Власть тьмы толстой. Власть тьмы, или «Коготок увяз, всей птичке пропасть
Лев Николаевич Толстой
Власть тьмы, или «Коготок увяз, всей птичке пропасть»
драма в пяти действиях
А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.
Если же правый глаз соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
Действие первое
Лица первого действия
Петр – мужик богатый, 42-х лет, женат 2-м браком, болезненный.
Анисья – его жена, 32-х лет, щеголиха.
Акулина – дочь Петра от первого брака, 16-ти лет, крепка на ухо, дурковатая.
Анютка – вторая дочь, 10-ти лет.
Никита – их работник, 25-ти лет, щеголь.
Аким – отец Никиты, 50-ти лет, мужик невзрачный, богобоязненный.
Матрена – его жена, 50-ти лет.
Марина – девка-сирота, 22-х лет.
Действие происходит осенью в большом селе. Сцена представляет просторную избу Петра. Петр сидит на лавке, чинит хомут, Анисья и Акулина прядут.
Явление первое
Петр, Анисья и Акулина. Последние поют в два голоса.
Петр (выглядывает из окна ). Опять лошади ушли. Того и гляди, жеребенка убьют. Микита, а Микита! Оглох! (Прислушивается. На баб: ) Будет вам, не слыхать ничего.
Петр (качая головой ). Уж эти работники! Был бы здоров, ни в жисть бы не стал держать. Один грех с ними... (Встает и опять садится. ) Микит!.. Не докличешься. Подите, что ль, кто из вас. Акуль, поди загони.
Акулина . Лошадей-то?
Петр. А то чего ж?
Акулина . Сейчас. (Уходит. )
Явление второе
Петр и Анисья.
Петр. Да и лодырь малый, нехозяйственный. Коли повернется, коли что.
Анисья . Сам-то ты больно шустер, с печи да на лавку. Только с людей взыскивать.
Петр. С вас не взыскивать, так в год дома не найдешь. Эх, народ!
Анисья . Десять делов в руки сунешь, да и ругаешься. На печи лежа приказывать легко.
Петр (вздыхая ). Эх, кабы не хворь эта привязалась, и дня бы не стал держать.
Бахарить – вот это его дело. Право, не стал бы держать.
Анисья (передразнивая ). Не стану держать. Ты бы сам поворочал, тогда бы говорил.
Явление третье
Те же и Акулина.
Акулина (входит ). Насилу загнала. Всё чалый...
Петр. Микита-то где ж?
Акулина . Микита-то? На улице стоит.
Петр. Чего ж он стоит?
Акулина . Чего стоит-то? Стоит за углом, калякает.
Петр. Не добьешься от нее толков. Да с кем калякает-то?
Акулина (не расслышав ). Чего?
Петр махает на Акулину рукой; она садится за пряжу.
Явление четвертое
Те же и Анютка.
Анютка (вбегает. К матери ). К Микитке отец с матерью пришли. Домой берут жить, однова дыхнуть.
Анисья . Врешь?
Анютка . Пра! сейчас умереть! (Смеется. ) Я мимо иду, Микита и говорит: прощай, говорит, теперь, Анна Петровна. Приходи ужо ко мне на свадьбу гулять. Я, говорит, ухожу от вас. Смеется сам.
Анисья (к мужу ). Не больно тобою нуждаются. Вон он и сам сходить собрался... «Сгоню!», говорит...
Петр. И пущай идет; разве других не найду?
Анисья . А деньги-то зададены?..
Анютка подходит к двери, слушает, что говорят, и уходит.
Явление пятое
Анисья, Петр и Акулина.
Петр (хмурится ). Деньги, коли что, летом отслужит.
Анисья . Да ты рад отпустить, – тебе с хлеба долой. Да зиму-то я одна и ворочай, как мерин какой. Девка-то не больно охоча работать, а ты на печи лежать будешь. Знаю я тебя.
Петр. Да что, ничего не слыхамши, попусту язык трепать.
