Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Смысл и цель Петровских реформ

Петровские реформы открывают собой эпоху Нового времени в русской истории и прежде всего – эру русского Просвещения, которой задают тон и идейную направленность. Заметим попутно, что термин “Петровские реформы” (с прописной буквы) понимается нами не буквально как реформы, проводившиеся Петром I (тем более, что акции и кампании петровского времени очень трудно квалифицировать как реформистскую деятельность в традиционном ее понимании, – это скорее, как считает большинство исследователей, “культурный переворот”, качественный исторический “скачок”, насильственный “перелом”), но как условное, устоявшееся в науке наименование социокультурного “первотолчка” модернизационных процессов в России, которые вывели страну и русскую культуру из эпохи Древности и Средневековья (до конца не отделившихся друг от друга и сосуществовавших в качестве синкретического единства более семи столетий – с конца Х до конца XVII в.) в нововременную парадигму.

Век русского Просвещения (XVIII в. в России) – важный период в развитии русской культуры, означавший постепенный переход от традиционной древнерусской культуры, сочетавшей в себе черты Средневековья со слабо развитыми феодальными отношениями и родового, общинного уклада, к культуре Нового времени (русской классической культуре XIX в.), начало которому положили Петровские реформы (первая последовательная попытка модернизации России “сверху”). Как это показал в цикле своих исследований, посвященных этой эпохе, академик А. Панченко, в том числе в книге “Русская культура в канун Петровских реформ” главное содержание петровской модернизации составила секуляризация культуры (т. е. ее “обмирщение”), разрушившая специфическую смысловую целостность древнерусской культуры, которая, несмотря на многие ее внутренние противоречия, была сплошь религиозной и застывшей как система готовых эталонов, клише, форм этикета.

Ярко выраженное двоеверие Древней Руси было вполне органичным, ибо существовало на фоне межконфессиональной борьбы язычества и христианства, а древнерусская культура была религиозно-цельной и семантически единой, поскольку синтетическое религиозное мировоззрение связывало все пласты и компоненты культуры в нерасчленимое, аморфное “всеединство”: различия, даже противоположность язычества и первоначального христианства, связанных между собой по принципам взаимодополнительности (двоеверие) и взаимопроникновения, способствовали формированию православия как национально-своеобразного варианта христианства, опирающегося на локальное, этническое своеобразие восточнославянской культуры (в лице ее мифологии и обрядности) и устойчивый синкретизм архаической картины мира восточных славян.

Русский религиозный раскол XVII в. расчленил национальное религиозное сознание надвое и поляризовал русскую культуру по религиозному принципу (“старая вера” о “новая вера”), фактически означая возникновение религиозного плюрализма при отсутствии взаимной веротерпимости. Там, где языческая и христианская символика могли объединиться на почве национально-государственной и культурно-языковой общности, различное истолкование православной обрядности в условиях национального кризиса и общественной нестабильности привело российское общество к идейно-мировоззренческой, социально-психологической и бытовой конфронтации и распаду

социокультурной целостности на два во многом взаимоисключающих мира (“старообрядцы” и “никониане”). Петровские преобразования сделали социокультурный раскол Руси еще более жестким, непримиримым и необратимым, а главное – многомерным, развивающимся одновременно в нескольких направлениях.

Будучи логическим продолжением драматических процессов русского религиозного раскола XVII в., полоса Петровских реформ, проникнутая пафосом секуляризации, расчленила единую до того русскую культуру (синкретическую “культуру-веру”) на собственно “культуру” и собственно “веру” (культура о вера), т. е. фактически на две разно-основные культуры: светскую (секулярную) и религиозную (духовную). Если даже поверхностные разночтения в исполнении религиозных обрядов могли расколоть православие как конфессиональное и духовное единство, то секуляризация еще недавно сплошь религиозной и традиционной культуры не могла не иметь еще более разрушительных для древнерусской культуры последствий. Как и любая общинная структура, древнерусская цивилизация не выдерживала ни малейшего нарушения вековых традиций, апеллирующих к общественному согласию общества в отдаленном прошлом: любая, даже частная модернизация приводила к распаду “единодушия” общества по ряду принципиальных вопросов, к росту разногласий и конфликтов, к крайней поляризации общественного мнения и неизбежному расколу.

Г. Федотов в своем исследовании “Святые Древней Руси”, ссылаясь на списки канонизированных святых, составленные академиком Е. Голубинским, констатировал последовательное и резкое убывание, “утечку” святости из русской жизни. По словам Федотова, Петру потребовалось разрушить лишь обветшалую оболочку Святой Руси: его “надругательство” над старой Русью встретило ничтожное духовное сопротивление – древнерусская жизнь, лишенная святости, омертвела. Речь шла, разумеется, не об утрате какого-то субстанциального качества или сущностного компонента целого (“святости”), а об изменении общественного отношения к некоторым традиционным ценностям, прежде почитаемым всем обществом, а позднее вызывавших противоречивое и даже амбивалентное отношение.

Так, протопоп Аввакум, с точки зрения одной, наиболее традиционалистской части русского общества, был несомненным святым, великомучеником, пророчески предрекавшим свою гибель за веру, идейную принципиальность и стойкость в религиозных убеждениях; для другой же, наиболее модернизированной части населения, он был опасным святотатцем, еретиком, смутьяном,

раскольником, оппонентом царской власти и господствующего клира, а потому вполне заслуживал сожжения. Это же относилось и к иным аналогичным фигурам того времени: священнику Лазарю, иноку Епифанию, дьякону Федору, боярыне Феодосье Морозовой и ее сестре княгине Евдокии Урусовой, жене стрелецкого полковника Марье Даниловой и др. В петровское же время шел раскол не между двумя различными верами (верой и иноковерием), а между верой и неверием, религией и безрелигиозностью, – с точки зрения Древней Руси, разница колоссальная!

По существу, признание самой религиозности необязательной, факультативной составляющей культуры, недвусмысленное отделение светской власти от церкви и подчинение церкви государству представляли собой взрывные факторы динамики русской культуры. При этом религиозная часть русской культуры фактически уходила на периферию национально-исторического развития и утрачивала ряд прежде ничем не заменимых смысловых и регулятивных функций (хотя для большинства населения России именно она оставалась основой жизни, была естественной и привычной), а новообразовавшаяся секулярная, светская культура, напротив, обретала всё новые и разнообразные функции и укоренялась в центре официальной, государственной культурной и общественной жизни, принимая самодовлеющий характер (хотя она и являлась культурой образованного меньшинства, дворянской элиты). Таким образом, оппозиция религиозного и светского дополнялась в петровское время противопоставлением центра и периферии, просвещенного меньшинства – непросвещенному большинству, целенаправленной государственной культурной политики – спонтанной и стихийной народной культуре.

В то же время осуществленная Петром I церковная реформа, вытесняя из государственного обихода традиционно понимаемую святость и сакральные ценности “православной цивилизации” Святой Руси, но объективно не имея возможности (как, впрочем, и желания) изъять из жизни и русской культуры саму религиозность как таковую, тем самым способствовала сакрализации важнейших светских институтов и феноменов культуры (в том числе тех, что в принципе не включались в кругозор верующего человека и понимались скорее как антипод святости, нежели как ее мирской аналог), заместивших собой религиозный культ. Это вело, с одной стороны, к отчуждению светской власти от религии (вплоть до признания ее властью Антихриста, например, старообрядцами), с другой стороны – к порождению и распространению в массовом сознании нового и специфического для русской культуры феномена – “светской святости” (акад. А. Панченко), заключавшегося в экстраполяции атрибутов культовой святости на нерелигиозные предметы и явления.

“Светская святость” выражалась в таких различных по своему характеру и далеко отстоящих друг от друга явлениях, как политическая сакрализация личности монарха (культ Петра I, Екатерины II и др.), культ государства и нации, русской армии и флота и их военных побед, государственное и национальное самодовольство, идеологическая сакрализация классиков культуры (ярко заявившая о себе по отношению к отечественной литературе уже в XVIII, но, особенно, в XIX в.: апология энциклопедизма М. Ломоносова, поэтического дара Г. Державина, исторических и лингвистических заслуг Н. Карамзина; эстетический культ А. Пушкина и борьба за первое место на “литературном Олимпе”), возникновение и дальнейшее обострение критической и философской полемики, направленной на сакрализацию тех или иных идей, норм, ценностей, самоутверждение наук естественных и гуманитарных, – философии и искусств.

Именно в это время стала складываться столь характерная в дальнейшем для русской культуры способность “религиозной энергии русской души” переключаться и направляться к целям, которые “не являются уже религиозными” (Н. Бердяев), т. е. к целям социальным, научным, художественным, политическим и т. д., ярко заявившая о себе уже в увлечении русских общественно-политических и культурных деятелей XVIII в. масонством и внеконфессиональным мистицизмом (А. Сумароков, М. Щербатов, И. Елагин, И. Лопухин, И. Тургенев, М. Херасков, В. Майков, Н. Новиков, И. Шварц, А. Суворов, Павел I и др.). Исследователь русского масонства академик А. Пыпин замечал, что широкое распространение масонства было популярно между умами, “вышедшими из простого невежества”, еще “мало воспитанными настоящей наукой”. По существу, масонство среди отечественных неофитов научного мышления казалось особого рода наукой, формой сокровенного знания о мире, будучи на самом деле функцией религиозного, а часто и мифологического сознания, замещавшей собою положительные науки и выдававшей себя за таковую, представлявшей иррациональное в рациональной форме и наоборот.

Впоследствии “религиозная энергия” русской культуры особенно резко проявилась в атеистическом и материалистическом фанатизме разночинской интеллигенции второй половины XIX в., в ее увлечении естествознанием, политикой, техникой – нередко фетишизируемыми и рассматриваемыми в отрыве от целого культуры как своего рода “безрелигиозной религии”, или религии, развивающейся в отрыве от собственного субстрата. В этом же, ключе должен рассматриваться и политический экстремизм русских радикалов, начинавшийся в XVIII в с теоретических допущений

(А. Радищев), а к 70-м гг. XIX в. превратившийся в террористическое движение. Впоследствии все предреволюционные и послереволюционные политические страсти, особенно массовые, в той или иной степени носили религиозный или религиоподобный характер (включая “веру в светлое будущее”; светский культ государственных руководителей и вождей; уподобление политических партий религиозной общине, церкви или секте, воюющей с ересями, вероотступниками, сатанизмом; уподобление социалистической теории догматическому вероучению и т. п.).

Возникший в результате исторически закономерного раскола единой средневековой культуры идеологический плюрализм XVIII в. поначалу естественно укладывался в барочную модель состязательности различных мировоззренческих тенденций и принципов: в одном семантическом пространстве сталкивались в напряженном диалоге-споре (или эклектическом хаосе) пессимизм и оптимизм, аскетизм и гедонизм, “школьная” схоластика и дилетантизм, дидактизм и развлекательность, этикет и сенсационность, константность и ситуативность, эстетизм и утилитаризм. Однако характерный для российской цивилизации, начиная уже с конца XVI в., “государствоцентризм” в конце концов восторжествовал в лице светской культуры, подчинившей себе элементы культуры духовно-религиозной (а в какой-то части и отвергнувшей их, если казалось, что последняя тормозит обновление России, удерживает ее в рамках Средневековья, церковного предания). В дальнейшем религиозная специализация культуры становилась все более и более узкой отраслью общественной деятельности, а в системе морфологии русской официальной культуры XVIII в. – периферийной и второстепенной областью по сравнению с наукой и искусством, литературой и философией, обучением и воспитанием, техникой и политикой.

