Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Генерал Алексей Николаевич Куропаткин родился 17 марта 1848 года в усадьбе Шешурино в Псковской губернии. Его отец был отставным капитаном. Военный дал сыну соответствующее образование, отправив его сначала в Первый кадетский корпус, а затем в Павловское военное училище, которое тот окончил в 1866 году.

Карьера военного

Выпустившись в чине поручика, будущий генерал Куропаткин направился в Туркестан, где проходил службу в 1-м Туркестанском стрелковом батальоне. Уже в юном возрасте он принял участие в боевых вылазках в Кокандском ханстве и Серьезным испытанием для него стал Хивинский поход. Первый боевой опыт только закрепил желание молодого человека продолжить карьеру в армии.

В 1871 году штабс-капитан Алексей Куропаткин поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. Окончил он это учебное заведение первым в списке. Автоматически попав в Генштаб, Куропаткин поехал в международную командировку, во время которой посетил Францию, Германию и даже Алжир. В Африке офицер поучаствовал в экспедиции в Сахару. Он помогал французской армии в подавлении сопротивления местных повстанцев. За это военный получил орден Почетного легиона. Впечатления от путешествия легли в основу книги «Алжирия», изданной в 1877 году.

На службе Отечеству

После Николаевской академии Куропаткин уже не штабс-капитан, а капитан. Вернувшись на родину из Алжира, он добровольно отказался от карьеры в Генштабе и в 1875 году вновь отправился в Туркестан. Там тем временем начался Кокандский поход против Путал-бека. Будущий генерал Куропаткин первым вошел в крепость Уч-Кургана, за что получил орден Святого Георгия 4-й степени. Его руководителем был полковник Михаил Скобелев, командовавший силами Ферганской области.

Во второй раз им пришлось встретиться на полях Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. В это время Алексей Николаевич Куропаткин уже носил чин подполковника. Он командовал штабом 16-й пехотной дивизии, а самой дивизией руководил все тот же Скобелев. Вместе они приняли участие в сражениях под Плевной и Ловечей. После знаменитого перехода через Балканы Куропаткин благодарно писал, что многому научился у Скобелева, в первую очередь дерзости и решительности. В битве под Плевной Алексей Николаевич получил тяжелое ранение (рядом с ним взорвался полный зарядов ящик) и выбыл из строя.

После лечения и выздоровления Куропаткин недолго работал в Генеральном штабе. В 1879 году он принял командование 1-й Туркестанской стрелковой бригадой. Затем последовал период дипломатических и военных миссий во Франции, Иране и Китае. В 1880-1881 гг. Куропаткин участвовал в Ахал-Текинском походе. После этого начался семилетний период работы в Главном штабе, где военный занимал разные важные должности.

От администратора до министра

С 1890 года Куропаткин - генерал-лейтенант. В этом чине он командовал войсками, расположенными в Закаспийской области. Здесь военному пришлось проявить свои администраторские способности - край переживал серьезную русификацию. Под его руководством в области стала процветать промышленность, торговля, земледелие, росли селения и города. Началась колонизация Закаспия русскими поселенцами, для чьих детей строились специальные русские школы.

Административная эффективность Куропаткина не осталась незамеченной. В 1898 году его назначили военным министром России. Эту должность генерал Куропаткин занимал шесть лет, вплоть до начала войны с Японией. Кампанию Алексей Николаевич встретил в чине генерал-адъютанта.

Война с Японией

Именно Русско-японская война 1904-1905 гг. стала для Куропаткина главным вызовом всей его карьеры. До последнего момента ходили слухи о том, что его сделают главнокомандующим в самом начале конфликта. Однако на эту должность царь Николай II назначил адмирала Алексеева.

Куропаткин никогда не был своим человеком при императорском дворе. Начавшаяся война позволила сделать его отставку более почетной и гладкой. В феврале 1904 года уже бывший военный министр стал командующим важной Маньчжурской армией, а в октябре - главнокомандующим на Дальнем Востоке вместо потерпевшего фиаско Алексеева.

Еще до этого назначения Куропаткину предстояло серьезнейшее испытание, которое он бездарно провалил. Им стало сражение при Ляояне, завязавшееся 24 августа и закончившееся 3 сентября 1904 года. Началось оно с артиллерийского обстрела русских позиций, устроенного передовыми частями маршала Оямы. Затем японцы предприняли стремительный бросок и захватили несколько важных высот.

Новая атака произошла в ночь на 26 августа. Японцы ударили по 3-му Сибирскому и 10-му армейскому корпусам. Массированный и яростный штурм японцев закончился неудачей. Очень большие потери они понесли на горе Кустарной, где значительное число солдат попало под обстрел русских артиллеристов.

В сложившейся обстановке Куропаткин мог предпринять эффективный удар в тыл по оробевшему противнику. Однако генерал решил отступать. Его войска покинули удобную с точки зрения обороны гористо-холмистую позицию. Место битвы утопало под проливным дождем, солдаты двигались по колено в липкой грязи, теряя артиллерию и умирающих лошадей.

Сражение при Ляояне показало высокий уровень японской разведки. Пользуясь точными данными о движении противника, маршал Ояма не стал мешать русским, ожидая, что их тактический просчет пойдет ему только на пользу. Японцы пережидали страшный ливень в палатках.

Однако в последующие дни, несмотря на неудобные позиции, русские части успешно отбивали все новые и новые атаки. 20 сентября Ояма начал готовиться к отступлению. Куропаткин опередил его на несколько часов. Он боялся флангового охвата, о котором японцы даже не могли мечтать, и первым покинул свои позиции, двинувшись к Мукдену.

Ояма не стал преследовать русских, испугавшись, что те подготовили какой-то сложный и не до конца ясный маневр. Однако вскоре японцы удивились еще больше, когда им ни за что достался оставленный Куропаткиным Ляоян. Здесь они захватили значительные запасы снаряжения, одежды, продовольствия, снарядов. Все эти вещи были привезены на Дальний Восток из Европейской России и должны были помочь при операции по деблокировке Порт-Артура. Однако из-за нерешительности генерала Куропаткина все эти стратегические планы остались в прошлом.

