Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Логика и философия

Понимание нельзя смешивать с тем что называют озарением инсайтом интуицией хотя все это есть в процессе понимания. Наряду с описанием объяснением истолкованием интерпретацией понимание относится к основным процедурам функционирования научного знания. Поэтому понимание не следует отождествлять с познанием понять значит выразить в логике понятий или смешивать с процедурой объяснения хотя они и связаны между собой.

Объяснение и понимание как следствие коммуникативности науки. Природа и типы объяснений. Объяснение как функция теории и её результат.

Обыденность понимания, иллюзия легкой, почти автоматической его достижимости долгое время затемняло его сложность и комплексный характер. Часто обходятся без определения этого понятия или ограничиваются указанием на то, что оно является основным для герменевтики . Последняя чаще всего представляется как теория и практика истолкования (интерпретации) текстов — от текста какого-либо литературного и другого источника до всемирной истории как текста.

Прежде всего следует иметь в виду, что процедуру понимания не следует квалифицировать как чисто иррациональный акт, «эмфатическое постижение — вживание». Иррациональный момент здесь хотя и присутствует, но ни в коем случае не является основным, а тем более исчерпывающим всю суть дела. Но нельзя и принижать значение этого момента, а тем более полностью отвергать его «присутствие» в герменевтических рассуждениях. Последние тесно связаны с «внерациональным», немыслимы без него и это важная особенность укачанных рассуждений. Понимание нельзя смешивать с тем, что называют «озарением», «инсайтом», интуицией, хотя все это есть в процессе понимания.

Процесс понимания органически связан с процессом познания человеком окружающего мира, однако не сводится целиком и полностью только к познавательной деятельности. Проблематика понимания не может вытеснить вопросы теории познания, а должна анализироваться на основе диалектики единства познания и предметно-практической деятельности в широком социокультурном контексте.

Наряду с описанием, объяснением, истолкованием (интерпретацией) понимание относится к основным процедурам функционирования научного знания. Многочисленные подходы к исследованию понимания показывают, что процесс этот обладает своей спецификой, отличающей его от других интеллектуальных процессов и гносеологических операций.

Поэтому понимание не следует отождествлять с познанием («понять — значит выразить в логике понятий») или смешивать с процедурой объяснения, хотя они и связаны между собой. Однако чаще всего процесс понимания связывается с осмыслением, т. е. выявлением того, что имеет для человека какой-либо смысл.

Причем понимание может выступать в двух ракурсах: как приобщение к смыслам человеческой деятельности и как смыслообразование . Понимание как раз и связано с погружением в «мир смыслов» другого человека, постижением и истолкованием его мыслей и переживаний. Понимание — это поиск смысла: понять можно только то, что имеет смысл. Этот процесс происходит в условиях общения, коммуникации и диалога. Понимание неотделимо от самопонимания и происходит в стихии языка.

Тем самым смысл — это то, к чему мы апеллируем, когда предполагаем адекватность понимания (у собеседника или читателя) сообщаемой ему информации. Смыслом может обладать не только слово, предложение, текст и т. п., но и то, что происходит вокруг нас.

Говоря о понимании, следует обратить внимание еще на два важных момента.

1. Его краеугольным камнем является принцип герменевтического круга , выражающий циклический характер понимания. Этот принцип связывает объяснение и понимание: для того, чтобы нечто понять, его нужно объяснить, и наоборот. Эта взаимосвязь выражается как круг целого и части: для понимания целого необходимо понять его отдельные части, а для понимания отдельных частей уже необходимо иметь представление о смысле целого. Например, слово — часть предложения, предложение — часть текста, текст — элемент культуры и т. п.

Началом процесса понимания является предпонимание, которое часто связывают с интуитивным пониманием целого, с дорефлексивным содержанием сознания. Предпонимание обычно задано традицией, духовным опытом соответствующей эпохи, личностными особенностями индивида.

Строго говоря, герменевтический круг — это не «беличье колесо», не порочный круг, ибо возврат мышления происходит в нем от частей не к прежнему целому, а к целому, обогащенному знанием его частей, т. е. к иному целому. Поэтому следует говорить о герменевтической спирали понимания, о его диалектическом характере как движении от менее полного и глубокого понимания к более полному и глубокому, в процессе которого раскрываются более широкие горизонты понимания.

2. Нужно ли соотносить понимание с современной эпохой? По этому вопросу существуют две основные позиции.

а) Не нужно . Согласно этой точке зрения, адекватное понимание текста сводится к раскрытию того смысла, который вложил в него автор, т. е. необходимо выявить авторский смысл в наиболее чистом виде. не допуская каких-либо искажений, добавлений и изменений. Однако это фактически не происходит, ибо каждая эпоха подходит к текстам (например, к произведениям искусства) со своими критериями.

б) Процесс понимания неизбежно связан с приданием дополнительного смысла тому, что пытаются понять. Следовательно, понимать текст, как его понимал автор, недостаточно . Это значит, что понимание является творческим и не сводится к простому воспроизведению авторского смысла, а обязательно включает критическую его оценку, сохраняет позитивное, обогащает его смыслом современных реалий и органически связано со смыслом авторской позиции.

Таким образом, понимание есть постижение смысла того или иного явления, его места в мире, его функции в системе целого. Оно помогает раскрыть бесконечные смысловые глубины бытия.

Процесс понимания включает следующие необходимые компоненты: предмет , выраженный в тексте любой природы; наличие в нем смысла («сути дела»); предпонимание — исходное, предварительное представление об этом смысле; интерпретация — толкование текстов, направленное на понимание их смыслового содержания; наличие самопонимания у интерпрератора; общение, коммуникация в «стихии языка»; умение всемерно поддерживать диалог ; стремление сказать свое слово и дать слово инакомыслящему, уметь усваивать произносимое им; уяснение того, что один и тот же текст имеет несколько смыслов (кроме авторского); соотнесение предметного содержания текста («сути дела») с культурным мыслительным опытом современности. (О понимании в герменевтике см. вопрос 113.)

Наряду с пониманием существует и такая важнейшая познавательная процедура, как объяснение . Ее главная цель — выявление сущности изучаемого предмета, подведение его под закон с выявлением причин и условий, источников его развития и механизмов их действия. Объяснение обычно тесно связано с описанием и составляет основу для научного предвидения. Поэтому в самом общем виде объяснением можно назвать подведение конкретного факта или явления под некоторое обобщение (закон и причину прежде всего). Раскрывая сущность объекта, объяснение также способствует уточнению и развитию знаний, которые используются в качестве основания объяснения. Таким образом, решение объяснительных задач — важнейший стимул развития научного знания и его концептуального аппарата.

В современной методологической литературе в структуре объяснения выделяют следующие элементы: 1) исходное знание об объясняемом явлении (так называемый экспланандум); 2) знания, используемые в качестве условия и средства объяснения, позволяющие рассмотреть объясняемое явление в контексте определенной системы или структуры (так называемые основания объяснения, или эксплананс). В качестве оснований объяснения могут использоваться знания различного рода и уровня развития; 3) познавательные действия, позволяющие применить знания, выступающие в качестве оснований объяснения, к объясняемому явлению.

Наиболее развитой и широко известной формой научного объяснения являются объяснения, предпринимаемые на основе теоретических законов (как динамических, так и вероятностно-статистических) и предполагающие осмысление объясняющего явления в системе теоретического знания .

