Возникновение древнерусских городов по годам. Древние города в Древней Руси: названия, образование и развитие. Ранние средневековые города русских князей

Рассмотренные в предшествующих разделах материалы по истории малых городов Руси X-середины XIII в. и достижения историографии города феодальной России в целом позволяют вновь обратиться к реконструкции начальных стадий процесса градообразования. Речь идет не только об общих предпосылках столь сложного явления, каким был древнерусский город, но и о конкретных путях и формах его генезиса. При этом история изучения данной проблемы представляет вполне самостоятельный интерес. Последовательно разобрав имеющиеся в литературе точки зрения на непосредственные условия и истоки возникновения городов на Руси, легче понять как полученные результаты, так и остающиеся трудности в решении поставленного вопроса. Особого внимания заслуживают работы археологов, так как именно археологические раскопки проливают свет на самые ранние этапы формирования поселений городского типа.
Еще в начале 30-х годов XX в. археологи В. И. Равдоникас и А. В. Ар- циховский, опираясь на очень отрывочные материалы раскопок, подошли к вопросу становления древнерусских городов с социально-экономических позиций Их взгляды были поддержаны и развиты С. В. Юшковым 2.
Однако общая теория происхождения и развития русских средневековых городов складывается уже в послевоенный период. Так, в первом издании своей книги «Древнерусские города» в 1946 г. М. Н. Тихомиров отметил, что города прежде всего появляются в густонаселенных земледельческих районах. В противовес «торговой» теории происхождения городов автор отрицал решающую роль водных путей, а первопричиной образования города считал рост внутреннего рынка в связи с растущими потребностями близлежащей сельской округи. «Ремесленное население в городах, - писал М. Н. Тихомиров, - должно было опираться на какие-то прочные рынки сбыта, без которых не могло бы возникнуть скопление ремесленников в городах» 3. Наблюдения и выводы известного ученого получили широкое признание.
В конце 40-х-начале 50-х годов вопросом происхождения древнерусских городов вплотную занялись археологи. Были предприняты попытки суммировать данные полевых работ. М. Ю. Брайчевский выступил с теорией появления городов в результате оседания ремесленников вблизи укрепленных замков VIII-IX вв., принадлежавших феодальной аристократии Руси 4. С. А. Тараканова, используя материалы своих исследований в Пскове и Псковской земле, утверждала, что подлинные города - центры ремесла и торговли - вырастают из бывших «племенных» городов - центров восточнославянских племен5. Подводя итоги археологического изучения древнерусского города, Н. Н. Воронин высказался против какой-либо единой социологической схемы градообразовательного
процесса 6. Автор полагал, что в действительности существовали разные варианты возникновения городов: из торгово-ремесленного поселка или княжеской крепости, в результате слияния нескольких сельских поселений вокруг феодального замка.
Общим недостатком, свойственным всем перечисленным гипотезам, был еще достаточно ограниченный круг археологических источников. Заключения строились на материалах незначительных по площади раскопов, отдельных шурфов или вовсе по данным поверхностных сборов находок на некоторых памятниках. Строго аргументировать свои выводы авторы не могли и вынуждены были постулировать их.
В 1951 г. вышла в свет монография А. Н. Насонова «„Русская земля“ и образование территории Древнерусского государства». История становления городов не имела прямого отношения к теме работы, но исследователь привел ряд интересных соображений. Ему не казалось доказанным, «что решающую роль в образовании древнерусских городов, в первую очередь областных, играл рост внутреннего рынка и в связи с этим местная сельская округа, торгово-ремесленным центром которой делается город» 1. Автор справедливо указывал, что, не ответив на вопрос, кого обслуживали городские ремесленники, нельзя установить прямую зависимость появления городов от хозяйственных потребностей их сельской округи. Возникновение городов в густонаселенных земледельческих районах естественно, так как здесь имелся наилучший источник обогащения поборами с достаточно платежеспособного населения 8. Следовательно, А. Н. Насонов рассматривал первые города как центры феодального властвования, места сосредоточия феодальной знати, лишь в процессе дальнейшего развития приобретавшие характер центров экономических. Если М. Н. Тихомиров среди факторов, давших импульс развитию древнерусских городов, отдавал предпочтение причинам экономическим, то А. Н. Насонов ведущую роль признавал за явлением социальным: становлением феодальных отношений и сложением организации принуждения - государства. К сожалению, взгляды А. Н. Насонова не получили всестороннего обоснования в специальном исследовании.
Точку зрения Н. Н. Воронина на различные пути происхождения русских средневековых городов стремилась подкрепить на примере некоторых центров Северо-Восточной Руси Е. И. Горюнова 9. Но и она не располагала сколько-нибудь значительным материалом о ранних этапах жизни городов этого региона.
Результаты широко развернувшихся раскопок оказали заметное влияние на общие представления о социальном облике и хозяйственном развитии городов на Руси. Археология с применением статистики на ярких примерах доказала, что основной отраслью экономики древнерусских городов было ремесло 10. Разнообразная продукция ремесленников, орудия их труда, целые производственные комплексы постоянно присутствовали в числе находок. Эти данные в сочетании с известными положениями К- Маркса и Ф. Энгельса о роли общественного разделения труда в процессе отделения города от деревни легли в основу утвердившегося взгляда на русские города эпохи феодализма как центры развитого ремесла и торговли. Так, М. Н. Тихомиров видел в древнерусских городах «постоянные населенные пункты, сделавшиеся центрами ремесла и тор
говли» п. Сходные мысли высказывал и Б. Д. Греков, считавший, что «город есть населенный пункт, в котором сосредоточено промышленное и торговое население, в той или иной мере оторванное от земледелия» 12.
По материалам раскопок и сведениям письменных источников сложилось представление о типичной для древнерусских городов социальнотопографической структуре: княжеско-дружинный детинец и примыкающий к нему торгово-ремесленный посад (окольный город). Наличие посада признавалось важнейшим элементом, указывающим на городской характер всего поселения. Усилия исследователей сосредоточились на поисках следов ремесленной деятельности как показателя социального лица памятника.
Итоги изучения древнерусских городов, использовав достижения археологов, подвел во втором издании своего труда М. Н. Тихомиров 13. Однако он не вступил в развернутую дискуссию о происхождении городов с А. Н. Насоновым. Автор изложил свои прежние взгляды на причины, побудившие к жизни древнерусские города. М. Н. Тихомиров вновь решительно подчеркнул значение в этом процессе сельской округи, остро нуждавшейся в изделиях специализированного городского ремесла. Эти потребности стимулировали отделение ремесла от земледелия и в конечном счете привели к появлению городов. С тех пор точки зрения М. Н. Тихомирова о первопричинах возникновения древнерусских городов и Н. Н. Воронина о множественности конкретных путей их реализации утвердились в науке.
Исследования 60-х годов развивали указанные положения. Изучая историю Полоцкой земли, Л. В. Алексеев конкретизировал условия, необходимые для становления и развития города. Исследователь не противопоставлял какую-нибудь одну теорию происхождения городов другим, а наоборот, искал общие моменты в любом градообразовательном процессе. Город, по мнению Л. В. Алексеева, вырастал в местах, где ремесленная продукция находила сбыт: на торгово-транзитных путях, вблизи укрепленных пунктов, обеспечивавших безопасность торговоремесленного населения. Таким образом, роль ядра нарождавшегося города могли выполнять и замок феодала, и монастырь, и укрепленный племенной центр. Подобный путь развития свойствен большинству городов: Киеву, Новгороду, Пскову, Полоцку 15. Соглашаясь в целом с концепцией М. Н. Тихомирова, Л. В. Алексеев все же подчеркнул значение торговых путей, в первую очередь транзитных, для образования городов.
Решительным сторонником многообразия вариантов становления древнерусских городов выступил М. Г. Рабинович. По его мнению, в город превращалась обычная деревня, если сырье и удобное месторасположение способствовали развитию деревенского ремесла в специальную отрасль. Мог стать городом и замок феодала, привлекая под свои стены купцов и ремесленников. Исследователь полагает, что до уровня подлинного города при благоприятных условиях поднимался и «рядок» - торговоремесленный поселок. Наконец, строили города крупные феодалы, намеренно сводя туда людей из других владений 16.
Различным путям происхождения древнерусских городов, по мнению В. Т. Пашуто, соответствуют множественность форм их социальной структуры и значительные колебания в удельном весе принадлежавшей им
политической роли. Исследователь отметил, что «неоднородность хозяйственных и политических условий в огромной стране неизбежно порождала трудно обозримую пестроту генезиса и развития городских форм» *7-
Так к концу 60-х годов теория многообразия конкретных вариантов возникновения городов на Руси получила дополнительное обоснование. В первую очередь учитывались возможности превращения местного ремесла в специализированные отрасли ремесленного производства. Среди необходимых условий начала градообразовательного процесса предпочтение отдавалось достаточному уровню внутриэкономических связей и достижениям ремесла.
Параллельно рассматривались археологические критерии, отличающие город от прочих поселений. Исследователи давно обратили внимание, что далеко не каждый пункт именуемый летописью городом, был таковым в социальном смысле этого слова. Тем более не являлись подлинными городами многие из известных археологам древнерусских городищ. Стационарные раскопки порубежных крепостей и феодальных замков (Б. А. Рыбаков, В. И. Довженок, П. А. Раппопорт, В. В. Седов, П. Н. Третьяков, Т. Н. Никольская и др.) в совокупности с раскопками крупнейших центров Древней Руси (Киев, Новгород, Чернигов, Полоцк, Рязань, Смоленск) дали обширный материал для сравнительного анализа и выводов.
Стало очевидным, что определить социальный облик исследуемых поселений, исходя только из археологических данных о наличии или отсутствии следов ремесленной деятельности, трудно. Этому препятствуют и ограниченные площади раскопок, и неодинаковая сохранность культурного слоя, и объективная сложность исторической интерпретации «мертвых» археологических источников. В печати появились скептические высказывания о возможностях методами археологии установить социальный тип памятника 18. В этих условиях вопрос об археологических признаках древнерусского города приобрел особое значение. Без сколько-нибудь удовлетворительного решения этого вопроса нельзя было рассчитывать и на дальнейший прогресс в деле изучения проблемы происхождения городов.
Определенная узость характеристики города только как центра развитого ремесла и торговли побудила исследователей шире взглянуть на множественность выполняемых им функций в системе феодального государства, искать критерии городского типа поселения не в одном-двух, а в совокупности нескольких признаков. Обобщая опыт многолетних работ, Б. А. Рыбаков заключил, что типичным для города было наличие крепости, дворов феодалов, ремесленного посада, торговли, административного управления и церквей 19. Таким образом, в результате комплексных исследований сложилась достаточно целостная и логически стройная картина развития древнерусских городов. Некоторым минусом в системе аргументации ее начальных звеньев было отсутствие убедительных данных о раннем периоде жизни большинства русских феодальных городов. Археологически изученными оставались сравнительно небольшие площади. Раскопкам в основном подвергались детинцы, а на посадах дело ограничивалось разведочными работами. Тем не менее, усилия многих исследователей прояснили ряд сложных вопросов зарождения и расцвета городской жизни на Руси.

Попытку пересмотреть взгляды М. Н. Тихомирова на причины происхождения городов на Руси предприняли в 1970 г. В. В. Мавродин и И. Я. Фроянов 20. Они рассматривают зарождение города не столько как результат отделения ремесла от земледелия и развития феодализма, сколько как следствие разложения родового строя. Первые города могли возникнуть на базе племенных центров. Затем в качестве градостроителей выступают князья. С оживлением внешней торговли на бойких транзитных магистралях вырастают поселки протогородского типа. И лишь в XI в. прогрессивное развитие ремесла и рост внутреннего обмена превращаются в существенный фактор градообразования.
Почти одновременно появилась статья В. Л. Янина и М. X. Алешковского, посвященная происхождению Новгорода 21. Многолетние раскопки одного из древнейших русских городов предоставили в распоряжение науки такое количество новых фактов, недооценить историческое значение которых трудно. Однако ранние этапы образования столицы Северной Руси долгое время оставались предметом дискуссии 22. Сопоставляя археологические наблюдения с данными геологического бурения и сведениями письменных источников, В. J1. Янин и М. X. Алешковский предположили, что становлению собственно Новгорода предшествовало длительное развитие нескольких соседних и разноэтничных поселков. Эти поселки, игравшие роль соответствующих племенных центров, группировались вокруг языческого капища и погоста-кладбища, занимавших территорию будущего детинца. Объединившись и отстроив общие укрепления - новый город, они стали именоваться Новгородом. Таков, по мнению авторов, путь становления Новгорода накануне возникновения единого Древнерусского государства.
Хотя гипотеза о федерации и постепенном слиянии древних поселков- концов во всех своих звеньях не одинаково аргументирована, она подкупает логической стройностью и находит подтверждение в некоторых особенностях политического и административного устройства Новгорода XV вв. 23
Пример Новгорода позволил исследователям сформулировать одно очень существенное наблюдение: «Древнерусский город возник не из княжеских замков или торгово-ремесленных поселений, а из административных вечевых центров сельских округ-погостов, мест концентрирования дани и ее сборщиков» 24. Ремесленно-торговые функции самого Новгорода возрастали «пропорционально накоплению продуктов дани и грабежа соседних земель, которые надо было обрабатывать и реализовывать среди населения городской округи» 25.
Нетрудно заметить, что выводы В. Л. Янина и М. X. Алешковского созвучны мыслям," высказанным А. Н. Насоновым больше 20 лет назад. Города в своем развитии нуждаются в сырье и продуктах, поступающих из близлежащей округи и более отдаленных земель. Но они попадают в город не только в порядке торговли и обмена, а в первую очередь в виде поборов, даней и контрибуций с"подвластного или побежденного населения. Здесь эти продукты перерабатываются и перераспределяются.
Среди работ о городах Древней Руси обращает на себя внимание статья В. В. Карлова. Помимо хорошего историографического очерка, в исследовании рассмотрены особенности экономического и политического
развития русских средневековых городов. Автор критически отнесся к взглядам В. В. Мавродина и И. Я. Фроянова. Не делая детального разбора новой теории, В. В. Карлов указал на неправильность отделения процесса распада родовых отношений от возникновения феодальных. По его убеждению, «и разложение родовых отношений, и формирование раннефеодальных, и появление товарного производства - все эти явления были следствием прогрессивного развития производительных сил общества, прогрессирующего общественного разделения труда» 27. Отстаивая точку зрения М. Н. Тихомирова, В. В. Карлов подчеркнул, что исследователь никогда не считал временем появления первых русских городов эпоху сложившегося феодализма, а лишь отмечал одновременность роста городов и развития феодальных отношений 28. Констатировав, что наиболее обоснованной «теорией происхождения городов на Руси по- прежнему остается концепция М. Н. Тихомирова, автор аргументировал ее материалами последних исследований. Особое внимание он обратил на множественность функций, выполняемых городом в системе феодального государства. «Независимо от путей возникновения тех или иных городов (их, как показали работы археологов, могло быть много) городами раннефеодальной эпохи можно считать укрепленные поселения, выполнявшие в системе феодальных отношений целый комплекс функций - экономических, политических, административно-хозяйственных, культурных» 29.
Работа В. В. Карлова вносит определенный вклад в изучение городской проблематики Древней Руси. Однако некоторые ее положения, особенно по вопросам происхождения города, нуждаются в уточнении 30. Следуя мысли М. Н. Тихомирова, автор вновь назвал первопричиной возникновения городов потребность сельской округи в изделиях специализированных ремесел 31. Критикуя В. В. Мавродина и И. Я. Фроянова, В. В. Карлов никак не оценил их попытку рассмотреть процесс градообразования в динамике, когда на разных этапах развития Руси и конкретные причины возникновения городов меняются. С его точки зрения, «те же факторы экономического и политического характера вели к появлению и росту новых городов и городских поселков» по крайней мере до середины XIII в.32
С этим согласиться трудно. Сторонники прямой и интенсивной рыночной связи сельская округа-феодальный город как катализатора градообразования забывают один немаловажный факт. Уже в своем фундаментальном труде «Ремесло Древней Руси» Б. А. Рыбаков установил, что массовый переход городских ремесленников от работы на заказ к работе на рынок приходится на XII в. Все последующие работы о древнерусском ремесле (Б. А. Колчин, Г. Ф. Корзухина, М. В. Седова, Ю. Л. Щапова, Н. В. Рындина и др.) согласно подтверждали это заключение. Если оно справедливо, в чем нет никаких оснований сомневаться 33, то тезис о влиянии экономических потребностей сельской округи на процесс зарождения города для раннего этапа истории Древней Руси теряет свою силу. Первоначально ремесленники и торговцы обслуживали представителей нарождающегося класса феодалов - князей, бояр, дружинников, сосредоточивавшихся в ранних городах, и связанных с ними различным образом людей. Ранние города для окрестных сельских поселений были не столько экономическими центрами, сколько очагами государственности и феодального властвования.

Мысль о формировании древнейших городов Руси на основе племенных или межплеменных центров, условием быстрого политического и экономического роста которых была естественная концентрация феодализирую- щейся знати и дружинников, представляется весьма плодотворной. Уже в середине 50-х годов Б. А. Рыбаков отметил важную закономерность: раннеславянские городища VIII-X вв. располагаются кучно, по нескольку укрепленных поселений рядом. К XII в. в середине почти каждого такого гнезда появляется летописный город. Исследователь убедительно интерпретировал подобные скопления как доказательство существования малых племен, вместе составлявших большие восточнославянские племенные союзы, поименованные в летописи 34.
Таким образом, постепенное превращение бывших «племенных городов» в города социально-экономические на ранней стадии развития феодальных отношений - явление, характерное для многих областей Руси. Конечно, далеко не везде этот процесс достиг завершающего этапа. Некоторые городки, утратив по тем или иным причинам политическое или экономическое значение, стали обычными сельскими поселениями или вовсе прекратили существование. Другие (например, «древлянские грады») были преднамеренно разрушены во время объединения под властью Киева восточнославянских земель 35.
Конкретный механизм превращения нескольких сельских поселений в город попытался восстановить Л. А. Фадеев 36. На примере новгородского погоста XV в. Жабна автор гипотетически реконструирует процесс слияния сельских поселков в самоуправляющиеся ассоциации-концы, которые при благоприятных условиях консолидировались в единую городскую общину. При этом особое значение придается влиянию пережиточных родовых отношений, прежде всего первобытной дуальной организации населения. Сама по себе гипотеза Л. А. Фадеева заслуживает серьезного внимания, но ее фактологический источник не кажется удачным 3 . Концы Жабенской волости образовывались по мере сегментации старых поселений, а центростремительные силы сосредоточил в себе сам погост Жабна с 14 дворами и 14 непосредственно тянувшими к нему деревнями. Иными словами, зачатки городской жизни были присущи в какой-то мере лишь административно-хозяйственному центру волости.
Последние годы интенсивно исследуются поселения протогородского типа VIII-X вв., возникшие на магистральных торговых путях. Речь идет о Ладоге, Гнездове, Тимереве, Городище под Новгородом. Помимо сходного месторасположения, и их сближают такие черты, как отсутствие первоначальных укреплений; этнически смешанный состав населения, в хозяйственной деятельности которого преобладают ремесленно-торговые функции; дружинный элемент. В литературе они получили общее название открытые торгово-ремесленные поселения (ОТРП). Из них лишь Ладога развилась в настоящий древнерусский город. Жизнь на других или вовсе угасла, или возобновилась после. некоторого перерыва (Городище), но на иной основе.
Эти поселки именуют также протогородами, или «эмбрионами» городов. Однако их социальный облик еще недостаточно ясен. Сравнение с европейскими виками или эмпориями его не раскрывает, поскольку соотношение последних с центрами формирующейся государственной власти мало изучено.

Синхронность появления открытых торгово-ремесленных поселений с началом быстрого развития классовых отношений и государственности на Руси симптоматична сама по себе. Безусловно, указанным поселениям свойственны многие черты будущего городского быта: специализированное ремесло и торговля, слабая связь с сельским хозяйством, уловимые следы имущественной и социальной дифференциации. В. А. Булкин, И. В. Дубов и Г. С. Лебедев, обобщившие результаты исследований этих интереснейших памятников, склонны видеть в них специфические центры международного типа, игравшие роль катализатора новых общественных функций 38. В их образовании большое значение, по мнению авторов, имела транзитная торговля со странами Востока по великим речным путям. К этой же точке зрения склоняется и Л. В. Алексеев, подчеркивающий значение международной торговли в процессе происхождения древнерусских городов 39.
Л. В. Алексеев считает, что Гнездовский Смоленск, Полоцк, Витебск, Ладога, если и возникли на племенной основе в IX в., то ферментом их быстрого роста «оказался путь из варяг в греки, который вовлек все эти центры в круговорот торговли тогдашнего мира» 40. Исследователь выделяет особую «предгородскую» торгово-ремесленную стадию в развитии древнерусских городов, «так как ремесло в городах этого времени в Восточной Европе не превалировало» 41.
Все же выделение указанных памятников в особый тип поселений, сходный с североевропейскими виками, недостаточно обосновано. Во- первых, четко не установлено и соотношение с процессом становления единого Древнерусского государства. Во-вторых, не вполне ясен социально-экономический облик этих поселений, прикрытый вуалью ярких импортных вещей и полиэтничных связей. Вероятно, ближе к истине мнение Б. А. Рыбакова, рассматривающего подобные памятники как особые лагеря наемных варяжских отрядов близ древнерусских центров или пункты остановки - станы киевских князей и дружины в ежегодном обходе (полюдье) подвластных земель42.
Перспективна в перечисленных исследованиях попытка изучать гра- дообразование на Руси в его динамике. Намечены этапы становления городов, на протяжении которых взаимодействуют различные составляющие этого процесса. На первом этапе (IX-X вв.) в роли протогородов выступают старые племенные центры и открытые торгово-ремесленные поселения. Распад родо-племенных отношений и международные торговые связи были питательной средой их существования. На втором этапе (XI- начало XII в.) завершается интеграция раннегородских поселений в города с общей плановой структурой: княжеско-боярский детинец и торговоремесленный посад. Первыми превратились в новые административные центры столицы прежних племенных объединений. Факторы социальный (укрепление государственности и развитие классовых отношений) и экономический (специализация ремесла и торговли, появление устойчивых внутриэкономических связей) здесь дополняют друг друга. Наконец, третий этап (начиная с середины XII в.) характеризует преобладание внутриэкономических причин появления городов, прежде всего успешного развития ремесла, превращавшего горожан в самостоятельную экономическую силу.

