Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Данный доклад посвящен причинам, повлекшим заключение военно-политического союза между Россией и Францией в конце XIX – начале XX вв., а также последствиям от этого союза для России.

Следует отметить, что, по мнению ряда исследователей, союз между Россией и Францией был продиктован не только общностью военно-стратегических интересов той и другой державы, но и наличием угрозы со стороны общих врагов. Кроме того, для союза двух держав существовала и прочная экономическая основа.

Россия с 70-х годов остро нуждалась в свободных капиталах для вложения их в промышленность и железнодорожное строительство, Франция, напротив, не находила у себя достаточного числа объектов для собственных капиталовложений и активно вывозила свой капитал за рубеж. Именно с тех пор постепенно стал расти удельный вес французского капитала в российской экономике. За 1869-1887 гг. в России были основаны 17 иностранных предприятий, из них 9 французских.

Французские финансисты весьма продуктивно использовали ухудшение русско-германских отношений. В 1888 г. на Парижской бирже были выпущены облигации первого русского займа на сумму в 500 млн. франков, за ним последовали займы 1889 г., 1890 и 1891 гг. Французский капитал в короткое время стал главным кредитором царизма.

Так уже в начале 90-х годов закладывалась основа финансовой зависимости России от Франции. Экономические предпосылки союза имели и специальный военно-технический аспект. Уже в 1888 г. приехавший в Париж с неофициальным визитом брат Александра III великий князь Владимир Александрович сумел разместить по французским военным заводам взаимовыгодный заказ на изготовление 500 тыс. винтовок для русской армии.

Давними и прочными были культурные предпосылки союза между Россией и Францией. Ни одна другая европейская страна не оказывала на Россию столь мощного культурного воздействия, как Франция. Имена Ф. Вольтера и Ж.Ж. Руссо, А. Сен-Симона и Ш. Фурье, В. Гюго и О. Бальзака, Ж. Кювье и П.С. Лапласа, Ж.Л. Давида и О. Родена, Ж. Визе и Ш. Гуно были известны каждому образованному россиянину. Во Франции всегда меньше знали о русской культуре, чем в России - о французской. Но с 80-х годов французы, как никогда ранее, приобщаются к русским культурным ценностям. Возникают издательства, специализирующиеся на тиражировании шедевров русской литературы - произведений Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского, И.А. Гончарова и М.Е. Салтыкова-Щедрина, не говоря уже об И.С. Тургеневе, который долго жил во Франции и стал для французов одним из любимейших писателей.

Следует подчеркнуть, что к тому времени союзнические отношения с Германией – наиболее близкой к России по внутриполитическому положению державой – испытывали кризис. После Берлинского конгресса 1878г. между Германией и Россией началась война - сначала газетная, а потом таможенная. Если газетную войну можно было не принимать всерьез, то другая, таможенная война сразу возымела серьезные последствия. Германия к тому времени представляла собой важнейший рынок для сырья из России (в 1879 г. поглощала 30 % русского экспорта). Между тем мировой аграрный кризис 70-х годов обострил борьбу за рынки сбыта продовольственных и сырьевых продуктов. В условиях кризиса германское юнкерство требовало оградить его от иностранной конкуренции. Бисмарк внял требованиям и в январе 1879 г. установил почти полный запрет на ввоз русского скота (под видом карантинной меры против вспышки эпизоотии в Астраханской губернии), а затем поднял таможенные пошлины на хлеб, ударившие по интересам российских помещиков еще больнее, чем его «ветеринарные» меры.

В то же время российские промышленники добились от своего правительства взимания повышенных (и притом в золоте) пошлин с германских промышленных товаров, чтобы пресечь экономическую экспансию Германии и не позволить ей, как писал об этом М.Н. Катков в 1879 г., «поставить Россию в те отношения к Германии, в каких Турция и Египет находятся по отношению к Англии и Франции». В результате отношения между Россией и Германией ухудшились, как никогда со времен Семилетней войны.

Помимо вышеуказанных экономических мер, Германия взяла курс на сближение с Австро-Венгрией. Для Германии выгодно было сохранять в лице Австро-Венгрии постоянный и сильный противовес России на Балканах. Иначе, если бы австро-венгерская монархия погибла (от войны извне или от революции изнутри), из-под ее развалин выделились бы национальные славянские государства, которые по логике ориентировались бы на славянскую Россию. В этом случае Россия могла чрезмерно (с точки зрения Германии) усилить свои международные позиции. Такого оборота событий Бисмарк не хотел допустить.

