Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Самым жестоким и мучительным казням в Средневековье подвергали мятежников, злоумышлявших против царской или королевской власти. Чтобы другим неповадно было, над ними как только не издевались, чтобы смерть показалась мятежникам счастливым избавлением от мук.

Иосиф Генесня в «Истории царств» описывает печальную участь Фомы Славянина поднявшего восстание против византийского императора в IX веке. Хотя нет точных данных о происхождении Фомы, но в истории он остался как «Славянин».

Восставших византийский император осадил в городе Аркадиополе и подверг их мукам голода. Сначала мятежники вынуждены были есть зловонные туши умерших лошадей, потом их шкуры. А когда есть стало совсем нечего, мятежники схватили Фому Славянина и выдали его императору. Тот с радостью попрал шею Фомы ногами и приказал отрубить ему обе руки и ноги, после чего посадить на кол.

Печальная участь постигла и Бабека из Азербайджана, поднявшего восстание против арабского халифа. Возглавив хуррамитскую общину, Бабек заронил в сердцах хуррамитов идею по освобождению от арабского господства, уничтожению ислама и восстановлению религии предков - зороастризма. Освободительная война азербайджанского народа протекала по обычному для Азии сценарию – вырезанию противника. Сначала восставшие хуррамиты вырезали всех арабов в окрестностях Базза. Потом начали резать их и в других областях. Когда Бабек за 20 лет овладел почти всех территорией Азербайджана, на его счету значилось уже свыше 200 тысяч казненных и лишь только около 10 тысяч человек взятых в плен.

Халиф Мутасим поручил войну с Бабеком своему полководцу Афшину. Тот, проявив хитрость, заманил Бабека в засаду и там разбил его армию, уничтожив свыше 80 тысяч азербайджанцев. Бабек бежал и укрылся у своего союзника, князя Хачена Сахла Смбатяна. Тот выдал беглеца арабам, но сделал это так, чтобы Бабек был схвачен посланным Афшином отрядом во время устроенной Сахлом охоты. За предательство Смбатян получил от халифа поистине царскую награду: право царской властью управлять Арменией, Иверией и Алуанком.

Казнь Бабека халиф превратил в фантастическое шоу, аналогов которому трудно найти в мире.

Доставленным в столицу Халифата город Самарру Бабека и его брату Абдаллаху сначала дают вкусить царские почести. Их одевают в царские одежды, обшитые жемчугами и драгоценными камнями. Потом Бабека сажают на громадного серого слона, подаренного царём Индии, а Абдаллаха - на великолепную бактрийскую верблюдицу. В таком виде они следуют к дворцу халифа под конвоем арабских воинов, одетых в праздничные одежды.

Казнь по описанию М. Томара получилась красивой и чрезвычайно жестокой:

«Бесчисленные дворцовые постройки, составлявшие сами по себе целый город, были все украшены драгоценными коврами. Во дворе перед дворцом на золотых цепях были прикованы сотни львов. По залам дворца была расставлена личная гвардия халифа в драгоценном вооружении, затем семь тысяч белых рабов и семьсот высших придворных чинов. Стены были обвешаны десятью тысячами позолоченных панцирей и дорогим оружием. Пленников вслед за полководцем повели через знаменитую залу, где посредине мраморного бассейна стояло дерево с восемнадцатью ветками, сделанными целиком из золота; на нём сидели золотые птицы, у которых вместо глаз блестели драгоценные каменья. Наконец они вошли в тронный зал, убранный великолепными коврами исключительной редкости и ценности.

Мутасим восседал на троне. Перед ним была разостлана „кожа казней“ и стоял палач. Казни совершались по старому обычаю, на куске кожи в присутствии халифа. Когда подошёл Афшин, халиф посадил его вблизи себя на почётное место. Затем подвели к трону Бабека. У Бабека был палач по имени Нуднуд. В столицу Афшин привёз его вместе с другими пленными. Ему и поручил Мутасим казнь Бабека и его брата Абдаллаха.

С Бабека снимают одежду и раздевают догола. После этого палач отрубает ему правую руку и ударяет этой рукой несколько раз Бабека по лицу, то же делает с левой рукой. Затем палач отрубает ему обе ноги. Потом ему вспарывают живот и только после этого ему отрубают голову».

Однако есть и другие свидетельства, что голову Бабеку отрубили только после смерти. А до этого зашили его в сырую бычью кожу, чтобы оба коровьих рога пришлись к заушным впадинам. Зашитого в мешок Бабека повесили еще живым, он страдал пока кожа сохла и умер в мучениях.

После этого туловище азербайджанского мятежника прибили к кресту и выставили на окраине Самарры, это место с тех пор называется «Крест Бабека». Голову же бунтовщика перевозили из города в город для устрашения их жителей.

Победивший Бабека полководец Афшин обрел своим воинским успехом слишком большую славу в народе. Халиф его сначала озолотил, наградив двумя миллионами дирхемов. А потом бросил в тюрьму, где Афшина уморили голодом и жаждой.

Бабек же до сих пор почитается в Азербайджане как национальный герой. Ему ставят памятники, а его именем называют улицы.

Страшной расправе был подвергнут руководитель крестьянского восстания в Венгрии в 1514 году Дьердь Дож. Взятого в плен, его посадили на раскаленный трон и короновали раскаленной короной. По некоторым данным, такой же казни подвергли и его молодую жену.

Жестокость расправ над мятежниками можно проиллюстрировать событиями из истории Англии. Правда там судьи не блистали особой фантазией, а свято блюли традиции и веками приговаривали бунтовщиков к одной и той же казни, представлявшей собой «три в одном» – повешенью не до полного удушения, потрошению и четвертованию.

После убийства вождя восставших, Уота Тайлера, в Лондоне начался террор. Там отлавливали всех людей, похожих на крестьян и волокли их к импровизированной плахе, сооруженной в Чипсайде. Среди прочих там были обезглавлены лидеры восставших: Джек Строу, Джон Керби, Алан Тредор и другие. А потом террор распространился по всей стране.

Вся Южная Англия покрылась виселицами и плахами. Король Ричард отменил свою хартию, даровавшую прощение восставшим, когда они были сильнее его. В новом указе говорилось: «Рабами вы всегда были, рабами навсегда и останетесь».

Одного из руководителей восстания, Гриндкобба, захватили в Сент-Олбансе. Судья Трессильян предложил ему свободу и жизнь в обмен на возвращение хартий, подписанных королем. Но тот отказался и был предан казни вместе 15-ю своими соратниками.

Уже с петлей на шее Гриндкобб обратился к собравшейся толпе со словами:

Друзья! Вы после стольких лет гнета и бесправия, увидевшие крохотный лучик свободы, будьте тверды, и пусть моя смерть вас не устрашит. Умирая за дело свободы, я счастлив, что ухожу из жизни, как мученик.

Главный идеолог восставших Джон Болл, знаменитый своей проповедью на основе народной присказки: «Адам пахал, и Ева пряла нити паутин, а кто же был над ними господин?», попал в плен в Ковентри. Он не поддался на уговоры спасти душу раскаяньем, и 15 июля был казнен. Сначала Джона Бола повесили не до полного удушения, а потом выпотрошили и четвертовали. А части его тела прибили гвоздями в «четырех углах Англии».

Примерно также был казнен другой вождь восставших Джон Листер. Части его тела были прибиты к воротам городов Харидж, Ярмут и Линн, а также к дому, служившему его штаб-квартирой в Норидже.

Руководитель другого восстания Джек Кэд не преследовал цели свергнуть власть короля, а хотел лишь довести до него свои 15 жалоб, суть которых сводилась к следующему: монарха окружают продажные фавориты, которые без зазрения совести грабят государственную казну, покрывая свое воровство за счет непомерных налогов на народ; добиться чего-либо можно только при помощи взяток и обмана; приближенные короля не оплачивают долгов, сделанных ими во время поездок по стране; честных людей несправедливо обвиняют в измене, чтобы бароны «на законном основании» могли конфисковывать их собственность и земли; народ стонет от произвола слуг короля, действующая система налогообложения разорительна для народа.

Король Генрих VI вместо ответа на жалобу отправил против восставших отряд под командованием сэра Стаффорда. Однако повстанцы Кэда разбили этот отряд и заняли Лондон. Раз король не пожелал наказать своих заворовавшихся приближенных, это сделала толпа. Вначале был обезглавлен кентский шериф Кроумер, а потом лорд-казначей Англии Сей-энд-Сел.

Генрих VI одолел повстанцев Джека Кэда обманом и экономическими санкциями. Сначала он будто бы пообещал Кэду и его сторонникам прощение, а потом объявил награду за голову Джека – тысячу марок и за голову каждого из его соратников 5 марок. «Охотник за головами», оруженосец Алекскандр Идеен, выследил и убил Джека Кэда. После смерти вождя восставших четвертовали, а отрубленные части его тела выставили в Бэкхите, Солсбери, Норидже и Глостере.

В 1549 года в Англии опять вспыхнули волнения. 9 июля восставшие собрались под большим дубом, получившим позже название – «дуб реформации» и избрали своим вождем зажиточного дубильщика Роберта Кета. Повстанцы захватили крупный город Норидж и укрепились в нем.

Войска восставших разбил с помощью пушек граф Уорвик. Девять из оставшихся в живых руководителей восстания были преданы обычной казни за измену – повешению не до полного удушения, потрошению и четвертованию. Их повесили прямо на «дубе реформации». Еще тридцать человек были казнены аналогичным образом в Норидже. А три сотни пленных повстанцев просто развесили на городских стенах, где они болтались пока от их тел не пошел невыносимый трупный смрад.

Плененных Роберта Кета и его брата Уильяма граф Уорвик привез в Лондон. Там их судили и вернули в Норидж для исполнения приговора в виде смертной казни. 7 декабря Роберта Кета, привязав к повозке, протащили по улицам города, а затем подвергли медленному удушению на стене Нориджского замка. Такая же участь постигла и его брата Уильяма, который был повешен на башне аббатства в Уаймондхэме.

В 1660 году английский король Карл II исполнил свою клятву – предать смерти всех тех, кто поставил подпись на смертном приговоре его отцу – королю Карлу I. По приказу Карла II 9 человек были лишены головы на плахе.

Красивую фразу произнес на эшафоте Ричард Рамболд, выражая собравшейся толпе протест против королевской власти: «Я убежден, что Бог ни одного человека не наделял правом властвовать над другими, ибо как никто не появляется на белый свет с седлом на спине, так никто не рождается и со шпорами на ногах, чтобы погонять других».

При том, что в Англии никогда не церемонились с мятежниками, особо жестокой считается расправа над сторонниками герцога Монмаута, поднявшего в 1685 году восстание против короля Якова II. Противостояние между ними было обусловлено не только борьбой за власть, но и религиозными противоречиями. Яков был католиком, а Монмаут – протестантом.

Народ с воодушевлением встал под знамена Монмаута, но королевская армия оказалась сильнее. Разгромленный в решающем сражении, Монмаут спрятался в придорожной канаве, где его нашли и доставили в Тауэр. «Протестантский герцог» выразил готовность перейти к католическую веру и униженно валялся в ногах у короля, вымаливая себе прощение. Однако 15 июля он был казнен на тауэрском холме. Его казнь вошла в историю, как одна из самых непрофессиональных. Палач нанес Монмауту пять ударов топором, а потом еще ножом отделял его голову от туловища.

Решать судьбы пленных повстанцев был послан верховный судья Английского королевства Джеффрис, который устроил им жестокую расправу, прозванную «кровавым судом».

У Джеффриса было всего четыре помощника, поэтому он судил повстанцев сразу партиями по несколько десятков человек и не слушал уверений в невиновности. Например, в Рорчестере уже в первый день перед ним предстали 98 человек. Всех их он приговорил к повешению до неполного удушения, потрошению и четвертованию.

За 9 дней Джеффрис вынес повстанцам 1336 смертных приговора. Палачи не успевали приводить их в исполнение, хотя им в помощь были переданы мясники. Тогда было решено осужденных не лишить жизни, а продавать на плантации в Вест-Индию. Таким образом в знаменитом романе Саббатини оказался на сахарной плантации капитан Блад.

Еще один народный бунт, известный как «пентрихское восстание» вспыхнул 9 июня 1917 года. Но как быстро вспыхнул, столь же быстро и погас под воздействием 15-го драгунского полка вставшего на дороге у восставших. Их вожди: чулочник Брандрет, шахтер Лудлэм и каменщик Тернер по традиции были приговорены к повешению не до полного удушения, потрошению и четвертованию.

В начале XIX века бурно прогрессирующий капитализм в Англии столкнулся с существенной проблемой – «луддитами» - разрушителями машин. Это была довольно отлаженная организация с хорошей конспирацией. Поэтому так и осталось загадкой -кто же направлял вылазки «подданных короля Луда», которые по ночам крушили станки при помощи тяжелого кузнечного молота.

В 1811 году удалось поймать 7 ноттингемских луддитов. Их приговорили к наказанию по статье за самовольную порчу промышленного оборудования. По этой статье санкция предусматривала депортацию в австралийские лагеря для осужденных преступников на срок до 14 лет.

Однако парламенту показалось наказание в виде отправки в Австралию слишком легким и он утяжелил его до смертной казни. Но поэт лорд Байрон рьяно встал в палате лордов на защиту луддитов.

В 1830 году мода на разрушение машин перекинулась из города в деревню. В сельской местности стали уничтожать сельскохозяйственные машины на зажиточных фермах. Сельские разрушители не были столь хорошо организованы, а потому их довольно быстро переловили. 9 человек приговорили к смертной казни, а еще 457 – к ссылке на каторгу.

Не церемонились с мятежниками и во Франции.

В XIV веке в разгар Столетней войны во Франции вспыхнуло народное восстание, получившее название «Жакерии».

При поддержке городской черни Жаки вошли в Мо. Но на рыночной площади их встретило рыцарское ополчение, которое опрокинуло плохо вооруженных и не организованных мятежников. Около 7 тысяч восставших рыцари перебили, остальных изгнали из города. А после победы рыцари подожгли усмиренный город и сожгли его дотла со всей городской чернью.

Король Наварры попросил перемирия у вождя жаков Гильома Шарля и выразил желание переговорить с ним. Шарль пошел к нему запросто, не потребовав никаких заложников. И в результате был схвачен, после чего казнен. Но перед смертью его еще подвергли истязанию – короновали раскаленным треножником. После казни вождя восставших и разгрома жаков дворяне учинили жестокую расправу восставшим крестьянам. В городе Жэрберэй около 300 крестьян, закрывшихся в храме, сожгли заживо. В Бри Жаков вешали на дверях их хижин.

В романе Дюма «Три мушкетера» кардинал Ришелье предстает главным интриганом. Однако поневоле станешь интриганом, когда против тебя то и дело возникают заговоры.

Герцог Орлеанский, брат короля, герцог Бульонский и примкнувший к ним обер-шталмейстер Сен-Мар, бывший фаворит короля, решили с помощью Испании поменять власть во Франции. Гастон Орлеанский намеревался в случае удачи занять престол, Сен-Мар – место Ришелье, а испанцы - получить выгодный мир, которого они давно и тщетно добивались, воюя с Францией. Однако Ришелье помогла королева Анна Австрийская, которая передала ему текст хранившегося у нее тайного договора Гастона Орлеанского с Испанией. Имея на руках неопровержимое доказательство измены, Ришелье добился у короля разрешения арестовать высокопоставленных заговорщиков.

Сен-Мар, узнав, что тучи над его головой сгущаются, попытался сбежать. Однако городские ворота Парижа оказались закрыты и ему пришлось найти убежище в бедной лачуге. Там его и арестовали. Герцоги Орлеанский и Бульонский заслужили прощение короля Людовика XIII, раскаявшись, выдав своих сообщников и простившись с некоторыми из своих владений. Поэтому из руководителей заговора на плаху отправился один Сен-Мар.

Альфред де Виньи в романе «Сен-Мар, или Заговор при Людовике XIII» так описал казнь бывшего королевского фаворита:

«12 сентября 1642 года в Лионе на заре из всех городских ворот стали сходиться или съезжаться пехотные и кавалерийские войска... Четыре роты лионских буржуа, называемых знаменосцами - 100-120 тысяч человек - построились на площади Терро... Посреди площади был воздвигнут эшафот семи футов вышиной, а на нем - столб, перед коим поместили плаху... К оному эшафоту со стороны Дам де Сан-Пьер приставили лестницу в восемь ступеней...

После трижды прозвучавших сигналов трубы был оглашен приговор лионского суда...