Изложенная схема достаточно условна, поскольку она опирается не на всю совокупность археологических данных, а лишь на отдельные примеры. Однако стремление исследовать сложное явление, расчленив его во времени и пространстве, проецируя на общий ход исторического развития Руси, заслуживает пристального внимания.
Ряд существенных, но остро дискуссионных положений о происхождении древнерусских городов выдвинул И. Я- Фроянов 43. По его убеждению, все они складывались на родо-племенной основе и первоначально были племенными центрами. На раннем этапе (IX-X вв.) города не противостояли деревне, а являлись прямым порождением сельской стихии и ничем не отличались от поселений сельского типа44. Города образовывались путем слияния нескольких сельских общин, представляя собой новую ступень в развитии сельских институтов. «Определяющее значение города состояло в том, что он выступал как политико-административный и идеологический (религиозный) центр» 45. Его экономика носила в основном аграрный характер. Город был также центральным торговым пунктом, стягивавшим окрестное население 46. Древнерусские города с прилегающими к ним землями представляли собой, по мысли И. Я. Фроянова, социально-политическую структуру, близкую городам-государствам Древнего мира.
Не касаясь вопроса о социальной сущности ранних городов Руси, отметим, что исследователь придает решающее значение в процессе их образования причинам общественно-политическим. Вместе с тем И.Я.Фроянов не вскрывает механизм слияния нескольких сельских общин в городскую. А именно этот момент является определяющим. Как и почему рядовые сельские поселения превратились в племенной центр и трансформировались затем в город-государство?
Иную точку зрения на происхождение первых русских городов обосновывает Д. А. Авдусин 47. По его мнению, необходимо выявить археологические признаки раннего города и определить его основные функции в период становления феодализма. Главную предпосылку возникновения городов автор видит в отделении ремесла от земледелия. Важно поэтому археологически установить время обособления ремесла. Только такое ремесленное производство позволяет считать населенный пункт городом; во всех иных случаях он остается сельским поселением. Археологические материалы позволяют говорить о первичном обособлении кузнечного, ювелирного и гончарного ремесел. Последнее обстоятельство особенно показательно, так как керамика составляет наиболее массовую категорию находок, а появление специализированного гончарного ремесла легко фиксируется по находкам обломков круговой посуды.
Начальным градообразующим элементом Д. А. Авдусин считает феодалов, концентрировавших вокруг своих дворов необходимое для их обслуживания население, прежде всего специалистов-ремесленников. На ранней стадии городское ремесло удовлетворяет внутренние потребности самого города, а не сельской округи. Большое значение для формирования городов имеют их функции административного центра, так как здесь сосредоточивается дружина - зачаток государственного аппарата. Таким образом, города образовывались в местах пребывания представителей нарождавшегося класса феодалов-дружинников. Поэтому археологи
ческим критерием раннего города (протогорода конца IX-X в.) будет сочетание в его материальной культуре элементов феодально-дружинного быта, дальних торговых связей и специализированного ремесла.
Специально археологическому изучению городов Северо-Восточной Руси посвятил недавно статью И. В. Дубов 48. Значительное место в ней уделено проблеме возникновения и развития городских поселений этого региона. Особое внимание автор обратил на такие поселения, как Тиме- ревское селище, Сарское городище и Александрова Гора на Плещеевом озере. В них И. В. Дубов видит прямых предшественников Ярославля, Ростова и Переяславля-Залесского, возникших впоследствии в нескольких километрах от древних поселков-протогородов. «Здесь, как и в подобных ситуациях в Древней Руси этого времени, в полную силу проявилось явление «переноса города», имевшее глубокое историческое содержание и отразившее многогранные социальные процессы» 49. Однако суть этих процессов И. В. Дубов не вскрыл, а археологические материалы сегодня не позволяют столь однозначно решать данный вопрос. Дело в том, что предполагаемые предшественники и родоначальники будущих крупных центров Руси изучены значительно лучше, чем сами указанные города. Это же касается и Гнездовского комплекса в его соотношении со Смоленском. Ответ на вопрос о закономерности и причинах переноса на рубеже X-XI вв. и в более позднее время древнерусских городов возможен после достаточно широкого археологического исследования на территории «перенесенных» на новое место центров. Если бы, например, в самом Чернигове не сохранился курганный некрополь IX-X вв., в роли его прямого предшественника вполне мог бы фигурировать Шестовицкий комплекс памятников. Таким образом, поселения типа Гнездова и Тимерева безусловно участвовали в процессе градообразования на Руси, но их вклад в него еще предстоит уточнить. Продуктивной представляется мысль об.отличии таких разноэтнических населенных пунктов, расположенных на оживленных торговых путях, от восточнославянских племенных центров. Однако их роль и место в системе формирующегося Древнерусского государства нуждаются в специальном исследовании.
Вопросы происхождения древнерусских городов рассматривает в монографии о Киевской Руси и Б. А. Рыбаков 50. Исследователь считает, что «рождающиеся города - это не сказочные палаты, возникающие в одну ночь, будучи воздвигнуты неведомой волшебной силой»51. Город тесно связан с определенной округой и зарождается в ней как ее своеобразный «узел прочности». В роли предшественника города (протогорода) могут выступать порубежное или центральное укрепление, стан вождя, место вечевых сходок, пункт складирования дани, сакральный племенной центр, пересечения важных путей сообщения, место периодического торга. Необходимым условием становления города, его трансформации из «узла прочности» общинно-племенной округи в город феодальной эпохи является концентрация в нем перечисленных выше признаков-функций. Возникающее государство ускоряет и усложняет процесс градообразования, наделяя предшествующие протогородские центры новыми, административно-фискальными и военными, функциями. Выводы Б. А. Рыбакова, основанные на результатах многолетных работ и наблюдений в широком историческом и географическом диапазонах, заслуживают серьезного внимания.

Итак, даже сжатый историографический обзор проблемы происхождения древнерусского города показывает, что интерес к ней вновь оживился. Исследователи не только реконструируют пути становления отдельных городских центров, но и намечают этапы развития сложного градообразовательного процесса в целом. Высказываются далеко не однозначные мнения как о конкретных причинах появления первых городов, так и об их социально-экономической сущности. Отмеченные разногласия - следствие возросшего масштаба археологических работ и широкой географии исследований. Многократное умножение фонда вещественных источников вызывает расхождения в их исторической интерпретации.
Точки зрения по интересующему нас вопросу можно объединить в две группы. Сторонники первой вслед за М. Н. Тихомировым по-прежнему видят прямую зависимость возникновения городов от роста потребностей сельской округи в изделиях специализированного городского ремесла. Они полагают, что эта же закономерность одинаково действует на всем протяжении времени с IX по XIII в. Сторонники другой точки зрения дифференцируют первопричины, вызывавшие к жизни русские города в разные хронологические периоды развития Руси. На раннем этапе (VI-IX вв.) становления феодализма предпочтение отдается обществен- но-экономическим и политическим факторам, к которым лишь с X-начала XII в. все больше подключается рост внутриэкономических связей.
Конечно, в перечисленных выше работах есть и более частные различия, и некоторые общие положения. Например, неодинаково трактуется роль международной транзитной торговли в градообразовательном процессе. Одни исследователи уже в экономике первых городов ведущее место отдают ремеслу, другие подчеркивают их аграрный характер. Большинство авторов считает главным исходным типом поселений, на основе которых формируются города, межплеменные и племенные центры - «узлы прочности» своих округ.
Общим для всех современных исследователей является взгляд на древнерусский город как особый и сложный социально-политический и экономический организм, выполнявший в системе феодального государства ряд важных функций - экономических, военных, административно- хозяйственных, политических и культурных. Именно не одно-два свойства, а их сочетание позволяет считать то или иное поселение городом. Споры идут о том, какие из перечисленных особенностей и когда преобладали над прочими в процессе становления русских городов. Они осложняются скудостью сведений письменных источников о городах ранней эпохи и дискуссионностью археологических критериев их выделения. В плане практическом вопрос сводится к установлению соотношения определенных функций города и их «вещественного» отражения в остатках материальной культуры, планировке, исторической топографии, размерах археологических памятников. Некоторый опыт здесь уже накоплен. Например, Д. А. Ав- дусин предложил ряд археологических «индикаторов» протогорода53. Однако систематизированный набор археологически уловимых «городских» признаков отсутствует. Большинство исследователей оперирует ограниченным числом порой случайных показателей, не раскрывая полностью их значения и не прослеживая их взаимосвязь во времени.

Большинство из рассмотренных выше «моделей» происхождения древнерусских городов построено не на совокупности всех данных с территории всей Руси, а на материалах одного или нескольких наиболее ярких памятников.
В предшествующих разделах с помощью шкалы археологических признаков удалось выделить из массы древнерусских укрепленных поселений вероятные города. Большинство из них имело защищенную валами и рвами площадь около 2,5 га и более. К укрепленным частям примыкали открытые селища-посады. Населенные пункты меньших размеров, за некоторыми исключениями (северо-западные земли Руси), оказались поселками других типов: центрами небольших волостей и погостов, сторожевыми крепостями, феодальными усадьбами-замками. Но и сами города, как следует из рассмотренных выше материалов, при определенном сходстве археологических характеристик представляли в действительности довольно пеструю картину. Наряду с крупнейшими и всесторонне развитыми стольными центрами типа Киева и Новгорода существовали небольшие удаленные и периферийные городки вроде Вщижа, Серенска, Мсти- славля-Смоленского или Ярополча-Залесского.
Суммируя наблюдения над развитием древнерусских городов до середины XIII в. в их истории можно выявить три периода.
Первый период - протогородской - длился до начала XI в. В это время складывались предпосылки к образованию подлинных городов на Руси. Начало периода восходит к концу эпохи родо-племенного строя, когда выделяются родовая аристократия и военные вожди, появляются племенные и межплеменные центры, где в виде общественных взносов и военной добычи скапливается прибавочный продукт. На их основе возникают протогородские поселения, в экономике которых заметное место принадлежит специализированному ремеслу и торговле, а среди населения присутствует военно-феодальный элемент. Заканчивается этот период в области интенсивного развития феодализма и государственности появлением первых раннегородских центров, по социально-экономической сущности и многофункциональности приближающихся к развитым городам.
Второй период - раннегородской - продолжался до середины XII в. В течение указанного времени города кристаллизуются в особый и сложный социально-экономический тип поселений, противоположный деревне. В структуре Древнерусского раннефеодального государства они занимают место военно-политических, административно-хозяйственных, экономических и культурно-идеологических центров больших округ.
Третий период развития городов начинается в середине XII в. - время подлинного расцвета городов на Руси. С повсеместным распространением феодальных отношений вглубь и вширь происходит стремительный территориальный и численный рост городов. Ремесленное производство определяет развитие их экономики. Древнерусские города обретают характер и облик, свойственные городам развитого феодализма. Все в большей мере они выполняют роль внутриэкономических рынков своих округ. В княжествах складывается иерархическая система из старших городов-столиц и младших городов-пригородов.
Проверить изложенные выводы и установить некоторые особенности
происхождения русских городов позволяет табл. 4. В ней перечислены города середины XII-XIII в., выделенные по археологическим данным (стационарно исследованные памятники). На основе стратиграфии этих памятников в таблице фиксируется время начала жизни на их территории и время превращения поселения в город. Момент становления города определяется по совокупности рассмотренных ранее признаков.
Из таблицы видно, что 18 городов возникло на поселениях IX- середины X в. (и более раннего времени); 15-на поселениях второй половины X-начала XI в.; 25 - на поселениях XI-середины XII в.; 17 городов основано во второй половине XII-начале XIII в.*1 Однако из первой группы к середине X в. только Киев и Новгород имеют археологически достаточно ясный городской облик. Белгород, Чернигов, Любеч, Новгород-Северский, Перемышль, Червен, Волынь, Полоцк, Витебск, Псков, Ладога приобретают его, по-видимому, к концу X в. Пять поселений (Заруб, Путивль, Луцк, Вщиж и Плеснеск) вырастают в города к X- началу XII в.
Во второй группе к началу XI в. городами становятся Вышегород, Переяславль (до сих пор культурные отложения древнее конца X в. здесь не обнаружены), Суздаль, Белоозеро (?), Рязань; к середине XII в. - Воинь, Туров, Галич, Белз, Сутеска, Новгородок, Смоленск; к началу XIII в. - Родень, Волковыеск, Торопец.
В третьей группе одновременно или почти одновременно с основанием городами стали Торческий, Тумащ, Чучин, Юрьев, Городец-Остерский, Пинск, Ярополч-Залесский, а остальные 10 достигли городского уровня развития во второй половине XII-начале XIII в.
Оставшиеся 17 поселений четвертой группы отстраивались князьями сразу как города, со всеми присущими им характерными чертами и особенностями. />Все отмеченные ранее закономерности развития древнерусских городов наглядно подтверждаются материалами таблицы. Территориально и хронологически города возникают по мере упрочения государственности, феодализации и окняжения древнерусских земель, углубления феодальной раздробленности. Первоначально (IX-начало XI в.) градообразовательный процесс охватывает Среднее Поднепровье («Русская земля»), северо- запад («Верхняя», или «Внешняя», Русь) и юго-запад (верховья рек Сан и Буг- «Червенские грады»). Затем (XI-середина XII в.) он перекидывается на левобережье Днепра и в Верхнее Поднепровье, в бассейн Припяти, Поднестровье, Суздальское ополье и на среднюю Оку. На последнем этапе (середина XII-XIII в.) города появляются в Подесенье, Понеманье, Подвинье, Поволжье и бассейне верхней Оки. Существенно, что до объединения Руси под властью киевских князей мы нигде (за исключением, вероятно, Киева) не обнаруживаем раннегородских образований. В эпоху «племенных княжений» существовали только протогородские центры, имевшие определенные тенденции к превращению в города, впоследствии далеко не всегда реализованные.
*" Хронология установлена по археологическим данным и в дальнейшем может уточняться в процессе исследований.

	СО	Культурные отложения
Г ород	Дата упоминания летописи (годы)	IX-середина X в. 1	Середина X- началоХ! в.	XI-середина XII в.		Середина XIII - XVII в.		Становление города (века)
Киев	До IX в.	X	X	X	X	X	До IX	Конец IX- начало XI
Вышегород	946	?	X	X	X	-	Начало XII	Вторая половина X
Белгород	991	X	X	X	X	-	Вторая половина XII	Конец X-начало XI
Торческий	1085	-	-	X	X	-	Вторая половина XII	Вторая половина XII
Тумащ	1150	-	?	X	X	-	-	Середина XII
Чучин	1110	-	-	X	X	-	-	Середина XII
Заруб	1096	X	X	X	X	-	-	Конец XI
Юрьев (Гургев)	1072	-	-	X	X	X	-	Вторая половина XI
Родень	980	?	X	X	X	-	-	Вторая половина XII
Г ородск	1257	-	-	X	X	X	-	Вторая половина XII
Переяславль Г ородец-	907	?	X	X	X	X	Середина XI	Конец X-начало XI
Остерский	1098			X	X	X	Вторая половина XII	Середина XII
Воинь	1055	?	X	X	X	-	-	Конец XI-начало XII
Чернигов	907	X	X	X	X	X	Первая половина XI	Вторая половина X
Любеч Новгород-	/>882	X	X	X	X	X		Конец X-начало XI
Северский	1078- 1079	X	X	X	X	X	Конец XI	Начало XI
Путивль	1146	X	X	X	X	X	Середина XII	Первая половина XII
Трубчевск	1185	-	-	-	X	X	Вторая половина XII	Первая половина XII
Вщиж	1142	X	X	X	X	X	Вторая половина XII	Вторая половина XII
Брянск	1147	-	-	-	X	X	Середина XIII	Первая половина XIII
Серенек	1207	-	-	-	X	X	-	Вторая половина XII
Слободка	-	-	-	-	X	X	-	Вторая половина XII

			Культурные отложения
Город		IX-середина X в.	Середина X- начало XI в.	XI-середина XII в.	Середина XII- середина XIII в.	Середина XIII - XVII в.	Основание княжеского стола (века)	Становление города (века)
Туров	980	-	X	X	X	X	Начало XI	Вторая половина XI
Пинск	1097	-	-	X	X	X	Середина XII	Первая половина XII
Галич Звенигород-	1138	?	X	X	X	X	Середина XII	Середина XI- начало XII
Г алицкий	1086	-	-	X	X	-	Вторая половина XI	Конец XI
Плеснеск	1188	X	X	X	X	-	-	Вторая половина XII
Теребовль	1097	-	-	X	X	-	Вторая половина XI	Конец XI
Василев	1229	-	-	-	X	-	-	Начало XIII
Ленковцы	-	-	-	-	X	-	-	Начало XIII
Перемышль	981	X	X	/>X	X	X	Вторая половина XI	Начало XI
Изяславль	1241	-	-	-	X	-	-	Вторая половина XII
Дорогобуж	1072	-	-	X	X	-	Вторая половина XI	Вторая половина XI
Пересопница	1149	-	-	X	X	X	Середина XII	Середина XII
Луцк	1085	X	X	X	X	X	Конец XI	Первая половина XII
Белз	1030	-	X	X	X	X	Конец XII	Вторая половина XI
Червен	981	X	X	X	X	-	-	Первая половина XI
Волынь	1018	X	X	X	X	-	-	Первая половина XI ?
Сутеска	1069	-	X	X	X	-	-	Вторая половина XI
Дорогичин	1142	-	-	X	X	X	-	Вторая половина XII
Новгородок Вослоним	1235	-	X	X	X	X	Начало XIII	Середина XII
(Слоним)	1252	-	-	X	X	X	-	Вторая половина XII
Волковыеск	1252	-	X	X	X	X	Вторая половина XIII	Вторая половина XII
Городен	1128			X	X	X	Начало XII	Первая половина XII

		Культурные отложения
Город	Дата упоминания i летописи (годы)	IX-середина X в.	Середина X- началоХ1 в.	XI-середина XII в.	Середина XII- середина XIII в.	Середина XIII - XVII В.	Основание княжеского стола (века)	Становление города (века)
Полоцк	862	X	X	X	X	X	Вторая половина X	Конец X- начало XI
Витебск	1021	X	X	X	X	X	Середина XII	Первая половина XI
Ерсике	1203	-	-	X	X	X	/>Конец XII	Вторая половина XII
Кокнесе	1205	-	-	X	X	X	Конец XII	Вторая половина XII
Менеск	1067	-	-	X	X	X	Конец XI	Первая половина XII
Дрютеск	1078	-	-	X	X	X	Первая половина XII	Середина XII
Клеческ	1128	-	-	X	X	X	Середина XII	Вторая половина XII
Копысь	1059	-	-	X	X	X	-	Вторая половина XII
Смоленск	882	-	?	X	X	X	Середина XI	Середина XI
Торопец	Около 1025	-	X	X	X	X	Вторая поло- вина-ХП	Вторая половина XII
Мстиславль	1135	-	-	-	X	X	-	Вторая половина XII
Ростиславль	Конец XII в.	-	-	-	X	X	-	Вторая половина XII
Новгород	862	X	X	X	X	X	Конец IX	Начало X
Руса	Конец XI в.	-	?	X	X	X	-	Вторая половина XI
Псков	903	X	X	X	X	X	Первая половина XII	Начало XI?
Ладога	862	X	X	X	X	X	-	Начало XI?
Суждаль	1024	-	X	X	X	X	Первая половина XII	Первая половина XI
Владимир Переяславль-	1154			X	X	X	Вторая половина XII	Вторая половина XII
Залесский	1152				X	X	Вторая половина XII	Вторая половина XII
Дмитров	1154	-	-	-	X	X	-	Вторая половина XII
Москва	1147	-	-	X	X	X	Начало XIII	Конец XII
Ярославль	1071	-	?	X	X	X	Первая половина XIII	/>Конец XII
Белоозеро	862	-	X	X	X	X	-	Первая половина XI?