Это дедуктивно-помологическая модель научного объяснения. Эта модель (схема) подводит объясняемое явление под определенный закон — в этом состоит его особенность. В данной модели объяснение сводится к дедукции явлений из законов. В качестве законов в этой модели рассматриваются не только причинные, но и функциональные, структурные и другие виды регулярных и необходимых отношений. Следует обратить внимание на то, что дедуктивно-номологическая модель объяснения описывает лишь конечный результат, а не реальный процесс объяснения в науке, который отнюдь не сводится к дедукции факта из закона или эмпирического закона из-теории, а всегда связан с весьма трудоемким исследованием и творческим поиском.

В области гуманитарных (социальных) наук используется так называемое рациональное объяснение . Его суть заключается в том, что при объяснении поступка некоторой исторической личности исследователь старается вскрыть те мотивы, которыми руководствовался действующий субъект, и показать, что в свете этих мотивов поступок был рациональным (разумным).

Гораздо большую сферу охватывает телеологическое (интенциальное ) объяснение. Оно указывает не на рациональность действия, а просто на его интенцию (стремление), на цель, которую преследует индивид, осуществляющий действие, на намерения участников исторических событий.

Следует иметь в виду, что, во-первых, дедуктивно-номологическая модель (схема) иногда провозглашается единственно научной формой объяснения, что неверно (особенно применительно к гуманитарным наукам). Во-вторых, при объяснении поведения отдельных личностей данная модель неприменима, здесь «работают» рациональная и интенциональная схемы.

Обе эти схемы являются в социальном познании приоритетными по отношению к дедуктивно-номологическому объяснению, которое, конечно же, применяется и в гуманитарных науках, но занимает здесь более скромное место, чем в естествознании.

Что касается научного познания в целом, то в нем необходимо сочетать (а не противопоставлять друг другу) различные виды объяснения для более глубокого постижения природы и социальной жизни.

Понимание и объяснение тесно связаны. Однако надо иметь в виду, что понимание не сводится к объяснению, так как — особенно в социальном познании — невозможно отвлечься от конкретных личностей, их деятельности, от их мыслей и чувств, целей и желаний и т. п. Кроме того, понимание нельзя противопоставлять объяснению, а тем более отрывать друг от друга эти две исследовательские процедуры, которые дополняют друг друга и действуют в любой области человеческого познания. Однако в социальном познании предпочтение отдается понимающим методикам, обусловленным прежде всего спецификой его предмета, в естествознании — объясняющим.

Осуществление функций объяснения в науке органически связано с предсказанием и предвидением. По существу, рассматривая научно-познавательную деятельность в целом, можно говорить о единой объяснительно-предсказательной функции научного познания по отношению к его объекту.

Понятие «рациональность» в практической и духовной деятельности людей охватывает как целеполагание, так и совокупность избираемых шагов, позволяющих достичь поставленной цели. Смену типов рациональности связывают с перестройкой оснований науки, происходящей в ходе научных революций. И хотя исторические типы рациональности - это своего рода абстрактные идеализации, все же историки и философы науки выделяют несколько таких типов.

Так как европейская рациональность уходит корнями в культуру античной Греции, рассмотрим специфику рациональности, рожденной в этой культуре. Скрытым или явным основанием рациональности является признание тождества мышления и бытия, открытое впервые греческим философом Парменидом. Отметим его сущностные характеристики:

1. Под бытием Парменид понимал не наличную действительность, данную чувствам, а нечто неуничтожимое, единственное, неподвижное, нескончаемое во времени, неделимое, ни в чем не нуждающееся, лишенное чувственных качеств. Тождество мышления и бытия означало способность мышления выходить за пределы чувственного мира и «работать» с идеальными «моделями», которые не совпадают с обыденными житейскими представлениями о мире.

2. Способность «работать» с идеальными моделями мышление может реализовать только в слове. Слово - это форма присутствия отсутствующего для чувственного восприятия. Определенность, точность, однозначность значений слов есть необходимое условие построения рационального знания.

3. Мышление понималось как «созерцание, уподобляющее душу Богу» (Плотин), как интеллектуальное озарение, уподобляющее ум человеческий уму божественному. Иначе говоря, не человек открывает Истину, а Истина открывается человеку. Так как человеческий разум есть проекция Божественного разума, то знание для человека всегда благо и добро.

4. Основная функция разума усматривалась в познании целевой причины. Признание целевой причины вносило смысл в природу, которая рассматривалась как нечто целостное, включающее в себя объективную целесообразность. Цель выступала принципом организации природы.

Результатом первой научной революции было возникновение классической европейской науки, прежде всего, механики и физики. В ходе этой революции сформировался особый тип рациональности, получивший название научного. Научный тип рациональности, радикально отличаясь от античного, тем не менее воспроизвел, правда, в измененном виде, два главных основания античной рациональности: принцип тождества мышления и бытия и идеальный план работы мысли. Черты научной рациональности:

1. Бытие перестало рассматриваться как Абсолют, Бог, Единое. Величественный античный космос был сведен к единственной истинной реальности - природе, вещественному универсуму. Первые естественные науки - механика и физика - изучали этот вещественный универсум как набор статичных объектов, которые не развиваются, не изменяются.

Человеческий разум потерял свое космическое измерение, стал уподобляться не Божественному разуму, а самому себе и наделялся статусом суверенности. Убеждение во все­силии и всевластии человеческого разума укрепилось в эпоху Просвещения. Неизменное, всеобщее, безразличное ко всему знание стало идеалом научной рациональности. Восторжествовал объективизм, базирующийся на представлении о том, что знание о природе не зависит от познавательных процедур, осуществляемых исследователем. Полное, истинное и окончательное объяснение природных явлений считалось завершенным, если изучаемые явления сводились к механической системе, из которой устранялась качественная определенность вещей и явлений. Неслучайно этот период развития науки получил название механистического.

3. Научная рациональность признала правомерность только тех идеальных конструктов, которые можно контролируемо воспроизвести, сконструировать бесконечное количество раз в эксперименте. Наука отделилась от философии и превратилась в исследовательскую технику.

4. Основным содержанием тождества мышления и бытия становится признание возможности отыскать такую единственную идеальную конструкцию, которая полностью соот­ветствовала бы изучаемому объекту, обеспечивая тем самым однозначность содержания истинного знания. Задача приспособить мысли, понятия, представления к содержанию изучаемого явления ставилась в зависимость от адекватного употребления языка.

5. Наука отказалась вводить в процедуры объяснения не только конечную цель в качестве главной в мироздании и в деятельности разума, но и цель вообще. Изъятие целевой причины превратило природу в незавершенный ряд явлений и событий, не связанных внутренним смыслом, создающим органическую целостность. Научная рациональность стала объяснять все явления путем установления между ними механической причинно-следственной связи.

Вторая научная революция произошла в конце ХVIII-первой половине XIX в.. Появление таких наук, как биология, химия, геология и др., способствовало тому, что механическая картина мира перестает быть общезначимой и общемировоззренческой. Специфика изучаемых объектов привела к идее развития и к постепенному отказу от требований эксплицировать любые естественнонаучные теории в механистических терминах. В физике, стали возникать элементы нового неклассического типа рациональности. Тип научного объяснения и обоснования изучаемого объекта через построение наглядной механической модели стал уступать место другому типу объяснения, выраженному в требованиях непротиворечивого математического описания объекта, даже в ущерб наглядности. Но в целом первая и вторая научные революции в естествознании протекали как формирование и развитие классической науки и ее стиля мышления.

