Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Очень кратко

Жизнь армейского полка проходит как обычно. Скучная жизнь офицеров заканчивается, когда они знакомятся с Сильвио. Это злой и своенравный человек, но по-своему интересный. Его история обросла многочисленными легендами. На какие средства он живет – не понятно, зато он систематически накрывает для офицеров столы. Кроме всего прочего – он отличный стрелок.

Однажды за игрой в карты Сильвио поссорился с молодым офицером, которому пришлась не по душе его угрюмость.

Однажды Сильвио собрал офицеров для прощального обеда, после которого ему нужно было уехать. После ужина Сильвио открыл свою тайну одному из офицеров. Оказалось, что он много лет жаждет сделать ответный выстрел в человека, с которым у него когда-то произошла дуэль, и наконец, такой случай представился, поскольку его обидчик находится в непосредственной близости.

Спустя много лет рассказчик останавливается у некоего графа и видит в гостиной простреленную картину. Граф рассказал, что этот выстрел был сделан Сильвио, который нашел его, графа, и наконец-то потребовал удовлетворения. Сильвио в этой неоконченной дуэли сыграл не по правилам, сделав преждевременный выстрел. Испуганная жена графа вбежала в комнату, но ее уверили, что «друзья» просто шутят. Сильвио был удовлетворен только тем, что видел неподдельный испуг на лице графа.

Говорили про Сильвио, что он погиб в Греции во время восстания.

Читать краткое содержание Пушкин Повесть белкина Выстрел

Каждый в жизни человек хочет довести все дела до конца, чтобы потом жить дальше спокойно, с мыслью, что все доведено до конца.

Сильвио – человек не такой простой, как может показаться с первого взгляда. Этот человек – мужчина, примерно около тридцати пяти лет с виду. Когда-то он служил еще в молодости в гусарах, что очень франтило ему. Но потом он все же решил уйти в отставку по своей причине. После отставки, как будто замкнувшись в себе, он поселился вскоре в небольшой деревеньке, даже его можно назвать местечком, но оно очень мало и бедно. Когда-то для этого молодого человека вся жизнь как бы воссоединялась в образе пистолета, а если вернее – то стрельбы из него. Этот гусар непрочь был пострелять на дуэлях и просто в жизни. И не просто не против пострелять, он преотлично стрелял из пистолета, так как это было не только важным делом военных, но и его хобби, его вечная страсть, которая, как казалось, только сейчас потускнела со временем. И все же, даже теперь, когда он живет в этом неслышном месте, он до сих пор лелеет мечту довести незаконченный дуэль с графом, который так у них до конца и не дошел. Этот граф – человек тоже не простой, так как к тому же его внешность – говорит сама за себя. Он красив собою, статен, да к тому же немного моложе Сильвио. Так как молодому человеку – тридцать два года. Этот граф – и есть противник гусара в той дуэли, которая была так и не закончена ими.

Теперь Сильвио живет себе равнодушно в маленькой деревеньке, почти ничего особенного не делая. Однажды в деревеньку приехал молодой человек, который был со временем посвящен в эту историю целиком, почти этого не желая, он узнал вскоре и по прошествии многих лет – историю этих двух вспыльчивых молодых людей, которые когда-то повздорили из-за пустяка. Так как Сильвио, на правах старшего и просто обеспеченного дружелюбного человека, устраивал у себя в доме постоянные посиделки для молодых офицеров и других, если так можно мягко выразиться, то молодой человек, приехавший в деревню, тоже смог туда со временем попасть.

