотя, предвидя поражение, в эти дни на случай своей гибели написал жене прощальное письмо. Тем не менее обязанности свои он выполнял добросовестно. В кратчайшие сроки на подступах к Севастополю строятся мощные форты, бастионы и люнеты, надежно прикрывшие главную русскую военно-морскую базу на Черном море. За проявленное усердие, спасшее тысячи русских жизней, Эдуард Иванович был произведен в чин инженер-полковника и награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. Но лучшей наградой ему стали слова В.А. Корнилова: "В неделю сделали больше, чем прежде делали в год".

Во время обороны Севастополя Тотлебен руководил восстановлением разрушенных неприятельским огнем укреплений. На фронте в 7,5 км сформировалась разветвленная система ложементов, передовых окопов и редутов, тщательно приспособленных к местности. Они обеспечивали усиление ружейного огня, затрудняли противнику ведение осадных работ, способствовали производству вылазок, а главное - стали, по выражению Тотлебена, "ушами и глазами обороняющихся". Главные артиллерийские позиции Эдуард Иванович развернул на опорных пунктах-бастионах, приступив таким образом к осуществлению идеи "выноса крепостной артиллерии из фортов на промежутки".

Строительство и восстановление укреплений требовали постоянной изнурительной и опасной работы, и не все начальники стремились утомлять своих людей тяжелой физической работой. Некоторые из них пытались даже жаловаться на главного военного инженера. Однако их ждало разочарование. Узнав о причинах такого недовольства Нахимов, тот отреагировал на жалобу резко и решительно: "На Тотлебена-с?! Извольте идти вон-с". Отдавая должное своему помощнику, Павел Степанович не раз повторял: "А без Тотлебена мы пропали бы, непременно-с пропали бы". В марте 1855 года Эдуард Иванович получил эполеты генерал-майора. Однако борьба за Севастополь принимала все более ожесточенный характер. Неприятельские ядра и бомбы разрушали русские укрепления, убивали и увечили защитников города, в том числе саперов и их помощников, восстанавливавших разбитые бастионы. Они несли большие, зачастую невосполнимые потери. Гибли и получали раны и командиры, руководившие этими работами. 8 июня был ранен в ногу (навылет ниже колена) сам Тотлебен, но, покинув боевой строй, он еще два месяца находился в Севастополе, стесненном кольцом вражеской осады.

После оставления города и выздоровления Тотлебена направили в Николаев, который следовало укрепить на случай внезапного нападения врага на расположенные в этом городе адмиралтейство, верфи и склады. После выполнения в кратчайшие сроки (за 2 месяца) этого задания его перевели в Кронштадт для подготовки крепости к возможной атаке неприятельского флота и десанта. В 1856 - 1858 годах. Эдуард Иванович находился за границей, где знакомился с организацией инженерного дела во Франции, Бельгии, Голландии, Германии. По возвращении на родину Тотлебен был назначен директором Инженерного департамента Военного министерства. Он принял активное участие в реформировании русской армии, начатой новым военным министром России Дмитрием Алексеевичем Милютиным.

Вновь Эдуард Иванович отличился во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Назначенный начальником отряда обложения Плевны он возглавил ведущиеся под этой крепостью осадные работы. Он стремился добиться капитуляции крепости, организовав ее полную блокады и разрушив систему обороны противника. Под его руководством фронт линейного обложения Плевны был разбит на шесть участков (дистанций), созданы пояса укреплений, дороги для маневра, улучшена система снабжения осадных войск, отрыты окопы, землянки, проложены линии телеграфа. Умело расставленная артиллерия начала методично разрушать крепостные сооружения. Кольцо блокады стиснуло турецкий гарнизон, в городе начались болезни, голод, В ночь на 28 ноября 1877 года турки предприняли попытку прорваться, но, потеряв шесть тысяч убитыми, отступили и вскоре капитулировали. Узнав о сдаче противника, Эдуард Иванович не стал возвеличивать свои заслуги, скромно заметив: "Не я победил Османа, а голод".

В дальнейшем Тотлебен командовал Рущукским отрядом, а после окончания войны всей оставшейся в Болгарии русской армией. За проявленный в боях с неприятелем героизм Тотлебен был награжден орденами Святого Георгия 2-й степени и Святого Андрея Первозванного. В 1859 году по случаю 25-летия первой бомбардировки Севастополя он был возведен в графское достоинство. В том же году Эдуард Иванович стал членом Государственного совета, одесским генерал-губернатором и командующим войсками Одесского военного округа. В 1880 году Тотлебен получает новое назначение - виленского, ковенского и гродненского генерал-губернатора и командующего войсками Виленского военного округа.

Осенью 1882 года здоровье генерала пошатнулось и он получает отпуск для лечения за границей. Однако медицина оказалась не в состоянии спасти его жизнь. 19 июня 1884 года в местечке Зоден около Франкфурта-на-Майне Эдуард Иванович Тотлебен скончался. Останки его были доставлены в Севастополь и погребены на Братском кладбище, где хоронили павших защитников города.

Современники прозвали Тотлебена "русским Вобаном". Его биограф Н. Шильдер писал: "Тотлебен не обладал умом теоретика, это был по преимуществу ум-практик. Все соображения его подчинялись строгому расчету. При таком складе ума и дарований Тотлебен не сделал новых шагов и открытий в инженерной науке, но он умел только с необыкновенным искусством пользоваться обстоятельствами и применяться к ним".

Эдуард Иванович Тотлебен появился на свет в латвийском городе Митава (ныне Елгава) 8 мая 1818 года. Его дед, представитель старинного дворянского рода Тюрингии, отказавшись от всех феодальных прав, предпочел заняться торговлей и перебрался в прибалтийские губернии нашей страны. Отец Тотлебена, Иоганн Генрих, приписался к купечеству и тоже всю жизнь занимался коммерческой деятельностью. Сам Эдуард был пятым из семи детей Иоганна Генриха и Анны Цандер.

Начальное образование мальчик получил в школе доктора Гюттеля - лучшем учебном заведении Риги. Интерес парня к военной архитектуре начал проявляться уже в юные годы. На даче в окрестностях города, где его семья проводила лето, Тотлебен с помощью товарищей и людей, служивших в родительском доме, по всем правилам инженерного искусства строил редуты с брустверами и рвами. Отец, обратив внимание на наклонности сына, отвез его в 1832 году в Санкт-Петербург, где Эдуард был принят кондуктором в третий класс Главного инженерного училища. В начале 1836 его произвели в полевые инженер-прапорщики, однако закончить курс обучения талантливому юноше не удалось. У него была обнаружена серьезная болезнь сердца, из-за чего Эдуарда отчислили и перевели служить в инженерную команду Риги.

Лечение дома пошло ему на пользу, и в ноябре этого же года он вновь вернулся в Санкт-Петербург и продолжил учебу. Тотлебен успешно окончил младший офицерский класс и в чине подпоручика в январе 1838 перешел в старший. Но в это время болезнь его вновь обострилась, и парень был вынужден окончательно отказаться от попыток окончить курс. 5 февраля он был отчислен из училища и назначен на действительную службу в Рижской команде.

Не желающего ставить крест на своей военной карьере Эдуарда Ивановича весной 1839 года в соответствии с его прошением перевели в гренадерский саперный батальон, а летом следующего года назначили поручиком в учебный батальон саперов, расположенный под Санкт-Петербургом в Красном Селе. Здесь молодой инженер познакомился с выдающимся русским инженер-генералом Карлом Шильдером. По достоинству оценив знания и усердие офицера, Шильдер поручил ему заняться производством опытов над своей трубной контрминной системой, предназначенной для борьбы с неприятельскими подземными минными галереями. В течение нескольких лет Тотлебен упорно занимался изучением этого вопроса и достиг впечатляющих результатов. За труды Эдуард Иванович был удостоен своих первых орденов - Святого Станислава и Святой Анны третьей степени, а в мае 1845 года его произвели в штабс-капитаны.

Весной 1848 года Тотлебен был командирован на Кавказ. Боевое крещение Эдуард Иванович получил под Гергебилем, куда он прибыл 9 июня. Долгое время ему не давали никаких поручений или, как он сам писал, «позволяли бездействовать под огнем». В конце концов, Тотлебену было приказано построить брешь-батарею. Пять суток, пока кипела работа, молодой инженер не смыкал глаз и лично командовал саперами под сильным ружейным и картечным огнем противника. За взятие Гергебиля Тотлебен был удостоен чина капитана, а за участие в кровавом штурме Мискенджийских высот в сентябре 1848 награжден орденом Святого Владимира четвертой степени и золотой саблей. Зиму 1848 года инженер провел в Темирхан-Шуре (ныне Буйнакск), обучая саперов минным и осадным работам. В июле 1849 во время осады аула Чох начальник военных инженеров капитан фон Кауфман был тяжело ранен, и управление всеми осадными работами перешло к Эдуарду Ивановичу. Он самостоятельно осуществил ночную рекогносцировку местности прямо перед фронтом противника и отметил места для батарей, которые были сооружены уже к середине августа.