В условиях нараставшего сближения между Россией и Францией за союз ратовали в обеих странах поборники активной наступательной политики против Германии. Во Франции, пока она придерживалась оборонительной позиции по отношению к Германии, союз с Россией не был жгучей потребностью. Теперь же, когда Франция оправилась от последствий разгрома 1870 г. и в повестке дня французской внешней политики встал вопрос о реванше, среди ее руководителей (включая президента С. Карно и премьер-министра Ш. Фрейсине) резко возобладал курс на союз с Россией.

В России тем временем толкали правительство к союзу с Францией помещики и буржуазия, задетые экономическими санкциями Германии и потому выступавшие за поворот отечественной экономики от немецких к французским кредитам.

Кроме того, в русско-французском союзе были заинтересованы широкие (политически очень разные) круги российской общественности, которые учитывали всю совокупность взаимовыгодных предпосылок для этого союза. В обществе, в правительстве и даже при царском дворе начала складываться «французская» партия. Ее провозвестником стал знаменитый «белый генерал» М.Д. Скобелев.

17 (по русскому календарю, 5-го) февраля 1882 г. в Париже Скобелев на свой страх и риск произнес речь перед сербскими студентами - речь, которая обошла европейскую прессу и повергла в смятение дипломатические круги России и Германии. «Ни одна победа генерала Скобелева не наделала такого шума в Европе, как его речь в Париже», - резонно подметила тогда же газета «Киевлянин». Русский посол во Франции князь Н.А. Орлов был так шокирован этой речью, что донес Гирсу, будто Скобелев «открыто изображает из себя Гарибальди». О чем же так громко говорил «белый генерал»? Он заклеймил официальную Россию за то, что она стала жертвой «иностранных влияний» и теряет ориентировку в том, кто ее друг, а кто враг. «Если вы хотите, чтобы я назвал вам этого врага, столь опасного для России и для славян, <...> я назову вам его, - гремел Скобелев. - Это автор «натиска на Восток» - он всем вам знаком - это Германия. Повторяю вам и прошу не забыть этого: враг - это Германия. Борьба между славянством и тевтонами неизбежна. Она даже очень близка!».

В Германии и Франции, а также в Австро-Венгрии речь Скобелева надолго стала политической злобой дня. Впечатление от нее было тем сильнее, что она воспринималась как инспирация «свыше». «Что Скобелев, генерал на действительной службе, знаменитейший из русских военных деятелей того времени, говорит никем не уполномоченный, исключительно от своего собственного имени, этому никто не поверил ни во Франции, ни в Германии», - справедливо заключал Е.В. Тарле. Скобелев спустя четыре месяца после этой речи внезапно умер. Но «французская» партия в российских «верхах» продолжала набирать силы. Ее составляли духовный пастырь царя К.П. Победоносцев, главы правительства Н.П. Игнатьев и сменивший его Д.А. Толстой, начальник Генерального штаба Н.Н. Обручев, самый авторитетный из генералов (вскоре ставший фельдмаршалом) И.В. Гурко, один из влиятельных русских публицистов, издатель, литературный критик консервативно-охранительных взглядов М.Н. Катков. В январе 1887 г. царь уже так сказал Гирсу о национальных антипатиях россиян к Германии: «Прежде я думал, что это только Катков, но теперь убедился, что это - вся Россия».

Правда, сильна была при дворе и в правительстве России и «германская» партия: министр иностранных дел Н.К. Гирс, его ближайший помощник и будущий преемник В.Н. Ламздорф, военный министр П.С. Ванновский, послы в Германии П.А. Сабуров и Павел Шувалов. Придворной опорой этой партии являлась жена царского брата Владимира Александровича великая княгиня Мария Павловна (урожденная принцесса Мекленбург-Шверинская). С одной стороны, она воздействовала на семью царя в пользу Германии, а с другой - содействовала правительству Германии, информируя его о планах Александра III и о русских делах. По влиянию на царя и на правительство, а также по энергии, настойчивости и «калибру» состава «германская» партия уступала «французской», но зато в пользу первой сказывался ряд объективных факторов, препятствовавших русско-французскому сближению.

Первым из них был географический фактор отдаленности. Военный союз требовал оперативных сношений, а таковые между странами, расположенными на противоположных концах Европы, представлялись весьма затруднительными в конце XIX в., когда не было ни радио, ни авиа, ни даже автотранспорта, а телеграфная и телефонная связь только еще совершенствовалась. Впрочем, этот фактор сулил русско-французскому союзу и очевидную выгоду, поскольку заключал в себе смертельную для Германии угрозу войны на два фронта.

