Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

ЗНАМЕНИТЫЙ ЖИТЕЛЬ ШЕРЕМЕТЕВСКОГО ДВОРЦА

Хотя Анна Андреевна Ахматова (настоящая фамилия - Горенко ) родилась вблизи Одессы , большая часть ее жизни прошла в Петербурге -Ленинграде . В нашем городе насчитывается почти двадцать адресов, так или иначе связанных с ее именем. Но среди них выделяется один - Шереметевский дворец, или Фонтанный дом, где поэтесса с перерывами прожила почти тридцать пять лет. Здесь были написаны знаменитые произведения - «Реквием» и «Поэма без героя». В 1989 году, когда отмечалось столетие Ахматовой, в Фонтанном доме открыли музей. К тому времени постановление партии утратило свою силу.

Фонтанный дом более 150 лет принадлежал роду Шереметевых, являясь при этом одним из центров культуры столицы Российской империи. После революции, в 1918 году, последний владелец Сергей Дмитриевич Шереметев передал дворец государству. Это была единственная возможность спасти его от разграбления.

В советские времена в учебниках и других книгах очень мало говорилось о личной жизни художников, композиторов, писателей. А ведь она порой оказывала огромное влияние на их творчество. Ахматова здесь не исключение. Собственно, в 1926 году она для того надолго и въехала в Фонтанный дом, чтобы быть вместе с третьим гражданским мужем - известным искусствоведом Николаем Пуниным .

А до этого было два брака. Сначала с поэтом Николаем Гумилевым . В Петербурге супруги жили в Тучковом переулке. Союз распался в 1918-м, а спустя три года Гумилева расстреляли вместе с другими участниками так называемого «таганцевского заговора».

Вторым мужем был востоковед и переводчик Владимир Шилейко , который какое-то время тоже проживал в Шереметевском дворце, но в другой его части - в северном садовом флигеле. Брак продлился всего два года.

ШВЕДСКАЯ СЕМЬЯ

Третий супруг Николай Пунин с воодушевлением воспринял приход к власти большевиков. Искусствовед получил должность комиссара Эрмитажа и Русского музея, его высоко ценил нарком просвещения Анатолий Луначарский . Прозрение пришло позднее.

«Чем глубже проникаешь в толщу административных слоев, тем зловоннее и ужаснее; гниет и смердит кишащая неподвижная масса - так называемый административный аппарат», - написал он в 1925 году в своем дневнике. Николая Николаевича дважды арестовывали - до и после Великой Отечественной вой-ны. Он пережил Сталина , о чем очень мечтал, но вскоре скончался в лагере.

В августе 1922 года Пунин получил четыре комнаты в южном садовом флигеле Шереметевского дворца. А уже вскоре между ним и Ахматовой вспыхнул бурный роман. «Вечером потом я вспоминал, как она спросила: «Рад, что я пришла?» Отвечал я довольно глупо: «Еще бы». Я не рад, а счастлив был полным белым счастьем, так что все стало тихим и чистым, как в снегу», - написал Пунин.

Но вот ведь загвоздка. Николай Пунин был женат. В его квартире жили Анна Евгеньевна Аренс и их маленькая дочь Ира. Разводиться супруги не стали. Некоторые исследователи объясняют это тем, что Анне Евгеньевне просто некуда было уходить.

Сложилась весьма странная ситуация: две жены искусствоведа жили вместе в одной квартире.

Однако в сложных обстоятельствах того трудного времени они старались жить дружно, помогать друг другу. В ночь после первого ареста Пунина в ожидании обыска женщины вместе жгли в печке бумаги, которые могли его скомпрометировать.

Доводилось читать, что Анна Андреевна материально зависела от Пунина. В 1925 году вышел негласный запрет: ее стихи, которые «не вписывались в принципы укрепляющегося социалистического реализма», перестали печатать. Источниками дохода стали небольшое пособие от государства, а также нерегулярные гонорары за переводы и статьи в журналах.

ПИСЬМО СТАЛИНУ

Почему в то трудное, сложное время Ахматова в отличие от других представителей дореволюционной интеллигенции не уехала из Советской России ?