В 1850 году Тотлебену предложили место старшего инженера в Дагестане, однако он отказался от этого поста и был переведен в Варшаву адъютантом Шильдера. Стоит отметить, что отношения между этими людьми не всегда складывались идеально. Порывистый и импульсивный Карл Андреевич с трудом терпел методичного и любящего порядок Тотлебена. Уже спустя год совместной работы Эдуард Иванович стал хлопотать о своем переводе в Северную столицу, и в конце 1851 был отправлен в управление начальника инженеров Гренадерского и Гвардейского корпусов. А 23 февраля 1852 он обвенчался с баронессой Викторией Леонтьевной Гауф.

Помимо служебных занятий в 1852-1853 годах Тотлебен старательно изучал труды «классиков» инженерного дела - Дюфура, Шумара, Вобана. В это же время по приказанию начальства он подготовил две обширных работы - атаки на систему бастионного начертания и капонирного фронта, утвержденных государем и получивших применение в практических занятиях на учебном полигоне в Петергофе.

В ходе Дунайской кампании Шильдер, возглавивший все инженерные работы при осаде Силистрии, забыв прежние разногласия, вызвал Тотлебена к себе. Эдуард Иванович был назначен обычным траншей-майором, но на деле являлся первым помощником Карла Андреевича, проводя в работе дни и ночи. Саперы Тотлебена, добравшись двойной сапой до контрэскарпа Араб-Табии, перешли через ров крытым ходом, провели минную галерею под внутренний гребень бруствера и, опрокинув взрывом контрэскарп, увенчали его. 1 июня Шильдер был ранен в ногу осколком гранаты, и все осадные дела на левом фланге были возложены на Эдуарда Ивановича. Он продолжил минные работы против контрэскарпа Араб-Табии, к 7 июня образовав взрывом вполне удобовосходимый обвал. Русские войска тотчас же заняли бруствер, Тотлебен лично руководил организацией в нем ложементов для защиты от вражеских стрелков, причем был при этом легко ранен в щеку.

К сожалению, все это не имело положительных последствий - 11 июня по приказу главнокомандующего осада с крепости Силистрия была снята. В этот же день на операционном столе скончался генерал Шильдер. Несмотря на неудачу под стенами дунайской твердыни, полученный опыт весьма пригодился Тотлебену. За мужество и героизм он был награжден орденом Святого Георгия четвертой степени и представлен к званию полковника.

Между тем все определеннее становились слухи о готовящейся высадке союзных войск в Крыму. Князь Михаил Горчаков, осведомленный о печальном состоянии инженерного дела в частях князя Меншикова, решил отправить Тотлебена к нему. В посланном письме Горчаков рекомендовал его как самого способного ученика Шильдера, указывал на боевой опыт Эдуарда Ивановича и всеми признанную храбрость. 10 августа 1854 Тотлебен приехал в Севастополь, обороной которого ему было суждено обессмертить своё имя.

Князь Александр Меншиков, прочитав послание Горчакова, сказал Тотлебену: «В городе стоит саперный батальон. Передохните после дороги и отправляйтесь обратно на Дунай». Однако Эдуард Иванович не уехал. На следующий день он провел осмотр фортов и береговых батарей Севастополя и нашел их в отличном состоянии. Положительный отзыв военного инженера, дойдя до ушей Меншикова, несколько улучшил отношение князя к Тотлебену. И хотя разговоры об отъезде уже не шли, Эдуард Иванович, продолживший осмотр укреплений, находился в положении прикомандированного к штабу волонтера.

Объехав наименее защищенные Корабельную и Городскую стороны города, Тотлебен представил свои соображения относительно работ по их укреплению, однако получил от Меншикова сухой ответ о том, что «крепость не ждет никаких покушений со стороны крымских татар». Все вопросы об усилении сухопутной обороны оставались открытыми до тех пор, пока в начале сентября по телеграфу не пришло известие о появлении союзного флота с десантом. Высадка, в которую князь все ещё не верил, стала очевидной, и русские войска спешно двинулись навстречу неприятелю к реке Альме. В городе же, где остались лишь флотские экипажи и четыре резервных батальона, начались спешные работы по возведению обороны на северной стороне, откуда, в случае поражения под Альмой, нужно было ожидать неприятеля. Руководил всеми работами Тотлебен, к слову, так до сих пор и не получивший официального назначения.

Благодаря самоотверженному труду рабочих и талантливому руководству Эдуарда Ивановича за одну неделю, по словам Владимира Корнилова, «было сделано больше, чем за год». Фронт позиции удалось довести до полутора километров, а по сторонам северного форта возвести ряд батарей. И все-таки к 8 сентября, когда русские войска подавленные вдвое превосходящим неприятелем были вынуждены отступить, северная сторона города оставалась практически беззащитной. Вся позиция оборонялась лишь фронтальным огнем 30 орудий, а гарнизон из одиннадцати тысяч плохо вооруженных моряков был не в состоянии выдержать удара шестидесятитысячной армии противника.

Однако «декорации», набросанные умелой рукой Тотлебена, ввели в заблуждение отправленных на рекогносцировку вражеских офицеров, доложивших руководству «о многочисленных мощных земляных укреплениях». Это сообщение, вместе с затоплением Корниловым кораблей, преградивших вход на рейд, заставило союзников вместо штурма обойти Севастополь фланговым маршем и закрепиться на южной стороне.

12 сентября Тотлебен был назначен заведующим всеми оборонительными работами Севастополя. Задача перед ним стояла одна - превратить город в Крепость. Успех этого предприятия казался немыслимым, 15 сентября он написал письмо жене, в котором попрощался с ней, так как полностью разделял единодушное желание гарнизона - умереть на позиции, но показать врагу «русскую защиту».

Тотлебен приступил к совершенствованию оборонительной линии сразу на всех направлениях и всеми средствами, способными затруднить штурм. Работа кипела и день, и ночь. На опорных пунктах строились новые укрепления, стрелковые траншеи связывали главные оборонительные точки, с судов свозились орудия, усиливая фронтальную защиту позиций. Рекогносцировки, проводимые неприятелем, давали преувеличенное представление о силе внезапно выросшей сплошной оборонительной линии, ощетинившейся орудиями крупного калибра. Тогда союзники выработали новый план, согласно которому штурм должен был состояться после бомбардировки города. Время, которое неприятель потратил на возведение осадных батарей, осажденные использовали, дабы достойно подготовиться к артиллерийскому состязанию, от результата которого зависел штурм. С 14 сентября по 5 октября Тотлебен построил свыше двадцати новых батарей.

Первое бомбардирование Севастополя произошло 5 октября. На Городской стороне наши артиллеристы подавили практически все батареи французов, однако на Корабельной - победа осталась за англичанами, обладавшими лучшей в мире осадной артиллерией. Наши укрепления, грозные издали, но выстроенные на скорую руку, рассыпались под ударами вражеских снарядов, а глиняные одежды амбразур обваливались от собственных выстрелов. Однако гарнизон выстоял, а поражение французских батарей заставило союзников отказаться от штурма.

В первые же ночи были исправлены все причиненные бомбардировкой повреждения, а затем начались новые работы по усилению фронта. Несмотря на ежедневную канонаду, Эдуард Иванович к 20 октября успел создать и вооружить еще двадцать батарей. В это же время от перебежчиков поступила информация о новом штурме, готовящемся в ноябре месяце. Не надеясь выдержать удар на передовых линиях, Тотлебен подготовил к подорванию ряд самых слабых бастионов, а на случай отступления с Корабельной стороны привел в оборонительное состояние все морские казармы, составив из них один общий редут. На Городской же стороне были переделаны все ближайшие к бастионам здания. В более прочных разместили каронады (чугунные пушки большого калибра), а выходы из продольных улиц заградили каменными баррикадами. Однако и этот штурм не состоялся.

Во время Инкерманского сражения Тотлебен находился на правом фланге. В ходе отступления он случайно оказался на дороге, где встала наша артиллерия, путь которой загородили повозки, расколоченные снарядами. Оставшись без прикрытия, орудия легко могли попасть в руки английских стрелков, преследовавших отступавшие войска. Эдуард Иванович остановил проходившую поблизости роту Углицкого полка, а также отправил к Истомину на Малахов курган донесение с просьбой о помощи. Вместе с вовремя подошедшим батальоном Бутырского полка и двумя батальонами Владимирского он атаковал англичан. Нападение, поддержанное огнем пушек, развернутых Тотлебеном, удалось в полной мере, а прибывшие саперы под прикрытием на руках вынесли орудия.