В этом обществе, для него как бы сразу же был выделен сам хозяин, и не просто потому, что он – хозяин, а потому, что даже не зная, что этот человек тут главный, он бы сразу мог бы его выделить из толпы. Ведь Сильвио – был высоким и крепким человеком, лицо которого было обросшее бородой, он был хмур и достаточно молчалив. Просто так он никогда не разговаривал. Даже когда все играли в карты за столом, и кто-нибудь делал ошибку из офицеров, Сильвио молча исправлял сделанную кем-то неопытным ошибку. Этот хозяин дома – был авторитетом для всех, и не только потому, что он приглашал всех к себе на дом, и потому, что был богат, а потому – что чувствовалась в нем какая-то неизведанная сила, скрытое бунтарство, и главное, что всех приманивало, особенно молодых – загадка, причем вечная загадка, которую так никто и не смог разгадать, кроме молодого человека, приехавшего недавно в поселок.

Именно ему Сильвио как-то рассказал, что уезжает, чтобы отомстить своему обидчику, который когда-то в юности дал ему пощечину. Они хотели драться на дуэли и даже начали это делать, но прервал именно он, - Сильвио, и вовсе не из трусости, а просто потому, что его остановила наглость и пусть и показанное, равнодушие графа Б. Ведь граф ел черешню вовремя их совместной дуэли, равнодушно ожидая совей очереди. Сильвио тогда не выдержал этого и решил все отменить, сказав, что не хочет прерывать завтрак противника. Они собирались перенести дуэль, но все оказалось запущеннее, чем можно было ожидать.

Когда-то через много лет, молодой человек узнает продолжение печальной истории от самого графа, который переедет жить в соседнее поместье.

Картинка или рисунок Выстрел

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Время ночь Петрушевская

  Это произведение своего рода дневник. В нем главная героиня описывает всю свою жизнь. В основном, она размышляет и пишет в ночное время. Героиня мама двоих детей

• Краткое содержание Островский Доходное место

  Москва. Годы правления царя Александра II. Аристарх Владимирович, фамилия которого Вышневский – чиновник, который как оказывается, очень важен в своем деле. Но он же старый, и если ему везет в деловых делах,

• Краткое содержание Распутин Дочь Ивана, мать Ивана

  Беда пришла, откуда не ждали. Тамара Ивановна стояла у окна, на сердце было тревожно. Стояла глубокая ночь, а ее дочери Светланы, все еще не было дома. Девочке было шестнадцать лет

• Краткое содержание Чехов Хамелеон
• Краткое содержание Сандро из Чегема Искандер

  Книга «Сандро из Чегема» состоит из 32 повестей и была написана в начале 20 века. Главным героем эпопеи является Сандро Чегемба. Ему недавно исполнилось 80 лет.

В неизвестном месте *** находится расквартированный армейский полк. Все в жизни армейского человека проходит по одинаковому распорядку, но однажды офицеры знакомятся с Сильвио, который проживает в ***. Он гораздо старше всех офицеров, довольно замкнут и имеет дерзкий язык. Сильвио скрывает ото всех страшную тайну. Когда-то он проходил службу, но закончилась она отставкой и никто не знает ее причины. Его финансовое состояние тоже находится под загадкой, но на всех застольях он накрывает всем и всегда. Он искусно стреляет, но не любит разговоры о поединках, а если кто и задает вопросы был ли он на них, то в ответ сухое -«Был».

Все считают, что именно поединок закончившийся трагедией гнетет его.

Одним вечером на посиделках у Сильвио офицеры изрядно выпили и попросили Сильвио прометывать банк. Он всегда в игре был молчалив, лишь исправлял ошибки. Новый офицер только пришедший на службу, не зная Сильвио, взбесился от его молчания и кинул в голову шандал. Сильвио вежливо попросил его уйти. Офицеры огорчильсь данным происшествием, но вскоре все забыли эту ситуацию.

Только один из них не смог смириться с позором Сильвио.