Она не представляла свою жизнь без русского языка, да и надеялась на то, что вскоре ситуация в нашей стране изменится к лучшему, - сказала корреспонденту «Комсомолки» заведующая научно-просветительским отделом Музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме Светлана Прасолова. - К тому же Анна Андреевна боялась оказаться на чужбине в полном одиночестве. Ведь семьи в привычном понимании этого слова у нее не было.

В 2003 году Музей Анны Ахматовой претерпел серьезные изменения. С тех пор экспозиция делится на две части: литературную и мемориальную, где воссоздана обстановка квартиры Николая Пунина.

Жилье для того времени неплохое. Обставленные дореволюционной мебелью просторные комнаты, камин, телефон. На стенах - иконы, которые Николай Николаевич категорически отказывался снимать.

Поначалу квартира была отдельной. Но здесь жила и дом-работница с семьей, так сказать, наследие старого режима. Ее звали Анна Богдановна Смирнова . В начале тридцатых годов сын домработницы Евгений женился и привел в квартиру молодую жену Татьяну. Малограмотная женщина поступила работать на завод. Она считала себя представительницей правящего класса, поучала других жильцов - «гнилую интеллигенцию», как им жить. А иногда и вовсе грозила доносом. Свою свекровь Татьяна быстро отправила в дом престарелых.

В 1929 году в квартире поселился сын Ахматовой от первого брака - Лев Гумилев. Анна Андреевна всю жизнь испытывала чувство вины перед единственным ребенком: упрекала себя в том, что мало занималась им в детстве. Претензии к матери были и у Льва.

В 1935-м Гумилева-младшего и Пунина арестовали. Забрали их в ходе кампании, развернувшейся после убийства руководителя Ленинградской парторганизации ВКП(б) Сергея Кирова . «Кировский поток», как назвали потом события, развернувшиеся в городе, стал одной из первых крупномасштабных репрессий в Советском Союзе.

Оставшись без мужа и сына, Ахматова написала Сталину. При содействии друзей-литераторов послание дошло до адресата. Вскоре Гумилева и Пунина освободили. Время Большого террора еще не пришло.

ОЧЕРЕДЬ В КРЕСТЫ

В следующий раз Льва арестовали в 1938 году. Тут уже письмо к вождю действия не возымело. Чтобы отдать сыну передачку, мать часами простаивала в очередях в печально знаменитых Крестах. От смертного приговора Гумилева спасло то, что как раз в это время был арестован и расстрелян нарком внутренних дел, главный исполнитель и организатор репрессий Николай Ежов . А Льву тогда дали пять лагерей.

Забегая вперед, скажем, что, отбыв наказание, Гумилев добровольцем ушел на фронт. После войны он защитил кандидатскую и докторскую диссертации, стал крупным ученым - историком-этнологом и востоковедом.

В 1939 году Иосиф Сталин на приеме в честь писателей-орденоносцев упомянул Ахматову. Этого было достаточно, чтобы ее стихи вновь стали печатать. В 1940-м в продаже появился сборник «Из шести книг», за которым выстраивались огромные очереди.

Войну Анна Андреевна провела в эвакуации, в Ташкенте . После Победы вернулась в Фонтанный дом, хотя союз с Пуниным к тому времени уже фактически перестал существовать. Пронизанные не официальным, а личным человеческим патриотизмом стихи, которые поэтесса написала в годы войны, обрели большую популярность. Ахматова много выступала, к печати готовились два сборника ее стихов. Но тут грянуло уже упомянутое постановление 1946 года.

По мнению писателя Якова Гордина, этим распоряжением власти хотели показать стране: возникшие в обществе в начале и середине сороковых надежды - не более чем иллюзии. Никакого послабления не будет.

«Ощущение свободы и гордость за себя, а также возможность сравнить свою жизнь с жизнью в других странах - это был опасный коктейль для власти», - считает писатель. Ахматова попала в него как художник, который упорно не вписывается в советскую культуру и не стремится приспособиться к ней.

