Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Самой кровавой и убийственной войной второй половины XIX века были вовсе не война Севера против Юга в США 1861-1865 гг., франко-прусская 1870-1871 гг. или русско-турецкая 1877-1878 гг., а война Тройственного Альянса (Бразилии, Аргентины, Уругвая) против Парагвая в 1864-1870 гг.

В ходе этой войны взрослое мужское население Парагвая - наиболее экономически развитой страны Южной Америки того времени - подверглось почти тотальному уничтожению . Экономика Парагвая оказалась тогда отброшенной на 100 лет назад, а промышленность полностью исчезла.

Развязавший войну парагвайский диктатор Франсиско Лопес Солано за годы своего правления поднял свою страну на небывало высокий уровень развития , и фактически пытался построить там - в середине XIX столетия (!) - некое подобие «социалистического» общества.

Франсиско Солано Лопес (1827-1870) .

Довоенное развитие Парагвая значительно отличалось от развития соседних государств. В правление Хосе Франсии и Карлоса Антонио Лопеса страна развивалась практически в изоляции от остальных стран региона. Руководство Парагвая поддерживало курс на построение самодостаточной, автономной экономики. Режим Лопесов (в 1862 г. Карлоса Антонио Лопеса сменил на посту президента его сын Франсиско Солано Лопес) характеризовался жёсткой централизацией, не оставлявшей места для развития гражданского общества.

Большая часть земель (около 98 %) находилась в руках государства . Создавались так называемые «поместья Родины» - 64 управляемых правительством хозяйства, фактически «совхоза». Более 200 иностранных специалистов, приглашённых в страну, прокладывали телеграфные линии и железные дороги, что способствовало развитию сталелитейной, текстильной, бумажной, типографской промышленности, кораблестроения и производства пороха.

Правительство полностью контролировало экспорт . Основными вывозимыми из страны товарами являлись ценные породы древесины квебрахо и чая мате. Политика государства была жёстко протекционистской ; импорт фактически перекрывался высокими таможенными пошлинами. В отличие от соседних государств, Парагвай не брал внешних займов.

Франсиско Солано Лопес также начал планомерное перевооружение армии Парагвая , между прочим, при поддержке тогдашнего президента США Авраама Линкольна . Последний обещал ему массу современного вооружения, в частности, знаменитые многоствольные митральезы , известные российскому зрителю по костюмно-приключенческому фильму Эдварда Цвига «Последний самурай» (2003). Выстроенный в 1851 г. артиллерийский завод массово производил пушки и мортиры. Во Франции правительством Лопеса заказано было несколько современных речных артиллерийских мониторов - специально для действий на реках Паране, Парагваю и пр.

Непосредственным поводом для войны явилась агрессия Бразилии против соседнего Уругвая в октябре 1864 г . Воспользовашись этим, Франсиско Лопес Солано решил удолетворить свои территориальные претензии к Бразилии, а также получить выход к океану. И в конце 1864 г. объявил Бразилии войну . Последней удалось в следующем году втянуть в конфликт Аргентину и практически подконтрольный ей Уругвай.

В ходе первого года военных действий парагвайцам, боевой дух и воинская выучка которых превосходили противника, удалось захватить у Бразилии и Аргентины обширные территории: провинции Мату-Гросу и Корриентес.

Однако планы Фр. Лопеса вступили в противоречие с интересами влиятельного банкирского дома Ротшильдов , профинансировавших бразильские вооруженные силы и фактически спонсировавших вторжение армии Тройственного Альянса (в реальности - в основном бразильской и аргентинской) в маленький Парагвай.

А теперь предоставим слово профессиональным историкам:

«12 ноября 1864 года парагвайское судно «Tacuari» недалеко от Асунсьона захватило в качестве приза бразильское торговое судно «Marques de Olinda», направлявшееся в бразильскую провинцию Мату-Гросу с новым губернатором, грузом золота и военного снаряжения на борту. «Tacuari» еще недавно он был в Европе. Это было одно из двух судов парагвайского флота, переоборудованных для военных цепей, однако до сих пор корабль использовался исключительно как торговое судно, перевозя товары в Европу и обратно.

Ряд источников оценивают население Парагвая в 1 400 000 человек , более вероятной кажется цифра 1 350 000 . Население Уругвая было приблизительно в два раза меньше. Аргентина и Бразилия к моменту начала войны, имели соответственно 1 800 000 и 2 500 000 человек населения. Парагвай поставил под ружье 100 000 человек , и, по-видимому, до 300 000 мужчин и женщин были задействованы во вспомогательных службах. Позднее многие женщины были вынуждены также принять участие в боях.

Бразилия начала войну с армией приблизительно в 30 000, под конец войны доведя эту цифру до 90.000 . Сильно ослабленная длительными гражданскими войнами, Аргентина имела маленькую армию, имевшую в наилучшие времена численность приблизительно до 30 000 человек. Войска Уругвая составляли максимум 3 000.

Кроме того, приблизительно 10 000 парагвайцев приняли участие в войне против Лопеса. Это были неблагонадежные элементы , высланные из страны, а также дезертиры и освобожденные союзниками узники парагвайских тюрем . Все они также внесли свой вклад в победу над Лопесом .

Лопес построил две сильные крепости: Юмаита на реке Парагвай и Пасо-де-Патрия на реке Парана. Но их многочисленное вооружение было по большей части устаревшим, состоящим из дульнозарядных орудий. Парагвай заказал в Европе большие партии новейшего оружия, но до начала войны получить удалось лишь немногое из того.

В то время, как кадровая армия была хорошо оснащена современными ружьями, новобранцы более поздних призывов зачастую были вооружены лишь дубинами, ножами или луками со стрелами . Флот Парагвая был небольшой и также плохо вооруженный. Он насчитывал а своем составе 12-20 речных винтовых или колесных пароходов . Но, конечном счете, комплектуясь в основном парусными судами, баржами или чатосами (без какого-либо механического привода) и зачастую военным могло считаться даже каноэ - их цель состояла в причаливании к неприятельскому кораблю, чтобы сокрушитъ его своим экипажем в ходе абордажной схватки .

Лопес заказал также в Европе пять броненосцев: три башенных и два батарейных. После объявления блокады Парагвая судостроители стали энергично искать нового заказчика, в роли которого выступила Бразилия ... Так, не желая того, Лопес значительно усилил ВМС своего врага...»

После первых успехов парагвайских войск на суше и на море, они стали терпеть поражения от сильно превосходившего численностью противника. 11 июня 1865 г. между флотами сторон произошла битва при Риачуэло (на реке Ла-Плата), в ходе которой парагвайская флотилия была полностью уничтожена бразильцами. Лишившись речного флота, Лопес потерял основные каналы для подвоза боеприпасов и продовольствия для армии , что в еще большей степени усугубило его положение.

Сражение при Риачуэлло. Картина В. Мейреллиса.

Является бесспорным фактом, что убийство американского президента Линкольна , поддерживавшего Франсиско Лопеса Солано, 15 апреля 1865 г. подозрительным образом совпало с переломом в Парагвайской войне в пользу Тройственного Союза . Кстати, заказанные в Европе речные мониторы также не были доставлены в Парагвай, и большая их часть была перекуплена бразильцами.

Планомерное вторжение Тройственного Альянса в Парагвай началось в 1866 гг., и сразу же встретило ожесточенное сопротивление со стороны не только военных, но и местного населения. 24 мая 1866 г. на болотах Туйюти произошло самое крупное в истории Южной Америки XIX в. генеральное сражение , в котором ценою огромных потерь союзникам удалось разбить парагвайцев и начать наступление на их столицу Асунсьон.

В учебники военной истории вошла удачная оборона артиллерийской батареи Курупайти на подступах к парагвайской крепости Умайте 22 сентября 1866 г., когда из 20 000 наступавших бразильских и аргентинских солдат погибло около 5 000 чел.

Оборона Курупайти. Картина Кандидо Лопеса.

Однако длительное время не получавший никакой помощи извне Парагвай был обескровлен, и к концу 1869 г. не способен оказывать серьезного сопротивления постоянно наращиваемым силам союзников. В битве при Аваи 11 декабря 1869 г. регуляная армия Парагвая фактически перестала существовать.

