IV. Донское казачество в начале XX века

Войско Донское в начале XX века Административное устройство, население, управление, экономика, землевладение. Область войска Донского занимала обширную территорию около 3 тыс. квадратных верст. В административно-территориальном отношении она делилась на 9 округов:

Донское казачество и революция 1905–1907 гг Казачьи части в борьбе с революционными выступлениями. Трагические события 9 января 1905 г. в Петербурге стали прологом первой русской революции. В бурные революционные катаклизмы в той или иной мере были вовлечены практическиДонское казачество в период между Февральской и Октябрьской революциями Образование на Дону высших органов казачьего управления. Уже в марте 1917 г. Временное правительство, учитывая доминировавшие среди казачества настроения, приступило к рассмотрению вопроса о

Казачество и Октябрьская революция Донское армейское казачество и восстание большевиков в Петрограде. К моменту большевистского восстания в Петрограде в октябре 1917 г. в составе столичного гарнизона находились 1, 4 и 14-й Донские казачьи полки общей численностью 3200

VI. Донское казачество в 1920–1930-х гг

Казачество в эмиграции Исход Ты ж иди, родной мой, на чужбину, Честь свою казачью береги! Сибирская казачка М.В. Волкова (Литва – ФРГ) Поражение Белого движения в Гражданской войне 1917–1922 годов обусловило массовый исход российских граждан в зарубежье. …С крушением всех

Причины победы большевиков в Гражданской войне Поскольку население России преимущественно состояло из крестьян, позиция именно этого сословия определяла победителя в гражданской схватке. Получив землю из рук советской власти, крестьянство занялось её переделом и мало

Украина и роль ее населения в Гражданской войне

В происходившей на юго-востоке борьбе, Украина, наиболее богатая и плодородная часть России, занимала особое положение.
Историческое прошлое этого края было совершенно иное, чем у центральных областей России. Левобережная и правобережная Украина была колыбелью днепровского казачества и крестьянства, не знавшего крепостной зависимости. После прекращения существования днепровских казаков и превращения остатка их в гусарские полки земли казаков переходили в собственность лиц, награждавшихся правительством за особые заслуги, и заселялись выходцами из пределов русских областей. Внутренний быт в новом крае складывался совершенно иначе, нежели в центральных областях. Обширными землями Малороссии Россия могла овладеть лишь к концу столетия. В этих землях не было необходимости создавать воеводства с прикрепленным к ним населением, почему и не было условий для образования прочной крепостной зависимости и не было вопросов, связанных с малоземельем. Но в народе этого края прочно жило сознание, связанное с его прошлым: Запорожье, казачьи вольности и независимая жизнь... Население Малороссии, или Украины, определялось в 40 миллионов жителей. Казалось бы, что эта часть страны, более зажиточная и менее стесненная бытовыми условиями прошлого, должна была проявить в происходящей вокруг анархии устойчивость и противодействие происходившему беспорядку. Особенностью украинского народа или малороссов было то, что население до 60% говорило на местном языке, отличавшемся от языка Великороссии. Особенность эта показывала на историческое прошлое народа, говорила о его принадлежности -290- к другой ветви русского народа, добровольно присоединившегося к Великороссии лишь в середине Основная часть малороссийского населения в прошлом составляла часть Галицкой Руси, в течение многих столетий входившей в состав литовско-польских владений. Прошлое этого края было тесно связано с казачьими вольностями, независимостью казачьего утерянного быта, который сохранился до последнего времени в других казачьих областях. В народном быту бережно хранился местный фольклор, овеянный поэзией, преданиями, песнями, связанными с не таким уж далеким прошлым. В начавшемся революционном развале большая часть Малороссии составляла часть прифронтовой полосы, находившейся под властью армейского командования, и долгое время была заполнена массами солдат из разложившихся частей армии. Пробудившийся национализм не мог в таких условиях принять формы более или менее организованного характера. По Брест-Литовскому договору Советов с Германией Украина была отдана Германии и, как следствие, оккупирована германскими войсками.
Заняв Украину, германцы поставили ее правителем гетмана генерала Скоропадского, под властью которого Украина представлялась как автономная, независимая республика, со всеми необходимыми формами ее существования. Было объявлено право формирования национальной армии, и приступлено было к проекту ее формирования. Однако со стороны германцев это было маскировочным средством, прикрывавшим настоящие цели. Целью оккупации богатой русской области, как и других 19 губерний, было пополнение всех видов ресурсов совершенно истощенной Германии. Необходим был хлеб и многое другое для продолжения войны. Власть гетмана на Украине была в основном фиктивной. Германское командование беспощадно эксплуатировало все ресурсы страны и вывозило их в Германию.
Жестокие реквизиции хлебных запасов вызывали сопротивление крестьян, с которыми производилась беспощадная расправа. При таких условиях об организации национальной армии не могло быть и речи. -291-
Жестокая эксплуатация местного населения вызывала ненависть в народных массах, но в то же время приветствовалась населением, искавшим спасения от анархии и бесправия распространявшегося коммунизма. Но оккупация противником не лишала Украину ее независимого положения, что отвечало ее историческому прошлому, и кроме того противопоставляла нашествию коммунистов. Составляя огромную часть России, при наличии вооруженных сил Германии, Украина притягивала к себе близкие ей по духу казачьи области, и к гетману Скоропадскому потянулись посольства с Дона и Кубани. Через гетмана Скоропадского атаман Дона генерал Краснов решил войти в сферу большой международной политики. Он вступил в переписку с министерством Германии и в личных письмах, адресованных кайзеру, просил помощи в борьбе с большевиками и признания дипломатических прав за Доном как страны, борющейся за свою независимость против большевиков. Сношения эти имели то значение, что в течение времени оккупации территории России германцы, без широких вещательных обещаний, поставляли Дону необходимые средства вооружения и военного снабжения.
После разгрома Германии союзниками и ухода войск ее с Украины в народных массах пробудился народный подъем и протест против всех видов оккупантов – и германцев, и большевиков, и всех сочувствовавших им. Народное восстание поднялось под руководством никому неизвестного сельского учителя Петлюры. Быстро была образована вооруженная, в много сотен тысяч армия, без всякой правильной организации войсковых частей, дисциплины и руководства, и Украина превращена была в народную независимую от Москвы республику, долговечность существования, которой была весьма сомнительной. Положение ее определялось внутренней неорганизованностью, затем вооруженным давлением со стороны надвигавшегося большевизма.
Республика Петлюры пала, и на ее месте возникли многочисленные областные организации под властью всех видов «атаманов», «батек» и авантюристов. В таких условиях Украина оказалась оккупированной советскими войсками. -292-

В июле 1919 года армии белых занимали фронт в следующем порядке: на правом фланге, примыкая к Волге до реки Медведицы, занимали фронт части Кавказской армии под начальством генерала Врангеля, состоявшие из трех конных корпусов, или шести дивизий, и одной пластунской бригады. Армия эта состояла из пяти дивизий, конной бригады кубанских казаков и дивизии терцев. К северу от Кавказской армии на участке станицы Тюркменская-Качалинская занимал фронт Первый донской корпус в составе 4.000 пехоты и 4.500 конных, 13 орудий и 124 пулемета.
Донская армия четырьмя корпусами занимала фронт: Борисоглебск – Новохоперск – Лиски в составе 14.000 пехоты, 16.000 сабель при 161 орудии.
Добровольческая армия занимала фронт левее Донской от Малого Оскола. до р. Десны. По линии Днепра от Харькова до Екатеринослава и южнее действовали Терская дивизия и пластунская бригада кубанцев и, кроме того, Лабинский, Черноморский и 42-й Донской конные полки.
Красные против казаков и добровольцев имели шесть армий, причем против Кавказской и Донской армий было три: 10-я, 9-я и 8-я армии, а 4-я занимала нижнее течение Волги и угрожала со стороны Астрахани в сторону Кавказа и Царицына. Общее количество войск красных исчислялось до 150.000 человек. Причем на фронте Кавказской и Донской армий в 11-й, 10-й, 9-й и 8-й армиях было 94.000 бойцов, 491 орудие и 2497 пулеметов. По директиве движения на Москву важное значение придавалось территории Украины, и в эту сторону направлялись исключительно-казачьи полки, так необходимые для действий на основном фронте, и, кроме того, с задачами не оборонительного, а наступательного характера. На левом берегу Волги от Кавказской армии была дивизия для установления связи с войсками Восточного фронта, яицкими и оренбургскими казаками. -293-
Красные, располагая шестью армиями в составе 150.000 бойцов, имели одну из главных задач – не дать возможности соединиться войскам Юго-Восточного фронта с Восточным фронтом Колчака. 19 июня главнокомандующий красных армий, Вацетис, отправил директиву командующему Восточным фронтом, в которой указывал, что с падением Царицына возникает угроза для тыла правого фланга Восточного, фронта, так как противник, перебросив часть своих сил на восточный берег Волги, может начать наступление с целью установить общий фронт между войсками Деникина и Уральского и Оренбургского казачества. По принятому проекту Вацетиса главный удар намечался со стороны Западного фронта 14-й, 13-й и 8-й армий в направлении со стороны Украины на Новочеркасск. 9-я и 10-я армии должны были со стороны Волги вести вспомогательную операцию и стараться отрезать отступление белых войск на Северный Кавказ. Но 9 июля Вацетис был отстранен от командования, его место занял Каменев, полковник генерального штаба. Командующим Южным фронтом был назначен полковник генерального штаба Егорьев.
Вступив на должность главнокомандующего, Каменев изменил директивы, и поставил армиям следующие задачи: Южному фронту а) разбить противника, б) главный удар должны нанести с реки Волги 10-я и 9-я советские армии, объединенные под командой Шорина, в) более короткий удар на Воронежском направлении должна нанести 8-я армия. Таким образом, главный удар красным командованием направлялся на фронт Донской и Кавказской армий, т. е. против казачьих войск.
Кубанская армия, заняв Царицын, была остановлена на отдых, пополнение и приведение в порядок. 10-я армия красных была в боях под Царицыном приведена в полное расстройство, и боеспособность, за исключением некоторых дивизий, сохранил только конный корпус Буденного. В некоторых дивизиях оставались лишь кадровые части. 9-я армия красных тоже понесла потери и была отброшена на реку Терсу. -294-
2 июня генерал Деникин приказал Кавказской армии перейти в наступление. В составе красных войск в то время чувствовалась неустойчивость в мобилизованных частях, и были случаи ухода с фронта некоторых дивизий. Чтобы создать большую боеспособность в частях, красные разделили фронт на районы и приступили к созданию районных и общих укреплений. Для этого согнали местное население, им были выкопаны глубокие окопы, впереди огражденные в несколько линий проволочными заграждениями. Во всей стране была объявлена поголовная мобилизация.
При наступлении Кавказской армии генерал Врангель, с целью обеспечения подвоза снабжения армии по реке Волге, перебросил на восточный берег Волги небольшой отряд. Красные тоже с целью обеспечить левобережье выслали отряд, который встретил отряд белых, разбил" его, взято было 500 пленных, 2 орудия и несколько пулеметов. В то же время высланная раньше 3-я кубанская дивизия продвинулась и заняла город Царев, выслав разъезды в сторону Астрахани.
Для обеспечения тылов 3-й кубанской дивизии был выслан на левый берег Волги новый отряд. Наступление Кубанской армии встречало сильное сопротивление со стороны 10-й красной армии. После трехнедельных боев Кубанской армии и I донскому корпусу было приказано перейти в решительное наступление и занять Камышин. 12 июля за Камышин началось решительное сражение. В первый день боя была совершенно уничтожена 38-я дивизия красных. Казаками было взято шесть орудий и 3.000 пленных. Три полка полностью были уничтожены. I донской корпус в этот день вел бой с корпусом Буденного между реками Иловлей и Медведицей, оттеснил его и продвинулся на правый фланг 10-й красной армии. Красная дивизия была разбита, в образовавшийся прорыв была пущена казачья конница, которая окружила Камышин. 14 июля казаки заняли Липовку и отрезали пути отступления 10-й армии на север. Красная, армия оказалась разрезанной надвое, и в Камышине были окружены три дивизии. При попытке пробиться на север эти красные дивизии были атакованы казаками и полностью или уничтожены, -295- или взяты в плен. Казаками было взято 43 орудия, много пулеметов и 13.000 пленных. Спасая положение, красными был направлен корпус Буденного против I донского корпуса. Буденный потеснил части донцов на линию реки Иловли. Этим частичным успехом Камышин не был спасен и 15 июля был занят казаками. Что касается потерь, которые несли казаки, об этом свидетельствует донесение генерала Врангеля. После занятия Царицына в полках было 500-600 казаков, а после Камышина оставалось 300-400. Кони и артиллерия были совершенно измотаны, материальная часть пришла в полную негодность. После занятия Камышина движение должно было продолжаться на Саратов. Для обороны Саратова красные стягивали войска с Восточного фронта и мобилизованные части из России. Несмотря на состояние войск Кавказской армии, генерал Романовский, начальник штаба генерала Деникина, по телеграфу передал приказание главнокомандующего продолжать наступление. В то время, когда Кавказская армия вела бои на фронте Камышина и дальше, Донская армия занимала фронт на линии Новый Оскол – несколько южнее станций Лиски, Балашова и далее северо-восточнее и восточнее границ области до реки Иловли.
Численность армии исчислялась в 42.000 бойцов с протяжением фронта на 550-600 верст. Начались упорные бои с переходом из рук в руки городов Лиски, Бобров, Новохоперск и Борисоглебск. Имея чрезмерно растянутый фронт, донское командование потребовало возвращения 1-го донского корпуса в состав Кавказской армии. Относительно успехов Донской армии было сделано оповещение в газете: «Донская армия находится на главном направлении на Москву. Во время последнего наступления наше наступление вперед было настолько быстрым, что все тылы и снабжение армии сильно отстали. Поэтому дальнейшее продвижение пришлось воздержать до того момента, когда снова будут подтянуты все тыловые учреждения... Моральное состояние наших войск отличное. Все сознают необходимость прямого движения на Москву и все жаждут прийти туда первыми (Приазовский край, № 152, 6 июля 1919 года). -296-
В это время 9-я красная армия при поддержке 10-й и 8-й перешли в наступление, потеснили части Донского фронта и заняли Новохоперск, Борисоглебск и Балашов. Донцы были вытеснены с русской территории на границы России и Дона.
По всему фронту начинались тяжелые и упорные бои. В этот решительный момент донским командованием был принят проект: создав специальный конный корпус сильного состава, направить его в тылы красных. Цель рейда: удар на штаб фронта красных, уничтожение тылов, порча железных дорог и расстройство транспорта. Командующий Донской армией издал следующую директиву: 1) предупреждение удара противника, 2) подготовка к главной операции на Москву и 3) содействие уничтожению восточного ударного крыла красных. Этой же директивой IV корпусу, предназначенному для рейда в тылах красных, ставилась задача: 1) прорвать фронт большевиков в промежутке между Новохоперском и Таловой, 2) оказать содействие III корпусу в ликвидации Теловской группы красных и 3) направиться в глубокий тыл и овладеть Козловом, где помещается штаб Южного советского фронта. При движении на Москву очень важное значение имела Украина, составлявшая, по существу, в борьбе с большевиками третий, и очень важный, фронт. На территории Украины сплетались интересы различных сил: а) украинской самостийности, б) агрессии Польши, в) большевиков и г) Добровольческой армии. Разрозненные самостийные группы и поляки вели войны против большевиков. Большевики боролись с украинскими повстанцами и поляками, требовавшими присоединения Киева к владениям Польши, а также против Добровольческой и казачьих армий.
Деникин, следуя идее восстановления Единой Неделимой России, вел борьбу против всех: большевиков, украинцев и поляков, и четвертым фронтом для него были повстанцы в тылах его фронта. С запада, со стороны Украины, красными были развернуты 13-я и 14-я армии, и со стороны белых требовались значительные силы для противодействия. Красная армия не могла гордиться успешной мобилизацией среди русского населения. Красными принимались зверские -297- меры для принуждения вступления в армию крестьянского населения, но даже жестокие расправы и террор против дезертиров и населения, укрывавшегося от вступления в ряды Красной армии, не достигали успеха, состав Красной армии в самые напряженные бои на Юго-Западном фронте не имел армии больше 200.000 человек... Устойчивость большинства красных войск была относительная; достаточно было более или менее удачного маневра, части их или бежали, или сдавались. Исключение составляли специальные войска из латышей, курсантов, специально подготовленных частей, составлявших основу Красной армии и выполнявших вместе с тем и роль беспощадных палачей в отношении населения.
В составе Белой русской армии, по сведениям главнокомандующего генерала Деникина, ко времени решительного сражения при движении на Москву было 130.000 бойцов, причем 75% из них было казачьих войск, фронт казачьих войск, имел протяжение 800 верст от Волги до Нового Оскола. Фронт, занимавшийся основной частью Добровольческой армии между Новым Осколом и рекой Десной, протяжением был около 100 верст. Протяжение Западного фронта по линии от Харькова до Черного моря было 400-500 верст. Ударные части Добрармии, по предоставлению генерала Деникина, составляли полки, носившие имена своих бывших полководцев: Алексеева, Корнилова, Маркова, Дроздовского и других. В боевом отношении это были отборные полки, в состав которых входили преимущественно добровольцы с сильной прослойкой офицеров, учащаяся молодежь и специальные офицерские части. Части этой ударной Добровольческой армии были направлены на Москву и держались верховным командованием сосредоточенно. В сторону Украины против частей 13-й и 14-й армий были развернуты наскоро сформированные части, наиболее действенные из них. Терская казачья дивизия, Кубанская пластунская бригада и Третья кубанская конная дивизия, в Таврии Донской казачий и Лабинский конные полки. Казачьи части, оторванные от своих армий, и служили решающей силой на обширном Украинском и Приднепровском фронте. -298-

IV конный корпус генерала Мамонтова был составлен из лучших частей Донской армии численностью в 7.000 всадников. Прорыв фронта красных был намечен на стыке 8-й и 9-й красных армий. Операция началась 22 июля. Корпус генерала Мамонтова, прорвав фронт красных и получив сведения от разведки на 27 июля, направился в район Еланского Колена и на Макарово. Неблагоприятным для действий корпуса оказалось то, что в ночь полил ливень, обративший все балки и лощины в потоки, в которых тонули лошади и плавали повозки. Но все. же корпус к 12 часам сосредоточился в Еланском Колене. В 16 часов обозначилось наступление противника со стороны Макарово, наступал полк 40-й красной дивизии. Полк был разбит и полностью взят в плен. Части, корпуса были двинуты на Макарово; проливной дождь сопровождал все время движение корпуса. В дальнейшем задачей корпуса было двигаться на западном направлении и выйти в тыл частям красных, занимавших прочно железнодорожный узел Лиски. Но из-за непролазной грязи в этом районе направление корпуса было изменено, и он двинулся в сторону линии железной дороги Борисоглебск – Грязи. Корпус, не встречая сопротивления, 30 июля захватил поезд с мобилизованными, направлявшимися на пополнение одной из дивизий красных. Около трех тысяч мобилизованных, взятых в плен, было распущено по домам. Кроме того, в то же время был захвачен мобилизационный пункт, где было собрано до пяти тысяч только что мобилизованных красными, мобилизованные были тут же, к их удовольствию, распущены. Захвачено было много вагонов со снарядами, патронами, ручными гранатами и интендантским имуществом. Прорыв фронта Донским корпусом внес тревогу в штаб красного командования. Фланги 8-й и особенно 9-й армий красных были потрепаны, конница была далеко на левом фланге против Кавказской армии. Командующий Южным советским фронтом в директиве указывал, что за конным корпусом, вероятно -299- , со стороны Новохоперска и Борисоглебска, движется пехота и поэтому приказывал принять решительные меры для ликвидации прорыва на фронте 8-й и 9-й армий, намеченных только что для решительного перехода в наступление. Против Донского корпуса были направлены две дивизии 9-й армии и одна 8-й. В то же время генерал Мамонтов доносил, что вследствие сильного переутомления конского состава корпус отказался от больших переходов и ближайшей целью ставит занятие города Тамбова. По пути встретив 56 пехотную дивизию красных, высланную для ликвидации прорыва и охраны железной дороги Балашов – Тамбов, полк ее уничтожили и железную дорогу разрушили. С юго-востока в сторону корпуса двигалась конная бригада. Но бригада эта была наголову разбита. Встретив сильно укрепленную позицию к югу от Тамбова, корпус обошел ее и при сильном сопротивлении 5 августа занял Тамбов. В городе были распущены до 15.000 мобилизованных. Потери корпуса составили до 20 казаков убитых и раненых. Две линии железных дорог были приведены в негодность, тылы были нарушены, связь южного командования с 8-й и 10-й армиями была прервана. Создавалась угроза штабу красных Южного фронта. Повсюду захваченные продовольственные склады и запасы казаками раздавались населению. Бронштейн отреагировал на этот рейд следующим приказом: «Коммунисты, на передовые посты! На территорию Тамбовской губернии ворвалась деникинская стая хищных волков, которые режут не только мужицкий скот, но рабочий люд... Ату белых! Смерть живорезам!...»
Из Тамбова корпус направился в сторону Козлова, где находился штаб Южного фронта.. Штаб, несмотря на решение всего ответственного персонала драться и защищать город до последнего патрона, получив сведения о движении корпуса в эту сторону, оставил Козлов и переместился в город Орел. Главное командование Южного фронта, видя, что южное командование не способно ликвидировать рейд Донского корпуса и противостоять давлению частей Деникина, решило принять меры общего порядка. Совет обороны Республики объявил на военном положении -300- Рязанскую, Тульскую, Орловскую, Воронежскую, Тамбовскую и Пензенскую губернии и приказал повсюду учредить уездные и городские комитеты военно-революционных судов. К казакам Мамонтова было выпущено воззвание, в котором председатель Революционного военного совета, обращаясь к казакам как к обманутым людям, предложил им.примириться с рабочими и красноармейцами всей страны, выдав своих преступных командиров.
Рейд IV корпуса донских казаков по идее и по форме явился в условиях гражданской войны в России повторением рейдов конницы южан во время междоусобной войны между северными и южными штатами Северной Америки. К сожалению, рейд Мамонтова, как по замыслу, так и по выполнению, оказался лишь слабым подражанием знаменитым рейдам американских конных масс под начальством знаменитого полководца генерала Ли. Неподражаемые рейды южноамериканской армии имели всегда целью не тактические, а широкостратегические планы. Они проникали далеко в глубь страны противника, занимали целые районы и меняли положение на общем фронте. Блестящая деятельность Донского корпуса, производившая более моральное, нежели оперативное воздействие, по существу ограничилась действиями чисто тактического порядка. Причем направленный в глубокие тылы конный корпус как будто имел цель, изолированную от общего хода войны: в течение движения его в тылах красных армий на фронте не только не было никаких активных действий, а, наоборот, отмечались повсюду тишина и состояние без перемен. Во главе красных вооруженных сил стояли офицеры генерального штаба, знавшие военное дело не хуже, чем командование белых. Прорыв для них был неприятным явлением из-за растерянности им подвластных людей. Даже наверху, в Совете обороны, некоторые боялись появления казаков под Москвой, но для офицеров, разбиравшихся хорошо в военных операциях, было ясно, что не поддержанный с фронта конный корпус быстро выдохнется и сам будет искать благополучного выхода. Поэтому красное командование поставило целью ликвидацию прорыва, переход частей 8-й армии в наступление -301- против III Генерал Сидорин, командующий Донской армией, получил телеграмму генерала Деникина, глубоко возмущенного отходом казачьих, частей. На что генерал Сидорин ответил, что это произошло «во-первых, потому, что против 8.000 казаков наступало 40.000 красных при 100 орудиях, во-вторых, во время сражения до 80% снарядов нашей артиллерии не разрывалось (снаряды присылали союзники) и, в-третьих, проявилась крайняя неустойчивость пехоты, состоявшей из мобилизованных крестьян». Однако тревога командования была явлением нормальным, потому что одновременно началось наступление на фронтах всей Донской и Кавказской армий. Кроме частей 13-й, 8-й красных армий, перешли в наступление 9-я и 10-я и по левобережью Волги части, составлявшие 11-ю армию.
Наступление красных на стыке III Ударами с запада Кавказского корпуса генерала Шкуро и с юго-востока – донских корпусов был уничтожен этот глубоко врезавшийся клин, и красные -302- были отброшены не только в исходное положение, но на 40-60 верст севернее. В то же время в тылах 8-й армии действовал корпус генерала Мамонтова: разрушая тылы красных, он занял Елец. Красным командованием был отдан приказ об уничтожении конного корпуса: 1) немедленно организовать мелкие отряды; 2) приспособить, где есть возможность, бронелетучки и 3) все прилегающие губернии к району действия конницы Мамонтова объявить на военном положении. В районе Тамбова создать крупный кулак войск, задачей которого ставится преследование и ликвидация конницы противника.
Кроме наспех формировавшихся отрядов против корпуса Мамонтова стягивались специальные коммунистические полки и части латышей. С востока шла кавалерийская бригада при поддержке курсантов и бронеотрядов. Несмотря на это, по сведениям советского командования: «противник, учитывая благоприятную для себя обстановку, отсутствие конницы, плохо налаженную связь, продолжал хозяйничать по всему тылу, забирая город за городом, разрушая все железные дороги и нормальную жизнь тыла, расстреливая всех попадавшихся ответственных работников, вооружая население и побуждая его к партизанским действиям».
От Ельца Мамонтов двинулся на Воронеж. Со стороны красных стягивались несколько дивизий пехоты, и отдан был приказ корпусу Будённого направиться тоже против Мамонтова. 24 августа корпусом генерала Мамонтова была занята Касторная, крупная станция в тылах 13-й и 8-й красных армий, что облегчило деятельность III -303- артиллеристах, но мы испытываем большую нужду во всадниках. Советской республике необходима конница. Красные кавалеристы, вперед! На коня, пролетарии!»
Рейд генерала Мамонтова продолжался с 28 июля в течение шести недель. Красное командование принимало все меры, чтобы корпус не мог прорваться на юг, но цели этой не достигло. Искусным маневром Мамонтов демонстративно атаковал одну из дивизий, куда красные стали стягивать части, а корпус, изменив движение, переправившись на западный берег Дона, атаковал тыл части красных и вышел из тылов, соединившись 5 сентября с 1-й кубанской дивизией, ведшей бои против тех же красных частей с южной стороны.
Корпус генерала Мамонтова не только успешно вышел из тылов красных, но и вывел сформированную им за короткий срок рейда Тульскую пехотную дивизию добровольцев, которая все время принимала участие в сражениях на стороне белых.

