Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Михаил ЗЕНКЕВИЧ (1891 — 1973)

Михаил Александрович Зенкевич родился 9 (21) мая 1891 г. в семье преподавателя земледельческого училища, в с. Николаевский Городок Саратовской губернии. После окон-чания саратовской гимназии поступил на юридический фа-культет Петербургского университета, который окончил в 1915 г. Кроме того получил философское образова-ние в Венском университете. Во время учебы в Вене в 1900-х гг. близко сошелся с будущим историком и филосо-фом Г. П. Федотовым, который в те годы исповедовал соци-ал-демократические идеи. Влияние российских социал-демо-кратов во многом определило мировоззрение молодого Зен-кевича, нашло отражение в его поэтических произведени-ях. Не случайно его первые стихи «Казнь» и «Потемкин» посвящены двум драма тическим эпизодам первой русской революции, взволновавшим всю прогрессивную обществен-ность России: казни лейтенанта П. П. Шмидта и восстанию на броненосце «Потемкин». В 1909 г. Зенкевич встречается с Н. С. Гумилевым, и вскоре его стихи появляются на стра-ницах журнала «Аполлон». Творческие поиски и идейно-эстетические принципы будущего главы акмеистов близ-ки Зенкевичу. В 1911г. Зенкевич входит в группу «Цех поэтов» и становится одним из самых активных пропаган-дистов нового течения. Одним из первых сборников, выпу-щенных «Цехом поэтов», становится сборник Михаила Зен-кевича «Дикая порфира» (СПб., 1912). Кроме Гумилева большое влияние на формирование творческой индивиду-альности молодого поэта оказал В. Брюсов, его «державинская торжественность и бодлеровский пафос» (Г. Чулков). Уже в «Цехе поэтов» Зенкевич сближается с Владимиром Нарбутом, и вплоть до смерти последнего они остаются друзьями и творческими единомышленниками — «левым флангом акмеизма», по выражению самого Зенкевича. «Намагниченный Нарбут» (В. Б. Шкловский) увлек Зенке-вича поэтикой натурализма. Откровенный физиологизм при-сущ его стихам «Посаженный на кол» и «Смерть лося». По замыслу Зенкевича, эти два стихотворения должны были войти в сборник «Под мясной багряницей». Но на-чавшаяся первая мировая война помешала осуществлению замысла. Более актуальной для Зенкевича становится тема Родины — России (сборник «Четырнадцать стихотворе-ний», Пг., 1918).

Поэзия Зенкевича 1911 —1918 гг. вызывала противоречи-вые суждения литературных критиков. В. Брюсов весьма прохладно откликнулся на поэтические новации «левофлан-говцев», а вот Г. П. Федотов дал поэзии своего венского друга весьма высокую оценку: «Главной большой темой по-эта является материя...косность ее, груз веков, лежащих на всем мире и давящих наше сознание каждую минуту... Он счастливо сумел ввести в поэзию элемент научности, чего не мог, между прочим, сделать В. Брюсов».

После революции Зенкевич участвует в гражданской вой-не на стороне Красной Армии. События первой мировой и гражданской войн косвенно способствовали появлению но-вой темы в творчестве Зенкевича — темы машины, ее враж-дебной человеку «физиологии», одновременно механической, бездушной и поистине демонической.

В 1918—1922 гг. популярность поэзии Зенкевича дости-гает своего апогея, у него появляется множество подражате-лей в разных городах России. Многие определяют его как своего рода предтечу имажинистов.

После расстрела Н. С. Гумилева Зенкевич переводит десять стихотворений А. Шенье и посвящает их памяти сво-его погибшего друга. В собственном творчестве Зенкевича после этого происходит определенный перелом: все боль-ше и больше он уделяет внимание литературному перево-ду, критике, все меньше печатает своих собственных стихо-творений. Интенсивная творческая работа и публикация сразу многих книг во второй половине 1920 —начале 1930-х гг. кажутся бурным монологом поэта перед долгим периодом молчания, длившимся более тридцати лет. Последний сбор-ник его произведений — «Набор высоты» вышел в Моск-ве в 1937 г.

Михаил Александрович Зенкевич прожил долгую жизнь, ему было суждено пережить всех своих друзей-акмеистов, многие из которых погибли в годы сталинских репрессий. Особенно тяжело пережил он арест и гибель своего творчес-кого единомышленника Владимира Нарбута. За несколько лет до смерти Зенкевич написал о нем очерк «Владимир Нар-бут». Скончался М. А. Зенкевич 16 сентября 1973 г. в Москве.