Временное ослабление деятельности противника после Инкерманского сражения дало Эдуарду Ивановичу возможность придать наскоро построенным укреплениям более солидный и долговременный характер. Расположенные в основных пунктах укрепления были сомкнуты и организованы горжи (тыльные части). Оборона Городской стороны была усилена возведением второй линии редутов и баррикад. Крупные работы также были предприняты на северной стороне - в случае высадки неприятеля на Каче. Вместе с этим повсеместно были улучшены сообщения, усилены профили и амбразуры, а для войск устроены блиндажи.

Зимой 1854-1855 годов осадные работы союзников продвигались чрезвычайно медленно. Тотлебен использовал это, дабы перейти к активной обороне. Основываясь на опыте кавказских войн, он прикрыл все наблюдательные посты бастионов завалами, дающими возможность наблюдать за противником с близкого расстояния, а также беспокоить его ружейным огнем. Позже Тотлебен изменил характер завалов, перестроив их в правильную систему ложементов.

В конце января к союзникам прибыли сильные подкрепления, а также приехал известный французский военный инженер генерал Ниель. Основное направление атаки было перенесено на Корабельную сторону прямо против Малахова кургана. Тотлебен, разгадав намерения неприятеля, также сосредоточил внимание на этом участке. На Киленбалочных высотах появились три новые линии укреплений, что позволило надолго отсрочить падение Малахова кургана. Также на холме впереди Малахова было организовано укрепление, названное Камчатским люнетом.

Усиление севастопольских твердынь вынудило союзников предпринять очередную попытку штурма. В конце марта осадные батареи открыли ураганный огонь, продолжавшийся с перерывами десять суток. Однако усиленное бомбардирование привело в полное расстройство лишь один IV бастион. Каждую ночь защитники города исправляли причиненные повреждения, и уже к рассвету оборонительная линия была в состоянии вести ответный огонь. Штурм опять был отменен.

Работы Тотлебена в последний период защиты города были направлены на общее укрепление Корабельной стороны и восстановление полуразрушенного IV бастиона. В конце мая началось третье, самое мощное бомбардирование. К вечеру следующего дня, когда передовые укрепления левого фланга русских были полуразрушены, союзные войска двинулись в атаку и после упорного сражения овладели Камчатским люнетом и Киленбалочными редутами. Однако неприятель не стал развивать успех, дав защитникам города время не только исправить причиненные повреждения, но и усилить самые угрожаемые участки. Штурм продолжился в начале июня. Несмотря на непрекращающуюся бомбардировку Корабельной стороны, гарнизон под личным наблюдением Тотлебена успевал исправлять все повреждения. В три часа ночи войска неприятеля бросились на штурм Малахова кургана, но были отбиты. Огромные потери союзники понесли от огня орудий, установленных на переднем фасе. Сам Эдуард Иванович во время боя был легко ранен в лицо осколком.

Потерпев неудачу, противник вновь вернулся к осадным работам. Тотлебен же приступил к организации широкой контрминной системы перед курганом, разработал план перекрестной артиллерийской обороны местности. Однако осуществить его талантливому инженеру не удалось. При спуске с Малахова кургана, ему прострелили навылет правую ногу. В течение первых двух месяцев Тотлебену пришлось перенести несколько операций. При этом он мог лишь изредка, не входя в подробности, выслушивать доклады и давать инструкции. Во дворе его дома не раз падали снаряды, однако инженер ни за что не соглашался перебраться на более безопасную северную сторону. Несмотря на лечение, рана воспалилась, и Эдуарда Ивановича в полубессознательном состоянии перевезли на хутор в долине Бельбека в одиннадцати километрах от Севастополя.

Чистый воздух и уход несколько восстановили силы Тотлебена, и в августе он снова начал помогать советами сменивших его инженеров. Однако никакие наставления не могли заменить его личного присутствия на бастионах, и дело быстро двигалось к развязке. В конце августа Эдуард Иванович вернулся в город, а спустя три дня с вала Северного форта наблюдал падение Малахова кургана.

Впоследствии деятельность Тотлебена во время обороны Севастополя вызывала множество разногласий. Одни провозглашали его гениальным инженером, полностью разделяя взгляды Нахимова, утверждавшего, что «без Тотлебена мы пропали бы», другие же осуждали практически все дерзкие новшества и импровизации, которые он ввёл при обороне абсолютно беззащитного к началу противостояния города. К тому же сам Эдуард Иванович был человеком с довольно сложным характером. Согласно отзывам современников он был резок с окружающими, безгранично самоуверен и убежден в своем превосходстве, чего никогда не находил необходимым скрывать. Все это, разумеется, не способствовало возбуждению симпатии к военному инженеру, однако даже недруги признавали его неподкупную честность, хладнокровность и мужественность в бою, постоянную заботу о простом солдате. Свою задачу по защите города Тотлебен выполнил великолепно. Отбросив все шаблоны, он точно определил положение основных укреплений, попеременно переносил деятельность на самые угрожаемые участки, за все время осады выполнял лишь самые необходимые в данный момент работы. А его контрминная деятельность полностью остановила подземные атаки союзников, в рядах которых не нашлось достойного противника. Помощник начальника штаба Аполлон Циммерман говорил, что во время перемирия британские и французские офицеры «с живейшим интересом просили им показать Тотлебена».

Труды Эдуарда Ивановича были оценены - весной 1855 его произвели в генерал-майоры с назначением в свиту императора. В первых числа сентября Тотлебен отбыл в Симферополь, дабы окончательно восстановить здоровье - ходить он все еще не мог и передвигался на костылях. Однако уже через неделю ему пришел приказ прибыть в Николаев и привести город в оборонительное состояние. Работы стартовали с той быстротой и энергией, с которой производились всегда под его руководством - уже в начале ноября Николаев, стратегическое значение которого в связи с падением Севастополя возросло, превратился в огромный укрепленный лагерь.

В конце 1855 года Тотлебену разрешили вернуться в Санкт-Петербург, где поручили заведовать работами по укреплению Кронштадта. За зиму поперек Северного рейда было заложено пять новых батарей по 15-25 орудий каждая. Также было организовано временное заграждение из свай количеством свыше 80 000. Однако военные действия, ожидавшиеся на Балтийском море, так и не состоялись, и в марте 1856 был подписан Парижский мирный договор.

Киев, Лысая гора, Лысогорский форт, потерна N4

В начале лета Тотлебена командировали для обследования крепостей Балтийского побережья, а по возвращении он присутствовал на торжественном короновании императора Александра II. В середине сентября того же года Эдуард Иванович отправился за границу для лечения, а также изучения тамошних крепостей. Он посетил Германию, Бельгию, Францию, Италию, Австрию, Голландию и вернулся в Санкт-Петербург лишь в октябре 1858.

Спустя год Тотлебен был назначен главой Инженерного департамента, причем согласился на должность лишь при условии предоставления ему прав распоряжаться личным составом корпуса военных инженеров. В период с 1863 по 1877 годы Эдуард Иванович фактически находился во главе созданного Главного Инженерного управления. Основное внимание его в это время было обращено на завершение начатого еще при Николае I дела организации крепостной обороны границ нашей страны. В 1862 Тотлебен представил военному министру записку под названием «Общий обзор состояния крепостей Империи…». Впоследствии этот доклад много лет служил руководством при реализации работ по усилению наших оборонительных линий. Однако осуществить все предложения Тотлебена, даже при их одобрении императором, оказалось невозможно - не позволяло положение финансов. К тому же техника в это переходное время делала такие успехи, что представлялось рискованным предпринимать дорогостоящие постройки. В итоге было решено провести модернизацию только в двух пунктах нашей пограничной полосы - Керчи и Кронштадте. К осени 1863 Тотлебенг значительно усовершенствовал Кронштадтские верки, укрепил устья Невы, построить батареи на Канонерском, Гутуевском и Крестовском островах, в Чекушах и Галерной гавани, а также усилил крепости Свеаборг и Выборг, построил укрепленный лагерь около Тавастгуса. В ходе перестройки один из кронштадских фортов - «Великий князь Константин» - был впервые в мире снабжен брустверами из бронированной стали. Помимо этого, небольшие усовершенствования были проведены в крепостях: Динабурге, Динамюнде, Александровской цитадели, Новогеоргиевске, Брест-Литовске, Замостье и Николаеве. За производством работ Эдуард Иванович следил лично, что вынуждало его на месяцы покидать Санкт-Петербург. Однако личное присутствие оказывало огромное влияние на качество и скорость работ, останавливало различные злоупотребления. Во время подобных объездов Тотлебен проводил на стройках целые дни. Вставать он предпочитал в 4 часа утра, к 5 он уже был на месте и трудился до 6-7 часов вечера с перерывом в один час.