На сибирских просторах масштабы и средства ведения войны против красных были несравнимы со средствами Донской и Кубанской областей. Мобилизация в армию давала большое количество пополнений, и население охотно отзывалось на призыв.
Но наряду с настроением масс бороться против разрушительных сил большевизма, вести бои на фронте, велась тяжелая политическая борьба. Главными врагами Белого движения в Сибири была не столько организация коммунистов, сколько представители либеральной общественности, состоявшие в сношениях с коммунистами, и через руки их представителей Чернова и Авксентьева Н.Д. из Москвы поступали деньги на пропаганду против правительства адмирала -304- Колчака. Против адмирала медленно, но настойчиво создавался заговор. Заговорщики проникли в армию, и как ни странно, первой склонилась к заговорщикам наиболее стойкая Сибирская армия генерала Гайды. Генерал Гайда выдвинут был адмиралом Колчаком из сержантов чешского легиона и из-за внешней преданности пользовался широким покровительством адмирала. Последним успехом Гайды было занятие Перми. Он был возведен в должность командующего фронтом, получив в свое подчинение Западную армию. Но его штаб, уже распропагандированный красными, увлек на сторону красных и Гайду. Армией его была оставлена Пермь, он отвел ее для пополнения в глубокий тыл, открыв фланг Западной армии. Очевидно было, что в армии происходил полный развал.
Адмирал Колчак решил устранить Гайду, но тот не подчинился. Адмирал Колчак отдал приказ об увольнении его из армии с лишением русского мундира.
После отхода Сибирской армии большевики получили возможность продвигаться за Уральские горы и направлять удар в правый фланг Западной армии. Нанесение главного удара на фронте против большевиков переходило на части Западной армии, состоявшей из трех корпусов. Приказом по этой армии оповещалось: «Наше правительство во главе с Верховным правителем адмиралом. Колчаком, как и все армии, стоит только на пути спасения Родины, Веры и Народа и не преследует личных интересов – личных или отдельных классов, а именно всего русского народа в целом.
Таковы армии наши востока России, армии витязя генерала Деникина, генералов Юденича и Миллера и те массы восставших на Руси, которые соединяются с нами».
Атака красных на правом фланге была отбита. Вся первая половина июля проходила в боях за горные проходы Урала. Остатки Сибирской армии катились на восток, оставляя пространства северного Урала, и 16 июля был оставлен Екатеринбург. Генерал Дитерикс, заменивший Гайду, заслоняясь арьергардными частями, перевозил по железной дороге -305- части армии в Тюмень и Тобольск. Западная армия при отступлении базировалась в Челябинске и Троицке, откуда шла железная дорога, связывавшая с базой Южной армии уральских и оренбургских казаков. Впереди армии двигались бесконечные обозы беженцев. В частях начинали происходить случаи сдачи красным. В конце июля Челябинск был занят Красными. В августе армии вступили в пределы западной части Сибири, и здесь все три сибирские армии были подчинены генералу Дитериксу. Первая – генерала Пепеляева, вторая армия – генерала Лохвицкого и третья – генерала Сахарова. Четвертая южная армия генерала Белова была оторвана и вела самостоятельные операции, потеряв связь со Ставкой. Атаман Сибирского войска Иванов-Ринов присоединился с казаками к армиям. На фронт прибыл адмирал Колчак, вместе с английским генералом Ноксом. Был произведен осмотр войск. На банкетах выражалась уверенность, что в конце октября генерал Деникин займет Москву. Но в то же время в тылах велась пропаганда большевиков и поднимались восстания.
В распоряжении адмирала Колчака находилось 8 вагонов, груженных золотым запасом в 28.000 пудов. 10 ноября литерные поезда, из которых один был с золотом, выехали из Омска. При проходе поезда с золотом было покушение на подрыв железнодорожного пути, но охрана предотвратила диверсию. Вся железнодорожная линия была в руках англичан, американцев и чехов. Чехи силой отбивали поезда и стремились на восток.
В Иркутске создавался заговор, и намечалось новое правительство. Армия продолжала отступление за Байкал, где твердо держался атаман Семенов с Забайкальским войском. Адмирал Колчак с литерными поездами и поездом с золотом продолжал продвигаться и достиг угольных копей в районе Черемхово, где была произведена первая попытка овладеть ценностями. При подъезде к Иркутску сопровождавший поезда чешский комендант предупредил, чтобы все уходили, ибо положение безнадежно и он слагает с себя ответственность. По прибытии в Иркутск к адмиралу явился чешский комендант и заявил адмиралу, что он будет выдан местным властям. Приказ -306- этот был подписан чешским командующим генералом Сыровым. В вагон вошли члены иркутского революционного правительства, которым и выдали адмирала Колчака. Он был приговорен к смертной казни и погиб от руки большевиков, будучи выданным союзниками.
Очень важное значение в истории Белого движения имела образовавшаяся на территории Эстонии Северо-западная армия под начальством генерала Юденича.
Командование, признанное союзниками и обнадеженное их помощью, имело в составе 21 с лишним тысячу бойцов. По своему положению эта армия имела непосредственную цель: наступление на Петроград. При подходе непосредственно к Петрограду, армии были обещаны поддержка английским флотом и обеспечение флангов эстонской армией. Армия, перейдя в наступление, заняла все ближайшие города – не только Гатчину, Царское Село и Ропшу, но и Стрельну, Лигово, Пулково и Павловск. Бесспорно, красные должны были принимать самые решительные меры для защиты Петрограда, и они стягивали отовсюду свободные части и направляли отряды матросов и курсантов. Успешно начатая борьба затягивалась, армия не получала никакого содействия ни со стороны английского флота, который должен был обстрелять Красную Горку, ни со стороны эстонцев. Неуспех похода Юденича на Петроград русские относят исключительно на эстонское правительство и «коварство англичан», но причиной неуспеха была и то, что, командный состав белых и образованный под требованием англичан правительственный комитет не скрывали договора с Эстонией и другими сателлитами, временными и ясно державшимися идей Единой и Неделимой России. Эта откровенная тенденция настораживала и отталкивала образовавшееся независимое государство, и армия оказалась не только без вооруженной помощи, но и без подвоза питания и вооружения.
Временный успех при подходе армии непосредственно к Петрограду окончился ее отступлением и затем полной ликвидацией. -307-
Особое положение имела Северная армия, организованная союзниками для прикрытия портов Мурманска и Архангельска, находившаяся под начальством генерала Миллера. Эта армия не имела непосредственных боев с Красной армией и с прекращением войны на западе, установившихся отношений английского правительства с советской властью была ликвидирована.
Таким образом, все усилия красных переносились на Юго-Западный фронт.

После занятия Кавказской армией Камышина было приказано энергично преследовать армии противника. Вследствие этого приказа армия двумя корпусами продолжала наступление на Саратов и на Аткарск. Продвижение вперед шло с большими потерями. Красные, пополнившиеся, оказывали сильное сопротивление. 26 июля генерал Врангель прибыл с Кубани на фронт и созвал совещание командного состава. На совещании командиров корпусов было доложено об общей обстановке. Было сообщено, что армия адмирала Колчака после понесенных тяжелых неудач продолжает отступать. Учитывая опасность для Саратова, красные быстро снимают части с Восточного фронта и перебрасывают их к Саратову.
Из внутренних губерний к ним непрерывно подходят подкрепления. Спешно производится Мобилизация прифронтовой полосы. В Саратове сосредоточены части 2-й армии, бывшей перед тем на Сибирском фронте. Силы, которыми располагает противник, достигли 40.000 человек и превосходят Кавказскую армию в несколько раз. На своевременный подход подкреплений рассчитывать нельзя. При данных условиях мы не только не в состоянии наступать, но и удержаться на занимаемых позициях будет трудно. -301-
Надо принять меры, сохранить армию до подхода подкреплений, чтобы перейти в контрнаступление. На совещании было принято решение: "В случае перехода противника в наступление, избегая решительных боев, медленно отходить, задерживаясь на каждом рубеже, лишь нанося короткие удары врагу, с целью выигрыша времени...» В то же время красное командование решило нанести главный удар на территорию Дона со стороны Волги. Донская армия, растянутая на широком фронте и лишенная донского 1-го корпуса, входившего в состав Кавказской армии, доносила, что она не может выполнить поставленной задачи, и требовала возврата корпуса и отхода на донскую территорию для перегруппировки. Все же Донская армия до конца июля вела упорные бои за овладение железнодорожными линиями Лиски – Балашов – Красный Яр, взять которые не удалось.
Наступало время решительных сражений на Юго-Восточном фронте. К августу месяцу, по данным советского командования, силы красных составляли три фронта и одну отдельную армию, состав которых был следующий:
1) Западный фронт – 140.000 штыков и сабель и 797 орудий;
2) Южный фронт – 171.000 штыков и сабель и свыше 611 орудий;
3) Восточный фронт – около 125.000 штыков и сабель и 445 орудий;
4) отдельная армия, действовавшая на Архангельском фронте, – 14.000 штыков и сабель и 136 орудий. Всего около 450.000 штыков и сабель и 1544 орудий.
На фронте Кавказской и Донской армий красные создали ударные группы в составе 9-й, 10-й резервной и отдельной группы из выделенных частей 8-й, 13-й и 14-й армий в количестве 77.800 штыков, 16.000 сабель, 2487 пулеметов и 491 орудия.
На фронте Астрахани армия генерала Эрдели, поддерживавшая порядок в Дагестанском крае и имевшая задачей занятие Астрахани, взять ее не могла. Красные, воспользовавшись свободной территорией на западном нижнем течении Волги, восстановили 11-ю армию, оттеснили казаков в районе Черного Яра и повели наступление в тыл Кавказской армии -309- , наступая с юго-востока и востока на Царицын, что ставило Кавказскую армию в тяжелое положение.
1 августа 1919 года части 10-й красной армии перешли на фронте Кавказской армии и донского корпуса в наступление, направляя удар на стык армии с донским корпусом и на Камышин. Между армией и корпусом был образован прорыв, и части корпуса отошли на правый берег реки Медведицы. В прорыв были брошены конница красных и пехота, охватывая левый фланг армии и спускаясь вниз по Медведице. Развивая успех, красные прорвали фронт Пластунской кубанской бригады и принудили ее к отступлению, вместе с тем потеснив левый фланг 23 августа начался бой за Царицын. Красные потерпели поражение и, потеряв 18 тысяч пленных, 31 орудие и 160 пулеметов, отброшены были на 40 верст к северу. Против наступавшей с юго-востока 11-й и 4-й красных армий действовал отряд генерала Савельева, состоявший из Астраханской конной дивизии, 2-й кубанской и Горской дивизий. Против красных с этой стороны были переброшены части под начальством генерала Бабиева, которые разбили противника и захватили 3.000 пленных, 9 орудий и 15 пулеметов. Угроза с этой стороны была уничтожена. Но, пополнив части, 10-я армия красных, в состав которой входил и сильный конный корпус Буденного, перешла снова в наступление между Волгой и Медведицей. Снабженные в сильной степени техникой и поддержкой речной флотилии, красные снова стали теснить Кавказскую армию в сторону Царицына. Красные войска, потеснив Кавказскую армию и донской корпус, проникли в пределы донской территории. 14 августа была уничтожена донская пластунская бригада, и с ее гибелью открывался незащищенный фронт по течению реки Медведицы до окружного центра – станицы Усть-Медведицкой. Начальник -310- бригады генерал Сутулов с конвоем присоединился к штабу генерала Алексеева, а начальник его штаба есаул Сучилин был зарублен красными. Для прикрытия образовавшейся пустоты со стороны фронта начальником гарнизона была объявлена мобилизация юношей непризывного возраста, начиная с 17 лет, и всех казаков, способных носить оружие. На этот призыв все казаки придонских станиц дружно отозвались, из этих не обученных в большинстве призванных была сформирована бригада в два полка, занявшая все правобережные станицы округа от Кременской до Усть-Хоперской, мобилизация эта была проведена по всему Донскому Войску. В борьбе наступал решительный момент, и Дон давая для борьбы все последнее, что имелось в его распоряжении. В армии недоставало лошадей для конных полков и артиллерии. Транспорт для снабжения армии поддерживался женщинами и подростками, девочками и мальчиками.
На всем фронте шли тяжелые бои, и казакам удавалось отражать наступления противника с захватом большого количества пленных и вооружения. Верховное командование красных торопило Южный фронт к решительным продвижениям вперед, и генерал Каменев расписывал движение армий по числам, предполагая - к концу сентября занять Новочеркасск. Для успешного исполнения директив конный корпус Буденного был переведен на стык 8-й и 9-й армий, замечая вместе с тем удар и на стык Добрармии и фронта Донской армии в Новохоперско-Калачевском направлении. 11 сентября, перейдя в наступление, части корпуса Буденного потеснили конную группу генерала Савельева. Для Донской армии создавалось тяжелое положение. Фронт от устья реки Иловли до устья Хопра проходил по левому берегу Дона. Напор со стороны 9-й армии продолжался, и нависала угроза движению на левом фланге конного корпуса. Командарм Донской армии генерал Сидорин давал директивы корпусам для активных операций, а генерал Деникин выражал недовольство пассивной деятельностью Донской армии, отошедшей за Дон, на что он не видел основания... «Требую скорейшего освобождения корпуса Шкуро, действовавшего на Лискинском фронте, для использования успехов Добрармии -311- в движении на север». На эту телеграмму генерал Сидории ответил: «Донская армия не заслуживает той обидной оценки ее деятельности, которая сделана в телеграммах Ваших... Первоначальный отход, как Вам известно, был произведен благодаря отходу Кавказской армии. С начала ее отхода на Дон армия была поставлена в трудное положение, так как главный удар армий Южного фронта красных был направлен на нее. Все время активно обороняясь с непрестанными боями, я все же, во имя интересов всего нашего фронта, нашел возможным выделить свой корпус (лучший конный) для рейда в глубокий тыл красных. Громадное значение его оценено даже противником…Уничтожение его баз в Тамбове, Козлове, Ельце, разрушение важнейших железнодорожных узлов облегчило в сильной степени продвижение правого фланга Добрармии. Роспуском 100.000 пленных и мобилизованных он не только ослабил вдвойне фронт красных, но создал благоприятную политическую обстановку для движения наших армий к центру России. Борьба корпуса против всей 9-й армии также не носит и признака пассивности. Только постоянным маневром удалось в сильной мере расстроить 9-ю армию красных. Уже одно количество пленных, взятых корпусом, – за последние три недели 17 тысяч, т. е. в два раза больше, чем число бойцов, – наглядно указывает на активную борьбу корпуса. Отход за Дон совершен по моему приказу для перегруппировки с целью начать новую серьезную операцию, а также для того, чтобы дать необходимый отдых измотавшимся до крайних пределов частям В первой половине сентября 1919 года Донская и Кавказская армии и кубано-терский корпус выдержали бешеный натиск 8-й, 9-й, 10-й армий в количестве 94.000 бойцов при 2497 пулеметах и 491 орудии. Поражение, нанесенное 8-й и 9-й армиям, остановило их решительное наступление на среднем течении Дона, а 11-й – на Нижней Волге. -312-

В территорию, занимавшуюся Юго-Восточной белой армией в сентябре 1919 года, входили часть Астраханской губернии, весь Крым, Екатеринославская, Харьковская, Полтавская, Киевская и часть Воронежской губерний, территории Донского, Кубанского и Терского войск.
Армия адмирала Колчака была оттеснена за реку Тобол. На Туркестанском фронте части оренбургских и уральских казаков были отброшены в песчаные, пустынные земли, и территории их были заняты красными. Фронт Прибалтийских стран был пассивен, и только на подступах к Петрограду вела бой Северо-Западная армия генерала Юденича.
К началу октября соотношение сил и их расположение были следующими:
Добровольческая армия имела до 20.000-21.000 бойцов; Донская армия – 48.000, Кубанская и Терская – 30.000. Всего 98.000 бойцов. Против них... 140.000-160.000 красных. Фронт борющихся сторон: Киев – Орел – Воронеж – Царицын – Дагестанская область. Астрахань взята не была.
Несмотря на вмешательство англичан и предложение войти в соглашение с украинской армией Петлюры, произошел разрыв с Польской армией, соединения для общей цели в борьбе с большевиками не произошло.
В тылах повсюду поднимались восстания крестьян, и наибольшие силы их привлекал анархист Махно. Дагестанская область была против политики Добрармии.
Красное командование, понимая, где главная опасность, вело главный удар против казаков, а не на добровольцев, заменили командующего Южным фронтом Егорьева, поставив на его место генерального штаба полковника Егорова. Против Польской армии, наступавшей на Киев выше по Днепру, и частей Добрармии, занимавших Киев, действовала 12-я армия в составе 30.000. -313-
Против Добрармии было около 40.000 человек 13-й и 8-й армий. Против Донской и Кавказской – около 100.000 человек. В половине сентября корпус генерала Кутепова занял Курск и Орел. Но к октябрю месяцу 1919 года обстановка сложилась такая, что движение на Москву и ее занятие стали неосуществимыми. Левый фланг Донской армии вел упорные бои против частей 8-й красной армии, а IV донской и III кубанский корпуса вели бои с корпусом Буденного. Резервов не было. Призыв на Дону молодежи с 17-летнего возраста и до 48 лет пожилых был последним усилием в военном напряжении Дона.
Красное командование направило главный удар на стык Добрармии и левого фланга Донской армии в направлении станции Лиски и второй – на стык Кавказской и Донской армий по течению реки Медведицы.
Корпус Добрармии 7 октября оставил Орел, и красные сильно нажимали на Курск. Против трех дивизий и конного корпуса Буденного со стороны Донской армии действовали II, III и IV донские корпуса и конница генерала Шкуро.
6 октября противник на всем Воронежском фронте потеснил казачьи части. Под напором конного корпуса красных казаки оставили 12 октября Воронеж и отступили на западный берег Дона. 12 октября велись упорные бои за овладение станицей Лиски, и казаки принуждены были оставить ее и отступить. В то же время части Добрармии повсюду отступали, разрыв между фронтом Донской армии и Добрармией расширялся, и прикрыть прорыв было нечем. Действовали еще Терская и Чеченская дивизии, а также бригада донских казаков против повстанцев Махно в районе Мариуполя.
Донские части отходили на линию железной дороги Новохоперск – Поворино, Себряково – Царицын. Кавказская армия стояла без движения в 40-50 верстах к северу от Царицына, что позволило конному корпусу Думенко вести наступление между I и II донскими корпусами на Чаплыжскую станицу, и это было поворотным пунктом в действиях Донской армии. Удары красных направлялись с двух направлений -314- ; со стороны Тамбова – Миллерово и со стороны Лиски – Новочеркасск. Отступая, казаки в боях 14-15 октября взяли 3.300 пленных, 60 пулеметов и 16 орудий. Однако отступление продолжалось, и главные неудачи оказались на фронте к западу от Себряково.
Донское командование обратилось с просьбой к Кавказской армии об усилении правого фланга Донской армии, и Врангель обещал перейти в наступление, чтобы отвлечь конницу Думенко, но с условием получить раньше обещанные генералом Мамонтовым обозные средства. Кавказской армии стало легче после ухода с ее фронта конных корпусов Буденного и Думенко. На всем фронте Донской армии шли ожесточенные бои, и командование Донской армии наметило отход частей за Дон и Хопер.
На фронте Добрармии велись жестокие бои, но под напором 14-й, 13-й и 8-й армий сопротивление было сломлено, и началось медленное отступление. В то же время на правом берегу Днепра оставалась 2-я терская и Доно-кубанская бригады против Петлюры, и генерал Деникин требовал выделить конницу Донского фронта с целью обеспечить левый фланг Добрармии. Против Махно тоже были выставлены 1-я терская, Чеченская и Донская бригады. Против «зеленых» – в горах Кавказа и в Дагестане тоже велась борьба казаками. К концу октября красными были заняты станицы Скуришенская и Кумылженская, и донские части были оттеснены к низовьям Хопра и Медведицы. На левом фланге Донской армии имел важное значение железнодорожный узел Касторная, и Сидорин решил сосредоточить там силы под командой генерала Мамонтова, но Деникин в назначении генерала Мамонтова отказал и вместо него назначил Шкуро. К этому времени Марковская дивизия, отступая, приблизилась к Касторной и соединилась с частями Шкуро. С фронта против Махно направлялась в сторону Касторной и Терская дивизия. Корпус Буденного был усилен двумя пехотными дивизиями. III донской корпус успешно действовал в сторону Боронежа – Лиски и облегчал положение на Касторной. Против группы Шкуро действовали семь стрелковых дивизий 8-й армии и три конные -315- дивизии. В то время Добрармия, отступая, оставила Щигры, лежавшие между Курском и Касторной, и конная группа казаков оказалась под угрозой нападения с запада. С этим моментом связано политическое событие – Деникин приказал расстрелять председателя кубанской Рады Калабухова.
4 ноября Касторная была оставлена. После занятия красными Касторной фланги Добрармии и Донской не могли уже быть связаны. По сведениям красных, Касторная защищалась 33 конными полками и 21 пешим, а всего 54 полками белых.
13 ноября Добрармия откатывалась на юг, и связь между частями Май-Маевского и Драгомирова была утеряна. Красные взяли Курск и открыли путь на Харьков.
Конный корпус Юзефовича, действовавший на правом берегу Днепра, прикрывал теперь левый фланг Добрармии. 12 ноября красные заняли Лиски, а влево происходил отход группы Шкуро. После взятия Касторной корпус Буденного получил задание продолжать действовать на стыке Добрармии и донских корпусов. Со стороны 10-й и 11-й армий начиналось наступление на Царицын, 9-я продолжала наступление в пределы Донской территории и 8-я и 13-я главными силами действовали против Добрармии и частично против донских частей. 26 ноября вместо Май-Маевского в командование, Добрармией вступил генерал Врангель. Генерал Мамонтов был отрешен от командования, и его место занял генерал Улагай. Донские части стали сдавать позиции и за два дня отошли за реку Северный Донец. 1 декабря красные заняли Полтаву, 3 декабря – Киев, и части Добрармии отошли на юг. В районе Александровска велись бои против Махно.
К 1 декабря красные против 23.000 донцов имели 63.000 пехоты и конницы. 12 декабря красные заняли станицы Усть-Медведицкую, Сиротинскую, Трех-Островянскую, и I корпус отступал от Дона на юг. Кубанской армии приказано было отходить от Царицына на Торговое – Цымлянское. Донской и Добрармии ставилось прикрытие Ростовско-Новочеркасского направления. Добрармия из армии превращалась в корпус под начальством генерала Кутепова, и он переходил -316- в подчинение командующего Донской армией генерала Сидорина.
Таким образом оканчивался 1919 год.

