Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

«Повести Белкина» (1830) включают пять произведений: «Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка». К ним примыкает «История села Горюхина».

Повести широко охватывают современную Пушкину действительность. В них даны картины общественных отношений и быта и поместного дворянства («Метель», «Барышня-крестьянка»), и армейских офицеров («Выстрел»), и городских ремесленников («Гробовщик»), и мелких чиновников («Станционный смотритель»), и крепостного крестьянства («История села Горюхина»).

Пушкин выпустил повести анонимно, приписав авторство вымышленному лицу - Ивану Петровичу Белкину.

Наиболее значительной является повесть «Станционный смотритель». Жизненная правда, тёплое, сочувственное отношение автора к «маленькому человеку», мелкому чиновнику, на каждом шагу оскорбляемому людьми, высшими по чину и социальному положению,- вот что мы находим, читая повесть.

Рассказывая трагическую историю станционного смотрителя, у которого гусар Минский увёз нежно любимую стариком дочь, единственную отраду в его тяжёлой жизни, Пушкин раскрывает несправедливость общественных отношений, сложившихся при самодержавно-крепостническом строе. Здесь человек расценивается по его положению в обществе, бесправие и постоянное унижение человеческого достоинства - участь бедных и нечиновных. С едкой насмешкой Пушкин указывает на узакопенность таких порядков в помещичье-чиновничьей Руси:

«В самом деле,- пишет он,- что было бы с нами, если бы вместо общеудобного правила: чин чина почитай, ввелось в употребление другое, например: ум ума почитай? Какие возникли бы споры, и слуги с кого бы начали кушанья подавать?»

Демократизмом и гуманностью проникнута эта повесть, так реалистически изображающая жизнь и душевный мир простых людей. «Просто, коротко и ясно», говоря словами Пушкина, написана эта повесть.

Повесть «Станционный смотритель» своей направленностью, вниманием и сочувствием к «маленькому человеку» оказала сильное влияние на последующую русскую прозу, и прежде всего на «Шинель» Гоголя.

Резкую политическую сатиру на крепостничество представляет собой «История села Горюхина», несмотря на то что она кажется на первый взгляд такой наивной и бесхитростной. Чего стоит, например, летопись, которую вёл прадед Ив. П. Белкина: «4 мая. Снег. Тришка за грубость бит. 6 - корова бурая пала. Сенька за пьянство бит... 9 - дождь и снег. Тришка бит по погоде».

Правление приказчика было ещё хуже: «В три года Горюхино совершенно обнищало. Горюхино приуныло, базар запустел, песни Архипа Лысого умолкли, ребятишки пошли по миру».

От «Истории села Горюхина» прямой путь ведёт к «Истории одного города» великого сатирика Салтыкова-Щедрина и к произведениям Некрасова («Кому на Руси жить хорошо» н др.).

Оригинальность и своеобразие «Повестей Белкина» заключаются в том, что Пушкин выявил в них простое и безыскусственное на первый взгляд отношение к жизни. Реалистический метод Пушкина-прозаика складывался в условиях, требовавших подчеркнутого противопоставления его повестей сентиментальной и романтической традиции, занимавшей господствующее положение в прозе этого периода.

Сказалось это и в стремлении Пушкина изобразить жизнь такой, какой он ее находил в действительности, объективно отразить типические ее стороны, воссоздать образы рядовых людей своего времени. Обращение к жизни поместного дворянства средней руки («Метель», «Барышня-крестьянка»), армейской среды («Выстрел»), внимание к судьбе «мученика четырнадцатого класса» («Станционный смотритель»), наконец, к быту мелких московских ремесленников («Гробовщик») наглядно свидетельствует об этой устремленности «Повестей Белкина». Воссоздавая жизнь своих ничем не примечательных героев, Пушкин не приукрашивает ее и не скрывает тех ее сторон, которые представлялись подлежащими преодолению. В качестве орудия критики действительности поэт избирает иронию.

«Повести Белкина» интересны для исследователей своим художественным приемом - повествованием от лица выдуманного рассказчика.

Создавались ли повести как «повести Белкина»? Связан ли Белкин со «своими» повестями? Является ли Белкин реальной значимой величиной или же это мнимая величина, не имеющая никакого важного значения? Таковы вопросы, составляющие «проблему Белкина» в пушкиноведении. Не менее важным представляется вопрос о целой системе рассказчиков, так как в «Повестях Белкина» композиционная функция Белкина проявляется в его «самоустранении» из повестей (образ автора включен только в предисловие).

В «Повестях Белкина» человек оказывался сложнее внешнего взгляда на него, по возможностям своим шире предопределений реальной судьбы, богаче собственных намерений и представлений о ценностях жизни. Неожиданность открытий читателя, непредсказуемость сюжетов воплощает гуманизм пушкинской мысли о неисчерпаемости человека.

Странные противоречия между намерениями героев и реальным ходом жизни давали повод для утверждений о шутливо-пародийной, почти «водевильной» основе «Повестей Белкина» (В. Г. Белинский) и мистических истолкований их как повестей, где власть рока над людьми несомненна (М. О. Гершензон). В полярно противоположных мнениях была общая точка непонимания пушкинской мысли о том, что человек именно по бесконечности своих возможностей остается тайной не только для других людей, но и для себя самого. Знаменитые слова Достоевского: «Человек есть тайна» - исходят из художественного опыта «Повестей Белкина».

«Повести Белкина» обнаруживают расхождение природы человека и быта, роли, навязанной героям или подсказанной традицией, которую многие действующие лица охотно исповедуют. Сильвио в «Выстреле» искусственно загоняет себя в рамки дуэльной распри и сословного тщеславия, но оказывается выше этих намерений, подсказанных, в сущности, банальностью быта и литературным штампом романтического злодея. В «Метели» «книжная» любовь Маши и Владимира при всей ее выспренности оказывается тоже принадлежностью быта, внушением традиции, а не непосредственным голосом сердца. И потому природа (метель), время, реальные чувства разрушают предрассудки и открывают подлинные возможности жизни. В «Гробовщике» Адриан Прохоров потрясен сном, который выводит героя за рамки привычности. В «Станционном смотрителе» дается опровержение сниженной до лубочных картинок истории о блудном сыне. Ситуация «Барышни-крестьянки» (влюбленность молодого барина в крестьянку), освященная популярностью «Бедной Лизы» Карамзина, тоже изображена как условность, один из предрассудков сознания героев и разрушена шутливо и простодушно.