Сен-Мар обнял де Ту и первым взошел на эшафот и оглядел огромное скопление народа, на лице его не было и тени страха. Сен-Мар поклонился на все четыре стороны, стал на колени, воздавая хвалу Господу и вручая ему свою душу. В то время как он целовал распятие, священник велел народу молиться за него, а Сен-Мар, подняв распятие и соединив над головой руки, обратился с той же просьбой к народу. По доброй воле встал он на колени перед плахой, крепко обхватив ее, положил на плаху голову и спросил у исповедальника: «Отец мой, так ли я держу голову?»

Пока ему обрезали волосы, он молвил, вздыхая: «Боже мой, что такое мир сей? Боже мой, прими мою мученическую смерть во искупление грехов моих». И, обратившись к палачу, который стоял рядом, но еще не вынимал топор из мешка, он спросил: «Чего же ты ждешь, почему медлишь?»

Духовник, приблизившись, дал ему крест, а он с невероятным присутствием духа попросил держать распятие у него перед глазами, которые попросил не завязывать.
Сен-Мар крепче обнял плаху, и в воздухе сверкнул топор...

Де Ту палач нанес три удара, прежде чем голова осужденного упала на помост.

Старый слуга Сен-Мара, державший его лошадь, как то подобает при погребальном шествии, остановился у подножия эшафота и смотрел на своего господина, вплоть до ужасного конца, затем рухнул мертвый».

На Руси, как и везде бунтовщиков не жаловали, а потому обращались с ними с особой жестокостью. Причем подчас казнили не только зачинщиков, а всех.

Особенно были распространены массовые казни мятежников в 17 веке. Когда бунтовщиков было сравнительно немного, их вешали, когда много - топили.

Одним из первых крупных возмутителей царского спокойствия в российском государстве стал Иван Болотников. Говорят, что он происходил из обнищавших боярских детей. От бедности даже продался в холопы к князю Телятевскому, от которого бежал к вольным казакам.

Был взят в плен татарами, которые продали Болотникова в рабство туркам. В качестве гребца-невольника участвовал в ряде морских сражений. Освобожденный итальянцами, Болотников вернулся в Россию, где примкнул к Лжедмитрию I, который сделал его воеводой. После гибели Лжедмитрия I в 1606 году Болотников начал боевые действия против власти царя Василия Шуйского, именуя себя «воеводой царевича Дмитрия». Из-за того, что Болотников охотно брал в свое войско крепостных крестьян, его борьбу с правительственными войсками стали называть крестьянским восстанием, что не совсем верно.

Шуйский оказался сильнее, его армия одолела болотниковцев, а потом подвергла их жестокой расправе. В 1607 году около четырех тысяч мятежников утопили. Один из очевидцев так описывал их казнь:

«Людей в Москве ежедневно топили. Эта казнь столь ужасная, что ее нельзя представить себе, совершалась в Москве уже два года сряду и все еще не прекращалась. Весною во время половодья вместе со льдом были выбрасываемы на равнину человеческие трупы, изъеденные щуками и другими рыбами. Эти трупы, покрытые раками и червями, точившими их до костей, лежали целыми тысячами и гнили. Всё это я сам видел в Москве...

Пленных мятежников каждую ночь выводили сотнями, ставили в ряд и убивали их как быков, ударяя дубиной по голове, а тела спускали под лед в Яузу».

Болотникова же в октябре 1607 года сослали в Каргополь, где ослепили, а потом тоже утопили.

Донского атамана Степана Тимофеевича Разина советская пропаганда наградила званием народного героя, борца с царским произволом. По старым понятиям он - предводитель Крестьянской войны 1670-1671 годов, а по новым – просто разбойник.
Во второй половине 1980-х в России, во времена перестройки, многие культовые фигуры стали развенчиваться. Помнится, тогда в весьма прогрессивном журнале по тем временам – «Сельской молодежи» появилась статья, по новому раскрывавшая образы старых героев. Автор, в частности, раскопал информацию про Стеньку Разина - почему тот совершил свой поход в Персию. Оказывается в Персии произошло сильное землетрясение. Крепостные стены городов и дома были разрушены, народ с нажитым имуществом сидел под открытым небом, ну, просто приходи и грабь. Что и сделал Степан Тимофеевич.

Скорее всего, Степан Разин не являлся в чистом виде ни вождем восставшего против самодержавия народа, ни разбойником. А был лишь сыном своего времени и отважным казачьим атаманом.

Против власти Разин поднялся с оружием в руках из-за урезания царем казацких вольностей и в связи с жестокой расправой в 1665 году князя Ю.А. Долгорукова над старшим братом Степана - Иваном за попытку вместе с отрядом казаков самовольно покинуть театр военных действий против поляков.

Любой бунт на Руси, как правило, становился источником страшного кровопролития. Не стало исключением и бунт Степана Разина.

Замечено, что жестокость людей зачастую усиливается по мере роста их амбиций. Пока Стенька Разин был простым казачьим атаманом и разбойничал на Дону, он был более милостив. Например, разбив и захватив в плен возле Черного Яра московского воеводу Беклемищева, он приказал всего лишь высечь его. А вот став предводителем крестьянского восстания, Степан Тимофеевич Разин плененных противников уже не жалел. Этот народный вождь привлекал на свою сторону бедный люд «прелестными (от слова «прельщать») письмами, в которых призывал истреблять: воевод, дворян, бояр, приказных людей, «изменников вывадить и мирских крапивцев вывадить».

И в своем масштабном освободительном походе по Волге Степан Разин оправдывал слова делом – во множестве предавая пыткам и казням дворян, чиновников и царских офицеров. Так, после захвата им Царицына разинцы проволокли плененного воеводу Тимофея Тургенева с петлей на шее до Волги, где и утопили. Особенно Разин «отличился» при взятии Астрахани. Руководителя обороны этого города князя Прозоровского по его приказу сбросили с колокольни на крепостные стены. А потом казнили и других пленных.

В октябре 1676 года 20-тысячное войско Разина было разбито, а самого атамана пленили зажиточные казаки под руководством войскового атамана Корнила Яковлева, которые выдали его московским властям.

Въезд в Москву Степана Разина с братом Фролом в 1671 году описал один из очевидцев:

«Везли из-за Тверских ворот на телеге высокой, а в телеге было впряжено три лошади ямских; да около вора сидели стрельцы четыре человека, с дубиньем, в саблях и не велели ему ничего говорить едучи. Да за ним же, вором, вели товарища его на чепях два человека стрельцов. А сделана была ему, вору, на телеге виселица, и топор воткнут, и плаха положена перед ним, и петля над ним повешена, и весь роскован по столбам... А везен в кафтанишке черном в сермяжном, да в чулках белых, да в бахалках солдатских... А как его, вора, везли из-за Тверских ворот, смотреть ездили всяких чинов люди и весь народ Московского государства».

Везли Степана Разина стоя, чтобы больше народа могли на него поглазеть, на него был одет специальный ошейник с ручками. Ошейник был прикован к возку короткой цепью, чтобы пленник не мог сесть. Подобный ошейник был надет и на брата Степана – Фрола. Только он был прикован к возку и вынужден был бежать за ним следом. На ошейниках братьев Разиных были специальные ручки, за которые стражники могли волочь пленников, вздумай те сопротивляться.

Кроме того, цепи, в которые их заковали, специально были освящены в церкви, чтобы бунтовщики ненароком не сбежали.

В Москве Разина жестоко пытали (избивали, выворачивали суставы, жгли на горячих углях), но он мужественно переносил все экзекуции, не проронив ни слова. По городу поползли слухи, будто Стенька заколдован – ни огонь его не берёт, ни дыба, ни железо… Тогда его решили образцово-показательно казнить на виду у всего честного народа.

6 июня 1671 года в Москве на Красной площади был казнен мучительной смертью для назидания всем прочим бунтовщикам «вор, изменник и богоотступник» Степан Разин. Ему сначала отрубили руки, потом ноги и лишь после – голову. Тело Разина было рассечено на части, воткнуто на колья, а внутренности брошены на съедение собакам.

Одной из соратниц Степана Разина была Алена Арзамасская. Эта простая крестьянка была не чета персидской княжне. Ее Стенька Разин вряд ли посмел бросить в Волгу. Складывается впечатление, что Алена сама могла бросить в Волгу любого мужика. По свидетельству летописцев она отличалась недюжей силой и непревзойденной меткостью при стрельбе из лука. Причем ее лук был настолько тугой, что никто из пленивших ее солдат не смог натянуть его.

Став вдовой в молодые годы, Алена постриглась в монахини в женском Николаевском монастыре под Арзамасом. Но когда началось восстание Разина, сбросила монашеские одежды, собрала отряд в несколько сот человек и овладела с ним городом Темников, которым управляла более двух месяцев.

Однако 4 декабря 1670 года Темников был взят царскими войсками под командованием воеводы Ю.А. Долгорукова. Алена укрылась в церкви и отстреливалась из лука до последней стрелы, при этом убив еще семь или восемь солдат. Когда стрелы кончились, она отшвырнула лук и саблю и припала к церковному алтарю. Только после этого ее пленили ворвавшиеся в церковь солдаты.

В неволе Алену подвергли страшным пыткам, а потом казнили путем сожжения в срубе. Немец Иоганн Фриш так описывал ее казнь:

«Через несколько дней после (казни Разина) была сожжена монахиня, которая, находясь с ним (заодно), подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой… Ее мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооружённой по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись и свершив другие обряды, смело прыгнула в неё, захлопнула за собой крышку и, когда всё было охвачено пламенем, не издала ни звука».

Существует легенда, что царица, дабы навеки вычеркнуть из памяти народной имя Алены Арзамасской запретила под страхом смерти употреблять имя Алена. После этого возникло заблуждение, что имя Алена – производное от Елены. На самом деле это никакое не производное, а нормальное старорусское имя.

Походный атаман донских казаков Кондратий Булавин, как и другой атаман – Стенька Разин, мало походил на борца за свободу крестьян. Он был сообщником изменника гетмана Ивана Мазепы и скорее преследовал свои цели, чем народные. Просто поводом для его восстания стало то, что полковник князь Юрий Долгоруков, по Царскому указу, в восьми казацких станицах схватил и выслал на прежние жилища до 3 тысяч беглых людей из России. Это вызвало возмущение среди казаков. И тогда это возмущение возглавил Степан Булавин. Ночью он напал на князя Долгорукова, убил его и всех бывших при нём офицеров и солдат, числом около тысячи человек.

А потом учинил расправу над лояльными России казаками. Захватив город Черкасск, мятежники отрубили головы атаману Лукьяну Максимову с четырьмя старшинами, удушили пятого старшину Ефрема Петрова, после чего провозгласили Булавина войсковым атаманом.

Однако верные царю казаки вскоре отбили Черкасск обратно. 7 июля 1708 года они окружили дом, где укрылся Булавин со своими ближайшими соратниками и решили его поджечь. Буславин увидев, что дом обкладывают камышом, решил не ждать гибели в огне, и застрелился из пистолета. Позже в Азове был предан казни его труп, которому отрубили голову, после чего повесили.

Но самым масштабным народным бунтом в России было, безусловно, восстание Емельяна Пугачева. Его войсками была захвачена огромная территория, на которой он огнем, мечом и казнями устанавливал свой порядок.

Емельян Пугачев, провозгласивший себя царем, и вел себя в соответствии со своими представлениями о том как должен казнить и миловать самодержец. Должно быть кого-то он, кроме героя из пушкинской «Капитанской дочки», и миловал, но еще больше казнил. А поскольку в конечном итоге именно Пугачев оказался побежденным, то его противники смогли составить детальный реестр злодеяний бунтовщика-самозванца.

В «Материалах для истории пугачевского бунта», опубликованных академиком Яковом Гротом в 1875 году приводятся такие данные о казненных Пугачевым:

«Страдальческой смертью замучено: дворян - 67, их жен - 90, обоего пола детей - 94. Перебито до смерти дворян - 232, их жен - 103, младенцев - 49. Повешено дворян - 335, их жен - 231, обоего пола детей 99. Застрелено дворян - 76, их жен - 16, обоего пола детей - 29. Потоплено дворянских младенцев - 15. Заколото дворян - 43, их жен - 13, обоего пола детей - 16. Изрублено дворян - 43, их жен - 21. Итого: дворян, их жен и детей разными смертями умерщвлено 1 572.

Повешено священников - 102, да в ризах и с крестами - 4, их жен - 47, дьяконов - 25, причетчиков - 59. Итого: священников и церковнослужителей с их женами истреблено - 237. Унтер-офицеров и прочих нижних чинов умерщвлено - 118, их жен -14. Разночинцев - 716, их жен - 105, обоего пола детей - 39. Канцелярских служителей - 45. Итого: унтер-офицеров и приказных служителей их женами и детьми истреблено - 1 037. Всего дворян и прочих чинов истреблено - 2 791».

Из этой сухой статистики наглядно видно каким методам казни народные борцы за свободу отдавали предпочтение: повешение, расстрел, утопление и простое порубание без лишних проволочек. Впрочем порой пугачевцы проявляли и жестокую изобретательность.

Так Александр Пушкин в свой «Истории Пугачева» описывал взятие крепости Татищевой. Ее защитники под началом полковника Елагина оказали бунтовщикам отчаянное, хотя и безнадежное сопротивление. Пугачевцы ворвались в дымящиеся развалины крепости, схватили офицеров и приступили к расправе над ними и их близкими. Пушкин описывал это так: «Билову отсекли голову. С Елагина, человека тучного, содрали кожу; злодеи вынули из него сало и мазали свои раны. Жену его изрубили. …Вдова майора Веселовского, бежавшая из Рассыпной, также находилась в Татищевой. Ее удавили. Все офицеры были повешены. Несколько солдат и Башкирцев выведены в поле и расстреляны…».

Казнями Емельян Пугачев хотел запугать власть, но и та действовала схожими методами. Чтобы испугать мятежников, в Москве был публично казнен «в страх бездельникам» захваченный в плен соратник Пугачева - Белобородов. Князь М.Н. Волконский, руководивший экзекуцией, 6 сентября 1774 года рапортовал Екатерине II, что «учинена смертная казнь отсечением головы при многих тысячах смотрителей, не только городовых жителей, но и поселян, ибо я принаровил сию экзекуцию в торговый день, то многое число крестьян, на торг приехавших, в числе смотрителей были. И тако повсюду слух скоро разнесется и я надеюсь, всемилостивейшая государыня, что сей страx хороший в черни эфект сделает».

Но с гораздо большей помпой была позже обставлена казнь самого Пугачева 10 января 1775 года в Москве на Болотной площади. О ней было объявлено заранее, а потому все окрестности лобного места и даже крыши домов были усеяны зрителями.
Сцена казни хорошо описана в записках И.И. Дмитриева, их даже использовал А.С. Пушкин в своей книге «История Пугачева». Дмитриев писал:

«В десятый день января тысяча семь сот семьдесят пятого года, в восемь или девять часов по полуночи, приехали мы на болото; на середине его воздвигнут был эшафот, или лобное место, вкруг коего построены были пехотные полки. Начальники и офицеры имели знаки и шарфы сверх шуб, по причине жестокого мороза. Тут же находился и обер-полицеймейстер Архаров, окруженный своими чиновниками и ординарцами. На высоте или помосте лобного места увидел я с отвращением в первый раз исполнителей казни. Позади фрунта всe пространство болота, или, лучше сказать, низкой лощины, все кровли домов и лавок, на высотах с обеих сторон ее, усеяны были людьми обоего пола и различного состояния. Любопытные зрители даже вспрыгивали на козлы и запятки карет и колясок. Вдруг всe восколебалось, и с шумом заговорило: везут, везут! Вскоре появился отряд кирасир, за ним необыкновенной высоты сани, и в них сидел Пугачев: насупротив духовник его, и еще какой-то чиновник, вероятно секретарь Тайной экспедиции, за санями следовал еще отряд конницы.

Пугачев с непокрытою головою, кланялся на обе стороны, пока везли его. Я не заметил в чертах лица его ничего свирепого. На взгляд он был сорока лет; роста среднего, лицом смугл и бледен; глаза его сверкали; нос имел кругловатый; волосы, помнится, черные и небольшую бороду клином.

Сани остановились против крыльца лобного места. Пугачев и любимец его Перфильев, в препровождении духовника и двух чиновников, едва взошли на эшафот, раздалось повелительное слово: на караул; и один из чиновников начал читать манифест. Почти каждое слово до меня доходило.