Сражение на Шахе

Следующим крупным сражением для генерала Куропаткина стало сражение на реке Шахе (также его называют Шахэйским сражением). Бой начался 5, а закончился 17 октября 1904 года. Царь был недоволен неудачей при Ляояне и потребовал от Куропаткина наступления на силы маршала Оямы.

Атака длилась два дня. Затем японское командование решило перехватить стратегическую инициативу. 10 октября оно начало собственное контрнаступление. Основной удар пришелся по 10-му и 17-му армейским корпусам. Бои шли с переменным успехом. После нескольких дней противостояния обе армии начали укреплять занятые позиции. Образовавшийся фронт растянулся на 60 километров. Для военного искусства это было совершенно новое явление, позже ставшее обыденностью в период Первой мировой. В результате атак и контратак ни одна из сторон поставленных перед собой задач не выполнила.

Сражение около Сандепу

Конец службы и последние годы

В июле 1916-го Куропаткин был отправлен в уже знакомый ему Туркестан, где он стал генерал-губернатором и командующим войсками. В этом чине он встретил Февральскую революцию. Новое правительство сохранило ему должность, подтвердив ее специальной телеграммой. Однако на свою беду генерал Куропаткин, награды которого уже мало кого интересовали, вступил в конфликт с советом солдатских и рабочих депутатов Ташкента. Командующего сначала поместили под домашний арест, а после, лишив должности, отправили в Петроград.

Летом 1917 года во всю силу работал Александровский комитет о раненых. Имея опыт заботы о офицерах-инвалидах, туда вступил и генерал Куропаткин. После революции он вернулся в родную Псковскую губернию, где прожил остаток старости. Алексей Николаевич организовал сельскую школу и управлял местной библиотекой, в которую поместил свои собственные значительные фонды. Позже его материалы, оставшиеся в том числе после работы над книгой о Русско-японской войне, были перенесены в Российский государственный военно-исторический архив. Алексей Куропаткин скончался 16 января 1925 года в возрасте 76 лет.

Награды

За героизм и мужество под Плевной в 1878 году Куропаткин получил золотую саблю с пометкой «За храбрость», а также ордена Святой Анны и Святого Станислава 2-й степени. После войны с Турцией он также удостоился многих иностранных наград. В их числе был врученный сербскими властям орден Таковского креста. Тогда же Куропаткин получил медаль «За храбрость» от Черногории. Позже от балканских стран ему достался еще и орден Звезды Румынии, а также орден «Святой Александр» Болгарии.

За провальную Русско-японскую войну Куропаткин наград не получил. А вот в 1890-е ему были вручены орден Белого Орла и орден Святого Александра Невского. Накануне войны с Японией к этой награде добавились специальные алмазные знаки, демонстрировавшие особенные заслуги генерала перед государством.

КУРОПАТКИН Алексей Николаевич , российский военачальник и военный историк, генерал от инфантерии (1900), генерал-адъютант (1902). Алексей Николаевич Куропаткин происходил из дворян Псковской губернии и родился в семье Николая Емельяновича и Александры Павловны Куропаткиных. Имение в селе Шешурино принадлежало матери будущего генерала, происходившей из семьи мелкопоместных дворян Арбузовых. Алексей был вторым из восьми детей и старшим из братьев. Зимой семья Куропаткиных жила в Санкт-Петербурге на казенной квартире Первого кадетского корпуса, где Н.Е. Куропаткин преподавал топографию и геодезию, заведовал школой кантонистов и хором певчих.

Жизнь на территории кадетского корпуса сильно повлияла на формирование мировоззрения мальчика. Офицеры - сослуживцы отца - стали его первыми наставниками, их рассказы о Крымской войне производили сильное впечатление на Алексея. С девяти лет он уже близко соприкасался с жизнью кадет, посещал места их проживания, участвовал в играх, имел среди них друзей. Общение со знакомыми отца и будущими офицерами способствовало тяге Алексея к военной службе и стремлению самому сделаться кадетом.

В 1858 г. Алексей поступает в приготовительный класс Первого кадетского корпуса. В 1861 г. его отец выходит в отставку в чине капитана и с семьей селится в Шешурино. Весной 1864 г. Куропаткин окончил пятый класс и для дальнейшего обучения был переведен в Павловское военное училище.

Окончив в 1866 г. училище, 18-летний Алексей Николаевич в чине подпоручика был направлен в 1-й Туркестанский стрелковый батальон. В 1867-1868 гг. он лично участвовал в боях против бухарцев под Яны-Курганом, штурме Самаркандских и Зерабулакских высот, во взятии Самарканда и в других боевых действиях в Средней Азии. В 1869 г. «за отличия» А.Н. Куропаткин был награжден орденами Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом, Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом, произведен в поручики и назначен ротным командиром. В 1870 г. за отличия по службе он удостоился чина штабс-капитана.

Вступление русских войск в Самарканд. 1868 г. Худ. Н.Н. Каразин

В условиях беспокойной туркестанской службы Куропаткин готовился к поступлению в Николаевскую академию Генерального штаба, куда ежегодно принимали лишь 30-40 человек. Летом 1871 г. он успешно сдал экзамены в академию и в дальнейшем блестяще учился, закончив академию первым в списке выпускников. За отличные успехи в 1874 г. Алексей Николаевич был причислен к Генеральному штабу и произведен в чин капитана. Также он был поощрен научной командировкой на 8 месяцев за границу. Первоначально хотел поехать в Индию или Испанию, но, получив отказ, остановил свой выбор на североафриканской колонии Франции - Алжирии (Алжир). По дороге туда Куропаткин посетил Германию. В Алжире он принял участие в военной экспедиции французских войск в Сахару. За участие в этом походе Алексей Николаевич получил от французского правительства кавалерский крест ордена Почетного легиона. Итогом пребывания в Северной Африке стала его первая большая научная работа - книга «Алжирия», опубликованная в 1877 г. Она содержала описания французской колонии и практические рекомендации для русских войск в Туркестане. Командование Николаевской академии Генштаба оценило этот труд как диссертацию и позднее нашло возможным допустить Куропаткина без испытаний к должности адъюнкт-профессора по кафедре военной статистики. В дальнейшем каждый этап своей жизни, связанный с походами и войнами, Алексей Николаевич отражал в научных работах, всегда вызывавших большой интерес у специалистов и читателей.

