Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

У Владимира Святославича, крестившего Русь, было великое множество детей от нескольких жен. В этой запутанной истории обычно фигурируют четыре его сына: Святополк (иногда его называют племянником Владимира и сыном Ярополка), Ярослав, Борис и Глеб. Будучи сыновьями разных матерей, они все же считались единокровными братьями, а посему после смерти великого князя между его наследниками развернулась нешуточная борьба за власть.

В 1015 году скончался Владимир. Междоусобицы начали назревать еще при его жизни: Святополк планировал свергнуть отца и захватить власть, однако заговор вовремя был раскрыт, и непокорный сын отправился в заточение. Незадолго до смерти отца демонстрировать строптивый характер начал и Ярослав. Он наотрез отказался перечислять в Киев дань и церковную десятину. Владимир хотел было проучить и этого сына, однако не успел — умер прежде, чем успел выдвинуться в сторону Новгорода. Когда душа киевского князя отправилась в мир иной, его приближенные предпочли временно не обнародовать эту информацию. Для начала они намеревались сообщить о смерти отца Борису — очень уж киевляне не хотели видеть в роли князя Святополка, который находился в то время в городе и в суете мог бы узурпировать власть. Да и сам Владимир желал, чтобы после его смерти престол занял Борис. Усопшего крестителя Руси тайком отвезли в Десятинную церковь, где и захоронили.

Святые Борис и Глеб на корабле. Иван Билибин. (pinterest.com)

Однако Святополка провести не удалось — он быстро сориентировался в сложившейся ситуации и провозгласил себя великим князем. Возмущенная дружина Бориса роптала и призывала выдвинуться в Киев, дабы проучить Святополка, но Борис — недаром будущий святой — ни в какую не хотел воевать с собственным братом, считая подобные поступки кощунственными. Отчаявшиеся дружинники покинули князя, и Борис остался практически один.

Святополк же пацифистских позиций младшего брата не разделял. Он понимал, что Борис — любимец народа — является его серьезным соперником. Князь, впоследствии прозванный Окаянным, отправил своих людей навстречу Борису. Они подобрались к шатру Бориса, когда тот молился. Дождавшись момента, когда жертва закончит молитву и ляжет спать, убийцы проникли в шатер и закололи Бориса, а также его слугу Георгия, бросившегося на защиту князя. Тело брата необходимо было доставить Святополку. Когда Бориса привезли в Киев, выяснилось, что тот еще дышит, и Святополк приказал завершить начатое.

Затем Святополк вспомнил о Глебе, единоутробном брате Бориса. Опасаясь с его стороны мести за близкого человека, узурпатор пригласил Глеба в Киев. Юноша уже знал о смерти отца и гибели брата — его предупредил Ярослав, — однако, покорившись божьей воле, все равно отправился в «мать городов русских» и разделил участь Бориса. Но и Святополку не пришлось править долго: уже в 1019 году киевский престол окончательно занял Ярослав.

Строительство Борисоглебского храма в Вышгороде и перенесение мощей братьев. (pinterest.com)

Такова общепринятая версия, описанная в «Повести временных лет». Однако существует гипотеза, нашедшая немало сторонников среди ученых, согласно которой приказал убить братьев вовсе не Святополк, а Ярослав, вошедший в историю как мудрый правитель и вообще по всем параметрам положительный князь. Он также мечтал о титуле киевского князя и впоследствии его добился. У него было даже больше причин убить Бориса и Глеба: когда Святополк провозгласил себя владыкой Киева, князья-мученики заявили, что будут «чтить его как отца своего». Другие же братья — например, Брячислав, Мстислав — законность правления Святополка не признавали. Получается, что Борис и Глеб были союзниками Святополка, следовательно, убивать их не было резона.

В первой половине XIX века Осип Иванович Сенковский, известный редактор и знаток нескольких иностранных языков, перевел на русский скандинавскую «Сагу об Эймунде». В тексте обнаружились сведения о том, что Ярослав нанял варяга Эймунда и его дружину. Поразмыслив о целях этого предприятия, исследователи пришли к выводу, что наемники нужны были как раз для убийства Бориса и Глеба.

Также доказано, что эпизод, описывающий гибель братьев, был вставлен в «Повесть временных лет» — возможно, во время правления Ярослава или позже. Вполне вероятно, что князь хотел не почтить память убитых Бориса и Глеба, а переписать историю и переложить ответственность на своего свергнутого брата Святополка.