Анисья . Полон двор скотины. Не продал корову-то и овец всех на зиму пустил, корму и воды не наготовишься, – а работника отпустить хочешь. Да не стану я мужицкую работу работать! Лягу, вот как ты же, на печь – пропадай все; как хочешь, так и делай.
Петр (к Акулине ). Иди за кормом-то, что ли, – пора.
Акулина . За кормом? Ну, что ж. (Надевает кафтан и берет веревку. )
Анисья . Не буду я тебе работать. Буде уж, не стану. Работай сам.
Петр. Да буде. Чего взбеленилась? Ровно овца круговая.
Анисья . Сам ты кобель бешеный! Ни работы от тебя, ни радости. Только поедом ешь. Кобель потрясучий, право.
Петр (плюет и одевается ). Тьфу ты! Прости, господи! Пойти узнать толком. (Выходит. )
Анисья (вдогонку ). Гнилой черт, носастый!
Явление шестое ). Что, братец ты мой, беда. Приехал родитель, снимать хочет, – домой идти велит. Окончательно, говорит, женим тебя, и живи дома.
Анисья . Что же, женись. Мне-то что?
Никита . Вот так – так. Я рассчитываю, как получше дело обсудить, а она вон как: жениться велит. Что ж так? (Подмигивает. ) Аль забыла?..
Анисья . И женись, очень нужно...
Никита . Да ты что фыркаешь-то? Вишь ты, и погладиться не дается... Да ты чего?.
Анисья . А того, что бросить хочешь... А хочешь бросить, так и я не нуждаюсь. Вот тебе и сказ!
Никита . Да буде, Анисья. Разве я тебя забыть хочу? Ни в жисть. Окончательно тебя, значит, не брошу. А я так рассчитываю: что и женят, так к тебе же назад приду; только бы домой не брал.
Лев Николаевич Толстой
Власть тьмы, или «Коготок увяз, всей птичке пропасть»
драма в пяти действиях
А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.
Если же правый глаз соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
Действие первое
Лица первого действия
Петр – мужик богатый, 42-х лет, женат 2-м браком, болезненный.
Анисья – его жена, 32-х лет, щеголиха.
Акулина – дочь Петра от первого брака, 16-ти лет, крепка на ухо, дурковатая.
Анютка – вторая дочь, 10-ти лет.
Никита – их работник, 25-ти лет, щеголь.
Аким – отец Никиты, 50-ти лет, мужик невзрачный, богобоязненный.
Матрена – его жена, 50-ти лет.
Марина – девка-сирота, 22-х лет.
Действие происходит осенью в большом селе. Сцена представляет просторную избу Петра. Петр сидит на лавке, чинит хомут, Анисья и Акулина прядут.
Явление первое
Петр, Анисья и Акулина. Последние поют в два голоса.
Петр (выглядывает из окна ). Опять лошади ушли. Того и гляди, жеребенка убьют. Микита, а Микита! Оглох! (Прислушивается. На баб: ) Будет вам, не слыхать ничего.
Петр (качая головой ). Уж эти работники! Был бы здоров, ни в жисть бы не стал держать. Один грех с ними... (Встает и опять садится. ) Микит!.. Не докличешься. Подите, что ль, кто из вас. Акуль, поди загони.
Акулина . Лошадей-то?
Петр. А то чего ж?
Акулина . Сейчас. (Уходит. )
Явление второе
Петр и Анисья.
Петр. Да и лодырь малый, нехозяйственный. Коли повернется, коли что.
Анисья . Сам-то ты больно шустер, с печи да на лавку. Только с людей взыскивать.
Петр. С вас не взыскивать, так в год дома не найдешь. Эх, народ!
Анисья . Десять делов в руки сунешь, да и ругаешься. На печи лежа приказывать легко.
Петр (вздыхая ). Эх, кабы не хворь эта привязалась, и дня бы не стал держать.
Бахарить – вот это его дело. Право, не стал бы держать.