При произнесении чтецом имени и прозвища главного злодея, также и станицы, где он родился, обер-полицеймейстер спрашивал его громко: "Ты ли донской казак Емелька Пугачев?" Он столь же громко ответствовал: "так, государь, я донской казак, Зимовейской станицы, Емелька Пугачев". Потом, во всe продолжение чтения манифеста, он, глядя на собор, часто крестился, между тем, как сподвижник его Перфильев, немалого роста, сутулый, рябой и свиреповидный, стоял неподвижно, потупя глаза в землю. По прочтении манифеста, духовник сказал им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота. Читавший манифест последовал за ним. Тогда Пугачев сделал с крестным знамением несколько земных поклонов, обратясь к соборам; потом с уторопленным видом стал прощаться с народом; кланялся на все стороны, говоря прерывающимся голосом: "прости, народ православный; отпусти мне, в чем я согрубил пред тобою; прости, народ православный!" - При сем слове экзекутор дал знак: палачи бросились раздевать его; сорвали белый бараний тулуп, стали раздирать рукава шелкового малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, опрокинулся навзничь, и вмиг окровавленная голова уже висела в воздухе: палач взмахнул ее за волосы. С Перфильевым последовало то же».

Пугачева с Перфильевым четвертовали. Им отсекли головы, руки и ноги. Причем за счет того, что их сначала обезглавили, сократили их страдания. Отрезанные части тела несколько дней были выставлены у московских застав, а после сожжены вместе с телами и пепел развеян.

Еще трое из числа руководителей пугачевского бунта: Максим Шигаев, Василий Торнов и Тимофей Подуров были повешены.

Екатерина II не стала подвергать бунтовщиков-пугачевцев массовым казням, ограничившись лишь показательным умерщвлением самых главных из них. Например, организатора мятежа в Башкирии и генерала пугачевского войска Салавата Юлаева она оставила в живых. Правда дальнейшая судьба его была безрадостной. Приговоренный к пожизненной каторге Салават Юлаев 19 ноября 1775 года был доставлен на каторгу в Рогервик на территории нынешней Эстонии, где и скончался 8 октября (26 сентября по ст. стилю) 1800 года.

Жена Пугачева - Софья, дети, а также вторая жена – «императрица» Устинья были сосланы навечно в Кексгольм.

Гораздо менее, нежели казни пугачевцев известны расправы над польскими мятежниками.

Северин Наливайко возглавил восстание крестьян и казаков на Украине в конце 16 века. Захватив несколько городов, Наливайко отправил письмо польскому королю Сигизмунду 3 с просьбой отвести казакам свободную землю между реками Бугом и Днестром в обмен на обязательство помогать Речи Посполитой в войнах с соседними странами. Однако король вместо ответа послал восставшим войска для их усмирения. В мае 1596 года на урочище Солонице казаки, отгородившись возами в четыре ряда, больше двух недель выдерживали осаду поляков, окруживших табор с трёх сторон (с четвертой стороны было болото). Но недостаток провизии сломил их дух к сопротивлению. Казаки предали Наливайко и передали его полякам, желая спасти свою жизнь. Наливайко отправили в Варшаву, где после двухлетнего заключения и пыток его казнили в 1597 году.

По одной версии его сожгли живьем в медном быке, по другой – просто обезглавили.

Иван Гонта поднял бунт против польских магнатов и стал одним из вождей гайдамаков. Говорят, что его выдал польским властям российский полковник Гурьев, обещавший гайдамакам поддержку русских войск.

Гонта был осужден особым церковным трибуналом, который состоял из трех монахов и ксендза. После десятидневной пытки Гонте был вынесен смертный приговор. Монахи проявили садистскую фантазию в выборе вида казни. Наказание должно было длиться на протяжении двух недель и сопровождаться ужасной пыткой, отрыванием кожи кусками, четвертованием и вырыванием сердца. Однако уже на третий день коронный гетман Ксаверы Браницкий «сжалился» над Гонтой, который стойко выносил все экзекуции, и приказал отрубить ему голову. Оставшуюся часть казни проделывали уже над трупом. Останки Гонты выставили для острастки в 14 городах Правобережной Украины.

Позже Гонту воспел Шевченко в поэме «Гайдамаки».

Подавив в Германии революцию 1848 года, Бисмарк потребовал публичной казни её лидеров. На аргумент одного из своих оппонентов о том, что жизнь у человека может отобрать только Бог, железный канцлер без тени сомнения ответил: «Господь Бог не может уследить за всеми мерзавцами на земле, а потому нуждается в нашей помощи».

Триста лет назад, 25 февраля 1713 года, королем Пруссии стал Фридрих Вильгельм I. Он вошел в историю под именем Soldatenkonig - король-солдат.

За 27 лет правления Фридриха Вильгельма I Пруссия сражалась всего один раз - в Северной войне на стороне России. И это в эпоху не утихавших в Европе битв! Откуда же взялось такое прозвище мирного короля?

После смерти отца Фридрих Вильгельм I стал правителем страны с пустой казной и слабым войском. Молодой король объявил себя «главным финансистом и фельдмаршалом» Пруссии, поставив на первое место слово «финансист» . Чтобы покончить с «порочными склонностями своих приближенных к роскоши» , он урезал бюджет двора, королевскую серебряную утварь велел переплавить в монету, сильно сократил число придворных и чиновников. Правление короля отмечено реформами юстиции, финансов, управления, постройкой мануфактур, школ, церквей и больниц. Среди них - знаменитая берлинская больница Charite (в переводе с французского «милосердие»).

В Пруссии впервые в Европе появились полевые лазареты и солдатские казармы: крестьяне и бюргеры избавились от обязанности пускать солдат на постой. Первой в Европе Пруссия приняла беженцев из других государств, в том числе 15 тысяч изгнанных из католического Зальцбурга протестантов, на обустройство которых крайне скупой король не пожалел денег, в дальнейшем искусные зальцбургские ремесленники подняли благосостояние малых городов преимущественно аграрной и малонаселенной Пруссии.

Короля с его яростными вспышками гнева боялись как огня. «Его глаз и буковая палка, знакомая спинам подданных, были повсюду» , - пишет историк. Скупость его не знала границ, но в то же время он не жалел средств на увеличение армии. За время его правления численность прусских войск выросла с 35 до 80 тысяч, человек, армия стала третьей по величине в Европе - после Австрии и Франции.

Особую страсть король испытывал к рослым солдатам, которых он называл Lange Kerle - «рослые парни» . Это нетрудно понять: тяжелые и длинноствольные ружья того времени заряжались с помощью шомпола через дуло, и высокий солдат заряжал ружье быстрее, чем невысокий. Ружья того времени были примерно в два раза тяжелее, чем карабины периода Второй мировой войны.

Стремление Фридриха Вильгельма иметь в армии солдат-исполинов стало со временем маниакальным. Королевские вербовщики сновали по всей Европе в поисках верзил. Встретив подходящего молодого человека, заводили с ним знакомство, приглашали в пивную и, позванивая серебряными монетами, уговаривали поступить на службу в Пруссию. Случай с одним верзилой стал хрестоматийным: на постоялом дворе возле Дюссельдорфа вербовщики «хорошо потчуют» русского студента, который учится в Германии, и на следующее утро тот просыпается... королевским прусским солдатом. После пяти месяцев ему удается побег из казармы - прусский король лишается одного верзилы, но зато мир получает универсального гения Михаила Ломоносова.

Так обстояло дело в армии. Но был еще полк лейб-гвардии в Потсдаме, услада королевской души. Туда направлялись лишь отборные, самые высокие и статные рекруты. Полк состоял из 2400 великанов, их король называл своими «возлюбленными детьми» . Всех гвардейцев Фридрих Вильгельм знал поименно, ему были известны подробности жизни каждого.

Самые счастливые часы жизни короля приходились на утро, когда он прогуливался на плацу перед дворцом, шел вдоль строя «возлюбленных детей» и разговаривал с ними простым народным языком о повседневных делах, выслушивая бесхитростные солдатские ответы. В такие минуты гвардейцы обращались к королю с просьбами, зная, что отказа не будет. Их положение вызывало зависть: многие помимо жалованья получали персональную королевскую надбавку, а некоторые к тому же владели пивными. Отметим попутно: рост самого короля-солдата - 165 см, а весил он к концу жизни свыше 100 кг.

Королевскую причуду высмеивали, ею злоупотребляли. Все европейские дворы знали, что Фридрих Вильгельм пойдет на все в стремлении заполучить исполинов. Использовал эту слабость короля и его друг царь Петр I. Он пригнал в Берлин 250 русских гренадеров и в ответ получил несколько сотен немецких мастеров, заложивших основы индустрии России, в том числе оружейный завод в Туле. Похожий «обмен подарками» сопровождал историю знаменитой Янтарной комнаты. Отправляли в Пруссию гренадеров и в царствование Анны Иоанновны.

В 1717 году Фридрих Вильгельм совершил сделку с правителем Саксонии Августом Сильным, страстным собирателем фарфора. Шестнадцать редких ваз и полторы сотни других предметов из китайского фарфора перекочевали из Берлина в Дрезден, а взамен в Пруссию отправились 600 рослых солдат, образовавших прусский драгунский полк. В народе их называли «фарфоровыми драгунами».

В1740 году Фридрих Вильгельм I умирает, оставив заповедь всем будущим наследникам прусского престола: «Господь дает вам трон не для праздной жизни, а для работы на благо страны». Отныне правит Пруссией сын короля-солдата, будущий Фридрих Великий («старый Фриц»). При нем солдатам сильной армии, созданной его отцом, придется вести немало войн.

Фридрих Вильгельм I достоин звания самого мирного монарха своей эпохи и великого реформатора. Его солдаты не проливали кровь из-за королевского тщеславия. Его современники - Август Сильный, Людовик XIV, Карл XII, Петр I, чьи подданные многими десятками тысяч гибли на полях сражений, с триумфом вошли в мировую историю. Фридрих Вильгельм I, прозванный «королем-солдатом», незаслуженно стал всего лишь объектом насмешек в Европе.

Что говорили перед смертью русские князья, цари, императоры?
Конечно, многим интересно. Какими были последние слова великих и сильных мира сего.
Что же качается русских самодержцев, то все они, прежде всего, люди. И. как любой человек, каждый из них в последнюю минуту говорил о том, что более всего волновало его в эту минуту. Но, читая эти слова, убеждаешься, что и на краю миров сильные и великие остаются сильными и великими. Большинство из них пеклись о государстве, которое оставляли своим наследникам.

Александр I (1777-1825) – император, правил с 1801 г.
День его смерти был очень солнечным, ион воскликнул: «Как это прекрасно!»

Александр II (1818-1881) – император, правил с 1855 г.
После того как бомба, брошенная террористом Гриневицким, достигла цели, император еле слышно произнес: «Во дворец… там умереть…»

Александр III (1845-1894) – миротворец российский император с 1881 г.
С последними словами он обратился к жене Марии Федоровне (урожденной датской принцессе Дагмар): «Чувствую конец… будь спокойна… я совершенно спокоен…»

Александра Федоровна (урожденная Алиса Гессендармштадская) 1872-1918 – последняя российская императрица, супруга Николая II
Перед расстрелом она написала своей подруге: «Я чувствую себя старой, о, какой старой, но я все еще мать этой страны, и ее боль для меня то же, что и боль моего ребенка, я люблю ее, несмотря на ее грехи и ужасы.

Александр Невский (1220-1263) – великий князь владимирский, правил с 1252 г.
Выразил желание постричься в монахи: «Отче, се болен вельми… болен вельми… Не чаю себе живота и прошу пострижения». Его желание было выполнено – он был пострижен под именем Алексия, после чего попросил прощения у бояр и слуг, причастился и скончался.

Алексей (1690-1718) – царевич, сын Петра I
Проклял отца и его потомков, предсказав, что за все преступления царя Бог накажет Россию, а весь род Романовых погибнет в крови.

Алексей Михайлович Романов (1629-1676) – царь, правил с 1645 г.
Благословил на царство сына Федора, поручил царевича Петра его дяде Кириллу Нарышкину. Приказал выпустить из тюрем всех заключенных, вернуть из ссылки всех сосланных, а также простить все долги в казну и заплатить за тех, кто находился в тюрьме за долги частные.

Андрей Боголюбский (около 1111-1174) – великий князь владимирский, правил с 1157 г.
Был убит заговорщиками. Перед смертью произнес: «Если, Боже, в этом сужден мне конец, принимаю я его».

Анна Иоанновна (1693-740) – императрица, правила с 1730 г.
Позвала придворных и попросила у них прощения
: «Простите, прощайте…»

Борис Владимирович (?-1015) – князь, сын Владимира Святославовича
Русь на то время была раздираема княжескими междоусобицами. На время прекратить это удалось Владимиру Святому. Не желая возобновления междоусобных войн после смерти отца, Борис верховную власть своего брата Святополка: «Не подниму руку на брата своего старшего: если и отец у меня умер, то пусть этот будет мне вместо отца». Но был предательски убит наемниками Святополка. За мученическую смерть был причислен к лику святых, а братоубийца Святополк получил прозвище Окаянный.

Борис Годунов (около 1552-1605) – царь, правил с 1598 г.
Благословил сына на управление государством Российским.

Василий III (1479-1533) – великий князь московский, правил с 1505 г.
Пред смертью решил постричься в монахи. Позвал к себе верховных священнослужителей м сказал«Видите сами, изнемог я и к концу приблизился, а желание мое давно было – постричься, постригите меня». Как только обряд пострижения свершился, князь умер.

Вещий Олег (?-912) – князь, правил в 879-912 гг.
Волхвы предсказали ему смерть от собственного коня. Олег не поверил. Через несколько лет конь умер, а княь все еще был жив. Он посмеялся над предсказанием и поехал к месту, где лежали кости коня. Он наступил на его череп и произнес: «От этого ли черепа принять смерть?» Из черепа выползла змея. Ее укус стал смертельным для Олега.

Владимир Мономах (1053-1125) – великий князь киевский, правил с 1113 г.
Перед кончиной завещал: «Да не венчают никого на царство по моей смерти! Отечество наше разделено на многие области; если будет царь, то удельные князья из зависти начнут воевать с ним и государство погибнет».

Владимир Святославович (960-1015) – великий князь киевский, правил с 980 г.
Незадолго до смерти собрался идти войной на сына Ярослава. Тот выказал ему свое неуважение. Его последними словами стали: «Теребите путь, мостите мосты».

Глеб Владимирович (?-1015) – князь, сын Владимира Святославовича
Как и брат Борис, был не желал междоусобиц и признал верховную власть брата Святополка, но так же как и брат был заколот его наемниками. Его последними словами стали: «Раз уж начали, приступивши, свершите то, на что посланы». Был причислен к лику святых.

Дмитрий Донской (1350-1389) – великий князь московский (с 1359 г.) и владимирский, правил с 1363 г.
Позвал жену, сыновей и бояр и обратился к боярам: «Служите верно моей супруге и юным сыновьям, делите с ними радость и бедствия. Бог мира да будет с вами!»

Екатерина I (1684-1727) – императрица, правила с 1725 г.
Приказала отправить в ссылку находящихся под следствием бывшего фаворита Дивьера – в Сибирь и Толстого (сподвижника Меншикова, действовавшего против Екатерины) – в Соловецкий монастырь.

Екатерина II Великая (1729-1796) – императрица, правила с 1762 г.
В день смерти, утром, выходя из спальни, на вопрос, как провела ночь, ответила: «Никогда так приятственно ночи не проводила». Пошла в гардеробную, упала без сознания и больше в него не приходила.

Елизавета Петровна (1709-1761) – императрица, правила с 1741 г.
«Канцлера зовите… чего же он не идет ко мне?»

Загряжская Наталья Кирилловна (1747-1837) – русская княгиня
Незадолго до смерти сказала великому князю Михаилу Павловичу: «Не хочу умереть скоропостижно. Придешь на небо угорелая и впопыхах, а мне нужно сделать Господу Богу три вопроса: кто был Лжедмитрий, кто – Железная маска и шевалье д’Еон: мужчина или женщина. Говорят также, что Людовик XVII увезен из Тампля и его спасли; мне об этом надо спросить». На вопрос Михаила Павловича, уверена ли она что попадет на небо, Наталья Кирилловна с обидой ответила: «А вы думаете, что родилась на то, чтобы торчать в прихожей Чистилища?»

Иван IV Грозный (1530-1584) – первый русский царь, правил с 1547 г.
Обратился к сыну с просьбой уменьшить государственные подати, а также оказать помощь обиженным и лишенным по его вине крова.

Лжедмитрий (Григорий Борисович Отрепьев) ?-1606 – русский царь-самозванец
Был убит боярами во главе с Василием Шуйским. Перед смертью упорно повторял, что он царь венчанный, законный наследник трона.

Михаил Федорович Романов (1596-1645) – царь, правил с 1613 г.
«Отхожу, желаю исповедаться и приобщиться Святых Тайн…»

Николай I (1796-1855) – император, правил с 1825 г.
С последними словами обратился к наследнику Александру II: «Держи все, держи все».

Николай II (1868-1918) – император, правил в 1894-1917 гг.
Когда ему зачитали приговор, сначала не понял: «Что?.. Что?..» А затем: «Прости и им, Господи, ибо не ведают, что творят…»

Ольга (?-?) – княгиня, правила в 945-969 гг.
Завещала похоронить себя по христианскому обряду, поскольку была крещена, хот в то время Русь еще не была христианской.

