Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Мы узнали о том, как живут ненцы в тундре: что едят, чем зарабатывают и куда тратят деньги. Рассказываем вам самое необычное.

Как попасть в тундру?

Почти единственный способ попасть в тундру, на самый север Ямала - «школьный борт», то есть вертолет, который в первой половине июня развозит учеников 9 и 11 классов по домам. У остальных учебный год заканчивается раньше - в апреле, их забирают сами родители.

Дети учатся в школах-интернатах, в которых и живут.

Кстати, взрослых в тундре называют по их детям: например, «отец Хадри».

Знают ли ненцы русский язык?

На Ямале в основном говорят на ненецком языке, дети, которые еще не ходят в школу, говорят только на нем. Потом в школе они учат русский как иностранный. Они прекрасно его осваивают, и русский становится вторым родным.

Как в тундре воспринимают остальную Россию?

Там вообще не говорят «Россия». Все, что дальше поселка, это уже «другое место». Для многих поездка в Салехард (центр ЯНАО) - это уже большое приключение. Мужчинам легче, потому что они служат в армии и что-то видят, а многие женщины только в зрелом возрасте попадают в город, где в первый раз видят деревья, например.

Откуда ненцы получают информацию?

Ненцы постоянно чувствуют нехватку информации и интересуются любыми новостями. Самые живые вопросы в тундре - о Мавзолее и о протяженности Москвы с севера на юг и с запада на восток.

Информацию получают, слушая радио.

Как выглядит Полярная ночь?

Представьте, час дня, а на улице темно, но при этом все вокруг белое. Горизонта не видно, хотя местность плоская. Откуда-то идет слабый свет, он отражается от снега, и благодаря этому вокруг видно довольно хорошо, но небо темно-синее. Необозримая, абсолютно белая пустыня, лежащая в абсолютной темноте.

Как проходит день в тундре?

Ложатся и встают довольно поздно. Могут лечь в 3 часа ночи, а встать в 10 утра. Разводят огонь, ставят стол и «пьют чай» - так называется любой прием пищи. Мужчины едут собирать стадо оленей, которое разбрелось за ночь. Женщины почти всегда заняты делом: чинят одежду, обрабатывают оленьи кожи. А дети, как и любые дети, всегда находят, чем себя занять.

Что значат олени для ненцев?

С ненецкого слово «олень» переводится как «средство к существованию». Кстати, они ставят ударение на последний слог - «оленЯм». Своих оленей знают «в лицо», даже если их три сотни.

Несмотря на то, что оленей едят и продают на убой, к ним относятся с уважением. Их не стреляют и не режут, только душат арканом, потому что все другие способы убийства - это грех.

Что едят в тундре?

Почти все блюда сделаны из оленьего мяса. Его чаще всего варят, иногда коптят, почки и печень едят сырыми. Из оленьей крови варят что-то типа супа, куда добавляется еще мясной бульон и мука. Сырая кровь и сырое мясо в тундре - это практически единственный источник витаминов: из ягод там только морошка, но и то не всегда.

Как ненцы зарабатывают и на что тратят деньги?

Ненцы зарабатывают на забойке, продавая оленьи туши. Кроме этого, продают оленьи рога. За одну такую забойку, которая бывает раз в год, осенью, одна семья может получить несколько сотен тысяч рублей.

Деньги тратят, чтобы закупить продукты на зиму, и на бензин. Деньги копят, покупают новые снегоходы, бензиновые генераторы, спутниковые тарелки, ноутбуки.

Что смотрят и что читают в тундре?

Смотрят те же фильмы, что и мы, только на год или два позже. Их переписывают друг у друга, у знакомых в городе, у газовиков и нефтяников. Раньше смотрели на дисках, теперь на флешках.

Читают в основном старые книги (какие-нибудь сборники цитат Ленина) или прошлогодние газеты и журналы.

Что у ненцев с гигиеной?

Там очень чистая среда и нет инфекций. Ненцы используют специальный мох, который все отлично впитывает. Он универсальное гигиеническое средство для тела и жилья, это и одноразовое полотенце, и подгузник, и губка для посуды.

Мех из оленьей шкуры тоже отлично впитывает. Ворсинки у него полые и хрупкие. Мех впитывает все ненужное с тела - и загрязненные ворсинки тут же отламываются. Можно понаблюдать, как белые волоски чернеют и опадают, унося с собой всю грязь.

Стирают на озере, иногда устраивают в чуме баню.

Ненцы - язычники?

Да. Они верят, что есть Верхний мир, Нижний мир и земной мир. Там свои боги. Настоящих шаманов сейчас уже не осталось.