ЗА СВЯЗИ С БРИТАНИЕЙ

Но доводилось слышать и другую версию. В конце 1945 года у Ахматовой в Фонтанном доме побывал уроженец Риги, философ и переводчик, сотрудник Британского посольства Исайя Берлин . Они говорили о литературе и философии, об уехавших на Запад русских писателях. Анна Андреевна вспоминала Осипа Мандельштама и Николая Гумилева, читала «Реквием» и фрагменты «Поэмы без героя». Эта встреча, о которой узнали наверху, способствовала тому, что поэтесса попала в зловещее постановление.

…Спустя двадцать лет Ахматовой в Англии вручили диплом почетного доктора Оксфордского университета. Это произошло не без участия Исайи Берлина.

ЧЕРНАЯ ПОЛОСА

После выхода постановления жизнь Ахматовой стала совсем трудной. Денег не было, стихи не печатали. Очередной арест сына, неудачная попытка заключить брак с крупным ученым, врачом-патологоанатомом Владимиром Гаршиным . Чтобы облегчить участь Льва, Ахматова написала цикл «Слава миру», куда вошли стихи о Сталине. Впоследствии она не включала этот цикл в сборники своих произведений.

К тому времени весь Шереметевский дворец, в главном здании которого прежде находились Музей дворянского быта и Дом занимательной науки, поступил в распоряжение Научно-исследовательского института Арктики и Антарктики . Так называемое режимное учреждение. Для того чтобы попасть в свою квартиру, теперь нужно было предъявить пропуск, на котором написано «жилец».

Вскоре руководители института потребовали выселить здешних обитателей. Анна Андреевна переехала на улицу Красной Конницы. Последняя ее квартира находилась в доме на улице Ленина .

Ахматова умерла 5 марта 1966 года в подмосковном санатории. О ее кончине сообщили по всесоюзному радио, была заметка в «Литературной газете».

Похоронена поэтесса на кладбище в Комарово . Известно, что, когда траурная процессия шла по дороге от Дома писателей до кладбища, колонна сделала остановку возле Фонтанного дома…

СТИХИ О ПЕТЕРБУРГЕ

Вновь Исакий в облаченье

Из литого серебра.

Стынет в грозном

нетерпенье

Конь Великого Петра.

Ветер душный и суровый

С черных труб сметает

Ах! своей столицей новой

Недоволен государь.

Сердце бьется ровно, мерно.

Что мне долгие года!

Ведь под аркой на Галерной

Наши тени навсегда.

Сквозь опущенные веки

Вижу, вижу, ты со мной,

И в руке твоей навеки

Нераскрытый веер мой.

Оттого, что стали рядом

Мы в блаженный миг чудес,

В миг, когда над Летним

Месяц розовый воскрес,

Мне не надо ожиданий

У постылого окна

И томительных свиданий.

Вся любовь утолена.

Ты свободен, я свободна,

Завтра лучше, чем вчера,

Над Невою темноводной,

Под улыбкою холодной

Императора Петра.

«ПУСТАЯ БЕЗЫДЕЙНАЯ ПОЭЗИЯ»

В 1976 году на прилавках музыкальных магазинов появился альбом Давида Тухманова «По волне моей памяти», который мгновенно стал очень популярным. Одна из песен альбома была написана на стихи Анны Ахматовой. Благодаря этому многие советские юноши и девушки впервые узнали о поэтессе. Ведь в то время ее творчество не изучали в школе, стихи издавали редко, да и со сцены они почти не звучали.

Отец тогда объяснил мне, что это из-за принятого в августе 1946 года постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», где поэтессу Анну Ахматову вместе с сатириком Михаилом Зощенко подвергли уничижительной критике. Спустя много лет мне удалось ознакомиться с его текстом. Вот лишь одна цитата:

«Журнал «Звезда» всячески популяризирует произведения писательницы Ахматовой, литературная и общественно-политическая физиономия которой давным-давно известна советской общественности. Ахматова является типичной представительницей чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии. Ее стихотворения, пропитанные духом пессимизма и упадочничества, выражающие вкусы старой салонной поэзии, застывшей на позициях буржуазно-аристократического эстетства и декадентства... не могут быть терпимы в советской литературе».

