Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

14 сентября 1901 года в одном из сёл Нижегородской губернии родился Андрей Власов. Ему суждено было стать самым скандальным военачальником в советской истории. Само имя генерала стало нарицательным, а каждого советского гражданина, служившего у немцев, стали именовать власовцем.

О раннем периоде жизни будущего генерала известно немногое. Андрей Власов родился в нижегородской деревне в 1901 году. Отец его, по некоторым данным, был унтер-офицером сверхсрочной службы. По другим - обычным крестьянином. В семье было 13 детей, Андрей был самым младшим из них. Тем не менее при помощи старших братьев ему удалось выучиться в Нижегородской семинарии. Затем Власов учился в местном университете на агронома, но отучился только один курс. Разгоралась Гражданская война, и его образование было прервано мобилизацией в РККА. Так и началась его армейская карьера.

В Красной армии, испытывавшей недостаток грамотных и образованных людей, Власов быстро проделал путь до командира роты, а затем был переведён на штабную работу. Возглавлял штаб полка, затем руководил полковой школой. В партию он вступил сравнительно поздно, только в 1930 году.

Власов был на хорошем счету и считался грамотным командиром. Не случайно именно его в конце 30-х отправили в Китай в составе группы военных советников Чана Кайши. Причём на протяжении нескольких месяцев Власов считался главным военным советником китайского лидера. В конце 1939 года он был отозван в СССР и назначен командующим 99-й дивизией.

Там Власов вновь зарекомендовал себя с лучшей стороны. Всего за несколько месяцев ему удалось навести такой порядок, что по результатам учений она была признана лучшей в Киевском военном округе и особо отмечена высшим начальством.

Власов тоже не остался незамеченным и был повышен до командующего механизированным корпусом, а также получил орден Ленина. Корпус дислоцировался в районе Львова и был одной из первых советских частей, вступивших в боевые действия с немцами.

Он неплохо зарекомендовал себя в первых боях, и уже через месяц Власов снова пошёл на повышение. Его экстренно перевели в Киев командовать 37-й армией. Её сформировали из остатков отступавших с запада УССР частей, и главной задачей было не позволить немцам занять Киев.

Оборона Киева завершилась катастрофой. В котле оказалось несколько армий. Однако Власову и тут удалось себя проявить, части 37-й армии смогли прорваться через окружение и выйти к советским войскам.

Генерала отзывают в Москву, где ему поручают командование 20-й армией на самом главном направлении немецкого удара - московском. Власов вновь не подвёл, в ходе немецкого наступления армии удалось остановить у Красной Поляны 4-ю танковую группу Гёпнера. А затем перейти в наступление, освободить Волоколамск и выйти к Гжатску.

Генерал-лейтенант Власов стал знаменитостью. Его портрет вместе с несколькими другими военачальниками был напечатан на передовицах крупнейших советских газет в качестве наиболее отличившихся при обороне Москвы.

Обречённые на плен

Однако у этой популярности была и обратная сторона. Власова стали воспринимать в роли палочки-выручалочки, что в конце концов и привело к бесславному концу. Весной 1942 года 2-я ударная армия вклинилась в немецкую оборону, заняв Любанский выступ. Его планировалось использовать в качестве плацдарма для дальнейшего наступления на Ленинград. Однако немцы воспользовались благоприятными условиями и замкнули окружение в районе Мясного бора. Снабжение армии стало невозможным. Ставка приказала армии отходить. В районе Мясного бора удалось ненадолго пробить коридор, по которому вышли несколько частей, но затем немцы снова его закрыли.

Власов на тот момент занимал пост заместителя командующего Волховским фронтом Мерецкова и в составе военной комиссии был направлен в расположение армии, чтобы оценить обстановку на месте. Ситуация в армии была очень тяжёлой, не было ни еды, ни боеприпасов, организовать её снабжение также не было возможности. К тому же армия понесла в боях очень большие потери. Фактически 2-я ударная была обречена.

К этому времени тяжело заболел командующий армией Клыков, и его пришлось на самолёте эвакуировать в тыл. Встал вопрос о новом командующем. Власов предложил Мерецкову кандидатуру начальника штаба армии Виноградова. Сам он не желал брать ответственность за гибнущую армию. Однако Мерецков назначил именно его. В этом случае против Власова сыграл его послужной список. Он уже имел успешный опыт прорыва окружения, а также хорошо зарекомендовал себя под Москвой. Если кто-то и мог спасти гибнущую армию, то только человек с таким опытом.

Однако чуда не случилось. Вплоть до конца июня при поддержке 59-й армии предпринимались отчаянные попытки прорваться из окружения. 22 июня на несколько часов удалось пробить 400-метровый коридор, по которому вынесли часть раненых, но вскоре немцы закрыли его.

24 июня была предпринята последняя, отчаянная попытка прорыва. Ситуация была очень тяжёлой, армия давно голодала, солдаты съели всех лошадей и собственные ремни и всё равно умирали от истощения, артиллерийских снарядов больше не осталось, техники почти не было. Немцы, в свою очередь, вели ураганный артобстрел. После неудавшейся попытки прорыва Власов отдал приказ спасаться, кто как может. Разбиваться на маленькие группы по 3–5 человек и пытаться скрытно выйти из окружения.

Что происходило с Власовым в следующие недели, до сих пор не установлено и вряд ли когда-то станет известно. Скорее всего, он пытался добраться до запасного командного пункта, где хранилось продовольствие. По пути он заходил в деревни, представляясь сельским учителем и прося еды. 11 июля в селе Туховежи он зашёл в дом, который оказался домом старосты посёлка, который сразу же сдал непрошенных гостей немцам. Накрыв им стол в бане, он запер их и сообщил об этом немцам. Вскоре их патруль задержал генерала. В некоторых источниках встречаются утверждения, что Власов сознательно собирался сдаться немцам, но это несколько сомнительно. Для этого не нужно было блуждать две с половиной недели по лесам, скрываясь от патрулей.

В плену

Смоленское воззвание"

Смоленское воззвание", в котором Власов призывал переходить на его сторону, чтобы строить новую Россию. В ней содержались даже некоторые политические пункты типа отмены колхозов. Немецкое руководство одобрило воззвание, но рассматривало его как сугубо пропагандистскую акцию. О нём написали в газетах, также были напечатаны листовки на русском языке для забрасывания на советские территории.

Партийное руководство совершенно равнодушно отнеслось к Власову. Гитлеру и Гиммлеру не было до пленного генерала никакого дела, он их не интересовал. Главными лоббистами Власова стали военные, которые, возможно, видели во Власове потенциального руководителя будущего марионеточного правительства, если такое будет. По инициативе фельдмаршалов фон Клюге и фон Кюхлера Власов зимой и весной 1943 года совершил несколько поездок в расположение группы армий Север и Центр. Он не только встретился с видными немецкими военачальниками, но и выступил перед местными жителями на оккупированных территориях и дал несколько интервью коллаборационистским газетам.

Однако партии не понравилось, что военные играют в свою игру и пытаются заходить на их территорию. Русский комитет был распущен, Власову временно запретили публично выступать, военным сделали внушение. У нацистской партии не было никакого желания превращать Власова во что-то большее, чем пропагандистский фантом.

Тем временем о деятельности Власова стало известно в СССР. Сталин негодовал настолько, что лично правил газетную статью "Кто такой Власов?". В этой статье сообщалось, что Власов был активным троцкистом, который планировал продать Сибирь японцам, но вовремя был разоблачён. К сожалению, партия пожалела Власова и простила его, позволив поруководить армией. Но как оказалось, ещё в первые дни войны он был завербован немцами, а затем вернулся в Москву, некоторое время хорошо себя проявлял, чтобы избежать подозрений, а затем специально завёл армию в окружение и окончательно перебежал к немцам.

Власов оказался в затруднительном положении. В Москве о его деятельности уже узнали, в Германии же он оказался в подвешенном состоянии. Партийное руководство, включая Гитлера, и слышать не хотело о создании отдельной армии, чего добивались военные. Когда фельдмаршал Кейтель попытался прозондировать почву, Гитлер чётко дал понять, что он не позволит пойти дальше обычных пропагандистских акций.

На следующие полтора года Власов стал тусовщиком. Покровители организовывали ему встречи с видными деятелями, смотревшими на "русский вопрос" не так радикально, как вожди. В надежде, что, заручившись их поддержкой, удастся повлиять на Гитлера и Гиммлера хотя бы косвенно, Власову даже организовали брак с вдовой эсэсовца.

Но всё, чего удалось добиться его покровителям, это создание "школы пропагандистов" в Дабендорфе. На большее партия не давала разрешения.

Русская освободительная армия

хиви" вплоть до деревенских полицейских, которые не имели никакого отношения к РОА.

Однако в начале и середине войны немцами создавались небольшие отряды (обычно размером рота/батальон и совсем редко - полк), т.н. восточные батальоны/роты, которые зачастую привлекались для антипартизанских операций. Значительная часть их личного состава позднее была переведена в РОА. Например, бывший советский комиссар Жиленков, до того как попасть к Власову, занимал видный пост в РННА - Русской национально-народной армии численностью несколько тысяч человек. Которая как раз действовала против партизан на оккупированных территориях.

Некоторое время командовал РННА бывший советский полковник Боярский, позднее также ставший близким к Власову человеком. Чаще всего восточные батальоны и роты входили в состав немецких дивизий, при которых были созданы и управлялись немецкими офицерами. Личный состав этих частей иногда носил использовавшиеся позднее РОА кокарды и нашивки, что порождает дополнительную путаницу. Однако эти части, появившиеся ещё тогда, когда Власов был советским генералом, подчинялись немцам и Власов не имел на них никакого влияния.

теми же большевиками, только против колхозов". Таким образом, можно подвести итог в этом запутанном вопросе. РОА не действовала на оккупированных советских территориях, но часть личного состава этой армии ранее успела послужить в немецких восточных батальонах на советских территориях.

Боевой путь новоиспечённой армии вообще оказался весьма короток. За пять месяцев своего существования части РОА лишь дважды приняли участие в боях с советскими войсками. Причём в первом случае это участие было крайне ограниченным. В феврале 1945-го три взвода добровольцев из Дабендорфской школы приняли участие в сражении на стороне немцев с 230-й дивизией РККА.

А в начале апреля 1-я дивизия РОА воевала вместе с немцами в районе Фюрстенберга. После этого все части РОА были отведены в тыл. Даже в условиях неминуемого конца нацистское руководство не слишком доверяло новоиспечённым союзникам.

