О жестокости средневековых монголов

У меня как-то спрашивали о масштабах работорговли на Руси. Приведу отрывки из известного текста — «Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в середине XVII века», написанного Павлом Алеппским. Сирийский патриарх Макарий приезжал в Россию дважды – в 1656 г. и в 1666 г.
Павел Алеппский пишет преимущественно о рабах, захваченных в результате набегов и войн, но существовал и значительный внутренний рынок. Упоминания о торговле женщинами в Великом Новгороде в 15 веке, я .

Про то, как московиты угоняли в рабство татар
>>>>московиты берут пленных у них: стоя на верху крепостей, они наблюдают, так как путь татар проходит вблизи от них, и как только заметят едущих, часть их сходит, мчится на своих конях и, опередив татар, становится в засаду в стороне от дороги. При приближении к ним татар, они тотчас хватают их караван, будут ли это мужчины, женщины, девочки или мальчики, уводят в свою страну и продают на рынке уничижения за десять, пятнадцать или двадцать пиастров. Поэтому у каждой богатой женщины бывает пятьдесят, шестьдесят (рабынь) и у каждого важного человека семьдесят, восемьдесят (рабов).

Они их не оставляют так, но тотчас обращают в христианство, хотят ли они или нет; их крестят даже насильно. Если потом увидят, что они хорошо себя ведут и усердны в вере, то их женят между собою и детям их дают наилучшие имена. Мы замечали в них набожность в смирение, каких не встречали и среди лучших христиан: они научились тайнам веры и обрядам и стали такими, что лучше и быть нельзя.

Про цену татарских рабов в Московии
>>>>Татар часто берут в плен войска московитов, охраняющие границу поблизости от них; нападая на их страну внезапно, разоряют, жгут и захватывают жителей. В стране московской их продают по самой низкой цене: их можно купить не за двадцать или за тридцать золотых, но не более как за десять, ибо цена им так установилась издревле. Приобретая их за ничтожную цену, тотчас крестят их и обращают в христианство.

Про то, как донские казаки продавали турок и татар в рабство в Московию
>>>>Что касается донских казаков, которые ходят в Черное море, числом 40.000, то они также стоят под властью царя. Татары трепещут перед ними, ибо казаки всегда нечаянно нападают на их страну, забирают их в плен и привозят в страну московитов, где и продают. Так как татары наказание для христиан, живущих вокруг них, то Бог послал на них этих (казаков) в возмездие им (да увеличит Бог их силу над ними!).

Мы видали у них пленников из восточных земель: из Требизонда (турецкий Трабзон), Синопа и их округов, из Еникёя, из татар; всех их захватывают в плен казаки…называемые по-турецки тонун-козакы, т.е. донские казаки: они плавают по Черному морю, берут в плен множество мужчин, женщин, мальчиков и девочек, привозят их сюда и продают по самой дешевой цене. Их немедленно крестят. Мы во множестве встречали их в домах богачей и даже простолюдинов. Когда мы заговаривали с ними по-турецки, они совсем нам не отвечали, из боязни своих господ, которые, услышав, что они говорят на своем языке, думают, что прежняя их вера еще в груди у них. По этой причине они вовсе не говорят на своем языке.

Про угон населения из Речи Посполитой в Московию
>>>>Начиная от этого Волхова, нам стали встречаться арбы с пленными, которых везли московиты из страны ляхов; тут были только женщины и дети, мужчины же перебиты мечом. Сердца наши разрывались за них. Бог да не даст нам видеть подобное!

Про избиение евреев, армян и ляхов московитами
>>>>>Царь отправился в поход, и Господь под конец даровал ему победу: он завоевал великий город Смоленск и победил главнейшего из своих врагов, Радзивила, а его военачальники покорили около 49 городов и крепостей силой меча и по добровольной сдаче и избили, одному всевышнему Богу ведомо сколько, евреев, армян и ляхов. Говорят, что их младенцев клали в бочки и бросали без милосердия в великую реку Днепр, ибо московиты до крайности ненавидят еретиков и язычников.

Про то, как московиты угоняли в рабство женщин и детей из Речи Посполитой
>>>>>Всех мужчин они избивали беспощадно, а женщин и детей брали в плен, опустошали страну и истребляли население. Страна ляхов, которая прежде была подобна гранату и приводилась в образец, была обращена в развалины и пустыню, где не встречалось деревень и людей на протяжении 15 дней пути в длину и ширину. В плен было взято более ста тысяч, так что, как нам рассказывали, семь, восемь мальчиков и девочек продавались за один динар (рубль) и дешевле, и мы сами видели многих из них. Что касается городов, сдавшихся добровольно, то тех из жителей, которые приняли крещение, оставляли, обеспечивая им безопасность, а кто не пожелать (креститься), тех изгоняли. Что же касается городов, взятых мечом, то, истребив в них население, московиты сами селились в них и укрепляли.

Про татарских рабов в Московии
>>>>то были жены важнейших сановников, в роскошных платьях с дорогим собольим мехом, в темно-розовых суконных (верхних) одеждах, унизанных драгоценным жемчугом, в красивых колпаках, шитых золотом и жемчугом, с опушкой из очень длинного черного меха. При них было множество служанок из татарок, что было видно по их лицам и маленьким глазам; они пленницы и находятся в положении унизительном. Мы видели их тысячи в этой стране, ибо цена их ничтожна и они продаются дешево, равно как и мужчины-татары: у всякого вельможи бывает их сорок, пятьдесят.

Ты увидел бы, читатель, что волосы у них черные и свободно висят, как у московитов, но глаза маленькие и прищуренные. Имена у них христианские, ибо они чисто православные: их набожность и знание ими вашей веры поистине велики. Имена их суть имена главнейших (святых): Феодосий, Евстафий, Василий, Аврамий, Феодор, Григорий - в таком роде имена мужчин. Имена девиц и женщин рабынь суть: Фекла, Феодора, Юстина, Евфимия, Юлиана, Варвара, Марана (Марина?), Кира, Евпраксия. Этими и подобными именами, кои суть отличнейшие из (христианских) имен, называют татар, которые прежде были нечистыми и бесстыдными, но по принятии крещения обратились в избранный народ Божий.

Невозможно понять казачество, не узнав его базовой ценности – семьи. Казаки к чужим детям относились, как своим, даже если они рождены от нехристианина.

Казаки считали позором иметь неграмотных сыновей, и мечтали о том, чтобы дочери были счастливыми. И, если казакам были суждено идти на смертный бой, станица не бросала его семью на произвол судьбы.

Чужих детей не бывает

В XVII веке донские казаки постоянно воевали. Жили они в поселениях, называемых юртами. Например, в царской грамоте, датируемой 1638-м годом, Михаил Фёдорович Романов обращался к ним так: «На Дон, в нижние и верхние юрты, атаманам и казакам Михаилу Иванову и всему Донскому Войску».

О казаках того времени пишут, что они были горланистыми и говорливыми. Оно и понятно, что все вопросы решались на юртовом круге. Женщины в управлении не участвовали и были на вторых ролях. Тогда считалось нормой брать в жены угнанных в рабство турчанок, персиянок и черкешенок. В частности, исторические источники свидетельствуют, что зимой 1635 года казаки в свои юрты привезли 1735 пленниц с Чубура и с Ачаковской Косы.

Бывало и так, что казачки попадали в плен к крымским татарам или к туркам. Впрочем, донцы прилагали все усилия, чтобы их освободить от «басурман», мол, не по-божески это. Порой на это уходило годы. Как правило, в момент освобождения эти женщины уже имели детей от татар. По традиции, казаки таких казачек не оставляли одних и брали в жены, при этом её дети становились приемышами – «туминами» или «татаркиными». Детей же, которые родились от казака и пленницы называли «болдырями». Кстати, фамилии Бондыревы, Татаркины, Турчанкины и Тумины являются одними из самых распространенных на Дону.

Женитьба и развод на Кругу

В XVI и XVII веках Круг в юрте для казака значил всё или почти всё. Именно поэтому знатные отцы, которые хотели, чтобы их дочерей брали в жены достойные мужчины, требовали народного одобрения на Майдане – своего рода гарантии. Казак, давший слово на Кругу, всегда выполнял свое обещание. Со временем эта традиция распространилась на все свадьбы.

«Будь моей женой», - говорил жених парень невесте. «Будь моим мужем», - отвечала она ему. Такое предложение делалось прилюдно – опять-таки на Кругу. Если же казаки решали, что «этому так и быть», появлялась новая семья. Там же на Кругу и разводили, впрочем, мужчине требовалось объяснить свой поступок и убедить людей в своей правоте. Обычно другой казак прикрывал женщину полой своего кафтана, дабы защитить её от бесчестия. В этом случае, женщина становилась его женой. Но не только мужчины были инициаторами развода, но и женщины. Если её муж оказывался «такой-сякой», то Круг становился на сторону казачки.

«Я возьму их на себя!»

