Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Джон Вудс был добрым палачом. Когда его жертва зависала в воздухе, он хватал ее за ноги и повисал вместе с ней, сокращая страдания болтающегося в петле. Но это у себя, в родном Техасе, где он казнил уже более трехсот человек.
В ночь на 16 октября 1946 года Вудс отступил от своих принципов.

Американскому профи предстояло повесить бонз Третьего рейха: Геринга, Риббентропа, Кейтеля, Кальтенбруннера, Йодля, Заукеля, Штрайхера, Зейс-Инкварта, Франка, Фрика и Розенберга. На этом групповом тюремном фото они почти в полном составе.

Нюрнбергская тюрьма, в которой содержались нацисты, находилась в американской зоне, так что палач был также предоставлен правительством США. На этом снимке американский сержант Джон Вудс демонстрирует "ноу-хау" - свою легендарную петлю с 13 узлами.

Первым на эшафот должен был взойти Геринг, за ним Риббентроп, но за два часа до казни рейхсмаршал покончил с собой, приняв капсулу цианистого калия, которую (по одной из возможных версий) ему при последнем свидании в тюрьме передала жена в прощальном поцелуе.

Как Геринг узнал о предстоящей казни, неизвестно, ее дату хранили в строгом секрете от приговоренных и прессы. Перед смертью осужденных даже покормили, предложив одно из двух блюд на выбор: сосиски с салатом или блины с фруктами.
Геринг раскусил ампулу во во время ужина.

Казнили после полуночи в спортзале Нюрнбергской тюрьмы. Виселицы Вудс соорудил всего за сутки: буквально накануне солдаты еще играли в зале в баскетбол. Идея казалась ему неплохой: три виселицы, сменные веревки, мешки для трупов и, главное, люки в помостах под ногами виновных, в которые те сразу должны были проваливаться при повешении.
На всю экзекуцию отводилось не больше трех часов, включая последнее слово и беседу со священником. Сам Вудс потом с гордостью вспоминал о том дне: "Десять человек за 103 минуты. Это быстрая работа".
Но минус (или плюс?) был в том, что Вудс второпях плохо рассчитал размер люков, сделав их очень маленькими. Падая внутрь виселицы, казненный задевал края люка головой и умирал, скажем так, не сразу…
Риббентроп хрипел в петле 10 минут, Йодль - 18, Кейтель - 24.

После казни представители всех союзных держав осмотрели трупы и расписались в свидетельствах о смерти, а журналисты сфотографировали тела в одежде и без. Затем казненных погрузили в еловые гробы, опечатали и под усиленным конвоем перевезли в крематорий Восточного кладбища Мюнхена.
Вечером 18 октября смешанный пепел преступников был высыпан в Изарский канал с моста Мариенклаузен.

Внутренний вид одиночной камеры, где содержались главные немецкие военные преступники.

Такие, как Геринг

Обед подсудимых Нюрнбергского процесса.

Геринг за обедом в камере.

Геринг во время обеда в перерыве Нюрнбергского процесса в общей столовой для обвиняемых.

Напротив него - Рудольф Гесс

Геринг, похудевший за время процесса на 20 кг.

Геринг во время встречи со своим адвокатом.

Геринг и Гесс

Геринг на процессе

Кальтенбруннер в инвалидной коляске

Министра иностранных дел третьего рейха Иоахим фон Риббентропа повесили первым.

Генерал-полковник Альфред Йодль

Начальник ГУ имперской безопасности СС Эрнст Кальтенбруннер

Начальник Верховного командования Вермахта Вильгельм Кейтель

Рейхспротектор Богемии и Моравии Вильгельм Фрик

Гауляйтер Франконии Юлиус Штрейхер

Руководитель внешнеполитического управления НСДАП Альфред Розенберг

Рейхскомиссар Нидерландов Артур Зейсс-Инкварт

Гауляйтер Тюрингии Фридрих Заукель

Генерал-губернатор Польши, адвокат НСДАП Ганс Франк

Труп Генриха Гиммлера. Рейхсфюрер СС покончил с собой 23 мая 1945 года при задержании в городе Люнебурге, приняв цианистый калий.

Труп рейхсканцлера Германии Йозефа Геббельса. Покончил жизнь самоубийством вместе с женой Магдой, отравив перед этим шестерых своих детей.

Председатель Германского трудового фронта, рейхсляйтер Роберт Лей во время ареста.

Действительно, выше верно подметили, что жизнь у граждан [Велико]Германского (с приставкой в квадратных скобках он официально стал в 1943 году) рейха зависело от периода, но были и определенные константы, и процессы, которые, будучи инициированы 30 января 1933 года, происходили, заметно или не очень, до конца войны. Я их все не опишу, но определенный фон, надеюсь, создам.