		Культурные отложения
Город	Дата упоминания в летописи (годы)	IX-середина X в. 1	Середина X- начало XI в.	- середина в. 1 1	Середина XII- * середина XIII в.	[ Середина XIII - XVII в.	Основание княжеского стола (века)	Становление города (века)
Семьинское					X	X		Конец XII
Ярополч Конец XIV в.		-	-	X	X	р	-	Первая половина XII
Городец	1172		-	-	X	X	Первая половина XIII	Конец XII
Рязань	1096	_	?	X	X	-	Середина XII	Первая половина XI?
Пронск Переяславль-	1131			X	X	X	Вторая половина XII	Вторая половина XII
Рязанский	1300			р	X	X		Вторая половина XII
Изяславль-
Рязанский	1237			-	X	?		Вторая половина XII
Коломна	1177			?	X	X	Вторая половина XII	Вторая половина XII

В этой связи особый интерес представляет исследование Б. А. Рыбаковым института полюдья киевских князей, активно функционировавшего до середины X в. Полюдье распадалось на два этапа: зимний - круговой объезд дружиной русов подвластных племен с целью сбора дани - и летний - сбыт продуктов дани на византийских или каспийско-багдадских рынках. Процессы отмирания полюдья и становления древнерусских городов удивительно синхронны. Нельзя не прийти к выводу, что расцвет полюдья падает на время отсутствия на Руси подлинных городов. Князья, окружавшие их дружинники и феодализирующаяся родоплеменная знать вынуждены были предпринимать дальние и опасные путешествия, чтобы удовлетворить свои потребности в оружии, предметах роскоши и прочих «заморских» товарах, обменяв на них на международных рынках продукты славянской дани. Появление во второй половине X-начале XI в. собственных раннегородских центров с искусными ремесленниками и купцами делало ненужным летние походы сквозь враждебные степи и моря. Теперь феодалы могли значительную массу прибавочного продукта (феодальной ренты) реализовывать внутри страны. К городам через связанную с ними систему погостов и волостных центров переходит и функция сбора дани и транспортировки установленной «уроками» ее части сначала в Киев, а затем и в столицы образовавшихся земель-княжений. Государственная власть поддерживала нормаль
ное функционирование городов и обеспечивала безопасность торговых путей, связывающих Русь с внешним миром. Полюдье в конце X-XI в. теряет свое значение и сохраняется в некоторых княжествах в качестве архаического, пережиточного, института, сочетавшегося с более совершенными и изощренными способами сбора дани.
Симптоматично, что среди первых городов присутствуют почти все памятники, попавшие на страницы письменных источников в связи с событиями конца IX-X в. Не менее существенно, что все они к этому времени уже были или в недалеком будущем стали важнейшими социально- политическими и экономическими центрами Руси. На рубеже X-XI вв., судя по рассказам летописи, горожане активно действуют как самостоятельные, социально организованная, военно-политическая и общественная сила. С их участием в Киеве решаются вопросы выбора веры, они - званые гости на пирах князя Владимира. Жители Белгорода на вече обсуждают возможность дальнейшего сопротивления печенегам. Новгородцы санкционируют, финансируют и своим ополчением поддерживают борьбу Ярослава со Святополком. Следовательно, на Руси складывались особые городские общины, пользовавшиеся не только известным самоуправлением, но и правом голоса в решении общегосударственных дел.
В источниках по раннему периоду истории Руси есть важные свидетельства о разнообразных функциях, выполняемых городами. Во-первых, города всегда выступают в роли центров управления обширными областями. В них сидят князья или княжеские наместники, олицетворяющие государственную власть. Вообще организация власти неразрывно связывается с основанием новых городов. Изгнав варягов, словене, кривичи, меря и чудь «начаше владете сами себе и городы ставити» 54. Захватив Киев и объединяя вокруг него восточнославянские земли, Олег и Игорь ставят города и «уставляют» дани 55.
Во-вторых, города - военный оплот государства. В них сосредоточены вооруженные силы, они формируют ополчения земель. Защита Руси от печенегов требует массового строительства городов 56.
В-третьих, города - идеологические и культурные центры. Утверждая христианство, Владимир строит в городах церкви, ставит попов и организует школы для детей «нарочитой чади».
Наконец, в городах концентрируется феодализирующая знать. Вновь построенные крепости по приказу Владимира населяют «нарочитыми мужами» из всех городов словен, кривичей, чуди и вятичей.
Данные археологических исследований позволяют судить об экономической жизни первых городов. Именно здесь процесс обособления ремесла от сельского хозяйства шел наиболее быстрыми темпами. Особенно показательно становление специализированного гончарного производства. И на юге (Киев), и на севере (Новгород) в середине X в. гончарная керамика многократно преобладает над лепной. Обратная картина вплоть до конца X в. наблюдается на упомянутых выше крупных поселениях, еще не достигших городского уровня развития. Крепнущие торговые связи городов документированы находками денежных кладов и различных привозных вещей (оружие, украшения, утварь).
Таким образом, некоторые укрепленные поселения второй половины X в. по многим показателям соответствуют понятию средневекового

города - функционально разностороннего и социально сложного центра в системе феодального государства. Но кроме городов и многочисленных сельских поселений крестьян-общинников, одновременно с ними существовали и развивались поселения других типов. Если крупнейшие древние центры (Киев, Чернигов, Новгород, Полоцк) уже превратились в города или вплотную подошли к этому рубежу, то центры малых племен (городища Титчиха, Белогорское, Горналь, Ревное I, Грозницы и др.) оказались заброшенными на рубеже X-XI вв. Хотя отдельные «городские» элементы (концентрация населения, обособленные части ремесел, торговля, имущественная дифференциация) явственно прослеживаются в их жизни, достичь качественно нового этапа развития им не удалось.
С конца X и первой половины XI в. в роли ядра будущих городов выступают также некоторые военные порубежные крепости (Воинь, Белгород, Белз, Сутеска). Однако их эволюция тесно связана, судя по данным летописи, с превращением в административно-хозяйственные центры образующихся волостей. Без этого условия поселения с преимущественно военными функциями либо таковыми и оставались длительное время, либо забрасывались после устранения военной опасности.
Зависимость быстрого развития древнерусских городов от объема поступавшего в них прибавочного продукта (феодальной ренты) - закономерность, постоянно фиксируемая археологическими и письменными источниками. Из внесенных в перечень 75 городов середины XII-XIII в. 45 (60 %) были столицами самостоятельных и удельных княжеств. Для 28‘ время превращения в город и утверждения княжеского стола фактически совпадает. Другим городам именно появление княжеских столов дало мощный импульс развития. Иерархическая система городов отражает иерархию подчиненных им округ-волостей. Чем обширнее и гуще населена городская округа, тем больше, населеннее и экономически сильнее сам город. Лишь во второй половине XII в. повсеместно, а в Среднем Поднепровье и на Волыни - несколько раньше экономика большинства городов достигает такого уровня развития, когда они могут отдельно от населения округ-волостей нести бремя финансовых претензий светских и духовных властей. Косвенным подтверждением этому служит основание князьями новых поселений городского типа, способных одновременно выполнять военно-политические, административно-хозяйственные, экономические и фискальные функции.
Эволюция предшествующих поселений в города наблюдается в большинстве из приведенных случаев. Но ее темпы во многом зависели от места поселения в социально-политической системе Древнерусского государства. Лишь у 18 городов в подоснове лежат поселки, корнями восходящие ко времени перехода от высшей стадии родо-племенного строя к классовому обществу и государственности. Однако среди них нет рядовых поселений сельских общин. Киев, Чернигов, Волынь, Перемышль, Полоцк, Новгород были центрами крупных межплеменных объединений, превратившихся или имевших тенденцию превращаться в раннегосударственные образования. В древнейший период своей истории они представляли собой агломерацию нескольких поселений, постепенно консолидировавшихся вокруг укрепленного ядра (общеплеменного святилища?) в единый социально-экономический организм. Другие
города (Вышегород, Любеч, Вщиж, Новгород-Северский), вероятно, выполняли роль станов на пути киевского полюдья. Третьи (Витебск, Торопец, Псков, Ладога, Суздаль, Рязань), надо полагать, были погостами, организованными вне зоны полюдья. Вскоре они стали центрами крупных волостей, а затем самостоятельных или удельных княжеств. Судя по погребальным древностям X в., в большинстве из них (Любеч, Плеснеск, Торопец, Псков, Ладога, Суздаль) концентрировалась дружинно-феодальная знать.
Ряд поселений, особенно в XI-XII вв., сразу основывается в качестве волостных центров. Импульс развитию других дали порубежные военные крепости. Белгород, Переяславль, Воинь, а несколько позже Белз и Сутеска после строительства на их территории мощных крепостей быстро становятся крупными городскими центрами, обретая, кроме военных, социально-экономические функции. Наконец, что характерно в первую очередь для эпохи развитых городов, многие поселения целенаправленно отстроены князьями со всеми свойственными подлинным городам признаками.
Таким образом, можно наметить несколько основных вариантов образования древнерусских городов: 1. Из племенных или межплеменных центров в процессе консолидации нескольких изначальных поселков вокруг укрепленного ядра; 2. Из укрепленного стана, погоста или центра волости; 3. Из порубежной крепости; 4. Единовременное строительство города.
Отсутствуют убедительные археологические данные о превращении в города на протяжении IX-XIII вв. торговых рядков, ремесленных поселков или обычной деревни при стечении благоприятных экономикогеографических обстоятельств. Этот путь, фиксируемый письменными источниками XV в. и более позднего времени в совершенно иных условиях становления Русского централизованного государства, неизвестен в исследуемый период. Сложнее вопрос с трансформацией в города феодальных замков. Археология пока не располагает сколько-нибудь значительными материалами о ранней стадии их зарождения и развития. Поэтому однозначно ответить на поставленный вопрос трудно. Теоретически княжеская резиденция, например, обрастая обслуживающим ее населением, могла со временем стать городом. Во второй половине XII-XIII в. подобную тенденцию имел, вероятно, Боголюбый - загородный замок- резиденция князя Андрея Юрьевича.
В основе процесса градообразования лежит общественное разделение труда между сельским хозяйством и ремеслом. Но происходит это отнюдь не механически. Для концентрации и специализации ремесла нужны массы людей, сырья, продуктов питания. Получить их путем только торговли нельзя. Они поступают в город в виде прибавочного продукта, изъятого из деревни. Становление городов завершается только с утверждением классовых отношений и государственности. Следовательно, что неоднократно отмечали основоположники марксизма, города возникают в условиях наличия в обществе частной собственности и эксплуатации. Так снимается дискуссионный вопрос о соотношении социальных и экономических факторов в градообразовании: они - две взаимодействующие и противоборствующие силы диалектически единого процесса.

История древнерусских городов полностью подтверждает все сказанное. Они возникли в густонаселенных местах. В них концентрировалась военно-родовая, превращавшаяся в феодальную знать окрестных территорий, которую обслуживали купцы и ремесленники. Рост и значение древнерусских городов во многом зависели от размеров и заселенности их округи-волости, т. е. от возможности изъять из сельского хозяйства больше сырья, продуктов питания и промыслов. Общим и главным для всех вариантов градообразования на Руси было то, что городами становились только населенные пункты, где в виде общественных взносов, даней, судебных пошлин, военных контрибуций сосредоточивался, перераспределялся и перерабатывался прибавочный продукт.
Предложенная выше сумма признаков, на основе которой древнерусские города выделяются из массы прочих поселений, не отражает в полном объеме сущность столь сложного явления, каким был реальный город эпохи феодализма. В зависимости от конкретных исторических условий меняются его отдельные признаки, и в целом каждый конкретный город обладает более ярким и своеобразным обликом. Общественные явления, в отличие от наших представлений о них, в действительности не имеют четких границ и порой почти незаметно переходят одно в другое. Поэтому определенная условность и схематизация неизбежны при их исследовании.

Равдоникас В. И. О возникновении феодализма в лесной полосе Восточной Европы в свете археологических данных // ИГАИМК. М.; Л., 1934. Вып. 103; Арци- ховский А. В. Археологические данные о возникновении феодализма в Суздальской и Смоленской землях // ПИДО. М.; Л., 1934. № 11/12. Юшков С. В. Очерки по истории феодализма в Киевской Руси. М.; Л., 1939. С. 20-24. Тихомиров М. Н. Древнерусские города // Уч. зап. МГУ. М., 1946. Вып. 99. С. 32-35. Брайчевский М. Ю. К происхождению
древнерусских городов: Города Среднего Приднепровья, Поднестровья и Побужья в VIII-IX вв. н.э. по полевым данным последних лет//КСИИМК- М., 1951.
Вып. XLI. Тараканова С. А. О происхождении и времени возникновения Пскова // КСИИМК. М., 1951. Вып. XXXV; Она же. К вопросу о происхождении города в Псковской земле // КСИИМК- М., 1951. Вып. XLI. Воронин Н. Н. К итогам и задачам археологического изучения древнерусского города // КСИИМК. М., 1951. Вып. XLI. Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. М., 1951. С. 22. Там же. Горюнова Е. И. К истории городов Северо-
Восточной Руси // КСИИМК- М., 1955. Вып. 59. Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М., 1948; Он же. Ремесло // История культуры Древней Руси. М.; Л., 1948. Т. I. С. 78-181; Колчин Б. А. Черная металлургия и металлообработка в Древней Руси (домонгольский период) // МИА. М., 1953. № 32. Тихомиров М. Н. Древнерусские города // Уч. зап. МГУ. М., 1946. Вып. 99. С. 8, 9. Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1949. С. 94. Тихомиров М. Н. Древнерусские города. М., 1956. Там же. С. 52. Алексеев Л. В. Полоцкая земля в IX- вв. М., 1966. С. 132. Рабинович М. Г. Из истории городских поселений восточных славян // История, культура, фольклор и этнография славянских народов. М., 1968. Пашуто В. Т. О некоторых путях изучения древнерусского города // Города феодальной России. М., 1966. С. 38. Раппопорт П. А. Военное зодчество западнорусских земель X-XIV вв. // МИА. Л., № 140. С. 186. История СССР с древнейших времен до наших дней: В 12-ти томах. М., 1967. Т. 1. С. 536. Мавродин В. В., Фроянов И. Я- Ф. Энгельс
об основных этапах разложения родового

строя и вопрос о возникновении городов на Руси//Вестник ЛГУ. Л., 1970. Сер. История, язык и литература. № 3. Янин В. Л., Алешковский М. X. Происхождение Новгорода: К постановке проблемы //История СССР. 1971. № 2. Арциховский А. В. Археологическое изучение Новгорода // МИА. М., 1956. № 55. С. 40-42. Куза А. В. Новгородская земля //Древнерусские княжества X-XIII вв. М., С. 171 - 173. Янин В. Л., Алешковский М. X. Происхождение Новгорода. . . С. 60. Там же. Карлов В. В. О факторах экономического
и политического развития русского города в эпоху средневековья: К постановке
вопроса // Русский город: Историко-мето- дологический сб. М., 1976. Там же. Там же. Там же. С. 38. Куза А. В. (Рец.) Русский город: Историко-методологический сб. М., 1976 // СА. № 4. Карлов В. В. О факторах. . . С. 33. Там же. С. 34. Янин В. Л., Колчин Б. А. Итоги и перспективы новгородской археологии // Археологическое изучение Новгорода. М., 1978. С. 28-32. Рыбаков Б. А. Предпосылки образования
Древнерусского государства // Очерки истории СССР III-IX вв. М., 1958.
С. 850-852. Третьяков П. Н. Древлянские грады // Академику Б. Д. Грекову ко дню его семидесятилетия. М., 1952. Фадеев Л. А. Происхождение и роль системы городских концов в развитии древнейших русских городов // Русский город: Историко-методологический сб. М., 1976. Подробнее см.: Куза А. В. (Рец.) Русский город. . . С. 288, 289. Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Археологические памятники Древней Руси IX-XI вв. Л., 1978. С. 45-56, 85-90, 120-125, 138-140. Алексеев Л. В. О древнем Смоленске // СА. 1977. № 1; Он же. Смоленская земля в IX-XIII вв.: Очерки истории Смоленщины и восточной Белоруссии. М., 1980. С. 135-190. Алексеев Л. В. Смоленская земля. . . С. 188. Там же. Рыбаков Б. А. Обзор общих явлений русской истории IX - середины XIII вв.// ВИ. 1962. № 4. С. 37; Он же. Смерды // История СССР. 1979. № 2; Он же. Полюдье // Тез. докл. советской делегации на IV Международном конгрессе славянской археологии. София, сентябрь 1980 г. М., 1980. Фроянов И. Я¦ Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1980. Там же. Там же. С. 232. Там же. Авдусин Д. А. Происхождение древнерусских городов (по археологическим данным) // ВИ. 1980. № 12. Дубов И. В. Археологическое изучение городов Северо-Восточной Руси //Город и государство в древних обществах. Л., С. 106-126. Там же. С. 113. Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские
княжества XII-XIII вв. М., 1982. Там же. С. 94. Там же. С. 94, 95. Авдусин Д. А. Происхождение древнерусских городов. . . НПЛ. М., 1950. С. 106. НПЛ. С. 159; ПСРЛ. Т. I. Стб. 23, 24. НПЛ. С. 159; ПСРЛ. Л., 1926. Т. I. Стб. 21.

Представления М.Н. Тихомирова о характере и причинах появления городов на Руси очень скоро завоевали многочисленных сторонников. Глава советской школы историков Киевской Руси Б.Д. Греков принял его концепцию полностью . До сих пор исследование М.Н. Тихомирова рассматривается как высшее достижение советской историографии в области изучения древнерусских городов . И тем не менее, мы полагаем, что есть основания снова вернуться к проблемам, казалось бы, решенным уже окончательно. Для этого есть необходимые историографические мотивы.

М.Я. Сюзюмов, выступая с докладом «Проблема возникновения средневекового города в Западной Европе» на научной сессии «Итоги и задачи изучения генезиса феодализма в Западной Европе» (30 мая - 3 июня 1966 г. Москва), говорил: «Город, как общественный институт, имеет свои закономерности развития: генезиса (в условиях позднего родоплеменного общества), роста (в условиях античного и средневекового общества), полного расцвета (в условиях капитализма) и разложения, а затем (в условиях социализма) постепенной утратой городом своих преимуществ перед деревней и, наконец, полного исчезновения противоположности города и деревни (при коммунизме)». М.Я. Сюзюмов, следовательно, начальную историю города выносит за черту классового общества. Он подчеркнул, что город был достижением позднего родоплеменного и раннеклассового общества .

Историки древних обществ приступили к пересмотру укоренившихся взглядов о городе - неизменном центре ремесла и торговли. Так, В.И. Гуляев, изучавший города-государства майя, имея в виду упомянутые взгляды, отмечает: «Мне представляется, что в данном случае роль ремесла и торговли в возникновении и развитии древнейших городов, будь то на Ближнем Востоке или в Мезоамерике и Перу, несколько преувеличена. Видимо, вначале, когда города образовались на базе еще сравнительно слабо развитой техники и экономики раннеклассовых обществ эпохи неолита и бронзового века, основным конституирующим элементом их населения в большинстве случаев были, вероятно, концентрировавшиеся в них представители слагавшихся господствующих классов и государственной власти, жившие за счет эксплуатации зависимого земледельческого населения... Ремесло и обмен начинают играть все большую роль в этих древнейших городах лишь на последующих, более поздних этапах развития. Главными же функциями раннего города были политико-административная и культовая» . Не отрицая того факта, что древнейший город являлся хозяйственным центром округи, В.И. Гуляев замечает: «Но главное и определяющее состоит в другом. Крупные города первичных очагов цивилизации в Мезоамерике и на Ближнем Востоке в значительной мере обязаны своим процветанием размещению в них правительственных резиденций. Город был средоточием господствующего класса, центром, в который стекались богатства общества. Здесь же находился обычно храм верховного божества» . В.И. Гуляев обращает внимание на то, что «древнейшие города Ближнего Востока (Двуречье, Египет), возникшие в конце IV-III тысячелетий до н. э., были первоначально лишь политико-административными и религиозными центрами сельских общин. В дальнейшем, по мере развития обмена и ремесла, древневосточный город становится местом концентрации торговцев и ремесленников, в значительной мере обслуживавших нужды правителей, культа и знати» . Формулируя общее определение понятия «город» для раннеклассовых обществ Старого и Нового света, В.И. Гуляев пишет: «Город в рассматриваемую эпоху - крупный населенный пункт, служивший политико-административным, культовым и хозяйственным центром определенной, тяготеющей к нему округи» .

Как показывают современные исследования, древнеиндийский город являлся в первую очередь военно-административным центром, где была сосредоточена владельческая аристократия, чиновничество и армия. Мелкотоварное ремесло концентрируется в городе значительно позже, когда он превращается в средневековый город .

Достаточно красноречивы и наблюдения, сделанные М.Л. Баткиным, согласно которому город отнюдь не всегда может рассматриваться в качестве хозяйственной по преимуществу категории. Нередко город выступал как поселение, где концентрировались все или многие социальные функции, отделившиеся от окружающих сельских территорий .

Ю.В. Павленко считает, что город «неизбежно приобретает полифункциональный характер, являясь (как правило, одновременно) редистрибутивным, административно-политическим, культовым, ремесленно-торговым и военным центром, контролирующим определенный район» .

На фоне всех этих наблюдений и выводов вполне естественно выглядят сомнения по поводу устоявшихся взглядов на раннюю историю древнерусского города, высказываемые в последнее время учеными. Так, А.В. Куза, несмотря на приверженность к идее о возникновении города в условиях формирующегося классового общества, заметил определенную узость характеристики древнерусского города как только центра развитого ремесла и торговли. Наличие самостоятельных городских (посадских) общин нельзя, по его мнению, считать определяющим признаком для городов Руси X-XIII вв. Более перспективным исследователю представлялся подход к городу как многофункциональному социально-экономическому явлению. Вот почему «содержание понятия "древнерусский город" - значительно шире, чем "торгово-ремесленное поселение". Город - центр ремесла и торговли, но одновременно это и административно-хозяйственный центр большой округи (волости), очаг культурного развития и идеологического господства» .

Точку зрения В.В. Карлова принял О.М. Рапов . Вместе с тем он подчеркивал, что «в средневековье не существовало какого-либо единого типа городов, наделенного одними и теми же стабильными признаками» . Возникновение городов О.М. Рапов наблюдает в глубокой древности, в эпоху родоплеменных отношений .

В этом своем последнем наблюдении, весьма важном для нашей темы, О.М. Рапов мог бы опереться на положения, сформулированные Б.А. Рыбаковым, отнесшим возникновение городов ко временам первобытности . Историю каждого известного нам города Б.А. Рыбаков старается проследить «не только с того неуловимого момента, когда он окончательно приобрел все черты и признаки феодального города, а по возможности с того времени, когда данная топографическая точка выделилась из среды соседних поселений, стала в каком-то отношении над ними и приобрела какие-то особые, ей присущие функции» .