Анисья (передразнивая ). Не стану держать. Ты бы сам поворочал, тогда бы говорил.
Явление третье
Те же и Акулина.
Акулина (входит ). Насилу загнала. Всё чалый...
Петр. Микита-то где ж?
Акулина . Микита-то? На улице стоит.
Петр. Чего ж он стоит?
Акулина . Чего стоит-то? Стоит за углом, калякает.
Петр. Не добьешься от нее толков. Да с кем калякает-то?
Акулина (не расслышав ). Чего?
Петр махает на Акулину рукой; она садится за пряжу.
Явление четвертое
Те же и Анютка.
Анютка (вбегает. К матери ). К Микитке отец с матерью пришли. Домой берут жить, однова дыхнуть.
Анисья . Врешь?
Анютка . Пра! сейчас умереть! (Смеется. ) Я мимо иду, Микита и говорит: прощай, говорит, теперь, Анна Петровна. Приходи ужо ко мне на свадьбу гулять. Я, говорит, ухожу от вас. Смеется сам.
Анисья (к мужу ). Не больно тобою нуждаются. Вон он и сам сходить собрался... «Сгоню!», говорит...
Петр. И пущай идет; разве других не найду?
Анисья . А деньги-то зададены?..
Анютка подходит к двери, слушает, что говорят, и уходит.
Явление пятое
Анисья, Петр и Акулина.
Петр (хмурится ). Деньги, коли что, летом отслужит.
Анисья . Да ты рад отпустить, – тебе с хлеба долой. Да зиму-то я одна и ворочай, как мерин какой. Девка-то не больно охоча работать, а ты на печи лежать будешь. Знаю я тебя.
Петр. Да что, ничего не слыхамши, попусту язык трепать.
Анисья . Полон двор скотины. Не продал корову-то и овец всех на зиму пустил, корму и воды не наготовишься, – а работника отпустить хочешь. Да не стану я мужицкую работу работать! Лягу, вот как ты же, на печь – пропадай все; как хочешь, так и делай.
Петр (к Акулине ). Иди за кормом-то, что ли, – пора.
Акулина . За кормом? Ну, что ж. (Надевает кафтан и берет веревку. )
Анисья . Не буду я тебе работать. Буде уж, не стану. Работай сам.
Петр. Да буде. Чего взбеленилась? Ровно овца круговая.
Анисья . Сам ты кобель бешеный! Ни работы от тебя, ни радости. Только поедом ешь. Кобель потрясучий, право.
Петр (плюет и одевается ). Тьфу ты! Прости, господи! Пойти узнать толком. (Выходит. )
Анисья (вдогонку ). Гнилой черт, носастый!
Явление шестое
Анисья и Акулина.
Акулина . Ты за что батю ругаешь?
Анисья . Ну тебя, дура. Молчи.
Акулина (подходит к двери ). Знаю, чего ругаешь. Сама дура, пес ты. Не боюсь я тебя.
Анисья . Ты чего? (Вскакивает и ищет, чем бы ударить. ) Мотри, я тебя рогачом.
Акулина (отворив дверь ). Пес ты, дьявол, вот ты кто! Дьявол, пес, пес, дьявол! (Убегает. )
Явление седьмое
Анисья одна.
Анисья (задумывается ). На свадьбу, говорит, приходи. Это что ж они вздумали? женить? Мотри, Микитка: коли это твои умыслы, я то сделаю... Нельзя мне без него жить. Не пущу я его.
Явление восьмое
Анисья и Никита.
Никита (входит, оглядываясь. Видя, что Анисья одна, быстро подходит к ней. Шепотом ). Что, братец ты мой, беда. Приехал родитель, снимать хочет, – домой идти велит. Окончательно, говорит, женим тебя, и живи дома.
Анисья . Что же, женись. Мне-то что?
Никита . Вот так – так. Я рассчитываю, как получше дело обсудить, а она вон как: жениться велит. Что ж так? (Подмигивает. ) Аль забыла?..
