Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Выдающийся архитектор первой половины XVIII века, работавший в стиле классицизма.

Детство и юность. Первые работы

Осип Иванович Бове родился в 4 ноября 1784 года. Его отцом был очень известный в то время живописец Винченцо Джованни Бове, работавший в Эрмитаже и заслуживший себе хорошую репутацию в артистической среде. Влияние отца и большое природное дарование предопределили будущее не только самого Осипа Ивановича, но и двух его младших братьев. Все трое впоследствии станут архитекторами, хотя наибольшей известности удостоится именно старший брат, Осип. Младшие будут известны по большей части как помощники Бове.

Детские годы Осип Иванович провел в , где в 1802 году поступил в архитектурную школу при Экспедиции Кремлевского строения. Его учителем был Ф. Кампорези, и сам Бове неоднократно упоминал о том, что «премного обязан» ему обширными познаниями в архитектурном художестве, которые приобрел благодаря лекциям архитектора.

Карьера юного Бове началась очень быстро, во многом тому способствовало наставничество в лице выдающихся архитектурных творцов того времени - и М. Ф. Казакова. Он довольно быстро повышался в чинах. Канцелярист, коллежский регистратор, а затем и коллежский секретарь. Уже через десять лет Бове станет архитекторским помощником. По меркам времени это был оглушительный, стремительный успех. Бове уже давно допускали до участия в реставрационно-строительных работах. Он ремонтировал здания, занимался благоустройством города и вскоре был допущен до реставрации Кремлевских стен. Ни один архитектор его возраста не мог даже помыслить о подобном успехе.

Восстановлением сожженной Москвы было решено заняться сразу же после войны 1812 году. Уже в 1813 году была создана особая Комиссия, которая не только осуществляла надзор за строительными работами, но и выполняла многие другие общественно-полезные функции, к примеру, помогала жителям города. В комиссии было четыре сектора, одним из которых и занимался Бове. Ему доверили центральные районы - Тверскую, Арбатскую, Пресненскую и другие части. Эту работу Бове помогали делать его младшие братья, которые к тому времени уже многое понимали в архитектурном деле. Сговорчивость и отсутствие конкуренции среди братьев сделало их идеальными партнерами. Обязанностями всех Бове было составление проектов строительства жилых домов и контроль над их выполнением.

Иван Осипович лично спроектировал немало торговых лавок в разных частях города. Особого внимания удостоились проекты лавок, построенных специально для торгового центра на и вокруг стен Китай-города. С поставленный перед ним ответственной задачей Бове справился очень успешно. Его заслуги были по достоинству оценены и в родном Петербурге. Так, в феврале 1816 года совет Академии художеств присудил ему звание архитектора. Для Бове это был серьезный прорыв. Но самые значимые проекты одаренного мастера будут впереди.

Лучшие годы. Венец творчества

В 1817 году Комиссия для строения разработала новый генеральный план Москвы. Для Бове это означало широкое поле для деятельности; он знал, что здесь его таланту удастся проявить себя во всей красе. В содружестве с другими архитекторами комиссии Бове строил дома и проектировал гостиницы. Особенный и самый значимый вклад Бове - реконструкция центра Москвы, которая осуществлялась по плану Комиссии для строения.

К 1817 году за плечами у Бове был колоссальный опыт по проектированию, реставрации и строительству зданий в Москве и Подмосковье. Поэтому Комиссия для строения, доверившая ему роль одного из ведущих творцов проекта, не боялась прогадать. Бове пользовался репутацией настоящего молодого дарования, и с невероятным рвением взялся за порученное ему дело.

Первое, что ему предстояло сделать - перестроить Красную площадь, сильно пострадавшую во время московского пожара. Здесь архитектор работал над созданием гармоничного ансамбля, перестраивая торговые ряды в стиле классицизма. Так же благодаря его инициативе был засыпан ров вдоль стены с последующим разбитием на этом месте бульвара, и снесены земляные укрепления. Бове сразу отказался от идеи возродить Красную площадь в ее первоначальном виде. До пожара она была настолько застроена лавками, что уже мало вписывалась в окружающий антураж: бесчисленные торговые ларьки на фоне грандиозного собора и Кремля действительно смотрелись неуместно. Идея Бове заключалась не только в смещении акцентов - дать больше культурного взамен бытовому, коммерческому, но и в гармонизации облика Красной площади.