Таким образом, традиционная концепция города как непременного центра ремесла и торговли, появляющегося в результате роста классовых отношений, вошла в противоречие с последними достижениями исторической науки.

Рассматривая пути становления древнерусских городов, советские ученые выдвигают самые различные версии. Еще в 30-е годы В.И. Равдоникас предположил, что «на территории лесной полосы Восточной Европы город возникает из большесемейного поселения» . С.В. Юшков вслед за В.И. Равдоникасом тоже констатировал «теснейшую связь городов IX-X вв. с городищами предшествующей стадии развития» . Начальный тип отечественного города, по С.В. Юшкову, это племенной город, центр племенной верхушки. Позднее в роли строителей городов-крепостей выступали князья. Воздвигнутые ими города есть центры властвования над окружающей местностью . С.В. Юшков полагал, что «большинство городов-посадов возникло вокруг городов-замков» . Последняя идея нашла активного сторонника в лице М.Ю. Брайчевского. Правда, в отличие от С.В. Юшкова, он отнес зарождение подобного рода городов не к XI и последующим векам, а к VIII-IX вв. О генетической связи русского города с племенными центрами писала С.А. Тараканова . На односторонность построений М.Ю. Брайчевского и С.А. Таракановой указал Н.Н. Воронин . Многообразные пути образования восточнославянских городов наблюдает М.Г. Рабинович. У него городом становится и недавняя деревня, благодаря удобному положению и обеспеченности сырьем развившая ремесло «до сравнительно высокого уровня, и замок феодала-землевладельца, когда "у стен замка селились ремесленники, а затем купцы", и ремесленно-торговый поселок ("рядок")» .

Интересную концепцию происхождения русских городов создали В.Л. Янин и М.Х. Алешковский. Древнейшие города, как они полагают, возникают вокруг центральных капищ, кладбищ и мест вечевых собраний, ничем не отличаясь от поселений сельского типа .

Сравнительно недавно В.Я. Петрухиным и Т.А. Пушкиной было высказано мнение, что некоторые древнерусские города были «пунктами-погостами», которые являлись опорными точками в борьбе великокняжеской власти со старыми племенными центрами .

Наконец, надо упомянуть еще об одной гипотезе, предполагающей возможность возникновения города из племенных центров, а также из «открытых торгово-ремесленных поселений», именуемых протогородами .

Названные исследователи, выводя город из предшествовавшего ему того или иного поселения, явно или в скрытом виде утверждают мысль о догородской стадии, когда город не был еще городом в подлинном социально-экономическом значении этого слова, не являлся, так сказать, «настоящим» городом. Этот подход является вполне правомерным с точки зрения сугубо исторической. Но он не вполне приемлем с точки зрения историко-социологической, требующей фиксации исторического момента, с которого появляется город как социальный феномен. Иными словами, мы должны соориентироваться во времени, установив (разумеется, примерно) период перехода количественных изменений в качественные, свидетельствующего о рождении города как такового.

К. Маркс в своей работе «Формы, предшествующие капиталистическому производству» высказал ряд ценных и глубоких мыслей насчет возникновения и роли древнейших городов. Говоря о зарождении городского строя на Востоке, К. Маркс указывал: «Города в собственном смысле слова образуются здесь... только там, где место особенно благоприятно для внешней торговли, или там, где глава государства и его сатрапы, выменивая свой доход (прибавочный продукт) на труд, расходуют этот доход как рабочий фонд» . К. Маркс в образовании городов на Востоке усматривал внешнеторговую и политическую основу. Еще определеннее о политической функции древневосточного города он говорит в другом месте, полагая, что «подлинно крупные города могут рассматриваться здесь просто как государевы станы, как нарост на экономическом строе в собственном смысле... ». Наконец, анализируя античную форму собственности, К. Маркс характеризует древнегреческий полис в качестве военной организации, предназначенной для завоевания и охраны завоеванного: «Война является той важной общей задачей, той большой совместной работой, которая требуется... для того... чтобы захват этот защитить и увековечить. Вот почему состоящая из ряда семей община организована прежде всего по-военному, как военная и войсковая организация, и такая организация является одним из условий ее существования в качестве собственницы. Концентрация жилищ в городе - основа этой военной организации» .

К. Маркс считал вполне реальным образование древних городов как политических и военных центров, а отнюдь не центров ремесла и торговли. Указания К. Маркса имеют несомненное отношение к проблеме начальной истории древнерусского города.

Города на Руси, как, вероятно, и в других странах, возникают, судя по всему, в определенной социальной и демографической ситуации, когда организация общества становится настолько сложной, что дальнейшая его жизнедеятельность без координирующих центров, оказывается невозможной. Именно в насыщенной социальными связями среде происходит кристаллизация городов, являющихся сгустками этих связей. Такой момент наступает на позднем этапе родоплеменного строя, когда образуются крупные племенные и межплеменные объединения, называемые в летописи полянами, древлянами, северянами, словенами, кривичами, полочанами и пр. Возникновение подобных племенных союзов неизбежно предполагало появление организационных центров, обеспечивающих их существование. Ими и были города. В них пребывали племенные власти: вожди (князья), старейшины (старцы градские). Там собиралось вече - верховный орган племенного союза. Здесь же формировалось общее войско, если в этом имелась потребность. В городах были сосредоточены религиозные святыни объединившихся племен, а поблизости располагались кладбища, где покоился прах соплеменников.

Названные нами социальные институты едва ли правомерно подвергать дроблению, привязывая к какому-нибудь отдельному типу поселения (военные укрепления, стан вождя-князя, пункт вечевых собраний, религиозный центр и т. п.) . Все эти институты находились в органическом единстве: там, где был князь, неизбежно должно быть и вече во главе со старейшинами, поскольку князь выступал не только как вождь, но и как правитель, действующий в содружестве с народным собранием и племенной старшиной; там, где был князь, там был и сакральный центр, ибо князь осуществлял в позднеродовом обществе и религиозные функции; в места пребывания князя, старейшин и веча стекалась и дань, собираемая с подвластных племен, и город, следовательно, усваивал значение центра перераспределения прибавочного продукта, стимулировавшего внешнеторговые связи . Принимая во внимание все это, мы считаем более перспективным монистический подход к проблеме возникновения древнерусского города, в свете которого выглядит искусственным многообразие типов раннегородских поселений, о чем, кстати, уже писали некоторые исследователи . Такого рода поселениями, по нашему глубокому убеждению, могли быть только племенные или межплеменные центры. Вот почему мы не можем согласиться с Б.Д. Грековым, исключавшим появление города в условиях родоплеменного строя. «Если в племени появились города, - писал Б.Д. Греков, - то это значит, что племени как такового уже не существует. Стало быть, и "племенных городов" как особого типа городов как будто быть - не может» . Здесь сказалось убеждение Б.Д. Грекова в том, что город мог якобы «появиться только при наличии частной собственности, т. е. в классовом обществе» . Приведенный выше историографический материал показывает, что далеко не все исследователи разделяют мнение о классовом происхождении средневекового города. Вспомним о том, что Ф. Энгельс писал о городе, который «сделался средоточием племени или союза племен» .

Город возникал как жизненно необходимый орган, координирующий и направляющий деятельность образующихся на закате родоплеменного строя общественных союзов, межплеменных по своему характеру. Видимо, функциональный подход к определению социальной сути города является наиболее конструктивным. Что касается таких признаков, как плотность населения и застройки, наличие оборонительных сооружений, топографические особенности, то все они являлись производными от функций, которые усваивал город.

Таким образом, есть все основания утверждать, что на раннем этапе города выступали преимущественно в качестве военно-политических, административных и культурных (религиозных) средоточий . Их можно понимать в известном смысле и как хозяйственные центры, если учесть, что деревня в те времена была продолжением города . Впрочем, данный вопрос требует дополнительных разъяснений. Б.Д. Греков полагал, будто «город всегда является оторванным от деревни, противоположен деревне» . Подобное представление широко распространилось среди ученых. Оно базировалось на соответствующем толковании высказываний классиков марксизма. Приведем эти высказывания и посмотрим, насколько они соответствуют столь категорическим утверждениям. В «Немецкой идеологии» читаем: «Разделение труда в пределах той или иной нации приводит прежде всего к отделению промышленного и торгового труда от труда земледельческого и, тем самым, к отделению города от деревни и к противоположности их интересов» . Как видим, факт отделения города от деревни К. Маркс и Ф. Энгельс связывают с возникновением нации, появившейся в условиях капиталистического общественно-экономической формации. Поэтому использование приведенного высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса для характеристики древнерусского города вряд ли правомерно. Другое высказывание К. Маркса и Ф. Энгельса, которое привлекает Б.Д. Греков, гласит: «Противоположность между городом и деревней начинается вместе с переходом от варварства к цивилизации, от племенного строя к государству...» Нетрудно убедиться, что здесь речь идет о начальных стадиях развития противоположности между городом и деревней. Позднее в «Капитале» К. Маркс писал: «Основой всякого развитого и товарообменом опосредствованного разделения труда является отделение города от деревни. Можно сказать, что вся экономическая история общества резюмируется в движении этой противоположности...» К. Маркс противоположность между городом и деревней рассматривал диалектически, т. е. как категорию историческую . Добавим к этому, что К. Маркс говорит об этой противоположности, имея в виду эпоху развитого разделения труда. К. Маркс и Ф. Энгельс писали, что «противоположность между городом и деревней может существовать только в рамках частной собственности» .

Итак, высказывания классиков марксизма не дают основания для резкого противопоставления города и деревни на ранней стадии развития городской жизни.

Помимо того, что древнейшие города выполняли роль военно-политических, административных, культурных и хозяйственных центров, о чем говорилось выше, они выступали в качестве торговых пунктов, где главным образом осуществлялась внешняя торговля. Вероятно, в них имела место и некоторая концентрация ремесла, обслуживавшего потребности родоплеменной знати в оружии, военном снаряжении и ювелирных изделиях. Однако она имела весьма ограниченное социально-экономическое значение, и масштабы ее не были столь значительными, чтобы мы могли рассуждать о ранних городах как центрах ремесленного производства. Отсюда слабость здесь (если не полное отсутствие) внутреннего обмена, а точнее внутренней торговли. Для этого были свои причины, о которых следует сказать особо.

Отделившееся от земледелия ремесло, прежде чем стать ферментом, разлагающим доклассовые отношения, и сконцентрироваться в городе, проходит стадию так называемого общинного ремесла, существующего в недрах общины и удовлетворяющего внутриобщинные нужды . Яркой иллюстрацией этому может служить индийская община, внутри которой происходил взаимный обмен услугами между земледельцами и ремесленниками . На этой стадии общинного ремесла появляются мастера профессионалы, обслуживавшие «всех членов общины в силу своей принадлежности к ней» . Общинные ремесленники органически вписывались в традиционную социальную структуру и даже в определенной мере консервировали общинную организацию. Надо сказать, что подобные социальные организмы обладали исключительной живучестью. К. Маркс писал: «Простота производственного механизма этих самодовлеющих общин, которые постоянно воспроизводят себя в одной и той же форме и, будучи разрушены, возникают снова в том же самом месте, под тем же самым именем, объясняет тайну неизменности азиатских обществ, находящейся в столь резком контрасте с постоянным разрушением и новообразованием азиатских государств и быстрой сменой их династий. Структура основных экономических элементов этого общества не затрагивается бурями, происходящими в облачной сфере политики» .

Нам кажется, что восточнославянское ремесло VIII-IX вв. следует характеризовать как общинное. К сожалению, вопрос об общинном ремесле у восточных славян как этапе развития ремесленного производства со всеми присущими ему особенностями разработан в историографии крайне неудовлетворительно. Это, конечно, обедняет наши знания о восточнославянском ремесле. Славяно-русская археология между тем располагает необходимыми данными для решения этого вопроса в положительном аспекте. На поселениях восточных славян VIII-IX вв., которые мы относим к родовым поселкам , археологи находят ремесленные мастерские. Обнаружены также целые поселения ремесленников, занятых, например, металлургией. И ремесленные мастерские на территории поселений, и поселки ремесленников соответствуют стадии общинного ремесла .

Внутриобщинный характер ремесленного производства препятствовал сосредоточению ремесла в городах. И такое положение сохранялось вплоть до падения родоплеменного строя. С разложением родоплеменных отношений распалось и общинное ремесло, что привело к оседанию ремесленников вокруг городов. Но это случилось позднее.

Таким образом, город, подобно любому социальному явлению, эволюционировал. Однако его сущность центра общественных связей, организующего и обеспечивающего жизнедеятельность различных социумов, сложившихся в ту или иную систему, оставалась неизменной. Менялся лишь характер и набор этих связей .

Каковы же были конкретные пути возникновения древнерусского города? Мы полагаем, что первые города в упомянутом выше смысле возникали как племенные центры. Их образование соответствовало высшему этапу развития родоплеменных отношений. Хронологически оно связано с IX-X вв. Именно к этому, времени относится появление таких городов, как Новгород, Киев, Полоцк, Смоленск, Белозеро, Ростов и др. Будучи средоточиями огромных племенных союзов, они неизбежно превращались в крупные городские центры, сохраняя свою масштабность и позднее, когда родоплеменной строй отошел в прошлое. Прав, на наш взгляд, В.В. Седов, когда он связывает градообразование с племенными центрами . Но мы не можем согласиться с его представлением об эволюции городов из племенных центров. Мы считаем, что племенные центры это и есть города в социальном смысле слова. Дальнейшее же их развитие, как уже мы отмечали, шло по линии умножения конкретных функциональных свойств.

Многие из городов - племенных центров, по наблюдениям археологов, возникали в результате слияния нескольких поселений. Перед нами явление, напоминающее древнегреческий синойкизм . Из новейших исследований явствует, что древний Новгород возник в результате слияния нескольких родовых поселков . Исследователи Новгорода В.Л. Янин и М.Х. Алешковский утверждают, что «модель происхождения Новгорода из политического центра одной из предгосударственных федераций имеет, по всей вероятности, немалое значение для понимания происхождения первых южных городов, в частности Киева» . О том, что Киев, подобно Новгороду и прочим древнейшим городам, образовался путем синойкизма, свидетельствуют летописные и археологические источники. Вспомним летописную легенду о трех братьях Кие, Щеке и Хориве, основавших Киев. Современные исследователи находят в ней историческую основу . Археологи видят в легенде указание на реальное существование нескольких самостоятельных поселений, предшествовавших единому городу . Д.С. Лихачев, считая мотив братства в легенде сравнительно поздним, полагает, что это братство стало «как бы закреплением союза и постепенным объединением этих трех поселений» .

Та же летописная легенда, повествующая об основании Киева, позволяет приблизиться к пониманию социально-политического статуса племенных центров. Судя по всему, они создавались как города правящие. Любопытна в этой связи ремарка летописца, рассказавшего о постройке города Киева тремя братьями: «И по сих братьи держати почаша род их княженье в полях» . Следовательно, в легенде постройка города ассоциируется с началом княжения. В аналогичном плане свидетельствует и легенда о призвании варяжских князей, соединяя строительство городов с управлением общественной жизнью: «...и начаша владети сами собе и городы ставити» . Красноречиво и то, что здесь военные столкновения племен отождествляются с враждой городов: «И въсташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица, и въсташа град на град» . Конечно, не исключено, что тут перед нами реминесценции поздних представлений летописцев о социально-политической роли городов, современных им. Но мы располагаем фактами, которые едва ли могут вызывать сомнения. Имеем в виду сведения, содержащиеся в договоре Олега с греками, т. е. в документе, чья подлинность общепризнана. Во время похода Олега на Царьград греки, напуганные русской ратью, изъявили готовность платить дань, лишь бы князь «не воевал Грецкые земли». Олег потребовал «дати воем на 200 корабль по 12 гривен на ключь, а потом даяти уклады на русскыя грады: первое на Киев, та же на Чернигов, на Переяславль, на Полтеск, на Ростов, на Любечь и на прочаа городы; по тем бо городам седяху велиции князи под Олгом суще» . Значит, дань с греков «имали» не только те, кто участвовал в походе, но и крупнейшие города Руси - главнейшие общины, которые, по всей видимости, санкционировали и организовали поход на Византию. В тексте договора 907 г. фигурирует условие, отражающее все тот же своеобразный статус древнерусского города: «Приходячи Русь да витают у святого Мамы, и послет царьство наше, и да испишут имена их, и тогда возмут месячное свое, - первое от города Киева, и паки ис Чернигова и ис Переяславля, и прочии гради» . В русско-византийском договоре 944 г. находим сходный текст . Итак, в свете этих данных русский город предстает как самодовлеющая социально-политическая организация. Приняв это заключение, мы с большей внимательностью отнесемся к другому характерному летописному сообщению, взятому из рассказа о последней мести Ольги, завершившейся разорением древлянского города Искоростеня, повинного в смерти ее мужа Игоря. Расправившись с древлянами, Ольга «возложиша на ня дань тяжку: 2 части дани идета Киеву, а третья Вышегороду к Ользе; бе бо Вышегород град Вользин» . Следовательно, Киев и Вышгород получали если не всю древлянскую дань, то, во всяком случае, какую-то ее часть. Киев - вольный город. Сложнее с Вышгородом. Его летописец называет «град Вользин». Как это понять? Может быть так, что город принадлежал Ольге на частном праве? Подобные суждения встречаем в историографии . Думаем, что А.Н. Насонов занимал более правильную позицию, когда говорил: «Вышгород XI-XII вв. возник не из княжеского села, как можно было бы думать, имея в виду слова летописца - "Ольгин град" (под 946 г.). В X-XI вв. это не село-замок, а город со своим городским управлением (начало XI в.), населенный (в X в.) теми самыми русами, которые ходят в полюдье, покупают однодеревки и отправляют их с товарами в Константинополь. Существование здесь в начале XI в. своей военно-судебной политической организации отмечено "Чтениями" Нестора и Сказанием о Борисе и Глебе. Здесь мы видим "властелина градского", имеющего своих отроков, или "старейшину града", производящих суд» .

Поступление древлянской дани в Киев и Вышгород, иначе киевской и вышегородской общинам, не покажется странным, если учесть, что покорение древлян - дело не одной княжеской дружины, но и воев многих, за которыми скрывалось народное ополчение, формировавшееся в городах. Без военной помощи земщины киевским князьям было не по силам воевать с восточнославянскими племенами, тем более с Византией или кочевниками . Именно этот решающий вклад земских ратников в военные экспедиции своих князей обеспечивал городам долю даней, выколачиваемых из «примученных» племен и Византийской империи, откупающейся золотом и различным узорочьем от разорительных набегов Руси .

Итак, на основании данных письменных источников мы приходим к заключению, о том, что города Руси X в. являли собой самостоятельные общественные союзы, представляющие законченное целое, союзы, где княжеская власть была далеко не всеобъемлющей, а лишь одной из пружин социально-политического механизма, лежавшего в основе государственного устройства.

Как явствует из источников, структура политической власти, управлявшей древнерусским обществом IX-X вв., была трехступенчатой. Военный вождь - князь, наделенный определенными религиозными и судебными функциями, совет племенной знати (старцы градские) и народное собрание (вече) - вот основные конструкции политического здания изучаемой эпохи. Обращает на себя внимание совпадение терминов, обозначающих членов совета старейшин на Руси и в других регионах древнего мира: в древнем Шумере, гомеровском полисе, древней Грузии. Это неудивительно. Как сейчас установлено, «система общинного самоуправления, унаследованная городом-государством от эпохи так называемой "военной", или "примитивной демократии", и включавшая, как правило, три элемента: народное собрание, совет старейшин и общинных магистратов или вождей, была в равной мере характерна для городов как Запада, так и Востока на наиболее ранних этапах их развития» .

Отмечая родоплеменную структуру и характер общественной власти на Руси IX-X вв., не следует игнорировать новые веяния в традиционной общественной организации. Мы, в частности, имеем в виду зачатки публичной власти, появлению которых способствовало возникновение племенных центров, конструирующихся в города-государства. Само сосредоточение власти в городе порождало тенденций к отрыву власти от широких масс рядового населения и, следовательно, превращению ее в публичную власть. Это превращение стимулировало подчинение восточнославянских племен Киеву, завершившееся образованием грандиозного межплеменного суперсоюза под гегемонией полянской общины. Существование подобного союза невозможно было без насилия со стороны киевских правителей по отношению к покоренным племенам. Отсюда ясно, что публичная власть материализовалась в насильственной политике, идущей из Киева. Довольно ярко это проявилось в событиях, связанных с языческой реформой Владимира, предпринятой, безусловно, с санкции киевской общины. Известно, что Перун вместе с другими богами был поставлен вне Владимирова «двора теремного» и тем самым провозглашен богом всех входящих в суперсоюз племен. Дальнейшие события показали, что внедрять эту идею пришлось с помощью силы. Во всяком случае, появление Перуна в Новгороде было связано с прибытием Добрыни в город на правах наместника киевского князя. Еще более красноречиво об этом свидетельствуют происшествия, связанные с крещением Руси. Христианство, принятое в Киеве не без участия веча, впоследствии прививалось новгородцам посредством «огня и меча».

Возвращаясь к городским союзам, автаркичным по социально-политической сути, мы ставим вопрос: в каком отношении они находились с сельской округой?