Психологизм - отличительная черта ахматовской поэзии. О. Мандельштам утверждал, что "Ахматова принесла в русскую лирику всю огромную сложность и психологическое богатство русского романа девятнадцатого века... Свою поэтическую форму, острую и своеобразную, она развивала с оглядкой на психологическую прозу" ("Письма о русской поэзии").

Но психология, чувства в стихах поэтессы передаются не через непосредственные описания, а через конкретную, психологизированную деталь . В поэтическом мире Ахматовой очень значимыми являются художественная деталь, вещные подробности, предметы быта. М. Кузмин в предисловии к "Вечеру" отметил "способность Ахматовой понимать и любить вещи именно в их непонятной связи с переживаемыми минутами". Н. Гумилев в 1914 году в "Письме о русской поэзии" заметил: "Я перехожу к самому значительному в поэзии Ахматовой, к ее стилистике: она почти никогда не объясняет, она показывает". Показывая, а не объясняя, используя прием говорящей детали, Ахматова добивается достоверности описания, высочайшей психологической убедительности. Это могут быть детали одежды (меха, перчатка, кольцо, шляпа и т.п.), предметы быта, времена года, явления природы, цветы, и т.д., как, например, в знаменитом стихотворении "Песня последней встречи":

Надевание перчатки - жест, ставший автоматическим, его совершают не задумываясь. И "путаница" здесь свидетельствует о состоянии героини, о глубине потрясения, испытываемого ею.

Ахматовским лирическим стихотворениям свойственна повествовательная композиция . Стихи внешне почти всегда представляют собой простое повествование - стихотворный рассказ о конкретном любовном свидании с включением бытовых подробностей:

Б. Эйхенбаум в 1923 году писал: "Поэзия Ахматовой - сложный лирический роман". Стихи Ахматовой существуют не в отдельности, не как самостоятельные лирические пьесы, а как мозаичные частицы, которые сцепляются и складываются в нечто похожее на большой роман. Для рассказа отбираются кульминационный моменты: встреча (нередко - последняя), еще чаще - прощание, расставание. Многие стихотворения Ахматовой могут быть названы маленькими повестями, новеллами.

Лирические стихи Ахматовой, как правило, невелики по объему: она любит малые лирические формы , обычно от двух до четырех четверостиший. Ей свойственны лаконизм и энергия выражения, эпиграмматическая сжатость: "Лаконизм и энергия выражения - основные особенности поэзии Ахматовой... Эта манера... мотивируется... напряженностью эмоции", - Б. Эйхенбаум. Поэзии Ахматовой свойственны афористичность и отточеность формулировок (например: "Сколько просьб у любимой всегда! У разлюбленной слез не бывает"), свойственна пушкинская ясность, особенно поздней ее поэзии. В стихах Ахматовой мы не находим предисловий, она сразу приступает к повествованию, как бы выхваченному из жизни. Сюжетный принцип ее - "все равно с чего начинать".

Читайте также другие статьи о творчестве Анны Ахматовой.

Обзор женских поэтических сборников, вышедших в последние годы

Всякий, кто хорошо владеет русским языком, согласится, что слова «поэт» и «поэтесса» имеют различные оттенки значения не только потому, что они обозначают стихотворцев разного пола. Поэт - человек серьезный, с измученной душой, а поэтесса - дама декадентского вида, закутанная в «ложноклассическую шаль», изощренно, но по-дурацки одетая (примерно так, как изобразила ее писательница Тэффи). Дама, которая играет чью-то роль, а не живет литературой. Таков стереотип.

Я встречала экстремиста мужского пола, который считает, что женщины пишут стихи потому, что страдают невротизмом и писание стихов для них - замещающая форма деятельности. Короче, когда ей некому суп варить, она стихи пишет. А таких, которые не могут или не хотят заняться естественным женским делом - детьми и кухней, становится все больше, вот откуда такое обилие женских поэтических сборников. Он провел рискованную аналогию с миром попсы, когда ничего не значащих певичек раскручивают на деньги их спонсоров. Я не феминистка, но мне такие взгляды не по душе.