Билетов на рейс Москва - Сабетта не купить: везут туда только по спискам и паспорту. Других вариантов просто нет, соответственно, случайных людей - тоже. Туда вез Red Wings, обратно - «Ямал». Я зарегистрировался на рейс последним, что вылилось в неплохой бонус, но об этом позже. Непривычно было видеть в очереди на посадку только взрослых людей - трезвых, спокойных, без шуток и прибауток. Все знают, куда и, главное, зачем летят. Ни сумасшедших мам, ни диких животноводиц. Разительный контраст с «курортными» рейсами.

Единственный прикол был, когда к нам подскочил взмыленный мужик, которому надо было в Симферополь, и чуть было не улетел с нами на Ямал. Мы слегка подержали интригу, но все-таки признались, что Сабетта - это не курорт, хотя тоже на полуострове. На свой самолет он все-таки успел.

Главная площадь Сабетты

Капитан воздушного судна объявил, что в Сабетте аэропорт перегружен и надо чуть подождать. Окей, ждем. И ждем, и ждем… Наконец нас побуксировали, пилот раскочегарил движки и поехал сам, но на каждом перекрестке он стоял и всех пропускал!

Накормили в полете вкусно - даже не ожидал такого от фактически вахтового транспорта. А бонус в том, что сидел я хоть и в конце самолета, зато один на трех креслах. Думал, вздремну, но за иллюминатором было так красиво, что я от него и не отлипал. Да и есть тоже было удобно.

Прилетели в Сабетту. Тут все было, с одной стороны, проще, чем в Домодедово, а с другой - сложнее. Уже без излишеств типа автобуса от самолета к зданию, но зато нужно нефигово долго ожидать багажа и его досматривают на предмет алкоголя. Реально смотрят, на совесть. Если что-то вызывает вопросы - надо открывать баул и показывать, и неважно, как плотно упакованы вещи. Отказался - готовь 50 тысяч штрафа.

Никто не отказывается. Алкоголь в Сабетте, в поселках и на всем Южно-Тамбейском лицензионном участке (ЮТЛУ), включая завод СПГ, - под полным, абсолютным и тотальным запретом. Даже в церкви кагором не причащают. Храм, кстати, благостный. Решил туда зайти с приезда - попал на застолье. Посидели, поговорили, рассказали истории разные. С людьми познакомился, опять же.

Храм посреди Сабетты.

Вообще, запретов много, но они понятны. Если сам чего-то не понимаешь - на инструктаже объяснят. Объясняют простым языком. Например, нельзя взаимодействовать с местной фауной. Если белый медведь - то ясно, что он тебя разорвет чисто из любопытства, даже если не голодный. Если песец - то неизвестно, что у него на уме, плюс вполне возможно бешенство. Белых медведей я тут не видел, врать не буду, а вот песцы бегают по помойкам, как кошки в городах, и самые смелые клянчат у людей вкуснятину.

Курить можно только в отведенных для этого местах - на улице в железных проветриваемых сараях. За порядком на ЮТЛУ следит охрана, за правопорядком - ОВД.

За нарушение правил - либо чувствительный (пяти-шестизначный) штраф, либо депортация. Хотя есть и нарушения с шестизнаками, но без депортации. Например, пьянка. Так как топят тут зверски, то поставить брагу - как два пальца. Ущучат тебя бухим - и сам будешь должен денег, и твоя контора, причем в два раза больше, но домой тебя не отправят. Жри, мол, дальше, неси нам бабло. А вот депортация означает, что депортированный больше никогда - ни в следующий раз, ни от другой конторы - не сможет сюда приехать. Единственный способ заехать сюда снова - поменять паспорт. Есть люди, по тем или иным причинам непьющие, которые в Сабетте как рыбы в воде. Есть люди, которые специально приезжают сюда на вахту как на реабилитацию с трудотерапией - потому что неспособны перестать бухать самостоятельно.

Одна из улиц Сабетты. На самом деле улиц как таковых там нет - есть только номера общежитий, между которыми проходы. Все коммуникации проложены на поверхности: мерзлота ведь.

Еще про штрафы. Закрутить отопление в номере, чтобы не так сильно жарило, - попасть на 30 тысяч. Оказаться на заводе без спецодежды - минус пять процентов от зарплаты за каждый раз. Отсутствие средств индивидуальной защиты (каски и очков) - по-разному, в зависимости от зоны, где тебя без них поймали. Отсутствие страховки при работе на высоте - опять же депортация.