Мы уже видели, что город возникал в результате общинного синойкизма, являлся порождением сельской стихии. Органически связанный с селом город не противостоял ему, но, напротив, являлся как бы, ступенью в развитии сельских институтов. Города на первых порах, вероятно, имели аграрный характер , т. е. среди их населения немало было тех, кто занимался сельским хозяйством. Яркой иллюстрацией может служить летописный рассказ о походе княгини Ольги на Искоростень. Простояв в долгой бесплодной осаде, Ольга через послов говорила древлянам: «Что хочете доседети? А вси гради ваши предашася мне, и ялись по дань, и делають нивы своя и земле своя...» Любопытна фразеология летописца, по которой именно города «делають нивы своя и земле своя». Отсюда явствует, что горожане у древлян еще не порвали с пашней, а это значит, что они еще тесно связаны с прилегающей к городу сельской территорией . Сельскохозяйственные занятия горожан прослеживаются и в других областях Руси . Напрашивается историческая параллель с античностью. «Первоначальные греческие полисы, - замечает В.Д. Блаватский, - повсеместно имели земледельческий характер, а среди населения было много землепашцев. Да и в дальнейшем основная масса античных городов сохраняла тесную связь с ближайшей земледельческой округой» . Экономика этих полисов базировалась на сельском хозяйстве. То же самое было у африканских йорубов. В основе экономики их городов-государств лежало земледелие .

В конце X - начале XI вв. Русь вступает в полосу завершения распада родоплеменного строя. Это было время неудержимого разложения родовых отношений , перехода от верви-рода к верви-общине, «от коллективного родового земледелия к более прогрессивному тогда - индивидуальному» . Рождалась новая социальная организация, основанная на территориальных связях. Начинается так называемый дофеодальный период в истории Древней Руси, являющийся переходным от доклассовой формации к классовой, феодальной. То был период, существование которого убедительно доказал А.И. Неусыхин на материале раннесредневековой истории стран Западной Европы. Вполне естественно, что и в истории города мы сталкиваемся с новыми процессами. Так, среди современных археологов бытует мнение, согласно которому на Руси в конце X - начале XI вв. можно наблюдать многочисленные случаи переноса городов. Это явление некоторые исследователи связывают с «новой более активной стадией феодализации» . Мы видим тут одно из проявлений сложного процесса перестройки общества на территориальных основах, а не новую фазу феодализации. Перед нами, в сущности, рождение нового города, хотя и опирающегося на некоторые древние традиции. «Перенос» есть, по сути дела, вторичный синойкизм. Так, функции крупных раннегородских центров Михайловского, Петровского, Тимиревского перешли к Ярославлю . Многие города зарождались в гуще поселений, которые вскоре прекращали свое существование . Подобного рода явления имеют яркие этнографические и сравнительно-исторические параллели. Так, у индейцев северо-западной Америки в период формирования территориальных связей несколько поселений на побережье прекратили свое существование, а вместо них возникло одно большое поселение, расположенное в другом месте . Нечто подобное наблюдается и в Повисленье, где в VIII-X вв. существовало несколько городов, но к концу X - началу XI вв. жизнь в них замерла, и центром округи стал город Краков . Количество этих примеров можно было бы умножить.

Разложение родовых связей означало прекращение существования упоминавшегося ранее внутриобщинного ремесла. Ремесленники, выходя из-под покрова родовой общины, устремились к городам, поселяясь у их стен. Начался быстрый рост посадов. Не случайно возникновение посадов в большинстве русских городов происходит именно в XI в. Города становятся центрами ремесла и торговли, т. е. присоединяют к своим прежним социально-политическим и культурным функциям экономическую функцию. Полного расцвета городские ремесла и торговля достигают в XII в. И все же главнейшие города Руси и в это время выступали в первую очередь не как центры ремесла и торговли, а как государственные средоточия, стоящие во главе земель - городских волостей-государств. О том, как шел процесс складывания подобных государственных образований, речь пойдет в следующих разделах настоящей книги.

Примечания

Цыганков Ю.Я. Древнеиндийский город (по данным «Архашастры») // Страны и народы Востока / Под ред. Д.А. Ольдерогге. М., 1972. Вып. XIV. С. 37; Ашрафян К.З. Феодализм в Индии: Особенности и этапы развития. М., 1977; С. 123-124.

Баткин М.Л. О социальных предпосылках итальянского Возрождения // Проблемы итальянской истории / Отв. ред. Г.С. Филатов. М., 1975. С. 222.

Павленко Ю.В. Основные закономерности и пути формирования раннеклассовых городов-государств // Фридрих Энгельс и проблемы истории древних обществ. Киев / Отв. ред. В.Ф. Геннинг. 1984. С. 182.

Куза А.В. 1) Социально-историческая типология древнерусских городов // Русский город (исследования и материалы). Вып. 6. / Под ред. В.Л. Янина. М., 1983. С. 14; 2) Города в социально-экономической системе... С. 3.

Куза А.В. Города в социально-экономической системе... С. 4, 6.

Карлов В.В. К вопросу о понятии раннефеодального города и его типов... С. 83.

Толочко П.П. 1) Древний Киев. Киев, 1983. С. 30; 2) Происхождение древнейших восточнославянских городов // Земли Южной Руси в IX-XIV вв. / Отв. ред. П.П. Толочко. Киев, 1985. С. 5-18.

Рапов О.М. Еще раз о понятии «русский раннефеодальный город» // Генезис и развитие феодализма в России / Под ред. В.А. Ежова, И.Я. Фроянова. Л., 1983. С. 67.

Там же. С. 69.

Там же. С. 68. - По мнению П.П. Толочко, «древнейшие восточно-славянские города формируются преимущественно на базе племенных градов VI-VIII вв.» (Толочко П.П. Происхождение древнейших восточно-славянских городов. С. 18).

Рыбаков Б.А. Город Кия // Вопросы истории. 1980. № 5. С. 34.

Там же. С. 35.

Равдоникас В.И. О возникновении феодализма... С. 119.

Юшков С.В. Очерки... С. 21.

Предпосылки образования Древнерусского государства

«Норманнская теория». Одним из крупнейших государств европейского Средневековья стала в IX-XII вв. Киевская Русь. При всей дискуссионности вопроса об определении государства нам представляется, что под государством следует понимать механизм политической власти : 1) на определенной территории; 2) с определенной системой органов управления; 3) с необходимым действием законов и 4) формированием органов принуждения (дружина - функции: внешняя - защита от внешних вторжений и внутренняя (полицейская) - подавление сопротивления внутри государства).

Возникновение государства - закономерный этап в развитии общества . На него влияет множество факторов, находящихся в сложном взаимодействии друг с другом. Следует, вероятно, говорить не о единичных, а о группе факторов, воздействующих на конкретные области жизнедеятельности человеческого общества: социальную, экономическую, политическую, духовную.

В отличие от других стран, как восточных, так и западных, процесс формирования российской государственности имел свои специфические черты .

Пространственная и геополитическая ситуация - Российское государство занимало среднее положение между Европой и Азией и не имело ярко выраженных, естественных географических границ в пределах большого равнинного пространства.

В ходе становления Русь приобрела особенности как восточных, так и западных государственных образований.

Потребность в постоянной защите от внешних врагов значительной территории вынуждала сплачиваться народы с разным типом развития, вероисповедания, культуры , языка, создавать сильную государственную власть и иметь народное ополчение.

В VII-X вв. славянские племена объединяются в союзы и союзы союзов (суперсоюзы) . По мнению Б.А. Рыбакова , возникновение союзов племен - завершающий этап развития родоплеменной политической организации и одновременно подготовительная стадия феодальной государственности. И.Я. Фроянов также видел в политической организации сверхсоюзов сосредоточение ростков государственности.

Вопрос о происхождении государственности на Руси освещался в различные периоды истории с учетом политических и династических факторов. В XVIII в. немецкие ученые на русской службе Г. Байер , Г. Миллер разработали норманнскую теорию , согласно которой государство на Руси было создано норманнами (варягами). Против этой концепции выступил М.В. Ломоносов , положив начало полемике между норманистами и антинорманистами . Некоторые ведущие русские историки - Н. Карамзин , М. Погодин , В. Ключевский - в целом принимали концепцию норманистов. Многие же русские ученые XVIII-XIX вв. стояли на позициях антинорманизма.

В советский период истории, когда абсолютизировался социально-классовый подход к изучению проблемы, версия о призвании варягов вообще отвергалась, соответственно - и их роль в образовании древнерусского государства. В зарубежной литературе преобладает норманистский взгляд на образование государства у восточных славян. Среди современных отечественных историков преобладает мнение, что государство у восточных славян окончательно сложилось в связи с возникновением собственности на землю, зарождением феодальных отношений и классов на рубеже VIII-X вв. Однако при этом не отвергается и влияние субъективного фактора - личности самого Рюрика в образовании государства.

Ближе всех к исторической истине в освещении начального периода развития Руси, по-видимому, оказался один из ранних историков монах-летописец Нестор . В «Повести временных лет» существуют две концепции происхождения государства у восточных славян:

1) варяжская, новгородская ;

2) славянская, киевская по происхождению.

Начало формирования Киевской Руси Нестор представляет как создание в VI в. мощного союза славянских племен в среднем Поднепровье. В его рассказе о доваряжском периоде приводятся сведения о трех братьях - Кие, Щеке и Хориве родом из славян. Старший брат Кий, замечает летописец, не был перевозчиком через Днепр, как некоторые думают, а был князем и ходил в поход даже на Царьград. Кий был родоначальником славянской династии князей, а Киев являлся административным центром племенного объединения полян.

Далее летописец Нестор утверждает, что враждовавшие между собой племена ильменских славян, кривичей и чудь пригласили варяжского князя для наведения порядка. Князь Рюрик (?-879) якобы прибыл с братьями Синеусом и Трувором. Сам он правил в Новгороде, а братья - в Белоозере и Изборске. Довольно спорным является «аргумент» норманистов о том, что варяжский конунг Рюрик был приглашен с братьями Синеусом и Трувором, о факте существования которых история больше ничего не сообщает. Между тем фраза «Рюрик пришел с родственниками и дружиной» на древнешведском языке звучит так: «Рюрик пришел с сине хус (свой род) и тру вор (верная дружина)». Варяги положили начало великокняжеской династии Рюриковичей . Со смертью Рюрика при его малолетнем сыне Игоре опекуном становится конунг (князь) Олег (?-912), прозванный Вещим. После похода на Киев и убийства Аскольда и Дира ему удается объединить в 882 г. Новгородскую и Киевскую земли в Древнерусское государство - Киевскую Русь со столицей в Киеве, по определению князя - «матери городов русских». Отсюда Олег покорял другие славянские и неславянские племена , совершал походы на Византию. Летописец подчеркивал в создании сильного государства исключительную роль Олега, который вывел славянские племена из подчинения хазарам и установил путем договоров нормальные дипломатические и торговые отношения с Византией.

Начальная нестабильность государственного объединения, стремление племен сохранить свою обособленность иногда имели трагические последствия. Так, князь Игорь (?-945) при сборе с подвластных земель традиционной дани (полюдье), потребовав значительного превышения ее размера, был убит. Княгиня Ольга (945–957), вдова Игоря, жестоко отомстив за мужа, все же фиксировала размер дани, установив «уроки», и определила места (погосты) и сроки ее сбора (причем 2/3 дани оставлялись на местах, а 1/3 шла в центр - таким образом, было положено начало формированию налоговой системы). При Ольге сократились внешние походы, что позволило пустить значительные средства на внутренние проблемы в государстве. Ольга первая из представителей русского княжеского дома приняла крещение (по православному обряду). Сын Ольги и Игоря Святослав (942–972) государственную деятельность совмещал с полководческой. В период своего правления он присоединил земли вятичей, победил Волжскую Болгарию, покорил мордовские племена, разгромил Хазарский каганат, вел успешные операции на Северном Кавказе и Азовском побережье и пр. Возвращаясь после похода на Византию, отряд Святослава был разбит печенегами, а сам Святослав убит.

Объединителем всех земель восточных славян в составе Киевской Руси стал сын Святослава - Владимир (960–1015), прозванный народом Красное Солнышко , подчинивший всех восточных славян Киеву и создавший с помощью городов-крепостей линию обороны от набегов многочисленных кочевников.

В настоящее время вряд ли кто из серьезных ученых отрицает значение варяжского элемента в окончательном объединении славянских и неславянских племен в IX в. Разногласия имеют место по вопросу о том, какова при этом была их роль и были ли у славян государственные образования до варягов. Вопросы эти решаются в зависимости от представления о том, что такое государство.

Представители государственной школы в русской исторической науке, например, понимая под государством «политическое единство народной жизни», считали, что в Киевской Руси господствовали родовые отношения, которые затем сменились вотчинными (территориальными). Государство же в России, по их мнению, возникло только в XVI в. (С. Соловьев ) или даже в ХVII в. (К. Кавелин ).

Однако если не сводить понятие государства только к политическим институтам власти, а рассматривать его и как определенную территорию, то надо признать, что Русская земля как единое целое, подвластное киевским князьям, сложилась во второй половине IX - начале Х в., т. е. в «варяжский период». Основной формой политического объединения племен была военная демократия, включавшая в себя наряду с княжеской властью такие институты, как вече , совет старейшин, народное ополчение. По мере роста внешней опасности и разложения родового уклада происходила концентрация власти в руках племенных вождей - князей, объединявшихся в более крупные «союзы союзов». Существует предположение, согласно которому первоначально возникло три государственных центра:

1) Куяба вокруг Киева;

2) Славия вокруг Новгорода;

3) Артания вокруг предположительно Рязани.

На этой территории и началось затем формирование единой территориальной общности - Русской земли, которая по своему политическому устройству представляла собой федерацию славянских племен.

В целом возникновение государственности на Руси было вызвано в первую очередь внутренними причинами, однотипными для всей европейской цивилизации . Но если в Западной и Южной Европе появление новых «варварских» государств шло ускоренными темпами при опоре на традиции поздней античности, то на Руси темп политического объединения славянских племен был замедленным. Кроме того, постоянные набеги кочевых племен, организация, в свою очередь, походов на Византию, необходимость регулирования внутренних социальных отношений - все это способствовало усилению княжеской власти, которая в условиях федеративного устройства Киевской Руси все более приобретала характер раннефеодальной монархии .

Таким образом, хотя государство у восточных славян сложилось окончательно в «варяжский период», сами варяги появились на Руси уже после того, как в русских землях уже вполне сложились экономические и политические предпосылки для объединения. Летописное известие о призвании варягов, по-видимому, содержит гораздо больше действительных фактов, чем иногда думают, и поэтому, может быть, не следует все это сводить к легенде. Однако приглашение варягов не означает, что они явились создателями русского государства. Речь, вероятно, идет о приглашении варягов прежде всего в качестве наемников (В. Ключевский). Поэтому роль их была в процессе образования государства достаточно скромной, несмотря на то что одному из их предводителей удалось основать правящую династию.

Проблема варягов (норманнов) - это проблема общеевропейская. Варяжские «волны» из Скандинавии шли в двух направлениях: одна - по Днепру, другая - по западной окраине Европы - и встречались в Константинополе. Походы викингов на Запад носили важный характер. Никто на Западе не приглашал норманнов, они приходили сами, и тем более, будучи отсталым народом, варяги, естественно, не принесли государственности ни одному народу Запада. Завоевав ряд государственных образований в Западной Европе, норманны постепенно растворились среди местного населения. Такой же процесс происходил и на славянской территории (С.А. Кислицын). Варяги появились с вполне конкретной целью - поставить под свой контроль важнейший торговый путь, открывавший к тому же благоприятные возможности на Константинополь. Поэтому отношения между варягами, с одной стороны, славянами и финнами - с другой, не были такими мирными, как об этом повествует Нестор. Скорее, шла полная драматизма борьба славянских и финских племен с варяжским нашествием. Но это нельзя назвать и завоеванием, так как варяги не располагали необходимыми силами для завоевания обширных территорий славян.

Признать варягов создателями государственности для славян нельзя и по другим причинам. Где сколько-нибудь заметные следы влияния варягов на социально-экономические и политические институты славян? На их язык и культуру? Напротив, на Руси был только славянский, а не шведский язык. И договоры Х в. с Византией посольство киевского князя, включавшее, кстати, и варягов русской службы, оформляло лишь на двух языках - русском и греческом, без следов шведской терминологии. В то же время в скандинавских сагах служба русским князьям определяется как верный путь к приобретению славы и могущества, а сама Русь - как страна несметных богатств.

Политическая организация

История Киевской Руси, хронологические рамки которой большинство историков определяют как IX - начало XII вв., условно может быть разделена на три периода:

1) IX - середина Х в. - начальный, время первых киевских князей;

2) вторая половина Х - первая половина XI в. - время Владимира и Ярослава Мудрого , эпоха расцвета Киевской Руси;

3) вторая половина XI - начало XII в., переход к территориально-политической раздробленности.

Восточнославянское государство формируется на рубеже IX-X вв., когда киевские князья постепенно подчиняли восточнославянские союзы племенных княжеств. Ведущую роль в этом процессе играла военно-служилая знать - дружина киевских князей.

Некоторые из союзов племенных княжеств были подчинены киевскими князьями в два этапа:

1) союзы племенных княжеств выплачивали дань, сохраняя внутреннюю автономию. Во 2-й половине X в. дань взималась в фиксированных размерах, в натуральной или денежной форме;

2) на втором этапе союзы племенных княжеств подчинялись непосредственно. Местное княжение ликвидировалось, и представитель киевской династии назначался в качестве наместника.

Земли древлян, дреговичей, радимичей и кривичей были подчинены в IX-Х вв. (древлян - к середине Х в.). Вятичи дольше всех боролись за свою самостоятельность (подчинены ко второй половине Х в.).

Ликвидация «автономии» всех восточнославянских союзов племенных княжеств означала завершение формирования к концу Х в. территориальной структуры государства Русь.

Территории в рамках единого раннефеодального государства, управлявшиеся князьями - вассалами киевского правителя, получили наименование волость. В целом же в Х в. государство именовалось «Русь», «Русская земля».

Окончательно структура государства оформляется при князе Владимире (980–1015). Он посадил на княжение в 9 крупнейших центрах Руси своих сыновей.

1) объединение всех восточнославянских (и части финских) племен под властью великого князя киевского;

2) приобретение заморских рынков для русской торговли и охрана торговых путей, которые вели к этим рынкам;

3) защита границ Русской земли от нападения степных кочевников.

Древнерусское государство по форме правления представляет собой раннефеодальную монархию . Кроме монархического элемента, который, несомненно, является основой, политическая организация русских княжеств киевского периода имела также сочетание аристократического и демократического правления.

Монархический элемент представлял собой князь . Во главе государства стоял Великий князь киевский, который, однако, в Древней Руси не был самодержавным правителем (а скорее был «первым среди равных»). Его братья, сыновья и дружинники осуществляли: 1) управление страной, 2) суд, 3) сбор дани и пошлин.

Главной функцией князя была военная, первой обязанностью - оборона города от внешних врагов. Среди других функций - судебная. Он назначал местных судей разбирать дела среди своих подопечных. В важных случаях судил сам как верховный судья.

Аристократический элемент был представлен Советом (Боярской думой), в который входили старшие дружинники - местная знать, представители городов, иногда духовенство . На Совете как совещательном органе при князе решались важнейшие государственные вопросы (полный состав совета созывался в случае необходимости): избрание князя, объявление войны и мира, заключение договоров, издание законов, рассмотрение ряда судебных и финансовых дел и др. Боярская дума символизировала права и автономию вассалов и обладала правом «вето».

Младшая дружина, включавшая боярских детей и отроков, дворовую прислугу, как правило, в Совет князя не входила. Но при разрешении важнейших тактических вопросов князь обычно советовался с дружиной в целом. Распространено мнение (Г.В. Вернадский ), что бояре были совершенно свободны в своей службе князю. Боярин всегда мог покинуть его двор или поступить на службу к другому князю. Однако, с тех пор как бояре стали собственниками земельных владений, они могли поступить так, только пожертвовав своими правами на землю. Иногда случалось, что боярин, который был владельцем земли в одном княжестве, служил князю другого. Но тем не менее обычно рост земельных владений заставлял бояр чаще сочетать свои интересы с княжеством, где они жили.

С участием князей, знатных бояр и представителей городов собирались и феодальные съезды , на которых рассматривались вопросы, затрагивающие интересы всех княжеств. Формировался аппарат управления, ведавший судопроизводством, сбором пошлин и тарифов. Из числа дружинников князь назначал посадников - наместников для управления городом, областью; воевод - предводителей (воевода: большой, великий, градный, местный, ратный, старейший и др.) различных военных отрядов; тысяцких - высших должностных лиц (в так называемой десятичной системе военно-административного деления общества, восходящей к догосударственному периоду); сборщиков поземельных податей - данников , судебных чиновников - вирников, подъездных, сборщиков торговых пошлин - мытников . Из состава дружины выделялись и управители княжеского вотчинного хозяйства - тиуны (впоследствии они становились специальными чиновниками правительства и включались в систему государственного управления).

Демократический элемент управления обнаруживается в городском собрании, известном как вече. Это был не орган представителей, а собрание всех взрослых мужчин. Для принятия любого решения было необходимо единодушие. На практике случалось, что это требование приводило к вооруженным столкновениям между спорившими на вече группами. Проигравшая сторона вынужденно соглашалась с решением победителей. Вече в столице княжества оказывало влияние на вече менее крупных городов. В XI-XII вв. вече попало под влияние социальных верхов, утрачивая функции управления и самоуправления (А.П. Новосельцев ).

Важной особенностью Киевской Руси, сложившейся вследствие постоянной опасности, особенно со стороны степных кочевников, стало всеобщее вооружение народа, организованное по десятичной системе (сотни, тысячи). Именно многочисленное народное ополчение зачастую решало исход сражений, и подчинялось оно не князю, а вече. Но как демократический институт оно уже в XI в. стало постепенно терять главенствующую роль, сохранив свою силу на несколько столетий лишь в Новгороде, Киеве, Пскове и других городах, продолжая оказывать заметное влияние на ход общественно-политической жизни Русской земли.