Ольга Николаевна Романова (1895-1918) – великая княжна, дочь императора Николая II
Незадолго до расстрела, словно предчувствуя близкую смерть, написала стихотворение, скорее напоминающее молитву:
Пошли нам, Господи, терпенье,
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о, Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест, тяжелый и кровавый,
С твоею кротостью встречать.
И в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья,
Христос-Спаситель помоги.
Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый страшный час.
И у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.
Христос-Спаситель, помоги…

Павел I (1754-1801) – император, правил с 1796 г.
Был убит в результате заговора, членом которого был и его старший сын, наследник престола Александр I. Но он принял одного из убийц за другого сына – Константина – и закричал: «Ваше Высочество, и вы здесь? Пощадите! Воздуху, воздуху!. Что я вам сделал плохого?»

Петр I Великий (1672-1725) – царь с 1682 г., в 1721 г. провозгласил себя императором
Существует две версии.
Версия первая. Потребовал перо с бумагой и написал: «Отдайте все…»
Версия вторая. «То де едино есть, что жажду мою утоляет, едино то, услаждает меня».

Петр II (1715-730) – император с 1727 г., сын царевича Алексея
«Запрягайте сани. Еду к сестре!»

Петр III (1728-1762) – император, правил с 1761 г.
Находясь под арестом, в последней своей записке жене Екатерине II просил: «Ваше Величество, я еще прошу меня, который в Вашей воле и сполна во всем, отпустить меня в чужие края с теми, о которых я Ваше Величество прежде просил. И надеюсь на Ваше великодушие, что Вы меня не оставите без пропитания. Преданный Вам холоп Петр».

Рюрик (около 830-897) – первый русский князь, правил в 862-879 гг.
Перед смертью обратился к сыну: «А головы больше не руби! Я о Вадиме (Вадим Храбрый – предводитель новгородцев, восставших против правления Рюрика, и убитый самим Рюриком – авт.) кровь зря не лей… Береги людские жизни…»

Федор Иоаннович (1557-1598) – царь сын Ивана Грозного, правил с 1584 г.
Последний его разговор происходил с женой, наедине, без свидетелей, поэтому то, что сказал перед смертью царь, осталось неизвестным.

Ярослав I Мудрый (около 978-1054) – великий князь киевский, правил с 1019 г.
«Вот я покидаю этот мир, сыновья мои, имейте любовь между собой, потому что все вы – братья… И если будете жить в любви между собой, Бог будет у вас и покорит вам врагов… Если же будете в ненависти жить, в распрях и ссорах, то погибнете сами и погубите землю отцов своих, которые добыли ее трудом своим великим».

Сказки Андерсена

Сказка Андерсена "Огниво" - волшебная сказка про одного солдата, который возвращался со службы и повстречал старую ведьму. Она попросила солдата достать ей огниво, которое её бабушка позабыла в дупле дерева давным-давно. Огниво охраняли три злые собаки, которые сидели на сундуках с медными, серебряными и золотыми монетами. Но у ведьмы против них был волшебный передник. Солдат сделал все, как просила старуха, но потом зарубил её и оставил себе все монеты и огниво, которое, как оказалось было волшебным и призывало злых собак, которые исполняли любые желания солдата. Так солдат стал богатым. В королевстве жила красивая принцесса, на которую солдат очень хотел посмотреть и он пару раз чиркал огнивом и вызывал своих собак, чтобы они привезли ему принцессу. Но после второго раза король с королевой узнали кто это делает, солдата посадили в темницу и собирались повесить. Но он смог попросить мальчишку, чтобы тот принес ему волшебное огниво. На следующее утро, перед виселицей, солдат попросил покурить перед смертью, чиркнул огнивом, явились 3 злые собаки и наказали всех смертельно, а народ сразу избрал солдата своим королём, чтобы собаки их тоже не покарали.

072b030ba126b2f4b2374f342be9ed44

Шел солдат по дороге: раз-два! раз-два! Ранец за спиной, сабля на боку; он шел домой с войны. На дороге встретилась ему старая ведьма - безобразная, противная: нижняя губа висела у нее до самой груди.

Спасибо, старая ведьма! - сказал солдат.

Видишь вон то старое дерево? - сказала ведьма, показывая на дерево, которое стояло неподалеку. - Оно внутри пустое. Влезь наверх, там будет дупло, ты и спустись в него, в самый низ! А перед тем я обвяжу тебя веревкой вокруг пояса, ты мне крикни, и я тебя вытащу.

Зачем мне туда лезть? - спросил солдат.

За деньгами! - сказала ведьма. - Знай, что когда ты доберешься до самого низа, то увидишь большой подземный ход; в нем горит больше сотни ламп, и там совсем светло. Ты увидишь три двери; можешь отворить их, ключи торчат снаружи. Войди в первую комнату; посреди комнаты увидишь большой сундук, а на нем собаку: глаза у нее, словно чайные чашки! Но ты не бойся! Я дам тебе свой синий клетчатый передник, расстели его на полу, а сам живо подойди и схвати собаку, посади ее на передник, открой сундук и бери из него денег вволю. В этом сундуке одни медяки; захочешь серебра - ступай в другую комнату; там сидит собака с глазами, как мельничные колеса! Но ты не пугайся: сажай ее на передник и бери себе денежки. А захочешь, так достанешь и золота, сколько сможешь унести; пойди только в третью комнату. Но у собаки, что сидит там на деревянном сундуке, глаза - каждый с круглую башню. Вот это собака! Злющая-презлющая! Но ты ее не бойся: посади на мой передник, и она тебя не тронет, а ты бери себе золота, сколько хочешь!

Оно бы недурно! - сказал солдат. - Но что ты с меня за это возьмешь, старая ведьма? Ведь что-нибудь да тебе от меня нужно?

Я не возьму с тебя ни полушки! - сказала ведьма. - Только принеси мне старое огниво, его позабыла там моя бабушка, когда спускалась в последний раз.

Ну, обвязывай меня веревкой! - приказал солдат.

Вот он открыл первую дверь. Ох! Там сидела собака с глазами, как чайные чашки, и таращилась на солдата.

Вот так молодец! - сказал солдат, посадил пса на ведьмин передник и набрал полный карман медных денег, потом закрыл сундук, опять посадил на него собаку и отправился в другую комнату. Ай-ай! Там сидела собака с глазами, как мельничные колеса.

Мое почтение! - сказал солдат и взял под козырек. Такой собаки он еще не видывал.

Долго смотреть на нее он, впрочем, не стал, а взял да и посадил на передник и открыл сундук. Батюшки! Сколько тут было золота! Он мог бы купить на него весь Копенгаген, всех сахарных поросят у торговки сластями, всех оловянных солдатиков, всех деревянных лошадок и все кнутики на свете! На все хватило бы! Солдат повыбросил из карманов и ранца серебряные деньги и так набил карманы, ранец, шапку и сапоги золотом, что еле-еле мог двигаться. Ну, наконец-то он был с деньгами! Собаку он опять посадил на сундук, потом захлопнул дверь, поднял голову и закричал:

Тащи меня, старая ведьма!

Огниво взял? - спросила ведьма.

Ах черт, чуть не забыл! - сказал солдат, пошел и взял огниво.

Ведьма вытащила его наверх, и он опять очутился на дороге, только теперь и карманы его, и сапоги, и ранец, и фуражка были набиты золотом.

Не твое дело! - ответила ведьма. - Получил деньги, и хватит с тебя! Ну, отдай огниво!

Как бы не так! - сказал солдат. - Сейчас же говори, зачем тебе оно, не то вытащу саблю да отрублю тебе голову.

Не скажу! - уперлась ведьма.

Солдат взял и отрубил ей голову. Ведьма повалилась мертвая, а он завязал все деньги в ее передник, взвалил узел на спину, сунул огниво в карман и зашагал прямо в город.

Город был чудесный; солдат остановился на самом дорогом постоялом дворе, занял самые лучшие комнаты и потребовал все свои любимые блюда - теперь ведь он был богачом!

Слуга, который чистил приезжим обувь, удивился, что у такого богатого господина такие плохие сапоги, но солдат еще не успел обзавестись новыми. Зато на другой день он купил себе и хорошие сапоги и богатое платье. Теперь солдат стал настоящим барином, и ему рассказали обо всех чудесах, какие были тут, в городе, и о короле, и о его прелестной дочери, принцессе.

Как бы ее увидать? - спросил солдат.

Этого никак нельзя! - сказали ему. - Она живет в огромном медном замке, за высокими стенами с башнями. Никто, кроме самого короля, не смеет ни войти туда, ни выйти оттуда, потому что королю предсказали, будто дочь его выйдет замуж за простого солдата, а короли этого не любят!

"Вот бы на нее поглядеть!" - подумал солдат.

Да кто бы ему позволил?!

Теперь-то он зажил весело: ходил в театры, ездил кататься в королевский сад и много помогал бедным. И хорошо делал: он ведь по себе знал, как плохо сидеть без гроша в кармане! Теперь он был богат, прекрасно одевался и приобрел очень много друзей; все они называли его славным малым, настоящим кавалером, а ему это очень нравилось. Так он все тратил да тратил деньги, а вновь-то взять было неоткуда, и осталось у него в конце концов всего-навсего две денежки! Пришлось перебраться из хороших комнат в крошечную каморку под самой крышей, самому чистить себе сапоги и даже латать их; никто из друзей не навещал его, - уж очень высоко было к нему подниматься!

Раз как-то, вечером, сидел солдат в своей каморке; совсем уже стемнело, и вспомнил про маленький огарочек в огниве, которое взял в подземелье, куда спускала его ведьма. Солдат достал огниво и огарок, но стоило ему ударить по кремню, как дверь распахнулась, и перед ним очутилась собака с глазами, точно чайные чашки, та самая, которую он видел в подземелье.

Что угодно, господин? - пролаяла она.

Вот так история! - сказал солдат. - Огниво-то, выходит, прелюбопытная вещица: я могу получить все, что захочу! Эй ты, добудь мне деньжонок! - сказал он собаке. Раз - ее уж и след простыл, два - она опять тут как тут, а в зубах у нее большой кошель, набитый медью! Тут солдат понял, что за чудное у него огниво. Ударишь по кремню раз - является собака, которая сидела на сундуке с медными деньгами; ударишь два - является та, которая сидела на серебре; ударишь три - прибегает собака, что сидела на золоте.

Теперь, правда, уже ночь, - сказал солдат. - Но мне до смерти захотелось увидеть принцессу, хоть на одну минуточку!

Собака сейчас же за дверь, и не успел солдат опомниться, как она явилась с принцессой. Принцесса сидела у собаки на спине и спала. Она была чудо как хороша; всякий сразу бы увидел, что это настоящая принцесса, и солдат не утерпел и поцеловал ее, - он ведь был бравый воин, настоящий солдат.

Вот так история! - сказала королева.

И на следующую ночь к постели принцессы приставили старуху фрейлину - она должна была разузнать, был ли то в самом деле сон или что другое.

А солдату опять до смерти захотелось увидеть прелестную принцессу. И вот ночью опять явилась собака, схватила принцессу и помчалась с ней во всю прыть, но старуха фрейлина надела непромокаемые сапоги и пустилась вдогонку. Увидав, что собака скрылась с принцессой в одном большом доме, фрейлина подумала: "Теперь я знаю, где их найти!"взяла кусок мела, поставила на воротах дома крест и отправилась домой спать. Но собака, когда понесла принцессу назад, увидала этот крест, тоже взяла кусок мела и наставила крестов на всех воротах в городе. Это было ловко придумано: теперь фрейлина не могла отыскать нужные ворота - повсюду белели кресты.

Рано утром король с королевой, старуха фрейлина и все офицеры пошли посмотреть, куда это ездила принцесса ночью.

Вот куда! - сказал король, увидев первые ворота с крестом.

Нет, вот куда, муженек! - возразила королева, заметив крест на других воротах.

Но королева была женщина умная, умела не только в каретах разъезжать. Взяла она большие золотые ножницы, изрезала на лоскутки штуку шелковой материи, сшила крошечный хорошенький мешочек, насыпала в него мелкой гречневой крупы, привязала его на спину принцессе и потом прорезала в мешочке дырочку, чтобы крупа могла сыпаться на дорогу, по которой ездила принцесса.

Ночью собака явилась опять, посадила принцессу на спину и понесла к солдату; солдат так полюбил принцессу, что начал жалеть, отчего он не принц, - так хотелось ему жениться на ней. Собака и не заметила, что крупа сыпалась за нею по всей дороге, от самого дворца до окна солдата, куда она прыгнула с принцессой. Поутру король и королева сразу узнали, куда ездила принцесса, и солдата посадили в тюрьму.

Как там было темно и скучно! Засадили его туда и сказали: "Завтра утром тебя повесят!" Очень было невесело услышать это, а огниво свое он позабыл дома, на постоялом дворе.

Утром солдат подошел к маленькому окошку и стал смотреть сквозь железную решетку на улицу: народ толпами валил за город смотреть, как будут вешать солдата; били барабаны, проходили полки. Все спешили, бежали бегом. Бежал и мальчишка-сапожник в кожаном переднике и туфлях. Он мчался вприпрыжку, и одна туфля слетела у него с ноги и ударилась прямо о стену, у которой стоял солдат и глядел в окошко.

Эй ты, куда торопишься! - сказал мальчику солдат. - Без меня ведь дело не обойдется! А вот, если сбегаешь туда, где я жил, за моим огнивом, получишь четыре монеты. Только живо!

Мальчишка был не прочь получить четыре монеты, он стрелой пустился за огнивом, отдал его солдату и... А вот теперь послушаем!

За городом построили огромную виселицу, вокруг стояли солдаты и сотни тысяч народу. Король и королева сидели на роскошном троне прямо против судей и всего королевского совета.

Солдат уже стоял на лестнице, и ему собирались накинуть веревку на шею, но он сказал, что, прежде чем казнить преступника, всегда исполняют какое-нибудь его желание. А ему бы очень хотелось выкурить трубочку, - это ведь будет последняя его трубочка на этом свете!

Король не посмел отказать в этой просьбе, и солдат вытащил свое огниво. Ударил по кремню раз, два, три - и перед ним предстали все три собаки: собака с глазами, как чайные чашки, собака с глазами, как мельничные колеса, и собака с глазами, как круглая башня.

И собаки бросились на судей и на весь королевский совет: того за ноги, того за нос да кверху на несколько сажен, и все падали и разбивались вдребезги!

Служивый, будь нашим королем и возьми за себя прекрасную принцессу!

Солдата посадили в королевскую карету, и все три собаки танцевали перед ней и кричали "ура". Мальчишки свистели, засунув пальцы в рот, солдаты отдавали честь. Принцесса вышла из своего медного замка и сделалась королевой, чем была очень довольна. Свадебный пир продолжался целую неделю; собаки тоже сидели за столом и таращили глаза.