После возвращения в Россию Алексей Николаевич был назначен в Генеральный штаб, тем самым войдя в элиту офицерского корпуса русской армии. Но столичная жизнь его не удовлетворяла, и по собственному желанию в 1875 г. он вновь оправляется в Туркестан, чтобы принять участие в Кокандском походе. Его включили в отряд генерал-майора М.Д. Скобелева. Тот обратил внимание на храброго и целеустремленного капитана Генерального штаба. Алексей Николаевич действительно доблестно проявлял себя в боях. Так, при взятии Уч-Кургана Куропаткин первым ворвался в крепостное укрепление, командуя полуротой добровольцев и сотней казаков. За этот подвиг в декабре 1876 г. он был награжден орденом Св. Георгия 4-й ст. В 1876-1877 гг. в качестве главы русской дипломатической миссии Куропаткин выполнял ответственное поручение правительства при дворе правителя Кашгарии Якуб-бека по установлению пограничной линии между Туркестанским генерал-губернаторством и Кашгарией. Переговоры завершились успешно, и затраченное на них время было засчитано Алексею Николаевичу как участие в военном походе. В этот период он удостоился медали за покорение Кокандского ханства и ордена Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом.

В связи с началом Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. и отъездом многих офицеров Генерального штаба в действующую армию А.Н. Куропаткин был отозван в столицу, где заявил о желании отправиться на войну. В июле он получил назначение в Дунайскую армию офицером для поручений при штабе армии, а затем назначен начальником штаба Сводной казачьей дивизии, где стал ближайшим помощником М.Д. Скобелева. В этот период Куропаткин записал в своем дневнике: «Раз выбрав меня своим начальником штаба, Скобелев старался при всех обстоятельствах свидетельствовать мне свое полное доверие и представлял весьма широкую самостоятельность. Было несколько случаев, что мои распоряжения… не были по душе Скобелеву, но он скрывал свое неодобрение их, только чтобы не обидеть, как ему казалось, или не огорчить меня. Точно также во всех бумагах, мною написанных, он делал редко исправления, хотя бы редакция их ему не нравилась. Добавления он делал, но исправления редко. Такой системой Скобелев заставлял лезть из кожи, и сама работа была легка и приятна, и роль начальника штаба не была ролью старшего писаря».

Вместе со Скобелевым, руководившим главными силами, Куропаткин обеспечил подготовку атаки Ловчи и ее взятие. При третьем штурме Плевны в рядах атаковавших войск штурмовал редуты, был сильно контужен взрывом зарядного ящика и чудом остался жив (в «Московских ведомостях» № 220 его имя числилось в списке погибших героев штурма). В сентябре 1877 г. он был произведен в подполковники. После капитуляции Плевны Алексей Николаевич в должности начальника штаба 16-й пехотной дивизии, которой командовал Скобелев, участвовал в переходе через Балканы, организовывал движение колонны через зимние горы. В конце перехода через Иметлийский перевал, на пути к Шейново, Куропаткин получил тяжелую сквозную рану в плечо и выбыл из строя. За боевые отличия в кампании, завершившейся победой русских войск, он был награжден орденами Св. Станислава 2-й ст. с мечами, Св. Анны 2-й ст. с мечами, Св. Владимира 3-й ст. с мечами, чином полковника и Золотым оружием (саблей) с надписью: «За храбрость».

После лечения в сентябре 1878 г. А.Н. Куропаткин назначен заведующим Азиатской частью Главного штаба. Одновременно он читал лекции по военной статистике в качестве адъюнкт-профессора Николаевской академии Генштаба. Но эта деятельность не совсем удовлетворяла честолюбие офицера, и в августе 1879 г. он в третий раз отправился в Туркестан, где принял Туркестанскую стрелковую бригаду, в которой начинал службу в 1866 г. Под его командованием бригада участвовала в Кульджинском походе. В это же время вышли из печати его статьи «С полей сражений» и «Под Плевной», а также книга «Туркмения и туркмены», где Куропаткин дал краткий очерк края, который через год станет театром военных действий.

В 1880 г. в Туркестан прибыл генерал-лейтенант М.Д. Скобелев, которому было поручено возглавить Ахалтекинскую (Туркменскую) экспедицию. Судьба вновь сводит Куропаткина и Скобелева в походе под Геок-Тепе. Алексей Николаевич проявил свои превосходные организаторские качества при переходе через пустыню и во время подготовки штурма крепости Геок-Тепе. С началом приступа крепости он командовал главной штурмовой колонной, ворвался по минному обвалу (проход через ров) в крепость и положил начало победе русских войск, за что был награжден орденом Св. Георгия 3-й ст. и произведен в генерал-майоры. Ахалтекинский оазис Туркмении вошел в состав Закаспийской области России.

В период с 1882 по 1890 г. А.Н. Куропаткин служил при начальнике Главного штаба генерал-лейтенанте Н.Н. Обручеве. Здесь он занимался разработкой мобилизационных планов русской армии, совершал многочисленные инспекционные поездки в приграничные военные округа и за рубеж. В периоды пребывания в Петербурге Алексей Николаевич читал лекции и вел практические занятия по тактике в Николаевской академии Генштаба. Продолжал уделять внимание Туркестану, а в 1886 г. был отмечен императором Александром III «за особые труды» по разработке проектов документов Государственного совета «Об особых правах и преимуществах гражданской службы в отдельных краях империи», «Об устройстве управления в Туркестанском крае». Зимой 1887/88 г. он был привлечен к чтению лекций в штабе Петербургского военного округа. Не оставил Куропаткин и своих научных занятий. В 1888 г. был направлен командовать сводной дивизией на лагерном сборе Одесского военного округа, а затем, уже в Варшавском округе, - отрядом войск во время маневров.

