Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Он спас 669 детей во время Холокоста... и не знал, что сейчас они сидят рядом с ним

Сэр Николас Винтон в 1939 году спас почти 700 еврейских детей, а в 1988 году встретил их вновь. Его реакция трогает до слез.

В 1939 году, в самом начале Второй мировой войны, британец организовал массовую эвакуацию детей из оккупированной нацистами Чехословакии в Великобританию. Восемь поездов вывезли 669 детей, преимущественно евреев, спасая их от уничтожения в концлагерях.

Сэр Николас Уинтон, которого многие называют "британским Шиндлером", в отличие от последнего, гораздо менее известен широкой публике. Он практически никогда не упоминал о своем поступке и не считает его героическим.

Большинство узнало о нем только в 1988 году, когда в очередной серии передачи That’s Life! на BBC показали встречу сэра Уинтона с несколькими спасенными им людьми, которые называют себя "детьми Ники". В 2002 году королева Елизавета II посвятила его в рыцари.

В декабре 1939 года 29-летний британский биржевой брокер Николас Уинтон по предложению своего товарища приехал в Прагу. За два месяца до этого нацистская Германия оккупировала Судеты, положив начало полной оккупации Чехословакии. Уинтон серьезно интересовался политикой и хотел стать свидетелем событий в стране, которая в одночасье стала небезопасной для евреев.

В отличие от Австрии и Германии, в Чехословакии не было организованной массовой эвакуации детей. Молодой Уинтон встречался с семьями, которые хотели во что бы то ни стало спасти детей, и начал составлять списки фамилий, пишет The Guardian.

Первый поезд с детьми отправился из Праги 14 марта, за день до того, как немецкие войска вошли в Чехословакию. Николас вернулся в Британию и разработал план спасательной операции, подыскал детям приемные семьи, собрал необходимые средства и поборол все бюрократические препоны, включая разрешения на выезд из Чехословакии и въезд в Великобританию. Его стараниями каждому ребенку была гарантирована сумма в 50 фунтов стерлингов (2500 современных фунтов, или 4220 долларов), которая должна была обеспечить последующее возвращение на родину.

В ряде случаев он был вынужден подделать документы Хоум-офиса, которые задерживались и без которых детей не выпускали из Чехословакии.

Всего из Праги в Великобританию прибыли 8 поездов. Девятый, который должен был выехать 1 сентября с 250 детьми, не успел: в этот день Германия вторглась в Польшу и все границы были мгновенно закрыты. Началась Вторая мировая война.

Немецкие солдаты не дали тем, кто прибыл на вокзал, сесть в поезд. Почти все эти дети погибли в концлагерях. У многих из них были братья и сестры, которым удалось уехать и спастись благодаря сэру Уинтону и его соратникам.

По приблизительным подсчетам, сейчас во всем мире живут около 6 000 тысяч потомков "детей Ники".

После войны Николас Уинтон работал в Международной организации по делам беженцев, созданной при ООН, пишет The Telegraph. Он занимался имуществом, которое было присвоено нацистами. Союзники обнаружили многочисленные ящики с очками, золотыми зубными протезами и пломбами, вырванными у людей, уничтоженных в газовых камерах.

В задачу Уинтона входила сортировка и фотографирование этих ужасных находок. Какие-то можно было продать с аукциона и отдать деньги в пользу пострадавших в ходе войны, другие же материальной ценности не имели. Последние решено было захоронить в море. Памятная церемония проходила под руководством Уинтона: это была его дань памяти и уважения погибшим. Каждая "бесполезная" вещь была частью чьей-то истории, однако установить владельцев было невозможно.

В более поздние годы Николас Уинтон занимался благотворительностью, в том числе фондом, который оказывает помощь престарелым.

До 1988 года его участие в спасении детей из Чехословакии было никому не известно, сообщает The Prague Post. Его жена обнаружила альбом с фотографиями и некоторыми документами, связанными с эвакуацией. Позже друг семьи передал альбом телекомпании BBC, которая в том же году сняла о нем документальный фильм.

Благодаря этой передаче Уинтон смог встретиться со спасенными им детьми и их потомками, а о его подвиге узнали рядовые британцы. Среди спасенных Уинтоном - известный британский режиссер Карел Рейш, снявший в том числе экранизацию Фаулза "Женщина французского лейтенанта", и барон Альфред Дабс, бывший член парламента, пожизненный пэр.