Донская вольница несла в себе уникальный институт социальной самоорганизации. Уходя на войну или в поход, казак был уверен, что его дети будут жить в достатке, если он погибнет. Касалось это не всех семей, а тех, чей союз одобрил Круг.

Например, в поселенье появляется гонец с плохой новостью, что на южные границы России напал лютый враг и надо его задержать любой ценой, пока не пройдет полная мобилизация Войска Донского. В этом случае собирался Круг, на котором атаман сначала снимал шапку, а затем сбрасывал кафтан. Это означало, высшую степень опасности.

«Кто хочет быть повешенным, на кол посаженным или в смоле сваренным»? – вопрошал атаман. В ответ выходили добровольцы, знающие, что идут на верную смерть. В полной тишине они спрашивали у собравших: «Кто возьмет моих сирот и мою вдову на себя»? Обязательно находились казаки, которые прилюдно говорили клятву: «Я возьму их на себя». Так оно и было!

Красота – страшная сила

В XVIII столетье роль женщины в казачьих селениях резко возросла. Историк В.Д. Сухоруков связывает это с красотой казачек. Дело в том, в прошлые века казаки, как правило, брали в плен только видных девушек и женщин, чтобы не позориться. Смешения лучших представительниц самых разных этнических групп сказалось на красоте донских красавиц. «Пламенные черные глаза, щеки, полные свежей жизни, величайшая опрятность и чистота в одежде. Все они любили наряды и румянились», - писал Сухоруков.

В то же время казачки славились сильным характером. Этнограф Г.В, Губарев так характеризовал их: «века постоянных тревог выработали в казачке бесстрашную решительность. На реке она управлялась с каюком, скакала верхом на коне, ловко владела арканом и оружием. Умела защитить своих детей и свой курень…».

Постепенно поговорка «женщину и коня держи в поводу» в казачестве потеряла первоначальный смысл. Видя перед собой решительную красавицу, казак вольно или невольно проникался к ней уважением.

День матери

В православный праздник «введение во храм Пресвятой Богородицы» 4 декабря у казаков появился обычай поклонятся матери-казачке. По сути это был первый женский праздник в России. Впрочем, в день поздравляли всех казачек, как состоявших, так и будущих матерей. Это сказывалось и на выборе спутницы жизни.

В восемнадцатом веке браки казака с не казачкой практически не заключались, ибо это считалось большим позором. Если же донец брал в жену хохлушку или русачку, то над ним насмехались до старости. Одновременно традиции запрещали жениться на девушке, ближе семи степеней родства. Запрет распространялся также на женитьбу с детьми крестных родителей. Дело в том, что кума и кум приравнивались к кровной родне, как, впрочем, у всех православных. Было еще одно строгое правило: жених обязательно должен быть старше невесты.

Мальчики и образование

Детей в казачьей семье, в сравнении с русской крестьянской семьёй, было мало, поэтому они всегда были любимцами. Поскольку жизнь казака была полна опасностей, родители соблюдали все обычаи. Например, когда у малыша прирезывался первый зуб, заказывали молебен Иоанну Воину. Согласно другой традиции, первый раз мальчика стригли, когда ему исполнялся год, а второй раз – в семь лет, что означало, что закончилось детство. С этого возраста он учился метко стрелять, а с десяти лет – рубить шашкой. Впрочем, уже с 3-х лет казачонок уже садился на коня. Примерно в это время отмечали его личный праздник первых штанов-шароваров. С весны до осени мальчишки проводили время со своими дедами, как правило, на бахчах или при стадах или табунах. Там и осваивалась наука драться и воевать. В 14-ть лет казачонок обязан был броском камня подбить высоко и быстро летящую птицу.

Но самым большим позором считалось быть неграмотным, тогда как учеба в гимназии сына вызывала восхищение во всей станице. Студентов, например, даже старики именовали по имени-отчеству. Если не было возможности учиться в школе, обязательно занимались дома. Например, Якова Бакланова, будущего героя Кавказкой Войны, во время похода в Крым учил отец. Уж в семилетнем возрасте мальчик был образован на уровне школяров, а также знал молдавский и турецкий языки. По возвращению из похода, соседские мальчишки принесли книгу. Увидев, как он бойко читает, они его приняли в свой круг, иначе – могли и побить.

Фуражка донышком вверх

По-другому воспитывали девочек. Был такой обычай, что первый раз дочку купала вся женская половина семьи – «смывали с неё заботы», чтобы жизнь было счастливой. При этом отец должен был съесть пересоленную кашу и не разу не сморщиться. Особо празднично отмечали первый шаг девочки, одаривая её подарками. Уже с пяти лет её приучали нянчиться с младшими братьями и сестрами.

Для девушки-казачки особо важно было красиво петь и плясать. Специально их этому не учили, но на праздниках рядом с взрослыми женщинами разрешали танцевать и подпевать. Когда приходило время думать о семье, дед дарил девушке серебреное колечко, тем самым давал знать, что его внучка «не дитя».

Кстати, на Дону никому и в голову не приходило насильно выдать девушку замуж. Обычно, молодой казак с отцом приходил в гости к понравившейся казачке. Если ему она нравилась, он клал фуражку на стол донышком вниз. Теперь все зависело от невесты. Она могла отнести головной убор на вешалку, тем самым дать знать, что не быть ему её мужем. Или перевернуть донышко наверх, что означает, что можно звать сватов.

Благодатный климат, плодородные земли, близость моря и относительная безопасность Крыма с древнейших времен притягивали на полуостров самые различные народы. Кто только ни жил здесь на протяжении тысячелетий: киммерийцы, тавры, скифы, сарматы, греки, ромеи, готы, хазары, печенеги, половцы… Проживали на полуострове и русы. Восточная часть полуострова входила в Тмутараканскую землю. Кроме того, исследователи обнаружили и более ранее присутствие славянского элемента в Крыму.

Со времени создания Ордынской империи Крым надолго стал одним из татарских улусов (областей). В этническом отношении население полуострова оставалось пестрым. Там проживали греки, аланы (потомки сарматов), армяне, готы, половцы. Появились итальянские колонии. Полуостров был частью Орды, но некоторые горные районы сохраняли автономию, самостоятельны были и итальянские (генуэзские) торговые колонии. Золотоордынские ханы были заинтересованы в торговой деятельности итальянских колоний, которые были связующим звеном в отношениях между Востоком и Западной Европой. Поэтому, несмотря на ряд конфликтов, ханы смотрели на их самостоятельность сквозь пальцы. Надо отметить, что потомки хазар и генуэзцы сыграли в тот период ведущую роль в становлении работорговли на полуострове. Крымские порты на долгие столетия стали ведущими поставщиками «живого товара» — славянских, черкесских и пр. девушек и детей отправляли на невольничьи рынки Европы и Ближнего Востока.

В результате процесса развала Золотой Орды было создано Крымское ханство. Первым его правителем стал победивший в междоусобной войне Хаджи I Гирей (Герай) (1441—1466). Большую роль в его победе сыграло Великое княжество Литовское и Русское, которое вело борьбу с золотоордынским ханом. Территория ханства в период расцвета включала в себя не только Крымский полуостров, но и приазовские и северно-причерноморские степи, вплоть до Дуная, Кубань.

Однако новое государственное образование недолго было независимым. В этот период шло становление могучей Османской державы. Поэтому уже в 1475 году сын Хаджи-Гирея Менгли-Гирей был вынужден признать власть османского султана, став его вассалом. В это же время на полуострове были ликвидированы другие государственные образования. Османский султан Мехмед II Завоеватель организовал большой военный поход на владения генуэзцев в Крыму. Турецкий флот высадил десант, который при поддержке татар осадил Кафу. Кафа вскоре пала. Были захвачены и другие генуэзские крепости. Одновременно турки взяли столицу христианского княжества Феодоро — Мангуп. Все население Мангупа — 15-20 тыс. человек — было вырезано или уведено в рабство. В дальнейшем население княжества — 150-200 тыс. человек — было исламизировано и ассимилировано. Так, полностью исчезли готы.

Территории генуэзских колоний, княжества Феодоро, также ряд крупных городов и крепостей Причерноморья, Приазовья и Кубани непосредственно стали частью Османской империи. Во всех стратегических пунктах были размещены османские гарнизоны. Главными опорными пунктами османов стали Перекоп, Арабат, Еникале, Гёзлев (Евпатория), Кафа, Мангуп, Инкерман, Балаклава и Судак. Кроме того, османы при помощи итальянских специалистов построили на Перекопе крепость Ор-Капу. Таким образом, фактическими хозяевами Крыма стали турки. Ханы в основном назначались, смещались и утверждались по воле османских султанов. Многие крымские царевичи постоянно были при султанах, стараясь им понравиться и таким образом заполучить крымский трон.