Российская империя
СССР СССР

Михаи́л Алекса́ндрович Зенке́вич (9 мая , село Николаевский Городок , Саратовская губерния - 14 сентября , Москва) - русский поэт и переводчик.

Биография

Родился в семье учителей. После окончания 1-й Саратовской гимназии () два года изучал философию в университетах Йены и Берлина . С 1907 года Зенкевич живёт в Петербурге. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета ().

В советский период Зенкевич больше занимался художественным переводом (среди них «Юлий Цезарь » и «Мера за меру » Шекспира , «Война миров » Уэллса ), особенно много переводил американскую поэзию, также был соредактором известной антологии «Поэты Америки XX века». В вступил в ВКП(б) . Похоронен на Хованском кладбище .

В ранних произведениях 3енкевича, относящихся к акмеистскому периоду его творчества, преобладают тяжеловесные стихи с темами и образами доисторического бытия. Сопоставление этих образов с ничтожностью человека навлекло на него после революции упреки в пессимизме. 3енкевич сочинял стихи, в которых описывал ужасы войны и выражал надежду на приход новой жизни. Описание партийных собраний, прославление машинной техники, внедряемой в сельское хозяйство, поэмы о советских лётчиках или о величии Сталина показывают дурное влияние социалистического реализма.

Факты

Являлся ключевым свидетелем по делу о загадочной гибели своего друга, поэта Дмитрия Кедрина 18 сентября 1945 года. Зенкевич был последним из установленных лиц, кто видел Кедрина живым - в этот день они неожиданно столкнулись в центре Москвы впервые за много лет и провели время в пивном баре на улице Горького. Позже исследователи спорили, насколько случайной была эта встреча. В ходе следствия Зенкевич дал показания о неком подозрительном типе, крутившемся возле них в баре, однако истинная картина происшествия так и не была выяснена .

Напишите отзыв о статье "Зенкевич, Михаил Александрович"

Примечания

Библиография

Стихотворения

• Дикая порфира. (1909-11 г.). [Стихи]. - СПб.: Цех поэтов, 1912. - , 105, с.
• Четырнадцать стихотворений. - Пг.: Гиперборей, 1918. - 28, с.
• Пашня танков. [Стихи]. - [Саратов]: тип. Проф.-техн. курсов Губполиграфотд., 1921. - 29, с.
• Под пароходным носом. [Стихи]. - М.: Узел, . - 31 с.
• Поздний пролёт. [Стихи]. - М.; Л.: Земля и фабрика, . - 101, с.
• Машинная страда. [Стихи]. - М.; Л.: Огиз - ГИХЛ, 1931. - 48 с.
• Избранные стихи. - М.: Жур.-газ. объединение, 1932. - 32 с. - (Библиотека «Огонёк»).
• Избранные стихи. - [М.]: Сов. лит-ра, 1933. - 173 с.
• Набор высоты. Стихи. - [М.]: Гослитиздат, 1937. - 231, с.
• Сквозь грозы лет. Стихи / [Предисл. А. Волкова]. - М.: Гослитиздат, 1962. - 222 с.; 1 л. портр.
• Избранное / [Вступит. статья Н. С. Тихонова; Илл.: И. Сальникова и В Сальников]. - М.: Худ. лит., 1973. - 222 с. с илл.; 1 л. портр.
• Сказочная эра: Стихотворения. Повесть. Беллетристические мемуары / Сост., подготовка текстов, прим., краткая биохроника С. Е. Зенкевича; Вступ. ст. Л. А. Озерова. - М.: Школа-пресс, 1994. - 688 с. - (Круг чтения: школьная программа).

Переводы

• Гюго В. Май 1871 года. [Стихи] / Пер. Мих. Зенкевича. - М.: Красная новь, 1923. - 22 с.
• Фрейлиграт Ф. Вопреки всему. Избранные стихотворения / Пер., вступ. ст. и прим. М. Зенкевич. - [М.]: Гос. изд., . - 12, с.
• Поэты Америки. XX век. Антология / [Пер. М. Зенкевича и И. Кашкина]. - М.: Гослитиздат, 1939. - 288 с.
• Из американских поэтов. [Переводы]. - М.: Гослитиздат, 1946. - 136 с.
• Негош П. Горный венец. [Поэма] / Пер. с серб. [и вступит. статья] М. Зенкевича. - [М.: Гослитиздат], 1948. - 175 с.
• Поэты XX века. Стихи зарубежных поэтов в переводе М. Зенкевича / [Предисл. Н. Тихонова]. - М.: Прогресс, 1965. - 160 с. - (Мастера поэтич. перевода).
• Американские поэты в переводе М. А. Зенкевича / [Справки об авт. Е. Осеневой]. - М.: Худ. лит., 1969. - 285 с.