Больше препятствовали союзу между Россией и Францией различия в их государственном и политическом строе. В глазах такого реакционера, как Александр III, союз царского самодержавия с республиканской демократией выглядел почти противоестественным, тем более что он ориентировал Россию против Германской империи во главе с традиционно дружественной и даже родственной царизму династией Гогенцоллернов. Именно на этом, монархическом, складе мышления самодержца строила «германская» партия свою политику.

Отсюда видно, почему русско-французский союз складывался хотя и неуклонно, но медленно и трудно. Ему предшествовал ряд предварительных шагов к сближению между двумя странами.

Летом 1890 г с обеих сторон был сделан первый практический шаг к союзу. Начальник Генерального штаба Российской Империи Н.Н. Обручев пригласил (разумеется, с высочайшей санкции) на маневры русских войск заместителя начальника французского генштаба Р. Буадефра. Переговоры между Обручевым и Буадефром, хотя и не были оформлены каким-либо соглашением, показали заинтересованность военного руководства обеих сторон в союзном договоре.

В следующем, 1891 г. противная сторона дала новый толчок складыванию русско-французского блока, афишировав возобновление Тройственного союза (военно-политический блок Германии, Австро-Венгрии и Италии). В ответ Франция и Россия делают второй практический шаг к сближению. 13(25) июля 1891 г. в Кронштадт с официальным визитом пришла французская военная эскадра. Ее визит стал впечатляющей демонстрацией франко-русской дружбы. Эскадру встречал сам Александр III. Российский самодержец стоя, с непокрытой головой, смиренно прослушал революционный гимн Франции «Марсельезу», за исполнение которой в самой России людей карали, как за «государственное преступление».

Вслед за визитом эскадры состоялся новый раунд дипломатических переговоров, результатом которых стал своего рода консультативный пакт между Россией и Францией, скрепленный подписями двух министров иностранных дел - Н.К. Гирса и А. Рибо. По этому пакту стороны обязались в случае угрозы нападения на одну из них договориться о совместных мерах, которые можно было бы принять «немедленно и одновременно». «Бывшая революционерка обнимает будущую» - так оценил события 1891 г. В.О. Ключевский. Анатоль Леруа-Болье назвал 1891 год «кронштадтским годом». Действительно, царский прием, оказанный военным морякам Франции в Кронштадте, стал как бы событием года с далеко идущими последствиями. Газета «Санкт-Петербургские ведомости» удовлетворенно констатировала: «Две державы, связанные естественною дружбой, располагают такой грозной силой штыков, что Тройственный союз должен остановиться невольно в раздумье». Зато германский поверенный Б. Бюлов в докладе рейхсканцлеру Л. Каприви оценил кронштадтское свидание как «очень важный фактор, который тяжело падает на чашу весов против обновленного Тройственного союза».

Новый год повлек за собой новый шаг в создании русско-французского союза. Р. Буадефр, к тому времени возглавивший Генеральный штаб Франции, вновь был приглашен на военные маневры русской армии. 5(17) августа 1892 г. в Петербурге он и генерал Н.Н. Обручев подписали согласованный текст военной конвенции, которая фактически означала договор между Россией и Францией о союзе. Вот главные условия конвенции.

Если Франция подвергнется нападению со стороны Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия нападет на Германию, а если Россия будет атакована Германией или Австро-Венгрией, поддержанной Германией, то Франция выступит против Германии.

В случае мобилизации войск Тройственного союза или одной из его держав Россия и Франция немедленно и одновременно мобилизуют все свои силы и придвинут их как можно ближе к своим границам.

Франция обязуется выставить против Германии 1300 тыс. солдат, Россия - от 700 до 800 тыс. «Эти войска, - говорилось в конвенции, - будут полностью и со всей быстротой введены в дело так, чтобы Германии пришлось сражаться сразу и на Востоке и на Западе».

Конвенция должна была вступить в силу после ее ратификации императором России и президентом Франции. Подготовить же и представить ее текст к ратификации полагалось министрам иностранных дел. Однако Гирс намеренно (в интересах Германии) затягивал представление, ссылаясь на то, что болезнь мешает ему изучить с надлежащей тщательностью детали.