Как-то Сильвио получил почту в канцелярии, он был взволнован его содержанием. Он сказал, что уезжает и позвал на обед. Ближе к вечеру, когда все уже разошлись, Сильвио попросил остаться офицера, который был более близок с ним и рассказал в чем его тайна

Он сказал, что случилось это несколько лет назад, обидчик его не умер, живет где-то. Так вот, Сильвио получил от него пощечину. Сильвио всегда был дерзок. Все его радовало и уважали его, до того времени пока в полк не приехал знатный офицер из богатой семьи, везунчик и душа кампании. Сильвио пытался наладить с ним дружеские отношения, но все его попытки были тщетны. На балу молодой офицер ударил Сильвио по щеке. Состоялась дуэль. Офицер был довольно нагл и пришел на дуэль с фуражкой черешни, косточки из которой тактично попадали в Сильвио. Он был взбешен и удалился с дуэли. Офицер сказал, что Сильвио вправе будет в любой момент использовать свой выстрел, так как он уже выстрелил и не попал.

Так и попал он сюда, он всегда был поглощен жаждой мести и вот наконец правосудие имеет возможность свершиться. Ему донесли, что тот офицер собирается жениться и это был прекрасный повод, что бы узнать захочет ли он сейчас расставаться с жизнью так же просто, как было на дуэли. Сильвио уехал.

Прошло несколько лет, тот молодой офицер, что был близок с Сильвио, как то попал в имение, куда приехал граф Б*** со своей женой. Они приняли его с почестями. Вдруг офицер замечает картину простреленную дважды, причем в одно место. Он рассказал, что знал человека который так же искусно стреляет и сказал, что его звали Сильвио. Граф с графиней стали расспрашивать его, не знает ли он истории, что скрывал Сильвио и тот ответил, что знал. Граф рассказал продолжение истории.

Пять лет прошло с тех пор, как граф второй раз встретился с Сильвио. Обидчик сразу и не узнал Сильвио, но тот сказал, что хочет воспользоваться выстрелом. Граф не смел отказывать, только попросил все сделать быстрее, так как скоро вернется его жена. Сильвио предложил вновь тянуть жребий, и вновь право стрелять первым было за графом. Он выстрелил и не попал. Вошла жена, и граф начал просить выстрела быстрее, не обращая внимания на жену. Сильвио, сказал, что он уже увидел его страх, а когда подошел к двери выстрелил в тоже самое место, куда попал граф. Сильвио вскоре погиб, принимая участие в восстании греков, и больше они никогда не встречались.

Annotation

© Художник В.МИЛАШЕВСКИЙ

© Оформление художника Ю.БОЯРСКОГО

© Иллюстрации. Издательство «Художественная литература»

Александр Сергеевич Пушкин

Александр Сергеевич Пушкин

Повести Белкина

Г-жа Простакова.

То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник.

Скотинин.

Митрофан по мне. Недоросль

Выстрел

Стрелялись мы. Баратынский

Я поклялся застрелить его по праву дуэли (за ним остался еще мой выстрел). Вечер на бивуаке

I

Мы стояли в местечке ***. Жизнь армейского офицера известна. Утром ученье, манеж; обед у полкового командира или в жидовском трактире; вечером пунш и карты. В *** не было ни одного открытого дома, ни одной невесты; мы собирались друг у друга, где, кроме своих мундиров, не видали ничего.

Один только человек принадлежал нашему обществу, не будучи военным. Ему было около тридцати пяти лет, и мы за то почитали его стариком. Опытность давала ему перед нами многие преимущества; к тому же его обыкновенная угрюмость, крутой нрав и злой язык имели сильное влияние на молодые наши умы. Какая-то таинственность окружала его судьбу; он казался русским, а носил иностранное имя. Некогда он служил в гусарах, и даже счастливо; никто не знал причины, побудившей его выйти в отставку и поселиться в бедном местечке, где жил он вместе и бедно и расточительно: ходил вечно пешком, в изношенном черном сертуке, а держал открытый стол для всех офицеров нашего полка. Правда, обед его состоял из двух или трех блюд, изготовленных отставным солдатом, но шампанское лилось притом рекою. Никто не знал ни его состояния, ни его доходов, и никто не осмеливался о том его спрашивать. У него водились книги, большею частию военные, да романы. Он охотно давал их читать, никогда не требуя их назад; зато никогда не возвращал хозяину книги, им занятой. Главное упражнение его состояло в стрельбе из пистолета. Стены его комнаты были все источены пулями, все в скважинах, как соты пчелиные. Богатое собрание пистолетов было единственной роскошью бедной мазанки, где он жил. Искусство, до коего достиг он, было неимоверно, и если б он вызвался пулей сбить грушу с фуражки кого б то ни было, никто б в нашем полку не усумнился подставить ему своей головы.

