Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

История студентки философского факультета МГУ Варвары Карауловой перевернула наш мир. Мы своими глазами увидели то, о чем когда-то бегло читали в российской прессе. Мы думали, что это не коснется нас и наши дети защищены от вербовки, мы были уверены, что от России до Исламского государства сотни тысяч километров. Но на самом деле ИГИЛ рядом с нами. Берегите себя и близких!

Когда на детской площадке я задала вопрос, что вы знаете об ИГИЛ, только немногие родители смогли дать правильный ответ. Круг познаний взрослых людей сводился к тому, что это боевики, которые совершают жестокие террористические акты. Много говорилось о лидерах создания ИГИЛ, финансировании организации и ее влиянии, и так мало о том, как защитить себя и близких от вербовки. А ведь именно на этом мне хотелось акцентировать внимание всех.

Давайте вместе восполним пробелы в кругозоре, попробуем ответить на вопросы, почему именно наши дети интересуют вербовщиков, какие схемы они прорабатывают, заманивая подростков в ряды боевиков. И, в конце концов, выведем общие принципы защиты, тот алгоритм действий, который позволит нам жить немного спокойнее.

Итак, что такое ИГИЛ?

ИГИЛ – это террористическая организация, прославившаяся похищением турецких дипломатов и сотрудников консульства и жестокими казнями «неверных» (в трактовке ИГИЛ это христиане, шиитские туркмены, езиды). Себя она позиционирует как Исламское Государство – особую структуру, в основе которой лежит шариатское право. Но сразу стоит отметить, что религия в данном случае используется лишь как средство достижения цели. А точнее – это способ манипулирования сознанием человека, методика, которая заставляет посвященного воевать и умирать за чужие идеи. Последние, между прочим, порицаются всем мировым сообществом.

ИГИЛ ратует за раздельное обучение мужчин и женщин, требует соблюдение уразы в месяце Рамадан и чтение Корана. Но главное отличие радикального ислама от традиционного в способах достижения всего этого. И, кроме того, в действиях, направленных на уничтожение всех «неверных».

Как вербуют в ИГИЛ?

По приблизительным подсчетам на стороне ИГИЛ сейчас воюет около 2 тысяч европейцев и с каждым днем эта цифра растет. Сеть вербовки ИГИЛ настолько развита, что поражает воображение. Вы можете даже не сомневаться – вербовщики живут среди нас. Как они действуют?

Вербовка может происходить посредством интернета в социальных сетях (некоторые идеи распространяются, в том числе, при помощи лайков) и в реальной жизни. Просто на улице и в мечети. Не так давно в Лондоне был крупный скандал. На довольно оживленной улице листовки с призывом «поддержать братьев» и вступать в ИГИЛ раздавались среди белого дня!

Распознать вербовщиков достаточно сложно. Иногда их внешний вид и линия поведения никак не указывает о принадлежности к террористической организации. За ведением душевных разговоров «за жизнь» многие взрослые могут не заметить, как ввязываются в опасное дело, как в омут с головой. Что же говорить о подростках, психика которых еще неокрепшая?

Кто больше подвержен пропаганде ИГИЛ?

Агенты Исламского Государства могут оттачивать свое мастерство вербовки абсолютно на любом человеке. У них много схем манипулирования сознанием, «зомбирования» человека. Не стоит думать, что молодежь больше подвержена влиянию радикального учения, зрелые состоявшиеся люди примыкают к боевикам ничуть не реже. Иногда в ИГИЛ уходят целые семьи! И не всегда Родина новоявленных членов группировки стремится вернуть назад своих граждан. Оно и понятно, вернувшиеся домой сторонники ИГИЛ представляют для государства высокую опасность.

Красноречивей всего в этом плане случай двух австриек 17 и 15 лет, завербованных в мечети Вены. Когда разочаровавшиеся в идеях джихада девушки захотели вернуться домой, их государство отказало им в помощи. Более того, было озвучено, что как только они пересекут границы своей родины, их будут судить за пособничество террористам. Интересно вспомнить в этой связи случай Варвары Карауловой, не так ли?

Как мотыльки на огонь. Куда направляются будущие боевики?

Первым шагом присоединения молодых и не очень людей к боевикам ИГИЛ являются специальные лагеря, палаточные городки. Они могут быть как большими, так и всего на несколько человек. Туда будущих членов радикальной организации могут направить «одинокие» вербовщики и целые Центры, специализирующиеся на пропаганде радикального ислама.

Обученных людей из лагеря (в нашем понимании зомбированных) затем отправляют в Свободную армию Сирии, где затем распределяют в разные группировки. Работа над сознанием человека ведется постоянно, ежесекундно. За новоявленными членами организации присматривают специальные люди, которые могут уловить малейшие изменения в их поведении и даже мыслях.

Конечной остановкой пребывания завербованных людей становится Сирия, где многим членам ИГИЛ и суждено остаться навеки. К слову, жизнь их в чужом государстве очень коротка. Как у мотылька, летящего на огонь…

Какие идеи продвигают вербовщики?

Как уже говорилось выше, нельзя выделить одну идею, мысль, которая работала бы в отношении любого человека. У вербовщиков много схем. Прежде чем воспользоваться одной из них, вербовщик выясняет, откуда родом человек, кто его члены семьи, к какому классу общества они относятся и как живут. Здесь всегда действует индивидуальный подход. Вы должны понимать, что у девушки 15 лет и мужчины 40 лет от роду причины присоединения к Исламскому Государству кардинально разные.

Для кого-то это собственные амбиции, для других – жажда славы и политический аспект, для третьих – месть за убитых близких, а для четвертых – это воплощение их желаний. Например, девушек часто завлекают перспективой удачного замужества, а мужчин – высоким материальным состоянием.

Во второй части этой статьи мы поговорим о том, какие схемы прорабатывают вербовщики в России на наших детях. Обсудим самые распространенные методики вербовки девушек и юношей. А также научимся замечать отклонения в поведении близких, которых вербуют.

Мы говорим об ИГИЛ, чтобы беда не пришла в ваш дом!

(Продолжение разговора здесь

Что толкает благополучных европейских женщин на службу к исламистам?