Весной 1893 г. Германия начала очередную таможенную войну против России, а 3 августа ее рейхстаг принял новый военный закон, по которому вооруженные силы Германии численно вырастали с 2 млн. 800 тыс. до 4 млн. 300 тыс. человек. Получив подробную информацию об этом от французского Генерального штаба, Александр III рассердился и демонстративно сделал новый шаг к сближению с Францией, а именно послал в Тулон с ответным визитом русскую военную эскадру. Правда, царь все еще осторожничал. Он затребовал списки тех адмиралов, которые хорошо говорят по-французски, и тех, которые - плохо. Из второго списка царь повелел выбрать говорящего по-французски хуже всех. Таковым оказался вице-адмирал Ф.К. Авелан. Он и был послан во главе эскадры во францию, «чтобы меньше там болтал».

Франция оказала русским морякам столь восторженный прием, что Александр III оставил все сомнения. Он приказал Гирсу ускорить представление русско-французской конвенции и 14 декабря одобрил ее. Затем состоялся предусмотренный дипломатическим протоколом обмен письмами между Петербургом и Парижем, а 23 декабря 1893 г. (4 января 1894 г.) конвенция официально вступила в действие. Русско-французский союз был оформлен.

Подобно Тройственному союзу, русско-французский союз создавался внешне как оборонительный. По существу же оба они таили в себе агрессивное начало как соперники в борьбе за раздел и передел сфер влияния, источников сырья, рынков сбыта на пути к европейской и мировой войне. Союз 1894 г. между Россией и Францией в основном завершил ту перегруппировку сил, которая происходила в Европе после Берлинского конгресса 1878 г. и стал важным прологом к будущей Антанте.

Соотношение сил между ними во многом зависело от того, на чью сторону встанет Англия - самая развитая в экономическом отношении держава тогдашнего мира. Правящие круги Англии пока еще предпочитали оставаться вне блоков, продолжая политику «блестящей изоляции». Но нараставший из-за колониальных претензий друг к другу англо-германский антагонизм заставлял Англию все определеннее склоняться к русско-французскому блоку.

Текст: Иван Иголкин

Русское правительство без замедления сделало свои выводы из отказа правительства Каприви от возобновления договора перестраховки и из попыток Германии сблизиться с Англией. Франция отныне должна была стать не только кредитором, но и союзником Российской империй. Гирс, правда, по мере своих сил тормозил сближение с Францией. Когда весной 1891 г. французское правительство, оправившись от испуга, объявшего его в 1887 г., поставило в Петербурге вопрос о союзе, оно сначала получило уклончивый ответ. Царскому правительству скоро пришлось об этом пожалеть: парижский Ротшильд тут же отказал ему в очередном займе, вдруг вспомнив об участи своих единоверцев-евреев в Российской империи.

В военном союзе Франция нуждалась больше, чем Россия. При этом финансовую зависимость царизма от французского капитала она могла использовать, чтобы побудить Россию связать себя союзными обязательствами. Не следует, однако, видеть в этой зависимости единственную основу франко-русского союза. Хотя и не так сильно, как Франция, но и царское правительство тоже боялось остаться изолированным перед лицом Германии. Особенно встревожилось оно после того, как 6 мая 1891 г. состоялось возобновление Тройственного - союза, сопровождавшееся демонстрациями дружбы между его участниками и Англией.

В июле 1891 г. французский флот прибыл с визитом в Кронштадт; при встрече эскадры царь Александр III с непокрытой головой прослушал «Марсельезу». То было невиданным зрелищем: самодержец всероссийский обнажил голову при звуках революционного гимна.

Одновременно с кронштадтской демонстрацией был заключён франко-русский консультативный пакт (самый термин, впрочем, в ту пору ещё не употреблялся). Пакту была придана довольно сложная форма. 21 августа 1891 г. Гирс послал русскому послу в Париже Моренгейму письмо для передачи французскому министру иностранных дел Рибо. Письмо начиналось с указания на причины, которые ближайшим образом вызывали заключение франко-русского соглашения. Гирс указывал на «положение, создавшееся в Европе благодаря открытому возобновлению Тройственного союза и более или менее вероятному присоединению Великобритании к политическим целям, преследуемым этим союзом». В письме далее констатировалось, что «в случае, если бы мир оказался действительно в опасности, и в особенности в том случае, если бы одна из двух сторон оказалась под угрозой нападения, обе стороны уславливаются договориться о мерах, немедленное и одновременное проведение которых окажется в случае наступления означенных событий настоятельным для обоих правительств». 27 августа Рибо ответил письмом на имя Моренгейма. В нём он подтверждал согласие французского правительства со всеми положениями Гирса и, кроме того, ставил вопрос о переговорах, которые заранее уточнили бы характер предусмотренных данным соглашением «мер», по существу, Рибо предлагал заключение военной конвенции. Летом 1892 г. в Петербург приехал заместитель начальника французского генерального штаба. Во время его пребывания в русской столице военная конвенция была предварительно подписана представителями генеральных штабов. После этого по приказу царя её текст был послан на политическую апробацию министру иностранных дел.