В марте 1890 г. А.Н. Куропаткин был произведен в генерал-лейтенанты с назначением начальником Закаспийской области и командующим расположенными в ней войсками. Приступив к исполнению должности, новый начальник развернул большую административную и хозяйственную деятельность. За восемь лет его управления областью, ранее пустынной, Закаспийский край во многом преобразился. Стали развиваться промышленность и торговля, появились новые города и селения, были созданы учебные заведения, привлечены переселенцы из разных губерний страны, увеличены посевы хлопчатника, с полной нагрузкой заработала Закаспийская железная дорога. В 1895 г. Куропаткина во главе чрезвычайного посольства направляют в Тегеран для сообщения персидскому шаху о вступлении на императорский престол Николая II. Алексей Николаевич не просто выполнил поставленную перед ним задачу, но добился особого расположения шаха и его наследника.

Военный министр А.Н. Куропаткин в рабочем кабинете

В январе 1898 г. Николай II назначает А.Н. Куропаткина сначала управляющим Военным министерством, а в июле - военным министром. В 1900 г. Алексея Николаевича производят в генералы от инфантерии, а в 1902 г. он был пожалован в генерал-адъютанты. В должности военного министра Куропаткин получил тяжелое наследие. Планы преобразования русской армии, осуществлявшиеся в 1870-1880-е гг. Александром II и Д.А. Милютиным, в последующие годы имели весьма вялое продолжение, и Куропаткин скоро убедился, что Николай II мало что хочет менять. На обеспечение и развитие армии в 1899-1903 гг. было запрошено 445 млн рублей, но получено лишь 160. Тем не менее, под руководством Куропаткина были приняты многие неотложные меры: повышены оклады денежного содержания офицерам, сохранявшиеся с 1859 г., произведено омоложение командного состава, преобразован ряд военных округов, реформирована система военного образования, расширены юнкерские училища и кадетские корпуса, улучшен быт солдат, укреплена полевая артиллерия и начато внедрение в войска пулеметов. Еще одним крупным событием в деле технического оснащения армии стало первое испытание в войсках автомобильной техники - на больших Курских маневрах 1902 г.

Однако всего этого оказалось явно недостаточно, чтобы русская армия подошла к войне с Японией обновленной. К тому же военный министр не придавал особого значения дальневосточному региону, посчитав войну с японцами маловероятной и ограничившись постройкой крепости Порт-Артур. Посетив в 1903 г. Японию и Дальний Восток, Куропаткин доложил Николаю II: «Мы можем быть вполне спокойны за участь Приамурского края, и мы вполне надеемся отстоять Северную Маньчжурию». По плану военных мероприятий на 1904-1909 гг. из 130 млн рублей, отпущенных Военному министерству, на укрепление Дальнего Востока Куропаткин выделил лишь 7 млн. Не было у военного министра и взаимопонимания с Николаем II: строгое военное воспитание генерала, отсутствие светского лоска делали его чуждым в придворной среде. В 1903 г. Алексей Николаевич почувствовал, что все его усилия на посту военного министра наталкиваются на непреодолимую стену отчуждения и в августе он попросился в отставку со своего поста, но Николай II ее не принял.

Начало войны с Японией поставило перед русской армией трудные задачи. Ее стратегические резервы были удалены от театра военных действий, мобилизация запаздывала, главнокомандующий на Дальнем Востоке адмирал Е.И. Алексеев действовал нерешительно. Малоудачное начало войны потребовало изменений в командном составе действующей армии, и в феврале 1904 г. последовало назначение А.Н. Куропаткина командующим Маньчжурской армией. Перемещая его с поста военного министра на Дальний Восток, Николай II сопроводил это назначение рескриптом, где говорил: «Расставаясь с Вами и желая выразить Вам мою глубокую признательность за шестилетний просвещенный труд Ваш на пользу моей дорогой армии, жалую Вам бриллиантовые знаки ордена Святого благоверного князя Александра Невского... Напутствуя Вас на Дальний Восток в действующую армию, поручаю Вам передать моим доблестным войскам мой Царский привет и мое благословение. Да хранит Вас господь!».

Во главе Маньчжурской армии А.Н. Куропаткин не добился побед: его войска потерпели неудачу в бою под Вафангоу и в сражении под Ляояном, тем не менее, в октябре 1904 г. он заменил адмирала Е.И. Алексеева на посту главнокомандующего вооруженными силами России на Дальнем Востоке. Но это ничего не изменило в ходе войны. Последовали неудачное сражение на реке Шахэ и сдача крепости Порт-Артур. Стало очевидным, что России трудно рассчитывать на успех в этой войне. Проявляя большую заботу о тыле войск и отдавая множество боевых распоряжений, Куропаткин не смог сосредоточиться на главных вопросах организации военных действий, на решительном проведении своих замыслов в жизнь. Храбрый и неустрашимый по существу (по многочисленным свидетельствам, его наблюдательный пункт всегда находился в зоне артиллерийского огня японцев), главнокомандующий избегал объезда позиций перед сражениями для ободрения войск, а его письменные приказы мало воздействовали на солдат. Безуспешная атака на Сандепу в январе 1905 г., поражение в марте в Мукденском сражении вынудили Россию признать бесперспективность дальнейшей борьбы и пойти на мирные переговоры с Японией.

После поражения под Мукденом А.Н. Куропаткина освободили от должности и заменили генералом от инфантерии Н.П. Линевичем, в подчинение которому он теперь перешел в должности командующего 1-й Маньчжурской армией. В феврале 1906 г. Алексей Николаевич получил письменные указания от Николая II передать командование своему заместителю и «выехать по железной дороге… с первым отходящим эшелоном»; ему предписывалось «не останавливаться в Петербурге и его окрестностях, проживать в своем имении, в Шешурино… воздержаться от всяких интервью, от оправданий и высказываний в печати».

Одновременно с освобождением от должности командующего 1-й Маньчжурской армией А.Н. Куропаткин был назначен членом Государственного совета. Проживая в Шешурино, он занимался научной работой и литературным творчеством. К ранее изданным исследованиям об Алжире, Туркмении, Русско-турецкой войне 1877-78 гг. и Ахалтекинской экспедиции он прибавил четырехтомный труд «Отчет генерал-адъютанта Куропаткина о войне с Японией», где пытался оправдаться от выдвинутых против него обвинений.