Проза

• Братья Райт. - М.: Жур.-газ. объединение, 1933. - 197, с. - (Жизнь замечательных людей).
• Эльга: Беллетрист. мемуары. - М.: Кор-инф, 1991. - 208 с.; портр. - (Прил. к журн. «Лепта»).

Источники

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. - М . : РИК «Культура», 1996. - XVIII, 491, с. - 5000 экз. - ISBN 5-8334-0019-8 .

Ссылки

Отрывок, характеризующий Зенкевич, Михаил Александрович

«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще. (1973-09-14 ) (87 лет) Место смерти: Гражданство:

Российская империя СССР

Род деятельности:

поэт, переводчик

Направление: Язык произведений: в Викитеке.

Михаи́л Алекса́ндрович Зенке́вич (9 (21) мая , село Николаевский Городок Саратовской губернии - 14 сентября , Москва) - русский поэт и переводчик.

Биография

Родился в семье учителей. После окончания 1-й Саратовской гимназии () два года изучал философию в университетах Йены и Берлина . С 1907 года Зенкевич живет в Петербурге. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета ().

В советский период Зенкевич больше занимался художественным переводом (среди них «Юлий Цезарь » и «Мера за меру » Шекспира , «Война миров » Уэллса ), особенно много переводил американскую поэзию, также был соредактором известной антологии «Поэты Америки XX века». В вступил в ВКП(б) .

В ранних произведениях 3енкевича, относящихся к акмеистскому периоду его творчества, преобладают тяжеловесные стихи с темами и образами доисторического бытия. Сопоставление этих образов с ничтожностью человека навлекло на него после революции упреки в пессимизме. 3енкевич сочинял стихи, в которых описывал ужасы войны и выражал надежду на приход новой жизни. Описание партийных собраний, прославление машинной техники, внедряемой в сельское хозяйство, поэмы о советских лётчиках или о величии Сталина показывают дурное влияние социалистического реализма.

Являлся ключевым свидетелем по делу о загадочной гибели своего друга, поэта Дмитрия Кедрина 18 сентября 1945 года. Зенкевич был последним из установленных лиц, кто видел Кедрина живым - в этот день они неожиданно столкнулись в центре Москвы впервые за много лет и провели время в пивном баре на улице Горького. В ходе следствия Зенкевич дал показания о неком подозрительном типе, крутившемся возле них в баре, однако истинная картина происшествия так и не была выяснена .

Библиография

Стихотворения

• Дикая порфира. (1909-11 г.). [Стихи]. Спб.: Цех поэтов, 1912. - , 105, с.
• Четырнадцать стихотворений. Пг.: Гиперборей, 1918. - 28, с.
• Пашня танков. [Стихи]. [Саратов]: тип. Проф.-техн. курсов Губполиграфотд., 1921. - 29, с.
• Под пароходным носом. [Стихи]. М.: Узел, . - 31 с.
• Поздний пролёт. [Стихи]. М.-Л.: Земля и фабрика, . - 101, с.
• Машинная страда. [Стихи]. М.-Л.: Огиз - ГИХЛ, 1931. - 48 с.
• Избранные стихи. М.: Жур.-газ. объединение, 1932. - 32 с. - (Библиотека «Огонёк»).
• Избранные стихи. [М.]: Сов. лит-ра, 1933. - 173 с.
• Набор высоты. Стихи. [М.]: Гослитиздат, 1937. - 231, с.
• Сквозь грозы лет. Стихи / [Предисл. А. Волкова]. М.: Гослитиздат, 1962. - 222 с.; 1 л. портр.
• Избранное / [Вступит. статья Н. С. Тихонова; Илл.: И. Сальникова и В Сальников]. М.: Худ. лит., 1973. - 222 с. с илл.; 1 л. портр.
• Сказочная эра: Стихотворения. Повесть. Беллетристические мемуары / Сост., подготовка текстов, прим., краткая биохроника С. Е. Зенкевича; Вступ. ст. Л. А. Озерова. М.: Школа-пресс, 1994. - 688 с. - (Круг чтения: школьная программа).