Сэру Николасу Уинтону установлено несколько памятников и памятных табличек в Чехии, Великобритании и США. Его именем названа малая планета, открытая чешскими астрономами, а с 2008 года Чехия выдвигает его кандидатуру на Нобелевскую премию мира.

Как ни странно, при всех своих заслугах сэр Уинтон не получил звание Праведника мира. Дело в том, что у него, несмотря на то, что он исповедует христианство, есть еврейские корни, а звание присуждается только неевреям, которые в годы войны спасали евреев, рискуя собственной жизнью.

Свой 105-й день рождения сэр Уинтон отметил в чешском посольстве в Лондоне в присутствии спасенных им детей и их потомков, которые преподнесли ему торт со 105 свечами.

Несмотря на солидный возраст, сэр Уинтон пребывает в здравом уме и твердой памяти. Два года назад, когда 103-летнему сэру Николасу делали операцию по замене сустава, врачи, следуя обычной процедуре, спросили его, что делать, если во время операции его сердце остановится: реанимировать его или нет.

"Конечно, реанимировать! - воскликнул он. - Жизнь, знаете, чертовски хорошая штука, я хочу жить!"

Понравилось?
Подпишитесь на обновление через Е-Майл:
и Вы будете получать самые актуальные статьи
в момент их публикации.

Комментарий от Pitsbull

Если вы прикоснетесь к одному из древних надгробий на штормградском кладбище, то перед вами возникнет дух («Sir Nicholas Gabaree»).

Он не делает ничего особенного, лишь спокойно стоит и произносит следующие фразы: «Во имя Света!», «А ты знаешь какие-нибудь смешные шутки?», «Тебе не попадались мои товарищи?» и через некоторое время исчезает: «Прощайте, друзья мои. Времени почти не осталось, и мне уже пора!», крикнув в конце: «П-ф-ф!»

Этот NPC добавлен в дань памяти Николаса Вейна Габари (Nicholas Wayne Gabargee), покинувшего этот мир в середине октября 2012 года. Неизвестно, как он был связан с Blizzard, но по слухам, он был известным игроком в World of Warcraft.

Комментарий от IceRise

"В одном из самых дальних уголков столичного "приюта мертвых душ", среди рядов напыщенных надгробий стоит могилка - неприметная совсем... Но огонек души горит и мерно тлеет."

Одна из могил на Штормградском кладбище, а именно, шестая в четвертом ряду, если считать от стены, не так проста, как кажется на первый взгляд. При наведении на нее выводится надпись: "Любим и помним" . При нажатии же перед ней материализуется NPC - Сэр Николас Габари , златовласый паладин в сияющих доспехах и гербовой накидке. Если продолжить "мучить" его, пытаясь с ним пообщаться, Вы услышите одну из пяти не лишенных юмора фраз:

- "Приятно познакомиться, ..."
- "Прекрасная погода, верно?"
- "Тебе не попадались мои товарищи?"
- "А ты знаешь какие-нибудь смешные шутки, ...?"
- "Во имя Света!"

Примерно через десять минут Николас объявит: "Прощайте, друзья мои. Времени почти не осталось и мне уже пора" , и с громким криком: "П-ф-ф!" растворится в облаке дыма.

Факты:
- Если уйти с кладбища, когда Сэр Николас Габари еще "активен", то он исчезнет, а вот надгробие не сразу станет вновь готовым к использованию.
- Это очередная отсылка Blizzard к реально существовавшему человеку, ныне погибшему.

Через полгода мир будет отмечать 70 лет с момента окончания самой страшной войны в истории человечества. Из тех, кто не по рассказам помнит об этой войне, сегодня в живых осталось не так много человек. Чаще всего, это те, кто был в военные годы ребенком, либо совсем молодым человеком.

До 2014 года, в числе прочих, дожили и десятки еврейских детей, в далеком 1939 году тайно вывезенных из предвоенной Праги. Дожил до сегодняшнего дня и тот, кто пошел на этот весьма рискованный шаг.

Сэру Николасу Уинтону уже 105 лет, однако, о главном поступке его жизни многие годы не знали даже члены его семьи. Получивший прозвище «британский Шиндлер» сэр Уинтон более 50 лет хранил эту историю в тайне, и, если бы его жена случайно не нашла исторические документы на чердаке, возможно об этом подвиге мир бы так и не узнал.