Третья научная революция охватывает период с конца XIX в. до середины XX в. и характеризуется появлением неклассического естествознания и соответствующего ему типа рациональности. Революционные преобразования произошли сразу во многих науках: в физике были разработаны релятивистская и квантовая теории, в биологии - генетика, в химии - квантовая химия. В центр исследовательских программ выдвигается изучение объектов микромира. Специфика этих объектов потребовала переосмысления прежних классических норм и идеалов научного познания. Уже само название «неклассическое» указывает на принципиальное отличие этого этапа науки от предыдущего. Произошли изменения в понимании идеалов и норм научного знания:

1. Ученые согласились с тем, что мышлению объект не дан в его «природно-девственном», первозданном состоянии: оно изучает не объект, как он есть сам по себе, а то, как явилось наблюдателю взаимодействие объекта с прибором.

2. Так как любой эксперимент проводит исследователь, то проблема истины напрямую становится связанной с его деятельностью.

3. В противовес идеалу единственно научной теории, «фотографирующей» исследуемые объекты, стала допускаться истинность нескольких отличающихся друг от друга теоретичес­ких описаний одного и того же объекта.

Четвертая научная революция совершилась в последнюю треть XX столетия. Рождается постнеклассическая наука, объектами изучения которой становятся исторически развивающиеся системы - Земля как система взаимодействия геологических, биологических и техногенных процессов; Вселенная как система взаимодействия микро-, макро- и мегамира и др.). Формируется рациональность постнеклассического типа. Ее основные характеристики:

историческая реконструкция как тип теоретического знания стала использоваться в космологии, астрофизике и даже в физике элементарных частиц, что привело к изменению картины мира.

возникло новое направление в научных дисциплинах - синергетика. Синергетика базируется на представлении, что исторически развивающиеся системы совершают переход от одного относительно устойчивого состояния к другому. В процессе формирования каждого нового уровня система проходит через так называемые «точки бифуркации» (состояния неустойчивого равновесия). В этих точках система имеет веерный набор возможностей дальнейшего изменения.

3. Субъект познания в такой ситуации не является внешним наблюдателем, существование которого безразлично для объекта.

4. Постнеклассическая наука впервые обратилась к изучению таких исторически развивающихся систем, непосредственным компонентом которых является сам человек. Для изучения этих очень сложных систем, как и вообще любых объектов естествознания, требуется построение идеальных моделей с огромным числом параметров и переменных. Выполнить эту работу ученый уже не может без компьютерной помощи.

5. При изучении такого рода сложных систем, включающих человека с его преобразовательной производственной деятельностью, идеал ценностно-нейтрального исследования ока­зывается неприемлемым.

Особо важным моментом четвертой научной революции было оформление в последние 10-15 лет XX в. космологии как научной дисциплины, предметом изучения которой стала Вселенная в целом.). Теория эволюции Вселенной в целом способствовала появлению в постнеклассическом типе рациональности элементов античной рациональности:

1. обращение к чистому умозрению при разработке теории развития Вселенной напоминает в своих существенных чертах античный тип рациональности.

2. впервые со времен греческой философии и протонауки был поставлен вопрос: «Почему Вселенная устроена именно так, а не иначе?» Вопрос «почему» в отношении метафи­зических объектов, каковым является Вселенная в целом, есть вопрос о причинах и первопричинах, поставленных еще античным философом Аристотелем.

3. все чаще стали говорить об антропном принципе, согласно которому наш мир устроен таким образом, что в принципе допускает возможность появления человека. В такой ситуации современный человек должен отрешиться от прагматического отношения к миру, которое сложилось и господствовало в новоевропейской культуре и науке.

4. подобие античному типу рациональности обусловливается также тем фактом, что начинает стираться граница между теорией элементарных частиц и теорией Вселенной.

Итак, современная физика и космология сформировали сходную с античной тенденцию обращения к умозрению, к теоретизированию. Они впустили в пространство своих научных построений вопросы, которые в классической и неклассической науке относились к философским: почему Вселенная устроена так, а не иначе; почему во Вселенной все связано со всем и т.д. Но на философские вопросы нельзя адекватно ответить, опираясь на нормы и идеалы научного познания, сложившиеся в пределах классической и неклассической рациональности.

С середины XX века стал широко обсуждаться вопрос: явля­ются ли методы естественных наук единственно научными, а потому безоговорочно применимыми для изучения человека и общества? Решение этой проблемы более чем на полвека «рас­кололо» логиков, методологов, философов науки на два лагеря. Одни утверждали, что методы естествознания могут в полной мере использоваться в гуманитарном и социальном познании. Другие считали, что методы познания в естественных и соци­ально-гуманитарных науках принципиально различны.

В самом естествознании решение проблемы объяснения стол­кнулось с трудностями. Так, Галилей, открыв закон ускорения тел в естественном движении, не смог объяснить причины равномер­ного ускорения, аргументируя это тем, что нельзя получить одно­значного и исчерпывающего ответа по поводу этих причин. Нью­тон писал, что «причину... свойств силы тяготения» он не может «вывести из явлений», «гипотез же я не измышляю». Считая, что сущность открытых им законов не может быть объяснена в рам­ках существующей науки, Ньютон тем не менее признавал, что сами эти законы обладают объяснительной функцией: «Довольно того, что тяготение на самом деле существует и действует согласно изложенным нами законам, и вполне достаточно для объяснения всех движений небесных тел и моря». Не объяснил начало жизни и Ч. Дарвин, утверждая, что его теория и так удовлетворительно объясняет ряд фактов. Свою аргументацию он строил по анало­гии: «Кто возьмется объяснить сущность всемирного тяготения?» А между тем «никто не возражает против выводов, вытекающих из этого неизвестного начала притяжения...». Сложилась парадок-

сальная ситуация: не умея объяснить сущность описываемых за­коном явлений (тяготения, равномерного ускорения), ученые с их помощью объясняли явления движения тел на земле и на небе. В дальнейшем, чтобы снять проблему объяснения глубинных (ко­нечных) причин, отождествили закон и сущность.

В дискуссии о том, в чем задача естественнонаучного познания, и в частности физики: объяснять или описывать, восторжествовала ориентация на научное «объяснение» (М.Планк, поздний А.Эйнш­тейн и др.). Было предложено огромное разнообразие его моделей и парадигм. Финский логик и философ Г. X. фон Райт выделил две главные традиции по вопросу о природе научного объяснения: «аристотелевскую», подчеркивающую ценность телеологического (греч. teleos - цель) объяснения, и «галилеевскую», согласно кото­рой всякое научное объяснение должно носить каузальный (лат. causa - причина,) характер, т.е. выявлять «порождающий меха­низм», в качестве которого могут выступать как «наблюдаемые», так и «ненаблюдаемые» (атомы, гены, вирусы и т.д.) причины ис­следуемых явлений.