Оставив земледельческий труд зависимому населению, крымские татары предпочитали «благородное занятие» — разбойные набеги на соседей. Конечно, в степных районах Крыма было развито животноводство, в первую очередь разведение овец и коней, но этим занимались нищие пастухи. Основой же местной «экономики» на несколько столетий стала торговля людьми — угон в плен жителей соседних областей и продажа их в рабство. С конца XV века Крымское ханство стало совершать регулярные набеги и масштабные походы на русское государство, южнорусские (украинские) земли, Польшу и Кавказ. Кроме того, людей угоняли и во время постоянных феодальных усобиц и конфликтов с другими степняками.

Посланник польского короля Мартин Броневский, несколько месяцев живший в Крыму в 1578 году, писал: «Народ этот хищный и голодный, не дорожит никакими клятвами, ни союзами, ни дружбой, но имеет в виду только свои выгоды и живет грабежами и постоянной изменническою войною».

Татарское оружие.

В походе, возглавляемом ханом, могло участвовать практически всё взрослое мужское население Крымской орды. В таком походе могло участвовать несколько десятков тысяч всадников. Подавляющая часть всадников принимала участие в походе не для ведения боевых действий. Если противник успевал собрать значительные силы и вывести их к границе, татары обычно не принимали бой и уходили. Они ехали грабить и захватывать пленников, преимущественно детей, девушек. Стариков, мужчин безжалостно истребляли. Набеги старались устраивать в то время, когда крестьяне участвовали в полевых работах (летом) и не могли быстро укрыться в крепостях или лесах. Английский посланник в России Джайлс Флетчер писал: «Главную добычу, которой татары домогаются во всех войнах своих, составляет большое количество пленных, особенно мальчиков и девочек, коих они продают туркам и другим соседям». Для перевозки детей татары брали большие корзины, ослабевших или заболевших в дороге безжалостно убивали.

Продажа ребенка-невольника. В. Верещагин.

Крымские набеги стали серьёзным фактором истощения как людских (всего было угнано несколько миллионов людей, не меньше убито), так и финансовых ресурсов России и Речи Посполитой. Русскому государству пришлось создать и поддерживать на южных рубежах несколько укрепленных линий. Угроза с Юга мешала Руси более активно вести борьбу за возвращение русских земель на западном и северо-западном направлениях. Значительные военные силы приходилось держать в южных крепостях, приходилось и иметь крупные резервы на случай отражения крупного вторжения. Кроме того, хищное Крымское ханство препятствовало освоению т. н. Дикого поля — причерноморских и приазовских степей между средним и нижним течением Днестра на западе, нижним течением Дона и Северским Донцом на востоке. Эти богатые земли долгое время были почти безлюдны.

Тактика набегов была хорошо отработана. Если противник успевал собрать на границе войска, татары разделялись на несколько отрядов. Одни старались отвлечь внимание противника, другие — прорваться на неохраняемом или плохо охраняемом участке границы. Передвигались быстро, с каждым всадником обычно шли ещё две свободные лошади. Прорвавшись в район, заселённый славянами, татары устраивали загонную охоту (облаву). Отряды распадались по сельской местности, обходили крепости. Если сёла нельзя было взять с ходу, их окружали, чтобы никто не ушел, поджигали. Резали сопротивляющихся, грабили, уводили людей и скотину. Взрослых людей гнали как скот, расставляли в ряды по нескольку человек, связывали им назад руки сыромятными ремнями, сквозь эти ремни продевали деревянные шесты, а на шеи набрасывали веревки. Затем держа за концы веревок, окружали всех связанных цепью верховых и гнали по степи, подхлестывая нагайками. Слабых, немощных, больных по дороге «отсеивали» — перерезали им горло. Достигнув относительно безопасных земель, где их не могла настигнуть погоня, сортировали и делили «товар». Оставшихся пожилых людей, заболевших отдавали молодежи — для «тренировки», на них набивали руку, изучая ремесло убийцы, или просто забивали камнями, топили.

Герцог Антуан де Грамон, который находился в польско-татарской армии во время похода короля Яна Казимира на Левобережную Украину в 1663—1664 годах (тогда, по его данным, было захвачено в плен около 20 тыс. человек), описал этот гнусный процесс. Крымские татары перерезали горло всем старикам свыше 60 лет, которые по возрасту были неспособны к тяжелой работе. Взрослых мужчин сохранили для турецких галер, «молодые мальчики — для их наслаждений, девушки и женщины — для продолжения их рода и продажи затем». Раздел пленных проходил по жребию, пленные делились поровну.

В Крыму ясырь (полон) пригоняли для продажи на невольничьи рынки. Крупнейшим центром работорговли была Кафа, крупные рынки были также в Карасубазаре, Тузлери, Бахчисарае и Хёзлеве. Непосредственно продажей людей занимались перекупщики — евреи, турки, арабы, греки и другие. Часть рабов оставляли в Крыму, они использовались на тяжелых работах: рытья колодцев, добычи соли, собирания в степи навоза и т. д. Женщин брали в качестве прислуги. Большую часть невольников развозили из Крыма в другие области и государства — Османскую империю, её многочисленные провинции от Балкан и Анатолии до Северной Африки. Славянские рабы (особенно ценились дети и молоденькие красивые девушки) попадали и в такие отдаленные страны, как Персия, Индия, в африканские земли. Во время перевозки морем с большинством пленников не церемонились, берегли только наиболее ценный «товар». Значительное число рабов окупало все потери от болезней и убийств. Некоторые суда принимали столько людей, что от тесноты они не могли двигаться, лечь спать. Стоя принимали скудную пищу, спали и испражнялись. От таких условий массами болели и умирали, часто ещё живых людей просто сбрасывали за борт.

Мужчин отправляли на галеры, где изнурительный труд, скудная пища и побои их быстро убивали. Других отправляли в Анатолию на земледельческие работы. Некоторых кастрировали и делали евнухами, прислугой. Девушек и женщин покупали богатые дома в гаремы для плотских утех. Менее красивые женщины становились прислугой. Незначительное число девушек имело шанс стать законной женой. Славянок было так много, что многие видные турецкие государственные и военные деятели были их детьми и внуками.

Понятно, что всё это полностью устраивало Османскую империю. Порта решала сразу две важные задачи. Во-первых, работорговля была важной частью её экономики. Во-вторых, агрессия и хищничество Крымского ханства позволяло оказывать соответствующее давление на русское государство и Польшу. Крымские татары были передовым форпостом османской экспансии в Восточной Европе и на Северном Кавказе.

За первую половину XVI века на русское государство было совершено 48 набегов. Только за первую половину XVII века степняки угнали в полон более 200 тыс. русских. Число погибших от их рук ещё выше. Но наиболее страшный урон несли южнорусские земли (будущая Украина), входившие в состав Речи Посполитой, которые не имели такой развитой системы обороны, как земли русского царства. Ирония судьбы: ведь именно великие литовские и русские князья помогли создать Крымское ханство. С 1605 по 1644 год на Речь Посполитую было совершено не менее 75 набегов. Только за 1654-1657 гг. из Украины угнали в рабство более 50 тыс. человек. В результате к 1680-м годам Правобережная Украина практически обезлюдела.

Сохранялся страшный промысел и в первой половине XVIII века. По свидетельству католического миссионера К. Дюбаи, ежегодно с полуострова ввозили до 20 тыс. человек. Около 60 тыс. рабов было в самом Крымском ханстве, их использовали в основном для земледельческих работ.

Надо сказать, что сейчас некоторые крымские деятели пытаются переписать эти позорные страницы истории или даже восхваляют «подвиги» своих предков. По их мнению, коренные жители Крыма — христиане — добровольно переходили в ислам, не испытывали притеснений со стороны крымских татар и османов.

Замирение разбойного гнезда

Понятно, что терпеть хищника у своих границ в России не собирались. Однако, пока решали задачу объединения большей части русских земель в единый кулак и за спиной крымских ханов стояла ведущая военная держава Европы и Азии — Турция, уничтожить крымско-татарскую угрозу долго не удавалось. Не смогли решить эту задачу при Иване Грозном, когда были ликвидированы осиные гнезда в Казани и Астрахани. Затем на долгие десятилетия Русь ослабила Смута.

В этот период русское государство в основном ограничивалось обороной, защищаясь от набегов укрепленными линиями, созданными по берегам рек и других естественных препятствий. В основе укрепленных линий были опорные большие и малые крепости, многие из которых потом стали городами. В них были постоянные гарнизоны — от нескольких десятков воинов до нескольких сотен и тысяч. Опасные направления, дороги закрывали полосами поваленных деревьев — засеками, земляными валами, частоколом и рвами. По всей черте находились дозорные вышки и башни, укрепления на переправах. В ряде мест глубина оборонительной линии доходила до 20-30 км. Вперед выдвигали дозоры. Кроме того, определённую роль играли казаки. Они отбивали пленных, проводили разведку, совершали карательные рейды.