«Повести Белкина» оказываются не поэтизацией быта, как полагает Н. Я. Берковский, а полемикой с бытом, представленным и как литературная заданность поведения, и как сословная ограниченность. Человек у Пушкина выше быта, его окружающего, но подлинный разрыв с бытом отзывается трагедией («Выстрел», «Станционный смотритель»).

Ощущение странного несоответствия человека и жизни, которую он прожил, задается уже предисловием «От издателя». Иронически представив читателю письмо помещика, который считался другом Белкина, хотя они «ни привычками, ни образом мыслей, ни нравом большею частию друг с другом не сходствовали», Пушкин дает взглянуть на судьбу собирателя повестей сквозь призму недоумения. Хозяйственному «другу» кажется странным в Белкине и небрежение «строгим порядком» в имении, и замена барщины «весьма умеренным оброком», и отсутствие пристрастия к питейным «излишествам» («что в нашем краю за неслыханное чудо почесться может»), и «стыдливость… истинно девическая» при «великой склонности к женскому полу». Но особенно странны в глуши Горюхина «охота к чтению и занятиям по русской словесности» и смерть «на 30-м году от рождения». Для соседа Белкин оказывается неразгаданной тайной, но читателю в обыденности судьбы, которая А. Григорьеву показалась простой до смиренности, открывается чудо духовности в среде, сохранившей нравы, описанные Фонвизиным и представленные эпиграфом ко всем повестям:

Образ рассказчика в прозе А.С.Пушкина

Вопрос о Белкине впервые был поднят в русской критике А. Григорьевым. Его концепция заключалась в том, что Белкин был представлен носителем здравого смысла русского общества и смиренного начала русской души. У некоторых критиков это вызвало противоположную реакцию. Наиболее четко проблему Белкина сформулировал в заголовке своей статьи Н.И.Черняев: «Есть ли что-нибудь белкинское в „Повестях Белкина“» (4)? Ответ автора был отрицательный. Вслед за ним отрицали значение образа Белкина для самих повестей такие ученые, как А. Искоз (Долинин), Ю.Г. Оксман, В.В. Гиппиус, Н.Л. Степанов и др. Основным аргументом для этих исследователей явилось предположение, что предисловие «От издателя» - единственное свидетельство белкинского авторства, было написано позднее самих повестей. Это предположение основывалось на пушкинском письме Плетневу от 9 декабря 1830 года, в котором Пушкин сообщает, что собирается публиковать «прозою 5 повестей», упоминания же о Белкине появляются только в письме от 3 июля 1831 года, то есть значительно позднее.

Сторонниками другой точки зрения, утверждающими «белкинское начало» в «Повестях Белкина», были Д.Н. Овсянико-Куликовский, Д.П. Якубович, М.М. Бахтин, В.В. Виноградов и др. Точка зрения этих исследователей состояла в том, что Белкин выступает как «тип» и как «характер»: все, о чем идет речь в «Повестях», рассказано так, как должен был рассказать Белкин, а не Пушкин. Все пропущено сквозь душу Белкина и рассматривается с его точки зрения. «Пушкин не только создал характер и тип Белкина, но и обернулся им. Когда это случилось, уже не было Пушкина, а был Белкин, который и написал эти повести „по простоте души своей“» (5).

В.В. Виноградов пишет: «Образ Белкина, был… причислен к повестям позднее, но получив имя и социальную характеристику, уже не мог не отразиться на значении целого» (6). По мнению исследователя, незримое присутствие Белкина в самих «Повестях» играет существенную роль в понимании их смысла.

Нам ближе точка зрения С.Г. Бочарова. По его мнению, «первые лица рассказчиков… говорят из глубины того мира, о котором рассказывают повести», а Белкин исполняет роль «посредника», с помощью которого «Пушкин отождествляется, роднится с прозаическим миром своих повестей» (7).

В художественной прозе А.С. Пушкина приемы построения характеров во многом связаны с формой повествования. Так, в повести «Пиковая дама» - произведении, знаменующем новый, зрелый, этап развития его прозы и поставившем важнейшие социальные проблемы своего времени характер повествования обусловлен личностью Германна, центрального ее героя.

Есть еще одна важная особенность этих рассказов. Все они принадлежат людям одного миропонимания. У них разные профессии, но относятся они к одной провинциальной среде - деревенской или городской. Различия в их взглядах незначительны и могут не приниматься во внимание. А вот общность их интересов, духовного развития существенна. Она как раз и позволяет Пушкину объединить повести одним рассказчиком - Иваном Петровичем Белкиным, который им духовно близок.

Пушкин накладывает определенную нивелировку на пестроту повествований Белкина, отводит себе скромную роль «издателя». Он отстоит далеко от рассказчиков и от самого Белкина, сохраняя к нему несколько ироническое отношение, что видно из взятого эпиграфа из Д.И. Фонвизина при заглавии цикла: «Митрофан по мне». В то же время подчеркивается участливая забота «издателя» о выпуске «повестей покойного» и о желании кратко поведать о самой личности Белкина. Этому служит приложенное «издателем» письмо от ненарадовского помещика, соседа Белкина по имению, охотно поделившегося сведениями о Белкине, но заявившего, что сам он решительно отказывается вступить в звание сочинителя, «в мои лета неприличное».

Читателю приходится в этих повестях иметь дело сразу со всеми ликами рассказчиков. Ни одного из них он не может выкинуть из своего сознания.

Пушкин стремился к максимальной объективности, реалистической глубине изображения, чем и объясняется сложная стилевая система «Повестей Белкина».

В.В. Виноградов в своем исследовании о стиле Пушкина писал: «В самом изложении и освещении событий, составляющих сюжеты разных повестей, ощутимо наличие промежуточной призмы между Пушкиным и изображаемой действительностью. Эта призма изменчива и сложна. Она противоречива. Но, не увидев ее, нельзя понять стиля повестей, нельзя воспринять всю глубину их культурно-исторического и поэтического содержания» (9).