Во внутренней политике основной целью нацистов было создание гомогенного, единого и полностью подконтрольного общества, которое называлось die Volksgemeinschaft, народное сообщество. Если совсем упрощённо, то идеальным воплощением фольксгемайншафт была нация, в едином строю марширующая вслед за фюрером (так эту мысль выразил один нацистский чиновник из очередной работы Л. Рифеншталь). Эта унификация общества имела целью постепенно растворить в нём все группы, потенциально враждебные или оппозиционные режиму, которые могли быть или могли подозреваться в нелояльности - консервативная армейская и землевладельческая элита, та часть бизнеса, которая имела связи за границей, религиозные группы (под особенно сильным подозрением находились католики, т.к. их руководящий центр находился за пределами Германии, а также "свидетели Иеговы" и другие маргинальные христианские деноминации, которые пропагандировали отказ от службы в армии), приверженцы левых партий (хотя они перековывались быстрее всех) и т.д. Разумеется, мировоззренческой основой народного сообщества должен был стать национал-социализм, и одной из констант жизни людей в нацистском государстве было постепенное проникновение идеологии режима не только "во все слои общества", но и в трудовые коллективы, семью, армейские казармы, бизнес, объединения граждан по интересам. Те, кто находил в себе смелость выделяться на этом фоне - не платить добровольно-обязательных взносов в разные партийные организации и "благотворительные пожертвования" ("зимняя помощь", "день айнтопфа" и т.п.), не отдавал детей в гитлерюгенд - мог поплатиться как со стороны государства, так и со стороны общества, которое начинало как бы выталкивать таких людей. Средства для достижения этой цели были самыми разными - от прямых, как пропаганда посредством радио, плакатов, прессы и т.д., до таких на первый взгляд неочевидных, как организация совместных обедов работодателей и работников, туристические поездки (особенно организованные нацистскими организациями). То, что с 1937 года все немцы стали фактически обязаны отдавать детей в детские и юношеские нацистские организации, приводило к еще более интенсивной инфильтрацией общества нацизмом - дети были наиболее уязвимы к пропаганде, которую на них в гитлерюгенде лили как из помойного ведра, одновременно стимулируя их к дальнейшему продвижению в организациях. В гитлерюгенде была масса возможностей для самого разнообразного и интересного детям и подросткам досуга - от совместных походов до планерного и автомобильного спорта, - в нем была разработана очень изощренная и привлекательная для питомцев организации система поощрения (система званий, масса знаков отличия), да и сам факт того, что ребенок мог командовать сверстниками, а те обязаны были ему подчиняться, воздействовал на детскую психику особенно сильно. Кроме того, наиболее отличившиеся подростки имели возможность через гитлерюгенд начать карьеру в нацистском государстве, попав в элитные партийные школы. Кроме того, пропаганда, особенно антисемитская, в гитлерюгенде преподавалась в самой доступной форме и имела потрясающую эффективность - песни у костра про "разобъем голову жидам", книжки с картинками, где евреи были изображены в виде ядовитых грибов и т.д. И, приходя домой с таким багажом новых знаний, они корректировали жизнь собственных родителей вплоть до того, что могли на них донести "куда следует".

Другой константой нацистского государства была коррупция в самом широком смысле этого слова. Разумеется, речь и о коррупции в обыденном понимании - ее, по большому счету, легитимизировал сам Гитлер, который считал, что его соратники имели право компенсировать свои лишения и страдания "эпохи борьбы" (так называли нацисты период своей борьбы за власть в Германии) за счет германского государства. Поэтому гауляйтеры и прочие партийные чиновники были главными коррупционерами, самым же вопиющим примером постоянного грабежа не только собственного, но и оккупированных позже государств был второй человек режима - председатель Рейхстага, министр-президент Пруссии, министр авиации и главнокомандующий ВВС и проч. и проч. рейхсмаршал Геринг. Гитлер пытался несколько раз воевать с коррупцией, но его попытки окончились ничем. Но в моем понимании коррупция - это гораздо более широкое явление, нежели просто расхищение средств налогоплательщиков. Коррупция - это разложение, и в случае третьего рейха ржавчиной, разлагавшей германское государство, стал именно нацизм, который разъедал всё - от семейных отношений до государственного права, от экономики до богословия. Вообще невозможно не найти области человеческой деятельности в Германии, которая не подверглась бы разлагающему действию нацизма - многие врачи стали убийцами (вспомним и "акцию Т4", т.наз. программу эвтаназии, и эксперименты в концлагерях), юристы с дипломами докторов наук и даже обладатели профессорских мантий становились командирами эскадронов смерти, планировали и осуществляли массовые убийства, ученые писали доносы на своих коллег-евреев, богословы оправдывали антисемитизм (слава Богу, не все), военнослужащие совершали военные преступления и геноцид мирного населения. Расцвело взяточничество. Не думаю, что можно было бы сомневаться в том, что это следствие проникновения нацистской идеологии - ведь кто мог даже в конце 20-х годов мог представить, что профессор того же университета, в котором когда-то преподавал Иммануил Кант, станет руководить айнзац-командой в оккупированной России и убивать сотни людей?

Антисемитизм, безусловно, неотъемлемая черта нацистского режима, еще одна его константа. Но, надо сказать, что его как раз стоит представить скорее процессом - в самом начале нацистской эры немецкое общество было в целом чуждо антисемитизма, особенно в зверином гитлеровском варианте. Всё решили несколько лет настойчивой и умелой пропаганды - она была, как я выше написал, не только вызывающе наглядной, но и действующей исподволь, через соседей, детей, коллег по работе, книжки с картинками, фильмы и т.д. К началу 40-х годов немцы уже были готовы к тому, чтобы относиться к евреям как глубоко чуждым себе людям (или даже совсем не людям). Разумеется, были исключения - оставались еще смелые люди, которые спасали евреев и других парий режима, обреченных им на изгнание или смерть, но в массе своей к началу войны немцы не считали евреев теми, кто имел право жить среди них.

Другим важным процессом была постепенная милитаризация немецкого общества. Она тоже была постепенной и далеко не полностью была усвоена немцами. Проще всего милитаристскому угару, как и нацистской пропаганде в целом, поддавались дети, особенно мальчики, взрослые были гораздо более устойчивы к нему. Показательной была реакция на устроенный Гитлером перед аннексией Судет парад 3-й дивизией моторизованной пехоты в Германии: он рассчитывал, что жители столицы с восторгом будут провожать войска на фронт (Гитлер очень надеялся, что начнется война, и был очень недоволен, что ему пришлось подписать соглашение в Мюнхене) и организуется стихийная демонстрация поддержки его завоевательных устремлений, но не тут-то было - на этот парад не явился практически никто. Да, с течением войны под действием пропаганды и успехов первого периода боевых действий немцы всё более воодушевлялись, но после перелома в ходе мировой бойни они скорее чувствовали себя обреченными на бой до конца. Их в этом утверждала пропаганда, которая заявляла, что если немецкий народ не будет сражаться до конца, до последнего человека, он погибнет. Разумеется, немцы были очень недовольны войной, бомбежками и лишениями, но всё это не стало поводом к дестабилизации обстановки или смене режима.