Разговор между нами касался часто поединков; Сильвио (так назову его) никогда в него не вмешивался. На вопрос, случалось ли ему драться, отвечал он сухо, что случалось, но в подробности не входил, и видно было, что таковые вопросы были ему неприятны. Мы полагали, что на совести его лежала какая-нибудь несчастная жертва его ужасного искусства. Впрочем, нам и в голову не приходило подозревать в нем что-нибудь похожее на робость. Есть люди, коих одна наружность удаляет таковые подозрения. Нечаянный случай всех нас изумил.

Однажды человек десять наших офицеров обедали у Сильвио. Пили по обыкновенному, то есть очень много; после обеда стали мы уговаривать хозяина прометать нам банк. Долго он отказывался, ибо никогда почти не играл; наконец велел подать карты, высыпал на стол полсотни червонцев и сел метать. Мы окружили его, и игра завязалась. Сильвио имел обыкновение за игрою хранить совершенное молчание, никогда не спорил и не объяснялся. Если понтёру случалось обсчитаться, то он тотчас или доплачивал достальное, или записывал лишнее. Мы уж это знали и не мешали ему хозяйничать по-своему; но между нами находился офицер, недавно к нам переведенный. Он, играя тут же, в рассеянности загнул лишний угол. Сильвио взял мел и уровнял счет по своему обыкновению. Офицер, думая, что он ошибся, пустился в объяснения. Сильвио молча продолжал метать. Офицер, потеряв терпение, взял щетку и стер то, что казалось ему напрасно записанным. Сильвио взял мел и записал снова. Офицер, разгоряченный вином, игрою и смехом товарищей, почел себя жестоко обиженным, и в бешенстве схватив со стола медный шандал, пустил его в Сильвио, который едва успел отклониться от удара. Мы смутились. Сильвио встал побледнев от злости и с сверкающими глазами сказал: «Милостивый государь, извольте выйти, и благодарите Бога, что это случилось у меня в доме».

Мы не сомневались в последствиях, и полагали нового товарища уже убитым. Офицер вышел вон, сказав, что за обиду готов отвечать, как будет угодно господину банкомету. Игра продолжалась еще несколько минут; но чувствуя, что хозяину было не до игры, мы отстали один за другим и разбрелись по квартирам, толкуя о скорой ваканции.

На другой день в манеже мы спрашивали уже, жив ли еще бедный поручик, как сам он явился между нами; мы сделали ему тот же вопрос. Он отвечал, что об Сильвио не имел он еще никакого известия. Это нас удивило. Мы пошли к Сильвио и нашли его на дворе, сажающего пулю на пулю в туза, приклеенного к воротам. Он принял нас по обыкновенному, ни слова не говоря о вчерашнем происшедствии. Прошло три дня, поручик был еще жив. Мы с удивлением спрашивали: неужели Сильвио не будет драться? Сильвио не дрался. Он довольствовался очень легким объяснением и помирился.

Это было чрезвычайно повредило ему во мнении молодежи. Недостаток смелости менее всего извиняется молодыми людьми, которые в храбрости обыкновенно видят верх человеческих достоинств и извинение всевозможных пороков. Однако ж мало-помалу всё было забыто, и Сильвио снова приобрел прежнее свое влияние.