Примером телеологического объяснения служит объяснение Аристотелем факта остановки движущегося на плоскости тела его стремлением к естественному месту. Галилей для объяснения это­го факта искал причину, т.е. работал в каузальной модели. Обе мо­дели объяснения базируются на предположении, что мир упоря­дочен и познаваем.

Специфика каузального объяснения и его типы.

Объяснение - логико-методологическая процедура, с помощью которой знание сущности одного явления, предмета раскрывает­ся с помощью закона или других знаний, признанных достовер­ными или очевидными.

Каузальная традиция разрабатывалась позитивистами, которые защищали три идеи, сформулированные Д. Миллем, К. Поппером, а затем поддержанные К. Гемпелем (1905-1997): 1) каузальный харак­тер объяснения должен включать раскрытие не только причинно-следственных, но и генетических, структурных, функциональных связей; 2) объяснение должно базироваться на методологическом

монизме (единообразие научного метода для естественных и социально-гуманитарных наук); 3) рассматривать математичес­кую физику в качестве методологического идеала построения всех наук, включая социально-гуманитарные. Концепция науч­ного объяснения должна отвечать двум требованиям: а) аргу­менты и содержание суждений должны иметь непосредственное отношение к объясняемым явлениям, вещам; б) результат, полу­ченный в ходе объяснения, должен быть принципиально прове­ряемым.

Каузальный характер объяснения, предполагающий поиск ответа на вопрос «почему», признавали Д. Гильберт, И. Кеплер, Г. Галилей, Гарвей, И. Ньютон и др. Г.Х. фон Вригт утверждал, что «проблемы причинности остаются центральными в философии науки» и осо­бенно «в теории научного объяснения».

Модели научного объяснения:

1) дедуктивно-номологическая (греч. nomos - закон). Объяснить - значит: (а) подвести утверждения о сущности явлений под один или несколько общих законов, среди которых могут быть и стати­стические (Поппер, Карнап); (б) указать на некоторые сопутству­ющие события или факты, помогающие осуществить это «подве­дение». Например, при объяснении причин разрыва радиатора автомобиля сопутствующие факты (температура окружающего воздуха, отсутствие антифриза в воде радиатора и т.д.) соединяют­ся с законом физики о расширении воды при замерзании. Данная модель объяснения выполняет и предсказательную функцию. Так, в описанном случае можно было логически вывести предсказание о возможности разрыва радиатора.

Логическая структура этой модели включает: (а) эксплананс - рассуждение, посылки которого содержат информацию, необхо­димую для его обоснования, а также хотя бы один закон науки; (б) экспланандум - следствия из этих посылок.

Объяснительные возможности дедуктивного метода объясне­ния имеют ряд ограничений: 1) этот метод не является чисто логи­ческой процедурой: (а) в него включены эпистемологические и методологические предпочтения исследователя; (б) объяснение

часто происходит не путем непосредственного «подведения явле­ния под общий закон», а посредством выдвижения допущений, совместимых с принятыми законами; 2) дедуктивное объяснение не дает точного и однозначного ответа на вопрос «почему?», так как (а) оно носит приблизительный характер, его уточнение про­исходит постепенно, проходя ступеньки «промежуточных» объяс­нений. Кроме того, «сам закон не может быть точным хотя бы по­тому, что понятия, с помощью которых мы его формулируем, могут... в будущем оказаться недостаточными» (А. Эйнштейн); (б) одни и те же эмпирические данные могут быть объяснены разны­ми, даже противоречащими друг другу теориями. Между теориями и эмпирическими законами существует лишь приблизительное со­гласие, исключающее строгую дедуцируемость экспланандума. Это приводит к невозможности эмпирической проверки теорий. Но наука не может некритически использовать все существующие те­ории для объяснения одного и того же явления, поэтому П.Фейе-рабенд предложил «отбраковывать» как ошибочные те теории, которые хуже объясняют факты; (в) объяснения не являются веч­ными: они имеют «время жизни», длящееся от нескольких дней до нескольких десятилетий. Дедуктивное объяснение принципи­ально не завершено, открыто для дальнейших уточнений и даже изменений тех оснований, на которых оно строилось; 3) дедуктив­ные выводы не позволяют объяснить связь новой теории с пред­шествующим ей научным знанием, т.е вывести, например, кван­товую механику из классической физики.

Можно ли использовать эту модель объяснения в социально-гуманитарных науках? Г.Х. фон Вригт положительно отвечает на этот вопрос, хотя и уточняет, что в области наук о человеке следует различать два типа детерминизма, связанные соответственно с идеей «предсказуемости и идеей осмысленности исторического и социального процесса». «Осмысленность истории есть детерми­низм ex post facto (лат. - после события)». Использовать объясни­тельную дедуктивную модель в истории и социологии можно толь­ко по отношению к событиям на макроуровне, так как часто удается «с большой точностью и высокой степенью достовернос-

ти» предсказать «результат процесса с большим числом «элемен­тов», тогда как участие в этом процессе того или иного отдель­ного элемента, как правило, совершенно непредсказуемо;

2) телеологическая модель объяснения. Объяснить - значит выяснить содержание финальной причины «для чего?», «с какой целью?». Такое объяснение в отличие от дедуктивного (1) ориен­тировано не на поиск причин, использующих ссылку на прошлое (это произошло потому, что раньше произошло то), а на поиск целей, предполагающих указание на будущее (это произошло для того, чтобы могло впоследствии произойти то); (2) не зависит от наличия общего закона в структуре объяснения.

Г.Х. фон Вригт предлагает различать относительный и абсолют­ный телеологизм. Первый предполагает, что цели человеческой деятельности не являются трансцендентными, а потому телеоло­гизм не выходит за границы эмпирического исследования челове­ка и общества, выступая в качестве научного рационального объяс­нения. Второй признает наличие трансцендентных (установленных Абсолютным духом, Богом) целей истории и социального процес­са в целом, а потому такой телеологизм не является научно-раци­ональным.

Предложенная Г.Х. фон Вригтом телеологическая (имеющая отношение к науке) модель объяснения включает указание на цель действия индивида и использует рассуждение, называемое «прак­тическим силлогизмом». Его схема: (а) большая посылка, в кото­рой сформулировано содержание цели (желаемого результата); (б) меньшая посылка, указывающая на средства достижения этой цели; (в) заключение, состоящее в использовании указанного сред­ства для достижения цели. Экспланандумом теологического объяс­нения является интенциональное действие, т. е. действие, вклю­чающее мотивы, желания, цели, а также результаты этого действия. Если человек воздержался с какой-то целью или намерением от совершения действия (например, выразить протест или несогла­сие своим молчанием), то такое «воздержание» также относится к разряду действия.

Телеологические модели не могут с высокой степенью дос­товерности объяснить историческое прошлое в силу того, что:

(а) в телеологических объяснениях значение и смысл прошлых событий проясняются только в контексте будущего, которое не является однозначно определенным, а потому объяснения про­шлого постоянно изменяются; (б) в будущем часто открывают­ся неизвестные ранее факты прошлой истории; (в) всякое на­стоящее переходит постоянно в «недалекое» прошлое, которое есть будущее для более далекого прошлого. События этого «не­далекого» прошлого позволяют приписать такие смыслы дале­кому прошлому, которыми оно не обладало до того, как про­изошли недавние события.