В планах Бове было восстановление и старинных построек в северной части площади - , присутственных мест, здания городской думы и магистрата. Возведение этих сооружений с вертикальными башнями позволяло им гармонировать с архитектурой Кремля. Украшением площади стало здание Торговых рядов, по задумке Бове ставшего куда более величественным. Вклад Бове в реконструкцию Красной площади неоспорим: ее современный облик - всецело заслуга именитого архитектора, решившегося кардинально изменить площадь после московского пожара.

В целях расширения исторического центра Москвы было также решено построить новую площадь, выдержанную в духе классицизма. Местом для площади был выбран Петровский театр, и Комиссия по строению не могла не привлечь к этой работе Бове. Площадь хотели разбить давно, но проект был утвержден в Петербурге только в 1821 году. Площадь должна была иметь прямоугольную форму, в окружении четырех симметричных зданий. Проекты по строительству зданий, выходящих на Театральную площадь, были закончены Бове в 1819 году, когда он передал их в Комиссию по строению.

Большой театр стал одной из самых крупных и значительных работ Бове, которая не только подтвердила его репутацию одаренного мастера, но и обеспечила его имени широкую огласку. Несмотря на то, что проектирование здания было результатом коллективной работы (в то время планирование крупных проектов всегда подразумевало вовлечение в работу широкого круга лиц), имя Бове стояло особняком. Ему заказали его как «искуснейшему из архитекторов», что само по себе было огромной честью.

Петровский театр в 1805 году был уничтожен ввиду пожара, и правительство давно собиралось отстроить его заново. Такая грандиозная работа могла быть поручена только очень одаренному творцу. Проект Бове одобрил сам император . Помимо Бове в проектировании также принимал участие известный инженер Девис. По задумке Бове, здание украсил портик из восьми колонн. Нашлось там место и для скульптуры бога Аполлона, восседающего на колеснице. Иван Осипович не поскупился на размеры зрительного зала - тот мог единовременно вместись до трех тысяч зрителей. Уже в 1825 году был дан первый спектакль. О том, как обновленное здание восприняла публика, красноречиво говорят рукоплескания на премьере. На открытии театра публика ревела от восторга, снова и снова выкрикивая фамилию Бове. После окончания зрелища зрители попросили выйти на сцену не актеров, а самого архитектора и долго не отпускали его. Аплодисменты не смолкали: актерская труппа о таком успехе даже мечтать не могла.

Одновременно с работой по проектированию Театральной площади и Большого театра, Бове также активно занимался устройством нового Кремлевского сада, который современным обывателям известен под именем .

Успешное осуществление всех этих проектов помогло Бове достигнуть пика своей карьеры в сравнительно молодом возрасте. Уже к началу 1820-ых гг. Иван Осипович считался одним из самых выдающихся русских архитекторов своей эпохи. Имя архитектора было на слуху у всех. Он постоянно получал заказы - от дворян, купцов и других частных лиц. Его стараниями послевоенная Москва активно застраивалась жилыми домами, и в облике каждого из них угадывался «фирменный почерк» Бове - присущая классицизму величественность зданий. Благодаря Бове появился новый тип городского особняка, в котором был выход флигелей на улицу и парадный двор. В подобном стиле архитектор выстроил особняк Н. С. Гагарина, который, к сожалению, был разрушен в период Великой Отечественной войны.

Храмовая архитектура Бове. Строительство больниц

Храмам в списке послушных работ Бове было уделено не так много места, но не потому, что архитектор не чувствовал себя достаточно компетентным для строительства храмовых сооружений. Много времени и сил у него занимали другие работы. Тем не менее, на счету Бове значится несколько выдающихся образчиков жанра.

Так, в 1821 году он возвел церковь Николая Чудотворца в Котельниках. Проект осуществлялся на средства князя Голицына. Итогом стараний Бове стало небольшое здание, всем своим обликом полностью соответствующее канонам католицизма - высокий купол, шпиль и колокольня. В 1822 году Бове приступает к строительству церкви Михаила Архангела в подмосковной усадьбе своей супруги. Еще в 1816 году Осип Иванович женился на Авдотье Семеновне Трубецкой, и с тех пор много внимания уделял родовому имению. На этот раз церковь была возведена в стиле ампир и по праву считалась одним из лучших образчиков этого жанра.