По большому счёту, РОА так и осталась пропагандистской, а не реальной боевой силой. Одна боеспособная дивизия, лишь раз принявшая участие в боевых действиях, вряд ли могла оказать на ход войны хоть какое-то влияние, кроме пропагандистского.

Арест и казнь

Власов рассчитывал добраться до расположения американцев, поскольку ожидал новую мировую войну между СССР и США. Но добраться до них он так и не сумел. 12 мая 1945-го он был по наводке арестован советским патрулём. Впрочем, американцы всё равно выдали бы его в СССР. Во-первых, он был символической и примелькавшейся фигурой. Во-вторых, РОА в военном отношении не была сколько-нибудь значимой силой, так что даже как потенциальный союзник американцами на случай новой войны не рассматривалась бы. В-третьих, договорённость о выдаче советских граждан была достигнута на конференции союзников, избежать этой выдачи удалось лишь единицам.

Власов и все его сподвижники из числа советских граждан были доставлены в Москву. Первоначально предполагалось провести открытый процесс, однако курировавший его Абакумов опасался, что утечка взглядов подсудимых вызовет какие-нибудь нежелательные последствия в обществе, и предложил разобраться по-тихому. В конце концов решено было провести закрытый суд без каких-либо публикаций в прессе. Окончательное решение принималось в Политбюро. Вместо открытого процесса над изменниками 2 августа 1946 года в советских газетах была дана скупая заметка, что накануне по приговору советского суда были признаны виновными в государственной измене и казнены Власов и его ближайшие сподвижники.

11 июля 1942 года солдатами вермахта был пленен генерал Андрей Андреевич Власов. Вскоре военачальник согласился сотрудничать с Третьим рейхом. Это сделало его крайне неоднозначной фигурой: в советское время образ Власова был исключительно отрицательным, а позднейшие попытки разобраться в мотивах его поступка только породили дополнительные противоречия.

Андрей Власов родился в семье хлебопашца-середняка Андрея Владимировича Власова. Отец будущего генерала пользовался в селе большим уважением и был назначен церковным старостой. Андрей рос смышленым ребёнком. Его брат, Иван, погиб на фронтах Первой мировой и на своего младшего сына, Андрея, отец возлагал большие надежды. Андрей Власов пошёл учиться в духовную семинарию, но революция внесла коррективы, бывший семинарист сначала стал студентом селькохозяйственной нижегородской академии, а затем ушёл в Красную Армию. Вся его дальнейшая жизнь была связана с «армейской наукой», тем не менее, от отца и церкви Андрей Власов не отрёкся до конца жизни. В кармане своего кителя всегда хранил иконку, подарок матери.

Показав себя на фронтах гражданской войны, Андрей Власов стремительно поднимался по армейской карьерной лестнице. С 1922 года Власов занимал командные и штабные должности, а также занимался преподаванием. В 1929 году окончил Высшие армейские командные курсы «Выстрел». В 1930 году вступил в ВКП(б). В 1935 году стал слушателем Военной академии имени М. В. Фрунзе. Сведения судьбе Власова в конце 30-ых у историков разнятся. По одной версии, Власов был членом трибунала Ленинградского и Киевского военных округов и принимал непосредственное участие в сталинской «чистке» высшего командного состава. В одном историки сходятся: осенью 1938 года Власов был направлен в Китай для работы в составе группы военных советников при Чан Кай-Ши. Китайская сторона с большим пиететом отнеслась к Андрею Власову. Перед отъездом Чан Кай-Ши лично наградил Власова орденом Золотого Дракона, а жена Чан Кай-Ши подарила советскому командиру часы.

Войну Андрей Власов встретил возле Львова в чине командира 4-го мехкорпуса. Позже он был назначен командующим 37-ой армией, защищавшей Киев. Власов последним из командиров узнал о приказе Сталина оставить Киев и его части попали в окружение. Ситуация была очень напряжённой. В те дня погибло более полумиллиона солдат, однако Власову удалось пройти через окружение с минимальными потерями.

После выхода из окружения под Киевом, Власов оказался в госпитале, но долго пробыть там ему не удалось. Сталин лично вызвал генерала на совещание. На карту была поставлена судьба Москвы. В битве под Москвой Андрей Власов снова отличился. Обладая всего 15 танками, власовские части остановили танковую армию Вальтера Моделя в пригороде Москвы Солнечегорске, и отбросили немцев на 100 километров, освободив при этом три города. В газетах того времени генерал Власова называли не иначе как «спасителем Москвы». По заданию Главного политуправления о Власове пишется книга под названием «Сталинский полководец». Власов не почивал на лаврах. Теперь его отправили руководить 2-ой Ударной армией, которая была блокирована в Мясном бору. Это стало роковым назначением для генерала Власова и он отлично это понимал.

Власов в числе командиров, особо отличившихся в битве под Москвой. Газета «Известия»

11 июля 1942 года Андрей Власов сдался в плен солдатам вермахта. По показаниям его личного повара Вороновой М. И., произошло это случайно: «находясь в окружении, Власов в числе 30-40 человек штабных работников пробовал соединиться с частями Красной Армии, но ничего не получалось. Блуждая по лесу, мы соединились с руководством одной дивизии, командиром которой был Черный, и нас стало уже около 200 человек. Примерно в июне 1942 года, под Новгородом, нас немцы обнаружили в лесу и навязали бой, после которого Власов, я, солдат Котов и шофер Погибко вырвались в болото, перешли его и вышли к деревням. Погибко с раненым бойцом Котовым пошли в одну деревню, а мы с Власовым пошли в другую. Когда мы зашли в деревню, названия ее не знаю, зашли мы в один дом, где нас приняли за партизан, местная «самооборона» дом окружила, и нас арестовали. Нас посадили в колхозный амбар, а на другой день приехали немцы, предъявили Власову вырезанный из газеты его портрет в генеральской форме, и Власов был вынужден признаться, что он действительно генерал-лейтенант Власов. До этого он рекомендовался учителем-беженцем».

Женевская конференция обязывала пленённого солдата сообщить о себе следующее: имя, звание, наименование воинской части. Остальные сведения пленный сообщать не был обязан, а вырывать эти сведения силой конвенция запрещала. Хотя на практике было всякое, но генерала Власова не били и не подвергали пыткам. Показания он давал весьма охотно сам, начав с того, что в Коммунистическую партию он вступил ради карьеры. Власов хвалил работу немецкой авиации и артиллерии, проиллюстрировав успехи врага точным числом убитых и пленных. Он извинялся, что не знал ответа на некоторые вопросы.

Немцы предложили ему сотрудничество - он согласился. И вскоре Власов организовал Русскую Освободительную Армию на базе созданных ранее «русских батальонов». Следует отметить, что Русское освободительное движение возникло задолго до сдачи генерала Власова в плен и с самого начала войны, когда происходили массовые капитуляции советских солдат и офицеров, не желавших воевать за Сталина. Командующий группой армий «Центр» фон Бок в приказе от 8 июля 1941 года писал: «Подсчет пленных и захваченного по сегодняшний день вооружения дал следующие цифры: 287 704, включая многих дивизионных и корпусных командиров, 2585 захваченных или уничтоженных танков, включая сверхтяжелые типы». Многие военные части в полном составе переходил на сторону противника – как, например, это сделал 22 августа 1941 года 436-й пехотный полк майора Ивана Кононова.

Вот еще несколько примеров. В июле 1941 года командир 48-й стрелковой дивизии генерал-майор Павел Богданов сдался в плен и предложил немцам сформировать из военнопленных отряд для действий на Восточном фронте.

В августе 1941 года перешел на сторону противника командир 102-й стрелковой дивизии комбриг Иван Бессонов, создавший специальное подразделение по борьбе с партизанами.

Тем не менее, коллаборационистским «русским силам» нужен был свой вождь. Им и стал «Сталинский полководец» Власов.

Масштабную аналогию Русскому освободительному движению и армии генерала Власова найти трудно. Все-таки, в войсках Третьего рейха служило до двух миллионов «русских» — пленные, жители оккупированных областей, эмигранты. Коллаборационизм во всех прочих странах, оккупированных нацистами, был гораздо скромнее. Режимы Квислинга в Норвегии и Муссерта в Нидерландах опирались на незначительный процент населения. Единственный опыт коллаборационизма, соотносимый по уровню с советским, наблюдался во Франции, где больше половины взрослого мужского населения в тех или иных формах сотрудничала с немцами.

Власов пытался склонить к такой же деятельности и других пленных советских генералов по заданию немцев. Вот его собственное свидетельство из показаний на суде: «В декабре 1942г. Штрикфельдт мне организовал встречу в отделе пропаганды с генерал-лейтенантом Понеделиным - бывшим командармом 12-й. В беседе с Понеделиным на моё предложение принять участие в создании русской добровольческой армии последний наотрез отказался… Тогда же я имел встречу с генерал-майором Снеговым - бывшим командиром 8-го стрелкового корпуса Красной Армии, который также не согласился принять участие в проводимой мною работе… После этого Штрикфельдт возил меня в один из лагерей военнопленных, находящихся, где я встретился с генерал-лейтенантом Лукиным - бывшим командующим 19-й армией, у которого после ранения была ампутирована нога и не действовала правая рука. Наедине со мной он сказал, что немцам не верит, служить у них не будет, и отверг моё предложение. Потерпев неудачу в беседах с Понеделиным, Снеговым и Лукиным, я больше ни к кому из военнопленных генералов не обращался…»

Непросто складывались и взаимоотношения Власова с немцами. Весной 1943 года командование вермахта подготовило план пропагандистской операции «Просвет», согласно которому, красноармейцы должны были убедиться, что с ними на одном из участков фронта воюют не только немцы, но и их «борющиеся за свободную Россию бывшие товарищи». Эту акцию нацисты собирались провести под Ленинградом, между Ораниенбаумом и Петергофом. Ставка делалась на личное участие в ней Власова, но генерал именно в этот период стал выступать перед военнопленными с заявлениями о будущей независимой России.

Естественно, нацистское руководство возмутилось. Генерала посадили под домашний арест. Так он уклонился от участия в провокации. В обзоре «О структуре и деятельности Русской освободительной армии, возглавляемой Власовым», составленном ленинградскими чекистами в конце августа 1943 г., говорилось: «В течение июля-августа пропаганда «власовского движения» в антисоветских радиопередачах на русском языке сведена почти на нет. О Российской Освободительной Армии (РОА) и Власове ничего не слышно».