Великий халифат, или ISIS (Исламское Государство Ирак и Великая Сирия — далее ИГ), с каждым днем вербует в свои ряды все больше граждан из Европы и Америки. И это не этнические мусульмане из иммигрантов, а коренное население. Среди завербованных все больше женщин. По данным европейских властей и специалистов по терроризму, 10% от всех регистрируемых выездов европейцев в районы, контролируемые ИГ, совершается женщинами. Число «новых исламисток» из коренных американок тоже растет с каждым днем — чем очень гордятся вербовщики ИГ.

Белые женщины из благополучных стран едут рожать от строителей кровавого халифата и готовить им еду — кто и как смог уговорить их на это? И кто в первую очередь может стать жертвой рекрутеров — выясняла корреспондент «МК».

«Нужны женщины с хорошим образованием»

Зачем эта кровавая экзотика благополучным француженкам, немкам, британкам, американкам? Зачем они спешат на помощь бандитам, их же соотечественникам?

За ответом я отправилась в столицу Ирана Тегеран, а оттуда — на юг, в город Шираз, где, по нашим меркам, уже в шаговой доступности Ирак, Саудовская Аравия и Пакистан — средоточие и оплот активистов ИГ. Там нет пробок, но есть горы и пустыни, поэтому на машине из Шираза добраться до любого из этих мест — раз плюнуть.

Как только я оказываюсь в киберпространстве Ирана, на мою страничку в соцсети начинают поступать странные сообщения.

Женщина с едва ли настоящим именем Лайза Вандер и с фото пакистанской киноактрисы на аватарке пишет на убогом русском, явно воспользовавшись онлайн-переводчиком: « , есть хорошие парни создать крепкую семью с детьми». Немедленно отвечаю, что очень хочу замуж, хороших парней и детей. В ответ мне обещают в ближайшее время назначить встречу в городе — только вот сейчас согласуют время и место с «хорошими парнями».

В самой большой мечети Шираза.

Доктор философии из Пакистана, как он отрекомендовался, со сложным именем Мир-Ибрагим-Аятолла-Багдади пишет: «Есть хорошая работа в charity (благотворительность) в поддержку мира во всем мире, нужны женщины с хорошим образованием, знанием языков, возможностью жить и работать на Ближнем Востоке в течение нескольких лет. Жилье, страховка жизни и здоровья и большие деньги».

Остальные мои новые респонденты в основном предлагают познакомиться поближе. Отвечаю всем без исключения — происходит все это в первый час заселения в тегеранский отель. С нетерпением жду ответов, но тут доступ в Фейсбук у меня блокируется.

Иду на ресепшн. Милая улыбчивая иранка отвечает — мол, да, извините, но в нашей стране доступ в некоторые сегменты Интернета ограничен.

«Почему так много американок?!»

Расспрашиваю свою тегеранскую подругу Ромину — она вполне светский человек, художница и из-за этого даже не вышла замуж (в традиционной мусульманской семье муж мог бы запретить жене писать картины, ибо религией это не поощряется). Ее отец богат, Ромина могла себе позволить оставаться в отчем доме, не «продаваясь» замуж. В Тегеране чадру носят только женщины в возрасте, молодые иранки приспускают условный платочек на затылок, кокетливо выпуская локоны, а попу в обтягивающих джинсах тоже весьма условно прикрывают так называемым исламским «манто» — кокетливым удлиненным пиджаком.

Мы в Иране — шииты, — объясняет мне Ромина. — А ISIS строят сунниты, они против нас. Разночтения в трактовке Корана — это просто повод отмежеваться от мирных мусульман. Наши власти резко против всего, что связано с пропагандой исламистов, поэтому все их сайты у нас немедленно блокируются. Из-за этого же, а вовсе не из-за «западной культуры» отслеживают соцсети и сайты знакомств — людей вербуют в основном через них.

На юге Ирана есть суннитские общины, вот ты поедешь в Шираз, можешь встретить — так что осторожнее. На ISIS работает много женщин, с виду приличных, не обязательно закутанных в черное с ног до головы. Но иранка, если у нее в порядке с головой, никогда не завербуется к исламистам. Уж мы-то лучше других знаем, что женщин, воображающих себя полноправными помощницами новых эмиров, будут насиловать всей толпой, бить и унижать.

И стоит им попасть в районы, контролируемые ИГ, тут же все забудут, гражданкой какой прекрасной страны она была до этого. Никаких прав у нее не останется, и уже никто не сможет ей помочь. Мы пережили революцию 1979 года, помним, как паздараны (стражи исламской революции. — Авт.) могли плеснуть серной кислотой в ту, чье лицо им показалось слишком открытым. А вот у вас, европеек, по-другому — вы добились равноправия с мужчинами и сами же устали от него. Женщине одной тяжело тащить на себе всю ответственность, не зря же семья придумана.

Но больше всего мы тут в Иране удивляемся, почему с исламистами так много американок. Иранцы — миролюбивый народ, у нас всех любят и хорошо принимают. Только американцам мы не даем визу, но их все равно тут полно! Они к нам через Европу пробираются или через третьи страны — вроде Саудии, ОАЭ, Кувейта и Катара. Это все рядом.

Это чистая правда: в Тегеране я часто слышу громкую английскую речь с американским выговором. Постояльцев своего отеля за завтраком пытаюсь расспросить — что они забыли в таком месте, как Иран? В ответ у всех одно и то же — неправительственная, некоммерческая благотворительная организация, помогающая детям (больным, женщинам, животным, экологии, историческому наследию, etc.). Не слишком разговорчивые — слова лишнего не вытянешь.

В ширазском ресторане: половина из присутствующих - европейки и американки в платках.

«Главный ресурс - Интернет»

Вечером у меня самолет в Шираз. Внутренние авиалинии у иранцев работают на удивление четко и вежливо, но вот досмотр на южные направления может соперничать с жесткими антитеррористическими проверками авиапассажиров в Израиле. Там, где неблагополучные «суннитские» границы под боком, нужна особая осторожность.

В пятизвездочном отеле встречаю правительственную делегацию из столицы, у них здесь двухдневный гуманитарный форум.

Иранка средних лет по имени Махваш Салехи работает в иранском правительстве — сегодня там немало женщин. Рассказывает, что дважды была в Москве, в Германии бывает регулярно, а цели у нас с ней неожиданно оказываются общие — отследить, кого и как вербует ISIS.