Гирс считал, что обмена прошлогодними письмами о взаимной консультаций вполне достаточно. Он положил проект конвенции под сукно. В таком положении дело оставалось до декабря 1893 г. Панамский скандал, создавший некоторую неустойчивость внутреннего положения Франции, помогал Гирсу тормозить оформление военной конвенции.

Сдвинуть с мёртвой точки дело франко-русского сближения помогло германское правительство. Оно совершило по отношению к России новые враждебные акты. Стремясь завоевать для своей промышленности русский рынок, оно явно клонило дело к таможенной войне. В 1893 г. такая война, наконец, разразилась. Таможенная война должна была способствовать экономическому закабалению России германским капиталом. В том же году в Германии был принят закон о новом значительном усилении армии. В результате в 1893 г, русская эскадра демонстративно отдала визит французскому флоту в Тулоне. 27 декабря 1893 г. Гирс был вынужден сообщить французам, что Александр III одобрил проект франко-русской военной конвенции.

Статья 1 конвенции гласила:

«Если Франция подвергнется нападению Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все свои наличные силы для нападения на Германию.

Если Россия подвергнется нападению Германии или Австрии, поддержанной Германией, Франция употребит все свои наличные силы для нападения на Германию».

Статья 2 устанавливала, что «в случае мобилизации сил Тройственного союза или одной из входящих в него держав Франция и Россия по поступлении этого известия и не ожидая никакого предварительного соглашения мобилизуют немедленно и одновременно все свои силы и придвинут их как можно ближе к своим границам». Далее определялось количество войск, которое будет двинуто Россией и Францией против Германии как сильнейшего члена враждебной группировки. Французы очень добивались, чтобы Россия поменьше сил направляла на австрийский фронт. Для французов было очень важно, чтобы возможно большее количество русских войск было брошено против Германии. Это вынудило бы германское командование перебрасывать на восток свои войска с французского фронта. С апробацией военной конвенции франко-русский союз был окончательно оформлен.

Германское правительство пожинало плоды своего отдаления от России. Страшной ценой расплачивалось оно за близорукость и самонадеянность своей дипломатии: расплатой явился франко-русский союз. Хотя соглашения 1891 и 1893 гг. и оставались строго секретными, но Кронштадт и Тулон достаточно ясно говорили о том, что происходило за кулисами. Германия осложнила отношения с Россией, но не добилась взамен союза с Англией.

Германское правительство попыталось было исправить свою сшибку и вновь сблизиться с Россией. В 1894 г. таможенная война закончилась заключением русско-германского торгового договора. Это отчасти открывало путь и для нормализации политических отношений.

Потребность восстановить неосторожно нарушенные нормальные отношения с Россией была тем сильнее, что влиятельные капиталистические круги Германии всё решительнее требовали приобретения обширных колоний; это означало, что внешняя политика Германии должна вступить на антианглийский путь. Опасность одновременного отчуждения и от России и от Англии была слишком очевидна. За восстановление прежних отношений с Россией агитировал и опальный Бисмарк: он развернул энергичную борьбу против правительства Вильгельма II. Но франко-русский союз стал уже фактом; устранить его Германия не могла.

В этих условиях франко-русское сближение становилось неизбежным. И если двусмысленная политика Берлина и откровенно враждебная политика Вены были стимулом к франко-русскому союзу для России, то Францию подталкивала на Восток неуступчивость Лондона в египетском вопросе (в 1882 г. Египет стал фактически британской полуколонией), что совершенно исключало восстановление крымской коалиции.

Впрочем, это франко-русское сближение шло непросто. Первоначально Россия отказывалась заключать военную конвенцию с Парижем и, следовательно, брать на себя какие-либо конкретные обязательства. Расчет Санкт- Петербурга был понятен: в одиночку разделаться с Австрией, пока руки у Германии будут связаны по причине франко-германского антагонизма.