Опала закончилась только осенью 1944 года, когда Власов провозгласил манифест Комитета освобождения народов России. Его основные положения: свержение сталинского режима и возвращение народам прав, завоеванных ими в революции 1917 года, заключение почетного мира с Германией, создание в России новой свободной государственности, «утверждение национально — трудового строя», «всемерное развитие международного сотрудничества», «ликвидация принудительного труда», «ликвидация колхозов», «предоставление интеллигенции права свободно творить».

И Власов становится главнокомандующим Вооруженными Силами КОНР, которые немцы разрешили на уровне трех дивизий, одной запасной бригады, двух эскадрилий авиации и офицерской школы — всего около 50 тыс. человек. Понятно, что немцы были согласны уже на все – война подходила к границам Германии, и Гитлеру была необходима любая помощь.

Но тут происходит нечто странное. 6 мая 1945 года в Праге вспыхнуло антигитлеровское восстание. По призыву восставших чехов, в Прагу входит Первая дивизия армии генерала Власова. Она вступает в бой с вооруженными до зубов частями СС и Вермахта, захватывает аэропорт, куда прибывают свежие немецкие части. И власовцы освобождает город. Чехи ликуют.

Правда, самого Власова в Парге не было – он искал пути спасения для своей армии. Еще в конце апреля 1945 года испанский диктатор Франко предоставил Власову политическое убежище и послал за ним специальный самолёт, который был готов доставить Власова в Испанию. Но генерал отказался бросить своих солдат. Его предлагали приютить американцы, но и во второй раз Власов отказался оставить своих подчинённых. Добиваясь политического убежища для солдат и офицеров ВС КОНР, Власов направился в штаб 3-й армии США в Пльзень в Чехословакии, но по дороге был захвачен военнослужащими 25-го танкового корпуса Красной армии.

В тот же день генерала на транспортном самолете переправили в Москву. Далее – в Лефортово, в спецтюрьму СМЕРШ, где его стали именовать «заключенный №32».

Следствие продолжалось более года. Почему? Отставные сотрудники НКВД утверждают, что с Андреем Власовым долго торговались — покайся, мол, перед народом и вождем. Признай ошибки. И простят. Может быть. Но генерал был последовательным в своих поступках, как тогда, когда не оставил бойцов в Чехии. 2 августа 1946 года официальное сообщение ТАСС, опубликованное во всех центральных газетах — 1 августа 1946 года генерал-лейтенант Красной Армии Власов А. А. и его 11 соратников были повешены.

Много лет спустя у некоторых современных историков возникло подозрение, что Власов с самого начала был агентом СМЕРШ. Были рассекречены документы о тайной операции: дескать, Сталин под видом пленного генерала заслал немцам убийцу, готового хоть голыми руками задушить Гитлера – учитывая исполинский рост Власова и его огромную физическую силу, сделать это Андрею Андреевичу было бы совсем несложно. Но Гитлер отказался встречаться с Власовым.

Во-вторых, Власов своими действиями действительно дал понять всем русским, готовым сотрудничать с нацистами, что Русскому освободительному движению не по пути с гитлеровскими кровожадными маньяками, что Третий рейх – это лишь временный союзник в борьбе с большевизмом и не более того.

Разумеется, доказательств работы Власова на советскую разведку нет никаких, но обращает на себя внимание один маленький нюанс: судьба его семьи. Известно, что с родственниками «врагов народа» Сталин никогда не церемонился. Но семья Власова – исключение. Первая жена Власова — Анна Михайловна была арестована сразу после пленения мужа в 1942 году. По приговору «тройки» получила 5 лет тюрьмы, срок провела в Нижегородской тюрьме, еще несколько лет назад жила и здравствовала в г. Балахна. Вторая жена, Агнесса Павловна Подмазенко,брак с которой генерал заключил в 1941 году, также получила пять лет лагерей, после чего жила и работала доктором в Брестском областном кожно-венерологическом диспансере. Ее сын до сих пор живет в Самаре.

Заработал репутацию «спасителя Москвы» и одного из тех командиров, которых высоко оценивал Сталин. Ему даже разрешали давать комментарии заграничным журналистам, что свидетельствовало о доверии к генералу. Однако все шло гладко лишь до определенного момента: в июне 1942 года 2-я ударная армия, командующим которой был Власов, попала в окружение. Генерал отказался оставлять своих солдат в беде и не сел в самолет, направленный для его эвакуации.

Власов в числе командиров, особо отличившихся в битве под Москвой. Газета «Известия»

После этого Власов в течение нескольких недель прятался от противника, однако вскоре был выдан. События развивались следующим образом: Власов вместе с поваром Вороновой постучались в дом старосты староверской деревни Туховежи, в которую забрели в надежде найти пищу. Староста предложил им обед, а сам, не теряя времени, обратился в местную вспомогательную полицию. На следующий день в деревню приехал немецкий патруль. Как Власов ни пытался убедить всех в том, что он простой учитель, ничего не вышло. Его лицо сравнили с газетной фотографией и пришли к выводу, что пленник попался весьма ценный. Старосту же щедро наградили: он стал счастливым обладателем коровы, нескольких пачек махорки, пары бутылок водки и даже, что особенно приятно, почетной грамоты.

14 июля Власова конвоировали в штаб 18-й немецкой армии. Многие историки полагают, что на допросе он посвятил противников в боевые планы Ленинградского и Волховского фронтов, а также рассказал все, что знал о военной промышленности, поставках оружия и многом другом.

Власов среди немецких офицеров

Следующим местом, куда доставили Власова, стал Винницкий военный лагерь, в котором содержались пленные высшие офицеры. Там он принял предложение о сотрудничестве с Третьим рейхом и встал во главе «Комитета освобождения народов России» (КОНР) и «Русской освободительной армии» (РОА). В них входили советские военнослужащие, плененные немцами.

Неизвестно, носил ли Власов немецкую форму. Рассмотрев сохранившиеся фотографии, можно сделать вывод, что единственным элементом нацистской символики, присутствовавшей на одежде Власова, была кокарда РОА. Однако есть данные, что немцы не забывали отмечать заслуги бывшего советского генерала перед Третьим рейхом. К примеру, в 1943 году ему было присвоено звание генерал-полковника.

Имя Власова стояло на листовках, отпечатанных в немецких типографиях. Основная мысль этих агиток сводилась к тому, что необходимо восстать против Сталина, его подчиненных и в целом государственного режима СССР. Эти листовки попадали как в руки военнопленных, так и советских солдат — нацисты пачками скидывали их с самолетов. Одна из самых известных агиток, якобы написанных от имени Власова, называлась «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом».

Власов и офицеры РОА во время вынесения приговора

В апреле 1945 года Власов оказался в шатком положении. Было очевидно, что советское правительство не пощадит генерала-предателя. Однако от убежища, которое ему планировал предоставить Франко, Власов отказался: он снова не захотел покидать своих солдат. 12 мая Власов был опять взят в плен — на сей раз советскими военнослужащими. Решение о казни генерала было принято лишь спустя год, в июле 1946 года. 1 августа приговор был приведен в исполнение: Власова повесили.

Генерал Власов – предатель Родины или борец с социализмом? Мы ответим на этот вопрос в данной статье, опираясь на факты и исторические документы.

Я правду о тебе порасскажу такую,

что хуже всякой лжи.

А.С.Грибоедов

В наше переломное время появилась возможность по-новому оценивать недавние трагические события отечественной истории. Прежде они излагались с точки зрения исторического материализма, когда на первое место ставились интересы господствовавшей тогда КПСС. Теперь появился ряд исследований, впадающих в другую крайность, оценивающих исторические процессы с точки зрения бескрайнего либерализма.

Внимание либеральных исследователей привлекает фигура генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова. Утверждается, что Власов, изменил присяге, чтобы бороться за свободную Россию, против России социалистической, и эта идея столь привлекательна, что это оправдывало его борьбу и его можно считать героем.

Мы постараемся, насколько это в наших силах, осветить этот вопрос, опираясь на факты и опубликованные документы.

«На тринадцатые сутки умышленного мора голодом людей немцы загнали в лагерь раненую лошадь. И бросилась огромная толпа пленных к несчастному животному, на ходу открывая ножи, бритвы, торопливо шаря в карманах что-нибудь острое, способное резать или рвать движущееся мясо. По образовавшейся гигантской куче людей две вышки открыли пулеметный огонь. Может быть, первый раз за все время войны так красиво и экономно расходовали патроны фашисты. Ни одна удивительно светящаяся пуля не вывела посвист, уходя поверх голов пленных! А когда народ разбежался к баракам, на месте, где пять минут тому назад еще ковыляла на трех ногах кляча, лежала груда кровавых, еще теплых костей и вокруг них около ста человек убитых, задавленных, раненых…»

Советские солдаты, попавшие в плен, оказывались в чудовищных условиях, превышавших пределы человеческих сил. Среди множества пленных находились такие, которые не выдерживали эти страдания и, получив предложение надеть немецкую форму и получить сытный паек немецкого солдата, соглашались сотрудничать с фашистами. Некоторые шли на прямую измену добровольно, по убеждениям, желая отомстить большевикам за их зверства во время Гражданской войны, коллективизации, массовых репрессий. Были и такие, которые изменяли своей Родине из трусости, оправдывая свой низкий поступок какими-то благовидными предлогами. Конечно, человек свободен пересматривать свои убеждения, но совсем иное дело, спасая свою жизнь, изменять своим убеждениям.

К этим последним относился генерал-лейтенант Власов. Армия, которой он командовал, попала в окружение, а сам он в июле 1942 года сдался в плен. Оказавшись в плену, генерал Власов поменял свои коммунистические убеждения на нацистские. Однако, для сравнения можем вспомнить, например, генерал-лейтенанта Карбышева. Он, так же как и Власов, попал в плен, но, в отличие от него, не сдался, а был именно взят в плен, потому что был тяжело ранен в бою. За отказ сотрудничать с фашистами, генерал Карбышев был замучен насмерть. Можем вспомнить и генерал-лейтенанта Деникина, который тоже получил предложение о сотрудничестве. Прекрасно сознавая, что живет в такое время, когда, по словам известного философа Ивана Ильина, “слово стало делом, а дело стало смертью”, он ответил решительным отказом. А на вопрос, почему он не хочет служить немцам, он с военной краткостью и твердостью ответил: “Генерал Деникин служил и служит только России. Иностранному государству не служил и служить не будет”.