28 октября в Праге 105-летнему британскому подданному немецко-еврейского происхождения был вручен Орден Белого льва, являющийся высшей наградой Чешской республики.

На проходившей в Праге торжественной церемонии награждения Уинтон, сидя в инвалидном кресле, встретился с семью жертвами национал-социализма, которых он еще детьми спас от концентрационных лагерей.

Сейчас Уинтону 105 лет, однако он отклонил предложение министра обороны Чехии воспользоваться для визита в Прагу персональным самолетом из соображений безопасности для здоровья и полетел регулярным рейсом.

«Он сказал, что лучше умрет в Праге во время путешествия, чем будет скучать дома, но более чем уверен, что эта поездка продлит его жизнь за счет массы положительных эмоций», - сказал друг сэра Николаса Матей Минач, ранее снявший о нем документальный фильм и несколько программ для телевидения.

История сэра Николаса Уинтона практически идеальна для сценария фильма о благородстве, героизме и скромности.

Родившись в 1909 году в Лондоне в семье еврейских иммигрантов из Германии, которые вскоре после прибытия в Британию крестились и изменили свою первоначальную фамилию Вертхайм на звучащую по-английски Уинтон, мальчик, не получил систематического образования и начал работать в банке, даже не окончив школу.

Получив опыт банковской работы не только в Англии, но также в Германии и Франции, он в 1930-е годы устроился брокером на Лондонскую фондовую биржу. В конце 1938 года Николас Уинтон отправился в Прагу по просьбе своего друга, работавшего там в еврейской благотворительной организации.

Чехословакия в это время еще сохраняла независимость, однако агрессивные планы нацистской Германии по ее оккупации ни для кого не были секретом.

«Будучи по происхождению немецким евреем, я был прекрасно осведомлен о том, что происходило в Германии», - вспоминал Уинтон впоследствии в интервью BBC.

Понимая, что вскоре здесь могут начаться ужасные события, Уинтон остался в Праге и организовал офис в вестибюле гостиницы, в которой остановился. Параллельно с оцениванием ситуацию и возможности вывоза детей из Праги, Николас Уинтон вел тайные переговоры с властями Нидерландов, через территорию которой должен был следовать поезд.

В Англии Уинтону помогала в поиске семей, готовых принять еврейских детей, его мать.

«По счастью, в Британии нашлось достаточно людей, согласившихся помочь и принять детей из Чехии. Беда в том, что ни одна другая страна не откликнулась на этот призыв. Я обращался с аналогичным предложением к американцам, но безрезультатно», — вспоминал Уинтон.

Да марта 1939 года, когда нацисты оккупировали Чехословакию, под покровительством Уинтона в Лондон были отправлены восемь поездов с 669 детьми. Девяты поезд не успел покинуть вокзал Праги и о судьбе 250 детей, находившихся в нем, ничего не известно. Практически ни один из родителей спасенных детей не смог пережить оккупацию.

Некоторые из «детей Уинтона» впоследствии заняли видное положение в британском обществе.

Альфред Дабс стал британским политиком, многолетним членом Палаты общин от Лейбористской партии. Кинорежиссер Карел Райш был одним из создателей неореалистического направления в британском кинематографе, Джо Шлезингер, эмигрировавший затем в Канаду, приобрел там известность как тележурналист и литератор.

Однако о самом Николасе Уинтоне долгое время не знал никто. После начала Второй мировой войны он вернулся в Англию и зарегистрировался как сознательный отказчик, поступив на работу в Красный крест. Затем, однако, он пересмотрел своё решение и в 1940 году поступил на службу в Королевские военно-воздушные силы Великобритании. Вышел в отставку в 1954 году в чине лейтенанта.

В дальнейшем Уинтон занимался, в частности, организацией крупного приюта для престарелых в городе Сент-Олбанс. Его заслуги в этой работе были отмечены в 1983 году степенью кавалера Ордена Британской империи.

Он не рассказывал о своих делах в Праге даже собственной жене, которая, впрочем, спустя почти 50 лет и открыла миру историю мужа. Она, убираясь на чердаке, случайно обнаружила исторические документы со списками имен вывезенных из Чехословакии детей.

Она написала об этой истории на телевидение. Ток-шоу That’s Life! на телеканале BBC пригласило Уинтона в качестве зрителя в студии; неожиданно для него ведущая ток-шоу Эстер Ранцен рассказала его историю, после чего попросила подняться спасённых им людей; в небольшой студии их собралось больше 20.