Веками убийство святых Бориса и Глеба приписывалось князю Святополку Окаянному. По просьбе Arzamas историк Савва Михеев рассказывает, как изучение шведских легенд и исландских саг позволило распутать детективную историю XI века и предположить, что в смерти Бориса виновен не Святополк, а Ярослав Мудрый

Борис и Глеб с житием. Вторая половина XIV века. Государственная Третьяковская галерея Heritage Images / Hulton Archive / Getty Images

В летописи князь Святополк, правивший Киевом, играет откровенно негативную роль: он вел долгую кровавую вражду с Ярославом Мудрым и заработал прозвище Окаянный — вероятно, за то, что, как считается, подослал убийц к своим братьям Борису, Глебу и Святославу. Однако, по всей видимости, этот образ был создан пристрастным летописцем,
а в реальности дело обстояло не столь однозначно.

Святополк наследовал титул правителя Киева от своего отца — или, точнее, отчима — Владимира Святославича, крестителя Руси, умершего 15 июля 1015 года. Владимир был очень женолюбив, и до крещения у него родилось множество детей от разных жен и наложниц. Святополк был единственным русским князем, у которого оказался отчим Рюрикович, так как после гибели Ярополка Святославича в 978 году его победитель и единокровный брат Владимир взял в жены вдову своего брата, вероятно, уже беременную Святополком. Таким образом, по словам летописца, Святополк «был от двух отцов». Новый киевский князь был женат на дочери польского короля Болеслава Храброго и имел налаженные связи с печенегами.

Примерным ровесником Святополка был Ярослав Владимирович (позднее прозванный Мудрым), который княжил в тот момент в Новгороде. Согласно русской летописи, написанной через пару десятилетий после этих событий, Ярослав собирался воевать с Владимиром, так как не хотел платить дань Киеву. После смерти отца Ярослав решил побороться за власть со Святополком. При этом в борьбе за власть Ярослав опирался на новгородцев и варягов-наемников, а вскоре взял в жены дочь могущественного шведского конунга Олава Ингигерд.

Между братьями (или двоюродными братьями) состоялось несколько сражений, победу одерживал то один, то другой. То Святополк бежал в Польшу и приходил на Киев с могучей польско-немецкой подмогой во главе со своим тестем Болеславом, польским королем, то Ярослав бежал в Новгород и нанимал варягов из-за моря, то Святополк отправлялся за помощью к печенегам. Около 1019 года окончательная победа досталась Ярославу, который правил Киевом до своей смерти в 1054 году, с небольшим перерывом на усобицу с братом Мстиславом, а Святополк полностью исчез со страниц летописей, получив впоследствии прозвище Окаянный.

Среди множества жертв усобицы Ярослава и Святополка были и несколько их братьев: летопись донесла до нас имена князей Бориса, Глеба и Святослава Владимировичей, павших от рук убийц. К середине XI века у мест захоронения Бориса и Глеба в Вышгороде уже происходило поклонение и для их мощей была построена церковь. Новая редакция летописи, составлявшаяся, по‑видимому, в 1070-е годы, вскоре после торжественного перенесения мощей Бориса и Глеба в новую церковь в 1072 году, не могла не упомянуть об обстоятельствах гибели святых братьев. Согласно летописи, вскоре после смерти Владимира Святополк подослал к братьям убийц. На Бориса напали, когда он возвращался в Киев из похода на печенегов и молился перед сном в своем шатре. Князя ранили, а его слуге отрубили голову, чтобы снять золотую гривну (обруч), которая была у него на шее. Пока Бориса везли в Киев, Святополк узнал о том, что брат еще жив, и отправил двух варягов прикончить его, что и было исполнено. Глеба убили под Смоленском, когда он ехал в Киев, а Святослава убили по дороге в Венгрию, куда он пытался бежать.

Однако память об усобице Владимировичей сохранилась не только на Руси, но и в Скандинавии, куда вернулись после службы Ярославу наемные варяги. В исландской пряди (маленькой саге), известной по единственной рукописи конца XIV века, рассказывается о русских приключениях мелкого норвежского конунга Эймунда. В тексте есть следы более ранней редакции, в которой Эймунд, судя по всему, был представлен шведом, а не норвежцем. Эймунд и его побратим Рагнар с большим войском норманнов прибывают к Ярислейву (Ярославу) в Хольмгард (Новгород) вскоре после смерти его отца, ожидая столкновения Ярислейва с его братьями Буриславом, которому достался Кенугард (Киев), и Вартилавом, княжащим в Пальтескье (Полоцке). Побратимы нанимаются на службу к Ярислейву и активно помогают ему в борьбе с Буриславом. После первого столкновения с Буриславом Ярислейву достаются владения брата, затем он успешно защищается от нападения Бурислава, а накануне следующего нападения Эймунд убивает Бурислава при помощи хитрости: он отправляется навстречу приближающемуся войску Бурислава, угадывает место, где конунг установит шатер, пригибает веревкой дуб, стоящий над этим местом, дожидается прихода Бурислава, пробирается в его стан переодетым и привязывает веревку к золотому шару на флюгере шатра конунга, воспользовавшись опьянением его людей. Когда все засыпают, он дает знак перерубить веревку, дуб выпрямляется и срывает шатер, Эймунд нападает на спящих людей и убивает Бурислава, отрубая ему голову. Далее в пряди следует рассказ о службе Эймунда Вартилаву, не имеющий прямых связей с событиями, известными по русским источникам.