После гибели значительного числа взрослых мужчин-парагвайцев, в армию Парагвая призывались даже женщины и дети. 16 августа 1869 г. в битве при Акоста-Нью сражались 3 500 детей и подростков от 9 до 15 лет - из общего количества парагвайских сил 6 000 человек. Очевидцы - бразильские офицеры и журналисты - описывают яростные атаки парагвайских женщин и подростков, вооруженных одними пиками и мачете, на ряды регулярной бразильской армии. В память героизма парагвайских детей-ополченцев каждый год 16 августа в Парагвае отмечается День ребёнка.

Эпизод сражения при Акоста-Нью.

Героическое сопротивление местного населения привело к массовым карательным операциях бразильцев и их союзников, в ходе которых большинство населенных пунктов страны просто обезлюдело. Несколько тысяч правительственных солдат, ополченцев и беженцев продолжало партизанскую войну в горах.

Местом последнего столкновения парагвайцев с союзными армиями Аргентины, Бразилии и Уругвая 1 мая 1870 г . стала река Аквидабан . Франсиско Лопес Солано с небольшим отрядом парагвайцев в 200 чел. и 5000 местных индейцев встретил союзников под командованием бразильского генерала Камеры и после кровопролитного сражения, в котором погибли и сам Лопес, и вице-президент Санчес, его армия была полностью уничтожена.

«Бразильцы хотели поймать Лопеса живым, пока наконец его отряд не был прижат к узкой полосе суши у реки Аквидабан .

«Ненавистный тиран» Франсиско Солано Лопес повел себя героически и выражал народную волю, призывая к защите родины; парагвайский народ, полвека не знавший войн, боролся под его знаменами не на жизнь, а на смерть. Мужчины и женщины, дети и старики - все сражались как львы.

15 марта 1870 г. Лопес повел свое войско (около 5 000-7 000 человек), похожее уже на сонмище призраков, - стариков и мальчишек, надевавших фальшивые бороды, чтобы издали казаться врагам старше, - в глубь сельвы. Захватчики, готовые всех вырезать, штурмовали развалины Асунсьона. Лопес попробовал форсировать ее, но берега реки оказались настолько заболоченными, что его лошадь оказалась бессильна. Тогда он бросился назад, на правый берег, где уже стояли части бразильского генерала Камарры (Camarra).

Отказавшись сдаться, при попытке выстрелить в Камарру, Лопес был ранен пикой ближайшего бразильского солдата. Ранение было не смертельно - пика попала в колено. Но в это время раздался неожиданный выстрел с бразильской стороны, но более вероятно, с парагвайской , который и прикончил его на месте...

Перед смертью он воскликнул: «Я умираю вместе с моей родиной!» Это была чистая правда. Парагвай умирал вместе с ним. Незадолго до этого Лопес приказал расстрелять собственного брата и епископа, которые шли с ним в этом караване смерти, лишь бы они не попали в руки врагов.

Примерно в это же самое время Элиза Линч и ее отряд был также окружен бразильцами. Ее старший сын Панчо (от Лопеса) оказал сопротивление, бросившись в атаку, и был убит. Взятая под защиту бразильцами, она смогла безопасно выехать в изгнание в Европу, несмотря на требование нового парагвайского правительства, сформированного из эмигрантов, выдать ее ».

Памятник Элизабет Линч (1835-1886), ирландской подруге Франсиско Лопеса в Асунсьоне.

Таким образом, Франсиско Лопес Солано героически погиб в сражении , так и не сдавшись противнику. Его гибель сильно напоминает смерть ливийского лидера , который, подобно нему, тоже пытался построить в своей стране высокоразвитую и независимую от иностранных держав экономику.

Результатом войны стало полное поражение Парагвая и потеря 90% взрослого мужского населения. Последнее с 1 350 000 человек накануне войны (называется также более «научная» цифра 525 000 чел.) уменьшилось до 221 000 после неё (1871), причем лишь 28 000 из числа последних были взрослыми мужчинами .

Парагвайская война 1864-1870 гг. интересна также тем, что она практически осталась «неизвестной» цивилизованным европейцам . Даже российские газеты писали о ней крайне скупо. Сразу же появляется вопрос, не Ротшильды ли финансировали тогда европейскую прессу , занятую преимущественно освещением Гражданской войны в США 1861-1865 гг. и Польского восстания 1863-1864 гг.?

Французское капсюльное ружье середины XIX века - наиболее совершенное оружие бразильское армии. Парагвайцы обходились в основном кремневками...

Ну, а теперь вновь предоставлю слово специалисту-историку :

«Бразилия дорого заплатила за победу. Война фактически финансировалась займами Лондонского Банка и банкирскими домами братьев Бэринг и «Н. М. Ротшильд и сыновья» .

За пять лет Бразилия потратила вдвое больше средств, чем получила, что вызвало финансовый кризис . Выплата значительно выросшего государственного долга негативно влияла на экономику страны еще в течение нескольких десятилетий .

Существует мнение, что длительная война в перспективе способствовала падению монархии в Бразилии ; кроме того, высказываются и предположения о том, что она была одной из причин отмены рабства (в 1888 году).

Бразильская армия получила новое значение в качестве политической силы; объединенная войной и опиравшаяся на появившиеся традиции, она будет играть в позднейшей истории страны значительную роль.

В Аргентине война привела к модернизации экономики; на несколько десятков лет она превратилась в самую процветающую страну Латинской Америки, а присоединенные территории сделали ее сильнейшим государством бассейна Ла-Платы.

Британия - была фактически, единственной страной, выигравшей от Парагвайской войны . У Великобритании, и Бразилия, и Аргентина взяли в долг огромные суммы , выплата некоторых из которых продолжается и по сей день (Бразилия расплатилась за все британские ссуды в эпоху правления Жетулиу Варгаса).

Что же касается Уругвая, то ни Аргентина, ни Бразилия более не вмешивались в его политику столь активно. Уругвайская Партия Колорадо получила власть в стране и правила до 1958 года...

Большая часть парагвайских деревень, разоренных войной, была покинута, а их оставшиеся в живых жители переселились в окрестности Асунсьона. Эти поселения в центральной части страны практически перешли к ведению натурального хозяйства ; значительная часть земель была скуплена иностранцами , главным образом аргентинцами , и превратилась в поместья .

Парагвайская промышленность была уничтожена , рынок страны был открыт для британских товаров , а правительство (впервые в истории Парагвая) взяло внешний займ в 1 миллион фунтов стерлингов .

Также Парагвай должен был выплатить контрибуцию (она так и не была выплачена), и до 1876 года оставался оккупирован.

До сих пор война остается спорной темой - особенно в Парагвае, где она воспринимается как бесстрашная попытка маленького народа отстоять свои права - либо как самоубийственная, обреченная на неудачу борьба против превосходящего противника , практически до основания уничтожившая нацию...

В современной российской публицистике Парагвайская война также воспринимается крайне неоднозначно . При этом ключевую роль играют воззрения авторов статей , в то время как события войны используются для иллюстрации этих воззрений .

Так, Парагвай того времени может быть представлен как предшественник тоталитарных режимов XX века , а война - как преступное следствие агрессивной политики этого режима .

В другой, прямо противоположной версии, режим Франсии и Лопесов выглядит как успешная попытка создания экономики, не зависящей от соседей и тогдашнего мирового лидера - Великобритании . Война же, согласно подобной точке зрения - не что иное, как осознанный геноцид маленького народа , посмевшего бросить вызов самой сильной державе мира и империалистической системе мира в целом.

Итоги войны на долгое время вычеркнули Парагвай из числа государств, имеющих хоть какой-нибудь вес в международных делах. На то, чтобы оправиться от хаоса и демографического дисбаланса, стране потребовались десятки лет. Даже сегодня последствия войны не преодолены полностью - Парагвай по-прежнему остается одним из беднейших государств Латинской Америки ...»