Переводы

• Гюго В. Май 1871 года. [Стихи]. Пер. Мих. Зенкевича. М.: Красная новь, 1923. - 22 с.
• Фрейлиграт Ф. Вопреки всему. Избранные стихотворения. Пер., вступ. ст. и прим. М. Зенкевич. [М.]: Гос. изд., . - 12, с.
• Поэты Америки. XX век. Антология / [Пер. М. Зенкевича и И. Кашкина]. М.: Гослитиздат, 1939. - 288 с.
• Из американских поэтов. [Переводы]. М.: Гослитиздат, 1946. - 136 с.
• Негош П. Горный венец. [Поэма]. Пер. с серб. [и вступит. статья] М. Зенкевича. [М.: Гослитиздат], 1948. - 175 с.
• Поэты XX века. Стихи зарубежных поэтов в переводе М. Зенкевича / [Предисл. Н. Тихонова]. М.: Прогресс, 1965. - 160 с. - (Мастера поэтич. перевода).
• Американские поэты в переводе М. А. Зенкевича / [Справки об авт. Е. Осеневой]. М.: Худ. лит., 1969. - 285 с.

Проза

• Братья Райт. М.: Жур.-газ. объединение, 1933. - 197, с. - (Жизнь замечательных людей).
• Эльга: Беллетрист. мемуары. М.: Кор-инф, 1991. - 208 с.; портр. - (Прил. к журн. «Лепта»).

Источники

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917. - М .: РИК «Культура», 1996. - 492 с. - 5000 экз. - ISBN 5-8334-0019-8

Примечания

Ссылки

• (англ.) 5 короткиx стихов в английском переводе

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Писатели по алфавиту
• Родившиеся 21 мая
• Родившиеся в 1886 году
• Родившиеся в Саратовской губернии
• Умершие 14 сентября
• Умершие в 1973 году
• Русские поэты
• Поэты России
• Переводчики России
• Переводчики поэзии на русский язык
• Умершие в Москве
• Акмеизм
• Переводчики СССР
• Выпускники юридического факультета Санкт-Петербургского университета

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Зенкевич, Михаил Александрович" в других словарях:

- (1891 1973) русский поэт, переводчик. Сборник Дикая порфира (1912) в духе акмеизма. Стихи на современные темы (сборники Набор высоты, 1937; Сквозь грозы лет, 1962). Переводы произведений В. Гюго, У. Уитмена, У. Шекспира и др … Большой Энциклопедический словарь

- [р.9(21).5.1891, с. Николаевский Городок, ныне Саратовская область], русский советский поэт, переводчик. Член КПСС с 1947. Автор сборника стихов «Дикая порфира» (1912), поэмы «Машинная страда» (1931), сборника «Набор высоты» (1937) и др. Один из… … Большая советская энциклопедия

- (1891 1973), русский поэт, переводчик. В раннем творчестве акмеист (сборник «Дикая порфира», 1912). Стихи на темы современности, лирика (сборники «Набор высоты», 1937, «Сквозь грозы лет», 1962). Переводил В. Гюго, У. Уитмена, У. Шекспира и др. * … Энциклопедический словарь

Современный поэт. Продолжая традиции акмеистов (см.), З. является вместе с тем одним из немногих представителей русской "научной поэзии". В творчестве его легко различаются два периода. В первый из них природа, взятая космически … Большая биографическая энциклопедия