Пытаясь сопоставить версии летописи и Эймундовой пряди, исследователи перебрали все возможные и невозможные варианты. Высказывались предположения, что под именем Бурислава скрывается Болеслав, Борис, Святополк вместе с Болеславом. Одни историки видели в описании убийства Бурислава рассказ об убийстве Бориса по поручению Ярослава, а другие, напротив, думали, что в пряди повествуется о гибели Святополка. Никакого достоверного вывода сопоставление не дало.

Как оказалось, ключ к разгадке крылся в одной древней шведской легенде, которую, несомненно, знали и Ярослав, и Ингигерд, и Эймунд. Легенда гласит, что шведский конунг Агни, реальный прототип которого должен был жить за несколько веков до усобицы сыновей Владимира, погиб в результате повешения на золотой гривне: в строфе из поэмы «Перечень Инглингов» конца IX — начала X века норвежского скальда (поэта) Тьодольва из Хвинира образно говорится о том, что женщина по имени Скьяльв подвесила Агни на веревку за золотую гривну, а согласно анонимной латинской «Истории Норвегии», написанной во второй половине XII века, Агни «убила собственными руками его жена, повесив на дереве на золотой цепи». Исландец Снорри Стурлусон, живший в начале XIII века, пересказал историю Агни несколько подробнее в «Саге об Инглингах», первой части своей книги «Круг земной». По словам Снорри, Агни возвращался из удачного похода в Страну финнов, где захватил Скьяльв, дочь убитого им конунга, на которой он хотел жениться. На берегу пролива Стокксунд, на месте современного Стокгольма, Агни разбил шатры под высоким деревом на опушке леса, справил там тризну по убитому им отцу Скьяльв и пьяный лег спать, накрепко навязав на шею свою золотую гривну. По приказу Скьяльв спящего конунга подвесили на дерево при помощи веревки, привязав ее к золотой гривне. Эта гривна досталась Агни от его предка Висбура, род которого был навечно проклят из-за отказа вернуть эту гривну законным владельцам. Колдунья Хульд, наложившая проклятье, предрекла, что «убийство родича будет постоянно совершаться в роду Инглингов».

Как можно видеть, легенда об Агни сочетает в себе уникальные мотивы летописного рассказа об убийстве Бориса и скандинавского сказания о гибели Бурислава: кажущиеся здесь неуместными подробностями золотая гривна слуги Бориса и привязывание веревки к золотому шару на верхушке шатра Бурислава обретают смысл в легенде об Агни. Можно уверенно утверждать, что рассказ об убийстве Бурислава в Эймундовой пряди и описание гибели Бориса в русской летописи восходят к повествованию, обыгрывавшему своим сюжетом древнюю легенду о гибели Агни. Это повествование, несомненно, было посвящено реальному событию — заказному убийству одного из сыновей Владимира. При этом не подлежит сомнению, что в убийстве принимали участие скандинавы, коль скоро об этом говорится в обеих версиях рассказа. Мог ли убитый, названный в скандинавской пряди Буриславом, а в русской летописи Борисом, быть не Борисом, а Святополком? Мог, но это крайне маловероятно. Мог ли убийцей быть Святополк, как говорит летопись? Мог, но это тоже маловероятно, ведь никакими данными о связях Святополка со Скандинавией мы не располагаем. Проще всего совокупность известных нам данных объясняется при помощи следующего предположения: заказ на убийство Бориса поступил от его брата Ярослава Владимировича, прозванного в XIX веке Мудрым. Вопрос же о том, кто приказал убить Глеба и Святослава, остается открытым. 

Фото kudago.com/ иконописец Виктор Морозов

Русская Православная Церковь 6 августа отмечает день памяти святых благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба.

Кто такие Борис и Глеб?

Князья Борис и Глеб (в крещении Роман и Давид) — это первые святые, канонизированные Русской Церковью. Они были младшими сыновьями киевского великого князя Владимира Святославича (равноапостольного князя Владимира). Братья родились незадолго до Крещения Руси и были воспитаны в христианской вере.

Почему день святых Бориса и Глеба отмечают несколько раз?