Наиболее ранней была 500-километровая «Большая засечная черта», созданная к середине XVI века. Впрочем, первые оборонительные линии начали строить ещё в XIII веке. В XIV веке великий князь владимирский и московский Иван Данилович для защиты южных рубежей возвёл беспрерывную линию засек от реки Ока к реке Дон и далее к Волге. Была создана засечная стража. В приграничных районах крестьяне выставляли одного мужчину с нескольких дворов для охраны линии. Кроме того, крестьян постоянно привлекали для ремонта оборонительной линии и постройки новых сооружений.

«Большая засечная черта» проходила от Переяславля-Рязанского до Тулы. Она проходила по Оке (эта река долго была главным оборонным рубежом Руси), от Белёва до Перемышля, затем через Одоев, Крапивну, Тулу, Венев до Переяславль-Рязанского. Ещё один участок проходил от Скопина через Ряжск, Сапожок и до Шацка. В наиболее опасных местах крепости были построены в несколько линий. В 1560-х годах «засечная черта», которая создавалась не одно десятилетие, сомкнулась, создав связную и сплошную пограничную линию. Её содержали практически всем населением, с которого брали особые засечные деньги.

В 1630-е годы начались работы по восстановлению засечной черты, она за период Смуты была заброшена и местами сильно разрушена. В 1635-1654 гг. была построена Белгородская оборонительная линия. Вал с частоколом начинался в Ахтырке и шел через Вольный, Белгород, Яблонов, Новый Оскол, Ольшанск, Воронеж, Орлов, Усмань, Сокольск, Козлов и Тамбов, выходя к Симбирску на Волге. Сооружение этой линии снизило интенсивность набегов степняков.

Крымские походы русской армии под началом князя В. Голицына в 1687 и 1689 гг. не привели к успеху. Окончательный перелом произошел в XVIII столетии. Легкая крымская конница не могла противостоять современной русской армии, которая прошла школу боев со шведской армией (она считалась одной из лучших в Европе). В ходе русско-турецкой войны 1735-1739 гг. русская армия трижды входила в Крым, сожгла столицу ханства Бахчисарай. Только нерешительность Петербурга, который опасался политических осложнений, не позволила решить крымский вопрос уже тогда.

Крым до революции

Вопреки мифу о русском колониализме и «тюрьме народов», Российская империя, в отличие от западных колониальных империй, не угнетала малые народы, не эксплуатировала их. Не продавали крымских татар, чеченцев, якутов в рабство, как поступали с неграми «просвещённые» европейцы. Более того, часто малые народы получали особые права, льготы, их знать (если народ достиг феодальной стадии развития) вливалась в элиту Российской империи. Выходило, что имперское бремя нес только русский народ и некоторые тюркские (казанские татары) и финно-угорские народности, ставшие за столетия частью суперэтноса русов. А блага от успехов империи — безопасность, развитие промышленности, сельского хозяйства, культуры, образования, рост доходов и т. д. — получали все.

Не стали исключением и крымские татары. Они не были наказаны за столетия хищнической жизни и миллионы убитых и угнанных в рабство славян. Указом Екатерины II от 22 февраля 1784 года татарская знать получила все права и льготы российского дворянства. Гарантировалась неприкосновенность религии. Муллы и другие представители мусульманского духовенства освобождались от уплаты налогов. Крымские татары были освобождены от воинской повинности.

Однако «сколько волка не корми, он всё в лес смотрит». Крымские татары не стали русским добрыми соседями и частью русской цивилизации, как казанские татары. Крымские татары не желали смириться, что эпоха грабежей и кровавых походов ушла в прошлое и пришло время переходить к производительной деятельности. Они испытывали к созидательному труду просто органическую ненависть. Хотя окружающая их природа и местность располагали к плодотворному земледельческому и садоводческому труду, развитию ремесленного производства.

Не смирившись с концом своего хищнического бытия, к концу XVIII столетия большинство крымских татар перебралось в Османскую империю. В результате во время следующей русско-турецкой войны османские войска поддерживали десятки тысяч татарских всадников, мечтающих вернуть прошлое. А оставшиеся в Крыму затаили ненависть, выжидая подходящего момента, чтобы отомстить «неверным», которые посмели разрушить их привычный разбойный образ жизни.

Пожалуйста or для просмотра скрытых ссылок

Российская карта Крымского полуострова середины XVIII в.

Восточная война

Первый удобный случай воткнуть русским нож в спину представился во время Восточной (Крымской) войны 1853-1856 гг. Поначалу крымские татары осторожничали, выжидали, чья возьмёт. Представители мусульманского духовенства произносили красивые речи о преданности государю и Отечеству. Заверяли, что ни у кого и в мыслях нет поддержать Османскую империю. Жители делали пожертвования в пользу русских войск, радушно их принимали. Подобными поступками крымские татары успокоили местные русские власти. В рапорте новороссийскому генерал-губернатору М. С. Воронцову от 17 ноября 1853 года таврический губернатор В. И. Пестель сообщил, что все слухи о волнениях татарского населения беспочвенны. Якобы никто из татарского населения не желает возвращения под власть османов, и ситуация под контролем.

Однако Пестель ошибался. Пользуясь легковерностью таврического губернатора, крымские татары устраивали в разных местах полуострова совещания и тайные сходки. Они тщательно скрывали эти собрания от местных христиан. На собраниях внимательно слушали посланных османами эмиссаров, которые призывали к восстанию против неверных и обещали райскую жизнь после воссоединения с «правоверными». Поэтому не удивительно, что, как только англо-франко-турецкие войска высадились в сентябре 1854 года под Евпаторией, в настроениях татар произошел резкий перелом в пользу врага.

В своем обозе оккупанты везли и новую администрацию Крыма — поляка Вильгельма Токарского, который должен был стать комендантом Евпатории, и потомка рода Гиреев Сеит-Ибрагим-пашу. Сеит-Ибрагим-паша, который должен был стать «ханом» и «живым знаменем» восставших татар, до войны жил в Болгарии как частное лицо, никаких важных постов не занимал. Токарский заявил, что теперь Крым не принадлежит России и «будет свободным и независимым» под покровительством Франции. Сеит-Ибрагим и Токарский посетили мечеть, где было совершено торжественное богослужение. Восторгу татар не было предела, нового «хана» несли на руках.

Видя такое развитие ситуации, и понимая, чем это грозит, христиане Евпатории обратились в бегство. Они не ошиблись в своих ожиданиях. Уже в дороге многих настигли всадники. Христиан избивали, грабили, некоторых передали интервентам. Многих горожан изувечили, некоторых зверски убили. Оккупанты сформировали в Евпатории из местных татар городское управление (диван). Вице-губернатором города стал Осман-Ага-Чардачи-Оглу, Хуссейн стал капитаном.

Пожалуйста or для просмотра скрытых ссылок

Город кишинев

Предательство крымских татар во время Восточной войны 1853-1856 гг

Крымские татары стали оказывать помощь англо-франко-турецким интервентам с самого их появления в Евпатории. Союзники высадили довольно большую армию без обоза, но наступать не могли, не имея достаточного количества лошадей и телег. Крымские татары практически тотчас оказали захватчикам помощь в этом деле. Сразу после высадки первого небольшого отряда в Евпатории британские офицеры увидели на пристани несколько сотен лошадей и 350 татарских телег. Кто-то предупредил татар и заранее организовал сбор транспортных средств. Видимо, это были турецкие агенты. Затем крымские татары стали ежедневно пригонять в район Евпатории десятки и сотни телег и лошадей.

Крымская война позволила проявиться хищным инстинктам крымских татар во всей красе. Новое татарское руководство тут же разрешило грабить всех крестьян немусульманской веры. Крымские татары сразу стали навёрстывать упущенные во время «русского рабства» возможности. Русское и другое христианское население подверглось грабежу.

В конце 1854 года предводитель дворянства Евпаторийского уезда сообщил губернатору Пестелю, что во время возмущения татар большая часть дворянских экономий подверглась разорению, рабочий скот был отнят, угнали лошадей и верблюдов. К примеру, было полностью разграблено имение Поповой Караджа, убытки составили 17 тыс. рублей. Татары забрали весь скот, урожай, разорили виноградные и фруктовый сад, рыбный завод, разграбили все имущество, включая мебель. Схожим образом грабили и другие имения.

Другим видом деятельности крымских татар была выдача русских должностных лиц оккупантам. Токарский приказал ловить всех чиновников и казаков, обещая повышение и денежную награду. Под предлогом поиска казаков банда Хуссейна проводила обыски в домах крестьян, попутно их грабя. Спасаясь от татарских бесчинств, многие уцелевшие помещики были вынуждены покупать себе охранные грамоты с подписью Ибрагим-паши. За них пришлось платить значительные деньги.