В «Выстреле» и «Станционном смотрителе» автор изображает события с точки зрения разных рассказчиков, которые носят яркие черты бытового реализма. Колебания в воспроизведении и отражении быта, наблюдающиеся в стиле других повестей, например, в «Метели» и «Гробовщике», также ведут к предположению о социальных различиях в образах их повествователей. Вместе с тем наличие во всем цикле повестей общего стилистического и идейно-характеристического ядра, которое не всегда может быть рассматриваемо как прямое и непосредственное выражение мировоззрения самого Пушкина, также несомненно. Наряду с различиями в языке и стиле намечена тенденция к нивелировке стиля, реалистически мотивированная образом Белкина как «посредника» между «издателем» и отдельными рассказчиками. История текста повестей и наблюдения над эволюцией их стиля придают этой гипотезе полную достоверность. Ведь и эпиграфы к повестям были оформлены позднее. В сохранившейся рукописи они помещены не перед текстом каждой повести, а собраны все вместе - позади всех повестей. Конечно, в процессе переработки повестей образ подставного автора эволюционировал. До закрепления этого образа именем он лишь предчувствовался как «литературная личность» и воспринимался больше как своеобразная точка зрения, как «полумаска» самого Пушкина.

Все это говорит о том, что стиль и композицию повестей необходимо изучать и понимать так, как они есть, то есть с образами издателя, Белкина и рассказчиков. Пушкину нужны рассказчики, весьма далекие по своему культурному уровню от автора, чтобы упростить, сделать более близким народному его восприятие мира и его мысли. И эти рассказчики часто примитивнее тех, о ком они рассказывают, не проникают в их сферу размышлений и чувств, не сознают того, о чем читатель догадывается по характеру описанных происшествий.

В.В. Виноградов пишет, что «множественность субъектов» повествования создает многопланность сюжета, многообразие смыслов. Эти субъекты, образующие особую сферу сюжета, сферу литературно-бытовых «сочинителей» - издателя, автора, и рассказчиков, - не обособлены друг от друга как типические характеры с твердо очерченным кругом свойств и функций. В ходе повествования они то сливаются, то контрастно противостоят друг другу. Благодаря этой подвижности и смене субъектных ликов, благодаря их стилистическим трансформациям, происходит постоянное переосмысление действительности, преломление ее в разных сознаниях" (10).

Русская жизнь должна была явиться в изображении самих рассказчиков, то есть изнутри. Пушкину было очень важно, чтобы осмысление истории шло не от автора, уже знакомого читателям, не с позиции высокого критического сознания, оценивающего жизнь значительно глубже, чем персонаж повестей, а с точки зрения обыкновенного человека. Поэтому для Белкина все рассказы, с одной стороны, выходят за пределы его интересов, ощущаются необыкновенными, а с другой - оттеняют духовную неподвижность его существования. События, о которых повествует Белкин, в его глазах выглядят «романтическими», в них есть все: любовь, страсти, смерть, дуэли и т.д. Белкин ищет и находит в окружающем поэтическое, резко выделяющееся из повседневности, в которую он погружен. Он хочет приобщиться к яркой, неоднообразной жизни. В нем чувствуется тяга к сильным чувствам. В пересказанных им сюжетах он видит только из ряда вон выходящие случаи, превосходящие силу его разумения. Он лишь добросовестно излагает истории. Ненарадовский помещик сообщает Пушкину-издателю: «Вышеупомянутые повести были, кажется, первым его опытом. Они, как сказывал Иван Петрович, большею частью справедливы и слышаны им от разных особ. Однако же имена в них почти все вымышлены им самим, а названия сел и деревень заимствованы из нашего околотка, отчего и моя деревня где-то упомянута. Сие произошло не от злого какого-либо намерения, но единственно от недостатка воображения» (11).

Доверяя роль основного рассказчика Белкину, Пушкин, однако, не устраняется из повествования. То, что кажется Белкину необыкновенным, Пушкин сводит к самой обыкновенной прозе жизни. Тем самым узкие границы белкинского взгляда неизмеримо расширяются. Например, бедность белкинского воображения приобретает особую смысловую наполненность. Вымышленный повествователь ничего не может придумать и измыслить, разве что поменять фамилии людей. Он даже оставляет в неприкосновенности названия сел и деревень. Хотя фантазия Ивана Петровича не вырывается за пределы деревень - Горюхино, Ненарадово. Для Пушкина в подобном вроде бы недостатке заключена мысль: везде происходит или могут происходить те же самые случаи, описанные Белкиным: исключительные случаи становятся типичными, благодаря вмешательству в повествование Пушкина. Переход от белкинской точки зрения к пушкинской совершается незаметно, но именно в сопоставлениях разных писательских манер - от чрезвычайно скупой, наивной, до лукавой, смешной, иногда лирической. В этом и заключается художественное своеобразие «Повестей Белкина»(12).

Белкин надевает обобщенную маску бытописателя, повествователя, чтобы выделить его манеру речи и отличить ее от других рассказчиков, которые введены в произведение. Это сделать трудно, так как стиль Белкина сливается с общим мнением, на которое он часто ссылается («Сказывают…», «Вообще, его любили…»). Личность Белкина как бы растворена в других рассказчиках, в стиле, в словах, принадлежащих им. Например, из пушкинского повествования неясно, кому принадлежат слова о смотрителях: то ли титулярному советнику А.Г.Н., поведавшему историю о станционном смотрителе, то ли самому Белкину, пересказавшему ее. Пушкин пишет: «Легко можно догадаться, что есть у меня приятели из почтенного сословия смотрителей» (13). Лицо, от имени которого пишет повествователь, легко можно принять и за Белкина. И в то же время: «В течение 20 лет сряду изъездил я Россию по всем направлениям»(14). Это к Белкину не относится, так как он служил 8 лет. В то же время фраза: «Любопытный запас путевых моих наблюдений надеюсь издать в непродолжительном времени»(15) - как бы намекает на Белкина.

Пушкин настойчиво приписывал повести Белкину и хотел, чтобы читатели узнали о его собственном авторстве. Повести построены на совмещении двух разных художественных воззрений. Одно принадлежит человеку невысокого художественного духовного развития, другой же - национальному поэту, поднявшемуся до вершин общественного сознания и высот мировой культуры. Белкин, например, рассказывает об Иване Петровиче Берестове. Из описания исключены личные эмоции повествователя: «В будни он ходил в плисовой куртке, по праздникам одевал сюртук из сукна домашней работы» (16). Но вот повествование касается ссоры помещиков, и тут в рассказ явно вмешивается Пушкин: «Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты. Он бесился и прозвал своего зоила медведем и провинциалом»(17). Белкин же, конечно, никакого отношения к журналистам не имел, вероятно, он не употреблял в своей речи таких слов, как «англоман», «зоил».