Впервые обретенный русской культурой действительный (притом разительный!) плюрализм вкусов и стилей, ценностей и норм, традиций и идеалов не мог не отразиться на бытовом поведении людей XVIII в., которые по сравнению с человеком Древней Руси могли развиваться и реализовать себя с неизмеримо большей степенью потенциальной свободы. Однако эта потенциальная свобода была осложнена принципиально новыми культурными функциями как феноменов быта, так и особенностей поведения, открывшимися в результате Петровских реформ. По существу, в бытовом поведении русского дворянства произошла настоящая революция: оно оказалось вписанным в иную нормативную систему и обрело новый культурный смысл.

Смешение различных форм семиотики поведения в Петровскую эпоху (стилизация и пародийность, ритуал и эпатажный антиритуал, официальность

и “партикулярность” поведения) на фоне общенародного уклада жизни, резко отличавшегося от жизни дворянства, обострило ощущение стиля, который индексировался различным образом в зависимости от характер пространства (Петербург и Москва, Россия и Европа, подмосковное имение “заглазное” и т. п.), от социального положения (служащий или отставной, военный или статский, столичный или провинциальный и др.). Соответствен но дифференцировались различные знаки поведения: манера разговора, по ходка, одежда, жестикуляция, лексика и т. д.

В русской дворянской культуре XVIII в. складывался весьма разветвленный “стилевой полифонизм каждодневного быта” (Ю. Лотман); реализация поведения в каждом конкретном случае осуществлялась, как писал ученый, “в результате выбора”, как “одна из возможных альтернатив”; система жизни русского дворянина строилась как “некоторое дерево”. Обретая в значительной мере игровой, нарочито искусственный и “художественный” характер, бытовое поведение строилось по моделям “поэтики поведения”, заимствованы” из тех или иных произведений искусства (литературы, живописи и театра), что подготовило культ театра и театральности в русской культуре начала XIX в. а вместе с тем и эпоху романтизма.

С изменением места религии в картине мира преобразилось и соотношение между собой других частей и компонентов культуры, ее форм и категорий. Так, в концепции мира, утверждаемой Петром I, на место “красоты);

ставится “польза”; вслед за идеями утилитаризма, полезности началась “борьба с инерцией слова”; традиционный для Древней Руси приоритет слова, словесного этикета (отождествляемый реформаторами с косностью и шаблонным мышлением) отходит на второй план перед авторитетом вещи, материального производства, естественных и технических наук; “в культурной иерархии слово уступило место вещи”, “плетение словес” сменил деловой стиль, отягощенный бюрократическим канцеляризмом; введенный Петром гражданский шрифт, противостоявший церковнославянскому, окончательно отделил светскую книжность от религиозной и мирскую, безрелигиозную культуру в целом – от духовной; рукопись была вытеснена газетой, средневековое преклонение перед “чудом” сменила “барочная сенсационность”.

Неизбежный “упадок литературы” при Петре компенсировался информативностью словесных произведений; борьба со словесным этикетом породила упразднение многих запретов как в бытовом поведении, так и в искусстве;

рождались новые жанры и стили в искусстве, прежде немыслимые (например, жанр путешествий, “гисторий”, “эпистол”, кантов и др.); апофеоз вещи

раскрепостил сюжет литературно-художественных произведений, ставший более занимательным и динамичным; в результате усиления интереса к вещам и вещественной стороне реальности русской культуре удавалось осваивать новые, прежде заповедные для нее смысловые области и темы. Реальность мира стала описываться и толковаться более адекватно и вне соотнесения с вековыми идеалами религии и традиционной этики и эстетики; жизненный и житейский опыт стал постоянным предметом отражения в литературе и искусстве. Литература петровского времени не породила собственного художественного стиля, зато полем ее обозрения стала действительность во всей ее широте и безграничности.

Принципиально новыми феноменами, немыслимыми в рамках традиционной русской культуры, явились – в результате Петровских реформ – библиотеки и общедоступный театр, Кунсткамера (первый музей, собрание вещественных раритетов) и Академия наук, парки и парковая скульптура, дворцовая и усадебная архитектура и морской флот. Апофеоз вещи и борьба с “инерцией слова” были связаны в Петровскую эпоху с упразднением многочисленных запретов в культуре, общественной жизни и в быту, характерных для Средневековья, с обретением нового уровня духовной свободы (ориентированной на динамичную, разомкнутую в будущее событийность – в противоположность древнерусским представлениям о культуре как о вселенском, вневременном континууме – “эхе вечности”, обращенном в прошлое), с освоением новых предметных областей и смыслов. Искусство развивается по преимуществу как окказиональное, т. е. созданное “по случаю” (вирши и театральные постановки, архитектурные сооружения и портреты, песни и канты, тематические проповеди и приклады). Повод мог быть различный – военная победа, тезоименитство, день восшествия на престол и т. п.

Преодолевая статичность и нормативность, русская культура XVIII в. начала проникаться принципом историзма: история отныне воспринимается не как предопределение, не как застывшая вечность или постоянно воспроизводимый эталон, не как идеал мироздания (что было характерно для древнерусской культуры), но как иллюстрация и урок современникам, как результат участия человека в ходе событий, итог сознательных действий и поступков людей, как поступательное движение мира от прошлого к будущему. История отныне предстает как память, как искусственное “воскрешение” прошлого (с целями воспитания или назидания, ради осмысления, анализа извлеченного опыта или отталкивания от прошлого), как “аппликация” на современность, как “урок” настоящему; вместе с тем рождается и ориентация русской культуры на будущее,

ее апелляция к идеям и установкам развития, а не сохранения динамики, и желанной стабильности. Отсюда развитие в XVIII в. профессионального научного интереса к изучению национальной истории –становление отечественной истории как науки (В. Татищев, М. Ломоносов, Г. Миллер, М. Щербатов, И. Болтин, А. Шлёцер и др.) и опыта художественного ее осмысления в поэзии, прозе и драматургии (А. Сумароков, М. Херасков, Я. Княжнин, Н. Карамзин и др.).

Появляются первые представления о социальном и культурном прогрессе как поступательном движении общества вперед, его развитии и совершенствовании – от низших форм к высшим, от варварства к цивилизации. Становится постоянным сравнение с этой точки зрения разных стран и народов, разных культур, и прежде всего сопоставление России с Европой, причем нередко – не в пользу России. На первый план политики Петра выходит преодоление российского отставания в различных социальных и культурных аспектах. Само внедрение тех или иных культурных инноваций продиктовано именно задачами ликвидации культурной отсталости.

Вместо репродуцирования суммы вечных идей и представления культуры, с точки зрения Средневековья, как феномена, имеющего вневременной и вселенский смысл, – в канун Петровской эпохи, а тем более в процессе петровских преобразований возникла и укрепилась идея бесконечности истории, культура стала восприниматься как поток инноваций, как непрерывное обновление норм и традиций, идеалов и форм деятельности, как человеческое творчество, направленное на преобразование среды обитания и общества, наполнение досуга и духовного мира человека различными ценностями внеконфессионального и нерелигиозного происхождения. В то же время человек предъявил свои “права на историю” и попытался овладеть ею, на практике упраздняя различия между вечностью и бренным существованием. Ради этого в культуре петровского времени получили развитие опосредующие культурные звенья, размывающие смысловую грань между Абсолютом и повседневностью, Бытием и бытом и составляющие непрерывную цепочку. Так, в XVIII в. самостоятельное значение в русской культуре начинают обретать наука и искусство, философия и богословская мысль, образование и техническое творчество, т. е. специализированные формы культуры, развивающиеся автономно друг от друга и независимо от своего культурного целого, все более дробного, дифференцированного.

Именно с этого момента, т. е. фактически начиная с Петровских реформ, “ядерные” процессы в русской культуре происходят со все возрастающим участием научно-дискурсивного мышления с его логико-понятийной рефлексией

действительности и самой культуры. Если учесть, что науки и научной деятельности, как таковых, не существовало в Древней Руси, а сама “ученость” понималась как начитанность, причастность к книжному знанию и узкому кругу образованных людей, то появление научного дискурса в русской культуре следует квалифицировать как поистине революционный сдвиг в сознании людей. Однако применительно к русской культуре XVIII – начала XIX в. в целом наука и научность, вообще положительное знание – при всей своей наступательной активности и расширении сферы своего культурного влияния – все же так и не заняли ведущего положения в русской культуре.

Скептическое отношение к науке, учености, образованию, предубеждения религиозного толка против научности и наук были широко распространены среди большинства дворян и служили предметом сатирического изображения и осмеяния не только в сатирах А. Кантемира, баснях и эпиграммах А. Сумарокова, но и в комедиях Д. Фонвизина, самой Екатерины II. Апология науки и учености у В. Тредиаковского, М. Ломоносова и других деятелей русской культуры XVIII в. лишь восстанавливала равновесие положения науки в эру русского Просвещения, требуя для одного этого колоссальных интеллектуальных и литературных усилий. Большое место в официальной культуре того времени, начиная с комедий самой Екатерины II (“О время!”, “Обманщик”, “Обольщенный”, “Шаман сибирский”) и кончая сочинениями профессиональных литераторов, занимало обличение суеверий и религиозного ханжества, противоречащих здравому смыслу и мешающих исполнению дворянством гражданских обязанностей и государственной службе. Немалую роль здесь играла и апелляция к науке и общественному мнению, постепенно завоевывавшим в русском обществе авторитет и смысловую значимость.

Только во второй половине XIX в. в русской культуре начинают утверждаться общественный статус науки и ученого; позитивистская методология научного познания, обращенная к различным предметам; естественно-научные подходы к знанию вообще, включая знание гуманитарное (философия, история, эстетика, литературно-художественная критика и даже само искусство с укрепляющимся статусом и авторитетом реализма); впервые в истории русской культуры философия (в лице Вл. Соловьева и его последователей) обретает систематизированные, логико-концептуальные формы, сопоставимые с классической немецкой и в целом западноевропейской философией. Прошло, по крайней мере, полтора века со времени появления научного дискурса в русской культуре, пока наука стала не просто составной частью русской культуры, но и магистральным направлением ее развития

Так или иначе, с началом Петровских реформ в России возникла ситуация социокультурного переворота. В русской культуре стал доминировать принцип неограниченной свободы, восторжествовало преодоление обветшавших норм и шаблонов, чуть ли не революционным образом стали трансформироваться культурные ценности, идеи и стиль произведений культуры, формы житейского поведения; стали внедряться новые обряды и традиции, в то время как старые отвергались и осмеивались; изменилась культура быта – все это, разумеется, в рамках жизни довольно узкого круга европейски образованных людей. Присутствие содержательной и формальной “новизны” становилось обязательным требованием русского “Века Просвещения”.

Все эти социокультурные метаморфозы вступали в резкие и болезненные противоречия с культурными канонами и социальными установками допетровской Руси. Быстрая и ничем не подготовленная “ломка” культурной парадигмы, осуществлявшаяся в русской истории впервые, привела к жестко антиномичному противостоянию двух во многом взаимоисключающих систем ценностей – древнерусской и общеевропейской (в российской интерпретации) – и углублению социокультурных противоречий России в Новое время. Однако существовало такое содержательное (цивилизационное) начало, которое объединяло эпоху Древней Руси и новой России; этим началом была идея сильного, централизованного, деспотического государства – идея, равно актуальная для Московской и петровской Руси.