Угнанный скот сгоняли в Евпаторию, где его покупали интервенты, щедро расплачиваясь фальшивыми турецкими ассигнациями. По подсчетам С. Бабовича, крымские татары успели передать врагу до 50 тыс. овец и до 15 тыс. голов крупного рогатого скота. Крымские татары выступили в качестве фуражиров интервентов. Крымскотатарская верхушка моментально забыла о клятвах верности и благодеяниях со стороны России и практически поголовно стала прислуживать оккупантам. Так, глава джаминский привел с собой в Евпаторию отряд в 200 человек и сообщил о желании вступить в формируемые оккупантами военные соединения. Волостной старшина Керкулагской области забрал казенные деньги в волостном правлении и прибыл в Евпаторию, присягнув Ибрагим-паше. Его примеру последовала вся волость. Почти из всех волостей сборщики принесли Ибрагим-паше до 100 тыс. рублей серебром. При этом Ибрагим-паша быстро вошел в роль «хана»: высокомерно и презрительно относился к местным татарам, бил их и требовал подарки.

Такая прыткость удивила и встревожила даже французов и англичан. Они хотели поднять татарское восстание, а не плодить под боком воровскую банду. Поэтому Ибрагима-пашу и «татарскую администрацию» поставили под жесткий контроль английского и французского военных губернаторов. Надо отметить, что сама мысль использовать татар в боевых действиях родилась у французов, имевших большой опыт создания туземных войск. У османского командования не было ни плана, ни даже мыслей, касающихся политического будущего крымских татар и Крымского полуострова в случае победы. Французы в этом вопросе оказались дальновидней османов.

Крымские татары не только стали доносчиками, фуражирами и грабителями, но и проводниками и разведчиками оккупантов. Так, в сентябре 1854 года в Ялте высадился вражеский десант. По указанию татар начался грабеж государственного и частного имущества. Русские власти задержали много крымских татар, которые служили врагу в качестве проводников и разведчиков. Крымских татар активно использовали для фортификационных работ. Их усилиями Евпатория была укреплена, улицы прикрыты баррикадами.

Кроме того, под началом британских, французских и турецких офицеров в Евпатории начали формировать специальные отряды «аскеров» из татарских добровольцев. Вооруженные пиками, саблями, пистолетами и частично ружьями и возглавляемые евпаторийским муллой, они использовались для дозорной службы вокруг города и в качестве гарнизона. К концу 1854 года гарнизон Евпатории уже насчитывал до 10 тыс. турецкой пехоты, 300 всадников и около 5 тыс. татар. Англичан и французов там было не более 700 человек. Одновременно татарские бандформирования численностью до 200-300 человек бродили по уезду, разоряли имения, грабили население. В короткий срок волна насилия распространилась вплоть до Перекопа. Татарские бандформирования не представляли угрозы для русских регулярных войск. Однако татары вместе с десантами интервентов сильно нервировали русское командование, которое не могло себя свободно чувствовать в Крыму.

Общая численность крымскотатарских соединений на службе у интервентов превысила 10 тыс. человек. В своем предписании командиру резервным батальоном Волынского и Минского полков от 10 сентября 1854 года князь Меншиков указывал на необходимость соблюдать особую осторожность во время движения, чтобы избежать нападения как неприятеля, так и местных жителей.

Однако вскоре за предательство пришлось заплатить. 29 сентября 1854 года к городу подошла уланская дивизия генерал-лейтенанта Корфа. Она установила тесную блокаду города, прервав его связи с уездом. Продовольственные запасы в городе были незначительными, англичане и французы заботились в первую очередь о своих, снабжать татар не собирались. Им выдавали по горсти сухарей в сутки. Цены на хлеб взлетели, став недоступными для простых татар. Начался голод. Крымские татары умирали сотнями. Одновременно власти запретили покидать город под страхом расстрела. Они уверяли людей, что всех возвращающихся татар русские вешают. Однако каждый день люди бежали к русским, не особо веря россказням новых властей. Они знали о традиционной мягкости и гуманности российских имперских властей.

Отличились «жертвы русского колониализма» и в Керчи, которую вражеские войска заняли в мае 1855 года. Местное население, бросив все имущество, бежало под защиту русских войск. Спастись успели не все. Дубровин в «Истории Крымской войны отмечал: «…изменники татары бросились в погоню, грабили, убивали, а над молодыми девушками производили страшные бесчинства. Насилия татар заставили переселенцев забыть об усталости и спешить за войсками, обеспечивавшими их от опасности». Из 12 тыс. населения в городе осталось не более 2 тыс. человек. Не гнушались крымские татары и грабежом христианских церквей.

Надо сказать, что просвещённые европейцы» (британцы и французы) были не лучше крымских татар, живущих по понятиям первобытного времени. Они грабили не меньше. (Кстати, татары нападали только на гражданских. Данных о нападениях на военных нет).

Справедливости ради надо сообщить, что не все крымские татары оказались предателями. Среди представителей знати и местной администрации были люди, сохранившие верность России. А лейб-гвардии крымскотатарский эскадрон воевал против союзных войск. В составе этого элитного подразделения были представители родовитых фамилий, таких как Ширины, Аргины, Мансуры и другие.

Полагая, что волнения в Евпаторийском уезде могут отрицательным образом сказаться на военных операциях и привести к расширению волнений среди татар, князь А. С. Меншиков предписал таврическому губернатору В. И. Пестелю выселить из Крымского полуострова в Мелитопольский уезд всех татар, которые проживали вдоль морского берега от Севастополя до Перекопа. Меньшиков сообщил военному министру В. А. Долгорукову, что эта мера будет полезна, так как «татары сочтут это за наказание», и покажет им, что присутствие врагов на полуострове нисколько не смущает правительство.

Император Николай одобрил замысел Меншикова. Однако сделал несколько замечаний. Призвал обратить должное внимание, чтобы эта мера не вызвала гибель невинных, то есть женщин и детей, не стала поводом к злоупотреблениям чиновников. Также предложил ограничить область выселения татар Евпаторийским и Перекопским уездами, не затрагивая южных районов, особенно если они не были задеты изменой. В горах также предлагалось не проводить эту меру, в силу трудностей местности и возможности масштабного восстания.

Однако этот план, даже в сокращенном виде, так и не был реализован. 2 марта 1855 года государь Николай Павлович скончался. Перед этим Меншиков был отстранен от командования, он не смог добиться успеха в борьбе с неприятельскими войсками. Взошедший на престол Александр II Николаевич отличался либеральностью и ослабил контроль над окраинами, что привело к опасному восстанию в Польше в 1863 году. Крымские татары были прощены за свое предательство. Никаких мер по отношению к преступникам принято не было.

К тому же, согласно 5-й статье подписанного 18 марта 1856 года Парижского мирного договора, все воевавшие державы должны были даровать полное прощение тем подданным, которые вели боевые действия вместе с неприятелем, были на его службе. Таким образом, крымские татары были избавлены от какого-либо справедливого возмездия за предательство. Император Александр II объявил амнистию крымским татарам, пособничавшим союзникам.

Надо отметить, что после завершения Восточной войны мусульманское духовенство и турецкие агенты развернули в Крыму широкую кампанию по переселению в Османскую империю. Под влиянием этой агитации в конце 1850 — начале 1860-х годов прошла новая волна массовой добровольной эмиграции крымских татар в Турцию. Крымские татары боялись возмездия русского правительства и не хотели смириться с новым поражением. По данным местного статистического комитета, к 1863 году в Османскую империю переселилось более 140 тыс. человек. Те же, кто остался, так и не смирились и затаили злобу до «лучших времен».

К сожалению, в СССР в исторической науке преобладал принцип «пролетарского интернационализма», поэтому предательская и неблаговидная роль крымских татар во время Восточной (Крымской) войны 1853-1856 гг. тщательно замалчивалась. Крымские татары не понесли никакого наказания, более того, правду об их предательстве предпочли забыть. Однако хищническую натуру не спрячешь. В следующий раз она себя проявит во время революции 1917 года и Гражданской войны.

Пожалуйста

Александр Галенко , кандидат исторических наук, тюрколог. Родился в Днепродзержинске Днепропетровской области. Руководитель сектора исследования цивилизаций Причерноморья Института истории НАН Украины, доцент кафедры истории Национального университета "Киево Могилянская академия", интервью ведет корреспондент Ольга Скороход для еженедельного журнала Країна..

Насколько острой является проблема разного видения прошлого у украинцев и крымских татар?

Для Украины – это один из серьезных вызовов, потому что мы имеем государство, которое не является одно национальными. Более того, в Украине, как и в Америке работорговцы живут на одной территории с бывшим "товаром". Только роли у нас абсолютно противоположные – крымские татары, бывшие работорговцы, являются, так сказать, потенциальными кандидатами на интеграцию в украинское общество. Украинцы, как будто протягивают им дружескую руку. Зато в Америке бывшие рабовладельцы протянули руку своему бывшему товару, афроамериканцам.