Помимо этого, Бове перестроил два храма в городских больницах. Строительство больниц стало еще одной важной вехой в творчестве Ивана Осиповича; именно этим он активно занимался в 1820-е гг., успевая не только составлять планы, но и активно участвовать в строительстве. В 1825 г. он переоборудовал дом Гагариных в Екатерининскую больницу, а также разработал проект Градской больницы, находящейся на Большой Калужской улице. Несмотря на высокую скорость работы, сразу же приступить к строительству зодчий не смог, ведь проект был одобрен только три года спустя. Фасад Градской больницы Бове украсил портиком - этот элемент декора давно уже стал для него фирменным знаком. Обе больницы, возведенные Бове, были открыты практически в одно время, в 1833 году.

Но и это было еще не все. Подтверждая славу одного из самых плодовитых мастеров, Бове также успел создать проект . Памятник должен был быть возведен около Тверской в честь победы над в войне 1812 года. Визуально арка представляла собой величественное строение, выполненное из белого камня, богато украшенное сверху скульптурной группой «Слава» - это была победоносная фигура на колеснице, символизирующая триумф Российской Империи над французским врагом. Скульптурами была украшена вся арка: здесь были установлены изображения храбрости, твердости и т.д. Авторами скульптур были И. Т. Тимофеев и И. П. Витали, которые выполняли работы по рисункам Бове. Арка была разобрана в 1936 году и восстановлена лишь тридцать два года спустя.

И это был далеко не предел плодовитости архитектора! Недавно выяснилось, что он также построил новый в московском . Долгие годы было принято называть автором храма архитектора Тюрина, и лишь недавно было обнаружено, что его тоже построил Бове.

Конец пути

Бове скончался 28 июня 1834 года. Многие архитекторы под конец жизни чувствуют страшную эмоциональную усталость и оказываются неспособны достойно завершить творческий путь. Но в случае с Бове это было не так. Осип Иванович умер, находясь на пике творческих сил, полный вдохновения и энергии, грезящий о новых проектах и сооружениях. Очевидно, что та невероятная самоотдача, с которой архитектор подходил к каждой новой работе, подкосила его физические силы и в итоге свела в могилу в раннем возрасте. Слишком сильно он отдавался архитектуре, слишком напряженно работал, слишком многое вложил.

На момент смерти Бове не исполнилось и пятидесяти лет. Его последним проектом стало строительство церкви Всех Скорбящих Радость, завершить которую он не успел. Иван Осипович Бове похоронен на кладбище в Москве.

, Петербург - 16 июня , Москва) - российский архитектор , знаменитый реконструкцией Москвы после пожара 1812 года . Роль Бове в создании облика Москвы может быть сравнена только с работой Росси в Санкт-Петербурге . Творил преимущественно в стиле классицизма .

Биография

Бове родился в Петербурге в семье неаполитанского художника Винченцо Джованни Бова, приехавшего в Россию в 1782 году для работы в Эрмитаже , и Екатерины Кнаппе, дочери художника Карла Кнаппе . Данное при крещении имя Джузеппе позднее было переделано на русский манер в Осипа Ивановича. Вскоре после рождения Осипа семья переехала в Москву .

Архитектурное образование получил в архитектурном училище при Экспедиции Кремлёвского строения (1802-1807) у Ф. Кампорези , затем, ещё до пожара Москвы, работал под руководством М. Ф. Казакова и К. И. Росси в Москве и Твери .

Под началом Бове в центре Москвы были перестроены Торговые ряды в стиле классицизма напротив Кремля (не сохранились), проведена реконструкция Красной площади , снесены земляные укрепления вокруг Кремля и засыпан ров , разбит , построен Манеж (инженерная структура разработана А. А. Бетанкуром), создана Театральная площадь ( -) с Большим (Петровским) театром (1821-1824; переработанный проект А. А. Михайлова ). За пределами центра Бове строит Градскую больницу за Калужской заставой ( -). Триумфальные ворота , возведенные по проекту Бове у Тверской заставы (1827-1834), были воссозданы в 1968 году близ строившегося тогда монумента Победы на Поклонной горе .

Умер Бове в Москве, похоронен на кладбище Донского монастыря .