Анисья . И женись, очень нужно...
Никита . Да ты что фыркаешь-то? Вишь ты, и погладиться не дается... Да ты чего?.
Анисья . А того, что бросить хочешь... А хочешь бросить, так и я не нуждаюсь. Вот тебе и сказ!
Никита . Да буде, Анисья. Разве я тебя забыть хочу? Ни в жисть. Окончательно тебя, значит, не брошу. А я так рассчитываю: что и женят, так к тебе же назад приду; только бы домой не брал.
Анисья . Очень ты мне нужен женатый-то.
Никита . Да как же, братец ты мой, – из отцовской воли опять-таки невозможно никак.
А пафоса-то сколько! - Бизон ещё раз осмотрел гранитный памятник, кованую ограду, горы венков, цветов и просто сплюнул в сторону.
Булатов только кивнул, избегая даже смотреть бывшему товарищу в глаза. Год назад Маргарита Кошкина покинула отряд специального назначения "Тайфун".
Просто так вышло... Они спасли парочку дайверов, известного олигарха с супругой и молодой, нахальный нувориш просто запал на столь необычную женщину. Пробил наградной кортик, пригласил на свидание. Он был бы не первым и не последним, скольких весьма перспективных кавалеров Маргарита уже отправила в долгое путешествие или в нокаут, но совпали обстоятельства. На праздновании появился Шальной, не слишком лестно высказался по этому поводу Булатов, слишком близко к сердцу приняла всё Багира. А тут очередной звонок. И собеседник ласковый, понимающий.
Они встречались чуть меньше месяца, когда обычно такая умная и самостоятельная Кошкина приняла окончательное решение и подала рапорт. Каждая женщина имеет право на счастье, Рита, как и миллиарды несчастных до неё тоже поверила в байки про скорый развод с женой. А средства Кольцова позволяли роскошно содержать и десяток любовниц.
Двое мужчин смотрелись на элитном кладбище неуместно, будто зашедшие побираться бомжи, особенно усугубляли впечатление потрёпанная камуфляжка Ивана и трёхдневная щетина Бори. Тарасов ныне подвизался сторожем на двух автостоянках с графиком сутки через трое на каждой, Булатов матросом на небольшом рыболовецком судне. Полгода назад отряд "Тайфун" прекратил своё существование и без трибунала обошлось только чудом и заступничеством Соловьёва.
Бизон просто не выдержал. Задолбался приходить на пустую, голую, неуютную базу, слушать короткие гудки в трубке, набирая номер Багиры, созерцать перекошенную физиономию командира. Он и высказал всё, что думал о командире, его бесконечных бабах, трусости, неспособности признать очевидное. Иван и сам полгода думал про себя так же, именно поэтому взбеленился от справедливых слов. Драка вполне могла остаться просто между товарищами, если бы в недобрый час не заглянул куда не надо въедливый особист. Именно он получил черепно-мозговую травму, перелом ноги и формальные основания для долгого разбирательства.
Месяц назад на Маргариту Кошкину завели уголовное дело. Кольцов и его так и не ставшая бывшей супруга просто использовали женщину для прикрытия своих незаконных операций, а ослеплённая любовью Рита этого не замечала. Она вполне могла бы пережить этот удар, приземлиться на лапы и задействовав немалые связи надёжно утопить даже олигарха, но не стала. Не смогла, ещё одно предательство лишило сил и воли к жизни.
Неделю назад Маргариту Степановну Кошкину нашли мёртвой в собственной квартире. Официальной причиной смерти назвали остановку сердца, но Булатов, не растерявший ещё остатков обаяния и легко разговоривший женщину-патологоанатома знал, что на самом деле из этого сердца извлекли две пули. А ещё разомлевшая от ласки и алкоголя дама поведала, что пули эти очень нестандартные, от малокалиберного дамского револьвера начала века и есть такой у супруги Кольцова. А сама она, бывшая школьная подружка именитой нынче дамы уже не в первый раз за соответствующую мзду даёт "правильные" заключения. Вот домик в пригороде Парижа ей хочется.