« Тайны Трона » Глава 11,12,13,14,15

Историко-художественный роман в двух томах

1 том (11,12,13,14,15)

« Коварство вокруг трона.»
Глава 11. Ложное известие о смерти королевы Англии

Ложное известие о смерти королевы Англии, – что она сегодня умерла, – изменило весь ход событий этого дня. Но что же было накануне? Королева Екатерина даёт распоряжение, может быть, и странное, как должны будут её хоронить после исполнения над ней приговора – отрубить голову на плахе. Не потому что ей это интересно, она просто тянула время, ведь, будучи заключённой в монастырь, она притворилась, что повесилась, а это был просто трюк. Нострадамус занёс ей Библию, чтобы она молилась перед смертью.
– Вы бы лучше принесли мне яду, чтобы я не была так опозорена перед своими детьми.
– Вы должны просить у Бога прощения, моя королева Екатерина. Нет страшнее оружия, чем писание, – добавил Нострадамус. Оставляя ей Библию, постоянно смотрел не на неё, а на верёвку, висевшую на каменной стене. Уходя, он положил священную книгу на твёрдую постель узницы, – а внутри оказался крюк, который он подложил сам, рискуя своей жизнью.
Через этот крюк она продела верёвку, висевшую на стене. Закрепив крюк за корсет позади и вытолкнув из-под себя табуретку, оказалась подвешенной на этом самом крюке. Услышав хрип, стражник подумал, что это самоубийство, и быстро позвал Нострадамуса, как лекаря при королевстве, который снял королеву и отнёс в свой лазарет. За это она отблагодарила его.
Потом, немного успокоившись в лазарете и узнав все новости от Нострадамуса, она по потайным лабиринтам замка добралась до покоев королевы Шотландии Марии и ожидала её там.
В разговоре с Марией Екатерина узнала, что у неё пропали дети: маленький принц Шарль и принц Генрих.
На что способна мать, хоть и королева? Она пренебрегла тем, что за конюшней уже стояла карета для её спасения, которая должна была переправить королеву в Италию. Она попросила Марию взять её с собой, ссылаясь на то, что именно Мария обещала присмотреть за её детьми, хотя понимала: в замке сейчас, перед сменой власти, было неспокойно.
Мария рассказала ей:
– Дети, принц Шарль и принц Генрих, зимнюю ярмарку пропустили, и мы подумали: пусть хотя бы сегодня они порадуются. Мы выехали в карете со стражниками, решили отвезти принцев в кругу других маленьких детей торжественно справить праздник, но по дороге нас обругали пешие, крича: «Отродье шлюхи, смерть им!» – и мы решили вернуться. Потом этот праздник устроил Баш здесь же, в замке, закупив много масок для детей. Было торжественно-красиво, дети веселились. Я была вместе со своими подружками, но вскоре мы заметили, что два принца исчезли, пропали, словно сквозь землю провалились. Баш закричал: «Они исчезли! Все снимите маски!» Все начали искать мальчиков, но когда Баш увидел, что я в великом волнении, то рассказал по секрету: «Я отправил их к испанской границе с целью безопасности». Однако позже мы получили известие, что кучер, которому Баш доверил принцев, убит, а детей мы пока не нашли. Сейчас мы выезжаем на то место, где это произошло и нашли мёртвого кучера.
– Возьмите меня с собой, – сказала Екатерина. – Утреннее нападение – лишь предупреждение, сказал мне Баш.
– Вы рискуете вновь быть заточённой в темнице.
– Кларисса мне угрожала, – сказала Екатерина. – Это мои дети, и я готова предстать перед ней. Ничего нет страшнее, чем потерять своих детей, остальное для меня уже не имеет значения.
– Привидение?.. это же ваша дочь, она спасла вас и меня!
– Она ходит по всему замку, зная казематы.
– Вы правы, она знает, как зайти в каждую дверь, и, зайдя в ваши покои, видя, что вас там нет, открывает шкатулку, где вы храните волосы всех ваших младенцев, надписанные поимённо. Срывает у себя прядь волос вместе с кусочком скальпа и накручивает на волосы маленьких братиков-принцев Генриха и Шарля. Она, видно, хочет их погубить, этим самым причинив вам боль, королева Екатерина, за её потерянные детские годы и жизнь.
Итак, Баш, королева Мария, королева Екатерина и стражники поехали туда, где был убит кучер. Потом они нашли место, где некоторое время находились потерянные принцы, о чём свидетельствовали надломанные ветки кустов и найденные вещи. Следы вели к реке, и все поспешили туда. Там они заметили Клариссу, которая держала в руках детей. Да, она хотела утопить их в реке, хотя стояла осень и ей самой было холодно находиться по колено в воде. Конечно, это было жестоко по отношению к родным братьям, но можно и её понять – девочку, которая никогда не видела материнской ласки, – напротив, мать преследовала её всю жизнь и желала для неё смерти. И теперь она хотела отомстить за себя.

На уговоры отпустить детей девушка не откликалась, а когда мать, королева Екатерина, стала разговаривать с ней, прибегая ко всем хитростям, на которые была способна, Кларисса отвлеклась. Королева Мария, подобравшись к ней, поднимает камень и сильно ударяет по голове Клариссы. Баш же стоял в стороне, держа успевшего отбежать принца Генриха. Может быть, и действия Марии можно оценить как жестокие, – но другого выхода не было, ведь Кларисса приставила к горлу принца Шарля нож и могла бы сделать своё чёрное дело с тем же хладнокровием, какое проявила утром этого же дня, расправившись с прислугой королевы Екатерины. Мария посмотрела на окровавленный камень и с болью в сердце бросила его на землю. Опечаленная, взялась на прощанье за руку Клариссы, которая была так дружелюбна к ней самой. Но королева Екатерина сказала:
– Успокойтесь, Мария, вы сделали всё правильно. Она жила в темноте, как крыса, и смерть скорее её успокоит, чем та жизнь в неволе, какую она имела.
Они отправились в замок, а двум стражникам приказали закопать Клариссу здесь же и поставить сверху деревянный крест, ведь всё же девушка была католической веры, а вера в жизнь после смерти является её частью. Двое стражников связали руки королеве Екатерине и препроводили обратно в темницу замка.
Но там она пробыла недолго, так как в замок прибыла мать Марии Стюарт, Мария де Гиз, уверенная в своих поступках женщина, – она-то и подкупила посланников из Англии, которые пустили во дворе Франции ложный слух о смерти королевы Англии. Король пригласил всех в тронный зал и в своей речи сказал:
– Скончалась Мария, королева английская. Она не написала завещание, и поэтому вы, королева Шотландии Мария, первая претендентка на трон Англии.
Но если бы это было всё...

Париж! Париж! Уже несколько дней, как Лола выехала в Париж избавить своего брата Фредерика от карточного долга, взяв с собой золотые монеты, присланные ей родителями из Шотландии для оплаты этого долга, который суммарно вырос баснословно. Кроме того она узнаёт, что брат Фредерик ещё и жульничает. Она не знала, что в заведениях Парижа от шулеров избавляются ударом молотка по кисти, но его простили в ожидании уплаты. Она не могла понять, когда он успел стать шулером, – одно только знала: что родители богаты, живут в Шотландии и только и делают, что покрывают долги брата.

Лола, подружка королевы Марии, была довольно симпатичной, и, разглядев в ней скрытую страсть, хозяин казино, борделя и гостиницы предложил ей расплатиться натурой. Но, как говорится, мир тесен, – из закутка вышел сам принц Франциско, который уже вёл разгульную жизнь. Он заметил Лолу и удвоил, а потом повысил ещё в несколько раз оплату долга её брата. Но хозяин настаивал на своём. Соблазн был велик, и в честной игре Франциск выигрывает и долг, и саму Лолу, – и забирает её к себе в комнату.
– Заключить такое пари, полагаясь на случай? – допытывалась Лола. – Вы думали, что этим спасёте меня?

До этих пор у них были чисто дружеские отношения. Франциск искренне, не скрывая своих переживаний, рассказывал ей, как любит с детства королеву Мари, предрассудки же его матери погубили их любовь. Они объединились в эти минуты как два одиноких человека, потерявшие любовь: он – Марию, она же – Колена, – и пили вино почти до утра. Но к утру их страсти накалились, и она, отдаваясь ему, произнесла:– Не бойтесь, Франциско, я познала мужчину раньше, уже не девица, – замечая его осторожность...
А потом он узнаёт, что его мать королеву Екатерину должны завтра казнить. Он тут же седлает двух лошадей и как можно быстрей, изо всех сил, мчится вместе с Лолой во дворец, чтобы просить отца, короля Генриха II Валуа, смягчить участь матери.

А в замке уже опять новость: королева Мария и сын короля Себастьян втайне договорились убежать и обвенчаться в маленькой церквушке у кладбища. Баш уехал раньше, поспешил найти священника, Мария должна была подъехать туда же. Но в её покои ворвалась королева Екатерина и, упав ей в ноги, просила не делать этого:– Нострадамус ошибся в своих видениях! Он видел лишь, что погибнет первенец. А первенец была моя дочь Кларисса, которая умерла!
Мария растеряна, не знает, что и делать, и выходит в смятении в коридор, где встречает своих подружек, в том числе возвратившуюся в замок Лолу, а затем замечает и Франциско. Сердце её ёкнуло от воспоминаний первой любви. Она понимала, что любит обоих, но всё же королева Екатерина доказала ей, что её сердце давно принадлежит Франциско и любовь их взаимна с раннего детства.
Екатерина хочет исправить свою ошибку и при встрече с Франциско рассказывает о неправильной трактовке видения Нострадамуса по их поводу. Тут же подходит к ним и мать Марии, добавляя «соль с сахаром»: что она приехала на свадьбу из Шотландии и желает иметь в зятьях будущего короля Франциско, а не Баша. И тут же рассказывает, где сейчас находится Баш.

Франциско галопом направляется к церквушке и застаёт на кладбище Баша, завязывается драка, – и если бы не подоспела Мария, кто-то остался бы здесь, на этом кладбище, навсегда: они дрались насмерть за свою любовь. Мария понимает, что её сердце принадлежит Франциско, и отвечает на его любовь поцелуем.
Вечер, свадебное пиршество, накрытые столы уже сверкают серебряными приборами. Свадьба! Свадьба! Веселье!.. но только король Франции не дремлет. По его приказу Баша закрывают в его покоях до обряда первой брачной ночи королей. Во время свадьбы мать признаётся Марии, что это она устроила представление, будто английская королева умерла, чтобы ускорить день свадьбы дочери. Мария же была недовольна обманом и попросила мать покинуть дворец.

На показательное зрелище первой брачной ночи, где собралось много любопытных, по приказу короля привели и Баша, чтобы он тоже смотрел и знал, что Мария уже чужая жена. Он стоял с завязанными руками и сквозь слёзы смотрел на открытую чужим взорам любовь будущих королей Франции, понимая, что Мария уже никогда не будет принадлежать ему. Мария тоже заметила его, но страсть и любовная схватка захватили её полностью, она никого уже не замечала...

А в это время по указанию короля Генриха II сына Баша стражники увозили в Испанию, чтобы он покинул Францию и никогда не возвращался в замок, пока его не позовут. О том, что на самом деле они получили приказ его убить, Баш не знал, но, догадавшись, расправился с ними сам. Однако его терзала неразрешимая загадка: кто же именно послал его убить? – брат Франциск или же королева Екатерина?
Королеве Франции Екатерине Медичи король на радостях уже всё простил, после того как королева Шотландии Мария наконец-то вышла замуж за Франциско. В день свадьбы она была самой красивой невестой мира, в своём подвенечном платье и переливающейся сиянием короне, усыпанной брильянтами...

Глава 12. Срыв короля Генриха II Валуа

Два месяца после свадьбы принц Франциск и королева Мария провели, поглощённые любовью, в свадебном путешествии и не хотели возвращаться в тёмные будни жизни королевства. Однако долг перед будущим королевством заставлял вернуться в замок короля Франции Генриха II Валуа, к родным и близким, в самый разгар зимы – в такие неясные и тревожные дни.
Беспорядки начались не только в замке французского короля Генриха II Валуа, но и по всем его окрестностям одновременно.
В море французский корабль обстрелял богемский корабль, – это было случайно или по неосторожности? А может, с какой-нибудь целью? Никто не понял, но ввязываться в войну Франции нежелательно, особенно сейчас, когда у короля Генриха II замечены некоторые отклонения в правлении. Для выяснения в замок прибыл с особым поручением эрцгерцог Фердинанд Богемский со своей сестрой. Французские короли внушили им, что этот инцидент – просто случайность, ошибка – серьёзная, но не намеренная.
В то же самое время король Генрих II уговаривает Кенну разорвать любовные отношения, потому что она не умеет хранить тайны: услышанное о каких-либо событиях в ней не задерживается, всё выбрасывается наружу, даже если это секрет, – и при этом ей ничего не стоит солгать, прибавить. Он предложил ей околдовать своими чарами Фердинанда, чтобы тот женился на ней. Тогда Кенна уехала бы из французского замка, где оставаться небезопасно, учитывая нрав королевы Екатерины, которая способна выжать сок из камня.
Пока Фердинанд выслушивал Кенну, в это же время король Генрих II в своих покоях забавлялся с его сестрой. Страсть разгоралась. В порыве экстаза дама облокотилась о подоконник, не прерывая любовной игры. Окно распахнулось настежь, и, не удержавшись за раму, она выпадает из высокого замка на камень. Случайность ли это? – или сам король Генрих II Валуа совершил это в помутнении рассудка?..
И кому он мог признаться в этом, чтобы скрыть преступление? – только королеве Екатерине. Он зашёл в покои Екатерины за помощью. Она пообещала всё скрыть и помочь, взамен выпросила у короля замок Шенонсо* – «дамский замок», который он построил для любовницы Дианы де Пуатье.
Потом тайно, чтобы никто не заметил, спустились вниз, завернули мёртвое тело сестры Фердинанда в покрывало, перенесли в её покои, открыли там окно и опять сбросили вниз, чтобы это выглядело самоубийством. Тело было как раз под её окнами, а окна короля Генриха II Валуа находились с противоположной стороны замка. Получилось так, якобы она сама выбросилась, написав предсмертную записку.
Эрцгерцог Фердинанд Богемский не признал записку подлинной, но королева Екатерина привела себя в свидетели:
– Я сама её видела в объятиях мужчины. Записка могла быть написана его рукой, и нам пришлось его казнить.
Тогда эрцгерцог Фердинанд Богемский попросил показать казнённого, найденного в покоях сестры, и пришлось показать мужчину, отца Ледука, служителя храма при королевстве, случайно убитого днём его же крестом в комнате Нострадамуса – и кем бы вы думали? Больной, страдающей бешенством Аливией, которую Баш привёз на лечение, истекающую кровью от укусов. Она была первой любовью принца Франциска, и судьба её до сих пор была неизвестна. Аливия пропала в ту ночь, когда замок был захвачен, и о ней говорили разное. Но, как видите, она жива, хотя и пострадала, а в замок её привёл Баш, случайно встретив в семье, где получил временное пристанище: она в своё время также присоединилась к этому семейству.
Пометка кровью на дверях домика означала, что ночью придут за жертвой, а чтобы Баш не вступил с чудовищем в драку, ему связали руки и ноги. И он сам стал очевидцем сцены, когда явилось чудовище в облике человека и утащило одну девушку-охотницу, к которой Баш успел привязаться. Между ними были и первый поцелуй, и планы на будущее. В пещере в окрестностях замка, поговаривали, появился человек, жаждущий крови и убивающий людей. Когда Нострадамус лечил Аливию, в ране у позвоночника он нашёл зуб, и зуб этот был человеческим. Значит, тот, кто скрывается под покровом тьмы ночью, – это человек. Слова Баша подтвердились, но его всё равно опять поместили в палату и поставили у дверей стражу, чтобы он не перемещался по замку. Ведь все помнили, что Мария Стюарт Башу небезразлична.
– Постарайся помнить, что здесь твоё, а что нет! – сказал ему отец Генрих II Валуа, когда вошёл. – Потом я сам лично отправлю тебя в Испанию.
– Ваше Величество, я возвратился и буду здесь до того момента, пока вы не дадите мне людей, чтобы убить нелюдя из пещеры, который держит в страхе всех живущих в окрестностях замка.
Король выделил небольшой отряд, и два брата – Франциск и Баш – отправились на поиски нелюдя, который питался лишь человеческой кровью. Но тот был, очевидно, умён, скрывался под тенью ночи и подбросил отрезанную руку на замёрзшую реку, оставив кровавый след. Когда братья увидели это, пошли по следу, добираясь до руки, торчавшей из-под снега. Лёд треснул, и в образовавшуюся полынью провалился Франциск. Его понесло течением реки – подо льдом, внутри. Так как Баш был сильным, опытным охотником, он сделал несколько лунок, продырявив лёд своим клинком, следя за тем, куда уносит Франциска. Разрубив лёд мечом, забрался наполовину вовнутрь и достал брата оттуда. Франциска быстро отвезли в лечебницу замка, чтобы он не простудился от холода.
Отец, король Генрих II, поблагодарив Баша, сказал:
– Сейчас вы поняли, что любите друг друга и всегда будете помощниками друг другу в жизни, – в благодарность он оставляет Баша при дворе королевства, назначив его главным конным егерем. Он тут же даёт распоряжение: поймать страшилище тёмной ночи, – и приблизительно рассказывает, где искать.
Замковые интриги продолжаются. Мария случайно узнаёт, что её подружка Лола беременна от Франциска. Мария спасла её от необдуманного поступка – убить в утробе дитя, – и Лола выплеснула накопившиеся эмоции, сознавшись:
– Мария, когда вы были обручены с Башем, а я находилась во Франции, мы встретились с Франциском как два отвергнутых человека, и страсть овладела нами. Мы переспали один раз – и я забеременела. Потому хотела избавиться от ребёнка, так как предала самую лучшую подругу.
Мария прощает и говорит:
– Ради нашей дружбы я готова на всё, ведь это ребёнок от моего мужа, – и всё же ей было неприятно это слушать, и она решила, пока беременность не стала очевидной, выдать подругу замуж.
Она приглашает на званый вечерний Праздник свечей при дворе королевства Филиппа Нардина и знакомит его с Лолой. Встретившись, он подаёт ей свою свечу, обозначающую: если она зажжёт её на своём окне в замке, значит, готова выйти за него замуж. А когда Мария рассказала эту затею Франциску, он вспылил и открылся Марии, что граф Филипп Нардин – гей, а также что он с Лолой провёл одну ночь в любви в Париже. Мария, зная об этом, подумала: «У них обоих есть что скрывать, и надо не упустить возможность выслать Лолу со двора», – учитывая, что сам король Генрих II здесь же, при королевстве, имел любимую фаворитку Диану де Пуатье и совместного сына Себастьяна, – а сколько переплетений вокруг трона сейчас! И она рассказывает об этом Лоле, которая, допустив один раз предательство по отношению к их дружбе, решила не противиться, во всяком случае честно ему рассказать до свадьбы, что беременна, и она даёт согласие, несмотря ни на что. А Филипп Нардин и сам спешил жениться, так как получил от своего отца условный контракт – если не женится в этот год, лишится наследства.