К началу 1920 года вся территория Дона был» занята красными: конной армией Буденного и 8-й, 9-й, 10-й и 11-й армиями численностью в 43.000 штыков и 28.000 сабель при 400 орудиях, всего 71.000 бойцов. Фронт между воюющими проходил по линии Дона от его устья до Батайска. Количество войск на стороне белых было: Донская армия – 7.266 штыков и 11.098 сабель, 128 орудий и 424 пулемета, добровольцы – 3.393 пехоты и 13.490 сабель, 400 орудий и 174 пулемета, кубано-терские казаки: 7.247 бойцов при 19 орудиях и 81 пулемете. Всего бойцов – 23.046, 180 орудий и 329 пулеметов. Количество красных войск превосходило их в три раза. Происшедшая катастрофа поставила вопрос о ее причинах, и вопрос этот поставлен был как перед Добрармией, так и перед казачьими частями. Вину Добрармии видели в ее неразумной политике, вследствие чего последовало распоряжение генерала Деникина о реорганизации Совещательного отдела, и во главе его был поставлен донской атаман генерал Богаевский.
Казаки причину видели в сильном влиянии на ход вооруженной борьбы и внутренний быт казаков Верховного командования, и поставлен был вопрос о создании и деятельности Юго-Восточного союза в составе Доно-Кубано-Терского войск и кавказских народов. Представители Войсковых кругов Дона, Терека и Рады собрались в Екатеринодаре и вынесли постановление об образовании Верховного Круга юго-восточного казачества. Комиссия постановил:
«1) Верховный Круг является полномочным представителем государственных образовании Донн, Кубани -317- и Терека и ставит себе задачи: а) установление союзного государства, составленного из указанных выше территорий, с возможностью расширения пределов союзного государства включением новых областей на основах союзной конституции и по свободному волеизъявлению населения тех областей; б) создание союзной власти.
2) Союзная конституция и союзная власть устанавливаются на время до создания общегосударственной власти Всероссийским учредительным собранием.
3) Имеющая быть выработанной конституция вступает в силу с момента принятия ее Верховным Кругом».
При отступлении Добрармия разделилась на две части: главные силы отступали на юго-восток к Дону и Кубани, а часть – на Крым, за Днепр. Поэтому и советский фронт разделился на Южный и Юго-Восточный. Главной базой контрреволюции были Дон, Кубань и Кавказ, и поэтому главной задачей красных было уничтожение сил Юго-Востока. На усиление этого фронта передаются три резервные латышские дивизии и одна эстонская. Юго-Восточный фронт переименован был в Кавказский, и задачей ему было поставлено ликвидировать силы Деникина и овладеть Кубанью и Кавказом. 10-я армия красных шла на Тихорецкую, 9-я шла в направлении Раздорской-Константиновской, идя уступом за 8-й, направлявшейся на Новочеркасск, а против Ростова действовала конная группа Буденного с приданными ей пехотными дивизиями. Конный корпус состоял из 80%: добровольцев Донской и Кубанской областей и северных губерний, в составе его было 9.500 всадников, 4.500 пехоты, 400 пулеметов, 56 орудий, 3 бронепоезда и 16 аэропланов.
29 декабря этой группе был дан приказ: преследовать противника и выяснить цель его отступления.
Фронт от устья Дона до Батайска занимал корпус Добрармии, к которому был придан Кубано-Терский корпус генерала Топоркова. От Батайска вверх по левому берегу Дона до станицы Цымлянской занимала позиции Донская армия. Правее действовала Кавказская армия. Соотношение сил к 30 декабря -318- было: со стороны красных – 70.000 бойцов и 350 орудий. На стороне белых – 47.458 бойцов, 200 орудий и 800 пулеметов. Моральное состояние Красной армии: пехота была деморализована, конница сохраняла боеспособность. В тылах Белой армии было невероятное скопление на грунтовых дорогах обозов и закупорка на железных. Дороги были запружены брошенными повозками с домашним скарбом, больными, ранеными казаками. Очевидцы описывали, что не хватало слов, чтобы описать или выразить словами глубочайшую трагедию бойцов, раненых и больных, попавших в такие условия.
Дон замерз 3 января 1920 года. Командующий советской армией Шорин приказал форсировать Дон Конной и 8-й армиям у городов Нахичевань и Аксай. Генерал Сидорин приказал не допустить переправы и разбить противника на этих переправах. Со стороны белых вводились до 12.000 конницы и пластуны. Вместо Мамонтова IV корпус принял генерал Павлов. Он 6 января вел упорный бой против трех дивизий конницы 12-й пехотной дивизии и взял 9 орудий и около 50 пулеметов, много винтовок и снарядов. Противник начал отступление, и затем отступление превратилось в бегство, бросая оружие и утопая в незамерзших еще болотах. Конница красных отошла на правый берег Дона. Наступление противника сдерживалось и в направлении Батайска. В боях 6, 7 и 8 января белыми было взято 22 орудия и 120 пулеметов. Красные армии были объединены Тухачевским, который отдал приказ, сводившийся к тому, чтобы 10-я и Конная армии направлялись на Тихорецкую и совместно с 11-й армией, наступавшей на Ставрополь, действовали против Кавказской армии, а 9 и 8 армии вели наступление на фронте Донской армии и добровольческого корпуса от реки Маныч до устья Дона.
В это время казачьи и русские верхи были по-прежнему заняты различными делами, и царствовало гибельное многовластие. В этой обстановке генерал Деникин отдал директиву:
«Противник, сосредоточив в низовьях Маныча и Дона лучшие силы свои, Конную армию, 8-ю и 9-ю армии, старается прорваться на Кубань; 11-я армия -319- и 10-я наступают на Ставрополь и Торговую; 13-я, 14-я и 12-я – на Крьш и Одессу. Атаки красных на Тихорецком направлении нами отбиты, 8-й, 9-й и Конной армиям нанесен ряд тяжелых поражений, дух их надломлен, на остальных направлениях бои с переменным успехом, приказываю:
1) генералу Эрдели, продолжая энергичную борьбу с повстанцами и обеспечивая Астраханское направление, разбить Святокрестовскую группу противника и отбросить ее в Астраханские степи;
2) генералу Шкуро – прочно обеспечивая Ставропольское направление, разбить 10-ю советскую армию, Второй Кубанский корпус передается в распоряжение командарма Кубанской;
3) генералу Сидорину – образовав сильную конную группу на Новочеркасском направлении, разбить труппу оперирующего противника в этом районе, овладеть Ростовом и Новочеркасском и прочно закрепить за собой Ростов-Новочеркасский плацдарм;
4) генералу Шиллингу – удерживать во что бы то ни стало Крым и прикрывать Одесский район;
5) генералу Лукомскому – восстановить положение в Сочинском округе и самым энергичным образом продолжать очищение Черноморской губернии от повстанцев».
Во исполнение этой директивы генерал Сидорин отдал приказ Донской армии: «Чтобы воспрепятствовать осуществлению нового плана противника, сосредотачивающего свои усилия на Ставропольском направлении, и окончательно разбить его, приказываю перейти в решительное наступление по всему фронту I корпусу и конной группе генерала Павлова в составе IV и II корпусов, без Донской и Партизанской дивизий. Сводно-конному корпусу генерала Агоева, форсировав реку Маныч, отбросить противника за реку Сал; по выполнении этой задачи иметь в виду I корпусу выход на реку Сал между Мартыновской и устьем, а генералу Павлову – действовать против Новочеркасско-Ростовской группы противника». Дальше указывалась сложная задача другим частям. Но в то же время было получено сведение, что конная труппа Буденного перебрасывается вверх по Манычу на Тихорецкое направление. -320-
Генерал Сидорин отдал новое распоряжение: 1) конница корпуса Буденного переправилась на левый берег Маныча и направляется на Торговую. Комкору IV, разбив корпус Думенко, оставив небольшой заслон с севера, всеми силами двинуться в восточном направлении для окружения и уничтожения главной конной массы противника; 2) II донскому корпусу контратакой с запада и Кубанской армии – с юга содействовать IV корпусу. В тот день части IV конного корпуса находились в 70-100 верстах от фронта Великокняжеская – Торговая. 2 февраля части корпуса стали переходить Маныч. Части Думенко были выбиты из хуторов; преследуя его, генерал Павлов еще больше удалялся от места главного удара. Корпус Павлова, двигаясь в указанном ему направлении двое суток, шел и ночевал под открытым небом при 17-27-градусном морозе. Двигаясь двумя колоннами на Шаблиевку – Торговую, передовые части корпуса 4 февраля натолкнулись на дивизию Гая, разбили ее и 5 февраля генерал Павлов, предполагая, что Торговая занята Кубанским корпусом, повернул на Торговую. Подошли к высотам, спускавшимся ровным склоном в сторону Торговой, куда ветер гнал. поземку. Заходило солнце и быстро спускалась темнота. Холод был до 30 градусов. Что касается Торговой, то стало известно, что она занята красными. Было приказано двум полкам 4-й донской дивизии – Назаровскому и Калединскому двинуться на Торговую; Калединский направлялся вправо, и непосредственно на Торговую был направлен Назаровский. Полки, продвинувшись несколько вперед, казалось, погрузились во тьму. Назаровский полк подошел к обрывистому берегу замерзшей реки Егорлык. Пять сотен были спешены, и одна оставалась в конном строю при коноводах. Окраину Торговой от войск отделяла узкая речка; в селении была тишина, никаких признаков охраны и движения слышно не было. Развернувшись в цепь при четырех пулеметах, назаровцы с криками «ура!», открыв пулеметный огонь, бросились через замерзшую речушку в Торговую. Внутри селения поднялась невероятная тревога, поднялся гвалт, лай собак, скачка всадников, и когда казаки вскочили в -321- первые улицы села, то захвачено было много загруженных санитарных повозок и несколько пленных. Оказалось, Торговая былая занята штабом Буденного, при котором находился Ворошилов, бригада конницы и санитарный отряд. Вперед для ночлега прошла одна из пехотных дивизий, и остальные части корпуса были размещены в селах в сторону Великокняжеской. Торговая от конных частей была быстро очищена, оставалось повсюду много брошенного обоза и, по всей видимости, обозных, скрывавшихся в домах селения. Полк быстро, после прибытия коноводов, рассеялся по селению, кое-где на окраинах раздавались еще ружейные выстрелы. Как резерв при командире полка оставался конвой в несколько казаков. Калединский полк о себе никаких, признаков не подавал, и, как выяснилось потом, уклонившись от прямого движения на Торговую, он не решился вступить в ночной бой. После отправленного донесения никаких частей со стороны корпуса не подходило, на северо-востоке со стороны прошедшей в голове пехотной дивизии части которой, бесспорно, по тревоге были направлены на Торговую, послышались отдаленные выстрелы. Вместо войсковых частей для закрепления занятой с налета Торговой около 11 часов появился с конвоем помощник генерала Павлова генерал Попов в сопровождении одного из командиров бригад, чтобы ознакомиться с положением и найти возможность устроить квартиру для командира корпуса. Было ясно, что если полк не будет поддержан, то придется скоро выскакивать, и красные, опомнившись от неожиданности, должны перейти в наступление. Помощник генерала Павлова с сопровождающими уехал, а через небольшой промежуток времени в Торговую входил уже один из полков корпуса красных, имевший шесть пулеметов. Он занял северо-восточную часть селения.
На севере-востоке огневая линия приближалась, началась перестрелка. Стоял ужасный мороз, усиливавший ветром холод. Пулеметы начинали один за другим выходить из строя. В назаровеком полку были уже все в бездействии, в пришедшем полку тоже останавливались один за другим. Цепи красной пехоты широким кольцом охватывали Торговую, с северо-востока -322- пулеметы в полках не действовали, и было решено отводить полки в сторону корпуса. Занятие Торговой и отход казаков совершились без потерь. Одним из неприятных моментов для Назаровского полка было то, когда при переходе по льду речки пришлось искать места, более удобные для перевода лошадей. Там полк попал под продольный огонь пулемета красных, но быстро уклонился, и потерь никаких и в этом случае не было.
Около четырех часов утра полки поднялись на возвышенность и присоединились к расположившимся в снежной пустыне, где укрытием было несколько скирд сена, и при невероятном морозе, укрывшись все, кто чем мог, лежали без всякого движения. В такую ужасную ночь для этой массы людей, лучшей донской конницы, какое угодно движение, какой угодно бой, ночное сражение с риском неудачи было бы более спасительным, нежели без всякого движения, без цели оставаться замерзать на открытом плоскогорье.
По сведениям участников этой ночи со стороны красных, событие это описывается следующим образом. «На дворе стоял отчаянный мороз, при сильном ветре. Ночь была темная, ни зги не видно. Входим... небольшая, жарко натопленная комната, ярко освещенная керосиновой лампой, представляет резкий контраст с темной, морозной ночью. Товарищ Буденный и товарищ Ворошилов разбирают за столом полученные донесения частей. Докладываю свои сведения о движении белых на Торговую... Разговор обрывается на полуслове. Приводят захваченного почти у самой Торговой нашим разъездом пленного – полузамерзшего казака-разведчика. Допрашиваем пленного. Говорит, конные корпуса идут на Торговую... Прошли сегодня более сорока верст. За четыре дня похода по безлюдной степи, при этом морозе, войска измучились: за дорогу много перемерзло. Кони измучены вконец, люди вот уже как два дня не получают горячей пищи.
Показания пленного казака действуют ободряюще. Грозная Мамонтовская конница, измученная и полузамерзшая, не так уже страшна нам... пока что все нам, казалось, благоприятствовало и сулило успех... -323-
Стенные часы показывали уже 11 с лишним. Мы продолжаем спокойно разговаривать, допивая чашку чая, как вдруг... дверь с треском распахнулась и с криком «Семен Михайлович, выходи!» в комнату ввалились два донца в бурках: «Белые ворвались в Торговую... тут, вот недалеко даже...» Мы начали торопливо одеваться, надевать вооружение и через минуту выбежали через двор на улицу. У ворот дома толпились конные ординарцы, держали оседланных лошадей, – на рысях подходил штабной эскадрон... С западной стороны противник обстреливал пулеметами «Максим»... Вдоль площади с диким, осатанелым криком, с грохотом колес по мерзлой дороге неслись в два, три ряда обозы, артиллерия, кавалерия дивизии, давя друг друга, обгоняя, ломая тачанки... «Белые в станице!», «Пошел вперед!», – орали обозные охрипшими голосами... Остановить их в животном ужасе было некому... В другом конце площади, куда поскакали с эскадроном Буденный и Ворошилов, началась стрельба, завязался бой с ворвавшейся конницей противника. Трудно было разобраться в начавшемся хаосе в эту темную, морозную ночь, окутывавшую землю непроницаемым мраком...» Так описывают эту ночную стычку участники со стороны красных.
Очистив Торговую, полки присоединились к главным силам корпуса, бывших в очень неприглядном положении, располагавшихся под открытым небом на снегу, при страшном морозе и после трехдневного похода при таком же морозном холоде. Утреннее пробуждение было ужасным. Торговая оказалась незанятой, и в составе корпуса оказалось немало замерзших и до 54% обмороженных...
Советский автор, оценивая операцию конной группы Павлова, делает заключение: «Некогда гремевшая славными боями и лихими атаками, непобедимая мамонтовская конница, лучшая белая кавалерия, после этого боя сильно (Никакого, к сожалению, боя не было. – Примечание автора) утратила свое грозное значение на деникинском и нашем кавказском фронтах». У советских историков атака Торговой первоначально одним полком и затем подошедшим другим -324- превращена была в бой с главными силами корпуса генерала Павлова, – у страха, как говорят, глаза велики. К сожалению, в эту страшную ночь главные силы конной группы оставались в бездеятельности, и генерал Павлов объяснял эту бездеятельность тем, что не рисковал вводить группу в ночной бой. Этот момент для донской конницы в истории гражданской войны был решающим, и после этого все шло к тому, что донская конница быстро теряла моральную сопротивляемость и, не оказывая сопротивления, стала быстро катиться в сторону Кавказских гор. Проведя ночь в холодной степи, IV донской корпус двинулся в сторону станицы Егорлыкской, оставив полк в арьергарде на станции Атаман на линии Торговая – Батайск. Конный корпус Буденного, оставив прикрытие в сторону Тихорецкой при поддержке нескольких пехотных дивизий, решил двинуться против конной группы генерала Павлова. Когда конница генерала Павлова выступила из Средне-Егорлыкской на Белую Глину при весенней распутице, движение корпусов шло двумя параллельными колоннами, в колонне по три, растянувшись на много верст в длину. В голове правой колонны шла наименее боеспособная бригада генерала Голубинцева. Вперед разведки выслано не было, и на пути к Белой Глине, произошел встречный бой с конницей Буденного. Коннице Буденного было известно движение группы Павлова, и он подготовился к бою. Стрелковые дивизии заняли позиции. Конные полки построились в резервные колонны. Головная бригада IV корпуса была неожиданно атакована конницей Буденного, смята и обращена в "беспорядочное бегство, которое расстроило следующие колонны и тоже повлекло их к общему бегству. Затем в бегство обратилась и вся колонна без сопротивления, покидая артиллерию и обозы в непроходимых весенних ручьях и оврагах. По донской сводке, сообщалось, что части IV корпуса понесли большие потери и отошли к Егорлыкской. По советским сведениям, было взято 29 исправных пушек и 120 пулеметов, до 1.000 подвод и около 300 пленных. На фронте Кавказской армии красные вступили в пределы кубанской территории и заняли несколько станиц.

Красные наступали на Ставрополь, но встречали сопротивление и терпели поражение со стороны кубанских казаков. В районе Белой Глины расположена была конная группа красных – корпус Буденного с приданными ему пехотными дивизиями в количестве 19.000 бойцов. От Новочеркасска через Аксай и город Ростов до устья Дона занимала фронт 8-я армия красных в составе 25.000 человек, и всего «а фронте было 78.500 красных. Сведений о казаках к 10 февраля не было. Общее положение требовало вывести Донскую армию из-под угрозы удара во фланги, отвести ее на линии рек Кагальник и Ея. После понесенного поражения у Средне-Егорлыкской и Белой Глины генерал Сидорин решил идти на рискованный шаг. 12 февраля была отдана директива следующего содержания: «Комкорам 1-й и 3-й донских, Добровольческой армии, генералу Павлову приказываю: 1) генералу Павлову, подтянув корпус генерала Агоева и подчинив себе Сводно-Партизанскую дивизию, сдерживать противника до подхода остальных частей, сосредоточиваемых к правому флангу; 2) корпусу, оттянув к вечеру 13 февраля в район станции Мечетинская пятую конную бригаду, остальными частями корпуса оборонять фронт хутора Теряев включительно, зимовник Поздеевой – зимовник Корольков – хутора Хомутец – Родники включительно; 3) третьему корпусу оборонять участок от хутора Родники до ст. Ольги некой включительно, обратив особое внимание на свой правый фланг; 4) Добровольческому корпусу оборонять участок от ст. Ольгинской включительно до устья Дона, выделив бригаду генерала Барбовича и мой резерв в ст. Кагальницкую, куда бригаде прибыть к вечеру 13 февраля...»
9 февраля в районе ст. Егорлыкской под начальством генерала Павлова были сосредоточены 9-я, 10-я и 4-я конные двизии и 14-я конная бригада, Кубано-Терский сводный корпус генерала Агоева, бригада Барбовича и туда же подходила 2-я донская -326- дивизия. 13 февраля сам Буденный перешел в наступление на Средне-Егорлыкскую и на хутор Иловайский. Но после неудачных попыток отступил. Этот отход красных считался ими поражением, и Буденный и Ворошилов требовали перехода 8-й и 9-й армий в наступление. Тухачевский отдал приказ Буденному наступать с целью занятия железнодорожного узла Тихорецкая.
17 февраля произошел бой между группами войск генерала Павлова и Буденного на фронте поселка Иловайского – станицы Егорлыкской. Со стороны красных в этом бою приняли участие 4-я, 6-я и 11-я конные дивизии, 20-я стрелковая, конная кавказская дивизия Гая и конная дивизия Блинова.
Конную группу генерала Павлова составляли и 10-й дивизий; В боевой сводке сообщалось: «На рассвете 17 февраля части группы генерала Павлова атаковали противника в районе хутора Войсковского и захватили три пушки, 30 пулеметов и пленных. С 11 часов завязался бой на фронте хутор Иловайский – зимовник Букреев с конницей Буденного, усиленной пехотой. Бой отличался чисто кавалерийским характером. Атаки противника и наши сменялись в течение нескольких часов и отличались крайним ожесточением. К вечеру конница противника была сбита и стала отходить в Егорлыкскую. Конная группа генерала Павлова сосредоточилась в районе Мерзуловской – Щербаков – Иловайский. Генерал Павлов не проявив активности и не преследовал отводящего противника...»
Отход конницы красных прикрывался 20-й стрелковой дивизией в 3.000 бойцов и при 28 орудиях и 120 пулеметах; дивизии Гая и Блинова потерпели поражение. К официальному сообщению относительно характера боя у хутора Иловайского можно добавите и частные сведения этого массового конного сражения.
В начале боя со стороны красных было выслано около полка конницы для обхода правого фланга -327- белых. В свою очередь, со стороны белых был выслан полк для противодействия этому обходу. Красные скрылись, и полк белых занял положение для наблюдения на фланге, где был возвышенный склон, откуда было видно расположение обеих сторон. Конные атаки происходили с переменным чередованием движений конных масс с одной стороны в другую. Отступающие массы одной конницы преследовались несущейся за ней конной массой противника до их резервов, при приближении к которым атакующие попадали под сильный огонь артиллерии и пулеметов. Атакующие останавливались и поворачивались назад; в то же время конница противника, оправившись после пополнения резервами, переходила в преследование и гнала противника тоже до его исходного положения, где атакующие попадали в то же положение: обстрел артиллерийского и пулеметного огня – и поворачивали обратно, преследуемые оправившейся конницей противника. Колебания конных масс, происходившие с одной высоты на другую через разделявшую их обширную котловину, продолжались с 11 часов до вечера.
Этим сражением отборных конных масс обеих воевавших сторон оканчивалась гражданская война между белыми и красными Юго-Восточного фронта. Казаки победили в этом состязании, красные отступили, но для белой конницы это было последнее напряжение их воли и мужества. После этого сражения Белая армия, потеряв волю к сопротивлению, отступала, ища рубежа, где возможно было произвести перегруппировку, привести себя в порядок и подготовиться к новым операциям. Но не было новых операций... Красные войну на юго-востоке против казаков выиграли. Но казаки, сдав позиции, уносили с собой в эмиграцию уверенность в своем боевом превосходстве и моральной правоте.
Следующими наиболее значительными событиями были переправа за Кубань, новороссийская эвакуация, отступление Донского корпуса и кубано-терских частей по Черноморскому побережью на Туапсе и затем переброска части их в Крым. Задачей конной группы генерала Павлова была та же цель: поражение конных групп красных. Но наступившая оттепель, -328- частые дожди затрудняли деятельность конницы, и она начала отступать. Против всей исключительно отрицательной деятельности, сопровождавшейся столь тяжелыми последствиями, генерала Павлова поднялось все командование Донской армии, и Сидорин принужден был его отстранить, назначив на его место генерала Секретева.
При отходе Донской армии поражает уход казаков с фронта в обозы, по болезни, даже в зеленые, и боевой состав «таял». Отход продолжался, не задержавшись на реке Ея, связь и управление расстраивались.
3 марта красные войска приблизились к Екатеринодару. Ставрополь был сдан 18 февраля. Кубань была захлестнута отступающими и надвигавшимися волнами борющихся сторон. В Екатеринодаре собрался Верховный Круг Дона, Кубани и Терека и вынес постановление, что атаманы, правительство и войска не подчиняются верховному командованию генерала Деникина. Было принято решение немедленно приступить к организации союзной власти на основах постановления Верховного Круга. Однако события не подчинялись никаким постановлениям. Казаки отступали за Кубань, красные двигались вслед. Эвакуация Екатеринодара прикрывалась донскими частями, поэтому и власть перешла к Донскому командованию. В Екатеринодаре все улицы были забиты брошенными телегами, двигавшимися обозами и были непроходимы. В довершение в городе стали распространяться слухи о возможности восстаний большевиков. Оставляя Екатеринодар и переправляясь за Кубань, беженцы и войсковые части попадали в невыгодные природные условия: низкий и болотистый берег реки Кубани и многочисленные, текущие с гор реки с болотистыми берегами затрудняли передвижение. -329-
По предгорьям были разбросаны черкесские аулы с населением, непримиримо враждебным красным; немногочисленные станицы кубанских казаков с сильной примесью иногородних, в большинстве сочувствующих большевикам. В горах господствовали зеленые, с которыми было решено: 1) установить сношения и 2) если не удастся, применить оружие. Переговоры не привели ни к чему, и был создан специальный отряд для борьбы с ними. Цель Донской армии была перейти Кубань, развернуться и привести себя в порядок. Переправа производилась через единственный мост Екатеринодара, забитый брошенными подводами, пересекавшийся проходящими поездами и представляющий пробку, которую не так легко было вскрыть. Части Донского корпуса, переправившись через Кубань, должны были двигаться вверх по Кубани, пересекая многочисленные речки, с целью соединения с корпусами кубанских казаков. Но красные, двигаясь наперерез, переправились в Екатеринодаре и разрезали донские части надвое. Часть осталась в стороне Новороссийска, а другая – к востоку от него. Переход красных на левый берег Кубани ставил казаков в необходимость обеспечить за собой проход в Кавказские горы, составлявший единственный путь отступления в сторону Черноморья и Грузии.
Добрармия и донской корпус отступали на Новороссийск, который, по описанию журналиста, представлял «гнусное зрелище». За спиной агонизирующего фронта в Новороссийске скопились десятки тысяч людей, из которых большая часть была вполне здорова и годна с оружием в руках защищать свое право на существование. Тяжело было наблюдать этих представителей нашей обанкротившейся интеллигенции: помещиков, буржуазию, десятки и сотни генералов, тысячи стремившихся скорей уехать офицеров, озлобленных, разочарованных и проклинавших всех и все. Новороссийск, в общем, представлял военный лагерь и тыловой вертеп.
Генерал Деникин после постановления Верховного Круга о выходе из его подчинения направил корпус Добрармии на Новороссийск и объявил, что все средства морского транспорта будут отданы под контроль командования Добрармии. Генерал Кутепов -330- был назначен комендантом города, и все входы в него были поставлены под контроль, фактически въезд в город был закрыт. Все казачьи части были отрезаны от возможности воспользоваться морскими средствами.
Казачьему правлению предлагались два варианта: генерал Сидорин предложил идти через горы на Геленджик, где заблаговременно заготовить продовольственные базы. С этой целью Сидорин поехал в Новороссийск для переговоров с Деникиным. Генерал Деникин убеждал, что казачьим частям надо двигаться на Тамань, где возможна легкая оборона и достаточно средств, чтобы выждать время, где имеется большое количество морских средств и возможность переброски частей в Крым.
Но Сидорин возражал, что на Тамань вместе с казаками двинется большое количество беженцев, что изменит совершенно обстановку.
После переговоров с Деникиным Сидорин возвратился в Георгиево-Афонскую и отдал следующую директиву: «Добровольческий корпус вышел из состава Донской армии, которой по отходе за Кубань приказано оборонять линию Кубани от устья Лабы до Федоровки включительно. Постановление о разрыве с Деникиным аннулируется». Но к тому же времени директивой генерала Деникина, несмотря на переговоры с Сидориным, вся Донская армия должна была перейти в Тамань. Но действительность и тут оказалась сильней директив. Восточная часть донских войск, где главные силы представлял -331-