Конечно, нам, находящимся в совершенно иных условиях, трудно объективно судить о происходившем в те далекие и трагические времена. Но мы можем взглянуть на события глазами непосредственных участников. Приведем фрагмент из воспоминаний Василия Ивановича Камардина, записанных его сыном:

«В плену отец был в Германии и о своей лагерной жизни рассказывал так: Сначала у них был хороший начальник, заботливый. До того заботливый, что каждое утро без перерыва приходил в барак с конвойными и солдатами и, чтобы ускорить подъем, укладывал заключенных на длинные столы вдоль барака и приказывал пороть плетью в кровь. Следы этой «заботливости» остались на теле отца на всю жизнь. Когда после войны мы ходили с отцом в баню, я видел на его спине и ягодицах шрамы от вырванных кусков мяса.

В другом лагере начальник был «совсем хороший». Он их жалел, никого не бил. Только раз в неделю, по воскресеньям, выстраивал всех на плацу и приказывал рассчитаться на первый-седьмой. Каждого седьмого тут же расстреливали. Отцу часто доводилось быть шестым. От такой «хорошей жизни» да еще и «хорошей еды» (а едой была только брюква и кусочки черного, как уголь хлеба) отец приготовился уже помирать, так как начал ходить одной кровью.

Многие из его товарищей не выдерживали, и накладывали на себя руки. Не было, вспоминал отец, ни одного подъема, чтобы кого-нибудь, а то и нескольких сразу не находили повешенными на крючьях, которые «благодетели» немцы специально для этого вбивали в стены бараков. Каждый желающий имел возможность сам себя повесить, не утруждая лишний раз «заботливых» хозяев. Но мой отец твердо знал, что самоубийство – смертный грех, и, предавая себя воле Божьей, все терпел до конца.

Много раз при построении на плацу представители русской освободительной армии (РОА) предлагали им вступить в ее ряды, обещая все блага, лишь бы только они пошли убивать своих братьев. «Слава Богу! – как вспоминал отец, – почти никто никогда не выходил из строя. Несмотря на невыносимую жизнь, иуд были единицы».

О своих коммунистических убеждениях в 1940 г. Власов писал в автобиографии.

«Автобиография на комбрига Власова Андрея Андреевича.

… В период 1928-1929 гг. окончил тактико-стрелковые курсы усовершенствования комсостава РККА «Выстрел» в Москве, в 1934-1935 гг. окончил 1-й курс Военно-вечерней академии РККА в Ленинградском отделении.

В РККА награжден медалью « XX лет РККА» № 012543 и разными личными именными подарками. За правительственную командировку представлен к награждению орденом СССР.

В старой царской армии и белой армии не служил, в плену и на территории, занятой белыми, не проживал.

В ВКП(б) вступил в 1930 г., принят дивизионной парторганизацией 9-й Донской стрелковой дивизии. Партбилет № 0471565. Проводил агитмассовую работу, неоднократно избирался членом партийного бюро школы и полка. Был редактором школьной газеты. В общественной работе всегда принимал активное участие. Был избран членом военного трибунала округа, членом Президиума районных организаций Осоавиахима и друг.

Партвзысканий не имел. В других партиях и оппозициях никогда нигде не состоял и никакого участия не принимал. Никаких колебаний не имел. Всегда стоял твердо на генеральной линии партии и за нее всегда боролся.

Органами советской власти по суду никогда не привлекался. За границей не был.

Командир 99-й стрелковой дивизии

комбриг ВЛАСОВ

Первое, что обращает на себя внимание - это невысокая профессиональная подготовка Власова. Генерала, чья армия попала в плен нельзя назвать искусным полководцем. Об этом говорят и свидетельства советских командиров, которым пришлось воевать под его началом. В приведенном ниже отрывке речь идет о событиях происходивших в начале зимы 1942 года во время контрнаступления советских войск под Москвой.

“Середа запомнилась мне еще и потому, что здесь у меня произошло столкновение с командующим 20-й армией Власовым. Мы имели сведения, что в Середе сосредоточились крупные силы противника, и она хорошо подготовлена к долговременной обороне (особенно в восточной части по речке Мутня). Вокруг нее лежала открытая по пояс заснеженная местность. К тому же наши разведчики обнаружили, что к Середе движется колонна пехоты противника со стороны станции Княжьи Горы. В случае затяжного боя эти подкрепления могли навалиться на правый фланг группы. Я доложил в штаб армии обстановку и свое решение: узел сопротивления Середу обойти и продолжать развивать наступление на Гжатск. Очень быстро был получен ответ Власова: он приказал атаковать противника, обороняющего Середу, ударом с севера вдоль шоссе и, захватив ее, удерживать частью сил до подхода пехоты, главными же силами продолжать наступление.

Атака в “лоб” хорошо организованной обороны, да еще через открытую местность по пояс в снегу, была делом слишком рискованным. Нам пришлось бы преодолевать зону плотного заградительного огня, неся неоправданные потери. Да и обстановка сложилась так, что для выполнения этого приказа часть сил необходимо было возвратить обратно. У меня не было иного выхода, как выполнять ранее поставленные частям задачи. Наступление развивалось успешно. Только что закончился бой за Красное Село с форсированием Рузы. В ходе его были уточнены дальнейшие задачи частям и соединениям, и они, не задерживаясь, продолжали развивать успех. 3-я гвардейская кавалерийская дивизия двинулась в обход Середы с северо-запада, 20-я дивизия - с юго-запада. Генерал Власов вновь вызвал меня к рации и потребовал доложить, как выполняется его приказ. Я подтвердил свое решение и постарался обоснованно доказать его целесообразность. Реакция, как и следовало ожидать, была очень бурной. Власов приказал в условленный срок доложить ему, что Середа взята ударом “в лоб” с севера вдоль шоссе. Я не ответил и положил трубку. Он тут же вновь позвонил, но я приказал связисту ответить, что командир корпуса уже уехал в войска, чтобы организовать атаку на Середу “в лоб” вдоль шоссе. Такого рода военная хитрость помогла в отношениях с Власовым. Ведь иначе он мог прислать кого-нибудь из своих замов, и тогда казакам пришлось бы лезть по сугробам на плотный, хорошо организованный огонь противника”. Согласно замыслу Плиева, деревня Середа была окружена и взята без излишних потерь.

Справедливости ради необходимо отметить, что в тот период войны подобные жесткие методы командования применял не только генерал Власов, но и некоторые другие командующие. Об этом вспоминает генерал А.В. Горбатов: «В той обстановке естественно было, чтобы командир дивизии сам выбирал объекты для частных операций, сам определял силы отряда и время для нападения с использованием внезапности. В таких случаях противник имел обычно потери в два, три, а то и в четыре раза большие, чем мы. Другое дело, когда тебе издалека все распишут и прикажут захватить 17 января - Маслову Пристань, 19 января - Безлюдовку, 24 января - Архангельское и т.д., с указанием часа атаки, определят силы (к тому же не соответствующие ни задаче, ни твоим возможностям). В этих случаях результат почти всегда бывал один: мы не имели успеха и несли потери в два-три раза большие, чем противник.

Особо непонятными для меня были настойчивые приказы - несмотря на неуспех, наступать повторно, притом из одного и того же исходного положения, в одном и том же направлении несколько дней подряд, наступать, не принимая в расчет, что противник уже усилил этот участок. Много, много раз в таких случаях обливалось мое сердце кровью… А ведь это был целый этап войны, на котором многие наши командиры учились тому, как надо воевать и, следовательно, как не надо воевать. Медленность, с которой усваивалась эта наука - как ни наглядны были кровавые примеры, - была результатом тех общих предвоенных условий, в которых сложилось мышление командиров».

Крупный отечественный специалист в области военной этики, психологии и философии А.А. Керсновский, анализируя поведение командующего, попавшего со своими войсками в тяжелое положение, в качестве отрицательного примера приводит генерала Клюева. В период Первой мировой войны, вверенный ему корпус в ходе Восточно-Прусской операции попал в окружение. Генерал Клюев «сдался, совершенно не отдавая себе отчета в том, что он этим самым совершает, в том, как повысится дух противника и понизится наш собственный при вести о сдаче такого важного лица, как командир корпуса. Он знал, что командует корпусом, но никогда не подозревал, что он еще имеет честь командовать . Чем выше служебное положение, тем эта честь больше. А командир корпуса – при появлении которого замирают, отказываются от собственного «я» десятки тысяч людей, который может приказать пойти на смерть сорока тысячам – должен эту честь осознать особенно и платить за нее, когда это придется – платить не дрогнув. … Родине легче перенести гибель в честном бою корпуса либо эскадры, чем их сдачу врагу».

Какое сильное негативное влияние предательство генерала Власова оказало на его бывших подчиненных в самый разгар Сталинградской битвы, можно увидеть из воспоминаний профессора-протоиерея Глеба Каледы, в то время рядового бойца Красной армии.

«Сталинградская битва… Страшное напряжение сил с обеих сторон. На психику сильно действовал постоянный запах трупов, проникавший во все щели. В течение полутора месяцев в городе горели склады, и небо было закрыто черными тучами дыма. По улицам текли реки мазута; залило землянку командующего 62-й армией генерала Чуйкова.

При выполнении приказа выбить немцев из района рынка мы были приданы 99-й стрелковой дивизии, которой до войны командовал генерал Власов. Эта дивизия была одной из лучших в Красной армии, держала переходящее знамя наркома. Офицеры гордо говорили нам: «Мы - власовцы!» Бои за рынок начались 21 сентября, нас поддерживала танковая бригада, но за трое суток мы проползли всего 800 метров, имея в начале боев довоенный комплект: 800 штыков в батальоне. Каждую ночь дивизия получала пополнение, а к исходу третьих суток в батальонах осталось в среднем всего по 200 штыков, погибло больше людей, чем исходный состав батальона. Немцы сражались геройски, они буквально руками хватали наши танки и разбивали о них бутылки с горючей смесью. Жертвы наши не помогли: правый фланг отстал и не прополз эти 800 метров, немцы ударили на него, и за три часа мы сдали эти политые кровью метры, отступили…

Нас мучила немецкая авиация: 28 налетов в день по десять и по сто бомбардировщиков. Первый налет еще ничего, второй - хуже, третий - начинается нервотрепка, а дальше нервы уже просто сдают. Психологическое воздействие сильнейшее: кажется, самолет летит прямо на тебя, пилот включает сирену, летят снаряды, бомбы…

На следующий день ждали нового приказа. Я брел по степи и подобрал листовку, благо был один: листовки читать запрещалось. Читаю: «Бойцам и командирам 99-й стрелковой дивизии». Поворачиваю, смотрю подпись: «Бывший командир 99-й стрелковой дивизии генерал-лейтенант Власов. В листовке было написано: я сражался, попал в окружение, потом понял, что военное сопротивление бессмысленно и дал приказ сложить оружие. Долгие дни раздумья привели к выводу: Красная армия не может побеждать, ибо армия должна иметь единоначалие, а все командиры связаны по рукам и ногам ничего не смыслящими в военном деле комиссарами и работниками органов. Но русский народ имеет силы освободиться, есть добровольческая армия, надо заключить с немцами почетный мир и сотрудничать с ними. В заключение говорилось: «Россия послевоенная должна быть без большевиков и без немцев». Естественно, после такой листовки командиры 99-й дивизии уже не гордились тем, что они воспитанники Власова».