В то же самое время днём Грир получает письмо от родных из Шотландии, где пишут, что посылают к ней жениха, лорда Джулиана, и согласие на их брак... Она поделилась с Лолой, что едет жених, родители направили к ней будущего зятя, выбранного ими, и она не имеет права отказаться. Но любовь?.. – «шило в мешке не утаишь» – ведь она давно встречается с работником замка из кухни, поваром, и эта любовь чиста и непорочна...
Он пришёл к ней, чтобы проститься, и, конечно же, они не удержались от страстных поцелуев. Как назло, в это время входит новоиспечённый жених. Он не простил своей уже помолвленной невесте дерзость целоваться со слугой. Лейта взяли в темницу под стражу, а граф пожелал покинуть замок. Вмешался лорд Кассоре, торговец перцем. Грир за глаза называла его «перечник». Он же оказался благородным и выкупил провинившегося за большую сумму, чтобы его не повесили, а послали служить в армию. А леди Грир, уже запятнанную на весь замок сплетнями о случившемся, посватал лорд Кассоре, и она не отказала.
Лорда Джулиана Грир предложила для Лолы:
– Посмотрим, согласится или нет? И выбор небольшой, и животик почти выпирает.

Интриги, интриги каждый день, опять смерть в замке; с этими новостями пришла Кенна к королеве Екатерине, которой рассказывала:
– Король явно болен, он душил меня позапрошлой ночью во время экстаза, а вечером пригласил красавицу из борделя, чтобы мы вдвоём его обслужили, но до этого заставил нас заниматься любовью друг с другом, словно лесбиянок, и чтобы она научила меня ублажать господина. Утром, когда проснулась, застаю её со мной в постели со связанными руками, задушенной, в королевских покоях, а короля там нет.
Королева Екатерина понимала: с королём непорядок и это серьёзное обвинение, – но если все узнают о его состоянии, начнётся смута в королевстве. И она тайком убирает тело из спальни, дабы не пал позор на самого короля Генриха II.
Но этим не заканчивается, и король Генрих II требует каждый год устраивать «праздник Боба»: на кухне выпекают большой торт и повар прячет в него одно зерно боба. Если оно попадёт к кому-то из девушек прислуги, на один день она становится королевой. А на кухне была очень хитренькая повариха, она уговорила дать боб ей в руки и хочет, получив корону, отблагодарить повара. Таким образом она выигрывает на сутки корону и власть и начинает играть по своим правилам. Первое, что она сделала, – согнала королеву Екатерину с трона на целый день, и то, что королева предложила, – подмешать содержимое из пузырька в еду королю, – она не сделала. А это предназначалось для того, чтобы отравить Генриха II, так как его странное поведение становилось всё более заметным и могло вызвать смуту в королевстве.
Она переиграла королеву и рассказала об этом королю Генриху II Валуа, который, в свою очередь, подлил отравы в бокал королевы Екатерины. Она выползает на четвереньках в коридор, упав в руки королевы Марии, и успевает сообщить:
– Король болен, с ним нужно быть осторожней, он меня отравил, сообщи Нострадамусу, у него найдётся противоядие...
Мария быстро вызвала лекаря Нострадамуса, и королеву занесли в лекарню. Впервые королева Мария поверила ей, потому что король Генрих II позвал Марию вечером в свои покои и тоже предложил показать «бобовой королеве», как она целует Франциска. Игра лесбиянок его возбуждала, но Мария старалась вывести «бобовую королеву» из покоев короля, а та, не желая упустить такой возможности – быть королевой до утра, – отвергла это предложение. Марии ничего не оставалось делать, как рассказать своему супругу о неприличном поведении со стороны короля Генриха II по отношению к королеве Шотландии Марии, жене его сына, принца, первого наследника французского трона Франциско.
На следующий день король Генрих II решил выдать любовницу Кенну замуж за сына Баша, и их обвенчали. Приказ короля Франции Генриха II Валуа не обсуждался, он хотел оставить Кенну при дворе как игрушку для своего развлечения и этим унизил сына Баша, который до сих пор любил королеву Марию. Затем становится известно, что король, якобы больной, сам послал преданных охранников, которые должны были расправиться в лесу с его сыном Башем.
Екатерина переживает за рассудок короля, понимая, что он не в себе:
– Вы не спите по ночам, моча потемнела, говорят слуги. Нострадамус поможет, он наш лекарь.
– Я не верю Нострадамусу, вызову из деревни лекаря, пусть моя головная боль будет тайной, не распространяйтесь.
Братья уже понимали: так дальше продолжаться не может, с королём нужно что-то делать.
Баш, стоя у алтаря, перебирал в мыслях свои воспоминания, которые легли глубоко, как осенние листья среди хвойных растений: об охотнице Роване, которую уволокли позапрошлой ночью в пещеру в жертву тьме. Она помогла ему спастись в лесу во время случайной встречи, показав: «Только болван мог не заметить волчью яму».
Он вспомнил слова брата Карика: «Ты первый мужчина, которого сестра Рована привела в дом».
И ему не удалось защитить её, так как он был связан по рукам и ногам, но он видел, что пугавших его ночной тьмой в действительности можно сокрушить.

Перед его мысленным взором прошли некоторые мгновенья любви к королеве Шотландии Марии Стюарт: нежный поцелуй и желание сблизиться, которое было несбыточным. Он прекрасно понимал, что бастард и королева не могут быть вместе: они слишком разные, – но она такая любимая... Вспоминалось всё хорошее, до самых мелочей, проведённое с ней время, её полуобнажённое тело, когда они находились в побеге и скрывались в неприметной гостинице, нежный
поцелуй, подаренный ею за мелочь... но действительность: день свадьбы, где обещал Кенне перед алтарём быть преданным на всю жизнь, – омрачала его.

_______
* Замок Шенонсо (фр. Ch;teau de Chenonceaux) расположен около небольшой одноимённой деревни Шенонсо во французском департаменте Эндр и Луара. Имеет «народное» название – «дамский замок».

Глава 13. Изменения в брачном контракте

Об изменениях и подлоге в брачном контракте королева Шотландии Мария Стюарт узнала не сразу. Как будто бы у неё стали налаживаться отношения с королевой Франции, матерью Франциска. Но король Генрих II болел и по всем признакам был не в себе, это стали замечать почти все в замке. Пока что он был занят любовными утехами с «бобовой королевой», кухонной служанкой, которая несколько дней не желала слезать с трона, всяческими способами заставляла короля любить себя. Может быть, она ему и надоела: громким голосом, грубостью, лживостью, требовательностью, невежеством, – но её страсть в постели захватывала его, заставляя полностью подчиняться ей, и королева Екатерина подумывала: «Да, он болен, но пока не мешает, это уже хорошо».

Екатерина полностью взяла все королевские обязанности на себя. Она была умна и в то же время коварна, она вспоминает: жить королевой не просто, а первое убийство совершено ею в тридцать лет, на благо Франции и короны. Когда приехал из Ватиканского собора Италии кардинал Мазарини, она сказала:
– Генрих II Валуа занят более серьёзными делами.
Но шило в мешке не утаишь, – сам король Генрих II иногда в нижнем белье или же без брюк выходит в свет даже на вечерние торжества, которые проводились здесь же, в замке, в роли посмешища, и надо было срочно с ним что-то решать. Франциск не соглашался на убийство, вспоминая, сколько хорошего сделал отец для Франции и трона. Да, он был жесток, но чаще всего это было оправдано, и пусть с трудом, но его победы были вознаграждены. Хорошим вариантом являлось оторвать его от «бобовой королевы» и отвезти далеко, куда-нибудь в деревню, чтобы он отдохнул. Королева попросила Кенну научить его кое-чему как бывшая его фаворитка, этому «бобовая королева» поверит. За это Кенне было обещано всё то, что король Генрих II Валуа передал «бобовой королеве». Кенна решила помочь.
Сама королева Екатерина переодевает человека, похожего на служителя кардинала Мазарини, и заставляет выучить текст, который он должен был произнести перед королём. Найдя подходящий момент, – видно, королеве доложили, – вместе с подставным епископом Рено от кардинала Мазарини, якобы из ватиканского собора, зашла в покои к королю на срочный разговор о землях. Заходят в покои короля и застают неординарную сцену, явно выдающую болезненное, беспомощное состояние короля Генриха II: он стоял крестообразно распятый верёвками за руки. А после произнесённой липовым представителем кардинала Мазарини епископом Рено речи впал в отчаяние, выгнав из своих покоев любовницу – «бобовую королеву». Екатерина же прогнала её со двора, забрав полностью всё, чем он её одарил: драгоценности, земли и дом. А когда она, пытаясь всех обмануть, закричала, что беременна, Екатерина припомнила, как застала её на кухне во время любовных игр со слугой, – и это был дополнительный повод удалить её полностью.

Вечером, во время танцев, в торжественной обстановке, жених лорд Джулиани официально назвал Лолу своей женой, прося её руки при всех, – и получил согласие.
В это время фрейлина королевы Екатерины Шарлотта, якобы случайно, проливает на королеву Марию Стюарт вино из бокала и, извинившись, отзывает её в сторону для приватного разговора. Мария идёт за ней и узнаёт о предательстве французских королей, родителей Франциска, и её матери – француженки Марии де Гиз.

Шарлотта попросила Марию помочь ей выехать в Шотландию и закрепиться при дворе, – и рассказала за это, что, когда королева Мария подписывала брачный контракт, её послали в Рим, чтобы обманным путём добавить ещё один пункт контракта: если королева Мария умрёт и у неё не будет наследника, то вся Шотландия переходит автоматически во владения Франции.
– И, значит, вы, Мария, мёртвая выгоднее для Франции, чем живая.
Мария помогает ей выехать из замка, сама же подговаривает Кенну войти в покои короля Франции Генриха II Валуа, понимая, чем она сможет с ним расплатиться, если он застанет её там. Кенна впервые показала себя положительно, согласившись отдать себя ради Шотландии, откуда была она сама родом, невзирая на то, как к этому отнесётся муж Баш, увозивший в это время со двора фаворитку Екатерины, Шарлотту, по просьбе Марии, чтобы распространить сведения о ложном брачном контракте: в случае смерти или за отсутствием наследников королева обязуется отписать свою страну Шотландию и свои наследственные права на английский и ирландский престол французской короне.

Кенна успела найти копию договора до того, как в покои вошёл король Генрих II, и ей пришлось расплатиться, спрятав договор. Подлинник оказался у королевских матерей – Екатерины и Марии де Гиз. Этот добытый договор Мария показывает Франциску, который сказал:
– Это похоже на проделки моих родителей.
Они договариваются любым способом забрать подлинник у королевы Екатерины, а потом Франциск узнал, что 24 апреля 1558 года, в день, когда в Соборе Парижской Богоматери состоялась свадьба Марии Стюарт и дофина Франциска, Мария де Гиз получила из казны огромную сумму золотом, – значит, и она участница крупной сделки за спиной королевы Марии. Видимо, она надеялась, что королева Мария вскоре забеременеет. Но пока эти ожидания были безрезультатны, и каждая секунда могла стать роковой для Марии: ведь мёртвая она стоит намного дороже, чем живая.

Двое молодых людей, рождённых быть королями, но уже сильных по своей натуре, с детства понимающих, что они будущие короли, сообразили: срочно нужно, чтоб народ в Шотландии узнал о предательстве матери Марии де Гиз и начался бунт среди католиков и протестантов, который дал бы возможность королеве Марии не потерять Шотландию. Но все письма, идущие в Шотландию, строго перечитывались самой королевой Екатериной, и поэтому королева Мария и Франциск устроили в честь дружбы двух народов праздник, созвав всех шотландцев, находившихся в то время здесь. Среди них был отважный рыцарь, с которым отец королевы ходил в сражение, и Мария пригласила его на отдельный разговор.
Он же пришёл в окружении своих охранников. Речь королевы Марии о подлоге в брачном договоре была весьма убедительна:
– Я была и есть королева Шотландии, и я не позволю за моей спиной отдавать нашу шотландскую землю французам, несмотря на то, что замужем за французским дофином.

Они были удивлены, сложили сабли перед ней на пол и поприветствовали королеву Шотландии, привстав на одно колено, одобрили её решение и обещали утром вернуться назад в Шотландию, не посетив Париж, и рассказать всем, как мать Марии для своего блага, чтобы удержаться правителем в Шотландии, предала её и всю страну Франции. После чего рыцари вместе направились последний день погулять в деревню, где публичный двор славился женщинами лёгкого поведения далеко за пределами Франции.
А там нашли свою погибель: королева Екатерина всегда держала ухо востро и понимала, что шотландские танцы в королевском замке ведутся весь вечер неспроста. Она узнала, проведя ночь с одним из воинов-шотландцев, что они возвращаются обратно на рассвете в Шотландию с каким-то поручением от королевы Марии, и решила всех там уничтожить, не пожалев женщин лёгкого поведения, – и приказала подпалить этот бордель.

Утром королева Мария надела траурное платье, ворвалась в покои к королеве Екатерине и дала ей пощёчину. Та же безболезненно приняла удар, выпроводив свою охрану. Она догадалась, в чём дело: Мария знает, что в пожаре погибла дюжина шотландских воинов. В покои зашёл и Франциск. Екатерина оправдывалась тем, что король Генрих II болен, нельзя ввязываться в войну. Мария же была как никогда жестока и груба, она требовала вернуть ей исправленный брачный контракт. Екатерина отказывалась, но Мария пригрозила, сказав более спокойно:
– Вы не допустили, чтобы в Шотландии начался бунт по поводу обмана с брачным договором, так я подниму бунт внутри Франции. Скоро все узнают, что король Франции Генрих II Валуа сошёл с ума, потеряв рассудок.
Франциск смотрел на королеву Марию одобрительно. И королеве Екатерине ничего не оставалось делать, как отдать подлинник брачного договора, который Мария тут же сожгла.

Аливия и Нострадамус во время лечения сблизились, видение не покидало его, и он пошёл к королеве Екатерине просить отпустить его. Но она не хотела оставить себя без такого предсказателя и лекаря, как он, и ни в коем случае не собиралась его отпускать. Зло не покидало королевство, и по приказу королевы Екатерины в чемодан к Аливии подложили змею. Только тогда Нострадамус понял: если он покинет замок, рука королевы достанет его везде, – и поэтому он отправляет Аливию одну к своим родным, боясь за её жизнь. Он раскрылся ей, что был женат и были у него дети, но все умерли от чёрной оспы, один лишь он остался... Они прощались в слезах от бессилия.

Лола, фрейлина-подружка королевы Марии, после замужества не очень доверяла своему мужу: её брат чуть ли не разорил семью, проиграл в карты всё богатство родных, – и она думала о своём муже, что он такой же мошенник, как и брат. Но Грир сказала:
– Может быть, его гнетёт что-то другое, спросите, чтобы он рассказал откровенно. Жизнь полна неопределённости.
Кенна тоже упросила Баша узнать о нём, – и мнение Баша было таково:
– Он совсем не собирается на охоту, а больше похоже на то, что он собирается покинуть Лолу.
Лола же за этот год к нему привязалась, можно сказать сильнее – полюбила, и сказала об этом прямо:
– Я люблю вас и не хочу знать, что было до меня, оставайтесь.
Он тоже полюбил её, найдя в ней тёплую, утончённую натуру, и ответил:
– Мои родители очень богаты, я же рассорился с ними, и сейчас у меня нет средств к существованию, а ваше приданое хотел употребить для своих целей. Но я полюбил вас и решил остаться с вами такой, какой я есть, если вы примете меня таким.
– Мне нужны только вы и наша любовь, я обещаю не требовать с вас ничего ценного, – заверила она, хотя понимала, что какая-то ложь ещё непременно вскроется.