Общественное развитие

Русские политические институты киевского периода основывались на свободном обществе . Там не было непреодолимых барьеров между различными социальными группами свободных людей, не существовало наследственных каст или классов , и было еще легко выйти из одной группы и оказаться в другой. О наличии в России в это время социальных классов можно говорить только с оговоркой (Г.В. Вернадский).

Основные социальные группы этого периода:

1) высшие классы - князья, бояре и другие собственники больших земельных имений, богатые купцы в городах;

2) средний класс - купцы и мастера-ремесленники (в городах), владельцы средних и небольших имений (в сельской местности);

3) низшие классы - беднейшие ремесленники и крестьяне, заселявшие государственные земли. Кроме свободных людей, в Киевской Руси существовали также полусвободные и невольники.

На вершине социальной лестницы находились князья во главе с великим князем киевским. С середины XI в. на Руси появляются удельные княжества - «отчины» отдельных князей. Это, например, Черниговское, Переяславское, Смоленское и другие княжества. «Отчины» были собственностью всего княжеского рода. Они наследовались в соответствии с «очередью».

Кроме княжеских бояр - воевод, наместников областей, существовала и родоплеменная аристократия - «нарочитая чадь»: дети бывших местных князей, родовые и племенные старейшины, родня первых двух групп. Они тоже ходили в заморские походы с киевскими князьями, но были тесно связаны с определенной территорией, на которой испокон века стояли их укрепленные городища с богатыми угодьями (Т.В. Черникова).

В целом бояре были группой, разнородной по своему происхождению. Основу ее составляли потомки старой клановой аристократии антов. Некоторые из бояр, особенно в Новгороде, произошли из купеческих семей. С ростом княжеской власти в Киеве важным фактором формирования класса бояр стало княжеское окружение. Дружина включала норманнов и славян, а также рыцарей и искателей приключений других национальностей, таких как осетины, черкесы, мадьяры и турки, - тех, кто жаждал воинской славы и богатства под знаменем киевского князя.

В IX-X вв. купцы были тесно связаны с княжеской властью, поскольку собиравшие дань князья сами организовывали торговые экспедиции по сбыту этой дани в Царьграде или где-нибудь на Востоке.

Позднее появились и «частные» купцы. Значительная их часть являлась мелкими торговцами (по типу позднейших коробейников). Богатые купцы осуществляли большие операции внутри и за пределами Руси. Менее богатые купцы основывали собственные гильдии или соединялись в семейные компании.

Ремесленники каждой специальности обычно селились и торговали на одной улице, формируя собственное объединение или «уличную» гильдию. Иными словами, ремесленники объединялись в профессиональные группы того или иного типа, которые позже стали известны как артели .

С ростом церкви появилась новая социальная группа, так называемый церковный народ . К этой группе принадлежали не только духовенство и члены их семей, но и члены разного рода благотворительных учреждений, поддерживаемых церковью, а также освобожденные рабы . Русское духовенство делилось на две группы: «черное духовенство» (т. е. монахи) и «белое духовенство» (священники и дьяконы). По византийским правилам в русской церкви в епископы посвящались только монахи. Вопреки практике римской церкви русские священники обычно избирались среди желающих.

Свободное население Руси обычно именовалось «люди ». Основную его массу составляли крестьяне . В сельской местности традиционная большая семья-община (задруга ) постепенно сменилась более мелкими семьями и индивидуальными собственниками земли. Даже если несколько соседей владели землей сообща, каждый разрабатывал свой участок индивидуально. В дополнение к землевладельцам-общинникам была еще группа крестьян, сидевших на государственных землях, известных как смерды . Это были пока еще свободные люди, находившиеся под особой защитой и особой юрисдикцией князя. За пользование наделом платили натурой оброк и выполняли работы: извоз, строительство или ремонт домов, дорог, мостов и т. д. Они должны были платить государственный налог (так называемую дань), которую не выплачивали ни жители города, ни землевладельцы среднего класса. Если у смерда не было сына, земля возвращалась князю.

К зависимой категории крестьянства относились закупы - люди, взявшие купу (в долг). Если удавалось вернуть купу, выплатив при этом резы (проценты), человек становился опять свободным, если нет - холопом. В вотчине работали на барской запашке или в доме господина под надзором рядовичей. Рядовичи - люди, поступившие на службу по «ряду» (договору).

Самыми бесправными членами общества были холопы и челядь . Рабство в Киевской Руси было двух родов - временным и постоянным. Последнее, известное как «полное рабство», было наследственным. Главную массу временных рабов составляли военнопленные. В конце концов, военнопленные получали освобождение за выкуп. Если кто-то не был способен его оплатить, то оставался в распоряжении захватившего его, а то, что он заработает, засчитывалось в счет выкупа. Когда набиралась вся сумма, военнопленный освобождался. Полные рабы считались имуществом своего хозяина и могли покупаться и продаваться. Некоторые из них использовались в семейном ремесле, остальные работали в поле. Были случаи, когда рабы-ремесленники достигали определенного уровня искусства и постепенно становились способными уплатить за свою свободу. С другой стороны, если свободный человек терял свою собственность в результате набега степных кочевников или по другой причине и оказывался в отчаянном положении, он мог отдать себя в рабство (этим актом он, конечно, исключал себя из рядов граждан). Он имел и другой выбор: занять деньги под работу на своего кредитора и выплачивать ему. Это делало его «полусвободным», временно связанным со своим кредитором. Если ему удавалось выполнить свои обязательства, его гражданские права восстанавливались; если он нарушал соглашение и пытался скрыться от своего хозяина, он становился рабом последнего.

Экономические отношения в древнерусском обществе

Основными хозяйственными занятиями славян были земледелие, животноводство, охота, рыболовство, ремесло.

Главную роль в хозяйстве Киевской Руси играло земледелие. Хлебопашество было основным занятием для 90% населения. Постепенно подсечная система земледелия заменяется двух- и трехпольной, что обусловливает захват общинных земель богатыми и знатными людьми.

Новый уровень развития производительных сил, переход к пашенному земледелию при складывании отношений личной и земельной зависимости придал новым производственным отношениям феодальный характер.

Следует отметить, что термин «феодализм» во многом условен, так как феод (позднелат. feodum ) - только одна из форм средневековой собственности в западноевропейском регионе.

Тем не менее под феодализмом следует понимать аграрное (доиндустриальное) общество эпохи Средневековья и начала Нового времени, для которого характерны:

1) сочетание крупной земельной собственности с подчиненным ей мелким крестьянским хозяйством;

2) владение землей - привилегия людей, несущих военную или государственную службу;

3) земля становится основным средством извлечения богатства;

4) натуральный характер хозяйства;

5) корпоративная (сословная) организация как правящего слоя, так и непосредственных производителей (крестьян, ремесленников);

6) господство религии в духовной сфере, т. е. в культуре , идеологии, мировоззрении людей.

Процесс развития феодализма во всех раннесредневековых государствах Европы был однотипен (в том числе и на Руси).

Во-первых, на начальном этапе развития феодальных отношений непосредственные производители были подчинены государственной власти . Последняя опиралась на служилую знать правителя (короля, князя ), совпадающую в основном с государственным аппаратом. Основной формой зависимости крестьян были государственные подати : поземельная подать (дань), судебные подати (виры, продажи) и т. д.

Во-вторых, постепенно происходит складывание индивидуальной крупной земельной собственности (так называемая сеньориальная, или вотчинная).

В современной исторической науке существуют две основные концепции, по-разному трактующие вопросы политического, социального и экономического устройства древнерусского государства.

Согласно концепции дофеодального характера общественного строя Киевской Руси социально-экономическую основу древнерусского общества составляли общинное землевладение и свободные крестьяне-общинники (И.Я. Фроянов ). Существовало и частное землевладение - вотчины князей , бояр, церкви. На них трудились рабы и полусвободное население.

Большинство историков относят Киевскую Русь к раннефеодальным государствам, соглашаясь с концепцией Б.Д. Грекова .

Согласно этой концепции крупная феодальная собственность на землю складывалась на Руси в Х-ХII вв. в виде княжеских, боярских вотчин и церковных владений. Формой земельной собственности становится феодальная вотчина (отчина , т. е. отцовское владение), не только отчуждаемая (с правом купли-продажи), но и передаваемая по наследству. Проживающие на ней крестьяне не только выплачивали дань государству, но и становились поземельно зависимыми от феодала (боярина), выплачивая ему за пользование землей натуральную ренту или отрабатывая барщину . Однако значительное число жителей по-прежнему составляли независимые от бояр крестьяне-общинники, платившие дань в пользу государства великому князю.

Особенности социально-экономического строя Киевской Руси нашли отражение в «Русской Правде» - подлинном своде древнерусского феодального права. Этот документ действовал до XV в. и состоял из отдельных норм, а именно:

«Древнейшая Правда» или «Правда Ярослава»;

«Закон Русский»;

Дополнения к «Правде Ярослава» (положения о сборщиках судебных штрафов и пр.);

«Правда Ярославичей» («Правда Русской Земли», утвержденная сыновьями Ярослава Мудрого);

Устав Владимира Мономаха , включавший «Устав о резах» (процентах), «Устав о закупах» и др.;

«Пространная Правда».

Основной тенденцией эволюции «Русской Правды» стало постепенное расширение правовых норм от княжеского закона к среде дружины, от определения штрафов за различные преступления против личности, красочного описания города до попыток кодифицировать нормы сложившегося к этому времени раннефеодального права.

Степень несвободы определялась экономическим положением крестьянина: смерды, рядовичи, закупы - землевладельцы, по тем или иным причинам попавшие в частичную зависимость от феодалов, отрабатывали значительную часть времени на вотчинных землях.

В «Правде Ярославичей» нашло отражение устройство вотчины как формы земельной собственности и организации производства. Ее центр составляли хоромы князя или боярина, дома его приближенных, конюшни, скотный двор. Управлял вотчиной огнищанин - княжеский дворецкий. Княжеский подъездной занимался сбором налогов. Работой крестьян руководили ратайные (пашенные) и сельские старосты. Вотчинное хозяйство носило исключительно натуральный характер: все необходимое для жизни производилось внутри вотчины и потреблялось ее обитателями.

Природные условия России способствовали развитию скотоводства . Многие статьи «Русской Правды» охраняют права владельца скота, наказывая татя (вора) вирой. Правда, и здесь наблюдается социальное неравенство: конь князя защищен большим штрафом, чем конь смерда.

С IX по XI в. происходил процесс отделения ремесла от сельского хозяйства. Хотя основная масса бытовых вещей изготавливалась в крестьянских домах и хозяйство оставалось натуральным, в городах уже действовали ремесленные мастерские, работавшие в основном на заказ, а иногда менявшие или продававшие свою продукцию на рынке.

В Киевской Руси получили развитие более 60 видов ремесел (плотничье, гончарное, полотняное, кожевенное, кузнечное, оружейное, ювелирное и др.). Искусство металлургии также достигло сравнительно высокого уровня. Хорошо было развито и строительство. В Северной Руси дома делались из дерева, которое имелось в изобилии. В Х и ХI вв. на Русь из Византии перешло мастерство каменной кладки.

Рост состоятельности у высших классов выражался в тяге к некоторой утонченности жизни и стремлении к роскоши. Вошли в моду пышные наряды. Новые потребности частично удовлетворялись ввозом товаров, но одновременно совершенствовалось отечественное ремесло. Шерстяная одежда также производилась в Киевской Руси, она использовалась большей частью зимой. В Северной Руси во время долгой и суровой зимы была необходима меховая одежда. Это стимулировало и охоту на пушных зверей, и изготовление меховых изделий.

Киевская Русь славилась своими городами . Сначала это были крепости, политические центры. Обрастая новыми посадами, становились основой ремесленного производства и торговли. В X-XI вв. создается новое поколение политических и торгово-ремесленных центров: Ладога, Суздаль, Ярославль, Муром и др.

В.О. Ключевский называл Древнюю Русь «торговой, городовой». Этим он подчеркивал значение городов и торговли в жизни русского общества IX-XII вв. Свидетельством важности торговли в этот период являлась возросшая роль рынков в жизни каждого города. Торговля имела не меньшее значение, чем политическая жизнь и управление, все официальные объявления делались в торговых местах. Там же продавались и покупались всевозможные товары, а раз в неделю созывалась местная ярмарка .

Интересно, что внутренняя торговля на Руси, особенно в IX-X вв., носила преимущественно «меновый» характер. Затем наряду с обменом появляется и денежная форма. Вначале в качестве денег выступали скот (кожаные деньги) и меха (мех куницы). «Русская Правда» упоминает и металлические деньги. Главной счетной металлической единицей служила гривна кун (слиток серебра продолговатой формы). Просуществовав на древнерусском рынке до XIV в., эта денежная единица была вытеснена рублем . Чеканка своей монеты на Руси началась в X-XI вв., наряду с ней имели хождение и иноземные монеты.

Особое значение в хозяйственной жизни Киевской Руси приобретали внешние экономические связи. Русских купцов хорошо знали за рубежом, предоставляли им значительные льготы и привилегии. Среди пяти важнейших магистральных торговых путей - царьградско-византийский, закаспийско-багдадский, болгарский, регинсбургский и новгородско-скандинавский - наибольшее значение вначале имели первые два.

На Руси купцами и ростовщиками велись большие кредитные операции. Многие взаимные расчеты, пока не набегала гривна, записывались. Об этом свидетельствуют древние берестяные грамоты, найденные в Новгороде. Большинство из них представляет собой записки типа: «Такой-то мне должен…» Причем писали их обыкновенно горожане. И это в то время, когда французский король Генрих I не мог написать даже собственное имя!

Христианизация Руси

Обращение в христианство - одна из наиболее важных вех в истории русского народа. Традиционно в отечественной историографии значение принятия христианства сводилось к развитию письменности и культуры, в то время как в зарубежной литературе этот факт признавался решающим и первостепенным для образования киевской государственности . Современные историки рассматривают это событие в русле синтеза цивилизационного и классового подходов и подчеркивают особую роль православия в формировании восточнославянской цивилизации (Г.Н. Сердюков).

В древнерусском обществе длительное время существовали обычаи и ритуалы, связанные с культом природы и мертвых, но постепенно они уступили место более организованному культу с присущей ему внутренней иерархией различных божеств. Каждый союз племен имел своего «главного бога».

Но процесс создания древнерусского единого государства объективно требовал установления определенной религиозно-идеологической общности и превращения Киева в религиозный центр славян. В 980 г. князь Владимир предпринял попытку официально перейти к единобожию на основе культа Перуна, но из-за сопротивления союзных племен , поклонявшихся другим богам, реформа не удалась. После этого князь обратился к мировым религиям: христианской, магометанской и иудейской . Выслушав представителей этих культов, князь, как писал летописец Нестор , сделал выбор в пользу христианства, учитывая, что это давало выход как в Византию, так и в Рим. В рассматриваемый период христианская, магометанская и иудейская конфессии боролись за влияние на славянских землях. Выбирая христианство , киевский князь учитывал, что римская церковь требовала подчинения светских правителей, в то время как православный константинопольский патриарх признавал:

1) определенную зависимость церкви от государства;

2) допускал использование различных языков в богослужении, а не только латыни.

Была учтена также географическая близость Византии и принятие христианства родственными русичам болгарскими племенами. Кроме того, внимание Владимира привлекло в православии наличие многих праздников и пышность богослужения.

Процесс принятия христианства имел интересную историю. Первые достоверные сведения о проникновении христианства на Русь относятся к IX в. Христиане были среди дружинников князя Игоря, христианкой была княгиня Ольга. В Киеве имелась христианская община и церковь Святого Ильи. В 987 г. византийский император Василий II упросил Владимира помочь ему подавить восстание Варды Фоки и Варды Склира в Малой Азии. Князь оказал помощь на том условии, что сестра императора Анна будет отдана ему в жены. Это условие было принято в обмен на обещание принять христианство. Кстати, близкие родственные отношения правящих династий, в свою очередь, исключали вассальную зависимость молодого русского государства от византийского центра христианства.

В 988 г. князь Владимир обращается в христианскую веру, и она приобретает статус государственной религии на территории Киевской Руси. Распространение христианства шло как путем убеждения, так и путем принуждения, встречая сопротивление обращаемых в новую религию. Некоторые люди рвали на себе волосы и плакали, глядя, как дружинники сбрасывали в Днепр деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами и толкали его шестами, чтобы не смел пристать к берегу, до днепровских порогов. Дядя великого князя Добрыня крестил Новгород мечом и огнем. Каменного идола утопили в Волхове. Правда, вплоть до ХХ в. путешественники кидали «утопленнику» монетку, дабы этот, теперь уже подводный, властитель не причинил им зла (Т.В. Черникова). А на крещеной Руси до XIV в. в лесных дебрях тайно горели костры и священнодействовали около них языческие жрецы - волхвы . На протяжении последующих веков в сельских местностях существовало двоеверие - своеобразное совмещение прежних представлений о мире сверхъестественного, языческих курганов, буйных праздников родной старины с элементами христианского мировоззрения .

Во главе русской православной церкви был поставлен митрополит , назначаемый константинопольским патриархом ; отдельные области Руси возглавляли епископы, которым подчинялись священники в городах и селах.

Все население страны было обязано платить налог в пользу церкви - «десятину» (термин происходит от размеров налога, составлявшего на первых порах десятую часть дохода населения). Впоследствии размер этого налога изменился, а его название осталось прежним. Кафедра митрополита, епископы, монастыри (первый из них Киево-Печерский, основанный в первой половине XI в., получил название от пещер - печер, в которых первоначально селились монахи) вскоре превратились в крупнейших земельных собственников, оказавших огромное влияние на ход исторического развития страны. В домонгольские времена на Руси было до 80 монастырей. В руках церкви был суд, ведавший делами об антирелигиозных преступлениях, нарушениях нравственных и семейных норм.

Значение принятия христианства:

1) принятие христианства укрепляло государственную власть и территориальное единство Киевской Руси. «Божий слуга» - государь был по византийским традициям и справедливым судьей во внутригосударственных делах, и доблестным защитником границ державы;

2) произошло изменение статуса Руси в системе международных отношений. Русь стала цивилизационным субъектом, придерживающимся общепризнанных норм и правил поведения;

3) Киевская Русь вошла в византийскую эйкумену и начала усваивать древнюю иудеохристианскую культуру. Это привело к расцвету Киевского государства и распространению новой культуры, что проявилось в строительстве церквей и обретении письменности. Важную роль сыграло присутствие образованных болгар, бежавших в Киев после завоевания их страны Византией. Вводя в практику кириллицу, они передали и свои знания. Старославянский язык стал языком культа и религиозной литературы. На основе синтеза этого языка и восточнославянской языковой среды сформировался древнерусский литературный язык, на котором были написаны «Русская Правда», летописи, «Слово о полку Игореве». Среди монахов появились врачи и учителя. При монастырях начали открываться школы;

4) принятие христианства привело к смягчению нравов: на грабеж и убийство стали смотреть как на величайшие грехи, а прежде они считались признаком доблести. Христианская мораль ограничивала (как правило, только на словах) алчность богатых, заставляла их видеть в простолюдинах и даже в рабах людей;

5) христианство на Руси было принято в восточном, византийском варианте, позднее получившем название православие , т. е. истинная вера. Русское православие ориентировало человека на духовное преображение и оказало огромное влияние на формирование менталитета (общественного сознания ) древнерусского общества. В отличие от католичества оно в большей мере было художественно-культурной, эстетической системой ценностей , чем политической. Православную церковь характеризовала свобода внутренней жизни, устраненность от светской власти;

6) распространилось православное мировоззрение - стремление к пониманию смысла жизни не в мирском богатстве, а во внутреннем духовном единстве. Традиционное сострадание русского народа получило свое утверждение в христианстве, в его внимании к нищим, больным и убогим, в требовании помогать человеку, попавшему в беду.

В целом выбор византийского православия Древней Русью в качестве государственной религии определил особенности развития российской цивилизации . Постепенно в стране складывались политические, экономические и культурные традиции , подобные византийским:

преобладание в церковных функциях поучения человека, а не объяснения мира;

стремление воплотить в мирской жизни божественный идеал.

Однако Русь не была пассивным объектом приложения византийской культуры. Приобретая византийское наследие, она и сама оказывала сильное влияние на политическую организацию общества.