В ноябре 1906 г. приехавший в Шешурино флигель-адъютант императора князь А.П. Трубецкой известил А.Н. Куропаткина о разрешении проживать, где тот пожелает, и одновременно передал приглашение Николая II прибыть на прием в Зимний дворец. В декабре опальный генерал предстал перед императором. Их беседа длилась более часа. Алексей Николаевич проинформировал царя о недостатках в русской армии, выявленных войной. В конце аудиенции он попросил Николая II простить и себя, и армию за то, что «они в данный им срок не доставили России победы». Император снисходительно принял извинения. Опала была забыта, рассматривался вопрос о назначении Куропаткина на Кавказ, но оно так и не состоялось.

Проводя большую часть времени в своем имении, Алексей Николаевич активно занимался общественной деятельностью и научной работой. На свои средства открыл сельскохозяйственную школу, больницу и библиотеку. В 1910 г. А.Н. Куропаткин опубликовал новое трехтомное сочинение «Россия для русских. Задачи русской армии», в котором, наряду с историческими вопросами, анализировал современные проблемы России и русской армии, ее прошлое и будущее. В 1913 г. он издал свою последнюю работу - «Русско-китайский вопрос».

Несмотря на формальный отход от дел, А.Н. Куропаткин оставался желанным гостем во многих влиятельных домах Петербурга. В свою очередь в Шешурино его часто навещали бывшие сослуживцы и общественные деятели. Он постоянно находился в курсе дел армии и следил за внешней политикой страны. Как член Государственного совета Куропаткин напрямую направлял докладные записки многим министрам по вопросам, касающимся военного ведомства.

С началом Первой мировой войны Алексей Николаевич изъявил желание участвовать в ней и стал добиваться назначения в действующую армию. Но верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич отказывал ему в этой просьбе. Только в конце 1915 г., когда верховное командование принял на себя Николай II, желание 67-летнего генерала было удовлетворено, и он был назначен командиром Гренадерского корпуса. В начале 1916 г. А.Н. Куропаткин получил назначение командующим 5-й армией, а вскоре ему был доверен Северный фронт. Однако на полководческом поприще он вновь себя не проявил.

В июле 1916 г. в Средней Азии среди местных жителей вспыхнуло восстание, вызванное мобилизацией коренного населения, освобожденного от военной службы, на оборонительные работы в районе действующей армии. В связи с этим А.Н. Куропаткин назначается туркестанским генерал-губернатором, командующим войсками Туркестанского военного округа, а также войсковым наказным атаманом Семиреченского казачьего войска. Русский дипломат С.В. Чиркин так отзывался о его деятельности: «Назначение А.Н. Куропаткина главным начальником Туркестанского края нельзя было не признать крайне своевременным и удачным. Он был уже по прежней своей деятельности крайне популярен среди всех народностей, населяющих Туркестан. Он любил туземцев, был доступен для них и внимательно входил во все их нужды, зная хорошо их быт. Менее чем через два месяца по прибытии в Ташкент рядом легких мер при посредстве преданных ему влиятельных туземцев он добился не только того, что вызванное вышеуказанными распоряжениями брожение среди населения прекратилось, но даже своевременно без ропота формировались этапные тыловые рабочие отряды и отправлялись на фронт».

В Туркестане Куропаткина и застала Февральская революция 1917 г. Алексей Николаевич встретил ее с оптимизмом. Он записал в дневнике: «Чувствую себя помолодевшим и, ловя себя на радостном настроении, несколько смущаюсь: точно и неприлично генерал-адъютанту так радоваться революционному движению и перевороту». Как и большинство людей в России, Куропаткин понимал, что самодержавие изжило себя. «Но так плохо жилось всему русскому народу; до такой разрухи дошли правительственные слои, так стал непонятен и ненавистен государь, что взрыв стал неизбежен», - писал он. Тем временем Ташкентский совет решил арестовать царского генерал-губернатора, но по настоянию Временного правительства его вскоре отпустили и разрешили выехать в Петроград. Здесь Алексей Николаевич получил свое последнее назначение в военном ведомстве - в Александровский комитет о раненых. В окончательную отставку Алексей Николаевич был отправлен уже при советской власти - в январе 1918 г.

Уехав в родное Шешурино, Куропаткин занимается различной общественной работой. В сентябре 1918 г. его вновь арестовывают, но вскоре освобождают. С тех пор Алексей Николаевич почти безвыездно жил в деревне. В период Гражданской войны он отклонил предложение французского посла Ж. Нуланса эмигрировать на Запад, отказался и от участия в Белом движении. Бывший генерал был членом педагогического совета школы, консультировал сельскохозяйственную школу, организовал народный музей в городе Холме. Советская власть сохранила за ним родовой дом с богатой библиотекой.

Крушение государства, которому Куропаткин служил всю свою жизнь, жизненные неурядицы, порожденные бурным революционным временем, дополнились и глубокой личной драмой. Единственный сын Алексея Николаевича - Алексей (родившийся в 1892 г. от второй жены - Александры Михайловны Щербинской (Тимофеевой)), работавший в последние годы техническим руководителем на ряде военных заводов, был арестован в сентябре 1919 г. по делу антибольшевистского Национального центра. В том же году он был расстрелян.

Умер А.Н. Куропаткин 16 января 1925 г. в родовом имении Шешурино, оставив после себя большой архив, в том числе более 150 дневников, которые он вел около 50 лет. Летом 1964 г. ученики основанной им сельскохозяйственной школы поставили на его могиле мраморное надгробие с надписью «Куропаткин Алексей Николаевич. 1848-1925. Основатель сельскохозяйственной Наговской школы». Ниже высечены слова Куропаткина: «Высокая честь любить землю и научно уметь трудиться на ней».

Могила А.Н.Куропаткина в селе Наговье Тверской области

А.Н. Куропаткин прослужил в русской армии более 50 лет, участвовал во всех войнах, которые вела Россия в конце XIX - начале XX в., был четырежды ранен. Он оставил после себя большое военно-литературное наследие. Современники и потомки оценивали Куропаткина как значительную, но неоднозначную историческую фигуру. Указывая на явную несостоятельность Куропаткина-полководца, они отмечали его творческое мышление, административные и другие таланты и сетовали на неумелое использование государством его способностей.