Второе, на что хочется обратить внимание, изучая автобиографию Власова - это то, что он вступил в ряды ВКП(б) в 1930 году и «в других партиях и оппозициях никогда нигде не состоял и никакого участия не принимал. Никаких колебаний не имел. Всегда стоял твердо на генеральной линии партии и за нее всегда боролся». За то что, действительно, Власов «никаких колебаний не имел» и всегда боролся за генеральную линию партии, свидетельствует его избрание в члены военного трибунала Киевского особого военного округа. Военные трибуналы были карательными органами, с помощью которых была уничтожена перед войной значительная часть кадровых офицеров и военачальников Красной армии. Кроме того, осуждая вышестоящего начальника, член военного трибунала обеспечивал себе быстрый карьерный рост. Как сообщает биограф Власова А. Колесник, в 1937-1938 годы Власов «был членом военного трибунала в Ленинградском и Киевском военных округах. Знакомясь с его деятельностью в этой роли, не удалось обнаружить ни одного оправдательного приговора, вынесенного по его инициативе». Это третье, о чем говорит автобиография Власова.

Всего лишь через несколько недель, после сдачи в плен, за подписью Власова вышел следующий документ: «Офицерский корпус Советской Армии, особенно попавшие в плен офицеры, которые могут свободно обмениваться мыслями, стоят перед вопросом: каким путем может быть свергнуто правительство Сталина и создана новая Россия? Всех объединяет желание свергнуть правительство Сталина и изменить государственную форму. Стоит вопрос: к кому именно примкнуть - к Германии, Англии или Соединенным Штатам? Главная задача - свержение правительства - говорит за то, что следует примкнуть к Германии, которая объявила борьбу против существующего правительства и режима целью войны.

Я пришел к твердому убеждению, что задачи, стоящие перед Русским народом, могут быть разрешены в союзе и сотрудничестве с Германским народом. Интересы русского народа всегда сочетались с интересами Германского народа, с интересами всех народов Европы. В союзе и сотрудничестве с Германией он должен построить новую счастливую Родину в рамках семьи равноправных и свободных народов Европы.

Мы считаем своим долгом перед нашим народом и перед фюрером, провозгласившим идею создания новой Европы, довести вышеизложенное до сведения верховного командования и тем самым внести вклад в дело осуществления упомянутой идеи.

Бывший командующий 2-й армией генерал-лейтенант Власов

Бывший командир 41-й стрелковой дивизии полковник Боярский».

Документ, составленный в Виннице 8 августа 1942 года, когда Германия была в зените своих военных успехов, имеет целью бросить тень на весь офицерский корпус Красной армии, который якобы стоит «перед вопросом: каким путем может быть свергнуто правительство Сталина и создана новая Россия?» Кроме того, документ свидетельствует о том, что Власов примкнул к более сильному хозяину – фюреру и стал считать своим долгом служить Гитлеру, оставив своего прежнего, как он сам его называл «Хозяина». Вот что он писал своей жене, Анне Михайловне Власовой, 14 февраля 1942 года в период нашего контрнаступления под Москвой: « Ты не поверишь, дорогая Аня! Какая радость у меня в жизни. Я беседовал там с самым большим нашим Хозяином. Такая честь выпала мне еще первый раз в моей жизни. Ты представить себе не можешь, как я волновался и как я вышел от него воодушевленным. Ты, видимо, даже не поверишь, что у такого великого человека хватает времени даже для наших личных дел. Так верь, он меня спросил, где у меня жена и как живет. Он думал, что ты в Москве. Я сказал, что далеко, поэтому в Москве и часу останавливаться не буду, а поеду обратно на фронт. Дело не ждет. Дорогая Аня, бьем фашистов по-прежнему и гоним их на запад».

В тот же день, он отправил письмо своей походной жене, военврачу Агнессе Павловне Подмазенко, которой писал практически то же, что и жене: «Меня вызывал к себе самый большой и главный хозяин. Представь себе, он беседовал со мной целых полтора часа. Сама представляешь, какое мне выпало счастье. Ты не поверишь, такой большой человек и интересуется нашими маленькими семейными делами. Спросил меня: где моя жена и вообще о здоровье. Это только может сделать ОН, который ведет нас всех от победы к победе. С ним мы разобьем фашистскую гадину».

В этом же письме он поздравил Агнессу Павловну, которая, забеременев от него, уехала из действующей армии, с награждением медалью «За отвагу»: «Дорогая Аля! Теперь разреши поздравить тебя с высокой правительственной наградой – медалью за отвагу. Ты теперь обогнала тов. Кузина: он имеет медаль за боевые заслуги, а ты уже сразу получила вторую: “за отвагу”. Искренне рад, да не только я. Меня поздравляли все наши сотрудники». «Награждение медалью «За отвагу» производится за личное мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами социалистического Отечества; при защите государственной границы СССР; при исполнении воинского долга в условиях, сопряженных с риском для жизни», а не в постели командующего армией.

В сталинское время, близкие изменившему Родине люди, объявлялись ЧСИР «членами семьи изменника Родины», а жена становилась ЖИР – «женой изменника Родины». Власов назвал имя Анны Михайловны, когда в мае 1945 года на Лубянке заполнял анкету арестованного. Ее же арестовали уже в 1942 году, и она проходила по делу как “жена изменника Родины”. Расплачиваясь за предательство мужа, она провела 8 лет в лагерях. Известно, что последние годы жила в Балахне Нижегородской области. Реабилитирована лишь в 1992 году. И полковая жена, Агнесса Павловна, не избежала этой горькой участи. В 1943 году по решению Особого совещания она получила пять лет лагерей. Известно, что отбывала еще и ссылку. Реабилитирована в 1989 году, умерла в 1997 году. Бывший член военного трибунала не мог не знать о том, что ожидает близких ему людей.

В так называемой Смоленской декларации, носящей декларативно пропагандистский характер говорилось: «Союзники Сталина - английские и американские капиталисты предали русский народ. Стремясь использовать большевизм для овладения природными богатствами нашей Родины, эти плутократы не только спасают свою шкуру ценою жизни миллионов русских людей, но и заключили со Сталиным тайные кабальные договоры.

В то же время Германия ведет войну не против Русского народа и его Родины, а лишь против большевизма. Германия не посягает на жизненное пространство Русского народа и его национально-политическую свободу.

Национал-социалистическая Германия Адольфа Гитлера ставит своей задачей организацию Новой Европы без большевиков и капиталистов, в которой каждому народу будет обеспечено почетное место. 27 декабря 1942 г. г. Смоленск».

О том, какое « почетное место» готовилось русскому народу в Новой Европе, говорилось в Генеральном плане «Ост». Сам план не сохранился, но сохранились дополнения к плану, составленные неким доктором Ветцелем, начальником отдела колонизации Первого главного политического управления министерства Розенберга:

Совершенно секретно

Речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве. Достижение этой исторической цели никогда не означало бы окончательного решения проблемы. Дело заключается скорее всего в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их. Лишь в случае, если данная проблема будет рассматриваться с биологической, в особенности с расово-биологической, точки зрения и если в соответствии с этим будет проводиться немецкая политика в восточных районах, появится возможность устранить опасность, которую представляет для нас русский народ.

Если германскому руководству удастся… предотвратить влияние немецкой крови на русский народ через внебрачные связи, то вполне возможно сохранение германского господства в данном районе при условии, что мы сможем преодолеть такую биологическую опасность, как чудовищная способность этих людей к размножению… Есть много путей для подрыва биологической силы народа… Целью немецкой политики по отношению к населению на русской территории будет являться доведение рождаемости русских до более низкого уровня, чем у немцев. То же самое относится, между прочим, к чрезвычайно плодовитым народам Кавказа, а в будущем – частично и к Украине. Пока мы заинтересованы в том, чтобы увеличить численность украинского населения в противовес русским. Но это не должно привести к тому, чтобы место русских со временем заняли украинцы. Во избежание нежелательного для нас увеличения численности населения в восточных областях настоятельно необходимо отказаться на Востоке от всех мер, которые мы применяли для увеличения рождаемости в империи. В данных областях мы должны сознательно проводить политику на сокращение населения. Средствами пропаганды, особенно через прессу, радио, кино, листовки, краткие брошюры, доклады и т. п., мы должны постоянно внушать населению мысль о том, что вредно иметь много детей. Нужно показывать, каких больших средств требует воспитание детей и что можно было бы приобрести на эти средства. Нужно говорить о большой опасности, которой подвергается женщина, рожая детей и т. п. Кроме того, должна быть развернута широчайшая пропаганда противозачаточных средств. Необходимо наладить широкое производство таких средств. Их распространение и аборты ни в коей мере не должны ограничиваться. Следует всячески способствовать расширению сети абортариев.., а также пропагандировать добровольную стерилизацию, не допускать борьбы за снижение смертности младенцев, не разрешать обучение матерей уходу за грудными детьми и профилактическим мерам против детских болезней. Нужно сократить до минимума подготовку русских врачей по таким специальностям, не оказывать никакой поддержки детским садам и другим подобным учреждениям. Наряду с проведением этих мероприятий в области здравоохранения не должно чиниться никаких препятствий разводам. Не должна оказываться помощь внебрачным детям. Не следует оказывать денежной помощи многодетным в виде надбавок к заработной плате.., допускать для них какие-либо налоговые привилегии.

Для нас, немцев, важно ослабить русский народ в такой степени, чтобы он был не в состоянии помешать нам установить немецкое господство в Европе. Этой цели мы может добиться вышеуказанными путями…

Приведенный документ, передающий самую суть германского фашизма, настолько красноречив, что не требует комментариев.