Одна из проблем, обычно возникающая перед исследователем древнерусского города, связана с происхождением и ранней историей городов на Руси. В рамках этой проблемы особенно важное значение имеют" два вопроса: сущность города как социального феномена, порождаемого определенными историческими условиями, и пути формирования городских поселений. Относительно первого вопроса в современной историографии древнерусских городов мы наблюдаем известное единство взглядов: большинство специалистов склонно видеть в городах центры ремесла и торговли, выражением чего является наличие посадов, что, собственно, и отличает город от деревни.93 Многие ученые согласны и в том, что древнерусский город возникает в классовом обществе, будучи детищем развивающегося феодализма.94 В наиболее разработанном вариан- те эти положения содержатся в монографическом труде М. Н. Тихомирова «Древнерусские города». М. Н. Тихомиров усматривал в городах населенные пункты, ставшие центрами ремесла и торговли.95 Заключая раздел книги о причинах возникновения городов, он писал: «Настоящей силой, вызвавшей к жизни русские города, было развитие земледелия и ремесла в области экономики, развитие феодализма - в области общественных отношений».96 Представления М. Н. Тихомирова о характере и причинах появления городов на Руси очень скоро завоевали многочисленных сторонников. Глава советской школы историков Киевской Руси Б. Д. Греков принял его концепцию полностью.97 До сих пор исследование М. Н. Тихомирова рассматривается как высшее достижение советской историографии в области изучения древнерусских городов.98 И тем не менее, мы полагаем, что есть основания снова вернуться к проблемам, казалось бы, решенным уже окончательно. Для этого есть необходимые историографические мотивы. М. Я. Сюзюмов, выступая с докладом «Проблема возникновения средневекового города в Западной Европе» на научной сессии «Итоги и задачи изучения генезиса феодализма в Западной Европе» (30 мая - 3 июня 1966 г. Москва), говорил: «Город, как общественный институт, имеет свои закономерности развития: генезиса (в условиях позднего родоплеменного общества), роста (в условиях античного и средневекового общества), полного расцвета (в условиях капитализма) и разложения, а затем (в условиях социализма) постепенной утратой городом своих преимуществ перед деревней и, наконец, полного исчезновения противоположности города и деревни (при коммунизме)». М. Я. Сюзюмов, следовательно, начальную историю города выносит за черту классового общества. Он подчеркнул, что город был достижением позднего родоплеменного и раннеклассового общества.99 Историки древних обществ приступили к пересмотру укоренившихся взглядов о городе - неизменном центре ремесла и торговли. Так, В. И. Гуляев, изучавший города-государства майя, имея в виду упомянутые взгляды, отмечает: «Мне представляется, что в данном случае роль ремесла и торговли в возникновении и развитии древнейших городов, будь то на Ближнем Востоке или в Мезоамерике и Перу, несколько преувеличена. Видимо, вначале, когда города образовались на базе еще сравнительно слабо развитой техники и экономики раннеклассовых обществ эпохи неолита и бронзового века, основным конституирующим элементом их населения в большинстве случаев были, вероятно, концентрировавшиеся в них представители слагавшихся господствующих классов и государственной власти, жившие за счет эксплуатации зависимого земледельческого населения... Ремесло и обмен начинают играть все большую роль в этих древнейших городах лишь на последующих, более поздних этапах развития. Главными же функциями раннего города были политико-административная и культовая».100 Не отрицая того факта, что древнейший город являлся хозяйственным центром округи, В. И. Гуляев замечает: «Но главное и определяющее состоит в другом. Крупные города первичных очагов цивилизации в Мезоамерике и на Ближнем Востоке в значительной мере обязаны своим процветанием размещению в них правительственных резиденций. Город был средоточием господствующего класса, центром, в который стекались богатства общества. Здесь же находился обычно храм верховного божества».101 В. И. Гуляев обращает внимание на то, что «древнейшие города Ближнего Востока (Двуречье, Египет), возникшие в конце IV-III тысячелетий до н. э., были первоначально лишь политико-административными и религиозными центрами сельских общин. В дальнейшем, по мере развития обмена и ремесла, древневосточный город становится местом концентрации торговцев и ремесленников, в значительной мере обслуживавших нужды правителей, культа и знати».102 Формулируя общее определение понятия «город» для раннеклассовых обществ Старого и Нового света, В. И. Гуляев пишет: «Город в рассматриваемую эпоху - крупный населенный пункт, служивший политико-административным, культовым и хозяйственным центром определенной, тяготеющей к нему округи».103 Как показывают современные исследования, древнеиндийский город являлся в первую очередь военно-административным центром, где была сосредоточена владельческая аристо кратия, чиновничество и армия. Мелкотоварное ремесло концентрируется в городе значительно позже, когда он превращается в средневековый город.104 Достаточно красноречивы и наблюдения, сделанные М. Л. Баткиным, согласно которому город отнюдь не всегда может рассматриваться в качестве хозяйственной по преимуществу категории. Нередко город выступал как поселение, где концентрировались все или многие социальные функции, отделившиеся от окружающих сельских территорий.105 Ю. В. Павленко считает, что город «неизбежно приобретает полифункциональный характер, являясь (как правило, одновременно) редистрибутивным, административно-политическим, культовым, ремесленно-торговым и военным центром, контролирующим определенный район».106 На фоне всех этих наблюдений и выводов вполне естественно выглядят сомнения по поводу устоявшихся взглядов на раннюю историю древнерусского города, высказываемые в последнее время учеными. Так, А. В. Куза, несмотря на приверженность к идее о возникновении города в условиях формирующегося классового общества, заметил определенную узость характеристики древнерусского города как только центра развитого ремесла и торговли. Наличие самостоятельных городских (посадских) общин нельзя, по его мнению, считать определяющим признаком для городов Руси X-XIII вв.107 Более перспективным исследователю представлялся подход к городу как многофункциональному социально-экономическому явлению. Вот почему «содержание понятия „древнерусский город” - значительно шире, чем „торгово-ремесленное поселение”. Город - центр ремесла и торговли, но одновременно это и административно-хозяйственный центр большой округи (волости), очаг культурного развития и идеологического господства».108 В. В. Карлов, заявивший о своей солидарности с концепцией М. Н. Тихомирова, тем не менее пришел к мысли о поли функциональности городских поселений, в которых он находит сочетание ремесленно-торговых, административных, политических, религиозных и военных функций. При этом, по его мнению, особенности сочетания этих функций «во многом определяли тип раннего города».109 Отказывается сводить проблему к однозначной формуле и П. П. Толочко, по словам которого, нет оснований изображать рождение города «как результат расщепления экономического базиса». П. П. Толочко убежден, что «средневековый город как новая социальная форма (особенно это относится к древнейшим восточнославянским центрам) был вызван к жизни также (а может" быть, и прежде всего) изменениями в сфере общественных отношений. Ведущими его функциями на первом этапе были политико-административная и культовая, что, естественно, не только не исключало, но и предполагало сравнительно быстрое появление также и торгово-ремесленной функции».110 Точку зрения В. В. Карлова принял О. М. Рапов.111 Вместе с тем он подчеркивал, что «в средневековье не существовало какого-либо единого типа городов, наделенного одними и теми же стабильными признаками».112 Возникновение городов О. М. Рапов наблюдает в глубокой древности, в эпоху родоплеменных отношений.113 В этом своем последнем наблюдении, весьма важном для нашей темы, О. М. Рапов мог бы опереться на положения, сформулированные Б. А. Рыбаковым, отнесшим возникновение городов ко временам первобытности.114 Историю каждого известного нам города Б. А. Рыбаков старается проследить «не только с того неуловимого момента, когда он окончательно приобрел все черты и признаки феодального города, а по возможности с того времени, когда данная топографическая точка выделилась из среды соседних поселений, стала в каком-то отношении над ними и приобрела какие-то особые, ей присущие функции».115 Таким образом, традиционная концепция города как непре менного центра ремесла и торговли, появляющегося в результате роста классовых отношений, вошла в противоречие с последними достижениями исторической науки. Рассматривая пути становления древнерусских городов, советские ученые выдвигают самые различные версии. Еще в 30-е годы В. И. Равдоникас предположил, что «на территории лесной полосы Восточной Европы город возникает из большесемейного поселения».116 С. В. Юшков вслед за В. И. Рав- доникасом тоже констатировал «теснейшую связь городов IX-X вв. с городищами предшествующей стадии развития».117 Начальный тип отечественного города, по С. В. Юшкову, это племенной город, центр племенной верхушки. Позднее в роли строителей городов-крепостей выступали князья. Воздвигнутые ими города есть центры властвования над окружающей местностью.118 С. В. Юшков полагал, что «большинство городов- посадов возникло вокруг городов-замков».119 Последняя идея нашла активного сторонника в лице М. Ю. Брайчевского. Пр ав- да, в отличие от С. В. Юшкова, он отнес зарождение подобного рода городов не к XI и последующим векам, а к VIII-IX вв.120 О генетической связи русского города с племенными центрами писала С. А. Тараканова.121 На односторонность построений М. Ю. Брайчевского и С. А. Таракановой указал Н. Н. Воронин.122 Многообразные пути образования восточнославянских городов наблюдает М. Г. Рабинович. У него городом становится и недавняя деревня, благодаря удобному положению и обеспеченности сырьем развившая ремесло «до сравнительно высокого уровня, и замок феодала-землевладельца, когда „у стен замка селились ремесленники, а затем купцы”, и ремесленноторговый поселок („рядок”)».123 Интересную концепцию происхождения русских городов создали В. Л. Янин и М. X. Алешковский. Древнейшие города, как они полагают, возникают вокруг центральных капищ, кладбищ и мест вечевых собраний, ничем не отличаясь от поселений сельского типа.124 Сравнительно недавно В. Я- Петрухиным и Т. А. Пушкиной было высказано мнение, что некоторые древнерусские города были «пунктами-погостами», которые являлись опорными точками в борьбе великокняжеской власти со старыми племенными центрами.125 Наконец, надо упомянуть еще об одной гипотезе, предполагающей возможность возникновения города из племенных центров, а также из «открытых торгово-ремесленных поселений», именуемых протогородами.126 Названные исследователи, выводя город из предшествовавшего ему того или иного поселения, явно или в скрытом виде утверждают мысль о догородской стадии, когда город не был еще городом в подлинном социально-экономическом значении этого слова, не являлся, так сказать, «настоящим» городом. Этот подход является вполне правомерным с точки зрения сугубо исторической. Но он не вполне приемлем с точки зрения историко-социологической, требующей фиксации исторического момента, с которого появляется город как социальный феномен. Иными словами, мы должны соориентироваться во времени, установив (разумеется, примерно) период перехода количественных изменений в качественные, свидетельствующего о рождении города как такового. К. Маркс в своей работе «Формы, предшествующие капиталистическому производству» высказал ряд ценных и глубоких мыслей насчет возникновения и роли древнейших городов. Говоря о зарождении городского строя на Востоке, К. Маркс указывал: «Города в собственном смысле слова образуются здесь... только там, где место особенно благоприятно для внешней торговли, или там, где глава государства и его сатрапы, выменивая свой доход (прибавочный продукт) на труд, расходуют этот доход как рабочий фонд».127 К- Маркс в образовании городов на Востоке усматривал внешнеторговую и политическую основу. Еще определеннее о политической функции древневосточного города он говорит в другом месте, полагая, что «подлинно крупные города могут рассматриваться здесь просто как государевы станы, как нарост на экономическом строе в собственном смысле...128». Наконец, анализируя античную форму собственности, К- Маркс характеризует древнегреческий полис в качестве военной организации, предназначенной для завоевания и охраны завоеванного: «Война является той важной общей задачей, той большой совместной работой, которая требуется... для того... чтобы захват этот защитить и увековечить. Вот почему состоящая из ряда семей община организована прежде всего по-военному, как военная и войсковая организация, и такая организация является одним из условий ее существования в качестве собственницы. Концентрация жилищ в городе - основа этой военной организации».129 К. Маркс считал вполне реальным образование древних городов как политических и военных центров, а отнюдь не центров ремесла и торговли. Указания К. Маркса имеют несомненное отношение к проблеме начальной истории древнерусского города. Города на Руси, как, вероятно, и в других странах, возникают, судя по всему, в определенной социальной и демографической ситуации, когда организация общества становится настолько сложной, что дальнейшая его жизнедеятельность без координирующих центров, оказывается невозможной. Именно в насыщенной социальными связями среде происходит кристаллизация городов, являющихся сгустками этих связей. Такой момент наступает на позднем этапе родоплеменного строя, когда образуются крупные племенные и межплеменные объединения, называемые в летописи полянами, древлянами, северянами, словенами, кривичами, полочанами и пр. Возникновение подобных племенных союзов неизбежно предполагало появление организационных центров, обеспечивающих их существование. Ими и были города. В них пребывали племенные власти: вожди (князья), старейшины (старцы градские). Там собиралось вече - верховный орган племенного союза. Здесь же формировалось общее войско, если в этом имелась потребность. В городах были сосредоточены религиозные святыни объединившихся племен, а поблизости располагались кладбища, где покоился прах соплеменников. Названные нами социальные институты едва ли правомерно подвергать дроблению, привязывая к какому-нибудь отдельному типу поселения (военные укрепления, стан вождя-князя, пункт вечевых собраний, религиозный центр и т. п.).130 Все эти институты находились в органическом единстве: там, где был князь, неизбежно должно быть и вече во главе со старейшинами, поскольку князь выступал не только как вождь, но и как правитель, действующий в содружестве с народным собранием и племенной старшиной; там, где был князь, там был и сакральный центр, ибо князь осуществлял в позднеродовом обществе и религиозные функции; в места пребывания князя, старейшин и веча стекалась и дань, собираемая с подвластных племен, и город, следовательно, усваивал значение центра перераспределения прибавочного продукта, стимулировавшего внешнеторговые связи.131 Принимая во внимание все это, мы считаем более перспективным монистический подход к проблеме возникновения древнерусского города, в свете которого выглядит искусственным многообразие типов раннегородских поселений, о чем, кстати, уже писали некоторые исследователи.132 Такого рода поселениями, по нашему глубокому убеждению, могли быть только племенные или межплеменные центры. Вот почему мы не можем согласиться с Б. Д. Грековым, исключавшим появление города в условиях родоплеменного строя. «Если в племени появились города, - писал Б. Д. Греков,- то это значит, что племени как такового уже не существует. Стало быть, и „племенных городов” как особого типа городов как будто быть -не может».133 Здесь сказалось убеждение Б. Д. Грекова в том, что город мог якобы «появиться только при наличии частной собственности, т. е. в классовом обществе».134 Приведенный выше историографический материал показывает, что далеко не все исследователи разделяют мнение о классовом происхождении средневекового города. Вспомним о том, что Ф. Энгельс писал о городе, который «сделался средоточием племени или союза племен».135 Город возникал как жизненно необходимый орган, координирующий и направляющий деятельность образующихся на закате родоплеменного строя общественных союзов, межплеменных по своему характеру. Видимо, функциональный подход к определению социальной сути города является наиболее конструктивным. Что касается таких признаков, как плотность населения и застройки, наличие оборонительных сооружений, топографические особенности, то все они являлись производными от функций, которые усваивал город. Таким образом, есть все основания утверждать, что на раннем этапе города выступали преимущественно в качестве военно-политических, административных и культурных (религиозных) средоточий.136 Их можно понимать в известном смысле и как хозяйственные центры, если учесть, что деревня в те времена была продолжением города.137 Впрочем, данный вопрос требует дополнительных разъяснений. Б. Д. Греков полагал, будто «город всегда является оторванным от деревни, противоположен деревне».138 Подобное представление широко распространилось среди ученых. Оно базировалось на соответствующем толковании высказываний классиков марксизма. Приведем эти высказывания и посмотрим, насколько они соответствуют столь категорическим утверждениям. В «Немецкой идеологии» читаем: «Разделение труда в пределах той или иной нации приводит прежде всего к отделению промышленного и торгового труда от труда земледельческого и, тем самым, к отделению города от деревни и к противоположности их интересов».139 Как видим, факт отделения города от-деревни К. Маркс и Ф. Энгельс связывают с возникновением нации, появившейся в условиях капиталистического общественно-экономической формации. Поэтому использование приведенного высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса для характеристики древнерусского города вряд ли правомерно. Другое высказывание К. Маркса и Ф. Энгельса, которое привлекает Б. Д. Греков, гласит: «Противоположность между городом и деревней начинается вместе с переходом от варварства к цивилизации, от племенного строя к государству...»140 Нетрудно убедиться, что здесь речь идет о начальных стадиях развития противоположности между городом и деревней. Позднее в «Капитале» К. Маркс писал: «Основой всякого развитого и товарообменом опосредствованного разделения труда является отделение города от деревни. Можно сказать, что вся экономическая история общества резюмируется в движении этой противоположности...»141 К- Маркс противоположность между городом и деревней рассматривал диалектически, т. е. как категорию исто рическую.142 Добавим к этому, что К. Маркс говорит об этой противоположности, имея в виду эпоху развитого разделения труда. К. Маркс и Ф. Энгельс писали, что «противоположность между городом и деревней может существовать только в рамках частной собственности».143 Итак, высказывания классиков марксизма не дают основания для резкого противопоставления города и деревни на ранней стадии развития городской жизни. Помимо того, что древнейшие города выполняли роль военно-политических, административных, культурных и хозяйственных центров, о чем говорилось выше, они выступали в качестве торговых пунктов, где главным образом осуществлялась внешняя торговля. Вероятно, в них имела место и некоторая концентрация ремесла, обслуживавшего потребности родоплеменной знати в оружии, военном снаряжении и ювелирных изделиях. Однако она имела весьма ограниченное социально- экономическое значение, и масштабы ее не были столь значительными, чтобы мы могли рассуждать о ранних городах как центрах ремесленного производства. Отсюда слабость здесь (если не полное отсутствие) внутреннего обмена, а точнее внутренней торговли. Для этого были свои причины, о которых следует сказать особо. Отделившееся от земледелия ремесло, прежде чем стать ферментом, разлагающим доклассовые отношения, и сконцентрироваться в городе, проходит стадию так называемого общинного ремесла, существующего в недрах общины и удовлетворяющего внутриоСлцинные нужды.144 Яркой иллюстрацией этому может служить индийская община, внутри которой происходил взаимный обмен услугами между земледельцами и ремесленниками.145 На этой стадии общинного ремесла появляются мастера профессионалы, обслуживавшие «всех членов общины в силу своей принадлежности к ней».146 Общинные ремесленники органически вписывались в традиционную социальную структуру и даже в определенной мере консервировали общинную организацию. Надо сказать, что подобные социальные организмы обладали исключительной живучестью. К. Маркс писал: «Простота производственного механизма этих самодовлеющих общин, которые постоянно воспроизводят себя в одной и той же форме и, будучи разрушены, возникают снова в том же самом месте, под тем же самым именем, объясняет тайну неизменности азиатских обществ, находящейся в столь резком контрасте с постоянным разрушением и новообразованием азиатских государств и быстрой сменой их династий. Структура основных экономических элементов этого общества не затрагивается бурями, происходящими в облачной сфере политики».147 Нам кажется, что восточнославянское ремесло VIII-IX вв. следует характеризовать как общинное. К сожалению, вопрос об общинном ремесле у восточных славян как этапе развития ремесленного производства со всеми присущими ему особенностями разработан в историографии крайне неудовлетворительно. Это, конечно, обедняет наши знания о восточнославянском ремесле. Славяно-русская археология между тем располагает необходимыми данными для решения этого вопроса в положительном аспекте. На поселениях восточных славян VIII-IX вв., которые мы относим к родовым поселкам,148 археологи находят ремесленные мастерские. Обнаружены также целые поселения ремесленников, занятых, например, металлургией.- И ремеслен ные мастерские на территории поселений, и поселки ремесленников соответствуют стадии общинного ремесла.149 Внутриобщинный характер ремесленного производства препятствовал сосредоточению ремесла в городах. И такое положение сохранялось вплоть до падения родоплеменного строя. С разложением родоплеменных отношений распалось и общинное ремесло, что привело к оседанию ремесленников вокруг городов. Но это случилось позднее. Таким образом, город, подобно любому социальному явлению, эволюционировал. Однако его сущность центра общественных связей, организующего и обеспечивающего жизнедеятельность различных социумов, сложившихся в ту или иную систему, оставалась неизменной. Менялся лишь характер и набор этих связей.150 Каковы же были конкретные пути возникновения древнерусского города? Мы полагаем, что первые города в упомянутом выше смысле возникали как племенные центры. Их образование соответствовало высшему этапу развития родоплеменных отношений. Хронологически оно связано с IX-X вв. Именно к этому времени относится появление таких городов, как Новгород, Киев, Полоцк, Смоленск, Белозеро, Ростов и др. Будучи средоточиями огромных племенных союзов, они неизбежно превращались в крупные городские центры, сохраняя свою масштабность и позднее, когда родоплеменной строй отошел в прошлое. Прав, на наш взгляд, В. В. Седов, когда он связывает градообразование с племенными центрами.151 Но мы не можем согласиться с его представлением об эволюции городов из племенных центров. Мы считаем, что племенные центры это и есть города в социальном смысле слова. Дальнейшее же их развитие, как уже мы отмечали, шло по линии умножения конкретных функциональных свойств. Многие из городов - племенных центров, по наблюдениям археологов, возникали в результате слияния нескольких поселе. ний. Перед нами явление, напоминающее древнегреческий си- нойкизм.152 Из новейших исследований явствует, что древний Новгород возник в результате слияния нескольких родовых поселков.153 Исследователи Новгорода В. Л. Янин и М. X. Алешковский утверждают, что «модель происхождения Новгорода из политического центра одной из предгосударственных федераций имеет, по всей вероятности, немалое значение для понимания происхождения первых южных городов, в частности Киева».154 О том, что Киев, подобно Новгороду и прочим древнейшим городам, образовался путем синойкизма, свидетельствуют летописные и археологические источники. Вспомним летописную легенду о трех братьях Кие, Щеке и Хориве, основавших Киев. Современные исследователи находят в ней историческую основу.155 Археологи видят в легенде указание на реальное существование нескольких самостоятельных поселений, предшествовавших единому городу.156 Д. С. Лихачев, считая мотив братства в легенде сравнительно поздним, полагает, что это братство стало «как бы закреплением союза и постепен- ным объединением этих трех поселений».157 Та же летописная легенда, повествующая об основании Киева, позволяет приблизиться к пониманию социально-политического статуса племенных центров. Судя по всему, они создавались как города правящие. Любопытна в этой связи ремарка летописца, рассказавшего о постройке города Киева тремя братьями: «И по сих братьи держати почаша род их княженье в полях».158 Следовательно, в легенде постройка города ассоциируется с началом княжения. В аналогичном плане свидетельствует и легенда о призвании варяжских князей, соединяя строительство городов с управлением общественной жизнью: «...и начаша владети сами собе и гОроды ставити».159 Красноречиво и то, что здесь военные столкновения племен отождествляются с враждой городов: «И въсташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица, и въсташа град на град».160 Конечно, не исключено, что тут перед нами реминес- ценции поздних представлений летописцев о социально-политической роли городов, современных им. Но мы располагаем фактами, которые едва ли могут вызывать сомнения. Имеем в виду сведения, содержащиеся в договоре Олега с греками, т. е. в документе, чья подлинность общепризнана. Во время похода Олега на Царьград греки, напуганные русской ратью, изъявили готовность платить дань, лишь бы князь «не воевал Грецкые земли». Олег потребовал «дати воем на 200 корабль по 12 гривен на ключь, а потом даяти уклады на русскыя грады: первое на Киев, та же на Чернигов, на Переяславль, на Полтеск, на Ростов, на Любечь и на прочаа городы; по тем бо городам седяху велиции князи под Олгом суще».161 Значит, дань с греков «имали» не только те, кто участвовал в походе, но и крупнейшие города Руси - главнейшие общины, которые, по всей видимости, санкционировали и организовали поход на Византию. В тексте договора 907 г. фигурирует условие, отражающее все тот же своеобразный статус древнерусского города: «Приходячи Русь да витают у святого Мамы, и послет царьство наше, и да испишут имена их, и тогда возмут месячное свое, - первое от города Киева, и па^ки ис Чернигова и ис Переяславля, и прочии гради».162 В русско-византийском договоре 944 г. находим сходный текст.163 Итак, в свете этих данных русский город предстает как самодовлеющая социально- политическая организация. Приняв это заключение, мы с большей внимательностью отнесемся к другому характерному летописному сообщению, взятому из рассказа о последней мести Ольги, завершившейся разорением древлянского города Иско- ростеня, повинного в смерти ее мужа Игоря. Расправившись с древлянами, Ольга «возложиша на ня дань тяжку: 2 части дани идета Киеву, а третья Вышегороду к Ользе; бе бо Выше- город град Вользин».164 Следовательно, Киев и Вышгород получали если не всю древлянскую дань, то, во всяком случае, какую-то ее часть. Киев - вольный город. Сложнее с Вышго- родом. Его летописец называет «град Вользин». Как это понять? Может быть так, что город принадлежал Ольге на частном праве? Подобные суждения встречаем в историографии.165 Думаем, что А. Н. Насонов занимал более правильную позицию, когда говорил: «Вышгород XI-XII вв. возник не из княжеского села, как можно было бы думать, имея в виду слова летописца - «Ольгин град» (под 946. г.). В X-XI вв. это не село-замок, а город со своим городским управлением (начало XI в.), населенный"(в X в.) теми самыми русами, которые ходят в полюдье, покупают однодеревки и отправляют их с товарами в Константинополь. Существование здесь в начале XI в. своей военно-судебной политической организации отмечено „Чтениями” Нестора и Сказанием о Борисе и Глебе. Здесь мы видим „властелина градского”, имеющего своих отроков, или „старейшину града”, производящих суд».166 Поступление древлянской дани в Киев и Вышгород, иначе киевской и вышегородской общинам, не покажется странным, если учесть, что покорение древлян - дело не одной княжеской дружины, но и воев многих, за которыми скрывалось народное ополчение, формировавшееся в городах. Без военной помощи земщины киевским князьям было не по силам воевать с восточнославянскими племенами, тем более с Византией или кочевниками.167 Именно этот решающий вклад земских ратников в военные экспедиции своих князей обеспечивал городам долю даней, выколачиваемых из «примученных» племен и Византийской империи, откупающейся золотом и различным узорочьем от разорительных набегов Руси.168 Итак, на основании данных письменных источников мы приходим к заключению, о том, что города Руси X в. являли собой самостоятельные общественные союзы, представляющие законченное целое, союзы, где княжеская власть была далеко не всеобъемлющей, а лишь одной из пружин социально-политического механизма, лежавшего в основе государственного устройства. Как явствует из источников, структура политической власти, управлявшей древнерусским обществом IX-X вв., была трехступенчатой. Военный вождь - князь, наделенный определенными религиозными и судебными функциями, совет племенной знати (старцы градские) и народное собрание (вече) - вот основные конструкции политического здания изучаемой эпохи. Обращает на себя внимание совпадение терминов, обозначающих членов совета старейшин на Руси и в других регионах древнего мира: в древнем Шумере, гомеровском полисе, древней Грузии. Это неудивительно. Как сейчас установлено, «система общинного самоуправления, унаследованная городом-государством от эпохи так называемой „военной”, или „примитивной демократии”, и включавшая, как правило, три элемента: народное собрание, совет старейшин и общинных магистратов или вождей, была в равной мере характерна для городов как Запада, так и Востока на наиболее ранних этапах их развития».169 Отмечая родоплеменную структуру и характер общественной власти на Руси IX-X вв., не следует игнорировать новые веяния в традиционной общественной организации. Мы, в частности, имеем в виду зачатки публичной власти, появлению которых способствовало возникновение племенных центров, конструирующихся в города-государства. Само сосредоточение власти в городе порождало тенденций к отрыву власти от широких масс рядового населения и, следовательно, превращению ее в публичную власть. Это превращение стимулировало подчинение восточнославянских племен Киеву, завершившееся образованием грандиозного межплеменного суперсоюза под гегемонией Полянской общины. Существование подобного союза невозможно было без насилия со стороны киевских правителей по отношению к покоренным племенам. Отсюда ясно, что публичная власть материализовалась в насильственной политике, идущей из Киева. Довольно ярко это проявилось в событиях, связанных с языческой реформой Владимира, предпринятой, безусловно, с санкции киевской общины. Известно, что Перун вместе с другими богами был поставлен вне Владимирова «двора теремного» и тем самым провозглашен богом всех входящих в суперсоюз племен. Дальнейшие события показали, что внедрять эту идею пришлось с помощью силы. Во всяком случае, появление Перуна в Новгороде было связано с прибытием Добрыни в город на правах наместника киевского князя. Еще более красноречиво об этом свидетельствуют происшествия, связанные с крещением Руси. Христианство, принятое в Киеве не без участия веча, впоследствии прививалось новгородцам посредством «огня и меча». Возвращаясь к городским союзам, автаркичным по социально-политической сути, мы ставим вопрос: в каком отношении они находились с сельской округой? Мы уже видели, что город возникал в результате общинного синойкизма, являлся порождением сельской стихии. Органически связанный с селом город не противостоял ему, но, напротив, являлся как бы, ступенью в развитии сельских институтов. Города на первых порах, вероятно, имели аграрный характер,170 т. е. среди их населения немало было тех, кто занимался сельским хозяйством. Яркой иллюстрацией может служить летописный рассказ о походе княгини Ольги на Искоро- стень. Простояв в долгой бесплодной осаде, Ольга через послов говорила древлянам: «Что хочете доседети? А вси гради ваши предашася мне, и ялись по дань, и делають нивы своя и земле своя...»171 Любопытна фразеология летописца, по которой именно города «делають нивы своя и земле своя». Отсюда явствует, что горожане у древлян еще не порвали с пашней, а это значит, что они еще тесно связаны с прилегающей к городу сельской территорией.172 Сельскохозяйственные занятия горожан прослеживаются и в других областях Руси.173 Напрашивается историческая параллель с античностью. «Первоначальные греческие полисы, - замечает В. Д. Блаватский, - повсеместно имели земледельческий характер, а среди населения было много землепашцев. Да и в дальнейшем основная масса античных городов сохраняла тесную связь с ближайшей земледельческой округой».174 Экономика этих полисов базировалась на сельском хозяйстве. То же самое было у африканских йору- бов. В основе экономики их городов-государств лежало земледелие.175 В конце X - начале XI вв. Русь вступает в полосу завершения распада родоплеменного строя. Это было время неудержимого разложения родовых отношений,176 перехода от верви-рода к верви-общине, «от коллективного родового земледелия к более прогрессивному тогда - индивидуальному».177 Рождалась новая социальная организация, основанная на территориальных связях. Начинается так называемый дофеодальный период в истории Древней Руси, являющийся переходным от доклассовой формации к классовой, феодальной. То был период, существование которого убедительно доказал А. И. Не- усыхин на материале раннесредневековой истории стран Западной Европы. Вполне естественно, что и в истории города мы сталкиваемся с новыми процессами: Так, среди - современных археологов бытует мнение, согласно которому на Руси в конце X - начале XI вв. можно" наблюдать многочисленные случаи переноса городов. Это явление некоторые исследователи связывают с «новой более активной стадией феодализации».178 Мы видим тут одно из проявлений сложного процесса пере стройки общества на территориальных основах, а не новую фазу феодализации. Перед нами, в сущности, рождение нового города, хотя и опирающегося на некоторые древние традиции. «Перенос» есть, по сути дела, вторичный синойкизм. Так, функции крупных раннегородских центров Михайловского, Петровского, Тимиревского перешли к Ярославлю.179 Многие города зарождались в гуще поселений, которые вскоре прекращали свое существование.180 Подобного рода явления имеют яркие этнографические и сравнительно-исторические параллели. Так, у индейцев северо-западной Америки в период формирования территориальных связей несколько поселений на побережье прекратили свое существование, а вместо них возникло одно большое поселение, расположенное в другом месте.181 Нечто подобное наблюдается и в Повисленье, где в VIII-X вв. существовало несколько городов, но к концу X - началу XI вв. жизнь в них замерла, и центром округи стал город Краков.182 Количество этих примеров можно было бы умножить. Разложение родовых связей означало прекращение существования упоминавшегося ранее внутриобщинного ремесла. Ремесленники, выходя из-под покрова родовой общины, устремились к городам, поселяясь у их стен. Начался быстрый рост посадов. Не Случайно возникновение посадов в большинстве русских городов происходит именно в XI в.183 Города становятся центрами ремесла и торговли, т. е." присоединяют к своим прежним социально-политическим и культурным функциям экономическую функцию. Полного расцвета городские ремесла и торговля достигают в XII в. И все же главнейшие города Руси и в это время выступали в первую очередь не как центры ремесла и торговли, а как государственные средоточия, стоящие во главе земель - городских волостей-государств. О том, как шел процесс складывания подобных государствен- ~ ных образований, речь пойдет в следующих разделах настоящей книги.