Михаил Зенкевич родился 9 (21) мая 1886 года в с. Николаевский Городок (ныне Октябрьский Городок) Саратовской губернии в семье преподавателя математики Мариинского земледельческого училища, коллежского советника Александра Осиповича Зенкевича и гимназической учительницы Евдокии Семеновны Зенкевич (урожд. Нещеретовой). После революции, желая уменьшить свой возраст, Михаил Зенкевич стал указывать годом рождения 1898, 1899, а позднее 1891. В 1903 году после студенческих волнений отец поэта как неблагонадежный был переведен в Горецкое земледельческое училище (с. Горки под Могилевом). После окончания 1-й Саратовской гимназии (1904 г.) Михаил уехал на два года в Германию, где изучал философию в университетах Йены и Берлина. С 1907 года Зенкевич живет в Петербурге. В 1914 году оканчивает юридический факультет Петербургского университета. В августе 1915 года на фронте погибает младший брат поэта Сергей.
Первые стихотворения Зенкевича появились в печати еще в 1906 году в журнале «Жизнь и школа», издававшемся саратовским революционным кружком. На страницах петербургских журналов («Весна», «Образование», «Современный мир» и др.) Зенкевич публикуется начиная с 1908 года.
В 1909 году состоялось знакомство поэта с , который способствовал публикации стихотворений Зенкевича в (1910, № 9).
С образованием первого «Цеха поэтов» в октябре 1911 года, Зенкевич становится его активным участником, а также членом кружка . Наиболее тесные отношения складываются у поэта с . Зенкевич много печатается в и «Гиперборее». В конце февраля - начале марта 1912 года издательским товариществом «Цеха поэтов» выпущена в свет первая книга стихов поэта - «Дикая порфира», имевшая огромное число откликов в различных изданиях. Рецензии о ней оставили , В. Брюсов, С. Городецкий, и др. По словам автора, в этой книге он «старался поэтически выразить научную тематику» и свое увлечение геологией и естествознанием.
В конце декабря 1917 года Зенкевич возвращается на родину, в Саратов, и вскоре издательством «Гиперборей» (Петроград) публикуется его вторая книга - «Четырнадцать стихотворений» (1918).
В годы революции Зенкевич вступает добровольцем в Красную Армию и служит в должности секретаря полкового суда, а затем секретаря ревтрибунала Кавказского фронта. При этом не оставляет литературной деятельности, включается в работу Саратовского отделения Пролеткульта и его печатного органа - журнала «Культура», становится членом «Всероссийского союза писателей» (1919). В 1921 году выходит третья книга - «Пашня танков» в обложке работы Б. Зенкевича, второго брата поэта. Еще одна книга стихов - «Лирика», не увидела света. Также не был издан сборник «Порфибагр» (стихи 1909 — 1918 г.г.), в состав которого поэт включил «Дикую порфиру» и сборник «Под мясной багряницей».
В 1923 году Зенкевич переезжает на постоянное жительство в Москву, где работает в различных издательствах и журналах, в частности, заведует отделом поэзии «Нового мира». До начала Великой Отечественной войны издает несколько поэтических сборников («Под пароходным носом», 1926, «Поздний пролет», 1928, «Избранные стихи», 1932, «Набор высоты», 1937), биографическую книгу «Братья Райт» (1933) в серии «Жизнь замечательных людей», занимается переводами (принимал участие в издании антологии «Поэты Америки. ХХ век», 1939). Пишет беллетристические мемуары «Мужицкий сфинкс» (1921-1928), не изданные при жизни.
Во время войны сначала находится в эвакуации в Чистополе, а затем возвращается в Москву.
После окончания войны выпускает книги переводов «Из американских поэтов» (1946), «Поэты ХХ века: Стихи зарубежных поэтов в переводах Мих. Зенкевича» (1965), «Американские поэты в переводах М. Зенкевича» (1969), сборники стихов «Сквозь грозы лет» (1962) и «Избранное» (1973).
Михаил Зенкевич умер 14 сентября 1973 года и похоронен на Хованском кладбище в Москве.

СТИХИ

Отупевши от медленной боли,
Заглушаешь ты косной корой
Красный пульс золотых своеволий
С их извилистой, скользкой игрой.

И в безумии дикой тоски,
Точно солнечных ос миллионы,
Всех возможностей жутких ионы
Облипают слепые зрачки.

Не впитывая с нежной шеи
Твои лилейные снега,
Как в ризах у икон, тускнеют
В подушке синей жемчуга.

Где ж силы у души недужной
Себя с тобой разъединить,
Коль быть без ласк твоих жемчужной
Русалочья не может нить?

А ты так горестно глядела,
Шепча мне тягостно - «уйди»,
Как будто выкинуть хотела
Все сердце с кровью из груди!
1913

Небо, словно чье-то вымя,
В трещины земли сухой
Свой полуденный удой
Льет струями огневыми.
И пока, звеня в ушах,
Не закаплет кровь из носа,
Все полощатся у плеса
Ребятишки в камышах.
А старухи, на погосте
Позабывшие залечь,
Лезут с вениками в печь
На золе распарить кости.
И тревожно ловит слух —
В жидком огненном покое
Чем чудит угарный дух:
Пригорит в печи жаркое
Из запекшихся старух;
Иль, купаясь, кто распухнет
В синий трупик из ребят.
Иль дыханьем красным ухнет
В пыльный колокол набат.
1912

Над взморьем пламенем веселым
Исходит медленно закат,
И женские тела за молом
Из волн сиреневых сквозят.

То плещутся со смехом в пене,
Лазурью скрытые по грудь,
То всходит томно на ступени
Росистой белизной сверкнуть.

И пламенник земным красотам —
Сияет вечным красотой
Венерин холмик золотой
Над розовым потайным гротом.