Вчера наткнулся в интернете на интересный список статей посвященных Великой Парагвайской войне. Понятное дело, большинству людей вообще дело нет до какого-то Парагвая (хорошо, если угадают, где он находится), но мне было крайне интересно почитать. Я мельком читал про историю Парагвая перед его посещением, но подробно изучить вопрос не было времени, т.ч. исправляюсь теперь. Эта война предопределила все дальнейшее развитие страны - Парагвай был буквально уничтожен, потеряв более половины населения и около 90% мужчин. Были ли у какой-то страны подобные потери в европейских войнах за последние 200 лет?

Желающие подробно узнать этот вопрос могут сходить в википедию или почитать журнал vikond65 , где по тегу выложено много интересных постов на эту тему. Я же, начитавшись из разных источников информации, попробую своими словами кратко пересказать суть, а чтобы было интереснее добавлю фотографии современного Асунсьона (это столица Парагвая, если что), где я побывал в конце октября.



Если взглянуть на карту Южной Америки, то можно заметить, что из 13 стран и колоний, только две не имеют выхода к океанам. Одна из этих стран - Парагвай. После получения независимости в 1811 году к власти пришел диктатор Хосе Франсия, который передал власть своему племяннику, а тот в свою очередь своему сыну - Франсиско Лопесу. Такая вот династия диктаторов досталась Парагваю.

В годы перед войной Парагвай характеризовался крайней степенью изолированности. В стране были закрыты границы - никто из населения не бывал в других странах и иностранцы не могли посещать страну. При этом в середине 19 века в Парагвае была поголовная грамотность, чего не было даже в европейских странах (а в России и США вообще еще рабство существовало). Впрочем, дальше грамотности образование в стране не продвигалось - средних и высших учебных заведений не было, все образованные люди - инженеры, офицеры, врачи и прочие приглашались из-за границы. Парагвай не имел внешних долгов, старался построить полностью автономную и независимую экономику. Это навело некоторых современных исследователей к мысли, что подобная экономика была невыгодна для тогдашнего мирового гегемона - Великобритании, которая и подтолкнула соседей Парагвая к его уничтожению, пока подобная практика не перекинулась на соседние страны.

В стране развивалась промышленность и не только военная. На фото ниже - железнодорожный вокзал Асунсьона, построенный в 1861 году. На момент постройки - самый большой и современный жд-вокзал в Южной Америке. Сейчас вокзал не работает - в нем музей. Железнодорожное сообщение было прекращено в стране в 2010 году.

Ниже фотография Пантеона Героев, который начал строить еще президент Франсиско Лопес, но достроили только через 70 лет после его смерти. Внутри, среди захороненных можно найти и русские фамилии - это, в основном, белогвардейских офицеры, эмигрировавшие из России. Впрочем, не буду касаться этой темы, она относится не Великой Парагвайской войне, а к Чакской войне с Боливией.

Вернемся к моменту прямо перед войной. Грамотное, но слабо образованное население, не имеющее доступ к альтернативным источникам информации, легко поддавалось манипуляциям. И, естественно, пропаганда в стране работала на полную мощность. Начиная прямо со школьной скамьи парагвайцам внушали, что любимый президент - единственная их опора и надежда во всем мире, а за пределами Парагвая живут одни дикари, только и мечтающие уничтожить великий парагвайский народ.

У Парагвая и Бразилии было множество пограничных претензий друг к другу. Дело в том, что португальцы и испанцы четко не разграничили границу между своими колониями. И даже существующие договоры по-разному трактовались участниками. На момент подписания это не казалось важным - кому нужны заболоченные и непроходимые территории без каких-либо ценных ресурсов. После получения независимости эти нерешенные вопросы пришлось решать странам, которые образовались на этих территориях.

Окончательным толчком к войне послужил переворот в Уругвае. Бразильцы вторглись в Уругвай и свергли тогдашнее правительство, которое поддерживал Парагвай. В ответ Франсиско Лопес 13 декабря 1864 года объявил войну Бразилии. Для отправки войск на помощь свергнутому правительству Уругвая требовалось пересечь аргентинскую территорию, т.к. Парагвай и Уругвай не имеют общей границы. Аргентинцы ответили отказом на просьбу Парагвая, поэтому, недолго думая, парагвайский диктатор объявил войну еще и Аргентине. К альянсу Аргентины и Бразилии присоединился и Уругвай. Так началась война, которая продлилась 5,5 лет. В Парагвае ее называют Великая война, в других странах - Война Тройственного альянса. Ниже современная панорама Асунсьона и президентский дворец.

Просто посмотрев на карту сразу приходишь к выводу, что Парагвай был обречен на поражение. Площадь, население и экономические показатели Парагвая в сравнение с Бразилией отличались в 15-20 раз. Аргентина так же превосходила Парагвай экономически в разы. Тем не менее, альянс не был готов к войне, в отличии от Парагвая. Армия Парагвая насчитывала больше солдат, чем армии всех стран Тройственного союза. Промышленность страны уже была ориентирована на военные рельсы, а боевой дух внутри страны был на пике.

Война началась с успешного парагвайского наступления. Армия успела захватить немалые территории союзников, прежде чем те смогли организовать согласованный отпор. Но уже к середине 1865 года бразильцы нанесли несколько поражений войскам Парагвая и перенесли войну на их территорию. Проявляя чудеса героизма, пользуясь построенными укреплениями и преимуществами местности, парагвайцы успешно защищались до конца 1868 года, где основные силы страны были уничтожены и союзники захватили столицу страны - Асунсьон.

Президенту Лопесу было предложено сохранить жизнь и свободно покинуть страну, вместо этого он бежал в гористую часть страны, оттуда и продолжал руководить. Жители Парагвая оказывало жесткое сопротивление солдатам альянса, что и привело к огромным жертвам среди населения. После захвата столицы и всех ключевых центров страны война продолжалась еще около 14 месяцев, пока не закончилась смертью парагвайского диктатора 1 марта 1870 года.

В последние дни войны диктатор высказывал признаки паранойи и помешательства. Видя везде измену, он сам уничтожил многих своих соратников. В армию были призваны вообще все. После того, как погибла большая часть мужского населения, Лопес призвал воевать женщин - в батальоны амазонок и детей. Особенно мрачным было сражение при Акоста Ню, где погибло от 3 до 4х тысяч детей в возрасте от 9 до 15 лет. Прикрывать отход остатков своей армии Лопес оставил самых "ненужных" солдат - детей и стариков. В результате наступления альянса большая часть их них погибли на поле боя. Сейчас в Парагвае отмечают "День ребенка" в память этого сражения.

Удивительно, но после поражения в войне, уничтожения всей экономики и 90% мужского населения, страна не перестала существовать. Впрочем, тут надо благодарить бразильцев, которые хотели оставить буферное государство между своей территорией и Аргентиной. Сама Аргентина предлагала поделить Парагвай "по-братски" и забыть о его существовании.

Парагвай потерял треть своей территории и на него была наложена выплата огромной контрибуции, которую он выплачивал 70 лет, но так и не смог выплатить. Остатки были просто списаны. Аргентина и Бразилия тоже понесли немалые потери, в том числе и людские. Правда во многом не на поле боя, а от различных инфекций и болезней среди солдат. Чтобы вести военные действия правительства этих стран были вынуждены взять кредиты, за которые они расплачивались так же в течении несколько десятков лет. В однозначном плюсе по итогам войны оказалась только Британия, которая поставляла вооружение и одалживала деньги.

Ну и еще несколько фотографий Асунсьона. Ниже, набережная напротив центра города. Днем, тут никого не было, т.к. очень-очень жарко. Вообще в конце октября была адская жара. На пляже никого нет. Почему я не очень понял. Вечером на этой же набережной уже довольно много народу. Много людей бегает, ездит на велосипедах или просто гуляют. Работают фонари и дежурит много полиции.

Полиция в этом районе совсем не лишняя. Между центром города и набережной находятся трущобы.

На фотографиях выше хотя бы более-менее капитальные постройки, а то ведь прямо возле центральных зданий Асунсьона находятся и вот такие собранные из фанеры домики. И поверьте, они не пустуют. В каждом кто-то живет.

Дети не унывают и радуются жизни в любом случае. И совсем не против фотографироваться.

Скажем так - небогато живут в этом районе. Компьютера нет, можно просто на клавиатуре попечатать немножко.

Типичный транспорт внутри Асунсьона. Платить на входе водителю. Стоит недорого. Например, из аэропорта в центр ехать около часа - примерно 50 американских центов, по городу дешевле.