Вот что говорил о Власове рейсфюрер СС Генрих Гиммлер на одной из важных встреч перед партийными функционерами и представителями государственного и военного руководства:

«Теперь мы обнаружили русского генерала Власова. Наш бригаденфюрер Фегеляйн взял в плен этого русского генерала. Он был командующим одной ударной армией. Наш бравый Фегеляйн сказал своим людям: “Попробуем-ка обращаться с ним так, будто он и взаправду генерал!” И лихо встал перед ним по стойке смирно: “господин генерал, господин генерал!..” Это ведь каждому приятно слушать. Это во всем мире так. И здесь это тоже сработало. Все-таки этот человек как-никак имел орден Ленина за номером 770, он потом его подарил бригаденфюреру Фегеляйну. Когда фюрер наградил Фегеляйна Дубовыми листьями, он отдал этот орден фюреру. Фюрер приказал положить его в серебряный футляр и вернул Фегеляйну. Итак, с этим генералом обращались должным образом, ужасно вежливо, ужасно мило. Этот человек выдал нам все свои дивизии, весь свой план наступления и вообще все, что знал.

Цена за эту измену? На третий день мы сказали этому генералу примерно следующее: “То, что назад вам пути нет, вам, верно, ясно. Но вы - человек значительный, и мы гарантируем вам, что когда война кончится, вы получите пенсию генерал-лейтенанта, а на ближайшее время - вот вам шнапс, сигареты и бабы”. Вот как дешево можно купить такого генерала! Очень дешево. Видите ли, в таких вещах надо иметь чертовски точный расчет. Такой человек обходится в год в 20 тысяч марок. Пусть он проживет 10 или 15 лет, это 300 тысяч марок. Если только одна батарея ведет два дня хороший огонь, это тоже стоит 300 тысяч марок … И вот эта русская свинья г-н Власов предлагает для сего свои услуги. Кое-какие старики у нас хотели дать этому человеку миллионную армию. Этому ненадежному типу они хотели дать в руки оружие и оснащение, чтобы он двинулся с этим оружием против России, а может, однажды, что очень вероятно, чего доброго, и против нас самих!»

Ни в какой, даже самой варварской и жестокой, культуре мира, в которой ценятся честь и доблесть, не встретим одобрения и поощрения предателя, изменившего воинской присяге.

Великий Суворов говорил в присущей ему стремительной манере: «солдату - бодрость, офицеру - храбрость, генералу - мужество». Генералу, попавшему в плен, необходимо особое мужество. Очевидно, что Власову не только не хватило сознания, что он «имеет честь командовать », но и мужества «платить не дрогнув». Как оказалось, генерала, у которого не хватает мужества, который из-за своих амбиций и некомпетентности не жалеет солдат, можно купить дешево. Но для солдат, которые из-за неумелого командования генерала Власова попали в плен, цена была очень высока: страдания в плену или смерть. Столь же высокой ценой, то есть страданиями и смертью советских воинов, было оплачено и его предательство. Он выдал немцам все, что знал, а как командующий 2-й ударной армией и заместитель командующего Волховским фронтом, он обладал широкой информацией о расположении сил и средств Красной Армии и о замыслах советского Верховного командования. Безусловно, эти данные были использованы немецким командованием при планировании и проведении летней кампании 1942 года.

По свидетельству протопресвитера Александра Киселева, Власов поселился в пригороде Берлина в двухэтажном каменном доме с небольшим садом, где он спокойно, комфортно и благополучно жил на генеральскую пенсию. Что же касается «сигарет, шнапса» и женщин, то Власов не отказался ни от того, ни от другого, ни от третьего. Он с санкции Гиммлера женился в очередной раз, и его избранницей стала вдовствующая немецкая аристократка Адели Биленберг. Фактически Власов стал многоженцем, поскольку с законной женой, оставшейся в России и из-за его предательства оказавшейся за колючей проволокой, он продолжал состоять в законном браке.

Что же касается вина, можно привести воспоминания И.Л. Новосильцева, присутствовавшего на ужине, данном генерал-губернатором Польши Франком в честь Власова после подписания манифеста в Праге. «Ужин был богатый, вино, как говорится, лилось рекой. Многие не устояли перед соблазном, и их поведение вызывало неодобрение Власова. Сам же он был к себе строг и не позволял никакого излишества. Чтобы проверить себя, он подозвал к себе Новосильцева и спросил его на ухо: “Игорек, как я себя держу?” Видимо не только «многие», но и сам Власов не устоял “перед соблазном”, раз ему требовался внешний контроль, чтобы узнать, как он себя держит. Но не это главное, главное в том, чье приглашение он принял, и чье вино он пил.

Ганс Франк, один из самых зловещих фашистских преступников, был поставлен Гитлером для выполнения следующей задачи: «Мужчины, способные руководить в Польше, должны быть ликвидированы. Те, которые следуют за ними… должны быть уничтожены в свою очередь». На заседании руководящего состава в Кракове Франк произнес такие слова: «Что касается евреев, то хочу вам сказать совершенно откровенно, что их нужно убрать так или иначе… Господа, я вынужден просить вас избавиться от какой бы то ни было жалости. Наш долг - уничтожить евреев». Франк, этот палач польского и еврейского народов, в числе других нацистских преступников решением международного суда в Нюрнберге был приговорен к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение 16 октября 1946 года американским профессиональным палачом Джоном Вудом. Несмотря на то, что Власов не мог не знать о злодеяниях Франка, он не отказался от сомнительной «чести», пить за столом нацистского преступника, уничтожившего миллионы людей.

Очевидно, что Власов, целью которого было спасти свою жизнь, был всего лишь пешкой в войне германского фашизма против русского народа. В документах, подписанных Власовым, звучит идея, тождественная той, которую в свое время провозглашали большевики: «превратить войну империалистическую в войну гражданскую с целью свергнуть существующее правительство». В результате народ был ввергнут в кровавый хаос гражданской войны, и над огромной страной на долгие годы воцарилась советская власть. Как известно, Ленин и возглавляемая им партия большевиков, действовали по указке и при обширной финансовой поддержке кайзеровской Германии, находящейся в состоянии войны с Россией.

Эти идеи не новы, они звучали уже в XIX веке. Ф. М. Достоевский устами персонажа своего романа, Смердякова, чья фамилия говорит сама за себя, сформулировал их так: «Было на Россию великое нашествие и хорошо кабы нас покорили… Умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с». Удивительно, что лакейская точка зрения Смердякова, продолжает привлекать сторонников и в наше время.

Фашистское руководство использовало те же методы, что и кайзеровское, но повторить результат не удалось. Русский народ в период Великой отечественной войны не попался на удочку, на которую в 1917 году попались либерально настроенные круги Российской империи. В противном случае, если фашистская Германия одержала победу, и Генеральный план «Ост» был бы реализован, то, действительно, «совсем даже были бы другие порядки-с».

Оказавшись в руках советского правосудия, Власов пошел на сотрудничество со следствием, сознавая, что это избавит его от мер физического воздействия, возможно, он надеялся на смягчение своей участи. Он открывал факты, которые не могли быть известны суду и следствию, что, безусловно, не могло вызывать одобрения его однодельцев:

«Подсудимый Власов. Подсудимый Жиленков не совсем точно рассказал суду о своей роли в его связях с СС. В частности, он показал суду, что лишь по моему указанию он связался с представителем СС. Это не совсем так. Жиленков первый имел связь с представителями СС, и именно благодаря его роли я был принят Гиммлером. До этого Гиммлер никогда меня не принимал.

Подсудимый Жиленков. Я не отрицаю показаний Власова, но хочу сказать, что только после моей поездки в район Львова и установления связи с представителем Гиммлера д’Алькэном при посредстве последнего нам удалось организовать встречу Власова с Гиммлером. Мне было известно, что Гиммлер называл Власова перебежавшей свиньей и дураком. На мою долю выпала роль доказать д’Алькэну, что Власов не свинья и не дурак. Так, при моем активном участии была организована встреча Власова с Гиммлером».

О своих деяниях, могущих вызвать законное осуждение, Власов предпочитал умалчивать, но его бывшие подчиненные платили ему той же монетой и выдавали то, что он не желал открывать следствию:

«Председательствующий. Подсудимый Мальцев, когда встал вопрос о переезде на юг Германии, предложили ли вы кому-то из своих подчиненных доложить о восемнадцати арестованных Власову и какие вы дали установки?

Подсудимый Мальцев. Да, я предложил Тухольникову доложить о 18 арестованных Власову и просить его указания, как поступить с ними. Причем на шесть человек из числа арестованных дела были закончены, и я рекомендовал настаивать на их расстреле. Власов расстрел шести человек утвердил.

Подсудимый Власов. Да, так было, но это было единственный раз, когда я утверждал смертные приговоры, и то потому, что доложил мне об этом Мальцев».

Утверждать смертные приговоры своих соотечественников, находящихся в плену и, мы можем предполагать, пытавшихся оказать какое-то сопротивление – это весьма красноречиво характеризует Власова. Характерно также и холуйское отношение к новым хозяевам:

Председательствующий. А что вас побуждало общаться с Недичем и обмениваться с ним любезностями?

Подсудимый Власов. Я это делал, главным образом, по рекомендации немецкого представителя при мне. Фактически Недича я никогда не видел. Я посылал поздравительные телеграммы и адреса Риббентропу, Гиммлеру, Гудериану от имени русского народа.

Председательствующий. Вы, кажется, были близки с душителем чехословацкого народа Франком, протектором Чехии и Моравии, и посылали в его адрес различного рода поздравления?

Подсудимый Власов. Да, это имело место. Франк в свое время предоставил нам территорию и все необходимое, а позднее он помог нам автотранспортом перебраться на юг Германии».

В заключительном слове на процессе Власов сказал: «Содеянные мной преступления велики, и ожидаю за них суровую кару. Первое грехопадение - сдача в плен. Но я не только полностью раскаялся, правда, поздно, но на суде и следствии старался, как можно яснее выявить всю шайку. Ожидаю жесточайшую кару». На суде и следствии, также как и в германском плену, он выдал все, что знал, и «старался, как можно яснее выявить всю шайку», но смягчения участи не добился и был приговорен в высшей мере и повешен со своими сообщниками.

Германская народная мудрость гласит: «Деньги потерять - ничего не потерять, здоровье потерять - потерять нечто, честь потерять - многое потерять, мужество потерять - все потерять, лучше бы на свет не родиться».