У нас эта тема не стоит так остро, но, тем не менее, мы осознаем необходимость налаживания отношений и интеграции крымских татар в украинское общество. Но проблема существует и она начинается в школе, когда ученикам нужно изучать украинский фольклор и историю. Ко мне учителя с такими вопросами обращаются. Говорить, что крымские татары не занимались работорговлей и набегами – значит лгать. Однако, для крымских татар эта часть истории не столь приятна. С другой стороны, эту историю нельзя забыть и выбросить, ибо треть украинских дум посвящена именно этому сюжету. А каким образом пробудить интерес и уважение к одним и тем же сюжетам из прошлого и у одних, и у других? Это не простой рецепт, но он может быть. На эти темы надо начинать говорить и изучать историю юга Украины саму по себе.

Каким было отношение к бывшим невольникам, которые возвращались на Украину?

Если бывший христианин, обращенный в ислам, попадал в плен к своим прежним одноверцам и выяснялось, что он был обращен, то по правилам тогдашнего общества изменение веры считалась тяжелым грехом. Если речь идет о Европе 17 века, то такими грехами занималась инквизиция. Сохранились архивы с показаниями бывших русинов (украинцев), поляков, которые сделали хорошую карьеру в исламском мире и не хотели возвращаться в христианство.

Они попадали в плен на корабле. Венецианские, габсбургские корсары допрашивали и так выясняли, что среди этих мусульман случались такие люди. Но в Украине существовали более мягкие условия для тех, кто возвращался. Можем представить, что эти случаи были единичны. Мы знаем, что существовали церковные карательные епитимии для различных проступков верующих. И, в том числе, существовала норма для очищения и наказания тех, кто возвращался из мусульманской неволи. Канон Петра Могилы имеет такое положение, что если кто-то не помнит своего крещения и выдвигается одна причина – из-за плена или другого недоразумения, он должен креститься по такому-то правилу. Процедура была сравнительно простой. Инквизиция, которой не было в Украине, таким не занималась, конечно. Тогда существовала определенная граница требований к тем, кто возвращался из исламского мира.

Каким образом бывшие пленники приживались заново на родине?

Меня интересовало как украинский фольклор относился к невольникам, потому что это была довольно актуальная проблема. Из украинских дум треть посвящена невольническим сюжетам. Поэтому в украинском обществе существовал ответ на этот вопрос, причем, голосом народа, который мы вообще мало слышим в истории. Фольклор говорит, что украинцы стремились предусмотреть скорое возвращение невольника на Украину. Украинский фольклор, по сути, был эдаким инструктажем для потенциального раба – что раб должен делать в неволе полезного с точки зрения украинского общества. Через фольклор общество выработало определенные правила. В частности, для девушек, если они остаются невинными, у них есть хороший шанс вернуться к своему окружению. Что делать с лишившимися девственности? Здесь фольклор мало что говорит. Есть только один пример – Маруся Богуславка. Мы знаем, что у нее есть хозяин. Он не является ее мужем, потому что дума называет его господином. Она имеет для выбора только одну вещь – должна помочь мужчинам-соотечественникам, попавшим в плен. Но сама она неволи не бросает, потому что понятно, что в ее статусе женщины какого-то мужчины у нее было немного шансов прижиться дома.

Известно ли насколько массовыми были случаи возврата из неволи?

Существование правовых норм о возвращении бывших невольников на родину, как показывает Канон Петра Могилы, свидетельствует о готовности украинского общества принимать назад потерянных когда-то людей и это можно рассматривать как признак распространения такого явления. Однако обобщающие данные не следует искать – такая статистика никому не была нужна.

Впрочем, вряд ли следует ожидать, что это явление могло быть массовым. Не надо забывать, что османское общество было высокоразвитым, с высокими стандартами жизни по меркам 16-17 века и, очевидно, что невольники не считали конец жизни попадания в плен. Они пытались реализовать свои шансы, оказавшись в неволе.

Мы не знаем о массовых восстаниях украинских казаков в неволе, потому что они были рассредоточены по разным углам Османской империи. Мы не знаем о массовых восстаниях украинцев на галерах. Они участвовали в бунтах галерников, это так. Но не они там правили бал. Ведь мы знаем, что у галерников судьба действительно была не сладкая и они имели одну перспективу – раньше или позже погибнуть. Поэтому при таких условиях восставали все.

Поэтому специального стремление к возвращению на родину у русинов я не заметил. Конечно, украинский фольклор на невольническую тему пронизан мотивами тоски по родной земле, но не забываем, что это песни тех, кто не попал в плен, и поэтому их нельзя рассматривать как свидетельство непременного стремления вернуться на родину.

Как бы кто не был разочарован, русины становились мусульманами-турками, девушки могли стать армянками, гречанками, иудейками и раствориться в той многонациональной и многорелигиозной массе османских подданных. И только в турецких семьях могла сохраниться какая-то память о бабушках или дедушках, или уцепиться украинское слово. Одна моя турецкая коллега по имени Туба рассказала мне, что ее бабушка называла ее... Тубашенко. Но трудно представить, чтобы кто-то мог взяться за сбор такого материала.

В одной старой украинской азбуке под буквой Я подано слово "ясырь". И идет такое поясние:

"Ясир – се так неволю звали,

Колись давно ще за татар,

В ясир жінок, дітей зганяли,

Щоби з них мати яничар".

В украинском историческом сознании прочно засело, что захваченных в время татарских набегов украинских мальчиков прежде отдавали в невольнические войска Османской империи. Исторические данные это подтверждают?

– Такие данные мне неизвестны. Не знаю, откуда начался миф, что украинцы служили в янычарском корпусе. – На самом деле это был старый и распространенный институт – когда иностранных мальчиков отрывали от семей для службы в невольничьем войске. Первые свидетельства о янычарский корпус относятся к 1360-1389 лет – при правлении султана Мурада I. Изначально брали туда прежде ребят из балканских славян – боснийцев, сербов и хорватов - это была основная масса для янычар корпуса. Такой она и осталась на протяжении всего его существования.

Зато украинские пленные – их называли "рус" – массово попадать на территорию Османской империи, на османский рынок, начали в конце XV века. И их уже принимали преимущественно для физической работы. Поскольку такой был спрос в то время в османском обществе: оно было уже зажиточное и могло себе позволить роскошь – невольническую труд, а также люкс – девушек. Последние оказывались в семьях, где их использовали как наложниц и домработниц. Парни обычно также работали в хозяйстве своих владельцев. Кстати: еще до того, как татары начали предлагать свой ясырь османцам, они 200 лет продавали его христианам и будущим членам Евросоюза – генуэзцам: эти вывозили ясырь в Египет и Западную Европу. Поэтому история украинцев в работорговле началась задолго до янычар и османцев.

Конечно, попасть в плен было страшной трагедией и тяжелым личным опытом, потому что татары с невольниками не церемонились: и голод, и тяжелый дальний переход под солнцем, жажда. Но все-таки эти люди не считали рабство концом жизни и искали себе возможности устроиться в османском обществе.

Чем объяснить то, что украинских пленников не принимали в янычарское войско?

Османское общество относится к традиционным, где прецедент имеет большое значение. Для того, чтобы ввести прецедент использования украинцев в армии, надо, чтобы что-то произошло. С боснийцами, хорватами и остальными балканцами ситуация проста. Там есть легенда, что визири из рода Чандарлы подали такую идею султану Мураду ІІ. Так или иначе, она апеллирует к какому-то важному прецеденту. Об украинцах среди янычар таких свидетельств не сохранилось.

Украинцы не служили в янычарском армии. Это не значит, что их не использовали вообще на военной службе. В 18 веке была Задунайская Сечь. Казакам разрешили там селиться и они служили пограничной стражей. Украинцы, не захотевшие возвращаться на территорию Российской империи с Задунавья, остались там служить в османском войске, но не как янычары. В то время, 18-19 века, янычарство уже потеряло свою военную эффективность. Более того, израильский исследователь Авигдор Леви даже нашел османские документы о украинских полках, которые служившили в османском войске после уничтожения янычарского корпуса и таким образом помогли Османской империи реформировать войско на европейский лад.

Кроме того, украинские пленники могли проявлять себя на военной службе иначе. Если обращаться к случаю, описанному в летописи Самийла Величко, Иван Сирко уничтожил три тысячи отуреченных украинцев (тумов), которых вывел из Крыма, чтобы они не "плодились между басурмане на наши казацкие головы". Он ясно имел в виду, что украинцы исламизировались, попав в плен, и набегали на Украину вместе с татарами, как и обычные татары.

Эта ситуация не была уникальной – уничтожение бывших турецких невольников?

Других свидетельств, кроме этого рассказа у Величка я не знаю. В данном случае, это также, возможно, легенда. Впрочем, она хорошо соответствует тем знаниям про османское общество, как достаточно открытое для новообращенных мусульман. Недостача свидетельств заставляет выдвинуть предположение, что такие расправы над бывшими соотечественниками не были массовыми. Собственно, это противоречило бы готовности украинцев принимать обратно своих бывших членов, о чем мы говорили.