Множество сложных процессов происходило в экономике. Говоря про нацистскую эру, обычно указывают на впечатляющие успехи гитлеровского правительства (безработица-автобаны-фольксваген-круизы), но даже во время наибольшего, казалось бы, процветания жизнь в Германии была очень неоднозначна. С одной стороны, жизнь людей начинала улучшаться - почти все немцы были обеспечены работой, не было угрозы голода, рабочее законодательство было прогрессивным, предусматривалась масса льгот, доселе у населения невиданных. Но при этом качество жизни пусть и не падало, но росло всё медленнее (а в каком-то отношении и вовсе падало). Дело в том, что немецкая экономика одновременно всё более милитаризировалась и стремилась к автаркии, одновременно дестимулируя приток в страну иностранных инвестиций. Что это означало? На производство вооружений тратилось до 60% бюджетных средств, и деньги эти, в отличие от тех, что тратятся на мирные виды продукции, в экономику не возвращались и не создавали добавленной стоимости (если вы выпускаете станок, вы его продаете, получаете прибыль и платите государству налог, а на нем выпускается продукция, которая создает добавленную стоимость и приносит государству налоговые доходы; если же вы строите на эти же деньги танк, то он ничего этого не создает, он только тратит ресурсы на поддержание себя в боеготовом состоянии). Автаркия приводила к тому, что сокращаются объемы импорта, в том числе дефицитных в Германии товаров народного потребления. А отказ от иностранных инвестиций (который объяснялся нежеланием немецкого правительства "зависеть от международной еврейской плутократии") одновременно лишал экономику средств на развитие, а немецкую денежную систему - обеспечения. На благосостоянии немцев это все отражалось непосредственно, наиболее наглядно они это видели на своем столе. В Германии постепенно исчезали натуральные товары, заменяемые товарами-субститутами - постепенно исчезло из рациона масло, заменяемое маргарином и мармеладом, товары, которые раньше назывались "колониальными", которые тоже заменялись "эрзац"-товарами. Немцы в третьем рейхе становились в чем-то более обеспечены, но и в чем-то наоборот, беднее.

Один из самых устойчивых мифов связанных с историей Третьего рейха – это миф о «обществе счастья» в Германии, которое возникло под властью Национал-социалистической немецкой рабочей партии. В Германии внедрялся миф о создании «прекрасного, упорядоченного, справедливого в социальном отношении мира, который, может быть, ещё страдает некоторыми недостатками, но в целом счастливый, прекрасный мир…» (из речи Генриха Гиммлера перед войсками СС от 13 июля 1941 года).

В пропагандистских брошюрах «Гитлер-освободитель», которые распространялись на захваченных территориях СССР, сообщалось, что под «гениальным руководством Адольфа Гитлера» и «дружной работе всего народа» Германия превратилась в цветущую и счастливую страну. Предлагалось «верить Адольфу Гитлеру и исполнять распоряжения назначенных им руководителей», чтобы жить также хорошо, как германский народ. Реальность же весьма сильно расходилась с пропагандой.

Очевидно, что по ряду направлений в Третьем рейхе достигли хороших результатов (особенно в области ВПК). Однако, речь о картине в целом, а не отдельных успехах. Так, всего через год после прихода к власти Гитлера в концлагеря попало уже около 100 тыс. человек, преимущественно членов социал-демократической и коммунистической партий Германии. Из 300 тыс. членов коммунистической партии более половины находились под арестом. Осенью 1944 года было схвачено и замучено более тысячи руководителей и активистов КПГ. Серьезным репрессия подверглись священнослужители и верующие. Только за годы войны было рассмотрено 9 тыс. дел по обвинению католиков в антигосударственной деятельности, 4 тыс. человек была казнено и замучено.

Эти и другие репрессии оправдывались мифом «общества счастья», которое создавали в Германии. Социал-демократы, коммунисты, священники и монахи были «врагами», так как мешали построению «общества счастья». Гитлер на заседании рейхстага 10 января 1939 года заявил, что не может быть жалости и сострадания к подвергшимся преследованию служителям Церкви, т. к. они отражают интересы врагов германского государства.

Как создавали в Германии «общество счастья»?

Ликвидировали безработицу, введя всеобщую трудовую повинность с отправкой в трудовые лагеря. Уже в 1933 году тысячи людей были отправлены на строительство автобанов (широких автомобильных трасс). Работали в основном без техники, преобладал ручной труд, оплата была низкой, жили в бараках. Очень высок был производственный травматизм. Условия жизни, работы и уровень травматизма фактически не отличались от строек ГУЛАГа в СССР. До начала Второй мировой войны было построено 3 тыс. км дорог. Возглавлял программу по строительству автобанов Фриц Тодт. Позднее он стал руководителем военно-строительной организации (Организации Тодта), которая занималась строительством важных военных объектов, железных дорог и скоростных автомагистралей. Необходимо отметить, что идея строительства новых автомобильных магистралей появилась ещё в Веймарской республике: дорога Кёльн - Бонн длиной в 20 км была открыта в августе 1932 года.

26 июня 1935 года была введена трудовая повинность для юношей и девушек 18-25 лет. Власти по собственному произволу могли устанавливать как численность контингента, направляемого в трудовые лагеря, так и срок пребывания там. До начала Второй мировой войны более 2,8 млн. юношей и девушек прошли через трудовые лагеря. В основном их труд использовался для строительства транспортных коммуникаций и приграничных укреплений, вроде Западного вала (Линии Зигфрида) по западной границе Третьего рейха от Люксембурга на севере, до Швейцарии на юге. Особенно интересен факт отправки на работы девушек (молодые люди практически в любом обществе так или иначе выполняют различные обязанности, вроде службы в армии, работы в строительных отрядах и пр.), и постоянный рост их числа в трудовых лагерях. Так, к апрелю 1939 года было уже более 800 лагерей, где девушки отбывали трудовую повинность.