Про погоду. Приезжаешь из Москвы в Заполярье - думаешь, пипец! На следующий день температура падает до –3, думаешь: вот теперь пипец. На следующий день поднимается ветер с Ледовитого океана (а надо сказать, что Ямал практически ровный и ветру дуть ничего не мешает), думаешь: вот теперь уже точно пипец! На следующий день выходит солнышко, ветер не прекращается, температура падает еще, думаешь: ну нормально. На следующий день так же холодно, но ветер дуть перестает, с океана приходит туман, и ты думаешь: во жара!

Восход на Сабетте.

Ветер, если он есть, выворачивает сигарету изо рта (из-за этого быстро появляется привычка держать сигарету зубами), насквозь продувает застегнутые молнии на одежде, а если что-то из одежды не застегнуто - есть возможность потерять. Привычка застегиваться появляется мигом. Ветром реально может сдуть каску с головы или желтый жилет с тела. Поначалу удивляет, что все лесенки, пусть даже в две-три ступеньки, оборудованы перилами, - но когда поднимается ветер, понимаешь, что это вещь необходимая.

В Сабетте есть, как я уже сказал, отделение полиции и медпункт. Пожарная часть находится на заводе, где и ездят пожарные. При строгости сабеттских правил возгорание в поселке маловероятно, а вот на заводе по производству сжиженного природного газа вполне естественно подстраховаться. За две недели я видел полицию только раз, скорые же ездят. Основная функция медицины тут - лечить порезы и ссадины и держать наготове вакцину от бешенства. Если кто серьезно приболел - давать справку, на основании которой человек раньше срока отправляется домой, чтобы не разносил заразу и не тунеядствовал. Симуляции никакой не требуется: в медпункте при обращении напрямую спрашивают: «Домой хочешь?» - и, если хочешь, - скатертью дорога.

Вообще, там вполне можно затосковать, если к этим вахтам и командировкам относиться как к ссылке и каторге, а не как к приключению. Народ, кто послабее, свихивается - медикам проще отправить домой затосковавшего, чем крепить и изолировать уже «поехавшего».

Обычный пейзаж. Провода и буровые - больше глазу зацепиться не за что.

На ЮТЛУ все сделано для того, чтобы люди, приезжающие туда, работали и не морочились бытовыми вопросами: что и как есть, как спать, где стираться и как поддерживать гигиену. Буквально все вопросы закрыты. Про отопление написал. В общежитиях на каждом этаже - комнаты со стиральными машинами и сушками. На первом этаже - отдельная теплая сушилка для спецодежды. Уборка в номере - через день. Смена постельного белья и полотенец - раз в неделю.

Каждому человеку положен пропуск - пластиковая карточка, на которую ежедневно зачисляют деньги на питание. Три раза в день кормят на убой, но даже я с моим аппетитом, ни в чем себе не отказывая, не мог прожирать всю сумму.

Про досуг. Есть спорткомплекс с железом и площадкой. На железо нужно записываться за два дня. Я не качался - просто режимил и питался. На площадке можно играть в любые площадочные игры: волейбол, мини-футбол, бадминтон и теннис, есть столы для пинг-понга. Связь с цивилизацией по всему району - только через спутник. И она нищеватая для пользователя: голос по телефону в Сабетте держится хорошо, на заводе - с большими перебоями (мобилка там и не нужна особо: у всех рации), инет - только Edge. Один раз видел 3G, но он быстро отвалился. Локальная сеть - только в офисах, для почты, выход в интернет очень ограничен. Вайфай в некоторых местах есть, но строжайше запаролен. Люди приезжают с гаджетами, смотрят фильмы и сериалы и друг с другом меняются на флешках свежачком.

Достопримечательностей в Сабетте две: факел завода СПГ, который видно отовсюду, и храм. Меня еще впечатлили старые здания общежитий, в которых жили раньше вахтовики и пограничники, - сколоченные из досок домики. В них теперь уже никого нет, а они стоят, и это очень выразительно. Такой домик вполне подходит под помещение для музея этих мест. Хоть поселок молод и невелик, а история тут уже богатая.

Одно из старых общежитий.

Прикольно видеть, как суровые и хмурые днем парни по вечерам ныкаются по щелям и уединенным уголкам и воркуют по телефону с родными и близкими. Тоже мощный контраст: всюду ведь жизнь. Да и по-деревенски (в хорошем смысле слова) гуляющие по улицам парочки создают доброе ощущение.

Новое здание общежития. Таких в Сабетте много - там все и живут.

Вообще, случайных людей там нет. Люди разные: со всей России плюс французы, индусы, турки, сербы. Немцы бетон составляют - с немецкой тщательностью. И все реально равны.

Еще про факел. Факел - вещь медитативная. Его реально отовсюду видно, а если он скрыт за зданиями, то все небо освещается таким мерцающим красно-желтым светом. Смотрится фантастически красиво: на нефиговой башне столб огня от 20 до 50 метров в высоту плюс иногда, когда там горит что-то непростое, еще и чернющий дым летит.