Брат Марии Джеймс приехал из Шотландии просить Марию возвратиться обратно, чтобы подданные видели, что у них есть королева, хотя бы на несколько дней. Франциск не разрешает. Он обещает за ним приехать на своём корабле.
– Вы оба приедете в Шотландию? – удивился Джеймс.
Затем случайно Франциск и Баш заметили, как лакей Джеймса расплачивался с дорогой куртизанкой.
– Лакей брата Марии любит дорогих куртизанок? Откуда он берёт на это средства? – Франциско заподозрил его в нечестности и с помощью стражи посадил в темницу, чтобы под пыткой узнать, откуда у него золото с английским гербом, найденное в его покоях в большом количестве. Пытки не заставили его сознаться, но после обещания больших вознаграждений и слова короля он признаётся: золото с английским гербом он получил от английских подданных за убийство королевы Марии, когда она направится с Джеймсом в Шотландию. Его же, Джеймса, они предпочитают видеть будущим королём Шотландии, так как он сам был протестантом.
Узнав, что Мария всё же собирается поехать одна с Джеймсом, которому слишком доверяла, Франциск приказал взять её под стражу и посадил в башню, понимая, что этим сможет избежать её смерти, ведь королевство Англии, наверное, подкупило не только этого слугу. Он любил её чистой любовью.

Глава 14. С кем поведёшься, от того и наберёшься. Победа и смерть короля Генриха II Валуа

«С кем поведёшься, от того и наберёшься», – так думала королева Мария, когда была в заточении в башне, но недолго, потому что Франциск сказал сводному брату Джеймсу:
– Вы выезжайте, а мы на своём корабле поплывём следом. У королевы Марии неотложные дела, и она просит извинения, что не смогла вас проводить, – а когда он уехал, Франциск освободил королеву Марию, обливаясь любовными сонетами, чтобы вымолить её прощение и смыть грязь заточения, объясняя Марии своё решение сильной любовью и нежеланием её потерять. Но она, как всегда, отвечает чётко и с пониманием:
– Мы короли и должны думать прежде всего о своём королевстве. Как говорится, своя рубаха ближе к телу, и я думаю, что совершила ошибку, когда, находясь с вами, вызвала гнев моего народа, который хочет свергнуть власть католического большинства в Шотландии в пользу протестантства, – а к этой вере принадлежит и мой кузен Джеймс, милорд граф Мирей.
– Вы правы, вот поэтому мы сейчас пытаем слугу Джеймса, которого заметили в нечестности и предательстве, когда он расплачивался с дорогой куртизанкой золотыми английскими монетами с портретом английской королевы, а в его покоях нашли их в достаточно большом количестве.
– А что вы думаете, Шотландии запрещено торговать с Англией, принимая оплату золотом?
– Думаю, что нет, но только сейчас я получил донесение: он сознался, что англичане заплатили ему золотом, чтобы он убил вас, Мария, когда вы отплывёте с Джеймсом.
Мария успокоилась, и они вместе решили пройти к королеве Екатерине и попросить у неё её собственные средства для создания новых отрядов воинов, чтобы помочь Шотландии удержать трон за королевой Марией и дать возможность управлять им матери, Марии де Гиз.

Но напрасные унижения ни к чему не привели, она не дала ни одной монеты. Молодые помирились, понимая, что обратной дороги нет и нужно решать вместе, как помочь Марии де Гиз в Шотландии. И хотя на свадьбу дядю, герцога Франсуа де Гиза, не приглашали, всё же послали к нему сообщение, что с ним хотят переговорить: королева Мария и дофин Франциск. Каждый в своё время выбирает путь к обогащению, а вот дядя Марии, Франсуа де Гиз, обижен на короля Генриха II Валуа, отстранившего его от занимаемой должности. Но он не терял время и нанимал людей для своего войска, обучал и дорого платил за каждого солдата золотом, создав огромный батальон, который подчинялся лишь ему. И именно это войско пригодилось в самый важный момент в истории Франции.
Он соглашается по договору в обмен на обещание должности магистра Франции – быть правой рукой королевства. А когда он приехал во двор, королева Екатерина небрежно высказалась Марии:
– Вы впустили во двор дьявола, я его кандидатуру не поддержала и раньше.

Франциск с королевой Екатериной заходят в кабинет Генриха II Валуа, который расстелил карту мира и расставлял на ней своих оловянных солдатиков – вёл настольный бой.
– О боже, штаны опять забыл надеть... – сказал король. – Я послал войско захватить наш город Кале. И старая кляча королева Англии Мария Тюдор удивится и не успеет опомниться, как я отберу и английский трон.
– Наши войска рассеяны по всей Европе, погибнут тысячи людей под Кале, мы здесь проиграем.
– Я молил Господа о победе, и он благословил меня на войну, благодаря мне ты будешь править половиной Европы впридачу, сын мой. Уже поздно что-нибудь сделать, они на полпути, и скоро войска будут атаковать Кале.

Как выяснилось, бой был не только на столе, король снял всех главнокомандующих, подчинявшихся королеве Екатерине, со всех воинских частей и назначил новых, для наступления на морской город Кале*, который около двухсот лет принадлежал английскому королевству. Для успешного ведения военных действий английскому королю Эдуарду III нужен был этот порт, через который можно было бы переправлять войска на континент в Европу, чтобы пускать свои щупальца и захватывать не подчинённых им.
Его выбор пал на Кале, порт у пролива Па-де-Кале, и в сентябре 1346 года этот город был осаждён. После того как он перешёл в руки английской короны, всё прежнее французское население было оттуда выслано, а город Кале заселён вновь англичанами. В 1360 году по договору в Бретиньи портовый город Кале и его округу закрепили за Англией.

И сейчас, когда король Генрих II Валуа в своём безумстве посылает захватить этот портовый город, двести лет находившийся в руках английских завоевателей, Франциск и королева Екатерина понимают: это необдуманный шаг со стороны короля, войско Франции будет полностью разгромлено, и этим самым они обрекут всю Францию на полное поражение. Дофин Франциск, чтобы выйти из трудной ситуации, куда загнал страну сам король, предлагает ударить по Кале с двух сторон: с одной стороны войском Франции, а со второй, пройдя замёрзшие болота, – войском дяди королевы Марии, Франсуа де Гиза. И только тогда они смогут полностью разбить осевшие войска англичан и забрать портовый город Кале.
– Молодец, сынок, так я и ты попадём в историю, – сказал отец король Генрих II. – Действуй.

Несмотря на то, что дофин Франциско с детства был болезненным ребёнком, позже, в юношеские годы, он показал себя: красив, силён, отважен и умелый воин, сам сопровождал в бой своё войско, не сидя на лошади, как командующий, а рвался к победе и побеждал, занимая окрестности и осаждённую крепость, где было в то время пороховое орудие. Он очень полюбил супругу за её решительный, сильный характер победителя и понимал, что победа над Кале даст королеве Марии, в которой он души не чаял, возможность больше в себя поверить, делая всё, чтобы быстрей разбить врага здесь и двинуться дальше на Шотландию, утихомирить там народ, попавший в струю надрыва со стороны Англии. Франциск сказал:

– Эта пушка – Длань Божья, и если мы её возьмём, победа нам обеспечена.
Он приказал воинам разбегаться в разные стороны, понимая, что пушка не может быстро крутиться и будет стрелять в одну сторону. Сам же Франциск пристроился с левой стороны и огненной стрелой попадает в пороховую бочку рядом с орудием пушки. Она взлетает наверх и падает с утёса, обеспечивая ему будущую победу и проход к городу Кале. В одном из сражений чуть не погибает сам Франциск. Его спасает работник кухни – повар Лейт, для которого служба в войсках была наказанием за любовь. А любил он подружку Марии Грир, но не признавался, кто она, в душевных разговорах с Франциском. Но ранение Лейта тронуло дофина, и он скомандовал:
– Сюда! Он ранен. Пошлите всадника к герцогу Франсуа де Гизу, доложите, что путь через крепость открыт, пускай идёт прямо на город Кале.
Только потом дядя узнаёт отличный маневренный план и храбрость самого дофина Франциско. Он же остался и продолжал беседовать с раненым Лейтом:
– Не умирай, нужно побороться за жизнь, за тех, кого любишь. Ты женат? Любишь? Она замужем? – отвлекая от боли, говорил с ним Франциско.
– Нет, не замужем... люблю, но получил отказ, она не моего сословия. Я потерял веру в жизнь.
– Живи, Лейт Баярд, таких, как ты, мало, ты меня спас на поле боя, и я всю жизнь буду это помнить и доверять тебе. После приезда я тебя одарю землёй, ты станешь богатым и возвратишься к своей любимой.

В 1558 году французские войска под командованием дяди королевы Марии, герцога Франсуа де Гиза, овладели городом Кале. Он всегда говорил:
– Мои люди подчиняются тем, кто платит, а не тем, кто размахивает короной.

А что же было в их отсутствие в королевском замке?
А было как всегда: тревога, интриги, потери и смерть. Во-первых, приехал отец подружки Грир с двумя дочерьми и, не успев выйти из кареты, сразу заявил:
– Сестёр твоих, девочек, привёз выдать здесь удачно замуж, ты же подвела нас, дочь.
– Для того, чтобы найти им женихов, надо, чтобы они хотя бы подросли!
– Лорд Касенро твой будущий муж, не сможет ли он тебя упрекнуть в чём-то в первую брачную ночь? – спросил отец.
– Нет, отец, до этого у нас не дошло.
Потом они собрались все уже за столом переговоров обсудить приданое Грир и свадебный контракт.
Но лорд Касенро настолько любил Грир, что заявил, что ему приданое не нужно, а наоборот, он даст в приданое сорок тысяч франков, поровну, каждой сестре по десять тысяч, и распорядится, чтобы его будущая жена Грир выдала сестёр замуж только по любви.
– Почему вы так поступаете? – спросил отец.
– Я купец и знаю, что покупаю. Для меня Грир бесценна! И от вас хочу лишь благословения!
– Да! Даю вам своё благословение, – обрадованный, сказал отец.
Вечером этого же дня Лорд Касенро занёс к Грир брачный договор, и они закрепили его впервые скромным поцелуем.

Во-вторых, не успели войска выехать за пределы замка, как к королеве Екатерине прибыли гости: родственники из Рима, и в их числе некто Беатрис. Королева Мария как-то сразу невзлюбила её, почувствовав опасность с её стороны, когда посмотрела на окружающих её стражников и узнала в одном из них по описанию женщины из борделя воина с большим шрамом на лице и с обожжёнными руками. С этим воином как раз разговаривала Беатрис, когда к ним подошла Мария, и та сказала ей:
– У вас способность подкрадываться, шпионить за мной.

– Мне показалось, что я знаю этого стражника королевы Екатерины, с кем вы только что разговаривали.
– Это мои стражники, я одалживала их королеве Екатерине, а сейчас решила их забрать.
Королева Мария понимала, что она решила забрать пятьдесят воинов в самое трудное время, и это неспроста. Тем более что французское войско ушло далеко на войну с Англией. Мария промолчала и удивилась её грубости в разговоре:
– Если мне придётся растоптать клопа, насекомое, слугу, я не постесняюсь и меня не смутит кровь от них на подошве моей обуви.
– Вы мне угрожаете? – спросила Мария.
– Пока нет, но лучше не вмешивайтесь.
Ошеломлённая разговором Мария направилась к королеве Екатерине, чтобы рассказать об этом, но ей подали письмо от матери и она поменяла цель визита:
– Сегодня получила письмо от матери, Марии де Гиз, которая заперлась в замке в страхе и ждёт расправы от нападающих. Она просит помощи, уже не думая о Шотландии, а лишь о том, как безболезненно, без кровопролития выбраться из замка.
Екатерина была возмущена и удивлена:
– Ничем помочь не смогу, ведь ты же знаешь, что всё войско задействовано у города Кале.
– Я не прошу войско, я прошу у вас золото.
– Ты же знаешь, что золотом мы расплачиваемся и оно предназначено в настоящее время на закупку оборудования, людей и обмундирования в войне с англичанами.
– Я же прошу не золото из казны королевства Франции, а ваши собственные сбережения, мне о них сказал Франциско. Вы же собирались бежать как-то, значит, у вас было с чем?
– У меня ничего нет, и я ничем не могу вам помочь.
– Так отдайте те пятьдесят тысяч крон, которые когда-то моя мать одалживала вам.
– Это было давно, с тех пор мы много раз ей посылали, и наши суммы намного превосходят ту мизерную, что давала она.
– Я умоляю. Матери грозит опасность.
– Не умоляйте, вы королева и не должны показывать свою слабость. Никогда не ждите сочувствия, не требуйте жалости, а после этого не добивайтесь презрения, а будете показывать слабость – вам самой скоро понадобятся средства, чтобы бежать отсюда.
Мария вышла не солоно хлебавши.

В отчаянии, жаждая помочь матери, Марии де Гиз, хотя сама мать её много раз предавала – даже совершенно недавно с брачным договором, – королева Мария обратилась за помощью к наёмнику Жану Права, которому объяснила, что королева Екатерина имеет сбережения, но не одолжит, чтобы помочь освободить мать, пока её брат помогает и сражается за французский город Кале.
– Я прошу их раздобыть, только без жертв. Ведь она мать моего супруга Франциска. Мне ваше имя открыл мой дядя, родной брат моей матери Марии де Гиз, которая сейчас нуждается в моей помощи.
Он спросил королеву Марию:
– Вы можете дать мне кого-нибудь взамен королевы?
– А что, обязательно нужно совершить убийство?
– Да, чтобы подозрение не пало на вас.
И королева Мария впервые называет имя Беатрис, которая может наделать много бед в королевстве, имея своё войско внутри замка, пока возвратится Франциск.

Жан Права отлично справился со своей чёрной работой, отрубленную голову Беатрис он предоставил королеве Екатерине и положил ей на колено.
– Неужели вы обезглавили королеву Марию?
– Нет, но вы придёте в отчаяние, когда откроете и увидите, кто это. Быстро скажите: где золото? А то расправлюсь с вами и вашими детьми, если солжёте и назовёте неверно.
– Сундук с золотом в пустом саркофаге под Апсидой** церкви святой Изабеллы.
Он развязывает ей руки.

Екатерина сказала это не под страхом самой погибнуть и быть наказанной, – может, она и не боялась за себя, но он пригрозил разделаться с сыновьями. А она была любящей матерью и ради них пошла бы на многое, страдая с болью в душе за своего первенца Клариссу, судьба которой полностью ещё остаётся загадкой.
Мария же рассказывает Жану Права, что с помощью этого золота надо спасти её мать. А также в их распоряжение перешло войско Беатрис, которое ей, обезглавленной, уже не понадобится. У неё постоянно перед глазами стояла картина их последнего разговора. Она понимала, что такие, как Жан Права, пойдут на всё ради замысла раздобыть золото любым путём, и она всё же у него спросила:
– Вы правда отрезали ухо у королевы Катерины?
– Ухо я купил у могильщика. Я не собирался убивать королеву.
– Вина и честь, к сожалению, проецированы на трёх взаимно перпендикулярных плоскостях.
– Вы, королева Мария, действительно хотите послать войско Беатрис в Шотландию?
– Да!
– Они чудовища, помните же, это они разделались с вашими шотландскими гостями в борделе.
– Теперь это мои чудовища, я буду им платить, мне нужно стать сильной.

В-третьих, после свадьбы Лолы с лордом Джулиани Лола высказалась в беседе с Грир о своей тревоге, что не доверяет своему мужу, как будто бы он что-то скрывает от неё. Грир сказала:
– Доверие – непозволительная роскошь.
Всё же решили об этом рассказать Кенне и Башу, который узнал, что лорд Джулиани хотел бросить Лолу, после того как получил от неё всю сумму приданого по брачному договору. Но он не смог её бросить, так как полюбил, и признался ей, что, рассорившись с родителями, полностью потерял их материальную поддержку и хотел воспользоваться её приданым, хотел оставить её и жить на её же средства вдали от неё.
– Но когда любишь, это мелочь – на чьи средства жить, – сказала Лола, признаваясь в любви и прося не оставлять её.

Баш не ушёл на войну, но он постоянно был занят поиском «чудовища тьмы» и говорил Кенне, что обязательно настигнет его в один день:
– Кровавый лес большой, но не бескрайний.
У них в семье налаживалась жизнь, царили спокойствие и любовь, и страсть ночами, тем более что сам король Генрих II находился с любовницей фавориткой Дианой де Пуатье в Париже.