И мглится блеск. Блажен, кто их
Пред ночью поцелуем встретит,
Кто в светлых их зрачках заметит,
Как вечер был огнист и тих,
Кому с их влажных уст ответит
Солоноватость волн морских.
Июль 1917

ЛОРА

Вы - хищная и нежная. И мне
Мерещитесь несущеюся с гиком
За сворой, рвущеюся на ремне,
На жеребце степном и полудиком.
И солнечен слегка морозный день.
Охвачен стан ваш синею черкеской;
Из-под папахи белой, набекрень
Надвинутой, октябрьский ветер резкий
Взлетающие пряди жадно рвет.
Но вы несетесь бешено вперед
Чрез бурые бугры и перелески,
Краснеющие мерзлою листвой;
И словно поволокой огневой
Подернуты глаза, в недобром блеске
Пьянящегося кровью торжества.
И тонкие уста полуоткрыты,
К собакам под арапник и копыта
Бросают в ветер страстные слова.
И вот, оканчивая бег упругий
Могучим сокрушительным броском,
С изогнутой спиной кобель муругий
С откоса вниз слетает кувырком
С затравленным матерым русаком.
Кинжала взлет, серебряный и краткий,
И вы, взметнув сияньем глаз стальным,
Швыряете кровавою перчаткой
Отрезанные пазанки борзым.
И, в стремена вскочив, опять во мглу
Уноситесь. И кто еще до ночи
На лошадь вспененную вам к седлу,
Стекая кровью, будет приторочен?
И верю, если только доезжачий
С выжлятниками, лихо отдаря
Борзятников, нежданною удачей
Порадует, и гончих гон горячий
Поднимет с лога волка-гнездаря, -
То вы сумеете его повадку
Перехитрить, живым, сострунив, взять
Иль в шерсть седеющую под лопатку
Ему вонзить кинжал под рукоять.
И проиграет сбор рожок веселый,
И вечерами, отходя ко сну,
Ласкать вы будете ногою голой
Его распластанную седину…
Так что же неожиданного в том,
Что я вымаливаю, словно дара,
Как волк, лежащий на жнивье густом,
Лучистого и верного удара?
1916

Вы помните?.. девочка, кусочки сала
Нанизавши на нитку, зимою в саду
На ветки сирени бросала
Зазябшим синичкам еде.
Этой девочкой были вы.
А теперь вы стали большой,
С мятущейся страстной душой
И с глазами, пугающими холодом синевы.
Бушует на море осенний шторм,
Не одна перелетная сгинет станица,
А сердце мое, как синица,
Зимует здесь, около вас
Под небом морозным синих глаз.
И ему, как синицам, нужен прикорм,
И оно, как они, иногда
Готово стучаться в стекло,
В крещенские холода
Просясь в тепло.
Зато, если выпадет солнечный день
Весь из лазури и серебра,
Оно, как синичка, взлетевшая на сирень,
Прыгает, бьется о стенки ребра
И поет, звеня, щебеча,
Благодарность за ласку вашего луча.
Январь 1918

За золотою гробовою крышкой
Я шел и вспоминал о нем в тоске -
Быть в тридцать лет мечтателем, мальчишкой,
Все кончить пулей, канувшей в виске!
И, старческими веками слезясь,
В карете мать тащилась за друзьями
Немногими, ноябрьской стужи грязь
Месившими, к сырой далекой яме.
В открытый гроб сквозь газ на облик тленный
Чуть моросил серебряный снежок.
И розы рдели роскошью надменной,
Как будто бы их венчики не жег
Полярный мрачный ветер. А она,
На гроб те розы бросившая кровью,
От тяжкой красоты своей томна,
Неслась за птицами на юг к зимовью.
1918

Золотые реснички сквозят в бирюзу,
Девочке в капоре алом нянька,
Слышу я, шамкает: «Леночка, глянь-ка,
Вон покойничка хоронить везут».
И Леночка смотрит, забывши лопаткой
Зеленой расшвыривать мокрый песок.
А в ветре апрельском брагою сладкой
В березах крепчает весенний сок.
Покачнув балдахином, помост катафалка
Споткнулся колесами о выбоины мостовой.
Наверно, бедному жестко и валко
На подушке из стружек подпрыгивать головой.
И в пальмовых листьях незабудки из жести
Трясутся, и прядает султанами четверня…
Леночка, Леночка, с покойничком вместе
Проводи же глазенками и уходящего меня.
1916

Голубых глубин громовая игра,
Мая серебряный зык.
Лазурные зурны грозы.
Солнце, Гелиос, Ра, Даждь
И мне златоливень-дождь,
Молний кровь и радуг радость!
Под березами лежа, буду гадать.
Ку-ку… Ку-ку… Кукуй,
Кукушка, мои года.
Только два? Опять замолчала.
Я не хочу умирать. Считай сначала…
Сладостен шелест черного шелка
Звездоглазой ночи. Пой, соловей,
Лунное соло… Вей
Ручьями негу, россыпью щелкай!
Девушка, от счастья ресницы смежив,
Яблони цвет поцелуем пила…
Брось думать глупости. Перепела:
«Спать пора, спать пора», - кричат с межи.
1918