Впрочем, есть в истории Парагвая и славные страницы - в 1932-35 годы он воевал с Боливией (Чакская война) и даже победил. Три четверти спорных территорий отошли именно Парагваю. Сейчас Парагвай все равно продолжает оставаться одной из самых бедных и экономически неразвитых стран Южной Америки. На этом краткий курс истории Парагвая я сворачиваю.

ПАРАГВАЙСКАЯ ВОЙНА 1864-1870 годов - вой-на Бра-зи-лии, Уруг-вая и Ар-ген-ти-ны (так называемого Трой-ст-вен-но-го сою-за) про-тив Па-ра-гвая .

Её на-ча-лу пред-ше-ст-во-ва-ло втор-же-ние бразильской ар-мии в Уруг-вай с це-лью по-лу-чить ком-пен-са-цию за ущерб, яко-бы при-чи-нён-ный бразильским под-дан-ным в 1850-х годах во вре-мя гражданской вой-ны в стра-не. Пра-ви-тель-ст-во Уруг-вая об-ра-ти-лось за по-мо-щью к па-рагвайскому пре-зи-ден-ту Ф.С. Ло-пе-су.

Па-ра-гвай, за-ин-те-ре-со-ван-ный в со-хра-не-нии государственного су-ве-ре-ни-те-та Уруг-вая, че-рез тер-ри-то-рию ко-то-ро-го он имел вы-ход к Ат-лан-ти-че-ско-му океану, зая-вил о сво-ей под-держ-ке Уруг-вая. Бразильская ар-мия ок-ку-пи-ро-ва-ла Уруг-вай и вы-ну-ди-ла его при-сое-ди-нить-ся к ан-ти-па-ра-гвай-ской коа-ли-ции, в ко-то-рую так-же вхо-ди-ла Ар-ген-ти-на. Коа-ли-ция пла-ни-ро-ва-ла сверг-нуть пра-ви-тель-ст-во Ло-пе-са и от-торг-нуть часть тер-ри-то-рии Па-ра-гвая. В декабре 1864 года Ло-пес, уз-нав о го-то-вя-щем-ся втор-же-нии коа-лиционных войск, дви-нул 10-ты-сяч-ную (по другим дан-ным, 7,5-ты-сяч-ную) ар-мию че-рез па-рагвайско-бразильскую гра-ни-цу и за-нял южные рай-оны бразильской провинции Ма-ту-Гро-су, обезо-па-сив таким образом се-вер стра-ны от втор-же-ния. Од-на-ко в ре-зуль-та-те по-ра-же-ния па-рагвйской эс-кад-ры от бразильского фло-та на реке Па-ра-на в ию-ле 1865 года Па-ра-гвай ока-зал-ся от-ре-зан-ным от внеш-не-го ми-ра.

В августе 1865 года па-ра-гвай-цы ов-ла-де-ли бразильским городом Уруг-вая-на, но к сентябрю 8-ты-сяч-ная па-рагвайская ар-мия бы-ла ок-ру-же-на 30-ты-сяч-ной ар-ми-ей про-тив-ни-ка и по-сле ожес-то-чён-ных бо-ёв ка-пи-ту-ли-ро-ва-ла (в плен по-па-ло около 5 тысяч человек). В мае 1866 года коа-лиционные вой-ска (50 тысяч человек) вторг-лись на тер-ри-то-рию Па-ра-гвая и оса-ди-ли кре-пость Умаи-та, ко-то-рая па-ла в августе 1868 года. От-сту-пав-шая па-рагвайская ар-мия в декабре 1868 года по-тер-пе-ла по-ра-же-ние на реке Пи-ки-си-ри, а в январе 1869 года вой-ска коа-ли-ции за-хва-ти-ли сто-ли-цу Па-ра-гвая город Асун-сь-он. Ло-пес от-вёл ос-тат-ки сво-их войск в гор-ные рай-оны Кор-диль-ер и раз-вер-нул пар-ти-зан-ские дей-ст-вия. К середине 1869 года он уве-ли-чил чис-лен-ность ар-мии до 13 тысяч человек, по-пол-нив её 12-15-лет-ни-ми под-ро-ст-ка-ми и ин-дей-ца-ми, од-на-ко в ав-гу-сте она бы-ла раз-гром-ле-на близ Куру-гу-ати. Пар-ти-зан-ский пе-ри-од вой-ны про-дол-жал-ся до 1870 года. Люд-ские ре-сур-сы стра-ны ис-то-щи-лись. Не-боль-шой от-ряд Ло-пе-са 1 марта 1870 года был на-стиг-нут бразильскими вой-ска-ми в го-рах Сер-ро-Ко-ра и раз-бит на бе-ре-гу реки Аки-да-ба-на, Ло-пес по-гиб.

Основной при-чи-ной по-ра-же-ния Па-ра-гвая бы-ло чис-лен-ное и тех-ническое пре-вос-ход-ство коа-лиционной ар-мии (че-му спо-соб-ст-во-ва-ла фи-нан-со-вая и тех-ническая по-мощь Ве-ли-ко-бри-та-нии). В со-от-вет-ст-вии с мир-ны-ми до-го-во-ра-ми с Бра-зи-ли-ей (1872 год) и Ар-ген-ти-ной (1876 год) от Па-ра-гвая бы-ла от-торг-ну-та поч-ти 1/2 тер-ри-то-рии, бразильские ок-ку-пационные вой-ска на-хо-ди-лись в стра-не до 1876 года. Вой-на име-ла ка-та-ст-ро-фические по-след-ст-вия для Па-ра-гвая: по-гиб-ло бо-лее по-ло-ви-ны на-се-ле-ния и до 90% муж-чин в воз-рас-те стар-ше 16 лет (ос-та-лись главным образом жен-щи-ны и де-ти), до-ход-ная часть бюд-же-та со-кра-ти-лась до 2 миллионов гуа-ра-ни (в 1857 году - 13 миллионов), промышленность бы-ла унич-то-же-на, зна-чительная часть зе-мель (большая часть па-рагвайских де-ре-вень бы-ла по-ки-ну-та) ску-п-ле-на ино-стран-ца-ми (главным образом ар-ген-тин-ца-ми) и другими. Об-щие по-те-ри ар-мии ан-ти-па-ра-гвай-ской коа-ли-ции со-ста-ви-ли свыше 190 тысяч человек. В Бра-зи-лии и Ар-ген-ти-не в ито-ге Парагвайской войны воз-ник-ли ог-ром-ные государственные дол-ги иностранным (в основном бри-тан-ским) бан-кам, ко-то-рые вы-пла-че-ны толь-ко в середине XX века.

August 27th, 2015

Что я знал об истории Парагвая? Ну если только то, что ее как то искал Паганель в «Поисках капитана Гранта». А ведь на самом деле на Южном континенте разворачивались душещипательные события.

История Латинской Америки имеет немало тёмных историй, одна из самых страшных и кровавых – это убийство целой страны, «сердца Америки» (Парагвая). Это убийство вошло в историю как Парагвайская война, продолжавшаяся с 13 декабря 1864 года по 1 марта 1870 года. В этой войне против Парагвая выступил союз Бразилии, Аргентины и Уругвая, поддержанный тогдашним «мировым сообществом» (Западом).

Давайте вспомним с чего все это начиналось.

Первый европеец побывал на земле будущего Парагвая в 1525 году, а началом истории этой латиноамериканской страны принято считать 15 августа 1537 года, когда испанские колонисты основали Асунсьон. Эту территорию населяли племена индейцев гуарани.

Постепенно испанцы основали ещё несколько опорных пунктов, с 1542 года в Парагвай (в переводе с языка индейцев гуарани «парагвай» означает «от великой реки» - имеется ввиду река Парана) стали назначать специальных управленцев. С начала 17 столетия на этой территории стали создавать свои поселения испанские иезуиты («Общество Иисуса» — мужской монашеский орден).
Они создают в Парагвае уникальное теократически-патриархальное царство (Иезуитские редукции — индейские резервации иезуитов). Его основой стали первобытнообщинный родоплеменной уклад местных индейцев, институты Империи Инков (Тауантинсуйу) и идеи христианства. Фактически иезуиты и индейцы создали первой социалистическое государство (с местной спецификой). Это был первая масштабная попытка построения справедливого общества, основанного на отказе от личной собственности, приоритете общественного блага, главенстве коллектива над личностью. Отцы-иезуиты весьма хорошо изучили опыт управления в Империи Инков и творчески его развили.