Пушкин, принимая формально, открыто роль издателя и отказываясь от авторства, выполняет одновременно скрытую функцию в повествовании. Он, во-первых, творит биографию автора - Белкина, рисует его человеческий облик, то есть явно отделяет его от себя, а, во-вторых, дает понять, что Белкин - человек не равен, не тождествен Белкину-автору. С этой целью он воспроизводит в самом стиле изложения авторский облик Белкина - писателя, его кругозор, восприятие и понимание жизни. «Пушкин вымышляет Белкина и, следовательно, также рассказчика, но рассказчика особого: Белкин нужен Пушкину как рассказчик - тип, как характер, наделенный устойчивым кругозором, но совсем не в качестве рассказчика, обладающего своеобразной индивидуализированной речью» (18). Поэтому собственно белкинского голоса не слышно.

Вместе с тем при всей схожести Белкина с его знакомыми-провинциалами он все же отличается и от помещиков, и от рассказчиков. Основное его отличие - он писатель. Повествовательный стиль Белкина близок устной речи, рассказыванию. В его речи много отсылок к слухам, преданиям, молве. Это создает иллюзию непричастности самого Пушкина ко всем событиям. Она лишает его возможности выразить писательскую пристрастность и в то же время не дает вмешаться в повествование самому Белкину, поскольку его голос уже отдан рассказчику. Пушкин «снимает» специфически белкинское и придает стилю общий, типичный характер. Точка зрения Белкина совпадает с точкой зрения других лиц.

Многочисленные эпитеты, часто взаимно исключающие друг друга, прикрепляемые критиками к Белкину, вызывают вопрос: воплощены ли в Иване Петровиче Белкине конкретные черты человека определенной страны, определенной исторической поры, определенного социального круга? Ясного ответа на этот вопрос мы не находим. Находим лишь оценки общего морально-психологического порядка, при этом оценки резко противоположные. Эти толкования приводят к двум взаимоисключающим положениям:

а) Пушкин жалеет, любит Белкина, сочувствует ему;

б) Пушкин смеется (иронизирует или издевается) над Белкиным.

Повесть А.С. Пушкина «Выстрел» входит в сборник . Это произведение отличается компактностью и сжатостью, характерными для пушкинской манеры написания прозаических произведений. Повествование ведется от имени некоего подполковника И. Л. П, бывшего на момент событий молодым офицером российской царской армии. Но в повести присутствуют еще два рассказчика – Сильвио и граф, который должен был стреляться с Сильвио. Это — композиционная особенность произведения, которая дает читателю возможность увидеть события, описываемые в повести, и ее главных героев, под разными углами зрения.

Сначала полковник И. Л. П. знакомит читателя с Сильвио, не военным, но человеком, который любит стрелять, и изрешетил в своем доме все стены. Описание Сильвио и его дома представляет собой экспозицию. Когда-то Сильвио служил в гусарском полку, но вышел в отставку. Поэтому можно понять его дружбу с офицерами, служившими в том местечке, устраивает для них обеды. Но никто из его гостей не знал, кто он, откуда. И что было в его прошлом.

Написана в романтическом стиле. Сильвио — довольно примечательная романтическая личность. Для литературного романтического героя было характерно иметь тайну, тяготившую его душу. Рассказчик представляет главного героя таинственной, демонической личностью, на совести которой «какая-нибудь несчастная жертва». Офицеры нередко заводили разговоры о поединках между собой, но Сильвио такие разговоры не поддерживал. Даже если у него спрашивали, предпочитал отмалчиваться.

Если присмотреться к Сильвио внимательнее, то перед читателем предстает добрый и порядочный человек, для которого честь – не пустой звук. Он – не убийца. Он может вдавить в стену муху, но всегда находит причину, чтобы не стрелять в человека.

В качестве развлечения здесь же организовывались карточные игры. Конфликт, вспыхнувший во время такой игры, служит завязкой сюжета. Эпизод, когда Сильвио отказался стреляться с Р. – это кульминация главы. Развязка – отъезд Сильвио и рассказ его о графе.

События второй части происходят в другое время и в другом месте. И. Л. П. по семейным обстоятельствам вышел в отставку, и вел жизнь обычного помещика, днем занимаясь хозяйственными делами, а по вечерам скучая о своей прежней жизни. С помещиками он дружбу не водил, жил уединенно. Экспозицией служит описание жизни И. Л. П.

В Н-ском уезде прошел слух о приезде нового помещика с женой. Начинается завязка. И. Л. П. решил познакомиться с новыми соседями и поехал к ним, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Здесь подполковник услышал продолжение той истории, которую ему рассказал Сильвио перед отъездом.

Сюжетная линия повести основана на конфликте между Сильвио и графом. Когда-то граф сильно задел самолюбие Сильвио, привыкшего во всем первенствовать, и между ними состоялась дуэль. Граф свой выстрел сделал. Но Сильвио увидел, что граф равнодушен к происходящему и не ценит собственную жизнь. И Сильвио, поняв, что даже если убьет своего обидчика, тому сейчас будет все равно. Он отложил свой выстрел на неопределенное время. Прошло 6 лет. Сильвио узнал, что граф женился и счастлив. Он понял, что теперь граф не будет так беспечен к собственной жизни. Тогда он собрался и уехал из местечка, где познакомился с И. Л. П.

Сильвио приехал к графу и увидел страх в его глазах. Граф любил свою жену и боялся причинить ей боль. Можно предположить, что Сильвио, увидев красивую молодую женщину, тоже не захотел отбирать у нее счастье. Он насладился беспокойством и страхом своего обидчика, всадил в картину пулю, в том же месте, куда выстрелил граф, и ушел. Своим выстрелом он дал понять, что жизнь графа была в его руках. Рассказ графа о приезде к нему Сильвио служит кульминацией 2-й главы и всей повести в целом.

«Повести Белкина». Экспериментально – полемический характер. Сюжетные источники и образ Белкина, образы рассказчиков повестей.