— В Ширазе работает экспертная группа из Европы, — рассказывает Махваш. — Они не афишируют себя, но под видом всяких общественных организаций отслеживают каналы вербовки исламистами.

— И каковы эти каналы?

Из иранцев-шиитов в группе риска только бедняки из горных деревень. Их привлекают деньгами — они могут продавать исламистам своих дочерей или идти в боевики сами ради бесплатной еды, крова и «стипендии». Им мы сейчас материально помогаем из правительственных ресурсов, чтобы у них не было мотивации.

— Наше???

Махваш поясняет, что, согласно выводам экспертной группы, самые «горячие точки» в плане вербовки в ИГ — это Афганистан и горный Бадахшан в Таджикистане. По словам моей собеседницы, на Памире наибольшее количество рекрутинговых пунктов исламистов, чья деятельность направлена на вербовку тех, кто живет западнее. В Иране убеждены, что эти оазисы зла куда опаснее для населения России и Европы, чем для иранцев.

Справка МК

Из 1000 волонтеров ИГ, зафиксированных французскими властями, 60 — женщины. А по данным самого ИГ, на сегодняшний день в их стане уже 300 молодых француженок. Им в затылок дышат Великобритания (около сотни женщин, одна треть — с высшим образованием, из них 50 — от 16 до 24 лет), Германия (50 женщин-адептов ИГ, самой юной всего 13 лет) и Австрия (более 20 женщин, начиная от 15 лет). А из 85 джихадистов, покинувших Швецию ради ИГ, по данным шведской службы безопасности, женщины составили 20%.

Спрашиваю у нее: что может привлекать женщин свободного западного мира в воинствующем ИГ?

— Западные женщины не просто идут к боевикам, они несут им свои сбережения, — сокрушенно качает головой моя собеседница. — Наше внутреннее мнение — женщины Европы и Америки устали от своей свободы, от независимости от мужчин и от отсутствия общего дела. Западные женщины на биологическом уровне тоскуют по древнему укладу, способствующему продолжению рода. Все мы иногда болезненно хотим в стадо — особенно когда нам плохо, одиноко или просто скучно. А у женщин независимость на биологическом уровне равна невостребованности, особенно если у нее нет семьи, нет близких друзей, что на Западе сейчас норма. Индивидуализм и одиночество в толпе Востоку совершенно не свойственны.

— Главный ресурс — Интернет, второй по значимости — личное знакомство, преимущественно в учебных и увеселительных заведениях, когда речь идет о западных женщинах, — поясняет иранка. — С девушками на Востоке могут вступать в контакт в мечетях или на религиозных собраниях — причем конфессия не важна. По нашим последним данным, в последнее время к исламистам примкнули девушки из еврейских и католических семей.

Моя собеседница объясняет, что личный контакт, конечно, более трудоемкий путь, в Интернете же задействовано огромное количество людей, работающих по принципу сетевого маркетинга. Часто они сами не знают, на кого именно работают. Их задача — знакомиться в соцсетях, привлекать людей в некие группы по интересам, приглашать в туристические поездки или паломнические туры со скидками. Обычная работа в Интернете, за которую они получают неплохие деньги через платежные системы и понятия не имеют, кто их работодатель. А касательно непосредственно европеек и американок с хорошим образованием, обеспеченных, а также совсем юных девушек-немусульманок из благополучных стран экспертная группа, по словам Салехи-ханум, вычленила три основных пути вербовки.

— Так работают все разведки мира, когда им нужно завербовать на свою сторону, — ищут уязвимое место, — говорит Махваш. — Одна из главных фокус-групп — одинокие женщины и матери-одиночки. Тех, кто ищет пару на международных сайтах знакомств, привлекают агенты в лице интересных мужчин, предлагающих законный брак. То же самое происходит с одинокими дамами и «в реале» — в барах, ресторанах.

Сила этого подхода, по мнению Махваш, в том, что тут все «по чеснаку»: мужчины правда готовы жениться на европейской женщине, независимо от ее возраста и внешности, вступают в переписку, приглашают к себе в гости. И если дама решается поехать в гости к обходительному кавалеру, ей действительно оплачивают дорогу, ее правда встречает интересный мужчина, готовый к законному браку. И не успела она оглянуться, как стала законной супругой мужчины, который излагает новобрачной понятия «порядка и справедливости, которые настанут на земле в условиях ISIS». И даже если европейская супруга не впечатляется ими по доброй воле, она теперь обязана подчиняться мужу, и из страны, где проживает суженый, ее без его разрешения не выпустят.

Совсем юных девушек «цепляют» через соцсети — пользуясь подростковым максимализмом, который есть у тинейджеров во всем мире. Вербовщик становится школьнице сначала «понимающим другом», потом гуру. Девушки часто вступают в некие альтернативные группы из желания быть особенной, из тяги к романтике, но многие потом все же приходят в себя. Однако часто бывает поздно, они уже на крючке. И тогда вербовщики могут включать «традиционные» методы — угрозы семье, наркотики, шантаж и просто насильственное удержание.

Касаемо же образованных и обеспеченных женщин среднего класса из Европы и США, которые не ищут себе пару на сайтах знакомств, — продолжает Махваш Салехи, — то их чаще всего используют «втемную». По нашим данным, около 2000 европейцев, уже работающих на ИГ, искренне считали, что работают в этом регионе ПРОТИВ джихада!

Через благообразных посредников предлагают работу в неправительственных некоммерческих организациях на Ближнем Востоке, говорят, что это гуманитарная миссия в целях поддержания мира в регионе. Почему-то у европеек и американок считается удачей получить приглашение на работу в «международную организацию» с такими размытыми функциями. Западникам в «странах третьего мира» традиционно больше платят, у них бесплатное жилье, питание, транспорт, соцпакет и страховки. И, даже приехав на место, они могут еще какое-то время работать в узком сегменте, не понимая, какому именно общему делу служат.

«Мама, я эмира полюбила...»