Индейцев перевели от кочевого образа жизни к оседлому, основой хозяйства было земледелие и скотоводство, ремесло. Монахи прививали индейцам основы материальной и духовной культуры Европы, причём ненасильственным путём. В случае необходимости, общины выставляли ополчения, отбивая атаки работорговцев и их наёмников. Под руководством монашеской братии индейцы достигли высокой степени автономии от Испанской и Португальской империй. Поселения процветали, труд индейцев был довольно успешным.

В итоге независимая политика монахов привела к тому, что их решили изгнать. В 1750 году испанская и португальская короны заключили соглашение, по которому 7 иезуитских поселений, в том числе Асунсьон, должны были перейти под португальский контроль. Иезуиты отказались подчиниться этому решению; в результате кровопролитной войны, длившейся 4 года (1754-1758), испано-португальские войска победили. Последовало полное изгнание Ордена иезуитов из всех испанских владений в Америке (оно завершилось в 1768 году). Индейцы стали возвращаться к прежнему образу жизни. К концу 18 столетия примерно треть населения состояла из метисов (потомков белых и индейцев), и две трети были индейцами.

Независимость

В процессе развала Испанской империи, в котором приняли активное участие молодые хищники – англичане, независимым стал Буэнос-Айрес (1810 год). Аргентинцы попробовали начать восстание в Парагвае, в ходе т. н. «Парагвайской экспедиции», но ополчения парагвайцев разбили их войска.

Но процесс был запущен, в 1811 году Парагвай провозгласил независимость. Страну возглавил адвокат Хосе Франсия, народ его признал лидером. Конгресс, избранный всеобщим голосованием, признал его диктатором с неограниченными полномочиями сначала на 3 года (в 1814 году), а затем пожизненным диктатором (в 1817 году). Франсия правил страной до самой смерти в 1840 году. В стране была введена автаркия (экономический режим предполагающий самообеспечение страны), иностранцев редко пускали в Парагвай. Режим Хосе Франсия не был либеральным: мятежников, шпионов, заговорщиков беспощадно уничтожали, арестовывали. Хотя нельзя сказать, что режим отличался чудовищностью, — за все время правления диктатора казнили около 70 человек и около 1 тыс. было брошено в тюрьмы.

Франсия провёл секуляризацию (изъятие церковного и монастырского имущества, земли), беспощадно ликвидировал преступные шайки, в результате чего через несколько лет люди забыли о преступности. Франсия частично возродил идеи иезуитов, хотя и «без перегибов». В Парагвае возникло особенное народное хозяйство, основанное на общественном труде и частном мелком предпринимательстве. Кроме того, в стране возникли такие удивительные явления (на дворе была первая половина XIX века!), как бесплатное образование, бесплатная медицина, низкие налоги и общественные продовольственные фонды. В результате в Парагвае, особенно учитывая его довольно изолированное положение относительно мировых экономических центров, была создана крепкая государственная промышленность. Это позволило быть экономически самостоятельным государством. К середине 19 столетия Парагвай стал самым быстрорастущим и наиболее обеспеченным государством Латинской Америки. Надо отметить, что это было уникальное государство, где бедность отсутствовала как явление, хотя и богатых в Парагвае хватало (богатая прослойка была вполне мирно интегрирована в общество).

После смерти Франсио, которая стала трагедией для всей нации, по решению Конгресса, страну возглавил его племянник Карлос Антонио Лопес (до 1844 года правил вместе с консулом Мариано Роке Алонсо). Это был такой же жесткий и последовательный человек. Он провёл ряд либеральных реформ, страна была готова к «открытию» — в 1845 году открыт доступ в Парагвай иностранцам, в 1846 году прежний охранительный таможенный тариф заменён более либеральным, гавань Пилар (на реке Паране) открыта для внешней торговли. Лопес реорганизовал армию по европейским стандартам, довёл её численность с 5тыс. до 8 тыс. человек. Было построено несколько крепостей, создан речной флот. Страна выдержала семилетнюю войну с Аргентиной (1845-1852), аргентинцы были вынуждены признать независимость Парагвая.

Продолжалась работа по развитию образования, открывались научные общества, улучшались возможности путей сообщения, судоходства, совершенствовалось судостроение. Страна в целом сохранила своё своеобразие, так в Парагвае почти все земли принадлежали государству.

В 1862 году Лопес умер, оставив страну на своего сына Франсиско Солано Лопеса. Новый народный конгресс утвердил его полномочия на 10 лет. В это время страна достигла пика своего развития (затем страну просто убили, не дав идти по весьма перспективному пути). Численность её населения достигла 1,3 млн. человек, государственных долгов не было (страна не брала внешних займов). В начале правления второго Лопеса построили первую железную дорогу длиной в 72 км. В Парагвай пригласили более 200 иностранных специалистов, которые прокладывали телеграфные линии и железные дороги. Это помогало в развитии сталелитейной, текстильной, бумажной, типографской отраслей промышленности, производстве пороха и судостроении. Парагвай создал собственную оборонную промышленность, производили не только порох и другие боеприпасы, но пушки и мортиры (литейная мастерская в Ибикуи, построенная в 1850 году), строили корабли на верфях Асунсьона.

Повод к войне и её начало

К успешному опыту Парагвая присматривался соседний Уругвай, а после него эксперимент мог победно пройти по всему континенту. Возможное объединение Парагвая и Уругвая бросало вызов интересам Великобритании, местным региональным державам – Аргентине и Бразилии. Естественно, это вызывало недовольство и опасения англичан и латиноамериканских правящих кланов. Кроме того, с Аргентиной у Парагвая были территориальные споры. Нужен был повод к войне и его быстро нашли.

Весной 1864 года бразильцы отправили в Уругвай дипломатическую миссию и потребовали компенсацию за убытки, причинённые бразильским фермерам в приграничных конфликтах с уругвайскими фермерами. Глава Уругвая Атанасио Агирре (от Национальной партии, которая стояла за союз с Парагваем) отверг бразильские притязания. Парагвайский лидер Солано Лопес предложил себя в качестве посредника на переговорах Бразилии и Уругвая, но Рио-де-Жанейро выступило против этого предложения. В августе 1864 года парагвайское правительство разорвало дипломатические отношения с Бразилией, и объявило, что интервенция бразильцев и оккупация Уругвая будет нарушением равновесия в регионе.

В октябре бразильские войска вторглись в Уругвай. Сторонники партии Колорадо (пробразильская партия), поддержанные Аргентиной, вступили в союз с бразильцами, и свергли правительство Агирре.

Уругвай был для Парагвая стратегически важным партнёром, так как через его столицу (г.Монтевидео), шла практически вся парагвайская торговля. А бразильцы оккупировали этот порт. Парагвай вынудили вступить в войну, в стране провели мобилизацию, доведя численность армии до 38 тыс. человек (при резерве в 60 тыс., фактически это было народное ополчение). 13 декабря 1864 года парагвайское правительство объявило войну Бразилии, а 18 марта 1865 года - Аргентине. Уругвай, уже под управлением пробразильского политика Венансио Флореса, вошёл в союз с Бразилией и Аргентиной. 1 мая 1865 года в аргентинской столице три страны подписали Договор о Тройственном союзе. Мировое сообщество (в первую очередь Великобритания) поддержали Тройственный союз. «Просвещённые европейцы» оказали существенную помощь союзу боеприпасами, оружием, военными советниками, давали кредиты на войну.