Огромное внимание Тотлебен обращал и на техническую часть. Он внимательно следил за всеми улучшениями, появляющимися в западноевропейском военном деле, стараясь путем учреждения особых комиссий и организации экспериментов удержать за Россией тот перевес, который она имела в области инженерного дела в эпоху Николая I. Необходимо отметить, что Эдуард Иванович не поддерживал ломку военной структуры, которая возникла в России после Крымской войны. Тотлебен считал неразумным забвение основ военной организации, исторически выработавшихся в России за пятьдесят лет, порицал «искание света» на Западе, где, по его мнению, военное дело стояло на более низкой ступени. Свои взгляды он всегда высказывал громко и открыто, что сделало ему репутацию «тормоза реформ» и «ограниченного приверженца николаевских порядков».

Много времени Тотлебен уделял Инженерному училищу и академии. Он внимательно следил за учебными программами, проводил переговоры с профессорами, просматривал проекты старшего курса, каждый год выступал перед офицерами с лекциями об артиллерийском вооружении наших крепостей. Являясь, прежде всего, практиком, Тотлебен приложил много усилий к развитию в инженерных войсках различных тренировочных работ, благодаря его заботам получили применение совместные занятия саперов и артиллеристов. В 1867 году Тотлебен занимался выработкой устава «Общества попечения о раненых и больных воинах», и ездил в Москву для совещания с митрополитом Филаретом. Любопытно, что одним из друзей Тотлебена был Федор Достоевский. В 1856 году Эдуард Иванович просил Александра II помиловать писателя, осужденного по статье «политический преступник». Как следствие этого Федор Михайлович был произведен в прапорщики, ему вернули дворянство и разрешили заниматься писательским делом.

Перед русско-турецкой войной 1877-1878 годов Тотлебен был назначен главным распорядителем обороны Черноморского побережья. К началу октября 1876 Керчь, Очаков, Одесса, Севастополь и Поти были подготовлены им к встрече неприятеля. Однако в самый разгар деятельности Эдуард Иванович был отозван в Северную столицу. Причиной оставления «не у дел» стало его несочувствие предстоявшей войне, о чем он открыто заявлял. Тотлебен говорил, что наша страна не готова к войне, и миллионы, ассигнованные на нее, выгоднее потратить на постройку крепостей и флота, развитие железнодорожной сети, перевооружение армии. Он указывал на необходимость организации широкой базы, окапывания на позициях и основательной артиллерийской подготовки атак, что в военных кругах считалось едва ли не трусостью.

Most Crimea Fortess

После плевненских неудач о Тотлебене вспомнили, и, после того как командование отказалось от затеи овладеть городом открытой силой, император приказал вызвать к армии Эдуарда Ивановича. В конце сентября 1877 он прибыл на место и в течение четырех дней проводил рекогносцировку местности. В тот момент силы Западного отряда - 78 тысяч человек при 404 орудиях - удерживали позиции между Тученицким оврагом и деревней Вербицы, занимая едва ли треть всей линии вокруг Плевны. При войсках имелся лишь один саперный батальон и ни одного инженерного офицера, действия артиллерии не были объединены, снабжение и санитарная часть организованы крайне плохо. Тотлебен писал: «Печально видеть все эти бедствия, остается лишь удивляться русскому солдату, с покорностью и терпением переносящего все лишения, непогоду и голод».

В начале октября подошли подкрепления в лице гренадерских и гвардейских пехотных и кавалерийских дивизий. С их прибытием количество русско-румынских войск под Плевной выросло до 160 тысяч человек. Убедившись, что силой город не взять, Тотлебен отбросил и все планы по осаде, предложив последний вариант - блокаду. По расчетам Эдуарда Ивановича продовольствия у турков должно было хватить на пару месяцев, благодаря чему главный минус блокады - долговременность - отпадал.

Операция по смыканию блокадного кольца была выполнена быстро и оперативно при участии прибывшей гвардии. Затем Тотлебен занялся проблемами усиления позиций массой новых укреплений, ввёл изменения в уже существующие фортификационные постройки, установил строгое управление огнем артиллерии. Помимо этого он улучшал условия, в которых находились русские войска. Особое внимание Эдуард Иванович обратил на организацию санитарной части, устроил более правильную систему эвакуацию больных. Злоупотребления интендантов заставили его передать вопросы снабжения частей войсковым начальникам, что привело к значительному улучшению пищи и одежды. А к середине октября были подготовлены теплые землянки с печами.

Тотлебену оставалось лишь спокойно дожидаться результатов блокады, но и это было нелегкой задачей, поскольку и сам главнокомандующий, и его опытнейшие военачальники (в частности Скобелев и Гурко) стояли за энергичный образ действий. 19 октября пришел приказ о разделении сил, блокировавших один и тот же укрепленный лагерь, на две самостоятельных группы с двумя независимыми руководителями, обладавшими к тому же диаметрально противоположными характерами: предприимчивым и лихим кавалеристом Иосифом Гурко и методичным, до крайности осторожным Тотлебеном. Началась путаница, усилившаяся из-за болезни Эдуарда Ивановича. Лишь в начале ноября вновь сформированный отряд под предводительством Гурко двинулся к Балканам, и Тотлебен, наконец, стал полновластным распорядителем блокады.

Блокадная линия была разбита Тотлебеном на 6 участков, оборону каждого из которых он вверил отдельному начальнику. На 47 километров обложения приходилось 125 тысяч человек и 496 орудий. В конце ноября 1877 в связи с нехваткой пищи турецкая армия пошла на прорыв. В ходе завязавшегося боя турецкие солдаты понесли ощутимые потери, но, тем не менее, сумели захватить три линии траншей. Однако артиллерийский огонь и подошедшие подкрепления в лице русских гренадеров вынудили их сначала залечь в окопах, а затем обратили в беспорядочное бегство. В 2 часа дня неприятельские войска сложили .

В феврале 1878 Тотлебен получил телеграмму, предписывавшую ему немедленно выехать в Санкт-Петербург, сдав командование Александру Дондукову-Корсакову. В марте император имел с Эдуардом Ивановичем разговор на тему овладения Константинополем и закрытии Босфора для английских кораблей, стоявших у Принцевых островов и грозивших прервать наши сообщения с черноморскими портами. Выполнение обоих мероприятий Тотлебен признавал выполнимыми, и в апреле 1878 года вышел приказ о его назначении главнокомандующим действующей армии.

К несчастью, Тотлебен, будучи гениальным военным инженером, не обладал ни талантом полководца, ни широкими стратегическими взглядами. Его излишняя осторожность привела к тому, что своё командование он ничем не ознаменовал. Отказавшись от выполнения проектов, которые в Санкт-Петербурге казались ему легко выполнимыми, Тотлебен нашел более целесообразным отойти к Адрианополю. Там он деятельно заботится об обеспечении болгарам возможности отстаивать свою независимость, хлопотал об устранении европейских комиссаров и о создании местной милиции с русскими кадрами. За это время турки успели собрать около Константинополя 80-тысячное войско и возвести укрепленные позиции.

Севастополь - Могила Тотлебена - Братское кладбище

В сентябре 1879 года Тотлебен был назначен командующим войсками Одесского военного округа, а в мае 1880 - Виленского округа, а также Виленским, Гродненским и Ковенским генерал-губернатором. Многочисленные болезни все меньше и меньше позволяли ему выполнять государственные дела, к которым к тому же Эдуард Иванович не чувствовал влечения, предпочитая большую часть времени уделять вверенным войскам. Весной 1882 Тотлебен подхватил воспаление легких и отправился для лечения за границу. Там он поправился, однако его общее состояние продолжало оставаться критическим, к тому же начались проблемы со зрением. Зиму 1883 он провёл в Висбадене, а весной перебрался в курортный город Соден, где и скончался 19 июня 1884 года. Тело его было перевезено в Ригу, однако император нашел более правильным, чтобы останки севастопольского героя покоились у валов, выстроенных им в памятные дни обороны. В октябре 1884 прах Тотлебена был похоронен на Братском кладбище Севастополя.

По материалам книги Н.К. Шильдера «Генерал-адъютант Эдуард Иванович Тотлебен» и сайта http://genrogge.ru/

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Знаменитый военный инженер, инженер-генерал (1869). Герой Крымской войны 1853-1856 годов и русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Граф (с 1879 года), член Государственного совета (с 1879 года). Генерал-губернатор Одессы и командующий войсками Одесского военного округа (1879-1880), генерал-губернатор Вильны и командующий войсками Виленского военного округа (1880-1882).