Действительно, в году несколько дней, посвященных памяти святых Бориса и Глеба. Так, 15 мая — перенесение их мощей в новую церковь-усыпальницу в 1115 году, которую построил князь Изяслав Ярославич в Вышгороде, 18 сентября — память святого князя Глеба, а 6 августа — совместное празднование святых.

Какой подвиг совершили святые?

Жизнь святых была принесена в жертву ради любви. Борис и Глеб не захотели поднять руку на брата и поддержать междоусобную войну. Братья выбрали смерть в знак беспредельной любви к Христу, в подражание его крестной муке. Подвиг Бориса, равно как и его брата Глеба, заключается в том, что они добровольно отказались от мирской, политической борьбы во имя братской любви.

Как погибли Борис и Глеб?

Владимир незадолго до своей смерти призвал Бориса в Киев. Он дал сыну войско и направил в поход против печенегов. Вскоре князь ушел из жизни. Его старший сын Святополк самовольно объявил себя великим князем Киевским. Святополк воспользовался тем, что Борис был в походе. Однако святой и не собирался противиться этому решению. Он распустил своё войско со словами: "Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!".

Вот только Святополк все равно боялся, что Борис захочет отнять у него престол. Он приказал убить брата. Борис знал об этом, но не стал скрываться. На него напали с копьями прямо во время молитвы. Случилось это 24 июля 1015 года (6 августа по новому стилю) на берегу реки Альты. Своим убийцам он сказал: "Подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам". Тело Бориса привезли в Вышгород и в тайне ото всех положили в храме во имя святого Василия Великого.

Вскоре Святополк убил второго брата. Глеб в то время жил в Муроме. Глеб тоже знал, что его хотят убить, но междоусобная война для него была страшнее смерти. Убийцы настигли князя в устье реки Смядыни, рядом со Смоленском.

Почему Бориса и Глеба канонизировали?

Бориса и Глеба канонизировали как страстотерпцев. "Страстотерпец" — это один из чинов святости. Святой, который принял мученическую смерть за исполнение Божьих Заповедей. Важная часть подвига страстотерпца — то, что мученик не держит зла на убийц и не сопротивляется.

При написании текста были использованы материалы сайта

(средневековый детектив)

В Чернигове на Валу рядом со Спасским собором стоит однокупольный Борисоглебский собор. Храм построен на фундаменте более древней церкви черниговским князем Давидом Святославичем (н. XII ст.) как родовая усыпальница Давыдовичей и является памятником черниговской архитектурной школы периода Киевской Руси. И сейчас в северной и южной части собора посетители могут увидеть хорошо сохранившиеся 6 ниш-усыпальниц (аркасолей) для княжеских захоронений. Храм назван Борисоглебским в память первых руських святых, князей Бориса и Глеба (Роман и Давид в крещении), младших сыновей великого киевского князя Владимира 1, Крестителя. После смерти отца, последовавшей в 1015 году, Борис и Глеб были преступно умерщвлены братом Святополком в разгоревшейся жестокой борьбе за власть. За это тяжкое преступление прозвали князя Святополка “Окаянным” (совершил “Каинов грех”). С этим клеймом он навсегда вошёл в отечественную историю. Позже руськая православная церковь канонизировала невинно убиенных братьев и причислила к сонму общеславянских святых, почитаемых во всём православном мире. О трагических событиях кровавой войны 1015-1019 гг. рассказывает “Повесть временных лет”, составленная киево-печерским монахом Нестором. В борьбе за Киев князь Святополк потерпел сокрушительное поражение от новгородского князя Ярослава. И в большом страхе бежал, но бесславно сгинул в Карпатах, на пути в Польшу.

В исторической науке дореволюционной России и в советское время, следуя уже устоявшейся традиции, Святополка Окаянного считали зачинателем гражданской войны на Руси. Убийцей своих братьев. Иная точка зрения, (например, Н.Ильина) считалась тенденциозной и учёными мужами от истории серьёзно не воспринималась. В настоящее время (всё течёт, всё изменяется) палитра мнений о событиях “давно минувших дней” стала широко освещаться в специальной литературе, и даже выплеснулась на страницы периодической печати. Ряд исследователей (А.Головко, А.Хорошев, А.Назаренко и др.) вслед за Н.Ильиным высказывают сомнение, что к гибели князей Бориса и Глеба причастен Святополк Окаянный. Считают виновным в их гибели Ярослава Мудрого, может быть, Мстислава Тмутараканского (Н.Котляр). В своих исследованиях они опираются на западные источники: скандинавскую “Эймундову сагу” и “Хронику” саксонского епископа Титмара Мерзебургского.