Петровские реформы в области культуры и их значение

Петровские реформы трудно оценить однозначно, они имели двойственный характер. Прежде всего, сделанный Петром выбор между Востоком и Западом в пользу последнего был исторически необходимым и потому правильным. Попытки сохранить прежнюю самобытную Россию в неизменном виде вряд ли были осуществимы, либо они могли привести к утрате Россией своей самостоятельности и независимости, а вместе с этим - к исчезновению ее самобытности.

Начатые Петром преобразования вызвали экономический рост России, позволили ей значительно расширить свою территорию - за счет присоединения Крыма, Северного Причерноморья, Северного Кавказа и западных земель, превратили ее в великую и могучую империю. Благодаря победам в Северной и турецких войнах Россия получила статус балтийской и черноморской державы. В ней возникли новые крупные города - Санкт-Петербург, ставший столицей государства, Севастополь, Екатеринослав, Екатеринодар, Екатеринбург, Одесса и др.

Высокий экономический и военный потенциал России позволял ей оказывать огромное влияние на ход мировой истории. В то же время грандиозные преобразования стали тяжелым испытанием для народа. За создание новой России ему пришлось заплатить огромную цену.

Исключительно сложной и неоднозначной является также фигура Петра. Он обладал невероятной силой воли, неистощимой энергией, твердым и настойчивым характером, был одарен многими талантами. Его кипучая деятельность покоилась не только на воле, но и на широких знаниях, богатом практическом опыте. Петр был человеком высокой культуры. Он знал два иностранных языка (голландский и немецкий), в совершенстве владел 14 ремеслами, имел острый ум и образное мышление, наделен был сильным эстетическим чутьем.

Петр сожалел, что не может работать одновременно двумя руками: держать в правой руке шпагу, а в левой - перо. Это позволило бы ему сделать гораздо больше. Он считал, что предназначение государства - внутренняя и внешняя безопасность, а свою славу оно должно находить в искусстве и науке. Разворачивая Россию на Запад, он не отрекался от отечественной культуры и древних традиций. Он проявлял глубокое уважение к прошлому, что получало выражение в строительства новых храмов, в особом почитании дела Александра Невского, останки которого были перенесены в Петербург, в специального построенную для этого Невскую лавру.

Хотя эпоха «просвещенного абсолютизма» в России связывается с Екатериной 2, на деле именно Петр был настоящим просвещенным монархом. То же самое можно сказать по отношению к Западу. Европа не знала такого правителя, как Петр, хотя понятие «просвещенного абсолютизма» обычно относят к ней. Петра по праву называли «северным исполином». Подчеркивая масштабы его выдающейся личности, Пушкин отмечал, что Петр «один есть целая всемирная история».

В то же время его личность не была лишена крайностей. В его деяниях воля и произвол иногда брали верх над мерой и разумом. Некоторые свои реформы он начинал без должной подготовки, а при их проведении допускал излишнюю поспешность и нетерпение. Его любимыми выражениями были «не мешкать», «учинить по сему немедленно». Максимализм и бескомпромиссность Петра иногда переходили в дикую ярость и беспощадную жестокость. Это случалось даже по отношению к его близким, в частности к сыну Алексею.

Глубокому реформированию были подвергнуты практически все области общественной жизни - государственно-административное устройство, экономика, армия, Церковь, наука и просвещение, художественная культура. Основное содержание и характер проводимых реформ выражали две тенденции: секуляризация, то есть обмирщение, ослабление религиозного и усиление светского начала в культуре, а также ее европеизация.

В 1711 году вместо прежней многочисленной Боярской Думы (до 900 человек) Петр 1 учреждает Сенат, состоящий из 9 человек, назначенных самим царем. Критерием отбора в Сенат служили лишь деловые качества, а прежние наследственные привилегии не учитывались. Сенат выступал как высший орган по делам законодательства и государственного управления.

Ранее существовавшие приказы были заменены 12 коллегиями (министерствами), ведавшими отдельными сферами государственного управления. Страна была поделена на губернии и уезды. Благодаря этим нововведениям государство достигало высшей степени централизации и превращалось в абсолютную монархию.

Исключительно важное значение имела реформа Церкви, которая существенно ограничила место и роль религии и Церкви в жизни общества. Главная потеря Православной Церкви в жизни общества. Главная потеря Православной Церкви - упразднения патриаршества. Его место заняла Духовная коллегия, или Святейший Синод, во главе которого стоял обер-прокурор, назначаемый царем. Фактически Синод мало чем отличался от других государственных учреждений.

Церковь лишилась части своих земель и доходов, что существенно ослабляло ее экономические основы. Духовенство вменялось в обязанность не только содействовать проводимым преобразованиям, но и помогать властям в сыске и задержании противников реформ. От них при это требовались даже нарушение тайны исповеди: под страхом казни священники должны были доносить о намерениях исповедующихся совершить государственное преступление. В результате всех этих мер произошло огосударствление Церкви. Она оказалась в полной зависимости от светской власти.

Петровская эпоха создала благоприятные условия для оживления экономики. Россия начинает активно осваивать промышленное производство. В стране быстро растет число ткацких и текстильных предприятий, в особенности по производству сукна и шерсти. Урал становится центром по выплавке металла, который с 20-х годов 18 века вывозится за рубеж. Впервые организуется промышленное производство фарфора.

Значительный прогресс наблюдается во всей материальной культуре, в технике и технологии. Уральский теплотехник Ползунов разработал проект универсального парового двигателя и построил паросиловую установку, опередив английского изобретателя Уатта. Механик-самоучку, опередив английского изобретателя Уатта. Механик-самоучка Кулибин изобрел многие механизмы - часы, прожектор, семафорный телеграф, разработал проект моста через Неву. В сельском хозяйстве вместо серпа используется коса, создаются конные заводы, успешно развивается скотоводство. Петр 1 придавал большое значение торговле, называя ее «верховной обладательницей судьбы человеческой», и всячески содействовал ее развитию. По его инициативе устраиваются крупные ярмарки, строятся каналы: построен Вышневолоцкий, начато строительство Волго-Донского.

Развитие материальной культуры и экономики позволило провести модернизацию армии, что сделало ее одной из самых современных и сильных. В русской армии впервые появляется конна артиллерия, начинают использоваться ручные гранаты и штык. Главным достижением в военном деле стало создание русского флота - любимого детища Петра.

18 век стал временем создания в России системы светского образования и науки, которые раньше практически отсутствовали. Происходившие глубокие преобразования во всех областях общественной жизни остро ставили проблему подъема культурного и образовательного уровня населения, которую нельзя было решить без широкой сети новых учебных заведений. В 1701 г. на Сухаревой башне в Москве открылась Навигацкая школа, которая в 1715 году была переведена в Петербург, где на ее основе была создана Морская академия. Чуть позже по типу Навигацкой появляется еще несколько школ - Инженерная, Артиллерийская и Медицинская.

В 1703 г. в Москве открывается частная общеобразовательная гимназия Глюка, имевшая задачей подготовку кадров для научной деятельности. Основу начального образования в губернских городах составили цифирные школы. В специальных школах для подрячих готовили разного рода чиновников. При наиболее крупных мануфактурах - на Урале и других местах - открывались ремесленные училища. В 1722 г. появилось первое коммерческое училище.

В становлении и развитии науки большую роль сыграла Петербургская академия, созданная по инициативе Петра и открытая в 1725г. Первоначальность в состав Академии входили главным образом иностранные ученые, изъявившие желание работать в России. Многие из них имели мировую известность: математики Эйлер и Бернулли, физик Эпинус, ботаник Паллас. Первыми русскими академиками были географ и Крашенинников, натуралист и путешественник Лепехин, астроном Румовский и др.

В отличие от западных Российская Академия не занималась богословием, являясь целиком светским государственным учреждением. В то же время она была тесно связана с отечественным искусством. В 1732 г. при ней было организовано художественное отделение. Имея мощную поддержку государства, Академия уже в первые десятилетия создала труды мирового уровня.

Исключительную роль в развитии отечественной и мировой науки сыграл великий русский ученый Ломоносов (1711 - 1 65), ставший первым русским членом Академии в 1745 г. Он был не только в6еликим естествоиспытателем, но и поэтом, филологом, художником, историком. По масштабу своей личности он ни в чем не уступал европейским титанам эпохи Возрождения. Подчеркивал универсальный характер его личности.

Важнейшей вехой в становлении и развитии российской науки явилось основание в 1755 г. Московского университета. Первоначально он имел три факультета: философский, медицинский и юридический. Затем он быстро стал крупнейшим центром по подготовке специалистов во всех отраслях знания. В 1783 г. создается Российская академия наук, первым президентом, которой становится княгиня Дашкова. Академия также сыграла огромную роль с развитии отечественной науки. Первым ее крупным научным достижением являлся шеститомный «Словарь Российской академии», содержавший толкования основных научных терминов и понятий. В целом можно с полным основанием сказать, что в течение одного столетия российская наука совершила мощный рывок вперед. Начиная почти что с нуля, она смогла подняться до мирового уровня.

18 столетие было отмечено глубокими изменениями в общественном сознании, значительным оживлением и подъемом общественной мысли. Этому способствовали как петровские преобразования, так и крепнущие и расширяющиеся контакты с европейскими странами, благодаря которым в Россию проникают идеи западного рационализма, гуманизма и Просвещения. Одна из важных черт происходящих в общественном сознании изменений - ослабление влияния религиозной идеологии, усиление светского, научного и рационального начала. Вторая существенная черта - стремление осмыслить прошлое и настоящее России, что сопровождалось ростом национального самосознания.

Крупным русским мыслителем 18 века был Феофан Прокопович, современник и сподвижник Петра. В своих работах («Слово о власти и чести царской», «Правда воли монршей» и др.) он разрабатывает русский вариант концепции просвещенного абсолютизма. Опираясь на европейские идеи естественного права, общественного договора и общего блага и сочетая их с российскими особенностями, Прокопович, будучи почитателем Петра, всячески прославлял его деяния и подавал его за образец просвещенного монарха. Он был также идеологом реформирования Церкви, обосновывал необходимость ее подчинения государству.

Интересным и глубоким мыслителем-самоучкой был Посошков, автор «Книги о скудости и богатстве». Будучи сторонником Петра, он вместе с тем стоял в оппозиции к дворянству, выражая и отстаивая интересы крестьянства, купечества и ремесленников.

Осмыслению прошлого России посвящены труды Тарищева - первого крупного русского историка, написавшего «Историю Российскую с самых древнейших времен». В ней он прослеживает историю России от Рюрика до Петра 1.

Глубокие изменения затронули не только рассмотренные области культуры, но и весь уклад повседневной жизни. Здесь одно из главных изменений было связано с введением нового летоисчисления и календаря. По указу Петра вместо прежнего счета годам от «Сотворения мира» впредь предписывалось исчислять года от Рождества Христова, то есть с 1 января 1700 г., как это было принято в европейских странах. Правда Европа пользовалась григорианским календарем, а в России вводился юлианский. По петровскому указу устанавливалась и новая традиция - тожественно встречать «Новый год и столетний век», украшая ворота домов сосновыми, еловыми и можжевеловыми ветками, устраивая стрельбу, игры и потехи.