Находившиеся в районе Новороссийска донские части принуждены были к сдаче красными. Другая часть, совместно с кубанскими частями, была втянута в горный голодный район, двигалась на Туапсе.
20 марта 1920 года кубанский корпус Шефнер-Маркевича занял Туапсе, легко изгнав из него занимавших город части красных. Затем: двинулся дальше на Сочи, и прикрытие Туапсе было поручено II Вынесено было несколько предположений, включавших и наступление вперед, и выход в пределы Кубани. Перед армией главной проблемой являлось решение вопроса о хлебе насущном. Мнения разделились, и решение оставалось одно: идти к границам Грузии. Но в.начавшихся переговорах с Грузией последняя отказалась пропустить через границу вооруженную массу, так как не имела ни пропитания, ни достаточных средств не только для отступающих, но даже для себя самой. Движение в сторону Грузии все же продолжалось, и казаки без всяких осложнений достигли Грузии.
18 марта в Туапсе прибыл первый транспорт с хлебом, зерном и мукой в количестве 3.000 пудов.
.25 марта были получены сведения, что Деникин сдал командование генералу Врангелю. По вопросу переброски частей в Крым атаман Богаевский ответил: «Не знаю, что делать? Или перевозить корпус в Крым, или самому ехать на побережье». Причинами было то, что разрыв казаков с добровольцами был вполне определившимся, и настолько, что генерал Врангель решил на все донское имущество, прибывшее в крымские порты, наложить свою руку. Атаман Богаевский категорически заявил, что если он посмеет это сделать, то он отдаст приказ о выводе с фронта всех казаков. Инцидент был улажен. Кроме этих отношений, стояла еще проблема: возможна ли -332- оборона Крыма? Все эти проблемы и заставляли атамана колебаться. 20 апреля из Крыма прибыли военные суда для погрузки казаков и перевозки их в Крым. Но погружены были лишь люди, решившие расстаться со своими боевыми товарищами – конями, так как перевозка могла производиться без лошадей и конского снаряжения.
По сведениям большевиков, на побережье Адлера ими было взято 40.000 человек и 10.000 лошадей.
Так окончилась гражданская война на землях донских и кубанских казаков и всего юго-востока. Начиналась новая и последняя трагедия – эпопея войны на территорий Крыма. -333-

Крымский полуостров был последним этапом гражданской войны на юго-востоке. Как по географическому положению, так и политическому стремлению вождей Добровольческой армии он отвечал лучшим образом, потому что представлял нейтральную зону, независимую от власти казачьей администрации и претензий казаков на внутреннюю независимость и суверенитет. Части казаков, перевезенные с Черноморского побережья, по психологии были добровольцами, покинувшими свои территории, лишенными возможности сражаться непосредственно за свои земли, дома и имущество. Командование Добровольческой армии было избавлено от необходимости считаться с правительствами Дона, Кубани и Терека, но оно лишалось и их экономической базы, необходимой для успешного ведения войны.
Очевидно было, что Крымская область не являлась надежной территорией для продолжения гражданской войны, и нужно было для продолжения борьбы строить расчеты на непредвиденные счастливые условия, на чудо, или же готовиться к окончательному выходу из войны и искать пути отступления.
Армия и тылы по количеству составляли до полутора миллиона человек, совершенно не склонных мириться с большевиками. И здесь надо заметить, что западные страны с острым вниманием следили за происходившей в России трагедией.
Англия, принимавшая деятельное участие в истории Белой борьбы в России, склонялась к прекращению междоусобицы на территории России, имея целью заключение торгового договора с Советами. Генерал Врангель, заменивший генерала. Деникина, -334- был знаком с общим положением дел на Западе и не имел радужных надежд на успешное продолжение войны. Мир с большевиками был невозможен, переговоры на заключение мирных соглашений исключались, оставалось одно неизбежное решение: готовить базу для возможного благополучного выхода из борьбы – эвакуации. Вступив в командование, генерал Врангель вступил энергично в продолжение борьбы, вместе с тем направляя все усилия на приведение в порядок остатков судов Черноморского флота.
Военные операции на территории Таврической области должны быть военными историками отнесены к образцам блестящего военного искусства. После ряда удачных военных операций в борьбе появился неожиданный союзник. Против большевиков вступила в войну Польша, что открывало возможность для белого командования иметь хоть бы временного союзника в борьбе против большевиков.
Польша, пользуясь внутренней смутой России, стала распространять границы своей территории на восток и решила занять Киев. Не считаясь с неприемлемыми для русской политики претензиями Польши, генерал Врангель вошел в соглашение с президентом Польской республики Пилсудским и заключил с ним военный договор. Красные должны были принимать меры против надвигавшейся для них угрозы с запада. Начиналась советско-польская война. Начавшаяся война против Польши приняла среди русского народа характер национальной войны и продолжалась успешно. Польские войска быстро стали отступать, и не только не заняли Киев, но красные быстро вышли на линию реки Вислы и поставили под угрозу занятие Варшавы.
Успешное продвижение Красной армии на запад создавало еще большую угрозу для Центральной и Западной Европы. Конница красных вторглась в пределы Галиции и угрожала занятием Львова. Союзники, торжествовавшие победу над Германией, не имели свободных войск для противодействия надвигавшейся угрозе большевизма, но отправили на помощь польскому командованию офицеров Генерального штаба Французской армии, которые и прибыли в качестве военных советников. -335-
В результате польские войска перешли в наступление и нанесли сокрушительный удар войскам Красной армии. Армия красных была отброшена, часть принуждена была перейти германскую границу, где и была интернирована. Советы принуждены были вступить в мирные переговоры, и был заключен еще один «похабный мир» с Польшей, вроде Брест-Литовского, но с уплатой большой контрибуции.
По окончании войны с Польшей все силы красных были направлены в сторону Крыма. В конце октября 1920 года Белая армия принуждена была оставить Крымский полуостров. Все войска, и эмигранты, желавшие эвакуироваться, были погружены на 120 различной формы судов, покинули пределы родной земли и двинулись в неизвестном направлении.
Выйдя на импровизированной «армаде» в открытое море и став недосягаемыми для красных, командующий армадой отправил воздушную телеграмму, адресованную «всем... всем... всем...» с изложением положения и просьбой об оказании помощи.
Белая русская армия была авангардом непримиримой борьбы с коммунизмом, составляла моральный оплот против надвигавшейся разрушительной силы, представлявшей угрозу для всего мира, и своей беспримерной доблестью приобретала известное праве на внимание всех стран, которые не окончательно успокоились на лаврах победы над Германией.
В политическом отношении все страны, как победительницы, так и побежденные, одинаково переживали внутреннюю неустойчивость после долгой и напряженной войны. Во всех странах на политическую сцену выдвигались разрушительные силы, повсюду создавались крайние политические партии, привлекшие большие массы рабочих и другие слои общественности, что создавало угрозу внутренних потрясений. Белая армия и русская эмиграция должны были служить для всех стран примером и моральным противоядием и должны были цениться как здоровый элемент общественности.
На призыв отозвалась Франция, и правительство согласилось принять армию в качестве эмигрантов на свое содержание. Получив согласие, флот двинулся в сторону Константинополя, затем корпус добровольцев -336- был направлен на полустров Галлиполи, и казачьи части, после некоторого пребывания в лагере Чаталджа, отправлены были на остров Лемнос, один из островов Ионического архипелага.
После годичного пребывания казаков в лагерях было достигнуто соглашение со славянскими балканскими странами о размещении воинских частей и эмиграции в своих странах, с финансовой гарантией для их питания, без права свободного размещения в стране. Новый этап был той базой, с которой начиналось размещение в качестве эмиграции в других странах. Открывавшиеся возможности на въезд в европейские страны на работы по контракту группами или отдельными лицами давали право на въезд с разрешением на месте подыскания работы в зависимости от профессиональной подготовки и личных способностей.

Русский народ остался под властью коммунистов.
Организацию коммунистических руководителей нельзя отнести к разряду политических партий. Группировка эта не имела ни теории положительного развития, ни организации общественной и экономической жизни народа. Это была группировка, целью которой была разрушительная деятельность существующей общественной формы сожительства. Лозунги их не несли какие-то новые политические идеи, а построены были исключительно на демагогии, рассчитанной на привлечение самой темной агрессивной массы, низов человечества, не способных к активной положительной деятельности, личному труду.
Первые объявленные тезисы главного вождя, Ульянова, прибывшего в Россию при содействии германского правительства, по содержанию все были разрушительного характера. В них не было ничего положительного, созидательного, идущего на смену отжившему или разрушаемому. Городская промышленность передавалась как собственность революционному пролетариату, с жестким условием, что руководящими лицами промышленности могут быть только выходцы из низов. -337-
Обширная крестьянская стихия передавалась в управление бедняцких и батрацких комитетов. Все хозяйственное население, активная часть его, годная для ведения хозяйства, объявлялась «кулаками», врагами революции и ставилась в положение врагов народа, предназначавшихся к уничтожению. Страна покрывалась сетью агентуры большевиков, имевшей неограниченное право в управлении на местах, проводившей жестокую расправу против всех инакомыслящих. Господствующей силой страны становился отверженный обществом элемент – каторжане и все виды преступников, не знакомые с общественной моралью и годные на всякие преступления, и прежде всего способные на убийство не только отдельных лиц, но и на массовые убийства. Вся жизнь народа была под надзором распространившейся советской агентуры. Сыск и доносы пронизывали не только общественную жизнь, но проникали в семью, и дети привлекались в добровольную систему агентуры, поощрялись в доносах на близких и родителей.
Вся жизнь страны сосредотачивалась в ЦЕКа, или центральном комитете группы, вся страна с многомиллионным населением, различным в расовом и культурном отношении. Кремль Москвы превратился в общежитие скопища не только русских революционных подонков, но и международных отбросов человечества. Главной целью этого сброда, нахлынувшего со всех сторон мира, было «грабь награбленное!» Они не имели совершенно никакого перспективного плана установления общественного порядка, и тем более благодетельных идей улучшения народного быта и новых путей общественного сожительства. В основе демагогии лежало отрицание всякой собственности, личного труда, инициативы. Эта убивавшая народную, энергию идея парализовала страну, убивала всю жизнь и останавливала живую деятельность. Результатом господства большевиков был разразившийся апокалипсический всеобщий голод, покрывший Русь миллионами трупов. Для борьбы с голодом вожди коммунизма не только не имели никаких возможностей, но были совершенно неспособны для этого. На помощь голодавшему народу пришла иностранная помощь капиталистических стран -338- Северной Америки, организация ИРО оказывала помощь в борьбе с голодной смертью.
Для избежания дальнейшего голода и общей разрухи, средств у коммунистов никаких не было, и гениальный их вождь, Ульянов, решил ввести под названием НЭПа новую экономическую программу, для разрушения основ которой им принимались до сих пор все средства. Была восстановлена частная собственность, и частным лицам были возвращены их собственные предприятия и разрешена частная инициатива. Страна быстро ожила, и жизнь во всех отношениях стала в стране возрождаться. С отказом от НЭПа страна снова погрузилась в мертвящую систему коммунизма.
Впрочем, не только хозяйственная разруха омрачала торжество победителей, требуя решительных действий. Надо было решить проблему обманутых героев Гражданской. Их было много, они несколько лет в пешем и конном строю добывали себе светлое будущее, обещанное комиссарами всех рангов и всех национальностей, и теперь требовали если уж не коммунизм, то хотя бы сносную жизнь, удовлетворения самых минимальных запросов.
Герои Гражданской занимали на исторической сцене 20-х годов значительное место, и справиться с ними было трудней, чем с пассивным, запуганным народом.
Но в руках вождей было главное действенное средство – расправа с недовольными. Герои Гражданской сделали свое дело. Пришла их пора оставить историческую сцену, предоставив ее другим действующим лицам. Герои были объявлены врагами народа и обречены на уничтожение. Для этого нашлись новые кадры, более послушные и верные режиму, при помощи которых были ликвидированы кадры первого созданного ими правящего класса коммунистов. Эта система борьбы с недовольными, оказавшаяся действенной при подавлении первого проявления в их ближайшем окружении недовольства являлась надежным и единственным средством на протяжении всей дальнейшей их истории в борьбе с народным недовольством.
Основной целью вождей коммунизма была мировая -339- революция и разрушение существующего мирового порядка. Захватив власть и средства Великой страны и имея благоприятную международную обстановку, сложившуюся в результате мировой войны, они оказались не способными к достижению поставленных ими целей и не смогли проявить успешно свою деятельность вне пределов России. Наиболее обнадеживающим успехом красных было выдвижение их армии на линию реки Вислы. Но после сокрушительного разгрома и «похабного мира» с Польшей их притязаниям на мировую революцию и продвижению в глубину Западной Европы до Второй Мировой войны был положен предел.
Вторая мировая война открыла вождям коммунизма более широкие перспективы, не в силу их успехов, а из-за лицемерия европейской и преимущественно американской дипломатии. По международному договору большевики получили право влияния на все страны Восточной Европы, преимущественно страны славянских народов, в результате чего СССР территориально превратился в сверхвеликую страну и в занятых странах установил свое политическое, экономическое и культурное влияние. Системой коммунизма, исходя из многолетнего российского опыта, СССР убил все производительные силы народа, и страны Восточной Европы превратились в «экономически недоразвитые» регионы, требующие помощи для своего выживания как от СССР, так и от стран капиталистического мира.
Россия, имевшая в 1918 году всемирно значимые заводы, исключительно собственными средствами содержавшая железнодорожный транспорт и зарождавшуюся автомобильную промышленность, после пятидесятилетнего господства коммунизма превращается в колониальную страну для всех народов Европы. В стране сдают концессии на открытие всех видов заводов для восстановления технической промышленности. Страна, обеспечивавшая до революции хлебом большинство европейских стран, спорадически до последних лет страдает острым недостатком хлеба и принуждена прибегать к заграничным массовым закупкам его для питания народа и скота. Причем количество населения, работающего в -340- сельскохозяйственной отрасли в СССР, достигает 60-70% населения, тогда как в Северной Америке, оказавшей помощь голодавшему населению СССР, – работает в этой отрасли всего 7-8% народа. Никаких перспектив для улучшения экономического и социального быта русского народа при существующей системе коммунизма нет и быть не может. Идеология коммунизма не имеет никакого творческого начала в прошлом, не имеет никаких творческих перспектив и в будущем. Господство этой мощной группировки демагогов установлено на идеях разрушения и неслыханном терроре, держится только на них и окончиться лишь с ее ликвидацией.
Для ликвидации системы коммунизма в СССР могут быть две возможности – революция и эволюция. Революция, в силу сложившихся социальных условий, невозможна, для осуществления эволюции в сторону нормального развития страны необходимо отказаться от всеобъемлющей системы дирижирования всеми и наряду с управляемой системой ввести в экономическом производстве частный сектор с правом, личной инициативы и народного творчества. Это и будет тот путь, по которому пойдет дальнейшее нормальное развитие страны.
Париж. -341-

Проф., ген. Головин. Операции в Восточной Пруссии. Париж. Изд. 1930 года.

Его же. Операции на Галицийском фронте 1914 г. Париж. Изд. 1930 года.

Его же. Русская контрреволюция. 12 частей. Париж. Изд. 1930 года.

Ген. Брусилов. Мои воспоминания. Москва. Госиздат. 1920 года.

Ген. Данилов. Великий князь Николай Николаевич.

Ген. Зайончковский. Краткая история Мировой войны 1914-1918 годов.

Ген. Людендорф Воспоминания.

Ген. Деникин. Очерки Русской смуты. 1-4 тома.

Ген. Врангель. Воспоминания.

Проф. Милюков. Россия на распутье.

Ген. Денисов. Записки гражданской войны.

Ген. Доманевский. История мировой войны 1914 года.

Ген. Добрынин. Борьба с большевиками на юге России. Прага. Изд. 1922 года.

Ген. Сахаров. Белая Сибирь. Мюнхен. Изд. 1923 г.

Ген. Спиридович. История большевизма 1883-1903-1917 годов. Париж, 1922 год.

Рогвольд. Выдержки из Военного национ. архива.

Полк. Зайцов. 1918 год.

Корольков. Документы Варшавской операции.

Рыбак. Лодзинская операция.

Его же. Зимняя кампания 1915 г. в Восточной Пруссии.

Подлинные документы Варшаво-Ивангородской операции. Госиздат. 1922 год.

Схемы и документы этих операций. Изд. Генерального штаба РККА.

Ген. Поляков. Воспоминания гражданской войны.

М. Позек. Германская кавалерия. Госиздат. Москва 1919 г.

Изданы 1, 2, 3 и 4 части истории казаков.
Приготовлены к изданию: Приазовская Русь и История индоевропейских народов. -347-

Гражданская война в Сибири имела свои особенности. Сибирь по территориальному пространству в несколько раз превосходила территорию европейской России. Особенностью сибирского населения было то, что оно не знало крепостного права, там не было крупных помещичьих земель, стеснявших владения крестьян, и не было земельного вопроса. В Сибири административная и экономическая эксплуатация населения была намного слабее уже потому, что центры административного влияния распространялись лишь вдоль линии сибирского железнодорожного пути. Поэтому на внутренний быт провинций, лежавших в удалении от линии железной дороги, такое влияние почти не распространялось, и народу нужен был только порядок и возможность спокойного существования. При таких патриархальных условиях революционная пропаганда могла иметь успех в Сибири лишь принудительно, что не могло не вызвать сопротивление. И оно неизбежно возникло. В июне казаки, добровольцы и отряды чехословаков очистили от большевиков весь сибирский железнодорожный путь от Челябинска до Иркутска. После этого между партиями началась непримиримая борьба, в результате которой преимущество утвердилось за властной структурой, образовавшейся в Омске, опиравшейся на вооружённые силы численностью около 40 ООО, среди которых половина была из уральских, сибирских и оренбургских казаков. Антибольшевистские повстанческие отряды в Сибири воевали под бело-зелёным флагом, так как «согласно постановлению чрезвычайного Сибирского областного съезда установлены были цвета флага автономной Сибири белый и зелёный - как символ снегов и лесов сибирских».

Рис. 1 Флаг Сибири

Следует сказать, что во время русской Смуты ХХ века автономию объявила не только Сибирь, имел место нескончаемый парад суверенитетов. То же было и у казаков. Во время распада Российской Империи и гражданской войны были провозглашены несколько казачьих государственных образований:
Кубанская Народная Республика
Всевеликое Войско Донское
Терская Казачья Республика
Уральская Казачья Республика
Оренбургский Казачий Круг
Сибирско-Семиреченская Казачья Республика
Забайкальская Казачья Республика.

Конечно, все эти центробежные химеры возникали, прежде всего, от бессилия центральной власти, что снова повторилось в начале 90-х годов. Кроме национально-географического разлома, большевикам удалось организовать и внутренний раскол: бывшее прежде единым казачество разделилось на "красных" и "белых". Часть казаков, прежде всего молодёжь и фронтовики, были обмануты посулами и обещаниями большевиков, и ушли сражаться за Советы.

Рис. 2 Красные казаки

На Южном Урале красногвардейцы, под руководством рабочего-большевика В.К. Блюхера, и красные оренбургские казаки братьев Николая и Ивана Кашириных вели бои в окружении и отступили с боями из Вехнеуральска в Белорецк, а оттуда, отражая атаки белоказаков, начали великий поход вдоль Уральских гор под Кунгур, на соединение с 3-ей Красной армией. Пройдя с боями по тылам белых более 1000 километров, красные бойцы и казаки в районе Аскино соединились с красными частями. Из них была сформирована 30-я стрелковая дивизия, командиром которой назначили Блюхера, заместителем и комбригом назначили бывших казачьих подъесаулов Кашириных. Все трое получают только что учреждённые ордена Красного Знамени, причём Блюхер получил его под №1. В этот период на стороне атамана Дутова воевало около 12 тысяч оренбургских казаков, за власть Советов сражались до 4 тысяч казаков. Большевики создавали казачьи полки зачастую на базе старых полков царской армии. Так, на Дону в большинстве своём ушли в Красную Армию казаки 1, 15 и 32-го Донских полков. В сражениях красные казаки проявляются как лучшие боевые части большевиков. В июне донские красные партизаны были сведены в 1-й социалистический кавалерийский полк (около 1000 сабель) во главе с Думенко и его заместителем Будённым. В августе этот полк, пополненный конницей Мартыно-Орловского отряда, развернулся в 1-ю Донскую советскую кавалерийскую бригаду во главе с теми же командирами. Думенко и Будённый были инициаторами создания в РККА крупных конных соединений. С лета 1918 года они настойчиво убеждали советское руководство в необходимости создания конных дивизий и корпусов. Их взгляды разделяли К.Е. Ворошилов, И.В. Сталин, А.И. Егоров и другие руководители 10-й армии. Приказом командующего 10-й армией К.Е. Ворошилова № 62 от 28 ноября 1918 года кавалерийская бригада Думенко была реорганизована в Сводную кавалерийскую дивизию. Командир 32-го казачьего полка войсковой старшина Миронов, также безоговорочно встал на сторону новой власти. Казаки избрали его военным комиссаром Усть-Медведицкого окружного ревкома. Весной 1918 года для борьбы с белыми Миронов организовал несколько казачьих партизанских отрядов, которые затем были объединены в 23-ю дивизию Красной Армии. Начдивом был назначен Миронов. В сентябре 1918 - феврале 1919 года он успешно и лихо громил белую конницу под Тамбовом и Воронежем, за что был удостоен высшей награды Советской республики - ордена Красного Знамени под №3. Однако большинство казаков воевало за белых. Большевистское руководство видело, что именно казаки составляют большую часть живой силы белых армий. Особенно характерно это было для юга России, где на Дону и Кубани сконцентрировались две трети всех российских казаков. Гражданская война в казачьих областях велась самыми жестокими методами, часто практиковалось уничтожение пленных и заложников.