Повести Белкина (!830) - первые законченные прозаические произведения Пушкина, состоящие из пяти: «Выстрел», « Станционный смотритель», « Метель», « Гробовщик», « Барышня – крестьянка». Их предваряет предисловие «От издателя», внутренне связанное с «Историей села Горюхино». В предисловии Пушкин взял на себя роль публикатора и издателя « Повестей», подписавшись своими инициалами « А.П.». Авторство идей повестей он приписал провинциальному помещику Ивану Петровичу Белкину. Беокин, в свою очередь, переложил на бумагу истории, которые рассказали ему иные лица – «Смотритель» был рассказан ему титулярным советником, «Выстрел» - подполковником, « Гробовщик» - приказчиком, ну а « Метель» и « Крестьянка» - девицею К.И.Т. Пушкин создаёт иллюзию реальности происходящих событий, документально подтверждая, что повести – не плод выдумки самого Белкина, а на самом деле произошедшие истории. Обозначив связь между рассказчиками и содержанием повестей (девица рассказала две любовные истории, подполковник – о военной жизни), Пушкин мотивировал характер повествования и его стиль. Однако, фигура Белкина, объединяющая все повести, объединяет всех их. Сам Белкин когда-то был военным, ушёл в отставку, поселился в деревне, изредка выезжая в город по делам и останавливаясь на почтовых станциях. Белкин вообще характерное лицо русского быта. Кругозор Ивана Петровича ограничен, по натуре он человек кроткий и нелюдимый. Как и всякий деревенский старожил, Белкин развивает скуку, слушая о происшествиях, которые вносят нечто поэтическое в его однообразно-прозаическое существование. Именно поэтому события, о который повествует Белкин, в его глазах выглядят истинно-романтическими – в них есть всё: дуэли, тайная любовь, страсти. Белкина привлекает яркая, неоднообразная жизнь. В судьбах героев произошли незаурядные события, сам же Белкин не испытал ничего подобного, но это не отменяет его стремление к романтике. Доверяя, однако, роль основного рассказчика Белкину, Пушкин, не устраняется из повествования. Вследствие того, что в повестях обнаруживается присутствие и Пушкина и Белкина, отчётливо проступает их многообразие. Повести можно считать «белкинским» циклом, потому что читать их, не учитывая фигуры Белкина, невозможно. Это позволило Тюпе, вслед за Бахтиным, выдвинуть идею о «двойном авторстве». Эта идея проскальзывает и в самом произведении « Повести Белкина, изданные А.П.». Однако, по мнению других исследователей, Шкловского и Бочарова, «голоса» Белкина в повестях нет. По-видимому, Пушкину просто не нужны были индивидуальные голоса Белкина и рассказчиков. Белкин говорит за всю провинцию, без каких либо индивидуальных тонкостей. С помощью этого приёма Пушкин и решает все стилизаторские задачи. Автор как бы «прикрывается» фигурой Белкина, но слова ему так и не даёт. Если роль Белкина состоит в романтизации персонажей и ситуаций, то автор, напротив, выявляет реальное содержание и двойственный смысл событий. Так Сильвио в устах одного – романтический дьявол, а для второго он – низкий мститель. Ради ничтожной цели, ради унижения другого и собственного самоутверждения, Сильвио губит и свою жизнь.

Лукаво отказываясь от авторства, Пушкин создал многоступенчатую стилевую структуру, два противостоящих друг другу стилистических слоя – восходящий к сентиментализму, нравоописанию, романтизму и опровергающий, пародирующий слой. При этом Пушкин остаётся сторонником объективизма – о герое известно с его слов, со слов его антагониста и от наблюдателя- повествователя.

В связи с объединением повестей в один цикл так же, как и с «маленькими трагедиями», здесь возникает вопрос о жанровом своеобразии. Исследователи склоняются к тому, что жанр близок к роману, некоторые относят к жанру повести. Однако сами повести представляют собой 5 своеобразнейших новелл. Различие между пушкинской и традиционной западной новеллой в том, что в первой возобладала народно-эпическая тенденция, тогда как в последней - эпика и европейская новелла мало согласуемы друг с другом.

Жанровое ядро новелл составляют предание (легенда), притча и анекдот. От характера смешения этих жанров в каждой новелле зависит её своеобразие

18. Своеобразие трактовки исторического конфликта между дворянством и народом в романе А.С. Пушкина «Капитанская дочка». Образ рассказчика-мемуариста Гринева. Проблема чести в романе .

В «Капитанской дочке» история пугачевского бунта или подробности о нем как-то живее, нежели в самой истории. В этой повести коротко знакомишься с положением России в эту странную и страшную годину. Сам Пугачев обрисован метко и впечатлительно. Его видишь, его слышишь. Может быть, в некоторых чертах автор несколько идеализировал его. В его - странно сказать, а иначе сказать нельзя - простодушии, которое в нем по временам оказывается, в его искренности относительно Гринева, пред которым он готов не выдаваться за Петра III, есть что-то напоминающее очерк Дмитрия Самозванца, начертанный тем же Пушкиным. Но если некоторые подробности встречаешь с недоумением, то основа целого и басня, на ней изложенная, верны. Скажем опять: если оно было и не так, то могло так быть. От крепости Белогорской вплоть до Царского Села картина сжатая, но полная и мастерски воспроизведенная. Императрица Екатерина так же удачно и верно схвачена кистью мастера, как и комендантша Василиса Егоровна. – Говорил Вяземский

Аристократия была «элитой», задававшей обществу высокую нравственную «норму». Особенно сильно ее влияние сказалось на формировании комплекса чести и достоинства в офицерской среде. В соответствующей литературе можно прочесть, что «чувство чести требует, чтобы офицер во всех случаях умел поддержать достоинство своего звания… Он должен воздерживаться от всяких увлечений и вообще от всех действий, могущих набросить хоть малейшую тень даже на него лично, а тем более на корпус офицеров. <...> Слово офицера всегда должно быть залогом правды, и потому ложь, хвастовство, неисполнение обязательства – пороки, подрывающие веру в правдивость офицера, вообще бесчестят его звание и не могут быть терпимы. <…> Честь – святыня офицера, она – высшее благо, которое он обязан хранить и держать в чистоте. Честь – его награда в счастье и утешение в горе. Честь закаляет мужество и облагораживает храбрость. Честь не терпит и не выносит никакого пятна»В романе Пушкина милосердие – результат единичного события: прямой встречи государыни с провинциальной просительницей. Милосердный финал, формально снимая трагизм человека чести, не снимает его по сути. Вмешательство государыни не может быть частым, тогда как суд, осудивший Гринева, есть регулярно действующий институт, в сферу компетенции которого попадает каждое нарушение закона (воинской присяги). Стало быть, реальная судьба Гриневых трагична.