Другие архитекторы Бове

Младшие братья Осипа Ивановича, Михаил и Александр, также работали архитекторами в Москве под его руководством.

Список сооружений

• - - Торговые ряды напротив Кремля (на месте ГУМа , не сохранились)
• - - Кремлёвский (Александровский) сад с гротом
• - - Манеж
• - - Театральная площадь
• - - Большой театр
• - - Триумфальные ворота у Тверской заставы (ныне у парка Победы)
• - - Градская больница (ныне Городская больница № 1 им. Н. И. Пирогова). Москва, Ленинский проспект, 8 корпус 1
• Дом во владении жены в Петровском переулке (бывшем Богословском), ныне № 9
• Дом Н. С. Гагарина (позднее Книжная палата) на Новинском бульваре , разрушенный во время Великой Отечественной войны
• - - Храм Святителя Николая в Котельниках . Москва, 1-й Котельнический пер. , 8-10
• - Церковь Михаила Архангела в имении жены в Архангельском. Село Архангельское Рузского района Московской области
• - - Покровская церковь . Село Пехра-Покровское Балашихинского района Московской области (авторство приписывается по сходству с аналогичными постройками, документального подтверждения не сохранилось)
• - - Перестройка здания Новоекатерининской странноприимной больницы, постройка церкви Екатерины Великомученицы (ныне городская больница № 24, угол Петровки и Страстного бульвара , № 15/29).
• - - Реконструкция Знаменской церкви села Холмы в загородном имении жены.
• 1820-е годы - Торговые ряды на Таганке (не сохранились)
• - Церковь Большое Вознесение у Никитских Ворот (доработка проекта Ф. М. Шестакова 1829 года , достроен после смерти Бове А. Г. Григорьевым)
• - Перестройка Церкви Всех Скорбящих Радости . Москва, Большая Ордынка , 20
• - Церковь Троицы Живоначальной в Даниловском монастыре
• - - Собор Успения Пресвятой Богородицы в городе Егорьевске (взорван в 1935 году по решению Президиума ВЦИК).
• - новое много­главое завершение храма Покрова Пресвятой Богородицы в Красном селе

Напишите отзыв о статье "Бове, Осип Иванович"

Примечания

Литература

• Покровская З. К. Осип Бове. - М., Стройиздат , 1999. 352 с. (Серия: Мастера архитектуры). - ISBN 5-274-00592-6
• Покровская З. К. О. И. Бове // Зодчие Москвы. - М .: Московский рабочий, 1981. - С. 195-205. - 302 с.
• Грабарь И. История русского искусства, Спб., 1912, т. I. История архитектуры (введение)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бове, Осип Иванович

Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим, с приехавшим из за границы. Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза.)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.

Из статьи Зои Золотницкой «Московские театры эпохи классицизма: Петровский, Арбатский, Большой и Малый» к каталогу выставки.

В возрождавшейся после пожара 1812 года Москве в ряду задуманных крупных градостроительных работ значились и планировка ансамбля Петровской (с 1830‑х годов Театральной) площади, который был осуществлен по проекту О. И. Бове в 1816–1830 ‑ х годах.

В соответствии с традициями классицизма им было задумано и осуществлено парадное регулярное пространство, где доминировал внушительный и величественный объем Петровского (Большого) театра.

Прекрасный фон для него составляли обрамляющие пространство площади четыре одинаковых по фасадам здания с аркадами на первом этаже и портиками, смещенными к поперечной оси площади.

История проектирования самого Петровского театра осложнялась тем, что московские градоначальники не вполне доверяли создание монументального и сложного сооружения московским зодчим, желая заручиться мнениями и проектами столичных академиков архитектуры.

В итоге, как и многие крупные сооружения того времени, здание Большого театра стало результатом коллективного труда архитекторов. В 1816 году в Москве был проведен первоначальный конкурс на проект, в котором помимо известных Д. Жилярди, Ф. Кампорези, А. Бакарева, Л. Дюбуи приняли участие архитекторы Ф. Соколов, И. Матвеев, И. Жуков и В. Балашов.

Однако судьба этих проектов осталась неизвестной. В 1818 году к проектированию театра были привлечены Бове и архитектор Комиссии о строении Д. Ф. Ламони , проекты которых были посланы на рассмотрение в Петербург.