В девяностые годы о подвиге Уинтона стало известно всему миру. В Лондон на первую встречу с ним, которую организовало телевидение BBC, прибыли со всех концов мира спасенные Винтоном дети - уже выросшие. Среди них были известные ученые, писатели, журналисты, военные. Они и понятия не имели о том, кто спас им жизнь.

О Николасе Уинтоне были сняты документальные и художественные фильмы, его именем названы школа и улицы. В 1998 году он был награждён чешским Орденом Масарика. В 2002 году королева Елизавета II посвятила его в рыцари.

1 сентября 2009 года, в честь 70-летней годовщины последнего «Киндертранспорта», планировавшегося на 3 сентября 1939, но так и не осуществленного по причине начала Второй мировой войны, специальный «Поезд Уинтона», составленный из локомотива и вагонов, эксплуатировавшихся в 1930-х годах, отправился с Центрального вокзала Праги в Лондон по маршруту «Киндертранспорта».

Во время отправления поезда на Центральном вокзале Праги был торжественно открыт памятник Уинтону. Его автор - английский скульптор Флор Кент.

«К сожалению, многих из них уже нет в живых. Я пережил многих из спасенных мною детей, хотя они были значительно младше меня», — сетует он.

«У меня тогда была с собой кукла, это все, что осталось у меня от всей моей семьи. Николас? Это моя жизнь, мой самый близкий человек, он - сама человечность», - рассказала в интервью спасенная Хана Беер.

Однако в Израиле лорд Уинтон, в отличие от Оскара Шиндлера, не был признан «праведником народов мира». И не потому, что кто-то сомневался в его подвиге, — а по причине своего еврейского происхождения. Родители Николаса Уинтона приняли христианство и крестили сына. Поэтому в Израиле мало кто знает о «британском Шиндлере».

В одном из интервью сэра Николаса Уинтона спросили, стал ли современный мир гуманнее по сравнению с тем, каким он был в 1930-е годы.

«Не думаю, что люди склонны учиться на ошибках прошлого, — ответил герой. — Сегодня мир уязвим больше, чем когда-либо раньше. Любой локальный конфликт может закончиться применением оружия массового уничтожения, поэтому современное человечество не может чувствовать себя в безопасности».

27 января отмечается Международный день памяти жертв Холокоста. Генеральная Ассамблея ООН начала специальное заседание, приуроченное к 60-й годовщине освобождения советскими войсками узников нацистского концлагеря в Освенциме 27 января 1945 года, с минуты молчания. За время существования Освенцима в нем погибли, по некоторым оценкам, от 1,5 до 2,2 миллионов человек.

1 июля 2015 года в возрасте 106 лет умер сэр Николас Уинтон - человек, спасший от смерти 669 детей, которые должны были погибнуть в фашистских концлагерях во время холокоста.

Этот англичанин 50 лет ни слова никому не говорил о том, как в 1939 году он вывез из оккупированной немцами Чехословакии 669 детей, обреченных на смерть. О его подвиге стало известно случайно - в 1988 году его жена что-то искала на чердаке их дома и нашла старый альбом с детскими фотографиями, документами, почти стершимися записями. Не нашла бы - мир так и не узнал бы об этой удивительной «спасательной операции».

«Лыжи можешь не брать»

В декабре 1938 года Николас работал биржевым маклером в Лондоне. Собирался провести отпуск в Швейцарии, покататься на лыжах. Но внезапно позвонил друг, Мартин Блэйк, работавший в Праге в Британском комитете по делам беженцев из Чехословакии. Блэйк попросил Уинтона отменить отпуск и приехать в Прагу - есть, мол, очень важное дело. «Лыжи, - сказал, - можешь не брать».

В Праге действительно оказалось не до лыж. Приехав туда, Уинтон увидел огромные лагеря беженцев из только что занятой Гитлером Судетской области. Увиденное было настолько ужасным, что Николас остался в Праге. После «Хрустальной ночи» 1938 года, когда нацисты уничтожили практически все еврейские магазины, дома, синагоги, немецкие евреи бежали в Чехию, но фашисты заняли и ее. Среди этих людей было много детей. И Уинтон решил, что должен спасти их.