Оказывается, Святополк Окаянный вовсе не “окаянный”, его незаслуженно оклеветали в истории, а Ярослав Мудрый совсем не “мудрый” князь, а хитрый и жестокий интриган. Ради жажды власти он пошёл на убийство младших братьев. А осуществив задуманное, поспешил обелить себя. Поэтому “Повести временных лет” особенно доверять не стоит. Нестор-летописец сознательно фальсифицировал события в угоду князю Ярославу.

Любая точка зрения имеет право на существование, тем более, если она научно аргументирована. Но как бы “с водой не выплеснули и ребёнка”, слишком уж стали верить западным источникам, и подвергли сомнению отечественный.

Древнескандинавские саги – источник фольклорный, легендарный, опыт устного народного творчества. Слово “сага” переводится как “то, про что рассказывают”. “Эймундова сага” с любовью отзывается о главном герое Эймунде, который привёл в Новгород к князю Ярославу свою варяжскую дружину. И вспоминает Ярослава как не очень мудрого военачальника. Да и “мягкостью на пенязь”- щедростью, он не славился. К тому же нужно помнить, что сага была записана лишь в XIII ст. и дошла к нам в единственном списке XIV ст. в составе исландского свода. Она претерпела долгий путь, прежде чем стала широко известна. И вряд ли ей можно безоговорочно доверять. Ведь недаром среди историков нет единого мнения, кому принадлежит имя “Бурислеф” в саге – Святополку Окаянному, его тестю королю польскому Болеславу Храброму или князю Борису? Если князю Борису, тогда не был он убит сразу после смерти отца, как об этом повествует нам Нестор. А некоторое время княжил в Киеве. Бежал из Киева после битвы с Ярославом к печенегам. Но не успокоился и пытался с ними вернуться на Русь. И тогда Ярослав решил избавиться от него. Послал в стан к Борису лазутчиков – Эймунда с дружиной. Варяги хорошо знали своё дело. Бурислейф-Борис был убит, а голову его Эймунд привёз Ярославу. Так в саге. И получается, что в смерти своего младшего брата виновен только хитроумный князь Ярослав.

Не лучше обстоит дело и с ”Хроникой” немецкого епископа Титмара Мерзебургского. Он являлся современником событий, но не участником, и писал свою “Хронику” со слов саксонских рыцарей, отряд которых участвовал в походе польского короля Болеслава Храброго на Киев. Вот с каких древних времён была уже направлена польская агрессия (читай: католицизма) на восток. И тут хочется обратить внимание на существенный момент: раскол христианства на западное и восточное вероисповедание, которое существовало уже давно, но юридически было оформлено только в 1054 году. Год смерти Ярослава Мудрого. А поводом, чтобы “расчищать дороги и стелить мосты” на Русь стало изгнание из Киева Святополка. И тут исследователи обратили внимание на существенный момент в рассказе хрониста. Оказывается, Святополк в последние годы жизни великого князя Владимира находился в заключении. После смерти отца сумел вырваться из неволи (видимо, не без помощи своих доброжелателей) и поспешно, бросив семью, бежал в Польшу. Вернулся Святополк на Русь с польским войском своего тестя (1018). Тогда получается, что к гибели князей Бориса и Глеба он не имеет никакого отношения!

И ещё один немаловажный факт, касающийся “Хроники” Титмара. Г.М.Филист, известный белорусский историк, в своё время (1990) отметил “мы не знаем перевода хроники на русский язык, не нашли её и на немецком”. Оригинал погиб в 1945 году в Дрездене (видимо, во время бомбёжки города американцами). Может, за прошедшие годы появился перевод “Хроники” на украинский язык? Без знакомства с первоисточником, перепевая его с чужих слов и явно тенденциозно, трудно согласиться с добросовестностью его якобы “исследователей”.

Князь Владимир имел 12 сыновей. После его смерти старшим в роду оставался Святополк, князь Туровский. Интересна история его рождения. В междоусобной борьбе за первенство в Руськой земле князь Владимир убил своего брата Ярополка. Силою взял в жёны его беременную жену и усыновил родившегося мальчика. Злые языки на Руси говорили, что Святополк родился от двух мужей. Поэтому он вряд ли испытывал родственные чувства к своему дяде. И уж не в раннем ли возрасте у князя зародился смелый и коварный план отомстить убийце отца? Князь Владимир, видимо, чувствовал скрытую неприязнь приёмного сына. И когда пришло время повзрослевшему Святополку дать удел, посадил недалеко от себя, тут же, в Киевской земле, в Турове на Припяти. Женился Святополк на дочери польского короля Болеслава Храброго. Духовником семьи стал епископ Рейнберн. Именно он склонил Святополка к принятию догм христианской веры западного толка. Святополк отошёл от восточной христианской церкви, что ещё больше укрепило его неприязнь к приёмному отцу. Время для заговора созрело. Но слишком неосторожно действовал молодой князь. Заговор был раскрыт, а Святополк с женою и духовником были вызваны в Киев и посажены в поруб-тюрьму. И только неожиданная смерть князя Владимира позволила вырваться ему на волю. И думается, не без действенной поддержки своих сторонников.