Действительно, в 1890-е гг. Франция нуждалась во франко-русском военном союзе больше, чем Россия. Однако финансовая зависимость царского правительства от французских займов была не менее ощутимой (первый такой заем был размещен еще в 1888 г.). Да и страх санкт- петербургского кабинета перед возможностью остаться один на один перед стремительно растущим германским колоссом также нельзя сбрасывать со счетов. Особенно усилились эти страхи после возобновления Тройствен

ного союза (май 1891 г.), сопровождаемого демонстрациями англо-германской дружбы.

Уже в августе 1891 г. царь Александр 111 принимал французского президента в Кронштадте; при этом он вынужден был обнажить голову при звуках французского революционного гимна - "Марсельезы"... Так началось сближение между двумя странами, которое в 1892-1894 гг. завершилось заключением Франко-русской военной конвенции.

Статья первая этого документа гласила: "Если Франция подвергнется нападению Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все свои наличные силы для нападения на Германию. Если Россия подвергнется нападению Германии или Австрии, поддержанной Германией, Франция употребит все свои наличные силы для нападения на Германию" .

Статья вторая устанавливала: "В случае мобилизации сил Тройственного союза или одной из входящих в него держав Франция и Россия по поступлении этого известия и не ожидая никакого другого предварительного соглашения мобилизуют немедленно и одновременно все свои силы и придвинут их как можно ближе к своим границам" . Далее в конвенции определялось количество войск, которое будет двинуто Россией и Францией против Германии как сильнейшего члена враждебной группировки.

Далеко не сразу в Берлине осознали весь масштаб свершившейся катастрофы. Но по мере того, как мечты об англо-германском сближении становились все более призрачными, германская дипломатия начала предпринимать шаги, направленные на сближение с Россией. Но было уже поздно - ликвидировать франко-русский союз Германия так и не смогла.

Так, кайзер Вильгельм II, приплывший на яхте в финские шхеры (в Бьерке) в июле 1905 г., когда Россия переживала горечь поражений в Манчжурии, убедил русского царя подписать проект договора между Германией и Россией, к которому в будущем должна была присоединиться Франция. Согласно самой важной, первой статье, если любое европейское государство напало бы на одну из двух империй, союзные стороны должны были оказать друг другу помощь всеми силами, наземными и морскими. Россия заключала этот договор с условием если и не полнокровного участия в нем Франции, то требуя се полного уведомления о договоренности Санкт- Петербурга и Берлина. Русский посол в Париже Александр Иванович Нелидов изложил содержание договора в Бьерке французскому правительству.

Понятен произведенный этим сообщением шок. После некоторой паузы в начале октября 1905 г. председатель совета министров Франции Морис Рувье ответил Л. И. Нелидову достаточно прямо: наш народ не согласится па установление тесных взаимоотношений с Германией. Французское правительство ни при каких обстоятельствах не согласится с позорным для него Франкфуртским договором, отнявшим у Франции Эльзас и Лотарингию. К тому же Париж только что заключил договор о сердечном согласии с Британией. Вследствие этого Франция исключила для себя возможность тройственного союза Париж - Берлин - Санкт-Петербург.

Вильгельм II

Это обстоятельство - несогласие Франции, великой континентальной страны и главного союзника России, войти в триумвират с Германией - обязало и вынудило Николая II сообщить Вильгельму II о невозможности реализации Бьеркского соглашения.

Как уже было сказано, аннексия Эльзаса и Лотарингии в результате Франко-прусской войны 1870-1871 гг. привела к антагонизму между Францией и Германией. Между тем, стремясь избежать втягивания Германской империи в войну на два фронта, Берлин был объективно заинтересован в нормализации отношений с Парижем. Вот почему, стремясь компенсировать Францию за утрату двух этих провинций и, таким образом, найти основу для нормализации отношений с Парижем, О. фон Бисмарк неизменно поддерживал Францию во всех ее французских колониальных предприятиях. Сам О. фон Бисмарк был совершенно равнодушен к колониальной политике; известны его фразы насчет Балкан ("Весь этот край не стоит костей одного померанского гренадера" ) и Африки ("Моя карта Африки находится в Европе. Вот лежит Россия, а вот - Франция, мы же находимся посредине. Эго и есть моя карга Африки" ). После образования Германской империи и решения, таким образом, исторической задачи объединения немцев в едином государстве О. фон Бисмарк справедливо полагал, что в интересах нового немецкого государства - поддержание стабильности в Европе, а такой стабильности, как показывал опыт истории, можно было добиться лишь за счет активизации колониальной экспансии ведущих держав - соседей Германии. Вот почему О. фон Бисмарк всячески поощрял колониальные устремления и Англии, и России - но особенно Франции.