Конечно, другое дело – освобождение из неволи собратьев. Однако я менее склонен думать, что казаки специально ездили за море или в Крым освобождать невольников. Если так случалось когда-то – вот и слава Богу. Но я не думаю, что это было одной из главных целей казацких походов. Это был, скорее, лозунг, который церковь вложила в головы казакам в конце 16 века – что они с оружием защищают христиан-собратьев. Это очень выгодный идеальный образ самих себя, которым казаки пользовались, в первую очередь, для притязаний на шляхетские права в Речи Посполитой. Но мы имеем только 1-2 подобных свидетельств о том, что казаки напали на турок и освободили пленников. Это были эпизоды военных кампаний.

Зато мы знаем другие случаи, что казаки сами брали в плен татарчат и татарок. Могли подарить начальнику своему татарчука – они назывались казачками. А женщину – известно как использовали. Жили в глухих хуторах и зимовках эти татарские пленницы, и растили детишек и хлопотали по хозяйству.

В каких источниках это отражено?

У нас есть свидетельства и отчеты османских историков и военачальников о том, как османы выкуривали казаков из днепровских плавней и мелей. Они отчитывались о том, что они отбирали у казаков. Там не раз встречаются девушки и парни. Я не думаю, что это была месть со стороны казаков – хватать ясырь у турок с татарами. Проще было поквитаться с ними на месте, чем тащить с собой этот груз морем, Днепром, еще и пробиваться через турецкие преграды. Это были настоящие казацкие трофеи, которые ценились.

Есть свидетельства о том, что при взятии Каффы казаки освободили три тысячи невольников. Это также было случайное событие?

Со взятием Каффы есть много неопределенностей. Оно не отражено ни в коем османском источнике. Мы не можем подвергать сомнению этот факт. По свидетельству московских источников мы знаем, что Сагайдачный хитростью захватил Каффу, но мы ничего не знаем об этом событии из османских документов. А оно должно было быть грандиозным. Мы, например, знаем даже из османских летописей, что двумя годами ранее казаки захватили Синоп. Но Синоп, по сравнению с Каффой, был городом второстепенным. Каффа 17 века. – один из шести крупнейших городов Османской империи. Почему мы не имеем свидетельств? Ну, наверное, есть какие-то лакуны в османских источниках.

Свидетельство о казаках как о грозе Черного моря, держащей в страхе османцев, достоверны?

Источники нам массово об этом сообщают, причем, как летописи, так и другие свидетельства. Казаки действительно заслужили себе грозную славу и они превратились в обычную опасность на Черном море, особенно в первой половине 17 века. Если мы встречаем упоминание у турецкого путешественника Эвлия Челеми, мол, в этом месте можно погибнуть от казаков, его следует воспринимать как практическую оговорку. Казачество превратилось в постоянную угрозу на Черном море. Причем, от казаков страдали не только турки, но и все без разбора. Имеем свидетельство итальянского миссионера Эмидио Портелли д"Асколи, который вспоминал, что казаки дергают всех подряд. Да и московские послы интересовались у архимандрита Каффы Нектария, не было ли ему, случайно, вреда от казаков Сагайдачного?

Каким было отражение казацких походов в османском обществе?

Турки, конечно, хотели держаться самоуверенно, однако они не скрывали казацкую угрозу. Более того – они не считали унижением описывать расправы над казаками со стороны правящего султана Османа II, который пошел на Хотин. Летописцы сообщают о том каким образом османы боролись с казаками, защищая переправы через Дунай. Они отчитывались перед султаном казацкими головами, а тот устраивал показательные наказания для казаков перед целым войском. Около 200 казаков он подвергал различным пыткам. Среди прочего, их топтали слоны. Поэтому когда султан выдает очень картинно свою ярость, он демонстрирует не свое упорство, а в соответствии со стандартами исламской справедливости, он жестоко наказывает людей, нарушающих порядок. Все, чего касается султана, имеет огромное значение для османского общества. Поэтому если султан лично принимает участие в охоте на казаков, это означает высшую санкцию к этой проблеме. Другое дело, что не все начальники хотели отчитываться о своих проблемах с казаками. Но страха казаки на Черное море нагнали.

И это было одной из причин, почему османское правительство пошло на отношения с Богданом Хмельницким и другими гетманами. Благодаря казачьим походам, у османцев еще до Хмельницкого образовалось устойчивое представление о том, что казаки являются отдельным народом. Они в османской воображении выступали как отдельная сила. Они постоянно вели переговоры о казаках с польскими послами. Поэтому проблем с ними имели не мало. Каждая нация имеет определенное героическое прошлое. В данном случае, хорошо, что казаки и украинцы его имеют. Хотя, не надо думать, что османы относились к казакам иначе, чем к разбойникам. Нет, казаки для них – однозначно разбойники. Но когда в 1648 году послы от Хмельницкого приехали просить помощи, то османы с готовностью признали казаков народом.

Какие были шансы освободиться турецкой или татарской неволи? как она выглядела?

– Османское общество было очень пестрое, поэтому и условия невольники были далеко не одинаковы. Возьмем ногайцев – это чистые кочевники из степей. У них были свои правила поведения с невольниками. Например, если ногайца посетил гость, то не «угостить» его девушкой из собственной свиты было неучтивостью. Как украинская пленница могла там чувствовать? Идем дальше: Крымский полуостров – простые татарские семьи – там в невольника уже совсем другие перспективы. Конечно, могут быть издевательства, но есть возможность отработать срок в неволе, получить свободу и вписаться в это общество. А лучше было попасть в плен к какому-то паше, где не много работы. Но надо было обратиться в другую веру и стараться на службе.

Между хозяином и рабом существовали свои человеческие отношения. Последний по исламскому праву, причислялся к членам семьи. Не надо представлять себе, что это был совершенно жестокий, бездуховной мир, когда людей притесняли и им было некуда деваться. Хотя и такое случалось. Так, убегали от плохого обращения, побоев и издевательств. Вспыхивали и бунты галерников. У них судьба действительно была несладкая, имели одну перспективу – рано или поздно погибнуть.

Однако надо иметь в виду и другие отношения. Благодаря тому, что хорошо сохранились судебные книги с первой османской столицы – Бурсы – известно украинских невольников активно использовали в шелкоткачества. Оно требовало изнурительной внимательности, точности и длительного труда. Чтобы раб имел стимул к такой сложной и очень скучной работе, владелец регистрировал в суде контракт с ним об увольнении после выполнения определенного ее объема за определенное время. Обычно пять-сем-десять лет. Далее можно было получить свободу. Сохранились сотни таких контрактов, заверенных в суде.

Среди этих контрактов также сделки, в которых бывшие невольники русского происхождения имеют те или иные хозяйственные дела с мещанами. Были еще и контракты другого типа – на освобождение после смерти хозяина.

Диапазон возможностей был достаточно широк. Вот пример другого выхода: один украинском, попав в плен вместе с татарами, свидетельствовал российским военным, что его парнем захватили ногайцы. И вот 20 лет спустя службы хозяин послал его в набег вместо себя с условием, что тот привезет невольника, а еще лучше невольницу, в обмен на освобождение. Это также контракт "свобода в обмен на отработку".

Какие возможности для освобождения имели девушки и женщины ?

– Есть полно свидетельств рабынь, которые также имели со своим хозяином контрактные отношения. Распространенный случай: хозяин признавал рабыни матерью своего ребенка, что придавало женщине право на свободу после его смерти. Свидетельство о таких контрактных отношения сохранились в Бурсе, Кафе (современная Феодосия), служившая главным вывозной портом в Турции.

Украинки поняли, что в Османской империи действует другая система – там признавали детей, рожденных как в браке, так и вне его. Как они узнали об этом в системе другой цивилизации, где говорят на других языках? Во-первых – нужно было иметь фантастическое стремление к освобождению. Во-вторых – ум. Ну, и третья вещь – это поручительство, взаимопомощь между рабынями. Они встречались на рынках, в банях. Могли, например, сопровождать своих дам в тех же бани, и пока те разговаривали, девушки общались между собой. Передавали новости, делились, как решить различные дела, сетовали на хозяев.

В какой-то момент так передалась и информация о том, что можно подать в местный суд и доказать свой статус матери ребенка хозяина. Такую женщину продавать считали совершенно аморальным. Поэтому по соответствующему решению кадия – судьи – женщина после смерти хозяина автоматически получала свободу, даже если не было специального завещания на ее освобождение. Копии судебного постановления требовалась, чтобы ее случайно, после смерти хозяина и отца ее ребенка не занесли в список имущества, распределяли между наследниками.

Были ли массовыми были такие увольнения в Османской империи?

– Вот есть одна интересная история из Кафы. Там в переписи населения 1542 в налоговый реестр под названием "раб" записано 68 женщин. Половина из них – русинки. Этническую принадлежность указывали, потому что это была одна из стандартных тогда примет: волосы, цвет глаз, рост, а после того этническая принадлежность. Фотографий не существовало, поэтому в суде, когда записывали дела свидетелей, указывали именно эти параметры.