Вполне возможно, что Бове , уже определивший к тому времени масштаб новой Петровской площади, задал размеры и зданию будущего театра . В конкурсе Академии художеств побеждает проект петербургского архитектора А. А. Михайлова , очевидно знакомого с планировками Бове.

Предложение Михайлова было утверждено в марте 1821 года московским генерал-губернатором Д. В. Голицыным для исполнения и передано на доработку и осуществление Бове.

Как опытный строитель и тонкий мастер Бове творчески подошел к проекту Михайлова: ради соблюдения гармонии между размерами площади и здания театра архитектор меняет масштаб постройки и совершенствует ряд конструктивных решений, предлагая, в частности, несколько иную композицию интерьеров.

Доработанный проект Бове был «высочайше» утвержден в Петербурге в ноябре 1821 года. Комплекс подлинных авторских чертежей Бове дает представление о работе над проектом: архитектор, ранее не имевший опыта строительства театров, особенно тщательно продумывал архитектуру интерьеров.

Построенное здание Большого театра выглядело огромным : сооружение высотой 37 м господствовало над площадью и окружающей застройкой.

Его главный фасад был решен в крупных, выразительных и чрезвычайно лаконичных формах позднего классицизма (ампира) , восьмиколонный ионический портик торжественно выделялся на фоне глухой поверхности стен, плоский квадровый руст и лента орнаментального фриза под карнизом составляли единственный декор стенной поверхности главного фасада.

Особенный эффект зданию театра придавала гипсовая квадрига Аполлона, помещенная на фоне глубокого темного арочного проема над фронтоном портика. В отличие от профильного расположения колесницы в проекте Михайлова, Бове поставил ее фронтально - так достигалась динамика скульптурной группы, как бы вылетающей из пространства арки.

В целом Бове удалось в строгой и торжественной архитектуре Большого театра воплотить образ «храма искусств», отвечавший эстетике классицизма. Величественность и красота новой площади, спроектированной архитектором, нашли отражение в многочисленных графических листах, созданных современниками выдающегося ансамбля.

Выстроенный Большой театр отвечал современным ему требованиям в отношении театральной техники, акустики и удобства размещения зрителей (все конструктивное и техническое устройство было выполнено под руководством известного инженера Девиса).

Здание было рассчитано на сложные сценические эффекты , а также на проведение маскарадов, во время которых пол партера поднимался до уровня авансцены. Зрительный зал, вмещавший до 3000 зрителей, хорошая видимость сцены обеспечивалась постепенным сокращением выноса ярусов и отсутствием опор балконов, укрепленных на кронштейнах.

Зрительные ложи Большого театра получили открытый характер и были отделены друг от друга только легкими колонками по «французской системе».

Первый спектакль в новом театре состоялся 6 января 1825 года . Его интерьеры вызвали восторги современников:

«Прежде всего кинулись в глаза огромность и высота зала, пленяющая вместе с тем пропорциею всех частей, а потом — богатство убранств, доказывающее изящный вкус и тонкое умение знать средину оного; наконец, легкость архитектуры лож и галерей, которые, казалось, держалися в воздухе без всяких поддержек»

По аналогии с крупнейшими театральными зданиями Европы (Большие театры в Бордо и Петербурге) новый театр в Москве получил название Большого Петровского театра и считался воплощением театральной архитектуры классицизма и одним из лучших сооружений в своем ряду.

Грандиозный пожар 11 марта 1853 года уничтожил интерьеры здания, все театральные декорации и костюмы , машины и музыкальные инструменты. Дальнейшая история Большого театра была связана с именем главного архитектора императорских театров — Альбертом Катериновичем Кавосом.

В изданном им в 1857 году в Париже альбоме «Grand Théâtre de Moscou dit Petrovski» архитектор не только подробно описал то, что было им сделано в процессе строительства театра, но и обосновал свои размышления по поводу сложных проблем, с этим связанных.

Итак, он задался целью «по возможности расширить зал, с тем, чтобы разместить в нем больше зрителей, чем раньше, нисколько при этом не стесняя их, углубить ложи, увеличить сцену, увеличить количество входов и выходов для публики, разместить все необходимые для представлений помещения <…>, сделать более красивым главный фасад, роскошно украсить в византийском вкусе зал и строго выполнить все требования оптики и акустики».