Тотлебен происходил из старинного обедневшего дворянского рода германского происхождения. Отец - Иоганн Генрих Тотлебен (1781-1855), коммерсант.

Жена (с 1852 года) - Викторина Леонтьевна фон Гауф (1833-1907), кавалерственная дама ордена Св. Екатерины (малого креста). Супруги имели 3 сыновей и 10 дочерей.

После переезда семьи в Ригу учился в частном пансионе. В 1832 году поступил в Главное инженерное училище в Петербурге. В 1838 году юноша был вынужден прервать обучение из-за болезни сердца и вернуться в Ригу. Он был принят в Рижскую инженерную команду, где мог практиковаться в инженерном деле. Затем перешел в гренадерский саперный батальон в Динабурге, а с 1840 года служил поручиком в учебном саперном батальоне под Петербургом. Там его заметил знаменитый военный инженер генерал-адъюнкт К.А. Шильдер. По его поручению Тотлебен разработал трубную контрминную систему для борьбы с подземными минными галереями противника. За это он получил орден Св. Станислава 3-й степени (1842), орден Св. Анны 3-й степени (1847).

В 1848 году Эдуард Иванович был отправлен на Кавказ. Здесь он проявил себя смелым инженером и сапером. За активное участие в боевых действиях был награжден орденом Св. Владимира 2-й степени и чином капитана. Вернувшись с Кавказа в 1849 году, Тотлебен стал адъютантом генерала Шильдера, командовавшего инженерами армии в Варшаве. С 1851 года служил гвардейским инженером в Петербурге (стал начальником инженеров Гвардейского и Гренадерского корпусов).

Еще полнее инженерный талант Тотлебена раскрыла Крымская война (1853-1856). В 1854 году он стал помощником Шильдера в Дунайской армии: здесь они занимались инженерным обеспечением переправы корпусов князя М.Д. Горчакова через Дунай. Затем, после ранения Шильдера, он возглавил осадные работы под Силистрией.

В августе 1854 года Эдуард Иванович был направлен в крымскую армию А.С. Меншикова для укрепления Севастополя. Он активно расширял линию оборонительных укреплений города, возводил новые форты и бастионы. В результате вокруг Севастополя выросла сплошная линия обороны. За это в сентябре 1854 года Тотлебен был удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени и чина инженер-полковника. Он продолжил инженерные работы в городе и с началом в октябре бомбардировок англо-французско-турецкими войсками, вынужденных отказаться от открытой атаки Севастополя. Его защитники смогли отбить несколько вражеских штурмов. В марте 1855 года Тотлебен получил чин генерал-майора. 8 июня 1855 года он был ранен в ногу. После начала эвакуации из города, Эдуард Иванович отправился в Симферополь. Вскоре он получил чин генерал-адъюнкта и после нескольких месяцев оборонительных работ в Николаеве вернулся в Петербург (декабрь 1855-го). В 1856 году Инженерная академия наградила его золотой медалью за оборону Севастополя.

В 1856-1858 годах генерал путешествовал за границей, изучая инженерное дело Франции, Германии, Бельгии, Голландии. В 1858 году был назначен директором инженерного департамента Военного министерства, а затем товарищем генерал-инспектора по инженерной части. Под его руководством осуществлялась модернизация инженерного дела (введение нарезного оружия и т.п.), разрабатывались планы работ по развитию оборонительных укреплений пограничных крепостей, было введено обучение саперному делу кавалеристов, артиллерии и пехоты. В 1869 году Тотлебен получил высший чин инженер-генерала, в 1871 году был награжден орденом Св. Александра Невского. В 1874-м он руководил реорганизацией инженерных войск.

Во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов Э.И. Тотлебен вновь проявил свой талант. После трех неудачных штурмов Плевны генерал возглавил осадные работы вокруг города (с сентября 1877 года). Он организовал шесть участков линейного обложения Плевны, улучшил систему снабжения войск, создал пояса укреплений, проложил линии телеграфа. В ноябре Плевна пала. С апреля 1878-го по январь 1879 года Эдуард Иванович командовал всей действующей армией. Он организовывал ее возвращение домой, вел переговоры по подписанию мира. За военные заслуги был награжден орденом Св. Георгия 2-й степени и орденом Св. Андрея Первозванного (1879). Тогда же получил титул графа и стал членом Государственного совета. В 1879-1880 годах в Одессе, а в 1880-1882 годах в Вильне Тотлебен занимал пост генерал-губернатора и командующего войсками военного округа.

В 1882 году генерал отправился заграницу для поправки здоровья. 19 июня (1 июля) 1884 года он скончался в местечке Бад-Зоден близ Франкфурта-на-Майне. Похоронен в Риге, вскоре после этого перезахоронен на Братском кладбище Севастополя.

В честь Э.И. Тотлебена назван бульвар в Софии и село в Болгарии (здесь каждый год празднуется его день рождения). В Плевне инженеру установлен памятник-бюст.

Сочинения:

Описание обороны г. Севастополя. В 3-х тт. СПб., 1863.

Болезнь сердца помешала окончить полный курс наук в инженерном училище. Он был зачислен в Рижскую инженерную команду, а в 1840 переведен в учебный сапёрный батальон. Здесь он обратил на себя внимание генерала Шильдера, от которого получил поручение заняться трубною минной системой. Для дальнейшего ее исследования был послан с командою сапёров в Киев, где заведовал работами при производстве в обширных размерах опытов подземной войны.трубною минной системой. Для дальнейшего ее исследования был послан с командою сапёров в Киев, где заведовал работами при производстве в обширных размерах опытов подземной войны.усский военный деятель, знаменитый военный инженер

В 1848 отправился на Кавказ и принял там участие в нескольких экспедициях. Содействовал успешному ходу осады Гергебиля, где он в 80 саж. от стен аула заложил летучей сапой брешь-батарею. В 1849 заведовал всеми работами по осаде укрепления Чох; совершив смелую ночную рекогносцировку перед фронтом укрепления, он заложил в 30 саж. от укрепления передовую параллель с 2 брешь-батареями. По возвращении с Кавказа Т. был назначен адъютантом к генералу Шильдеру, а в 1851 перешел в гвардейские инженеры и поселился в Петербурге, где руководил практическими работами гвардейского саперного батальона во время лагерных сборов.

Крымская война

В начале 1854 был вызван в главную квартиру Дунайской армии и здесь исполнил ряд поручений ген.-адъют. Шильдера, совершил под огнем турецких батарей ряд блестящих рекогносцировок и выработал план атаки укреплений при Калафате. С начатием подготовительных работ по осаде Силистрии Т. был назначен траншей-майором. Когда генер. Шильдер был ранен, Т. принял заведование всеми работами и 7-го июня взорвал весь фронт передового укрепления Араб-Табия. Когда осада Силистрии была снята, Т. был послан в Севастополь, где ожидалась высадка неприятеля. Сначала главнокомандующий, князь Меншиков, полагал, что союзники, за поздним временем года, не решатся предпринять высадку в Крым, и отклонил предложение Т. немедленно приступить к оборонительным работам. Они были начаты только тогда, когда высадка уже состоялась. Т. расширил фронтальную позицию на линии Северного укрепления и почти заново создал оборонительную линию на южной стороне. За недостатком времени нельзя было и помышлять о возведении сильных и правильных укреплений; приходилось работать одновременно на всех пунктах, пользуясь всякими средствами, между прочим - и вооружением утратившего теперь свое прямое назначение флота. При устройстве своей оборонительной линии Т. принял в основание следующие начала: избирается ближайшая к городу позиция, обусловленная существующими укреплениями, и на главных ее пунктах выставляется сильная артиллерия; эти пункты соединяются траншеями для ружейной обороны и для помещения прикрытий; между главными пунктами кое-где ставятся еще отдельные батареи; таким образом все подступы к городу должны получить сильную фронтальную и фланговую оборону пушечным и ружейным огнем. Работа велась беспрерывно днем и ночью. В короткое время там, где незадолго до того неприятельские рекогносцировки обнаруживали лишь слабые укрепления с большими ничем не защищенными промежутками, выросла сплошная оборонительная линия. Союзники вынуждены были отказаться от намерения взять Севастополь открытой атакой и 28 сентября начали свои осадные работы. Первое бомбардирование Севастополя 5 окт. показало силу севастопольских укреплений и их выгодно направленного артиллерийского огня. Тогда неприятель обратился к подземной войне и задумал взорвать 4-й бастион, но и здесь Т. его предупредил, встретив неожиданно искусно подготовленною сетью минных галерей. 8 июня Т. был ранен в ногу пулей навылет, но, несмотря на болезненное состояние, продолжал руководить оборонительными работами, пока состояние его здоровья настолько ухудшилось, что он был вынужден оставить Севастополь. После падения Севастополя Т., назначенный генерал-адъютантом, был вызван в Николаев для приведения его в оборонительное положение. Объяснительная записка Т. по вопросу об укреплении Николаева представляет одну из самых ценных его научных работ. Идеи, высказанные им здесь под свежим впечатлением пережитых боевых опытов, открывают новую эру в фортификационном искусстве и резко отступают от традиций, царивших до того времени даже во Франции, несмотря на опыты наполеоновских войн. Т. указывает на необходимость иметь систему фортов с промежуточными артиллерийскими позициями, к которым должны подходить железные дороги, рассматривает значение фортов, как главных опорных пунктов борьбы, и выясняет распределение всех родов оружия и роль каждого из них. = этот материал возможно не имеет прямого отношения к теме Тотлебена Эдуарда Ивановича, но будет возможно полезен людям = В г. Одесса в данный момент (т.е. на 09.07.2006-го года) живёт внук графа Тотлебена Э.Н., который долгое время при советской власти скрывался под вымышленной фамилией, и только совсем недавно открыл свою истинную фамилию. У него сохранились документы о деяниях деда, и он сам провёл огромную работу, чтобы знать для себя, кем же на самом деле был его дед. Если люди заинтересованы в изучении жизни графа Тотлебена Э.И., то им лучше разыскать его внука Тотлебена А.Н.