Но в налоговый реестр заносили лишь лиц, имеющих собственные источники дохода. Что получается? С одной стороны, эти девушки записаны как рабы – в следующей графе даже указаны имена их хозяев. Но с другой – уже имели собственные источники дохода, отдельно от так называемых мужчин – какие-то дела бизнеса. Итак, были или в статусе женщин, родивших детей своим хозяевам, или заключили с ними контракт – например, на выполнение каких-то хозяйственных работ. Так или иначе, они уже не были рабынями в полном смысле этого слова – иначе их бы не заносили в реестр как налогоплательщиков, в частности подушной.

Как заключали свою жизнь недавние невольницы после получения свободы? Далее были на содержании мужчины?

– Не обязательно. Они часто имели собственное дело. Наконец, могли выйти замуж. И, наверное, пользовались этим правом. Ведь не всякому осману было по карману позволить себе молодую девственницу – то купить на рынке, или по закону просить турка выдать за него свою дочь за калым. Это все очень недешевое дело, поэтому могли жениться на вдове – бывшей рабыне.

Не надо забывать также, что османское общество было многонациональное. То есть, если говорим о османах, то это не обязательно турки. Те 68 рабынь из Кафы принадлежали также и местным армянам, евреям и грекам. Такие семейные коллизии: грек-християнин обзавелся наложницей при живой жене – это же серьезный скандал. А девушка невольница могла этой ситуацией воспользоваться. И обращалась к мусульманскому судье для решения своих дел с мужем немусульманином. Девушка попадала в семью, где общаются на другом языке – армянском, греческом, идиш – и при этом еще и обращалась к кадием, вевшего дела турецком, сильно приправленным арабским. Так что она учила языки, попав в плен.

Мужчинам было проще – широкие возможности для обустройства на новой родине им давало принятие ислама. И это было очень часто, потому что по уровню жизненных стандартов Украина в XV-XVI веках от Османской империи отличалась так, как нынешняя – от Соединенных Штатов. Случаи обращения бывших невольников в мусульман были массовыми. Это все равно, что сейчас получить гринкарту. Один английский капитан описывает, как в Стамбуле на празднике обрезания наследников султана проводили массовые обращения инородцев. Среди них он отметил двух русинов, которые бежали на обрезание, устроенное по случаю этого мероприятия.

Сохранились какие-то свидетельства о бывших невольниках из Украины, которые влились в османское общество и достигли там высокого статуса или просто стали успешными в новой жизни?

– Нет, весь смысл обращения в ислам состоял в том, чтобы сделаться таким же, как остальные мусульмане. Это общество перемалывало невольников различного происхождения. Они часто хорошо устраивались в жизни, но мы не можем уверенно сказать, кто из них родом с Украины. Память о национальной принадлежности сохранялась в течение одного поколения, так как очень быстро "побусурменювалися", если цитировать «Маруся Богуславка». Сегодня из источников мы не можем выделить бывших украинского от врожденных османцев. Они сами становились ими, получали исламские или турецкие имена. Это очень хорошо объясняет одну загадку – почему нет украинской диаспоры в бывшей Османской империи. Миллионы украинцев вывозили, а где украинская диаспора? Русины обращались в ислам, девушки могли стать турчанками, армянками, гречанками, иудейками и также раствориться в той многонациональной и много религиозной массе.

Как турки оценивали украинцев в XVI-XVII веках?

– Многие об этом не написано. Хотя, как и теперь, для каждой национальности существовали определенные стереотипы. Относительно русинов есть разные показания. Скажем, большой османский интеллектуал, Гелиболулу Алипаша, хорват по происхождению, был очень негативного мнения о украинцах – что о мужчинах, о женщинах. Писал что-то вроде: не спрашивайте у русинов двух вещей – чтобы казак был храбр, а девушка – целомудренной. Другой османский историк и литератор Кинализаде писал: русинки – ласковые, но умеют заставить своего хозяина делать так, как они хотят.

У меня как-то спрашивали о масштабах работорговли на Руси. Приведу отрывки из известного текста - "Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в середине XVII века", написанного Павлом Алеппским. Сирийский патриарх Макарий приезжал в Россию дважды - в 1656 г. и в 1666 г.
Павел Алеппский пишет преимущественно о рабах, захваченных в результате набегов и войн, но существовал и значительный внутренний рынок.

Упоминания о торговле женщинами в Великом Новгороде в 15 веке.
Оригинал взят у maximus101 в Первое Западное описание Руси

Несколько абзацев из записок фламандского рыцаря Жильбера де Ланнуа (1386-1462) Это первое описание русских земель сделанное западноевропейским путешественником.

>>>>Великий Новгород — удивительно большой город; он расположен на большой равнине, окруженной большими лесами, и находится в низкой местности среди вод и болот. Посреди упомянутого города течет большая река по имени Волхов. Город обнесен плохими стенами, сделанными из плетня и земли, тогда как башни каменны.

>>>>>Они имеют в своем городе рынок, на котором продают и покупают себе женщин, имея на это право, (но мы, истинные христиане, не осмелились бы сделать этого никогда в жизни) и покупают своих женщин одну вместо другой за кусок или за два серебра как сойдутся — так, чтобы один дал достаточно другому.

Женщины носят волосы, заплетенные в 2 косы, висящие сзади на спине, а мужчины — одну косу.

Новгородцы, с волосами заплетенными в косы, охотятся в лесах. Резные панели собора св. Николая в Штральзунде, 1400 год.

>>>Они имеют замок, расположенный на берегу упомянутой реки, и в нем соборная церковь св. Софии, которую они почитают, и там живет их упомянутый епископ.
Внутри упомянутого города живет много больших сеньоров, которых они называют боярами, и там есть такие горожане, которые владеют землей в 200 лье длины, богаты и могущественны удивительно

>>>>Псков очень хорошо укреплен каменными стенами и башнями, и в нем находится один очень большой замок, куда ни один истинный христианин (franc cristion) не может войти, не подвергаясь опасности смерти. Этот город лежит на устье.
Pyccкие этого города имеют длинные волосы, распущенные по плечам, а женщины имеют круглую диадему на макушке, как у святых.

Путешествие по южным землям современной Украины в 1421 году.

>>>>Из Монкастро я отправил часть моих людей и моих драгоценностей морем в Каффу, а сам с другими поехал сухопутью, направляясь из Валахии, чтобы ехать в упомянутое место — Каффу, по обширной татарской пустыне, которую я проехал только в 18 дней. Я переехал через Днестр, Днепр, на котором я нашел одного татарского князя, друга и слугу великого князя Витольда, а также большую деревню, населенную татарами, подданными Витольда. Мужчины, женщины и дети не имели домов, а располагались просто на земле. Этот князь, по имени Жамбо (Jambo), предложил мне много рыбы осетрины и дал мне сок из лугового ранункула, чтобы ее приготовить, и хорошо угостил меня. Потом он переправил меня, моих людей и мои повозки посредством своих татар на другой берег реки, имевшей лье в ширину, удивительным образом, в маленьких лодках, из цельного куска дерева.>>>>

Интересных Жильбер де Ланнуа встретил татар - они занимаются рыбной ловлей на Днепре и плавают в лодках долбленках. Видимо, это тюркизированное славянское население юга Руси.

Русские и немецкие купцы. Резные панели собора св. Николая в Штральзунде, 1400 год.

Молящиеся новгородцы с косами. Икона из церкви Св. Николы Кочанова в Новгороде, 1467 г.

Мы видали у них пленников из восточных земель: из Требизонда (турецкий Трабзон), Синопа и их округов, из Еникёя, из татар; всех их захватывают в плен казаки...называемые по-турецки тонун-козакы, т.е. донские казаки: они плавают по Черному морю, берут в плен множество мужчин, женщин, мальчиков и девочек, привозят их сюда и продают по самой дешевой цене. Их немедленно крестят. Мы во множестве встречали их в домах богачей и даже простолюдинов. Когда мы заговаривали с ними по-турецки, они совсем нам не отвечали, из боязни своих господ, которые, услышав, что они говорят на своем языке, думают, что прежняя их вера еще в груди у них. По этой причине они вовсе не говорят на своем языке.

Ты увидел бы, читатель, что волосы у них черные и свободно висят, как у московитов, но глаза маленькие и прищуренные. Имена у них христианские, ибо они чисто православные: их набожность и знание ими вашей веры поистине велики. Имена их суть имена главнейших (святых): Феодосий, Евстафий, Василий, Аврамий, Феодор, Григорий — в таком роде имена мужчин. Имена девиц и женщин рабынь суть: Фекла, Феодора, Юстина, Евфимия, Юлиана, Варвара, Марана (Марина?), Кира, Евпраксия. Этими и подобными именами, кои суть отличнейшие из (христианских) имен, называют татар, которые прежде были нечистыми и бесстыдными, но по принятии крещения обратились в избранный народ Божий.