Просто больше было некому - Британский комитет по делам беженцев из Чехословакии не занимался детьми, спасая только стариков и инвалидов. Уинтон практически в одиночку создал программу по вывозу детей из Чехословакии. В гостиничном номере в Праге он устроил нечто вроде магазина. Туда приходили отчаявшиеся спасти своих детей родители - готовые отдать детей чужим людям, расстаться с ними навсегда, лишь бы спасти им жизнь. Николас записывал имена детей, собирал их фотографии, выстраивал в голове способы вывоза детей. К его номеру стояли огромные очереди - немудрено, что нацисты начали за ним слежку. Уинтон раздавал нацистским чинам взятки направо и налево - лишь бы хоть немного выиграть во времени.

Ему удалось зарегистрировать около 900 детей, которых нужно было срочно вывозить из Чехословакии. В начале 1939 года он, оставив вместо себя двоих друзей, вернулся в Лондон. Там он и еще несколько добровольцев - в том числе и его мать - назвали себя «Британским комитетом по делам беженцев из Чехословакии. Детское отделение». И от имени этого комитета Уинтон взялся за лихорадочные поиски приемных семей и денег, которых нужно было очень много. По закону каждая приемная семья должна была гарантировать заботу о ребенке, пока тот не достигнет 17-летнего возраста, и внести залог в 50 фунтов на случай, если ребенка придется отправить назад на родину.

Уинтон ходил по газетам и размещал там объявления о поиске приемных семей, просил денег. Сотни семей согласились принять детей, многие жертвовали деньги. Их было недостаточно, но разницу Уинтон покрывал из своих. После этого он обратился в Министерство внутренних дел Великобритании, чтобы детям оформили въездные визы. Но чиновники с ответом медлили, а время очень поджимало. «Это было за считаные месяцы до начала войны, - позже вспоминал он. - Поэтому визы нам пришлось подделать».

А в Праге в это время друг Уинтона, Тревор Чадвик, «дружил» с чиновником гестапо Карлом Бемельбургом - давал ему взятки, чтобы ни нацистские чины выше рангом, ни чехословацкое железнодорожное начальство не остановило поезда с детьми. Гестаповец оказался полезным - исправно передавал деньги кому нужно и даже помогал подделывать документы на детей.

Семь «детских поездов»

14 марта 1939 года, за несколько часов до того, как Гитлер вывел земли Моравии и Богемии из-под немецкого протектората, первый поезд с 20 детьми покинул Прагу. Выжившие рассказывали потом, какой ужас был на вокзале: дети рыдали и умоляли никуда их не отправлять, родители не могли оторвать их от себя.

Николас Уинтон и его товарищи организовали восемь таких поездов, на которых вывезли оставшихся детей. Поезда шли через Нюрнберг и Кельн до голландского порта Хук-ван-Холланд, потом переправлялись через Северное море на лодках до Эссекса, потом снова на поезде до Лондона. Там Уинтон и приемные семьи встречали детей. У каждого маленького беженца на одежде была нашита плашка с именем. Но только 7 из 8 поездов сумели доехать до безопасного Лондона - так спаслись 669 детей. Около 250 детей, последняя группа, были уже в вагонах, когда 1 сентября 1939 года Гитлер напал на Польшу. Границы были закрыты, и судьба этих детей неизвестна. По всей видимости, все они погибли в концлагерях. Вера Гиссинг, соавтор вышедшей в 2001 году книги «Николас Уинтон и спасенное поколение», сама спасшаяся на пятом «детском поезде» в июне 1939 года, пишет: «Из 15 000 чешских еврейских детей, отправленных немцами в лагеря, уцелела лишь горстка. Большую часть моего поколения оставшихся в живых чешских евреев спас Уинтон». Почти все спасенные дети к концу войны стали сиротами - родители их были убиты в Освенциме, Берген-Бельзене, Терезиенштадте.

После войны многие их них остались в Великобритании. Но большинство вернулось на родину или эмигрировало в Израиль, Австралию, США. Сегодня этим спасенным детям по 70-80 лет, и они называют себя «детьми Уинтона».

…Рассказывают, кстати, что сам Николас почти никогда не подходил к детям во время прибытия поездов в Лондон. Стоял и смотрел издалека.

«Что делать, если кроме тебя некому спасти детей…»

Среди спасенных детей - режиссер Карел Рейш «(«Женщина французского лейтенанта», «Айседора»), американский физик-теоретик, нобелевский лауреат Вальтер Кон, американский астроном, нобелевский лауреат Арно Пензиас, правозащитница, переводчица на нюрнбергских «Процессах врачей» Хеди Эпштайн, генетик-педиатр Рената Лаксова, основатель ВВС Израиля Хуго Маром…

Родители Николаса Уинтона были немецкими евреями. Позже они приняли христианство.