Впечатленная, я начинаю самостоятельный поиск следов вербовщиков ISIS по Ширазу. Беседую с людьми везде — в садах Гулистана, на развалинах древней Парсы, в храмах огнепоклонников. Народ тут общительный — много туристов из местного населения, редкие, но колоритные процессии из арабских шейхов в сопровождении гаремов и прислуги. От иранцев они отличаются разительно — иранцы в своем большинстве худощавы, подвижны, приветливы и одеты по-европейски, арабы — грузные, важные, молчаливые, в белых рубахах до пола, арафатках или чалмах. Иранские женщины в небрежно накинутых платках, арабские гаремы — как черные привидения, лица закрыты полностью, смотрят на мир через сетчатое окошко паранджи для глаз. И чем любимее жена, тем строже она задрапирована и тем больше гоняет ее любящий господин...

На базаре Вакиль мне рассказывают историю про водителя грузовика из Франции, который проехал через всю Сирию, чтобы спасти свою 15-летнюю сестру Нору от группы исламистов, которая, как он думал, держала ее в плену. Когда брат напал на след сестры, с ним связались агенты ИГ и попросили прибыть на границу Турции с Сирией. Там ему предложили побеседовать с сестрой самому.

Она, глядя ему в глаза, отказалась покинуть группировку. Старший брат плакал и умолял, напоминая, что до того, как Нору зомбировали агенты ИГ, она любила лишь диснеевские мультики. Он надеялся, что девочку-подростка просто запугали расправой. Но она оказалась искренне влюбленной во франкоговорящего эмира — командира их группы. Девушка передала своей матери записку: «Мама, я эмира полюбила».

Вернувшись во Францию, водитель грузовика рассказал, что Нора не одинока — несколько ее сверстниц из других стран живут в аналогичных группировках. У своего эмира Нора не единственная женщина. Днем она присматривает за детьми джихадистов, ночью сексуально обслуживает самого эмира и тех бойцов, кого велит приласкать ее господин. Женщины в ИГ считаются «премией» для отличившихся боевиков — им нужен секс, а великому халифату — здоровое потомство.

А женщины из европейской экспертной группы, о которой поведала мне Махваш (они работают в Ширазе под прикрытием турагентства), рассказали мне о двух юных австриячках 15 и 16 лет и о 16-летних близняшках из Британии, которые весной добровольно поехали в Сирию, чтобы стать женами джихадистов.

Меня предостерегают, что в соцсетях уже есть популярные и удачливые «гуру ИГ» женского пола. Например, дама, чей блог — полное руководство для женщин-джихадисток. Она дает советы, указывая, что девушкам не мешало бы захватить с собой, направляясь в группировку (теплая одежда, фен пр.), и то, что легко найти на месте (кофе, чай). В своих блогах она уверяет, что приход к власти ИГ принесет женщинам новые возможности. «Главная роль muhajirah (женщина-мигрант. — Авт.), — пишет блогерша от ИГ, — в том, чтобы поддержать мужа и его джихад и увеличить умму (исламскую общину. — Авт.)». Советы дополнены цитатами с исламских веб-сайтов (например: «Лучшая женщина — это та, которая никогда не пробовала мужчин») и фотографиями «исламских передовиков», включая Усаму бен Ладена и Абдуллу Аззама.

Другая наставница будущих джихадисток (британские власти подозревают, что под ее ником скрывается 20-летняя Акса Махмуд, объявленная пропавшей без вести из дома своей семьи в Глазго около года назад) учит в соцсетях, что «самая трудная часть вступления в ИГ — разговор с семьей». «Первый телефонный звонок, который ты сделаешь, когда пересечешь границу, — одна из самых трудных вещей, которую ты сделаешь в этой жизни, — поучает своих читательниц наставница. — Это тяжело, но через это нужно пройти. Когда ты услышишь, как они рыдают, умоляя тебя вернуться, ты должна быть сильной!»

У входа в маленькую местечковую мечеть.

Молельный коврик в подарок

Мечети в Ширазе праздничные — везде зеркальные потолки, сверкающие витражи, запах розовой воды и раздают сладости. Ничего довлеющего, мрачного. Даже чадор — покрывало для женщин, которые у входа бесплатно раздают всем желающим, — не черные, а пестрые и светлые. На женской половине дамы сидят на персидских коврах вдоль стеночки. Кто-то между собой беседует, кто-то про себя — со Всевышним. Почти никто из женщин не совершает намаз по форме (когда на коленях и головой об пол), никакого религиозного экстаза. Я бы назвала это светским и добровольным общением с небесами, поэтому у меня язык не поворачивался обращаться к этим женщинам с вопросом: «А где здесь можно записаться в невесты к джихадистам?»

Но кто ищет, то всегда найдет. И на следующий день в маленькой деревенской мечети мне повезло. Таксист сказал, что мечеть эта суннитского толка и кроме курдов-суннитов туда никто не ходит.

Здесь тоже чадор при входе, улыбки, сладости, но на женской половине спросили — кто, откуда, какими судьбами? Ради чистоты эксперимента я сказала, что не замужем, но есть дочь, работаю бухгалтером в России. Владеющая английским девушка по имени Мариам, которая и затеяла со мной беседу, заулыбалась, куда-то отлучилась и вскоре вернулась с двумя дамами постарше и подарками для меня — молельным ковриком из настоящего шелка и бирюзовыми четками.

После ряда восточных сладкоречивых комплиментов мне предложили работу, а моей 16-летней дочери, чью фотку я показала собеседницам, — мужа. Мне было предложено 3 тысячи долларов в месяц за постоянную работу в офисе одной гуманитарной организации — правда, на территории Ирака.

— Но не надо бояться, — успокоила меня одна из собеседниц, видя мои округлившиеся глаза. — В Багдаде все спокойно. И всего час на самолете из Шираза.

Я вспомнила, как, обратив внимание на табло в ширазском аэропорту, удивилась регулярности сообщения с такими небезопасными местами, как Багдад, Дамаск, Мазари-Шариф (Афганистан), а также с маленькими иракскими, сирийскими, афганскими и пакистанскими приграничными городами.

Ну а моей дочери через меня предлагался законный, богатый и здоровый супруг, с собственным домом и самыми честными намерениями.

— А собственный дом у жениха тоже в Багдаде? — засомневалась я.

— Нет, под Багдадом, — не смущается одна из моих собеседниц. — Там место такое красивое — сад, фонтаны, вам понравится. Вы сможете жить вместе с дочерью, а в офис вас будет возить водитель. В пригородах Багдада знаете сколько американок живут и работают?! А уж они-то в плохое место никогда не поедут!