Проснуться даме было не суждено, остановка сердца бывает не только пулевой, а профессионалам вовсе не нужны подкупленные специалисты чтобы устроить "смерть от естественных причин". Судьбой накопленных на домик денег Булатов не интересовался.
Маргариту похоронили три дня назад. Ни Булатов, ни Тарасов на похороны не явились, они поминали свою Багиру отдельно, на бывшей базе несуществующего уже отряда "Тайфун". И теперь зашли на кладбище только потому, что начать путь отсюда показалось правильным. Они не мыслили себя по отдельности, только тройкой, единым организмом, который сейчас весь лежал в этой пафосной могиле, на которой слишком быстро установили памятник. Будто боялись, что лежащий внутри может встать. И правильно... Иногда даже мёртвые покидают свои могилы. Не ради мести, ради справедливости.
Супругам Кольцовым оставалось жить четыре часа.
Аверченко А. Т. Собрание сочинений: В 13 т. Т. 7. Чёртова дюжина М.: Изд-во "Дмитрий Сечин", 2013.
КОГОТОК УВЯЗ -- ВСЕЙ ПТИЧКЕ ПРОПАСТЬ
(Сконцентрированная драма)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Смиренномудров, помещик средних лет с добродушным и веселым лицом, одет прилично, скромный, непьющий.
Хозяин, человек болезненной наружности, хрупкий.
Хозяйка дома, жена его.
Горничная.
Кухарка.
Гость
Гостья
Гость
Гостья
Гость
Гостья и т.д.
сообразно с количеством артистов в труппе.
Перед началом пьесы выходит режиссер во фраке и обращается к публике.
Режиссер. Многоуважаемые господа зрители... Имею честь предупредить дам и вообще слабонервных людей, что драма "Коготок увяз -- всей птичке пропасть" носит такой тяжелый, потрясающий характер, что едва ли лица с расшатанными больными нервами смогут ее смотреть без тех нежелательных эксцессов, которые вызывают все вообще драмы типа Гран-Гиньоль... Сконцентрированный характер безысходного ужаса, которым проникнута вся пьеса "Коготок увяз -- всей птичке пропасть", обязывает нас сделать предупреждение: пусть нервные люди покинут зал на все время представления этой тяжелой, потрясающей драмы...
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Смиренномудров (показывается в дверях гостиной). В комнате никого нет. Ну-с... Давненько я тут не был. Из именья-то приезжать мне трудно, лошадок не хочется беспокоить, да и кучер, бедняжка, устает преизрядно от этих поездок. С другой стороны, думаешь: не вовремя приехал, хозяев обеспокоил... Да и прислуга их тоже, вероятно, затрудняется такими визитами: пальто снять нужно, то да се... А радости-то она, прислуга, видит какие в своей горемычной жизни? Никаких... (Шагает по гостиной, подходит к окну.) Ба... Что это? Бумага от мух... Боже, какая жестокость... Эти люди прямо-таки хуже всяких зверей. (Н а клоняется к липкой бумаге.) Что ты, бедненькая? Что ты жужжишь? Лапки завязила, моя крошка, и не можешь отклеиться. (Утирает слезы.) Бедное, несчастное существо... Дай я помогу тебе... (Говорит ласково, как с ребенком.) Ну, ну, не будем нетерпеливы, а то повредим лапку и нам будет больно. Вот так... А теперь, моя милая мушка, я перенесу тебя на стол и положу на бумагу, пока ты обсохнешь и отойдешь от пережитого потрясения. А тогда можешь себе и полетать... понаслаждаться жизнью. Вот. Пойдем сюда, мушиная твоя душа. (Несет бережно муху на ладони, оглядывается.) Что же это не видно дорогого хозяина? Мне так хочется прижать его к своей груди... (Кладет муху на стол.) Вот ты здесь полежи, а я пойду посмотрю, не влопался ли еще твой товарищ. Эх, сколько обиды и горести на свете... Видел сейчас птичку, мальчишка крыло ей перешиб. До чего было мне жаль бедняжку... Смотрит этак глазом жалобно и тихо-тихо пищит: "Пи-и... пи-и".