Руководство инженерным ведомством

По возвращении в Петербург принял на себя заведование усилением Кронштадтских укреплений, после чего в течение 2 лет занимался изучением крепостей Германии и Франции и организации там инженерного дела. В 1859 назначен директором инженерного д-та, в 1863 - товарищем ген.-инспектора по инженерной части. В 1863, вследствие ожидавшихся политических осложнений, под наблюдением и руководством Т. принят ряд мер по приведению в оборонительное положение наших крепостей; усилены Свеаборг, Динабург и Николаев, укреплены Выборг и устья Невы и Зап. Двины; Кронштадт обеспечен от атаки флота. В 1869 составил проект укрепления Киева. В качестве председателя артиллерийской инженерной комиссии принял деятельное участие в вооружении наших крепостей нарезными орудиями. В то же время работал над реорганизацией наших инженерных войск соответственно новейшим требованиям военной науки. С 1871 по 1875 был занят разработкой новой системы оборонительных линий, с их главными крепостными опорными пунктами. Для этой цели он произвел ряд изысканий у Брест-Литовска, Ковны, Белостока, Гониондза, Гродны, Дубна и Проскурова. В 1873 г., в особом совещании о стратегическом положении России, под председательством Государя, был принят план Т., главные мысли которого были следующие: 1) усилить Новогеоргиевск, Ивангород и Варшаву передовыми укреплениями и построить передовые укрепления вокруг Бреста, для прикрытия железных дорог; 2) укрепить Гродну, Ковну и позицию под Вильной, возвести укрепления у мст. Осовец и обеспечить переправу через р. Зап. Двину у Риги; 3) построить укрепления впереди Дубна и Проскурова; 4) усилить передовыми укреплениями Бендеры и устроить укрепления у Очакова и Ямполя.

Восточная война

Работы по исполнению этого плана были остановлены восточной войной 1877-1878. В 1876 Т. был вызван в Ливадию и назначен главным распорядителем по обороне Черноморского побережья. В Керчи, Очакове, Одессе и Севастополе Т. были установлены мины, возведены новые батареи и усилено вооружение. В конце 1876 вернулся в Петербург и лишь 2 сентября 1877, когда осада Плевны затянулась, был вызван на театр военных действий, где принял руководство осадными работами под Плевной. После взятия Плевны был назначен начальником восточного отряда, но 8 февраля был вызван в Петербург, для совещания по вопросу о занятии Босфора и о закрытии его для английского флота, стоявшего у Принцевых о-вов. Назначенный вслед затем главнокомандующим, Т., по прибытии к армии, нашел, что занятие Босфора около Буюк-дере, при невозможности заграждения пролива минами и обеспечения сообщения с нашими черноморскими портами, бесцельно, и что в случае успешного штурма Константинополя выгоды будут иметь лишь временный характер, а в случае неудачи могут быть потеряны результаты предыдущей кампании. Ввиду этого задачей Т., как главнокомандующего, было поддержать нашу дипломатию во время ее переговоров о заключении окончательного мира, побуждая турецкое правительство к скорому и точному выполнению русских требований, и руководить возвращением русских войск на родину. В то же время предложил ряд мер для подготовки Болгарии к самозащите после ухода наших войск.

За заслуги во время войны 1877-1878 награжден был орденами св. Георгия 2-й ст. и Андрея Первозванного, а по случаю 25-летия со дня 1-го бомбардирования Севастополя возведен в графское достоинство. Известный бельгийский инженер Бриальмон признает Т. самым замечательным инженером XIX в.

Поздние годы

В 1879 назначен был временным одесским генерал-губернатором и командующим войсками Одесского округа. В 1880-1884 назначен на тот же пост в Северо-западный край (виленским генерал-губернатором). В Кейданах в принадлежавшем ему имении в 1880-1882 устроил парк, соорудил дворец и минарет в память войн с турками, напоминающий о минарете в Плевне сохранившийся до сих пор в городском парке. Минарет породил местные предания, в частности, о том, что он построен для удовлетворения религиозных потребностей любовницы турчанки. Умер в Германии, был временно похоронен в часовне-мавзолее на кладбище у лютеранской церкви в Кейданах, позднее перезахоронен в Севастополе.

Главные научно-литературные труды

Описание обороны Севастополя (со многими сотрудниками, 1872).

Записка к проектам вооружения сухопутных крепостей.

Граф (1879), генерал-адъютант (1855), военный инженер-генерал (1869). Один из первых людей, удостоенных звания Почетный гражданин Севастополя «За вклад в дело защиты города Севастополя и проявленное усердие» (решение городской думы от 1866 года).

Родился 8 мая 1818 года в семье купца 2-й гильдии, лютеранин. В возрасте 10 лет был помещен в пансион доктора Гюттеля - лучшее частное учебное заведение в Риге того времени.

В 1832 г. отец определил Эдуарда Ивановича в Главное инженерное училище в С -Петербурге.

1836 г. его произвели в полевые инженер-прапорщики но спустя два месяца отчислили по болезни на службу в Рижскую инженерную команду. После лечения дома в ноябре 1836 г. Тотлебен вернулся в С.-Петербург. Проучившись, год в младшем офицерском классе и получив в 1838 г. при переходе в старший класс чин подпоручика, он снова заболел, что помешало окончить «полный курс наук» в училище.

5.02.1838 г. Тотлебена вновь отчислили от инженерного училища в Рижскую инженерную команду. В апреле 1839 г. его по личной просьбе перевели поручиком в гренадерский саперный батальон, а в июле 1840 г. в учебный саперный батальон . Здесь происходит встреча Эдуарда Ивановна с генерал-адъютантом К. А. Шильдером, оказавшая большое влияние на дальнейшую судьбу Тотлебена. Генерал быстро оценил знания и старание по службе молодого офицера и поручил ему заняться изучением и практическими вопросами контр-минной войны, как средства для восстановления равновесия между осадой и обороной крепостей.

В 1845 г. за отличие по службе Э. И. Тотлебена досрочно произвели в штабс-капитаны, в 1848 г. командировали на Кавказ, где он принял участие в боевых действиях против горцев. На Кавказе Тотлебен отличился при взятии аулов Гергебиля и Чоха, за что в 1849 г. был произведен в капитаны и награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом .

В 1850 г. Эдуарда Ивановича перевели во 2-й саперный батальон с назначением адъютантом к начальнику инженеров Действующей армии генерал-адъютанту Шильдеру.

В 1851-1853 гг. Тотлебен служил в управлении начальника инженеров Гвардейского и Гренадерского корпусов, 16.01.1854 г. был произведен в подполковники и назначен на Дунай в Действующую армию. Пять месяцев Эдуард Тотлебен провел в траншеях при осаде турецкой крепости Силистрия, исполняя должность траншей-майора. За мужество и героизм его наградили орденом Св. Георгия 4-й степени и представили к званию полковника .