Широкую известность пражская деятельность Уинтона получила в 1988 году после того, как жена Уинтона обнаружила его записную книжку 1939 года с адресами английских семей, принявших спасенных детей. По всем адресам были направлены письма, и около 80 спасенных были таким образом найдены. Ток-шоу That’s Life! на телеканале BBC пригласило Уинтона в качестве зрителя в студии. Неожиданно для него ведущая ток-шоу Эстер Ранцен рассказала его историю, после чего попросила подняться спасенных им людей - в небольшой студии их собралось больше 20.

Постепенно судьба Уинтона получала все более широкую известность. В сентябре 1994 года Николас Уинтон получил благодарственное письмо от президента Израиля Эзера Вейцмана. В 1998 году он был награжден чешским Орденом Масарика. В 2002 году королева Елизавета II посвятила его в рыцари. В 2014 году в возрасте 105 лет он был награжден высшей наградой Чехии - Орденом Белого льва.

1 сентября 2009 года, в честь 70-летней годовщины последнего «Киндертранспорта», планировавшегося на 3 сентября 1939 года, но так и не осуществленного из-за начала Второй мировой войны, специальный «Поезд Уинтона», составленный из локомотива и вагонов, эксплуатировавшихся в 1930-х годах, отправился с Центрального вокзала Праги в Лондон по маршруту «Киндертранспорта». В Лондоне пассажиров поезда - выживших «детей Уинтона» и их родственников - встречал сам Уинтон. Во время отправления поезда на Центральном вокзале Праги был торжественно открыт памятник Уинтону.

Когда Николаса спрашивали, почему он решился на такое рискованное дело, он только пожимал плечами: «Кому-то нет дела до того, что дети в смертельной опасности и их нужно немедленно спасать, кому-то есть. Что делать, если ты просто должен их спасти - больше просто некому».

Виктория АЛЕКСАНДЕР

ВИЗИТ СЭРА НИКОЛАСА

Скрудж увидел перед собой странное существо, похожее на ребенка, но еще более на старичка, видимого словно в какую-то сверхъестественную подзорную трубу, которая отдаляла его на такое расстояние, что он уменьшался до размеров ребенка. Его длинные, рассыпавшиеся по плечам волосы были белы, как волосы старца, однако на лице не видно было ни морщинки и на щеках играл нежный румянец. Руки у него были очень длинные и мускулистые, а кисти рук производили впечатление недюжинной силы. Ноги - обнаженные так же, как и руки, - поражали изяществом формы. Облачено это существо было в белоснежную тунику, подпоясанную дивно сверкающим кушаком, и держало в руке зеленую ветку остролиста, а подол его одеяния в странном несоответствии с этой святочной эмблемой зимы был украшен живыми цветами. Но что было удивительнее всего, так это яркая струя света, которая била у него из макушки вверх и освещала всю его фигуру. Это, должно быть, и являлось причиной того, что под мышкой Призрак держал гасилку в виде колпака, служившую ему, по-видимому, головным убором в тех случаях, когда он не был расположен самоосвещаться.

Впрочем, как заметил Скрудж, еще пристальнее вглядевшись в своего гостя, не это было наиболее удивительной его особенностью. Ибо, подобно тому, как пояс его сверкал и переливался огоньками, которые вспыхивали и потухали то в одном месте, то в другом, так и вся его фигура как бы переливалась, теряя то тут, то там отчетливость очертаний, и Призрак становился то одноруким, то одноногим, то вдруг обрастал двадцатью ногами зараз, но лишался головы, то приобретал нормальную пару ног, то терял все конечности вместе с туловищем, и оставалась одна голова. При этом, как только какая-нибудь часть его тела растворялась в непроницаемом мраке, казалось, что она пропадала совершенно бесследно. И не чудо ли, что в следующую секунду недостающая часть тела была на месте, и Привидение как ни в чем не бывало приобретало свой прежний вид.

Кто вы, сэр? - спросил Скрудж. - Не тот ли вы Дух, появление которого было мне предсказано?

Кто вы или что вы такое? - спросил Скрудж.

Я - Святочный Дух Прошлых лет.

Каких прошлых? Очень давних? - осведомился Скрудж, приглядываясь к этому карлику.

Нет, на твоей памяти.