Некоторые позитивисты утверждают, что любое телеологи­ческое объяснение можно преобразовать в каузальное. Для это­го достаточно: (а) не учитывать ценностные установки людей (намерения, цели, желания и т.д.) при объяснении больших со­циальных потрясений, таких как войны, революции, гибель го­сударств, цивилизаций и т.д., а использовать объяснительную функцию экономических, социально-политических и иных за­конов, представляя историю как объективный результат дей­ствий обезличенных субъектов; (б) объяснять мотивации, смыс­лы поведения исторических деятелей с помощью каузальных принципов, т.е. выявлять их обусловленность культурными, ре­лигиозными, политическими и другими факторами, истоки ко­торых также объяснять каузально.

Дискурс

Что это значит, объяснить?

Сказать ясно.

Но я как раз и спрашиваю, что значит, сказать ясно. Кто рассуждает ясно и кто неясно?

Неясно рассуждает тот, кто в той или иной степени игнорирует содержание научных теорий.

На мой взгляд, мыслить теоретически совсем не просто.

Согласен, но Вы же меня спрашивали не о простоте объяснения, а его ясности.

По-моему, ясное и простое объяснение – это одно и то же.

Я не согласен с Вашей позицией. Простое объяснение – односложное, т.е. не многозвенное. Как правило, простое объяснение сводится к обыденному сознанию. На первый взгляд, оно кажется ясным, но при ближайшем рассмотрении выясняются его многочисленные проблемные аспекты. Следовательно, его нельзя признать ясным.

На мой взгляд, ясное объяснение является тогда, когда оно всем понятно, а не только ученым.

Не думаю, что следует отождествлять ясное объяснение с понятливым. Объяснение сначала вырабатывается, а затем доносится до слушателя. Только на этом этапе объяснение становится понятливым. Но при этом всегда необходимо учитывать уровень образованности слушателя. Для того чтобы выражаться понятливо для других, недостаточно быть ученым, надо обладать еще и достоинствами дидактика, педагога.

Выводы

1. Объяснить нечто означает непротиворечиво встроить его в трансдукционную структуру науку.

2. При объяснении посредством охватывающих законов, как правило, не получает выражения специфика социальных наук.

3. Причинно-следственное объяснение не учитывает процесс проектирования будущего.

4. При объяснении посредством мотивов, как правило, не дает ценностная интерпретация их природы.

5. При теологическом объяснении исходят из целей. Не учитывается, что основанием целей являются ценности.

6. При практическом объяснении не учитывает концептуальная природа принимаемого решения.

7. Прагматическое объяснение не сопровождается концептуальной интерпретацией процесса выработки целей.

8. Ценностно-целевое объяснение лишь частично выражает существо концептуальной трансдукции.

Основные концепты

Объяснение посредством охватывающих законов

Причинно-следственное объяснение

Объяснение посредством мотивов

Телеологическое объяснение

Практическое объяснение

Прагматическое объяснение

Ценностно-целевое объяснение

Концептуально-трансдукционное объяснение

Интертеоретическая трансдукция

Ранее неоднократно рассматривалась внутритеоретическая трансдукция. Но внутритеоретической трансдукцией не исчерпывается богатство современного научного знания. В связи с этим настал черед рассмотреть интертеоретическую трансдукцию, т.е. различные соотношения между теориями. Этому вопросу не уделяется должного внимания в философии науки. А между тем он исключительно актуален.

Прежде всего, обратим внимание на иерархическое строение современной науки. О ней дает представление табл. 1.10.

Таблица 1.10

Структура современной науки

Есть все основания для выделения, по крайней мере, четырех уровней науки, для названия которых мы использовали следующие термины: 1) типы наук, 2) отрасли наук, 3) науки, 4) теории. Разумеется, эти термины широко используются и другими авторами, но, как правило, в некотором специфическом контексте. Он всегда должен учитываться.

В России ученые степени присваиваются по 23 научным специальностям, которые перечисляются в нормативных актах Всероссийской аттестационной комиссии (ВАК). ЮНЕСКО рекомендует выделять 24 отрасли наук (англ. fields of science ). Между списками отраслей наук, приводимыми соответственно ВАКом России ЮНЕСКО есть существенные различия, но совпадающего значительно больше. Специально проанализировав списки научных отраслей, приводимые в различных странах, мы предлагаем вниманию читателя следующий перечень типов и отраслей наук.

Таблица 1.11

Типы отраслей наук

Разумеется, при составлении приведенной таблицы не обошлось без некоторых компромиссов. В данной книге нет необходимости их обсуждать. Мы привели табл. 1.11 с единственным намерением, а именно, указать, что специалисты различают около двух десятков отраслей наук, а не, например, сотни. Что касается менеджмента, то его, как правило, относят к экономическим наукам. Нам же представляется, что его быстрое развитие свидетельствует о том, что он превращается или уже превратился в особую отрасль науки.

Отрасли наук состоят из отдельных наук. Всего их около 400. Наиболее многочисленна группа технических наук, каковых приблизительно 120. Примерами отдельных наук являются, например, геометрия, физика электромагнитных взаимодействий, кардиология, стратегический менеджмент. В свою очередь, науки состоят из теорий. В составе геометрии выделяют, например, евклидову и неевклидову геометрию. В составе стратегического менеджмента различают, например, теорию самообучающейся организации, теорию основных компетенций, теорию конкурентных сил.

Крайне важно понимать, что научный анализ должен доходить до тех научных модулей, которые являются элементарными. Таковыми в выстроенной нами иерархии являются теории. Допустим, что исследователь изучает соотношений двух наук, функционального анализа и экономики. Каждая из них в анализе представлена многими теориями. Это означает, что, в конечном счете, придется рассматривать соотношение между теориями. Избегая этого, невозможно придать анализу законченный характер. С учетом этого обстоятельства особый интерес приобретает анализ отношений между теориями. Итак, каковыми же бывают отношения между теориями?

1. Отношение редукции. Если из теории Т 2 можно вывести теорию Т 1 , то говорят, что Т 1 редуцирована к Т 2 . Приведем пример. В менеджменте есть две концепции, 4P-теория и 7P-теория (см. § 3.7.). В этих теориях используются концепты, начинающиеся с английской буквы P . Четыре концепта 4P-теории фигурируют и 7P-теории. 4P-теория может быть выведена из 7P-теории в качестве упрощения. Итак, 4P-теория редуцируется к 7P-теории. Интертеоретическое отношение редукции встречается редко. Как правило, исследователи ограничиваются тем, что ориентируются на более развитую теорию.

2. Отношение проблематизации. Рост научного знания всегда сопровождается разрешением определенных затруднений, проблем. Этот рост сопровождается поэтому эстафетой теорий и проблем (р i). Схематически его можно изобразить следующим образом:

Т 1 (р 1) → Т 2 (р 2) → Т 3 (р 3) и т.д. (1)

Проблематизация является важнейшей стороной научного процесса. На это обращал особое внимание критический рационалист Карл Поппер. Исследователь должен быть заинтересован в обнаружении и разрешении проблем. История развития любой науки дает на этот счет многочисленные примеры. В свое время кейнсианцы прославились введением в экономические науки концепта ожидания, в отсутствие которого невозможно было объяснить склонность людей к сбережениям.