После получения главнокомандующим Южной армией кн. М. Д. Горчаковым известий о намерении союзников высадиться в Крыму, он вызвал Тотлебена к себе. «Поезжайте сейчас в Севастополь и осмотрите в каком положении он находится, - сказал Горчаков. - Вот Вам письмо князю Меншикову в котором сказано, что посылаю ему лучшего ученика Шильдера, военного инженера, изучившего основательно военное искусство но благоразумнее своего наставника в применении, - человека, знающего свое Дело, и испытанной храбрости. Я прошу князя задержать вас только в том случае, если он найдет нужным удержать вас при себе, в противном случае прошу немедленно отправить вас обратно ко мне, поскольку я в вас нуждаюсь» .

10.08.1854 г. Эдуард Иванович прибыл в Севастополь и вечером того же дня явился к кн. А. С. Меншикову. Прочитав письмо кн. Горчакова, главнокомандующий военно-сухопутными и морскими силами в Крыму кн. Меншиков сообщил свое решение Тотлебену: «Отдохните после дороги, а затем поезжайте к своему князю на Дунай» (5, с. 259, 262). Решив добросовестно выполнять наказ кн. Горчакова, подполковник Тотлебен на другой день приступил к осмотру береговых батарей. Меншиков, узнав о восторженных отзывах Эдуарда Тотлебена об обороне города с моря, отметил в разговоре со своим адъютантом: «Сюда приехал из Дунайской армии саперный офицер и очень мне понравился. Он там состоял при Шильдере, и кажется, был его любимцем, что само по себе уже выгодно его рекомендует» .

На следующий день Эдуард Иванович был приглашен к князю на обед после которого Меншиков разрешил ему осмотреть укрепления Севастополя и с сухопутной стороны. Слабость этих укреплений была очевидной, что послужило предметом разговора с главнокомандующим. После обсуждения этого вопроса кн. Александр Сергеевич отметил: «Первого инженера встречаю дельного и скромного». Не получив от Меншикова никаких поручений, Тотлебен на правах волонтера стал ежедневно объезжать Севастопольские укрепления и составлять свой план защиты города с суши. Нередко в этих поездках он сопровождал кн. А. С. Меншикова.

Получив известие о появлении союзного флота с десантом, 2 октября 1854 г. русские войска двинулись к реке Альме. Для усиления обороны Севастополя начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В. А. Корнилов прекратил все портовые работы и распределил рабочих по сухопутным укреплениям, строительство которых он поручил Тотлебену. Эдуард Иванович по приказу адмирала Корнилова превратился из волонтера в «распорядителя работ» по укреплению Северной стороны, а затем и Южной . В.А. Корнилов убедился на деле в инженерном таланте Тотлебена. Он признал в нем инженера-практика, способного создать оборонительную линию на глазах многочисленной неприятельской армии, которая могла ежечасно попытаться ворваться в почти беззащитный город.

Э. И. Тотлебен приступил к строительству укреплений и совершенствованию оборонительной линии на всех направлениях всеми возможными средствами, способными затруднить штурм. На опорных пунктах он решил установить мощную артиллерию, соединить эти пункты траншеями для ружейной стрельбы, усилив их там, где необходимо, батареями. Все подступы к городу защищались фронтальным и фланговым огнем, как пушечным так и ружейным.

Ежедневно от 5 до 6 тыс. рабочих днем и ночью строили укрепления Севастополя. Не ожидая окончания постройки батарей, на них устанавливали орудия.

15.09.1854 г. Эдуард Иванович написал жене письмо, в котором он прощался с семьей, считая себя и гарнизон обреченным на смерть.

Спустя 3 дня настроение Тотлебена меняется: «В настоящее время обстоятельства улучшились; батареи растут как грибы… Неприятель кажется, в нерешительности, так как без значительных потерь взять Севастополь нельзя.» .

Ежедневно адмирал В. А. Корнилов и Э. И. Тотлебен совместно обсуждали вопросы, касающееся защиты Севастополя, после чего начальник штаба гарнизона приказывал исполнять то, что предлагал инженер. Военный историк генерал Н. Шильдер, автор двухтомной биографии Э. И. Тотлебена, так кратко и емко характеризовал его деятельность в Севастополе: «Тотлебен не обладал умом теоретика, это был по преимуществу ум - практик. При таком складе ума и дарований Тотлебен не сделал новых шагов и открытий в инженерной науке, но он умел только с необыкновенным искусством пользоваться обстоятельствами» .

21 сентября 1854 г. кн. Меншиков в письме Николаю I с особой похвалой отзывался об Эдуарде Тотлебене: «Не могу не засвидетельствовать перед Вашим Величеством о примерном усердии и знании своего дела этого офицера» . В конце сентября кн. Меншиков сообщал кн. Горчакову: «Стараниями Тотлебена Севастопольские укрепления значительно усилены, и вам я благодарен как за величайшую услугу, за то, что послали мне сюда Тотлебена» .

Сразу после начала строительства французами и британцами осадных батарей Эдуард Иванович предложил усилить артиллерию на оборонительной линии таким образом, чтобы русские контр-батареи были построены ранее неприятельских с числом орудий вдвое большим, чем у противника. Несколько позднее, в конце 1854 г., Тотлебен сравнивал осаду Севастополя с шахматной партией одинаково сильных игроков, которые не в состоянии поставить друг другу мат, и с уменьшением числа фигур продолжают находиться в одинаково хорошем пли плохом положении.

21 сентября 1854 г. Эдуарда Ивановича назначили начальником инженерной службы Севастопольского гарнизона и произвели в полковники . Спустя неделю, 5.10.1854 г., во время первой бомбардировки Севастополя союзниками оборонительные сооружения города, построенные по планам и под руководством Тотлебена, сдавали свой первый экзамен.

В ходе артиллерийской дуэли практически все французские батареи были подавлены русскими моряками-артиллеристами, но британцы обладавшие лучшей осадной артиллерией в мире, смогли разрушить 3-й бастион и нанести серьезные повреждения другим укреплениям Корабельной стороны. И все же гарнизон выстоял. Вклад Тотлебена в дело обороны города во время первой бомбардировки Николай I оценил производством во флигель-адъютанты .

24 октября 1854 г., во время Инкерманского сражения, находясь при отступлении русских войск в арьергарде, Тотлебён принял на себя командование частью пехоты и не позволил британцам захватить полевую артиллерию защитников .

Осенью-весной 1854-1855 гг. полковник Тотлебён спланировал и построил вторую линию опорных пунктов на Городской стороне (Чесменский, Ростиславский, Язоновский редуты), систему ложементов впереди редута Шварца и 4-го бастиона, возглавил контр-минную войну перед 4-м бастионом. Ни один шаг в подземной войне не делался без ежедневных указаний Эдуарда Ивановича. По мнению Э. И. Тотлебена, успехи русской контр-минной войны перед 4-м бастионом способствовали продлению осады города по меньшей мере на 5 месяцев . В ночь с 10 на 11 февраля 1855 г. на восточном берегу Килен-балки под руководством Эдуарда Ивановича защитники города заложили редут, названный Селенгинским, рядом с ним в ночь с 16-го на 17-е Волынский редут, а в ночь с 26-го на 27-е февраля 1855 г. - Камчатский люнет перед Малаховым курганом.

Полковник Генерального штаба А. Э. Циммерман свидетельствовал, что во время перемирия французские и британские офицеры «с живейшим любопытством просили показать им Тотлебена» .

В апреле 1855 г. флигель-адъютант Его Величества полковник Эдуард Тотлебён был произведен в генерал-майоры с назначением в Свиту Его Величества . По приказу Александра II имя Тотлебена было выбито на мемориальной мраморной доске в Николаевском инженерном училище .

Сразу же после получения известия об успешном отражении гарнизоном Севастополя штурма 6.06.1855 г. Император прислал в осажденную крепость два ордена Св. Георгия 3-й степени, одним из которых был награжден Эдуард Иванович «в воздаяние примерных трудов по возведению Севастопольских укреплений, составляющих образец инженерного искусства, и в награду блистательной храбрости и мужественного хладнокровия, оказанных 6 июня при отражении неприятельского штурма» .

8 июня 1855 г., вечером, спускаясь с Малахова кургана к батарее Жерве, генерал-майор Тотлебён был ранен британской штуцерной пулей в правую ногу ниже колена. Его тотчас на носилках перенесли на квартиру на Екатерининской улице напротив церкви Михаила Архангела. Здесь рана была осмотрена доктором Гюбенетом. На следующий день неприятельская бомба упала во дворе дома Тотлебена, оставаться в нем стало не безопасно, но Эдуард Иванович не захотел переезжать на Северную сторону. Его перевезли в казематы Николаевской батареи, где здоровье начальника инженерной службы Севастопольского гарнизона стало заметно ухудшаться. Тогда по настоянию врачей генерала Тотлебена отправили на хутор помещика Сарандинаки в долине Бельбека в 11 верстах от Севастополя. Там он находился до конца осады .