Несколько раз мне приходилось оказываться рядом с ним. Ну как рядом. Первые 220 метров от него - стерильная зона, куда вход запрещен, да ты и сам туда не захочешь. А не захочешь потому, что уже в полукилометре от него ты из-за гула едва соседа слышишь и тебя реально жарит. От факела можно греть руки, как от костра. Вылезаешь из машины и думаешь, что весна пришла, тепло: вокруг грязища, снега вообще нет, ну и полагаешь, что можешь пройтись без шапки в одной каске. А вот и хрен там был: как только заходишь в тень от какой-нибудь конструкции, так и понимаешь, что шапочку-то надо было напялить, потому что в тени - самая что ни на есть зима, то есть снег хрустит, а уши от холода сворачиваются в трубочку. Но уже облом: каску снимать нельзя. Поселок Сабетта находится в нескольких километрах от завода, наш корпус стоял на последней линии - так вот, постоянно есть ощущение, что над домом проносится авиалайнер, только источник шума никуда не улетает.

Про местные правила дорожного движения. Взял я с собой права и думал, что можно будет оседлать какой-нибудь шестиколесный ТРЭКОЛ и дать на нем по тундре, ну или популять на пикапе по ледяным дорогам. Хрен всему: штрафы за нарушения ПДД примерно в 10 раз выше «материковых», ограничение скорости - 50 км/ч, и все машины оборудованы ГЛОНАССом, не скрыться. Даже если думаешь, что твоего нарушения никто не заметит, - трек постоянно пишется и раз в несколько дней проверяется случайным образом. За порядком на дорогах следит сразу несколько служб, включая ГАИ, и дисциплина держится круговой порукой. В тундре, на «кустах», все наоборот. Там правило одно: преимущество имеет груженый транспорт. Точка. Больше правил никаких нет, езжай как хочешь. Поначалу смотрится дико, но потом привыкаешь.

Короче, при оптимистичном отношении время в командировке на Сабетте воспринимается как экстремальный, но чертовски интересный отдых.

Материал был опубликован на Telegram-канале о путешествиях East Travel с согласия автора. Там публикуются рассказы о путешествиях обычных людей по красивейшим местам России и мира: по Японии, Иерусалиму, Чукотке, Камчатке, Байкалу, Приморью и другим.

Недавно я рассказывал о вахтовом посёлке «Таборный», который находится в Якутии http://zavodfoto.livejournal.com/5513550.html и, знаете, получил много откликов. Поэтому оказавшись на Ямале, решил эту историю продолжить. Итак, территориально наш вахтовый посёлок Сабетта находится примерно в 4,5 км на юго-восток вдоль берега Карского моря в Ямало-Ненецком автономном округе за Полярным кругом. Зима тут длится почти восемь месяцев, а реализуемый проект Ямал СПГ безусловно гордость для нашей страны. Так в каких же условиях живут там люди?

2. Добраться до Сабетты можно только на самолёте, хотя есть варианты и по воде, но так как круизные лайнеры сюда не заглядывают, а только грузовые корабли, то думаю этот вариант всерьёз не стоит рассматривать. А вот так и выглядит местный аэропорт, причём он имеет статус Международного. А ещё 8 февраля 2017 года он был признан победителем премии в номинации “Лучший аэропорт 2016” (категория “Аэропорт регионального значения”, менее 0,5 млн. пассажиров в год). В рейтинге среди всех аэропортов России в прошлом году он занял 56 место, а его пассажиропоток составил 239 744 человек.

Международный аэропорт Сабетта – это один из крупнейших в мире северных аэропортов. Он способен принимать практически все типы самолетов. Например, совсем недавно он принял крупнейший самолет Ан-124 Руслан с грузом из Китая. Аэропортовый комплекс включает в себя аэродром, соответствующий требованиям I категории ИКАО, взлетно-посадочную полосу размерами 2704х46 м, ангары для авиатехники, служебно-пассажирское здание, в том числе международный сектор. стопроцентным владельцем аэропорта является компания «Ямал СПГ».

Международный аэропорт на такой широте был построен в российской практике впервые. Первый пассажирский самолёт Boeing 737 здесь приземлился 4 декабря 2014 года, но это ещё был первый пробный рейс. Регулярные же рейсы стали совершаться со 2 февраля 2015 года. Сейчас отсюда организовано регулярное сообщение с пятью городами России.

5. Остановились мы вот в этой гостинице на территории вахтового посёлка.