По другому указу Петра вводилась новая форма общения людей - ассамблеи. На них собирались представители высших слоев общества для отдыха и веселого проведения времени в танцах, непринужденных беседах, за игрой в шахматы и шашки. В повседневную жизнь придворной знати входит также традиция двуязычия. При Петре и Анне распространяется немецкий язык, а начиная с Елизаветы - французский. Влияние французской культуры проявлялось и в том, что дамы дворянского общества начинают музицировать на клавесине.

Существенные изменения происходят в одежде. Старинные русские длинные одеяния уступают место немецким кафтанам, коротким и узким европейским одеждам. У мужчин высших слоев общества исчезают бороды. Среди придворной знати утверждаются европейские правила этикета и светские манеры поведения. Правила хорошего тона среди детей дворян пропагандирует популярная в те времена книга «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению».

Культурные преобразования 18 века касались преимущественно привилегированных сословий русского общества. Низшие сословия они почти не затрагивали. Они вели к разрушению прежнего органического единства русской культуры. К тому же эти процессы проходили не без издержек и крайностей, когда некоторые представители высших кругов общества начисто забывали русский язык и культуру, русские традиции и обычаи. Тем не менее объективно они были необходимы и неизбежны. Культурные преобразования способствовали общему развитию России. Без современной светской культуры Россия не смогла бы претендовать на достойное место среди передовых стран.

Первая четверть XVII столетия в России ознаменовалась преобразованиями, непосредственно связанными с "европеизацией" страны. Начало Петровской эпохи сопровождалось серьезными изменениями в нравах и быту. Коснулись преобразования просвещения и других сфер общественной жизни. Все реформы проходили на первом этапе крайне тяжело, зачастую насильственно. Рассмотрим далее основные события Петровской эпохи.

Предпосылки к реформам

Необходимо сказать, что активное проникновение западноевропейских ценностей отмечалось в стране на протяжении всего XVII столетия. Однако направленность этого влияния изменила именно Петровская эпоха. Век XVIII стал периодом внедрения новых ценностей и идей. Ключевым объектом преобразований стала жизнь русского дворянства. Интенсивность реформ обуславливалась в первую очередь государственными целями. Петр Первый стремился к преобразованию в административной, военной, промышленной и финансовой сферах. Для этого ему необходимы были опыт и достижения Европы. Успех государственных реформ он связывал с формированием качественно нового мировоззрения элит, перестройкой быта дворянства.

Первый опыт

Петровская эпоха проходила под влиянием западного образа жизни. Симпатия правителя России появилась к европейским ценностям еще в юности. В свои ранние годы Петр часто приезжал в Немецкую слободу, где обрел своих первых друзей. После первого визита за границу у него возникла идея перенести из Европы в Россию обычаи, институты, формы развлечений и общения. Однако он не учитывал, что все это будет восприниматься с определенными сложностями, поскольку почвы и органичной предыстории для этого в стране создано не было. Петровская эпоха, кратко говоря, ассоциируется с насильственным внедрением в русскую жизнь европейских ценностей. Как свидетельствуют записи, государь фактически требовал от подданных переступить через себя и отказаться от вековых традиций предков.

Первые преобразования

Если говорить о том, какой была Петровская эпоха, кратко, то сближение с Западом выражалось в заботе правительства о том, чтобы люди в России даже внешне напоминали европейцев. После приезда из-за границы Петр приказал принести ножницы и сам обрезал бороды у шокированных бояр. Эту операцию государь проделывал не один раз. Борода для него стала символом старины. Он негативно воспринимал ее присутствие на лице бояр. Хотя издавна борода выступала как неприкосновенное украшение, признак чести и родовитости, предмет гордости. Указ 1705 г. обязал всех мужчин, кроме священников и монахов, сбрить усы и бороду. Таким образом, общество оказалось разделено на 2 неравные части. Одна - дворянство и элита городского населения, которая находилась под давлением европеизации, другая же сохраняла привычный уклад.

Живопись

Художники Петровской эпохи по-своему отражали закономерности этого исторического периода. Надо сказать, что живопись в целом выходила на новый уровень с определенным опозданием в сравнении с другими передовыми странами. Искусство Петровской эпохи становится светским. Изначально новая живопись утверждается в Москве и Петербурге. До этого мастера писали исключительно иконы. Культура Петровской эпохи требовала изображения торжественных баталий, прославлявших победы, портретов царя и подданных. Русские граверы могли иллюстрировать только церковные книги. На новом историческом этапе необходимы были виды Петербурга, гравюры к учебникам по артиллерийскому, архитектурному и морскому делу. Культура Петровской эпохи высвобождалась из-под власти церкви, пыталась сравняться с европейскими странами, ушедшими далеко вперед.

Специфика реформ

Особенности культуры Петровской эпохи проявлялись в резкой трансформации привычного уклада жизни людей. В первую очередь Россия стала приобщаться к западным направлениям в живописи. Преобразования осуществлялись не только для того, чтобы привлечь в страну зарубежных художников и мастеров. В качестве одной из ключевых целей выступало просвещение отечественной публики, введение лучших европейских традиций. Время обучения для русских мастеров длилось недолго. Во второй половине 18 в. вернувшиеся из Голландии и Италии художники показали миру свой талант, полученные навыки, начав создавать великолепные шедевры. Новая живопись отличалась повышением интереса к человеку. Большое внимание стало уделяться и его внутреннему миру, и строению тела. Русские художники стали владеть техническими достижениями европейских мастеров. В свое работе они используют теперь новые материалы: мрамор, масло, холст. В живописи появляется прямая перспектива, способная показать объемность и глубину пространства. Первыми художниками новой эпохи стали Матвеев и Никитин.

Гравюра

Она заняла отдельное место в искусстве в первой половине 18 столетия. Гравюра считалась наиболее доступным видом живописи. Она достаточно быстро откликалась на события, происходившие в жизни. Спектр сюжетов сводился к портретам великих людей, видам городов, сражений, торжественных мероприятий. Петровская эпоха подарила России и миру таких мастеров, как Ростовцев, Алексей и Иван Зубовы.

Миниатюрные портреты

Они также стали появляться в начале столетия. Первыми авторами являлись Овсов и Мусикийский. Первое время создавались миниатюрные портреты государственных деятелей и их родственников. Однако спустя время спрос на эти работы настолько вырос, что в Академии художеств в последней четверти 18 столетия был создан специальных класс.

Книги

Наиболее ярко отражала веяния нового времени литература Петровской эпохи. В 1717 г. было опубликовано "Рассуждение…", в котором описывались причины войны со Швецией. Издание было подготовлено вице-канцлером Шафировым по поручению государя. Это "Рассуждение" стало первым отечественным дипломатическим трактатом о внешнеполитических приоритетах России. Экономические преобразования отражались в трудах Посошкова. Наиболее известной его публикацией стала "Книга о богатстве и скудости". Блестящим писателем, оратором, церковным и общественным деятелем в Петровскую эпоху был сторонник реформы церкви Феофан Прокопович. Он разработал "Духовный регламент", "Правду воли монаршей". Еще одним видным деятелем был Он создал такие религиозные трактаты, как "Камень веры", "Знамение пришествия антихристова". Эти труды были направлены против протестантизма и реформаторства.

Развлечения

Во время реформ предпринимались попытки создать публичные театры в Петербурге и Москве. На сцене ставили комедийные и исторические пьесы ("Амфитрион" и "Доктор Принужденный" Мольера, например). Стали появляться и первые отечественные драматические работы. Так, Петровская эпоха была ознаменована созданием трагикомедии Прокоповича "Владимир", пьесы Жуковского "Слава Российская". Изменения в нравах проявлялись в появлении новых видов развлечений. К концу 1718 г. элиты петербургского общества известили о введении ассамблей. Эта идея родилась у Петра после посещения французских гостиных. В них собирались и беседовали крупные политические, научные деятели, живописцы и другие представители высшего общества. Учреждая ассамблеи в России, Петр стремился приучить дворян к светскому поведению, а также приобщить женщин государства к общественной жизни. В процессе организации реформатор использовал и практические, и теоретические достижения Европы. В указе, регламентировавшем порядок собраний в домах, приводился перечень правил, описывался распорядок развлечения, которым должны были следовать присутствующие.

Летоисчисление

"Полезность" была основной идеей, которой пронизывалась вся Петровская эпоха. Годы правления великого реформатора ознаменовались введением нового летоисчисления. Теперь отсчет велся не от сотворения мира, а с Рождества Христова. Новый год начинался с 1 января, а не с 1 сентября. Учреждались также праздники. Так, Петром был введен Новый год. Его празднование должно было осуществляться с 1 по 7 января. При этом ворота дворов следовало украшать еловыми, сосновыми и можжевеловыми деревьями или ветвями. По большим улицам вечерами было предписано жечь костры, а встречающиеся люди должны были друг друга поздравлять. В Новый год в столице устраивали фейерверки. Петр стал, таким образом, основателем многих государственных праздников. Победные торжества стали устраиваться по примеру триумфов Рима. В 1769-м в празднествах по поводу победы под Азовом проявились ключевые элементы будущих мероприятий. В них достаточно явно просматривались римские признаки. По распоряжению государя были сооружены триумфальные ворота.

Приобщение женщин к светской жизни

Проводя свои реформы, Петр не учитывал, что население не совсем к ним готово. Так, например, женщинам было крайне проблематично в один момент отойти от домостроевского уклада. Однако реформатор проявлял заботу о них. Он указывал женщинам, как себя вести, одеваться, говорить. На первых порах на ассамблеях, по воспоминаниям современников, русские дамы, туго затянутые в корсеты, не умели не только грациозно и легко танцевать, но и не знали, как им нужно сесть или стать. По большей части они были неуклюжи, неповоротливы.

Значение Петровской эпохи

Преобразования государя позволили стране выйти на качественно новый уровень. В первую очередь существенно сократилось отставание культурной и экономической сфер от передовых стран Европы. Кроме этого, Россия стала превращаться в великую и могущественную державу. За счет внедрения европейских ценностей страну стали воспринимать на международной арене. Благодаря петровским реформам теперь ни одно важное событие не решалось без участия России. Изменения, которые произошли в жизни государства в первой четверти 18 столетия, были весьма прогрессивными. Однако они еще сильнее увеличили разрыв между дворянством и низшими классами. Бояре превратились в благородное элитное сословие. Использование культурных достижений и благ стало только их привилегией. Все это сопровождалось распространением презрения к русскому языку и древней культуре в среде дворян. Многие историки отмечают, что европеизация усилила негативные культурные проявления допетровской России. Вводимые новшества тяжело воспринимались дворянством. Зачастую преобразования провоцировали действия, совершенно противоположные тем, что ожидались. Вежливость и обходительность по приказу не могли стать внутренней потребностью, они порождали грубость и непристойность. Перемены затронули только верх общества. еще очень продолжительное время после окончания Петровской эпохи не ходил в театр, не читал газет, не знал о существовании ассамблей. Таким образом, реформы изменили социальное положение привилегированного класса в сторону Запада, а жизнь низших классов - в противоположном направлении, к Востоку. С одной стороны, преобразования в сфере быта и культуры формировали условия для развития просвещения, науки, литературы. Однако многие европейские ценности и стереотипы переносились насильственным и механическим путем. Это создавало существенные препятствия для полноценного развития исконно русской культуры, основанной на древних национальных традициях. Представители дворянского сословия, принимая европейские ценности, довольно резко отходило от народа. Хранитель русской культуры - русский крестьянин - был привязан к национальным традициям. И эта его связь только усиливалась по ходу модернизации государства. В результате начался глубокий социально-культурный раскол в обществе. Все эти явления во многом предопределили острые противоречия и силу общественных потрясений, возникших в начале 20 столетия.