Чарлз Диккенс. «Рождественская песнь в прозе». 1843

Прошедшее Рождество

Декабрь 1843 года

«Любящая Вас Лиззи».

Леди Элизабет Эффингтон взглянула на только что написанные ею слова и поморщилась. Нет, «любящая» - это слишком лично, а «Лиззи» - фамильярно. Он никогда не называл ее Лиззи, и сомнительно, чтобы обратился к ней таким образом теперь. Если не считать одного лишь многозначительного исключения, он всегда обращался с ней не более чем вежливо. Это и было досаднее всего. Элизабет зачеркнула эту строчку, как и три предыдущие.

Это было просто восхитительно, - произнесла у Элизабет за спиной ее младшая сестра Джулиана с глубоким, прочувствованным вздохом.

Я так и думала, что тебе понравится, - рассеянно отозвалась Элизабет, уставившись на белый листок бумаги, лежавший перед ней на письменном столе в их общей с Джулианой гостиной.

Это было так… так… - Жюль, как ее на французский манер называли дома, помолчала, выбирая подходящий эпитет, и наконец выпалила: - Это было чудесно!

Да-да, - пробормотала Лиззи и написала: «С самыми искренними сердечными пожеланиями, леди Элизабет Эффингтон».

Нет, больше чем чудесно. Я хочу сказать, что это самый лучший рассказ о Рождестве, нет, вообще самый лучший из рассказов, какие я читала!

И это не годится. Выражение «с самыми сердечными пожеланиями» очень обязывает. Словно ты пишешь кому-нибудь из пожилых родственников, кого не слишком жалуешь, однако вынуждена быть любезной. Кроме того, если Лиззи - фамильярно, то «леди Элизабет Эффингтон» уж очень формально… Резким движением Лиззи вычеркнула и эту строчку.

Более того, - продолжала Жюль тоном, скорее приличествующим умудренному опытом литературному критику, нежели шестнадцатилетней девушке, - я полагаю, что это лучшее произведение из всех написанных мистером Диккенсом. Разумеется, из тех, какие я прочитала. Но думаю, что я прочитала почти все, потому что он мой любимый писатель. «Рождественская песнь» не так забавна, как «Николас Никльби», но кончается гораздо лучше, чем «Лавка древностей», хотя я и очень люблю истории о девочках, с которыми происходят разные приключения. - Жюль немного помолчала. - Правда, приключения Нелл были такими страшными.

Да уж, смерть юной героини в конце романа не позволяет назвать ее приключения увлекательными. Скорее их следует назвать злоключениями, - негромко проговорила Лиззи, продолжая размышлять о своих затруднениях.

«С неизменной дружбой, Элизабет».

Я не люблю книги, которые плохо кончаются. Мамины книжки всегда кончаются хорошо. «Рождественская песнь» тоже хорошо кончается, только жаль, что Скрудж так поздно понял, как плохо он жил. Если бы он женился на Белле, жизнь у него сложилась бы прекрасно. Ты тоже так считаешь?

Так, «с неизменной дружбой» - это вполне хорошо и нисколько не формально. И «Элизабет» тоже годится… Лиззи вздохнула. Ну почему это так до чертиков трудно? И нужно-то всего-навсего сделать надпись на книге, которую даришь. Правда, ее слова столь же важны, как и сам подарок. Может быть, даже важнее.

Самое любимое мое место в этой истории, - медленно и мечтательно продолжала Жюль, - это когда у Малютки Тима вырастают крылья, и он улетает вместе с Физзиуигом и Духом прошлого Рождества. Ты не согласна?

Да-да. Разумеется. Я… - Лиззи вздернула подбородок, повернулась на стуле и посмотрела на младшую сестру. - Что ты сказала?

Так я и думала. - Жюль прищурилась и вгляделась в лицо Лиззи. - Ты не слышала ни одного моего слова, верно?

Разумеется, я все слышала. Ты говорила… - Лиззи покопалась у себя в памяти. Она терпеть не могла признавать, что младшая сестра права хотя бы отчасти. - Ты сказала, что «Рождественская песнь» мистера Диккенса нравится тебе больше всех его произведений.

Жюль фыркнула в манере, совсем не подходящей для воспитанной молодой леди.

Это я сказала в самом конце. - Она выпрямилась и вытянула шею, пытаясь разглядеть, что написано на листке, который лежал перед Лиззи. - Чем это ты занимаешься, в конце концов?