6. Про номер можно смело петь дифирамбы, тут даже Wi-fi есть бесплатный, а нам, блогерам, другого и не надо…

Напомню, название посёлку Сабетта дали геологи Тамбейской НГРЭ, которые сюда приехали в 80-е годы прошлого века. Есть несколько версий почему именно Сабетта. По одной из них, название посёлка происходит от переделанного на ненецкий язык названия существовавшей здесь фактории «Советская». По другой версии, происходит от названия местного рода самоедов живших в этом районе – рода Сабе. Третья версия, что Сабетта – название женского головного убора (на ненецком языке).

Большинство здешних зданий – это быстровозводимые блочные постройки, которые были изготовлены в Вологде. При этом также был разработан уникальный утеплитель, благодаря чему все здания свободно могут выдерживать температуру до минус 65 градусов. Поэтому и зима тут совсем не страшна.

16. Троицкий храм в посёлке Сабетта.

18. Понятно, что условия труда тут не простые, а после работы особо не пошикуешь, направо и налево снежная пустыня. Но и в такой ситуации работодатель находит выходы.

19. Вот, например, прекрасный спортзал.

21. Где свои кружки по интересам…

22. Я тоже тут пару-тройку раз присел, чтобы не “выпасть” из спортивной формы, ведь уже целую неделю не посещаю спортзал)))

Вся наша «Ямал СПГ» история:

ZAVODFOTO – Шагает по стране! – ЭНЕРГЕТИКА РОССИИ: http://zavodfoto.livejournal.com/2133307.html

«Пермский край – Нам есть, чем гордиться!»: http://zavodfoto.livejournal.com/1823939.html

Мы всегда рады новым друзьям, добавляйтесь и читайте нас в:

И фотограф Сергей Потеряев побывали в Ямало-Ненецком округе, где понаблюдали за изменениями в жизни коренных народов.

Так сложилось, что в последнее время мы занимаемся фотографией с некоторым этническим уклоном и, следовательно, обращаем внимание на то, что делается в этой сфере у других фотографов и журналистов.

Подавляющее большинство просмотренного и прочитанного материала касалось, как правило, экзотичности жизни малых народов.

Но мы неизменно задавались вопросом: "А где же та грань, за которой любой этнос смешивается с остальной массой людей, принимает все ценности социума, как найти и рассмотреть саму эту черту?"

В эпоху глобализации остро стоит проблема сосуществования культур и цивилизаций. Развивающиеся страны с их расширяющей границы экономикой и промышленностью постепенно проникают на территории, традиционно населенные людьми других культур.

В России особенно явно эти процессы протекают на северо-западе страны, где по сей день продолжается освоение новых территорий.

Все это неизменно влечет за собой вмешательство в жизнь коренных народов, нарушает их традиционный образ жизни, что, в свою очередь, приводит к медленному вымиранию их культур. Сегодня одна часть коренных народов Севера продолжает традиционный образ жизни - оленеводство и рыболовство, другая начинает осваивать "оседлую", "европейскую" жизнь в городах и поселках.

В связи с этим появляется новая форма жизни исторически населяющих этот регион культур, которая в данный момент практически не изучена. Процесс перехода от традиционного к современному образу жизни находится в постоянном развитии.

Важно зафиксировать этапы перехода представителей коренных народов к "городской" жизни, застать момент, когда этнические особенности и блага современного общества начинают сосуществовать и становятся одинаково ценными для человека.

Хорошим примером взаимодействия может служить возникновение так называемых "национальных" посёлков, где коренным жителям предоставляется дом, образовательная программа и медицинская помощь.

При этом исторические обитатели этих мест могут спокойно заниматься традиционными промыслами в тундре, при необходимости пользуясь различными благами цивилизации.

Важным моментом является то, что государство сохраняет традиции народов и имеет возможность экспортировать продукты оленеводства и рыболовства за рубеж.

Местные же жители имеют возможность получать качественное здравоохранение и не отставать от мирового технического прогресса. Телефон, телевизор уже прочно вошли в жизнь народов, живущих в природных условиях.

Тем не менее большинство "националов", как называют их русские, не представляют своей жизни без тундры.

"Я хочу, чтобы мой сын знал, что такое интернет и телевизор, но если он выберет жизнь в городе, то это будет самым большим горем для меня", - говорит Виталий Пяк, старший оленевод стада №3, о своем сыне Юре.

Пяк Виталий, ненец, 30 лет, родился и живет на стойбище "Стадо №3", старший оленевод.

Для исследования был выбран город Тарко-Сале - административный центр Пуровского района Ямало-Ненецкого автономного округа.

Население города - свыше 20 тысяч человек.

Тарко-Сале - типичный представитель небольших нефтяных городов, где бок о бок проживает русское население и коренные народы Севера.