Рис. 3 Расстрел пленных казаков и заложников

Из-за малочисленности красных казаков складывалось впечатление, что все казаки воюют с остальным неказачьим населением. К концу 1918 года стало очевидно, что почти в каждом войске примерно 80% боеспособных казаков сражается с большевиками и около 20% сражается на стороне красных. На полях вспыхнувшей гражданской войны белые казаки Шкуро рубились с красными казаками Будённого, красные казаки Миронова сражались с белыми казаками Мамантова, белые казаки Дутова воевали с красными казаками Каширина и так далее... Кровавая круговерть пронеслась над казачьими землями. Убитые горем казачки говорили: "Поделились на белых и красных и давай друг друга рубить на радость еврейским комиссарам". Большевикам и стоявшим за ними силам это было только на руку. Такая вот великая казачья трагедия. И для неё были свои причины. Когда в сентябре 1918 года в Оренбурге состоялся 3-й Чрезвычайный Круг Оренбургского казачьего войска, где были подведены первые итоги борьбы с Советами, атаман 1-го округа К.А. Каргин с гениальной простотой и очень точно охарактеризовал главные истоки и причины большевизма среди казаков. "Большевики в России и в войске явились следствием того, что у нас много бедных. И ни дисциплинарными уставами, ни расстрелами не устранить разлад, пока у нас будет голытьба. Устраните эту голытьбу, дайте ей возможность жить по-человечески - и все эти большевизмы и прочие "измы" исчезнут". Однако философствовать уже было поздно и на Круге были намечены крутые карательные меры против сторонников большевиков, казаков, иногородних и их семей. Надо сказать, они мало чем отличались от карательных акций красных. Пропасть среди казаков углублялась. Кроме уральских, оренбургских и сибирских казаков в армии Колчака были Забайкальское и Уссурийское казачьи войска, которые оказались под покровительством и при поддержке японцев. Первоначально образование вооружённых сил для борьбы против большевиков строилось на принципе добровольности, но в августе была объявлена мобилизация молодежи 19-20-летнего возраста, в итоге колчаковская армия стала насчитывать до 200 000 человек. К августу 1918 года только на Западном фронте Сибири были развернуты силы, насчитывавшие в своём составе до 120 000 человек. Части войск распределены были в три армии: Сибирская под начальством Гайды, порвавшего с чехами и произведённого адмиралом Колчаком в генералы, Западная под начальством славного казачьего генерала Ханжина и Южная под начальством атамана Оренбургского войска генерала Дутова. Уральские казаки, отбросившие красных, вели бои от Астрахани до Новониколаевска, занимая фронт протяжением в 500-600 вёрст. Против этих войск красные имели на Восточном фронте от 80 до 100 ООО человек. Однако, усилив войска насильственной мобилизацией, красные перешли в наступление и 9 сентября заняли Казань, 12-го Симбирск и 10 октября ими была занята Самара. К рождественским праздникам красными была взята Уфа, сибирские армии стали отходить на восток и занимать проходы Уральских гор, где армии должны были пополниться, привести себя в порядок и подготовиться к весеннему наступлению. В конце 1918 года Южная армия Дутова, сформированная в основном из казаков Оренбургского казачьего войска, также понесла большие потери, и в январе 1919 года оставила Оренбург.

На юге летом 1918 года было мобилизовано в Донскую армию 25 возрастов и в строю находилось 27 000 пехоты, 30 000 конницы, 175 орудий, 610 пулемётов, 20 самолётов, 4 бронепоезда, не считая молодой постоянной армии. К августу была закончена реорганизация армии. Пешие полки имели по 2-3 батальона, по 1000 штыков и 8 пулемётов в каждом батальоне, конные полки были шестисотенного состава при 8 пулемётах. Полки были сведены в бригады и дивизии, дивизии в корпуса, которые были поставлены на 3 фронта: северный против Воронежа, восточный против Царицына и юго-восточный у станицы Великокняжеской. Особую красу и гордость Дона составляла постоянная армия из казаков 19-20 летнего возраста. В её состав входили: 1-я Донская казачья дивизия - 5 тысяч шашек, 1-я пластунская бригада - 8 тысяч штыков, 1-я стрелковая бригада - 8 тысяч штыков, 1-й сапёрный батальон - 1 тысяча штыков, технические войска - бронепоезда, аэропланы, бронеотряды и пр. Всего до 30 тысяч отменных бойцов. Была создана речная флотилия из 8 судов. После кровопролитных боёв 27 июля донские части вышли на севере за пределы войска и заняли город Богучар Воронежской губернии. Войско Донское было свободно от Красной гвардии, но далее казаки идти категорически отказывались. С большим трудом атаману удалось провести постановление Круга о переходе границ войска Донского, которое было выражено в приказе. Но это была мёртвая буква. Казаки говорили: «Мы пойдём, если и русские пойдут». Но русская Добровольческая армия крепко завязла на Кубани и на север идти не могла. Деникин отказал атаману. Он заявил, что должен оставаться на Кубани, пока не освободит от большевиков весь Северный Кавказ.

Рис. 4 Казачьи области юга России

В этих условиях атаман внимательно смотрел на Украину. Пока на Украине был порядок, пока была дружба и союз с гетманом он был спокоен. Западная граница не требовала от атамана ни одного солдата. С Украиной шёл правильный товарообмен. Но не было твёрдой уверенности, что гетман устоит. У гетмана не было армии, немцы мешали ему её создавать. Была неплохая дивизия сечевых стрельцов, несколько офицерских батальонов, очень нарядный гусарский полк. Но это были парадные войска. Была куча генералов и офицеров, которые получили назначение командирами корпусов, дивизий и полков. Они одели оригинальные украинские жупаны, отпустили чубы-оселедцы, навесили кривые сабли, заняли казармы, издали уставы с обложками на украинском языке и содержанием на русском, но солдат в армии не было. Весь порядок обеспечивали немецкие гарнизоны. Их грозное «Halt» заставляло молчать всех политических шавок. Однако гетман понимал, что вечно опираться на германские войска невозможно и искал оборонительного союза с Доном, Кубанью, Крымом и народами Кавказа против большевиков. Немцы поддерживали его в этом. 20 октября гетман и атаман провели переговоры на станции Скороходово и обратились с письмом к командованию Добровольческой армии, изложив свои предложения. Но протянутая рука оказалась отвергнутой. Итак, цели Украины, Дона и Добровольческой армии имели существенные расхождения. Руководители Украины и Дона считали главной целью борьбу с большевиками, а определение устройства России откладывали до победы. Совершенно иной точки зрения придерживался Деникин. Он считал, что ему по пути только с теми, кто отрицает всякую автономию и безоговорочно разделяет идею о единой и неделимой России. Это было в условиях русской Смуты его громадной гносеологической, идеологической, организационной и политической ошибкой, что и определило печальную судьбу белого движения.

Атаман стоял перед фактом суровой действительности. Казаки отказывались выходить за пределы войска Донского. И они были правы. Воронежские, саратовские и другие крестьяне не только не воевали с большевиками, но и шли против казаков. Казаки не без труда смогли справиться со своими донскими рабочими, крестьянами и иногородними, но победить всю центральную Россию они не могли и прекрасно это понимали. У атамана было единственное средство заставить казаков идти на Москву. Нужно было дать им отдохнуть от боевых лишений и затем заставить их примкнуть к русской народной армии, наступающей на Москву. Он дважды просил об этом добровольцев и дважды получил отказ. Тогда он приступил к созданию новой русской южной армии на средства Украины и Дона. Но Деникин всячески препятствовал этому делу, называя это немецкой затеей. Однако эта армия нужна была атаману ввиду крайнего утомления войска Донского и решительного отказа казаков от похода в Россию. На Украине для этой армии были кадры. После обострения отношений Добровольческой армии с немцами и Скоропадским, немцы стали препятствовать перемещению добровольцев на Кубань и на Украине скопилось достаточно много людей готовых бороться с большевиками, но не имевших такой возможности. С самого начала основным поставщиком кадров для южной армии стал киевский союз «Наша родина». Монархическая направленность этой организации резко сужала социальную базу комплектования армии, так как монархические идеи были весьма непопулярны в народе. Благодаря пропаганде социалистов слово царь было всё ещё жупелом для многих людей. С именем царя крестьяне неразрывно связывали представление о суровом взымании податей, о продаже за долги государству последней коровёнки, о засилии помещиков и капиталистов, о золотопогонниках-офицерах и об офицерской палке. Кроме того они боялись возвращения помещиков и наказаний за разорение их усадеб. Простые казаки не желали реставрации, потому что с понятием монархии связывали поголовную, многолетнюю, принудительную воинскую повинность, обязанность снаряжаться за свой счёт и содержать строевых коней, не нужных в хозяйстве. Казачьи офицеры связывали царизм с представлениями о разорительной «льготе». Казакам нравился их новый самостоятельный строй, их тешило, что они сами обсуждают вопросы о власти, земле и недрах. Царь и монархия противопоставлялись понятию свобода. Что желала и чего опасалась интеллигенция сказать трудно, ибо она этого и сама никогда не знает. Она как та Баба-Яга, которая «всегда против». К тому же, южной армией взялся командовать генерал Иванов, также монархист, человек весьма заслуженный, но уже больной и пожилой. В результате из этой затеи мало что вышло.

А Советская власть, повсеместно терпя поражения, с июля 1918 года принялась за правильную организацию Красной армии. При помощи привлечённых в неё офицеров, разрозненные советские отряды были сведены в войсковые соединения. В полки, бригады, дивизии и корпуса были поставлены на командные посты специалисты военного дела. Большевикам удалось внести раскол не только среди казаков, но и среди офицерства. Оно разделилось примерно на три равные части: за белых, за красных, и ни за кого. Вот ещё одна великая трагедия.

Рис. 5 Трагедия матери. Один сын за белых, а другой за красных

Донской армии приходилось вести бои уже с организованным в военном отношении противником. К августу против Донской армии было сосредоточено более 70 000 бойцов, 230 орудий при 450 пулемётах. Численное превосходство противника в силах создавало тяжёлое положение для Дона. Это положение усугублялось политическими неурядицами. 15 августа после освобождения всей территории Дона от большевиков в Новочеркасске был созван Большой Войсковой Круг от всего населения Дона. Это был уже не прежний «серый» Круг спасения Дона. Интеллигенция и полуинтеллигенция, народные учителя, адвокаты, приказчики, конторщики, стряпчие вошли в него, сумели овладеть умами казаков и Круг разбился на округа, станицы, партии. На Круге с первых же заседаний открылась оппозиция атаману Краснову, имевшая корни в Добровольческой армии. Атаману ставились в вину его дружеские отношения с германцами, стремление к твёрдой самостоятельной власти и самостийности. И действительно, большевизму атаман противопоставил казачий шовинизм, интернационализму - казачий национализм, русскому империализму - донскую самостийность. Очень немногие понимали тогда значение донского сепаратизма, как переходного явления. Не понимал этого и Деникин. Его раздражало на Дону всё: гимн, флаг, герб, атаман, Круг, дисциплина, сытость, порядок, донской патриотизм. Он считал всё это проявлением сепаратизма и всеми методами боролся против Дона и Кубани. В результате рубил сук, на котором сидел. Как только гражданская война перестала быть национальной и народной, она стала классовой и не могла иметь для белых успеха из-за многочисленности беднейшего класса. Сначала крестьяне, а потом казаки отпали от Добровольческой армии и белого движения и оно погибло. Говорят об измене казаков Деникину, но это не так, а совсем наоборот. Если бы Деникин не изменил казакам, не оскорбил бы жестоко их молодого национального чувства, они не покинули бы его. Кроме того, принятое атаманом и Войсковым Кругом решение продолжить войну вне пределов Дона активизировало антивоенную пропаганду со стороны красных, и в частях казаков стали распространяться идеи, что атаман и правительство толкают казаков на чуждые им завоевания вне пределов Дона, на овладение которым большевики и не посягают. Казакам хотелось верить, что действительно большевики территории Дона не тронут и с ними можно договориться. Казаки резонно рассуждали: «Мы свои земли освободили от красных, дальнейшую борьбу против них пусть ведут русские солдаты и крестьяне, а мы можем лишь помочь им». Кроме того, для летних полевых работ на Дону требовались рабочие руки, и в силу этого пришлось освободить старшие возрасты и распустить их по домам, что сильно отразилось на численном составе и боеспособности армии. Казаки-бородачи своим авторитетом крепко сплачивали и дисциплинировали сотни. Но несмотря на происки оппозиции, народная мудрость и национальный эгоизм одержали верх на Круге над хитрыми выпадами политических партий. Политика атамана была одобрена, а сам он 12 сентября переизбран. Атаман твёрдо понимал, что Россию должна спасать сама Россия. Он не верил ни немцам, ни тем более союзникам. Он знал, что иностранцы едут в Россию не для России, а чтобы урвать с неё как можно больше. Он также понимал, что Германии и Франции, по противоположным причинам, нужна Россия сильная и могущественная, а Англии слабая, раздробленная на части, федеративная. Германии и Франции он верил, Англии он не верил нисколько.

Бои на границе Донской области к концу лета сосредоточились вокруг Царицына, который также не входил в Донскую область. Оборону там возглавлял будущий советский вождь И.В. Сталин, в организаторских способностях которого ныне продолжают сомневаться разве что самые невежественные и упёртые. Усыпляя казаков пропагандой бесполезности борьбы их вне границ Дона, большевики сосредоточили большие силы на этом фронте. Однако первое наступление красных было отбито, и они отошли к Камышину и на нижнюю Волгу. В то время когда Добровольческая армия в течение лета вела борьбу по очищению Кубанской области от армии фельдшера Сорокина, Донская армия обеспечивала её деятельность на всех фронтах против красных от Царицына до Таганрога. В течение лета 1918 года Донская армия понесла большие потери, до 40% казаков и до 70% офицерского состава. Количественное превосходство красных и обширное фронтовое пространство не давали возможности казачьим полкам покидать фронт и уходить в тылы на отдых. Казаки находились в постоянном боевом напряжении. Уставали не только люди, но изматывался и конский состав. Тяжёлые условия и отсутствие соответствующей гигиены начали вызывать заразные заболевания, в войсках появился тиф. К тому же части красных под командой Жлобы, разбитые в боях к северу от Ставрополя, вышли в сторону Царицына. Появление со стороны Кавказа недобитой добровольцами армии Сорокина составило угрозу с фланга и тылов Донской армии, ведшей упорную борьбу против гарнизона в 50 000 человек, занимавшего Царицын. При начавшихся холодах и общей усталости донские части начали от Царицына отходить.

А как же дела обстояли на Кубани? Недостаток вооружения и бойцов Добровольческой армии восполнялся воодушевлением и лихостью. По открытому полю, под ураганным огнём офицерские роты, поражая воображение противника, двигались стройными цепями и гнали в десять раз превосходившие по численности войска красных.

Рис. 6 Атака офицерской роты

Удачные бои, сопровождавшиеся захватом большого количества пленных, поднимали настроение в кубанских станицах, и казаки стали массово браться за оружие. Состав Добровольческой армии, нёсшей большие потери, пополнился большим количеством кубанских казаков, добровольцами, прибывавшими со всей России и людьми от частичной мобилизации населения. Необходимость единого командования всеми силами, боровшимися против большевиков, сознавалась всем командным составом. Кроме того, необходимо было вождям Белого движения учитывать и общероссийскую обстановку, сложившуюся в революционном процессе. К сожалению, ни один из вождей Добрармии, претендовавших на роль вождей в общероссийском масштабе, гибкостью и диалектической философией не обладал. Диалектика большевиков, которые, чтобы удержать власть, отдали германцам больше трети территории и населения европейской России, конечно, примером служить не могла, но и претензии Деникина на роль непорочного и непреклонного блюстителя «единой и неделимой России» в условиях Смуты могли быть только смешны. В условиях многофакторной и беспощадной борьбы «всех со всеми» он не обладал необходимой гибкостью и диалектикой. Отказ атамана Краснова подчинить Деникину управление Донской областью, было понято им не только как личное тщеславие атамана, но и как скрытая в этом самостийность казаков. Все части Российской империи, стремившиеся навести собственными силами у себя порядок, считались Деникиным врагами белого движения. Местные власти Кубани Деникина также не признавали, и против них, с первых дней борьбы, стали посылаться карательные отряды. Военные усилия распылялись, значительные силы отвлекались от главной цели. Основные части населения, объективно поддерживая белых, не только не включались в борьбу, но становились его противниками. Фронт требовал большого количества мужского населения, но приходилось считаться и с требованиями внутренних работ, и нередко из частей отпускались на известные сроки казаки, находившиеся на фронте. Кубанское правительство освободило некоторые возрасты от мобилизации, и генерал Деникин увидел в этом «опасные предпосылки и проявление суверенности». Армия питалась за счёт кубанского населения. Кубанское правительство оплачивало все расходы по снабжению Добровольческой армии, которая на снабжение питанием жаловаться не могла. Вместе с тем, по законам военного времени Добровольческая армия присвоила себе право на всё имущество, захватываемое у большевиков, грузы, идущие в части красных, право реквизиции и другое. Другими средствами пополнения казны Добрармии были контрибуции, налагаемые на селения, которые проявляли к ней враждебные действия. Для учёта и распределения этого имущества генерал Деникин организовал комиссию из общественных деятелей военно-промышленного комитета. Деятельность этой комиссии шла таким образом, что значительная часть грузов портилась, часть расхищалась, среди членов комиссии шла ругань, что комиссия составлена из лиц в большинстве не подготовленных, бесполезных, даже вредных и невежественных. Непреложный закон всякой армии состоит в том, что всё прекрасное, храброе, героическое, благородное идёт на фронт, а всё трусливое, уклоняющееся от боя, всё жаждущее не подвига и славы, а наживы и наружного блеска, все спекулянты собираются в тылу. Люди, не видевшие раньше и сторублёвого билета, ворочают миллионами рублей, у них кружится голова от этих денег, здесь продают «добычу», здесь свои герои. Фронт оборван, бос, наг и голоден, а здесь сидят люди в ловко сшитых черкесках, в цветных башлыках, френчах и галифе. Здесь пьют вино, звенят золотом и политиканствуют.

Здесь лазареты с врачами, санитарками и сёстрами милосердия. Здесь любовь и ревность. Так было во всех армиях, так было и в белых армиях. Вместе с идейными людьми в белое движение шли шкурники. Эти шкурники прочно оседали в тылу и наводняли Екатеринодар, Ростов и Новочеркасск. Их поведение резало зрение и слух армии и населения. Кроме того для генерала Деникина было непонятно, почему Кубанское правительство, освобождая область, ставило на места правителей тех же лиц, которые были и при большевиках, переименовывая их из комиссаров в атаманы. Он не понимал того, что деловые качества каждого казака определялись в условиях казачьей демократии самими казаками. Однако, не будучи в состоянии сам навести порядок в освобождённых от власти большевиков областях, генерал Деникин оставался непримирим к местным казачьим порядкам и к местным национальным организаци¬ям, жившим в дореволюционное время своими обычая¬ми. Они им зачислялись во враждебных «самостийников», и против них принимались карательные меры. Все эти причины не могли содействовать привлечению населения на сторону белой армии. При этом генерал Деникин и во время Гражданской войны, и в эмиграции много, но бесполезно, размышлял о совершенно необъяснимом (с его точки зрения) эпидемическом распространении большевизма. Мало того, Кубанское войско территориально и по происхождению, делилось на войско черноморских казаков, переселённых повелением императрицы Екатерины II после уничтожения Днепровского войска, и линейцев, население которых составляли переселенцы из Донской области и из общин волжских казаков.

Эти две части, составлявшие одно войско, были различны по характеру. В той и другой частях хранилось их историческое прошлое. Черноморцы были наследниками войска днепровских казаков и Запорожья, предки которых, вследствие своей много раз продемонстрированной политической неустойчивости, оказались как войско уничтоженными. Причём русские власти лишь завершили уничтожение Днепровского Войска, а начала его Польша, под властью королей которой днепровские казаки находились долгое время. Эта неустойчивая ориентация малороссов принесла в прошлом много трагедий, достаточно вспомнить бесславную судьбу и гибель их последнего талантливого гетмана Мазепы. Это буйное прошлое и другие особенности малороссийского характера налагали сильную специфику на поведение кубанцев в гражданской войне. Кубанская Рада разбилась на 2 течения: украинское и самостийное. Руководители Рады Быч и Рябовол предлагали слиться с Украиной, самостийники стояли за устройство федерации, в которой Кубань была бы совершенно самостоятельной. И те и другие мечтали и стремились освободиться от опёки Деникина. Он в свою очередь считал их всех изменниками. Умеренная часть Рады, фронтовики и атаман Филимонов держались за добровольцев. Они желали с помощью добровольцев освободиться от большевиков. Но атаман Филимонов имел у казаков мало авторитета, у них были другие герои: Покровский, Шкуро, Улагай, Павлюченко. Они очень нравились кубанцам, но их поведение было труднопредсказуемым. Ещё более непредсказуемым было поведение многочисленных кавказских народностей, что и определяло большую специфику гражданской войны на Кавказе. Прямо скажем, при всех их зигзагах и выкрутасах, красные использовали всю эту специфику гораздо лучше, чем Деникин.

Много надежд белых связывались с именем великого князя Николая Николаевича Романова. Великий князь Николай Николаевич жил всё это время в Крыму, не вступая открыто в политические события. Его сильно угнетала мысль, что он посылкой своей телеграммы государю с просьбой об отречении способствовал гибели монархии и разрушению России. Великий князь хотел загладить это и принять участие в боевой работе. Однако в ответ на пространное письмо генерала Алексеева Великий князь ответил одной лишь фразой: «Будьте покойны»… и генерал Алексеев 25 сентября скончался. Верховное командование и гражданская часть управления освобождаемых территорий полностью объединились в руках генерала Деникина.

Тяжёлые непрерывные бои истощали обе стороны воюющих на Кубани. У красных также велась борьба среди высшего командования. Командующий 11-й армией бывший фельдшер Сорокин был устранён, и командование перешло в Реввоенсовет. Не найдя поддержки в армии, Сорокин бежал из Пятигорска в направлении Ставрополя. 17 октября он был пойман, посажен в тюрьму, где и убит без всякого суда. После убийства Сор-кина, в результате внутренних склок среди красных вождей и от бессильной ярости на упорное сопротивление казаков, также желая запугать население, в Минеральных Водах была произведена показательная казнь 106 заложников. Среди казнённых был генерал Радко-Дмитриев, болгарин на русской службе, и генерал Рузский, так настойчиво убеждавший последнего русского Императора отречься от престола. После приговора генералу Рузскому был задан вопрос: «Признаете ли вы теперь великую российскую революцию?» Он ответил: «Я вижу лишь один великий разбой». К этому стоит добавить, что начало разбою было положено им же в штабе Северного фронта, где произведено было насилие над волей императора, вынужденного отречься от престола. Что же касается основной массы бывшего офицерства, находившегося на Северном Кавказе, то оно оказалось абсолютно инертно к происходящим событиям, не проявляя желания служить ни белым, ни красным, что и решило их судьбу. Почти все они были «на всякий случай» красными уничтожены.

На Кавказе классовая борьба была густо замешана на национальном вопросе. Среди многочисленных народов, его населявших, наибольшее политическое значение имела Грузия, а в экономическом смысле - кавказская нефть. В политическом и территориальном отношении Грузия оказалась, прежде всего, под давлением Турции. Советская власть, но Брестскому миру, уступила Турции Карс, Ардаган и Батум, что не могла признать Грузия. Турция независимость Грузии признала, но зато территориальные требования предъявила ещё более тяжёлые, нежели требования Брестского мира. Грузия выполнять их отказалась, турки перешли в наступление и заняли Карс, направляясь к Тифлису. Не признавая Советской власти, Грузия стремилась обеспечить независимость страны вооружённой силой и начала формирование армии. Но управлялась Грузия политическими деятелями, принимавшими деятельное участие после революции в составе Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Эти же лица теперь бесславно пытались построить грузинскую армию на тех же началах, которые в своё время привели русскую армию к разложению. С весны 1918 года началась борьба за кавказскую нефть. Германским командованием с болгарского фронта были сняты бригада кавалерии и несколько батальонов и переправлены в Батум и Поти, который был Германией заарендован на 60 лет. Однако в Баку первыми появились турки и там схлеснулись фанатизм турецкого магометанства, идеи и пропаганда красных, сила и деньги англичан и германцев. В Закавказье с древности существовала непримиримая вражда между армянами и азербайджанцами (тогда их называли турко-татары). После установившейся власти Советов вековая вражда была усилена религией и политикой. Были созданы два лагеря: советско-армянского пролетариата и турко-татар. Ещё в марте 1918 года один из советско-армянских полков, возвращавшийся из Персии, захватил власть в Баку и вырезал целые кварталы турко-татар, уничтожив до 10000 человек. Несколько месяцев власть в городе оставалась в руках красных армян. В начале сентября в Баку прибыл турецкий корпус под начальством Мурсал Паши, разогнал бакинскую коммуну и занял город. С приходом турок началась уже резня армянского населения. Мусульмане торжествовали.