3. Отношение обратной интерпретации. Проблемный ряд (1) наводит на мысль, что относительно проблематизации возможна обратная операция, а именно, интерпретация содержания менее развитой теории, с позиций более развитой концепции. В таком случае ряд (1) преобразуется в интерпретационный ряд (2). Стрелочка ð является символьным значком обратной интерпретации.

T 3 ð Т ð T (2)

Верхние индексы в ряде (2) указывают на ту теорию, с позиций которой проинтерпретирована друга теория. Так, Т означает, что теория Т 2 проинтерпретирована в соответствии с содержанием теории Т 3 . Но возможна ли интерпретация, которую мы назвали обратной интерпретацией ? Она действительно возможна и состоит в объяснении провалов теории, которую удалось усовершенствовать. В стратегическом менеджменте часто сопоставляют теорию основных компетенций и теорию самообучающейся организации. Согласно второй теории формирование основных компетенций в организации, в которой не налажен процесс самообучения, никогда не является достаточно успешным. Крайне важно понимать, что интерпретация освобождает теорию от ее былых недостатков. Это имеет место постольку, поскольку старая теория включается в новый контекст. Она не остается в прежнем виде. В книгах часто пишут, что старая теория сохраняет свое значение как частный случай новой теории. В силу этого, сохраняют, мол, свое значение механика Ньютона в физике, теория Дарвина в биологии, теория научной организации труда Ф. Тейлора в менеджменте. В действительности же старая теория уже не фигурирует в прежнем виде, следовательно, она не сохраняет свое былое значение. Теория имеет значение лишь в составе интерпретационного ряда. Она, строго говоря, является составной частью интерпретационного ряда, а не частным случаем самой развитой теории.

Интерпретационный ряд (2) отличается еще в одном отношении от проблемного ряда (1). В составе ряда (1) теории не согласуются друг с другом. Поппер утверждал, что старая теория должна быть перечеркнута. Но дело обстоит не так. Интерпретационный ряд, которому Поппер не уделил должного внимания, не зачеркивает старую теорию, а объединяет их в единый строй. Былой разобщенности теорий приходит конец. С учетом этого обстоятельства резонно интерпретационный ряд (2) называть строем.

Интерпретационный строй включает только те теории, которые соразмерны друг другу. Как правило, соразмерность определяется общностью предмета изучения. Так, например, все теории лидерства можно объединить в интерпретационный строй постольку, поскольку они все имеют дело с одним и тем жен феноменом, а именно, с лидерством.

Наконец, непременно следует отметить, что проблемный ряд и интерпретационный строй образуют в своем взаимоотношении друг с другом определенное единство. В отсутствие проблемного ряда невозможен интерпретационный строй. Поэтому изобразим их вместе. Ради упрощения изложения мы ограничились приведением всего трех теорий. Но часто ряды теорий содержат несколько десятков членов.

Т 1 → Т 2 → Т 3 (1)

T 3 ð Т ð T (2)

4. Отношение общности. Общая и специальная теория. Пожалуй, не найдется ни одной такой дисциплины, в которой бы не фигурировали бы теории, называемые общими и различаемыми от специальных концепций. Биологи говорят об общей биологии, медики – об общей терапии, психологи – об общей психологии. В контексте проводимого анализа интерес представляет следующее немаловажное обстоятельство: само наличие общей теории показывает, что специальные теории в известном смысле сопоставимы друг с другом. Но какова та соизмеримость теорий, которая находит свое выражение в соотносительности общих и специальных теорий? Ответ на этот вопрос вроде бы очевиден: общие теории представляют общие черты специальных теорий. Надо полагать, дело обстоит действительно таким образом. И все-таки рассматриваемая ситуация не столь проста, как кажется на первый взгляд. Рассмотрим в связи с этим различные представления о соотношении общего и особенного.

Первый случай. Допустим сравниваются А и В , где В = А + С . В данном случае нетрудно выделить общее, им является А . Но такое общее мало что дает. Применительно к интертеоретическим отношения оно просто свидетельствует о редуцируемости А к В . Но отношение редукции мы рассмотрели ранее.

Второй случай. А и B принципиально отличаются друг от друга. Можно ли в таком случае найти нечто общее? Вряд ли. Допустим, что сравниваются менеджмент с физикой. Существует ли закон общий для них обоих? Такого закона нет. В подтверждение нашего вывода приведем такой аргумент. В науке часто используются гибридные термины, например, биофизика , биосоциология , политэкономия . Исследователи пришли к выводу, что биофизика – биологическая наука, биосоциология ­– социальная наука, политэкономия – экономическая наука. Все попытки найти общие законы соответственно для биологии и физики, биологии и социологии, политологии и экономики закончились безрезультатно.

Третий случай. Выдвигается общий закон от имени философии и утверждается, что он актуален для всех субнаук. Например, утверждается, что все явления изменяются. Кажется, что мы действительно имеем дело с общим законом. Но это всего лишь иллюзия. Закон, по определению, имеет дело с концептами определенных наук. Изменения вообще не существует. Изменяться могут массы, цены, ценности. От ученого непременно требуется указать, что именно изменяется. Но это условие в нашем случае проигнорировано. Вопреки сторонникам воззрений Фридриха Энгельса не существуют общие законы природы, общества и мышления. Невозможно в принципе объединить все науки в одну науку.

Четвертый случай (самый интересный). Общее выступает просто как обозначение совокупности специфического, т.е. как краткая запись. Например, утверждается, что в любой стране спрос рождает предложение . Менеджер не утверждает, что он открыл всеобщий закон. Он просто утверждает, что в каждой стране спрос рождает предложение по-разному.

Выше приведенные четыре случая показывают, что общее в интертеоретических отношениях не имеет самостоятельного значения, оно необходимо сводится к специфическому. Во избежание недоразумения отметим, что проблематика общего имеет важнейшее значение внутри теории. Там единство общего и единичного представлено любым концептом, в частности понятиями, универсальными законами и принципами.

Контекстное отношение. Часто теории, относясь к одному и тому же образованию, тем не менее, соотносятся с его различными контекстами. Так, в стратегическом менеджменте одни исследователи, например Майкл Портер, делают акцент на том, что происходит непосредственно в отрасли, другие, в частности Коимбаторе Прахалад, напротив, на внутрифирменных факторах. Упомянутые исследователи расходятся во мнениях относительно вопроса «Что важнее в рамках стратегического менеджмента?». Можно сказать, что в рассматриваемом случае возникают ранговые проблемы. Тот или иной ранг всегда присваивается некоторым ценностям. Одни ценности считаются актуальнее других. Контекстного отношения не избежать ввиду двух обстоятельств. Во-первых, когда исследователь имеет дело со сложным образованием, состоящим из многих частей, то по очереди следует рассмотреть каждую из них. Совершается своеобразный обход сложного образования. Но части сложно как-то соотносятся друг с другом. Поэтому необходимо рассмотреть и их соотношение. В аксиологических науках частями сложного являются ценности, поэтому наступает черед рангов. Контекстное отношение характерно как для соотношения теорий, так и наук. Очень показательно в этой связи положение дел в медицине, где каждый орган организма человека изучается той или иной медицинской наукой. Менеджмент также можно уподобить сложному организму. По этой причине контекстный анализ приводит к теориям организаций, лидерства, качества и т.д.