Именно на подобных территориях можно увидеть, как переплетается современный образ жизни с традиционным укладом коренных народов Севера.

Среднегодовая температура Ямало-Ненецкого автономного округа достигает -10°С.

Айваседо Руслан, ненец, 32 года, родился и живет на стойбище "Стадо №3", оленевод.

Пяк Владислав, ненец, 21 год, родился и живет в городе Тарко-Сале, безработный. Владислав недавно вернулся из армии, служил он, как водится в нашей стране, на другом конце России - на Кавказе.

Казымкина Лилия, ненка-селькупка, 47 лет, родилась в поселке Халясавэй, живет в городе Тарко-Сале, рыбак. Пяк Светлана, ненка-хантыйка, 37 лет, родилась в поселке Халясавэй, живет в городе Тарко-Сале, домохозяйка. Пяк Алина, ненка, 7 лет, родилась и живет в городе Тарко-Сале, школьница.

Харампур - национальный поселок с населением свыше 700 жителей.

Здесь построены кирпичные дома, напоминающие по форме ненецкий чум.

Харампурцы живут между тундрой и цивилизацией, постоянно перемещаясь между двумя мирами.

Такой образ жизни, по словам некоторых ненцев, лучший ответ на вопрос "что делать с коренными?". Ведь, как известно, Север суров в любое время года - зимой безумная стужа и ветра, летом тучи насекомых и болота - жить в голой тундре очень непросто. Поэтому возможность проводить часть жизни в комфортных условиях очень важна для ненцев.

На фотографии сестры Кунины - селькупки.

Между селькупами и ненцами есть некоторое напряжение, оно чувствуется в разговорах. Объяснили нам это тем, что между народами когда-то была война, победители в которой, по утверждению ненцев - ненцы, по утверждению селькупов - селькупы. Однако довод ненцев убедительнее - их численность сегодня больше.

Пяк Аумах, ненец, 72 года, родился в деревне Вынгапур, живет в городе Тарко-Сале, пенсионер.

Айваседо Виктория, ненка, 17 лет, родилась и живет в деревне Харампур, школьница. Айваседо Любовь, ненка, 68 лет, родилась и живет в деревне Харампур, пенсионер. Айваседо Ольга, ненка, 35 лет, родилась и живет в деревне Харампур, сторож.

Ледков Сергей, ненец, 38 лет, родился в городе Нарьян-Мар, живет в городе Тарко-Сале, мастер прикладного искусства. Ледкова Снежана, ненка, 6 лет, родилась и живет в городе Тарко-Сале, ходит в детский сад . Тадибе Диана, ненка, 31 год, родилась в поселке Тазовский, живет в городе Тарко-Сале, сотрудник отдела кадров центра национальных культур.

Свадебная фотография Сергея и Дианы Ледковых. Эта семья - представители ненецкой интеллигенции, во всем полагаются только на свои силы и не пользуются помощью государства для коренных малочисленных народов Севера.

Множество представителей коренных народов Севера стоит на распутье между традиционным образом жизни и "европейским".

Ненцы делятся на тундровых и лесных, они говорят на разных наречиях и не понимают друг друга.

Часть ненцев в Пуровском районе остались язычниками, часть стали православными, часть баптистами, и часть воспринимают христианских святых как дополнительных богов языческого пантеона.

А вообще, тема веры очень интимна для малых народов, они напуганы жестокими православными и советскими гонениями. Теперь, все что можно узнать, это обрывчатые сведения и общеизвестные факты, как только разговор начинает касаться чего-то более глубокого и настоящего, тема тут же меняется.

Айваседо Сергей, ненец, 56 лет, родился и живет в деревне Харампур, рыбак. Волов Владимир, ненец, 7 лет, родился и живет в деревне Харампур, школьник. Айваседо Кристина, ненка, 7 лет, родилась и живет в деревне Харампур, школьница. Фатеева Анна, ненка, 5 лет, родилась и живет в деревне Харампур, ходит в детский сад.

Андреева Анна, манси, 49 лет, родилась в поселке Сартынья, живет в городе Тарко-Сале, воспитатель.

Пяк Валентина, ненка, 8 лет, родилась в стойбище "оз.Чебачка", живет в деревне Харампур, школьница. Айваседо Гульнара, ненка, 9 лет, родилась в стойбище "Медвежья гора", живет в деревне Харампур, школьница.

Участники туристического клуба, ненцы, город Самбург.

9 класс школы-интерната городе Тарко-Сале. Воспитанников селят в отдельных блоках по родству, то есть только братья и сестры живет рядом. Такой принцип в определенной степени помогает сохранить традиции, но дети все равно слишком долго находятся в изоляции от родителей и, закончив школу, уже не хотят возвращаться в тундру.