Труд девушек входил в систему воспитания женщин и сочетался с обучением ведению домашнего хозяйства, физической культурой и политическими занятиями. Воспитанию девушек служили также строгий распорядок дня, система ритуалов и своя униформа со знаками различия. Быт в трудовых лагерях был «спартанским». Так, жили девушки деревянных бараках, с двухъярусными кроватями и соломенными тюфяками вместо матрацев. Труд был весьма тяжелым, «крестьянским», с 8-часовым рабочим днем. С началом Второй мировой войны прохождение 6-месячной трудовой повинности стало обязательным, а в июле 1941 года было принято решение о прохождении девушками полугодичной вспомогательной военной службы (КХД) сразу после увольнения из Имперской службы труду (нем. Reichsarbeitsdienst, RAD). За 12 лет пребывания у власти нацистов через Имперскую службу труда прошли 1 млн. молодых немок.

Проблема продовольственной безопасности. Эта проблема в Рейхе была довольно серьёзной. Только в 1938 году, после присоединения Австрии с её экономическим потенциалом (золото также вывезли в Берлин), генеральный уполномоченный по четырехлетнему плану развития Третьего рейха Герман Геринг сообщил, что с 1 октября немцы смогут купить белый свежий хлеб (без примеси кукурузной муки) и удастся снизить процент отрубей в ржаном хлебе. Немцы испытывали постоянную нехватку масла и мяса. Между 1927 и 1939 гг. в рабочих семьях Германии потребление мяса снизилось на 18%, жиров – 37%, белого хлеба – на 44%. Западные соседи немцев ели больше мяса, белого хлеба, фруктов, сахара и яиц. В Германии старались заменить эти продукты другими и больше потребляли картофеля, капусты, ржаного хлеба (со значительной примесью отрубей), маргарина, фруктового мармелада-эрзаца.

Немцев из-за нехватки продуктов приходилось снабжать по карточной системе, как во время войны. Так, с начала 1937 года были введены карточки на масло, маргарин и сало. Существовали норма и на другие продукты, в частности, на мясо.

Исследователи отмечают, что проблемы с продовольствием в Германии были связаны с несколькими причинами: отсутствием южных колоний, имеющихся у Франции и Великобритании (это позволяло получать ряд дешевых продуктов и сырье), плохими урожаями, неудачной политикой регулирования рынка со стороны Имперского продовольственного сословия, рост цен на продовольствие на мировом рынке при незначительных запасах валюты. Кроме того, валюту экономили, чтобы направить её на военные программы. Отмечают, что фактически проблемы с продовольствием были запрограммированы всей продовольственной политикой нацистов с 1933 года. Придя к власти, НСДАП практически сразу резко сократила закупки продовольственных товаров, товаров широкого потребления и сырья за границей. Валюту стали направлять на закупку стратегического сырья. К примеру, сумма, выделяемая на покупку за границей сливочного масла, за один год была сокращена с 106 млн. марок до 70 млн. В кризисном для страны 1932 году Германия закупила за границей 4,4 млн. тонн продовольствия, уже в 1934 году закупили 3,2 млн. тонн, в 1935 году – 2,9 млн. тонн. За период с 1933 по 1939 гг. объём закупок пшеницы и яиц упал на треть, сала – в три раза. Почти целиком прекратили покупку кормов, в результате поголовье скота в Рейхе сильно упало, тем самым сократилось производство молока, мяса и масла.

В сентябре 1938 года Геринг сообщил, как о грандиозном достижении, об отмене карточек на хлеб и некоторые другие продукты. Однако уже через год их пришлось ввести снова. Ввели карточки на продовольствие, мыло, обувь, текстильные товары и уголь. К примеру, норма на мясо была 700 г в неделю, сахара – 280 г, крупы – 150 г, жиров – 340 г, мармелада – 110 г, кофе или его заменителей – 56 г. Когда началась Вторая мировая война карточное нормирование было оформлено на все виды товаров. Немецкие граждане еженедельно получали: мяса – 450 г, хлеба – 2250 г, жира – 340 г, сахара – 340 г, кофейного суррогата (делали из ячменя) – 450 г, масла – 110 г, маргарин – 100 г, сыра – 62,5 г и одно яйцо. В время праздников нормы несколько увеличивали, так, к Рождеству выдавали четыре яйца вместо одного и дополнительные 100 г мяса.

Захватывая страны Европы, оккупанты подвергали их беспощадному разграблению, налагали контрибуцию на них. Только Дания в первый год оккупации должна была поставить 83 тыс. тонн масла, около 257 тыс. тонн мяса, 60 тыс. тонн яиц, 73 тыс. тонн сельди и другие продукты. Такие ограбления позволяли временно улучшать продовольственную обстановку в Рейхе. Нормы выдачи продуктов временно увеличивались.

К сентябрю 1941 года (на третий год войны) подошли к концу хлебные запасы. Быстрое исчезновение продовольственных запасов и трудности на оккупированных территориях привели к тому, что в 1941 году пришлось прибегнуть к ещё более строгим ограничениям. Не помогли даже успехи на Балканах. Руководители Рейха считали, что продовольственный кризис, можно будет преодолеть только прорвавшись к продовольственным базам Советского Союза. Это свидетельствует о провале продовольственной политике НСДАП. Нацисты признали, что единственный путь удовлетворения потребностей население – это захват «жизненного пространства» на Востоке, ограбление населения СССР. 2 мая 1941 года на заседании посвященном целям в войне с СССР было заявлено, что войну следует продолжать только в том случае, если на третьем году ведения боевых действий все вооруженные силы будут снабжаться продовольствием из России. Иначе вермахт кормить просто будет нечем, как и население Германии.

Обеспечение Германии продовольствием из захваченных областей СССР было одним из главных направлений политики оккупационной администрации на Востоке. Шёл беспощадный грабеж оккупированных русских территорий. При этом Геббельс отмечал: «Мы не берем на себя никакого обязательства по поводу того, чтобы кормить русский народ продуктами из этих областей изобилия». Таким образом, даже нацисты признавали, что при «кровавом» сталинском режиме положение с продовольствием в СССР было лучше, чем в Германии. В сентябре 1941 года германская пресса сообщила о прибытии первых продовольственных эшелонов из советских оккупированных областей в Берлин. Примерно через год рейхсминистр восточных оккупированных территорий Альфред Розенберг сообщил о прибытии трехтысячного эшелона с продовольствием. Без этих поставок невозможно было обеспечить снабжение продовольствием население Третьего рейха в годы войны. В 1941-1943 гг. в Германию вывезли 25 млн. тонн продовольствия. Награбленных летом – осенью 1941 года в СССР запасов хватило ненадолго, весной 1942 г. пришлось снова сократить выдачу продуктов по карточкам.