Практически все им задуманное архитектор выполнил. В результате заданный еще Михайловым и Бове монументальный объем театра был в основном Кавосом сохранен . Построив новые стены, он увеличил их высоту на 2 м. Общая композиция главного фасада была сохранена, в почти неизменном виде остался колонный портик, единственный подлинный свидетель прошлого облика театра.

Открытие восстановленного Большого театра состоялось 20 августа 1856 года и было приурочено к коронации Александра II. Выразительность и монументальность здания, стоящего в центре города, позволяют ему и сегодня играть важнейшую роль в архитектуре Москвы.

Сложившийся в эпоху классицизма и выверенный временем тип крупного театрального здания, ярким образцом которого является Большой театр, неоднократно влиял на проектирование подобных сооружений в нашей стране в последующие эпохи.

В первые годы XIX столетия Москва продолжала жить традициями прошлого века. Преобразование древней столицы в современный благоустроенный город произошло после наполеоновского нашествия и пожара 1812 г.
В 1813г. была организована Комиссия для восстановления Москвы, которая занималась перестройкой города в течение тридцати лет. В том же году в Москву из народного ополчения возвратился Осип Иванович Бове (1784—1834). До Отечественной войны он учился в архитектурной школе, которой руководил Матвей Фёдорович Казаков, и работал в Кремле. Теперь Бове получил должность архитектора, в его ведении находилась центральная часть города.

Осип Иванович Бове родился в 1784 году в Петербурге, в семье живописца Винченцо Джованни Бове, работавшего в Эрмитаже, и получил имя Джозеф, позднее переделанное на русский манер - в Осипа. После него в семье Бóва родились еще двое сыновей - Михаил и Александр, также будущие архитекторы и помощники Осипа. Еще в детстве Осип переехал с семьей в Москву, где начались годы учения. В 1802 году Бове поступает в архитектурную школу при Экспедиции Кремлевского строения. Бове успешно занимался в архитектурной школе, постепенно повышаясь в чинах; от канцеляриста и коллежского регистратора в 1803 году до губернского секретаря в 1806 году и коллежского секретаря в 1809 году. В 1809-1812 годах Бове уже значится в числе архитекторских помощников в Экспедиции, участвует в работах по реставрации Кремля, ремонту зданий, благоустройству города.
Начало творческой деятельности молодого архитектора прошло под руководством М.Ф.Казакова и К.И.Росси в Москве и в Твери. Во время войны Бове уходит в ополчение. В 1813г. для восстановления сожженной Москвы была создана специальная Комиссия, занимавшаяся помощью жителям, обеспечением их стройматериалами, надзором за качеством строительства. Для удобства работы Комиссии Москва была поделена на четыре сектора, работами в которых заведовали архитектор с помощниками. Бове был назначен архитектором на четвертый участок, в который входили центральные районы города: Тверская, Арбатская, Пресненская, Новинская и Городская части. Бове и его помощникам предстояло составлять проекты жилых домов и следить за их выполнением; кроме того, нужно было проектировать и торговые лавки по всему городу, постройке которых Комиссия придавала большое значение. Лучшими были признаны торговые лавки на Красной площади и вокруг стен Китай-города. Необходимо было уделить особое внимание отделке фасадов казенных и общественных зданий, и обязанность по надзору за их разработкой и украшением решено было возложить на Бове. В этой части работы Осипу Ивановичу помогали его младшие братья.
В феврале 1816г. Осип Бове получает звание архитектора от совета Петербургской Академии художеств. В этом же году он женится на княгине Авдотье Семеновне Трубецкой, вдове. Некоторое время супруги жили в доме архитектора на Малой Дмитровке, потом Бове выстроил новый дом в имении жены в Петровском переулке (б. Богословском), ныне это здание значится под №9.
С 1814 по 1816 г. Бове занимался реконструкцией Красной площади. Главная площадь древнего города утратила своё значение, когда Москва перестала быть столицей государства, и к началу XIX в. представляла собой пространство, хаотически застроенное каменными и деревянными лавками. Бове засыпал ров и уничтожил земляные укрепления, тянувшиеся вдоль кремлёвской стены. На месте рва был разбит бульвар и появился проезд к набережной Москвы реки. Бове снёс ветхие лавки, открыв тем самым вид на Покровский собор (собор Василия Блаженного). Архитектор составил проект восстановления Никольской башни, разрушенной в 1812 г., и перестроил здание Торговых рядов, которое стояло напротив кремлёвской стены, отделяя площадь от Китай-города. Бове выделил композиционный центр площади, сориентировав центр фасада Торговых рядов на купол Сената. В 1818г. на этой оси лицом к Кремлю был установлен памятник Минину и Пожарскому, созданный Иваном Мартосом. (На месте Торговых рядов в 1888 г. возведено новое здание, ныне стоящее на Красной площади; тогда же памятник Минину и Пожарскому перенесли к Покровскому собору.)