По данным Всероссийской переписи населения 2010 года в нашей стране проживали: ненцы - 44 640 человек, ханты - 30 943 человек, манси - 12 269 человек, селькупы - 3 649 человек.

Подавляющее число ненцев района имеют фамилии Пяк и Айваседо, что переводится как "Деревянные" и "Безголовые".

Дело в том, что в первой половине XX века (год основания района 1933) здесь кочевали два рода - Пяк и Айваседо.

Передвижение по Ямалу очень затруднено, в основном это немногие федеральные дороги, "зимники", ну и, конечно, вертолеты.

В большинство уголков полуострова можно добраться только по небу, особенно в межсезонье и летом.

Макаров Илья, хант, 43 года, родился в деревне Еври-Горт, живет в городе Тарко-Сале, тренер по национальным видам спорта.

Пяк Антонина, ненка, 39 лет, родилась в поселке Халясавэй, живет в городе Тарко-Сале, швея. Казымкина Лариса, ненка, 40 лет, родилась в поселке Халясавэй, живет в городе Тарко-Сале, обработчик меховых изделий.

Кунина-Санкевич Светлана, селькупка, 49 лет, родилась в поселке Толька, живет в городе Тарко-Сале, режиссер.

Хорошо ли здесь туристу, что не так с местным летом и чем будет жить регион, когда полезные ископаемые иссякнут.

Ямало-Ненецкий автономный округ — суровый и таинственный сибирский край, куда нелегко попасть. Расположенный на севере Тюменской области, Ямал живет своим ритмом, где одна часть населения кочует по тундре, а другая приезжает в города, чтобы работать за северные льготы. «Моя Планета» рассказывает о главных секретах Ямала.

Здесь болот меньше, а людей больше, чем мы думаем

На карте Ямал представляется огромным зелено-синим пятном заболоченных лесов, тундр и переплетенных друг с другом рек и озер. И кое-где вдоль дорог разбросаны анклавы цивилизации — промышленные моногородки. На самом деле Ямал выглядит иначе: здесь есть хвойные леса, по которым можно уверенно ходить, а торфяники и болота чередуются с песчаными зонами. Песок остался от тех времен, когда Ямал покрывало море. Трудно понять, чего здесь больше — воды или песка. А человек встречается в ЯНАО каждые 5-10 км: вдоль дорог рябит от нефтегазовых станций и буровых, где трудятся десятки тысяч людей и значатся указатели «Куст» (группа скважин). Есть сотни ведомственных дорог, даже не отмеченных на карте, и поселков вахтовиков. Глуши, как на трассе «Кола» в Карелии, где сотовая связь зачастую отсутствует многие километры, здесь не найти: скоростной интернет на Ямале часто доступен даже вдали от городов.

Оленье мясо? Нет, не видели...

Представители коренных этносов Ямала — ненцы, ханты и селькупы — составляют менее 8% населения округа. Из 40 000 человек титульных народностей ЯНАО в крупных городах: Уренгое, Салехарде, Муравленке и Надыме — живет не так и много. Большинство рассеяно по родовым кочевьям и труднодоступным селам на реках или у берега Карского моря. Власти Ямала наделяют автохтонов квартирами в городках, но и после новоселья те на нефтегазовые объекты не вербуются, только часть из них работают муниципальными служащими. Ненцы и ханты предпочитают традиционный образ жизни: охоту, рыболовство и оленеводство — только оленей в их хозяйствах насчитывается более полумиллиона. Ямальская оленина — это загадочный продукт, который вроде есть, но даже в магазинах Ямала его трудно найти. Ежегодно, после первых снегов и морозов, оленеводы пригоняют свои стада на бойню, после чего туши увозят на фурах в Санкт-Петербург. Часть оленины возвращается в консервах «домой», а другая реализуется, минуя сетевые магазины.

Здесь жизнь дороже, чем в мурманском Заполярье, хотя широты почти те же

Grigorii Pisotsckii / Shutterstock.com

Уже давно прошли времена СССР, когда Ямал снабжался по воздуху или летом в край завозили на кораблях запасы на долгую зиму. До Надыма и Тазовского проложены автомобильные дороги, которые забиты фурами, тянущими с юга все — от молока до памперсов. Два дня — и груз из Тюмени на месте, если, конечно, это не вахтовый или национальный поселок в тундре, куда снабжение осуществят на вертолетах. Но скорость доставки - не значит дешевизна. Ценники в городских магазинах Ямала способны разорить даже москвича, они превышают «южные» на 50-100%. Между тем Мурманская область, которая вся лежит севернее полярного круга, по ценам практически не отличается от Подмосковья. Секрет в том, что Ямал производит только нефть и газ и обратно дальнобойщики уезжают пустыми, что поднимает стоимость завоза.