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Входит хозяин дома, худой, болезненный; Смиренномудров радостно расста в ляет руки и кричит.
Смиренномудров. А, Иван Прокофьич... Неизмеримо рад видеть тебя... Позволь крепко прижать тебя к своему сердцу... (Обнимает хозяина дома и крепко прижимает его к груди.)
Хозяин, застонав, опускает набок голову и виснет на его руках.
Здравствуй, Ваня. Да что ты будто на ногах не стоишь? Хе-хе... Выпил лишнее, что ли?.. (Всматривается в его лицо и бледнеет.) Что это... Не дышит... И изо рта кровь... Боже, что с ним! Неужели... Да нет... Не может быть... Неужели я его задушил в своих объятиях. Боже, какой ужас... (Кладет хозяина на пол и слушает его сердце.) Сомнений нет... Он не дышит, и около него лужа крови... О, проклятие, я раздавил своего друга. (Стоит в оцепенении над тр у пом, безумный взгляд, ломает руки, дрожит, озирается.) Боже мой, Боже мой... (Тихо рыдает.) Две христианские душеньки загублено... Еще невинного мученика Господь, может быть, примет в лоно свое... А я, грешный... Что мне. делать с собой? Пойти разве упасть перед народом на колени и повиниться. "Простите, люди добрые. Не хотел я души невинной губить, наоборот, ласку хотел показать, прижал его, любя, к своей груди..." Да не поверит ведь никто. Схватят меня, закуют в кандалы и судить будут... Скажут: ты убийца, ты зверь, ты Иуда-предатель... Тебе понадобилась невинная кровь друга твоего. Что делать... Что делать? (Дико озирается.) Где выход? Где спасение? Что это? (С расширенными от ужаса глазами прикладывает палец к губам.) Что я слышу? Шаги? Сюда идут? Неужели погибать? Нет, нет... Может, все обойдется. Я спрячу концы в воду... "Убегу, как-нибудь скроюсь... Тсс... Шаги ближе...
Смиренномудров берет труп, тащит его к окну, усаживает на подоконник и закрывает портьерой. Полминуты стоит в раздумье, глядя на кровавую лужу на полу. Хватает подушку с дивана и покрывает ею пол. Озирается. Делает над с о бой усилие и принимает непринужденный вид... Входит хозяйка.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Хозяйка. А, здравствуйте, Смиренномудров... Забыли нас, забыли... Мы все так любим вас, а вы так редко нас посещаете. Очень рада видеть вас... Как поживаете? Смиренномудров (в сторону). Какая пытка... (Вслух.) Благодарю вас... хе-хе... Вы как? Хозяйка (садится на диван). А где же Иван Прокофьич? Смиренномудров (смотрит исподлобья). Иван Прокофьич... Какой Иван Прокофьич? Хозяйка (смеясь). Как какой же? Мой муж. Ха-ха... Что это вы так смотрите? Ведь это же ваш лучший друг... Смиренномудров (дрожит). Да, да... Иван Прокофьич... Хозяйка. Куда же это он делся? Смиренномудров. Иван Прокофьич... Не знаю... (В сторону.) Какая, пытка. Хозяйка. Да как же? Ведь он минуту тому назад был