Такая ситуация с продовольственными товарами очень негативно сказывалась на психологическом состоянии населения, чрезвычайно угнетала людей. Служба безопасности сообщала о недовольстве и зависти людей к другим европейцам, которые питались лучше, чем победители. Весной 1942 года немецкие горожане стали вместо цветочных клумб и газонов возле домов засевать овощные грядки, на верандах и балконах люди разводили кур, гусей, уток, кроликов.

Ситуация снова временно была улучшена осенью 1942 года, когда вывезли урожай зерна и мясо забитого скота из Советского Союза. Летом 1943 года нормы выдачи опять упали. В июне 1943 года нормы выдачи мяса сократились наполовину, картофеля – в три раза (он был базовым продуктом питания для немцев). Зимой 1944-1945 гг. ежедневная норма выдачи продовольствия достигла минимального уровня, а весной 1945 года регулярное снабжение населения продовольствием вообще прекратилось. 5 апреля 1945 года по отделениям нацистской партии была разослана директива о жизни «при простейших условиях», где людям рекомендовали переходить на хлеб из рапса, каштаны, древесную кору, кофе из желудей. Давались советы о сборе и употреблению в пищу диких растений, ягод, кореньев, грибов, лягушек и т. д.

Проблема снабжения одеждой и обувью. Необходимо также отметить, что солдаты из оккупированных областей Западной Европы присылали домой посылки не только с продуктами, но и одежду, обувь. Их в Рейхе также выдавали по карточкам, ощущалась постоянная нехватка. Немцы ещё до начала Второй мировой войны массово одевались в платья из целлюлозного сырья (искусственной ткани, получаемой из древесной целлюлозы). Это также было связано с недостатком финансовых средств, которые шли на закупку стратегического сырья, военных технологий, развитие военных программ. Германия практически не имела своего хлопка, шерсть и выделанную кожу в основном завозили из-за границы. О ситуации в этой сфере очень хорошо говорит следующая . 30 октября 1939 г. было объявлено, что только 5% населения сможет купить галоши и боты. Имеющиеся запасы в первую очередь были выданы почтальонам, газетчикам и уборщикам улиц. В начале ноября 1939 года были введены карточки на обувь и одежду. Отдельные карточки были для мужчин, женщин, детей и младенцев. По карточке все, кроме грудных детей, получали 100 купонов. Для примера, носки или чулки стоили 5 купонов, но их можно было купить не более 5 пар в год. Пижама стоила 30 купонов, костюм или пальто – 60 купонов.

В Германии проводилось массовое обучение женщин «автаркии». Различные курсы, выставки, брошюры, журналы, плакаты были должны обучить женщин изготовлять пищу из суррогатных продуктов, рукоделию, починке одежды и обуви в домашних условиях, сооружению нового предмета одежды из нескольких старых и пр.

В дневнике Геббельса за апрель – май 1941 г. было отмечено, что катастрофическое положение сложилось на рынке обуви. С продолжением войны ситуация только усугублялась. С августа 1942 года купоны на текстильные изделия выдавались только «жертвам бомбежек». Трудно поверить в такую ситуацию, ведь известно, что индустрия производства одежды и тканей, индустрия моды была в период между двумя мировыми войнами одной из самых развитых отраслей промышленности Германии.

Поэтому, не удивляет, что при оккупации какой-либо страны немецкие солдаты буквально «сносили» не только продукты питания, но вещи первой необходимости, изделия текстильной и обувной отраслей. Им приходилось думать о семье, родственниках, знакомых в Германии. Так, во французских городах оккупанты смели кофе, чай, шоколад, табак, алкогольные изделия, духи, косметику, мыло, нижнее бельё, шелковые чулки и т. д. После оккупации Франция Германия буквально была завалена шелковыми чулками. В Рейхе подобного изобилия давно уже не было, о настоящем кофе или табаке приходилось только мечтать. Зимой 1942 года были введены карточки на табак и сигареты. В Германии существовал серьёзный дефицит мыла.

Надо сказать, что в советских и российских фильмам эти проблемы Третьего рейха были обойдены стороной. Наоборот отмечалось хорошее снабжение немецких солдат и офицеров (как мы помним, за счёт оккупированных стран). Армию снабжали в первую очередь, в то время как население бедствовало. В фильмах не увидеть длинных очередей за продуктами питания, одеждой, обувью и другими товарами; немецких женщин в платьях из обрезков старой одежды; изготовления обуви с помощью деревянных и соломенных подметок и т. д.

Провалилась программа – «Автомобиль каждой семье» , которую объявили в 1938 году. Немецкие рабочие выплатили за предложенные им автомобили десятки миллионов марок, но построенные на их деньги заводы «Фольксваген» к началу войны были переоборудованы на выпуск военной продукции. Простых немцев просто обманули, собирая с них деньги на «народный автомобиль».

Провалилась и программа жилищного строительства. Нацисты обещали предоставить каждому немцу квартиру, соответствующую уровню их дохода. В Веймарской республике в 1928-1930 гг. в среднем строили 313 тыс. единиц нового жилья. Затем из-за кризиса уровень упал до 141 тыс. в 1932 году. С 1936-1937 гг. уровень строительства в Рейхе вырос до уровня Веймарской республике 1928-1930 гг. С 1938 г. (285 тыс.) пошло снижение. А затем и обвальное падение: 1939 год – 206, 1940 – 105, 1941 – 62, 1944 – 30. В Берлине в годы Веймарской республики построили 230 тыс. квартир, в годы власти НСДАП – 102 тыс. (часть из них была заложена до кризиса, а затем законсервирована).