Отношение системности и холизм. Широкое распространение системного подхода привело к убеждению, что целое приобретает признаки, каковых нет у его частей. Такое целое называют системой. Системный подход часто сопровождается холизмом (от гр. holos целое). Согласно холизму целое довлеет над своими частями. Актуален ли холизм для анализа интертеоретических отношений? Есть основания считать, что возлагавшиеся на него желания оказались неоправданными. Теория взаимосвязаны друг с другом. Но они не образуют такого целого, которое довлело бы над ними. Системное отношение характеризует связь часть ↔ часть , а не целое → часть . Что же касается возникновения нового, то оно описывется отношениями супервенции и эмердженции, которые будут рассмотрены ниже.

Отношение супервенции. Усреднение . Англоязычные авторы при анализе интертеоретических отношений широко используют термин supervenience (от лат. super – сверх + venire – происхождение), который, видимо, допустимо переводить на русский язык как супервенция. По определению совокупность признаков A супервенирует совокупность признаков B , если их наличие и изменение вызывается признаками A , но не объясняется ими. В этой связи нам на память приходит, прежде всего, соотношение макроменеджмента и микроменеджмента. В микроменеджменте поступки людей объясняются их мотивами. При этом учитываются особенности каждого субъекта. В макроменеджменте оперируют усредненными, агрегированными величинами. Соответственно субъект предстает в некотором усредненном виде. Таким образом, макроменеджмент и микроменеджмент соединяет операция усреднения. Для проведения операции усреднения используется статистика. Но очевидно, что операция усреднения является всего лишь внешним выражением сложного процесса переплетения поступков многих тысяч людей. Складывается довольно необычная ситуация: а) макроменеджмент вызывается к жизни микроменеджментом, б) объяснить этот процесс исчерпывающим образом не удается. Такого рода отношение как раз и называется супервенцией, сверхпроисхождением, в котором, однако, нет ничего противоестественного.

Отношение изоморфизма. На этот раз нас интересует отношения между формальными и неформальными науками. Начнем анализ этого вопроса с рассмотрения особой природы формальных наук, логики и математики. Каждый знает, что математика необходима для любой содержательной науки, в том числе менеджмента. Почему? Над этим вопросом билось немало выдающихся умов. Мы сообщим читателю итог этих неординарных поисков. Было выяснено, что концепты, с одной стороны, математики, с другой стороны, любой содержательной науки изоморфны (от гр. isos – равный, подобный + гр. morfe – форма) друг другу. Изоморфизм в данном случае понимается как взаимнооднозначное отображение совокупностей концептов и операций двух или нескольких наук. Поясним ситуацию конкретным примером. Рассмотрим математическую формулу для производной (1), а также формулы для вычисления изменения механического перемещения (r ) в зависимости от времени (t ) (2) и изменения цены товара (p ) также в зависимости от времени (3). Формула (1) изоморфна формулам (2) и (3). Схожесть всех трех выражений бросается в глаза. Но обратите внимание, что в одном случае dy было заменено на dr , а в другом – на dp . Совсем не обязательно dx заменять именно на dt . Понятие изоморфизма выражает не только упомянутую выше схожесть, но и только что отмеченный момент произвольности. Это обстоятельство фиксируется следующим образом. Интерпретация любой математической теории не является единственной, она всегда осуществляется с точностью до изоморфизма. Принципиально по-другому обстоят дела с неформальными науками. Здесь теория крепко-накрепко привязана к вполне определенному кругу явлений. Менеджериальная теория относится к управлению организациями, не к чему иному. Ее нельзя использовать в математике или физике. Итак, формальные науки изоморфны содержательным наукам. Поэтому менеджеры имеют возможность использовать достижения формальных наук, логики, математики, информатики. Но менеджмент не является формальной наукой. Специфические для него концепты используются только в нем.

Отношение эмердженции (от англ. emergence – возникновение нового). На этот раз имеются в виду теории, которые отличаются друг от друга радикальным образом, больше, чем в случае супервенции. В русском языке эмердженцию называют развитием. Считается, что в отличие от супервенции эмердженция объединяет теории, относящиеся к различным отраслям наук. Например, отношение эмердженции связывает физику с менеджментом. Недостаточно сказать, что физика супервенирует менеджмент. При переходе от физики к менеджменту происходит качественный скачок. Именно его имеют в виду, когда говорят об эмердженции. Нуждается ли менеджмент в физике? Далеко не всегда, только в случае, если в той или иной форме используются физические объекты (материалы). В таком случае они рассматриваются в качестве символов ценностей. А считается символом В , если оно наделяется его смыслами, т.е. его концептуальным содержанием. Отношение эмердженции характерно для соотношения менеджмента с семантическими и прагматическими отраслями наук.

Итак, мы закончили чрезвычайно трудоемкий процесс по инвентаризации известных философии науки интертеоретических отношений. Сведем полученные результаты в таблицу.

Научное объяснение - это метод и основная функция науки, которые прuзваны вскрыть сущность явления или объекта средст­вами имеющегося научного знания и принятой в науке методологии научного исследования. Основой научного объяснения является науч­ная теория, поскольку она представляет собой систематизированную форму отражения различных существенных связей и отношений дей­ствительности языком различных утверждений, принципов, законов, понятий и категорий.

В науке используются самые разнообразные способы объяснения. Первое обобщение видов научного объяснения в отечественной философии науки было осуществлено Е.П. Никитиным (см.: Никитин Е.П. Объяснение - функция науки. - М., 1970), который ответил на такие вопросы, как сущность объяснения, его основные типы и струк­туры, характер соотношения объяснения с другими научно-­исследовательскими функциями, дал характеристики различным типам систем объяснения.

Общая познавательная характеристика научного объяснения, предложенная Е.П. Никитиным, логически развертывается от наиболее общих положений (принципов) объяснения объекта к конкретно­-общему, механизмам и типам объяснения. Эта схема рассуждения о природе объяснения может быть представлена в следующей структуре:

1. Объяснение есть раскрытие сущности объясняемого объекта. Раскрытие сущности выступает как конечная цель объяснительного процесс а, взятого во всем многообразии его исследовательских этапов.

2. Раскрытие сущности объясняемого объекта может быть осуществлено лишь через познание ее, отношений и связей с другими сущностями или ее внутренних отношений и связей.

3. Из 1 и 2 следует, что объяснение может быть осуществлено лишь через познание отношений и связей сущности объясняемого объекта с другими сущностями или ее внутренних отношений и свя­зей. Иными словами: объяснение устанавливает логическую связь между отображением объясняемого объекта в языке и языковыми отображениями других объектов (уже ранее установленными наукой или открываемыми в процессе самого объяснительного исследова­ния).

4. Отношения и связи между сущностями и внутренние отноше­ния и связи сущности представляют собой закон.

5. Объяснение может быть осуществлено лишь через познание законов объясняемого объекта. Объяснить объект - значит показать, что он подчиняется определенному объективному закону или сово­купности законов. Объяснение устанавливает логическую связь меж­ду отображением объясняемого объекта в языке и законом науки.