Нельзя считать, что только в Советском Союзе так сурово поступали с предателями. Джон Эймери, сын Лео Эймери, государственного секретаря по делам Индии в военном кабинете Уинстона Черчилля, попал в плен и возглавил отряд английских солдат, готовых сражаться на стороне Германии. Британские эсэсовцы сражались в составе 11-й добровольческой танково-гренадерской дивизии «Норланд». Эймери был арестован в конце войны в Милане. Он был признан виновным в измене и предан казни через повешение.

И, тем не менее, несмотря на эти, весьма красноречивые факты, раздаются голоса, пытающиеся возвести Власова в ранг национального героя. Американский политолог Ю. Лайен, в книге “Наши секретные союзники” писал: “Для многих его имя стало знаменем. Они уверены, что когда-нибудь ярлык предателя будет снят с его памяти, и он займет свое место среди великих героев свободного русского духа”.

Однако, как говорят в народе, “черного кобеля не отмоешь добела” даже с помощью “секретных союзников”. Делать из Власова героя - это попытка с явно негодными средствами. Безусловно, не все американцы так думали, или думают. Были и есть порядочные люди, которые придерживаются иной точки зрения. Капитан американской армии, к которому в мае 1945 года попал Власов, сказал ему: “Велл, господин генерал, теперь для вас все кончено! К сожалению, вы напрасно меняли хозяев и поставили на темную лошадку!”

В заключение приведем авторитетное мнение великого американского писателя, лауреата Нобелевской премии, Эрнеста Хемингуэя, который с оружием в руках сражался против фашизма: “Когда люди борются за освобождение своей родины от иностранных захватчиков,.. то, глядя на их жизнь, и борьбу, и смерть, начинаешь понимать, что есть вещи и хуже войны. Трусость хуже, предательство хуже, эгоизм хуже”. Прот. Александр Киселев. Облик генерала Власова. Нью-Йорк. Издательство «Путь жизни», стр. 62.

Там же, стр. 90.

Э. Хемингуэй. Писатель и война. Июнь 1937 г. 2-й конгресс американских писателей т.3. М. 1968 г. Худ. лит. стр.613-615.

Летом 1942 года в плену у гитлеровцев оказался генерал-лейтенант РККА Андрей Власов. Он не был первым советским генералом, оказавшимся в руках немцев. Но Власов, в отличие от других, пошел на активное сотрудничество, согласившись выступить на стороне Гитлера.

С начала войны гитлеровцы искали коллаборационистов в среде захваченных советских военачальников. В первую очередь, делалась ставка на тех, кто постарше, в надежде сыграть на ностальгических чувствах по императорской России. Этот расчет, однако, не оправдался.
Власов же для немцев стал настоящим сюрпризом. Сотрудничать с ними согласился человек, всей своей карьерой обязанный советскому строю, генерал, считавшийся любимцем Сталина.
Как же генерал Власов оказался в плену, и почему вступил на путь предательства?

«Всегда стоял твёрдо на генеральной линии партии»

Тринадцатый ребенок в крестьянской семье, Андрей Власов готовился к карьере священника. Революция изменила приоритеты - в 1919 году 18-летний парень был призван в армию, с которой и связал свою жизнь. Неплохо проявивший себя в завершающей части Гражданской войны, Власов продолжил военную карьеру.


Молодой командир красной армии Власов с женой Анной, 1926 год.
В 1929 году окончил Высшие армейские командные курсы «Выстрел». В 1930 году вступил в ВКП (б). В 1935 году стал слушателем Военной академии имени М. В. Фрунзе.
Репрессии 1937-1938 годов Власова не только не задели, но и помогли карьерному росту. В 1938 году помощником командира 72-й стрелковой дивизии. Осенью 1938 года Власов откомандирован в Китай в качестве военного советника, а в 1939 году он становится исполняющим обязанности главного военного советника СССР при правительстве Чан Кайши.
После возвращения в СССР в январе 1940 года Власов назначается командиром 99-й стрелковой дивизии. Вскоре дивизия становится лучшей в Киевском военном округе, и одной из лучших в РККА.

Герой первых месяцев войны

В январе 1941 года Власов был назначен командиром 4-го механизированного корпуса Киевского особого военного округа, а через месяц награждён орденом Ленина.
Война бывает тяжелым испытанием для тех офицеров, которые делают карьеру не благодаря знаниям и умениям, а с помощью интриг и пресмыкательства перед начальством.
Однако к Власову это не относится. Его корпус достойно дрался в первые недели под Львовом, сдерживая натиск немцев. Генерал-майор Власов заслужил своими действиями высокую оценку, и был назначен командующим 37-й армией.
При обороне Киева армия Власова оказался в окружении, из которого не вышли сотни тысяч советских солдат и офицеров. Власов оказался в числе счастливчиков, которым удалось вырваться из «котла».
В ноябре 1941 года Андрей Власов получает новое назначение. Ему предписывается сформировать и возглавить 20-ю армию, которой предстоит принять участие в контрнаступлении под Москвой.
20-я армия принимала участие в Клинско-Солнечногорской наступательной операции, войска нанесли поражение главным силам 3-й и 4-й танковых групп противника, отбросили их на рубеж река Лама - река Руза и освободили несколько населённых пунктов, в том числе Волоколамск.


Награждение генерала Власова в 1942 году.
Андрей Власов официальной советской пропагандой был включен в число героев битвы за Москву. 4 января 1942 года за эти бои Власов был награждён орденом Красного Знамени и произведён в генерал-лейтенанты.

Назначение на Волховский фронт

Ведущие советские и зарубежные корреспонденты берут у Власова интервью, планируется выпуск книги о нем. Все указывает на то, что Власов рассматривался высшим советским руководством как один из самых перспективных военачальников. Именно поэтому в начале марта 1942 года он получает назначение на один из самых важных участков советско-германского фронта - Власов становится заместителем командующего войсками Волховского фронта.
С января 1942 года войска фронта во взаимодействии с частями Ленинградского фронта проводят наступательную операцию, целью которой является прорыв блокады Ленинграда. На острие советского наступления - 2-я ударная армия, которой удалось прорвать оборону противника, и значительно продвинуться вперед.
Однако продвигаться войскам приходилось по лесной и болотистой местности, что серьезно затрудняло действия. К тому же прорыв так и не удалось расширить. В самый успешный момент ширина его горловины не превышала 12 километров, что создавало опасность контрудара немцев и окружения советских частей.
В феврале 1942 года темпы наступления резко снизились. Поставленная Москвой задача взять к 1 марта населенный пункт Любань выполнена не была. 12 июля 1942 года в плен к немцам попал командующий 2-й ударной армией генерала Власов. Он указывал, в чем причина: большие потери 2-й ударной армии, недостаток резервов, проблемы со снабжением.
На усиление командного состава фронта и был прислан Андрей Власов.

Прорвать блокаду любой ценой

Дела шли все хуже. 15 марта 1942 года контрнаступление немцев началось, и над 2-й ударной армией нависла прямая угроза окружения. Останавливать наступление и выводить дивизии не стали. Обычно это трактуют как прихоть и глупость советского руководства.
Но не надо забывать, что наступление велось ради блокады Ленинграда, Голод в осажденном городе продолжал методично убивать людей. Отказ от наступления означал смертный приговор для сотен тысяч человек. За коридор снабжения 2-й ударной армии шли яростные бои. Он то закрывался совсем, то вновь пробивался, однако уже значительно меньшей шириной.


20 марта во 2-ю ударную армию с проверкой была отправлена комиссия во главе с генерал-лейтенантом Власовом. Обратно комиссия вернулась уже без него - он был оставлен для контроля и помощи командарму Николаю Клыкову.
В начале апреля Клыков тяжело заболел. 20 апреля Власов был утвержден командующим армией с сохранением должности заместителя командующего фронтом. Власов был не в восторге от назначения - ему достались не свежие, а сильно потрепанные войска, находившиеся в тяжелом положении. Тем временем Волховский фронт объединили с Ленинградским под общим командованием генерал-полковника Михаила Хозина. Он получил приказ деблокировать армию.
Генерал Хозин три недели раздумывал над обещанными Ставке планами, а затем вдруг доложил - 2-ю ударную армию нужно отвести к горловине прорыва, расширить его, после чего закрепиться на данном рубеже, а наступление перенести на другой участок.
Фактически Хозин повторил то, на чем раньше настаивал Мерецков, но три недели были бессмысленно потрачены. Все это время войска 2-й ударной армии, питаясь сухарями и кониной, неся тяжелые потери, продолжали удерживать позиции.
14 мая Ставка издает директиву о выводе 2-й ударной армии с Любанского выступа. Сам генерал Хозин получил аналогичное распоряжение устно на два дня раньше.
А что же сам Власов? Он выполнял возложенные на его обязанности, но какой-то масштабной инициативы не проявлял. Судьбу его армии определяли другие. Несмотря ни на что, первый этап отвода 2-й ударной армии проходил успешно. Но гитлеровцы, понимая, что добыча ускользает, усилили нажим.
Катастрофа началась 30 мая. Пользуясь подавляющим преимуществом в авиации, противник начал решительное наступление. 31 мая коридор, через который выходила 2-я ударная армия, захлопнулся, и на сей раз немцы сумели укрепить позиции в этом районе.
В «котле» оказались более 40 тысяч советских воинов. Измученные голодом люди под непрерывными ударами немецкой авиации и артиллерии, продолжали вести бои, прорываясь из окружения.

Путь к спасению через «Долину смерти»

Позже Власов и его сторонники будут говорить о том, что советское командование «бросило 2-ю ударную армию на произвол судьбы». Это неправда, попытки деблокады не прекращались, части пытались пробить новый коридор к окруженным.
8 июня 1942 года генерал Хозин снят с должности, Волховский фронт вновь стал отдельной единицей, а спасать положение отправили генерала Мерецкова. Лично Сталин поставил ему задачу - вывести 2-ю ударную армию из «котла», пусть даже и без тяжелого вооружения.