здесь. Иван Прокофьич, а Иван Прокофьич... Ах, плутишка, наверно, подшутить над нами хочет, спрятался куда-нибудь. Ха-ха... Смиренномудров (бледный). Ха-ха... (В сторону.) Какая пытка... Хозяйка. Почему это диванная подушка на полу?.. Вероятно, Иван Прокофьич нечаянно свалил... Смиренномудров. Пусть себе лежит. Хозяйка. Нет, это не порядок... Диванная подушка должна лежать на диване. Смиренномудров. Пусть лежит как есть... Так красивей... Хозяйка. Да нет, ведь это не принято, чтоб диванная подушка валялась на полу. Надо бы поднять ее... Смиренномудров. Я вас очень прощу, пусть лежит себе на полу. Так гораздо... (отходит и с деланным удовольствием смотрит в кулак, любуясь подушкой) декоративнее... Хозяйка (нерешительно). Нет, я должна ее поднять... Смиренномудров (с беспокойством в лице). Настойчиво и усиленно прошу вас: не поднимайте ни в каком случае... Хозяйка. Да почему же? Смиренномудров. Пусть себе лежит... Это самая последняя мода -- диванная подушка на полу. Очень красиво... (В сторону.) Какая пытка!.. Хозяйка. Мне, право, странна ваша настойчивость... Я чувствую, что я должна поднять эту подушку... Смиренномудров. Не поднимайте. Хозяйка. У меня какое-то тяжелое предчувствие. Сердце мое сжимается. О, нет, я чувствую, что должна поднять эту подушку... О, мое сердце... (Бросае т ся к подушке и поднимает ее.) Что это? Что здесь? Кровь... Смиренномудров (сделанным спокойствием.) Нет. Это -- красные чернила. Я принес вам банку в подарок и нечаянно разлил на ковер... (В сторону.) Какая пытка... Хозяйка (с недоумением). Чер-ни-ла? Да разве банки с красными чернилами носят в подарок? Смиренномудров. Носят. Хозяйка. Тогда почему же у меня сердце так сжимается?! Смиренномудров. Перемена погоды... (В сторону.) Какая пытка... Хозяйка (всматриваясь). Что это там такое, как будто сидит у окна, за портьерой... Как будто мужская фигура -- и не шевелится... А мужа нет... Муж-жа нет... Смиренномудров, где мой муж? Почему так болит мое сердце? Смиренномудров, я посмотрю, что это за неподвижная фигура сидит у окна... Смиренномудров (стараясь сохранить хладнокровие). Не смотрите... Сидит и пусть сидит... (В сторону.) Какая пытка... Хозяйка. Я должна посмотреть... Смиренномудров (яростно). Не смотрррррррите... Хозяйка (хватаясь за сердце). Это -- муж там... (Подходит к портьере и с криком отдергивает ее.) О, убийца... Ты убил его... На помощь, ко мне, сюда... Полицию... Поли... Смиренномудров (дрожит как в лихорадке; неожиданно бросается к хозяйке и хватает ее за горло). Молчи, ты меня погубишь... Хозяйка. Кррррр... Хррррр... Смиренномудров (опуская ее на пол). Тсс... что это? (Всматривается.) Неужели? Задушил... Боже, что я сделал... Куда я падаю... (Берет труп хозяйки и прячет за портьеру.) Теперь бежать...