В АЛОМ ПЛАТКЕ

Топит золото, топит на две зари
Полунощное солнце, а за фабричной заставой
И за топкими кладбищами праздник кровавый
Отплясывают среди ночи тетерева и глухари.
На гранитных скамейках набережной дворцовой
Меж влюбленных и проституток не мой черед
Встречать золотой и провожать багровый
Закат над взморьем, за крепостью восход.
Что мне весны девическое ложе,
Подснежники и зори, если сделала ты
Трепетной неопаленности ее дороже
Осыпающиеся дубовые и кленовые листы?
Помнишь конец августа и безмглистое начало
Глубокого и синего, как сапфир, сентября,
Когда - надменная - ты во мне увенчала
В невольнике - твоей любви царя?..
Целовала, крестила, прощаясь… эх!
Думала, воля и счастье - грех.
Сгинула в алом платке в степи,
С борзыми и гончими не сыщешь след…
Топи же бледное золото, топи,
Стели по островам призрачный свет,
Полярная ночь!
Только прошлым душу мою не морочь,
Мышью летучею к впадинам ниш
Ее ли прилипшую реять взманишь?
1915

***

Эх, если бы украсть тебя от мужа
И ночью голую, не прошептав «люблю»,
В кошму закутать, прикрутить потуже,
Да припустить коня по ковылю.
Лишь свист в ушах. Безудержною скачкой
Несись, питомец бешеный степей, —
Но пеной, брызжущей с удил, не пачкай
Открытых плеч невольницы моей…
Уж близок полдень. В зное беркут клекчет,
И солончак слепит средь камыша.
Привстал скакун, и слышно - сзади легче
Добыча бьется, трепетно дыша.
Пора и мне раскинуться привалом,
Пусть бродит конь, покинувший узду.
И ты забудешь дикую езду,
Когда поднимет на восходе алом
Венера серебристую звезду.
Твои зрачки то полыхнут, то меркнут.
Я поцелуем пью с ресниц слезу.
И тенью точкою скользя внизу
Под солнцем, словно торжествуя, беркут
Мрачит железным клектом бирюзу…
Но тщетно тешусь грезою преступной:
Очнувшись, слышу ваш надменный смех
И вижу в блеске холод недоступный
Роскошных плеч, одетых в шелк и мех.
1918

***

…………………………
О, ревность, ревность! Одной ее капли,
Как цианистого калия, довольно, чтоб остановить,
Истворожить только что за минуту пред тем
Полнозвучно и радостно бившееся сердце.
Знаете ли вы, какую нестерпимую пытку
Я выносил, когда вез вас к нему на автомобиле?
Сколько раз порывалась рука - одним
Мгновенным поворотом руля разбить
Вдребезги и машину, и себя, и вас,
Чтоб уничтожить копошащиеся там, в мозгу,
Как зародыши солитера, личинки ревности.
Нет! Лучше пуля в висок, нож в сердце,
Преступление, насилие. Все, что угодно.
Я не выдержу больше такой пытки.
…………………………

Зенкевич Михаил Александрович , русский советский поэт, переводчик.

Окончил юридический факультет Петербургского университета.

Был одним из «шести первых акмеистов», участником «Цеха поэтов».

Один из основателей советской школы поэтического перевода (переводил из Ф. Фрейлиграта, В. Гюго, У. Уитмена, У. Шекспира, современных поэтов Европы и США).

ЗЕНКЕВИЧ, Михаил Александрович - русский советский поэт, переводчик. Член Коммунистической партии с 1947. В 1915 окончил юридический факультет Петроградского университета. В годы гражданской войны ушёл добровольцем в Красную Армию. Первые стихи Зенкевича появились в нелегальных изданиях, конфискованных охранкой (1906). Позднее увлёкся акмеизмом, став участником «Цеха поэтов», который издал его первый сборник «Дикая порфира» (1912). Изобразительная сила этих стихов, их необычная тематика (Зенкевич обратился к доисторическим эпохам Земли) сочетались с пессимистической окраской описываемого, ощущением суетности жизни, бессилия человека. Революцию Зенкевич воспринял как очистительную, стихийную силу. В 1921 вышли антимилитаристские стихи Зенкевича «Пашня танков», в 1925 - цикл стихов «Пять декабристов», откликом на современность явились поэма «Машинная страда» (1931), сборник «Набор высоты» (1937) и др. Одно из лучших произведений послевоенного времени - стихотворение (1955), сочувственно отмеченное критикой. Зенкевич - один из основателей советской школы поэтического перевода, популяризатор лучших образцов зарубежной поэзии (переводы из Ф. Фрейлиграта, В. Гюго, У. Уитмена, У. Шекспира, П. Негоша, Ф. Прешерна, современных поэтов Европы и США).