Армия Парагвая на начальном этапе была более мощной, как численно (у аргентинцев в начале войны было примерно 8,5 тыс. человек, у бразильцев – 16 тыс., уругвайцев – 2 тыс.), так и в плане мотивации, организации. К тому же была хорошо вооружена, у парагвайской армии было до 400 орудий. Основа военных сил Тройственного союза – бразильские вооруженные части состояли главным образом из отрядов местных политиков и некоторых частей Национальной гвардии, часто это были рабы, которым обещали свободу. Затем в части коалиции хлынули разного рода добровольцы, авантюристы со всего континента, которые хотели поучаствовать в ограблении богатой страны. Считалось, что война будет недолгой, слишком разные были показатели у Парагвая и трех стран – численность населения, мощь экономик, помощь «мирового сообщества». Война фактически спонсировалась займами Лондонского Банка и банкирскими домами братьев Бэринг и «Н. М. Ротшильд и сыновья».

Но воевать пришлось с вооруженным народом. На начальном этапе парагвайская армия одержала ряд побед. На северном направлении захвачен бразильский форт Нова Коимбра, в январе 1865 года взяли города Альбукерке и Корумба. На южном направлении парагвайские части успешно действовали в южной части штата Мата-Гросу.

В марте 1865 года парагвайское правительство обратилось к аргентинскому президенту Бартоломе Митре с просьбой пропустить через провинцию Коррьентес 25 тыс. армию, для вторжения в бразильскую провинцию Риу-Гранди-ду-Сул. Но Буэнос-Айрес отказался, 18 марта 1865 года Парагвай объявил Аргентине войну. Парагвайская эскадра (в начале войны у Парагвая было 23 небольших парохода и ряд мелких судов, а флагманом канонерская лодка «Такуари», большинство из них были переделками из гражданских судов) спустившись по реке Паране, блокировала порт Коррьентеса, а затем сухопутные силы его взяли. В это же время парагвайские части пересекли аргентинскую границу, и через территорию Аргентины ударили по бразильской провинции Риу-Гранди-ду-Сул, 12 июня 1865 года взят город Сан-Боржа, 5 августа Уругваяна.

Вот один из моментов этой войны.

«Прорыв у крепости Умаита в 1868 г. Художник Виктор Мереллес.

В начале 1868 года бразильско-аргентинско-уругвайские войска подошли к самой столице Парагвая городу Асунсьон. Но взять город без помощи флота было нельзя, хотя с моря к нему и можно было подойти по реке Парагвай. Однако путь этот преграждала крепость Умаита. Союзники осаждали ее уже больше года, однако взять так и не смогли. Самое неприятное заключалось в том, что река делала в этом месте подковообразный изгиб, вдоль которого находились береговые батареи. Поэтому кораблям, идущим к Асунсьону, требовалось под перекрестным огнем на близкой дистанции пройти несколько километров, что для деревянных судов было неисполнимой задачей.

Но уже в 1866 – 1867 гг. бразильцы обзавелись первыми в Латинской Америке речными броненосцами – плавучими батареями типа «Баррозо» и башенными мониторами «Пара». Мониторы строились на государственной верфи в Рио-де-Жанейро и стали первыми башенными броненосцами в Латинской Америки, и, в частности, в ее южном полушарии. Было решено, что бразильская броненосная эскадра поднимется по реке Парагвай до крепости Умаита и уничтожит ее своим огнем. В эскадру входили малые мониторы «Пара», «Алагоас» и «Рио-Гранде», несколько больший монитор «Баийя», и казематные речные броненосцы «Баррозо» и «Тамандаре».

Интересно, что «Баийя» сначала назывался «Минерва» и в Англии его строили по заказу… Парагвая. Однако Парагвай в ходе войны был блокирован, сделка расторгнута, а корабль к радости англичан приобрела Бразилия. Умаита же в то время была самой сильной крепостью Парагвая. Строить ее начали еще в 1844 году и продолжали в течение почти 15 лет. Она располагала 120 артиллерийскими орудиями, из которых 80 простреливали фарватер, а остальные защищали ее с суши. Многие батарее находились в кирпичных казематах, толщина стен которых достигала полутора и более метров, а часть орудий была защищена земляными брустверами.

Наиболее мощной батареей крепости Умаита была казематная батарея «Лондрес» («Лондон»), на вооружении которой находилось шестнадцать 32-фунтовых орудий, причем командовал ей английский наемник майор Хадли Таттл. Впрочем, следует отметить, что количество орудий отнюдь не соответствовало их качеству. Нарезных среди них было очень немного, а основную массу составляли старые, стрелявшие ядрами, пушки, которые для броненосных судов были не опасны.

Батарея «Лондрес» в 1868 году.

Поэтому, чтобы не допустить бразильские корабли в реку, поперек нее парагвайцы протянули три толстые железные цепи, закрепленные на понтонах. По их замыслу, эти цепи должны были бы задержать неприятеля как раз в зоне действия его батарей, где был пристрелян буквально каждый метр речной поверхности! Что до бразильцев, то они, конечно, о цепях узнали, но рассчитывали преодолеть их после того, как их броненосцы протаранят понтоны и те, опустившись на дно, утянут за собой и эти цепи.

Прорыв был назначен на 19 февраля 1868 года. Главной проблемой был малый запас угля, который брали на борт мониторы. Поэтому экономии ради бразильцы решили, что они пойдут парами, чтобы более крупные корабли вели те, что поменьше на буксире. Таким образом «Баррозо» вел на буксире «Рио-Гранде», «Байя» – «Алагоаса», а «Пара» шел за «Тамандаре».

В 0.30 19 февраля все три сцепки, двигаясь против течения, обогнули мыс с высоким холмом и вышли к Умаита. Бразильцы рассчитывали, что ночью парагвайцы будут спать, но те оказались к бою готовы: уж очень громко шумели паровые машины бразильцев, а шум над рекой разносится очень далеко.

По кораблям открыли огонь все 80 береговых орудий, после чего им начали отвечать броненосцы. Правда, стрелять по берегу могли только девять пушек, однако качественное преимущество было на их стороне. Ядра парагвайских орудий, хотя и попадали в бразильские корабли, но отскакивали он их брони, тогда как продолговатые снаряды нарезных пушек Уитворта, разрываясь, вызывали пожары и разрушали казематы.

Тем не менее, парагвайским артиллеристам удалось перебить буксирный трос, связывавший «Баийю» с «Алагоасом». Огонь был так силен, что экипаж корабля не решился вылезать на палубу, и пять броненосцев в итоге ушли вперед, а «Алагоас» медленно понесло течением туда, откуда бразильская эскадра и начинала свой прорыв к столице противника.

Парагвайские артиллеристы скоро заметили, что корабль не имеет хода и открыли по нему сосредоточенный огонь, рассчитывая, что им удастся уничтожить хотя бы это судно. Но все их усилия были напрасны. На мониторе были разбиты шлюпки, снесло за борт мачты, однако его броню пробить им так и не удалось. Не удалось им и заклинить на нем башню, и уж совсем чудом на корабле уцелела дымовая труба.

В тоже время ушедшая вперед эскадра таранила и утопила понтоны с цепями, освободив, таким образом, себе путь. Правда, оставалась неизвестной судьба монитора «Алагоас», но зато на всех других кораблях не погибло ни одного матроса.

Парагвайцы берут «Алагоас» на абордаж. Художник Виктор Мереллес

Между тем монитор вынесло течением за излучину реки, куда парагвайские пушки уже не доставали. Он бросил якорь, а его матросы занялись осмотром судна. На нем оказалось более 20 вмятин от ядер, но ни одно не пробило ни корпус, ни башню! Увидев, что вражеская артиллерия против его корабля бессильна, командир монитора приказал развести пары и… дальше идти в одиночку! Правда, для того, чтобы поднять в котлах давление нужно было не меньше часа, но его это не смутило. Да и куда было торопиться, ведь утро уже началось.

Монитор «Алагоас» в окраске времен Великой Парагвайской войны.

А парагвайцы монитор, как оказалось, уже ждали и решили… взять его на абордаж! Они бросились в лодки и вооруженные саблями, абордажными топорами и баграми, направились наперерез медленно идущему против течения кораблю противника. Бразильцы их заметили и тут же поспешили задраить палубные люки, а полтора десятка матросов во главе с единственным офицером – командиром корабля, выбрались на крышу орудийной башни и принялись палить по людям в лодках из ружей и револьверов. Расстояние было невелико, убитые и раненные гребцы выбывали из строя один за другим, но четыре лодки все-таки сумели настичь «Алагоас» и от 30 до 40 парагвайских солдат прыгнули к нему на палубу.