Следующая работа Осипа Бове — проект Театральной площади и здания Петровского театра, позднее названного Большим. Идея создания площади принадлежала царю Александру I. Архитектору пришлось провести сложнейшие градостроительные преобразования, так как выбранное императором место было застроено, у стен Китай-города стояли бастионы и протекала река Неглинная. Бове спроектировал прямоугольную площадь, боковые стороны которой оформил здания ми с одинаковыми фасадами. А в глубине площади возвышался театр.
В 1819г. Бове сдал проект площади с обрамляющими ее зданиями в Комиссию для начала застройки. Уже через пять лет, в 1824г., в Малом театре был дан первый спектакль.
Большой театр - грандиозная работа, принесшая Бове наибольшую известность, - был заказан ему как «искуснейшему из архитекторов». Петровский театр XVIII века почти полностью сгорел в 1805г., и труппа на годы осталась без своего здания. Проект театра, созданный Бове, был одобрен лично Александром I и принят к исполнению. Колоссальное здание украсил величественный портик из восьми колонн с фронтоном и скульптурой Аполлона в колеснице. Зрительный зал поражал своими размерами - огромный просторный партер с амфитеатром и пять ярусов, - и вмещал до трех тысяч зрителей. В проектировке технической стороны театра Бове помогал известный инженер Девис. Первый спектакль в новом театре прошел 6 января 1825г. На торжественном открытии публика вызывала не актеров, а архитектора. По воспоминаниям современника, «перед увертюрой поднялся ужасный шум; стали выкликать строителя: Бове, Бове! Он явился в ложе директора и его заглушили рукоплесканиями, и «браво» летали по зале!..». Спустя 30 лет, после пожара, Большой театр был перестроен архитектором Кавосом, внесшим серьезные изменения и искажения в первоначальный облик.

В одно время с работой над Театральной площадью и проектом Большого театра Бове занимается устройством нового Кремлевского сада (ныне Александровского). У архитектора был замысел создания у стен Кремля на месте протекавшей здесь Неглинки парка с руинами в романтическом духе, с разнообразными кустами и деревьями, с клумбами и гротом, сохранившимся до наших дней. Со стороны Москвы-реки сад ограничивался Троицким мостом с полукруглыми спусками-пандусами. Заодно Бове занимается и реконструкцией Манежа, планирует внутреннюю отделку и внешний декор здания.
Особое восхищение современников вызывал выполненный по проекту Бове грот, сохранившийся до наших дней. Четыре дорические колонны как бы вырастают из земли внутри грота. Строгие, утяжеленные формы этого сооружения хорошо сочетались с нагромождением камней, воспроизводящим древнюю циклопическую кладку. В этом проявилось характерное для русского искусства того времени романтическое стремление сочетать классику со стариной.

Послевоенная Москва заново застраивалась множеством жилых домов, и Бове постоянно получал заказы от частных лиц - как дворян, так и купцов и мещан. Архитектору принадлежит создание нового проекта купеческого дома - с торговыми лавками внизу и жилыми комнатами для хозяев и квартирантов наверху. Также Бове создал и новый тип городского особняка с выходом флигелей на улицу и с парадным двором, уменьшенным до размеров палисадника. Таков, например, был особняк Н.С.Гагарина (позднее Книжная палата) на Новинском бульваре, разрушенный во время Великой Отечественной войны.