Заключение

Петровские преобразования в культурной, общественной сфере жизни государства отличались ярко выраженным политическим характером. Зачастую реформы проводились насильственными методами. Людей заставляли принимать чуждые им ценности, науки. Все это делалось в интересах государства, формировавшееся по жестким распоряжениям монарха. Принципиальное отличие Российской империи, созданной за четверть столетия, должны были подчеркиваться внешними атрибутами Петровской эпохи. Реформатор пытался придать величественность государству, ввести ее в международные отношения на правах европейской страны. Именно поэтому так активно внедрялись в жизнь Реформы коснулись абсолютно всех сфер жизни дворян. На первых этапах нововведения вызывали жесткое сопротивление. Однако неповиновение монарху не допускалось. Элитным сословиям приходилось подчиняться и учиться жить по новым правилам. Внедряя реформы, Петр стремился к тому, чтобы дворянство получало практический европейский опыт. Поэтому он часто ездил за границу сам, отправлял за рубеж своих подданных, приглашал иностранцев в Россию. Он стремился вывести страну из политической изоляции. В эпоху Петра появилось огромное количество произведений искусства. Русские мастера, переняв опыт и навыки европейцев, создавали шедевры, ставшие впоследствии известными на весь мир. Существенные изменения отмечались и в архитектуре. Несмотря на достаточно жесткое введение новшеств, Россия смогла приблизиться к Европе. Однако, как выше было сказано, реформы коснулись только высших сословий. Крестьянство продолжало оставаться необразованным. Низшие классы были хранителями древних традиций и свято их чтили. Личность Петра считается многими историками противоречивой. Неоднозначно воспринимаются исследователями и его реформы. Его преобразования коснулись не только нравов и быта, искусства и архитектуры. Значительные изменения претерпела военная сфера, административный аппарат. Многие нововведения прочно укоренились в стране. Последующие поколения совершенствовали созданную Петром систему. Монарх стал символом решительных преобразований, плодотворности и эффективности использования западноевропейских достижений.

Петр провел колоссальную работу в стране. Несмотря на то что он не учитывал многие обстоятельства и особенности историки признают, что государство в период его правления сделало огромный шаг вперед. Общество стало прогрессивным, светским, воспитанным, образованным. У можно сказать, практически единственный правитель, который сохранил титул Великий, дарованный ему еще при жизни.

Семнадцатым веком завершилось русское средневековье, восемнадцатый начинает новое время в истории страны. На место Московской царской Руси приходит императорская Россия Петербурга. Социальная динамика века огромна: Россия вступает в него средневековой и довольно отсталой, а к концу столетия приходит сильной державой, активно влияющей на судьбы Европы. Мощный процесс развития связан с именем Петра I и его реформами.

Процесс был сложным и противоречивым. Это отмечают многие русские историки. В. О. Ключевский, например, о XVIII веке пишет: «Что же так осложнило русскую жизнь этого века? Реформы, начатые предшественниками Петра и им продолженные... До той поры русское общество жило условиями своей собственной жизни и указаниями природы своей страны. С XVII века на это общество стала действовать иноземная культура, богатая опытами и знаниями. Это пришлое влияние встретилось с доморощенными порядками и вступило с ними в борьбу, волнуя русских людей, путая их понятия и привычки, осложняя их жизнь, сообщая ей усиленное и неровное движение» /1, с. 13/.

Время Петра -- это, прежде всего утверждение дворянской империи. Слагается новый административный аппарат. Петр образует взамен средневековых приказов немногочисленные, но действенные коллегии, убирает традиционную боярскую думу, основанную на наследственном представительстве. На арене российской истории появляется Сенат -- правительственное учреждение, созданное для контроля и управления государством. Появление этого учреждения косвенно отделяет в сознании людей власть царя -- хозяина от власти государства -- учреждения для «блага подданных». Это для начала XVIII века было весьма актуальной и значимой культурной задачей. Даже относительно независимые прежде религия и церковь оказываются теперь под властной рукой государства. Абсолютная монархия, начало которой датируется еще XVII веком, теперь представлена как вполне сложившаяся форма государственного правления.

Новые явления в политической и социальной сфере явились толчком мощных процессов в области духовной культуры, в значительной степени определяя ее особенности. Каковы же эти особенности? Культуру XVIII века по типологии часто соотносят с западноевропейским Просвещением. Отметим сразу: это далеко не полное и даже не близкое соотношение имеет для России особый смысл. Как известно, западноевропейское Просвещение было подготовлено Возрождением и периодом Нового Времени, уже обеспечившими разрыв со средневековой богословской культурой и провозгласившими незыблемый авторитет научного знания. Русская культура конца XVII -- начала XVIII века должна была решать задачи, на которые у Западной Европы ушло пять столетий. Такая небывалая в истории интенсивность духовного развития составляет первую особенность русской культуры рассматриваемого периода.

Уже в последние десятилетия XVII века в России создалась ситуация, которую мы сейчас называем кризисом духовной культуры, идеологических ценностей и идеалов. Допетровская Русь дожила «до нравственного банкротства», и не могла не дожить, связанная с головы до ног (от государственной системы правления до народного быта) религиозными догмами. Важнейшим из мероприятий, последовательно осуществленных Петром I, было окончательное отстранение церкви от вмешательства в дела государственные, а, следовательно, и ограничение «культурного поля» церковной деятельности. С уничтожением патриаршества в 1721 году руководство делами церкви было передано в руки Святейшему Синоду, подотчетному монарху. Церковь фактически была лишена доминирующей роли в области проведения культурно-идеологической политики именно в той области, где ее влияние было прежде особенно велико. Роль духовенства как источника просвещения, как представителя «духовного авангарда» русского народа кончилась. «С воцарением Петра Великого у нас формируется новая интеллигенция, которая во всем руководствуется «мирскими» интересами и идеями. Кристаллизационным ядром, вокруг которого слагаются эти интересы и идеи, является не идея вселенской религиозной миссии (хранение чистоты Православия), а идеал Великой России» /2, с.91/. Таким образом, вторая отличительная особенность духовной культуры нового этапа -- ее секуляризация1.

С петровских реформ усиливается интерес русских писателей к человеческой личности, происходит углубление гуманистического начала в искусстве. В новой концепции человек уже окончательно перестает быть источником греховности, воспринимается как активная личность, ценная и сама по себе, и еще больше -- за «услуги отечеству». Отсюда и изменение главного ценностного ориентира: на смену представлений о греховной природе человека, свойственных официальной культуре допетровской Руси, на смену культуре, направлявшей интересы человека к соблюдению чистоты христианской веры, приходила культура, основанная на представлениях о человеке как частице новой системы, социальной; иерархически упорядоченного монархического государства. Обращение к личности, гуманизм -- это третья особенность духовной культуры не только периода петровских реформ, но и XVIII века в целом. Петр I, прорубивший «окно в Европу», поставил страну на путь европеизации, ввел Россию в круг европейского просветительского движения. Европеизация России начиналась с заимствования в области бытовой культуры: появляются Секуляризация (ср. лат. saecularis - светский) - освобождение от церковного подчинения общественной, интеллектуальной и художественной деятельности.

Новые предметы домашнего обихода, идет подражание роскоши польских и немецких костюмов. Заимствуется этикет общения.

Насаждение разных форм западного быта (одежда, снятие бороды, ассамблеи, свободное появление на них женщин и т. д.) происходит по строгому приказу Петра I. Надо отметить, что пределы распространения новой культуры довольно «узки»: двор, высшее чиновничество, столичное и в незначительной степени провинциальное дворянство. Нельзя не видеть также, что процесс европеизации русской культуры был достаточно противоречив: «в заимствовании было много ненужного и незрелого, часть перемен сводилась только к изменению формы, «внешней позолоте», под которой жила азиатчина» /3, с.423/. Но подражательность была логически необходима и неизбежна ввиду относительной культурной молодости России. В этом состояла четвертая особенность духовной культуры рассматриваемого столетия. Сближение с Западом, однако, внесло в русскую культуру не только заимствование и подражательность. Оно способствовало развитию российской самостоятельности, переходу от «узкого национализма к национальному творчеству культурной жизни..., предполагающему общечеловеческие впечатления и гуманные воззрения» /4, с.49/. В этом смысле XVIII век может быть назван «промежуточным периодом, нашего общественного самосознания» (П. Милюков), а духовная культура столетия -- начальным этапом формирования общественного самосознания России. И это пятая особенность духовной культуры рассматриваемого периода.

Один из главных принципов просветительной культуры -- синкретизм. На духовную культуру в целом воздействует характерная для Нового Времени идея закономерности и познаваемости окружающего мира (природы, самого человека и человеческого

Синкретизм (гр. synkretismos - соединение, объединение) - слитность, нерасчлененность, существование в единстве всех видов творческой деятельности.

Общества. Отвлеченной книжной учености предпочитается знание, полученное в результате собственного опыта, собственной практической деятельности. Этот принцип был усвоен русской культурой XVIII века безоговорочно.

Синкретизм характеризует деятельность типичного представителя Просвещения -- мастера-энциклопедиста. В этом смысле Россия XVIII века напоминала европейский Ренессанс. Среди деятелей русской культуры XVIII века людей, которые были бы только писателями, только музыкантами, только живописцами или архитекторами, -- таких людей меньшинство. О Петре I принято говорить, что он знал 14 ремесел. В разных областях культурной, творческой деятельности, в науке и искусстве с одинаковым блеском работал Ломоносов.

Формирование новой культуры России начиналось с элементарного образования. Один из виднейших знатоков русской культуры П. Н. Милюков писал, что вся допетровская наука широких масс ограничивалась часословом и псалтырем. Не было, оперируя современными понятиями, спроса на грамотного человека со стороны государства, не было у различных слоев населения потребности даже в букваре. Теперь Россия нуждалась в просвещенном и образованном гражданине. Понимая это, Петр обращает внимание на развитие светского книгопечатания и издательского дела. В первую четверть века издательская продукция выросла в 18,6 раза, причем доля религиозной литературы значительно уменьшилась. Усиленно распространяется переводная литература. На русский язык переведены не только исторические повести и романы, но и политические сочинения и технические учебники. Создается русская журналистика, выпускается первая газета.

Спрос шестнадцатимиллионного населения на буквари составлял 2000 экз. ежегодно. Первая русская грамматика Смотрицкого, изданная в 1648 году, была переиздана только через 70 лет.

Но проблема не решается только принятыми мерами. «На традиционной грамотности нельзя было привить и развить европейское просвещение, ознакомить людей с кругом естественнонаучных представлений, основами математических и технических знаний. Грамотных в том плане, как это нужно было для участия в преобразовательской деятельности Петра, практически не было» /4, с.50/. Другими словами, ценить просвещение научила практическая нужда, и это определило господство утилитарного взгляда на школу. Теперь от школы требовалась выучка, соответствующая нуждам государства, преобразованиям армии и флота.

Поэтому в начальный период петровских преобразований были открыты специальные учебные заведения - Навигационная, Артиллерийская (1701), Инженерная (1712) школы, Медицинское училище (1707), первые горные школы на Урале.