И вот тут началось то, что лишний раз доказывает, что многие трагические события одновременно являются и самыми смешными. Некоторые попытались залезть на башню, но их били саблями по голове и расстреливали в упор из револьверов. Другие принялись рубить топорами люки и вентиляционные решетки в машинном отделении, но, сколько не старались, успеха не достигли. Наконец до них дошло, что стоявшие на башне бразильцы вот-вот расстреляют их по одному, словно куропаток и уцелевшие парагвайцы принялись прыгать за борт. Но тут монитор прибавил ход, и несколько человек затянуло под винты. Увидев, что попытка захватить монитор не удалась, парагвайские артиллеристы дали залп, который едва не погубил корабль. Одно из тяжелых ядер ударило ему в корму и сорвало броневую плиту, которая и так уже была расшатана несколькими предыдущими попаданиями. Деревянная обшивка при этом треснула, образовалась течь, и в корпус судна стала поступать вода. Экипаж бросился к помпам и принялся поспешно откачивать воду и занимался этим, пока корабль, не пройдя и нескольких километров, не выбросился на отмель в районе, который контролировался бразильскими войсками.

Между тем прорвавшаяся вверх по реке эскадра миновала парагвайский форт Тимбо, орудия которого ей также не причинили никакого вреда, и уже 20-го февраля подошла к Асунсьону и обстреляла только что выстроенный президентский дворец. В городе это вызвало панику, поскольку правительством неоднократно заявлялось, что ни один неприятельский корабль к столице страны не прорвется.

Но тут парагвайцам повезло, так как на эскадре закончились снаряды! Их не хватило не только на разрушение дворца, но даже на то, чтобы потопить флагман парагвайской военной флотилии – колесный фрегат «Парагуари», который стоял здесь же у причала!

24 февраля бразильские корабли еще раз прошли Умаиту и вновь без потерь, хотя парагвайским артиллеристам и удалось все-таки повредить броневой пояс у броненосца «Тамандаре». Проходя мимо обездвиженного «Алагоаса», корабли приветствовали его гудками.

Батарея «Лондрес». Сейчас это музей, возле которого лежат вот эти ржавые пушки.

Вот так и закончился этот странный рейд, в котором бразильская эскадра не потеряли ни одного человека, а парагвайцев было убито никак не меньше сотни. Потом «Алагоас» несколько месяцев чинили, но он все-таки успел принять участие в боевых действиях уже в июне 1868 года. Так что даже у такой страны, как Парагвай, оказывается, имеется свой собственный героический корабль, память о котором записана на «скрижалях» ее военно-морского флота!

С технической точки зрения это также был довольно интересный корабль, специально разработанный для действий на реках и в прибрежной морской зоне. Длина этого судна с плоскодонным корпусом составляла 39 метров, ширина 8,5 метров, а водоизмещение – 500 тонн. Вдоль ватерлинии борт прикрывал броневой пояс из железных плит шириной 90 сантиметров. Толщина бортовой брони составляла 10,2 см в центре и 7,6 см в оконечностях. Но и сами стенки корпуса, которые были сделаны из на редкость прочного местного дерева пероба, были толщиной 55 см, что, безусловно, представляло собой очень хорошую защиту. Палуба была покрыта противопульной броней толщиной в полдюйма (12,7 мм), на которую был уложен палубный настил из тикового дерева. Подводную часть корпуса обшили листами желтой оцинкованной бронзы – прием очень характерный для тогдашнего судостроения.

На судне имелись две паровые машины суммарной мощностью 180 л.с. При этом каждая из них работала на свой один винт диаметром 1,3 м, что давало возможность монитору двигаться со скоростью 8 узлов на спокойной воде.

Экипаж состоял из 43 матросов и всего одного офицера.

Вот она: 70-фунтовая пушка Уитворта, стоявшая на мониторе «Алагоас».

Вооружение состояло всего из одной единственной 70-фунтовой дульнозарядной пушки Уитворта (ну хоть бы митральезу какую-нибудь на башню бы поставили!) с гексагональным накалом ствола, стрелявшей специальными снарядами граненой формы и весом 36 кг, и бронзового тарана на носу. Дальнобойность орудия составляла примерно 5,5 км, при вполне удовлетворительной меткости. Вес орудия составлял четыре тонны, а вот стоило оно – 2500 фунтов стерлингов – по тем временам целое состояние!

Интересно также, что орудийная башня была не цилиндрической формы, а… прямоугольной, хотя передняя и задняя стенки у нее и были скруглены. Поворачивалась она физическими усилиями восьми моряков, крутивших вручную рукоятку привода башни, и которые могли развернуть ее на 180 градусов в течение примерно одной минуты. Лобовая броня башни имела толщину 6 дюймов (152 мм), боковые броневые листы – 102 мм, а задняя стенка – 76 мм.

Продолжение войны

Ситуация осложнилась из-за поражения парагвайской эскадры 11 июня 1865 года в битве при Риачуэло. Тройственный союз с этого момента стал контролировать реки бассейна Ла-Платы. Постепенно перевес в силах стал сказываться, к концу 1865 года парагвайские войска были выбиты из ранее захваченных территорий, коалиция сосредоточила 50 тыс. армию и стала готовиться к вторжению в Парагвай.

Армия вторжения не смогла сразу прорваться в страну, их задержали укрепления вблизи места слияния рек Парагвай и Парана, там сражения шли более чем два года. Так крепость Умайта стала настоящим парагвайским Севастополем и задержала врага на 30 месяцев, она пала только 25 июля 1868 года.

После этого Парагвай был обречён. Интервенты, находясь на содержании «мирового сообщества», медленно и с большими потерями просто продавливали оборону парагвайцев, фактически перемалывая ее, платя за это многочисленными потерями. Причём не только от пуль, но и от дизентирии, холеры и прочих прелестей тропического климата. В ряде битв декабря 1868 года были практически уничтожены остатки войск Парагвая.

Франсиско Солано Лопес отказался сдаваться и отступил в горы. В январе 1969 года пал Асунсьон. Надо сказать, что народ Парагвая защищал свою страну практически поголовно, воевали даже женщины и дети. Лопес продолжал войну в горах на северо-востоке от Асунсьона, люди уходили в горы, сельву, в партизанские отряды. В течение года шла партизанская война, но в итоге остатки парагвайских сил были разгромлены. 1 марта 1870 года отряд Солано Лопеса был окружён и уничтожен, глава Парагвая погиб со словами: «Я умираю за Родину!»

Территориальные потери Парагвая в результате войны

Итоги

Парагвайский народ бился до последнего, даже враги отмечали массовый героизм населения, бразильский историк Роше Помбу писал: «Множество женщин, одни с пиками и кольями, другие с малыми детьми на руках яростно швыряли в атакующих песок, камни и бутылки. Настоятели приходов Перибебуи и Валенсуэла бились с ружьями в руках. Мальчики 8-10 лет лежали мертвые, и рядом с ними валялось их оружие, другие раненые проявляли стоическое спокойствие, не издавая ни единого стона».

В битве при Акоста-Нью (16 августа 1869 года) сражались 3,5 тыс. детей 9- 15 лет, а отряде парагвайцев всего было 6 тыс. человек. В память об их героизме 16 августа в современном Парагвае отмечается День ребёнка.

В сражениях, схватках, актах геноцида полегло 90% мужского населения Парагвая. Из более чем 1,3 млн. населения страны, к 1871 году осталось около 220 тыс. человек. Парагвай был полностью опустошён и отброшён на обочину мирового развития.

Территория Парагвая урезана в пользу Аргентины и Бразилии. Аргентинцы вообще предлагали полностью расчленить Парагвай и разделить «по братски», но Рио-де-Жанейро не согласился. Бразильцы хотели иметь буфер между Аргентиной и Бразилией.

Выиграла от войны Британия и стоящие за ней банки. Главные державы Латинской Америки — Аргентина и Бразилия оказались в финансовой зависимости, взяв в долг огромные суммы. Возможности, которые открывал парагвайский эксперимент, были уничтожены.