В здешних реках никто не купается

Исключительный случай: работник администрации поселка Тазовский, припоминая аномально жаркое лето 2010-го, рассказал, как поселок впервые за много лет оказался на пляже. Это даже снимало местное телевидение. Причин непопулярности купальных процедур несколько. Даже летом водоемы холодные. В красно-черной торфяной воде трудно что-то разглядеть уже на расстоянии нескольких десятков сантиметров. Дно и берег — ил или глина, и под водой покоится бесчисленное количество топляка. Реки на Ямале дурно пахнут, так что после них возникает желание принять душ, или имеют примеси нефти. Коренные жители — ненцы и ханты — не плавают из-за религиозных табу.

Здесь не любят лето

Зима на Ямале затягивается до июня — бескрайние поля снега, от которого болят глаза, сходят медленно. В середине сентября холода норовят вернуться, чтобы вскоре достигнуть отметки в -50-70 °С. Зима на Ямале усугублена ураганами, переворачивающими грузовики на трассах. Но вот, в отличие от Мурманской области, лежащей, как и ЯНАО, на одних широтах, где конца весны ждут не дождутся, на Ямале лаконичное лето многие не жалуют. В чем секрет? Надо самому пожить здесь: даже на излете августа, когда после солнечного дня температура падает ночами до нуля, нестерпимо кусается мошка. В июле творится настоящий ад: все виды гнуса из болот атакуют людей, залезают им в носы и рты, и даже репелленты не помогают. Особенно страдают от этого вахтовики и работающие на объектах в тундре — в городах насекомых поменьше. Так что понежиться на солнце летом на Ямале нельзя.

В регионе нет дач. Есть ли отдых?

Основное население Ямала — русские и украинские граждане: госслужащие, технический персонал и рабочие. Почти все из них покидают регион, выйдя на пенсию или накопив северных рублей. Если в заполярной Мурманской области горожане держат огороды и имеют дачи, то на Ямале такого нет. Города в ЯНАО стоят в заболоченной тундре, где построить загородную резиденцию стоит огромных денег. Только некоторые старожилы или богатые люди позволяют себе держать в глуши балок (домик из железа или досок) для рыбалки или охоты, путь к которому лежит по воде или воздуху. В выходные ямальцы из нефтегазовых поселков садятся за руль и едут семьями за сотни километров в крупные города: Надым или Новый Уренгой. Там они гуляют по торговым центрам, посещают кинотеатры и кафе. Или заводят моторные лодки и плывут ловить рыбу. И так из года в год.

Путешествуешь? Не удивил...

Попробуйте попутешествовать по Ямалу автостопом. Вы никому не будете интересны. Подвозить вас будут приезжие — из Карелии, Дагестана, Чувашии... Для Сибири с ее любознательно-дружелюбным менталитетом это кажется странным. Но, впрочем, такое отношение не должно удивлять: Ямал — это гигантская «вахтовка», где вынуждены сосуществовать люди из множества регионов России, которые прибыли в тяжелые условия Ямала ради заработка. Чужие биографии и заезжие люди здесь не экзотика. И, как говорят южнее, в Сургуте, где в землю Югры вросли поколения старожилов: «На Ямале люди давно равнодушные, за исключением старого города Надыма».

Что станет с Ямалом, когда нефть и газ закончатся?

Смотрели антиутопию «Жизнь после людей»? Сцены фильма могут повториться на Ямале. Полвека назад здесь было несколько изолированных индустриальных поселков. Сегодня только официально живет 540 000 человек и проложены 2500 км дорог с твердым покрытием. Причина — Ямал дотирует федеральный бюджет доходами от добычи нефти и газа. Но, по прогнозам ученых, полезные ископаемые в Западной Сибири начнут иссякать к концу XXI века, месторождение за месторождением. И тогда города Ямала начнут пустеть. Некоторое время часть жителей будет вовлечена в процесс демонтажа того, что можно вывезти, например металлолома. Пройдут десятилетия, и постройки станут разрушаться, а дороги придут в негодность из-за вечной мерзлоты. Часть инфраструктуры сохранится или будет переориентирована на оленеводство и добычу рыбы. Но, в общем, на Ямале, как и в начале XX века, станут жить в основном автохтоны, а товары с Большой земли еще больше увеличатся в цене. Впрочем, в российской Арктике уже есть военные и промысловые поселки, обезлюдевшие в 1990-е, а многие горнодобывающие городки на Аляске, США, стали «призраками» еще в первой половине XX века, после того как ресурсы были исчерпаны.