Тройственный союз.

Начало формирования блоков в Европе (Тройственный союз и русско-французский союз).

Видя, как успешно идут дела у англичан, французы пожалели, что они в этом не участвовали. (захват Египта)

Франция решила действовать так же в отношении Туниса. Прежде, чем его захватывать, надо было обезопасить себя от Германии.

Правительство Франции начало вести переговоры с Бисмарком (он не против). После их успешного завершения, французы начинают захват Туниса (1881 год.) одновременно с англичанами. В итоге – захвачено побережье.

Зачем Бисмарк толкал Францию на захват Туниса? Чтобы у них были проблемы с претендующей на Тунис Италией. После захвата Туниса Францией Туниса, итальянцы были очень обижены.

На берлинском конгрессе итальянцы хотели Триеста и Тинтина, вместо этого – обещали им Тунис. В итоге – французы их обманули и Италия начинает сближаться с Германией (чтобы получить Триест и Тинтин). В итоге – началось сближение Австрии, Италии и Германии.

1) Германии – Италия стала удобным плацдармом для нападения на Францию с юга

2) Австрии – спокойный тыл с случае войны с Россией

3) Италии – поддержка в случае обострения отношений с Францией (граница с Францией – Ницца, Турин)

Так возник первый империалистический блок, тот блок, который начнет первую мировую войну.

В эти годы Франция остро нуждалась в союзе с Россией, также, как и Россия в союзе с Францией.

Почему Франция нуждалась в союзе с Россией? – союз был единственной гарантией от разгрома Франции со стороны Германии, потому что в случае нападения Германии на Францию Россия как союзник Франции нападут на немцев тем самым не дав им напасть большими силами. (так как часть сил будет занята обороной восточных границ)

Россия тоже нуждалась в союзе с Францией, причинами этого являлись:

1) Экономические – Франция – кредитор России

2) В начале 1890-х годов Российская империя в сущности была в международной изоляции. (против России были настроены Англия, Австрия, Италия, Пруссия) В связи с этим Россия боялась оказаться один на один с Тройственным союзом.

О том, что это так свидетельствуют события 6 мая 1891 года, которые показали правильность опасений России. В этот день был заново подписан договор между Германией, Австрией и Италией, при подписании присутствовали английские представители. (это внушало опасения)

В июле 1891 года в Кронштадт прибыл французский флот, который лично встретил Александр III. По правилам того времени, следовало выслушать гимны обоих стран. (У России – Боже царя храни, у Франции – Марсельеза)

В связи с визитом французов, все предположили, что последую переговоры стран. Они состоялись, но были не на высшем уровне. Из-за отсутствия на флоте французского премьер-министра, то просто между собой обменялись письмами.

Во французском письме предлагалось заключить соглашение на основе выработки совместных мер в случае военной опасности. (в нем не указывалась конкретная держава, против которой будут направлены действия, письмо носило просто общий характер) На это Российская империя дала согласие.

После этого требовался второй шаг – выработка проекта договора (соглашения), этот шаг не был предпринят. Министр иностранных дел России Гирс считал, что пока еще не следует оформлять все договоренности, так как не хотел связывать руки России. В итоге это соглашение отложили в долгий ящик. Так прошел и весь 1892 год.

В начале 1893 г. канцлер Германии Капреви начал экономическое давление на Россию (начатое еще при Бисмарке) – по сути, была объявлена таможенная война (на все русские товары была поднята пошлина). Такими же мерами ответила и русская сторона.

В том же году канцлер принимает меры по увеличению армии – количество полков и дивизий в армии осталось прежним, о количество солдат в них увеличили. В итоге германская армия превышала русскую армию в два раза.

После этого Александр приезжает к французам в Тулон, в ответ на их визит в Кронштадт. В результате этих взаимных визитов у Европы сложилось впечатление, что не спроста они ездиют друг к другу. (что-то за этим обязательно скрывается) Это была правда.

27 декабря 1893 года – В результате этих визитов был заключен военный договор между Россией и Францией. Суть этого договора:

1) Если Франция подвергнется нападению со стороны Германии или Италии поддержанной Германией, то Россия нападет на Германию.

2) Если на Россию нападет Германия или Австрия, поддерживаемая Германией, то Франция нападет на Германию

В следующих статьях конкретизировались сроки и численность французских и русских сил. Русские силы для нападения на Германию составляли 800 тыс. (на Австрию столько же), Французские силы составляли 1млн. 200 тыс.