Юлия Снегова,
научный сотрудник Научно-исследовательского института военной истории ВАГШ ВС РФ

Сын капитана корпуса топографов, из потомственных дворян Псковской губернии, православный. В 1858 г. поступил в 1-й кадетский корпус. 19.9.1864 после окончания корпуса поступил в 1-е военное Павловское училище юнкером. 5.6.1866 получил звание портупей-юнкера. 8.8.1866 окончил училище по 1-му разряду и произведен в подпоручики с назначением в 1-й Туркестанский стрелковый батальон. Участник Среднеазиатских походов русской армии. 16.8.1869 произведен в поручики за боевые отличия (со старшинством с 2.7.1868). 11.8.1870 произведен в штабс-капитаны. В 1871 г. поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. 1.4.1874 произведен в капитаны за успехи в науках. 5.4.1874 окончил академию по 1-му разряду, причислен к Генеральному штабу и назначен на службу в Туркестанский военный округ. С 1.6.1874 по 23.5.1875 находился в командировке в Германии и Франции и Алжире, участвовал в 1875 г. во французской военной экспедиции в Западную Сахару. 16.12.1875 назначен и.д. старшего адъютанта штаба Туркестанского военного округа. Участник Кокандского похода русских войск. 21.1.1876 переведен в Генеральный штаб штабс-капитаном с назначением состоять для поручений при штабе Туркестанского военного округа. 4.4.1876 произведен в капитаны. 12.4.1876 назначен начальником посольства в Кашгарию, по пути в был ранен в стычке с кара-киргизами. 10.2.1877 отчислен от должности с прикомандированием к Главному штабу. Участник русско-турецкой войны 1877-1878 гг. 2.7.1877 назначен на обер-офицерскую должность по особым поручениям при главнокомандующем Действующей армией. Контужен в боях под Плевной. 13.9.1877 назначен и. д. начальника штаба 16-й пехотной дивизии. 6.11.1877 произведен в подполковники за боевые отличия. 6.12.1877 утвержден в должности. 10.7.1878 произведен в полковники за боевые отличия. 6.9.1878 назначен заведующим Азиатской частью Главного штаба. 30.9.1878 назначен адъюнкт-профессором военной статистики Николаевской академии Генерального штаба с оставлением в должности. 14.8.1879 назначен командующим Туркестанской стрелковой бригадой. Участвовал в Кульджинском походе русских войск и в Ахал-Текинской экспедиции. С 17.10.1880 по 24.4.1881 начальник Туркестанского отряда. 29.1.1882 произведен в генерал-майоры за боевые отличия с утверждением начальником Туркестанской стрелковой бригады. 16.3.1883 назначен в число четырех генералов, положенных по штату при Главном штабе. 27.3.1890 произведен в генерал-лейтенанты с назначением начальником Закаспийской области и командующим в войсками Закаспийской области. 1.1.1898 назначен управляющим Военным министерством. 1.7.1898 назначен военным министром. По должности главы Военного министерства участвовал с 1.1.1898 по 7.2.1904 в заседаниях Государственного совета. 1.1.1901 произведен в генералы от инфантерии (со старшинством с 6.12.1900). 14.4.1902 назначен генерал-адъютантом его императорского величества с оставлением в должности. Участник русско-японской войны 1904-1905 гг. 7.2.1904 назначен командующим Маньчжурской армией с отчислением от должности военного министра. 13.10.1904 назначен главнокомандующим всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, действующими против Японии. 3.3.1905 уволен от должности главнокомандующего. 8.3.1905 назначен командующим 1-й Маньчжурской армией. 3.6.1906 уволен от должности командующего 1-й Маньчжурской армией с оставлением генерал-адъютантом. В 1906-1915 фактически находился не у дел, продолжая формально числиться на действительной службе. Участник Первой мировой войны. 12.9.1915 назначен командиром Гренадерского корпуса. 6.2.1916 назначен главнокомандующим армиями Северного фронта. 22.7.1916 назначен Туркестанским генерал-губернатором, командующим войсками Туркестанского военного округа и войсковым наказным атаманом Семиреченского казачьего войска. Принял решительные действия по подавлению беспорядков с Средней Азии в 1916 г., поводом к которому послужил указ о мобилизации местного «инородческого» населения на военно-тыловые работы. В начале марта 1917 г. был фактически отстранен от должности. 31.3.1917 помещен под домашний арест. В апреле 1917 г. выехал в Петроград. 5.6.1917 уволен от должности генерал-губернатора и назначен членом Александровского комитета о раненых. Жил в своем бывшем имении с. Шешурино Холмского уезда Тверской губернии. В 1918 г. подвергался аресту. С 1918 г. один из организаторов и научный консультант народного музея в г. Холм Псковской губернии. В 1918-1919 гг. отверг все предложения эмигрировать и присоединиться к Белому движению. С 1920 г. член совета и преподаватель средней школы в с. Лебедево Холмского уезда. В 1920-1921 - консультант Псковско-Холмского отдела народного образования Псковской губернии. В 1921 г. числился в РККА, должностей не занимал. к 12.4.1921. Преподавал в основанной им в 1908 г. Наговской сельскохозяйственной школе. Заведовал Наговской волостной библиотекой. Скончался в с. Шешурино от гриппа. Информация о его убийстве грабителями недостоверна и впервые появилась в предисловии М.Н. Покровского к публикации отрывков из дневников Куропаткина в «Красном архиве», вышедшей в 1922, то есть еще при жизни Куропаткина. Погребен на кладбище в с. Шешурино (ныне Торопецкого района Тверской области). В 1964 г. на собранные местными жителями средства на его могиле было установлен памятник с надписью «Алексей Николаевич Куропаткин. Основатель сельскохозяйственной Наговской школы». Имя присвоено Шешуринскому сельскому филиалу Торопецкой центральной библиотеки Тверской области. Почетный член академий: Николаевской Генерального штаба (Императорской Николаевской военной) (с 23.10.1898), Императорской Военно-медицинской (с 12.11.1898), Николаевской инженерной (с 21.12.1898), Михайловской артиллерийской (с 1.3.1899) и Александровской военно-юридической (с 23.6.1901). Автор большого количества статей, а также нескольких книг. Оставил воспоминания «70 лет моей жизни» и дневники, хранящиеся в РГВИА, отдельные отрывки из которых опубликованы.