Одна из великих женщин-стихотворцев так прямо и сказала, «что быть поэтом женщине - нелепость». Эта женщина, однако, научила дочерей Евы говорить поэтическим языком, хотя и спохватилась, что сделала оплошность, да было поздно. Посмотрите, сколько свежих поэтических сборников женской лирики стоит на полке таллиннского книжного магазина «Русская научная книга» (Нарва мнт., 32-5)! Нет, поэтические сборники мужчин там тоже найти можно, однако же сборники женщин имеют свои особенности, на которые я бы хотела обратить внимание.

Женские стихи, даже если они не слишком профессиональны, все-таки редко бывают неискренними, в женских стихах больше возвышенного чувства, тогда как у мужчин все-таки превалирует страсть. Именно у женщины, вопреки представлениям, поэзия в крови, поскольку она излишне эмоциональна. Но если таланта не хватает, если личность мелковата, то начинается имитация чувств с помощью заемных формулировок, которые берутся не только из классического арсенала известных поэтесс, но и мужчин-поэтов. Тут уж от возвышенной лексики - во рту оскомина. «Дамская» поэзия отличается от просто женской кокетством. В сборниках позицию такой поэтессы можно понять, даже не читая текстов, - достаточно взглянуть, как автор подает себя на фотографиях, и обратить внимание на оформление. Впрочем, отсутствие кокетства еще не гарантирует качества стихов. Но у хороших поэтесс и кокетство какое-то эстетское, оно создает имидж, может нравиться или нет, но в нем «что-то есть». Образ любимого существа - не обязательно мужчины, но матери, дочери, внучки, тети - витает над страницами. В этой компании принято быть несчастной, непонятой, ждущей, разочарованной.

«Когда душа страдает от невысказанности...»

Из вышедших в последнее время сборников женской лирики только один я могу назвать оптимистичным - это книга Т.Третьяковой «Следы на песке» (Таллинн, 2000). Автору присуща ирония и, что очень важно, самоирония, говоря о вещах высоких, она подтрунивает над собой:

Зачем стихи? К чему стихи?
В них много всякой чепухи:
березы, реки и поля,
твоя земля, моя земля.
До нас все было сказано,
что хорошо доказано,
промерено, проверено
и нам передоверено.

Поэтов нынче перебор,
никак не извести,
пора искусственный отбор
меж ними провести...

Может быть, автору и недостает поэтического мастерства, но стихи абсолютно подкупают, автор не играет ничьей роли, не напяливает масок, а выражает себя, не прячет самых задушевных чувств. Книга Т.Третьяковой выделяется из остальных сборников своеобразным голосом автора. Тем обиднее, что оформление сборника совершенно не соответствует его содержанию, в нем, казалось бы, использованы все изобразительные штампы, какие только можно себе представить в женском поэтическом сборнике: на обложке - памятный еще с шестидесятых годов по журналу «Юность» образ утонченной бледнолицей девушки с романтически развевающимися волосами и звезда на фоне серо-буро-малинового неба.

В.Ермакова, поэтесса из Йыхви, выпустила за последние три года две книги - «Сокровища души»(1998) и «Иные миры»(2001). В ее стихах избыток высокой лексики и штампов: «Мои мечты опять развеял ветер! В душе смятенье. Счастья нет на свете». Если ветер - то «ласковый», если снег - то «искристый, седой, голубой». Когда же поэтесса оставляет штампы и пытается найти свои слова, то получаются такие пронзительные стихи, как «Грибная пора». В книгах есть не только лирика, но и сказки. Прозаические миниатюры гораздо удачнее лирических стихов, поскольку интересны, оригинальны и написаны с юмором. В.Ермакова - рукодельница и художница, она сопроводила стихи своей графикой. В ее графических работах доминирует особый женский романтический образ, их сложная символика полна литературных и художественных ассоциаций. Художественные работы в книге, на мой взгляд, качественно выше стихотворных произведений, хотя подражательность очевидна и в них.