Когда уже в Москве я рассказала дочери о том, как наивных романтических барышень вербуют в невесты для джихадистов, первое, что с любопытством спросила российская 11-классница:

— А какой он из себя?

— Кто? — опешила я.

— Как кто — жених! Ты что, не посмотрела фотку?

И ребенок отправился делиться с подружками, как косная мама отметает интересные предложения, даже не изучив фотку... Вот как после этого удивляться общению европейских школьниц с исламскими вербовщиками?

Продажа религиозной литературы.

Сваха как агент ИГ

Мой путь домой лежит через Баку. В свободном от цензуры киберпространстве Азербайджана у меня снова открывается доступ в Фейсбук и начинают приходить сообщения. Теперь я могу из безопасного места спокойно прочитать ответы на свои отправленные из Тегерана сообщения. Правда, теперь встреча с моими респондентами мне не грозит: в Азербайджан им, видимо, попасть затруднительно. Во всяком случае, все мои новые «друзья по переписке» выразили сожаление, что я уже покинула Иран.

Лайза Вандер или тот, кто выдавал себя за таковую, пообещала мне в самом скором времени написать на личную почту и сообщить, кто сможет встретиться со мной в Москве. Потому что если я по-настоящему хочу нормальную крепкую семью, помочь мне можно. А еще два видных парня из Исламабада написали, что хотят на мне жениться, «потому что сразу поняли, какая я глубокая личность».

Сообщаю, что уже вышла замуж. Мои абоненты в ответ спрашивают, нет ли у меня родственниц и подруг — также владеющих английским и лишенных национальных предрассудков?

— Что касается девушек-подростков на Западе, их часто вербуют не мужчины, а наоборот, женщины постарше, живущие в Европе, — говорит Дуниа Бузар, французский специалист-антрополог, член миссии, работа которой направлена на то, чтобы выявлять и вразумлять потенциальных джихадистов. — Эти вербовщицы используют соцсети, звонки по телефону, чтобы наладить якобы бескорыстные «дружеские» связи. Многие девушки соблазняются предложениями о работе на ниве гуманитарной помощи. И только на месте — в Сирии или Ираке — они понимают, что на самом деле их ждет брак с боевиком, вступление в ИГ, жизнь под надзором шариата — и никакой надежды вернуться домой.

Специалисты в области безопасности из разных стран Европы утверждают, что в ИГ постоянно прибывает женское подкрепление из еврейских, католических и атеистических семей, богатых и бедных, городских и деревенских. Дуниа Бузар в настоящее время курирует 130 европейских семей, чьи дочери попали под вербовку, и уточняет, что деятельность ее группы сосредоточена на том, чтобы предостеречь европейских девушек от романтических заблуждений относительно «святого джихада» и «великого халифата»:

— Рекрутеры ИГ настолько усовершенствовали свои методы, что сегодня легко справляются и с успешными европейками, — сокрушается активистка. — Единственное слабое место женщин — одиночество. Одинокая женщина способна почувствовать себя влюбленной, просто пообщавшись по Скайпу. Это, кстати, тренд, очень ярко выраженный в Германии. Женщины уверяют, что они влюблены, хотя ни разу не видели свой «предмет» в реале.

Похожее рассказали мне представители университета Беркли, США.

— Самые уязвимые в нашей стране — одинокие женщины. Рекрутингом занимаются специально подобранные мужчины — видные, статные, делающие широкие жесты. Они щедры и обходительны, американки называют таких tall, cool, hard and handsome — высокий, крутой, твердый и красивый. Мужчина-агент ИГ олицетворяет собой представление женщины о «каменной стене» — финансовой стабильности и безопасности. Они говорят то, что уставшая от равенства полов западная женщина хочет слышать: что ее обязанность быть только возлюбленной, матерью и хозяйкой их дому. Остальные женские дела — лишь шопинг и хождение в гости к подружкам.

А вот мнение сексолога Доминик Мартан из Франции:

— Вербовка может происходить с помощью самых передовых технологий XXI века, но если речь идет о женщинах, технология всегда одна — древнейшая. Извечное женское желание быть любимой и интересной — для всех или хотя бы для кого-то одного. Говоря о девушках-тинейджерах, это типичный подростковый бунт — не хочу быть такой, как все, я особенная, загадочная, в обычном мире мне скучно, и он так несправедлив... Мы все время говорим о растущем числе самоубийств среди «разочарованных в любви и жизни» подростков, а уход в ИГ — это вариация на ту же тему. А уж если девочка-тинейджер — «гадкий утенок» и одноклассники на нее не смотрят, тогда и гадать не надо, зачем ей крепкие исламисты.

Во многих европейских странах уже работает «Джихад — горячая линия», куда можно позвонить, если вас пытаются завербовать. У нас такой нет, и пока спасение вербуемых — дело рук самих вербуемых.

Деятельность спецслужб всегда привлекало к себе повышенное внимание, хотя та информация, которая становится доступной общественности лишь ничтожно малая доля от всей деятельности осуществляемой этими службами. Одной из основных задач необходимых для успешного осуществления секретной деятельности является разветвлённая и хорошо законспирированная сеть агентуры, вербовка новых агентов.

Раскачивание на эмоции. Пример вербовки.

Понятие вербовки

Вербовка - это комплекс разнообразных агентурно-оперативных мероприятий, направленных на завлечения интересующего спецслужбу лица, к сотрудничеству с ними, для выполнения определенных задач разведывательного характера.

Работа спецслужб разных стран в этом направлении в основном построена везде одинаково. Конечно это очень кропотливая, секретная и опасная работа. Примеры вербовки мы можем наблюдать в повседневной жизни со стороны маркетинга. Принцип современных продаж – сотворить заинтересованность и удовлетворить ее, заставляет приобретать товар, даже если он вам и не сильно нужен. В вербовки людей применяется тот же принцип только на более высшем психологическом уровне. Привлечения лица в свою агентуру является для разведчика работой экстра- класс.