Святополк не бежал в Польшу, как утверждает хронист Титмар, а активно включился в борьбу за Киев. Ночью он тайно(?), завернув в ковёр, хоронит Великого князя в Десятинной церкви, а утром задабривает киевлян щедрыми обещаниями. С большой неохотою киевляне соглашаются признать новую власть. С неохотою может быть потому, что среди горожан распространился слух: князь Владимир не умер, а убит в результате заговора (поэтому и похоронен тайно). И Святополк причастен к нему. А признавать, скрепя сердце, всё-таки приходилось. После смерти отца Святополк по праву старшинства претендовал на престол. Да и не хотели киевляне кровопролития!

Как говорится: “Из грязи да в князи”, из тюрьмы да на киевский престол! Склонить киевлян на свою сторону было лишь только полдела; оставались ещё братья, которые могли предъявить свои права на Киев. Реальную угрозу представлял новгородский князь Ярослав. Ещё при жизни отца в полной мере он проявил свой непокорный нрав и отказался платить дань Киеву. Такая “вольность” вызвала гнев великого киевского князя, и рассудила их только его неожиданная смерть. Оставались ещё братья Борис и Глеб, рождённые от византийской принцессы Анны (возможно, болгарки – есть и такая версия). И хотя они были младшие в роду, шансы на княжеский стол у них были предпочтительнее, всё-таки в жилах у них текла царская кровь. Туманное же происхождение Святополка (непонятно, чей он всё-таки сын?) ставило под сомнение законность его претензий на верховную власть.

Вот и получается, что честолюбивый Святополк был заинтересован в смерти младших братьев, представлявших угрозу его неуёмной жажде власти. С чистыми руками и мягким сердцем к власти не рвутся! Если хочешь быть первым – нужно отбросить сентиментальность (никаких родственных чувств!) и убирать с дороги своих соперников, иначе самого уберут. Борьба за власть вполне в духе времени. Так поступил в своё время князь Владимир.

Победителей, как известно, не судят. Постулат этот со всей очевидностью подтвердил князь Ярослав. Можно предположить, что и ему по тем же самым причинам мешали младшие братья. В развернувшемся противостоянии князья Борис и Глеб были убиты, бесславно сгинул “в бегах” и другой брат – князь Святослав. Святополк борьбу проиграл, оказался изгоем на Руси, и современники его осудили: “От греховного корня зол плод бывает”. А к имени ещё и присовокупили эпитет “Окаянный”. Князь Ярослав оказался победителем в четырёхлетней братоубийственной войне. Память народная, к сожалению, недолговечна, даже всё тяжёлое забывается быстро. Прошло время, и для потомков князь предстал “Мудрым” (есть утверждение, что впервые его так назвал историк Н.М. Карамзин).

Память о тех печальных событиях князь Ярослав пронёс через всю свою жизнь. Совесть, видимо, сильно мучила. И когда пришлось умирать, он завещал сыновьям: “Имейте между собою любовь, так как вы есть братья единого отца и единой матери; да если будете в любви между собою, и Бог будет в вас, и покорит вам врагов ваших, и будете мирно жить; если будете ненавистью жить, в распрях наказаны будете, сами погибнете, и землю…погубите”.

История не знает сослагательного наклонения, к тому же изобилует легендами. Возможно, князь Ярослав уже при жизни сотворил себе легенду справедливого борца за власть и строгого блюстителя ещё только зарождавшихся православных традиций. Однако в отечественную историю он вошёл как просвещённый монарх, радетель земли Руськой. При Ярославе Русь достигла расцвета своего экономического и военного потенциала, стала страной “знаемой во всех концах света”. И стоит ли ниспровергать героев с пьедестала только лишь потому, что были времена, когда их привыкли считать безгрешными, а иные точки зрения подвергались обструкции? Как бы там ни было, “вину” Ярослава за давностью лет доказать невозможно. Да и вряд ли стоит её доказывать. В реальной жизни случилось так, как случилось.

Но “худа без добра не бывает”. Печальная эта история оказала неоценимую услугу православной церкви. Стране, только недавно принявшей христианство, нужен был культ общеруських святых. Невинно убиенные братья Борис и Глеб вполне подходили для этой цели. Появились летописная повесть “Об убиении Борисове”, “Сказание о Борисе и Глебе”. По версии церкви они знали свою участь и с кротостью приняли смерть. И смиренно молились о спасении души своих убийц. Жизнь братьев стала воплощением высоких принципов христианской морали: спасительной веры в Бога; горячей любви к ближнему; почитания старших; кротости и смирения. Борисоглебский культ получил широкое признание во всех православных странах. На Руси как первые руськие святые Борис и Глеб были признаны патронами Руськой земли.