Один из главных героев романа - Гринев-мемуарист, который по истечении многих лет после описываемых событий посчитал необходимым представить на суд читателя события двух лет его юношеской жизни. Эти два года жизни надолго запомнились Гриневу прежде всего своими “странными” приятельскими отношениями с Пугачевым. Более того, за этот короткий период времени он заметно возмужал, душевно обогатился, сохранил свою честь, проявил отвагу и мужество, смог отстоять и защитить в трудных испытаниях свое счастье.

Создавая образ героя-мемуариста, Пушкин все досконально продумал. Рассказчик Гринев - дворянин. Для него естественно неприятие и осуждение восстания Пугачева и его преследователей. Он добрый, честный, благородный. Придание своему герою именно таких нравственных качеств Пушкин посчитал очень важным и необходимым: читателю легче поверить в правдивость описываемых событий. Неслучаен и возраст Гринева-свидетеля - семнадцать лет. Этот возраст счастливой юности, по Пушкину, как бы делал его героя свободным от социальной морали, способным на “бунт”, на борьбу за свое счастье, на протест против деспотической воли родителей.

Юному офицеру-дворянину еще чужд социальный стереотип мышления. Социальный инстинкт подсказывал Гриневу, что относиться к мятежникам и “бунтовщикам” нужно отрицательно, однако в реально возникавших ситуациях он больше доверял личным впечатлениям. Полагая, с точки зрения дворянина, что Пугачев - враг и разбойник, Гринев все же считал своим долгом рассказать правду о поведении этого человека. Правду, какой бы она ни была, не считаясь с тем, что эта правда противоречит той, что сложилась в официальном мнении о Пугачеве.

Мемуарист Гринев - настоящий дворянин, никакие “насильственные потрясения” он не приемлет. Честь помогла ему быть искренним в неприятии вооруженной борьбы народа: “...начальники отдельных отрядов самовластно наказывали и миловали; состояние всего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно... Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!”

Образ Гринева дан в повести в двух временных измерениях - Гринев в семнадцать лет и Гринев-мемуарист, человек, умудренный опытом и много повидавший на своем веку. Прошлое свое, особенно детство, Гринев-мемуарист описывает с юмором. Взять хотя бы эпизод, повествующий нам об учителе-французе: “Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности” или: “Мы тотчас поладили, и хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам, но он предпочел наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, - и потом каждый из нас занимался уже своим делом. Мы жили душа в душу...” Ирония, относящаяся к самому себе, в словах Гринева-мемуариста очень важна. Ею Пушкин стремился подчеркнуть объективность своего рассказчика, показать характер героя положительным, лишенным тщеславия, эгоизма и гордыни.

19. Проблема самозванства и особенности конфликта в трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов». Историческое и легендарное в сюжете. Противоречивая роль «народного мнения» в пьесе. Жанрово-стилевое новаторство трагедии.

И Борис прекрасно осознает значимость этой силы: Годунов пытается расположить к себе народ, он «отворил им житницы», «сыскал работы», но, убедившись в том, что народ все-таки не любит его, Борис находит этому объяснение:

Живая власть для черни ненавистна, Они любить умеют только мертвых.

В течение всей трагедии Годунов презрительно называет народ «чернью», часто (особенно ярко это проявилось в монологе «Достиг я высшей власти») говорит о народе: «они», «им», «их», противопоставляя местоимение единственного числа первого лица и местоимение множественного числа третьего лица: «они ж меня, беснуясь, проклинали», «они ж меня пожаром упрекали», «я злато рассыпал им». Автор подчеркивает одиночество царя: Борис оставлен боярами, умирая, он советует сыну доверять Басманову и Шуйскому, не зная, что именно эти люди предадут его.

Основное внимание поэт уделяет нравственным мучениям Бориса - трагедии «несчастной совести». В Годунове борются два человека: цареубийца и справедливый, «добрый государь», ласковый отец и детоубийца.

Борис вступает в спор со своей честью. В кульминационной сцене трагедии Борис делает выбор окончательный: царь не дозволяет открыть святые, по словам патриарха, мощи убиенного царевича Димитрия для спасения русской земли от интервентов, чтобы обезопасить себя, не дать еще одного повода обвинить себя. Кроме социального конфликта в трагедии ясно виден конфликт двух культур: исконно русской и западной, принесенной интервентами. А. С. Пушкин противопоставляет чистому, высокому чувству Ксении расчетливую любовь Марины; искреннюю тягу к знаниям Феодора и образованность самозванца, щеголяющего знаниями латыни; скромному Пимену польского священника, советующего Лжедмитрию лгать народу; да и всему патриархальному устройству русского быта шикарные балы в доме Мнищека.

Таким образом, в трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов» отразилась не только занимавшая автора проблема народа и власти, но и конфликт двух культур, двух стихий, двух цивилизаций.

Отличительной чертой композиции «Бориса Годунова» является решительный разрыв с правилами классицизма. Пушкин смело нарушает три единства, типичные для трагедии классицистов; время действия охватывает период в восемь с лишним лет, место действия - не только дворец, но и площадь, и монастырская келья, и корчма, и поле сражения; даже не только Русь, но и Польша; действие не объединяется вокруг центрального героя и единой интриги, чем нарушается единство действия, как оно понималось классицистами.

Основное столкновение в трагедии - это борьба за престол Бориса и Самозванца, борьба, в которую втянуты различные общественные силы. Сам Пушкин говорит об этом так: «Меня прельщала мысль о трагедии без любовной интриги, но, не говоря уже о том, что любовь весьма подходит романтическому и страстному характеру моего авантюриста, я заставил Дмитрия влюбиться в Марину, чтобы лучше оттенить её необычайный характер».

Любовь в трагедии лишь одно из средств характеристики героев, но не пружина, движущая события. В трагедии - широкий охват жизни изображаемой эпохи, результатом чего явилось необычайно большое количество действующих лиц (около шестидесяти), притом из самых различных социальных слоев: царь, бояре, дворяне, патриарх, монахи, казаки, люди разных национальностей: русские, поляки, немцы, французы.