Этапы вербовки агентов

В основном процесс вербования агента подразделяется на несколько этапов. Вначале происходит предварительная подготовка к проведению вербованию агента. На этой стадии определяется круг лиц, которые могут подходить для выполнения определенных задач разведывательного характера, так называемый вербовочный контингент. Специалисты проводят тщательное изучение профессионального потенциала выбранного окружения. Их этой группы лиц подбирается кандидатура, которая по тем или иным соображением может согласиться на сотрудничество со спецслужбами. Определившись с кандидатурой, разработчики операции тщательно исследуют выбранный объект, изучаю его все положительные и отрицательные стороны характера, профессиональная полезность персоны, разыскиваются компрометирующие его материалы, скрупулёзно выясняют все стороны личной жизни и политических, религиозных убеждений. Досконально изучив всю информацию, создав психологический портрет будущего агент, оценив его внутренний и внешний мир, специалисты спецслужб находят те стороны, с помощью которых можно привлечь индивидуум к сотрудничеству. Вся полная картина интересующего объекта предоставляется на рассмотрение руководителям и в случае положительного решения вопроса создаётся совместный план действий направленных на вербования нового агента.

Разработка объекта

Определившись с кандидатом, сотрудники спецслужб начинают вербовочную разработку будущего агента. Собирается вся необходимая информация из окружения объекта, используется технические возможности для получения информации и проводится наружное наблюдение. Все эти мероприятия, дают понять, с помощью какого мотива, можно оказать влияние на интересующее лицо. После этого вырабатывается тактика и основа вербования, которая зависит от окружающей ситуации, личных и бытовых проблем, сложившийся политической обстановкой, обстоятельств, которые могут влиять на жизненные потребности человека.

Вербовка. Как это делается

Основы вербовки агента

Существует несколько основных идей, на основе которых проводят вербования агентов:

• идейно-политическая;
• компрометирующая;
• материально – бытовая;
• морально-психологическая.

Вербование, которое происходит на идейно-политической основе, развивает наиболее крепкие связи между агентом и спецслужбой. В этот стиль вербования особенно эффективен при разочаровании в политической обстановке в стране, в ущемлении религиозных верований, в раскрутке национализма. Агенты, завербованные на этой платформе готовы ради идеи к самопожертвованию, они являются очень ценными и преданными агентами, если только не произойдёт разочаровании в своих идеях.

Агенты, которые завербованы с помощью компроматов тоже достаточно большое количество. При изучении досье на интересующие объекты специалисты спецслужб могут найти компрометирующие материалы в сексуальной жизни агента (гомосексуализм, любовная связь на стороне, секс с несовершеннолетними), в личной биографии, в биографии ближайших родственников. Завербованные таким способом агенты работают на спецслужбы плодотворно и долго, пока находятся на крючке.

Самым простым и понятливым способом является вербование агента на основе материального вознаграждения. Деньги являются самым лучшим стимулом. Количеством материальных вознаграждений можно стимулировать активную деятельность агента или наоборот ликвидировать по мере ненадобности его.

Самым неуправляемым является агент, завербованный на морально-психологической основе. Черты характера (тщеславие, жадность, месть и другие) являются не очень хорошим фундаментом для создания крепкой агентуры. Конечно же, как таковых границ между этими основами не наблюдается и завербованной агент на основе одной платформы, может воспринимать взгляды и идеи другой. Также немаловажным аспектом при всех формах вербования объектов всегда было и остаётся материальная оплата.

Некоторые спецслужбы зарубежных стран применяют при вербовании методы реальной угрозы жизни вербуемого объекта и его ближайших родственникам.

Это только небольшой перечень распространённых ситуаций, которые возникают при вербовании агентов.

Технология вербовки

Роли при вербовании агента

Конечно же, привлекать всю агентурную сеть для вербования нового агента никто не будет. Каждый агент в этом процессе будет выполнять отведенную для него роль согласно заранее разработанному плану вербования. Обычно определяют три главных роли, которые и производят вербовку агента.

«Наводчик» определяет необходимую кандидатуру способную быть полезной спецслужбам, он же собирает и передаёт всю информацию по объекту вербовки. Все личные, финансовые, карьерные проблемы входят в заинтересованность «наводчика». Обычно этот агент не засвечивается в самом процессе вербовки перед разрабатываемым объектом. Ведь результаты вербовки не известны и агент может оказаться на грани разоблачения.

«Вербовщик» агент, который непосредственно принимает участие в процессе вербования. Он встречается с кандидатом на вербовку, заставляет подписать необходимые документы, производит первые выплаты. Этот сотрудник спецслужб может быть даже не с этой страны и прибыть на встречу только на определённое время. Этот специалист должен быть высокого класса, обладать даром убеждения, и иметь определённые полномочия.

«Куратор» агент из центрального аппарата, который разрабатывает, контролирует успешность проведения операции. Конечно, в каждом правиле бывают исключения, и вербовщик при возникновении определённой ситуации может взять на себя ответственность за вербования нового агента.

Большой процент провала агентурной сети случается во время передачи информации, так что связь с новым агентом должна быть очень законспирирована.

Методы вербования

В разработке процесса вербования определяют два метода вербования: постепенного втягивания и прямого предложения. Так же учитывая данные о вербуемом объекте, нужно определиться, под какой вывеской спецслужб предлагать сотрудничество.

Выбирая метод постепенного втягивания, агент вербовщик проводит неоднократные встречи с потенциальным агентом, проводит с ним беседы, входит в его личную жизнь. Постепенно кандидат на вербовку привыкает к своему собеседнику, начинает прислушиваться к его мыслям, делится своими проблемами. Спустя некоторое время установятся доверительные отношения, которые опытный агент может использовать в свою пользу. Заем денег, совместное употребление спиртного, участие в различных неприличных мероприятиях и объект сам того не замечая становится на путь сотрудничества со спецслужбами. Заключительный этап этого метода окончательная беседа с подписанием бумаги с согласием о сотрудничестве. После этого вырабатывается план о задачах, определяются условия работы, разрабатывается способ передачи информации и проводится инструктаж.

Метод вербования прямым предложением заключает в себя прямой разговор с объектом вербования, имея на то веские основания на, то, что согласие на сотрудничество будет достигнуто. Вся эта уверенность даётся после предварительной разработки кандидата. Также этот метод используется при недостатке времени, отъезда объекта в другую территориальную зону или при сложившихся обстоятельствах. Этот метод увеличит риск разоблачения, поэтому для этой цели целесообразно использовать приезжего « вербовщика». Это позволит обезопасить имеющуюся агентурную сеть.