6. Характер объяснения зависит от характера тех отношений и связей объясняемого объекта, которые отображаются посредством объясняющего закона науки. Законы науки могут отображать суб­станциальные, атрибутивные (связь объекта с определенным свойством, атрибутом), причинные, следственные (функциональные), струк­турные и др. отношения и связи объекта. Соответственно объяснения могут быть субстанциальными, атрибутивными, причинными, след­ственными (функциональными), структурными и т.д.

Если категория «сущность» позволяет охарактеризовать объект объяснения, то категория «закон» раскрывает принципиальный меха­низм этой процедуры. В результате категориальный аппарат познава­тельной теории научного объяснения распадается на три уровня: 1) «сущность»; 2) «закон»; 3) «причина», «функция», «атрибут», «структура», «субстрат» и др. Эти уровни различаются не только по степени абстрактности, но и по содержанию этих характеристик: на первом уровне характеризуется объект объяснения, на втором - его общий механизм, на третьем - типы (подробнее см.: Никитин Е.П. Объяснение - функция науки. - М., 1970. - С.11-31).

Под сущностью имеют в виду все многообразие существенных, т.е. определяющих, обусловливающих, детерминирующих данное яв­ление, систему связей и отношений. Поэтому объяснение как раскры­тие сущности сводится к всестороннему анализу этих связей и отно­шений и на этой основе - к мысленному воспроизведению, синтезу объясняемых объектов. Сферу сущности можно представить как не­которую систему или иерархию «типичных» связей и отношений: причинных, закономерных, структурных, функциональных, генетиче­ских (исторических). На этой основе строится вариант наиболее популярной типологии научного объяснения (см.: Штофф В.А. Пробле­мы методологии научного познания. - М., 1978. - с. 250-254).

1. Причинное, или каузальное (от лат. cause - причина), объяснение сводится к нахождению причин, обусловливающих или возникно­вение данного явления, или существование некоторого закона или вообще какой-нибудь существенной связи.

Так, метеоролог объясняет определенное состояние погоды в данное время в конкретном районе земного шара путем указания метеорологических условий, имеющих место в этом и других районах в некоторый предыдущий период времени, используя при этом опреде­ленные законы метеорологии. Как видно, явление (состояние погоды в данном месте и в данное время) объясняется посредством указания его причины (состояние погоды в предшествующее время) и некоторых общих законов данной науки.

2. Номологическое (от. греч. nomos - закон) объяснение, объяснение через закон. Объяснить объект или явление - значит, показать их подчиненность определенному объективному закону (законам), т.е. установить, по какому закону возникло или происходит объясняемое явление.

Ранее биологи-исследователи иногда обнаруживали, что при моногибридном скрещивании растений в первом гибридном поколения у полученных особей проявляется только доминантный признак одно­го из родителей. Далее, при самоопылении гибридов, наряду с доми­нантным признаком, возникают рецессивные признаки другого роди­теля примерно в отношении 3:1. Ныне такое явление не удивляет, по­скольку первый и второй· случай объясняются, с одной стороны, действием закона единообразия гибридов первого поколения (первый за­кон Менделя), а с другой - подчинением закону расщепления гибри­дов второго поколения или второго закона Менделя.

В технике, например, патентные организации не регистрируют заявки на самые остроумные, казалось бы, проекты устройств (меха­низмов), которые представляют по сути проекты «вечных двигате­лей». Мотивация отказа в регистрации - нарушение фундаментально­го закона сохранения энергии или закона сохранения момента количества движения.

3. Структурное объяснение. структурное объяснение состоит в выяснении структуры, т.е. способа связи элементов некоторой систе­мы, который обусловливает объясняемые качественно-количественные свойства, поведение или результат функционирования системы. Эф­фективность структурного· анализа и объяснения зависит от установ­ления необходимых и достаточных связей, выяснения специфики и ха­рактера отношений субординации и координации, пространственных (архитектоники), временных (хроноструктуры), функциональных и других отношений и связей элементов системного объекта (подробнее см. тему «Структурный подход»).

Например, антропологи, историки и философы без достаточных оснований утверждали, что неандерталец - это уже человек с члено­раздельной речью, но конкретное структурное объяснение приводит к другим выводам. Так, в своей работе «Эволюция звука» (1976), в ре­зультате исследования структуры ископаемого черепа неандертальца, А.А. Леонтьев пишет: «неандерталец «уже имел голосовой мускул, но его функции были ограничены; закрепление краев голосовых связок еще не завершилось; проход между гортанью и полостью рта был узок; небная занавеска отстояла дальше от задней стенки гортани, чем у современного человека. Все это означает, что произношение любого звука вызывало гласный звук». Но это также означает, что способ­ность неандертальца, по сути, только к мычанию не могла ему обес­печить членораздельной речи и отражения внешнего мира в человече­ском языке. Все минимально необходимые человеческие качества приобрели кроманьонцы, которые несколько тысячелетий сосущест­вовали с неандертальцами.

4. Функциональное объяснение. Функциональное объяснение со­стоит в раскрытии функций, выполняемых некоторой частью целого в объяснении его существования или какой-либо формы проявления. Функции характеризуют активные, целевые системы, к которым относятся объекты организованной природы: живые организмы (растения и животные), люди, социальные организации, человеко­-машинные, технико-технологические объекты и их ассоциации. Наи­более важные задачи, решаемые функциональным объяснением, ка­саются проблем адаптации активных систем в среде, их организации и самоорганизации, передачи информации, управления и самоуправ­ления и т.д. (подробнее см. в теме «Функциональный подход»).

Функциональное объяснение объектов техносферы заранее обу­словлено и детерминировано их целевым назначением. Что касается собственно социальных объектов (субъектов и социальных групп), то их функциональное объяснение состоит в том, чтобы раскрыть раз­личные механизмы их адаптации в социальной и природной среде. В живой природе, где ключевую роль играют борьба за выжива­ние в природной среде, естественный отбор, наследственность и из­менчивость, функциональное объяснение может быть сведено к вы­яснению различных функций компонентов сохранившихся живых систем. Так, например, различные формы мимикрии у животных и растений, т.е. подражательное сходство незащищенного организма с защищенным или с несъедобным, типы покровительственной окра­ски, формы и др. объясняют посредством апелляции к функции этого явления - спасать от врага.

5. Генетическое (историческое) объяснение. Здесь объяснение идет путем выяснения всей совокупности условий, причин и законов, действие которых привело к превращению ранее существовавшей системы в систему, более позднюю во времени. При этом осмысление генезиса и истории объясняемой системы опирается на изучение со­бытий прошлого, повлиявших на ее нынешнее состояние. «Для выде­ления такого рода объяснения в самостоятельный тип основанием яв­ляется принцип развития и вытекающее из этого принципа методоло­гическое положение диалектики о соотношении логического и исто­рического метода, согласно которому логическая последовательность построения теории развивающихся объектов отражает ход их истори­ческого развития, но в форме, освобожденной от случайностей» (Штофф В.А. Проблемы методологии научного познания. - М., 1978. - С. 254). Так, например, геолог объясняет существование тех или иных горных пород в определенном районе путем построения мысленной картины состояния данного участка земной коры в прошлом и мыс­ленного восстановления процессов образования данной породы по аналогии с соответствующими современными геологическими про­цессами. Исследователь здесь обращается к установлению причин, генезиса объясняемого явления (горной породы) не непосредственно, а через посредство аналогии с другими (современными) процессами.