Жена (1-я): дочь отставного майора Кларе Эмилии Цецилии (урожденная фон Прюссинг). Брак расторгнут 2.5.1890. Жена (2-я): бракоразведенная жена камергера и действительного статского советника Александра Михайловна (урожденная Тимофеева, в 1-м браке Щербинская). Дети (от 2-го брака): Алексей (29.2.1892-1919), расстрелян ЧК.

В феврале 1904-го Куропаткин, теперь уже генерал-адъютант, ознакомил Николая II со своим планом ведения кампании. Он считал, что на первой стадии войны нужно придерживаться оборонительной стратегии, отступая на север и благодаря свежим подкреплениям постепенно набирая силы, и начать решительное наступление лишь тогда, когда русские войска будут располагать для этого всеми необходимыми ресурсами.

Куропаткин был назначен командующим Маньчжурской армией и отправлен на Дальний Восток.

«Публика любила Куропаткина. На всех попутных железнодорожных станциях его встречали цветы и аплодисменты», – пишет историк А. И. Уткин. Но генерал знал, как быстро восторг может смениться хулой, когда выяснится, что он не настроен на «маленькую победоносную войну», которой жаждало общество.

В быстрой победе была уверена и практически вся военная верхушка, кроме самого Куропаткина. Не сомневался в близком триумфе и главнокомандующий русскими силами в Порт-Артуре и Маньчжурии и наместник на Дальнем Востоке адмирал Е. И. Алексеев.

Между тем хотя общей численностью русские армия и флот намного превосходили Вооруженные силы Японии, на момент начала войны контингент российских боевых сил на Дальнем Востоке составлял не более 150 тысяч человек. Японская же армия после мобилизации насчитывала около 850 00 бойцов, к тому же была куда лучше оснащена.

Переброска подкреплений к русским войскам могла происходить лишь очень медленно: Транссибирская магистраль пропускала всего несколько поездов в сутки, и чтобы доставить один армейский корпус, требовалось не меньше месяца.

Эти обстоятельства сами по себе послужили одной из причин поражения России в Русско-японской войне. Другой причиной стало отсутствие единой точки зрения и согласованности среди командования. Не раз случалось так, что когда Куропаткин решал отступить, Алексеев, смещенный с поста главнокомандующего в октябре 1904-го, но остававшийся наместником до лета 1905-го, или кто-нибудь из ретивых подчиненных приказывал атаковать. Это приводило к замешательству, которым не мог не воспользоваться противник.

Скорее всего, Куропаткин оценивал ситуацию более здраво, чем его нетерпеливые коллеги. Но, попав в условия, отличные от тех, в которых ему приходилось сражаться прежде, он часто не мог сориентироваться и проявить должную гибкость – иными словами, оказался плохим тактиком. Поэтому осуществить свой тщательно продуманный стратегический план ему не удалось.

Так, лично командуя четырьмя важнейшими для всей кампании битвами – при Ляояне, на реке Шахэ, возле Сандепу и под Мукденом – в первых трех случаях он отдал своим частям приказ к отступлению, когда, как считают историки, объективно исход боя еще не был решен.

Операция под Мукденом провалилась из-за разобщения русских сил: пока одни части отступали, чтобы перегруппировать силы, другие были загнаны японцами в узкий огневой коридор.

После Мукдена Куропаткин был, в свою очередь, смещен с поста, но русским войскам это не принесло удачи.

Капитуляция России была вызвана в числе прочего и внутренней неспокойной обстановкой в стране: в 1905 году в империи росли народные недовольства. В этой ситуации плохой мир казался предпочтительнее хорошей войны, а Куропаткин идеально подходил на роль козла отпущения.

Куропаткин Алексей Николаевич (17.03.1848-16.01.1925) - генерал от инфантерии (1901), генерал-адъютант (1902), почетный член академий: Императорской Николаевской военной, Михайловской артиллерийской, Александровской военно-юридической и Императорской военно-медицинской; почетный старик и почетный казак многих станиц казачьих войск: Семиреченского, Сибирского, Оренбургского, Донского, Амурского и Терского; почетный гражданин города Плевны. Кавалер всех российских орденов - до Св. Александра Невского, с бриллиантовыми знаками включительно, в том числе Св. Георгия 3-й и 4-й степеней и многих высоких иностранных наград. Родился в Холмском уезде Псковской губернии (ныне Торопецкий р-н Тверской обл.) в дворянской семье - его отец был отставной капитан. Воспитывался в 1-м кадетском корпусе, затем поступил в Павловское военное училище, которое окончил в 1866 году с производством в подпоручики. В 1866-1871 годах служил в Туркестане, участвовал в завоевании Средней Азии. За отличие при штурме Самарканда и в других сражениях награжден орденами Св. Станислава и Св. Анны 3-й степени с мечом и бантом и произведен в чин поручика. В 1869 году назначен ротным командиром, а в 1870-м за отличия по службе произведен в штабс-капитаны.

В 1871-м поступил в Николаевскую академию генерального штаба, которую окончил в 1874 году первым, получив научную командировку в Германию, Францию и Алжир. Находясь в Алжире, принял участие в экспедиции французских войск в Большую Сахару и за отличия награжден кавалерским крестом ордена Почетного легиона. В 1875-1877 годах снова служил в Туркестане, участвовал в Кокандском походе, при взятии Уч-Кургана во главе небольшого отряда ворвался в укрепление противника, за что награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

Во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов - офицер для поручений при штабе действующей армии, а затем начальник штаба 16-й пехотной дивизии, где стал ближайшим помощником М. Д. Скобелева. Отличился в сражениях под Ловчей, Плевной и при переходе через Балканы. В бою под Плевной получил сильную контузию, его посчитали убитым. Газета «Московские ведомости» в № 220 даже опубликовала некролог. В ноябре 1877 года А. Н. Куропаткин был произведен в подполковники. За боевые отличия в эту кампанию его наградили орденами Св. Станислава и Св. Анны 2-й степени, Св. Владимира 3-й степени с мечом и следующим чином полковника, а также золотой саблей с надписью: «За храбрость».