Церковь верна своим традициям и в настоящее время поминает страстотерпцев Бориса и Глеба 15 мая и 6 августа – в день их убиения.

Рецензии

Здравствуйте, уважаемый Виталий.
Хроника Титмара переведена на русский и есть в Интернете:
http://www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/T.phtml?id=2059
Лично для меня является загадкой, почему из Титмара делают "свидетеля обвинения" против Ярослава Мудрого. Он более подходит на роль "свидетеля защиты".
Как "частный литературный детектив" я постараюсь доказать невиновность Ярослава Владимировича.

Святая Русь всегда была благодатной почвой для возникновения великих и благородных мужей, на которой родились, выросли и приняли мученическую смерть первые русские святые Борис и Глеб.

Всей своей короткой, но благочестивой жизнью они продемонстрировали людям, как стоит принимать Божию волю.

Памятные даты:

Житие Бориса и Глеба

Во времена, когда Русь еще была языческим государством и погрязла в идолопоклонничестве и жертвоприношениях, у князя Киевского Владимира и его болгарской супруги Милолики, в 986 — 987 годах родилось двое сыновей – Борис и Глеб.

На то время, у любвеобильного князя это был не первый языческий брак, и детей он имел множество. Так что братья Борис и Глеб были не первыми по рождению, и не имели право претендовать на великое правление. Первыми претендентами на княженье были старшие сыновья Владимира – Ярослав и Святополк, последний был усыновленным, но названным родным сыном.

Жизнь князя Владимира была насыщена постоянными военными компаниями, которые оканчивались победами и присоединением земель. Так в 988 году князь Киевский развязал русско-византийскую войну и начал осаду православного города Корсунь. Этот поход ознаменовался победой и женитьбой князя на Анне, сестре византийских императоров. Единственным условием для женитьбы, которое выставила Анна, было отрешение князя Владимира от поклонения языческим богам и сердечное принятие православия. Князь Владимир принял эти условия, и во время возвращения в Киев был крещен именем Василий. После чего в 989 году князь организовал крещение всех своих детей, где сыновья Борис и Глеб приняли христианские имена Давид и Роман.

Любимые сыновья Владимира Глеб и Борис воспитывались в благочестии, и получали самое лучшее образование. Они очень много времени проводили за чтением книг о жизни и деяниях святых отцов, привезенных из Греции, с горы Афон, и Святого Писания. Оба брата мечтали о духовных подвигах, с чем ежедневно обращались к Богу в молитвах. Разделяя между собой любовь к христианству, они опекали больных и обездоленных, относясь к ним с добросердечием и милосердием.

По прошествии лет, Борис поставлен на правление Владимиро-Волынским княжеством, находившегося у правого берега реки Луга, городом Муром, а позже, в 1010 году был посажен на княженье Ростовского удела. Его же младший брат Глеб получил в управление Муром. В управлении землями, молодые князья старались распространять православие и следить за соблюдением в своем окружении праведного и благочестивого образа жизни, чтобы это служило примером для всего народа.

В начале 1015 года князя Владимира обуяла страшная болезнь, и как некстати пришло известие о нападении многотысячного войска печенегов. Из-за недуга, князь не мог лично участвовать в сражении, и направляет отразить вражеский набег сына Бориса, который слыл не только рьяным христианином, но и опытным воином.

В сопровождении армии Борис отправляется в военный поход, но печенеги, испугавшись грозного войска решились на бегство. Возвращение княжеского войска обратно окрасилось в траурные цвета от известия кончины великого князя, смерть которого открыла дорогу для борьбы за престол между старшими братьями Ярославом и Святополком.

Убийство князей Бориса и Глеба

Старший брат Святополк, сразу после смерти отца, воспользовался отсутствием Бориса и узурпировал власть в Киеве. Но будучи обеспокоенным от всеобщей народной любви к младшему брату и тем, что все предпочитали видеть его на престоле, Святополк решается на его убийство. Он отправляет поверенных в свои замыслы бояр и верного служку Путшу к Борису, что бы те выполнили намеченное.

На тот момент Борис уже знал, что Святополк захватил власть, и что за этим последует его смерть. Он отпускает свои войска, которые уговаривали его вернуться в Киев и стать законным по праву правителем, и остается дожидаться у реки Альта своей участи. В расположенном на берегу шатре, Борис опечаленный предательством брата и смертью отца, возносил молитвы и песнопения об их душах.