Один я не мог уже к нему приблизиться. Имея от природы романическое воображение, я всех сильнее прежде всего был привязан к человеку, коего жизнь была загадкою, и который казался мне героем таинственной какой-то повести. Он любил меня; по крайней мере со мной одним оставлял обыкновенное свое резкое злоречие и говорил о разных предметах с простодушием и необыкновенною приятностию. Но после несчастного вечера, мысль, что честь его была замарана и не омыта по его собственной вине, эта мысль меня не покидала и мешала мне обходиться с ним по-прежнему; мне было совестно на него глядеть. Сильвио был слишком умен и опытен, чтобы этого не заметить и не угадывать тому причины. Казалось, это огорчало его; по крайней мере я заметил раза два в нем желание со мною объясниться; но я избегал таких случаев, и Сильвио от меня отступился. С тех пор видался я с ним только при товарищах, и прежние, откровенные разговоры наши прекратились.

Рассеянные жители столицы не имеют понятия о многих впечатлениях, столь известных жителям деревень или городков, например, об ожидании почтового дня: во вторник и пятницу полковая наша канцелярия бывала полна офицерами: кто ждал денег, кто письма, кто газет. Пакеты обыкновенно тут же распечатывались, новости сообщались, и канцелярия представляла картину самую оживленную. Сильвио получал письма, адресованные в наш полк, и обыкновенно тут же находился. Однажды подали ему пакет, с которого он сорвал печать с видом величайшего нетерпения. Пробегая письмо, глаза его сверкали. Офицеры, каждый занятый своими письмами, ничего не заметили. «Господа, - сказал им Сильвио, - обстоятельства требуют немедленного моего отсутствия; еду сегодня в ночь; надеюсь, что вы не откажетесь отобедать у меня в последний раз. Я жду и вас, - продолжал он, обратившись ко мне, - жду непременно». С сим словом он поспешно вышел; а мы, согласясь соединиться у Сильвио, разошлись каждый в свою сторону.

Повесть «Выстрел», написанная Пушкиным последней, стоит во главе «Повестей Белкина». Попробуем рассмотреть сюжет-но-композиционные особенности произведения.

Повествование ведется от лица основного рассказчика — подполковника И. Л. П. Кроме него, в повести присутствуют еще два рассказчика — Сильвио и граф. Все три рассказчика являются одновременно и действующими лицами повествования. Однако И. Л. П. появляется с героями попеременно — сначала следует рассказ о Сильвио, потом — о графе.

Поскольку в повести присутствуют три рассказчика, то, соответственно, образы главных героев даны в тройном восприятии, что отмечал еще Д. Благой. Так, о Сильвио, например, сначала рассказывает подполковник И.Л.П., затем Сильвио сам передает свою историю, наконец, граф описывает завершение их поединка. Точно так же в повествовании подается и история графа Б.: сначала Сильвио рассказывает о нем подполковнику И. Л. П., как бы заочно знакомя основного рассказчика с его будущим соседом, потом подполковник И. Л. П. сам знакомится с графом Б. и описывает его читателям, наконец, граф сам рассказывает о себе.

Подобный композиционный принцип затем использовал М. Ю. Лермонтов в романе «Герой нашего времени». Писатель показывает Печорина с разных точек зрения, начиная с описания внешности героя и постепенно раскрывая читателям его внутренние качества. Следуя этой задаче, Лермонтов нарушает принцип жизненно-хронологической последовательности событий. Пушкин в известной степени тоже нарушает жизненную хронологию: рассказы о прошлом вкраплены в истории о настоящем.

Главный сюжет повести— поединок, история дуэли Сильвио и графа. Кроме того, и описание молодости подполковника И. Л. П., когда он был знаком с Сильвио, и описание его жизни в зрелом возрасте, по соседству с графом Б., имеют свои собственные сюжеты. Это так называемый «личный» сюжет основного рассказчика.