С развитием научного прогресса агенты спецслужб используют для вербования агентов электронную почту, мобильные телефоны. Ну как бы ни хороши были новые методы, личную встречу в вербовке не заменит ни что.

Вербовка – верх профессионализма

Вербовка агента в работе спецслужб является важной деталью в создании всего механизма функционирования агентурной сети. Заставить потенциального агента работать против своей страны на другую спецслужбу, для этого надо иметь навыки психолога, оратора, демагога, быстро реагировать на создавшуюся обстановку все это профессиональные черты высококлассного разведчика. Да вербование агента, создание агентурной сети это показывает не только успехи спецслужб, но и говорит о величие страны.

Сразу оговоримся: несмотря на название статьи, написана она, прежде всего, для того чтобы желающих завербоваться в “Исламское государство” не возникало. Однако дабы победить врага, необходимо знать его в лицо, а также пути, по которым он вербует своих последователей. Как вступить в ИГИЛ, живя при этом в России? И осуществимо ли это в принципе?

Милая, мне нужно уйти от тебя… к ИГИЛ!

Итак, каковы этапы в процессе превращения порядочного мужа / отличного налогоплательщика и просто адекватного человека в исламистское чучело и машину для убийства?

• Первый этап — это социальные сети. После того, как исламистов вежливо попросили покинуть Твиттер, они прочно подсели на “Вконтакте”. Первым сообществом, поддерживающим террористов, официально стало Islamic State News. Затем оно было заблокировано с кратким и емким объяснением “за призывы к насилию”. Однако особого действия это не возымело, так как стали появляться масса других групп, в которых можно пообщаться даже с реальными террористами. Некоторые из них призывают помочь террористам материально или даже физически, присоединившись к ИГИЛ.
• Так как основная цель террористов — максимальное расширение своих рядов — они не стесняются прибегать к различным методам пропаганды. Лучше всего ведутся на уловки боевиков малообразованные молодые люди, которые судят о действиях ИГИЛ по демотиваторам и запрещенным пропагандистским роликам. Более искушенную публику исламисты вербуют на особо опасных религиозных курсах или в мечетях.
• Следующий этап касается пересечения границы. Здесь, как ни странно, все просто: переброс пушечного мяса осуществляется через Турцию.
• И последний этап касается собственно службы у боевиков. А она далеко не так сладка, как может показаться на первый взгляд. Выходцам из европейских стран обычно поручают очень тяжелую работу, а до участия в боевых действий и вовсе не доходит.

Как вступить в ИГИЛ: самые известные случаи вербовки европейцев

• август 2014 года — студентка-мусульманка выложила фотографию, на которой исламисты в центре Лондона распространяют свою продукцию. Что самое смешное (и пугающее одновременно), британской полиции правонарушителей так и не удалось поймать.
• октябрь 2014 года — был задержан студент одного из университета в Японии, который активно интересовался, как вступить в ИГИЛ, и даже намеревался ехать в Сирию.
• февраль 2015 года опять студент — но на сей раз новосибирского университета — также активно пытался завербовать неофитов в “Исламское государство”.

Все материалы сюжета Борьба с группировкой ИГИЛ

За прошедший год в России значительно увеличилась террористическая угроза, а во всех регионах страны спецслужбы вылавливают вербовщиков исламских радикальных организаций и «Исламского государства», запрещённых на территории России.

На фоне возросшей террористической угрозы и увеличения работающих на территории России вербовщиков ИГИЛ* экспертное сообщество, политики и силовые структуры задумались о способах противостояния и профилактики усиления исламских радикальных течений в стране. О том, кто попадает в «зону риска», может быть завербован террористами и на что следует обратить внимание близким.

Угроза XXI века

Московским бюро по правам человека был издан сборник экспертных материалов, анализирующих идеологические установки ИГИЛ, агитационные и вербовочные практики. Сборник был презентован на площадке МИА «Россия сегодня». По словам директора Московского бюро по правам человека, члена Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям Александра Брода, данный сборник издан в рамках проекта по профилактики экстремизма.

Эмир. Из Петербурга в ИГИЛ. Чеченец забрал сына у бывшей жены и увёз к боевикам Проект рассчитан на весь 2016 год, в течение которого также будут презентованы документы, связанные с противодействием радикальному национальному экстремизму. В ближайшее время будет опубликован доклад о проявлениях радикального национализма и агрессивной ксенофобии в России. Пока же ведётся ежедневный мониторинг проявлений радикализма в нашей стране.

Сборник содержит информацию о фактах вербовки наших сограждан не только на территории ЮФО, но также в Поволжье, на Урале и в других регионах РФ. Об угрозах со стороны террористической организации «Исламское государство» говорилось в последние месяцы неоднократно, в том числе президентом страны, а также главами профильных министерств и ведомств. И, как мы знаем, нет дыма без огня. Стоит напомнить, что, по данным ФСБ РФ, в 2015 году было предотвращено 30 терактов. И ситуация продолжает ухудшаться. Согласно данным, приведённым в декабре главой ФСБ Александром Бортниковым, за год были ликвидированы 156 боевиков, в том числе 36 главарей бандформирований, более 770 террористов и их пособников были задержаны.

Среди них - члены террористической организации «Имарат Кавказ», которая, согласно некоторым данным, в прошлом году принесла присягу «Исламскому государству». Источник АиФ.ru в силовых ведомствах подтвердил информацию о том, что на сегодняшний день на территории России действует большое количество вербовщиков ИГИЛ, а только за прошедший 2015 год случаи, аналогичные ситуации со студенткой Варварой Карауловой, исчисляются сотнями. Кроме того, официальная статистика по предотвращённым терактам в стране, по мнению компетентных источников, серьёзно занижена.

Варвара Караулова. Вторая попытка. Варвара Караулова арестована за связи с террористами

«Исламское государство» - это сетевая структура, подчёркивает член Совета при Президенте РФ по межнациональным отношениям Богдан Безпалько. Такая структура как раз позволяет ИГИЛ осуществлять вербовку, устраивать свои акции устрашения и теракты по всему миру без привязки к каким-либо финансовым или логистическим центрам. «Группа подростков, насмотревшись роликов ИГИЛ или тех же украинских националистов, вполне может в любом городе России устроить какой-нибудь террористический акт или мерзкий перформанс (речь про театрализованное «убийство российского лётчика» под музыку ИГ в одном из киевских клубов - прим. ред.), попытаться осуществить убийство или что-нибудь в этом роде. Поэтому, на мой взгляд, необходимо подумать над тем, как этому противодействовать, как разрушить эту сетевую структуру пропаганды и вербовки радикальных организаций», - сказал Безпалько.