Это соглашение осталось тайной. Теперь все зависело от действий Германии.

Франкфуртский мир, породивший эльзас-лотарингский вопрос как фактор войны, заставил французских политиков и дипломатов вплотную заняться проблемой союзов. Франции было необходимо выйти из международной изоляции, в которой она оказалась после войны 1870-1871 гг., было необходимо найти союзников, или хотя бы поддержку среди великих держав Европы. Руководители французской внешней политики уже на другой день после Франкфуртского мира поняли, что главные усилия французской дипломатии должны быть направлены на политику завоевания доверия и расположения России и приобретения ее поддержки. В основе сближения Франции и России лежали различные и многие интересы. Отсутствие серьезных противоречий между Францией и Россией облегчало это сближение. Противоречия между ними были и не могли не быть, например, на Ближнем Востоке в Турции, где русский и французский капиталы, русское и французское влияния соперничали между собой. Но эти противоречия в рассматриваемое время были незначительны.

Французская буржуазия связывала перспективу сотрудничества с Россией с надеждой воздействовать на Англию, колониальная политика которой вступила в противоречие с интересами колониальной политики, как Франции, так и России. Наконец и правящая французская буржуазия, и русский царизм могли рассчитывать, что установление контакта и сотрудничества между двумя государствами усилит их возможности в захватнической колониальной политике и, может быть, в другое время, при иных обстоятельствах позволит им самим перейти в наступление против их европейских противников.

Из политических факторов самым главным была, конечно, германская опасность. Заключение австро-германского союза в 1879 г., рано или поздно, делало неизбежным сближение России и Франции и, в конечном счете, ускорило заключение русско-французского союза. Однако ухудшение русско-австрийских и русско-германских отношений в конце 80-х гг. побудило Россию пойти навстречу французским стремлениям к сотрудничеству и сближению.

Канцлер Бисмарк, как известно, на протяжении всей своей долголетней дипломатической карьеры, главной своей целью ставил предотвращение франко-русского союза. Вся его дипломатия после 1871 г. была, в сущности, подчинена этой основной задаче. Даже не вступая в соглашение с Францией, Россия уже самим фактом своего бдительного наблюдения за германской политикой на Западе связывала руки Германии.

В конце 80-х гг. обострились русско-германские экономические противоречия. Усиление германской экспансии на Востоке сближало ее с Австро-Венгрией, но одновременно вело к столкновению с Россией, о чем свидетельствовали почти непрерывная таможенная война между ними и отказ в кредитах, в которых нуждалась Россия.

Возраставшее давление со стороны Германии, соперничество в колониальной экспансии с Великобританией в конце 80-х – начале 90-х годов стали общими для России и Франции. Вместе с тем усилилось кредитно-финансовое сотрудничество России и Франции, которое способствовало их сближению. Начиная с 1888 г. французские банки совершили ряд сделок по предоставлению кредитов русскому правительству. Вслед за этим начинается серьезный поворот в отношениях между обоими государствами. Общность существенных интересов заставила правящие круги России преодолеть свои монархические предубеждения против республиканского строя Франции – перспективного партнера в международных отношениях. Наметившееся сотрудничества России с Францией в 1887-1889 гг. было дипломатическим поражением О. Бисмарка.

Новый этап французско-русского сотрудничества начался в 1891 г. Заключению франко-русского союза предшествовали визиты в июле 1891 г. флотов: французского – в Кронштадт, русского – в Тулон. Одновременно был подписан франко-русский консультативный пакт.

По существу ускорить франко-русское сближение помогло германское правительство, совершив новые враждебные акты по отношению к России. В 1893 г. разразилась очередная таможенная война между Германией и Россией. Это привело к тому, что министр иностранных дел России Н. Гирс 27 декабря 1893 г. был вынужден сообщить французскому правительству об одобрении Александром III проекта франко-русской военной конвенции.

Согласно этой конвенции Россия обязывалась в случае нападения на Францию Германии или Италии, поддержанной Германией, употребить всю наличную армию для нападения на Германию, Франция же обязана предоставить армию в случае нападения на Россию Германии или Австро-Венгрии, поддержанной Германией.

Германия попыталась исправить положение, но устранить франко-русский союз они уже не могла. Заключение франко-русского союза было важным событием в международной политике. Впоследствии оно повлекло за собой подписание англо-французского и англо-русского соглашений. Казалось, он создавал противовес Тройственному союзу и тем самым укреплял мир в Европе. Однако возникновение этого союза только усилило соперничество двух блоков и гонку вооружений.