Германия, после Брестского мира, укреплялась на берегах Азовского и Чёрного морей, в порты которых была введена часть их флота. В приморских городах Чёрного моря германские моряки, сочувственно следившие за неравной борьбой Добрармии с большевиками, предложили штабу армии свою помощь, которая Деникиным была презрительно отвергнута. Грузия, отделённая от России горным массивом, имела связь с северною частью Кавказа через узкую полосу побережья, составлявшую Черноморскую губернию. Присоединив к своей территории Сухумский округ, Грузия выдвинула к сентябрю вооруженный отряд под начальством генерала Мазниева в Туапсе. Это было роковым решением, когда в Гражданскую войну всыпали дрожжи национальных интересов только что возникших государств со всей их остротой и неразрешимостью. Против Добровольческой армии в сторону Туапсе грузины послали отряд в 3000 человек при 18 орудиях. На побережье грузинами стали возводиться укрепления фронтом на север, в Сочи и Адлере высадился небольшой германский десант. Генерал Деникин стал упрекать представителей Грузии за тяжёлое и унизительное положение русского населения на территории Грузии, расхищение русского государственного достояния, вторжение и оккупацию грузинами, совместно с немцами, Черноморской губернии. На что Грузия ответила: «Добровольческая армия - организация частная... При настоящем положении Сочинский округ должен войти в состав Грузии...». В этом споре вождей Добрармии и Грузии правительство Кубани оказалось всецело на стороне Грузии. У кубанцев с Грузией были дружественные отношения. В скором времени выяснилось, что Сочинский округ был занят Грузией с согласия Кубани и что между Кубанью и Грузией никаких недоразумений не существует.

Столь бурные события, развивавшиеся в Закавказье, не оставляли там никакого места для проблем Российской империи и её последнего оплота, Добровольческой армии. Поэтому генерал Деникин наконец обратил свой взгляд на Восток, где было образовано правительство адмирала Колчака. К нему было направлено посольство, а затем последовало признание со стороны Деникина адмирала Колчака как Верховного правителя национальной России.

Между тем, оборона Дона продолжалась на фронте от Царицына до Таганрога. Всё лето и осень Донской армией, без всякой посторонней помощи, велись тяжёлые и постоянные бои на главных направлениях со стороны Воронежа и Царицына. Против народной Донской армии вместо красногвардейских банд уже воевала только что созданная усилиями военспецов Рабоче-Крестьянская Красная Армия (РККА). К концу 1918 года в РККА уже было 299 регулярных полков, в том числе на восточном фронте против Колчака было 97 полков, на северном против финнов и германцев 38 полков, на западном против польско-литовских войск 65 полков, на южном 99 полков, из которых на донском фронте было 44 полка, на астраханском 5 полков, на курско-брянском 28 полков, против Деникина и Кубани 22 полка. Армией командовал Реввоенсовет во главе с Бронштейном (Троцким), во главе всех военных усилий страны встал Совет обороны во главе с Ульяновым (Лениным). Штаб Южного фронта в Козлове получил в октябре задание снести с лица земли донское казачество и занять, во что бы то ни стало, Ростов и Новочеркасск. Фронтом командовал генерал Сытин. Фронт состоял из 11-й армии Сорокина, штаб в Невинномысске, действовавшей против добровольцев и кубанцев, 12-й армии Антонова, штаб в Астрахани, 10-й армии Ворошилова, штаб в Царицыне, 9-й армии генерала Егорова, штаб в Балашове, 8-й армии генерала Чернавина, штаб в Воронеже. Сорокин, Антонов и Ворошилов были остатками прежней выборной системы, причём судьба Сорокина уже была решена, Ворошилову подыскивали замену, а все остальные командующие были бывшими штаб-офицерами и генералами императорской армии. Таким образом, положение на донском фронте слагалось весьма грозным образом. Атаман и командующие армиями генералы Денисов и Иванов отдавали себе отчёт, что времена, когда одного казака было достаточно на десять красногвардейцев прошли и понимали, что период «кустарных» операций миновал. Донская армия готовилась к отпору. Наступление было прекращено, войска отошли из Воронежской губернии и закрепились на укреплённой полосе вдоль границы войска Донского. Опираясь левым флангом на Украину, занятую германцами, а правым на труднодоступное Заволжье, атаман надеялся держать оборону до весны, за это время, усилив и укрепив свою армию. Но человек предполагает, а бог располагает.

В ноябре для Дона произошли исключительно неблагоприятные события общеполитического характера. Союзники одержали победу над Центральными державами, кайзер Вильгельм отрёкся от престола, в Германии началась революция и разложение армии. Германские войска стали покидать Россию. Немецкие солдаты не повиновались своим командирам, ими уже правили их Советы солдатских депутатов. Ещё совсем недавно грозным «Halt» суровые немецкие солдаты останавливали толпы рабочих и солдат на Украине, теперь же покорно давали себя обезоруживать украинским крестьянам. И тут Остапа понесло. Украина вскипела, забурлила восстаниями, в каждой волости появились свои «батьки» и гражданская война лихо покатилась по стране. Гетманщина, гайдаматчина, петлюровщина, махновщина…. Всё это было густо замешано на украинском национализме и сепаратизме. Об этом периоде написано множество произведений и снято десятки фильмов, в том числе невероятно популярных. Если вспомнить "Свадьбу в Малиновке" или "Красных дьяволят", то можно живо представить… будущее Украины.

А тогда Петлюра, соединившись с Винниченко, поднял мятеж сечевых стрельцов. Подавить мятеж было некому. У гетмана своей армии не было. Германский Совдеп заключил перемирие с Петлюрой, который подгонял эшелоны и германские солдаты грузились в них, побросав позиции и вооружение, и отправлялись на Родину. В этих условиях французское командование на Чёрном море пообещало гетману 3-4 дивизии. Но в Версале, на Темзе и Потомаке на это смотрели совсем иначе. Большие политики видели в единой России угрозу Персии, Индии, Ближнему и Дальнему Востоку. Они желали видеть Россию уничтоженной, раздробленной и сгорающей на медленном огне. В Советской России со страхом и трепетом следили за событиями. Объективно победа союзников была поражением большевизма. Это понимали и комиссары и красноармейцы. Как говорили донцы, что они не могут воевать со всей Россией, так и красноармейцы понимали, что не могут сражаться против всего мира. Но сражаться и не пришлось. В Версале не хотели спасения России, не хотели делиться с ней плодами победы, поэтому отложили помощь. Была и другая причина. Хотя англичане и французы говорили, что большевизм это болезнь побеждённых армий, а они победители и их армии не тронуты этой страшной болезнью. Но это было не так. Их солдаты уже не желали больше воевать ни с кем, их армии уже были разъедаемы той же страшной гангреной усталости от войны, что и другие. И когда союзники не пришли на Украину, у большевиков появилась надежда на победу. Защищать Украину и гетмана остались наскоро сформированные дружины из офицеров и юнкеров. Гетманские войска были разбиты, украинский Совет министров сдал петлюровцам Киев, выторговав себе и офицерским дружинам право на эвакуацию на Дон и Кубань. Гетман сбежал.

Возвращение Петлюры к власти красочно описал в романе «Дни Турбиных» Михаил Булгаков: хаос, убийства, насилие над русскими офицерами и просто над русскими в Киеве. И дальше упорная борьба против России, не только против красной, но и против белой. Петлюровцы на занятых территориях устроили жуткий террор, резню и геноцид русских. Советское командование, узнав об этом, двинуло на Украину армию Антонова, которая без труда одолела петлюровские банды и заняла Харьков, а потом и Киев. Петлюра бежал в Каменец-Подольск. На Украине после ухода немцев остались огромные запасы военного имущества, которые достались красным. Это дало им возможность сформировать девятую армию со стороны Украины и направить её против Дона с запада. С уходом германских частей с границ Дона и Украины положение Дона осложнялось в двух отношениях: армия лишалась пополнения вооружением и военным снабжением, и прибавился новый, западный фронд протяжением 600 вёрст. Для командования Красной Армии открывались широкие возможности для использования сложившихся условий, и они решили сначала разбить Донскую армию, а затем уничтожить Кубанскую и Добровольческую армии. Всё внимание атамана войска Донского теперь было обращено на западные границы. Но была вера, что союзники придут и выручат. Интеллигенция была настроена к союзникам любовно, восторженно и ожидала их с нетерпением. Благодаря широкому распространению англо-французского образования и литературы, англичане и французы, несмотря на удалённость этих стран, были ближе русскому образованному сердцу, нежели немцы. А уж тем более русские, ибо этот общественный слой традиционно и твёрдо убеждён, что в нашем Отечестве не может быть пророков по определению. У простого же народа, в том числе казаков, были иные приоритеты на этот счёт. Немцы пользовались симпатией и нравились простым казакам как серьёзный и трудолюбивый народ, на француза простые люди смотрели как на легкомысленное создание с некоторым презрением, на англичанина с большим недоверием. В русском народе крепко сидело убеждение, что в период русских успехов «англичанка завсегда гадит». Уже вскоре стало ясно, что вера казаков в союзников оказалась иллюзией и химерой.

У Деникина к Дону отношение было двойственное. Пока дела Германии были хороши, и в Доброармию снабжение шло из Украины через Дон, отношение Деникина к атаману Краснову были холодные, но сдержанные. Но как только стало известно о победе союзников, всё изменилось. Генерал Деникин стал мстить атаману за самостоятельность и показывать, что теперь всё находится в его руках. 13 ноября в Екатеринодаре Деникин собрал совещание представителей Доброармии, Дона и Кубани, на котором потребовал решить 3 главных вопроса. О единой власти (диктатуре генерала Деникина), едином командовании и едином представительстве перед союзниками. К соглашению совещание не пришло, и отношения обострились ещё больше, а с приездом союзников началась жестокая интрига против атамана и войска Донского. Агентами Деникина в среде союзников атаман Краснов давно был представлен как деятель «германской ориентации». Все попытки атамана изменить эту характеристику не имели успеха. Кроме того, при встрече иностранцев Краснов всегда распоряжался играть старый русский гимн. При этом он говорил: «У меня две возможности. Либо играть в таких случаях «Боже, царя храни», не придавая значения словам, либо похоронный марш. Я глубоко верю в Россию, потому похоронный марш играть не могу. Я играю русский гимн». Атамана за это за границей считали ещё и монархистом. Как следствие Дону не было никакой помощи от союзников. Но атаману было не до парирования интриг. Военная обстановка резко изменилась, войску Донскому угрожала гибель. Придавая особое значение территории Дона, Советская власть к ноябрю месяцу против Донской армии сосредоточила четыре армии численностью в 125 ООО бойцов при 468 орудиях и 1337 пулеметах. Тылы красных армий были надёжно прикрыты железнодорожными линиями, обеспечивавшими переброску войск и маневрирование, а части красных численно увеличивались. Зима выдалась ранней и холодной. С наступлением холодов развивались болезни, и начался тиф. 60-ти тысячная Донская армия начала численно таять и замерзать, а пополнений брать было негде. Ресурсы живой силы на Дону были совершенно исчерпаны, казаки были мобилизованы с 18 до 52 лет, а в качестве добровольцев были и старше. Было ясно, что с поражением Донской армии Добровольческая армия тоже прекратит свое существование. Но фронт донскими казаками держался, что позволяло генералу Деникину, пользуясь тяжёлым положением на Дону, вести через членов Войскового Круга подковёрную борьбу против атамана Краснова. В то же время большевики прибегли к своему испытанному средству - самым заманчивым обещаниям, за которыми не было ничего, кроме неслыханного вероломства. Но звучали эти обещания очень привлекательно и человечно. Большевики обещали казакам мир и полную неприкосновенность границ войска Донского, если последние сложат оружие и разойдутся по домам.

Указывали на то, что союзники помощи им не окажут, даже напротив, они помогают большевикам. Борьба против превосходящих в 2-3 раза сил противника угнетала моральный дух казаков, и обещание красных установить мирные отношения в некоторых частях стало находить сторонников. Отдельные части стали покидать фронт, обнажая его, и, наконец, полки Верхне-Донского округа решили вступить с красными в переговоры и прекратили сопротивление. Перемирие было заключено на основе самоопределения и дружбы народов. Многие казаки разошлись по домам. Через разрывы фронта красные проникали в глубокие тылы оборонявшихся частей и без всякого давления казаки Хопёрского округа покатились назад. Донская армия, оставив северные округа, отошла на линию Северского Донца, сдавая красным мироновским казакам станицу за станицей. У атамана не было ни одного свободного казака, всё было послано на оборону западного фронта. Угроза возникла над Новочеркасском. Положение могли спасти только добровольцы или союзники.

К моменту коллапса фронта Донской армии области Кубани и Северного Кавказа уже были освобождены от красных. К ноябрю 1918 года вооружённые силы на Кубани состояли из 35 тысяч кубанцев и 7 тысяч добровольцев. Эти силы были свободны, однако генерал Деникин не торопился оказывать помощь обессиленным донским казакам. Обстановка и союзники требовали единого командования. Но не только казаки, но и казачьи офицеры и генералы не хотели подчиняться царским генералам. Эту коллизию нужно было как-то решать. Под давлением союзников генерал Деникин предложил атаману и Донскому правительству собраться на совещание, с целью выяснения отношений Дона и командования Добрармии. 26 декабря 1918 года в Торговой собрались на совещание донские командиры Денисов, Поляков, Смагин, Пономарев с одной стороны и генералы Деникин, Драгомиров, Романовский и Щербачёв с другой. Заседание было открыто речью генерала Деникина. Начав с изложения широких перспектив борьбы с большевиками, он призвал присутствующих забыть личные обиды и оскорбления. Вопрос единого командования для всего командного состава являлся жизненной необходимостью, и всем было понятно, что все вооружённые силы, несравненно меньшие в сравнении с частями противника, должны быть объединёнными под одним общим руководством и направлены к одной цели: уничтожению центра большевизма и занятию Москвы. Переговоры шли очень тяжело и постоянно заходили в тупик. Между командованием Добровольческой армии и казаками было слишком много расхождений, в области политики, в тактике и в стратегии. Но всё-таки с огромным трудом и большими уступками Деникину удалось подчинить себе Донскую армию.

В эти тяжёлые дни атаман принимал военную миссию союзников во главе с генералом Пулем. Они осмотрели войска на позициях и в резерве, заводы, мастерские, конезаводы. Чем больше видел Пуль, тем больше понимал, что помощь нужна немедленная. Но в Лондоне было совсем другое мнение. После своего доклада, Пуль был отстранён от руководства миссией на Кавказе и заменён генералом Бриггсом, который ничего не делал без команды из Лондона. А команд о помощи казакам не поступало. Англии нужна была Россия ослабленная, измученная и погружённая в перманентную смуту. Французская миссия вместо помощи предъявила атаману и Донскому правительству ультиматум, в котором потребовала полного подчинения атамана и донского правительства французскому командованию на Чёрном море и полной компенсации всех убытков французских граждан (читай углепромышленников) в Донбассе. В этих условиях продолжалась в Екатеринодаре травля против атамана и войска Донского. Генерал Деникин поддерживал контакты и вёл постоянные переговоры с председателем Круга Харламовым и другими деятелями из оппозиции атаману. Однако, понимая всю серьёзность положения Донской армии, Деникин направил в район Мариуполя дивизию Май-Маевского и ещё 2 кубанские дивизии были эшелонированы и ждали приказа на выступление. Но приказа не было, Деникин ждал решения Круга относительно атамана Краснова.

Большой войсковой Круг собрался 1 февраля. Это был уже не тот круг, что был 15 августа в дни побед. Лица были те же, но выражение не то. Тогда все фронтовики были при погонах, орденах и медалях. Теперь все казаки и младшие офицеры были без погон. Круг в лице своей серой части демократизировался и играл под большевиков. 2 февраля Круг выразил недоверие командующему и начальнику штаба Донской армии генералам Денисову и Полякову. В ответ атаман Краснов оскорбился за своих соратников и сложил с себя должность атамана. Круг поначалу её не принял. Но в кулуарах доминировало мнение, что без отставки атамана помощи от союзников и Деникина не будет. После этого Круг отставку принял. На его место был избран атаманом генерал Богаевский. 3 февраля Круг посетил генерал Деникин, где был встречен бурными аплодисментами. Теперь Добровольческая, Донская, Кубанская, Терская армии и Черноморский флот были объединены под его командованием под названием Вооружённые Силы Юга России (ВСЮР).

Перемирие северодонских казаков с большевиками продолжалось, однако недолго. Уже через несколько дней после перемирия в станицах появились красные и начали производить среди казаков дикую расправу. Стали увозить хлеб, угонять скот, убивать непокорных и производить насилие. В ответ 26 февраля началось восстание, охватившее станицы Казанскую, Мигулинскую, Вешенскую и Еланскую. Поражением Германии, устранением атамана Краснова, созданием ВСЮР и восстанием казаков начинался новый этап борьбы с большевиками на юге России. Но это уже совсем другая история.

Использованы материалы:
Гордеев А.А. - История казачества
Мамонов В.Ф. и др. - История казачества Урала. Оренбург-Челябинск 1992
Шибанов Н.С. - Оренбургское казачество XX века
Рыжкова Н.В. - Донское Казачество в войнах начала ХХ века-2008
Брусилов А.А. Мои воспоминания. Воениздат. М.1983
Краснов П.Н. Всевеликое войско донское. «Патриот» М.1990
Лукомский А.С. Зарождение Добровольческой армии.М.1926
Деникин А.И. Как началась борьба с большевиками на юге России.М.1926

· Казаки в Гражданскую войну. Часть I.

· 1918 год. Зарождение белого движения. ·

Причины, почему казаки всех казачьих областей в основной своей массе отвергли идеи большевизма и вступили против них в открытую борьбу, причём совершенно в неравных условиях, не вполне ясны до сих пор и составляют загадку для многих историков. Ведь казаки в бытовом отношении были такие же земледельцы, как и 75% русского населения, несли те же государственные тяготы, если не больше, и находились под тем же административным контролем государства. С началом революции, наступившей после отречения государя, казаки внутри областей и во фронтовых частях переживали различные психологические стадии. Во время февральского мятежного движения в Петрограде казаки заняли нейтральную позицию и оставались сторонними зрителями развёртывавшихся событий. Казаки видели, что при наличии значительных вооружённых сил в Петрограде правительство не только не пользуется ими, но и строго запрещает применение их против мятежников. Во время предыдущего мятежа в 1905-1906 годах, казачьи войска были основной вооружённой силой, восстановившей порядок в стране, в результате в общественном мнении заслужили презрительное звание «нагаечников» и «царских сатрапов и опричников».

Поэтому в поднявшемся в столице России мятеже казаки были инертны и предоставили правительству решать вопрос о наведении порядка силами других войск. После отречения государя и вступления в управление страной Временного правительства казаки посчитали преемственность власти законной и готовы были поддержать новое правительство. Но постепенно отношение это менялось, и, наблюдая полную бездеятельность власти и даже поощрение разнузданных революционных эксцессов, казаки начали постепенно отходить от разрушительной власти, и авторитетными для них становились указания Совета казачьих войск, действовавшего в Петрограде под председательством атамана Оренбургского войска Дутова.

Александр Ильич Дутов

Внутри казачьих областей казаки также не опьянели от революционных свобод и, произведя некоторые местные изменения, продолжали жить по-старому, не производя никаких экономических и тем более социальных потрясений. На фронте в войсковых частях приказ по армии, совершенно менявший основы войсковых порядков, казаки приняли с недоумением и продолжали в новых условиях поддерживать в частях порядок и дисциплину, чаще всего избирая своих прежних командиров и начальников. Никаких отказов в исполнении приказов не было и сведение личных счётов с командным составом также не происходило. Но напряжение постепенно нарастало. Население казачьих областей и казачьи части на фронте подвергались активной революционной пропаганде, что невольно должно было отражаться на их психологии и заставляло внимательно прислушиваться к призывам и требованиям революционных вождей. В области войска Донского одним из важных революционных актов было смещение наказного атамана графа Граббе, замена его выборным атаманом казачьего происхождения генералом Калединым и восстановление созыва общественных представителей на Войсковой Круг, по обычаю, существовавшему с древности, до царствования императора Петра I. После чего их жизнь продолжала идти без особых потрясений. Остро встал вопрос отношений с населением неказачьим, которое, психологически шло теми же революционными путями, что и население всей остальной России. На фронте среди казачьих войсковых частей велась мощная пропаганда, обвинявшая атамана Каледина в контрреволюционности и имевшая среди казаков известный успех. Захват власти большевиками в Петрограде сопровождался декретом, обращённым к казакам, в котором менялись лишь географические названия, и было обещано, что казаки будут освобождены от гнёта генералов и тяжести военной службы и во всём будут установлено равенство и демократические свободы. Казаки против этого ничего не имели.

Большевики пришли к власти под антивоенными лозунгами и вскоре приступили к выполнению своих обещаний. В ноябре 1917 года Совнарком предложил всем воюющим странам приступить к мирным переговорам, но страны Антанты отказались. Тогда Ульянов отправил делегацию в оккупированный германцами Брест-Литовск, для сепаратных мирных переговоров с делегатами Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии. Ультимативные требования Германии повергли делегатов в шок и вызвали колебания даже у большевиков, не отличавшихся особым патриотизмом, но Ульянов условия эти принял. Был заключён «похабный Брестский мир», по которому Россия теряла около 1 млн. км² территории, обязывалась демобилизовать армию и флот, передать Германии корабли и инфраструктуру Черноморского флота, выплатить контрибуцию в размере 6 млрд. марок, признать независимость Украины, Белоруссии, Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии. Руки германцев для продолжения войны на западе были развязаны. В начале марта германская армия на всём фронте стала продвигаться для оккупации территорий, отдаваемых большевиками по мирному договору. Причём Германия в дополнение договора объявила Ульянову, что Украина должна считаться провинцией Германии, на что Ульянов также согласился. В этом деле есть факт, который широко не известен. Дипломатическое поражение России в Брест-Литовске было вызвано не только продажностью, непоследовательностью и авантюрностью петроградских переговорщиков. Ключевую роль здесь сыграл «джокер». В группе договаривающихся сторон внезапно появился новый партнёр - Украинская центральная рада, которая, при всей шаткости её положения, за спиной делегации из Петрограда 9 февраля (27 января) 1918 года подписала с Германией в Брест-Литовске отдельный мирный договор. На следующий день советская делегация с лозунгом «войну прекращаем, но мира не подписываем» прервала переговоры. В ответ 18 февраля германские войска начали наступление по всей линии фронта. Одновременно германо-австрийская сторона ужесточила условия мира. Ввиду полной неспособности советизированной старой армии и зачатков Красной Армии противостоять даже ограниченному наступлению германских войск и необходимости в передышке для укрепления большевистского режима 3 марта Россия также подписала Брестский мирный договор. После этого «независимую» Украину заняли немцы и за ненадобностью вышвырнули Петлюру «с трона», усадив на него марионеточного гетмана Скоропадского.

кайзер Вильгельм II принимает доклад П.П. Скоропадского

Таким образом, незадолго до того как кануть в лету, Второй рейх под руководством кайзера Вильгельма II захватил Украину и Крым.

После заключения большевиками Брестского мира часть территории Российской империи превращалась в зоны оккупации Центральных стран. Австро-германские войска заняли Финляндию, Прибалтику, Белоруссию, Украину и ликвидировали там Советы. Союзники зорко следили за происходящим в России и также старались обеспечить свои интересы, связывающие их с прежней Россией. Кроме того, в России было до двух миллионов пленных, которые могли быть, с согласия большевиков, отправлены в свои страны, и для держав Антанты, важным было воспрепятствовать возвращению военнопленных в Германию и Австро-Венгрию. Для связи России с союзниками служили порты, на севере Мурманск и Архангельск, на Дальнем Востоке Владивосток. В этих портах были сосредоточены большие склады имущества и военного снаряжения, доставляемого по заказам русского правительства иностранцами. Скопившихся грузов было свыше миллиона тонн стоимостью до 2 с половиной миллиардов рублей. Грузы бессовестно расхищались, в том числе местными ревкомами. Чтобы обеспечить сохранность грузов, эти порты союзниками были постепенно оккупированы. Так как заказы, ввозимые из Англии, Франции и Италии, направлялись через северные порты, они были заняты частями англичан в 12 ООО и союзников в 11 ООО человек. Ввоз из США и Японии шёл через Владивосток. 6 июля 1918 года Антанта объявила Владивосток международной зоной, и город был занят частями Японии в 57 ООО и частями других союзников в 13 000 человек. Но свергать большевистскую власть они не стали. Только 29 июля власть большевиков во Владивостоке была свергнута белочехами под руководством русского генерала М. К. Дитерихса.