Парагвайская промышленность была ликвидирована, большая часть парагвайских деревень была опустошена и покинута, оставшиеся люди переселились в окрестности Асунсьона. Люди перешли к натуральному хозяйству, значительная часть земель была скуплена иностранцами, в основном аргентинцами, и превратилась в частные поместья. Рынок страны был открыт для английских товаров, а новое правительство впервые взяло иностранный кредит на 1 млн. фунтов стерлингов.

Эта история учит тому, что если народ един и защищает свою Родину, идею, победить его можно только с помощью тотального геноцида.

Бывают войны, которые называют вооруженными конфликтами или антитеррористическими операциями. Две мировые войны были названы покойным Куртом Воннегутом «неудачными попытками цивилизации покончить с собой», а в годы Холодной войны почти каждая советская семья обзавелась холодильником. Что же касается Великой Парагвайской войны 1864 – 1870 годов, то её в дискуссиях предпочитают именовать не войной, а бойней. Или резнёй. Став апофеозом людской жестокости, эта бойня-резня навсегда изменила судьбу втянутых в неё стран и братских по многим качествам народов Южной Америки. Урок же мир вынес вот такой: не стоит нападать на страну, население которой в десятки раз больше. Тем более, на две или три таких страны сразу. При этом наполеоны и пирры продолжили рождаться и совершать ошибки на всех широтах во все последовавшие за кошмаром Парагвая времена.

Звали человека с наполеоновскими грёзами Франциско Солано Лопес, право вести войны он получил по наследству. Генерал с детских лет, всенародно любимый президент и фактический владелец страны Парагвай стал главным человеком в стране после кончины папаши в 1862 году.

В это время в США бушевала гражданская война, Франция билась с Мексикой и добивала Вьетнам, чего-то бравого не хватало югу Нового Света, где границы меж молодыми державами не отличались точностью, что вызывало аппетит у правителей, которым всегда и всего мало. И вот, Парагвай, не имеющий выхода к морю, начал строить и оснащать собственный флот, заодно заказав дорогие броненосные корабли в Европе.

Спустя 8 лет маршал-президент Франциско Лопес подпишет смертные приговоры своим сестрам и матери, но не доживет до их исполнения. 28 февраля 1870 года Лопес получил смертельное ранение, преодолевая с мечом и своим верным отрядом в две сотни бойцов реку Акидабан, пытаясь убежать от наступавших бразильских солдат. Перед смертью 43-летний диктатор выкрикнул «Я умираю за свою страну». С пальца трупа сняли кольцо «всевластия» с надписью «Победи или умри». заставили хоронить Лопеса голыми руками.

Эта сцена была финальной в войне Парагвая против Тройственного альянса, которая голодом, болезнями, бардаком и пулями убила 60% населения Парагвая, в том числе 90% мужчин. С тех-то пор Парагвай и перестал зарабатывать на мате.

В середине позапрошлого века Бразилия была монархией с императором на троне, опиравшимся на немногочисленную элиту, заодно – самой большой и могучей страной на континенте. Аргентиной понукала олигархия, власть и земли поделили между собой крупные землевладельцы. А Парагвай, самая сухопутная из стран региона, увлекавшаяся изоляционизмом и поголовно грамотная, последовал модели откровенно диктаторского режима. Между Аргентиной и Бразилией трепетал небольшой такой Уругвайчик, внутри коего непрестанно дрались за власть «белые» да «колорады», и вторых поддерживал северный суперсосед.

Молодому и честолюбивому до неадекватности, наследному диктатору Франциско Лопесу рифма «Парагвай – Уругвай» казалась перспективной в плане выхода в океан. Поэтому, когда Бразилия пригрозила Уругваю интервенцией в 1864 году, увлекшийся милитаризмом Лопес выдвинул бразильцам ультиматум, коим те «подтерлись» и вошли-таки в Уругвай. За это парагвайцы задержали в водах реки Парагвай бразильский военный корабль, а через месяц напали на Бразилию с севера, атаковав тремя тысячами солдат провинцию Мату-Гроссу. Всего же в армию в том году Лопес и его военачальники призвали 64 тысячи мужчин, а её общая численность превышала сотню тысяч. В это время на юге бразильцы успешно взяли под контроль Уругвай и «выбрали» нужного им тамошнего президента, Венансио Флореса.

В начале 1865 года у Лопеса созрела идея попросить разрешения у Аргентины впустить на свою территорию парагвайские войска, чтобы помочь уругвайской оппозиции остановить бразильцев. Когда Аргентина отказала, Лопес объявил войну и ей, вскоре Бразилия, Аргентина и Уругвай стали Тройственным альянсом, а некоторым геополитикам понравилась идея ликвидировать оборзевший Парагвай как государство.

Далее трагедия войны была сыграна в трех действиях. Иными словами, имела три фазы. Если бы вдруг у руля Парагвая оказался адекватный человек, он бы капитулировал, не дожидаясь мародёров в столице и пейзажей, заваленных мертвецами.

Но в начале первого действия бойни казалось, что свыше 50 тысяч человек, готовых идти в бой за Парагвай – это круче, чем 26 тысяч солдат вражеского альянса. Парагвайские милитаристы вторглись к соседям, что-то захватили и возрадовались, ввязались в несколько битв с аргентинцами и бразильцами, которые проиграли.

Во второй фазе, с 1866 по 1868 год, война велась на территории Парагвая. Два года можно было бы сократить до двух месяцев, кабы у войск альянса возникло желание нанести один решающий удар и поделить Парагвай так, как хотелось бы. Но альянс не спешил, ибо ни солдатам, ни генералам не хотелось проливать кровь. Все неминуемые бои с парагвайцами, кроме одного, выиграли интервенты. Все они происходили на берегах рек, где стояли армейские форты.

В финальном акте бразильцы взяли Асунсьон и война сделалась партизанской, тлея до гибели национального героя Франциско Лопеса, словно была его сном.

Бразильцы стремились сохранить личный состав, берегли солдат, а воины Парагвая под командованием дилетантов воевали до последнего. В итоге альянс потерял 71 тысячу человек, а Парагвай – более 300 тысяч (некоторые говорят, что миллион с чем-то). Большинство потерь не назовёшь смертями храбрых. Это погибель от холеры и других болезней, от истощения или перегрева, от пуль или даже стрел своих же собратьев по оружию. Парагвайские офицеры нередко отправляли рекрутов в бой без оружия. Дескать, возьмете у убитых товарищей. Индейцев с ножами могли отправить против кавалерии, а в конце войны, когда мужчин призывного возраста в Парагвае почти не осталось, стали, как водится, призывать на передовую детей. В основном, голодных и перепуганных.

То, что война продолжалась так долго и унесла столько жизней, – следствие неспособности парагвайских командиров и пропагандистов трезво видеть реальность и признавать поражения. Проигрывая одно сражение за другим, они предпочитали умереть, нежели сдаться. Потому что даже за разговоры о сдаче в плен убивали свои же «политруки».

Когда Парагвай призывал на войну детей от 9 до 15 лет, вооруженных копьями и муляжами ружей, и отправлял мальчиков на передовую, взрослые бразильские солдаты отказывались их убивать, но их командиры знали одно: победить – значит, уничтожить всю армию врага, даже «потешную» и обуянную паранойей.

Можно подумать, что причиной Великой Парагвайской бойни стали наполеоновские планы самодура при неограниченной власти. Но главными факторами были политические различия между участниками побоищ, нечеткие границы между государствами и отсутствие здравомыслящей дипломатии.

Парагвай после войны на карте мира оставили, раздав большие куски территории победителям – Аргентине и Бразилии. Тридцать тысяч солдат альянса, заняв парагвайскую столицу Асунсьон, разграбили дочиста 100% зданий в некогда гордом городе, включая посольства европейских империй. Ментальное здравие парагвайского народа (умирающего, но не сдающегося) подорвалось надолго.

Оставшимся в живых парагвайцам казалось, будто , а страна получила пожизненное право во всех неудачах винить войну 1860-х годов. Правда, выбрала – не без переворота – нового президента, на сей раз не диктатора. Еще семь десятков лет Парагвай выплачивал, плача, контрибуцию победителям. Странное знакомство страны с и латиноамериканскими фашистами произошло менее, чем век спустя, но это другая история.