В 1879-1883 годах он снова служил в Туркестане, где, участвуя во 2-й Архангельской экспедиции, являлся одним из ближайших помощников ее руководителя генерала М. Д. Скобелева. В январе 1882 года за отличия в боевых действиях против текинцев 34-летнего А. Н. Куропаткина произвели в генерал-майоры с утверждением в должности начальника Туркестанской стрелковой бригады.

В 1883-1890 год служил при Главном штабе. В 1886 году был отмечен царем Александром III за «особые труды» по разработке проектов «Об особых правах и преимуществах гражданской службы в отдельных краях Империи» и «Об устройстве управления в Туркестанском крае». В 1888 году успешно командовал сводной дивизией в лагерном сборе Одесского военного округа и в Варшавском округе - отрядом войск во время маневров. В марте 1890 года произведен в генерал-лейтенанты.

В 1890- 1897 годах Алексей Николаевич являлся начальником Закаспийской области. За время его управления этот пустынный край, не имевший ни дорог, ни городов, со слабыми зачатками промышленности, с полудиким кочевым населением, промышлявшим более всего грабежом и разбоем, стал более благоустроенным, здесь успешно развивалось земледелие, торговля и промышленность, появились крупные селения и города. Возникли школы, проведена реформа судебной части, привлечены многочисленные переселенцы из внутренних губерний. В 1895 году Куропаткин был послан во главе чрезвычайного посольства в Тегеран для сообщения персидскому шаху о вступлении на престол Николая II.

С января 1898-го до февраля 1904 года Куропаткин возглавлял военное министерство. Со второй половины XIX века русская армия значительно отстала в боевой готовности от армий европейских стран. Переустройство армии, начатое еще Д. А. Милютиным, требовало колоссальных денежных средств, выделить которые в короткий срок не представлялось возможности из-за проводимых одновременно широких неотложных реформ всего государственного строя страны. Ко времени, когда Куропаткин стал военным министром, Россия по росту затрат на оборону государства шла впереди других держав. Однако и эти значительные ассигнования являлись далеко не достаточными для устранения долголетней запущенности русской армии, тем более что и соседние государства продолжали непрестанно развивать свои вооруженные силы.

При отпуске кредитов военному ведомству незадолго до Куропаткина начал применяться так называемый предельный бюджет, по которому средства на расходы военного ведомства не отпускались ежегодно, но распределялись по смете на 5 лет. Последняя в своем окончательном виде неизбежно урезывалась по финансовым соображениям. Так, на пятилетие (1899-1903) сверхсметный расход на наиболее неотложные мероприятия исчислялся предшественником Куропаткина генералом Ванновским в 455 млн рублей, а было отпущено всего 160 млн рублей.

Став военным министром, Куропаткин нашел много начатых и незаконченных мероприятий, а также новых, вполне подготовленных, но не проведенных из-за недостатка средств. Таким образом, собственно по военной части имелась масса ценного материала, достаточного для составления плана дальнейшей деятельности военного министра. С другой стороны, общей политической программы для согласования с ней деятельности военного министерства не существовало; напротив, между военным министром и его коллегами по другим ведомствам имелись существенные разногласия во взглядах на очередные задачи военного ведомства. Общности программ военного и морского министерств также не было.

При таком положении Куропаткин решил при постановке задач для дальнейшей работы министерства опереться на исторические исследования деятельности русских вооруженных сил в XVIII и XIX веках, определив, как выводы из этого исследования, задачи русской армии в XX столетии. Сделанные таким образом выводы легли в основание составленного в министерстве плана мероприятий по дальнейшему усилению армии в 1899-1903 годах. Ввиду недостаточного ассигнования на сверхсметные расходы этого пятилетия (всего 160 млн рублей) военное министерство должно было проявить особую осторожность при удовлетворении многочисленных нужд армии, и поэтому естественно, что удовлетворение многих потребностей первостепенной важности не могло подвигаться с желаемой быстротой.

Военный министр Куропаткин был убежденным сторонником системы своих предшественников, ставя на первый план скорейшее усиление нашего военного положения на западной границе. Однако до этого генерал Ванновский не мог не считаться с новой обстановкой, сложившейся на Дальнем Востоке после Японско-китайской войны (1894-1895), последствием чего явилось усиление военного положения России на дальневосточной окраине. Усиление это вошло и в план мероприятий на 1899-1903 годы.

В Европейской России увеличение армии ограничилось завершением начатой Ванновским организации резервных войск. А военное министерство при Куропаткине занялось улучшением личного состава и быта армии, увеличением ее мобилизационной готовности, переустройством некоторых органов управления, развитием материальной части в пределах отпущенных на это средств.

Главные мероприятия, проведенные Куропаткиным, сводились к следующему. Были поставлены задачи улучшения командного состава армии, а также условий его службы и быта: значительно увеличено денежное содержание строевым офицерам, возросли квартирные оклады; улучшена работа офицерских собраний и экономических обществ; приняты меры к омоложению армии установлением пределов возраста для строевых офицеров и для кандидатов на высшие должности; введены новые правила чинопроизводства, что внесло большую справедливость и равномерность прохождения службы; значительно расширены права офицеров на отпуска. Для поднятия общего уровня образования офицерского корпуса двухлетний курс юнкерского училища был преобразован в трехлетний; открыто 7 новых кадетских корпусов; учреждены курсы для подготовки офицеров-воспитателей для кадетских корпусов; переработано положение об Академии генерального штаба с обращением ее в специальную Школу офицеров генерального штаба (прежде она занималась комплектованием офицеров генерального штаба и выполняла роль военного университета), внесены изменения в ее программу; переработан штат академии и возведены новые здания. Увеличены сроки прикомандирования офицеров генерального штаба к строевым частям. В общем все меры по улучшению укомплектования и быта офицерского состава поглотили более половины всей 160-миллионной прибавки к пятилетнему бюджету.