Михаил Константинович Дитерихс

Во внутренней политике большевиками издавались декреты, разрушавшие все общественные структуры: банки, национальную промышленность, частную собственность, земельное владение, а под видом национализации зачастую производился простой грабёж без всякого государственного руководства. В стране начиналась неизбежная разруха, в которой большевики винили буржуазию и «гнилых интеллигентов», и эти классы подверглись жесточайшему террору, граничившему с уничтожением. До сих пор до конца невозможно понять, каким образом в России пришла к власти эта всё разрушающая сила, если учесть, что власть была захвачена в стране, обладавшей тысячелетней историей и культурой. Ведь теми же мерами международные разрушительные силы надеялись произвести внутренний взрыв и в волнующейся Франции, переведя для этой цели во французские банки до 10 миллионов франков. Но Франция, к началу ХХ века уже исчерпала свой лимит на революции и устала от них. К несчастью дельцов революции, в стране нашлись силы, сумевшие разгадать коварные и далеко идущие замыслы вождей пролетариата и противостоять им.

Одной из главных причин, позволившей большевикам совершить государственный переворот, а затем довольно быстро захватить власть во многих областях и городах Российской империи, была поддержка расквартированных по всей России многочисленных запасных и учебных батальонов, не желавших идти на фронт. Именно обещание Лениным немедленного прекращения войны с Германией предопределило переход разложившейся за время «керенщины» русской армии на сторону большевиков, что и обеспечило им победу. В большинстве районов страны установление большевистской власти прошло быстро и мирным путём: из 84 губернских и других крупных городов только в пятнадцати Советская власть установилась в результате вооружённой борьбы. Приняв уже на второй день пребывания у власти «Декрет о мире» большевики обеспечили «триумфальное шествие Советской власти» по России в период с октября 1917 по февраль 1918 года.

“ Декрет о Мире “ в окопах

Отношения казаков и правителей большевиков определялись декретами Союза казачьих войск и Советского правительства. 22 ноября 1917 года Союз казачьих войск представил постановление, в котором извещал Советское правительство, что:

Казачество ничего для себя не ищет и ничего себе не требует вне пределов своих областей. Но, руководствуясь демократическими началами самоопределения народностей, оно не потерпит на своих территориях иной власти, кроме народной, образуемой свободным соглашением местных народностей без всякого внешнего и постороннего влияния.

Посылка карательных отрядов против казачьих областей, в частности против Дона, принесёт гражданскую войну на окраины, где идёт энергичная работа по водворению общественного порядка. Это вызовет расстройство транспорта, будет препятствием доставке грузов, угля, нефти и стали к городам России и ухудшит продовольственное дело, приведя в расстройство житницу России.

Казачество выступает против всякого введения посторонних войск в казачьи области без согласия войсковых и краевых казачьих правительств.

В ответ на мирную декларацию Союза казачьих войск, большевиками был издан декрет для открытия военных действий против юга, гласивший:

Опираясь на Черноморский флот, провести вооружение и организацию Красной гвардии для занятия Донецкого угольного района.
- С севера из ставки Главнокомандующего двинуть сборные отряды к югу в исходные пункты: Гомель, Брянск, Харьков, Воронеж.
Наиболее активные части двинуть из района Жмеринки на восток для оккупации Донбасса. Этим декретом был создан зародыш братоубийственной гражданской войне Советской власти против казачьих областей. Для существования большевикам остро необходимы были кавказская нефть, донецкий уголь и хлеб южных окраин.

Начавшийся массовый голод толкал Советскую Россию в сторону богатого юга. В распоряжении донского и кубанского правительств, для защиты областей хорошо организованных и достаточных сил не было. Возвращавшиеся с фронта части воевать не хотели, стремились разойтись по станицам, а молодые казаки-фронтовики вступили в открытую борьбу со стариками. Во многих станицах эта борьба приобрела ожесточённый характер, расправы с обеих сторон были жестокие. Но пришедших с фронта казаков было много, они были хорошо вооружены и горласты, имели боевой опыт, и в большинстве станиц победа осталась за фронтовой молодёжью, сильно заражённой большевизмом. Уже вскоре выяснилось, что и в казачьих областях прочные части можно создать только на основе добровольчества. Для поддержания порядка на Дону и Кубани их правительствами использовались отряды, состоявшие из добровольцев: учеников, кадетов, юнкеров и юношества. Формировать такие добровольческие (у казаков они называются партизанские) части вызвалось много казачьих офицеров, но в штабах это дело было налажено плохо. Разрешение на формирование таких отрядов давалось чуть ли не каждому просившему. Появилось много авантюристов, даже разбойников, которые с целью наживы просто грабили население

Однако главной угрозой для казачьих областей оказались полки, возвращавшиеся с фронта, так как многие вернувшиеся были заражены большевизмом. Формирование добровольческих красных казачьих частей также началось сразу после прихода к власти большевиков. В конце ноября 1917 года на совещании представителей казачьих частей Петроградского военного округа было решено создать революционные отряды из казаков 5-й казачьей дивизии, 1, 4 и 14-го Донских полков и отправить их на Дон, Кубань и Терек для разгрома контрреволюции и установления Советской власти. В январе 1918 года в станице Каменская собрался съезд фронтового казачества с участием делегатов от 46 казачьих полков. Съезд признал Советскую власть и создал Донвоенревком, объявивший войну атаману войска Донского генералу А.М. Каледину, выступившему против большевиков. Среди командного состава донских казаков сторонниками большевистских идей оказались два штаб-офицера, войсковые старшины Голубов и Миронов, а ближайшим сотрудником Голубова был подхорунжий Подтёлков. В январе 1918 года на Дон с Румынского фронта вернулся 32-й Донской казачий полк. Избрав своим командиром войскового старшину Ф.К. Миронова, полк поддержал установление Советской власти, и принял решение не расходиться по домам до тех пор, пока не будет разгромлена контрреволюция во главе с атаманом Калединым. Но наиболее трагическую роль на Дону сыграл Голубов, который двумя полками распропагандированных им казаков в феврале занял Новочеркасск, разогнал заседавший Войсковой Круг, арестовал вступившего после смерти генерала Каледина в должность атамана Войска генерала Назарова и расстрелял его. Через непродолжительное время этот «герой» революции был пристрелен казаками прямо на митинге, а Подтёлков, имевший при себе большие денежные суммы, был схвачен казаками и по их приговору повешен. Судьба Миронова также была трагической. Он сумел увлечь за собой значительное количество казаков, с которыми сражался на стороне красных, но, не удовлетворившись порядками их, решил с казаками перейти на сторону сражающегося Дона. Миронов был красными арестован, отправлен в Москву, где и был расстрелян. Но это будет потом. А пока на Дону была великая неурядица. Если казачье население ещё колебалось, и лишь в части станиц благоразумный голос стариков взял перевес, то иногороднее (неказачье) население целиком встало на сторону большевиков. Иногороднее население в казачьих областях всегда завидовало казачеству, владевшему большим количеством земли. Становясь на сторону большевиков, иногородние надеялись принять участие в дележе офицерских, помещичьих казачьих земель.

Другими вооружёнными силами на юге были отряды формируемой Добровольческой армии, располагавшейся в Ростове. 2 ноября 1917 года генерал Алексеев прибыл на Дон, вошёл в связь с атаманом Калединым и просил у него разрешения на формирование отрядов добровольцев на Дону. Целью генерала Алексеева было воспользоваться юго-восточной базой вооруженных сил, чтобы собрать оставшихся стойкими офицеров, юнкеров, старых солдат и организовать из них армию, необходимую для водворения порядка в России. Несмотря на полное отсутствие денежных средств, Алексеев горячо взялся за дело. На Барочной улице помещение одного из лазаретов было превращено в офицерское общежитие, ставшее колыбелью добровольчества.

Вскоре было получено первое пожертвование, 400 рублей. Это всё что в ноябре месяце выделило русское общество своим защитникам. Но люди шли просто на Дон, не имея никакого представления о том, что их ожидает, ощупью, во тьме, через сплошное большевистское море. Шли туда, где ярким маяком служили вековые традиции казачьей вольницы и имена вождей, которых народная молва связывала с Доном. Приходили измученные, голодные, оборванные, но не павшие духом. 6 (19) декабря, переодетый крестьянином, с подложным паспортом прибыл по железной дороге на Дон генерал Корнилов. Он хотел далее ехать на Волгу, а оттуда в Сибирь. Он считал более правильным, чтобы генерал Алексеев оставался на юге России, а ему бы дали возможность вести работу в Сибири. Он доказывал, что в этом случае они друг другу мешать не будут и ему удастся организовать в Сибири большое дело. Он рвался на простор. Но приехавшие в Новочеркасск из Москвы представители «Национального центра» настояли на том, чтобы Корнилов остался на юге России и работал совместно с Калединым и Алексеевым. Между ними было заключено соглашение, по которому генерал Алексеев принимал на себя заведование всеми финансовыми и политическими вопросами, генерал Корнилов принимал на себя организацию и командование Добровольческой армией, генерал Каледин продолжал формирование Донской армии и управление делами войска Донского. Корнилов мало верил в успех работы на юге России, где придётся создавать белое дело на территориях казачьих войск и зависеть от войсковых атаманов. Он говорил так: «Сибирь я знаю, в Сибирь я верю, там можно поставить дело широко. Здесь же с делом легко справится один Алексеев». Корнилов всей душой и сердцем рвался в Сибирь, хотел, чтобы его отпустили и к работе по формированию Добровольческой армии относился без особого интереса. Опасения Корнилова, что у него будут трения и недоразумения с Алексеевым, оправдались с первых дней их совместной работы. Принудительное оставление Корнилова на юге России было большой политической ошибкой «Национального центра». Но они считали, что если Корнилов уедет, то за ним уедут многие добровольцы и дело, начатое в Новочеркасске, может развалиться. Формирование Доброармии продвигалось медленно, в среднем в день записывалось 75-80 добровольцев. Солдат было мало, в основном записывались офицеры, юнкера, студенты, кадеты и гимназисты старших классов. Оружия на донских складах было недостаточно, приходилось его отбирать у солдат, едущих по домам, в проходивших через Ростов и Новочеркасск войсковых эшелонах, либо покупать через скупщиков в тех же эшелонах. Недостаток средств крайне затруднял работу. Формирование донских частей продвигалось ещё хуже.

Генералы Алексеев и Корнилов понимали, что казаки не желают идти для водворения порядка в России, но они были уверены, что свои земли казаки защищать будут. Однако обстановка в казачьих областях юго-востока оказалась куда более сложной. Полки, возвращавшиеся с фронта, в происходящих событиях были совершенно нейтральными, даже проявляли склонность к большевизму, заявляя, что большевики ничего плохого им не сделали.

Кроме того, внутри казачьих областей велась тяжёлая борьба с иногородним населением, а на Кубани и Тереке ещё и против горцев. В распоряжении войсковых атаманов была возможность использовать хорошо обученные команды молодых казаков, готовившиеся для отправки на фронт, и организовать призыв очередных возрастов молодежи. Генерал Каледин мог бы иметь поддержку в этом со стороны стариков и фронтовиков, говоривших: «Мы своё отслужили, теперь других должны призывать». Формирование из призывных возрастов казачьей молодежи могло бы дать до 2-3 дивизий, что в те времена было достаточно для поддержания порядка на Дону, но сделано этого не было. В конце декабря в Новочеркасск прибыли представители британской и французской военных миссий.

Они поинтересовались что сделано, что планируется сделать, после чего заявили, что смогут помочь, но пока лишь деньгами, в количестве 100 млн. рублей, траншами по 10 млн. в месяц. Первая получка ожидалась в январе, но так и не была получена, а затем обстановка совершенно изменилась. Первоначальные средства на формирование Доброармии складывались из пожертвований, но они были мизерны, главным образом по причине невообразимой для данных обстоятельств жадности и скупости российской буржуазии и других имущих классов. Следует сказать, что прижимистость и скаредность российской буржуазии просто легендарна. Ещё в 1909 году, в ходе дискуссии в Госдуме по вопросу о кулачестве, П.А. Столыпин произнёс пророческие слова. Он сказал: «…нет более жадного и бессовестного кулака и буржуя чем в России. Не случайно в русском языке в ходу словосочетания «кулак-мироед и буржуй-мироед». Если они не изменят тип своего социального поведения, нас ждут большие потрясения…». Он как в воду глядел. Социального поведения они не изменили. Практически все организаторы белого движения указывают на малую полезность их обращений за материальной помощью к имущественным классам. Тем не менее, к середине января получилась небольшая (около 5 тысяч человек), но очень боевая и сильная в моральном отношении Добровольческая армия. Совнарком требовал выдачи или разгона добровольцев. Каледин и Круг отвечали: «С Дона выдачи нет!». Большевики, для ликвидации контрреволюционеров, стали стягивать в район Дона верные им части с Западного и Кавказского фронтов. Они стали угрожать Дону со стороны Донбасса, Воронежа, Торговой и Тихорецкой. Кроме того, большевики усилили контроль на железных дорогах и приток добровольцев резко сократился. В конце января большевики заняли Батайск и Таганрог, 29 января конные части двинулись из Донбасса на Новочеркасск. Дон оказался беззащитен перед красными. Атаман Каледин растерялся, не захотел кровопролития и решил свои полномочия передать городской Думе и демократическим организациям, а затем покончил жизнь выстрелом в сердце. Это был печальный, но закономерный итог его деятельности. Первый донской Круг дал пернач выборному атаману, но не дал ему власти.

Во главе области поставлено было Войсковое правительство из 14 старшин, избранных от каждого округа. Их заседания носили характер провинциальной думы и не оставили в истории Дона никакого следа. 20 ноября правительство обратилось к населению с весьма либеральной декларацией, созывая на 29 декабря съезд казачьего и крестьянского населения для устроения жизни Донской области. В начале января было создано коалиционное правительство на паритетных началах, 7 мест было предоставлено казачеству, 7 иногородним. Привлечение в состав правительства демагогов-интеллигентов и революционной демократии окончательно привело к параличу власти. Атамана Каледина погубило его доверие к донским крестьянам и иногородним, его знаменитый «паритет». Он не сумел склеить разнородные куски населения Донской области. Дон при нём раскололся на два лагеря, казаков и донских крестьян вкупе с иногородними рабочими и ремесленниками. Последние за малым исключением были с большевиками. Донское крестьянство, составлявшее 48% населения области, увлечённое широкими посулами большевиков, не удовлетворилось мероприятиями донской власти: введением земств в крестьянских округах, привлечением крестьян к участию в станичном самоуправлении, широким приёмом их в казачье сословие и наделением тремя миллионами десятин помещичьей земли. Под влиянием пришлого социалистического элемента донское крестьянство требовало общего раздела всей казачьей земли. Численно наименьшая рабочая среда (10-11%) была сосредоточена в важнейших центрах, была наиболее беспокойной и не скрывала своих симпатий к Советской власти. Революционно-демократическая интеллигенция не изжила своей прежней психологии и с удивительным ослеплением продолжала разрушительную политику, которая привела к гибели демократии в общероссийском масштабе. Блок меньшевиков и эсеров царил во всех крестьянских, иногородних съездах, всевозможных думах, советах, профсоюзах и межпартийных собраниях. Не было ни одного собрания, где не выносилось бы резолюций о недоверии атаману, правительству и Кругу, протестов против принятия ими мер против анархии, уголовщины и бандитизма.

Они проповедовали нейтралитет и примирение с той силой, которая открыто объявила: «Кто не с нами, тот против нас». В городах, рабочих посёлках и крестьянских слободах восстания против казаков не утихали. Попытки ставить подразделения рабочих и крестьян в казачьи полки заканчивались катастрофой. Они изменяли казакам, уходили к большевикам и уводили с собой казачьих офицеров на муки и смерть. Война приобретала характер классовой борьбы. Казаки отстаивали свои казачьи права от донских рабочих и крестьян. Смертью атамана Каледина и оккупацией большевиками Новочеркасска оканчивается на юге период Великой войны и переход к войне гражданской.

Алексей Максимович Каледин

12 февраля большевистские отряды заняли Новочеркасск и войсковой старшина Голубов в «благодарность» за то, что генерал Назаров когда-то спас его от тюрьмы, расстрелял нового атамана. Потеряв всякую надежду удержать Ростов, в ночь на 9(22) февраля Доброармия из 2500 бойцов вышла из города на Аксай, а затем двинулась на Кубань. После установления власти большевиков в Новочеркасске начался террор. Казачьи части были предусмотрительно раскиданы по всему городу небольшими группами, господство в городе оказалось в руках иногородних и большевиков. По подозрению в связях с Доброармией производились беспощадные расстрелы офицеров. Грабежи и разбои большевиков заставили казаков насторожиться, даже казаки голубовских полков заняли выжидательную позицию.

В станицах, где власть захватили иногородние и донские крестьяне, исполкомы приступили к разделу казачьих земель. Эти бесчинства уже скоро вызвали восстания казаков в станицах, прилегавших к Новочеркасску. Руководитель красных на Дону Подтёлков и начальник карательного отряда Антонов бежали в Ростов, затем были пойманы и казнены. Занятие белоказаками в апреле Новочеркасска, совпало с занятием германцами Ростова, и возвращением Добровольческой армии в Донскую область. Но из 252 станиц войска Донского только 10 были освобождены от большевиков. Немцы прочно заняли Ростов и Таганрог и всю западную часть Донецкого округа. Аванпосты баварской конницы стояли в 12 верстах от Новочеркасска. В этих условиях перед Доном встали четыре основные задачи:

Немедленно созвать новый Круг, в котором смогли принять участие лишь делегаты освобождённых станиц

Установить отношения с германскими властями, выяснить их намерения и договориться с ними воссоздать Донскую армию

Установить взаимоотношения с Добровольческой армией.

28 апреля состоялось общее собрание Донского правительства и делегатов от станиц и войсковых частей, принимавших участие в изгнании советских войск из Донской области. Состав этого Круга не мог иметь претензии на решение вопросов за всё Войско, почему и ограничился в своей работе вопросами организации борьбы за освобождение Дона. Собрание постановило объявить себя Кругом спасения Дона. В нём было 130 человек. Даже на демократическом Дону это было самое народное собрание. Круг назвали серым, потому что на нём не было интеллигенции. Трусливая интеллигенция сидела в эту пору по погребам и подвалам, тряслась за свою жизнь или подличала перед комиссарами, записываясь на службу в Советы или стараясь устроиться в невинные учреждения по образованию, продовольствию и финансам. Ей было не до выборов в это смутное время, когда и избиратели и депутаты рисковали своими головами. Круг выбирался без партийной борьбы, было не до того. Круг выбирали и были избраны в него исключительно казаки, которые страстно желали спасти родной Дон и для этого готовы были и жизнь отдать. И это были не пустые слова, потому что после выборов, послав своих делегатов, сами выборщики разобрали оружие и пошли спасать Дон. Этот Круг не имел политической физиономии и имел одну цель - спасти Дон от большевиков, во что бы то ни стало и любой ценой. Он был истинно народным, кротким, мудрым и деловым. И этот серый, от шинельного и пальтового сукна, то есть истинно демократический, Круг спас народным разумом Дон. Уже ко времени созыва полного войскового Круга 15 августа 1918 года Донская земля была очищена от большевиков.

Второй неотложной задачей для Дона было урегулирование отношений с германцами, оккупировавшими Украину и западную часть земель войска Донского. Украина также претендовала на оккупированные германцами донские земли: Донбасс, Таганрог и Ростов. Отношение к немцам и к Украине были самым острым вопросом, и 29 апреля Круг постановил отправить к немцам в Киев полномочное посольство с целью выяснения причин появления их на территории Дона. Переговоры прошли в спокойных условиях. Германцы заявили, что они оккупировать область не собираются и обещали очистить занятые станицы, что вскоре и выполнили. В тот же день Круг постановил об организации настоящей армии, не из партизан, добровольцев или дружинников, а повинующейся законам и дисциплине. То, вокруг да около чего топтался почти год атаман Каледин со своим правительством и Кругом, состоящим из болтунов-интеллигентов, серый Круг спасения Дона порешил на двух заседаниях. Ещё Донская армия была лишь в проекте, а командование Добровольческой армии уже пожелало её подмять под себя. Но Круг ясно и конкретно ответил: «Верховное командование всеми без исключения военными силами, оперирующими на территории войска Донского, должно принадлежать войсковому атаману…». Такой ответ не удовлетворил Деникина, он хотел в лице донских казаков иметь большие пополнения людьми и материальной частью, а не иметь рядом «союзную» армию. Круг работал интенсивно, заседания шли утром и вечером. Он торопился восстановить порядок и не боялся упрёков в стремлении возвратиться к старому режиму. 1 мая Круг постановил: «В отличие от большевистских банд, которые никаких внешних знаков отличия не носят, всем частям, участвующим в защите Дона, немедленно принять свой воинский вид и одеть погоны и прочие знаки отличия». 3 мая в результате закрытого голосования 107 голосами (13 против, 10 воздержались) войсковым атаманом был избран генерал-майор П.Н. Краснов. Генерал Краснов не принял этого избрания до того, как Круг примет законы, которые он считает нужными ввести в войске Донском, для возможности исполнения задач, поставленных ему Кругом. Краснов сказал на Круге: «Творчество никогда не было уделом коллектива. Мадонну Рафаэля создал Рафаэль, а не комитет художников… Вы хозяева земли донской, я ваш управляющий. Всё дело в доверии. Если вы мне доверяете, вы принимаете предложенные мной законы, если вы их не примите, значит, вы мне не доверяете, боитесь, что я использую власть, вами данную, во вред войску. Тогда нам не о чём разговаривать. Без вашего полного доверия я править войском не могу». На вопрос одного из членов Круга, не может ли он предложить что-либо изменить или переделать в предложенных атаманом законах, Краснов ответил: «Можете. Статьи 48,49,50. Вы можете предложить любой флаг кроме красного, любой герб кроме еврейской пятиконечной звезды, любой гимн кроме интернационала…». Уже на следующий день Круг рассмотрел все законы, предложенные атаманом, и принял их. Круг восстановил старинный допетровский титул «Всевеликое войско Донское». Законы представляли из себя почти полную копию основных законов Российской империи, с тем отличием, что права и прерогативы императора переходили к … атаману. И тут было не до сантиментов.

Перед глазами Круга спасения Дона стояли окровавленные призраки застрелившегося атамана Каледина и расстрелянного атамана Назарова.

Анатолий Михайлович Назаров

Дон лежал в обломках, он не только был разрушен, но загажен большевиками, а немецкие кони пили воду Тихого Дона, священной для казаков реки. К этому привела работа прежних Кругов, с постановлениями которых боролись Каледин и Назаров, но победить не могли, потому что не имели власти. Но законы эти создали атаману много врагов. Как только изгнали большевиков, прятавшаяся по погребам и подвалам интеллигенция вылезла наружу и устроила либеральный вой. Не удовлетворили эти законы и Деникина, который увидел в них стремление к самостийности. 5 мая Круг разъехался, и атаман остался один править войском. В тот же вечер его адъютант есаул Кульгавов отправился в Киев с собственноручными письмами к гетману Скоропадскому и императору Вильгельму. Результатом письма было то, что 8 мая к атаману явилась немецкая делегация, с заявлением что германцы по отношению к Дону никаких завоевательных целей не преследуют и уйдут из Ростова и Таганрога, как только увидят что в Донской области восстановлен полный порядок. 9 мая Краснов встретился с кубанским атаманом Филимоновым и делегацией Грузии, а 15 мая в станице Манычской с Алексеевым и Деникиным. Встреча выявила глубокие расхождения донского атамана и командования Добрармии как в тактике, так и в стратегии борьбы с большевиками. Целью восставших казаков было освобождение от большевиков земли войска Донского. Они не имели в дальнейшем намерений вести войну вне пределов своей территории.

Атаман Краснов Пётр Николаевич

Ко времени занятия Новочеркасска и избрания атамана Кругом спасения Дона все вооружённые силы состояли из шести пеших и двух конных полков разной численности. Младшие офицеры были из станиц и были хороши, но в сотенных и полковых командирах ощущался недостаток. Пережив во время революции много оскорблений и унижений, многие старшие начальники первое время имели недоверие к казачьему движению. Одеты казаки были в своё полувоенное платье, недоставало сапог. До 30% были одеты в опорки и лапти. Большинство носили погоны, на фуражках и папахах все носили белые полоски для отличия от красной гвардии. Дисциплина была братская, офицеры ели с казаками из одного котла, ведь они чаще всего были родственники. Штабы были маленькие, для хозяйственных целей в полках было несколько общественных деятелей из станиц, решавших все тыловые вопросы. Бой был скоротечен. Окопов и укреплений не строили. Шанцевого инструмента было мало, да и окапываться казакам мешала природная леность. Тактика была проста. На рассвете начинали наступление жидкими цепями. В это время замысловатым маршрутом двигалась обходная колонна во фланг и тыл противнику. Если противник был вдесятеро сильнее, это считалось нормальным для наступления. Как только появлялась обходная колонна, красные начинали отступать и тогда на них с диким, леденящим душу гиком бросалась казачья конница, опрокидывала и брала в плен. Иногда бой начинался с притворного отступления вёрст на двадцать (это старинный казачий вентерь).