Закончив свою службу, утомленный горестными раздумьями Борис ложится спать. Подосланные Святополком убийцы врываются в шатер и пронзают распростертого на постели Бориса, нанося многочисленные удары копьями и кинжалами. Убедившись, что кровавая работа выполнена, они тайком увозят тело князя в Вышгород. Там, в церкви Василия Великого тайно прошло погребение убиенного, которому на тот момент было всего 25 лет.

Святополк опасаясь мести со стороны других своих братьев, уже не мог остановиться, и задумал совершить очередные убийства. Его люди убивают князя Святослава. Касательно Глеба, Святополк решается известием о смерти отца выманить его в Киев, на что тот выезжает не раздумывая, но доехав до города Смоленск, тот получает новое известие от брата Ярослава. В этом послании говорилось об узурпации власти Святополком, об убийствах братьев и о том, чтобы Глеб поостерегся, ибо ему грозит та же участь, и отказался от поездки в Киев.

Не дождавшись приезда Глеба, Святополк отправляет своих людей совершить очередное убийство, которые застают князя у побережья реки Днепр, молящегося, как и его брат Борис, о душах убиенных родных. Глеб, как и Борис отказался от защиты и бегства, и покорно принял свою участь.

Убийцы не стали затруднять себя перевозкой тела князя, и захоронили его там, где его настигла смерть, на берегу реки Днепр. Убит был Глеб в возрасте 24 лет. Только спустя годы, стараниями Ярослава, тело Глеба было найдено и захоронено подле тела Бориса.

Собор Бориса и Глеба

Одной из первых церквей, посвященных Борису и Глебу, стала Вышгородская церковь Василия Великого, где нашли свое последнее пристанище тела князей страстотерпцев.

На ее месте, после пожара, в 1021 году была возведена новая Борисоглебская церковь, с перенесением в нее мощей братьев. С этого времени повсеместно начинается общее почитание мучеников и строятся новые храмы и монастыри названные в честь братьев.

Так в 12 веке в Чернигове, на территории внутренних крепостных стен Детинца, был возведен Борисоглебский собор. По задумкам архитекторов это должен быть храм со множеством глубоких ниш и усыпальниц.

За столетия, до середины 17 века, собор подвергался неоднократным разрушениям и восстановлениям. Так в это время собор приобрел восьмигранную ротонду и оделся в стиль барокко.

Во времена Великой Отечественной войны Борисоглебскому собору очень сильно досталось, он выгорел почти до основания. Но в 60-х годах был полностью восстановлен, и более того, собору придали прежний вид, с приданием ему древнерусских форм.

Благодаря реставрационным работам, восстановленным барельефам, рельефам и орнаментам, Борисоглебский собор выглядит монументально, статично и мощно.

Памятник Борису и Глебу

Первым русским святым заступникам и чудотворцам целителям Борису и Глебу был посвящен монументальный памятник, который расположился на территории Борисоглебского монастыря в городе Дмитрове.

На высоком постаменте возвышаются, отлитые из бронзы, два конных всадника – святые князья Борис и Глеб.

Памятник был посвящен юбилею создания монастыря, и возведен в 2006 году. Художником и скульптором этого красивого монумента является Александр Руковишников.

Икона Бориса и Глеба на конях

Канонизация убиенных князей прошла по прошению Ярослава Мудрого. В то же время, в честь братьев, был написан текст Служб, в котором подчеркивалась не только знатное происхождение, воинская храбрость, княжеское достоинство, но и их искренняя готовность к принятию мученической смерти ради общих христианских дел.

Первоначально образы братьев были запечатлены на крестах-мощевиках и на рельефных изображениях, лишь спустя столетия стали появляться живописные иконы Бориса и Глеба, основанные на их описаниях в Сказаниях.

Так, в начале 14 века, кроме парных икон в рост, была написана икона, где братья изображаются на конях, как военачальники, с развевающимися флагами. Эта икона появилась под влиянием византийской традиции, которая соблюдала устойчивость в изображениях святых пар на конях, как бы отображая их заступническую и воинскую функцию.

На этой красочной иконе видно, что монументальная иконопись со временем изменилась, уступив дорогу грациозным и внешне красивым образам. Но лики святых, как и прежде, изображены с четко выраженной скорбью, смирением, спокойной сосредоточенностью и искренней божественной любовью.

В честь православных князей Бориса и Глеба, принявших мученическую смерть, написано большое количество икон и возведено монастырей, соборов и храмов. В летописях рассказывается о чудесных исцелениях, происходивших подле их усыпальниц, и о великих деяниях и победах свершавшихся с именами святых мучеников, чьи образы сохранны по сей день.