За парадной картиной Третьего рейха скрывалась катастрофическая ситуация в области снабжения населения, решения их насущных проблем, наблюдался дефицит самых необходимых для жизни товаров.

Подавляющее
большинство немецкого народа, казалось, ничего не имело против того, что его
лишили личной свободы, что уничтожили много культурных ценностей, предложив
взамен бессмысленное варварство, что его жизнь и работу подвергли такой
регламентации, какой не знал даже он, приученный за много поколений к
строгому порядку,
Правда, за всем этим скрывались страх перед гестапо, боязнь попасть в
концентрационный лагерь, если ты вышел за рамки дозволенного если ты
разделяешь взгляды коммунистов или социалистов, если ты слишком либерально
или пацифистски настроен или если ты еврей. "Кровавая чистка" 30 июня 1934
года показала, какими беспощадными могут быть новые правители. Однако на
первых порах нацистский террор коснулся сравнительно немногих немцев.
Стороннего наблюдателя, только что прибывшего в страну, несколько удивляло,
что немцы, очевидно, не сознавали себя жертвами запугивания и притеснений со
стороны бессовестной и жестокой диктатуры и наоборот, они с неподдельным
энтузиазмом поддерживали эту диктатуру. Некоторым образом нацизм вселял в
них надежду, новый стимул и поразительную веру в будущее страны.
Гитлер разделывался с прошлым, принесшим столько бед и разочарований.
Шаг за шагом, не теряя времени, о чем мы подробно расскажем позднее,
освобождал он Германию от последних обязательств по Версальскому договору,
чем ставил в тупик страны-победительницы, и восстанавливал военное
могущество Германии. Этого хотело большинство немцев и готово было идти на
жертвы, которые требовал фюрер: отказ от личной свободы, скудное питание
("пушки вместо масла") и тяжкий труд. К осени 1936 года с проблемой
безработицы было в значительной мере покончено: почти каждый трудоспособный
имел работу {С февраля 1933 года до весны 1937 года число безработных
сократилось с шести до одного миллиона. - Прим. авт.}. Приходилось слышать,
как рабочие, лишенные права создавать профсоюзы, после сытного обеда шутили:
"При Гитлере право на голод отменено. Девиз нацистов "Общие интересы выше
личных" получил в те дни широкое распространение, и хотя многие
представители партийной верхушки, в первую очередь Геринг, тайно
обогащались, а прибыли предпринимателей росли, не оставалось сомнений, что
массы поверили в "национальный социализм" который будто бы ставит
общественное благосостояние выше чей-либо личной выгоды. Расовые законы,
превращавшие евреев в изгоев германского общества, представлялись
потрясенному иностранному наблюдателю как возврат к первобытным временам; но
поскольку нацистские теории превозносили немцев как соль земли и как высшую
расу, то население страны относилось к этим законам далеко не отрицательно.
Кое-кто из немцев (бывшие социалисты, либералы или истинные христиане из
старых консервативных слоев), с кем приходилось беседовать, возмущались и
даже негодовали по поводу гонений на евреев, но, хотя в ряде случаев они и
помогали отдельным пострадавшим, остановить кампанию преследований не
пытались. "А что мы можем сделать?" - часто спрашивали они. Ответить на этот
вопрос было нелегко.
Печать и радио, несмотря на цензуру, давали немцам кое-какое
представление о том, насколько критически настроена мировая общественность,
однако это обстоятельство, как они могли убедиться не мешало иностранцам
толпами наводнять третий рейх и с удовольствием пользоваться его
гостеприимством. В то время въезд в нацистскую Германию был намного
свободнее, чем въезд в Советскую Россию {Опять же в противоположность
Советской России нацистская Германия разрешала всем гражданам, кроме тех
нескольких тысяч, что были занесены в черные списки тайной полиции, выезжать
за границу, хотя этому и мешали в значительной мере финансовые ограничения
из-за недостатка иностранной валюты. Однако финансовые ограничения для
немцев в то время были не строже, чем для граждан Великобритании после 1945
года. Видимо, нацистские правители не опасались, что на среднего немца,
посещающего демократическую страну, антинацистская идеология подействует
разлагающе. - Прим. авт.}. В стране процветал туризм, принося ей большое
количество столь необходимой иностранной валюты. Казалось, нацистскому
руководству нечего скрывать. Иностранец, будь он каким угодно противником
нацизма, мог приехать в Германию и смотреть, изучать все, что он хотел, за
исключением концлагерей и, как во всех других странах, военных объектов. И
многие приезжали. И если, возвратясь оттуда, не становились приверженцами
нацизма то по крайней мере, начинали терпимо относиться к "новой Германии",
считая, что обнаружили там, как они выражались, "позитивные сдвиги". Даже
такой проницательный человек, как Ллойд Джордж, который привел Англию к
победе над Германией в 1918 году и который проводил свою предвыборную
кампанию в том же году под девизом "Кайзера - на виселицу!", счел возможным
побывать в 1936 году у Гитлера в Оберзальцберге, после чего публично
провозгласил его "великим человеком", проявившим достаточно прозорливости и
воли чтобы решить социальные проблемы современного государства, прежде всего
- проблему безработицы, от которой, как от незаживающей раны, все еще
страдала Англия; предложенная этим выдающимся руководителем либеральной
партии программа под названием "Мы можем победить безработицу" не нашла
поддержки внутри страны.