Потребности общества в новых культурных ценностях всегда формируются достаточно долго. Потребность русского общества в общеобразовательной школе, преследующей чисто педагогические цели, формировались «с почину власти». Начало общеобразовательной школы относят к концу петровской эпохи. Год спустя после смерти Петра открылись двери новых храмов науки -- университета и гимназии в Петербурге. Позднее, в середине века, открывается Московский университет и при нем -- две гимназии: одна для дворян, другая для разночинцев.

Проводя реформы, Петр действовал смело и целеустремленно. По его указу были созданы особые учреждения, задачей которых стало культивирование научных знаний и приумножение их. Это не только Университет, но и Академия, Библиотека при Академии, различные кабинеты для научных занятий. Преодолевая веками сложившиеся традиции, начинает работать Кунсткамера - первый русский естественнонаучный музей. Определенные трудности испытывало библиотечное дело. Традиции допетровской русской культуры были таковы, что имеющиеся книжные собрания не могли быть использованы в научно-исследовательской работе. В XVII веке книги хранились в низких, полутемных, чаще всего каменных (во избежание пожара), комнатах, уставленных массивными сундуками («коробьями»). Шкафы с полками появились, вероятно, к концу XVII столетия и только потому, что владельцы книг пожелали продемонстрировать богатство и красоту переплетов, украшенных драгоценными камнями и прекрасно выделанной кожей. Сохранившиеся от того времени описи книг, как правило, подробно сообщают о переплете, но забывают сообщить название книги и ее автора. Расстановка книг производилась по формату и красоте переплета. По этому же принципу в первые годы существования расставлялись книги и в Библиотеке Академии наук /7, с.51/. В дальнейшем оказалось, что наладить библиотечное дело даже по имеющимся западным образцам совсем непросто /6, с.60/.

Пример уважения к просвещению и науке подает сам Петр I. Он увлекается философскими беседами в кружке избранных, поощряет отношения с западноевропейскими учеными, преклоняется перед Лейбницем. Тем не менее, развитие научных знаний и просвещения сталкивается с множеством трудностей. Главное -- это отсутствие социальных и экономических условий, благоприятных для этого процесса. Петр 1 не мог этого осознать, результаты проявились позднее. (В 1726 г. гимназия при Санкт-Петербургском университете насчитывала 112 учащихся, в 1737-м - 19. В Академическом университете в течение первых 6 лет училось 8 студентов, в 1731 году - ни одного. В 1783 году княгиня Дашкова, приступив к обязанностям Президента Академии, обнаружила в Университете двух студентов. В Московском университете в 70-80-х годах приходилось по одному студенту на каждый из трех факультетов.)

В 1866 году князь Дмитрий Голицын в письме из Парижа в Россию соглашается с тем, что для развития наук и художеств лучший залог -- «основание академий». «Но опираясь на пример истории, -- отмечает он далее, -- боюсь, что средства эти окажутся слабы, если одновременно у нас не будет поднята внутренняя торговля. А она, в свою очередь, не может процвести, если не будет мало-помалу введено у нас право собственности крестьян на их движимое имущество». Обосновывая свое утверждение, Голицын ссылается на слова английского философа Давида Юма: «Если государь не воспитает у себя фабриканта, способного выткать сукно столь тонкое, чтобы оно достигло цены две гинеи за аршин, то тем менее воспитается в его государстве астроном» /5, с.37--38/.

Итак, главными препятствиями на пути петровских реформ были консервативные традиции духовной культуры и общественного сознания, с одной стороны, закрепощение и бесправие народных масс -- с другой. Следует подчеркнуть и то, что новое просвещение и наука вводятся в начале XVIII века «сверху», декретами и указами, во главе преобразований становится власть, а не общественное мнение. Выяснилось, что общественное мнение России просто не готово ко многим реформам. Однако Петр не отступал перед задачей создания новой России на месте «старины». «Старина», со своим патриархальным укладом, аскетическим идеалом, боязнью науки, не давала возможности развития, живой личности было в ней тесно, и Петр Великий встряхнул застоявшуюся жизнь во всех углах, вывел новое поколение на широкое поприще общечеловеческого просвещения, на простор научного знания, в этом смысл его реформы» /3, с.434/.

Петровские реформы кардинально изменили не только политическую, но и культурную ситуацию в России. Смена основополагающих культурных ориентиров (Восток-Запад), подчинение церкви интересам государства, выдвижение на первое место служилого сословия вместо родовой знати – все эти факторы обусловили и необходимость кардинальных реформ в сфере образования: стране в новых условиях ее исторического бытия нужны были профессионалы. Организация в этой связи специальных профессиональных школ – Навигацкой, Горного дела и других, а впоследствии открытие Академии наук, основание Петербургского и Московского университетов, Академии художеств, Шляхетского корпуса, Смольного института – все это важнейшие вехи в истории нашей страны.

XVIII в. выдвинул на авансцену российской и европейской жизни новую столицу – Петербург. Сам по себе этот город стал характернейшим культурно-историческим памятником эпохи. Город, сооруженный в «мгновение ока» прихотью его создателя «назло надменному соседу» являл собой чудо творческих возможностей не только знаменитых архитекторов, но и безвестных русских крепостных строителей, большинству из которых так и не довелось увидеть того, что они строили в условиях режима каторжных работ. Однако, создаваемый в столь сжатые сроки и нечеловеческих условиях, к тому же с привлечением зодчих самого разнообразного национального происхождения, художественных школ и вкусов, Санкт-Петербург, тем не менее, отличался удивительно цельным художественным обликом.

Таланты француза Э.Фальконе, итальянцев В.В.Растрелли, Д.Трезини, Дж.Кваренги, К.И.Росси, швейцарца Г.И.Маттарнови, англичан Ч.Камерона и А.Менеласа, шотландца Л.Руски, русских самородков от А.В.Квасова до А.Д.Захарова – слили воедино во славу Петра и его замыслов, во славу России, становившейся великой империей.

Художественным выражением эпохи стала эволюция от пышного, причудливого, порою вычурного барокко, впрочем, отличавшегося от европейского, значительно большей теплотой и известной преемственностью с культурными традициями допетровской эпохи (например, знаменитая церковь в Филях) к строгому, размеренному, упорядоченному классицизму, незатронувшему, однако, глубоко российскую социо-культурную ауру, но заставившему лишь несколько европеизировать фасады старозаветных российских городов, наконец, уже на исходе века – к самому модному в то время на Западе трогательному камерному сентиментализму. Здесь для нас представляет несомненный интерес то, что, если барокко в своих зрелых, классических образцах проявилось у нас лишь во второй четверти XVIII в. в связи со строительством стилистически выдержанного роскошного Зимнего дворца (архитектор В.Растрелли), что означало опоздание по сравнению с Европой примерно на 100 лет, то классицизм как господствующий художественный стиль утвердился в начале царствования Екатерины II, в то время как в Европе он еще продолжал свое владычество, хотя уже и сходил со сцены. И вот, наконец, сентиментализм, как и все последующие художественные стили, переживал в России все этапы своего развития практически одновременно с европейскими державами. Таким образом, запущенный Петром механизм способствовал чрезвычайно быстрому преодолению страной культурной отсталости, по крайней мере, в ее внешних формах.

Впрочем, и содержательно русская наука, культура, искусство совершили за этот период гигантский рывок. Постоянные контакты со странами Западной Европы, прежде всего, с Германией, Францией, Италией обусловили успешное взаимодействие и взаимопроникновение старорусской и европейской культурных традиций. Так, например, Д.И.Фонвизин следовал канонам французской классической комедии, однако создал совершенно русскую, прежде всего по языку, характерам, юмору историю о господах Скотининых, породивших Митрофанушку.

Конечно, как неоднократно справедливо отмечалось, заимствование порою бывало и рабским, что представляется вполне естественным, учитывая характер и темпы петровских преобразований и что вообще свойственно периоду становления светских национальных культур (а Россия переживала именно такой период).

Специальным указом Петра в 1718 были введены ассамблеи, представлявшие новую для России форму общения между людьми. На ассамблеях дворяне танцевали и свободно общались, в отличие от прежних застолий и пиров. Таким образом знатные женщины смогли впервые приобщиться к культурному досугу и общественной жизни.

Реформы, проведённые Петром I, затронули не только политику, экономику, но также искусство. Петр приглашал иностранных художников в Россию и одновременно посылал талантливых молодых людей обучаться «художествам» за границу, в основном в Голландию и Италию. Во второй четверти XVIII в. «петровские пенсионеры» стали возвращаться в Россию, привозя с собой новый художественный опыт и приобретённое мастерство.

Постепенно в правящей среде складывалась иная система ценностей, мировосприятия, эстетических представлений.

«Золотой век» русской культуры

Россия в XIX в. сделала поистине гигантский скачок в развитии культуры, внесла громадный вклад в мировую культуру. Такой взлет русской культуры был обусловлен рядом факторов. В первую очередь он был связан с процессом формирования русской нации в переломную эпоху перехода от феодализма к капитализму, с ростом национального самосознания и являлся его выражением. Огромное значение имел и тот факт, что подъем русской национальной культуры, совпал с началом революционно-освободительного движения в России.

Важным фактором, способствовавшим интенсивному развитию русской культуры, являлось тесное общение и взаимодействие ее с другими культурами. Мировой революционный процесс и передовая западноевропейская общественная мысль оказывали сильное влияние и на культуру России. Это было время расцвета немецкой классической философии и французского утопического социализма, идеи которых пользовались широкой популярностью в России. Не следует забывать и влияния наследия Московской Руси на культуру XIX в. усвоение старых традиций дало возможность прорасти новым росткам творчества в литературе, поэзии, живописи и других сферах культуры. Н. Гоголь, Н. Лесков, П. Мельников-Печерский, Ф. Достоевский и др. творили свои произведения в традициях древнерусской религиозной культуры. Но и творчество других гениев русской литературы, чье отношение к православной культуре более противоречиво, - от А. Пушкина и Л. Толстого- несет неизгладимую печать, свидетельствующую о православных корнях. Огромный интерес вызывают картины М. Нестерова, М. Врубеля, К. Петрова-Водкина, истоки творчества которых уходят в православное иконописание. Яркими явлениями истории музыкальной культуры стали древнее церковное пение (знаменитый распев).

Русская культура воспринимала лучшие достижения культур других стран и народов, не теряя при этом своей самобытности и в свою очередь оказывая влияние на развитие иных культур. Все это позволило назвать первую треть XIX века «золотым веком» русской культуры

Ведущей областью русской культуры становится литература, чему способствовала прежде всего ее тесная связь с прогрессивно освободительной идеологией. Ода Пушкина «Вольность», его «Послание в Сибирь» декабристам и «Ответ» на это послание декабриста Одоевского, сатира Рылеева «К временщику» (Аракчееву), стихотворение Лермонтова «На смерть поэта», письмо Белинского к Гоголю являлись, по сути дела, политическими памфлетами, боевыми, революционными призывами, воодушевлявшими передовую молодежь. Дух оппозиционности и борьбы, присущий произведениям прогрессивных писателей России, сделал русскую литературу той поры одной из активных общественных сил.