Мерецков собрал в кулак все резервы фронта, чтобы пробиться к армии Власова. Но с другой стороны гитлеровцы перебрасывали все новые и новые силы.
16 июня от Власова поступает радиограмма: «Личный состав войск до предела измотан, увеличивается количество смертных случаев, и заболеваемость от истощения возрастает с каждым днём. Вследствие перекрёстного обстрела армейского района войска несут большие потери от артминомётного огня и авиации противника…
Боевой состав соединений резко уменьшился. Пополнять его за счёт тылов и спецчастей больше нельзя. Всё, что было, взято. На шестнадцатое июня в батальонах, бригадах и стрелковых полках осталось в среднем по нескольку десятков человек».
19 июня 1942 года был пробит коридор, через который смогли выйти несколько тысяч советских бойцов. Но на следующий день под ударами авиации спасительный путь из окружения был снова перекрыт.
21 июня был открыт коридор шириной от 250 до 400 метров. Он простреливался насквозь, люди гибли сотнями, но все же еще несколько тысяч человек смогли выйти к своим.
В этот же день от Власова пришла новая радиограмма: «Войска армии три недели получают по пятьдесят граммов сухарей. Последние дни продовольствия совершенно не было. Доедаем последних лошадей. Люди до крайности истощены. Наблюдается групповая смертность от голода. Боеприпасов нет...».
Коридор для выхода бойцов ценой больших потерь удерживался до 23 июня. Наступала агония 2-й ударной армии. Территория, которую она контролировала, теперь уже простреливалась противником насквозь.
Вечером 23 июня бойцы 2-й ударной армии пошли на новый прорыв. Удалось открыть коридор шириной около 800 метров. Пространство, которое все время сужалось, получило название «Долины смерти». Те, кто прошел через него, рассказывали, что это был настоящий ад. Прорваться удавалось лишь самым везучим.

Последние часы 2-й ударной

В тот же день немцы атаковали командный пункт Власова. Отбить атаку удалось бойцам роты особого отдела, который позволили штабным работникам отойти, но руководство войсками было утрачено.
В одной из последних радиограмм Мерецков предупредил Власова, что 24 июня войска снаружи «котла» предпримут последнюю решительную попытку спасения 2-й ударной армии. Власов назначил на этот день выход из окружения штаба и тыловых служб. Вечером 24 июня коридор снова был открыт, но теперь его ширина не превышала 250 метров.


Штабная колонна, однако, сбившись с пути, нарвалась на немецкие дзоты. На нее обрушился огонь противника, сам Власов получил легкое ранение в ногу. Из тех, кто был рядом с Власовым, к своим ночью удалось прорваться лишь начальнику разведотдела армии Рогову, который в одиночку нашел спасительный коридор.
Около 9:30 утра 25 июня 1942 года кольцо вокруг 2-й ударной армии захлопнулось окончательно. В окружении осталось более 20 тысяч советских солдат и офицеров. В последующие недели поодиночке и мелкими группами удалось вырваться еще нескольким сотням человек.
Но вот что важно - немецкие источники фиксируют, что фактов массовой сдачи в плен не было. Гитлеровцы отмечали, что русские в Мясном Бору предпочитали умирать с оружием в руках. 2-я ударная армия погибла геройски, не зная, какая черная тень падет на нее из-за её командующего….

Спасение генерала Афанасьева

И немцы, и наши, зная, что командование 2-й ударной армии осталось в окружении, пытались во чтобы то ни стало его обнаружить.Штаб Власова, тем временем, пытался выбраться. Немногие уцелевшие свидетели утверждали, что в генерале после провалившегося прорыва произошел надлом. Он выглядел безучастным, не прятался от обстрелов.
Командование отрядом на себя взял начальник штаба 2-й ударной армии полковник Виноградов. Группа, блуждая по тылам, пыталась выйти к своим. Она вступала в стычки с немцами, несла потери, постепенно сокращаясь.
Ключевой момент произошел в ночь на 11 июля. Начальник штаба Виноградов предложил разделиться на группы по несколько человек, и выходить к своим самостоятельно. Ему возразил начальник связи армии генерал-майор Афанасьев. Он предложил всем вместе дойти до реки Оредеж и озера Черное, где можно прокормиться рыбной ловлей, и где должны находиться отряды партизан.
План Афанасьева был отвергнут, но мешать ему двигаться своим маршрутом никто не стал. С Афанасьевым ушли 4 человека.
Буквально через сутки группа Афанасьева встретилась с партизанами, которые связались с «Большой землей». За генералом прибыл самолет, который вывез его в тыл.
Алексей Васильевич Афанасьев оказался единственным представителем высшего командного состава 2-й ударной армии, которому удалось выйти из окружения. После госпиталя он вернулся в строй, и продолжил службу, закончив карьеру в должности начальника связи артиллерии Советской Армии.

«Не стреляйте, я - генерал Власов!»

Группа Власова сократилась до четырех человек. Он расстался с Виноградовым, который был болен, из-за чего генерал отдал ему свою шинель.
12 июля группа Власова разделилась, чтобы отправиться в две деревни в поисках продовольствия. С генералом осталась повариха столовой военного совета армии Мария Воронова.

Генерал Васов в лагере для военнопленных.
Они зашли в деревню Туховежи, представившись беженцами. Власов, назвавшийся школьным учителем, попросил еды. Их накормили, после чего неожиданно наставили оружие и заперли в сарае. «Гостеприимным хозяином» оказался местный староста, вызвавший на подмогу местных жителей из числа вспомогательной полиции.
Известно, что у Власова был с собой пистолет, однако оказывать сопротивление он не стал. Староста не опознал генерала, но счел пришедших партизанами.
Утром на следующий день в деревню заехала немецкая специальная группа, которую староста попросил забрать пленников. Немцы отмахнулись, потому что ехали за… генералом Власовым.
Накануне германское командование получило информацию о том, что генерал Власов убит в стычке с немецким патрулем. Труп в генеральской шинели, который осмотрели члены группы, прибыв на место, был опознан как тело командующего 2-й ударной армией. На самом деле убит был полковник Виноградов.
На обратном пути, уже проехав Туховежи, немцы вспомнили о своем обещании, и вернулись за неизвестными. Когда открылась дверь сарая, из темноты прозвучала фраза на немецком:
- Не стреляйте, я - генерал Власов!

Две судьбы: Андрей Власов против Ивана Антюфеева

На первых же допросах генерал стал давать развернутые показания, сообщая о состоянии советских войск, и давая характеристики советским военачальникам. А уже спустя несколько недель, находясь в особом лагере в Виннице, Андрей Власов сам предложит немцам свои услуги в борьбе с Красной Армией и режимом Сталина.
Что заставило его так поступить? Биография Власова свидетельствует, что от советского строя и от Сталина он не то, что не пострадал, а получил все, что имел. История про брошенную 2-ю ударную армию, как было показано выше - тоже миф.
Для сравнения, можно привести судьбу еще одного генерала, пережившего катастрофу Мясного Бора.
Иван Михайлович Антюфеев, командир 327-й стрелковой дивизии, принимал участие в битве за Москву, а затем со своим подразделением был переброшен для прорыва блокады Ленинграда. 327-я дивизия добилась наибольшего успеха в Любанской операции. Подобно тому, как 316-я стрелковая дивизия неофициально называлась «Панфиловской», 327-я стрелковая дивизия получила наименование «Антюфеевской».
Звание генерал-майора Антюфеев получил в разгар боев под Любанью, и даже не успел сменить погоны полковника на генеральские, что сыграло роль в его дальнейшей судьбе. Комдив тоже остался в «котле», и был ранен 5 июля при попытке вырваться.

Иван Михайлович Антюфеев
Гитлеровцы, взяв офицера в плен, пытались склонить его к сотрудничеству, но получили отказ. Поначалу его держали в лагере в Прибалтике, но потом кто-то донес, что Антюфеев на самом деле - генерал. Его тут же перевели в особый лагерь.
Когда стало известно, что он - командир лучшей дивизии армии Власова, немцы стали потирать руки. Им казалось само собой разумеющимся, что Антюфеев пойдет по пути своего начальника. Но даже встретившись с Власовым лицом к лицу, генерал ответил отказом на предложение о сотрудничестве с немцами.
Антюфееву предъявили сфабрикованное интервью, в котором он заявлял о готовности работать на Германию. Ему пояснили - теперь для советского руководства он несомненный предатель. Но и здесь генерал ответил «нет».
В концлагере генерал Антюфеев пробыл до апреля 1945 года, когда его освободили американские войска. Он вернулся на Родину, был восстановлен в кадрах Советской Армии. В 1946 году генерал Антюфеев был удостоен ордена Ленина. Из армии он ушел в отставку в 1955 году по болезни.
Но вот ведь странное дело - имя генерала Антюфеева, сохранившего верность присяге, известно лишь любителям военной истории, в то время как о генерале Власове знают все.

«Убеждений у него не было - было честолюбие»

Так почему же Власов сделал тот выбор, который сделал? Может, потому, что в жизни более всего он любил славу и карьерный рост. Страдания в плену прижизненной славы не обещали, не говоря уже комфорте. И Власов встал, как он думал, на сторону сильного.
Обратимся к мнению человека, который знал Андрея Власова. Писатель и журналист Илья Эренбург встречался с генералом на пике его карьеры, в разгар успешной для него битвы под Москвой. Вот что писал о Власове Эренбург спустя годы:
«Конечно, чужая душа потемки; все же я осмелюсь изложить мои догадки. Власов не Брут и не князь Курбский, мне кажется, все было гораздо проще. Власов хотел выполнить порученное ему задание; он знал, что его снова поздравит Сталин, он получит еще один орден, возвысится, поразит всех своим искусством перебивать цитаты из Маркса суворовскими прибаутками.
Вышло иначе: немцы были сильнее, армия снова попала в окружение. Власов, желая спастись, переоделся. Увидев немцев, он испугался: простого солдата могли прикончить на месте. Оказавшись в плену, он начал думать, что ему делать. Он хорошо знал политграмоту, восхищался Сталиным, но убеждений у него не было - было честолюбие.


Он понимал, что его военная карьера кончена. Если победит Советский Союз, его в лучшем случае разжалуют. Значит, остается одно: принять предложение немцев и сделать все, чтобы победила Германия. Тогда он будет главнокомандующим или военным министром обкорнанной России под покровительством победившего Гитлера.
Разумеется, Власов никогда никому так не говорил, он заявлял по радио, что давно возненавидел советский строй, что он жаждет „освободить Россию от большевиков“, но ведь он сам привел мне пословицу: „У всякого Федорки свои отговорки“… Плохие люди есть повсюду, это не зависит ни от политического строя, ни от воспитания».
Генерал Власов ошибся - предательство не привело его вновь на вершину. 1 августа 1946 года во внутреннем дворе Бутырской тюрьмы лишенный звания и наград Андрей Власов за измену Родине был повешен.