ИГИЛ зовёт. Как проходил суд над вербовщиками боевиков для войны в Сирии Здесь стоит отметить, что в эру интернета значительная часть попыток (зачастую удачных) вербовки граждан в экстремистские и террористические организации идёт не в «живых» сообществах по интересам и среди общего круга знакомых, а в социальных сетях. Люди достаточно охотно выкладывают в открытый доступ информацию о себе, порой довольно личного и даже интимного характера, делятся своими мыслями и переживаниями. По этим данным можно легко составить психологический портрет человека и найти «слабое звено». А если кто-то лайкнет ссылку из серии «зачем они бомбят мирное население ИГИЛ?», так это вообще подарок для вербовщиков.

В зоне риска

Муфтий Москвы и Центрального региона, член Общественной палаты РФ Альбир Крганов считает, что вербовщики достигают своих целей там, «где есть большое количество несправедливо обиженных людей». По его словам, даже сами террористические акты в числе прочего работают на информационное воздействие на будущих потенциальных членов организации. Позже среди этих людей найдутся те, кто будет готов пойти на страшные преступления во имя высших целей. Сам Крганов такой экстремизм называет псевдорелигиозным и напоминает, что традиционные религиозные конфессии не могут быть радикальными, что «никакие небесные религии не признают насилие и убийства». Именно поэтому в экспертном сборнике Московского бюро по правам человека в качестве одного из способов профилактики экстремизма рассматривается укрепление позиций современного традиционного ислама в России.

Директор Центра этнополитических и региональных исследований Владимир Мукомель считает, что наиболее «чувствительной» к призывам вербовщиков ИГИЛ является молодёжь, которая очень бурно и эмоционально реагирует на проявление социальной несправедливости, что и толкает некоторых на радикальные действия. Например, по его словам, мусульманская молодёжь часто сталкивается с неадекватными действиями рядовых сотрудников полиции.

Невидимая война. Как террористы вербуют молодёжь?Подробнее

Но в «зоне риска» может оказаться любой человек, родственник, друг, коллега. По словам сотрудника силовых структур, близко знакомого с ситуацией, поддаются вербовке в основном люди со слабым «внутренним стержнем», нестабильной психикой и отсутствием чётких жизненных ориентиров. Недаром говорят, что «невозможно наполнить стакан, который уже полон». Хорошо подготовленным и идеологически заряженным вербовщикам ничего не стоит сделать из такого человека даже террориста-смертника. Кроме того, ряд экспертов уже давно обращают внимание на то, что с распадом СССР была уничтожена и идеология, а альтернативы предложено не было. Отсутствие понятных идеологических ориентиров заставляет многих людей искать «смысл жизни» в религиозных сектах и экстремистских организациях.

Психолог, тренер NLP Марат Абдуллин рассказал, что вербовщики, ища потенциальную жертву, в первую очередь обращают внимание на национальность и религиозность человека. Кроме того, они находят тех, кто проявляет интерес к теме, высказывает недовольство, например, тем, что «Исламское государство» подвергается бомбардировкам авиации. Это говорит о том, что человек проявляет определённую симпатию к этой идеологии.

Тревожные звоночки

На что же следует обратить внимание близким и родственникам, если появилось подозрение в том, что человека «завербовали»?

На судебном заседании Халидин Халилов спрятался от журналистов. «Воевать позвал брат». В России вынесли приговор исламскому боевику Во-первых, самое очевидное, это смена религии, в данном случае - принятие ислама. Однако сама по себе религиозность человека ещё не говорит о том, что завтра он пойдёт и взорвёт себя в метро. «Если человек читает намаз, это ещё не даёт право думать, что он собрался в ИГИЛ. Традиционный ислам как раз не приемлет насилия», - уточнил эксперт. При этом действительно завербованная террористами девушка, принявшая ислам, совсем не обязательно будет носить хиджаб и вести себя демонстративно агрессивно, а также откажется от свинины: в её понимании, она находится на «верном пути», когда многое прощается и можно приспосабливаться к среде.

Во-вторых, смена поведения и привычного образа жизни. Например, молодой человек ни с того, ни с сего бросает пить, курить и есть свинину. «Один из признаков того, что человек готовится к самоубийству, это внезапные, неожиданные изменения в поведении человека, например, его успокоение, снижение активности, пассивность и безразличие. Он становится хорошим, добрым и умиротворённым, истерика прошла - он принял для себя решение, выбрал время и место», - уточнил психолог.

Кроме того, может измениться отношение к новостям и видеороликам. В частности, просматривая очередной сюжет о бомбардировках позиций ИГИЛ, человек может начать эмоционально ругать тех, кто борется с террористами, занимая сторону последних, а в его подписках на YouTube появляются проповеди каких-то исламских лидеров. Для близких это должно стать поводом для беспокойства.

Жизнь на сломе. Что приводит людей в ряды террористов и как этого избежать В-третьих, следует обратить внимание на смену окружения, появление новых «друзей», которые сами по себе уже могут насторожить близких. Новым знакомым человек будет уделять очень много внимания, возможно - восхвалять их, они будут иметь явное влияние на него, заставив отказаться от каких-то привычных вещей. «Глубоко верующий человек, имеющий внутренний стержень, никогда не совершит убийство ни под каким предлогом. Насилие претит любой вере!» - добавил Марат Абдуллин.

В заключение хотелось бы добавить, что на сегодняшний день существует законодательная инициатива, согласно которой граждане, которые были завербованы, присягнули на верность террористической организации, но одумались и вернулись на родину, не должны нести уголовную ответственность на равных с теми, кто принимал непосредственное участие в боевых действиях. По мнению многих экспертов и парламентариев, они должны проходить принудительную реабилитацию и возвращаться в социум. Сейчас так поступают с наркоманами, чтобы снять их «с иглы» и вернуть к нормальной жизни.

*Террористическая организация, запрещённая в РФ.