Северной стороне, Эдуард Иванович выехал в Симферополь, где он намеревался провести зиму и окончательно поправиться. Но Александр II приказал Тотлебену прибыть в Николаев «для приведения города в оборонительное положение» , сделав его своим генерал-адъютантом. Напряженная служба в Николаеве пагубно сказалась на самочувствии Тотлебена, в конце ноября 1855 г. его перевели в С.-Петербург, где назначили помощником Его Величества Генерал-инспектора по инженерной части, поручив руководство инженерной обороной Кронштадта.

14 ноября 1855 г. генерал-адъютант Тотлебен прибыл в столицу здесь ему был оказан самый восторженный прием. В начале 1856 г. семипалатинский прокурор А. Е. Врангель передал Э. И. Тотлебену письмо политического ссыльного Ф. М. Достоевского, который в это время служил солдатом в Сибирском линейном №7 батальоне, расквартированном в Семипалатинске. Тотлебен и Достоевский были знакомы. В 1841 г. после окончания Главного инженерного училища Федор Михайлович проживал в С.-Петербурге на одной квартире с товарищем по классу Адольфом Тотлебеном, младшим братом будущего героя «Севастопольской страды». Естественно, старший брат не раз посещал скромную квартиру на Караванной улице близ Манежа, где он познакомился с Достоевским и не раз с ним встречался. Видимо, между ними сложились неплохие отношения, поскольку прочитав письмо, Эдуард Иванович обратился с просьбой к Александру II о помиловании политического преступника Ф. М. Достоевского.

Следствием этого ходатайства явилось производство Федора Михайловича в прапорщики, возвращение дворянства, а в марте 1859 г. увольнение от военной службы с разрешением заниматься «писательским делом» .

После заключения Парижского мира в марте 1856 г. генерал-адъютант Тотлебен инспектировал крепости в России, изучал различные фортификационные сооружения в Европе.

Вскоре после возвращения из заграничной командировки, в 1859 г. его назначили директором Инженерного департамента Военного министерства, а в 1863 г. после создания Главного инженерного управления - товарищем ЕИВ Генерал-инспектора по инженерной части. .

Собрав группу наиболее образованных военных инженеров и артиллерийских офицеров - участников обороны Севастополя 18 54-1855 гг., Эдуард Иванович поручил им составление истории этой обороны. Трехтомный труд под названием «Описание обороны г. Севастополя, составлено под руководством генерал-адъютанта Тотлебена» был издан в С.-Петербурге в 1863-1872 гг. Впоследствии он был переведен на многие европейские языки. До сих пор названная работа является одним из лучших источников по истории обороны Севастополя 1854-1855 г.

После выхода в свет первого тома в 1863 г. Эдуарду Тотлебену было Высочайше пожалован 4 683 десятины земли из казенных участков в Самарской губернии . В 1869 г. в С-Петербурге проходила традиционная встреча ветеранов обороны Севастополя - «Севастопольский обед», распорядителем которого был генерал-адъютант Тотлебен. На этой встрече встал вопрос о создании в Севастополе музея Севастопольской обороны. Во время обеда Э. И. Тотлебен объявил о том, что «сочувствуя идее создания более чем кто-либо другой, он принесет в дар для будущего музея свой дом в Севастополе» .

В этом же году для проведения подготовительных работ по устройству музея в столице был создан Особый Комитет. Его первым председателем стал Тотлебен. 14 сентября 1869 г., музей, получивший название «Севастопольский», торжественно открыли. Он находился в доме Эдуарда Ивановича 25 лет.

В 1869 г. Тотлебена произвели в инженер-генералы. Он по-прежнему продолжал заниматься инспекциями. В сентябре 1876 г., накануне новой войны с Турцией, Александр II вызвал Э. И. Тотлебена в Ливадию и назначил «главным распорядителем по обороне Черноморского побережья». Генерал взялся за дело с характерной для него энергией: керченские, очаковские, одесские и севастопольские береговые укрепления были усилены новыми батареями.

С началом войны 1877-1878 гг. генерал-адъютанту Тотлебену поручили довооружить крепости и порты Балтийского моря, однако, после третьего неудачного штурма турецкой крепости Плевна 2 сентября 1877 г., вызвали на Дунайский театр.

15 сентября Эдуард Иванович прибыл в Горный Студень. На следующий день Император Александр II собрал военный совет, на котором было решено бросить главные силы русской армии против Плевны, а Тотлебена направить к Плевне ознакомиться с ситуацией.

Оперативно разобравшись в сложной обстановке, Эдуард Тотлебен принимает единственное верное решение - прекратить штурмовать эту очень сильную крепость и организовать ее блокаду. План Тотлебена был Высочайше одобрен, и он приступил к его осуществлению, первым делом отлично организовав тылы русского осадного корпуса.

К 20 ноября 1877 г. все запланированные сооружения были завершены, а через несколько дней последовала попытка гарнизона во главе с Осман-пашей вырваться из окружения. Она была успешно ликвидирована и турецкие войска вынуждены сдаться в плен. На следующий день Император собственноручно «возложил» на Э. И. Тотлебена орден Св. Георгия 2-й степени .

В 1878 г. Тотлебен был назначен главнокомандующим русскими войсками на Балканах, через год - временным Одесским генерал-губернатором, а в 1879 г. - командующим войсками Одесского военного округа.

5 октября 1879 г., в день 25-летия первой бомбардировки Севастополя Александр II возвел генерал-адъютанта Э. И. Тотлебена с нисходящим его потомством в «Графское Российской Империи достоинство». В Одеcce граф Тотлебен оставался недолго и 11 мая 1880 г. был назначен Виленским, Ковенским и Гродненским генерал-губернатором и командующим войсками Виленского военного округа. Однако за время, проведенное в Новороссии, Эдуард Иванович успел разгромить партию «Народной воли», за что ее исполкомом был приговорен к смертной казни, как «злейший враг русского народа» Две попытки привести приговор в исполнение успеха не имели .

Весной 1882 г. в С-Петербурге Тотлебен простудился и заболел воспалением легких. Выздоровев, он вернулся в Вильну, но к осени состояние графа ухудшилось и Эдуард Иванович уехал заграницу лечить астму и болезнь глаз. После операции в г. Вюрцбурге в Германии зрение восстановилось, но общее состояние продолжало оставаться критическим.

Зиму 1883-1884 г. граф Тотлебен с семейством провел в Висбадене, весной переехал в прусский курорт Соден, где скончался 19 июня 1884 г. На российской границе на станции Вержболово гроб с останками героя Севастополя и Плевны был встречен гражданской и военной делегациями. Тело в траурном вагоне привезли сначала в Вильну, затем в имение Кейданы, Ригу и, наконец, в Севастополь, где 5 октября 1884 г., в день 30-летия первой бомбардировки Севастополя оно было предано земле на Братском кладбище на Северной стороне .

19 июля 1890 г. на могиле Э. И. Тотлебена состоялось открытие памятника, сооруженного по Высочайшему повелению на средства Инженерного ведомства по проекту академика архитектуры А. А. Карбоньера. Он представлял из себя стилизованную часовню из серого мрамора, опирающуюся на массивный склеп из черного гранита. Этот памятник, выполненный в мастерской Менциони в Одессе, относительно неплохо сохранился до наших дней

В 1886 г. набережная вдоль Южной бухты в Севастополе была названа Тотлебеновской (с 1921 г. - ул. Лермонтова) , а 5 августа 1909 года при подъеме на Исторический бульвар к 4 бастиону открыли ещё один памятник Э. И. Тотлебену авторами которого являлись А. А. Бильдерлинг и П. Н. Шредер. Общая высота монумента - 13,75 м, высота бронзовой скульптуры генерал-адьютанта Тотлебена - 5,3 м. . И поныне этот памятник является одним из лучших в Севастополе.

В 1930-е гг. склеп Тотлебена был вскрыт, а бренные останки национального героя России и Болгарии выброшены из цинкового гроба, конфискованного «для нужд индустриализации». Теперь, конечно, уже нельзя установить, кто собрал поруганный прах и предал его земле рядом со склепом . После захвата Севастополя в июле 1942 г. войсками вермахта этот факт стал известен германскому командованию. 27 июня 1943 г. на Братском кладбище было произведено торжественное перезахоронение останков выдающегося российского инженера, последнего, кто не будучи членом царской фамилии имел честь стать кавалером ордена Св. Георгия 4-й, 3-й и 2-й степеней. Будем надеяться, что они навсегда обрели свой покой.