Даже на фоне всей богатейшей мировой классики русская литература XIX века - исключительное явление. Можно было бы сказать, что она подобна Млечному Пути, ясно выделяющемуся на усыпанном звездами небе, если бы некоторые из писателей, составивших ее славу, не походили скорее на ослепительные светила или на самостоятельные «вселенные». Одни только имена А, Пушкина, М. Лермонтова, Н. Гоголя, Ф. Достоевского, Л. Толстого сразу же вызывают представления об огромных художественных мирах, множестве идей и образов, которые по-своему преломляются в сознании все новых и новых поколений читателей. Впечатления, производимые этим «золотым веком» русской литературы, прекрасно выразил Т. Манн, говоря о ее «необыкновенном внутреннем единстве и целостности», «тесной сплоченности ее рядов, непрерывности ее традиций». Можно сказать, что пушкинская поэзия и толстовская проза - это чудо; не случайно Ясная Поляна - интеллектуальная столица мира.

А. Пушкин был основателем русского реализма, его роман в стихах «Евгений Онегин», который В. Белинский назвал энциклопедией русской жизни, явился наивысшим выражением реализма в творчестве великого поэта. Выдающимися образцами реалистической литературы являются историческая драма «Борис Годунов», повести «Капитанская дочка», «Дубровский» и др. Мировое значение Пушкина связано с осознанием универсального значения созданной им традиции. Он проложил дорогу литературе М. Лермонтова, Н. Гоголя, И. Тургенева, Л. Толстого, Ф. Достоевского и А. Чехова, которая по праву сделалась не только фактом русской культуры, но и важнейшим моментом духовного развития человечества.

Традиции Пушкина продолжил его младший современник и преемник М. Лермонтов. Роман «Герой нашего времени», во многом созвучный с пушкинским романом «Евгений Онегин», считается вершиной лермонтовского реализма.

Поражает поистине титанический характер нравственных исканий и другого великого русского писателя - Ф.М. Достоевского, который в отличие от Толстого не дает анализа эпических масштабов. Он не дает описания происходящего, он заставляет «уходить в подполье», дабы увидеть, что же происходит в действительности, он заставляет нас видеть себя в самом себе. Благодаря потрясающей способности проникать в самую человеческую душу Достоевский одним из первых, если не самым первым, дал описание современного нигилизма. Его характеристика этого настроя ума неизгладима, она до сих пор завораживает читателя глубиной и необъяснимой точностью.

В XIX в., наряду с потрясающим развитием литературы, наблюдается и ярчайшие взлеты музыкальной культуры России, причем музыка и литература находятся во взаимодействии, что обогащает те или иные художественные образы. Если, например, Пушкин в своей поэме «Руслан и Людмила» дал органическое решение идеи национального патриотизма, найдя для ее воплощения соответствующие национальные формы, то М. Глинка обнаружил в волшебно-сказочном героическом сюжете Пушкина новые, потенциальные варианты и осовременил его, как бы предложив еще один романтический вариант эпоса, со свойственным ему «вселенским» масштабом и «рефлектирующими» героями.

Гоголевские сюжеты легли в основу опер «Майская ночь» и «Ночь перед Рождеством» Н. Римского-Корсакова, «Сорочинская ярмарка» М. Мусоргского, «Кузнец Вакула» («Черевички») П. Чайковского и т.д. Римский-Корсаков создал целый «сказочный» мир опер: от «Майской ночи» и «Снегурочки» до «Садко», для которых общим является некий идеальный в своей гармоничности мир.

Расцвету русской музыкальной культуры способствовало творчество П. «Знамением» времени было усиление лирического начала в музыкальной культуре.

Н. Римский-Корсаков, выступавший тогда основным хранителем творческих идей знаменитой «могучей кучки» (в нее входили М. Балакирев, М. Мусоргский, П. Кюи, А. Бородин, Н. Римский-Корсаков), создал полную лиризма оперу «Царская невеста».

Русская культура во второй половине XIX века получает европейскую и мировую известность, а культурный обмен между Россией и Европой приобретает двусторонний характер.

«Серебряный век» русской культуры

В истории русской культуры конец XIX - начало XX в. получил название «серебряного века» русской культуры, который начинается «Миром искусства» и заканчивается акмеизмом. «Мир искусства» - это организация, возникшая в 1898 г. и объединившая мастеров самой высокой художественной культуры, художественную элиту России тех времен. В этом объединении участвовали почти все известные художники - А. Бенуа, К. Сомов, Л. Бакст, Е. Лансере, А. Головин, М. Добужинский, М. Врубель, В. Серов, К. Коровин, И. Левитан, М. Нестеров, Н. Рерих, Б. Кустодиев, К. Петров-Водкин, Ф. Малявин, М. Ларионов, Н. Гончарова и др.

Огромное значение для формирования «Мира искусств» имела личность С. Дягилева, мецената и организатора выставок, а впоследствии - импрессарио гастролей русского балета и оперы за границей, так называемых «Русских сезонов».

Благодаря деятельности Дягилева русское искусство получает широкое международное признание. Организованные им «Русские сезоны» в Париже относятся к числу этапных событий в истории отечественной музыки, живописи, оперного и балетного искусства. В 1906 г. парижанам была представлена выставка «Два века русской живописи и скульптуры», которая экспонировалась затем в Берлине и Венеции. Это был первый акт всеевропейского признания «Мира искусства», а также открытия русской живописи XVIII - начала XX в. в целом для западной критики и настоящий триумф русского искусства. В следующем году Париж мог познакомиться с русской музыкой от Глинки до Скрябина. В 1906 г. здесь с исключительным успехом выступал наш гениальный певец Ф. Шаляпин, исполнивший партию царя Бориса в опере Мусоргского «Борис Годунов». Наконец, с 1909 г. в Париже начались «Русские сезоны» балета, продолжавшиеся в течение нескольких лет (до 1912 г.).

С «Русскими сезонами» связан расцвет творчества многих деятелей в области музыки, живописи и танца. Одним из крупнейших новаторов русского балета начала XX в. был М. Фокин, который утверждал драматургию как идейную основу балетного спектакля и стремился путем «содружества танца, музыки и живописи» к созданию психологически содержательного и правдивого образа. Во многом взгляды Фокина близки эстетике советского балета. Хореографический этюд «Умирающий лебедь» на музыку французского композитора Сен-Санса, созданный им для Анны Павловой, запечатленный в рисунке В. Серова, стал символом русского классического балета.

Под редакцией Дягилева с 1899 по 1904 г. издавался журнал «Мир искусства», состоявший из двух отделов: художественного и литературного. В последнем отделе публиковались сначала работы религиозно-философского плана под редакцией Д. Мережковского и 3. Гиппиус, а затем - труды по теории эстетики символистов во главе с А. Белым и В. Брюсовым. В редакционных статьях первых номеров журнала были четко сформулированы основные положения «мирискусников» об автономии искусства, о том, что проблемы современного искусства и культуры в целом - это исключительно проблемы художественной формы и что главная задача искусства - воспитание эстетических вкусов русского общества, прежде всего через знакомство с произведениями мирового искусства. Нужно отдать им должное: благодаря «мирискусникам» действительно по-новому было оценено английское и немецкое искусство, а главное - открытием для многих стала живопись русского XVIII в. и архитектура петербургского классицизма. Можно сказать, что «серебряный век» русской культуры - это век культуры высокого ранга и виртуозности, культуры воспоминания предшествующей отечественной культуры, культуры цитаты. Русская культура этого времени представляет собой синтез старой дворянской и разночинной культур. Значительный вклад «Мира искусства» состоит в организации грандиозной исторической выставки русской живописи от иконописи до современности за границей.

Теснейшим образом со сферой художественной культуры «Серебряного века» связано такое явление как меценатство- бескорыстная материальная помощь деятелям искусства или частными персонами, или целыми организациями, корпорациями.

В первом ряду русских меценатов конечно же стоит имя П.М. Третьякова, московского купца и промышленника. Начиная с 18556 г. он систематически покупал лучшие произведения русских живописцев и создавал богатую картинную галерею, которую в 1893 г. он принес в дар Москве.

Другим крупнейшим меценатом национального искусства был богатый купец, строитель Северной железной дороги С.И. Мамонтов. В 1870 г. Мамонтов приобрел подмосковное имение Абрамцево. В этом доме собирались впоследствии выдающиеся представители русской культуры.

Великие русские живописцы – В. Серов, В. Поленов, И. Репин, К. Коровин, М. Врубель, В. Васнецов – творили здесь. Именно здесь родились многие шедевры отечественного изобразительного искусства.

Феноменом русской культуры явилась Московская частная русская опера, которую Мамонтов основал на свои деньги. С ней связана деятельность композиторов Ипполитова-Иванова, Калинникова, Рахманинова, Римского-Корсакова; художников Врубеля, Коровина, Малютина, Сомова.

Театр пропагандировал прежде всего творчество русских композиторов и лучшей зарубежной классики. Эстетическая направленность частной оперы наиболее полно выразилось в творчестве гениального русского певца Ф.И. Шаляпина, который первое признание получил именно здесь.

Известным меценатом серебряного века является А.Бахрушин, собиратель театральной старины, создатель частного литературно-театрального музея.

В ряду русских меценатов выделялось имя крупнейшего «ситцевого» фабриканта и «текстильного короля» С.И. Морозова. Он был большим любителем театра. Именно на его средства – а это были большие деньги по тем временам – около полумиллиона рублей – был построен Московский художественный театр. И в дальнейшем Морозов всячески оказывал помощь этому, да и другим театрам, в постановке спектаклей. Помогал он материально и отдельным актерам. Близкий к демократически настроенной художественной интеллигенции Морозов затем проникся сочувствием к рабочим, сблизился с революционерами, стал оказывать им денежную помощь, вступив в острый конфликт как с властями, так и людьми своего круга и родственниками. Что в конечном счете привело к тому, что Морозов покончил жизнь самоубийством.

Виднейшим направлением рубежа века был символизм - многогранное явление, не вмещающееся в рамки «чистой» доктрины. Краеугольный камень направления - символ, заменяющий собой образ и объединяющий платоновское царство идей с миром внутреннего опыта художника. Среди виднейших западных представителей символизма или тесно связанных с ним - Малларме, Рембо, Верлен, Верхарн, Метерлинк, Рильке.

Русские же символисты - А. Блок, А. Белый, Вяч. Иванов, Ф. Соллогуб, И. Анненский, К. Бальмонт и др. - опирались на философские идеи от Канта до Шопенгауэра, от Ницше до Вл. Соловьева и своим любимейшим афоризмом почитали тютчевскую строку «мысль изреченная есть ложь». Русские символисты считали, что «идеальные порывы духа» не только вознесут их над покровами повседневности, обнажат трансцендентную сущность бытия, но и сокрушат также «крайний материализм», равнозначный «титаническому мещанству». Поэтов-символистов объединяли общие черты миропонимания и поэтического языка. Наряду с требованиями «чистого», «свободного» искусства символисты подчеркивали индивидуализм, доходящий до самолюбования, воспевали таинственный мир; им близка тема «стихийного гения», близкого по духу к ницшеанскому «сверхчеловеку». «И хочу, но не в силах любить я людей. Я чужой среди них», - говорил Мережковский. «Мне нужно то, чего нет на свете», - вторила ему Гиппиус. «Настанет день конца Вселенной. И вечен только мир мечты», - утверждал Брюсов.

Символизм расширил, обогатил поэтические возможности стиха, что вызывалось стремлением поэтов передать необычность своего мироощущения «одними звуками, одними образами, одними рифмами» (Брюсов).