Соч.: Поэты Америки. XX век. Антология (Совм. с И. Кашкиным), М., 1939; Из амер. поэтов, М., 1946; Антология болг. поэзии, М., 1956; Поэты Югославии, М., 1957; Сквозь грозы лет. [Предисл. А. Волкова], М., 1962.

Лит.: Гумилёв Н. С. , Письма о рус. поэзии, П., 1923, с. 143-44, 151; Березин Л., О стихах М. Зенкевича, «Новый мир», 1929, № 5; Старцев А., «Поэты Америки», «Лит. обозрение», 1939, № 23; Перцов В., Одно стихотворение, «Лит. газета», 1956, 3 апр., № 40; Михайлов И., Дорога исканий, «Нева», 1964, № 3.

Б. Л. Комановский

Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - Т. 2. - М.: Советская энциклопедия, 1964

ЗЕНКЕВИЧ Михаил Александрович - современный поэт. Продолжая традиции акмеистов, Зенкевич является вместе с тем одним из немногих представителей русской «научной поэзии». В творчестве его легко различаются два периода. В первый из них природа, взятая космически (геологические и палеонтологические картины), противопоставлена человеку, ничтожному и бессильному. Нарочитое выпячивание «плоти», тяжёлой и прожорливой, придаёт его поэзии пессимистический оттенок, приводит Зенкевича к характерному для буржуазной интеллигенции сознанию бренности и непрочности всего живого: «…Застывшая земля замкнёт круг ежедневного вращенья», «…твари - мы плодимся и ползём, как в падали бациллы разложенья». Картина этого разложения дана в тонах крайнего натурализма: «Помои красные меж челюстей разжатых спустивши, вывалят из живота мешок, и бабы бережно в корытах и ушатах стирают, как бельё, пахучий ком кишёк».

Война и революция резко изменили отношение Зенкевича к действительности. Рисуя картину гибели людей в конвульсиях кровавой схватки войны, Зенкевич надеется на то, что эта катастрофа - только пашня «для лучезарной жатвы будущего». После разрушительного вихря он призывает творить, выковывать новое, потому что «мы должны быть не рабы времён и пространств, а повелители». Зенкевич принял революцию как стихийную силу, которая сделала «прививку бессмертия в солнечном теле». «Нет, всё готов снести я молча и только об одном молил, чтоб вечно к жизни голод волчий во мне неутолённый выл».

Акмеизм делал упор на фактуру вещей, пытаясь через них преломить мир. «Вещником» являлся и Зенкевич в своей научной поэзии. Так же воспринята им и Октябрьская революция, на службу которой он искренно хочет поставить свою поэзию, отягощённую и по сей день творческим методом акмеизма.

Библиография: I. Дикая порфира, Стихи, изд. «Цех поэтов», СПБ., 1912; Четырнадцать стихотворений, изд. «Гиперборей», П., 1918; Лирика, 1921; Пашня танков, Поэма, Саратов, 1921; В. Гюго, «Май 1871 года», Стихи (перевод), изд. «Красная новь», М., 1923; Ф. Фрейлиграт, «Вопреки всему», Избр. стихотв. (перевод), изд., вступит. статья и примеч., Гиз, М., 1924; Под пароходным носом, Стихи, изд. «Узел», М., 1926; Поздний пролёт, «ЗИФ», М., 1928. Стихи Зенкевича печатались в журналах: «Образование», «Современный мир», «Аполлон», «Новый журнал для всех», «Гиперборей», «Молодая гвардия», «Новый мир» и др.

II. Иванов Вяч. , Marginalia, Труды и дни, ч. 4-5, М., 1912; Гумилёв Н. , Письма о русской поэзии, П., 1923; Усов Д., М. Зенкевич, «Саррабис», Саратов, 1921.

III. Дынник В., Трансокеанская тоска (в ст. «Право на песню»), «Красная новь», 1926, XII; Березин Л., Стихи М. Зенкевича, «Новый мир», 1929, V; Писатели современной эпохи, т. I, под ред. Б. П. Козьмина, изд. ГАХН, М., 1928.

Г. Васютинский

Литературная энциклопедия: В 11 т. - [М.], 1929-1939