Генрих II возвратился в замок, когда получил известие о победе над городом Кале и войска стали возвращаться. Франциск был назначен правой рукой королевства – на должность магистра Франции, по заключённому ранее с Франциско договору. Войско возвращалось с победой с поля боя во главе с дофином Франциско. Жители Франции встречали их по всему пути как победителей, а Франциск рвался в объятия любимой жены королевы Марии.
Такую удачу Генрих II решил отметить парадом и морским боем двух кораблей, где один корабль взорвался и погибло сто лучших воинов, воевавших в сражениях за город Кале. Франциск негодовал от ярости: жалеешь на поле битвы одного солдата, а здесь впустую потеряно сто! Также при праздновании свадьбы дочери и заключении договора 12 марта и 2 апреля 1559 года о завоевании обратно города Кале, Като-Камбрезийского мира, Генрих II Валуа устроил трёхдневный рыцарский турнир. Первый день прошёл как будто бы нормально, если не видеть, как король Генрих II смотрел на красавицу Марию, но на второй день королева Мария надела на себя корону, состоящую из двух гербов, добавив туда английскую. Он и так уже обольщённо смотрел на неё, но здесь всем стало очевидно, что он хочет сделать её своей женой, и мать королева Екатерина рассказывает о своих подозрениях сыну Франциску:
– Король опять затребовал от меня развод, значит, он метит соединиться с королевой Марией и с её титулами. Я опасаюсь за твою жизнь, сынок, будь внимателен.
Мария приехала в длинном бархатном платье с английским гербом на нём, на второй день. Вечером Генрих II, желая показать, что он в хорошей форме, вступил в бой с графом Монтгомери, который с силой хладнокровно сломал копьё о панцирь противника; осколки копья вонзились в лоб королю и попали в глаз. Чуть позже графа Монтгомери нашли валяющимся на полу без шлема в одной из палаток участников турнира. И никто не знал точно: он это был, кто нанёс королю роковую рану, или кто-то был там и наподдал вместо него?

Несколько дней спустя, 10 июля 1559 года, Генрих II умирает от неизлечимой раны, несмотря на помощь, оказанную лучшими врачами того времени, включая анатома Везалия и лекаря Нострадамуса. Вопреки его воле, перед смертью ему не удалось увидеться со своей фавориткой Дианой де Пуатье.
Катрен Нострадамуса, в котором речь идёт о гибели «старого льва» в поединке с «молодым», который «выколет ему глаза», сбылся ещё при жизни Нострадамуса. Там точно сказано, что сам сын Франциск убил отца короля Генриха II за его странности в правлении французским королевством: убийство ста отважных воинов, захвативших, прославивших и отстоявших город Кале, а главное, желание Генриха II отнять у него любимую жену королеву Марию.

Однажды Баш спросил Франциско:
– Это ты сражался с отцом на рыцарском турнире? Я понял по меткости точного удара – это был не поединок, а явное намерение сразить его наповал.
Франциск ничего не ответил, сменив тему разговора. С болью вспоминал он, что когда-то лишь он один был против смерти отца, ссылаясь на то, что он просто больной, когда на этом настаивала мать королева Екатерина и советовала королева Мария, чтобы Франциск не растерял всё, что было нажито с таким большим трудом. Да! Он против отцеубийства, но здесь он это сделал сам, он король и должен думать о своём народе, – повторяя слова королевы Марии, когда она говорит с любовью о своей Шотландии.

_______
* Кале (фр. Calais ) – город во Франции, порт у пролива Па-де-Кале.
** Апсида (от др.-греч. – свод), абсида (лат. absis) – примыкающий к основному объёму пониженный выступ здания.

Глава 15. Да здравствует король!

Да здравствует король! Все преклонялись перед будущим королём Франции Франциском I, когда он выходил из покоев отца бывшего короля Франции Генриха II Валуа, который навсегда закрыл глаза в присутствии сына. А что же было за несколько дней до смерти?

Король Генрих II лежал у себя в покоях, его обслуживали все знаменитые врачи тех времён и сам Нострадамус. Но все понимали, что он умирает, по воле Господа или по случайности в битве. Главное, никто из близких короля не оказался запятнан: это был турнир. Хотя уже каждый думал, что король сам перешёл все границы приличия. Первое, что он сделал, – это приказал во время пиршества в честь победы над городом Кале отравить своего сына дофина Франциска, чтобы самому жениться на королеве Марии, ускорив появление наследника и продление власти династии короля над половиной Европы: Шотландией, Францией, Англией, – и... Он не стеснялся в присутствии других погладить по лицу королеву Марию – так, как проделывал это с Кенной. Или же укрыть её, якобы заботясь, чтобы она не простудилась, на представлении морского боя кораблей, залезть рукой к ней под юбку.
Странное поведение замечали все, но одни пропускали мимо глаз, как будто бы не видят, другие же считали, что победа над Кале вызывала в нём такую радость, что он и сам не знает, что творит.

Лола со своим супругом покупают дом далеко от замка и живут в любви; он не допытывается, кто был её первым мужчиной, она же больше ничего не спрашивает о родных. Но когда однажды она сказала: «Не нужно было покупать дом так близко от замка. Надо бы совсем уехать отсюда в тёплые края», – он изменился в лице и спросил: может, ей есть что скрывать?
Скрывать, конечно, было что, ведь её ребёнок – от будущего короля Франции Франциска и родится беленьким и светловолосым. Но она поменяла тему разговора.
Однако вскоре к ним приехал дядя, чтобы увидеть блудного племянника, об этом доложил слуга. И тут всё открылось:
– Лола, ты сейчас должна меня выручить, моё настоящее имя Реме – я присвоил титул и фамилию герцога.
– Богатый жених с замком в Венгрии?!..
– Да, но так случилось, и это чистая правда: я был у герцога секретарём, а когда горела гостиница, он спал и задохнулся в пожаре, я же успел выскочить, вынося его саквояж и документы. Стал пользоваться его именем, титулом, средствами, которые пополняли его родители как блудному сыну.
– Я не знаю, кто ты на самом деле, может, ты убийца и, намеренно убив его, завладел всем, но я тебя люблю и скажу, что я его жена, а ты секретарь.
Так они вышли к дяде, тот был здоровый умный вельможа, которого нелегко обмануть. Он заметил кольцо на пальце секретаря... и сказал:
– Ты убийца. Где мой племянник? Это его именное кольцо у тебя на правой руке.
Они начали драться. Муж Лолы уже хрипел, так как дядя герцога душил его. Тогда Лола, несмотря на то, что была на последнем месяце беременности, сильно ударила, оттолкнув его на камин, он наткнулся на железный выступ, оказавшись пригвождённым, и сразу же умер. И ничего не оставалось делать, как попрощаться с мужем без имени и фамилии, без звания и средств к существованию, так как всё приданое Лолы ушло на приобретение этого дома. У них не было и слуг, чтобы за ними ухаживали. Они попрощались ещё раз на всю жизнь.
Он попросил Лолу выехать в сторону замка, а тело дяди подпалил и сказал ей, чтобы она всем рассказывала, будто стала вдовой: муж заживо сгорел. Это можно было принять как правду. В те времена не было электричества, всё освещалось свечами, и неосторожность в любую минуту могла привести к тому, что огонь, охватив гардины, добрался бы до постели, ведь и они были у всех знатных вельмож из парчи, шёлка и бархата. Итак, видим, что первой подружке Лоле не повезло с замужеством, хотя все питали большие надежды, когда приехали в замок, что выйдут замуж за богатых и знатных вельмож. Но никто тогда не думал, что, ища богатства, вряд ли найдут любовь и честность.
А что же стало с другой подружкой, Грир? Она обручена с лордом Касенро, к нему приехала в замок его дочь и нечаянно знакомится с Коленом, – и как же их знакомство проявит себя? Вначале он был поваром при замке, однако жизнь благосклонна к нему – и он начал подниматься по лестнице счастья.
Но Грир чуть-чуть сама не погубила его. Они любили друг друга, но так как у неё был приоритет – выйти замуж за богатого и знатного по желанию отца, – значит, застав Колена в поцелуях с Грир, его должны были казнить.
Лакеи и придворная знать несовместимы, но вельможа и правда был влюблён в неё и ради её счастья выкупает Колена и посылает служить в армию. Там во время боя под городом Кале он и знакомится с принцем Франциском, которого спас в одном из боёв, и Франциск подложил ему, раненому, в лазарете дарственную бумагу на дом и поместье. Конечно, он не мог сейчас подарить Колену какой-нибудь титул, но это было возможно в будущем. И, выздоровев, Колен сразу же направляется к любимой Грир. Встреча прошла в страстных поцелуях, но ничего большего. Грир рассказывает, что она уже невеста, обручена и только ожидает дня свадьбы – и должна быть верна и благородна.

А что же делается в семье у любимой фаворитки Генриха II Дианы де Пуатье, совместного сына Себастьяна и его молодой супруги, подружки Марии Кенны? Вначале было разногласие в семье, тем более что король Франции Генриха II Валуа был всегда к ней неравнодушен и один раз, когда Баш подарил Кенне небольшое кольцо от бабушки, чуть ли не с пальца, – он потребовал снять его, чтобы удовлетворить требования «бобовой королевы». Правда, он был уже болен, но он король, и, повинуясь его приказу, Кенна сняла кольцо и протянула ей. Но в это время подходит Баш:
– Так же нельзя, отец! – закричал он.
– Екатерина, выдать обручальное кольцо Кенне.
Екатерина снимает с себя самое хорошее изумрудное кольцо и отдаёт Кенне, этим она затушила взрыв короля в присутствии гостей.
Постепенно отношения у них в семье налаживались. И её замужество перевоплощалось в страстные ночи, когда они считали, что всё в порядке, тем более что им был выдан дом и земля, они покинули двор, чтобы попытать своё семейное счастье за пределами замка.

Какие же отношения у королевы Марии Стюарт с дофином, будущим королём Франциском? Они с детства влюблены друг в друга, но в то же самое время не забывали, что она королева и он будущий король. И отключались лишь на время любви, а в остальные часы отдавались своим обязанностям – поддержанию власти королевского трона, в основном их мысли работали на благо своих стран: она всем своим сердцем хлопотала и боролась за Шотландию, а он за Францию. Это как в обычной семье: спят в одной постели, но каждый научился «тянуть одеяло на себя».
Мария Стюарт королева, нельзя держаться правды, когда присутствует жалость, она должна думать о своём народе. Получив с детства титул королевы, будучи в кабале политики, она не принадлежит себе и подчиняется иным законам, нежели священные законы сердца, любви, охватывающей её в любовных схватках с Франциском, – и она стала многое прощать ему.
Так и получилось, что, когда Мария Стюарт раздобыла целое войско своего дяди и уговорила его помочь освободить мать, его сестру, и Шотландию, Франциск это войско использовал для захвата морского порта города Кале.
Она поняла: значит, между ними всегда главным останется трон, корона и страна.
Возвратившись после победы и взятия города Кале, он встречает упрёки со стороны королевы Марии, которая сознаётся, что она стала здесь черстветь. Но их опять связала любовь и желание сблизиться.
Франциск, разговаривая с ней, тоже понимает, что обязанности короля иногда ставят под удар; и он вспоминает последний вечер перед смертью короля Франции Генриха II Валуа. Объявили, что близкие могут войти попрощаться с ним, и в покои вошли королева Екатерина, дофин Франциск, королева Мария и некоторые лица из знати.
Королева Екатерина подошла к умирающему мужу, взялась за руку... она прожила с ним вечность, всё было между ними, но тёплые отношения оставались навсегда, ведь она для него родила столько детей, и перед смертью он сказал:
– Я тебе благодарен, ты была как стена рядом, я мог опереться на тебя во всём, – также добавил чуть ли не стихами: – Любовь с годами становится сильней, не можешь налюбоваться ею, постарше становишься добрее, нежнее, любишь её такой, какая она есть! Не обращаешь внимания на появление морщин, видишь первым: без марафета, без красок. Ты просто любишь очаровывающее лицо – никто не сможет так любить и нежить. Одно желание – находиться рядом. Нежно к зеркалу её подводишь, чтоб она с ним оставалась наедине; проводишь завтраки вдвоём, званые обеды и просто день насыщенный всю жизнь! Любя её, в ответ получать Любовь!..
Также просит её позаботиться о его любовнице Диане де Пуатье и совместном сыне Себастьяне, понимая, что той будет трудно без него; говорит, что они были и остались его любимыми женщинами, и чтобы без него они подружились. Конечно, предсмертное откровение не понравилось королеве Екатерине, но она лишь носом повела, а как будет – Бог подскажет!
Король Генрих II, слабый, умирающий, добрый в последние минуты, попросил всех выйти, он хотел остаться наедине и переговорить с сыном дофином Франциском, которому рассказал:
– Всю жизнь преследовал меня эпизод из жизни: однажды, когда мы уже стали взрослыми, играя в большой теннис со своим братом, в его бокал с водой я долил яд, и он умер во время игры.
Франциск понимал, на что намекает отец, говоря, что это его всю жизнь преследовало: неужели и совершённое им преступление – отцеубийство – тоже всю жизнь будет преследовать его? Он не хотел его убивать. Может быть, Франциск был очень добрым по своей натуре... Может быть, временно хотел выбить его из колеи правления? – так как не король Генрих II одержал победу над Кале, это сделал сам Франциск, – но в плане у него уже был захват Англии, а это самоубийство всей Франции, не имеющей на то время нужного количества солдат и техники в армии.
Это были его последние слова – и король Генрих II закрыл глаза.

Франциск, опечаленный, вышел, навстречу шёл Баш с донесением, что надвигается чума, «чёрная оспа». Он упал на колено перед Франциском, когда услышал, как говорили: «Король умер. Да здравствует Король!» – Франциск же поднял его с колен и обнял со слезами на глазах.
Он любил Баша как брата, и если были у них между собой разногласия, то из-за ревности к королеве Шотландии Марии. А как же не ревновать её? – когда она была богиня красоты, неописуемая красавица, умна и строга. Знала, как себя подать в обществе, знала, как говорить, о чём говорить и с кем говорить на разных языках! Когда приголубить, а когда движением глаз избавиться от ненужного человека в замке, ещё не став королевой Франции. Она была настоящей королевой, с генами предков вошло в неё знание, как править. И если, как говорила Екатерина, она только в тридцать лет бессердечно расправилась с человеком, то королева Мария, выросшая здесь, в замке, рядом с ней – ястребом, орлицей, тигрицей королевой Екатериной, – впитывала от неё, словно губка, хорошие манеры, привычку быть всегда при парадной форме, а также и умение быть при необходимости чёрствой и бессердечной к непокорным, употребляя казнь всех видов, включая всемогущие яды тех времён.

Возвратившись в покои, Франциск был подавлен смертью отца, но всё же эти слова, произнесённые отцом, до сих пор, как эхо, звучали в его сознании: «Скоро голова вашей матери будет висеть на пике, и ваша тоже, королева Мария».
– Я же хотел и не смог защитить свою жену. Простите меня.
Но королева Мария его успокоила и сказала:
– Не знаю, чья рука нанесла удар королю Генриху II, но я думаю, это лучший вариант из того, что можно было бы придумать, потому что, пока тебя не было, королева Екатерина возлагала на меня эту миссию – убить твоего отца. Так как за ней следили.
– И как же ты смогла бы это сделать, Мария?
– Ради нашей победы и величия государства Шотландии и Франции смогла бы!
В это время приносят письмо от подружки Лолы, где она сообщает: «Мой муж погиб во время пожара. У меня схватки, скоро начнутся роды, нахожусь в старой хижине около мельницы, и нет рядом повитухи. Схватки тяжёлые, и если что будет со мной и я умру, разрешаю раскрыться перед Франциском, что это и его ребёнок, помогите вырастить его, держите его при себе и при замке».

Мария прочла Франциску письмо, добавив, что знала об этом раньше, но Лола не разрешала рассказывать, – и он выбежал в конюшню, чтобы умчаться за ней на своём любимом коне.

Мария рассказывает об этом королеве Екатерине, которая до этого узнаёт от Нострадамуса о надвигающейся чуме. Он поведал ей, что они видели в далёкой деревне: там тоже на стене были знаки предсказания, – и вчерашний звездопад – это беда, чума, «чёрная оспа». «Дар ясновидения редок, но кто им владеет – вечный странник. Скоро надвигается «чёрная оспа» на королевство Франции», – было написано на стене заброшенного дома.
Королева Екатерина приказывает закрыть ворота от населения прилегающих окрестностей, понимая, что семьи уже прячут своих больных детей.
Осень, цветы увядают, притягивая смерть.
Мария выбегает во двор остановить Франциско, но он не послушался её, добавляя с горечью:
– У вас, королева моя Мария, правда очерствело сердце, пока я сражался. Ведь там твоя подруга и мой ребёнок! И, может быть, единственный.
Он уехал.
Она же, королева Мария, будущая королева Франции, ещё не надев корону Франции, приказала:
– Несмотря ни на что, закрыть ворота. И этим самым предотвратить заражение «чёрной оспой» хотя бы в замке.
Ворота закрылись, Франциск обернулся, с горечью посмотрел на неё и закрытые ворота и продолжил путь, чтобы защитить Лолу и своё ещё не родившееся дитя от всех невзгод надвигающейся чумы, – чувствуя себя непонятым и неуслышанным...