«Семейные альбомы»

Несколько сборников сделано в том абсолютно маргинальном для литературы жанре, который называется «альбомной лирикой». Собственно говоря, к качеству текстов этих «семейных альбомов» подходить с той же меркой, что и к поэзии, невозможно. Это совершенно особый жанр, хотя и входящий в область литературы. Интересно, что именно этот жанр оказался в последнее время популярен среди местных авторов - женщин, которые замечательно выдерживают классический стиль дамских альбомов - как в содержании, так и в оформлении. Духовный мир обычной русской женщины мало изменился со времени, когда Пушкин писал свои стихи в альбомы, украшенные двумя сердцами, факелом и цветами. Причем Александр Сергеевич писал в такие незатейливые альбомы гораздо охотнее, чем в претенциозные альбомы великосветских львиц, рассчитывая, что «всякий мой усердный вздор заслужит благосклонный взор». Характерны для всех этих книг помещенные в качестве иллюстраций фотографии родственников и друзей, к которым обращены тексты, книгу предваряет посвящение близкому человеку.

Н.Абашина-Мельц так и назвала свой сборник - «Я не стихи пишу - слагаю в строки жизнь», и подзаголовок - «Из семейного альбома»(«Александра», 1998). Абашина занимается переводами и издательским делом, и естественно, что она нашла такую форму самовыражения. Нельзя относиться к ее книге, как к дилетантскому опыту. Хотя сама она имеет обыкновение весьма скептически отзываться о своем поэтическом даре. Это поэзия, обогащенная сдержанно и достойно выраженными высокими чувствами:

Нету в детстве обиды страшней,
Когда вдруг все друзья отвернутся
И насмешничать станут,
И глядеть из щелей,
Наблюдая мою беззащитность
И мое бесприютство.
Как хотелось тогда все забыть и простить,
Лишь бы снова с друзьями в игру окунуться,
Но душа, ощутив холодок нелюбви,
Окружает себя одиноким искусством.
Эта тайная сила влечет меня в мир,
Где душа беззаветно любви предается.
А над стаей моих неврагов-недрузей
Равнодушие облачком сереньким вьется.

Изысканное оформление подчеркивает ностальгический замысел автора: книга напечатана на желтоватой бумаге, как будто выцветшей от времени, сопровождается черно-белыми семейными фотографиями.

Сборник Л.Колесниковой «Люблю, люблю...» (Москва, 2001) вышел тиражом всего 30 экземпляров. В нем собраны, в основном, стихи, посвященные близким автора, они также сопровождены фотографиями из семейного альбома. Автор - врач, в профессиональной судьбе которой было не все гладко. В предисловии к сборнику и в комментариях об этом говорится недвусмысленно, что во многом и определяет настрой книги. С точки зрения поэтической техники тексты книги абсолютно беспомощны, но хочется отнестись к ним снисходительно, настолько велик их эмоциональный накал. По-человечески начинаешь сопереживать этой женщине.

Книга «Женские откровения» З.Воейковой и А.Юкш-Меос - изумительно стильное издание, оформленное Алли Митт. Книгу предваряют высказывания подруг, сопровождаемые цветными и черно-белыми фотографиями семьи и друзей авторов. С чего бы эти женщины так откровенны? Зачем тиражируют свою личную жизнь типографским способом? Просто ищут понимания, которое им необходимо. Кокетства в книге - хоть отбавляй, но оно выглядит органично, естественно и женственно. У книги, я уверена, найдутся как почитательницы, так и противницы. Вряд ли те и другие будут основываться только на собственно литературной оценке, но на том, насколько сами соответствуют психологически женскому типу авторов, и потому примут этот стиль или нет

«Быть поэтом не доблесть, а большая беда»

Женщине проще выразить свои эмоции невербально, через поступок. Выпуск книги - это тоже поступок. Вопрос только, что она хочет сказать этим поступком? Ведь могла бы дарить стихи родственникам и друзьям или на юбилей начальнику. Нет, ей захотелось отнести рукопись в издательство, заплатив за выпуск книги немалые деньги. В этом поступке гораздо меньше честолюбия, чем в таком же поступке мужчины, но больше любви, о которой ей хочется поведать миру. Правда, очевидно, есть разряд женщин, которые с помощью стихов хотят привлечь к себе внимание, нечто сродни тому, как дама наряжается, выходя в город. Таких дам привлекает романтический ореол избранности, тогда как мужчин больше привлекает желание доблести и духовной власти, которое, как им кажется, дает причастность к этому кругу. Тот же, кто по-настоящему причастен, успел понять, что поэзия - высокая болезнь, как всякую болезнь, ее лучше не афишировать: «Быть поэтом не доблесть, а большая беда» (С.Семененко).