Красные бросались преследовать, а в это время обходные колонны смыкались за ними и противник оказывался в огневом мешке. Такою тактикой полковник Гусельщиков с полками в 2-3 тысячи человек громил и брал в плен целые дивизии Красной гвардии в 10-15 тысяч человек с обозами и артиллерией. Казачий обычай требовал, чтобы офицеры шли впереди, поэтому потери их были очень велики. К примеру, начдив генерал Мамантов был три раза ранен и всё в цепях.

В атаке казаки были беспощадны, также беспощадны были к пленным красногвардейцам. Особенно суровы были к пленным казакам, которых считали изменниками Дону. Тут отец, бывало, приговаривал к смерти сына и не желал проститься с ним. Бывало и наоборот. В это время по территории Дона ещё продолжали двигаться эшелоны красных войск, бежавшие на восток. Но в июне железнодорожная линия была очищена от красных, а в июле, после изгнания большевиков из Хопёрского округа, вся территория Дона была освобождена от красных самими казаками.

В других казачьих областях положение было не легче, чем на Дону. Особенно сложное положение было среди кавказских племен, где было разбросано русское население. Северный Кавказ бушевал. Падение центральной власти вызвало здесь потрясение более серьёзное, чем где бы то ни было. Примирённое царской властью, но не изжившее вековой розни и не забывшее старых обид, разноплеменное население заволновалось. Объединявший его русский элемент, около 40% населения состоял из двух равных групп, Терских казаков и иногородних. Но эти группы были разъединены социальными условиями, сводили свои земельные счёты и не могли противопоставить большевистской опасности единства и силы. Пока был жив атаман Караулов, сохранилось несколько терских полков и некоторый призрак власти. 13 декабря на станции Прохладной толпа солдат-большевиков по приказанию владикавказского совдепа отцепила вагон атамана, отогнала на дальний тупик и открыла по вагону огонь. Караулов был убит. Фактически на Тереке власть перешла к местным советам и бандам солдат Кавказского фронта, которые непрерывным потоком текли из Закавказья и, не будучи в состоянии проникнуть дальше, в родные места, ввиду полной закупорки кавказских магистралей, оседали как саранча по Терско-Дагестанскому краю. Они терроризовали население, насаждали новые советы или нанимались на службу к существующим, внося повсюду страх, кровь и разрушение. Этот поток послужил наиболее могущественным проводником большевизма, охватившего иногороднее русское население (из-за жажды земли), задевшего казачью интеллигенцию (из-за жажды власти) и смутившего сильно терское казачество (из-за страха «идти против народа»). Что касается горцев, то они были крайне консервативны в своём укладе жизни, в котором весьма слабо отражалось социальное и земельное неравенство. Верные своим обычаям и традициям, они управлялись своими национальными советами и были чужды идеям большевизма. Но горцы быстро и охотно восприняли прикладные стороны центрального безвластия и активизировали насилия и грабёж. Путём разоружения проходивших войсковых эшелонов они имели много оружия и боеприпасов. На базе Кавказского туземного корпуса они сформировали национальные воинские формирования.

казачьи области России

После гибели атамана Караулова, непосильной борьбы с заполнившими область отрядами большевиков и обострения спорных вопросов с соседями - кабардинцами, чеченцами, осетинами, ингушами - Терское Войско было превращено в республику, составлявшую часть РСФСР. Количественно терские казаки в Терской области составляли 20% населения, иногородние - 20%, осетины - 17%, чеченцы - 16%, кабардинцы - 12% и ингуши - 4%. Наиболее активны¬ми среди других народов были самые малочисленные - ингуши, выставившие сильный и отлично вооружённый отряд. Они грабили всех и держали в постоянном страхе Владикавказ, который в январе захватили и разграбили. Когда 9 марта 1918 года в Дагестане, как и на Тереке, установлена была Советская власть, Совнарком первой целью поставил сломить Терское казачество, уничтожив его особые преимущества. В станицы посылались вооруженные экспедиции горцев, производились грабежи, насилия и убийства, отнимались земли и передавались ингушам и чеченцам. В этой сложной обстановке Терское казачество пало духом. В то время как горские народы создавали свои вооружённые силы путём импровизации, природное казачье войско, имевшее 12 хорошо организованных полков, разлагалось, расходилось и разоружалось по требованию большевиков. Однако бесчинства красных привели к тому, что 18 июня 1918 года начинается восстание терских казаков под руководством Бичерахова. Казаки наносят поражение красным войскам и блокируют их остатки в Грозном и Кизляре. 20 июля в Моздоке казаки были созваны на съезд, на котором приняли решение о вооружённом выступлении против Советской власти. Терцами была установлена связь с командованием Добровольческой армии, терские казаки создали боевой отряд до 12 000 человек при 40 пушках и решительно стали на путь борьбы с большевиками.

Оренбургское Войско под начальством атамана Дутова, первое объявившее независимость от власти Советов, первое и подверглось нашествию отрядов рабочих и красных солдат, которые начали разбой и репрессии. Ветеран борьбы с Советами оренбургский казачий генерал И.Г. Акулинин вспоминал: «Неумная и жёстокая политика большевиков, их ничем не прикрытая ненависть к казакам, надругательство над казачьими святынями и, особенно, кровавые расправы, реквизиции, контрибуции и разбой в станицах - всё это открыло глаза на сущность советской власти и заставило взяться за оружие. Казаков большевики ничем не могли приманить. Землю казаки имели, а волю - в виде самого широкого самоуправления - они вернули себе в первые дни Февральской революции». В настроении рядового и фронтового казачества постепенно наступал перелом, оно всё активнее стало выступать против насилия и произвола новой власти. Если в январе 1918 года атаман Дутов, под давление советских войск, покинул Оренбург, и у него осталось едва три сотни активных бойцов, то в ночь на 4 апреля на спящий Оренбург был совершён налёт уже более 1000 казаков, а 3 июля в Оренбурге власть вновь перешла в руки атамана.

В области уральских казаков сопротивление шло более успешно, несмотря на малочисленность Войска. Уральск большевиками занят не был. Уральские казаки с начала зарождения большевизма не приняли его идеологии и ещё в марте без труда разогнали местные большевистские ревкомы. Главными причинами было то, что среди уральцев не было иногородних, было много земли, и казаки были старообрядцы, более строго хранившие свои религиозные и нравственные принципы. Казачьи области азиатской России вообще занимали особое положение. Все они были немногочисленны по составу, большинство их исторически сложились в особых условиях государственными мерами, в целях государственной необходимости, и историческое их существование определялось незначительными сроками. Несмотря на то, что в войсках этих не было прочно установившихся казачьих традиций, устоев и навыков к формам государственности, все они оказались враждебными надвигавшемуся большевизму. В середине апреля 1918 года из Маньчжурии в Забайкалье перешли в наступление войска атамана Семёнова около 1000 штыков и сабель против 5,5 тысяч у красных. Одновременно началось восстание забайкальского казачества. К маю войска Семёнова подошли к Чите, но взять её сразу не смогли. Бои между казаками Семёнова и красными отрядами, состоявшими в основном из бывших политзаключённых и пленных венгров, в Забайкалье шли с переменным успехом. Однако в конце июля казаки нанесли поражение красным войскам и 28 августа взяли Читу. Вскоре амурские казаки выбили большевиков из своей столицы Благовещенска, а уссурийские казаки взяли Хабаровск. Таким образом, под начальством своих атаманов: Забайкальского - Семёнова, Уссурийского - Калмыкова, Семиреченского - Анненкова, Уральского - Толстова, Сибирского - Иванова, Оренбургского - Дутова, Астраханского - князя Тундутова они вступили в решительный бой. В борьбе с большевиками казачьи области вели борьбу исключительно за свои земли и правопорядок, и действия их, по определению историков, носили характер войны партизанской.

Белоказаки

Огромную роль на всём протяжении сибирского железнодорожного пути играли войска чехословацких легионов, сформированные русским правительством из военнопленных чехов и словаков, численностью до 45 ООО человек. К началу революции чешский корпус стоял в тылу Юго-Западного фронта на Украине. В глазах австро-германцев легионеры, как бывшие военнопленные, были изменниками. При наступлении германцев на Украину в марте 1918 года, чехи оказывали им сильное сопротивление, однако большинство чехов не видело своего места в Советской России и желало возвращения на европейский фронт. По договору с большевиками эшелоны чехов были направлены в сторону Сибири для посадки на суда во Владивостоке и отправки их в Европу. Помимо чехословаков в России было много пленных венгров, которые в основном симпатизировали красным. С венграми у чехословаков была многовековая и лютая неприязнь и вражда (как в этой связи не вспомнить бессмертные произведения Я. Гашека). Из-за опасения нападений в пути венгерских красных частей, чехи решительно отказались подчиниться приказу большевиков сдать всё оружие, почему и решено было чешские легионы рассредоточить. Их разбили на четыре группы с дистанцией между группами эшелонов в 1000 километров, так что эшелоны с чехами растянулись на всю Сибирь от Волги до Забайкалья. Чешские легионы сыграли колоссальную роль в русской гражданской войне, так как после их мятежа борьба с Советами резко активизировалась.

Чешский легион в пути по Транссибу

Несмотря на соглашения, во взаимоотношениях чехов, венгров и местных ревкомов были немалые недоразумения. В результате 25 мая 1918 года 4,5 тысячи чехов восстали в Мариинске, 26 мая венгры спровоцировали восстание 8,8 тысяч чехов в Челябинске. Затем, при поддержке чехословацких войск, власть большевиков была свергнута 26 мая в Новониколаевске, 29 мая в Пензе, 30 мая в Сызрани, 31 мая в Томске и Кургане, 7 июня в Омске, 8 июня в Самаре и 18 июня в Красноярске. В освобождённых районах началось формирование русских боевых частей. 5 июля русские и чехословацкие отряды занимают Уфу, а 25 июля берут Екатеринбург. Сами чехословацкие легионеры в конце 1918 года начинают постепенный отход на Дальний восток. Но, участвуя в боях в армии Колчака, окончательно закончат отход и отправятся из Владивостока во Францию лишь в начале 1920 года.

белочешский бронепоезд “ Орлик “

В таких условиях начиналось в Поволжье и Сибири русское белое движение, не считая самостоятельных действий Уральского и Оренбургского казачьих войск, начавших борьбу с большевиками сразу же после прихода их к власти. 8 июня в освобождённой от красных Самаре был создан Комитет Учредительного собрания (Комуч). Он объявил себя временной революционной властью, которая должна была, распространившись на всю территорию России, передать управление страной законно избранному Учредительному собранию. Поднявшееся население Поволжья начало успешную борьбу против большевиков, однако в освобождённых местах управление оказалось в руках бежавших осколков Временного правительства. Эти наследники и участники разрушительной деятельности, образовав правительство, проводили ту же тлетворную работу. Вместе с тем Комуч создал собственные вооружённые силы - Народную армию. 9 июня в Самаре отрядом в 350 человек начал командовать подполковник Каппель. Пополненный отряд в середине июня берёт Сызрань, Ставрополь Волжский (ныне Тольятти), а также наносит тяжёлое поражение красным близ Мелекеса. 21 июля Каппель берёт Симбирск, разгромив превосходящие силы обороняющего город советского командира Гая. В результате, к началу августа 1918 года, территория Учредительного собрания простирается с запада на восток на 750 вёрст от Сызрани до Златоуста, с севера на юг на 500 вёрст от Симбирска до Вольска. 7 августа войска Каппеля, предварительно разгромив в устье Камы вышедшую навстречу красную речную флотилию, берут Казань. Там они захватывают часть золотого запаса Российской империи (650 млн. золотых рублей в монетах, 100 млн. рублей кредитными знаками, слитки золота, платины и другие ценности), а также огромные склады с вооружением, боеприпасами, медикаментами, амуницией.

Это дало Самарскому правительству прочную финансовую и материальную базу. С взятием Казани в антибольшевистский лагерь в полном составе переходит находившаяся в городе Академия Генерального штаба во главе с генералом А. И. Андогским.

Владимир Оскарович Каппель

В Екатеринбурге было образовано правительство промышленников, в Омске - Сибирское правительство, в Чите правительство атамана Семёнова, возглавлявшего Забайкальское войско. Во Владивостоке господствовали союзники. Затем из Харбина прибыл генерал Хорват, и образовано было аж три власти: из ставленников союзников, генерала Хорвата и из правления железной дороги. Такая раздробленность антибольшевистского фронта на востоке требовала объединения, и в Уфе было созвано совещание для выбора единой авторитетной государственной власти. Положение в частях антибольшевистских сил было неблагополучно. Чехи не хотели сражаться в России и требовали отправки их на европейские фронты против германцев. К Сибирскому правительству и членам Комуча в войсках и у народа никакого доверия не было. К тому же представитель Англии генерал Нокс заявил, что пока не будет создано твёрдое правительство, доставка снабжения со стороны англичан будет остановлена.

Альфред Уильям Нокс

В этих условиях в состав правительства вошёл адмирал Колчак и осенью он совершил переворот и был провозглашён главой правительства и верховным командующим с передачей ему всей полноты власти.

На юге России события развивались следующим образом. После занятия красными в начале 1918 года Новочеркасска, Добровольческая армия отступила на Кубань. Во время похода к Екатеринодару армия, перенеся все трудности зимней кампании, прозванной впоследствии «ледяным походом», непрерывно вела бои.

Лавр Георгиевич Корнилов

После смерти генерала Корнилова, убитого под Екатеринодаром 31 марта (13 апреля) армия опять пробилась с большим количеством пленных на территорию Дона, где к тому времени восставшее против большевиков казачество приступило к очистке своей территории. Армия только к маю попала в условия, позволившие ей отдохнуть и пополниться для дальнейшей борьбы с большевиками. Хотя отношения командования Добровольческой армии к германской армии было непримиримым, оно, не имея средств вооружения, слёзно молило атамана Краснова присылать Добровольческой армии вооружение, снаряды и патроны, получаемые им от германской армии. Атаман Краснов, по его красочному выражению, получая от враждебных германцев военное снаряжение, омывал их в чистых водах Дона и передавал часть Добровольческой армии. Кубань ещё была занята большевиками. На Кубани разрыв с центром, который на Дону произошёл в силу крушения Временного правительства, произошёл раньше и острее. Ещё 5 октября, при решительном протесте Временного правительства, краевая казачья рада приняла постановление о выделении края в самостоятельную Кубанскую республику. При этом право выбора в орган самоуправления было предоставлено лишь казачьему, горскому населению и крестьянам-старосёлам, то есть почти половина населения области была лишена избирательных прав. Во главе правительства из социалистов был поставлен войсковой атаман полковник Филимонов. Рознь между казачьим и иногородним населением принимала всё более острые формы. Против рады и правительства встало не только иногороднее население, но и фронтовое казачество. Большевизм пришёл в эту массу. Кубанские части, возвращавшиеся с фронта, не шли войной против правительства, не желали воевать с большевиками и не исполняли приказаний своей выборной власти. Попытка по образцу Дона создать правительство на основе «паритета» закончилась тем же, параличом власти. Повсюду, в каждом посёлке, станице собиралась красная гвардия из иногородних, к ним примыкала часть казаков-фронтовиков, плохо подчинявшаяся центру, но следовавшая точно его политике. Эти недисциплинированные, но хорошо вооружённые и буйные банды приступили к насаждению Советской власти, земельному переделу, изъятию хлебных излишков и социализации, а попросту к ограблению зажиточных казаков и обезглавливанию казачества - преследованию офицеров, небольшевистской интеллигенции, священников, авторитетных стариков. А прежде всего к разоружению. Достойно удивления, с каким полным непротивлением казачьи станицы, полки и батареи отдавали свои винтовки, пулемёты, орудия. Когда в конце апреля восстали станицы Ейского отдела, это было полностью безоружное ополчение. У казаков было не более 10 винтовок на сотню, остальные вооружились чем могли. Одни прикрепили к длинным палкам кинжалы или косы, другие взяли вилы, третьи остроги, а иные просто лопаты и топоры. Против беззащитных станиц выступили карательные отряды с… казачьим оружием. К началу апреля все селения иногородних и 85 из 87 станиц были большевистскими. Но большевизм станиц был чисто внешний. Зачастую менялись лишь названия: атаман становился комиссаром, станичный сход - советом, станичное правление - испокомом.

Где исполкомы захватывались иногородними, шёл саботаж их решений, переизбирая каждую неделю. Шла упорная, но пассивная, без воодушевления и подъёма, борьба векового уклада казачьей демократии и жизни с новой властью. Было желание сохранить казачью демократию, но не было дерзания. Всё это, вдобавок, было густо замешано на проукраинском сепаратизме части казаков, имевших днепровские корни. Стоявший во главе Рады проукраинский деятель Лука Быч заявлял: «Помогать Добровольческой армии - значит готовить вновь поглощение Кубани Россией». В этих условиях, атаман Шкуро собрал первый партизанский отряд, располагавшийся в районе Ставрополя, где заседал Совет, активизировал борьбу и предъявил Совету ультиматум. Восстание кубанских казаков быстро набирало силу. В июне 8 тысячная Добровольческая армия начала свой второй поход на поголовно восставшую против большевиков Кубань. На этот раз белым сопутствовала удача. Генерал Деникин последовательно разбил под Белой Глиной и Тихорецкой 30 тысячную армию Калнина, затем в ожесточённом сражении под Екатеринодаром 30 тысячную армию Сорокина. 21 июля белые занимают Ставрополь, а 17 августа Екатеринодар. Блокированная на Таманском полуострове, 30 тысячная группировка красных под командованием Ковтюха, так называемая «Таманская армия», вдоль побережья Чёрного моря с боями прорывается за реку Кубань, куда бежали и остатки разбитых армий Калнина и Сорокина.

Епифан Иович Ковтюх

К концу августа территория Кубанского войска полностью очищается от большевиков, а численность белой армии достигает 40 тысяч штыков и сабель. Однако, вступив на территорию Кубани, Деникин издал указ на имя кубанского атамана и правительства, требуя:

Полного напряжения со стороны Кубани для скорейшего своего освобождения от большевиков
- все первоочередные части военных сил Кубани должны входить впредь в состав Добровольческой армии для выполнения общегосударственных задач
- в дальнейшем со стороны освобожденного кубанского казачества не должно быть проявлено никакого сепаратизма.

Такое грубое вмешательство командования Добровольческой армии во внутренние дела казаков Кубани сказывалось отрицательно. Генерал Деникин возглавлял армию, у которой не было определенной территории, подвластного ему народа и, что еще хуже, политической идеологии. Командующий Донской армией генерал Денисов в сердцах даже называл добровольцев «бродячими музыкантами». Идеи генерала Деникина ориентировались на вооружённую борьбу. Не имея достаточных средств для этого, генерал Деникин для борьбы требовал подчинения ему казачьих областей Дона и Кубани. Дон был в лучших условиях и совершенно не был связан указаниями Деникина.

Антон Иванович Деникин

Германская армия воспринималась на Дону как реальная сила, содействовавшая избавлению от большевистского господства и террора. Правительство Дона вошло в связь с германским командованием и наладило плодотворное сотрудничество. Отношения с германцами вылились в чисто деловую форму. Установлен был курс германской марки в 75 копеек донской валюты, сделана была расценка русской винтовки с 30 патронами в один пуд пшеницы или ржи, заключены другие соглашения о поставках. От германской армии через Киев за первые полтора месяца было Донской армией получено: 11 651 винтовка, 88 пулеметов, 46 opудий, 109 тысяч артиллерийских снарядов, 11,5 миллионов ружейных патронов, из которых было передано в части Добровольческой армии 35 тысяч артиллерийских снарядов и около 3 миллионов ружейных патронов. При этом весь позор мирных сношений с непримиримым противником ложился исключительно на атамана Краснова. Что касается Верховного командования, то таковое по законам Донского Войска могло принадлежать только Войсковому атаману, а до его избрания - походному атаману. Расхождение это привело к тому, что Дон потребовал возвращения всех донцов из Доровольческой армии. Отношения между Доном и Добрармией стали не союзными, а отношениями попутчиков.

Помимо тактики были и большие расхождения в белом движении в стратегии, политике и целях войны. Целью казачьей массы было освободить свою землю от нашествия большевиков, установить в своей области порядок и предоставить возможность русскому народу устраивать свою судьбу по собственному желанию. Между тем формы ведения гражданской войны и организация вооружённых сил возвращали военное искусство в эпоху XIX столетия. Успехи войск тогда зависели исключительно от качеств начальника, непосредственно управлявшего войсками. Хорошими полководцами XIX столетия главные силы не разбрасывались, а направлялись к одной главной цели: захвату политического центра противника. С захватом центра происходит паралич управления страной и ведение войны осложняется. Совнарком, сидевший в Москве, находился в исключительно тяжёлых условиях, напоминавших положение Московской Руси XIV-XV столетий, ограниченной пределами рек Оки и Волги. Москва была отрезана от всех видов снабжения, и цели советских правителей сводились к добыванию элементарных средств питания и куска хлеба насущного. В патетических призывах вождей уже не было побудительных высоких мотивов, исходящих из идей Маркса, они звучали цинично, образно и просто, как звучали когда-то в речах народного вождя Пугачёва: «Идите, берите всё и уничтожайте всех, кто встанет на вашем пути». Наркомвоенмор Бронштейн (Троцкий) в своей речи 9 июня 1918 года указывал цели простые и ясные: «Товарищи! Среди всех вопросов, волнующих наши сердца, есть один простой вопрос - вопрос о хлебе насущном. Над всеми мыслями, над всеми идеалами нашими господствует сейчас одна забота, одна тревога: как пережить завтрашний день. Каждый невольно думает о себе, о своей семье... Моя задача вовсе не в том, чтобы вести среди вас только одну агитацию. Нам нужно серьезно поговорить о продовольственном положении страны. По нашей статистике, в 17 году избытка хлеба в тех местах, которые являются производящими и вывозящими хлеб, было 882 ООО ООО пудов. С другой стороны, в стране есть области, где своего хлеба не хватает.

На одном Северном Кавказе сейчас имеется хлебных излишков не меньше как 140 000 000 пудов: нам же для того, чтобы утолить голод, нужно на всю страну 15 000 ООО пудов в месяц. Вот и прикиньте: 140 000 000 пудов излишка, находящегося только на Северном Кавказе, может хватить, стало быть, на десять месяцев для всей страны. ...Пусть каждый из вас сейчас обещает оказать немедленное практическое содействие тому, чтобы нам наладить поход за хлебом». Фактически это был прямой призыв к грабежу. Благодаря полному отсутствию гласности, параличу общественной жизни и полной раздробленности страны большевики выдвигали на руководящие посты людей, для которых в нормальных условиях существует одно место - тюрьма. В таких условиях задача белого командования в борьбе против большевиков должна была иметь кратчайшей целью захват Москвы, не отвлекаясь ни на какие другие второстепенные задачи. И для выполнения этой главной задачи нужно было привлечь самые широкие слои народа, прежде всего крестьян. В реальности всё было наоборот. Добровольческая армия вместо похода на Москву крепко увязла на Северном Кавказе, белые урало-сибирские войска никак не могли перебраться за Волгу. Все революционные изменения, выгодные крестьянам и народу, экономические и политические, белыми не признавались. Первым шагом их гражданских представителей на освобождённой территории был декрет, отменявший все распоряжения, издававшиеся Временным правительством и Совнаркомом, в том числе касающиеся имущественных отношений. Генерал Деникин, не имея абсолютно никакого плана установления нового порядка, способного удовлетворить население, сознательно или бессознательно, хотел вернуть Русь в её исходное дореволюционное положение, и крестьяне обязаны были заплатить за захваченные земли их прежним собственникам. После этого могли ли белые рассчитывать на поддержку их деятельности крестьянами? Конечно, нет. Казаки же отказывались выходить за пределы войска Донского. И они были правы. Воронежские, саратовские и другие крестьяне не только не воевали с большевиками, но и шли против казаков. Казаки не без труда смогли справиться со своими донскими крестьянами и иногородними, но победить всю крестьянскую центральную Россию они не могли и прекрасно это понимали.

Как показывает нам русская и нерусская история, когда требуются кардинальные изменения и решения, нужны не просто люди, а экстраординарные личности, которых к великому сожалению во время русского безвременья не оказалось. В стране необходима была власть, способная не только издавать указы, но и иметь ум и авторитет, чтобы эти указы народом выполнялись, желательно добровольно. Такая власть не зависит от государственных форм, а основывается, как правило, исключительно на способностях и авторитете лидера. Бонапарт, утвердив власть, не искал никаких форм, но сумел заставить подчиняться его воле. Он заставил служить Франции как представителей королевской знати, так и выходцев из санкюлотов. В белом и красном движении таких консолидирующих личностей не оказалось и это привело к невероятному расколу и ожесточению в наступившей гражданской войне. Но это уже совсем другая история.