Олимпийские игры, состоявшиеся в августе 1936 года в Берлине,
предоставили нацистам прекрасную возможность удивить мир достижениями
третьего рейха, и те не преминули этой возможностью воспользоваться. Надписи
со словами "Евреи нежелательны", висевшие в магазинах, гостиницах, пивных,
увеселительных заведениях, потихоньку убрали, гонения на евреев и на две
христианские церкви временно прекратили, страна обрела вполне
респектабельный облик.
Ни одна предшествующая Олимпиада не была так великолепно организована,
не сопровождалась такими впечатляющими зрелищами, как эта. Геринг,
Риббентроп и Геббельс устраивали в честь иностранных гостей пышные приемы.
Более тысячи приглашенных собралось на ужин у министра пропаганды на острове
Пфауенинзель на Ваннзе, где состоялся грандиозный спектакль, названный
"Итальянская ночь", который напоминал сцены из "Тысячи и одной ночи".
Иностранные гости, особенно из Англии и Америки, были поражены: вид внешне
счастливых, здоровых, приветливых людей, сплоченных вокруг Гитлера, далеко
не соответствовал их представлениям о Берлине, почерпнутым из газет.
Но за великолепием летних Олимпийских игр сторонний наблюдатель, по
крайней мере иностранец, не мог не увидеть то, что скрывалось от туристов и
что сами немцы перестали замечать либо восприняли от должное: ухудшение
нравственного климата германского общества. Ведь никто же не скрывал
принятых Гитлером антиеврейских, так называемых Нюрнбергских, законов от 15
сентября 1935 года, которые лишали лиц этой национальности германского
гражданства. Законы запрещали браки и внебрачные связи евреев с арийцами,
евреи лишались права нанимать домашнюю прислугу из числа женщин арийского
происхождения моложе тридцати пяти лет. В течении последующих нескольких лет
было издано еще тринадцать декретов, которые ставили евреев, по существу,
вне закона. Причем де летом 1936 года, то есть как раз в то время, когда
Германия как устроитель Олимпийских игр старалась пленить воображение
прибывших с Запада гостей, евреям либо в законодательном порядке, ибо с
помощью нацистского террора начали ставить так много рогаток при поступлении
на службу в государственные и частные учреждения что по крайней мере
половина из них остались без каких-либо средств к существованию. В 1933
году, первом году существования третьего рейха, их отстранили от службы в
государственных учреждениях и от работы в печати и на радио, не разрешали
заниматься сельским хозяйством, преподаванием и работать в области театра и
кино; в 1934 году их изгнали с фондовой биржи. Что касается запрета на
медицинскую и юридическую практику, а также занятие торговлей, то хотя в
законодательном порядке он был наложен только в 1938 году, фактически же
начал действовать уже в конце четвертого года правления нацистов.
Мало того, евреям отказывали не только в жизненных благах, но и в самом
необходимом. Во многих городах евреям стало трудно, если не невозможно,
покупать продукты питания. Над дверьми бакалейных, мясных и молочных
магазинов и булочных висели надписи: "Евреям вход воспрещен". Часто они не
могли обеспечить своих детей молоком. Аптеки не отпускали им лекарств.
Гостиницы не предоставляли ночлега. И всюду, куда бы они ни пошли, их ждали
издевательские надписи: "Въезд евреям в этот город строго запрещен" или
"Евреи могут входить сюда только на свой страх и риск". На крутой извилине
дороги близ Людвигсхафена стоял указатель: "Осторожно - крутой поворот!
Евреям - ехать со скоростью 120 километров в час!" {Я подвергся ожесточенным
нападкам печати и радио; грозили даже выслать из страны за репортажи о том,
что на время Олимпийских игр некоторые из надписей убрали. - Прим. авт.}
Такова была участь евреев в период проведения Олимпийских игр, - то
было начало пути, вскоре приведшего их к физической гибели.

Как раз в это время, в середине лета 1934 года, я и приехал в третий рейх на постоянную работу. И обнаружил в новой Германии много такого, что впечатляло, озадачивало, тревожило иностранного наблюдателя. Подавляющее большинство немецкого народа, казалось, ничего не имело против того, что его лишили личной свободы, что уничтожили много культурных ценностей, предложив взамен бессмысленное варварство, что его жизнь и работу подвергли такой регламентации, какой не знал даже он, приученный за много поколений к строгому порядку,

К осени 1936 года с проблемой безработицы было в значительной мере покончено: почти каждый трудоспособныПравда, за всем этим скрывались страх перед гестапо, боязнь попасть в концентрационный лагерь, если ты вышел за рамки дозволенного если ты разделяешь взгляды коммунистов или социалистов, если ты слишком либерально или пацифистски настроен или если ты еврей. "Кровавая чистка" 30 июня 1934 года показала, какими беспощадными могут быть новые правители. Однако на первых порах нацистский террор коснулся сравнительно немногих немцев. Стороннего наблюдателя, только что прибывшего в страну, несколько удивляло, что немцы, очевидно, не сознавали себя жертвами запугивания и притеснений со стороны бессовестной и жестокой диктатуры и наоборот, они с неподдельным энтузиазмом поддерживали эту диктатуру. Некоторым образом нацизм вселял в них надежду, новый стимул и поразительную веру в будущее страны.

Гитлер разделывался с прошлым, принесшим столько бед и разочарований. Шаг за шагом, не теряя времени, о чем мы подробно расскажем позднее, освобождал он Германию от последних обязательств по Версальскому договору, чем ставил в тупик страны-победительницы, и восстанавливал военное могущество Германии. Этого хотело большинство немцев и готово было идти на жертвы, которые требовал фюрер: отказ от личной свободы, скудное питание ("пушки вместо масла") и тяжкий труд.й имел работу {С февраля 1933 года до весны 1937 года число безработных сократилось с шести до одного миллиона. - Прим. авт. }. Приходилось слышать, как рабочие, лишенные права создавать профсоюзы, после сытного обеда шутили: "При Гитлере право на голод отменено. Девиз нацистов "Общие интересы выше личных" получил в те дни широкое распространение, и хотя многие представители партийной верхушки, в первую очередь Геринг, тайно обогащались, а прибыли предпринимателей росли, не оставалось сомнений, что массы поверили в "национальный социализм" который будто бы ставит общественное благосостояние выше чей-либо личной выгоды. Расовые законы, превращавшие евреев в изгоев германского общества, представлялись потрясенному иностранному наблюдателю как возврат к первобытным временам; но поскольку нацистские теории превозносили немцев как соль земли и как высшую расу, то население страны относилось к этим законам далеко не отрицательно. Кое-кто из немцев (бывшие социалисты, либералы или истинные христиане из старых консервативных слоев), с кем приходилось беседовать, возмущались и даже негодовали по поводу гонений на евреев, но, хотя в ряде случаев они и помогали отдельным пострадавшим, остановить кампанию преследований не пытались. "А что мы можем сделать? " - часто спрашивали они. Ответить на этот вопрос было нелегко.