Смею утверждать, что для женщины - беда вдвойне.

Светлана БЛОМБЕРГ

В работе над статьей принимали участие поэты А.Танцырев и О.Титова.

«Быть поэтом женщине - нелепость», - утверждает герой одного из стихотворений А. Ахматовой. Действительно, большинство женщин, пишущих стихи, прочно занимали место на периферии: Каролина Павлова, Юлия Жадовская, Евдокия Растопчина… Те, кого не постигла такая судьба, воспринимались как исключения, подтверждающие правило. Ахматова же сказала о себе не без иронии, но с глубоким основанием. «Я научила женщин говорить». И действительно, после Ахматовой женская душа обрела новые возможности самовыражения.
Прежде всего, Ахматова научила женщин говорить о любви - искренне, напряженно, трагедийно. В ее лирике отразились все перипетии этого сложного чувства - ожидание встречи, разлука, измена, переживание разрыва и глубокая тоска:
Эта встреча никем не воспета,
И без песен печаль улеглась.
Наступило прохладное лето,
Словно новая жизнь началась.
Черную и прочную разлуку
Я несу с тобою наравне.
Что ж ты плачешь? Дай мне лучше руку,
Обещай опять прийти во сне.
И через годы об этом чувстве, о глубоких изменениях, порождаемых этим чувством в душе, с той же энергией, с той же открытостью напишет, например, поэтесса Марина Петровых:
Назначь мне свиданье
на этом свете.
Назначь мне свиданье
в двадцатом столетии.
Мне трудно дышать без твоей любви.
Вспомни меня, оглянись, позови!
Но Ахматова говорила не только о муке любви, но и о том чувстве просветления и свободы, которое несет преодоление этой муки. Ахматова утверждает необходимость страдания для роста человеческой души. И после Ахматовой об этом писали многие поэтессы, принимая боль и страдание ради нового знания о себе и о мире. Например, Юнна Мориц пишет:
Уж точно - не будет больней,
Хоть вешай, хоть ставь на костры,
Хоть вкладывай тысячи дней
Во все мои раны персты…
Так в мыслях зайдем далеко,
И так высоко вознесемся,
Что все прояснится легко.
Та же мысль звучит в стихах Бэллы Ахмадулиной:
О боль! Ты - мудрость. Суть решений
Перед тобою так мелка!
И осеняет темный гений
Глаз захворавшего зверька.
Да, всех простить - вот облегченье!
О, всех простить, всем передать,
О нежную, как облученье,
Испить всем телом благодать.
И самое главное, о чем «научила женщин говорить» ахматовская поэзия - о жизни всех людей, о тех страданиях, которые выпадают на их долю. «Я - голос ваш, жар вашего дыханья», - писала Ахматова в одном из своих стихотворений. С этих позиций совиновности и сопричастности была написана ахматовская поэма «Реквием», в которой воссоздан весь ужас, вся безвыходность, пережитые «в страшные годы ежовщины»:
Звезды смерти стояли над нами,
И безвинная корчилась Русь
Под кровавыми сапогами
И под шинами черных марусь.
«Реквием» был насильственно извлечен из литературного процесса, но это не значит, что он не был прочитан. Говорить правду в лицо палачам, выражать трагедию поколения в те времена, когда все делают вид, что все благополучно, - этому учились русские поэтессы у Ахматовой. Например, современная поэтесса Наталья Рожкова пишет:
Нам стекла под ноги бросали,
Но мы продолжали идти,
Тогда нас живьем закопали,
Чтоб мы не сумели ползти.
Когда на двадцатое лето
Бульдозер поля распахал,
Теперь уж не нам, а скелетам
Никто кулаков не разжал.
Итак, Ахматова могла сказать о себе с полным правом: «я научила женщин говорить». Без ее произведений вряд ли была бы возможна современная поэзия.