Обычно историю Восточной Европы, которую населяли славяне, начинают изучать с основания Киевской Руси. Согласно официальной теории, это первое государство в этих землях, о котором знали в мире, с ним считались, а правителей уважали. Один за другим возникают древние города в Древней Руси, и этот процесс остановился только с вторжением монголов. С нашествием орды уходит в забытье и само государство, раздробленное между многочисленными потомками князей. Но мы будем говорить о его расцвете, расскажем, какими были древние города Руси.

Немного о стране

Термином «Древняя Русь» обычно именуют государство, объединенное вокруг Киева, существовавшее с девятого по середину тринадцатого веков. По сути, это был союз княжеств, население которого составляли восточные славяне, подчинявшиеся великому князю. Союз этот занимал огромные территории, имел собственное войско (дружину), установленные нормы права.

Когда древние города в Древней Руси приняли христианство, началось активное сооружение каменных храмов. Новая религия еще больше укрепила власть киевского князя и способствовала внешнеполитическим отношениям с европейскими государствами, развитию культурных связей с Византией и другими высокоразвитыми странами.

Гардарика

Возникновение городов в Древней Руси носило бурный характер. Не зря в западноевропейских летописях она именуется Гардарикой, то есть страной городов. Из письменных источников, датированных IX-X веками, известно о 24 крупных населенных пунктах, но можно предположить, что было их намного больше. Названия этих поселений, как правило, были славянскими. Например, Новгород, Вышгород, Белоозеро, Перемышль. К концу двенадцатого столетия роль городов в Древней Руси была поистине неоценимой: их насчитывалось уже 238, они были хорошо укрепленными, являлись центрами политики, торговли, образования и культуры.

Структура и характеристика поселения в старину

Город в Древней Руси - это поселение, для которого тщательно выбиралось место. Территория должна быть удобной в плане обороны. На холме, как правило, в отделении от реки, сооружалась укреплённая часть (кремль). Жилые дома располагались ближе к реке, в низменности или, как говорили, на подоле. Таким образом, первые города Древней Руси состояли из центральной части - детинца, хорошо защищенного, и более удобной, но менее безопасной торгово-ремесленной части. Немного позже в поселениях возникают посады, или предгорья.

Древние города в Древней Руси строились не из камня, как большинство поселений в Западной Европе того времени, а из дерева. Отсюда появился глагол «срубить» город, а не построить. Укрепления образовывали заградительное кольцо из деревянных срубов, наполненных землей. Попасть внутрь можно было только через ворота.

Стоит заметить, что в Древней Руси городом называли не только населённый пункт, но и ограду, крепостную стену, крепость. Помимо детинца, в котором располагались главные сооружения (собор, площадь, казна, библиотека), и торгово-ремесленного квартала, обязательно была торговая площадь и школа.

Мать городов русских

Именно таким эпитетом наградили историки главный град государства. был город Киев - красивый и очень удобный в плане географического расположения. Люди обитали в этой местности уже 15-20 тыс. лет назад. Легендарный основатель населенного пункта, вероятно, жил в период Черняховской культуры. «Велесовая книга» утверждает, что был он выходцем из Южной Балтии и жил примерно в средине второго века. Но основание самого града этот источник датирует скифскими временами, что перекликается с сообщением Геродота о сколотах. Возможно, полянский князь не закладывал город, а только укрепил его и сделал опорным. считает, что Киев основали позже, в 5-6 веке, когда славяне активно заселяли территории над Днепром и Дунаем, продвигаясь на Балканский полуостров.

Возникновение городов в Древней Руси после Киева было закономерным, так как за укрепленными стенами люди чувствовали себя в безопасности. Но на заре развития государства стольный град полян входил в Хазарский каганат. Кроме того, Кий встречался с византийским императором, предположительно с Анастасием. О том, кто правил градом после смерти его основателя, неизвестно. История называет только имена двух последних правителей до прихода варягов. Вещий Олег без кровопролития овладел Киевом, сделал его своей столицей, оттеснил кочевников, сокрушил Хазарский каганат и пошел в наступление на Царьград.

Золотое время Киева

Походы Олега и его приемника Игоря, а также не способствовали развитию города. Его границы не расширялись со времен Кия, но в нем уже возвышался дворец, были построены языческие и христианский храмы. За обустройство поселения взялся уже князь Владимир, а после крещения Руси в нем вырастают каменные святыни, курганы прежних богов сравниваются с землей. При Ярославе возводятся Софийский собор и Золотые ворота, а территория Киева и его население увеличиваются в несколько раз. Стремительно развиваются ремесла, книгопечатание, образование. Городов в Древней Руси становится все больше, но град Кия все равно остается главным. Сегодня в центральной части украинской столицы можно увидеть здания, возведенные в период расцвета государства.

Достопримечательности украинской столицы

Древние города в Древней Руси были очень красивыми. И уж конечно, столица не является исключением. Сегодня архитектурные памятники того времени дают возможность представить великолепие Киева. Самая выдающая достопримечательность - Киево-Печерская Лавра, основанная монахом Антонием в 1051 году. В комплекс входят каменные храмы, украшенные росписью, кельи, подземные пещеры, крепостные башни. Золотые ворота, построенные при Ярославе Мудром - уникальная памятка оборонительного зодчества. Сегодня внутри действует музей, а вокруг сооружения разбит сквер, в котором стоит памятник князю. Стоит посетить знаменитый Софийский собор (1037), Михайловский златоверхий собор (ХІ - ХІІ вв.), Кирилловскую, Троицкую надвратную церковь, Церковь Спаса-на-Берестове (все ХІІ в.).

Великий Новгород

Крупные города Древней Руси - это не только стольный Киев. Красивейшим является и Новгород, который сохранился до сегодня, поскольку не был тронут монголами. Впоследствии, чтобы подчеркнуть важную роль населенного пункта в истории, к официальному названию власти добавили приставку «Великий».

Изумительный град, разделенный рекой Волхов, был основан в 859 году. Но это дата, когда впервые упоминается поселение в письменных источниках. Летопись упоминает, что в 859 году умер новгородский воевода Гостомысл, а, следовательно, Новгород возник раньше, задолго до призвания Рюрика на княжество. Археологические раскопки показали, что в этих землях люди селились с пятого века. В восточных хрониках десятого столетия упоминается ас-Славийа (Слава, Салау), один из культурных центров русов. Под этим городом имеется в виду Новгород или его предшественник - старый город ильменских славян. Также его отождествляют со скандинавским Хольмгардом, столицей Гардарики.

Особенности столицы Новгородской республики

Как и все крупные города Древней Руси, Новгород был разделен на части. В нем были кварталы ремесленно-цехового назначения, жилые районы без улиц, укрепления. Детинец образовывается уже в 1044 году. Помимо него, до сегодня сохранился вал и Белая (Алексеевская) башня. В 1045—1050 годах в граде строится Софийский собор, чуть позже - Николо-Дворищенский, Георгиевский и храм Рождества Богородицы.

Когда образовывается вечевая республика, в городе расцветает зодчество (возникает новгородская архитектурная школа). Князи утратили право строить храмы, но зато этим активно занимались горожане, купцы и меценаты. Жилища людей, как правило, были деревянными, а из камня возводились только культовые сооружения. Примечательно, что уже в то время в Новгороде функционировал деревянный водопровод, а улицы были вымощены брусчаткой.

Славный Чернигов

Изучая крупные города Древней Руси, нельзя не упомянуть Чернигов. В окрестностях современного поселения люди обитали уже в 4 тысячелетии до нашей эры. Но как град впервые он упоминается в письменных источниках в 907 году. После битвы под Лиственом в 1024 году Мстислав Владимирович, брат Ярослава Мудрого, делает Чернигов своей столицей. С той поры он активно развивается, растет и застраивается. Здесь возводят Ильинский и Елецкий монастыри, которые надолго становятся духовными центрами княжества, территория которого простилалась до Мурома, Коломны и Тмутаракани.

Нашествие монголо-татар остановило мирное развитие города, который был сожжен войсками чингизида Мункэ в октябре 1239 года. С княжеских времен до современности дошли несколько архитектурных шедевров, с которых и начинают знакомство с городом туристы. Это Спасский собор (XI ст.), Ильинская церковь, Борисоглебский и Успенский соборы, Елецкий Успенский монастырь (все - XII в.), Пятницкая церковь св. Параскевы (XIII в.). Примечательны Антониевы пещеры (XI—XIX в.) и курганы Чёрная могила, Гульбище и Безымянный.

Старая Рязань

Был еще один град, который играл исключительную роль. Городов в Древней Руси было много, но не каждый из них был центром княжества. Рязань, полностью уничтоженная ханом Батыем, уже не возродилась. В 1778 году Переяславлю-Рязанскому, который отдален от старого княжеского поселения на 50 км, было дано новое имя - Рязань, но используют его вместе с приставкой «Новая». Руины древнерусского града сегодня представляют огромный интерес для историков и археологов. Только остатки укреплений занимают свыше шестидесяти гектаров. В археологический заповедник входят также развалины сторожевых форпостов, крепость Новый Ольгов, возле которой приютилось Всероссийское родноверческое Святилище.

Удивительный Смоленск

В верхнем течении Днепра расположен древний и очень красивый город. Топоним Смоленск восходит к названию реки Смольня либо к наименованию племени смолян. Также вероятно, что град нарекли в честь того, что лежал он на пути из варяг в греки и был местом, где путешественники смолили лодки. Впервые упоминается он в «Повести временных лет» под 862 годом и именуется центром племенного союза кривичей. В походе на Царьград Аскольд и Дир обошли Смоленск стороной, поскольку он был сильно укреплен. В 882 году град был захвачен Олегом Вещим и стал частью его державы.

В 1127 году город становится уделом Ростислава Мстиславича, который в 1146 году приказывает построить Церковь Петра и Павла на Городянке, церковь Иоанна Богослова. Перед монгольским нашествием Смоленск достигает своего высшего расцвета. Он занимал около 115 га, и там постоянно проживало 40 тыс. человек в восьми тысячах домов. Ордынское нашествие не тронуло град, что позволило ему сохранить многие памятники архитектуры. Но со времени он утратил своё значение и попал под зависимость других княжеств.

Другие города

Как видим, высокое развитие городов Древней Руси позволяло им быть не только политическим центром регионов, но и устанавливать внешние связи с другими странами. Например, Смоленск имел тесные отношения с Ригой, а о торговых связях Новгорода вообще ходят легенды. А какие еще поселения существовали на Руси?

Полоцк, расположенный на притоке Западной Двины. Сегодня он находится на территории Белоруссии и любим туристами. О княжеской эпохе в нем напоминают Софийский собор (11 век, разрушен и восстановлен в 18 веке) и древнейшая каменная постройка в стране - Спасо-Преображенский храм (12 век).
Псков (903 год).
Ростов (862 год).
Суздаль (862 год).
Владимир (990 год). Город входит в Золотое кольцо России, знаменит Успенским и Дмитриевским собором, Золотыми воротами.
Муром (862 год), сожженный дотла в период монгольского нашествия, восстановленный в четырнадцатом столетии.
Ярославль - град на Волге, заложенный Ярославом Мудрым в начале десятого века.
Теребовля (Галицко-Волынское княжество), первое упоминание о городе датировано 1097 годом.
Галич (Галицко-Волынское княжество), первое письменное упоминание о нем датировано 1140 годом. Однако в былинах о Дюке Степановиче говорится, что он был лучше, чем Киев при жизни Ильи Муромца, и получил крещение задолго до 988 года.
Вышгород (946 год). Град был уделом княгини Ольги и ее любимым местом. Именно здесь проживали три сотни наложниц князя Владимира до его крещения. От древнерусской эпохи не сохранилось ни одно здание.
Переяславль (современный Переяслав-Хмельницкий). В 907 году впервые был упомянут в письменных источниках. Сегодня в городе можно увидеть остатки крепостных сооружений 10-11 столетий.

Вместо послесловия

Конечно, мы не перечислили всех городов той славной эпохи в истории восточных славян. И тем более не смогли их описать в полной мере так, как они заслуживают того, по причине ограниченности размеров нашей статьи. Но мы надеемся, что разбудили интерес к изучению прошлого.

Помощь по Теле2, тарифы, вопросы