Печать и радио, несмотря на цензуру, давали немцам кое-какое представление о том, насколько критически настроена мировая общественность, однако это обстоятельство, как они могли убедиться не мешало иностранцам толпами наводнять третий рейх и с удовольствием пользоваться его гостеприимством. В то время въезд в нацистскую Германию был намного свободнее, чем въезд в Советскую Россию {Опять же в противоположность Советской России нацистская Германия разрешала всем гражданам, кроме тех нескольких тысяч, что были занесены в черные списки тайной полиции, выезжать за границу, хотя этому и мешали в значительной мере финансовые ограничения из-за недостатка иностранной валюты. Однако финансовые ограничения для немцев в то время были не строже, чем для граждан Великобритании после 1945 года. Видимо, нацистские правители не опасались, что на среднего немца, посещающего демократическую страну, антинацистская идеология подействует разлагающе. - Прим. авт. }. В стране процветал туризм, принося ей большое количество столь необходимой иностранной валюты. Казалось, нацистскому руководству нечего скрывать. Иностранец, будь он каким угодно противником нацизма, мог приехать в Германию и смотреть, изучать все, что он хотел, за исключением концлагерей и, как во всех других странах, военных объектов. И многие приезжали. И если, возвратясь оттуда, не становились приверженцами нацизма то по крайней мере, начинали терпимо относиться к "новой Германии", считая, что обнаружили там, как они выражались, "позитивные сдвиги". Даже такой проницательный человек, как Ллойд Джордж, который привел Англию к победе над Германией в 1918 году и который проводил свою предвыборную кампанию в том же году под девизом "Кайзера - на виселицу! ", счел возможным побывать в 1936 году у Гитлера в Оберзальцберге, после чего публично провозгласил его "великим человеком", проявившим достаточно прозорливости и воли чтобы решить социальные проблемы современного государства, прежде всего - проблему безработицы, от которой, как от незаживающей раны, все еще страдала Англия; предложенная этим выдающимся руководителем либеральной партии программа под названием "Мы можем победить безработицу" не нашла поддержки внутри страны.

Олимпийские игры, состоявшиеся в августе 1936 года в Берлине, предоставили нацистам прекрасную возможность удивить мир достижениями третьего рейха, и те не преминули этой возможностью воспользоваться. Надписи со словами "Евреи нежелательны", висевшие в магазинах, гостиницах, пивных, увеселительных заведениях, потихоньку убрали, гонения на евреев и на две христианские церкви временно прекратили, страна обрела вполне респектабельный облик.

Ни одна предшествующая Олимпиада не была так великолепно организована, не сопровождалась такими впечатляющими зрелищами, как эта. Геринг, Риббентроп и Геббельс устраивали в честь иностранных гостей пышные приемы. Более тысячи приглашенных собралось на ужин у министра пропаганды на острове Пфауенинзель на Ваннзе, где состоялся грандиозный спектакль, названный "Итальянская ночь", который напоминал сцены из "Тысячи и одной ночи". Иностранные гости, особенно из Англии и Америки, были поражены: вид внешне счастливых, здоровых, приветливых людей, сплоченных вокруг Гитлера, далеко не соответствовал их представлениям о Берлине, почерпнутым из газет.

Но за великолепием летних Олимпийских игр сторонний наблюдатель, по крайней мере иностранец, не мог не увидеть то, что скрывалось от туристов и что сами немцы перестали замечать либо восприняли от должное: ухудшение нравственного климата германского общества. Ведь никто же не скрывал принятых Гитлером антиеврейских, так называемых Нюрнбергских, законов от 15 сентября 1935 года, которые лишали лиц этой национальности германского гражданства. Законы запрещали браки и внебрачные связи евреев с арийцами, евреи лишались права нанимать домашнюю прислугу из числа женщин арийского происхождения моложе тридцати пяти лет. В течении последующих нескольких лет было издано еще тринадцать декретов, которые ставили евреев, по существу, вне закона. Причем де летом 1936 года, то есть как раз в то время, когда Германия как устроитель Олимпийских игр старалась пленить воображение прибывших с Запада гостей, евреям либо в законодательном порядке, ибо с помощью нацистского террора начали ставить так много рогаток при поступлении на службу в государственные и частные учреждения что по крайней мере половина из них остались без каких-либо средств к существованию. В 1933 году, первом году существования третьего рейха, их отстранили от службы в государственных учреждениях и от работы в печати и на радио, не разрешали заниматься сельским хозяйством, преподаванием и работать в области театра и кино; в 1934 году их изгнали с фондовой биржи. Что касается запрета на медицинскую и юридическую практику, а также занятие торговлей, то хотя в законодательном порядке он был наложен только в 1938 году, фактически же начал действовать уже в конце четвертого года правления нацистов.

Мало того, евреям отказывали не только в жизненных благах, но и в самом необходимом. Во многих городах евреям стало трудно, если не невозможно, покупать продукты питания. Над дверьми бакалейных, мясных и молочных магазинов и булочных висели надписи: "Евреям вход воспрещен". Часто они не могли обеспечить своих детей молоком. Аптеки не отпускали им лекарств. Гостиницы не предоставляли ночлега. И всюду, куда бы они ни пошли, их ждали издевательские надписи: "Въезд евреям в этот город строго запрещен" или "Евреи могут входить сюда только на свой страх и риск". На крутой извилине дороги близ Людвигсхафена стоял указатель: "Осторожно - крутой поворот! Евреям - ехать со скоростью 120 километров в час! " {Я подвергся ожесточенным нападкам печати и радио; грозили даже выслать из страны за репортажи о том, что на время Олимпийских игр некоторые из надписей убрали. - Прим. авт. }

Такова была участь евреев в период проведения Олимпийских игр, - то было начало пути, вскоре приведшего их к физической гибели.