Рассмотрим сюжет первой истории, связанной с Сильвио. Рассказ подполковника И. Л. П. об условиях жизни армейских офицеров в местечке***, обрисовка образа Сильвио представляют собой экспозицию этой истории. Ссора офицеров во время карточной игры — завязка. Кульминацией этих событий для рассказчика И. Л. П. является отказ Сильвио от дуэли с Р***. А рассказ Сильвио о графе Б. — развязка. Развязка эта в «личном» сюжете рассказчика, таким образом, представляет собой экспозицию и завязку в главном сюжете повести — истории необыкновенной дуэли.

Теперь переходим ко второй части в «личном» сюжете рассказчика. Это описание жизни подполковника И. Л. П. в бедной деревеньке Н** уезда. Уединение героя, занятия хозяйством, скука — все это экспозиция будущих событий. Но вот в соседнее поместье приезжают граф и графиня Б., и между соседями завязываются дружеские отношения. Прибыв к графу с визитом и осматривая его кабинет, подполковник И." Л. П. вдруг замечает картину, простреленную двумя пулями, «всаженными одна на другую». Здесь выясняется, что граф Б. и есть противник Сильвио, и точные выстрелы эти — «памятник последней встречи героев». Сцена эта является кульминацией в «деревенской» истории рассказчика. Заключительный рассказ графа Б. о последней встрече с Сильвио представляет собой развязку в «личном» сюжете подполковника И. Л. П. Одновременно развязка эта является кульминацией и развязкой главного сюжета повести — истории дуэли Сильвио и графа Б.

Несомненно, подобное построение повести способствует более глубокому раскрытию характеров персонажей. Так, Сильвио сначала кажется нам таинственной, демонической личностью, на совести которой «какая-нибудь несчастная жертва». Именно так характеризует его основной рассказчик. Затем герой сам рассказывает о себе, о своей дуэли с графом Б., и мы открываем в нем новые качества: болезненное самолюбие, ранимость, импульсивность, желание первенствовать любой ценой. Постепенно перед нами начинает вырисовываться образ злобного, отчаянно-смелого, мстительного человека, никогда не пасующего перед опасностью.

Сильвио — отличный стрелок, казалось бы, ему ничего не стоит победить в любом поединке. Однако на протяжении всего повествования герой не убивает никого. Сильвио отказывается от дуэли с поручиком Р***, мотивируя свой поступок невозможностью подвергать себя смертельной опасности из-за незаконченной дуэли с графом Б. Однако и сама дуэль эта представляется необыкновенно интересной. Сильвио сохраняет графу жизнь в начале дуэли. Объясняет он свой поступок тем, что жизнь противника в настоящее время лишена какой-либо ценности: граф Б. ни к кому не привязан, ничем не дорожит. Не убивает он этого «счастливца» и завершая дуэль. Более того, Сильвио предлагает начать дуэль заново, и граф соглашается. Что же движет поступками героя?

Все дело в том, что по натуре своей Сильвио вовсе не убийца. И основной мотив его поведения состоит в том, что по природе своей он добрый, даже робкий, неуверенный человек, по-своему тонкий, глубокий и сильный. Эта внутренняя сила — в глубине его натуры, в его природном благородстве, в его способности прощать. Но качества эти совсем непопулярны в среде офицерства, где представления о храбрости и чести достаточно примитивны. Там ценят лишь поверхностные черты: слово должно быть подкреплено поступком. Природное великодушие Сильвио, его доброта и неуверенность наверняка были бы поняты превратно. «Недостаток смелости менее всего извиняется молодыми людьми, которые в храбрости обыкновенно видят верх человеческих достоинств и извинение всевозможных пороков». Живя в этой среде, Сильвио не мог не усвоить ее «философии». Вероятно, и он сам видит в храбрости — «извинение всевозможных пороков», извинение собственной робости, тонкости душевной организации. Поэтому изо всех сил герой преодолевает в себе эти качества, пытаясь убедить окружающих в наличии черт совершенно противоположных. И как всегда бывает в подобных случаях, не выдерживает меры.