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Горничная (входя). Барыня, там модистка... (Оглядываясь.) А где же барыня? Смиренномудров. Барыня? Какая барыня? Горничная. Да моя же, Господи... Смиренномудров. Она вышла немного погулять по улице... душно, знаете... Горничная. Да как же она могла выйти, если я все время у парадных дверей была. Смиренномудров (растерянно). Она... в это самое... в окно вылезла... теперь везде... в Англии даже... Эксцентричные дамы... (В сторону.) Какая пытка... Горничная. Ой, барин... Что я вижу... Кровь на ковре... Смиренномудров. Да, дда... Это кухарка кур тут к обеду резала... (В ст о рону.) Какая пытка... (Вслух.) То есть нет... Это я гулял, споткнулся о ковер и разбил себе нос... Горничная. Смотрите... Около лужи гребень барыни... (Смотрит, бледная, на Смиренномудрова.) Ой... Пойду уж я... (Поворачивается, чтобы уйти.) Смиренномудров (хрипло). Нет, ты не уйдешь... Ты слишком много видела. (Хватает тяжелый стул.) Слишком было бы глупо погибнуть из-за тебя... (Опу с кает стул на голову горничной.) Так-то лучше... (Безумно.) Ха-ха... Мертвые не говорят.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Кухарка (появляясь в дверях). Барыня, там корицы нужно купить... Смиренномудров. Какой корицы?.. Что за корица... Среди бела дня -- вдруг корица!.. (В сторону.) Какая пытка... Кухарка. Что это? Никак Ульяна на ковре лежит? Смиренномудров. Да... Это она спит... Намаешься, знаете, за день... Туда сбегай, сюда сбегай... Надо же, как это говорится, и отдохнуть... Кухарка. Да тут кровь... Ой же ж, Господи... Пантелеймон-целитель... сорок мучеников... Фрол и Лавр... (Поворачивается, хочет бежать.) Смиренномудров. Ха-ха... Нет, ты не уйдешь, старуха... (Втаскивает ее в гостиную и убивает стулом.) Теперь бежать... Голос в передней. А мы к вам, душенька... Почему это у вас парадная дверь открыта и в передней никого нет?...
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Гость и гостья (входя). Здравствуйте... Смиренномудров. А... Здравствуйте... Как поживаете? (В сторону.) Какая пытка... Гость и гостья (в ужасе). Что это? Почему они лежат? Смиренномудров (растерянно). Да это так просто... Пьяные какие-то... Пришли и легли... Такое безобразие... Вы не обращайте внимания... Садитесь, пожалуйста. (В сторону.) Какая пытка. Гость и гостья. Но... на... них кровь... Они убиты... Пойдем скорее, Поль... Смиренномудров (безумно). Куд-да?!. О, вы слишком много видели... Ха-ха... (Хватает стул и опускает его поочередно на головы гостя и гостьи.) Умрите, проклятые... Теперь бежать. Голос в передней. А мы, знаете, прогуливались... Дай, думаем, зайдем к вам... Жарко нынче как, голубушка...
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Гость и гостья (показываются последовательно из дверей.) Господи Иисусе... Что это... Смиренномудров. Это?.. А вот что... (Хватает стул.) Это заставит вас не быть любопытными... Ха-ха-ха... (Бьет стулом.)
Они падают... Тишина. Смиренномудров, опустив голову, стоит со стулом и к чему-то прислушивается. Длинная пауза. Переминается с ноги на ногу, оглядыв а ется и, бросив стул, подходит к рампе.
Ха-ха-ха... Чьи это кровавые руки тянутся ко мне? Модистка пришла, а корицы нет... Нет корицы... Где же корица?.. Где правда человеческая? О чем это вдали плачет скрипка?.. Кого она хоронит?.. Мальчик перешиб птичке крыло, а она так: "Пи-и... пи-и..." (Плачет.) Красненькая птичка такая... (Шепотом.) Что это? Что это? Она растет... Это не птичка... Это женщина... (Леденящим хохотом.) Ха-ха-ха-ха-ха... Я хочу преклонить свою голову на диванную подушку... Красненькая подушечка... (Задумчиво.) Красненькая такая... да, гм... гм... (Отходит в глубь сцены и заглядывает в дверь. Снова берет стул.)
Из-за двери показывается голова режиссера.
Ну? Режиссер (тихим голосом). Что "ну"? Смиренномудров (нетерпеливо). Почему никто больше не идет? Режиссер. Да некому больше и идти... Всех поубивали... Смиренномудров (шепотом). Не может быть... Там еще кто-нибудь остался... (По привычке.) Какая пытка!.. Режиссер. Уверяю вас, никого... Не выпускать же мне вам театрального плотника... Смиренномудров (мрачно). Где же остальные актеры? Режиссер. Да все они вон и лежат на сцене... вся труппа. Смиренномудров (молчит, потом презрительно). Ну и труппочка... Полтора человека... (Бросает стул, садится, вынимает папиросу и хладнокровно ее зак у ривает.)