Храмовой архитектуре Бове уделял меньше внимания, но все его произведения в этой области могут быть названы выдающимися. В 1821г. на средства кн. С.М.Голицына им была возведена церковь Николая Чудотворца в Котельниках (1-й Котельнический пер., 8-10) - небольшое стройное здание в стиле классицизм, с двухъярусной колокольней, высоким куполом, увенчанным шпилем.
В 1822г. Бове строит новую церковь Михаила Архангела в подмосковной усадьбе жены, Архангельском. Осип Иванович вообще много внимания уделял загородному имению, и кирпичная ротондальная церковь может по праву считаться одним из лучших образчиков стиля ампир. «Сестра-близнец» этого храма была построена в 1825-1828гг. в селе Пехра-Покровское (Балашихинский р-н) на средства прихожан по тому же проекту. Позднее трапезная была перестроена.
Кроме того, Бове были построены два домовых храма в городских больницах. Работа над проектированием и возведением новых больших городских больниц занимала у архитектора бóльшую часть времени во второй половине 1820-х гг. С 1825г. началось переоборудование дома Гагариных у Петровских ворот в Екатерининскую больницу (ныне 24-я ГКБ). Параллельно Бове разрабатывал проект Градской больницы на Большой Калужской улице (сейчас известной как 1-я Градская на Ленинском проспекте). Этот проект был утвержден только в 1828г., и начались масштабные работы по ее строительству. Бове, еще в 1810-х гг. работавший с М.Ф.Казаковым на строительстве соседней Голицынской больницы, сделал новый комплекс отчасти схожим с ней, но еще сильнее «открыл» здание к улице, вытянув главный корпус. Фасад больницы украсил монументальный портик с колоннами и с широкой парадной лестницей. И Градская, и Екатерининская больницы были открыты почти одновременно - в 1833г.

Кроме больниц, в 1826-1828гг. Бове успел создать проект Триумфальной арки у Тверской в честь победы над Наполеоном. Это высокая однопролетная арка из белого камня, с шестью парами коринфских чугунных колонн, увенчанная скульптурной группой «Слава» - победоносной фигурой на колеснице. Вся арка украшена скульптурами: аллегорическими изображениями храбрости, твердости и др., воинами в древнерусских доспехах. Скульптуры выполнены И.П.Витали и И.Т.Тимофеевым по рисункам Бове. В 1936г. арка была разобрана при реконструкции Тверской улицы и восстановлена только в 1968г. на Кутузовском проспекте.
Мало кому известно, что Осип Бове построил также новый храм Троицы Живоначальной в московском Даниловском монастыре. Долгое время архитектором храма считался Тюрин, но новейшие исследования обнаружили настоящего автора.

В 1818 г. Николай Борисович Юсупов ожидал в гости Александра I. Готовясь к встрече, он привлек Осипа Бове и Пьетро Гонзага в качестве архитекторов для постройки усадебного театра. В 1822 году Бове построил церковь в селе Архангельском — имении жены княгини А.С. Трубецкой.
Одна из последних выдающихся работ Бове - церковь Всех Скорбящих Радости на Большой Ордынке. И здесь архитектор оказался «соавтором» своего наставника Баженова, перестроившего за 40 лет до этого западную часть храма. Бове же заново спроектировал восточную половину сильно пострадавшей во время войны церкви, создав уникальное здание, украшение всего Замоскворечья. Осип Иванович не успел завершить строительства - он умер 15 июня 1834г. и похоронен на кладбище Донского монастыря.

Бове никогда не ограничивался только составлением проектов, которые и сейчас восхищают нас тонкостью и виртуозностью. Он всегда сам руководил строительными работами и был прекрасным знатоком строительного дела. Бове работал с выдающимися инженерами, художниками и скульпторами, и в результате этого творческого содружества создавались совершенные произведения, обладающие замечательными художественными, конструктивными и эксплуатационными качествами. Бове неоднократно привлекали в качестве эксперта по инженерно-техническим вопросам.
Осип Иванович Бове был великим тружеником, энергичным строителем, неутомимым восстановителем Москвы. Он создал прекрасные здания, служащие до наших дней украшением города. Он горячо любил родной город и своим творчеством вписал блестящую страницу в историю русской архитектуры. Москва обязана этому мастеру выдающимися произведениями зодчества, представляющими собой наиболее характерные и яркие образцы московского ампира — этой самостоятельной большой ветви русской классической архитектуры начала XIX века.

__________________
Компания ООО "МКАД-Сервис" предлагает в аренду мобильные туалетные кабины для праздников на открытом воздухе, в общественных парках и местах встреч. Удобные и чистые туалетные кабинки всегда придутся к месту. Они помогут сохранить чистоту и принесут дополнительную прибыль.