Сильвио завидует красоте, уму, храбрости, знатности и богатству графа Б. и начинает ненавидеть последнего, видя в нем соперника. Н. Я. Берковский объясняет безграничное стремление Сильвио к первенству, его ненависть к графу недостатком знатности и денег. А у графа к его богатству, родовитости прибавляются и личностные качества: храбрость, уверенность, остроумие. Однако думается, дело здесь не только в социальном положении героев. Сильвио не может позволить себе естественного поведения не только по причине собственной бедности — он слишком неуверен, великодушен, даже мягок по природе своей.

Если мы проанализируем поведение Сильвио в местечке ***, то заметим, что ничего конкретного о его «демонических злодействах» не известно. Все, что открыто окружающим — это его возраст, предполагающий наличие опыта, «обыкновенная угрюмость» и «злой язык». Замечание о «крутом нраве» Сильвио — это уже, скорее, вывод самого рассказчика, нежели объективная информация. Больше никто ничего не знает об этом человеке: судьба Сильвио окружена таинственностью, окружающим неизвестно даже, является ли имя его настоящим.

Основное занятие героя — стрельба из пистолета. «Искусство, до коего достиг он, было неимоверно, и если б он вызвался пулей сбить грушу с фуражки кого бы то ни было, никто б в нашем полку не усумнился подставить ему своей головы», — замечает рассказчик. Но для чего это нужно Сильвио? В разговоры о поединках он никогда не вмешивается, в сами поединки, видимо, не вступает, иначе рассказчик непременно упомянул бы об этом. На вопрос, случалось ли ему драться, отвечает положительно, но сухо и однозначно, не входя в подробности.

При сопоставлении всех этих деталей создается впечатление, что Сильвио создает себе имидж «демонического злодея». И создает очень умело и успешно. «Впрочем, нам и в голову не приходило подозревать в нем что-нибудь похожее на робость. Есть люди, коих одна наружность удаляет таковые подозрения», — замечает рассказчик. И это высказывание знаменательно. «Наружность удаляет... подозрения» — внешне в человеке ничего не заметно. Однако мы не хотим объявить Сильвио лицемером. Особо стоит заметить, что герой не анализирует своего поведения и не осознает его. Действия Сильвио бессознательны.

Граф Б. от природы храбр, уверен в себе ровно настолько, чтобы быть популярным среди офицерства. Однако попробуем проанализировать этот образ более подробно. В отличие от Сильвио, убийство противника на дуэли не может доставлять графу каких-то душевных мучений или колебаний. В действительности граф слабый человек, способный и на убийство, и на бесчестье. И он доказал это своим поведением, когда согласился начать дуэль заново.

Поведение графа не всегда просто и естественно. Вспомним сцену начала дуэли, когда он, стоя под дулом пистолета лучшего стрелка, беспечно завтракает черешнями. Граф неглуп, он понимает, что сейчас, возможно, будет убит. Сильвио решает, что это беспечность молодости, его противник не дорожит жизнью, так как пока не имеет ничего ценного в ней. Но, думается, предположение Сильвио не совсем верно. В поведении графа проявились не беспечность молодости или рисовка. Здесь — та самая брутальность, отсутствие тонкости восприятия, которые являются необходимой составляющей его храбрости. Жизнь человеческая (в том числе и собственная) — не слишком большая ценность в подсознании графа. В отличие от Сильвио, граф лишен тонкой душевной организации, природного благородства и внутренней силы. В нравственном отношении граф значительно уступает Сильвио.

Таким образом, пушкинская повесть заключает в себе глубокий смысл. Это не просто история необыкновенной дуэли, это история человеческой души, история «внешнего» и «внутреннего» человека.