Вместо обычного деления на действия (по правилам классицизма-пять) пушкинская трагедия разбита на сцены (23), всё время меняющие место действия. Это чередование сцен дано в порядке последовательности или по контрасту. Так, например, в первых трёх сценах даны разговоры о Борисе: в первой - двух бояр во дворце, во второй - народа на Красной площади, в третьей - «всей Москвы» на Девичьем поле. Четвёртая же сцена - контраст и в то же время как бы итог предшествующим: избранный народом Борис обращается с торжественной речью к патриарху и боярам, и затем краткий разговор Шуйского с Воротынским снова возвращает нас к их беседе в первой сцене и выразительно характеризует их обоих и Бориса.

Новизной в построении, обусловленной идейным содержанием, является введение в качестве основного действующего лица народа. Поэтому-то, в противоположность трагедиям классицистов, у Пушкина трагедия начинается и заканчивается без Бориса и Самозванца, казалось бы, главных действующих лиц. Следует отметить, что, верный правде жизни, Пушкин нарушил и ещё одно правило классицизма - чистоту жанра: он соединил в своей трагедии и трагические, и бытовые, и комические сцены.

По принципам реализма построены и образы трагедии. Взамен одностороннего изображения человеческого характера, свойственного писателям классицизма, Пушкин даёт широкую и разностороннюю зарисовку внутреннего мира своих героев.

Пушкин часто обращался к русской истории, ее самым острым и драматичным страницам. В трагедии Борис Годунов поэт воскресил минувший век во всей его истине. Автору удалось достигнуть небывалых вершин в искусстве драмы... Его персонажи исторически верны, они действуют и рассуждают в соответствии со своим временем и характерами.

Борис Годунов обрисован Пушкиным всесторонне. Он прекрасный отец, желающий счастья своим детям, справедливый и заботливый правитель, думающий о благе народа, но почему же везде он терпит поражениеНет счастья его детям:

Я, может быть, прогневал небеса,

Я счастие твое не мог устроить.

Безвинная, зачем же ты страдаешьговорит он дочери.

А ты, мой сын, чем занятЭто чтоИ в государстве много недовольных. Борис приходит к выводу, что народу ненавистен любой царь.

Живая власть для черни ненавистна,

Они любить умеют только мертвых.

В самом воздухе витает обвинение, что Годунов убийца царевича Дмитрия. Бояре не решаются высказать это царю, им есть что терять, они хотят любыми средствами спасти свои привилегии, местничество, близость к трону.

В народе же постоянно бродит недовольство своим униженным положением, подчиненностью вся и всем. Порой оно выливается в бунты, заканчивающиеся ничем. Правители умеют вовремя остановить народ, умаслить его не столько действенными мерами, сколько сиюминутными подачками и посулами. Шуйский очень хорошо объясняет Борису сущность народа.

Пушкин в трагедии Борис Годунов очень точно определил и показал народный характер. Вечно недовольные существующей властью, люди готовы подняться на ее уничтожение и бунтуют, вселяя ужас в правителей, и только. А в результате сами же остаются обиженными, так как плодами их победы пользуются бояре и родовитые дворяне, стоящие при троне государя.

Умудренный опытом, Борис понимает, что не стоит правителю искать любви у масс. Он должен лишь быть справедливым, заботящимся о благе государства, а всем угодить невозможно, всегда найдутся обиженные и недовольные.

Это основная мысль трагедии Борис Годунов. России необходима крепкая власть, но не замешанная на крови, а иначе все рассыплется в прах таков неумолимый закон жизни.

Пушкин показывает, что движущей силой истории является народ, и он же всегда остается в проигрыше. Плодами его труда пользуются правители, выскочки и проходимцы. Они всплывают из небытия и уходят, а народ безмолвствует, так как не в силах что-либо изменить самостоятельно, а истинных героев, самоотверженных борцов за всеобщее счастье нет, они, может быть, появятся позже. Пока же народу остается ждать, терпеть, надеяться теперь... на Лжедмитрия.

В сентябре 1830 года Пушкин приезжает в имение отца в Болдино. Здесь он закончил последние главы «Онегина», написал несколько сцен и трагедий, около тридцати стихотворений и «прозою 5 повестей», о чем и сообщил в письме к Плетневу. «Повести Белкина» (первое свое творение в прозе) Пушкин писал с наслаждением и увлеченно, «от вдохновения испытывая радость». В созданных в сентябре-октябре повестях чувствовалась зрелость таланта, сила и внутренняя свобода писателя. Это качество произведений сразу же отметили его современники. Пушкин писал, что Баратынский «ржал и бился», читая их, а Кюхельбекер признался, что «от доброго сердца» смеялся и желал бы, чтобы их автор знал, что его произведения «рассеивали хандру его несчастного друга».

"Пять повестей"

Даже не самый глубокий анализ «Повестей Белкина» позволит заметить, что автор с улыбкой и добрым юмором рассказал о последекабристской России и простых людях, их надеждах, разочарованиях, страданиях, повседневных мелких трагедиях и комических приключениях. Пушкин отказался от авторства и передал его Ивану Петровичу Белкину, отставному офицеру, кроткому, доброму юноше. Интересовавшийся на досуге изящной словесностью, Белкин собрал от разных рассказчиков эти «простые» повести и обработал их по своему усмотрению. Таким образом, настоящий автор этих историй скрывается за двойной цепочкой рассказчиков, что дает ему свободу повествования, возможность для сатиры и пародии и позволяет выразить свое отношение к ним.

Полный анализ «Повестей Белкина» показывает, что истории, входящие в цикл, очень занимательные. Но не все они веселые. Белкинский цикл включает пять произведений. Все они разнотипные, ни одна из этих повестей не похожа на другую. Есть среди этих историй серьезные и грустные. Так, «Станционный смотритель» - серьезное и немножко грустное повествование, «Метель» и «Барышня-крестьянка» - отчасти шутливые, в «Гробовщике» также присутствует ирония, затрагивающая типичную русскую действительности, а «Выстрел» - это романтическая новелла с острым сюжетом и неожиданным финалом. Поговорим об этих повестях подробнее.

"Выстрел"

Судя по дате 14 октября 1830 года, указанной автором, эта история была написана одной из последних в цикле «Повести Белкина». Анализ «Выстрела» начинаем с сюжетно-композиционных особенностей произведения. Первоначально произведение состояло из одной главы и вместило жизненные впечатления самого автора, вплоть до автобиографических реалий (дуэль Пушкина с офицером Зубовым). Эпиграф повести «Выстрел» отсылает читателя к произведению Марлинского «Выстрел на бивуаке», где содержится мотив «отсроченного выстрела». Закончив произведение 12 октября, автор приписал, что окончание потеряно. Лишь через 2 дня Пушкин присоединил вторую главу, композиционно повторяющую первую. Обе главы построены по принципу «таинственной новеллы».