Красота символистами рассматривалась как ключ к тайнам природы, идее добра и всего мироздания, дающий возможность проникновения в область запредельного, как знак инобытия, поддающийся расшифровке в искусстве. Отсюда представление о художнике как о демиурге, творце и повелителе. Поэзии же отводилась роль религии, приобщение к которой позволяет увидеть «незримыми очами» иррациональный мир, метафизически выступающий как «очевидная красота». К концу десятых годов XX в. символизм внутренне исчерпал себя как целостное течение, оставив глубокий след в различных сферах русской культуры.

Конец XIX - начало XX в. является русским философским Ренессансом, «золотым веком» русской философии. Существенно отметить, что философская мысль серебряного века русской культуры, представляющая собой золотой самородок, сама явилась на свет как преемница и продолжательница традиций русской классической литературы. По мнению Р.А. Гальцевой, «... в русской культуре существует что-то вроде литературно-философской эстафеты, и даже шире - эстафеты искусства и философии, из сферы художественного созерцания набранная мощь тут передается в область философского осмысления и наоборот». Именно так сложились отношения между русской классикой и философским возрождением конца века, которое представлено именами Вл. Соловьева, В. Розанова, С. Булгакова, Н. Бердяева, Л. Шестова, Г. Федотова, С. Франк и др.

Преемницей русской литературы оказывается именно философская мысль, она наследует духовные заветы «золотого века» классики и потому сама переживает «золотой век».

В заключение следует отметить, что в предреволюционные годы культурная, литературная, мыслящая Россия была совершенно готова к войне и революции. В этот период смешалось все: апатия, уныние, упадничество - и ожидание новых катастроф. Носители русской культуры «серебряного века», критиковавшие буржуазную цивилизацию и ратовавшие за демократическое развитие человечества (Н. Бердяев, Вл. Соловьев и др.), жили в огромной стране словно на необитаемом острове. Россия не знала грамоты - в среде интеллигенции сосредоточилась вся мировая культура: здесь цитировали наизусть греков, увлекались французскими символистами, считали скандинавскую литературу своей, знали философию и богословие, поэзию и историю всего мира. И в этом смысле русская интеллигенция была хранителем культурного музея человечества, а Россия - Римом упадка, русская интеллигенция не жила, а созерцала все самое утонченное, что было в жизни, она не боялась никаких слов, она была в области духа цинична и нецеломудренна, в жизни вяла и бездейственна. В известном смысле русская интеллигенция совершила революцию в умах людей до революций в обществе - так глубоко, беспощадно и гибельно перекапывалась почва старой традиции, такие смелые проекты будущего были начертаны. И революция грянула, оказав неоднозначное влияние на русскую культуру.

При Петре I впервые сложились предпосылки для зарождения собственно российской науки и ее развития. Необходимость научных знаний объяснялась практическими потребностями государства и была связана с освоением огромных сибирских и дальневосточных просторов страны, поиском и использованием полезных ископаемых, строительством новых городов, ростом мануфактурного производства и торговли. Были заложены основы отечественной медицины. В 1706 г. в Москве был основан Аптекарский огород, ставший основой будущего Ботанического сада. А в 1707 г. был открыт первый в России госпиталь и при нем госпитальная школа.

В 1720 г. была издана карта Каспийского моря. В 1700 г. по указу Петра была организована государственная горноразведочная служба, занимавшаяся поиском полезных ископаемых. В 1703 г. крестьянин Шилов открыл на Урале месторождение медных руд. А в 1714 г. молотовый мастер Рябов открыл первые в России минеральные лечебные воды в районе Петрозаводска. Были также открыты месторождения каменного угля на юге России, бурые угли были обнаружены в Подмосковье.

Сподвижник Петра Яков Брюс в 1699 г. организовал Навигацкую школу в Москве, в которой изучалась астрономия. Здесь же в 1702 г. по его указанию была оборудована первая в России обсерватория, оборудованная в Сухаревой башне. На основе пятилетних наблюдений в 1707 г. Брюс составил первую в России карту звездного неба. С 1725 г. в Петербурге начались регулярные метеорологические наблюдения.

Рис. 1. Сухарева башня ()

Выдающееся значение имел выход в свет в 1703 г. «Арифметики» Леонтия Филипповича Магницкого — энциклопедии математических знаний того времени, которую М. В. Ломоносов назвал позже «вратами своей учености». Андрей Константинович Нартов в 1712-1725 гг. первым в мире изобрел и построил ряд токарных станков. В 1724 г. по проекту другого гениального русского механика Никонова была создана и испытана на Галерном дворе первая русская подводная лодка. Научные и технические знания применялись при сооружении каналов и плотин, механизмов на мануфактурах, корабельных верфях.

По указанию Петра I с 1722 г. начался сбор материалов по истории России для последующего написания научных трудов и учебников. В Петербург со всех концов страны и из-за границы начали свозить интересные документы и материалы, положившие начало русским архивам.

При Петре I в стране начала формироваться система профессионального образования. Школы вначале были бессословными: в них могли учиться дети из разных слоев населения. Однако вскоре во многие специальные учебные заведения (где готовили офицеров-специалистов) стали принимать только детей дворян. Дети же крепостных крестьян в государственных школах обучаться не могли. Поскольку далеко не все дети дворян желали учиться, царь приказал считать учебу одним из видов государственной службы. А чтобы никто не мог ее избежать, он запретил священникам давать разрешение на заключение брака дворянам, не имеющим свидетельства об образовании. Создание системы образования потребовало издания множества книг (учебников, справочников, наглядных пособий). Только за первую четверть XVIII в. в России было издано больше книг, чем за все 150 лет, прошедшие с начала русского книгопечатания. Большое значение для повышения уровня грамотности населения имело введение в 1710 г. гражданской азбуки.

С 1703 г. начала издаваться первая официальная печатная газета — «Ведомости», в которой публиковалась в основном иностранная хроника.

Крупным научным учреждением стала основанная Петром в Петербурге в 1714 г. Кунсткамера (помещение для редкостей), в которой хранились собрания минералов, медицинские препараты, древние монеты, этнографическая коллекция, несколько земных и небесных «глобусов», был устроен зоологический кабинет. Это был первый русский музей.

Рис. 2. Кунсткамера ()

Тогда же в Петербурге были основаны Военно-морской и Артиллерийский музеи. В 1714 г. в Петербурге была открыта старейшая в нашей стране научная библиотека.

Венцом петровских преобразований в области науки и просвещения стал указ 1724 г. об учреждении Академии наук и художеств (открылась она уже после смерти царя в 1725 г.).

При Петре I художественная культура заняла новое место в духовной жизни. Она стала светской, более разнообразной в жанровом отношении, получила активную поддержку со стороны государства. Однако в целом все эти преобразования и нововведения носили переходный характер, так как во многом еще сохранялись черты прежней эпохи.

Музыка была представлена несложными бытовыми формами: танцевальными, военными, застольными мелодиями. Особенно популярны были канты (многоголосное пение ансамбля или хора певцов без музыкального сопровождения, обычно звучавшее в дни государственных и военных праздников).

Архитектура петровского времени представлена прежде всего ансамблями зданий Санкт-Петербурга, для строительства которых были приглашены лучшие зарубежные специалисты — Ж. Леблон, Д. Трезини, Ф. Б. Растрелли. Но участвовали в этой работе и русские архитекторы — И. К. Коробов и М. Г. Земцов. Важнейшими памятниками архитектуры того времени стали Петропавловский собор и Петропавловская крепость, здание Двенадцати коллегий, Меншиковский дворец в Петербурге, Меншикова башня в Москве, первые сооружения Петергофского ансамбля.

Рис. 3. Здание Двенадцати коллегий, архитектор — Д. Трезини ()

Изобразительное искусство первой четверти XVIII в. представлено таким новым явлением, как гравюра (она пришла на Русь из Европы). Свою популярность она завоевала прежде всего из-за дешевизны. Вскоре гравюры уже широко использовали в учебной литературе, газетах, календарях. Известным мастером в этом направлении был А. Ф. Зубов. Другой отличительной чертой изобразительного искусства эпохи Петра стал портрет. Одним из основоположников русской светской живописи стал Иван Никитич Никитин (1690-1742 гг.), получивший по указу Петра возможность обучения в Италии. Его портретам («Напольный гетман», «Петр I на смертном ложе») присущи реализм, интерес к внутреннему миру человека, показ не только его индивидуальных внешних черт, но и характера.

Рис. 4. И. Н. Никитин. Напольный гетман ()

По обилию новых явлений в культурной жизни первая четверть XVIII в. не имеет аналогов в отечественной истории. По приказу царя для дворян было в обязательном порядке введено ношение европейской одежды — камзолов, чулок, башмаков, галстуков, шляп. Под страхом опалы бояре и дворяне должны были сбрить бороды. За ослушание им грозил в лучшем случае большой денежный штраф, а в худшем — ссылка. Крестьяне за право носить бороду должны были платить налог, который взимался каждый раз, когда крестьянин въезжал в город. Лишь духовенство сохранило свое право на ношение традиционной одежды и бороды бесплатно.

С января 1700 г. Петр ввел новое летоисчисление — от Рождества Христова, а не от сотворения мира. Поэтому теперь вслед за 7207 г. наступил 1700 г. К тому же новый год теперь начинался не с 1 сентября, как прежде, а с 1 января.

Из Европы царь привез и внедрил в России новые формы общения и развлечений: праздники с иллюминацией, фейерверки, маскарады. С 1718 г. он специальным указом ввел ассамблеи, устраиваемые в домах знати. На них приглашались знакомые сановники, офицеры, духовенство, богатые купцы. Особенностью этих собраний стало разрешение участвовать в них женщинам. Вечер проходил в светских беседах, обсуждении последних новостей и сплетен, танцах и аттракционах. Обязательной частью ассамблеи был грандиозный ужин, в ходе которого каждый хозяин ассамблеи стремился великолепием и новинками превзойти своего предшественника.

Рис. 5. Петровские ассамблеи ()

Распространение получила игра на клавикордах (прототип пианино), скрипке, флейте. Популярной стала игра любительских оркестров, на концерты которых в обязательном порядке должны были ходить представители знати.

Новшеств в быту высших слоев населения стало так много, что понадобилось специальное пособие по правилам хорошего тона. В 1717 г. вышло в свет знаменитое «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению, собранное из разных авторов».

Главными чертами развития культуры в эпоху Петра I стало усиление светских ее начал и активное проникновение и даже насаждение западноевропейской культуры. Эти перемены были неоспоримы и весьма заметны. Именно на их основе зародилась и развилась отечественная наука, оформилась система образования, расцвела художественная культура не только в последующие десятилетия XVIII в., но и XIX в. Однако культура петровского времени носила еще переходный характер. Она соединяла в себе новации Петра и традиции патриархальной Руси. Более того, все эти новшества и достижения стали достоянием лишь высших слоев населения огромной страны. Основная же его часть воспринимала новые черты жизни, появившиеся при Петре, как не более чем чудачества самого царя и своих господ.

Список литературы

1. История государства и народов России. XVI-XVIII вв. — М.: Дрофа, 2003

2. Валишевский К. Петр Великий. — М. 1992

3. Мавродин В. В. Рождение новой России. — Л.,1988

4. Павленко Н. И. Петр Первый и его время. — М., 1983

Домашнее задание

1. Какие направления науки стали развиваться при Петре I?

2. Какие изменения происходили в сфере образования?

3. Какие новые черты обрела российская художественная культура?

4. Какие памятники архитектуры петровской эпохи вам известны?

5. Что изменилось в повседневной жизни? Какие сословия эти изменения затронули в большей степени, а чей быт практически не изменился?