В первой из них главный персонаж Сильвио хранит некую тайну. Во второй главе автор знакомит с новыми героями - графом и его женой, но читатель ждет разрешения тайны и его не оставляет чувство, что между совершенно разными людьми - графом и Сильвио, есть какая-то связь. Тайна открывается во вставном рассказе графа. Таким образом, небольшая повесть композиционно оказывается сложной: два различных эпизода, а внутри каждого - дополнительный рассказ. При этом вторая предыстория продолжает первую. Такое построение произведения расширяет временные границы и создает сюжетное напряжение. Дальнейший анализ «Повестей Белкина» показывает, что виртуозное построение повести «Выстрел» с разных сторон раскрыло облик главного героя. Несмотря на то, что здесь немного действующих лиц, произведение кажется «густонаселенным», потому что в нем отображены разные социальные миры.

"Метель"

Следующее произведение «Повестей Белкина», анализ которого начнем с сюжетно-композиционных особенностей, это повесть «Метель». В основе сюжета курьезный случай - непредвиденная женитьба молодого военного на провинциальной девушке. Для него это веселое приключение, для девушки - крах первой любви. Две сюжетные линии сходятся в конце произведения. Начинается повесть с небольшой экспозиции, в которой описывается жизнь одного поместья. Появляется бедный прапорщик, который не может рассчитывать на руку дочери хозяина поместья. Они долгое время переписываются и решают обвенчаться втайне. По пути прапорщик попал в метель и добрался до церкви только под утро. Тем временем проезжавший мимо гусар Бурмин решил подшутить и, представившись женихом девушки, которая была на тот момент очень больна и «подмену» жениха заметила только после венчания, обвенчался с ней и уехал нести службу.

Несколько лет девушка отвергает всех женихов и тут появляется красавец полковник. Марье Гавриловне он приглянулся, только жениться он на ней не может. У него есть жена, но вот ни имени ее, ни названия поместья, где она живет, не знает. Бурмин рассказывает удивительную историю о том, как несколько лет назад пошутил над незнакомой девушкой. Возглас Марьи Гавриловны «Так это были вы!» говорит о счастливой развязке этой истории. Повесть можно условно разделить на две части: «Марья Гавриловна и Владимир», «Марья Гавриловна и Бурмин». В каждой есть своя «изюминка». Красота построения этой повести лишний раз подчеркивает гениальность ее автора, который безошибочно находил формулу, которая могла выразить его замысел. Ирония пронизывает всю историю, как и следующее произведение «Повестей Белкина» - «Гробовщик», анализ которой представлен ниже.

"Гробовщик"

Сюжетно повесть напоминает романтические произведения, но рассказывает далеко не о романтических вещах, а о типично русской действительности. Композиционно повесть «Гробовщик» делится на две части. В первой повествуется о переезде главного героя и его знакомстве с соседями. Во второй рассказывается о снах гробовщика, где его навещают обманутые им мертвецы. Главного героя спасает только пробуждение. Заканчивается произведение тем же, чем начинается - семейными хлопотами. В самой странной из пяти повестей автор рассказывает о страхе смерти.

Может потому и угрюм главный герой, что у него в доме помещаются гробы. На праздновании серебряной свадьбы даже предлагается тост за здоровье мертвецов. Не за их ли счет живет гробовщик? Он так благодарен им, что даже зовет их во сне на пир. При встрече с первым своим покойником, уже превратившимся в скелет, у гробовщика от ужаса немеют и подкашиваются ноги. Ведь даже его он обманул, выдав сосновый гроб за дубовый. Как показывает анализ «Повестей Белкина», Пушкин в этом произведении показывает, какие потрясения нужно человеку пережить, чтобы перестать жить обманом. Как заметил В. Гиппиус, «прелесть» этого произведения не только в «трезвой» правде, «но и трезвой иронии».

В цикле несколько особняком стоит произведение «Станционный смотритель». Повесть близка по своей поэтике к сентиментализму. Об этом говорит характер героя и необычный финал, одновременно скорбный и счастливый. Но тема маленького человека, которую поднимает автор, отличает произведение от традиционных сентиментальных повестей. Здесь хоть и нет прямого зла, но горе главного героя не становится от этого меньше. Напротив, оно обретает трагический характер. Здесь нет отрицательных героев, все они хороши по-своему - и смотритель, и Дуня, и гусар. Но это не помешало случиться беде.

По своему характеру, произведение это не обличительное, а эпическое. В нем заметен глубокий философский взгляд автора на жизнь и мудрость большого художника. На протяжении всего произведения перед читателем разворачивается трагедия человека, который не склоняется перед судьбой и пытается спасти свою дочь. Не в силах изменить или повлиять на ход событий, старый смотритель сходит в могилу от осознания собственного бессилия. А счастливый конец повести (ведь у Дуни все хорошо) еще больше подчеркивает разыгравшуюся перед читателем трагедию. В последнем «прости» дочери заключаются боль, раскаяние и страдание.

"Барышня-крестьянка"

В основе повести лежат романтические отношения Алексея и Лизы. Они являются детьми помещиков, враждующих друг с другом, но затем примирившихся. В повести нет и следа романтической поэтики. Здесь все просто - и герои, и любовь, и атмосфера деревенской жизни. «Барышня-крестьянка» - легкая, жизнерадостная повесть со счастливым концом. Она построена на реально-бытовой основе. Между тем, этот шутливый, святочный рассказ по своему смыслу довольно серьезен. Главный герой произведения готов переступить через социальные предрассудки, навязанные его дворянским титулом, и жениться на крестьянке. Их изобличение и отрицание - вот основная идея произведения.

Завершая анализ «Повестей Белкина», необходимо отметить, что они стали поворотным моментом в истории художественной прозы. Главная черта этих произведений - простота и сжатость изложения. Автор избегает ненужных украшений и не дает объяснения поступкам своих героев. Но гениальный Пушкин всегда угадывает, как должен поступить тот или иной персонаж (в силу социальных навыков или индивидуальных качеств). Поэтому читатель чувствует правду и видит реальных людей.